Очерки по истории русской культуры, Милюков Павел Николаевич, Год: 1895 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

ОЧЕРКИ ПО ИСТОРІИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

Проф. П. Н. Милюкова.

(Продолженіе) *).

*) См. ‘Міръ Божій’, No 4, апрль 1895 г.

III.

Значеніе колонизаціи Россіи.— Колонизація свера: роль монастырей.— Крайніе предлы опустошеній на юговосток.— Защита ‘берега’ и устройство Тульской заски.— Колонизація на Кам и Блой.— Дальнйшее движеніе на югъ и устройство Блгородской, Симбирской и Закамской черты.— Колонизація Полтавщины и движеніе малороссовъ въ Харьковскую и Воронежскую губ.— Устройство Украинской линіи.— Сокращеніе территоріи войска донскаго.— Военная колонизація Заволжья до средины XVII в.— Колонизація Исетской провинціи,— Успхи колонизаціи во второй половин XVIII вка.— Колонизація Новороссіи.— Устройство Кавказской линіи.— Колонизація Поволжья.

Мы видли, что въ Россіи, какъ и въ остальной Европ, процессъ племенныхъ смшеній и разселеній начинается еще въ доисторическую эпоху. Но начало доисторической эпохи, совпадающее съ появленіемъ человка, для Россіи относится къ несравненно боле позднему времени, чмъ для европейскаго запада. Точно также и конца этихъ этнографическихъ перемщеній и сліяній мы должны искать въ Россіи гораздо поздне. На запад передвиженіе этнографическихъ массъ улеглось въ общихъ чертахъ къ VIII — IX вку, такимъ образомъ, Европа услась на мст къ тому времени, когда только-что началась наша исторія. Процессъ сліянія главнйшихъ племенныхъ элементовъ западной Европы къ этому времени также уже почти закончился, и современнымъ ученымъ стоитъ много трудовъ открыть, какіе это были составные элементы, образовавшіе теперешній національный типъ француза, итальянца и т. д. Только ближайшее къ Россіи пространство между Вислой и Эльбой составляетъ въ обоихъ случаяхъ нкоторое исключеніе. У насъ въ Россіи тоже не легко разобраться въ древнйшихъ передвиженіяхъ и смшеніяхъ племенъ, но тотъ же процессъ продолжается у насъ на всемъ протяженіи исторіи, отъ доисторической эпохи до настоящаго времени, и по сію пору не можетъ считаться совершенно законченнымъ. Пестрота племеннаго состава до сихъ поръ превращаетъ Россію въ живой этнографическій музей всевозможныхъ народностей, инородческое населеніе мы застаемъ здсь на всевозможныхъ ступеняхъ обруснія. Тогда какъ на запад Европы уже со времени переселенія народовъ чуть не каждый клочокъ земли иметъ свою межу, своего владльца,— у насъ черезъ всю исторію красной нитью проходитъ процессъ разселенія жителей на пустыхъ и никому не принадлежащихъ пространствахъ. Этотъ процессъ колонизаціи русской земли точно также далеко не закончился въ настоящую минуту, какъ и процессъ сліянія различныхъ этнографическихъ элементовъ русскаго населенія.

Для пониманія общаго хода развитія русской исторіи знакомство съ колонизаціей русской земли, хотя бы въ общихъ чертахъ,— совершенно необходимо. Мы не будемъ долго останавливаться на колонизаціи русскаго свера. Въ существенныхъ чертахъ, колонизація эта завершилась, какъ мы видли, уже въ новгородскій періодъ. Остановившись въ XIV вк на Двин, колонизація не идетъ дальше на востокъ, несмотря на содйствіе, которое оказываетъ московское правительство миссіонерской дятельности Стефана Пермскаго. Дальнйшее колонизаціонное движеніе происходитъ только на югъ и на сверъ отъ района, охваченнаго новогородцами. На южной окраин мелкія линіи Блозерскихъ и Ярославскихъ князей, вроятно, стараются заселить свои крохотные удлы, одновременно съ ними, въ XIV и XV вкахъ, развивается вокругъ Вологды колонизаціонная дятельность монастырей. Относительно роли монастырей, какъ колонизаторовъ свера, существуютъ нсколько преувеличенныя представленія. Въ дйствительности, монастыри рдко являются піонерами колонизаціи, они возникаютъ большею частью на замиренныхъ и даже заселенныхъ мстахъ.

До XIV вка намъ извстны всего только два монастыря на свер, которые могли имть колонизаціонное значеніе на свер {Палестровскій на остров Онежскаго озера и Спасо-Каменный на остров Кубенскаго озера.}. Въ XIV вк возникаютъ здсь уже около 17 монастырей, въ XV в.— около 22-хъ, но изъ первыхъ только 7, изъ вторыхъ 13 играютъ роль въ процесс колонизаціи. Большая половина этихъ 20-ти монастырей тснится въ трехъ сосднихъ уздахъ Вологодской губерніи (Грязовецкомъ, Вологодскомъ и Кадниковскомъ). Только въ XVI вк монастыри пробираются на перешеекъ между Ладожскимъ и Онежскимъ озеромъ, спускаются внизъ по Сухов и поднимаются вверхъ по Вычегд на встрчу монастырямъ Стефана, которыхъ далеко превосходятъ въ роли колонизаторовъ: наконецъ, въ томъ же XVI вк на сверной окраин новгородской колонизаціи, на Бломъ Мор, начинается въ обширныхъ размрахъ колонизаціонная дятельность Соловецкаго монастыря и Троицкаго Сергіева. Дале, въ XVII вк, присоединяется еще одинъ новый элементъ: колонизація раскольническая. Но было бы трудно ршить, въ какой степени притокъ населенія на сверъ былъ усиленъ гоненіями на расколъ. Повидимому, дло сводилось здсь не столько къ появленію новаго населенія, сколько къ перемщенію стараго внутри тхъ же предловъ поморскаго бассейна.

Настоящая область колонизаціи — это юговостокъ Россіи, частью заселенный инородцами, частью опустошенный кочевниками. Движеніе населенія на юговостокъ можно прослдить съ гораздо большей отчетливостью, чмъ колонизацію свера. Причины этого т, что, во-первыхъ, заселеніе юговостока происходитъ поздне, чмъ заселеніе свера, во-вторыхъ, населеніе движется сюда цлыми массами и, въ-третьихъ, движеніе этихъ массъ происходитъ подъ прямымъ вліяніемъ и контролемъ московскаго правительства, взявшаго на себя оборону южной границы, а отъ обороны нечувствительно перешедшаго къ наступленію.

Чтобы опредлить районъ юговосточной колонизаціи, мы должны прежде всего установить крайнюю границу опустошеній, произведенныхъ набгами изъ степи. Набги эти начались, какъ мы видли, очень давно и велись съ перемежающейся силой. Въ послдній разъ набги усилились тогда, когда испортились мирныя отношенія Руси съ Золотой Ордой: точне, когда Орда, со второй половины XIV вка, начала приходить въ упадокъ, и ордынскіе ханы потеряли возможность удерживать въ повиновеніи собственныхъ мурзъ. Сильнйшіе изъ этихъ мурзъ стали тотчасъ же образовывать цлый рядъ самостоятельныхъ владній, среди которыхъ особенно выдвинулись владнія крымской и нагайской орды.

Русское населеніе, спокойно сосдившее съ татарами, посл разстройства мирныхъ отношеній должно было быстро отодвинуться на сверъ, подальше отъ степи. Весь югъ Россіи, начиная съ Орловской губерніи, представлялъ уже и безъ того совершенную пустыню въ XIV и XV столтіяхъ. Теперь и на сверъ отъ Орловской губерніи, въ Тульской и Рязанской, населеніе старалось держаться поближе къ Ок, — преимущественно между Окой и Проной съ Утой, а дальше на востокъ — между Окой, Волгой, Пьяной и Тешей.

Планомрная борьба Москвы со степными врагами началась только съ средины XV вка, т. е. какъ разъ тогда, когда только-что образовалось Казанское царство и когда набги усилившагося Крымскаго ханства стали особенно тяжелы. Потребность въ защит стала настолько велика, что надо было во что бы то ни стало найти средства для ея удовлетворенія. Московское государство было для этого въ тотъ моментъ еще недостаточно сильно. На первыхъ порахъ оно ограничилось только тмъ, что было безусловно необходимо для его собственнаго самоохраненія. Оно ршилось защищать ближайшую естественную границу, ‘берегъ’ (Оки). Но и для обороны ‘берега’ оно употребило несобственныя силы, которыя еще не были созданы, а силы подручныхъ татарскихъ царевичей. Такіе ‘служилые’ царевичи появляются во второй половин XV вка въ городахъ по Ок: въ Кашир, въ Серпухов, въ Касимов.

Пока въ Крыму сидлъ союзникъ Москвы, Менглы-Гирей, эта простая мра казалась достаточной. Но она оказалась слишкомъ слабой, когда Менглы-Гирея смнилъ враждебный Москв Махметъ-Гирей и когда три ханства — крымское, астраханское и казанское, соединились въ рукахъ династіи Гиреевъ. Страшный набгъ 1521 года показалъ, что услуги царевичей не могутъ спасти Москву отъ неожиданностей со стороны степи. Пришлось сдлать новое усиліе и позаботиться о регулярной охран ‘берега’. На ‘берегъ’ ежегодно начинаютъ командироваться полки, а на югъ отъ Оки также выставляются въ извстныхъ мстахъ сторожевыя войска. Къ середин XVI вка создается, такимъ образомъ, первая правильная линія обороны. Мста стоянки войскъ становятся крпостями, между ними проводятся валы и заски. Общее направленіе оборонительной линіи можно видть на карт, гд эта линія принята за границу осдлаго населенія въ средин XVI вка {T. наз. Тульская линія: Путивль, Рыльскъ, Трубчевскъ, Брянскъ, Карачевъ, Болховъ, Мценскъ.}. Восточне Шацка русское населеніе жило уже среди инородцевъ и не ршалось продвигаться на югъ изъ Запьянья, колонизованнаго еще въ XIV вк. Еще дальше на востокъ, со взятіемъ Казанскаго царства, Москва становится со второй половины вка твердой ногой въ поволжьи. До покоренія Казани русское населеніе держалось только въ верховьяхъ Вятки и Камы, теперь русская колонизація длаетъ изумительно быстрые успхи въ камскомъ бассейн, вмст съ тмъ открывается широкая дорога въ Сибирь. Въ 1558—68 г.г. братья Строгановы получили свои первыя грамоты на ‘мста пустыя’ по Кам и Чусовой, гд ‘прежде сего пашни не пахиваны и дворы не стаивали’. Прошло еще десять лтъ со времени послдней грамоты, и царскій писецъ нашелъ на земляхъ, пожалованныхъ Строгановымъ, 35 деревень и починковъ съ населеніемъ до 1.500 человкъ. Еще десять лтъ спустя казаки Строгановыхъ нашли дорогу въ Сибирь, и слдомъ за ними потянулись туда непрерывной вереницей русскіе поселенцы и искали приключеній. Владнія Строгановыхъ были для нихъ, на пути изъ Россіи въ Сибирь, промежуточной стоянкой, гд они отдыхали и запасались новыми силами.

Такъ же быстро создалось и окрпло, посл взятія Казани, русское владычество по ркамъ Блой и Ику на всемъ теченіи Волги. Одновременно съ Астраханью Москва подчиняетъ башкиръ, повиновавшихся раньше багайцамъ, подорвавъ такимъ образомъ господство вагайцевъ, московское правительство систематически стсняетъ и оскорбляетъ послднихъ построеніемъ укрпленныхъ городовъ по Волг и въ сердц Башкиріи (Самара, Царицынъ, Саратовъ, Уфа).

Прямо на югъ отъ тульской линіи работа построенія новыхъ городовъ пошла во второй половин XVI вка не мене бойко. За это время возникла большая часть городовъ Орловской губерніи, города западной части губерніи, существовавшіе раньше, были вновь укрплены или перестроены. Южне Орловской губ. появляется въ послдніе годы XVI столтія Блгородъ, нсколько раньше выстраивается Воронежъ.

Смутное время сразу останавливаетъ все это движеніе на югъ. Наиболе южные форпосты (какъ Царевъ-Борисовъ) исчезаютъ безслдно. Крапивна, Тула, Ддиловъ, Епифанъ (а раньше: Михайловъ, Проискъ), Ряжскъ и Шацкъ, вс эти пограничныя крпости построены или вновь укрплены между 1550—1560 г.г. Татарскіе ‘шляхи’ {Дороги: см. карту. Западный шляхъ назывался Муравскимъ, восточне расположенъ — Изюмскій, самый восточный — Калміусскій.} снова протаптываются кочевниками, населеніе разбгается изъ бассейна рки Оскола (по об стороны которой тянутся два ‘шляха’) и ищетъ убжища на лсныхъ притокахъ Донца, кругомъ Блгорода,— или на еще боле отдаленномъ Воронеж, защищенномъ лсами Тихой Сосны. Сверне Блгорода, въ Курской губерніи, гд сходятся (на водораздл донскихъ, днпровскихъ и окскихъ притоковъ) вс татарскіе шляхи, населеніе пока не ршается селиться. Въ такомъ положеніи находится дло колонизаціи, когда правительство, оправившись отъ смуты и испытавъ во время второй польской войны (1634) все неудобство границы, открытой со стороны степи, — принимается вновь за строительную и колонизаціонную дятельность. Втеченіе двадцати лтъ (1636—1656) создаются теперь три новыхъ оборонительныхъ линіи, примыкающихъ другъ къ другу: Блгородская, Симбирская и Закамская {Ахтырка, Блгородъ, Короча, Острогожскъ, Воронежъ, Усманъ, Козловъ, Тамбовъ, Верхній и Нижній Ломовы, Инсаръ, Саранскъ, Корсунь, Симбирскъ, Сингилей, Мензелинскъ.}. Почти на всемъ протяженіи этой черты правительству приходилось строить новые города, спеціально съ цлями обороны, во многихъ мстахъ ему приходилось вмст съ городами создавать и населеніе. Въ западной части черты населеніе, правда, мстами выходило даже за предлы укрпленной линіи, но въ восточной части, гд вольная колонизація сдлала гораздо меньше успховъ, пришлось насильно переводить на черту поселенцевъ. Такъ, въ Инсаръ переведены были колонисты изъ Темникова, въ Корсунь — изъ Алатыря, въ Симбирскъ — изъ Тетюшей. Гд было на лицо крестьянское населеніе, правительство обращало его въ служилое, не брезговали и инородцами для заселенія новой военной границы.

То же самое и въ то же время длало въ сосднихъ съ Россіей мстахъ польское правительство. Мы говорили уже, что съ начала XVII вка украинское населеніе начало заселять Полтавщину. Правительство поспшило воспользоваться имъ для цлей военной обороны. Вмсто всякихъ подробностей, мы можемъ привести здсь свидтельство очевидца и участника этой военной колонизаціи, инженера Бопланя. ‘Втеченіи 13-ти лтъ, — пишетъ онъ, — проведенныхъ мной на служб двухъ польскихъ королей (1630—1647)…. я основалъ боле пятидесяти значительныхъ слободъ или колоній, образовавшихъ, въ свою очередь, въ нсколько лтъ до тысячи деревень, благодаря приросту новыхъ поселеній, Это населеніе раздвинуло границы государства…, эта страна (большая часть которой заселена была при мн) составляетъ теперь неприступный оплотъ противъ могущества турокъ…, въ провинціи, которая открывала врагамъ безпрепятственный путь къ побдамъ, они, къ величайшему своему изумленію, встрчаютъ теперь неизбжный позоръ и погибель’.

Населеніе пришло, однако, въ полтавщину вовсе не для того, чтобы прикрывать собой границы польскаго государства. Народъ бжалъ за Днпръ, чтобы спастись отъ польскихъ порядковъ. Эмиграція пріостановилась, какъ только началось возстаніе Хмельницкаго. Но когда надежда на благополучный исходъ борьбы была потеряна, эмиграція снова растетъ (съ 1651 г.) и скоро принимаетъ небывалые размры. ‘И повеллъ народу (Хмельницкій)’, такъ разсказываетъ малорусскій лтописецъ (Грабянка), ‘вольно сходить съ городовъ, кидаючи свои пожитки, къ Полтавщин, такожъ и за границу у Великую Россію, чтобы тамъ селиться городами. И отъ того часу стали селиться: Сумы, Лебединъ, Харьковъ, Ахтырка и вс слободы До самаго Дона козацкимъ народомъ’. Показанія лтописца вполн подтверждаются фактами. Въ 1652 году уже намчаются границы малорусской иммиграціи: на запад основываются Сумы, на восток — Острогожскъ. Въ Острогожскъ пришелъ цлый полкъ — 1.000 человкъ — изъ Волыни, посл пораженія подъ Берестечкомъ. Въ 1654 г., не говоря о боле мелкихъ населеніяхъ,— является Ахтырка, тоже полковой городъ съ населеніемъ боле 1.000 чел. муж. пола, и Харьковъ. Вслдъ затмъ, съ принятіемъ Малороссіи въ русское подданство, эмиграція малороссовъ опять пріостанавливается, съ тмъ, чтобы снова усилиться въ эпоху Руины. Правда, берегъ былъ совершенно опустошенъ поляками и татарами (особенно тяжела была вторая половина 70-хъ годовъ). Вотъ свидтельство другого малорусскаго лтописца о томъ, какой видъ представляла украина посл этого ‘сгона’. ‘Проходя украйну того берега’, — говоритъ Величко, ‘я видлъ много городовъ и замковъ пустыхъ и безлюдныхъ…, и стны видлъ… разваленныя, къ земл приникшія, лсомъ заросшія и покрытыя сорной траой, въ которой гнздятся зми, гады и черви. И поля, и сады, и ловли, и озера,— все запустло, повсюду множество костей человческихъ, голыхъ и сухихъ, прикрытыхъ однимъ небомъ. А не даромъ поляки звали ту украйну раемъ польскаго міра: потому что до войны Хмльницкаго она была какъ вторая земля обтованная, текущая млекомъ и медомъ’.

За то на московской сторон появляется въ Это время радъ новыхъ городовъ, основанныхъ малороссами: Суджа, Блополье, Волчанскъ, Торъ, Золоченъ и нсколько городковъ на донецкихъ перевозахъ. Такимъ образомъ, за какія-нибудь 30 лтъ (1650—1680) заселяется югъ Курской губерніи, вся Харьковская, за исключеніемъ восточныхъ уздовъ и западъ Воронежской губ. Только что построенная московскимъ правительствомъ Блгородская черта оказывается совершенно заслоненной малорусскими поселеніями. Для защиты вновь колонизованныхъ мстъ приходится въ 1680 годахъ устроить третью дополнительную линію укрпленій — по Донцу. Но и эта линія тотчасъ же опережается съ юга новыми поселенцами: одновременно съ ея устройствомъ поселяется южне ея Изюмскій полкъ. Тогда же возникаетъ, поэтому, идея — провести новую (четвертую) укрпленную черту, которая загородила бы отъ набговъ водораздлъ Днпра и Донца: по этому водораздлу шелъ одинъ изъ главныхъ татарскихъ шляховъ,— Муравскій.

Осуществленіе этой идеи было, однако, отхожено, — вроятно, подъ вліяніемъ тхъ надеждъ, которыя возбуждены были ходомъ борьбы съ Турціей. Бахчисарайскимъ договоромъ 1681 г. за Россіей были признаны запорожскія земли, затмъ, довольно неопредленныя границы этихъ земель были приведены въ ясность перемиріемъ съ Турціей 1700 года и межевой записью 1705 года. Казалось, при такомъ продвиженіи владній — на югъ отъ Екатеринославской губерніи — не было никакой надобности укрплять южную границу Харьковской и Полтавской губ. Скоро, однако, Прутская неудача положила конецъ этимъ надеждамъ. Русская граница по прутскому миру 1711 года отодвинулась снова до Кіевской, Полтавской, Харьковской губерній, а къ передламъ 1705 года вернулась не раньше блградскаго мира (1739) и послдовавшихъ за нимъ разграниченій 1740 и 1742 годовъ. Такимъ образомъ, надо было опять подумать объ укрпленіи границъ Слободской украйны {Подъ Слободской украйной разумлись поселенія малороссійскихъ полковъ 1650—80 годовъ, т.-е. Изюмскаго, Харьковскаго, Острогожскаго Ахтырскаго и Сумскаго.}. Первыя мры были приняты немедленно: въ томъ же 1711 г. учреждена ландмилиція, или пограничная военная стража. Но только при Анн устройство новой оборонительной линіи было закончено, передъ самымъ началомъ турецкой войны (1731—35). На линіи было поселено 20 ландмилицкихъ полковъ, самая линія укрплена цлымъ рядомъ фортовъ и, между ними, различными земляными сооруженіями. Какъ мы сказали, однако, запорожскія земли черезъ четыре года вернулись къ Россіи, а вмст съ тмъ и только-что укрпленная (‘Украинская’) линія перестала быть пограничной. Для обороны новой границы понадобились новыя мры, которыя правительство и начинаетъ принимать съ середины XVIII столтія.

Обратимся теперь къ колонизаціи боле восточныхъ мстностей Россіи за тотъ же промежутокъ — съ середины XVII по середину XVIII столтія. Какъ и въ предыдущее столтіе, колонизаціонное движеніе здсь сильно отстаетъ отъ мстностей, только-что разсмотрнныхъ. Защищенныя лсами и поселеніями инородцевъ, эти мста мене подвергались опасности со стороны степи. Правительство не было заинтересовано въ ихъ заселеніи и оборон: поэтому, и колонизація за весь XVII вкъ почти не двигалась дале Блгородской и Симбирской черты. Къ средин XVIII вка населеніе продвинулось сколько-нибудь значительно за черту только въ самомъ безопасномъ углу — между теченіемъ Волги (отъ Симбирска до Саратова) и Симбирской чертою. Дальше на югъ начинается бассейнъ донскихъ притоковъ — старинное достояніе донского казачьяго войска. Почти въ одно время съ запорожскимъ, около половины XVI вка, оба эти вязовыхъ войска становятся замтны въ исторіи. Съ Баторія запорожское войско служитъ, хотя не очень врно, Польш и отъ Баторія получаетъ грамоту на дикія поля по Днпру. Съ современника Баторія, Ивана Грознаго, донское войско служитъ Москв,— и тоже не очень врно,— да и жалованье царское не велико: казаки служатъ ‘съ земли и съ воды’. Какъ время появленія двухъ войскъ, такъ и время паденія ихъ независимости совпадаетъ: въ томъ же самомъ 1775 г., когда русскія войска разрушаютъ Счь по приказанію Екатерины, Потемкинъ учреждаетъ въ войск донскомъ войсковую канцелярію, которая упраздняетъ старую дятельность войсковаго круга. За эти два вка своей исторіи оба войска — сперва расширяютъ свои земли путемъ вольной казацкой колонизаціи, и затмъ, подъ напоромъ колонизаціи съ свера, ихъ территоріи начинаютъ сокращаться. Съ конца XVII вка донскихъ казаковъ начинаютъ тснить съ Донца малороссійскіе колонисты: въ то же время съ свера Воронежской и Тамбовской губерній бжитъ къ донскимъ казакамъ великорусская вольница. Правительство принимаетъ мры, старается поставить барьеръ противъ бговъ гулящихъ людей въ придонскія степи. Въ 1682 году встрчаемъ первое запрещеніе принимать бглыхъ: въ 1688 году устроена застава на границ Воронежской губерніи, а въ 1703 г. посланы чиновники для приведенія въ извстность казачьихъ городковъ на Дону: городки (которыхъ въ 1672 г. числилось уже 48) описаны, и казакамъ запрещено занимать пустопорожнія земли. Въ общихъ чертахъ земля войска донскаго приводится въ ея теперешніе предлы. Вмст съ тмъ открывается возможность прочнаго заселенія отрзанныхъ у войска рчныхъ верховьевъ съ ихъ притоками. Уже Петръ I разршаетъ острогожскимъ казакамъ занять мста по Айдару, въ 1732 году они являются сюда и заселяютъ самый восточный уздъ Харьковской губерній (Старобльскій). За тотъ же промежутокъ времени, т.-е. съ конца XVII вка по середину XVIII, начинаетъ заселяться юговостокъ Воронежской и Тамбовской губерній, и сверъ Саратовской.

Такъ же медленно продвигалось на югъ заволжское населеніе. Вплоть до Петра Великаго сплошныя русскія поселенія не шли за Волгой дальше Черемшана, т. е. маленькаго сверо-западнаго уголка Самарской губерніи. Но со времени Петра частые башкирскіе бунты заставляютъ правительство обратить вниманіе на колонизацію этого края. Дло начинается съ того, что старая закамская линія передвигается южне, къ окраин осдлаго населенія: вмсто Сенгилея, западной ея оконечностью становится Самара (1730). Но затмъ изъ оборонительнаго положенія правительство переходитъ въ наступательное. Возникаетъ идея — прорзать поселенія инородцевъ укрпленной линіей по Уралу, окруживъ, такимъ образомъ, съ тыла поселенія башкиръ и отрзавъ ихъ сообщенія съ киргизами. Въ 1734—44 гг. эта идея приводится въ исполненіе. Центромъ новой линіи становится Оренбургъ. Отъ него внизъ и вверхъ по Уралу тянется рядъ крпостей. Защита нижняго теченія Урала поручается старожиламъ,— яицкимъ казакамъ, извстнымъ въ исторіи съ конца XVI вка. На верхній Уралъ переселяются правительствомъ войска со старой укрпленной черты: два полка переводятся со старой закамской линіи, два другихъ — съ новой черты 1730 года, которая теряетъ самое значеніе посл укрпленія Урала, наконецъ, еще два,полка сформировываются вновь. Такимъ образомъ создается зерно Оренбургскаго казачьяго войска. Со старыми поселеніями на Волг новая черта соединяется рядомъ крпостей по р. Самар.

Посл всхъ этихъ мропріятій пустое пространство между старой и новой укрпленной линіей начинаетъ быстро наполняться переселенцами. Такимъ образомъ заселяются Бугульминскій и Бугуруславскій узды Самарской губерніи. Южне Самары все пространство остается пустыннымъ до Екатерины II.

Какъ видимъ, колонизація Заволжья находится въ самой тсной связи съ правительственными мрами для обороны края. То же самое придется повторить и относительно дальняго востока Россіи,съ тою только оговоркой, что здсь былъ еще одинъ серьезный поводъ стараться о замиреніи края: это — возникавшее на Урал горнодліе. До средины XVII вка русское населеніе держалось теченія тхъ главныхъ ркъ, которыя привели его въ Сибирь. Съ этого времени начинается движеніе населенія на югъ, въ предлы Красноуфимскаго, Екатеринбургскаго, Камышловскаго и Шадринскаго уздовъ Пермской губерніи. По мр знакомства съ горными богатствами пермскаго юга, начинаютъ возникать и горнозаводческія предпріятія, въ судьб которыхъ, особенно съ Петра Великаго, принимаетъ близкое участіе правительство. Екатеринбургъ въ 1723 г., Красноуфимскъ въ 1736 г. возникаютъ въ качеств крпостей для защиты страны отъ башкиръ. Въ 1754 г. создается между обоими пунктами рядъ промежуточныхъ крпостей. Впрочемъ, къ этому времени, посл опустошительной войны второй половины 30-хъ годовъ, башкиры перестали быть страшными. Отъ киргизовъ охраняла новая линія по Уралу и Ую. Насколько безопасно чувствовало себя населеніе отъ тхъ и другихъ враговъ, видно изъ того, что около средины вка и мстность на сверъ отъ Уя, между этой ркой и Міясомъ, начинаетъ быстро заселяться. Такимъ образомъ, къ средин XVIII вка населеніе проникло до крайнихъ восточныхъ предловъ европейской Россіи.

Вторая половина XVIII вка была еще богаче послдствіями для исторіи русской колонизаціи, чмъ первая. Правительство продолжало видть въ колонизаціи лучшее средство для борьбы съ степью. Съ построеніемъ украинской линіи 1730 года русское населеніе придвинулось къ самой границ, за которой кончалась черноземная земледльческая полоса и начиналась степь. Вмст съ тмъ истощился и колонизаціонный матеріалъ — малорусскій и великорусскій. Но въ виду ослабленія Крыма и вызванныхъ этимъ ослабленіемъ политическихъ плановъ и стратегическихъ соображеній, правительство продолжало искусственно развивать дальнйшую колонизацію въ степь. Запаса вольныхъ колонистовъ боле не хватало для такого быстраго заселенія юга, какого хотло правительство. Поэтому оно обратилось къ заграничному переселенческому матеріалу,— и прежде всего къ единоплеменникамъ и единоврцамъ — южнымъ славянамъ.

Собственно говоря, еще при Петр начались попытки выманить турецкихъ и австрійскихъ славянъ въ южную степь. Въ середин вка славяне являются массами. Въ 1750-хъ годахъ на флангахъ Украинской линіи выстраиваются сербскія военныя поселенія. За южной границей Кіевской губерніи селится полкъ Хорвата и возникаетъ поселеніе т. наз. Новой Сербіи. Южне Новой Сербіи появляется вскор новый слободской полкъ. Такимъ образомъ, колонисты размщаются уже среди запорожскихъ земель, отнимаемыхъ теперь у старыхъ владльцевъ. На восточномъ фланг Украинской линіи, на Лучани и Бахмут, поселяются полки Шевича и Прерадовича — Славяно-сербія. Съ этой стороны тоже отодвигаются запорожскія поселенія, а часть ихъ входитъ въ составъ новыхъ полковъ. Помимо славянъ, правительство открываетъ доступъ въ новыя поселенія раскольникамъ и бглымъ, тотъ и другой элементъ скоро начинаютъ составлять преобладающую часть населенія. Черезъ десять лтъ посл поселенія Хорвата (1764) украинская линія оказывается настолько закрытой новыми поселеніями, что теряетъ свое стратегическое значеніе и упраздняется вовсе. Еще черезъ шесть лтъ, во время турецкой войны, является новая (5-я) Днпровская линія по границ теперешной Екатеринославской губерніи съ Таврической. Такимъ образомъ, русскія укрпленія подошли вплотную къ нагайской степи. По Кайнарджійскому миру установляется граница, которая и на правомъ берегу Днпра доводитъ русскія владнія до нагайцевъ. Мы видли, что въ сущности уже договоры 1740—42 года включили запорожскія владнія въ предлы Россіи. По укрпленія, созданныя тогда на границ, были разрушены безслдно ко времени турецкихъ войнъ. Фактически, довести свою власть до этихъ предловъ русское правительство въ то время не имло еще возможности. Мы видли, что только въ 50-хъ годахъ, съ помощью славянскихъ колонистовъ, оно начинаетъ налагать свои руки на владнія запорожскихъ казаковъ. Теперь, немедленно посл Кайнарджійскаго мира, запорожскія земли окончательно присоединяются къ русской территоріи и самая счь формально прекращаетъ свое существованіе. Больше 50 тысячъ стараго запорожскаго населенія становятся такимъ образомъ жителями русской Новороссіи. На земли, оставшіяся незанятыми, правительство въ тотъ же годъ открываетъ доступъ грекамъ и армянамъ изъ Крыма. Въ четыре года тхъ и другихъ переселилось до 80.000 человкъ. Наконецъ, въ 80-хъ годахъ правительство обращается къ иностраннымъ колонистамъ сектантамъ и отводить подъ ихъ поселенія боле 500 тысячъ десятинъ въ предлахъ Новороссійскаго края. Такія же усиленныя мры принимаются для заселенія нагайской степи, присоединенной вмст съ Крымомъ въ 1788 году. Но заселеніе русскими Таврической губерніи, также какъ и Черноморскаго прибрежья между Бугомъ и Днстромъ, пріобртеннаго по Ясскому миру, относится уже къ XIX столтію. За то колонизація Новороссійскаго края уже въ прошломъ вк достигла значительныхъ результатовъ. До 1750 годовъ на заселенной тогда сверной окраин Новороссіи можно насчитать до 20 тысячъ русскаго населенія. Немного больше этого количества (до 27 тысячъ) жило въ то время въ предлахъ запорожскихъ земель. Всего, слдовательно, было въ Новороссіи середины XVIII вка едва-ли больше 50 тысячъ человкъ населенія. Въ 1790-хъ годахъ это количество боле чмъ удесятерялось: несмотря на дв турецкія войны, которыя об коснулись Новороссіи и дорого ей стоили, въ ней насчитывалось жителей боле полумилліона {Напомню, что количество жителей трехъ новороссійскихъ губерній доходитъ уже до 5 милліоновъ, т. е. въ 10 разъ больше, чмъ сто лтъ тому назадъ.}. Такимъ образомъ, за какія-нибудь 40 лтъ выросъ Новороссійскій край.

Въ то же самое время русская колонизація становится твердой ногой на Кавказ. Въ 1777—99 годахъ устраивается укрпленная ‘Кавказская’ линія на Кубани и Терек. Для обороны линіи, кром истари жившихъ здсь терскихъ и гребенскихъ казаковъ, переселены были нсколько казацкихъ полковъ съ Дона и съ Волги. Этимъ средствомъ правительство достигало сразу двухъ цлей: оно освобождалось отъ безпокойныхъ элементовъ въ мстностяхъ, ставшихъ безопасными въ военномъ отношеніи, и пріобртало прочную точку опоры для дйствія противъ кавказскихъ горцевъ. Попытки проникнуть за Терекъ оставались, однако, неудачными вплоть до нашего столтія. Вмст съ тмъ и колонизація не могла двинуться въ прошломъ вк дальше Терека и Кубани.

Заселеніе нижняго Поволжья также значительно подвинулось впередъ во вторую половину прошлаго вка. Здсь, какъ и на юг, правительство употребило въ дло искусственныя колонизаціонныя средства. Въ самый годъ вступленія на престолъ Екатерина II манифестомъ пригласила иностранцевъ и бжавшихъ за-границу раскольниковъ селиться въ поволжьи, южне Самары. На призывъ откликнулось значительное количество нмецкихъ колонистовъ, поселившихся по теченію Волги, и раскольниковъ, основавшихъ свои скиты на Иргиз. На югъ отъ Иргиза все пространство Самарской губерніи осталось пустыннымъ, несмотря на то, что по теперешней южной границ губернія устроена была правительствомъ для охраны населенія отъ киргизовъ и калмыковъ кордонная линія. Такимъ же пустыннымъ оставалось и пространство между Дономъ и Волгой на югъ отъ Царицына. Только въ вашемъ столтіи вс эти мстности получили сколько-нибудь значительное населеніе. Обширные южные узды Самарской губерніи (Николаевскій и Новоузенскій), а также Царевскій уздъ Астраханской губерніи оффиціально открыты только въ 1836 году.

Мы разсмотрли теперь, въ самыхъ общихъ чертахъ, численность, составъ и размщеніе русскаго населенія. Во всхъ этихъ отношеніяхъ историческій процессъ, проходящій черезъ всю русскую исторію, оказался и до сихъ поръ недоконченнымъ. Въ состав населенія далеко не завершился вковой процессъ сліянія различныхъ этнографическихъ элементовъ и образованія новыхъ разновидностей русскаго племени. Въ размщеніи населенія прекратилось дйствіе историческихъ причинъ, оттснившихъ русское населеніе на сверъ и державшихъ его въ этомъ положеніи втеченіе цлой тысячи лтъ. Въ 200—300 лтъ результатъ дйствія этихъ причинъ, конечно, не могъ вполн изгладиться, и населеніе не успло еще разселиться по Россіи сообразно естественнымъ богатствамъ ея различныхъ мстностей. Но съ каждымъ годомъ процессъ разрушенія послдствій, созданныхъ исторіей, быстро идетъ впередъ. Настоящее все боле стремится оторваться отъ прошлаго, а вмст съ этимъ и ‘завты исторіи’ все боле теряютъ надъ нами свою фатальную силу.

——

Общаго очерка колонизаціи Россіи до сихъ поръ не существуетъ въ литератур. Въ наиболе доступномъ вид читатель можетъ найти матеріалы для такого очерка въ статьяхъ Географическо-статистическаго словаря Россійской имперіи П. Семенова, Спб., 1863—1886 г., 5 томовъ, въ предисловіяхъ къ губернскимъ ‘Спискамъ населенныхъ мстъ Росс. имперіи’, состава, и издаваем. центральн. статистич. комитетомъ (съ 1861 г.): нкоторыя изъ этихъ предисловій (‘общія свднія о губерніи’) очень обстоятельны и обширны, въ ‘Матеріалахъ для географіи и статистики Россіи, собранныхъ офицерами генеральнаго штаба’, также по губерніямъ (такъ наз. 4-е изданіе, матеріалы для котораго собирались съ 1857 года). Изъ спеціальныхъ изслдованій наиболе послужили для составленія очерка и карты слдующія: Д. Багалй. Очерки изъ исторіи колонизаціи и быта степной окраины Москов. государства. М. 1887, и ело же Матеріалы для исторіи колонизаціи и т. д. 2 тома. Харьковъ, 1886—90. И. Н. Миклашевскій. Заселеніе и сельское хозяйство южной окраины XVII вка (Къ исторіи хозяйственнаго быта Московскаго государства, ч. I). М. 1894. Д. И. Эварницкій. Вольности запорожскихъ казаковъ, историко-топогр. очеркъ. Спб. 1890. Скальковскій. Хронологическое обозрніе. Исторія Новороссійскаго края. 1731—1823. Одесса, 1836—38, 2 части, и ею-же Исторія Новой Счи (2-е и 3-е изданія). Перетятковичъ. Поволжье въ XV и XVI вкахъ. М. 1877 и ею же Поволжье въ XVII и начал XVIII вка, Одесса, 1882. Сирсовъ. Инородческое населеніе прежняго Казанскаго царства (въ Запискахъ Казан. Универ. 1870). Витевскій. И. И. Неплюевъ и Оренбургскій край въ прежнемъ его состав до 1758 г. 3 выпуска. Казань, 1789—91 и его же И. И. Неплюевъ, біограф. истор. очеркъ. Каз. 1891. Свднія о сверныхъ монастыряхъ сгруппированы по Исторіи Россійской Іерархіи и по Вагишину, Полное собраніе историч. свдній о монастыряхъ. М. 1852.

(Продолженіе слдуетъ).

‘Міръ Божій’, No 5, 1895

ОЧЕРКИ ПО ИСТОРІИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

Читайте также: