Дон-Кихот Ламанчский, Андреевская Варвара Павловна, Год: 1896 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ДОНЪ-КИХОТЪ ЛАМАНЧСКІЙ

ПЕРЕДЛАЛА ПО СЕРВАНТЕСУ
ДЛЯ ЮНОШЕСТВА
В. П. Андреевская

Съ 4-мя раскрашенными рисунками.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

ИЗДАНІЕ КНИГОПРОДАВЦА Ф. А. БИТЕПАЖА.

ОГЛАВЛЕНІЕ.

Донъ-Кихотъ Ламанчскій

Посвященіе въ рыцари

Побжденный Рыцарь

Втряныя мельницы

Дальнйшія приключенія

Новое приключеніе

Галерные невольники

Въ скалистой долин

Донъ-Кихотъ убиваетъ великана

Дульцинея Тобозская

Странствующая труппа

Встрча

Приключеніе со львомъ

Пещера Монтезино

Заколдованная барка

Заколдованный конь

Санчо-Панса длается губернаторомъ

Панса отказывается отъ губернаторства

Заключеніе

Донъ-Кихотъ Ламанчскій.

Въ мстечк Ламанча жилъ нкій дворянинъ, по имени Кихада, жилъ онъ вмст со своею старою экономкой и ея племянницей. Средства его были весьма ограничены, ихъ едва хватало на денное пропитаніе, подчасъ весьма скудное, да на одежду, которая большею частью состояла изъ суконнаго камзола, такихъ же панталонъ, да пары полуботинокъ, по какому-то странному капризу Донъ-Кихотъ постоянно требовалъ отъ прислуги, чтобы она носила тоже суконный костюмъ, и всегда была роскошно одта, вслдствіе чего экономка, желая угодить ему, прикладывала все свое стараніе, чтобы содержать въ возможномъ порядк собственный туалетъ и туалетъ племянницы, ради чего часто даже оставалась безъ обда.

Донъ-Кихотъ, кром прислуги, держалъ еще лошадь, но Боже мой, что это была за кляча! Къ ней, въ вид конюха, былъ приставленъ молодой мальчикъ, который въ одно и то же время исполнялъ обязанности дворника и садовника.

Самъ Донъ-Кихотъ отличался очень высокимъ ростомъ, крпкимъ тлосложеніемъ и замчательною худобою, по фигур онъ казался гораздо моложе своихъ лтъ, но зато лицо его выглядло чрезвычайно старообразно, вставалъ онъ очень рано, затмъ ежедневно занимался физическими упражненіями и охотой, на отдыхъ время тратилъ мало, и почти вс свободные часы употреблялъ на чтеніе книгъ, въ которыхъ описывались различныя похожденія рыцарей. Чтеніе это до того увлекало Донъ-Кихота, что за нимъ онъ не только положительно позабывалъ потребность пищи, сна и вообще приходилъ въ такое возбужденное состояніе, что совершенно разстраивалъ свои нервы, но даже рисковалъ разориться въ конецъ, такъ какъ объ управленіи имніемъ и хозяйствомъ съ каждымъ днемъ думалъ все меньше и меньше.

Продавъ съ убыткомъ часть земли, онъ на вырученныя деньги покупалъ романы, въ которыхъ говорилось о геройскихъ подвигахъ рыцарей. Маневръ этотъ продлывался безпрестанно, и въ результат получилось то, что чмъ обширне становилась библіотека, тмъ меньше оставалось у него луговъ, полей и нр. т. п. угодья, чмъ фантастичне попадался романъ, тмъ сильне онъ имъ увлекался, увлекался до того, что въ конц-концовъ мысли его стали путаться, и въ голов оставалась одна пустота.

Онъ не могъ думать ни о чемъ, исключая турнировъ, сраженій и встрчъ съ великанами, да драконами, однимъ словомъ, воображеніе несчастнаго до *того разыгралось, что въ одинъ прекрасный день онъ схватился за висвшее на стнк копье и щитъ, и началъ сражаться съ воображаемымъ великаномъ, ломая и опрокидывая все, что попадалось подъ руку, натшившись вволю такимъ безумнымъ упражненіемъ, Донъ-Кихотъ спокойно слъ на мсто и задумался, какимъ бы образомъ изобразить изъ себя на самомъ дл странствующаго рыцаря, прославить свое имя и посвятить всю жизнь на пользу угнетеннымъ, съ разсчетомъ впослдствіи получить за это въ награду какое-нибудь знаменитое королевство.

Мысль обо всемъ вышесказанномъ не покидала его ни на минуту. Онъ чувствовалъ себя героемъ, чувствовалъ, что въ немъ пробуждается необычайная энергія, и отыскавъ гд-то на чердак старыя латы и прочія вооруженія, нкогда принадлежавшія его предкамъ, усердно принялся приводить ихъ въ порядокъ и очищать отъ ржавчины и пыли. Къ сожалнію, однако, герой нашъ вскор замтилъ, что въ раздобытомъ имъ вооруженіи не хватало шлема, вмсто котораго валялся какой-то жалкій остовъ. Что длать? какъ быть? подумалъ Донъ-Кихотъ встревожившись, НО обычная находчивость не измнила ему, онъ поспшно исправилъ нижнюю часть шлема, почти совершенно поломанную, замнивъ ее папкою, и исправилъ такъ искусно, что издали почти ничего не было замтно.

