А. В. Чанцев, Б. Н. Лондон.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 3. М., ‘Большая Российская энциклопедия’, 1994
Ленский В. Я.: биографическая справка, Ленский Владимир Яковлевич, Год: 1994
Время на прочтение: 5 минут(ы)
ЛЕНСКИЙ Владимир Яковлевич [наст. фам. Абрамович, 4(16).3.1877, Таганрог — 1937], прозаик, поэт. Брат Н. Я. Абрамовича. После смерти отца (1885) учился в Таганрог. г-зии и гор. уч-ще г. Килии Бессараб. губ., куда из Таганрога переехала его мать (урожд. Потоцкая), при г-зии в Кишинёве сдал экзамен на звание аптекарского ученика, затем в Харьков, ун-те получил диплом на звание пом. провизора. До 1901 служил в аптеках в городах Юж. России. Начал писать в детстве, в 1898 в газ. ‘Таганрог, вест.’ напечатал стихи и рассказ (не выявлены). В 1900 появились стих. Л. в ж. ‘Новый мир’ (‘Приют ночи’ — No 44) и ‘Север’ (‘О, возвратись!’ — No 44). С 1902 пост. сотрудник газ. ‘Юг’ (Херсон). Первые рассказы — ‘В глуши’ (‘Наука и жизнь’, 1905, No 10—11) и ‘Ганка’ (ЖдВ, 1906, No 9, о самоубийстве соблазненной и поруганной девушки-прислуги в провинц. городке).
В кон. 1905 Л. женился и обосновался в Петербурге, где прожил почти всю жизнь (за исключением кратковрем. пребывания в Москве в 10-х гг.). Через Абрамовича вошел в группу литераторов, близких к М. П. Арцыбашеву (Л. И. Андрусон, В. В. Башкин, Я. В. Годин и др.), печатал стихи и прозу в ж. ‘Новый журнал для всех’, ‘Образование’, ‘Нива’, ‘Пробуждение’, ‘Всеобщий журнал’, ’20-й век’, в арцыбашевском сб-ке ‘Жизнь’ (СПб., 1908) и мн. альманахах. В 1907 совм. с Абрамовичем издал альм. ‘Проталина’ (СПб.), в к-ром ‘петерб. модернисты’ (А. А. Блок, Л. Д. Зиновьева-Аннибал) соседствовали с авторами его собств. круга и почти случайными (В. Р. Менжинский). Эклектич. состав альманаха, как и претензия составителей на причастность к символист, движению стали одним из козырей в тогдашней полемике моск. символистов против ‘петербуржцев’ (А. Белый: ‘тут и анархо-реализм, и мистико-народничество, и мистико-хулиганство — чего душа просит’ — ‘Весы’, 1907, No 7, с. 73). Столь же резко был встречен сб-к стих. Л. ‘Утренние звоны’ (СПб., 1907, с обложкой по его собств. рисунку в стиле art nouveau), откровенно эпигонский по мотивам (‘Я увяданью осени больному / Не меньше рад, чем зелени весны, / И сладкую ношу в себе истому / Задумчивой, безгрешной тишины’). Отметив ‘гнетущее однообразие этой банальной из банальных книги’, Блок иронически заметил, что ‘время Бальмонта, надо полагать, прошло, скипетр его передан Вл. Ленскому’ (V, 230, 231). О поэтич. бездейственности лирики Л. писал и К. И. Чуковский в ст. ‘Третий сорт’: ‘я назвал лит. онанизмом поэзию г. Чулкова и у меня не осталось названия для творчества г. Ленского… Из одного <,его>, стих, можно сделать три, из трех — одно’, стих. Л. ‘Белые лилии… Цвет упоительный’ Чуковский цитировал от конца к началу, демонстрируя т. о. обратимость и необязательность ‘смысла’ (‘Весы’, 1908, No 1, с. 89— 90). Позднее (не без влияния поэзии И. А. Бунина) в лирике Л. наметилась тенденция за счет реалистич. деталей и нек-рой прозаизации стиха уходить от расплывчатой и невнятной ‘музыкальности’ — см. его сб. ‘Стихи’ (М., 1917).
Как прозаик Л. обратил на себя внимание сб-ком ‘Рассказы’ (т. 1, М., 1910), здесь он, по опенке В. Гофмана, проявился как поэт, почему-то ‘влюбившийся’ в прозу, у к-рого ‘характерная … черта — пристрастие к грезе, к бреду, к визионерству’, а рассказы — ‘словно не доделаны, словно еще черновики’ (НЖдВ, 1910, No 20, стб. 119—20, ср. рец. В. Волькенштейна, заметившего, что Л. лучше, чем события или чувства героев, рисует их ‘случайные настроения’ — СМ, 1910, No 12, 2-й отд., с. 132). Эта слабость авт. воли и женств. впечатлительность Л. не в последнюю очередь обусловили тематич. эволюцию его рассказов — от непритязат. ‘Ганки’ (в общем в русле демокр. литры кон. 19 в.) к рассказам на ‘модные’ темы. О ‘вопросах пола’, напр., — рассказ ‘Жена’ (‘Лит. сб. ‘Яма», СПб., 1910), по мотивам к-рого (как и нек-рых др. своих произв.) Л. написал сценарий фильма ‘Искушение’ (1915) и сам сыграл в нем одну из ролей. Об ‘эпидемии самоубийств’ — ‘Отчего?’ (сб. ‘Грех’, М., 1911) и особенно ‘Так бывает’ (НЖдВ, 1911, No 32, о человеке, решившем покончить с собой и в последний момент отказавшемся от решения, став свидетелем смерти др. самоубийцы), в к-ром Е. А. Колтоновская отметила ‘необыкновенную легкость’ самого помысла о самоубийстве — результат ‘нервной неустойчивости… отсутствия уважения к собств. жизни’, присущего ‘всей совр. психологии’ (см. ст. ‘Бацилла смерти’ в ее кн.: Критич. этюды, СПб., 1912, с. 284).
