‘За два года’. Сборникъ статей изъ ‘Искры’. Часть первая.
Къ вопросу о Государственной Дум.
(29 августа 1905 г., No 109).
Къ вопросу о Государственной Дум.
(29 августа 1905 г., No 109).
Ф. Данъ.
К вопросу о Государственной Думе, Дан Федор Ильич, Год: 1905
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Никогда еще ни одинъ тактическій вопросъ не служилъ предметомъ такого оживленнаго и вдумчиваго обсужденія на мстахъ, какъ вопросъ о нашей тактик въ связи съ созывомъ Государственной Думы, и никогда еще мстные работники не принимали такого активнаго участія въ самомъ процесс выработки тактическихъ указаній.
Среди мотивированныхъ мнній по разбираемому тактическому вопросу крайне интереснымъ во многихъ отношеніяхъ является мнніе Маріупольской группы Донецкаго Союза, которое мы воспроизводимъ цликомъ, въ томъ вид, какъ оно было намъ прислано. Вотъ это мнніе:
‘Созывъ Государственной Думы ставитъ передъ соціалдемократіей чрезвычайно серьезную задачу: наряду съ расширеніемъ партіи вовлечь широкія народныя массы въ сферу революціонныхъ дйствій, имющихъ цлью не дать самодержавію укрпить свои позиціи комедіей ‘представительства’. Во все время этой кампаніи нашимъ лозунгомъ естественно будетъ Всенародное Учредительное Собраніе на извстныхъ началахъ. Къ моменту собранія Государственной Думы (если она соберется) массы должны быть готовы къ выступленію настолько сильному и согласованному, чтобы это могло быть послднимъ штурмомъ твердынь абсолютизма. Южное бюро {Фракціи ‘меньшинства’.}, предлагая себ планъ, говорить: ‘нельзя указывать массамъ на всякого выбирающаго, какъ на измнника и предателя, такъ какъ этимъ мы отрзали бы себ пути вліять на либераловъ, засдающихъ въ Государственной Дум’. Помимо принципіальной невыдержанности этой тактики, она обрекла бы нашу агитацію на половинчатость, а массы — на бездятельность. Въ виду серьезныхъ дйствій, которыя придется совершать массамъ, наша тактика должна быть проста, послдовательна и принципіально выдержана.
Самымъ серьезнымъ моментомъ мы считаемъ время первичныхъ избирательныхъ собраній. Они будутъ непосредственно близки массамъ, и дйствія, направленныя противъ нихъ, будутъ понятны ей. На нихъ она должна подготовиться къ дйствіямъ, согласованнымъ на протяженіи всей Россіи. Это соображеніе заставляетъ насъ перемстить центръ тяжести борьбы съ собранія Государственной Думы на эти первичныя избирательныя собранія. Если мы говоримъ народу, что Государственная Дума — надувательство, то мы должны помшать ей собраться. Мы должны массу вести вплоть до того, чтобы силой помшать выборамъ. Весьма вроятно, что лвые либералы, если они даже ршатъ принимать участіе въ выборахъ, отвяжутся отъ нихъ посл соотвтствующаго заявленія руководимой нами массы. Въ послднемъ случа они присоединятся къ народу, выбирающему рев. депутатовъ (планъ ‘Искры’). Въ противномъ случа, народъ заставить всхъ сторонниковъ умренной тактики выбирать представителей народа, отгородившись отъ народа солдатскими штыками. Наряду съ революціонными выборами, это было бы очень поучительной для массъ иллюстраціей борющихся силъ. Во многихъ мстахъ эти избирательныя собранія не могли бы совсмъ состояться, или состоялись бы при такой неприглядной обстановк, что ‘народное представительство’ сразу лишилось бы того блеска, который, собственно говоря, и нуженъ правительству. Борьба эта, благодаря конкретной обстановк, подвинетъ далеко политическое воспитаніе массъ и дастъ возможность вовлечь въ борьбу и элементы, до сихъ поръ индифферентные. Это будетъ революція на мстахъ, но только на нее мы и можемъ покамстъ разсчитывать, не впадая въ ‘твердокаменное’ прожектерство.
Сообразно нашему плану, и революціонные депутаты народа пріобртаютъ нсколько иную окраску. Ихъ задачей будетъ использовать на мстахъ свое вліяніе съ цлью углубленія настроенія массъ. Возможно, что при широкомъ размах революціоннаго движенія эти депутаты могли бы образовать временное правительство въ данномъ город, что способствовало бы дальнйшему обостренію борьбы. Эту же цль (мшать выборамъ) мы преслдуемъ и въ тхъ мстахъ, гд будутъ происходить вторичныя избирательныя собранія. Возможно, что къ этому моменту революціонная масса, вниманіе которой было бы сосредоточено на избирательныхъ собраніяхъ, могла бы въ той или иной форм (полит. стачки, демонстраціи, митинги и т. п.) выступить одновременно на разстояніи губерніи (область). Все время Государственной Дум долженъ противоставляться лозунгъ Всенароднаго Учредительнаго Собранія. Чмъ удачне будетъ движеніе въ первой и во второй стадіи (пери. и вторичн. избирательныя собранія), тмъ неприглядне будетъ этотъ выкидышъ исторіи, эта послдняя карта абсолютизма. Вроятно, что, если революціонный народъ окажетъ дйствительное сопротивленіе осуществленію Государственной Думы, правительство пріостановитъ дальнйшее проведеніе въ жизнь своего плана, такъ какъ такая Дума самодержавію будетъ не къ чему.Въ послднемъ случа правительство или вернулось бы къ осадному положенію безъ околичностей, или заявило бы о своей готовности приспособить (въ какой-нибудь новой комиссіи) своей проектъ ‘согласно заявленіямъ различныхъ группъ населенія’. Такъ или иначе, это было бы очевиднымъ успхомъ революціи,— успхомъ, который способствовалъ-бы дальнйшему расширенію ея. Если бы т. о. правительство признало себя побжденнымъ, то дальнйшая наша тактика намтилась бы сообразно кореннымъ образомъ измнившимся условіямъ. (По нашему мннію, если бы еще не было ‘конца’, то во всякомъ случа самое непосредственное его ‘начало’).
Но возможно также, что, не смотря на противодйствіе народа, правительство, при содйствіи самыхъ умренныхъ элементовъ, подъ защитой врныхъ еще солдатскихъ штыковъ упорно стремилось бы осуществить свои предначертанія. Допустимъ, что все же созвали бы Государственную Думу. Послдняя, посл всего происшедшаго, была бы совершенно дискредитирована въ глазахъ всего міра, и тогда, можно надяться, первый день засданія Государственной Думы былъ бы первымъ днемъ побдоноснаго всероссійскаго выступленія. Надяться на это не будетъ увлеченіемъ, если мы примемъ во вниманіе ту колоссальную революціонную работу, которую придется предварительно совершить на мстахъ народу и, сообразно этому, уровень его политическаго воспитанія къ этому моменту. Революціонные депутаты, съхавшіеся къ этому времени въ столицу (это возможно при полной дезорганизаціи власти), на ряду съ Государственной Думой будутъ центромъ, къ дйствіямъ котораго будетъ приковано вниманіе революціоннаго народа.
При наличности настроенія и умнія оріентироваться въ вопрос, эта концентрація революціоннаго вниманія будетъ ршительнымъ моментомъ въ развязк революціи. Задачей революціоннаго движенія въ моментъ собранія Государственной Думы должно быть не столько провозглашеніе послдней Учредительнымъ Собраніемъ, сколько сложеніе ею полномочій, предоставленныхъ ей не народомъ. Государственная власть, будучи вырвана изъ рукъ самодержавной бюрократіи, не попала бы и въ той, сомнительнаго свойства, Дум, противъ которой будутъ направлены вышеизложенныя дйствія массъ. Здсь есть вс данныя на то, чтобы революція вступила въ кульминаціонный пунктъ своего развитія.
Агитаціоннаго матеріала будетъ, конечно, очень много во время кампаніи. Мы будемъ широко пользоваться агитаціонными собраніями ‘законныхъ’ избирателей, которыя правительство, повидимому, разршитъ, конечно, съ урзанной программой. Отъ насъ будетъ зависть, чтобы выступленіе пролетаріата на этихъ собраніяхъ послужило для него хорошимъ урокомъ. Соображенія, которыя представляли сторонники неудавшейся ‘земской кампаніи’ остаются въ сил и теперь (особенно теперь, когда противопоставленіе нашей программы программ либераловъ приметъ совершенно конкретный и животрепещущій характеръ). Наша агитація въ широкихъ массахъ будетъ облегчена тмъ, что нкоторая освдомленность у насъ будетъ, и все, что связано съ Государственной Думой, несомннно будетъ вызывать интересъ. Какъ и всякая кампанія, этотъ планъ долженъ содйствовать все той же пли: расширенію вліянія нашей партіи на широкія массы пролетаріата и приданію ей пролетарскаго характера. Этому будутъ содйствовать т полулегальные агитаціонные комитеты, о которыхъ говоритъ ‘Искра’. Къ образованію такихъ комитетовъ необходимо приступить немедленно, но вопросъ этотъ требуетъ еще особой разработки.
Итакъ, нашъ планъ сводится въ слдующему. Гд возможно, самое объявленіе о созыв Государственной Думы должно быть встрчено взрывомъ революціоннаго протеста. Гд это невозможно, мы должны использовать этотъ фактъ въ нашей агитаціи. Мы используемъ вс’ собранія ‘законныхъ’ избирателей для того, чтобы пріучить пролетаріатъ отличать друзей отъ врага. Нашимъ лозунгомъ служитъ въ этомъ період: ‘Мы требуемъ созыва Всенароднаго Учредительнаго Собранія — долой выборы въ Государственную Думу!’ Мы ведемъ массу въ мсту избирательныхъ собраній и заявляемъ ‘законнымъ’ избирателямъ требованіе народа. Неповинующіеся, какъ враги народа, разгоняются. Во время цлаго ряда митинговъ и народныхъ собраній выбираются депутаты народа. Ихъ задачей будетъ вліять на массу на мстахъ, а потомъ, съхавшись въ столицу, въ противоположность Государственной Дум, представлять волю народа. Отъ собравшейся Государственной Думы мы требуемъ сложенія полномочій’.
Какъ видятъ читатели, маріупольская Группа принимаетъ цликомъ основные принципы тактики, предложенной въ стать ‘Къ современному положенію’ и затмъ подробне развитой въ статьяхъ ‘Оборона или наступленіе?’ и ‘Наша тактика по отношенію къ Государственной Дум’. Эти основные принципы сводятся къ тому, чтобы использовать самый фактъ созыва Государственной Думы со всми связанными съ нимъ событіями для революціонной мобилизаціи и организаціи широкихъ народныхъ массъ въ цляхъ замны Думы свободно избраннымъ всенароднымъ Учредительнымъ Собраніемъ. Маріупольская группа принимаетъ и т конкретныя предложенія, которыя были нами сдланы. Но, принимая этотъ планъ, маріупольская группа вносить въ него нкоторыя дополненія и измненія, частью служащія дальнйшимъ развитіемъ положенныхъ въ основу плана идей, частью же, по вашему мннію, стоящія въ прямомъ противорчіи съ этими идеями и грозящія помшать осуществленію раздляемыхъ маріупольской группою плановъ.
Совершенно врнымъ кажется намъ указаніе маріупольской Группы на необходимость использовать въ интересахъ намченныхъ нами цлей первичныя и вторичныя собранія избирателей. Нтъ сомннія, что ту роль, какую сыграла для передовыхъ элементовъ пролетаріата такъ называемая ‘земская кампанія’ (мы не знаемъ, почему маріупольская группа называетъ ее ‘неудавшейся’), для широкихъ массъ рабочихъ должны сыграть эти избирательныя собранія, которыя несомннно дадутъ достаточно благодарный матеріалъ для агитаціи и для освщенія политической позиціи различныхъ группъ населенія. Массовое выступленіе пролетаріата на этихъ собраніяхъ съ заявленіемъ своихъ требованій можетъ имть не только ‘воспитательное’ значеніе для самого пролетаріата, но и практически — политическое значеніе въ смысл вліянія на поведеніе привилегированныхъ избирателей. Извстно, что, не смотря на свои по необходимости ограниченные размры, выступленіе сознательныхъ рабочихъ на засданіяхъ земствъ и думъ не осталось безъ вліянія на отношеніе либерализма и демократіи къ ряду политическихъ вопросовъ и, прежде всего, въ вопросу объ избирательномъ прав. Тмъ большее значеніе въ этомъ смысл должны имть массовыя выступленія рабочихъ.
Само собой разумется, что въ ‘избирательный’ періодъ рабочая масса должна ставить себ задачей не только выступать на собраніяхъ ‘законныхъ’ избирателей, но захватывать себ самой право собираться для свободнаго обсужденія политическаго положенія и побуждать къ такому же захвату и другіе слои населенія. Этотъ захватъ и будетъ первымъ шагомъ къ постройк зданія революціоннаго самоуправленія народа. И тутъ маріупольская Группа совершенно права, подчеркивая мстный характеръ этихъ начальныхъ актовъ революціоннаго выступленія народа. Звать населеніе уздныхъ и губернскихъ городовъ къ ‘самовольному’ выбору представителей, призывать крестьянъ посылать своихъ уполномоченныхъ для совмстнаго съ городскими обсужденія положенія длъ, создать рядъ уздныхъ и губернскихъ революціонныхъ ‘парламентовъ’, какъ органовъ выраженія революціонной народной води, какъ оплота для народнаго движенія въ цляхъ уничтоженія ‘существующаго порядка’ — таковъ долженъ быть политическій образъ дйствій. Изъ этой ‘мстной’ организаціи революціоннаго самоуправленія, быть можетъ, и выростетъ тотъ всероссійскій органъ революціоннаго представительства, который окончательно сольетъ вс ‘мстные’ ручейки народнаго движенія въ одно всероссійское русло.
‘Развязать’ революцію и закрпить за собою революціонныя позиціи въ возможно большемъ количеств мстъ — это задача, ничего общаго не имющая съ жалкой дтской выдумкой новйшихъ революціонныхъ стратеговъ, мечтающихъ о назначеніи ‘всенароднаго’ выступленія въ три часа ночи съ воскресенья на понедльникъ. Но это — задача настолько сложная и трудная, что надо заразиться изрядной долей оптимизма, того самаго неосновательнаго оптимизма, который маріупольская Группа обличаетъ въ ‘твердокаменномъ прожекторств’, чтобы построить всю свою тактику на увренности, что ‘къ моменту собранія Государственной Думы можно уже будетъ идти на послдній штурмъ твердынь абсолютизма’ и что ‘первый день засданія Государственной Думы’ будетъ непремнно ‘первымъ днемъ побдоноснаго всероссійскаго выступленія’. О, конечно, если бы ‘къ моменту собранія Государственной Думы’ налицо оказалась ужо организація революціоннаго самоуправленія — или, что то же самое, организація народныхъ силъ для ршительной борьбы — которую съ извстнымъ правомъ можно было бы назвать ‘всенародною’, которая явилась бы выразителемъ думъ, чувствъ, настроенія и воли многомилліонныхъ народныхъ массъ,— ну, тогда, конечно, не зачмъ было бы ожидать того агитаціоннаго и революціоннаго — возбуждающаго дйствія, которое, при извстныхъ условіяхъ, могутъ произвести засданія Государственной Думы. Ну, а если нтъ? Если организація революціоннаго самоуправленія къ ‘первому’ дню не достигнетъ еще необходимой широты и интенсивности? Если для самаго развитія этой организаціи, для подчеркиванія и закрпленія въ умахъ народа сознанія необходимости противопоставить своихъ революціонныхъ избранниковъ членамъ цензовой и бюрократической Думы, агитаціонный матеріалъ, доставляемый обсужденіемъ общегосударственныхъ вопросовъ съ такой центральной всероссійской трибуны, какой, не смотря ни на что, явится Дума, окажется вовсе нелишнимъ? Не ясно ли, что въ первомъ случа, въ случа удачи, Дума исчезнетъ или переродится безъ всякихъ усилій съ нашей стороны и что, слдовательно, стараться во что бы то ни стало уже теперь помшать ея созыву — значило бы совершенно безплодно тратить силы, необходимыя на несравненно боле плодотворную работу революціонной агитаціи и организаціи? Не ясно ли, что во второмъ случа, въ случа незаконченности постройки революціоннаго самоуправленія народа, отсутствіе такого мощнаго орудія агитаціи и революціоннаго возбужденія, какимъ, при у мломъ использованіи, окажутся засданія Думы, отозвалось бы прямымъ ущербомъ для вашей революціонной работы, для ускоренія всенароднаго выступленія? Очевидно, что въ настоящее время помшать созыву Думы — никоимъ образомъ не можетъ быть нашей цлью. Наша цль сейчасъ — организація революціоннаго самоуправленія. Невозможность для Думы собраться должна быть, во всякомъ случа, лишь однимъ изъ возможныхъ слдствій достиженія нами этой цли, а никакъ не самодовлющей задачей, которую мы будемъ выполнять наряду съ организаціей революціоннаго самоуправленія.
Между тмъ, маріупольская Группа длаетъ къ нашему плану именно такое дополненіе, что, наряду со всей той положительной революціонной работой, которая нами была намчена и которую она принимаетъ, она выдвигаетъ принудительный ‘бойкотъ’ Думы ‘законными’ избирателями. Къ тому же и путь, предлагаемый группою чреватъ огромными опасностями.
Этотъ путь сводится къ тому, чтобы силою мшать выборамъ, а ‘неповинующихся’ ‘разогнать’. Такимъ способомъ разсчитываетъ маріупольская Группа заставить либераловъ дйствовать сообразно интересамъ пролетаріата, какъ она ихъ понимаетъ. Воя политическая тактика нашей партіи, поскольку она соприкасается съ либеральнымъ и буржуазно-демократическимъ движеніемъ, направлена къ той же самой, вполн законной цли, но въ чемъ это выражалось? Мы всегда стремились создать своей дятельностью такое настроеніе въ рабочемъ класс и народныхъ массахъ вообще, которое заставило бы либераловъ, волей или неволей, признать, напр., всеобщее и проч. избирательное право, заставило бы ихъ, волей или неволей, захотть принять это требованіе въ свою программу. Маріупольская же Группа вовсе не ставитъ вопроса о томъ, чтобы заставить либераловъ захотть дйствовать въ нашемъ дух. Воздйствіе на политическую волю либераловъ она подмняетъ воздйствіемъ на ихъ личность. Маріупольская группа по-просту разсчитываетъ за шиворотъ ‘тащитъ’ либераловъ туда, куда имъ идти не хочется.
Но является вопросъ: при такомъ упрощенномъ способ ‘воздйствія’ за либераловъ разсчитываютъ ли маріупольскіе товарищи на активное участіе многомилліонныхъ народныхъ массъ? Если да, то невольно напрашивается мысль, что народныя массы, способныя такъ активно выступать на защиту своей политической идеи, способныя силой побдить имущіе классы, могутъ совершенно спокойно игнорировать дйствія этихъ классовъ и создавать свое революціонное самоуправленіе, предъ которымъ стушуется и пропадетъ жалкая Дума, выбранная безсильной кучкой ‘законныхъ’ избирателей. Къ чему же въ такомъ случа ‘шумъ’? Но, думается, что сами маріупольскіе товарищи не станутъ отрицать весьма малую вроятность такого внезапнаго подъема политической сознательности и активности въ милліонахъ крестьянства и даже въ широкой рабочей масс, которая бы позволила этимъ крестьянамъ и пролетаріямъ, уже ко времени первыхъ избирательныхъ собраній, явиться активными участниками проектируемаго группою ‘разгонянія’. А при такихъ условіяхъ — и это будетъ путь наименьшаго сопротивленія — боле чмъ вроятно, что это ‘разгоняніе’ явится предпріятіемъ не рабочихъ, де крестьянъ, не народа, а все того же тонкаго слоя вооруженныхъ сознательныхъ рабочихъ, дйствующихъ за народъ. Это будетъ тоже заговорщицкое возстаніе, но уже возстаніе не противъ стараго политическаго порядка, а противъ буржуазія. Конечно, кучка отважныхъ людей можетъ разъ, и другой, и третій ‘разогнать’ собраніе, но нечего, разумется, и мечтать о томъ, чтобы она дйствительно сдлала выборы ‘недйствительными’.
Совершенно несомннно, что, при такомъ образ дйствій, наша партія имла бы вс шансы возстановить противъ себя не только либераловъ, но и крестьянство и широкіе слои пролетаріата. Ибо, повторяемъ: хоть съ какой-нибудь точки зрнія такая своеобразная ‘тактика’ могла бы быть ‘нужна’ лишь при неподготовленности крестьянства и рабочихъ въ усвоенію и воплощенію идеи революціоннаго самоуправленія. А при этомъ условіи мы имли бы народныя массы, и въ частности крестьянскихъ уполномоченныхъ, которые, вдь, тоже придется ‘разгонять’, противъ себя. Съ другой стороны, наши разгоняющіе товарищи могли бы встртить въ своемъ предпріятіи совершенно неожиданную и врядъ ли желательную поддержку ‘черныхъ сотенъ’ везд, гд ‘господскіе’ выборы будутъ грозить провести въ Думу боле или мене ‘радикальныхъ’ кандидатовъ.
И это ‘сотрудничество’ съ черными сотнями’ оказалось бы вовсе не случайнымъ. Оно показало бы — и показало бы совершенно врно,— что, принявъ ‘дополненіе’ маріупольскихъ товарищей, мы сыграли бы роль прямо реакціонную. ‘Бойкотъ’ Думы, безъ предварительнаго созданія лучшаго, чмъ Дума, революціоннаго органа, вообще могъ бы привести лишь къ самоустраненію наиболе прогрессивныхъ элементовъ имущихъ классовъ, лишь къ отказу ихъ использовать свои силы въ интересахъ политическаго освобожденія страны, онъ привелъ бы въ упроченію организаціи всхъ реакціонныхъ силъ, которыя имли бы свой центръ и опору въ Дум, между тмъ какъ оилы оппозиціонныя и революціонныя оставались бы по-прежнему въ раздробленномъ состояніи. Но ‘бойкотъ’, проведенный путемъ насилія революціонеровъ надъ избирателями, привелъ бы еще къ худшимъ послдствіямъ. Правительство явилось бы въ благородной роли охранителя ‘свободы’ выборовъ, а своей ‘тактикой запугиванія’ мы бы, съ своей стороны, сдлали бы все возможное, чтобы бросить въ его объятія и либераловъ, и демократовъ, и крестьянство, въ представленіяхъ котораго, правительство, несомннно, постарается связать Государственную Думу съ общаніемъ аграрныхъ реформъ я которому нужно будетъ изжить еще эту иллюзію раньше, чмъ встать безповоротно на путь открытой революціи.
И если бы правительство дйствительно вернулось посл этого въ неприкрытому ‘осадному положенію’, то можно быть увреннымъ, что на его сторон были бы симпатіи значительной части крестьянства и того либеральнаго общества, которое теперь протестуетъ противъ этого ‘положенія’. Ибо, благодаря дйствіямъ соціалдемократіи, это ‘осадное положеніе’ явилось бы въ глазахъ широкихъ слоевъ средствомъ для охраны ‘общества’ и крестьянства отъ насильственныхъ покушеній рабочихъ. Но и въ томъ лучшемъ случа, который предполагаютъ маріупольскіе товарищи, въ случа успха, въ чемъ выразился бы этотъ ‘успхъ’? Въ томъ, что правительство ‘заявило бы о своей готовности приспособить свой проектъ согласно заявленіямъ различныхъ группъ населенія’. Но какого характера были бы эти ‘уступки’? Намъ, кажется, не можетъ быть двухъ мнній на этотъ счетъ. Если мы своею ‘боевою’ дятельностью, направленной противъ ‘общества’ и крестьянъ не только сдлали себя ненавистными тмъ и другимъ, но еще вдобавокъ оторвали себя и отъ широкихъ слоевъ пролетаріата, то врядъ ли можемъ мы надяться на то, что именно пролетаріату удастся отвоевать себ широкія политическія права. Терроризированное нами населеніе охотно сплотится вокругъ монархіи, на почв ‘умренной’ конституціи, и мы своими дйствіями явно сдлаемъ съ своей стороны все возможное, чтобы сдлать эту конституцію не однимъ изъ этаповъ развивающейся революція, а жалкимъ финальнымъ аккордомъ богатйшей революціонной симфоніи.
Отказываясь отъ использованія тхъ элементовъ прогрессивности, которые, какъ это не станетъ отрицать маріупольская группа, имются для переживаемаго историческаго періода въ русскомъ либерализм, вопреки его трусливости и пр. и пр., стремясь преждевременно замнить по отношенію къ этимъ прогрессивнымъ элементамъ силу политической критики критикой физической силы, мы несомннно содйствовала бы стремленію правительства и реакціонныхъ элементовъ поставить возможно скоре ‘точку къ реформамъ’. Между тмъ, наша тактика, тактика революціонеровъ, должна быть направлена къ тому, чтобы не допустить этой точки, чтобы каждую ‘реформу’ превращать въ ступень революціи, чтобы сдлать революцію непрекращающейся, вплоть до перенесенія ея пламени за другія страны цивилизованнаго міра…
Такія проблемы нападеніями кучки вооруженныхъ людей на собранія гражданъ, хотя бы и ‘умренныхъ’, не ршаются…