— Готово!— торжественно воскликнулъ тогда импровизованный рыцарь, и надвъ шлемъ наголову, сейчасъ же вступилъ въ бой съ воображаемымъ дракономъ, но увы, при первыхъ же, собственноручно нанесенныхъ самому себ, ударахъ, шлемъ разлетлся въ разныя стороны, и такимъ образомъ трудъ цлой недли пропалъ въ одну секунду, но5

Донъ-Кихотъ не упалъ духомъ, и снова принялся за починку.

Всунувъ внутрь шлема желзный обручъ, онъ не сомнвался боле въ его прочности, и потому спокойно отложивъ въ сторону, задумался только надъ тмъ, какую бы кличку дать своей сухопарой кляч, едва державшейся на ногахъ, онъ не хотлъ замчать ея недостатковъ, считалъ для себя вполн пригодною, говорилъ, что не промняетъ ее ни на какого скакуна, и посл многократныхъ разсужденій, наконецъ, остановился на кличк Россинанта.

Поршивъ съ вопросомъ относительно клички лошади, оставалось придумать достаточно звучное имя лично для себя,— такое, чтобы оно прославило его на весь околотокъ, чтобы его знали и старый, и малый.

— Вотъ что! я буду называться Донъ-Кихотомъ Ламанчскимъ!— продолжалъ мысленно разсуждать Кихада: — лучше этого трудно что-либо придумать! Теперь кажется все готово! можно смло выступить въ походъ… впрочемъ нтъ!— настоящій рыцарь долженъ обязательно имть даму сердца, во имя которой совершаются вс его подвиги, безъ этого онъ все равно, что тло — безъ души… Я непремнно обязанъ выбрать себ такую личность, чтобы повергнуть къ ея ногамъ свою славу, а изъ ея рукъ получить награду за все пережитое и перечувствованное!— И вотъ посл продолжительныхъ размышленій онъ, наконецъ, вспомнилъ, что въ сосдней деревушк Тобозо, когда-то давно, замтилъ одну, чрезвычайно хорошенькую, краснощекую крестьянскую двушку, на которой и поршилъ остановить свой выборъ.

Двушка во всхъ отношеніяхъ казалась подходящею, но опять бда — она называлась совершенно простымъ именемъ Альдонсо Лоренсо.

— Ничего, мы переименуемъ ее въ Дульцинею Тобозскую, она будетъ считаться принцессою крови,— вслухъ проговорилъ Кихада.— Я никому не позволю усомниться въ этомъ.— Устранивъ такимъ образомъ вс препятствія, рыцарь Донъ-Кихотъ ршилъ, не откладывая дла въ долгій ящикъ, при первой возможности, пуститься въ путь дорогу.

Не предупредивъ никого о задуманномъ предпріятіи, рыцарь нашъ въ одно прекрасное утро нарядился въ латы, увнчалъ свою неразумную головушку самодльнымъ шлемомъ, взялъ въ руку копье и, осдлавъ Россинанта, выхалъ изъ дома черезъ заднія ворота, прямо въ поле, чтобы не встртиться ни съ кмъ изъ знакомыхъ. Все это удалось ему какъ нельзя лучше, онъ чувствовалъ себя превосходно, но едва усплъ перехать границу собственныхъ владній, какъ вспомнилъ о томъ, что еще не посвященъ въ санъ рыцаря, безъ чего не иметъ нрава вступать въ. борьбу, и уже началъ раскаиваться въ томъ, что поспшилъ выздомъ, но затмъ мысленно перебирая рыцарскіе уставы, вспомнилъ нсколько примровъ, гд рыцари, находившіеся въ его положеніи, просили перваго встрчнаго посвятить ихъ.

Эта счастливая мысль его успокоила, вмсто того, чтобы повернуть назадъ, онъ пришпорилъ хромоногаго коня, и ровненькой рысцой поплелся дале, въ надежд, что счастливый случай поможетъ ему благополучно достигнуть задуманной цли.

Спокойно посматривая то направо, то налво, Донъ-Кихотъ избралъ ту дорогу, по которой разсчитывалъ встртить больше приключеній.

Разговаривая самъ съ собою, онъ халъ прямо, причемъ его пылкая фантазія рисовала цлый рядъ интересныхъ эпизодовъ. Ему слышались даже голоса, восхвалявшіе его славу, и онъ съ каждою минутою все больше и больше позабывалъ о мір дйствительности, уносясь мыслями куда-то далеко, въ міръ фантазіи.