Психология совр., часто женской, души — гл. тема первого романа Л. — ‘Трагедия брака’ [‘Новая жизнь’, 1911, No 3—4 — под назв. ‘За счастье’, отд. изд. — М., 1911, рец., 1911: А. Налимов — ‘Против течения’, No 4(28), НЖдВ, No 33], в к-ром от лица женщины рассказана история любви-ненависти, с самоубийством и разбитыми судьбами в финале, и написанных вслед за ним — ‘Песня крови’ (СПб., 1912), ‘Больная любовь’ (М., 1913, СПб., 1914), ‘Белые крылья’ (т. 1—2, М., 1914, 1916, рец.: НВ, илл. прил., 1915, 6 июня).
В единств. обстоят, статье, поев, творчеству Л., Вяч. Полонский, обобщенно характеризуя эти романы, говорил, что героини писателя, ‘как сестры родные’ похожие одна на другую, только и знают, что мечтать о счастье (к-рое понимают ‘очень бедно’, т. к. для них ‘нет искусства, нет красоты, нет природы’), счастье же обманывает их, заставляя мечтать о себе снова, ‘все мужчины Ленского думают только о женщине, женщины — наоборот’, всеми владеет эротич. зуд, мешающий даже рассмотреть, если не понять личность любимого: ‘где уж тут говорить о прекрасной даме, о мечте единственной и вечной. Но характерно, что эту мечту восприняли маленькие люди и по-своему облекли ее в плоть и кровь, наградив видом… куртизанки и душой мещаночки’. В талантливом, хотя и слишком небрежном изображении ‘несложной драмы несложных душ’ Полонский сидел ‘немалую заслугу’ Л. (‘Свободный журнал’, 1914, No8, стб. 77—84).
Вероятно, Л. и сам понимал, что тематич. и стилистич. однообразие его романов (каждый из к-рых к тому же был выстроен и написан хуже предыдущего) чревато опасностью автоэпигонства, хотя в его приверженности к темам больной страсти, греха и смерти было, помимо ‘моды’, что-то безусловно искренне пережитое. Так или иначе эти темы возникали и в след. романах, в к-рых Л. старался обогатить фактуру и расширить диапазон своей прозы. Лучший из всех написанных им ром. ‘Под гнездом аиста’ (М., 1913) был навеян его дет. воспоминаниями о Бессарабии, о тамошних цыганах и евреях, череда бытовых, проникнутых сочувств. юмором эпизодов проходила на фоне южно-рус, природы, описанной подробно и с лирич. задушевностью, ‘благородно-эпической, спокойно-худож. вещью’ назвал этот роман И. М. Василевский, в целом считавший Л. ‘одним из многих’, жертвой ‘лит. рынка’ (ЖЖ, 1915, No 17, с. 18, др. рец.: А. Бараден — ‘Новая жизнь’, 1913, No 12). За ним последовали авантюрно-любовные с некоторым мистич. налетом ром. ‘Зори ночные’ (М., 1915, о волжской деревне) и ‘Черный став’ (М., 1917, об Украине, с участием бандуристов, цыган, разбойников и картинами сельской ярмарки).
В 1916 Л. привлек к соавторству Абрамовича, к-рому совм. написанный ром. ‘Демон наготы’ (М., 1916, поев. Арцыбашеву, ‘писателю, темы к-рого — Смерть и страсть’, отрицат. рец.: А. Бунина) — ‘Жен. дело’, 1916, No 14) был оиязан мотивом экстатически-напряженного чаяния времен, ‘когда истощится бесплодное напряжение внешней культуры’, рассеется ‘кошмар’ чувств, жизни и последние люди на земле ‘воспримут Христа, чтобы исчезнуть в Нем’, хотя с т. з. темы и фабулы он, как и след. совместный ром. ‘Игра’ (М., 1917, о самоубийстве промотавшегося игрока и кутилы, к-рому. юная девушка хотела посвятить свою жизнь), был как бы возвращением к первым романам Л.
После 1917 Л. пытался найти свое место в советской действительности, в 1919 написал ист. драму из эпохи У. Тайлера ‘Союз восстания’ (отзыв Блока: ‘устарело, бессильно, мертво’ — VI 428), в 20-х гг. выпустил неск. дет. сказок в стихах, писал рассказы — гл. обр. о детях (сб. ‘Сморчки’, Л., 1928), в 1925 по его либретто в ленингр. Саду отдыха (б. Аничкова дворца) была поставлена оперетта ‘Коломбина’, задуманный киносценарий ‘Исполнить приговор!’ (1929) остался неосуществленным.
Изд.: Собр. соч., т. 1—7, М., 1910—13, Собр соч., [т 1—7], 2-е изд., М., 1916—17, Собр. соч . т. 1, 3, 4, 8, М., 1917.
Лит.: История рус. лит-ры, т. 4, Л., 1983 (ук.) * Гранат, Альм. и сб-ки (1, 2), Вишневский (ук), Муратова (2), Масанов.
Архивы: ЦГАЛИ, ф. 8, ИРЛИ, ф. 377.