‘За два года’. Сборникъ статей изъ ‘Искры’. Часть первая.
Правительственная война и правительственный миръ.
Правительственная война и правительственный миръ.
(25 марта 1905 г., No 94).
Ф. Данъ.
Правительственная война и правительственный мир, Дан Федор Ильич, Год: 1905
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Война или миръ? Этотъ вопросъ не сходитъ теперь со столбцовъ газетъ, онъ переворачивается на вс лады въ разговорахъ, служитъ предметомъ интервью съ ‘высокопоставленными’ лицами, и каждый день телеграфная проволка разноситъ во вс концы міра самыя противорчивыя, но всегда почерпнутыя изъ ‘вполн достоврныхъ источниковъ’, свднія насчетъ намреній правительства. Это значитъ, что вопросъ о заключеніи мира сталъ очереднымъ вопросомъ, что отъ мира мы, быть можетъ, не такъ далеки, какъ подчасъ кажется при чтеніи фанфаронадъ газетныхъ рептилій и интервьюируемыхъ ‘особъ’.
Дыму безъ огня не бываетъ, и правительство отлично знаетъ, гд тутъ огонь, на которомъ оно обожгло свои пальцы, знаетъ это и вся Россія, ибо, къ несчастію, эти горящіе пальцы — живое тло народа, истекающаго кровью въ дикой бойн, затянной во славу лсныхъ концессій ‘высокопоставленныхъ’ особъ и ихъ фаворитовъ. Если врятъ оффиціальнымъ цифрамъ, опубликованнымъ въ ‘Русскомъ Инвалид’, то уже боле 400000 выбитыхъ изъ строя стоили народу эти концессіи. Но, конечно, не размры этихъ потерь человческими жизнями заставляютъ правительство думать о мир. Человческія жизни — въ глазахъ правительствующей клики такой дешевый матеріалъ, что правительству, конечно, никогда не пришло-бы въ голову экономить имъ, разъ дло идетъ о такихъ ‘священныхъ’ предметахъ, какъ лсопромышленное заведеніе на рк Ялу.
Но есть цлый рядъ неустранимыхъ причинъ, которыя заставляютъ правительство серьезно подумать о томъ, какъ бы поскоре выпутаться изъ затянной имъ кровавой авантюры. Весь тихоокеанскій флотъ уничтоженъ, а составъ и качество вооруженной армады адмирала Рожественскаго заставляютъ опасаться, что одержанная побда при Гулл, столь лестно оцненная международной комиссіей, будетъ и послдней. А между тмъ, безъ флота, боле того — безъ побды на мор, нельзя и думать о побд на суш.
Но и на суш дла обстоятъ не лучше. Посл Ялу, Кинчжоу, Ляояна, Янтая, Портъ-Артура, Шахи, Мукдена, Телина — отъ русской арміи остались лишь жалкіе обломки, усталые, иззябшіе, голодные, деморализованные. Вс военныя репутаціи — Стессель, Скрыдловъ, Куропаткинъ, Гриппенбергъ — подорваны, забрызганы грязью во взаимныхъ попрекахъ и разоблаченіяхъ. Не осталось ни одного имени, которое могло-бы внушить довріе арміи и съ которымъ не связывалось-бы представленіе о неспособности, тупости, казнокрадств, трусости. Правительственные генералы слишкомъ хорошо чувствуютъ безнадежность положенія и потому, обливая другъ друга помоями, тщательно уклоняются отъ ‘чести’ главнокомандованія, навязывая ее сибирскому бурбону, который всей военной наук японскаго главнаго штаба можетъ противопоставить одну только россійскую ‘лихость’. А между тмъ, японская армія гонится за русской по пятамъ, обходитъ ее.
И съ какими мыслями, съ какимъ настроеніемъ идутъ войска въ бой? Можно поручиться, что по крайней мр половина солдатъ и офицеровъ совершенно отчетливо сознаютъ истинную цну тхъ лсныхъ ‘священныхъ благъ’, во имя которыхъ гонятъ людскія стада на убой. Съ такими мыслями, во имя такого знамени не одерживаютъ побдъ!
О сколько-нибудь значительномъ усиленіи арміи и думать нельзя. Провозная способность сибирской дороги мала, а, благодаря потер огромнаго количества състныхъ и боевыхъ припасовъ, пушекъ, аммуниціи и пр. въ Мукден, ее приходится загромождать грузами. Но мало того. Вопреки тмъ милліонамъ солдатъ, которые находится въ ‘распоряженіи’ правительства на бумаг, на самомъ дл оно не можетъ отправлять теперь много новыхъ войскъ на Востокъ. Возстаніе, городское и сельское, охватившее почти вою Россію, вспыхивающее то тутъ, то тамъ, требуетъ огромнаго количества войскъ для войны внутренней и заставляетъ отодвигать на задній планъ войну вншнюю, Впрочемъ, об войны имютъ въ виду одну цль — сохраненіе и укрпленіе существующаго режима, и потому весьма естественно, что правительству незачмъ посылать свое воинство за тридесять земель, когда и въ исконныхъ россійскихъ Горловыхъ и Неловыхъ такъ много простора для подвиговъ во славу престолъ-отечества. Почти ежедневно пестрятъ гавоты извстіями, что та или другая часть войска, предназначенная къ отправк на Дальній Востокъ, была задержана для усмиренія ‘любезныхъ врноподданныхъ’. Говорятъ о новой мобилизаціи. Еще вопросъ, будетъ ли она дйствительно объявлена, и не есть ли это — одинъ изъ тхъ ‘грозныхъ’ слуховъ, распуская которые, правительство, съ той наивной врой въ чужую глупость, которая иногда встрчается у испытанныхъ мошенниковъ, силится придать себ страшный видъ, думая такимъ образомъ ввести въ обманъ добрыхъ людей и выторговать лучшія условія мира. Не говоримъ уже о томъ, что вновь мобилизуемыя войска могли-бы прибыть на театръ войны въ лучшемъ случа черезъ нсколько мсяцевъ. Но если мобилизація и будетъ объявлена, то можно уже теперь сказать, что она далеко не дастъ правительству тхъ силъ, о которыхъ оно разглагольствуетъ. Изо дня въ день приходятъ всти объ отказ регулярныхъ войскъ идти на войну. Можно предвидть, что огромное число запасныхъ вовсе не явится къ призыву, а явившись, откажется идти на войну. Новой мобилизаціей правительство навяжетъ себ на шею столько хлопотъ съ призванными подъ знамена запасными, что, пожалуй, эти хлопоты потребуютъ большей затраты силъ, чмъ дастъ сама мобилизація. Но боле того. Мобилизація теперь, когда вся страна превратилась въ пороховой погребъ, готовый вспыхнуть отъ малйшей искры, можетъ вызвать страшный взрывъ народнаго гнва и послужить исходной точкой революціоннаго подъема, который въ щепки разнесетъ все зданіе стараго порядка…
Наконецъ, и денежныя средства правительства изсякаютъ. Иностранные кредиторы наотрзъ отказались ссужать новые милліоны сомнительному должнику, а черствое сердце французскихъ денежныхъ мшковъ съ полнымъ равнодушіемъ относится въ горькимъ попрекамъ въ ‘измн’ былой ‘дружб’. На 8 милліардовъ франковъ продала русскаго народа самодержавная бюрократія французскимъ ‘друзьямъ’, но теперь и ‘друзья’ увидли, что дальше распродавать Россію въ сколько нибудь солидныхъ размрахъ — уже не во власти правительства, ибо Россія явно выходитъ изъ рабства. Двери заграничныхъ банковъ захлопнулись передъ русскимъ абсолютизмомъ, чтобы съ тмъ большею предупредительностью настежь раскрыться передъ японскимъ микадо. Правительству осталось только обратиться въ внутреннему займу, дйствительныя условія котораго, особенно размры ‘вознагражденія’, получаемаго банками, столь чудовищны, что тщательно скрываются отъ нескромныхъ взоровъ. Но длать внутренній ваемъ, при теперешнихъ обстоятельствахъ, значитъ чинить кафтанъ по образцу знаменитаго Тришки. Если даже г.г. купцы, требовавшіе ‘участія народныхъ представителей въ контрол за государственнымъ бюджетомъ’, не устоятъ передъ соблазномъ тхъ милліоновъ, которые даруются имъ на счетъ народа ‘по случаю’ займа, и продадутъ за эту золотую синицу тощаго журавля своего либерализма, то можно во всякомъ случа предвидть, что въ карманъ правительства попадетъ въ дйствительности лишь ничтожная доля тхъ 200 милліоновъ, которые придется уплатить народу, если только онъ захочетъ платить вс т долги, которые оставить ему въ наслдство промотавшійся режимъ.