Солнце, между тмъ, пекло немилосердно, въ особенности тяжело было голов, но рыцарь нашъ не обращалъ на это вниманія, продолжая бодро подвигаться впередъ до тхъ поръ, покуда не почувствовалъ сначала голодъ, а потомъ и жажду, нетерпливо оглядываясь по сторонамъ въ надежд увидть гд по близости гостинницу, онъ тщетно пришпоривалъ своего измученнаго коня, который, вслдствіе сильнаго утомленія, тащился почти шагомъ. Наконецъ къ вечеру показалось какое-то жилье. Донъ-Кихотъ собралъ послднія силы, старался пріосаниться и, принявъ воинственную позу, направилъ Россинанта прямо туда.

Подъхавъ ближе, онъ увидлъ двухъ молодыхъ крестьянокъ, которыя стояли около дверей этого жилья, оказавшагося на самомъ дл небольшимъ трактирчикомъ, он весело болтали между собою и чему-то отъ души смялись.

Пылкое воображеніе оригинальнаго рыцаря разыгралось въ высшей степени, плохенькій, не важнаго пошиба трактирчикъ представился ему изящнымъ средневковымъ замкомъ, съ неизбжными своими атрибутами, т.-е. тюрьмами, зубчатыми башнями, спускнымъ мостомъ и глубокимъ рвомъ. Взглянувъ наверхъ башни, Донъ-Кихотъ съ нетерпніемъ ожидалъ появленія карлика, который возвститъ о его прибытіи трубными звуками, какъ это обыкновенно описывалось въ романахъ. Полный самыхъ радужныхъ надеждъ относительно того, что завтная мечта наконецъ осуществилась, рыцарь смло подъхалъ къ двери, ожидаемое привтствіе карлика не послдовало, Донъ-Кихотъ этимъ остался не вполн доволенъ, и не видя иного исхода, ршилъ обратиться къ двушкамъ, которыхъ принялъ за принцессъ крови, онъ уже открылъ ротъ, чтобы заговорить съ ними, какъ вдругъ по близости раздался рожокъ пастуха, сзывавшаго домой свиное стадо.

Услышавъ давно ожидаемый сигналъ, Донъ-Кихотъ сдлалъ такой быстрый прыжокъ къ двери гостинницы, что испугавшіяся двушки, полагая, что рыцарь, вооруженный копьемъ, вроятно, хочетъ убить ихъ, немедленно отклонились въ сторону.

Тогда Донъ-Кихотъ поспшилъ поднять забрало и, открывъ свое запыленное лицо, проговорилъ тихимъ, вкрадчивымъ голосомъ:

— Прекрасныя дамы, не бойтесь и не убгайте! Рыцарскій орденъ, къ которому я принадлежу, не допускаетъ, чтобы ко мн относились иначе какъ съ уваженіемъ и съ полной покорностью.

Двушки, не привыкшія къ тому, чтобы къ нимъ обращались въ такихъ изысканныхъ выраженіяхъ, стали переглядываться, затмъ принялись съ любопытствомъ разсматривать рыцаря, а въ конц-концовъ громко расхохотались.

— Скромность считается лучшимъ украшеніемъ красоты, а смхъ безъ причины называютъ глупостью,— отозвался тогда раздосадованный Донъ-Кихотъ.— Не подумайте, впрочемъ, прекрасныя дамы, что я говорю это съ тмъ, чтобы оскорбить васъ, напротивъ, поврьте, я готовъ отнын служить вамъ тломъ и душою.

Эти послднія слова еще больше разсмшили двушекъ, он продолжали хохотать во все горло, Донъ-Кихотъ смотрлъ на нихъ злыми глазами, схватившись за рукоятку своего меча, и Богъ знаетъ, чмъ бы кончилась эта исторія, еслибы къ счастью не вышелъ хозяинъ гостинницы, добродушный толстякъ, который, при вид въ высшей степени смшной фигуры неожиданнаго постителя, самъ съ трудомъ удерживался отъ смха.

— Господинъ рыцарь, если вамъ угодно, вы можете найти себ пріютъ подъ нашей кровлей, гд все будетъ готово къ вашимъ услугамъ,— сказалъ онъ посл минутнаго молчанія, стараясь казаться серьезнымъ.

Такое любезное приглашеніе отъ главнаго управляющаго замка, за котораго Донъ-Кихотъ принялъ хозяина, показалось ему чрезвычайно лестнымъ, онъ разсыпался въ благодарности, сошелъ съ сдла и. шатаясь отъ усталости и голода, послдовалъ за нимъ въ комнаты, предварительно, впрочемъ, попросивъ позаботиться о его драгоцнномъ кон Россинант, исхудавшемъ отъ продолжительнаго перехода еще боле.

Трактирщикъ въ знакъ согласія молча кивнулъ головою, мимоходомъ бросивъ бглый взглядъ на драгоцннаго коня, сначала чуть не покатился со смху, а затмъ пожалвъ въ глубин души несчастное животное, ласково провелъ рукою по его костлявымъ бокамъ и приказалъ отвести въ конюшню.

