‘За два года’. Сборникъ статей изъ ‘Искры’. Часть вторая.
Какъ Ленинъ углубилъ Энгельса.
Какъ Ленинъ углубилъ Энгельса.
(13-го іюля 1906 г. No 108).
Кольцовъ
Как Ленин углубил Энгельса, Кольцов, Год: 1906
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Въ высшей степени характерно, что т члены соц.-дем. партіи, которые группировались около газеты ‘Впередъ’ и въ теченіе двухъ лтъ занимались возстановленіемъ пресловутаго 1 устава во всей его ленинской чистот, на своемъ създ совершенно позабыли о профессіональныхъ союзахъ, т. е. о наиболе цлесообразной организаціи рабочихъ массъ. 1, долженствовавшій ‘дать стимулъ организоваться’, былъ благополучно водруженъ на соотвтствующемъ мст, но о самихъ организаціяхъ позабыли…
Прошло немного времени, среди русскихъ рабочихъ обнаружилось сильное совершенно стихійное стремленіе къ образованію профессіональныхъ союзовъ, и тогда въ No 8 ‘Пролетарія’ рабочимъ было дано благословеніе на ихъ новое начинаніе. Невольно пришло намъ тогда въ голову, что кое-кто назвалъ бы такой образъ дйствій ‘хвостизмомъ.’ Но, прочитавши въ 9 того же ‘Пролетарія’ статью ‘Революція учитъ,’ въ которой указывается, что соціалдемократія, т. е. Ленинъ (а кому неизвстно, что Ленинъ и соціалдемократія едино суть, тому предлагается прочитать брошюры: ‘Задачи русскихъ соціалдемократовъ,’ ‘Что длать’ и газету ‘Впередъ’) въ своихъ взглядахъ на возстаніе прошла три ступени, мы поняли, что и въ вопрос о профессіональныхъ союзахъ взгляды впередовцевъ проходятъ опредленныя ступени (‘стадіи,’ сказали бы наши покойные экономисты). Ступень первая — время ‘3-го създа’ и полное молчаніе о профессіональныхъ союзахъ, вторая ступень — No 8 ‘Пролетарія* и извстное уже намъ благословеніе, третья ступень… Впрочемъ, въ виду нкоторыхъ хронологическихъ совпаденій, мы не ршаемся утверждать, что мы имемъ передъ собою дйствительное наступленіе третьей ступени, возможно, что въ интересующемъ насъ случа ‘десница’ не вдала, что творитъ ‘шуйца.’
Какъ бы то ни было, но въ брошюр ‘Дв тактики соціалдемократіи въ соціалдемократической революціи’ Ленинъ беретъ обратно благословеніе, данное восьмымъ номеромъ ‘Пролетарія.’ Для вящшаго посрамленія меньшевиковъ онъ съ большимъ сочувствіемъ цитируетъ слдующій отзывъ Энгельса о Стефан Борн: ‘Наборщикъ Стефанъ Борнъ, бывшій дятельнымъ членомъ Союза въ Брюссел и Париж, основалъ въ Берлин ‘рабочее братство’ ‘(Arbeiter Verbruderung’), которое получило значительное распространеніе и продержалось до 1850 года. Борнъ, талантливый молодой человкъ, слишкомъ поспшилъ однако съ выступленіемъ въ качеств политическаго дятеля. Онъ ‘братался’ съ самымъ разношерстнымъ сбродомъ (Krethi und Pletsi), лишь бы собрать вокругъ себя толпу. Онъ былъ вовсе не изъ тхъ людей, которые способны внести единство въ противорчивыя стремленія, внести порядокъ въ хаосъ. Въ оффиціальныхъ публикаціяхъ его братства постоянно попадается поэтому путаница и смшеніе взглядовъ Коммунистическаго Манифеста съ цеховыми воспоминаніями и пожеланіями, съ обрывками Луи-Блана и Прудона, съ защитой протекціонизма и т. д., однимъ словомъ, эти люди хотли всмъ угодить (Allen alles sein). Въ особенности занимались они устройствомъ стачекъ, профессіональныхъ союзовъ, производительныхъ товариществъ, забывая, что задача состояла прежде всего въ томъ, чтобы посредствомъ побды завоевать себ сначала такое поприще {Курсивъ Ленина.}, на которомъ только и могли прочно, надежно осуществиться такія вещи. И вотъ, когда побды реакціи заставили вожаковъ этого братства почувствовать необходимость прямого участія въ революціонной борьб,— тогда, само собою разумется, неразвитая мысль, группировавшаяся вокругъ нихъ, покинула ихъ. Борнъ принялъ участіе въ Дрезденскомъ возстаніи въ ма 1849 года и спасся по счастливому случаю. Рабочее же братство удержалось въ сторон отъ великаго политическаго движенія пролетаріата, какъ обособленный союзъ, существовавшій большею частью на бумаг и игравшій до того второстепенную роль, что реакція нашла нужнымъ закрыть его лишь въ 1850 году, а его филіальныя отдленія лишь много лтъ спустя. Борнъ, которому надо бы собственно называться Buttermilch (кислое молоко), такъ и не сдлался политическимъ дятелемъ’…
Подчеркнувши въ этой тирад опредленное мсто, Ленинъ вполн ясно далъ понять, какой выводъ онъ намренъ отсюда сдлать. Именно у насъ, въ Россіи,— долженъ гласить этотъ выводъ,— необходимо прежде всего посредствомъ политической побды завоевать себ поприще, на которомъ могутъ прочно осуществиться такія вещи, какъ стачки, профессіональные союзы и т. д. Заниматься теперь устройствомъ стачекъ и профессіональныхъ союзовъ значитъ забывать о необходимости такого завоеванія. А кто у насъ занимается устройствомъ всхъ этихъ вещей? Меньшевики. Что въ дятельности меньшевиковъ устройство стачекъ, профессіональныхъ союзовъ занимаетъ не единственное мсто и что о завоеваніи ‘поприща’ они не забываютъ, это Ленинъ отлично знаетъ, но такъ какъ онъ иметъ въ виду, главнымъ образомъ, оглушить своего читателя, то онъ торопится подсказать ему выводъ: слдовательно, меньшевики представляютъ изъ себя современныхъ Борновъ и съ ними должны случиться вс т скверныя вещи, которыя приключились съ Борномъ, включая сюда и то, что какой-нибудь будущій Ленинъ обругаетъ изъ ‘кислымъ молокомъ’.
Однако, при ближайшемъ разсмотрніи чортъ не такъ страшенъ, какъ его малюютъ. Прежде всего, кислое молоко оказывается плодомъ… ну, скажемъ, нсколько вольной фантазіи переводчика. Энгельсъ пишетъ: ‘Born, der eigentlich Buttermilch heisst’…. что въ перевод на русскій языкъ значитъ: ‘Борнъ, настоящее имя котораго Буттермильхъ…’ Ленинъ же переводитъ: ‘Борнъ, которому надо бы, собственно, называться кислымъ молокомъ’… Надо бы! Очевидно, для посрамленія меньшевиковъ. Какъ было бы хорошо, если бы Энгельсъ дйствительно написалъ такъ, какъ ему подсказалъ Ленинъ! Къ сожалнію, Энгельсъ зналъ то, чего не зналъ углубившій его Ленинъ,— что ‘Стефанъ Борнъ’ былъ литературный и революціонный псевдонимъ, а Буттермилхъ — настоящая фамилія. Но Энгельсъ зналъ еще и многое другое, а потому надежда опереться на него, какъ на представителя правоврной твердокаменности, оказывается совершенно тщетной. Энгельсъ не одобрялъ организаціи созданной Берномъ за то, что она устраивала стачки и профессіональные союзы, прежде чмъ политическія завоеванія были окончательно закрплены. А такъ какъ и наши меньшевики занимаются устройствомъ стачекъ и профессіональныхъ союзовъ, прежде чмъ и т. д., то значитъ Энгельсъ не одобрялъ бы ихъ и, такимъ образомъ, по крайней мр, одинъ изъ основателей научнаго соціализма оказывается сторонникомъ тактики впередовцевъ.
Ну, а другой основатель научнаго соціализма? Что думалъ Марксъ о занимающемъ насъ тутъ вопрос? Открываемъ его ‘Нищету философіи’, написанную зимою 1846—47 г., и на стр. 143 русскаго перевода читаемъ: ‘Чмъ сильне развивается промышленность, тмъ боле является элементовъ, вызывающихъ и поддерживающихъ коалиціи, а когда коалиціи становятся экономическимъ фактомъ, съ каждымъ днемъ пріобртающимъ все большую устойчивость, то он по необходимости становятся въ скоромъ времени фактомъ законнымъ’.
‘Поэтому, соотвтствующая статья уголовнаго кодекса доказываетъ только, что во время Учредительнаго Собранія и при Имперіи крупная промышленность и конкурренція не были еще достаточно развиты’.
И дале, на стр. 145: ‘Первыя попытка рабочихъ въ соединенію между собою всегда принимаютъ форму коалицій’.
‘Крупная промышленность скопляетъ въ одномъ мст массу неизвстныхъ другъ другу людей, конкурренція разъединяетъ ихъ интересы. Но охрана заработной платы отъ паденія,— этотъ, общій имъ всмъ и противоположный хозяйскому, интересъ соединяетъ рабочихъ на одной и той же мысли сопротивленія: коалиціи. Такимъ образомъ, коалиція всегда иметъ двойную цль: прекратить конкурренцію между рабочими, чтобы быть въ состояніи общими силами конкуррировать съ капиталистомъ. Если первой цлью сопротивленія являлось лишь поддержаніе заработной платы, то потомъ, по мр объединенія самихъ капиталистовъ на иде обузданія рабочихъ, отдльныя коалиціи этихъ послднихъ формируются въ группы, и, въ виду всего объединеннаго капитала) сохраненіе союза становится для нихъ необходиме самой охраны заработной платы отъ паденія. До какой степени это врно, показываетъ тотъ фактъ, что рабочіе, къ крайнему удивленію экономистовъ, жертвуютъ значительной частью своей заработной платы въ пользу союзовъ, основанныхъ, по мннію этихъ экономистовъ, лишь ради заработной платы. Въ этой войн,— настоящей междуусобной войн — соединяются и развиваются вс необходимые элементы будущихъ битвъ. Дойдя до этой ступени, коалиція принимаетъ политическій характеръ’.
Итакъ, Марксъ думалъ, что 1) коалиціи (профессіональные союзы и стачки тожъ) суть столь же естественное проявленіе крупной промышленности, какъ, скажемъ, кризисы и безработица, 2) коалиціи въ своемъ развитіи разбиваютъ т юридическія нормы, которыя должны препятствовать самому ихъ существованію, и 3) слдовательно, не противополагаются политической борьб, а являются однимъ изъ ея элементовъ. Ршительно то же самое утверждаетъ вызвавшая ленинскій гнвъ резолюція первой общерусской конференціи о профессіональныхъ союзахъ. Марксъ, слдовательно, подтверждаетъ тактику меньшинства. Остается Энгельсъ. Неужели между нимъ и Марксомъ существовало крупное разногласіе по этому вопросу? Если бы это было такъ, то оно было бы гд-нибудь высказано Энгельсомъ. Но не только ничего подобнаго нтъ, но извстно, что второе нмецкое изданіе ‘Нищеты философіи* вышло съ предисловіемъ и примчаніями Энгельса, писанными около того же времени, когда были писаны вышеприведенныя отроки о Стефан Борн. И Энгельсъ ни однимъ словомъ не обмолвился о своемъ несогласіи съ Марксомъ. Но странно ли это?
Намъ кажется, что Летъ не такъ бы торопился опираться на Энгельса, если бы вспомнилъ то, что онъ же, Ленинъ, писалъ парой страницъ раньше объ экономической отсталости Германіи. Если при крупной промышленности коалиціи играютъ громадную революціонную роль, то при господств мелкаго производства ихъ роль сводится къ бур въ стакан воды, а, само собою разумется, что такого рода дятельность въ революціонную эпоху не могла встртить симпатій ни у Маркса, ни у Энгельса. Пусть Ленинъ скажетъ, что такую же роль стачки играютъ и въ современной Россіи, и тогда у насъ пойдетъ разговоръ другого рода. Не споримъ, диктатура пролетаріата и крестьянства, какъ она мерещится Ленину, скоре осуществима,— если она вообще осуществима,— при тхъ производственныхъ отношеніяхъ, какія господствовали въ Германіи 48 года, но это не даетъ права ему, Ленину, выкидывать за бортъ экономическія основы современной Россіи и роль пролетаріата въ современномъ революціонномъ движеніи.
Замтимъ, впрочемъ, что даже по отношенію къ тогдашней Германіи Мерингъ находитъ сужденіе Энгельса о дятельности Борна не совсмъ правильнымъ. Ленинъ умудряется соглашаться и съ Мерингомъ, и съ Энгельсомъ, прибавивъ только, что ‘Мерингъ выражается черезчуръ мягко и уклончиво’. Вотъ уже качества, въ которыхъ никто до сихъ поръ не заподозрилъ Меринга! И въ чемъ заключается мягкость и уклончивость Меринга, Ленинъ такъ и не объяснилъ. Кром приводимаго Ленинымъ (на стр. 106 его брошюры) мннія Меринга о Борн, тотъ же Мерингь высказался объ этомъ же предмет въ своей ‘Исторіи нмецкой соціалдемократіи’, и вотъ что мы тамъ читаемъ: ‘Поскольку можно, на основаніи источниковъ, судить о рабочемъ движеніи 1848 года, въ германскихъ промышленныхъ и торговыхъ городахъ, то, за исключеніемъ Рейнской провинціи и отчасти Вестфаліи, оно могло только вращаться въ круг идей тогдашней французской соціалдемократіи и не идти дальше такихъ вопросовъ, какъ организація труда, права на трудъ, министерство труда. Стадія безцльныхъ голодныхъ бунтовъ была далеко позади, хотя кое-гд еще приходилось наблюдать разрушеніе машинъ. Утопическій цеховой коммунизмъ (Handwerker kommunismus) въ главныхъ чертахъ тоже былъ уже превзойденъ, Вейтлингь, явившійся въ Берлинъ въ іюл мсяц, не смогъ найти никакой почвы среди тамошнихъ рабочихъ и принужденъ былъ, выпустивъ только нсколько номеровъ, закрыть основанную имъ газету Urwahler, вслдствіе отсутствія читателей. Но тогдашнее рабочее движете еще не созрло для точки зрнія Коммунистическаго Манифеста, который можетъ стать знаменемъ массового движенія только тогда, когда крупная промышленность является типичной формой производства въ гораздо боле сильной степени, чмъ это имло мсто въ тогдашней восточной Германіи. Если Борнъ хотлъ дать рабочимъ классовую организацію, то онъ долженъ былъ считаться съ тмъ кругомъ идей, въ которомъ пока только и могли вращаться эти рабочіе, и онъ употребилъ немало энергіи, чтобы ихъ вывести за предлы этого горизонта’. Это мсто можетъ очень не нравиться Ленину, онъ можетъ даже обругать Меринга по этому поводу Buttermilch (что, кстати, въ перевод на русскій языкъ значитъ сыворотка, а не кислое молоко), но уклончивости тутъ и слда нтъ.
Въ той же ‘Нищет философіи* Марксъ между прочимъ говоритъ: ‘Когда приходится дать себ ясный отчетъ относительно стачекъ, коалицій и другихъ формъ, подъ которыми пролетаріатъ совершаетъ на нашихъ глазахъ свою классовую организацію, то однихъ охватываетъ самый реальный страхъ, другіе выказываютъ ‘трансцендентальное презрніе’. Трансцендетальное презрніе въ коалиціямъ обнаружили ‘чистые соціалисты* 40-хъ годовъ, относившіеся отрицательно въ политик и видвшіе въ устройств коалицій занятіе политикой. Трансцендентальнымъ презрніемъ въ коалиціямъ проникнутъ и чистый политикъ — Ленинъ. Еще разъ крайности сходятся.