Армянский вопрос в Турции, Джаншиев Григорий Аветович, Год: 1892 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 26 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

**Армянскій вопросъ въ Турціи*).**

(Изъ переписки съ стамбульскимъ публицистомъ).

*) Русская Мысль, кн. V.

ПИСЬМО ТРЕТЬЕ.

Москва, 1891 г.

Любезный коллега!

Вы, конечно, не станете спорить противъ той общеизвстной истины, что какъ въ мирное время, такъ въ особенности въ военное лучше имть лишняго друга, нежели лишняго, хотя и маленькаго, врага. Если бы армянъ было и не нсколько милліоновъ, а всего нсколько сотъ тысячъ, какъ считаетъ Порта {Въ меморіи, представленной армянскими делегатами берлинскому конгрессу, число армянъ въ Великой Арменіи показано, по свдніямъ константинопольскаго патріархата, въ 1.330,000, число турокъ — 530,000. По оффиціальнымъ же турецкимъ свдніямъ, относящимся къ 1845 г., общее число армянъ опредлялось въ 2.000,000, считая въ томъ числ и населеніе областей, отошедшихъ въ 1878 г. къ Россіи. Оффиціальныя турецкія свднія, помимо неудовлетворительности способовъ ихъ собиранія, признаются недостоврными въ виду намреннаго уклоненія христіанъ отъ переписи изъ боязни увеличенія налоговаго обложенія. Въ послднее же время въ Порт стала практиковаться завдомая оффиціальная фальсификація, дабы отклонить требуемое державами исполненіе ст. 61 берлинскаго трактата о введеніи реформъ въ армянскихъ областяхъ. Мин. иностр. длъ Абэдинъ-наша въ отвт отъ 5 іюля 1880 г. на коллективную ноту державъ заявлялъ, что армяне составляли въ Арменіи не боле 17%, а мстами 5% (см. н. с. Ролэнъ-Жекмена, стр. 339. J. D. I. 1889,No 3). Чтобы показать всю грубую лживость этихъ явно искаженныхъ показаній, достаточно сослаться на замчательное детальное статистическое описаніе армянскихъ провинцій, составленное въ 1889 г. однимъ дипломатическимъ агентомъ, далеко не враждебнымъ туркамъ. Что же оказывается? Несмотря на вс принятыя Портою мры къ искусственному дробленію армянъ между разными административными единицами въ казахъ Мушъ, Буланыхъ, Ахлатъ, они составляютъ отъ 50 до 65%, по восточному берегу о. Вана въ обширной каз Ванъ — 80%, въ Хорпутской равнин они составляютъ значительную часть. Затмъ отъ % до % населенія въ Эрзерумской равнин (г. Эрзерумъ — 30% армянъ), по западному берегу Ванскаго озера въ каз Элджевасъ — 30%, а по южному берегу Кавашъ, Горганъ и Битлисъ — 20%, въ каз Варто — 24%, въ св. ч. Кеги — 18%, въ окрестностяхъ Кеги-Касаба и въ трехъ ближнихъ нахіяхъ отъ 20% до 25%. Это замчательное изслдованіе, автора коего я не уполномоченъ назвать, къ сожалнію, совершенно неизвстно публик, такъ какъ не поступало въ публичное обращеніе. Слдуетъ къ этому прибавить, что при опредленіи % отношенія авторъ не длалъ различія между осдлымъ армянскимъ населеніемъ и курдами-номадами.}, и то, все-таки, не слдуетъ пренебрегать армянами, во-первыхъ, въ виду того важнаго, въ торговомъ и стратегическомъ отношеніи, пункта, на которомъ сидитъ армянское населеніе, и, во-вторыхъ, въ виду той культурной роли, которую оно играетъ въ кра среди его полудикаго или вовсе дикаго курдскаго населенія номадовъ.

Послдняя турецкая кампанія наглядно показала, какое громадное значеніе иметъ то или иное отношеніе мстнаго населенія: русскія войска въ Болгаріи и на золото не всегда могли достать все для нихъ нужное, между тмъ, въ Арменіи, благодаря армянамъ, они имли все нужное, причемъ бумажные рубли имли свободное обращеніе.

Но оставимъ въ сторон военное время,— разв въ мирное время мало приноситъ пользы Турціи армянское населеніе, для котораго занятіе сельскимъ хозяйствомъ сдлалось второю натурой и которое продолжаетъ обрабатывать съ любовью и усердіемъ родную землю, несмотря на вс прямыя и косвенныя мры турокъ, направленныя къ тому, чтобы выжить его съ роднаго пепелища? Армянинъ-земледлецъ кормитъ и себя, и васъ. Если бы не земледлецъ Муша и Вана, то кто бы насытилъ необъятную утробу штата паразитовъ вашего придворнаго гарема, съ его 6,000-мъ персоналомъ служащихъ, съ его 800 поварами, въ распоряженіе коихъ ежедневно поступаетъ 1,200 барановъ изъ 40 милліоновъ, ежегодно доставляемыхъ Арменіею? {Elis Reclus: ‘L’Europe Mridionale’. Paris, 1875, p. 231. Если ни въ чемъ другомъ, то въ этомъ направленіи Турція несомннно прогрессируетъ: при Абдулъ-Меджид, т.-е. лтъ 40 тому назадъ, при двор штатъ поваровъ не превышалъ 500. См. н. с. Народы Турціи.}

Вотъ какъ характеризуетъ бытъ армянскаго сельскаго населенія новйшій изслдователь, о которомъ упоминалось выше (см. примч.): ‘Образъ жизни армянъ Курдистана (авторъ, согласно новой оффиціальной турецкой терминологіи, везд Арменію замняетъ словомъ Курдистанъ), главнымъ образомъ, земледльческій {Съ незапамятныхъ временъ коренное населеніе Арменіи съ особенною любовью занималось земледліемъ въ самыхъ разнообразныхъ видахъ, начиная отъ хлбопашества и кончая огородничествомъ и садоводствомъ. Объ этомъ единодушно свидтельствуютъ какъ армянскіе, такъ и иностранные писатели. См. Г. Эзова: ‘Внутренній бытъ древней Арменіи’. Спб., 1859 г., и Nouveau Dictionnaire de Gographie Universelle par Vivien.— St. Martin. Paris, 1877. Послдній находитъ, что одни армянскіе земледльцы могли бы прокормить всю Турецкую имперію (стр. 213). Большинство разводимыхъ въ Европ фруктовъ, въ томъ числ виноградъ и груша, имютъ родиною своей Арменію. См. Е. Reclus: ‘L’Asie Mineure’, p. 336.}. Армянинъ трудолюбиве, настойчиве, способне и воспріимчиве турка, а ужь о курд нечего и говорить. Не ограничиваясь хлбопашествомъ и скотоводствомъ, армянинъ охотно берется за вс другіе виды хозяйства и успшно извлекаетъ все, что земля можетъ дать ему, обнаруживаетъ способности къ ремесламъ и всякаго рода промысламъ, всюду является иниціаторомъ, быстро освоивается съ новымъ дломъ и чрезвычайно настойчивъ въ труд. Все это длаетъ его не только полезнымъ, но и необходимымъ для экономической жизни Курдистана’ (т.-е. Арменіи), ‘едва ли можно сомнваться, замчаетъ, тотъ же авторъ, что съ уходомъ армянскаго населенія весь этотъ обширный и богатый по природ край быстро пришелъ бы въ совершенное запустніе. Турки и даже сами курды хорошо сознаютъ это’ {Лавлэ въ стать, напечатанной въ Daily News 1890 г., отмтилъ такое печальное явленіе въ Ванскомъ вилайет.}.

Тотъ же авторъ отмчаетъ, какъ весьма симпатичную черту армянскаго населенія: крпость семейнаго союза и патріархальныя отношенія между членами его. Семейные раздлы у армянъ большая рдкость. Огромное большинство ихъ живетъ очень большими семьями (часто встрчаются семьи въ 20—25 человкъ, средній составъ 7 человкъ, у мусульманъ же семьи въ 10—12 составляютъ уже большую рдкость), члены которыхъ ведутъ вмст одно общее дло, подчиняясь старшин. Эта семейная солидарность, замчаетъ авторъ, составляетъ большую силу турецкихъ армянъ и не мало способствовала сохраненію ихъ народности въ иныя времена, когда армянамъ приходилось выдерживать напоръ турокъ и курдовъ. Нын, когда опасность поглощенія миновала, семейное начало является главнымъ элементомъ въ дл упроченія экономическаго и политическаго состоянія армянъ. Вслдствіе неразвитости края въ экономическомъ отношеніи, армяне вынуждены искать заработокъ въ отхожихъ промыслахъ въ Константинопол, Закавказь и другихъ мстахъ, но и тутъ сказывается у нихъ стойкость семейнаго строя.