Двушки, между тмъ, приблизились къ утомленному путешественнику и помогли ему снять лишнее облаченіе, но когда дло дошло до шлема, то положительно стали въ тупикъ, такъ какъ завязки послдняго до того запутались, что развязать ихъ не было возможности, а перерзать Донъ-Кихотъ не согласился, вслдствіе этого двушкамъ пришлось кормить рыцаря съ рожка, придерживая забрало, пока хозяинъ, желавшій съ своей стороны угостить дорогого постителя, вливалъ ему въ ротъ вино и пиво съ помощью стеклянной трубочки.

Донъ-Кихотъ мужественно переносилъ вс неудобства и, крпко стиснувъ въ кулакъ зеленые шнурки, служившіе завязками шлему, въ короткихъ словахъ пояснилъ окружающимъ свои планы и надежды.

Утоливъ голодъ, рыцарь чувствовалъ себя вполн довольнымъ, раздавшійся подъ окномъ рожокъ пастуха, который возвращался на ночлегъ домой со стадомъ, показался ему дивной музыкой, онъ слушалъ съ наслажденіемъ, причемъ пылкая фантазія -съ каждою минутой разыгрывалась все сильне, ему даже представилось, будто онъ совершилъ уже вс задуманныя предпріятія.

Онъ взглянулъ на окружающихъ съ радостною, сіяющею улыбкою, хотлъ что-то проговорить, но тутъ въ голов его мелькнула безотрадная мысль о томъ, что онъ вдь еще не посвященъ въ санъ рыцаря, и что, какъ уже было сказано выше, безъ этого посвященія ему невозможно приступить ни къ какому подвигу.

Посвященіе съ рыцари.

Какъ только двушки убрали со стола и вышли вонъ изъ комнаты, Донъ-Кихотъ бросился на колни передъ трактирщикомъ, назвалъ его храбрымъ кастеляномъ и просилъ послдовать за нимъ въ конюшню, чтобы тамъ совершить надъ нимъ посвященіе.

— Храбрйшій изъ рыцарей и кастеляновъ!— воскликнулъ онъ, схвативъ трактирщика за руку:— умоляю васъ, посвятите меня въ санъ рыцарей! Исполненіемъ моей убдительной просьбы, вы не только окажете лично мн великое благодяніе, но даже самого себя прославите!— говорилъ Донъ-Кихотъ умоляющимъ голосомъ.

Трактирщикъ съ смущеніемъ взглянулъ на своего собесдника, и положительно не зналъ, что ему длать.

Онъ просилъ Донъ-Кихота встать съ колнъ, но это оказалось напраснымъ: Донъ-Кихотъ исполнилъ его требованіе только тогда, когда трактирщикъ въ конц-концовъ далъ слово исполнить оригинальную просьбу.

— Благодарю!— торжественно воскликнулъ Донъ-Кихотъ:— теперь я совершенно покоенъ, но сегодняшнюю ночь, во всякомъ случа, разршите мн, согласно древнимъ рыцарскимъ обычаямъ, провести въ часовн на страж моего оружія, затмъ завтра, рано утромъ, я достойно приступлю къ великому длу, и во имя чести дамы моего сердца немедленно приму участіе въ различныхъ сраженіяхъ, выкажу необыкновенную храбрость и, увнчанный славой, на удивленіе всему свту, вернусь домой совершенно счастливый! Подобнымъ образомъ долженъ поступать каждый странствующій рыцарь. Мое пламенное желаніе заключается въ томъ, чтобы выполнить задачу вполн добросовстно: больше я ничего не желаю.

Слушая монологъ своего постителя, трактирщикъ боле не сомнвался въ томъ, что иметъ

дло съ человкомъ помшаннымъ, и вмсто того, чтобы пожалть о немъ, ршился ради шутки и собственной выгоды немного позабавиться.

— Благородный рыцарь, я вижу, что ваша просьба вполн основательна, и ваши намренія въ высшей степени похвальны, потому не ршаюсь отказать въ содйствіи, къ сожалнію только при моемъ замк нтъ часовни, въ которой бы вы могли простоять сегодняшнюю ночь, но въ крайности вы можете расположиться около костела, а затмъ съ первыми лучами восходящаго солнца, я исполню надъ вами обрядъ, со всми подобающими церемоніями. Теперь же, скажите мн откровенно, имете вы при себ деньги?

— Ни одной монеты,— возразилъ Донъ-Кихотъ: — мн еще никогда не приходилось читать, чтобы странствующіе рыцари брали съ собою деньги.

— Въ этомъ вы ошибаетесь, благородный рыцарь: тотъ, кто писалъ подобныя вещи, глубоко заблуждался: странствующему рыцарю немыслимо пускаться въ путь безъ денегъ, а главное безъ фляжки живой воды, съ помощью которой совершаются различныя чудеса. Подумайте, вдь вамъ неоднократно придется проводить цлыя недли въ открытомъ пол, гд большею частью разыгрываются сраженія, во время которыхъ не всегда имешь подъ рукою помощь доктора или хирурга, и тотъ, у кого не найдется съ собою какого-нибудь снадобья для залечиванія ранъ,— рискуетъ жестоко поплатиться не только здоровьемъ, но даже жизнью. Кром того, каждый рыцарь долженъ обязательно имть оруженосца, который, вмст съ остальными вещами рыцаря, хранитъ и его деньги, поэтому совтую вамъ немедленно воротиться домой, чтобы пріобрсти все вышесказанное, посл чего я съ большимъ удовольствіемъ посвящу васъ въ санъ рыцаря.