И такъ вотъ положеніе: ни флота, ни арміи, ни денегъ, рабочее возстаніе, крестьянское возстаніе, возстаніе на окраинахъ, полная дезорганизація въ правительственной верхушк, дезорганизація въ земств, въ городскомъ самоуправленіи, во всемъ обществ. Съ такимъ капиталомъ войнъ вести нельзя. И какъ ни парадируетъ правительство своею ‘твердою’ ршимостью продолжать войну ‘во что-бы то ни стало’, никто не можетъ уже обманываться насчетъ того, что въ дйствительности оно очень и очень серьезно подумываетъ о мир. Равные сенсаціонные олухи, пускаемые чуть не каждый день о посредничеств то Германіи, то Англіи, то Франціи, то Соединенныхъ Штатовъ — это пробные шары. Подозрительная свобода, которую правительствующіе держиморды предоставляютъ россійской пресс въ обсужденіи вопроса о мир и его условіяхъ,— это средство нащупать почву. Правительство предало народъ, когда затяло въ своихъ интересахъ войну. Теперь оно собирается снова предать его, заключивъ въ своихъ интересахъ миръ.
Съ самаго начала войны соціалдемовратія требовала мира. Она не перестаетъ требовать его и теперь, и не перестанетъ, докол длится преступная война. Но миръ, котораго требовала и требуетъ соціалдемократія, это — не тотъ миръ, который хочетъ и можетъ заключитъ самодержавная бюрократія. При заключеніи мира правительство будетъ заботиться объ одномъ: о своемъ собственномъ сохраненіи и укрпленіи, о томъ же, о чемъ оно заботилось, вовлекая страну въ ужасную войну. Оно не остановилось передъ колоссальными жертвами народною кровью и достояніемъ при объявленіи войны, не остановится оно и передъ пожертвованіемъ всми интересами народа при заключеніи мира: разореніе всей страны, огромное бремя долговъ, остановка всего хозяйственнаго развитія страны, увковченіе крестьянскихъ голодовокъ,— все это въ глазахъ самодержавной бюрократіи ничто, если жертвы эти приносятся на ея алтарь. Соціалдемократія требуетъ другого мира. Стран приходится расплачиваться за преступленія правительства, ей приходится нести жертвы за грхи его. Соціалдемократія требуетъ, чтобы эти жертвы были сведены до возможнаго минимума. Единственная цль, которой правительство все подчинитъ при заключеніи мира — это самосохраненіе. Соціалдемократія же требуетъ, наоборотъ, чтобы абсолютизмъ, прежде всего палъ жертвой войны, потому что паденіе его облегчитъ стран бремя тхъ жертвъ, которыя неизбжно падутъ на нее въ результат преступной и позорной войны, затянной самодержавной бюрократіей.
Война не знаетъ сентиментальности. Не знаетъ ее и побдитель. Онъ беретъ отъ побжденнаго все, что можетъ. Чмъ сильне побжденный, тмъ меньше жертвы, требуемыя отъ него побдителемъ. Но абсолютизмъ — это полный маразмъ Россіи, и при сохраненіи его нтъ мры тому вознагражденію, которое потребуетъ побдоносная Японія. Мнимо-конституціонная монархія — это слабость Россіи, и потому и въ этомъ случа стран придется расплачиваться въ усиленномъ размр за пораженіе правительствующихъ авантюристовъ. Демократическое народовластіе — это сила Россіи, это — свобода для несвязаннаго никакими путами развитія классовой борьбы, а слдовательно, для максимальнаго, при условіяхъ капиталистическаго хозяйства, развитія производительныхъ силъ страны, для максимальнаго, въ обстановк классоваго государства, развитія всхъ матеріальныхъ и духовныхъ рессурсовъ ея, и потому демократическое народовластіе обезпечиваетъ наиболе выгодныя для страны, наиболе ‘почетныя’ условія мира. Можно поручиться, что воинствующая японская буржуазія съ безконечно большимъ удовольствіемъ встртила бы миръ, заключенный абсолютизмомъ, чмъ миръ, заключенный свободной россійской демократіей, и въ этомъ отношеніи чувство горячей симпатіи объединяетъ японскаго микадо съ россійскимъ абсолютизмомъ, какъ русскій абсолютизмъ поддерживаетъ господство турецкаго султана, потому что ему выгодна слабость Турціи, такъ японскій микадо будетъ готовъ поддерживать господство русскаго абсолютизма, потому что ему выгодна слабость Рсосіи.
