Вопрос о современных вооружениях, Камаровский Леонид Алексеевич, Год: 1890 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 18 минут(ы)

Вопросъ о современныхъ вооруженіяхъ.

Ничто такъ не указываетъ на печальное и ненормальное положеніе современныхъ отношеній между государствами Европы, какъ ихъ громадныя, съ каждымъ годомъ все усиливающіяся вооруженія. На это тратятся страшныя суммы, но, что всего печальне, этой конкурренціи между правительствами не предвидится конца. Едва одно изъ нихъ успетъ провести у себя какую-либо новйшую военную реформу, какъ, вслдствіе успховъ на этомъ поприщ сосдей, ему снова приходится перевооружаться, воздвигать новыя укрпленія, проводить новые стратегическіе пути и т. д. На короткое время оно какъ будто опережаетъ грозившихъ ему сосдей, но т новыми усиліями, открытіями или ловкими комбинаціями, въ вид разныхъ союзовъ, опять получаютъ перевсъ, и этой гоньб за военнымъ могуществомъ, въ сущности же за врнымъ разореніемъ нтъ конца.

Однако же, вс человческія усилія, и даже могущественнйшихъ государствъ, имютъ свои предлы и уже теперь, полагаемъ, не далекъ для нихъ тотъ Рубиконъ, за которымъ они, волею или неволею, должны будутъ избрать либо войну, либо постепенное, разумное разоруженіе. Нечего и говорить, что послдній путь единственно врный и справедливый, единственно достойный христіанскихъ правительствъ въ нашъ цивилизованный вкъ, и, поэтому, чмъ они скоре и ршительне на него вступятъ, тмъ большія блага доставятъ они чрезъ это себ самимъ и управляемымъ ими народамъ. Никакіе софизмы не въ состояніи поколебать этой истины, подтверждаемой всми сторонами современной общественной жизни.

I.
Нкоторыя предварительныя условія для уменьшенія вооруженій.

Правительства въ наши дни такъ или иначе прислушиваются къ общественному мннію. Оно оказываетъ, если не юридически, то нравственно, извстное на-нихъ давленіе и руководительство. Къ сожалнію, въ вопрос столь первостепенной важности, какъ ныншнія вооруженія, оно, даже въ странахъ наиболе просвщенныхъ, не поднимаетъ единодушно свой громкій, протестующій голосъ, а постоянно дозволяетъ сбить себя съ дороги софизмами и отводами. Это поистин роковая слабость мысли и воли современныхъ поколній, за которую можетъ наступить для нихъ страшная расплата въ будущемъ.

Политическія созвздія въ Европ нын сложились, какъ извстно, такъ, что государства ея представляютъ дв обширныя группы: съ одной стороны, лига средне-европейскихъ державъ съ Германіей) во глав, стремящаяся привлечь къ себ вс второклассныя государства Европы, съ другой — расположенныя на флангахъ этой лиги, Россія и Франція, соединенныя между собою если не формальнымъ тайнымъ договоромъ, то общностью своихъ взаимныхъ симпатій и угрожающихъ имъ обимъ, какъ говорятъ, со стороны лиги опасностей. Вотъ и источникъ предполагаемой общности ихъ интересовъ, вопреки постоянно бывшему прежде между ними антагонизму (въ XVIII и XIX вв.).

Если прислушиваться къ оффиціальнымъ заявленіямъ правителей, они везд полны сочувствій къ миру и на вс лады подтверждаютъ необходимость всячески его поддерживать. Печать въ каждой изъ группъ государствъ приписываетъ своимъ политическимъ противникамъ самые коварные и воинственные замыслы на сосдей, въ то же время, восхваляя миролюбіе, твердость и дальновидность собственнаго, отечественнаго правительства. Пусть начинаютъ первые разоружаться наши противники,— восклицаетъ она,— т, которые вызвали и поддерживаютъ настоящее напряженное положеніе, и мы охотно послдуемъ за ними, но не намъ начинать! Изъ-за этого кажущагося спора о первенств въ приступленіи къ этой реформ великое дло все откладывается, а ршеніе его становится все боле и боле затруднительнымъ.

У насъ, не безъ основанія, главною виновницей этого положенія придаютъ Германію, сплоченную прусскими штыками. Она, говорятъ, отнятомъ двухъ провинцій у Франціи вырыла пропасть ненависти послдней къ себ и толканіемъ Австріи на Балканскій полуостровъ преграждаетъ туда путь Россіи и задерживаетъ столь законное освобожденіе тамъ христіанъ отъ тяжкаго, многовковаго ига мусульманъ.

Нмецкіе патріоты заподозриваютъ Россію въ стремленіи рано или поздно разбить установившееся единство и могущество ихъ отечества и въ вязи съ ихъ исконнымъ врагомъ подлить Европу. Призракъ будущаго милитаризма и абсолютизма Россіи надъ нашею частью свта можетъ быть разсянъ, по ихъ мннію, только ихъ усиліями. Эти и подобныя утвержденія, покоясь на политическихъ и національныхъ симпатіяхъ и антипатіяхъ, полны противорчій и преувеличеній, хотя и весьма пригодны для ослпленія и увлеченія народныхъ массъ.

Говорятъ еще, что Франція и особенно Россія могутъ долго вынести непомрное бремя того вооруженнаго мира, среди котораго мы живемъ, спеціально для насъ вражда между Франціей) и Германіею крайне полезна: благодаря ей, никакая коалиція западныхъ державъ противъ насъ невозможна. Блестящіе успхи нашихъ финансовъ за послдніе годы показываютъ, что наши вооруженія, въ отличіе отъ нашихъ сосдей, насъ не только не истощили, но что они, напротивъ, далеко не достигли еще своего предльнаго пункта.