Донъ-Кихотъ принялъ благой совтъ трактирщика, и успокоенный мыслью въ скоромъ времени быть посвященнымъ, бережно положилъ оружіе и прочіе доспхи близъ колодца, гд ршилъ всю ночь провести на страж.

Трактирщикъ между тмъ вошелъ въ комнаты, и поспшилъ сообщить всмъ присутствующимъ о томъ, какого оригинальнаго, полоумнаго постителя Богъ послалъ ему, неизвстно откуда.

Разсказъ трактирщика заинтересовалъ всхъ гостей, которые, подойдя къ окну, съ любопытствомъ слдили глазами за Донъ-Кихотомъ, мрно шагавшимъ подл колодца.

Выглянувшій изъ-за тучки мсяцъ серебрился на его доспхахъ и обливалъ матовымъ свтомъ его долговязую фигуру, придавая ей какой-то особенный, совершенно загадочный, видъ.

Около часу слонялся взадъ и впередъ будущій рыцарь. Все кругомъ было тихо, покойно. Но вотъ вдругъ по дорог, ведущей къ колодцу, показалось нсколько погонщиковъ, одному изъ которыхъ пришла фантазія попоить своего мула.

Донъ-Кихотъ, везд и всюду видвшій нчто особенное, принялъ его за странствующаго рыцаря, желающаго овладть его оружіемъ, и закричалъ такъ громко, какъ только позволяли силы:

— Опомнись, и не прикасайся, ежели дорожишь жизнью, иначе теб придется плохо.

Погонщикъ, однако, оказался не изъ трусливыхъ, не обращая вниманія на угрозу, онъ смло откинулъ доспхи въ сторону и взялся за бадью, чтобы зачерпнуть воды. Но тутъ нашъ храбрый рыцарь доле не выдержалъ, съ яростью бросился на погонщика и, мысленно обращая мольбы къ дам своего сердца, съ просьбою помочь въ этомъ первомъ подвиг, такъ сильно ударилъ погонщика по голов, что бдняга мгновенно упалъ замертво.

Что же касается Донъ-Кихота, то онъ, нисколько не встревожившись совершеннымъ убійствомъ, спокойно вернулся къ своему оружію, подобралъ его, сложилъ на прежнее мсто, и опять зашагалъ взадъ и впередъ, какъ ни въ чемъ не бывало. По прошествіи нсколькихъ минутъ къ колодцу подошелъ второй погонщикъ, очевидно съ тмъ же самымъ намреніемъ, т.-е. съ цлью тоже напоить своего мула.

Донъ-Кихотъ, не говоря ни слова, бросился на него по примру предъидущаго раза, но погонщику удалось какъ-то вывернуться, несмотря на это, впрочемъ, на спин его оказалось нсколько тяжелыхъ ранъ, вслдствіе чего, онъ, конечно, закричалъ благимъ матомъ.

На крикъ раненаго сбжались вс, не исключая самого хозяина, начался ропотъ, упреки по поводу того, какимъ образомъ можно было допустить, что бы человкъ, [признанный полоумнымъ, оставался на свобод. Трактирщикъ не зналъ, что ему длать: онъ хотлъ предложить Донъ-Кихоту сейчасъ же оставить его гостинницу, но Донъ-Кихотъ находился въ такомъ возбужденномъ состояніи, что къ нему страшно было подступиться. Пришлось прибгнуть къ хитрости, что добродушный толстякъ и сдлалъ.

— Благородный рыцарь, простите, ежели мои гости чмъ обидли или огорчили васъ,— обратился онъ къ Донъ-Кихоту.— Все то, что сейчасъ съ вами случилось, достаточно свидтельствуетъ о вашемъ мужеств и о томъ, что вы вполн достойны званія рыцаря, поэтому я готовъ сейчасъ же приступить къ посвященію, посл чего вы смло можете продолжать вашъ путь дале.

Слова трактирщика привели Донъ-Кихота въ неописанный восторгъ, онъ, конечно, поврилъ имъ вполн, и сейчасъ же согласился, а хитрому трактирщику только этого и надо было.

Приказавъ подать расходную книгу, въ которую записывался отпущенный въ долгъ овесъ, толстякъ длалъ видъ, будто читаетъ по ней молитвы и заклинанія, во время чего держалъ обнаженный мечъ надъ головою опустившагося на колни Донъ-Кихота, потомъ онъ веллъ ему встать на ноги и и сдлалъ знакъ рукою находившимся тутъ же молодымъ двушкамъ, чтобы он опожали его мечемъ и прицпили шпоры. Двушки исполнили то и другое, съ трудомъ удерживаясь отъ смха, а трактирщикъ въ заключеніе церемоніи далъ посвященному рыцарю два такихъ сильныхъ удара по плечу, что тотъ чуть не кувырнулся, но тмъ не мене стойко перенесъ причиненную боль, и даже не поморщился, однимъ словомъ, поступилъ такъ, какъ подобаетъ поступать храброму рыцарю.