Проживъ на чужбин десятилтія, армянинъ Вана и Луша, чуждый правилу: ubi bene ibi patria, спшитъ домой къ себ, неся изъ пышнаго Стамбула въ семью, въ родное гнздо-землянку, напоминающее жилище троглотидовъ, свой скудный заработокъ, сбереженный при помощи Богъ знаетъ какихъ лишеній. ‘Какъ я забуду,— говорилъ мн одинъ такой выходецъ изъ Вана, прожившій на служб въ константинопольскихъ банкахъ боле десяти лтъ,— дтокъ (чуджухъ), мои родныя поля, ручей, изъ котораго пили воду мои дды, землю, гд лежатъ ихъ кости?!’

Кстати объ этихъ выходцахъ изъ нагорной Арменіи, хамалахъ-носильщикахъ (Ванъ-Ермени, какъ ихъ называютъ турки). Они поражаютъ своимъ атлетическимъ сложеніемъ даже въ Стамбул, гд такъ много статныхъ и рослыхъ азіатовъ и африканцевъ. Но не однимъ только атлетическимъ сложеніемъ поражаютъ эти горные богатыри. Убичини отмчаетъ, что у кореннаго сельскаго населенія Арменіи сохранился открытый и честный, рыцарскій характеръ, несмотря на вковое порабощеніе {См. Р.-Жекменъ. стр. 287.}. Эти атлеты, шутя поднимающіе на спин 10 пудовъ и боле, какъ мн сообщали галатскіе банкиры, отличаются, вмст съ тмъ, легендарною честностью. Имъ довряются товары и деньги безъ всякаго матеріальнаго обезпеченія, и еще не было случая, чтобы эти дти природы обманули довріе хозяевъ. Согласитесь, что такой нравственный закалъ сдлалъ бы честь любой европейской націи. И эту-то большую и лучшую часть армянскаго народа упускаютъ изъ вида легковсные публицисты, изрекающіе безповоротныя ршенія обо всемъ народ на основаніи знакомства съ двумя-тремя стамбульскими армянами-ростовщиками, мошенниками ‘драгоманами’, либо продажными чиновниками Порты. Любое европейское правительство радо бы было располагать такимъ превосходнымъ культурнымъ орудіемъ, какъ миролюбивое и трудолюбивое, честное сельское населеніе Арменіи.

Что касается армянскаго городскаго населенія, то оно является въ Турціи главнымъ двигателемъ городскихъ ремеслъ, промышленности, торговли и всхъ видовъ либеральныхъ профессій (доктора, педагоги, инженеры, юристы и пр.). Въ Эрзерум, какъ и въ Константинопол,— говоритъ ученый географъ Реклю,— армяне отличаются отъ турокъ боле открытымъ и свободнымъ духомъ, большею любовью къ ученью, большею аниціативой въ торговц и промышленности. Въ Ванскомъ вилайет (гд армянское населеніе, по вашей оффиціальной статистик, составляетъ 5%) нтъ дома, замчаетъ Реклю, который не былъ бы построенъ руками армянъ, нтъ куска туземной матеріи, который не былъ бы вытканъ ихъ же руками, почти нтъ плода, который не былъ бы взращенъ въ ихъ садахъ {Е. Reclus: ‘L’Asie Mineure’. Paris, 1885, p. 341.}. Напомню еще разъ, въ какомъ незавидномъ положеніи очутился Эрзерумъ, когда въ 1829 году выселились армяне въ Россію, и городъ, оставшись безъ ремесленниковъ, не могъ починить своего водопровода (см. выше, письмо второе).

Я бы не скоро кончилъ, если бы вздумалъ излагать все, что сдлали и могутъ сдлать для вашей культуры ваши трудолюбивые и талантливые армяне. Вы лучше меня знааете, что, напримръ, лучшія публичныя зданія Константинополя (дворцы, казармы и пр.) построены армянскими мастерами и архитекторами. Но вотъ характеристичный фактъ, котораго вы, вроятно, не знаете и который я могъ наблюсти въ вашемъ святомъ город, въ Брусс. Тамъ находится, въ числ другихъ вашихъ религіозныхъ памятниковъ, прекрасный мавзолей — тюрбэ султана Махомета II Челеби (Молодца),— высокочтимая ваша національная святыня. И что же? Не нашлось мастера турка, который могъ бы реставрировать упавшія старыя окна съ разноцвтными стеклами: пришлось допустить прикосновеніе къ этой святын нечистыхъ рукъ ‘поганаго’ (гяура-армянина), какъ объ этомъ, не безъ отвращенія, сообщалъ мн почтенный хранитель тюрбэ. Вотъ какъ упало у васъ искусство!

За то фанатизмъ, идущій рука объ руку съ вашею новою ультра-національною политикой, съ возвращеніемъ ‘домой’, къ старин путемъ удлиненія фесокъ у солдатъ, сгущенія яшмаковъ (вуалей) у женщинъ, преслдованія полицейскими мрами за нарушеніе правилъ поста байрама, длаетъ изумительные успхи. Еще два слова о вашей культур. Обратили вы вниманіе на одну мелочь, характеризующую вашу чиновничью интеллигенцію? Едва ли,— такъ она вамъ примелькалась, а, между тмъ, эта мелочь дорогаго стоитъ: во всхъ, безъ изъятія, департаментахъ Порты на спичечныхъ коробкахъ тщательно проткнуты у всхъ фигуръ глаза, ибо Коранъ воспрещаетъ изображеніе человческаго лица. Согласитесь, это — знаменіе времени. Магометъ-Завоеватель веллъ задлать мозаики св. Софіи,— какъ посл этого не уничтожать человческія изображенія на внскихъ коробкахъ?!

Невольно вспомнишь, глядя на вашу современную ‘національную’ политику, арабскую надпись въ вышеупомянутомъ тюрбэ Магомета, выведенную бирюзою на чудныхъ изразцахъ и гласящую такъ: ‘исправьтесь, пока еще не поздно!’ Воспользуйтесь же этимъ добрымъ совтомъ, пока еще не поздно, и для измненія вашей, вредной для васъ самихъ, политики относительно армянъ. При вашемъ дйствительномъ отвращеніи къ европейской культур съ заимствованіемъ лишь вншнихъ европейскихъ пріемовъ la franca, вамъ могли бы оказать незамнимую услугу армяне, которые, считая себя азіатскими европейцами, являются лучшими проводниками европейской культуры среди азіатцевъ. Пора вашимъ недоучившимся ученикамъ берлинскихъ глашатаевъ ‘кулачнаго права’ бросить неблагодарную задачу ‘выкурить’ всхъ армянъ изъ Арменіи и уничтожить армянскую національность. Не къ лицу имъ такая задача. Если ужь свыше тысячелтнее угнетеніе выдержали армяне, покинутые всми христіанами, и сохранили свою національность, не останавливаясь и предъ мученичествомъ {Gibbon сто лтъ тому назадъ писалъ: ревность армянъ къ религіи горяча и безтрепетна, подъ ферулою угнетенія, они часто предпочитали мученическій внецъ блой чалм Магомета (гл. XL VI). Decadance de l’Empire romain. Немного найдется народовъ, читаемъ въ книг Народы Турціи, историческія судьбы которыхъ были такъ несчастны, какъ судьбы армянъ. Перебрасываемые отъ одного завоевателя къ другому, вынося на себ всю тяжесть борьбы между персами и византійскими греками, терзаемые арабами, монголами и турками, нація эта бдствовала много вковъ, и еще надо удивляться, какъ она вообще могла уцлть (стр. 889).}, то не ныншнимъ эпигонамъ османлисовъ стереть армянъ съ лица земли при современномъ положеніи Россіи и Европы. Нтъ, пора бросить вашимъ политикамъ эту праздную и жестокую химеру и подумать о боле разумномъ ршеніи армянскаго вопроса. Эта задача — достойная вниманія вашихъ государственныхъ людей и не очень головоломная: нужно только уяснить себ истинныя потребности и національныя стремленія большинства армянъ.