Нельзя не видть во всей этой аргументаціи много самообольщенія и иллюзій.

Какъ ни значительны финансовое успхи Россіи за послднее время, но всякій безпристрастный человкъ долженъ согласиться съ тмъ, что и у насъ военные расходы поглощаютъ большую часть государственныхъ доходовъ и этимъ такъ парализуютъ ихъ, что осуществленіе самыхъ неотложныхъ реформъ и благихъ мръ приходится постоянно откладывать на неопредленное будущее за неимніемъ средствъ. Конечно, есть и другіе непроизводительные расходы, но военные почти уничтожаютъ возможность всякаго правильнаго государственнаго хозяйства въ наши дни.

Затмъ предполагаемая наша союзница, Франція, едва ли будетъ имть возможность еще долго слдовать за нами по этому пути разоренія, нужда заставитъ и ее остановиться, наконецъ, и спросить себя: не предпочтительне ли война этому вчному напряженію, которое можно уподобить медленному, но не прекращающемуся кровопусканію?

Напрасно думаютъ, что при теперешнихъ политическихъ условіяхъ Европы невозможна противъ насъ коалиція. Сти ея давно разставлены и съ каждымъ годомъ стягиваются все крпче и крпче. И все на новыя страны закидываются он, стараясь и ихъ привлечь къ совмстному противъ насъ дйствію. Никакія съ нашей стороны осторожность и миролюбіе не предотвратятъ отъ насъ войны, если существующіе порядки будутъ продолжаться, ибо, по инстинкту самосохраненія, лига средне-европейскихъ державъ должна будетъ первая объявить намъ войну, когда бремя современныхъ вооруженій окажется ей ршительно боле не подъ силу. Вожделнный для насъ моментъ!— воскликнутъ, врно, многіе. Нисколько! Дло въ томъ, что будущая война въ Европ, которой не безъ основанія вс такъ страшатся, представляется со всхъ сторонъ величайшимъ зломъ опасностью для всей нашей цивилизаціи: это было бы дйствительно столкновеніемъ не между арміями, какъ въ былыя эпохи, а между цлыми вооруженными народами. Благодаря привлеченію въ ряды войска всего мужская населенія, благодаря усовершенствованнымъ орудіямъ избіенія людей и всмъ современнымъ удобствамъ, стягиванія и быстрыхъ передвиженій массъ,— война приметъ, вроятно, такіе колоссальные размры, что теперь нельзя себ даже представить, сколько человческихъ жизней и капиталовъ она поглотитъ. Но самое во всемъ этомъ печальное было бы, во-первыхъ, то, что никакіе серьезные интересы и дйствительныя потребности народовъ отъ этой войны не выиграли бы и что, во-вторыхъ, она не облегчила бы, а только усугубила бы вс тягости и бдствія общественной жизни, которыя ею совершенно напрасно думаютъ излечить. Опытъ послднихъ войнъ ясно свидтельствуетъ объ этомъ: каждая изъ нихъ длала вооруженный миръ боле тягостнымъ, дорогимъ, а самый миръ мене прочнымъ, вслдствіе усиленія національнаго антагонизма и вражды въ Европ. И кто бы ни былъ побдитель, ему пришлось бы считаться съ ненавистью побжденнаго и слишкомъ дорогою цной купилъ бы онъ свою побду.

Необходимо, чтобы вышеизложенныя соображенія стали, по возможности, общимъ достояніемъ и чтобы ихъ единодушно отстаивала печать всхъ: странъ. Къ сожалнію, она далеко не всегда сознаетъ важность этого долга: ослпляемая то національными, то партійными интересами, она нердко пользуется существующими между народами несогласіями и предразсудками, чтобы раздуть ихъ до размровъ народной вражды. А, между тмъ, печать должна бы въ наши дни, боле чмъ когда-либо, служить идеямъ мира и справедливости въ международной области. Строго говоря, не въ интересахъ ни одной изъ великихъ европейскихъ державъ посягать на достояніе другихъ. Какіе бы между европейскими кабинетами ни существовали нын разлады и претензіи, они разршимы скоре и справедливе мирными способами, нежели войною,— конечно, при двоякомъ предположеніи, что правительства серьезно (а не на словахъ только) хотятъ мира и что они взаимно уважаютъ принадлежащія каждому изъ нихъ права. Населенія везд требуютъ мира, а война, оканчивающая, повидимому, споры между государствами, создаетъ лишь новые, въ боле тяжкой форм.

Намъ скажутъ: существующія между правительствами разногласія мирными переговорами неустранимы. Конечно, если эти переговоры будутъ вести исключительно дипломаты,— лица, по своему положенію и прошлому, проникнутыя однми политическими тенденціями назначающихъ ихъ дворовъ,— отъ нихъ нельзя ожидать чего-либо новаго въ пріемахъ или въ идеяхъ: не предупреждая и даже не предусматривая событій, они, обыкновенно, заносятъ ихъ въ вырабатываемые ими акты въ такой форм, что отсюда быстро возникаютъ новыя сомннія, противорчія, разногласія. Постановленія берлинскаго трактата, съ его послдствіями, у всхъ на глазахъ. Дипломатія тутъ безсильна выйти изъ созданнаго ею хаоса.