— Да будетъ нашъ благородный рыцарь счастливйшимъ изъ всхъ рыцарей, и да прославится своими подвигами!— торжественно проговорилъ трактирщикъ, кусая губы.

Донъ-Кихотъ, не замчая насмшекъ, считалъ себя совершенно счастливымъ, онъ думалъ только о предстоящихъ великихъ подвигахъ, и не желая понапрасну тратить время, поспшно вскочилъ на Россинанта, поблагодарилъ радушнаго хозяина и похалъ въ путь дорогу.

— Слава теб Господи! спровадилъ наконецъ!— проговорилъ трактирщикъ, и очень довольный тмъ, что отдлался отъ полусумасшедшаго постителя, даже не спросилъ съ него денегъ ни за ночлегъ, ни за ужинъ.

Побжденный рыцарь.

Яркое утреннее солнце привтствовало счастливйшаго изъ рыцарей и отражалось на его меч и шлем, съ сильно бьющимся сердцемъ продолжалъ онъ безостановочно хать впередъ, ожидая различныхъ приключеній, но затмъ вскор вдругъ припомнивъ добрый совтъ кастеляна, ршилъ лучше предварительно вернуться домой, чтобы запастись деньгами и прочими необходимыми для странствующаго рыцаря предметами, заботила его также мысль относительно оруженосца, онъ сталъ перечислять всхъ знакомыхъ, и, въ конц концовъ, остановился на одномъ крестьянин изъ ихъ деревни, который показался ему вполн подходящимъ для этой должности.

Чтобы скоре привести свое намреніе въ исполненіе, Донъ-Кихотъ направилъ Россинанта къ жилищу этого крестьянина, прямо черезъ лсъ, откуда до его ушей вскор донесся не то стонъ, не то жалобный крикъ какой-то. Пришпоривъ разбитаго на ноги коня, рыцарь поспшно поскакалъ туда, откуда доносился стонъ, и по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, глазамъ его представилась слдующая картина: къ толстому дереву была привязана лошадь, а около нея полураздтый мальчикъ,— котораго немилосердно колотилъ стоявшій тутъ же рослый мужчина.

— Остановись, несчастный! кто далъ теб право поступать такимъ образомъ съ бднымъ ребенкомъ!— громко воскликнулъ Донъ-Кихотъ, схватившись за мечъ и принявъ воинственную позу:— разв можно такъ обращаться съ беззащитнымъ созданіемъ!

Крестьянинъ взглянулъ на говорившаго, наружный видъ котораго показался ему въ высшей степени страшнымъ, и невольно опустилъ руки.

— Бери свое копье, садись на коня и защищайся!— продолжалъ между тмъ Донъ-Кихотъ строгимъ голосомъ.

Крестьянинъ струсилъ: вооруженный видъ рыцаря, а въ особенности копье, которымъ онъ постоянно махалъ передъ его носомъ, невольно внушало уваженіе.

— Господинъ рыцарь,— заговорилъ онъ нершительно:— этотъ мальчикъ — мой слуга, вполн заслуживающій наказанія: онъ крадетъ у меня овецъ, я каждый день не досчитываюсь нсколькихъ штукъ, а онъ еще на меня жалуется и взводитъ небылицу, утверждая, будто я не плачу ему жалованья, однимъ словомъ, лжетъ безсовстно, господинъ рыцарь.

— Развяжи мальчишку и безъ всякихъ разговоровъ заплати ему сполна все, что слдуетъ, иначе я заколю тебя!— грозно продолжалъ Донъ-Кихотъ замахнувшись.

Крестьянинъ повиновался.

— Сколько онъ теб долженъ?— обратился Донъ-Кихотъ къ мальчику.

— Девятимсячное жалованье, по семи реаловъ въ мсяцъ, что въ общемъ составляетъ 63,— бойко отвчалъ мальчуганъ.

Услыхавъ такую цифру, крестьянинъ пришелъ въ ужасъ и наотрзъ отказался платить, но Донъ-Кихотъ приказалъ сію же минуту удовлетворить мальчика, если онъ только дорожитъ собственной жизнью.

— У меня нтъ столько денегъ при себ, господинъ рыцарь.— взмолился крестьянинъ: — пусть онъ пойдетъ со мною домой, тамъ я, пожалуй, разсчитаюсь съ нимъ, сдлать же это здсь положительно невозможно.

— Ахъ, нтъ, храбрый рыцарь, я ни за что не пойду къ нему: во-первыхъ, онъ меня обманетъ, а во-вторыхъ, приколотитъ пуще прежняго,— возразилъ мальчикъ, не двигаясь съ мста.

Тогда Донъ-Кихотъ принялся уговаривать хозяина, и взявъ съ него честное слово, что онъ расплатится съ мальчишкой по совсти, спокойно похалъ дальше.