Но т колоссальныя жертвы, которыя народъ уже понесъ въ затянной правительствомъ войн, и т огромныя усилія, которыя онъ уже сдлалъ въ борьб за миръ не должны повести въ усиленію самодержавной бюрократіи и къ ослабленію всхъ силъ страны. сДа здравствуетъ миръ! и — долой самодержавіе!’ эти два лозунга должны отнын неразрывно сплестись въ нашей агитаціи’, писали мы при полученіи извстія объ объявленіи войны (см. стр. 635—636), и то же самое можно повторить и теперь. Соціалдемократія требуетъ мира во что бы то ни стало! Это значитъ прежде всего: она требуетъ уничтоженія абсолютизма во что бы то ни стало! Долой самодержавіе!— это первое условіе того мира, котораго соціалдемократія всми силами добивается и будетъ добиваться.
Итакъ, соціалдемократія вс усилія должна употребить, чтобы заставить прекратить войну, но точно также должна она употребить вс усилія, чтобы не самодержавная бюрократія заключала миръ. Скорйшее уничтоженіе абсолютизма — вотъ единственное разршеніе вопроса о войн и мир, которое приведетъ къ наиболе благопріятнымъ результатамъ для развитія всей страны вообще и для интересовъ пролетаріата въ особенности. Тяжесть войнъ, которыя ведетъ буржуазія, тяжесть того ‘почетнаго’ мира, который она можетъ заключить при пораженіи, тоже падаетъ почти цликомъ на плечи рабочаго класса, но еще въ большей мр падаетъ на его плечи тяжесть войны и мира самодержавной бюрократіи, ибо двойной грузъ — и абсолютизма и имущихъ классовъ — ложится на него. Самодержавная бюрократія можетъ укрпить свою позицію при заключеніи мира лишь на счетъ трудящихся классовъ, и на ихъ же счетъ покроетъ буржуазія т убытки, которыми грозитъ ей миръ, заключенный абсолютизмомъ. Нести двойную тяжесть значитъ для пролетаріата совершенно напрасно расплачиваться слишкомъ дорогой цной за ту войну, которая кром жертвъ ничего ему и не могла дать. Если ему суждено еще нести тяжелыя цпи капиталистической эксплуатаціи, то его собственные интересы настоятельно требуютъ, чтобы онъ поспшилъ мощнымъ революціоннымъ порывомъ сбросить съ себя ржавыя оковы стараго режима.
Быть можетъ, правительство все же успетъ заключить миръ до своего паденія. Но тогда самыя условія заключеннаго имъ мира, который не можетъ не быть раззорительнымъ для всей страны, дадутъ огромный толчекъ революціи. Быть можетъ, и многіе признаки говорятъ за это, правительство попытается прикрыть свой постыдный миръ авторитетомъ подтасованнаго ‘народнаго представительства’ — земскаго собора, составленнаго изъ креатуръ правительства, назначенныхъ министрами, или выбранныхъ имущими классами. Въ такомъ случа, соціалдемократія заране объявитъ измнникомъ народу и предателемъ всякаго, кто посметъ отъ имени народа вступать въ позорную сдлку съ правительствомъ. Рабочій классъ возложитъ всю моральную и матеріальную отвтственность за условія мира на членовъ этого земскаго собора, и революція потребуетъ и ихъ вмст съ самодержавной бюрократіей въ отвту.
Немедленный соэывъ Учредительнаго Собранія, свободно выбраннаго всеобщимъ равнымъ, прямымъ и тайнымъ голосованіемъ, для заключенія мира — вотъ чего добивается соціалдемократія. И отъ Учредительнаго Собранія же потребуетъ революціонный пролетаріатъ такого ршенія вопросовъ о государственныхъ долгахъ, о распредленіи налоговъ, о конфискаціи имній и капиталовъ, принадлежащихъ удламъ, церквамъ, монастырямъ и всмъ лицамъ, виновнымъ въ затянной войн, которое облегчитъ бремя жертвъ, возложенныхъ правительственной войной, правительственнымъ пораженіемъ и попустительствомъ имущихъ классовъ на все трудящееся населеніе Россіи.