Акварельная выставка въ обществ поощренія художниковъ.
Акварельная выставка въ обществ поощренія художниковъ.
П. Ковалевскій.
‘Русская Мысль’, кн. V, 1886
Акварельная выставка в обществе поощрения художников, Ковалевский Павел Михайлович, Год: 1886
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Длинный рядъ петербургскихъ художественныхъ выставокъ заключился выставкой акварельныхъ работъ, довольно многочисленныхъ, между ними есть даже нсколько превосходныхъ. И какъ это ни странно, но самая превосходная между работами на спеціальной выставк произведеній акварелистовъ принадлежитъ не спеціалисту акварели, г. Рпину. Отсюда прямо вытекаетъ, что для дарованій исключительныхъ спеціальностей не существуетъ или, пожалуй, что они во всякой спеціальности одинаково дома. Спеціализированіе себя тмъ или другимъ видомъ искусства, какъ тмъ или другимъ отдломъ науки, оттого не мене достойно уваженія. Этимъ мы обязаны выдающимся дятелямъ въ каждомъ изъ отмежованныхъ такимъ образомъ небольшихъ мірковъ, гд, иначе, въ ожиданіи работъ дарованій всеобъемляющихъ приходилось бы, пожалуй, оставаться безъ всякихъ работъ. Такое раздробленіе на спеціальности, на роды и виды каждой спеціальности растетъ и умножается, такъ что не предвидится ему покуда конца. Давно ли еще врачъ лчилъ отъ всхъ болзней, а мало ли теперь такихъ, которые возьмутся лчить только ваше ухо или горло? Спеціальностью дтскихъ болзней люди даровитые задаются съ самаго начала своего научнаго поприща, а прежде дтскими врачами длались только неудавшіеся врачи взрослыхъ, если не переходили въ гомеопатическій расколъ.
Примняя сказанное къ спеціальностямъ въ области художествъ, надо радоваться тому, что люди не раскидываютъ своего дара куда ни попало, но стараются воздлывать его на той почв, которая ему особенно свойственна. Одного тянетъ къ легкому, прозрачному, намекомъ передающему предметы, нсколько условному пріему, вслдствіе ограниченности ея средствъ, живописи акварельной,— пусть онъ идетъ въ акварель. Другому привлекательна многосодержимая, обильная и средствами, и пріемами масляная живопись,— пускай онъ отдается ей, и оба поступятъ какъ слдуетъ: ибо все то хорошо, что достигаетъ хорошаго. Отличный акварелистъ лучше зауряднаго художника масляной живописи, и правдиво, со вкусомъ, съ чувствомъ мры и колорита, тронутая головка водяною краской выше головы густо написанной масляною, если въ ней ни вкуса нтъ, ни колорита, ни чувства мры… Сила, конечно, везд хороша, и акварелистъ, достигающій силы масляной живописи средствами и пріемами чисто-акварельными, безъ ущерба для основныхъ условій акварели — сквозности и незабитости письма (письма сразу), становится тмъ выше въ этой области. Отсюда, однако, не слдуетъ, что недостатокъ силы, при полномъ присутствіи той особенной прелести, какая присуща хорошей акварели, умаляетъ ея цну. Мы имемъ представителей обоихъ родовъ акварельной живописи на настоящей выставк, имемъ даже представителя и того рода, который собственно не можетъ быть названъ никакимъ родомъ, но соединяетъ въ себ всякіе роды, лишь бы скоре и легче достигать цли: тутъ и акварель собственно, и гуашъ, и тушъ, и карандашъ,— все, что попадется подъ руку, и изъ всего этого выходитъ что-то,— не мытьемъ, такъ катаньемъ впечатлніе достигается. Поощрять подобный пріемъ нельзя, по и класть на него запретъ не къ чему: истинный цнитель акварели за такими рисунками не погонится, для большинства же они во всякомъ случа лучше олеографій и доступне настоящихъ акварелей.
У насъ есть акварелисты по рожденію, у которыхъ эта спеціальность переходитъ изъ рода въ родъ, таковы, напримръ, гг. Соколовы. Отецъ подвизающихся нын на этомъ поприщ извстныхъ П. и А. Соколовыхъ былъ когда-то большимъ мастеромъ акварели, третій г. Соколовъ послднее время не появляется боле, по и онъ пользовался нкогда успхомъ, особенно по части портретовъ на слоновой кости. Вс эти прирожденные акварелисты суть акварелисты чистой воды. П. Соколовъ,— самый даровитый изъ трехъ,— знаменитый своими типами и сценами изъ простонароднаго и охотничьяго быта, достигаетъ пріемами чистой акварели большой силы, и только въ вид исключенія, тамъ уже, гд борется съ силою масляной живописи, кое-гд мазнетъ гуашью. Особенность его работъ — движеніе, порывъ, стремительность. Его лошади, подъ охотниками или подъ ярмарочными барышниками, просто выскакиваютъ изъ рамы. Онъ ихъ пускаетъ фасомъ, въ самомъ неуловимомъ ракурс, прямо на зрителя, и он мчатся на него во всю прыть, онъ ихъ осаживаетъ на полномъ скаку, и он садятся на заднія ноги на вашихъ глазахъ, онъ имъ даетъ, шпору, и ужь он такъ вотъ и готовы сняться съ мста… Все это: и положеніе всадниковъ, то пригнувшихся къ лук сдла, то привставшихъ на стременахъ,— все кипитъ жизнью и движеніемъ. Если у П. ‘Соколова пляшетъ подгулявшій мужичокъ, то ужь онъ пляшетъ такъ, что вс косточки ходятъ. Случается даже хватить и черезъ край… При такой горячности работы рисунокъ проигрываетъ въ строгости, но впечатлніе получается охватывающее, и тутъ ужь съ погршностями рисунка приходится поневол мириться, какъ съ задваніями клавишей у расходившагося г. Рубинштейна…
На настоящей выставк есть картина,— да, и по размрамъ, и по необычайной сил исполненія настоящая картина,— Конная лебедянская ярмарка, какой, кажется, и у П. Соколова еще не бывало. На большомъ… такъ и хочется сказать — холст… на очень большомъ лист бумаги художникъ вмстилъ столько степной дали, столько палатокъ, лошадей, людей, телгъ, движенія,— словомъ, такую ярмарку, и покрылъ все это такими клубами блыхъ лтнихъ облаковъ, не застилающихъ солнца, а только горящихъ на этомъ солнц, какъ и вся ярмарка, онъ сообщилъ такую типичность фигурамъ перваго плана, что остается только преклониться передъ мастерствомъ акварелиста. Пусть облака достигаютъ своей выпуклости и силы, отливы воздуха — своей атласности на прудахъ вороныхъ лошадей, при содйствіи гуаши,— за такое достиженіе можно простить и эту маленькую ересь акварели, когда она является съ мощью масляной живописи, да еще ничего не теряя изъ свжести живописи водяной. А каковы эти цыгане: одинъ верхомъ на лошади, которую торгуетъ офицеръ, другой рядомъ съ офицеромъ, расписывающій достоинства этой лошади? А тройка, привезшая офицера, съ какимъ-то ложнымъ любопытства выраженіемъ лошадиныхъ мордъ, смотрящихъ на то, что происходитъ? Травля волка, съ отороплымъ, упирающимся конемъ подъ охотникомъ и двумя собаками, рвущими съ двухъ сторонъ звря,— одинъ изъ характерныхъ мотивовъ художника и трактованъ онъ превосходно.
Кисть другаго г. Соколова (А. П.) отличается нжностью, его головки — изяществомъ и вкусомъ. Когда онъ пишетъ сразу, лучшихъ, обращиковъ чистой акварели желать нельзя: это сквозно, гармонично, легко и прелестно. Ему переработать вредне, чмъ недоработать,— таково свойство его дарованія. Къ сожалнію, для ныншней выставки онъ поскупился работами, и выставленныя не даютъ понятія о лучшихъ его произведеніяхъ. Вполн достоинъ вниманія, разв мужской портретъ, въ бломъ лтнемъ кител. Тутъ виднъ особенный — легкій и свжій пріемъ г. Соколова. Остальныя головки, женскія, хороши, но ничего не прибавляютъ къ прежнимъ, напримръ къ прошлогоднимъ, между которыми превосходная головка княжны Мещерской выдавалась по блеску колорита, изяществу, нжности и вкусу письма, а большихъ размровъ голова старушки (матери художника) была написана планами, широко и пластично. Такихъ работъ на настоящую выставку не далъ художникъ.
За г. А. Соколовымъ, а то и рядомъ съ нимъ, идетъ г. Александровскій,— тоже акварелистъ строгой школы. Они соперничаютъ и поочередно перетягиваютъ другъ друга: то одинъ выставитъ работы лучше, то другой. Въ прошломъ году г. Соколовъ перетянулъ г. Александровскаго, въ ныншнемъ г.. Александровскій перетягиваетъ г. Соколова. До г. Соколову не свойственна неровность г. Александровскаго, у котораго рядомъ съ прекрасною работой вы увидите такую, что, не будь на ней подписи художника, вы затруднились бы ему и приписать ее. На настоящей выставк од представленъ ровне. Дв его головки — цыганка и крестьянка-шведка — одинаково хороши. И если въ чемъ можно затрудниться, такъ разв въ ршеніи: которую признать лучшею? Можетъ-быть сверная, бленькая, съ свтлыми глазками и волосами головка двушки тмъ лучше, что она, во-первыхъ, смле написана и вся въ свту, почти безъ полутоновъ, а во-вторыхъ — и типичне: ужь это точно сверная двушка, между тмъ какъ другая, очень колоритная (гораздо большихъ размровъ — въ полнатуры), рельефная и сильно вылпленная, не типична для цыганки. Можетъ-быть и бываютъ такія нецыганскія цыганки, но, въ такомъ случа, что же въ нихъ типичнаго? Какъ просто женская головка, эта работа прекрасная, но только незачмъ ей быть цыганкою.
Выше сказано, что сильне и колоритне всего на выставк работа г. Рпина. Это именно портретъ нашего знаменитаго химика Менделева, въ костюм доктора Эдинбургскаго университета. Такой лпки и такихъ красокъ,, какъ на этой акварельной голов, водяная живопись врядъ ли часто достигала. А далось это безъ всякихъ неправдъ и уступокъ чистому акварельному пріему: все сквозно, просто, незатнено, а сильно, выпукло и тльно до невозможности. Поставьте рядомъ съ масляною живописью, голова не потеряетъ, она, пожалуй, и убьетъ еще иную масляную. Костюмъ очень живописный,— длинная синяя хламида съ широкими рукавами и съ малиновыми отворотами, четырехъугольная, развалистая, врод конфедератки шапка на голов,— длаетъ изъ портрета полную картину, подъ которою смло подписывайте: алхимикъ, да и ставьте въ галлерею. Кром того, есть превосходный этюдъ г. Рпина: мужская фигура не то поляка, не то запорожца, въ желтомъ жупан и красныхъ шароварахъ, съ коротенькою трубкой въ рукахъ.
Посл такого достиженія правды и жизненности акварелью странно какъ-то встртить работы, застывшія да условныхъ, давно отжившихъ пріемахъ старыхъ акварелистовъ. Это какія-то египетскія муміи акварельнаго міра-. Все въ нихъ сухо, не живо, отъ нихъ ветъ холодомъ склепа. А работы эти очень и очень извстнаго спеціалиста акварели, г. Премацци, и какъ он ни ярки и ни цвтны, но глядятъ муміями. Не ищите ни одного эффекта правдиваго, ни одного тона, какой даетъ природа,— вы найдете только т, каковые даетъ плитка акварельной краски. Горы Бомскаго озера, напримръ, бываютъ, при извстномъ освщеніи, сини, — берется синяя плитка и съ нея кисточкой кладется синяя краска на гору. Зданія лиловаты подъ вечеръ,— берется лиловая плитка… Положимъ, все это взваливается на Италію, гд краски вообще ярки, до, вдь, и на Италію нельзя же всегда валить безнаказанно собственные грхи! Въ изображеніи внутренностей зданій, залъ, галлерей, храмовъ или архитектурныхъ фасадовъ г. Премацци совсмъ другой человкъ. Тамъ и правда въ тонахъ есть, насколько вообще дается правда убогими средствами акварели, а ужь объ оконченности деталей и говорить нечего: г. Премацци въ этомъ не иметъ соперника. Впрочемъ, неодушевленная природа (nature morte) вообще передается легче.
По акварельнымъ работамъ можно безошибочно судить о способности художника быть правдивымъ. Такой правдолюбъ, напримръ, какъ г. Рпинъ, даже и тутъ уметъ высказаться съ большею правдой, чмъ другой. Также точно и наоборотъ: художникъ, который въ масляной живописи кажется далекимъ отъ правды, работаетъ акварелью, которая ходитъ только вокругъ да около правды, какъ будто бы правдиве (доказательство малой относительно требовательности правды отъ акварели). Г. Сверчковъ, кажется, гораздо непогршиме на вод, чмъ на масл. Г. Айпазовскій — также. Его сепіи (он довольно рдки, ихъ можно встртить въ альбомахъ Любителей), едва трогающія бумагу, такъ что та сквозитъ и мстами блетъ, даютъ общее впечатлніе воды и воздуха несравненно изящне и гармоничне его масляныхъ работъ. У г. Сверчкова его неизбжныя, неизмнныя и непремнныя клячи, то гусемъ, то тройкою, въ саняхъ, въ кибиткахъ, въ дровняхъ и такъ дале, съ мужичками на облучкахъ и метелицей, дующею въ ноздри этимъ клячамъ и въ глаза этимъ мужичкамъ, гораздо выносиме на выставкахъ акварельныхъ рисунковъ, нежели на выставкахъ картинъ,— здсь он почти пріятны. Вообще художникъ, небезупречный въ картинахъ, часто является молодцомъ въ рисункахъ, хотя рисовальщиками-то собственно мы и не можемъ похвалиться. Это у насъ рисуетъ нынче такъ, какъ рисовалъ тридцать лтъ назадъ Чернышевъ, а еще ране его Штерибергъ? Вы укажете на г. Зичи, но онъ и не нашъ, да и искусство рисовальщика его не наше, не спроста, не такъ правдиво, искренно, какъ мы любимъ, хотя по-своему безподобно. Собственные же наши рисовальщики самаго послдняго времени совсмъ диллетацты рядомъ со Штерибергомъ и Чернышевымъ. У нкоторыхъ изъ нихъ нтъ недостатка ни въ вымысл, ни во вкус, ни въ ловкости пріема (укажемъ на г. Каразина), а ужь всего мене въ плодовитости и разнообразіи, но за то полный недостатокъ знанія, науки. Это иллюстраторы, виньетисты, а не рисовальщики въ серьезномъ значеніи слова.
Возвращаясь къ акварельнымъ пейзажамъ, должно сказать, что настоящая выставка представила работы по этой части, свидтельствующія о возможности передавать довольно близко пейзажные эффекты и водяною краской. Г. Премацци остается хотя и патріархомъ, но совсмъ позади новыхъ акварелистовъ, для которыхъ акварельныя плитки перестаютъ быть скрижалями завта. Эти господа ищутъ и находятъ т серединные тоны, какіе существуютъ между красками въ природ и красками въ ящик. Поэтому они уже гораздо ближе къ ней. Нкоторые эффекты, наимене сложные, какъ, напримръ, золотистые или румяные закаты la Клеверъ, выходятъ очень свжо, легко и прозрачно. Чмъ красиве эффектъ (а въ то же время онъ, большею частью, и проще, однотонне), тмъ онъ легче достигается акварелью. Эффектъ дневной, въ рощ или въ пол, наимене выгоденъ, потому что, будучи сложенъ, онъ не такъ красивъ, то-есть не такъ цвтенъ. Вотъ почему въ акварели онъ удается рдко. Той гаммы тоновъ, изъ которой онъ получается, едва уловимой и тонкой, не достаетъ у акварели. Акварель, какъ фортепіано въ музык, передаетъ только приблизительно и слабо то, что блистательно и полно доставляютъ оркестръ и масляная живопись. Но подобно тому, какъ есть виртуозы фортепіано, есть и виртуозы акварели. Т и другіе доставляютъ свою ‘порцію удовольствія’, по любимому изреченію покойнаго Михаила Ивановича Глинки. Увертюра, сыгранная г. Рубинштейномъ на фортепіано, лучше тысячи увертюръ, пилимыхъ посредственными оркестрами. Можетъ*быть еще ближе превосходная акварель къ квартетной музык, гд четырьмя струнными инструментами достигается впечатлніе и дается Наслажденіе чего-то необыкновенно ласкающаго и симпатичнаго до умиленія. Но, конечно, надо, чтобъ и квартетъ, и акварель были превосходны.
Нкоторые пейзажи нашей акварельной выставки разв не Производятъ какого-то освжающаго впечатлнія? Солнечные закаты надъ озеромъ и на возморьи и осенній мотивъ, съ поблекшими деревьями,— пейзажъ, въ которомъ столько воздуха, что между этими деревьями ходить хочется, — подъ искусною кистью г. Бенуа выступаютъ въ самой нжной прелести и привлекательности. Г. Полновъ, какъ художникъ-реалистъ, находитъ очень врные тоны и въ своемъ, для чудесныхъ золотистыхъ подсолнечниковъ, для простыхъ цвтовъ огородныхъ овощей, и для Водянаго лопушника, который куда врне масляной Водяной идиліи г. Клевера, и для осенняго опять-таки мотива, съ фигуркою свженькой крошечной двочки въ трав, среди желтющей и багровющей природы, онъ ихъ находитъ и для элегическихъ Сумерекъ, съ погасающею палевою зарей, голыми деревьями, рыхлымъ снгомъ и воронами на сучьяхъ этихъ деревьевъ и на земл. К. Маковскій съ большою силой колорита изобразилъ внутренности нсколькихъ восточныхъ жилищъ и передалъ бойко типы египтянки, мингрельской княжны, стараго мингрельца и др. Прелестны виды изъ Франціи и Италіи г. Вилліе, съ прозрачною, чудесною водой и опять солнечными закатами. Ршительно закатамъ везетъ въ акварели. Морскіе этюды и виды приморскихъ городовъ г. Бегрова тоже очень хороши. Г. Пржевальскій, возвращающійся съ охоты на озерѣ, Лобъ-Норъ, а также Драгуны, Трубачъ и другія работы г. Бильдерлинга характерны и занимательны. Малороссійскія же сцены г. Трутовскаго, какъ всегда, носятъ вполн свой мстный отпечатокъ и еще занимательне и характерне. Даже г. Каразинъ, тамъ гд онъ не злоупотребляетъ приправами въ чистой водяной краск, является съ очень симпатичною передачей разныхъ моментовъ природы, между которыми Посл дождя, съ багровою мглой въ вечернемъ воздух, очень прозрачно переданною въ лужахъ, особенно удачно. Затмъ можно указать на Морозное утро, Порубку, Полустанокъ. Прочія работы того же плодовитаго художника большею частью отягощены, замазаны и приправлены избыткомъ всякой всячины, обидной для настоящей акварели’
Есть хорошія сепіи г. Космакова и рисунокъ г. Кошелева (большой) Въ духовномъ концерт, съ типичными фигурами и разнообразнымъ выраженіемъ лицъ слушателей. Священникъ, не то умиленный, не то торжествующій,— вотъ, молъ, каково есть наше пніе,— очень хорошъ.
Видъ священника напомнилъ мн о моихъ невольныхъ прегршеніяхъ передъ нкоторыми изъ гг. художниковъ на недавнихъ выставкахъ. По спшности составленія о нихъ отчета, я пропустилъ нсколько достойнйшихъ именъ, перечисляя крупныхъ дятелей нашей живописи, накъто: въ исторической — г. Семирадскаго, а въ пейзажной, Дюккера. Хоть оба они покинули Россію и рдко посылаютъ къ намъ свои работы, но оба — воспитанники нашей академіи и составляютъ гордость русской шкоды живописи. Кром того, одинъ пейзажъ г. Дубовскаго (обрзываніе втвей осенью) я приписалъ г. Кузнецову. Обоихъ художниковъ дарованія такъ родственны, — по врной передач мотивовъ нашей русской природы,— оба они такъ изящны въ своемъ реализм, что, право, часть вины должна пасть на нихъ самихъ: зачмъ они оба такъ хорошо пишутъ? И зачмъ, наконецъ, г. Кузнецовъ написалъ такъ мило и характерно мотивъ перваго весенняго зацвтанія плодовыхъ деревьевъ въ саду, а г. Дубовскій, точно сговорившись съ нимъ, осеннее оголеніе тхъ же деревьевъ, и также характерно и мило? Во всякомъ случа, искренно прошу извинить меня за невольный промахъ и заране утшаю себя тмъ, что, приписавъ хорошую работу одного таланта другому, который могъ бы написать такую же точно, ничмъ не худшую, я не оскорбилъ ни одного изъ нихъ.