Какъ только храбрый рыцарь скрылся изъ виду, такъ крестьянинъ сейчасъ же изъявилъ желаніе расплатиться съ мальчикомъ, но при разсчет выдалъ гораздо меньше, чмъ слдовало, мальчикъ поднялъ крикъ и сталъ угрожать хозяину, что по жалуется рыцарю, но рыцарь къ несчастью на этотъ разъ не слышалъ ничего. Онъ скакалъ на своемъ кон вполн счастливый, что такъ скоро посл посвященія совершилъ уже одинъ подвигъ. Находясь подъ вліяніемъ отрадныхъ думъ, онъ продолжалъ хать впередъ до тхъ поръ, пока не достигнулъ перекрестка, это обстоятельство казалось ему какъ бы предопредленіемъ самой судьбы, онъ опустилъ поводья и предоставилъ Россинанту выбрать путь. Россинаитъ, безъ сомннія, долго не думая, повернулъ прямо къ дому, но не усплъ рыцарь отъхать и полверсты отъ перекрестка, какъ увидлъ группу всадниковъ, которые направились къ нему на встрчу, предполагая, что ему предстоитъ новое приключеніе, онъ пріосанился, взялъ въ руки копье и, остановившись посреди дороги въ воинственной поз, спокойно ждалъ нападенія.

Всадники, однако, оказались простыми, мирными купцами, хавшими по торговымъ дламъ и вовсе не думавшими ни о какихъ нападеніяхъ.

Фигура Донъ-Кихота поразила ихъ своею оригинальностью, они остановили лошадей и стали пристально въ нее всматриваться.

— Кто бы вы ни были, знайте, что я не выпущу живымъ ни одного, ежели вы не согласитесь признать Дульцинею Тобозскую, даму моего сердца, лучшей красавицей въ цломъ мір!— обратился къ нимъ Донъ-Кихотъ повелительно.

— Мы не имемъ удовольствія знать даму вашего сердца,— отвчалъ тогда одинъ изъ купцовъ, отдлившись отъ общей группы.— Покажите ее намъ, и если она дйствительно окажется такъ прекрасна, какъ вы говорите, то мы готовы исполнить ваше требованіе, а въ противномъ случа не стоитъ терять время въ пустыхъ разговорахъ.

Такой дерзкій отвтъ вывелъ Донъ-Кихота изъ терпнія, онъ съ яростью бросился на своего собесдника, и дло, вроятно, кончилось бы плохо, если бы Россинантъ, непривыкшій къ боевымъ эволюціямъ, не вздумалъ споткнуться и уронить со своей спины всадника, копье и мечъ котораго далеко отлетли въ сторону.

Стараясь скоре подняться на ноги, бдный Донъ-Кихотъ запутался въ стременахъ и чмъ больше длалъ усилій, чтобы высвободиться, тмъ выходило хуже, онъ бранился, называлъ мнимыхъ рыцарей трусами, кричалъ на нихъ, предлагая помряться силою, но рыцари, т.-е., выражаясь боле правильно, купцы, не обращали на него вниманія и громко хохотали, а одинъ изъ нихъ подскочилъ къ нему, схватилъ копье, изломалъ на части и въ заключеніе принялся колотить его чуть не до обморока.

Несмотря на боязнь, Донъ-Кихотъ продолжалъ бранить дерзкаго непріятеля грабителемъ, воромъ, разбойникомъ, бранилъ до тхъ поръ, пока послдній, наконецъ, удалился вмст съ остальными товарищами, оставивъ избитаго Донъ-Кихота на произволъ судьбы. Проводивъ глазами скрывшуюся за опушкой лса ватагу, Донъ-Кихотъ попробовалъ, встать, но изувченные члены его отказывались повиноваться, и онъ остался лежать неподвижно, воображая себя героемъ одного изъ прочитанныхъ романовъ, про котораго говорится, что онъ былъ раненъ въ жаркой схватк а затмъ покинутъ въ дремучемъ лсу одинъ одинешенекъ, не смя пошевельнуться, бдняга боле часа пролежалъ въ одномъ положеніи, рядомъ съ Россинантомъ, причемъ все-таки не переставалъ декламировать цлые монологи. Прозжавшій мимо крестьянинъ узналъ его, и, подойдя, съ участіемъ спросилъ, что съ нимъ такое приключилось? Но Донъ-Кихотъ, увлекаясь своимъ воображаемымъ несчастіемъ, въ отвтъ городилъ такую чепуху, что изъ нея ршительно ничего нельзя было понять. Тогда крестьянинъ приподнялъ бднягу съ земли, посадилъ поудобне на собственнаго осла, собралъ вс его доспхи, взвалилъ ихъ на спину Россинанта и, взявъ послдняго за узду, медленно, шагъ за шагомъ отправился впередъ. Когда цль путешествія была достигнута, то на двор стало совершенно темно, вслдствіе чего путники наши, никмъ не замченные, благополучно добрались до дому новопосвященнаго рыцаря, гд вс остальные члены семьи находились въ крайне тревожномъ состояніи но поводу его неожиданнаго исчезновенія, въ числ близкихъ родныхъ, туда же пришелъ пасторъ и цирюльникъ.