Для того, чтобы правительства могли придти къ серьезнымъ и плодотворнымъ соглашеніямъ по раздляющимъ ихъ спорнымъ вопросамъ, необходимъ рядъ предварительныхъ конференцій не изъ дипломатовъ, а изъ лицъ, внушающихъ къ себ общее довріе по своему знакомству съ современнымъ общественнымъ строемъ Европы, съ принципами международнаго права, а равно по своимъ нравственнымъ качествамъ: безпристрастію, независимости и любви къ человчеству. Это должны быть люди добра, въ строгомъ смысл слова. Дипломаты могутъ быть къ нимъ присоединяемы въ качеств совтниковъ, безъ ршающаго голоса. Назначаются эти довренныя лица правительствами всхъ европейскихъ странъ, причемъ каждая изъ нихъ располагаетъ только однимъ голосомъ. Задачею ихъ было бы не фантастическое переустройство карты Европ, а изысканіе, общими усиліями, способовъ согласованія правъ и интересовъ всхъ ея частей въ дух мира и справедливости. По возможности чуждые всякой политической исключительности, они за руководящіе принципы своихъ совщаній должны были бы признать не возстановленіе отжившихъ притязаній правительствъ и народовъ, не стремленія къ безмрному расширенію того или иного государства, а обезпеченіе мира и общаго блага Европы, равно какъ и правъ населенія тхъ мстностей, которыя оказались бы спорными.

Указанныя совщанія вс старанія свои должны, прежде всего, направить къ устраненію натянутыхъ (скрытно-враждебныхъ) отношеній между Франціей и Германіей, между Австріей и Россіей. Тутъ между ними воздвигаются грозные вопросы объ Эльзасъ-Лотарингіи, съ одной стороны, о балканскихъ племенахъ — съ другой. Разршимы ли они безъ войны, говоря иначе — по требованіямъ разума и справедливости?

Мы полагаемъ, что разршимы ко благу цлой Европы и самихъ этихъ мстностей въ отдльности, если только разсмотрніе ихъ перенести съ зыбкой почвы политики (эгоизма и силы) въ высшую область международнаго права, но не формальнаго, въ документахъ застывшаго, а живаго и отвчающаго потребностямъ современныхъ народовъ.

Можно очень дорожить названными областями, но нельзя, однако, ни ставить ихъ выше блага, не говоря уже Европы, но даже враждующихъ изъ-за нихъ державъ, ни навязывать имъ условія ихъ существованія, прямо имъ противныя или вредныя. А такъ, въ сущности, разсуждаютъ вс, допускающіе лишь разсченіе мечомъ этихъ поистин гордіевыхъ узловъ современной политики.

Новая война между Франціей и Германіей была бы настоящимъ, великимъ бдствіемъ для всхъ, ибо, по всей вроятности, она увлекла бы всхъ и все поставила бы на карту въ нашей части свта. Германія либо распалась бы и, такимъ образомъ, лишилась бы всхъ результатовъ политическаго своего возрожденія, достигнутаго досел съ такими усиліями,— либо вышла бы изъ этой борьбы съ усиленнымъ военнымъ могуществомъ, что повлекло бы за собою новое закрпощеніе ея сыновъ и усиленіе милитаризма въ Европ.

Франція въ такой борьб рискуетъ потерять не только новыя области и свои колоніи, но и свои республиканскія учрежденія, которыя боле всего обезпечиваютъ ей свободу и благосостояніе. А если бы она побдила, она утвердила бы надъ Европой тяжелую военную диктатуру, которая нано мнила бы собою эпохи Наполеона I и Людовика XIV.

Не стоятъ этихъ переворотовъ Эльзасъ и Лотарингія, а веденіе войны изъ-за нихъ возмущаетъ нравственное и юридическое сознаніе каждаго посторонняго, безпристрастнаго человка. Давно пора подумать о томъ, не найдется ли какихъ-либо средствъ мирно ршить споръ объ этикъ провинціяхъ, совершенно напрасно отнятыхъ Германіей у Франціи. Освдомившись по возможности всесторонне о желаніяхъ и потребностяхъ ихъ жителей, слдовало бы ихъ не возвратить просто Франціи, а или сдлать независимыми, или присоединить къ Швейцаріи, но въ обоихъ случаяхъ нейтрализовать ихъ и срыть вс находящіяся на ихъ территоріи крпости. Это было бы лучшимъ залогомъ прочности новаго мира, который установился бы между двумя соперниками по сю и по ту сторону Рейна. Новый международный актъ, имвшій бы замнить франкфуртскій трактатъ 1871 г., былъ бы выработанъ на общеевропейскомъ конгресс и поставленъ подъ гарантію всхъ его участниковъ.

Совершенно то же самое слдовало бы сдлать относительно пересмотра берлинскаго договора 1878 г. Жалуются на беззаконія и насилія, царящія въ Балканскихъ земляхъ, но ничего серьезнаго не предпринимаютъ, чтобы установить тамъ миръ и порядокъ. При отсутствіи общаго права, одностороннія и часто между собою враждебныя стремленія державъ скрещиваются и сталкиваются тамъ съ слпыми и безмрными инстинктами кассъ, совершенно еще не привычныхъ къ свободной, гражданской жизни. Вражда между тамошними племенами только еще боле питается антагонизмомъ, который господствуетъ между представителями державъ. Но для жизни столь печальной, право, не стоило ихъ освобождать. Европа иметъ предъ ними обязанности, которыя она, къ сожалнію, такъ мало сознаетъ. А тутъ ей слдовало бы ради блага всхъ покончить эти безплодныя и безнравственныя препирательства между своими членами и сообща намтить главныя условія для мирнаго преуспянія придунайскихъ земель въ будущемъ. Разъ она единодушна, ей не будетъ тяжело установить и тамъ прочный и для всхъ справедливый порядокъ. Въ основаніе его долженъ быть положенъ принципъ независимости, внутренней и вншней, балканскихъ народностей. Ни одна изъ великихъ державъ не вправ посягать на него. Австріи пора очистить Боснію и Герцеговину, Италіи нечего и думать о какомъ бы то ни было уголк Албаніи, Англіи слдовало бы отказаться отъ Бипра въ пользу Греціи, Россіи — проявить умренность относительно Болгаріи: признать за нею, вмст съ прочими державами, право по-своему устроить свою національную жизнь. Но доказательства истинно-мудрой и человколюбивой политики должны проявить на Балканахъ не одн великія державы, а и тамошніе правители и населенія: оставивъ въ сторон всякія мечты о воскресеніи давно погибшихъ въ прежнія эпохи ‘великихъ’ Сербіи, Греціи и т. п., имъ слдуетъ вс старанія свои направить къ тому, чтобы мирно и для всхъ безобидно размежеваться въ своихъ прекрасныхъ земляхъ. Задача тутъ состоитъ въ томъ, какъ раздлиться, на югъ отъ Дуная, сербамъ, болгарамъ и грекамъ? Греки могли бы получить острова (и Кандію), сербы — Боснію и Герцеговину, боігары — Македонію. Впрочемъ, всюду слдовало бы сообразоваться съ національнымъ элементомъ, а также съ прочими потребностями жителей.

Турція же едва ли провлачитъ долго свое существованіе не только въ Европ, но и въ Азіи. Давно выдохнувшись, турецкое племя призвано, какъ этнографическій матеріалъ, войти въ составъ новыхъ и боле крпкихъ политическихъ тлъ. Кому бы ни достался Константинополь съ проливами, ихъ слдовало бы нейтрализовать, какъ сдлано съ Суэцкимъ каналомъ по константинопольскому договору 1888 г. И въ Азіатской Typціи христіане, особенно армяне и греки, призваны занять мсто мусульманъ. Тогда эти нкогда богатйшія страны пробудятся къ новой жизни.

Ничто такъ не вредитъ авторитету общихъ международныхъ актовъ, врод берлинскаго 1878 г., какъ близорукое, искусственное ихъ поддержаніе, когда силою вещей жизнь начинаетъ ихъ отмнять. Принципъ законности, ради котораго будто бы это длается, охранялся бы гораздо дйствительне, если бы во-время эти акты пересматривались и измнялись: тогда гораздо меньшую роль въ международной области играли бы случай и обстоятельства.

Нечего бояться, будто бы признаніе независимости балканскихъ народностей повредитъ серьезнымъ интересамъ Россіи: тяжело было бы иначе допустить мысль, что она освобождала ихъ отъ турецкаго ига съ цлью лишь поработить ихъ себ. Да и едва ли бы допустила Европа, чтобы Россія покорила себ весь Балканскій полуостровъ: это привело бы къ нескончаемымъ войнамъ и насиліямъ съ той и съ другой стороны. Но даже если допустить, чтобы подобные замыслы удались, надо всячески бояться осуществленія ихъ въ настоящихъ интересахъ, прежде всего, самой же Россіи: такое безмрное расширеніе ея границъ и принятіе въ составъ ея враждебныхъ національныхъ элементовъ въ результат только ее ослабили бы и, въ ущербъ ея независимости, перенесли бы искусственно центръ тяжести ея государственной жизни съ свера на югъ. Въ дйствительности, вроятно, пришлось бы подлить ей Балканскій полуостровъ съ Австріей, но политика подобнаго рода явилась бы также вопіющимъ нарушеніемъ основъ современнаго международнаго и государственнаго права к лучшимъ противъ нея предостереженіемъ служитъ примръ раздловъ Польши.

Напротивъ, самостоятельныя балканскія племена будутъ всегда естественно тяготть къ Россіи, съ которою ихъ соединяютъ духовные и національные интересы: весьма вроятно, что общность религіи, языка, происхожденія современенъ только усилитъ общеніе между ними и на почв экономической и даже политической. Но все это не должно быть продуктомъ ни силы, ни искусственныхъ сдлокъ. Какъ бы то ни было, но если бы конференціямъ изъ довренныхъ лицъ удалось найти способы согласованія интересовъ великихъ державъ по этимъ двумъ главнымъ вопросамъ нашего времени: по эльзасъ-лотарингскому и балканскому, имъ было бы уже несравненно легче ршить и остальныя, между государствами существующія несогласія и пререканія (въ области международной). Останавливаться на послднихъ мы теперь не будемъ, а въ заключеніе этой главы скажемъ только, что предполагаемыя нами конференціи должны носить характеръ исключительно совщательный: он, тщательно изучивши права и интересы какъ государствъ Европы, такъ и спорныхъ мстностей, призваны собрать матеріалы для возможнаго и, по ихъ мннію, лучшаго ршенія этихъ вопросовъ во имя справедливости, мира и общаго блага. Вопросы, хотя и близкіе европейскимъ державамъ, но касающіеся иныхъ частей свта, слдовало бы устранять до тхъ поръ, пока не будутъ ршены разногласія по вопросамъ собственно европейскимъ. Всякіе споры въ области политики внутренней тоже разсмотрнію не подлежатъ. Затмъ полученные названными совщаніями результаты сообщаются правительствамъ, печатаются, съ мотивами, во всеобщее свдніе и, по изученіи ихъ высшими правительственными органами отдльныхъ странъ, получаютъ отъ послднихъ международную форму и санкцію.

II.
Основныя начала предлагаемой реформы.

Посл того, какъ государства общими усиліями ршатъ наиболе спорные и трудные пункты своихъ взаимныхъ разногласій, они могутъ приступить къ самой важной въ практическомъ отношеніи реформ — къ уменьшенію своихъ безмрныхъ вооруженій. Договориться въ этомъ отношеніи имъ будетъ тмъ легче, что каждое изъ нихъ, проявивъ уже на дл свое миролюбіе и уваженіе къ правамъ остальныхъ, не встртитъ боле ни съ какой стороны къ себ недоврія или опасенія какихъ-то заднихъ мыслей.

Реформа, нами теперь обсуждаемая, требуетъ самой основательной и всесторонней къ себ подготовки и должна она вестись путемъ, нами уже указаннымъ относительно устраненія между государствами недоразумній. Прежде всего должно помнить, что она осуществима только на международной почв. Ни одно правительство не можетъ и подумать объ уменьшеніи своихъ боевыхъ силъ, когда вс вокругъ него наперерывъ вооружаются и ограждаютъ себя крпостями. Въ этомъ стремленіи и общемъ недовріи всхъ противъ каждаго кроется главная сила милитаризма. Но разъ она будетъ удалена и настоящее довріе, вслдствіе поступковъ, утвердится между правительствами, нтъ разумнаго основанія предполагать, чтобъ они воспротивились разоруженію, подобно тому, какъ и частныя лица въ благоустроенномъ обществ ходятъ не вооруженными, какъ въ сред разбойничьихъ шаекъ.

Реформа, о которой мы говоримъ, должна быть произведена на основаніи общаго между правительствами соглашенія, одновременно и съ возможно-большими осмотрительностью и постепенностью. Она представляетъ собственно дв стороны: уменьшеніе численности войскъ и ограниченіе употребительности самыхъ орудій войны.

При опредленіи численности войскъ, надо, прежде всего, сообразоваться съ населенностью страны и съ ея экономическими силами. Точныя, по возможности, статистическія данныя должны выяснить, что, въ указанныхъ направленіяхъ, въ состояніи вынести каждое государство. Затмъ не мене важны подробности самосохраненія: области неспокойныя требуютъ и большаго присутствія въ нихъ войска. Государства, обладающія колоніями, нуждаются и въ особой военной сил для ихъ охраны. Но тутъ руководящимъ правиломъ слдуетъ признать составленіе колоніальныхъ армій преимущественно изъ туземцевъ (особенно, гд климатъ убійственъ для европейцевъ) и только командованіе въ нихъ поручать европейцамъ, затмъ не допускать въ ряды европейскихъ армій ни азіатцевъ, ни африканцевъ, ибо съ ними никакая строгая дисциплина, въ нашемъ смысл, на войн не осуществима.

Разоруженіе, врно понимаемое, цлью своею должно имть не лишеніе государствъ ихъ боевой силы и способности, но согласованіе ея съ потребностью ихъ внутренней безопасности, ибо предполагается, что отъ вншнихъ нападеній они предохранены вслдствіе отказа со стороны каждаго изъ нихъ отъ всякой аггрессивной вншней политики. На основанія указанныхъ соображеній выработанный ими актъ объ уменьшеніи ихъ военныхъ силъ ставится подъ ихъ общую и коллективную гарантію, такъ что нарушеніе его кмъ-либо однимъ изъ нихъ даетъ право всмъ остальнымъ выступить на его защиту. Отъ времени до времени договоръ этотъ пересматривается и въ него вводятся т измненія и улучшенія, которыя потребуются вслдствіе указаній опыта. Постановленія его, смотря по обстоятельствамъ, распространяются на флотъ и на т укрпленія, которыя будутъ признаны особенно угрожающими для сосдей.

Починъ этой реформы должны взять на себя великія державы, ибо он боле всего держатъ въ своихъ рукахъ общій миръ. Это будетъ съ ихъ стороны не малодушіемъ или слабостью, а актомъ самой мудрой и дальновидной политики, который заслужитъ имъ благословенія современниковъ и потомковъ. Государства второстепенныя, не угрожающія никому, конечно, только съ радостью послдуютъ за ними на этомъ пути.

Не мене важно путемъ договоровъ хотя нсколько ограничить истребительность современныхъ орудій на войн. Усовершенствованія техники достигли тутъ такихъ размровъ, что просто нельзя надивиться нашему варварству и безсердечію. Петербургская конвенція 1868 г., запретившая употребленіе разрывныхъ снарядовъ, всящихъ мене 400 граммъ, осудила вообще ‘употребленіе такого оружія, которое, по нанесеніи противнику ранъ, безъ пользы увеличиваетъ страданія людей, выведенныхъ изъ строя, или длаетъ смерть ихъ неизбжною’, потому что все это противорчитъ ‘единственно законной цди войны, состоящей въ ослабленіи военныхъ силъ Непріятеля, для чего достаточно выводить изъ строя наибольшее, по возможности, число людей’. Конвенція съ своей стороны заявляетъ, что ‘успхи цивилизаціи должны имть послдствіемъ уменьшеніе бдствій войны’.

Она была въ свое время благимъ начинаніемъ, но остановиться на этомъ первомъ шаг нельзя: или слдуетъ отказаться отъ нея и отъ тхъ глубоко-врныхъ идей, которыя въ ней высказаны, или позаботиться объ ихъ дальнйшемъ развитіи на практик. Брюссельская декларація о законахъ и обычаяхъ войны 1874 г., не получившая, къ сожалнію, утвержденія правительствъ, подтвердила постановленія петербургской конвенціи и отнесла къ запрещеннымъ средствамъ вредить непріятелю: ‘употребленіе яда или отравленнаго оружія, употребленіе оружія, снарядовъ и веществъ, которые причиняютъ напрасныя физическія страданія’ (ст. 13).

Еще Гефтеръ, высказавъ сожалніе, что ‘воюющіе до сихъ поръ слишкомъ озабочены увеличеніемъ и умноженіемъ орудій разрушенія’, рекомендуетъ въ этомъ отношеніи слдующее общее правило: ‘Требованія человчности не допускаютъ употребленія такихъ разрушительныхъ средствъ, которыя разомъ и механически истребляютъ цлыя массы войскъ, и, низводя человка до положенія неодушевленной вещи, безполезно увеличиваютъ кровопролитіе’ {Европейское международное право, въ перев. бар. Таубе, стр. 239.}.

Съ точки зрнія этихъ идей нельзя не осудить употребленіе торпедъ, винныхъ загражденій, бездымнаго пороха, ружей, бьющихъ очень далеко и выпускающихъ множество снарядовъ въ минуту, и т. п.

Эти улучшенія военной техники слдовало бы христіанскимъ правительствамъ отмнить сообща и одновременно, причемъ руководящими началами должны быть: недопущеніе такихъ разрушительныхъ орудій и средствъ, которыя, истребляя людей массами, лишаютъ ихъ возможности обороны или наносятъ имъ раны либо неизлечимыя, либо причиняющія излишнія страданія посл того, какъ они уже лишены возможности сражаться. Нчто подобное такимъ запрещеніямъ можно видть еще въ средніе вка, когда многіе изъ лучшихъ папъ не прошали жестокостей самимъ императорамъ и когда каноническое право съ особенною строгостью осуждало истребительныя орудія, именно наказывая, лишеніемъ причастія такъ называемыхъ баллистаріевъ (людей, бросавшихъ на непріятеля метательными машинами тяжелые камни) и сагиттаріевъ (солдатъ, направлявшихъ свои стрлы противъ жителей осажденнаго города). Правда, что эти ограниченія имли силу только между католиками {Каченовскій: ‘Курсъ международнаго права’, кн. II, стр. 271.}.

Изъ того, что при нкоторыхъ обстоятельствахъ война донын неизбжна, вовсе не слдуетъ еще законность современныхъ утонченныхъ орудій и массовыхъ избіеній людей.

III.
Послдствія этой реформы.

Намъ нечего подробно останавливаться на благихъ послдствіяхъ, къ которымъ привело бы уменьшеніе вооруженій. Преслдуемыя до конца, эти вооруженія должны неизбжно привести къ общей войн, цлый же рядъ войнъ, насилій и переворотовъ окончится, вроятно, торжествомъ какого-либо одного государства, надъ прочими и установленіемъ его диктатуры надъ цлою Европой. Подобный исходъ равно печаленъ и нежелателенъ какъ въ интересахъ всхъ побжденныхъ, такъ и самого побдителя, ибо онъ знаменовалъ бы начало новой эры — цезаризма и всеобщаго закрпощенія, а для побдителя — наступленія внутренняго разложенія и распаденія. Повторилось бы то, что совершилось съ Римомъ и съ древнимъ, имъ порабощеннымъ, человчествомъ. Всемірное государство, или даже такое, которое, какъ думалъ Наполеонъ I, объединило бы подъ своимъ желзнымъ скиптромъ народы цлаго континента, не дожегъ быть ни справедливо, ни прочно, ибо оно, въ сущности, явилось бы отрицаніемъ самой идеи государства, требующей представленія о народахъ, какъ живыхъ историческихъ и независимыхъ личностяхъ, которыя призваны къ всестороннему и мирному соревнованію на поприщ общечеловческой культуры, а не ко взаимному истребленію, на подобіе хищныхъ зврей.

Только уменьшая милитаризмъ, европейскія государства получатъ возможность успшно бороться съ опасностями, которыя все боле угрожаютъ имъ въ ихъ внутренней и вншней жизни.

Охранительная экономическая политика, со всми крайностями протекціонизма, станетъ для нихъ мене потребною съ того времени, какъ они перестанутъ расточать громадныя суммы на военные расходы и займы. При существованіи же послднихъ нтъ возможности остановить вчный. ростъ бюджетовъ и постоянное обращеніе въ новымъ налогамъ и пошлинамъ или къ увеличенію уже существующихъ, но даже этимъ способомъ военныя потребности далеко не удовлетворяются, а ведутъ еще къ нескончаемымъ сверхсмтнымъ тратамъ и все новымъ займамъ.

Главная причина быстраго увеличенія европейскихъ бюджетовъ,— говоритъ г. Янжулъ,— заключается въ возростаніи военныхъ издержекъ, которыя, благодаря практикующейся въ Европ систем вооруженнаго міра, поглощаютъ значительную часть государственныхъ доходовъ. Для нагляднаго доказательства этого значенія военныхъ издержекъ, приведемъ данныя о процентномъ отношеніи расходовъ на защиту страны, на уплату долговъ (главнымъ образомъ, заключаемыхъ тоже для военныхъ цлей) и, въ вид контраста, наприм., на народное просвщеніе по всей сумм государственныхъ расходовъ важнйшихъ государствъ Европы (за 1887 г.):

Расходы на воен. и морское мин.	На уплату долговъ.	На народное просвщ.
Россія	25,44%	29,54%	3,8%
Англія	19,27	16,94	5,95
Франція	17,6	23,74	6,63
Италія	15,78	26,62	4,71
Австрія	12,81	18	5,96
Пруссія	12,76	11	10,11 *).

*) Янжулъ: ‘Основныя начала финансовой науки’, стр. 9—10.

Цифры военныхъ расходовъ для Пруссіи малы потому, что большая часть ихъ падаетъ на имперскія средства, а въ Австріи потому, что половина приходится на долю Венгріи.

Военная реформа, которую мы имемъ въ виду, не только сдлала бы возможными большія сбереженія, по финансовому вдомству, но и дозволила бы правительствамъ съ несравненно большими энергіей и успшностью, чмъ досел, заняться столь сложными и важными задачами внутренняго управленія по всмъ его отраслямъ. Это въ свою очередь благотворно отразилось бы на укрпленіи повсюду внутренняго мира. Между прочимъ, тогда можно было бы изучить во всей подробности соціальный вопросъ и, чрезъ постепенное улучшеніе быта рабочихъ, лишить ихъ оппозицію всякой революціонной подкладки. Разв ихъ организованныя стачки, сходки и союзы не являются, въ извстной степени, отвтомъ на современный милитаризмъ, который до такой степени связываетъ руки всмъ правительствамъ въ наши дни? Бороться съ соціализмомъ государства могутъ всего успшне на международной почв (недаромъ первые поняли ко вожаки рабочихъ и перенесли весь этотъ вопросъ въ международную область), но для этого требуется установленіе между ними доврія и солидарности, которыя въ основаніи подточены милитаризмомъ. Не мене великая опасность, какъ соціализмъ, грозитъ Европ съ вншней стороны, изъ Америки. Уже теперь Соединенные Штаты съ большою смлостью намчаютъ въ своей вншней политик дв цли, осуществленіе которыхъ можетъ гибельно отразиться на европейскихъ странахъ: они хотятъ, съ одной стороны, въ форм таможеннаго союза, поставить подъ экономическую отъ себя зависимость вс республики Америки (панамериканскій конгрессъ въ Вашингтон осенью 1889 г.), съ другой — закрыть американскіе рынки для европейскихъ товаровъ (билль Макъ-Кинли настоящаго года). Въ связи съ такими крайностями протекціонизма, Штаты заводятъ также рчь о допущеніи на свою территорію европейскихъ эмигрантовъ. Объ исключительной будто бы принадлежности имъ всего Берингова моря, которое, по принципамъ международнаго права, должно оставаться открывать, объ установленіи въ будущемъ исключительно своего надзора надъ Іанамскимъ каналомъ, могущимъ быть только міровымъ, для всхъ одинаково доступнымъ путемъ передвиженія, какъ и Суэцкій каналъ.

Всмъ своимъ развитіемъ, главнымъ образомъ, обязанные Европ, Штаты, пользуясь ея бездятельностью и внутренними раздорами, доводятъ эгоизмъ и дерзость своей политики до крайней степени. Мужду условіями, Благопріятствующими имъ, на первомъ план должно быть поставлено отсутствіе у нихъ милитаризма, со всми его послдствіями. Между тмъ какъ Европа, въ мирное время, содержитъ до 3 милл. солдатъ (¹/₁₅ часть всего населенія, наиболе способнаго къ работ и въ лучшую пору человческой жизни), Штаты довольствуются арміею въ 28,000 чел. Расходы на войско и флотъ поглощаютъ въ Европ ежегодно боле 4 милліардовъ франковъ, а Штаты тратятъ на это 250 милл. Высокимъ, почти запретительнымъ тарифомъ ограждая свою промышленность отъ европейской конкурренціи, они не подвергаютъ внутреннюю торговлю между отдльными Штатами никакимъ ограниченіямъ и стсненіямъ. Ту же систему многіе ихъ патріоты хотли бы примнить и ко всмъ остальнымъ американскимъ республикамъ. Мы знаемъ, что опасность эта пока далека и послднія долго еще не будутъ имть возможности обходиться безъ европейскихъ рабочихъ и товаровъ, тмъ боле, что товары эти лучше и дешевле свероамериканскихъ. Но относиться равнодушно къ всеусиливаюшейся aieриканской конкурренціи Европ нельзя: въ области сельско-хозяйственной она уже теперь сильно даетъ себя чувствовать и, вроятно, не замедлить проявиться также въ сфер промышленности и торговли. Вотъ почему многіе заговариваютъ о необходимости для европейскихъ государствъ заключить между собою таможенный союзъ, въ предлахъ котораго царствовала бы полная свобода торговли и была предоставлена возможность самаго широкаго развитія земледлію и промышленности, сообразно съ конкретными условіями отдльныхъ странъ {Kalbermatten: ‘La conqute de l’Europe par l’Amrique’ въ Rewue Internationale 1889, 25 mai.}.

Многимъ покажется такой планъ фантастичнымъ, особенно въ наши дни, когда государства только и помышляютъ о возведеніи между собою всяческихъ преградъ, національныхъ и экономическихъ. Само собою разумется, что указанный союзъ былъ бы благомъ лишь тогда, когда онъ явился бы продуктомъ самой ихъ жизни и былъ бы принятъ ими добровольно, но пока безспорно одно, что путемъ разумнаго уменьшенія своихъ вооруженій народы Европы упрочили бы свой внутренній миръ и, не опасаясь никакой конкурренціи ни Америки, ни азіятскаго Востока, тмъ врне взяли бы на себя общее руководство міровыми длами.

——

Въ засданіи нмецкаго рейхстага 14 мая 1890 г. правительство Германія потребовало новаго увеличенія войска на 18,574 чел. и нужной для этого суммы въ 18 милл. марокъ. Фельдмаршалъ Мольтке, котораго безъ преувеличенія можно назвать главою военной партіи въ Европ, произнесъ при этомъ рчь {Archives diplomatiques 1890, Juillet, p. 99—101.}, ясно выражающую военныя и политическія основанія современнаго милитаризма. Напрасно думаютъ,— сказалъ онъ,— будто войну вызываютъ государи: время кабинетныхъ войнъ прошло и въ наши дни сами народы причиняютъ эти грозныя столкновенія, на которыя ни одно серьезное и благоразумное правительство не ршится легко. Въ ихъ внутренней жизни причиною этихъ столкновеній является жадность неимущихъ классовъ, стремящихся насильственнымъ путемъ добиться улучшенія своего положенія, вмсто того, чтобы идти къ этой цли путемъ закопай медленнаго, (нелегкаго труда. Въ жизни вншней народовъ приводятъ къ столкновеніямъ извстныя притязанія и стремленія расъ и національностей, словомъ, везд одна главная причина — недовольство существующимъ. Все это можетъ ежеминутно зажечь войну безъ воли правительствъ и даже вопреки ей. Но правительство, не способное обуздывать страсти народа и увлеченія партій,— правительство слабое и само представляетъ постоянную опасность войны. Нельзя достаточно высоко цнить крпость и силу правительства, только располагая этими свойствами, оно можетъ провести нужныя реформы и явиться дйствительною опорой мира,

Когда вспыхнетъ, наконецъ, эта война, висящая надъ нашими головами на подобіе Дамоклова меча, кто можетъ предсказать ея продолжительность и конецъ? Самыя могущественныя державы Европы вступятъ въ борьбу между собою, и это можетъ быть война семилтняя, тридцатилтняя, и горе тому, кто первый броситъ искру въ пороховой ящикъ!

Рчь идетъ о бытіи имперіи, самого, быть можетъ, общественнаго порядка и даже цивилизаціи,— во всякомъ случа, о существованіи сотни тысячъ человческихъ жизней,— и въ виду этого денежный вопросъ, вопросъ средствахъ, отступаетъ совершенно на второй планъ. Правда, что война требуетъ все новыхъ и новыхъ денегъ, но самое блестящее финансовое положеніе не предохранило бы насъ отъ вторженія непріятеля. Только мечъ въ состояніи удержать мечи въ ножнахъ. Разъ непріятель вторгнется въ нашу страну, конецъ нашему финансовому благополучію! Напротивъ, чмъ лучше будутъ организованы наши сухопутныя и морскія силы, чмъ он боле будутъ готовы для войны, тмъ боле можемъ мы надяться на продолженіе мира или на веденіе неизбжной борьбы съ большими честью и успхомъ.

Мольтке сознается, что во всхъ странахъ правительства стоятъ предъ важнйшими общественными вопросами. Эти жизненные вопросы война можетъ отсрочить, но никогда не ршить. Вс правительства искренно озабочены поддержаніемъ мира, вопросъ только въ томъ, достаточно ли они для этого сильны. Большинство населенія во всхъ странахъ тоже жаждетъ мира, но вопросъ этотъ будутъ ршать не они, а партіи, стоящія въ ихъ глав. Миролюбивыя завренія, приходящія къ намъ отъ обоихъ нашихъ сосдей, восточнаго и западнаго (между тмъ какъ ихъ приготовленія къ войн не прекращаются), конечно, имютъ для насъ значеніе, но безопасность мы можемъ найти только въ себ самихъ.

На эту рчь, способную увлечь толпу, такъ какъ она построена на ходячемъ правил: si vis pacem, para bellum, хорошо замтилъ уже въ парламент Рихтеръ, что подобными общими и широкими доводами можно требовать какое угодно, хотя бы безграничное, увеличеніе военныхъ силъ кредитовъ. Онъ напомнилъ, что только за послдніе четыре года чрезвычайныя военныя издержки обошлись Германіи въ 763 милліона марокъ.

На рчь Мольтке можно, по существу, возразить слдующее: онъ говоритъ, что народы везд хотятъ мира и они будто бы вызываютъ войну. Врно, очевидно, одно изъ этихъ двухъ утвержденій и именно первое, уменьшенію вооруженій противятся досел правители, военные и консервативные круги и отчасти печать. Все это сбиваетъ съ толку и общественное мнніе, пугаемое преувеличенными призраками военныхъ приготовленій сосдей. Но милитаризмъ не сила, а слабость современныхъ государствъ, которая чмъ дале, тмъ боле будетъ разъдать ихъ организмъ. ‘Сосди вооружаются, мы отъ нихъ отстаемъ!’ — обыкновенный крикъ всхъ защитниковъ современныхъ вооруженія до крайности. Но для устраненія именно этого зла и нужны совмстные, одинаковые и постепенные шаги въ противуположномъ направленіи всхъ державъ, держащихъ миръ въ своихъ рукахъ. Тогда, говорятъ, вооруженія будутъ происходить тайно и обманно. Мы отказываемся врить въ такую безнравственность правительствъ. Но, разумется, предпочтительне ея теперешній открытый путь. А затмъ и ораторъ свидтельствуетъ, что великія общественныя задачи, требующія отъ правительствъ разршенія въ наши дни, войною не ршимъ!, что она призвана поглощать все новыя и новыя экономическія силы народовъ, и если это врно, то чему же дивиться, что повсюду существуетъ одна главная причина войны — общее недовольство существующимъ, т.-е., говоря иначе, что именно милитаризмъ, съ его послдствіями, и есть та главная сила, которая поддерживаетъ и питаетъ войны и революціи въ современномъ обществ, — мысль, которую провести мы и хотли въ настоящей стать.

Гр. Л. Камаровскій.

‘Русская Мысль’, кн.XII, 1890

Вопросъ о современныхъ вооруженіяхъ.

I.Нкоторыя предварительныя условія для уменьшенія вооруженій.

II.Основныя начала предлагаемой реформы.

III.Послдствія этой реформы.

Читайте также:

I.
Нкоторыя предварительныя условія для уменьшенія вооруженій.

II.
Основныя начала предлагаемой реформы.

III.
Послдствія этой реформы.