Мы тутъ касаемся самой щекотливой стороны армянскаго вопроса, которою очень ловко воспользовались вдохновители вашей современной политики. Васъ пугаютъ призракомъ политической революціи, имющей цлью полное возстановленіе Великой и Малой Арменіи чуть не полумиическихъ временъ армянскихъ царей Арама или Паруйра Внценосца. Только по невжеству или недостатку добросовстности можно приписывать такую фантастическую затю турецкимъ армянамъ en masse. Было бы странно ожидать, чтобы среди двухъ-трехъ милліоннаго населенія не нашлось нсколькихъ политическихъ мечтателей, пускающихся, безъ руля и безъ втрилъ, въ плаваніе въ безбрежное море политическихъ фантазій. Можно сказать только одно въ ихъ оправданіе. Наше время, столь богатое политическими сюрпризами и новообразованіями, даетъ обильную пищу воображенію лицъ, не лишенныхъ кое-какихъ свдній въ исторической археологіи. Въ наше время всеобщаго національнаго броженія и патологическаго полета воображенія, которому не чужды даже и народы боле нормально развивающіеся, нежели подвластная Турціи ‘райя’, мудрено ли, что среди турецкихъ армянъ являются единичные фантазеры, увлекающіеся археологичеческими иллюзіями и длающіе свои политико-метафизическія выкладки вн условій времени и пространства? Но государственному человку, вдающему практическіе вопросы дня, нтъ дла до наивныхъ мечтателей: de minimis non curat praetor! H если политическіе фантазеры существуютъ среди армянъ, то мечтанія ихъ имютъ для нашего времени такой же животрепещущій интересъ, какъ планы нкоторыхъ вашихъ археологическихъ патріотовъ, мечтающихъ о возстановленіи владычества калифата отъ Гибралтара до Инда и отъ Вны до Персидскаго залива.

Задача государственнаго человка состоитъ въ томъ, чтобы выдлить истинныя нужды данной эпохи отъ поверхностнаго накипа ея, который всегда является въ лихорадочные періоды народныхъ кризисовъ и весьма важенъ, какъ симптомъ. Если явленія изъ области мысли переходятъ въ дло, то государство, разумется, вправ обороняться, разъ на него нападаютъ, но оно должно помнить: 1) что государство, какъ учрежденіе нравственно-правовое, и въ дл обороны не должно переступать границъ права (и въ игнорированіи этой аксіомы ваша первая ошибка), 2) что симптоматическое леченіе не устраняетъ причину болзни (и въ этомъ ваша вторая ошибка) и 3) леча болзнь, не слдуетъ задвать здоровыхъ частей организма и слдуетъ дать исходъ его законнымъ нуждамъ (что вами также упущено изъ вида).

Пусть вашъ ныншній магъ и чародй, министръ полиціи Назимъ-бей, переловилъ, всякими правдами и неправдами, всхъ членовъ революціоннаго общества, но разв это — ршеніе армянскаго вопроса? Такая политика ни на шагъ не подвигаетъ васъ въ этомъ направленіи и создаетъ совершенно ошибочный діагнозъ переживаемому армянскому кризису. Политико-археологическими фантазіями мудрено увлечь населеніе армянскихъ провинцій, которое досел не можетъ добиться безопасности личной и имущественной. но есть общенаціональные интересы, которые испоконъ вку были близки армянской народной масс даже въ самыя тяжелыя времена его существованія: это — интересы религіи и языка. Когда вы, въ смшномъ увлеченіи, выкидываете изъ богослужебныхъ книгъ слова ‘Арменія’, ‘армянскій престолъ’ и т. п. остатки многовковой сдой и почтенной святыни, когда вы ‘исправляете’ чинъ богослуженія, свято чтимый армянами свыше 15 вковъ, выкидывая поминаніе святыхъ царей Абгара, Тердата, мучениковъ Воскіанъ, Сукіасіанъ или полководца Вартана, вы затрогиваете святую святыхъ армянскаго національнаго чувства. Какъ ни тяжко современное положеніе армянскаго населенія, оно не останется глухимъ къ оскорбленію національной святыни, это вамъ и доказало движеніе въ Эрзерум 20 іюня 1890 г., вызванное вандальскимъ оскверненіемъ алтаря, произведеннымъ мстною администраціей.

Тутъ мы и входимъ въ medias res армянскихъ національныхъ стремленій, которыя, какъ свидтельствуетъ исторія, сводятся къ чисто-культурнымъ интересамъ, а не къ распространенію политическаго могущества. Всякій народъ ищетъ на поприщ историческомъ ту роль, которая согласуется съ его духовными и физическими силами. Эллада создала нетлнный міръ искусства и наукъ, Римъ — право и искусство государственнаго управленія, вы — военный деспотизмъ и фанатизмъ. Армяне не претендуютъ на созданіе самостоятельнаго фактора культуры, но видятъ raison d’tre своего національнаго существованія въ проведеніи на Восток христіанской цивилизаціи. Такимъ образомъ, христіанство — центральный узелъ всей исторіи армянъ, поставленныхъ между христіанскою Европой и мусульманскимъ Востокомъ.

Армяне издавна извстны, какъ народъ религіозный. Армяне въ Турціи называютъ себя не иначе, какъ ‘армянинъ-христіанинъ’ (гай-христонья). Для того, чтобы найти врный путь къ безошибочному пониманію и правильному ршенію армянскаго вопроса, вамъ необходимо ближе ознакомиться съ тою выдающеюся, можно сказать, всеобъемлющею ролью, которую играло христіанство въ судьбахъ армянъ въ послднія два тысячелтія ихъ существованія. Если въ первый, до-христіанскій періодъ своего существованія армяне и увлекались военною славой, то съ принятіемъ христіанства для этой горсти христіанъ, очутившейся среди языческо-мусульманскаго Востока, создалась исключительная по своей тяжести роль, обрекшая армянъ на многовковое мученичество, но за то сохранившая имъ духовное бытіе, національную самобытность, такъ какъ ничто такъ не скрпляетъ узы національныя, какъ общія страданія {Общее страданіе больше сближаетъ, чмъ общія радости, — справедливо замчаетъ Ренанъ въ этюд своемъ Qu’est ce qu’une nation?}. Вотъ почему я, съ вашего позволенія, и войду въ нкоторыя историческія подробности о введеніи въ Арменіи христіанства, которыя были бы тутъ неумстны, если бы не бросали яркій свтъ на предметъ нашей переписки.

По извстіямъ армянскихъ историковъ, еще при жизни I. Христа армянскій царь Абгаръ вступилъ съ нимъ въ переписку. Принявъ христіанское ученіе, Абгаръ увщевалъ римскаго императора Тиверія послдовать его примру, но успха не имлъ. Первая проповдь христіанства въ Арменіи была сдлана апостолами аддеемъ и Вароломеемъ, Іудою и омою. Первый епископъ армянскій Аддэ былъ рукоположенъ апостоломъ аддеемъ, вотъ почему армяне признаютъ свою церковь апостольскою {Моисей Хоренскій: ‘Исторія Арменіи’, книга вторая, пер. Н. О. Эмина. М., 1865 г.}. Хотя при двор христіанство продолжалось не долго и уже сынъ Абгара, Санатрукъ, впалъ въ язычество, но въ народ новое ученіе имло много послдователей, подвергшихся жестокому преслдованію со стороны римскихъ императоровъ. При император Адріан были казнены на Арарат до 10,000 армянъ {Абаза: ‘Исторія Арменіи’, стр. 117. Эта мученическая гекатомба изображена на полотн извстнымъ венеціанскимъ художникомъ В. Карпачіо: картина эта нын въ Венеціи, въ галлере академіи. См. No 1506 Оффиц. каталога.}. Но уже въ конц III вка христіанство окончательно вводится въ Арменіи Григоріемъ Просвтителемъ. Въ 301 году, т.-е. за тридцать слишкомъ лтъ до крещенія Константина В., армянскій царь Тиридатъ оффиціально вводитъ въ Арменіи христіанство и крестится вмст со всмъ народомъ.

Въ виду этого, армянскіе историки отмчаютъ, какъ важнйшій фактъ, въ исторіи армянъ то, что они первые {Объ этомъ свидтельствуетъ, помимо армянскихъ историковъ, и греческій историкъ Евсевій въ своей Церковной исторіи (кн. IX, гл. 8). Основываясь на его свидтельств, С.-Мартенъ, между прочимъ, пишетъ: ‘Elle (histoire) nous montre qu’en l’an 301, c’est—dire avant que Constantin se fut dclar chrtien, la doctrine d’Evangile tait profess publiquement dans un grand royaume voisin de l’empire. Cette simple indication, donn par Eus&egrave,be, suffit pour faire voir que les armniens sont rellement la premiere nation qui ait adopt la foi chrtienne’. (См. его Иcmop. Boст. церкви. Paris, 1825, т. I, стр. 76 и 77, въ цитат, приведенной Эминомъ въ его перев. Исторіи Арменіи М. Хоренскаго. М., 1865 г., стр. 307).}, какъ цлый народъ и политическая единица, приняли оффиціально христіанское ученіе, что теперь признается и европейскими учеными, какъ, наприм., извстнымъ авторитетомъ С.-Мартеномъ.

Раннее принятіе христіанства сразу наложило своеобразный отпечатокъ на историческую миссію армянъ на Восток. Чувствуя свою духовную связь съ христіанскою Европой и охотно заимствуя ея культуру, но дорожа, вмст съ тмъ, своею національною самобытностью, армяне должны были отстаивать основы своей религіи и языкъ свой какъ отъ дикаго Востока, такъ и отъ нивеллирующаго Запада. Въ длинномъ ряд вковъ армяне должны были отстаивать самый крайній и изолированный редутъ христіанства на Восток съ начала отъ персидскихъ огнепоклонниковъ, а затмъ отъ безчисленныхъ полчищъ монголовъ и магометанъ, пока, наконецъ, посл четырнадцати-вковой борьбы не потеряли со смертью Леона VI въ 1393 г. послдніе остатки политической самостоятельности. Есть нчто великое, замчаетъ одинъ изъ современныхъ писателей, говоря о многовковой борьб армянъ изъ-за христіанства, въ тхъ жертвахъ, кои невжественные и грубые азіатцы принесли для религіи, нигд, продолжаетъ онъ, преслдованія не были такъ долги и жестоки, мученичества такъ ужасны, самоотверженіе такъ полно, какъ въ стран, гд, по преданію, родъ человческій возобновилъ свою жизнь {См. Народы Турціи. Спб., 1879 г., стр. 159.}.

Но если жертвы, возложенныя на армянъ христіанствомъ, были тяжки и многочисленны, то оно же послужило тмъ маякомъ, благодаря которому, среди многовковаго мрака политическихъ бурь, потрясеній и наводненій, которымъ безпрерывно въ теченіе 15 вковъ подвергалась ихъ родина, они сохранили основы своей культурной самобытности — религію и языкъ. Въ этомъ пункт сходятся вс изслдователи армянскаго быта, армянскіе и европейскіе. У другихъ восточныхъ народовъ, говоритъ одинъ изъ историковъ, вмст съ паденіемъ ихъ политическаго могущества изсякла и всякая народная жизнь. Нердко самое названіе нкогда славныхъ народовъ исчезло безслдно. Но армянскій народъ изъ-подъ развалинъ своего непрочнаго государства вынесъ нерушимою свою національную жизнь. Духовное единство свое сберегъ онъ во всей сил и до настоящей минуты. Незыблемою опорой этого единства служили всегда и остаются досел его древняя вра, его древнйшій языкъ и богатыя сокровища его древней письменности. Распалось царство, но сохранился народъ со всми его національными отличіями и нравственными чертами. Безъ сильной борьбы и безъ горькихъ стованій разстался онъ съ своею политическою жизнью, какъ бы для того, чтобы тмъ съ большимъ постоянствомъ сомкнуться вокругъ своего духовнаго центра. Религія и языкъ сдлались для армянъ источникомъ жизни {См. н. рчь Г. И. Кананова въ сборник Семидесятипятилтіе Лазар. инст. М., 1891 г., стр. 72—73.}.

Едва ли не такъ понимаетъ свою національную миссію большинство здравомыслящихъ армянъ. А если это такъ, то для армянъ создается своеобразная культурная роль на Восток, опредляемая своеобразнымъ положеніемъ ихъ между Востокомъ и Западомъ. Они имютъ кое-что общее съ тмъ и другимъ, не сливаясь, однако, ни съ однимъ народомъ того и другаго.

Хорошо извстно, что турки изъ всхъ христіанъ наиболе приблизили къ себ армянъ. Безъ армянскаго совтника ни одинъ турецкій сановникъ не можетъ вершить текущихъ длъ. Но и помимо оффиціальныхъ сношеній, и въ частной жизни турокъ охотно сближается съ армяниномъ. Какъ уже замчено, турокъ плохо спитъ, если предъ сномъ не побалагурилъ съ наперсникомъ армяниномъ {См. Народы Турціи.}. Но слиться имъ невозможно потому, что армяне всегда сильно тяготли, а особенно съ принятіемъ христіанства, къ европейской культур, которая чужда духу современнаго мусульманства {Ренанъ: ‘Discours’, стр. 382 и слд.}.

Уже начиная съ IV вка армянская молодежь стремится въ центры тогдашняго европейскаго просвщенія — въ Византію, Римъ, Аины, Александрію — для изученія философіи и богословскихъ наукъ. Тогда же изобртается армянскій алфавитъ и начинается у армянъ замчательная переводная {Нкоторыя историческія сочиненія, такъ, наприм., V. т.— Исторія церкви греческаго историка Евсевія, утраченныя въ подлинник, сохранились только въ армянскомъ перевод V вка.} и оригинальная литература, достигающая въ слдующемъ, ‘золотомъ’ для нея вк столь же быстраго, сколько и изумительнаго разцвта. Армянская исторіографія, богословская литература и духовная поэзія не мене быстро даютъ замчательные образцы, поражающіе какъ точностью фактовъ и глубиною чувства и мысли, такъ и богатствомъ формъ, свидтельствующимъ о необыкновенной гибкости и богатств классическаго армянскаго языка {См. Dulaurier — Revue de Deux Mondes 15 Avril 1854.}. Образцы армянской архитектуры обращаютъ на себя вниманіе какъ колоссальностью затраченнаго труда (пещерныя церкви монастыря Гегарта {E. Reclus: ‘L’Asie Russe’, p. 276.}, высченныя въ скалахъ), такъ и оригинальными художественными особенностями. Чудныя руины {Недаромъ называютъ Ани азіатскою Помпеей.} столицы Ани съ ‘тысячею’ церквей, съ ея безподобными художественными городскими стнами, не имющими себ равныхъ ни въ Европ, ни въ Азіи, даютъ понятіе о высот, которой достигло армянское искусство въ X в. въ т небольшіе промежутки передышки, которые оставляла еще печальная необходимость безпрерывной самообороны.

Охотно заимствуя изъ Европы науки и искусства и привнося въ нихъ свою долю оригинальности, армяне всегда были, однако, крайне ревнивы въ охран своей духовной самобытности, своей древней національной церкви, ведущей свое начало отъ апостольскихъ временъ (въ армянскомъ Номокон — Канонагиръ — есть правила, данныя апостоломъ аддеемъ) {См. назв. соч. Абазы, стр. 116.}. Ни прельщенія, ни угрозы могущественной Византіи и всесильнаго Рима не въ силахъ были понудить армянъ отречься отъ своей національно-церковной самобытности съ тмъ, чтобы раствориться и. исчезнуть безслдно въ другихъ боле обширныхъ церковно-политическихъ общинахъ. Не распространяя огнемъ и мечомъ своей вры, даже въ періоды своего политическаго могущества не насилуя ничьей свободы {По словамъ Байрона, ‘трудно найти въ лтописяхъ какой-либо націи меньшее число преступленій, чмъ въ лтописяхъ армянъ, доблести коихъ имютъ исключительно мирный характеръ и пороки коихъ привиты угнетеніемъ’. Армяне никогда не знали крпостнаго права. Любопытно, что правительствующій сенатъ отвергъ въ одномъ дл претензію кн. Циціанова, домогавшагося признанія крпостнаго права надъ армянами, сославшись на то, что ‘армянамъ издревле принадлежало право поселяться, гд пожелаютъ’. См. Собраніе актовъ кавказской археограф. коммиссіи, т. I, стр. 60.}, армяне почтительно, но твердо уклонялись отъ уній, предлагаемыхъ Византіею и Римомъ не въ интересахъ христіанскаго единенія, а скоре властнаго порабощенія. На это старшія сестры отвчали обвиненіемъ армянской церкви въ принятіи ереси Евтихія {Насколько это явно неосновательное обвиненіе армянской церкви въ принятіи монофизитской ереси Евтихія (неосновательность его доказалъ, между прочимъ, д-ръ богословія русскій священникъ М’ Троицкій въ своемъ изслдованіи Изложеніе вроученія армянской церкви. Спб., 1873 г.) распространено сильно, видно изъ того, что со словъ Гиббона повторяетъ это обвиненіе и Р.-Жекменъ (см. наз. соч., стр. 289). Лучшимъ опроверженіемъ этой старой, но не устарвшей напраслины можетъ служить слдующее мсто изъ духовной поэмы знаменитаго отца армянской церкви XI в. Нерсеса Благодатнаго. ‘Нечестивый Евтихій ложно училъ,— пишетъ онъ,— что Христосъ не въ дйствительности принялъ плоть отъ Двы, а только кажущимся образомъ прошелъ чрезъ нее, какъ бы чрезъ жолобъ’ (См. лекціи Мсера Мсеріанца).}. Основаніе для такого обвиненія дали отчасти сами армяне, которые, отвергнувъ эту ересь, не приняли, однако, по разнымъ политическимъ соображеніямъ, постановленій собора Халкедонскаго.

Я вхожу въ эти мало интересныя для васъ, любезный коллега, богословскія подробности потому, что он имютъ и политическій интересъ. Да и въ самый разгаръ богословскихъ споровъ на восток въ V в. политическая сторона играла не послднюю роль. Это былъ, по замчанію англійскаго историка, единственный оставшійся Востоку путь, на которомъ народы Востока могли еще заявить національную независимость {Фриманъ: ‘Общій очеркъ исторіи Европы’, стр. 67.}.

Никому не навязывая ни своего вроученія, ни своего языка, но никому и не уступая ихъ, армяне видятъ въ нихъ безобидный для сосдей, но дорогой для нихъ палладіумъ своей національности, давшій имъ возможность отстоять свою національную индивидуальность и отъ духовнаго напора всенивеллирующаго Рима и Византіи, и отъ грубаго порабощенія и поглощенія мусульманскими ордами.

Такова, какъ мн кажется, сущность армянской національной идеи, какъ ее понимаетъ большинство турецкихъ армянъ.

Посл сказаннаго не трудно понять, много ли правды въ тхъ пугалахъ, которыми стращаютъ васъ, выставляя національныя стремленія армянъ, какъ нчто несовмстимое съ цлостью Оттоманской имперіи. Армянская національная идея, въ отличіе отъ ‘боевыхъ’ національныхъ стремленій другихъ народовъ, иметъ вполн мирный и чисто-культурный характеръ. Если, какъ справедливо замчаетъ Ренанъ, для существованія національности необходимо духовное содержаніе, то оно, какъ явствуетъ изъ вышеизложеннаго, имется въ наличности у армянъ. Если, съ другой стороны, по словамъ того же автора, для крпости національной идеи необходимы общія историческія воспоминанія, въ особенности общія страданія {‘En fait des souvenirs nationaux, les deuils valent mieux que les triomphes, car il imposent les devoirs’. См. брошюру его Qu’est ce qu’une nation?}, то и этотъ элементъ имется съ избыткомъ у турецкихъ армянъ, въ особенности общія страданія,— чего другаго, а этого добра столько, что хоть отбавляй! Такимъ образомъ, національныя стремленія армянъ представляютъ прямой контрастъ современнымъ, не въ мру разыгравшимся національнымъ аппетитамъ, питающимъ bellum omnium contra omnes…

Какой ждетъ исходъ ныншніе національные счеты, держащіе вс европейскіе народы подъ оружіемъ и страхомъ за завтрашній день,— это тайна исторіи. Предстоитъ ли современнымъ народамъ слиться воедино и исчезнуть, или, напротивъ, въ будущемъ суждено имъ развить въ совершенств свои самобытныя черты, безъ нарушенія гармоніи цлаго,— это одинъ изъ труднйшихъ вопросовъ философіи исторіи, вопросъ темный даже для самыхъ просвщенныхъ мыслителей. На родин ‘всеобъемлющаго’ Гёте, который думалъ, что только при совокупномъ содйствіи всхъ національностей можно выработать совершенный типъ человка, воспреобладала теперь другая тенденція, тенденція насильственнаго поглощенія политическихъ тлъ octav-volum’а форматомъ in folio, какъ выразился знаменитый юристъ Іерингъ. Не этою ли доктриной навяна и меланхолическая фраза Ренана о неизбжности конца національностей: ‘Elles ont commenc,— говоритъ онъ,— elles finiront’.

Кто отвтитъ на эти роковые вопросы? Да и умстно ли поднимать эти вопросы, когда рчь идетъ о скромномъ народ, который, оставивъ въ исторіи свой небольшой, но неизгладимый слдъ, игралъ въ ней ту почетную, но второстепенную роль, которою такъ мтко характеризовалъ классическій поэтъ:

Viribus, ingenio, specie, virtute, loco, re

Extremi primorum, extremis usque priores *).

*) Силою, талантомъ, вншностью, добродтелью, рожденіемъ, имуществомъ я изъ послднихъ въ первомъ разряд и первый во второмъ. Horatii Epist. II, стр. 2.

Какое бы разршеніе ни получилъ въ отдаленномъ будущемъ темный вопросъ о національностяхъ, конечно, ужь не армянамъ будетъ принадлежать въ немъ ршающая роль. Если братство народовъ, соединенныхъ вмст для совмстной культурной работы на благо человчества, сообразно своимъ національнымъ особенностямъ, — не пустая мечта, то на такомъ честномъ братскомъ пиру найдется, вроятно, мсто и для многострадальнаго армянскаго народа.

Но вашимъ государственнымъ людямъ, имющимъ дло съ вопросами текущей политики, нтъ надобности заглядывать въ темную глубь грядущихъ вковъ. Для нихъ важно знать содержаніе и стремленіе современной армянской національной идеи. А она, какъ показываетъ исторія, не заключаетъ въ себ ничего химерическаго, а тмъ паче субверсивнаго. Удовлетворите скромнымъ, но непререкаемымъ требованіямъ армянъ, безъ коихъ невозможно національное существованіе, исполните ихъ справедливое домогательство о необходимыхъ, для личной безопасности, реформахъ, узаконенное европейскимъ международнымъ правомъ, наконецъ, не трогайте ихъ скромную, безвредную для васъ, но дорогую національную святыню — церковь и языкъ, въ которой армяне всхъ классовъ и ранговъ привыкли видть свое неприкосновенное историческое noli me tangere,— и вы найдете врный путь къ ршенію далеко не сложнаго армянскаго вопроса.

А много ли вами сдлано для правильнаго уразумнія и ршенія этихъ основныхъ элементовъ армянскаго вопроса?

ПИСЬМО ЧЕТВЕРТОЕ.

Москва, 1891 г.

Вся ваша, любезный коллега, новйшая политика относительно армянъ воодушевлена однимъ общимъ побужденіемъ, ясно сквозящимъ черезъ вс мропріятія послдняго времени. Порта задалась мыслью доказать армянамъ, что привилегированное положеніе, созданное для армянъ 61 ст. берлинскаго трактата, не только не можетъ служить для нихъ источникомъ блага, но, напротивъ, должно служить для нихъ источникомъ бдствій. Систематически проводя эту тенденцію, вы какъ бы говорите армянамъ: lasciate ogni speranza на заступничество Европы. Вы мстите армянамъ за ваши дипломатическія неудачи, пользуясь правомъ сильнаго и безнаказанною возможностью нарушенія ихъ непререкаемаго права на реформы. Положимъ, порядокъ вещей, при которомъ подданные имютъ, по отношенію къ верховной власти, права, признанныя международнымъ трактатомъ, явленіе ненормальное и не согласное съ суверенитетомъ государства, но разв армяне создали такое незавидное ваше международное положеніе и разв честно на нихъ вымщать свое дурное настроеніе и свои дипломатическіе недочеты?

Напуганное воображеніе вашихъ государственныхъ людей направилось исключительно на путь политическаго съиска, забывая, что лучшій способъ успокоить армянъ — это дать законное удовлетвореніе ихъ нуждамъ, согласно требованіямъ берлинскаго трактата. Вмсто этого, вы отнимаете у армянъ права, коими они пользовались въ теченіе многихъ вковъ.

Главнымъ стимуломъ вашей новйшей внутренней политики служитъ стремленіе усвоить централизацію и секуляризацію государственнаго управленія la franca. Но вы забыли при этомъ, что турки, попрежнему, образуютъ простой военный лагерь, весь проникнутый мусульманскимъ религіознымъ духомъ, а потому неспособный усвоить условія обще-гражданской жизни на европейскій манеръ. Приведу примръ. Армяне издавна имли право обращаться къ суду патріарха по дламъ семейнымъ и наслдственнымъ. Но вы пожелали послдовать примру Бисмарка и начали тоже Kulturkampf. Вы признали, что армяне должны обращаться къ общегосударственному суду. Но что же вышло? Этимъ общегосударственнымъ судомъ оказался духовный судъ мусульманъ, который сталъ узаконить для армянъ, incredibile dictu — многоженство {См. Протестъ армянскихъ епископовъ отъ 11 декабря 1889 і. въ Le Haiasdan, No 11.}.

Другой примръ. Армяне, какъ и другіе христіане, издавна, со временъ Магомета-Завоевателя, пользовались правомъ устраивать учебныя, благотворительныя и богоугодныя заведенія, и вы не постснялись урзать ихъ права, не заводя и не имя возможности завести что-нибудь порядочное въ этомъ отношеніи сами. Правда, еще въ 1851 г. состоялось ираде объ учрежденіи въ Константинопол академіи наукъ и словесности {Th. Lavalle: ‘Histoire de la Turquie’. Paris, 1859, p. 364.}, но что-то про академиковъ-мусульманъ ничего не слыхать. Что касается вашихъ богоугодныхъ заведеній, то о состояніи ихъ можемъ дать понятіе ‘образцовая’ больница ваша въ Брусс, гд я собственными глазами видлъ душевно-больныхъ, посаженныхъ на цпь и валявшихся на солом въ своихъ нечистотахъ. Сравните съ этимъ армянскую больницу въ Константинопол у Семибашеннаго замка на 800 человкъ и посмотрите, какъ тамъ содержатся больные. И посл этого вы удивляетесь, что и армяне, и другіе христіане дорожатъ старыми привилегіями, которыя даютъ имъ возможность устроить для себя хоть кое-какіе культурные оазисы, защищенные отъ грабительскихъ инстинктовъ вашей невжественной администраціи!

Но обуявшая васъ манія политическаго розыска завела васъ такъ далеко, что вы посягнули даже на богослужебныя книги, съ незапамятныхъ временъ употребляемыя и чтимыя армянами. Баши инквизиторы признали поминаніе за литургіей армянскихъ царей Абгара и Тердата и др. опаснымъ для трона османлисовъ. Но они не сообразили, что эти личности поминаются какъ святые, а не какъ армянскіе цари, чему лучшимъ доказательствомъ служитъ то, что вслдъ за Абгаромъ поминается на литургіи греческій императоръ Константинъ, а вслдъ за Тердатомъ — еодосій. А, между тмъ, этою мальчишескою выходкой вы нанесли оскорбленіе армянамъ въ самомъ чувствительномъ для нихъ мст. Преслдованіе языка, школъ, конечно, также не могло служить къ успокоенію умовъ, и безъ того возбужденныхъ все ухудшающимся положеніемъ длъ въ областяхъ, населенныхъ армянами, гд, попрежнему, личность и имущество христіанъ не ограждены отъ разбойническихъ нападеній курдовъ и грабителей-чиновниковъ. Неужели у васъ серьезно думаютъ, что посл неприличнаго полицейско-покаяннаго фарса отреченія, разыграннаго 6 января 1891 г. въ Кумъ-Капу (см. выше письмо первое), вопросъ о реформахъ можно считать поршеннымъ? Наивное заблужденіе, напоминающее дальновидность страуса!

Что сдлано вами въ дйствительности для обезпеченія личной и имущественной безопасности армянскаго населенія? Какъ до берлинскаго договора, такъ и посл него надавано пропасть широкихъ общаній, которыя возбуждали среди армянъ пылкія надежды на лучшее будущее и неисполненіе коихъ длало еще боле тяжелымъ и безъ того невыносимое положеніе армянъ.

Серію безплодныхъ реформаціонныхъ потугъ открываетъ знаменитый Хатти-Шерифъ-Гюльханэ или законъ Танзимата, опубликованный съ большимъ трескомъ и блескомъ султаномъ Абдулъ-Меджидомъ 3 ноября 1839 г и долженствовавшій кореннымъ образомъ измнить положеніе христіанъоткрывъ для Турціи эру правоваго порядка на мсто произвола. При звук трубъ и гром пушекъ повелитель правоврныхъ возвщалъ на площади Гюльханэ свою непремнную волю измнить никуда негодную судебно-административную организацію и даровать новое законодательство, которое должно было обезпечить: 1) безопасность жизни, чести и имущества населенія, безъ различія вроисповданія, 2) правильное судопроизводство и взысканіе налоговъ, и 3) равномрное распредленіе воинской повинности {Th. Lavalle: ‘Histoire de la Turguie’, p. 360.}. Султанъ самъ клялся свято хранить изданные законы и въ подкрпленіе своей клятвы веллъ актъ Танзимата положить туда же, гд хранится главная мусульманская реликвія — плащъ Магомета.

Но, увы, и такое почетное сосдство не избавило Хатти-Шерифъ-Гюльханэ отъ участи, общей всмъ такимъ широковщательнымъ, но безплоднымъ законодательнымъ актамъ, не имющимъ иной опоры и гарантіи, кром капризной воли всесильнаго владыки. Населеніе съ нетерпніемъ ожидало общанныхъ реформъ, безъ коихъ, какъ гласилъ Хатти-Шерифъ, ‘немыслимы для государства ни сала, ни богатство, ни счастье, ни спокойствіе’.

По долгія ожиданія были напрасны. Проходитъ 16 лтъ, и Турція, только что допущенная въ концертъ европейскихъ державъ, разражается новымъ трескучимъ манифестомъ къ своимъ христіанскимъ подданнымъ, Хатти-Гумаюномъ 18 февраля 1856 г., о которомъ торжественно извщены были европейскія державы и въ которомъ она сулитъ все т же реформы, остающіяся, однако, на бумаг.

Въ 1862 г. Порта обнародовала положеніе объ управленіи армянскою общиной и, съ обычнымъ своимъ искусствомъ пускать пыль Европ въ глаза, назвала его громкимъ и совершенно не идущимъ именемъ ‘армянской конституціи’. Положеніе 1862 г. если и принесло пользу, то, главнымъ образомъ, константинопольскимъ армянамъ, населеніе же армянскихъ провинцій, составляющее главный контингентъ армянъ и центръ тяжести армянскаго вопроса, оставалось въ прежнемъ безотрадномъ состояніи.

Эта пресловутая ‘конституція’ давала армянамъ не больше гарантій, чмъ другіе законы Турціи, которые каждый въ отдльности и вс вмст взятые могли быть отмнены по прихотливому усмотрнію султанскихъ ираде и даже министерскихъ и губернаторскихъ распоряженій, что оффиціально и было признано ныншнимъ султаномъ въ Гатт его 10 сентября 1876 г. при вступленіи на престолъ. ‘Источникъ и причина переживаемаго нами бдствія,— писалъ онъ,— заключаются въ безсиліи законовъ и въ личномъ произвол, которымъ руководствуется каждый при ршеніи длъ’.

Чтобы помочь этому укоренившемуся злу, Абдулъ-Гамидъ даровалъ 11 декабря 1876 г. своимъ подданнымъ конституцію, которая должна была ‘водворить въ Турціи царство свободы, правды и равенства, т.-е. господство цивилизаціи’.

Такъ какъ Европа уже изврилась въ широковщательныя общанія Турціи, то министръ иностранныхъ длъ Сафветъ-паша просилъ турецкихъ пословъ, посл обнародованія конституціонной хартіи, ‘смло уврить державы, что за словомъ немедленно послдуетъ дло’. ‘Конституція не простое общаніе,— писалъ министръ,— это реальный и формальный актъ, сдлавшійся достояніемъ всхъ оттомановъ и развитіе коего можетъ быть остановлено или отложено разв только волею самой націи (?) и монарха. Мы можемъ съ гордостью заявить, что конституція гарантируетъ т интересы (т.-е. интересы христіанъ), которыхъ охрану взяла на себя Европа’. Но Европа не поддалась этому сладкопнію дипломатической сирены, турецкая конституція оказалась такимъ же пуфомъ, какъ и предъидущіе законодательные акты. Пришлось обратиться къ другимъ средствамъ для защиты турецкихъ христіанъ.

Зврства, учиненныя турками надъ армянами {См. извлеченіе изъ Синей книги въ стать Жекмена, стр. 297.} въ послднюю войну, внушили Россіи великодушное и дальновидное желаніе оградить армянъ и съ этою цлью было взято съ Турціи формальное обязательство, подкрпленное берлинскимъ трактатомъ, о безотлагательномъ введеніи въ мстностяхъ, населенныхъ армянами, реформъ, гарантирующихъ ихъ личность и имущество отъ курдовъ и черкесовъ.

Прошло съ тхъ поръ 12 лтъ и Турція все не исполняетъ своего обязательства, требуемаго столько же справедливостью, сколько и положительнымъ правомъ. Положеніе армянъ не только не улучшилось, но ухудшилось посл берлинскаго конгресса.

Въ этомъ пункт согласны вс консульскія донесенія. Съ одной стороны, покровительство, общанное армянамъ Европою, вооружало противъ нихъ турецкое правительство, а съ другой — приливъ новыхъ бродячихъ разбойничьихъ полчищъ — лазовъ, черкесовъ и торокамовъ {По сообщенію англійскаго консула Кичнера, въ округ Ада-Базаръ, гд городскаго населенія было 11,800 (въ томъ числ армянъ 8,000) и сельскаго 11,800, выселено было въ 1878 г. до 30,000 черкесовъ.} изъ мстностей, перешедшихъ въ Россію, поставило армянъ въ безвыходное положеніе. Если принять во вниманіе, что курды и пришлые мусульмане вс вооружены, а у армянъ отобраны даже ножи и топоры, то высказываемая иными догадка о томъ, что турецкое правительство сознательно совершаетъ ‘почти преступный актъ’ (an almost criminal act) бездйствія, какъ выразился консулъ Вильсонъ, долженствующій привести къ постепенному истребленію вооруженными мусульманами невооруженныхъ армянъ, не представляется невроятнымъ {См. у Жекмена, стр. 313 и 321.}.

Консульскія донесенія, относящіяся къ первой половин 80-хъ годовъ, рисуютъ положеніе длъ въ Турецкой Арменіи въ ужасающемъ вид {Многочисленныя извлеченія изъ Синей книги приведены въ стать г. Жекмена, стр. 296—336.}, такъ что былъ совершенно правъ тотъ честный турокъ, который писалъ въ 1883 г. консулу Биллоту, что ‘ныньче стало хуже, чмъ во времена янычаръ’. Армяне подвергаются грабежу со стороны мусульманъ, которые часто дйствуютъ съ вдома мстныхъ властей {См. у Жекмена, стр. 298—299.}. Курдскіе беи и аги свободно и безнаказанно покупаютъ армянскихъ двушекъ и мальчиковъ для своихъ гаремовъ {См. н. с. Жекмена, стр. 311, прямй.}, имя сильную руку при двор. Правосудіе находится въ безобразномъ состояніи и, несмотря на всевозможныя торжественныя заявленія Порты объ уравненіи христіанъ съ мусульманами, показанія первыхъ de facto въ грошъ не ставятся. По заявленію консула Кирмзайда, руководящее начало турецкаго правосудія таково: фанатизмъ, ограниченный подкупомъ {Если магометанинъ можетъ дать что-нибудь судьямъ, онъ выиграетъ дло. Но. если онъ бденъ, подкупъ христіанина возыметъ дйствіе. Тамъ же, стр. 327.}. Что касается финансоваго положенія страны, то оно характеризуется консулами какъ повальный грабежъ населенія со стороны администраціи, живущей, главнымъ образомъ, ‘бакшишемъ’.

Пробовали жаловаться въ Константинополь, но какой изъ этого могъ выйти толкъ, когда воротилой внутренней части и вншней политики, настоящею душой государственнаго управленія состоитъ человкъ безъ души, почти полуживотное, носящее пышный титулъ кизларъ-агази — главнаго стража ‘при вратахъ блаженства’? Всякій желающій можетъ видть каждую пятницу жалкую, отвратительную фигуру этого чернаго урода, съ огромнымъ пузомъ, на тощихъ ходуляхъ, во время селамлика — торжественнаго вызда султана въ мечеть Гамидіэ. Изъ тхъ низкихъ земныхъ поклоновъ, изъ подобострастныхъ движеній руками, головами, коими встрчаютъ появленіе этой черной омерзительной туши,— главы черныхъ евнуховъ,— вс генералы, министры, зрители сразу убждаются, что это есть настоящій первый министръ, главная ось государственнаго управленія. И дйствительно, опытъ свидтельствуетъ, что отъ одного его слова, сказаннаго во время султану, ‘ухомъ коего онъ владетъ’, свергались министры и губернаторы, а, съ другой стороны, имя въ немъ опору, всякій чиновникъ можетъ безнаказанно грабить и вообще длать что ему угодно {Изъ множества примровъ, сообщенныхъ Синею книгой, Жекменъ приводитъ два: крупный военный чинъ былъ уличенъ въ служебныхъ подлогахъ, но такъ какъ у него были хорошія связи при двор, то поплатилась за вину начальника мелкая сошка, а главный виновникъ на султанской яхт былъ доставленъ изъ Требизонда въ Ильдизъ-кіоскъ, гд и получилъ высокій постъ. Шамиль-паша, изобличенный въ истязаніи армянъ изъ Зейтуна, а также въ служебныхъ подлогахъ, получилъ сначала высокую должность при двор, а потомъ и постъ великаго визиря. Стр. 331—332, ст. Роленъ-жекмена.}. Такъ что это не только стражъ ‘при вратахъ блаженства’ въ томъ спеціальномъ смысл, какъ гласитъ его оффиціальный титулъ, но и источникъ всхъ милостей и каръ. Такъ, одного почерка его пера достаточно, чтобы деньги, ассигнованныя на нужды арміи, были изъяты изъ военнаго вдомства и отправлены въ кассу гарема и въ его, главы евнуховъ, личное распоряженіе {См. рапортъ вице-консула Биліоти, приведенный на стр. 326 ст. Жекмена.}. Если таковъ источникъ правды и законности въ Константинопол, то не трудно понять всю безплодность обжалованія армянами дйствій администраціи въ общемъ порядк.

Европейскія державы, хорошо понимая всю невозможность обезпечить армянамъ личную и имущественную безопасность, при существующемъ въ Турціи административномъ стро, коллективно сдлали въ 1880 г. шагъ къ побужденію Порты къ выполненію принятаго ею на себя по 61 бер. тракъ обязательства ввести спеціальныя реформы для мстностей, населенныхъ армянами. 11 іюня была вручена коллективная нота Порт послами великихъ державъ. Но она уклонилась отъ формальнаго своего обязательства, ссылаясь на то, что правительство турецкое объ армянахъ отечески заботится, какъ и о прочихъ врноподданныхъ, и что нельзя вводить спеціальныя реформы для нихъ, такъ какъ они составляютъ всего 17%. Въ отвтной нот отъ 7 сентября державы изобличили лживость этой цифры (см. выше письмо третье) {Изъ таблицы, приложенной къ йот, явствуетъ, что въ шести вилайетахъ — Байскомъ, Діарбекирскомъ, Битлисскомъ, Діербекорскомъ, Эрзерумскомъ и Сиваскомъ — на 1.054,000 армянъ приходится 776,000 мусульманъ, въ томъ числ 380,000 номадовъ. Стр. 345 у Жекмена.} и настаивали на необходимости реформъ, могущихъ оградить трудолюбивое армянское населеніе отъ хищеній и разбойническихъ нападеній курдовъ и черкесовъ. Дальнйшее дипломатическое настояніе было пріостановлено, такъ какъ Германія и Франція стали держать себя уклончиво.

Во вторую половину 80-хъ годовъ, благодаря занятію англичанами Египта, интересъ ихъ къ армянскому вопросу падаетъ и является стремленіе къ заполученію расположенія Порты. Вслдствіе этого, Синяя книга перестала печатать документы, касающіеся положенія длъ въ Арменіи. Но изъ другихъ источниковъ видно, что оно нисколько не улучшилось. Если кто еще могъ сомнваться въ этомъ, то скандальное дло курда Мусса-бея, разбойничавшаго въ Арменіи въ теченіе нсколькихъ лтъ и оправданнаго, благодаря его придворнымъ связямъ, константинопольскими судьями, должно было разубдить самыхъ отчаянныхъ скептиковъ. Какого правосудія могутъ ждать армяне глухихъ мстностей, когда этотъ уличенный разбойникъ, за дломъ котораго съ напряженнымъ вниманіемъ слдила вся Европа, все-таки, вышелъ оправданнымъ изъ суда, благодаря давленію двора на судей?

Но какъ ни рдки стали теперь свднія изъ глубины Арменіи, все-таки, и по этимъ свдніямъ положеніе длъ здсь представляется въ высшей степени тревожнымъ. Замчательно, что если судить даже по отрывочнымъ извстіямъ, проникающимъ по недоразумнію въ оффиціальныя турецкія изданія, нельзя не видть, какъ невыносимо положеніе армянъ среди полудикаго населенія, науськиваемаго турецкимъ правительствомъ на христіанъ. Приведу нсколько оффиціальныхъ данныхъ, относящихся къ самому концу 1890 года.

Въ Levant-Herald’ {См. No отъ 12 октября 1890 г.} появилась корреспонденція, очевидно, оффиціальнаго происхожденія, изъ города Сеерта, Битлисскаго вилайета, населеннаго армянами. Корреспонденція написана для прославленія новаго начальника санджака Саадъ-паши и заканчивается выраженіемъ увренности, что населенію ничего больше не остается, какъ просить ‘милостиваго соизволенія Гамида II на дальнйшее пребываніе новаго правителя’. Но когда корреспондентъ переходитъ къ обозрнію дятельности новаго правителя, то онъ рисуетъ, самъ того не замчая, необыкновенно мрачную картину мстнаго управленія: ‘Заарестованіе нсколькихъ важныхъ преступниковъ, коимъ ихъ высокое положеніе обезпечивало полную безнаказанность и своего рода неприкосновенность (une esp&egrave,ce d’inviolabilit), и задержаніе нсколькихъ беговъ и агъ (курдскихъ), пріобрвшихъ печальную извстность своими преступленіями, внушили убжденіе (?) населенію, что предъ закономъ вс равны, что отнын наступилъ конецъ грабежу, лихоимству и насиліямъ, коимъ подвергалось мстное населеніе’. Относительно общанной оффиціозомъ радужной идилліи, люди, знакомые съ турецкими порядками, могутъ питать законное сомнніе, а вотъ это признаніе оффиціоза, что армянское населеніе безнаказанно подвергалось грабежу, лихоимству и насилію, очень драгоцнно: habemus confitentem!…

Приведу еще одинъ примръ. Въ декабр 1890 г., въ самый разгаръ армянскаго кризиса, Порта добыла всякими правдами и неправдами благодарственный адресъ армянъ за подписью 32 лицъ, изъ коихъ было 28 чиновниковъ Порты и четверо поставщики ея. Адресъ благодаритъ за доставленное турецкимъ правительствомъ ‘армянскому народу пятивковое спокойствіе и благоденствіе’. Выдавъ предъ Европою этотъ адресъ за выраженіе чувствъ армянскаго народа, Порта съ своей стороны приняла дв мры: во-первыхъ, въ вид издвательства надъ берлинскимъ трактатомъ, она образовала въ армянскихъ областяхъ курдскую конницу и, такимъ образомъ, поголовно вооруживъ курдовъ среди безоружныхъ армянъ, выполнила шиворотъ-на-выворотъ свое обязательство обезпечить армянъ отъ курдовъ, а, во-вторыхъ, стала ежедневно печатать изъ армянскихъ областей ‘успокоительныя’ телеграммы, которыя, однако, при внимательномъ чтеніи, вмсто успокоительнаго впечатлнія, производили удручающее. Эти оффиціальныя признанія производили сильное впечатлніе даже на тхъ людей, которые a priori считали жалобы армянъ преувеличенными: извстно, чужую бду руками разведу… Обыкновенно оффиціальныя сообщенія ограничивались лаконическимъ извстіемъ: ‘по милости султана’, тамъ-то и тамъ-то все спокойно,— ни дать, ни взять какъ ‘на Шипк все спокойно’. Но вотъ что иногда передавали эти изумительныя оффиціальныя правительственныя сообщенія: ‘Управленіе Битласскимъ вилайетомъ оффиціально доноситъ въ статсъ-секретаріатъ султанскаго дворца, что жители (курды) нахій: Аза и Бока, Кинчскаго санджака, которые, помимо отказа платежа податей, въ послднія 7—8 лтъ грабили сосднія (армянскія) селенія, поджигали дома, совершали убійства и другими подобными преступленіями угнетали мирныхъ жителей, а высланнымъ жандармамъ оказывали сопротивленіе, изъявили нын покорность и общали вести себя покойно’.

‘Принесъ повинную,— продолжаетъ успокоивать оффиціальное сообщеніе,— и курдъ Тагиръ, сынъ Османъ-оглы, тотъ самый Тагиръ, который, захвативъ церковь (армянскую) въ с. Расъ и укрпившись въ ней, въ теченіе пятнадцати лтъ грабилъ окружныя (армянскія) селенія и совершалъ другія злодянія, посланныя въ прошломъ году войска, посл трехмсячнаго похода, вернулись ни съ чмъ’ {См. Arevelk отъ 12 ноября 1890 г.}.

Эти взятыя на выдержку мнимо-успокоительныя правительственныя сообщенія {Чтобы оцнить по достоинству значеніе этихъ ‘повинныхъ’, достаточно указать на то, что уже съ 1879 года разыгрывается Портою комедія мнимаго преслдованія курдовъ и фиктивнаго подчиненія ихъ турецкой власти. Изъ данныхъ, взятыхъ изъ Синей книги, видно, что при двор, гд курды имютъ сильныя связи благодаря поставляемымъ въ гаремъ двушкамъ, впалъ въ немилость губернаторъ, пожелавшій, вмсто фарса мнимаго преслдованія курдскихъ разбойничьихъ шаекъ, дйствительно захватить ихъ (см. стр. 309 назв. соч. Жекмена).}, съ своимъ наивнымъ признаніемъ, такъ краснорчиво рисуютъ современное бдственное положеніе армянъ, что едва ли нужны еще другія доказательства.

И при такомъ-то невыносимомъ положеніи, когда жизни и чести армянъ грозитъ постоянная опасность, вы удивляетесь, что среди армянъ начинается броженіе, безпорядки, которые вы приписываете случайнымъ агитаторамъ и внушенію иностранной интриги. Тутъ и камни заговорятъ, не то что человкъ, и я берусь вамъ доказать эту истину на основаніи вашихъ оффиціальныхъ актовъ. Вотъ что читаемъ въ вышеупомянутомъ Хатти-Шериф-Гюльханэ 1839 г.: ‘Что можетъ быть дороже жизни и чести? Кто въ состояніи удержаться отъ насильственныхъ дйствій, какъ бы ни былъ онъ по натур миролюбивъ, если жизнь и честь его подвергаются опасности? А ежели, наоборотъ, онъ пользуется безопасностью, онъ никогда не сойдетъ съ пути законности и всми дйствіями будетъ споспшествовать благу правительства и своихъ ближнихъ’ {Aristarchi-Bey: ‘Legislation Ottomane’, t. II, p. 8—9. Cusple, 1882.}.

Золотыя слова, достойныя быть начертанными на фронтон вашей нкогда блистательной, а теперь разваливающейся Порты. Въ этихъ же не многихъ, но мудрыхъ словахъ заключается и ключъ для объясненія законнаго неудовольствія армянъ, и путь къ удовлетворенію ихъ справедливыхъ домогательствъ.

Резюмируя свою основную мысль, я могу вамъ сказать въ заключеніе, любезный коллега, что требованія справедливости, соображенія вашей собственной выгоды и, наконецъ, духъ времени и ходъ исторіи требуютъ настоятельно, чтобы правители ваши уразумли, наконецъ, необходимость дать миролюбивому христіанскому населенію условія человческаго существованія. Это его право, признанное цлою Европой, это требованіе справедливости, это категорическое требованіе вка, а требованіямъ вка нельзя безнаказанно сопротивляться, какъ справедливо замчаетъ одинъ изъ русскихъ мыслителей-поэтовъ, Жуковскій.

‘Исторія говоритъ властителямъ,— писалъ онъ: — будьте согласны съ вашимъ вкомъ, идите съ нимъ вмст, но ровнымъ шагомъ, отстанете — онъ васъ покинетъ, осмлитесь преградить ему дорогу — онъ васъ раздавитъ. Работайте безпрестанно, неутомимо, на ряду со временемъ, отдляя отъ живаго то, что уже оно умертвило, питая то, въ чемъ таится зародышъ жизни, и храня то, что зрло и полно жизни. Ваша сила не въ вашей верховной власти и великихъ правахъ ея,— она въ достоинств вашего народа: униженъ онъ — унижены и вы, онъ страждетъ — вы ненавистны, тогда могущество ваше построено на песк,— первый втеръ его опрокинетъ’ {Годы ученія Е. И. В. Наслдника Цесаревича Александра Николаевича, т. I, стр. 189.}.

Мн тмъ пріятне закончить этими мудрыми наставленіями свою переписку по армянскому вопросу, что они принадлежатъ гуманному наставнику Царя-Освободителя, просвщенной иниціатив котораго армянскій вопросъ обязанъ своимъ оффиціальнымъ бытіемъ и который и во вншней политик помнилъ завтъ своего наставника-поэта:

Да на чред высокой не забудетъ

Святйшаго изъ званій — человкъ.

Д. Г. А.

‘Русская Мысль’, кн.VII, 1892

Армянскій вопросъ въ Турціи*).

ПИСЬМО ТРЕТЬЕ.

Читайте также:

**Армянскій вопросъ въ Турціи*).**