— Вдь говорила я, что не будетъ добра отъ этихъ глупыхъ книжекъ, просила бросить ихъ, уничтожить — нтъ, не послушался! вотъ и вышло по моему!— вскричала экономка.

— Онъ воображаетъ себя рыцаремъ, и потому пошелъ странствовать по блу свту!— кричала она на весь домъ, съ отчаяніемъ ломая руки.

— Да, да, бдняга съ утра до ночи зачитывался различными романами о рыцаряхъ,— вторила племянница, обливаясь слезами.— Цлыхъ два дня ищемъ мы его вмст съ лошадью, мечемъ и копьемъ. Я предчувствую, что онъ наврное выкинулъ какую-нибудь штуку, не даромъ я нсколько разъ заставала его въ такомъ страшномъ возбужденномъ состояніи, что передать невозможно… Стоитъ бывало посреди комнаты и воображаетъ, что сражается съ могучими великанами, или начнетъ утверждать, что сейчасъ побдилъ злую волшебницу, которая причиняла постоянное зло всмъ окружающимъ… Да всего не припомнишь, но главная суть дла въ томъ, что надо было за нимъ хорошенько присматривать и не допускать до того, чтобы онъ ушелъ изъ дому.

— Завтра же во что бы то ни стало уничтожьте эти противныя книги, чтобы кто-нибудь другой, прочтя ихъ, тоже не потерялъ разсудокъ,— совтовалъ пасторъ, въ волненіи расхаживая по комнат.

— Впустите насъ, я привезъ вамъ вашего странствующаго рыцаря!— послышался вдругъ у воротъ, голосъ добраго крестьянина.

Экономка поспшно бросилась къ двери, и увидавъ въ какомъ жалкомъ состояніи находится ея баринъ, разразилась громкими рыданіями.

— Разв я не говорила вамъ, что кончится плохо,— обратилась она къ окружающимъ.

— Молчите,— возразилъ Донъ-Кихотъ:— я раненъ, но это случилось по вин моей лошади… Положите меня скоре въ постель,— я измученъ сраженіемъ съ могучими великанами.

— Съ великанами?— повторилъ священникъ, и взглянувъ на присутствующихъ, тихо прошепталъ:— Онъ помшался.

Донъ-Кихота между тмъ уложили въ постель, гд онъ съ наслажденіемъ вытянулъ усталые члены, и по прошествіи самаго непродолжительнаго времени заснулъ крпкимъ, богатырскимъ сномъ.

На слдующее утро пасторъ, въ сопровожденіи цирюльника, пришли снова, чтобы успть сжечь книги до пробужденія рыцаря. Книгъ оказалось боле ста ломовъ, не считая маленькихъ экземпляровъ, сложенныхъ вмст и перевязанныхъ веревками, все это было немедленно выброшено за окно, свалено въ кучу и сожжено, затмъ позвали каменщика и приказали ему задлать дверь, ведущую въ бывшую библіотеку. Пока каменщикъ трудился надъ заданною ему работою,- экономка принесла флаконъ святой воды и принялась усердно. кропить сосднія комнаты, посл чего повидимому окончательно успокоилась въ надежд, что съ ея стороны сдлано все для спасенія Донъ-Кихота, который, проснувшись, снова началъ разсказывать про различныя небывалыя сраженія съ великанами и чудовищами, во время разсказа онъ нсколько разъ вскакивалъ съ мста и безпрестанно жестикулировалъ. Пасторъ старался уговорить его, предлагая лежать покойно и доказывая совершенно логично, что въ противномъ случа болзнь можетъ затянуться долго.

Донъ-Кихотъ повиновался, дня черезъ два онъ почувствовалъ себя настолько бодрымъ, что пожелалъ встать, посл чего первымъ дломъ отправился. въ библіотеку, но къ великому своему удивленію нашелъ вмсто двери гладко заштукатуренную стну.

— Во время вашего отсутствія злой волшебникъ все уничтожилъ,— пояснила ему племянница.

— Онъ нсколько разъ прилеталъ верхомъ на дракон прямо въ библіотеку и оставался тамъ довольно долго, когда же мы, спустя нкоторое время посл его исчезновенія, заглянули туда, то нашли комнату совершенно преобразовавшуюся.

— Это былъ мой смертельный врагъ, я его знаю,— отвчалъ Донъ-Кихотъ: — онъ ненавидитъ меня, потому что я могу его уничтожить въ одну минуту.

Об женщины не противорчили ему, он радовались, что хитрость удалась и что полоумный рыцарь поврилъ ихъ выдумк.

Допъ-Кихотъ же старался убдить какъ пастора, такъ р

ДОНЪ-КИХОТЪ ЛАМАНЧСКІЙ

Донъ-Кихотъ Ламанчскій.

Посвященіе съ рыцари.

Побжденный рыцарь.

Читайте также: