О возстановленіи истиннаго добраго пастырства (по поводу проекта о церковныхъ приходскихъ школахъ)
О возстановленіи истиннаго добраго пастырства (по поводу проекта о церковныхъ приходскихъ школахъ)
‘Русь’, 1 іюля 1884 г.
О восстановлении истинного доброго пастырства, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1884
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
По свдніямъ газетъ, состоялось недавно Высочайшее утвержденіе проекта о церковно-приходскихъ школахъ, въ силу котораго православному духовенству предоставляется право открывать приходскія школы съ двухлтнимъ и четырехлтнимъ курсомъ… Нельзя, разумется, не отнестись съ полнымъ сочувствіемъ къ этому проекту, особенно, если не предписывается духовенству, а именно лишь ‘предоставляется право’ открывать при приходахъ свои народныя училища, хотя бы даже и не на свой, и не на приходскій только счетъ, но и съ пособіемъ отъ высшаго духовнаго вдомства. Всякаго подобнаго общаго ‘предписанія’ мы, къ сожалнію, научены бояться пуще огня, зная по опыту, какъ силенъ тотъ духъ бездушія, которымъ запечатлвается у насъ даже самое живое дло, проходящее сквозь канцелярскія сферы, распинаемое бюрократическими благообразными формами,— и который такъ глубоко проникъ во внутренній строй церковнаго управленія, со времени учрежденія ‘Духовнаго Коллегіума’ при Петр. ‘Предписаніе’, хотя бы и въ вид указа Святйшаго Синода или ‘резолюціи’ епархіальнаго архіерея ‘циркулярно’ разосланной Духовными Консисторіями, это вдь не патріаршая грамота или архипастырское посланіе, какъ бывало встарину, проникнутое искренностью личныхъ убжденій и несокрушимою врою въ свое призваніе и авторитетъ, это, прежде всего,— казенная бумага за No, требующая формальной очистки, вншняго исполненія… А именно такой формальной постановки школьнаго дла и нужно наиболе опасаться. Пожалуй и теперь, одна епархія передъ другой станутъ щеголять въ отчетахъ количествомъ вновь открытыхъ приходскихъ школъ, принуждая приходскихъ священниковъ заводить ихъ во что бы ни стало, забывая, что здсь на первомъ мст должно стоять не количество, я качество, не усердіе подчиненныхъ къ исполненію начальственныхъ велній, а личное свободное изволеніе къ доброму совершенію учительскаго подвига… Вотъ почему мы съ особеннымъ сочувствіемъ прочли это выраженіе: ‘предоставить’, а не заставить, и остается только желать, чтобы епархіальныя начальства дйствовали въ разум этого слова и не обращали тотчасъ же заведеніе школы въ обязательную для приходскаго священника повинность или въ особаго рода способъ домогательства лестныхъ для ‘духовнаго’ тщеславія и свойственныхъ духовному сану равныхъ наградъ…
Но не странно ли, по поводу этого обращеннаго къ духовенству призыва просвщать простонародныя массы въ приходскихъ школахъ, толковать о принудительныхъ и поощрительныхъ средствахъ? Вдь, казалось бы, пастырство и учительство такъ тсно связаны между собою, что всякій приходскій священникъ — естественный, такъ-сказать прирожденный учитель своей паствы. Пастырствовать — вдь это и значитъ проповдывать Евангеліе своей паств, руководить, назидать, просвщать ее истинами Вры и ученіемъ Св. Церкви, и если паства продолжаетъ, въ этомъ отношеніи, упорно пребывать невжественною, то едвали ея пастырь можетъ быть причисленъ къ разряду ‘добрыхъ’. Таковъ выводъ самый простой и самый и логическій, отъ котораго нельзя отдлаться никакими софизмами. Невжество русской церковной паствы въ низшихъ слояхъ народа (несмотря на христіанскій строй ея духа и приверженность къ Церкви) не можетъ подлежать и сомннію, при всемъ томъ, было бы однакоже ошибочно, основываясь на вышеупомянутомъ вывод, обвинять лично нашихъ приходскихъ священниковъ. Выводъ тмъ не мене остается совершенно вренъ и правиленъ: если наши священники лично не виноваты или могутъ быть извинены, то все же кто-нибудь или что-нибудь да виновато, все же есть стало-быть какой-либо порокъ въ самой нашей организаціи церковной, который, независима отъ лицъ и ихъ частной воли, направляетъ весь ходъ дла къ печальному результату: къ невднію паствою истинъ Вры и ученія Церкви, въ надлежащей полнот и точности, и къ недоброму, въ сущности, пастырству.
Мы вовсе не желаемъ бросать укоръ въ лицо русскому смиренному духовенству, особенно сельскому, намъ претитъ это, слишкомъ ужъ немудреное осужденіе, которымъ, въ сред русскихъ интеллигентовъ, не клеймитъ его разв только лнивый,— благо ‘пройтись по попамъ’, перомъ или кистью, можно у насъ не только вполн безнаказанно, но и съ выгодой: сей гривенничный ‘либеральный протестъ’, дешевое благородство чувствъ, низкопробное остроуміе и таковой же ‘реализмъ’ въ повстяхъ или картинахъ — оплачиваются у насъ очень щедро. Тмъ не мене жмурить глаза на отношеніе у насъ сельскихъ пастырей къ пасомымъ и мириться съ настоящимъ церковнымъ строемъ едвали позволительно. Наши приходскіе священники лично, конечно, ‘наемниками’ быть названы не могутъ,— но порядокъ, не ими созданный, а ими только унаслдованный, привелъ къ тому, что священнослужительство или пастырство обратилось въ сословную профессію, въ одинъ изъ бытовыхъ видовъ ‘кормленія’, въ хлбное ремесло,— въ своего рода еврейское ‘левитство’. Охотно допускаемъ множество исключеній, но никто не станетъ отрицать, что таковъ общій типъ и что исключенія возможны лишь въ вид труднаго и тмъ боле славнаго подвига, въ вид тяжкой личной борьбы съ общеустановленными формами жизни. Ремесленная сторона беретъ верхъ надъ стороной духовной, профессія — надъ миссіей,— а вслдствіе этого и вншнее отправленіе богослужебныхъ обязанностей — надъ пастырствомъ. Наши сельскіе священники большею частью — совершители таинствъ и требъ, но не пастыри, а потому и не учители: таковы неумолимыя условія сложившагося быта и еще больше — неумолимый законъ нужды, ставящій на первомъ план для каждаго рекомаго пастыря-заботу объ охраненіи себя и своего семейства отъ голода и холода, и объ обезпеченіи будущности своихъ дтей: хлбною (въ старыя времена большею частью ‘духовною же’) профессіею — сыновей, и замужествомъ (съ приходомъ вмсто приданаго, какъ водилось прежде, да водится отчасти и понын) — дочерей… Прочтите въ майской книжк ‘Русскаго Встника’ воспоминанія или записки Н. П. Гилярова, подъ заглавіемъ: ‘Изъ прожитаго’. Это драгоцннйшій матеріалъ для бытовой исторіи Россіи. Разсказъ, написанный живо и, разумется, со свойственнымъ автору умомъ и талантомъ, съ правдивою, но такъ-сказать теплою объективностью, безъ всякой предумышленной отрицательной закваски, досягаетъ до праддовъ, и читатель иметъ такимъ образомъ предъ собою очеркъ домашней жизни и быта четырехъ священническихъ поколній, составленный по семейнымъ преданіямъ и личнымъ дтскимъ впечатлніямъ и воспоминаніямъ автора. Ничего особенно выдающагося худаго, грязнаго, безнравственнаго не заронилось изъ этой отдаленной старины въ дтской памяти повствующаго (исторія его собственныхъ школьныхъ годовъ еще впереди и пока еще не появилась): бдная, мелочная, будничная жизнь плетется себ но тихоньку, съ своими обычными радостями и невзгодами, бокъ-о-бокъ съ крупными историческими событіями и крупными общественными преобразованіями, подчасъ словно придавливаемая ими, но вообще туго и больше по вншности поддающаяся ихъ воздйствію. Но если вспомнить, что предъ вами развернута картина преемственнаго, чуть не въ теченіи столтія, пастырства и учительства церковнаго, т. е. что дло идетъ о четырехъ поколніяхъ приходскихъ священниковъ,— если къ заглавію: ‘Изъ прожитаго’ прибавить заглавіе: ‘Около алтаря’, то вы поразитесь отсутствіемъ въ этой картин всякого идеализма, всякого намека на высшія внутреннія задачи своего званія: до такой степени мало отражалась въ ихъ домашнемъ обиход духовная сторона ихъ великой священнослужительской профессіи! А между тмъ лица, выставленныя авторомъ, большею частью достопочтенныя и умомъ необиженныя, да и вообще нельзя не пригнать за ними и за всмъ ихъ жизненнымъ строемъ достоинства бытовой крпости, врности церковному преданію и обычаю и полной искренней близости къ народу, почти нераздльности съ нимъ. Несравненно выше они, во всякомъ случа, священниковъ новйшей формаціи,— модной ‘либеральной’ окраски, весьма развязныхъ по части церковнаго преданія, чуждыхъ душой и сердцемъ народу, даже презирающихъ его съ высоты своего семинарскаго образованія, почитывающихъ Писарева — и цинически ‘эксплуатирующихъ’ народное ‘суевріе’ и ‘невжество’…
Но какъ и прежде, такъ и теперь нельзя не признать типъ приходскаго священнослужительства какъ сословной профессіи и хлбнаго ремесла — общимъ или, по крайней мр, преобладающимъ, преимущественно въ селахъ. СвяDigitized by Google
щенникъ отправляетъ по праздникамъ богослуженіе, совершаетъ таинства, обряды и требы, разъ въ году выслушиваетъ, боле или мене торопливо, исповдь своихъ прихожанъ,— но этимъ большею частью и ограничиваются ихъ къ нему отношенія: онъ не назидаетъ ихъ съ церковнаго амвона своей приходской каедры живымъ, не затверженнымъ словомъ,— ничего онъ не толкуетъ имъ, ничего не объясняетъ. Едвали даже кому изъ этихъ сельскихъ пастырей (хотя конечно, на необъятномъ пространств Россіи, всегда найдутся и исключенія) приходитъ даже и въ голову справиться: вдомы ли его духовнымъ дтямъ, и если вдомы, то кому именно — ну хоть Отче Нашъ и Символъ Вры… Народъ растетъ около своего пастыря какъ трава, никто его не учитъ, никто не наставляетъ, ему предоставлено обучаться и просвщаться врою самому, чрезъ присутствіе въ храм при богослуженіи. И во сколько возможно — онъ и обучается и просвщается, но воистину въ христіанскомъ стро русской народной души и быта слдуетъ видть скоре непосредственное дйствіе благодати Божіей, чмъ заслугу его приходскихъ наставниковъ! Безъ сомннія, въ сил вры народной сказывается таинственная божественная сила церковнаго союза — независимо отъ пастырей, подчасъ и вопреки имъ. По крайней мр мы не знаемъ случая, чтобы недостойный служитель алтаря погубилъ въ крестьянахъ вру и нравственность, онъ можетъ охладить ихъ усердіе къ приходскому храму, расположить ихъ къ переходу въ расколъ, въ сектантство (какъ это мы и видимъ, въ несчастію), но ужъ никакъ не къ отрицанію вры и нравственнаго христіанскаго завта, и даже не къ религіозному индифферентизму. Однако кто же станетъ отрицать, что при подобномъ пастыр духовное бремя возлагаемое на паству становится неудобоносимымъ?…
Церковное богослуженіе православной Церкви уже само по себ, при своей священной художественной красот, не только безъ школы, но даже и безъ каедры, даже безъ особливаго разъясненія и истолкованія священника, способно воспитывать и просвщать народъ, но зайдите въ любой сельскій храмъ (конечно и тутъ бываютъ счастливыя, хотя и очень рдкія исключенія), и сердце стснится при вид, какъ напряженно и напрасно внимаютъ эти бдные люди шибкому, машинальному, небрежному бормотанью дьячковъ (а иногда и самихъ священнослужителей — при чтеніи длинныхъ молитвъ)! какъ жадно ловятъ они знакомые возгласы и понятныя выраженія, какъ мало прилагается заботы, чтобы дошло до слуха и разумнія предстоящихъ, непремнно дошло, если не хоть шестопсалміе и иное молитвословіе, то хоть слово Апостольское или Евангельское во всей его членораздльности! Но невол приходится говорить народу — вмсто: прослушать обдню — ‘отстоять‘ обдню и т. п.
Всю эту рчь нашу ведемъ мы къ тому, чтобы пояснить — на какой почв предстоитъ у насъ учредиться церковно-приходскимъ школамъ. Невольно возникаетъ вопросъ: не слдовало ли бы прежде всего привести въ лучшее соостояніе школу уже существующую, уже готовую и данную, но пребывающую почти въ запустніи? Храмъ — вотъ она, первая, основная народная школа, не для ребятъ только, но и для взрослыхъ. Если бы священники наши проповдывали въ храмахъ, учили народъ съ амвона Слову Божію, изъясняли, толковали имъ смыслъ читаемыхъ при богослуженіи молитвъ, стиховъ, посланій Апостольскихъ и Евангелія, то главная существенная задача вновь учреждаемыхъ церковно-приходскихъ училищъ была бы уже исполнена. Для школы-храма не нужно и заводить особыхъ помщеній, набирать учениковъ, отыскивать ‘источники’ для расходовъ на содержаніе и т. д. Въ проект церковно-приходскихъ училищъ на непремнную обязанность священника возлагается ‘преподаваніе Закона Божія’… Да вдь это же самое лежитъ на его обязанности какъ пастыря! Чему же иному долженъ наставлять пастырь свою паству, какъ не Закону Божію? Почему же предположить, что усвшись на учительскій стулъ въ классной комнат, взявъ катихизисъ въ руки, онъ усердне и успшне (въ смысл добрыхъ нравственныхъ результатовъ) исполнитъ пастырскій долгъ учительства, чмъ въ самомъ Дому Божіемъ, гд онъ — предстоятель, гд сердца слушателей уже возбуждены и растворены къ воспринятію благаго словеснаго смени — и совершившимся или ожидаемымъ богослуженіемъ, и всею обстановкою храма? Наконецъ, если такое требованіе храмоваго учительства отъ приходскаго священнослужителя почему-либо представляется невыполнимымъ или неудобнымъ, то вдь даже и безъ приходско-кадральнаго учительства — церковное богослуженіе само по себ, чинно, отчетливо, вразумительно совершаемое, разв не школа? Это и есть настоящая, существенная народная школа, воспитывающая и просвщающая народъ. Кругъ учительской дятельности священника въ храм,— не только въ вид проповдыванія Слова Божія, но и во образ благочестиваго и вразумительнаго богослуженія,— несравненно обширне, чмъ въ классной горниц приходскаго училища, да и ученики — не одни жалолтные…
Поэтому не благоразумне ли, не правильне ли было бы озаботиться напередъ возстановленіемъ, но возможности, самого пастырства въ его истинномъ вид и образ, прежде чмъ накладывать на приходскаго священника новыя хлопотливыя обязанности? Не основательне ли порадть сначала о томъ, чтобы прямыя-то его обязанности какъ пастыря и учителя своей паствы исполнялись имъ рачительно, добросовстно, какъ повелваетъ долгъ его высокаго званія, чтобы, короче сказать, прежде чмъ учить ребятъ въ школахъ съ указкой, училъ онъ своихъ дтей духовныхъ въ храм благоговйнымъ богослуженіемъ и собственнымъ пастырскимъ словомъ? Думается также, что едвали можетъ быть великъ успхъ отъ преподаванія Закона Божія по книжк въ стнахъ училища у таковаго священника, который не уметъ назидательно вщать Слово Божіе въ храм, или же вообще нерадивъ въ дл пастырства… Замтимъ кстати, что и вообще преподаваніе Закона Божія, какъ одного изъ ‘предметовъ’ образовательной программы не только народныхъ училищъ, но и среднихъ нашихъ учебныхъ заведеній, гимназій, институтовъ и т. п., производится у насъ боле или мене неудовлетворительно (опять-таки — кром рдкихъ исключеній), можетъ-быть вслдствіе рутинной, формальной, безжизненной методы преподаванія, усвоенной себ законоучителями еще въ семинаріяхъ. Да, къ несчастію, ‘Законъ Божій’, это, по выраженію школьниковъ, одинъ изъ самыхъ ‘скучныхъ предметовъ’, знаніе катихизиса передается большею частью лишь вншнимъ образомъ, механически, безъ всякаго воздйствія на душу. У насъ въ обыча упрекать людей изъ такъ-называемаго ‘образованнаго’ класса, особенно высшаго, въ совершенномъ незнакомств съ ученіемъ Православной вры,— но вдь вс подвергающіеся такому упреку непремнно да перебывали въ какомъ-либо изъ правительственныхъ учебныхъ, штатскихъ или военныхъ заведеній (иначе вдь и на службу нельзя попасть) и слушали уроки ‘Закона Божія’… Конечно, люди общественныхъ слоевъ имютъ всегда возможность пополнить свое школьное образованіе и впослдствіи, сами, по окончаніи учебныхъ годовъ, но этой возможности, въ большинств случаевъ, лишены крестьянскія дти, обучающіяся въ народныхъ училищахъ. Было ли бы желательно, чтобы Законъ Божій преподавался и въ церковно-приходскихъ школахъ такимъ же способомъ, какъ принято преподавать его теперь, за нкоторыми исключеніями, въ вышеупомянутыхъ заведеніяхъ? Много ли будетъ толку отъ подобнаго преподаванія? Намъ лично извстны многія изъ земскихъ народныхъ школъ, гд Закону Божію, какъ извстно, обучаютъ священники, но гд это обученіе было бы едвали не совсмъ безплодно въ смысл нравственнаго и религіознаго воспитанія, еслибъ, независимо отъ священниковъ, сами попечители и попечительницы, или учителя и учительницы не заботились всми мрами о поддержаніи и развитіи въ дтяхъ живаго религіознаго духа, дополняя уроки катихизиса собственными потомъ поученіями, разсказами, чтеніемъ Евангелія, Житій и т. п. Но не всмъ земскимъ школамъ удается имть такихъ попечителей и учителей… Нельзя не замтить при этомъ, что вообще при преподаваніи Закона Божія въ школ, въ вид уроковъ, несравненно удобне и легче знанію, усвояемому дтьми, остаться голымъ и вншнимъ, чмъ при преподаваніи нешкольномъ, въ храм, гд все способствуетъ религіозному настроенію, гд мысль и чувство слушателя взаимно восполняютъ другъ друга, и знаніе воспринимается всею цльностью возбужденнаго нравственнаго существа.
И такъ, что нужне? Церковно-приходская школа съ ‘уроками Закона Божія’, или церковно-приходская каедра? Священникъ-педагогъ, учительствующій въ дтской школ, или священникъ-пастырь и учитель своей паствы? Этотъ вопросъ, разумется, и отвта не требуетъ. Учрежденіе церковно-приходскихъ школъ не упразднитъ настоятельной вопіющей нужды въ приходскихъ каедрахъ и въ истинно-добромъ, учительномъ пастырств. Мало того: безъ послдняго едвали мыслимы благіе результаты отъ перваго. Но и въ виду опасностей, угрожающихъ православной паств со всхъ сторонъ, отъ штунды, отъ равныхъ духовно-нравственныхъ сектантскихъ ученій, отъ старообрядческаго раскола, отъ растлвающаго вянія цивилизаціи самаго низкаго качества,— церковная ли каедра, обращающаяся въ взрослымъ, призвана и въ силахъ преподать оружіе для борьбы, ‘броню’ и ‘шлемъ спасенія’, или же зубреніе ‘Закона Божія’ по ‘Краткому катихизису’ дтьми отъ 7 до 12 лтъ, даже безъ повторительнаго впослдствіи курса?
Такъ, по вашему, школы не нужны?— спросятъ, пожалуй, насъ. Нтъ, церковно-приходскія школы все же полезны, а потому и нужны, но приходскія каедры полезне и нужне, и безъ нихъ едвали школы, завдываемыя приходскими священниками, принесутъ надлежащую пользу. Школы — необходимое дополненіе церковной приходской каедры, и можно съ увренностью сказать: гд церковно-приходская каедра станетъ оглашаться живымъ словомъ учительства, тамъ тотчасъ же, сама собою, создастся и школа, такъ какъ она сообщаетъ вншнія орудія для лучшаго уразумнія и усвоенія того, что дается или должно бы даваться каедрой. Но не подлежитъ сомннію, что и независимо отъ этихъ соображеній — знаніе грамоты, письма, счета, сообщаемое школою, само по себ полезно крестьянину въ практическомъ отношеніи, особенно въ наши дни, а потому и желательно. Наконецъ, нельзя не признать, что настоящимъ разршеніемъ духовенству открывать таковыя школы упраздняется тотъ перевсъ, который искусственно и принудительно, въ силу правительственныхъ же распоряженій, данъ былъ школамъ такъ-сказать свтскимъ, съ предвзятою мыслью — устранить духовенство отъ того первенствующаго участія въ дл народнаго образованія, къ которому оно призвано по смыслу своего служенія. Правда и то, къ сожалнію, что не многіе приходскіе настоятели восчувствовали обиду такого устраненія, да и пользовались-то въ прежнее время правомъ открытія приходскихъ школъ (теперь только возстановляемымъ, но еще весьма недавно духовенству всецло принадлежавшимъ) также очень не многіе. Во всякомъ случа, отъ церковно-приходской школы если и нельзя, при настоящемъ положеніи дла, непремнно ожидать особеннаго блага, то ни въ какомъ случа нельзя ожидать того вреда, который способенъ подчасъ натворить ученикамъ иной прокравшійся въ учителя ‘развиватель’ — въ училищахъ нецерковнаго вдомства. Но сочувствуя возстановленію стариннаго, неотъемлемаго права духовенства, мы не можемъ не привтствовать и т условія, при которыхъ правительствомъ совершено это возстановленіе. Вопервыхъ, какъ мы уже сказали, открытіе школъ не обязательно для приходскихъ священниковъ, а только предоставляется. Это выраженіе заключаетъ въ себ нкоторое ручательство въ томъ, что школы будутъ учреждаться лишь тми, кто чувствуетъ въ себ призваніе къ такой дятельности, а не во’ исполненіе, чисто-формальное, начальническаго повелнія, говоримъ, впрочемъ: нкоторое ручательство, такъ какъ есть основаніе думать, что епархіальныя власти будутъ производить нчто въ род нравственнаго насилія надъ приходскими священниками ради угожденія высшему духовному начальству, или же вызывать появленіе школъ всякаго рода наградами. Вовторыхъ, вопреки ходившимъ слухамъ, возстановленіе этого права за духовенствомъ не сопровождается отмною чьихъ-либо постороннихъ правъ или упраздненіемъ школъ земскихъ, министерскихъ и иныхъ частныхъ. Тмъ лучше: будетъ больше соревнованія, и такъ какъ посщеніе школъ, слава Богу, для народа не обязательно, то ему предоставляется свободный выборъ отправлять дтей въ ту или другую школу…
Нтъ ничего, разумется, естественне, приличне, законне и боле согласнаго съ желаніемъ народнымъ, какъ завдываніе первоначальною народною школою лицомъ духовнаго званія. Съ точки зрнія народной — грамота должна прежде всего вводить учащагося въ область познанія высшей религіозной истины, ученіе — свтъ, отблескъ свта божественнаго, ученіе вообще — не забава, не шутка, а душезиждительное, важное дло, укрпляющее, просвтленіемъ разума, связь человка съ Богомъ и Церковью. Извстный типъ школьника и то, что называется школьничествомъ — между крестьянскими мальчиками, тамъ гд школа идетъ хорошо, вообще неизвстны, напротивъ того, вы тотчасъ же отличите въ такой деревн, въ толп мальчишекъ — учениковъ школы: при всей рзвости, эти маленькіе мужики держатъ себя уже иначе, сквернословіе, напримръ, почитаютъ дли себя уже неприличнымъ, въ храм стоятъ съ особенною чинностью… Сначала всегда съ нкоторымъ недовріемъ относится крестьянинъ къ школ земской или частной, управляемой малоизвстнымъ ему свтскимъ лицомъ,— до тхъ поръ, дока не убдится вполн въ ея церковно православномъ направленіи. Но если во глав школы, хотя бы и не приходской, случайно поставленъ священникъ (мы знаемъ одну школу городскую и другую частную въ имніи помщика, завдываемыя исключительно безприходными священниками, страстными педагогами),— то отъ желающихъ попасть именно въ такую школу, минуя даже ближайшія, отбоя нтъ… Къ несчастію, такихъ священниковъ — педагоговъ по призванію,— боле чмъ мало…
Повторяемъ: доброе дло — открытіе церковно-приходскихъ школъ поручаемыхъ собственно духовенству, но если желать, чтобъ он принесли народу воистину благой, осязательный плодъ,— возобновите напередъ спасительное дйствіе главной, основной школы — приходской церковной каедры, другими словами: хотите учить и воспитывать народъ посредствомъ приходскихъ священниковъ,— перевоспитайте пастырей. Не педагогическая подготовка нужна для нихъ въ духовныхъ семинаріяхъ,— а подготовка къ пастырству,— и не вншняя лишь, а внутренняя,— не знаніемъ только, а духомъ. Если возразятъ, что подвигъ истиннаго пастырства не возможенъ при настоящей необезпеченности благо духовенства въ средствахъ жизни, что священникъ поневол отвлекается отъ прямаго своего призванія — заботами о совершеніи требъ, приносящемъ ему доходъ, безъ котораго ему и существовать нельзя, и т. п., то не говоря уже о томъ, что такое же возраженіе можетъ быть предъявлено и въ проектируемому учительству въ приходской школ (конечно малодоходному),— спрашивается, не настоитъ ли прежде всего необходимость измнить матеріальныя условія жизни, въ которыя поставлено наше приходское сельское духовенство, и безъ устраненія которыхъ едвали возможенъ нравственный подъемъ нашего церковнаго клира? Совмстно ли приходское священнослужительство, иначе пастырство и учительство, съ понятіемъ о сословной профессіи, о сословномъ хлбномъ ремесл,— съ своего рода Не ощущается ли все боле и боле надобность разрдить духовное сословіе привлеченіемъ въ него лицъ иныхъ сословій (и прежде всего изъ самихъ же крестьянъ),— не выдвигается ли все рзче и настоятельне вопросъ, постоянно досел устраняемый, объ организаціи или врне о призваніи къ жизни приходскихъ общинъ — этихъ основныхъ готовыхъ ячеекъ церковнаго организма?..