ВНУТРЕННЕЕ ОБОЗРНІЕ.
ВНУТРЕННЕЕ ОБОЗРНІЕ.
Новый годъ.
Новый годъ.
В. Г.
‘Русская Мысль’, No 1, 1882
Внутреннее обозрение — No 1, 1882, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1882
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Наступленіе новаго года, посл тяжелаго и грустнаго 1881-го, составляетъ само по себ пріятное событіе. Хочется думать, что все горькое останется позади, за этою гранью, по ту сторону перваго января 1882 года. Изъ эпохи страшныхъ событій и хаотическаго настроенія утшительно вступить въ другую эпоху, когда должны господствовать ясныя цли, когда должны исполниться завтныя желанія общества. Опытъ отъучилъ насъ отъ наивныхъ упованій на ‘вянія’, скоротечность и измнчивость которыхъ никого уже не приводятъ въ изумленіе. Но ничто не заставляетъ насъ отказаться отъ глубокой вры въ недалекое свтлое будущее, отъ твердой надежды на возможность нравственнаго успокоенія и дятельной общественной работы. Ни для кого не тайна, въ какомъ томительномъ состоянія находилась Россія съ несчастнаго дня 1-го марта 1881 года. Повсюду ужасъ, недовріе, скрытая или явная злоба, поэтизація насилія, восхваленіе гражданскаго достоинства доноса… Намъ, такъ близко стоящимъ къ этому мрачному году, перестрадавшимъ его, нтъ еще возможности взвсить его историческое значеніе. Но одно несомннно: за временною путаницей мыслей и чувствъ, за преходящимъ упадкомъ энергіи — уже подымается другая волна. Общественное сознаніе проясняется и либеральное теченіе становится чище и глубже.
Нтъ никакого сомннія, что старыя нападки на либерализмъ, избитыя по содержанію, избитыя по форм, будутъ продолжаться и въ наступившемъ году. Это въ порядк вещей и даже не безполезно въ интересахъ правильнаго, здороваго развитія политическихъ идей. Надо только пожелать, чтобы нападки подобнаго рода сопровождались большимъ, чмъ это было до настоящаго времени, уваженіемъ къ чужому мннію и къ личности противника. А нападенія на либерализмъ давно уже раздаются въ русской печати. Еще И. В. Киревскій говорилъ: ‘глупый либерализмъ замнимъ уваженіемъ законовъ’. Кто же станетъ защищать глупый либерализмъ, да еще въ ущербъ уваженію къ законамъ?! Скромныя желанія русскаго общества заключаются въ стремленіи достигнуть либеральныхъ законовъ, которые высоко подняли бы авторитетъ власти въ глазахъ всхъ образованныхъ людей.
Необходимо разобраться въ масс фактовъ, статистическихъ свдній и мелкихъ подробностей общественнаго быта, овладть ими, выдвинуть на первое мсто ясныя, точно формулированныя идеи. Нельзя не сочувствовать тому стремленію — изучить народную жизнь, уразумть весь складъ народныхъ врованій и обычаевъ, которое съ замчательною силой развивается въ послдніе годы. Русская Мысль съ особенною любовью относится ко всмъ изслдованіямъ подобнаго рода. Мы всегда и горячо возставали противъ пренебрежительнаго взгляда на народъ, противъ того (въ дйствительности мало распространеннаго теперь) воззрнія, по которому въ народ отрицается все свтлое, все самобытное. Мы утверждали, что между образованными людьми и народомъ нтъ разрыва, а было только неполное пониманіе другъ друга. Изученіе религіозныхъ движеній, нравовъ и экономическаго положенія народа даетъ всему образованному обществу возможность сознательно относиться къ духовнымъ и хозяйственнымъ потребностямъ массы населенія. Распространеніе начальнаго образованія подымаетъ самосознаніе народа, сближаетъ его образъ мыслей съ образомъ мыслей людей, прошедшихъ высшую школу,— не въ казенномъ смысл послдняго слова, разумется. Общество, какъ выразился одинъ изъ извстныхъ нашихъ публицистовъ, тотъ же народъ, на второй и высшей, конечно, ступени развитія. Правда, между этимъ обществомъ и народомъ могутъ происходить, и дйствительно происходили, недоразумнія. Кулаки и міроды не вдаютъ тхъ сомнній, которыя мучаютъ ‘либераловъ’: ихъ отношеніе къ народной масс ясно и просто и опредляется грубымъ разсчетомъ на наживу. Но великая задача согласованія того, что принадлежитъ къ прекраснйшимъ завоеваніяхъ образованности, съ тмъ, что составляетъ вопіющую нужду такъ-называемаго простаго народа, не легко дается современному человку. Можно утшаться въ этомъ случа тмъ разсужденіемъ, которое двадцать лтъ тому назадъ было напечатано на страницахъ Русскаго Встника: ‘Что оцпеняетъ и убиваетъ мысль, то все ходитъ торными и удобными путями, что вызываетъ движеніе мысля въ какую-либо сторону, то все должно пробиваться съ неимоврными усиліями, встрчая запинки и задержки на каждомъ шагу’ (Русскій Встникъ 1861 г., февраль, ‘Литературное обозрніе’).
Но указанное нами благотворное и постоянно усиливающееся движеніе, которое направлено къ всестороннему изученію народной жизни, гршитъ нкоторою односторонностью, ибо теоретическая мысль отодвигается на задній планъ, возбуждаетъ недовріе или прямое осужденіе. А между тмъ было бы совершенною нелпостью предположить, что все достигнутое этою мыслью въ теченіе многихъ вковъ не заслуживало глубокаго вниманія. Только при вчномъ, безустанномъ взаимодйствіи науки и жизни, образованныхъ людей и пробуждающагося народа — возможно накопленіе знаній, идей и благосостоянія…
Часто слышатся упреки въ томъ, что наша литература измельчала. Но мы ли виноваты?— спросимъ мы словами Русскаго Встника за тотъ же 1861 годъ. ‘Нтъ,— говорилось въ этомъ журнал:— дло въ томъ, что мы находимся на школьномъ положеніи и потому ведемъ себя подобно школьникамъ’. А вдь въ двадцать лтъ русское общество еще выросло, и горькій упрекъ, справедливый тогда, съ большимъ основаніемъ можно повторить въ настоящее время…
Для того, чтобы сять, по завту поэта, разумное, доброе, вчное, чтобы заслужить сердечное спасибо народа, необходима глубокая работа мысли, потому что образованнымъ людямъ нечего сять того добраго, которымъ уже обладаетъ народъ. Нашъ общественный строй, явныя и тайныя хищенія, безпросвтная жизнь нашей провинціи — давно возбуждали самыя горькія чувства у людей, сознательно относящихся къ государственнымъ вопросамъ. На нашихъ глазахъ происходили крупныя политическія событія въ западно-европейскихъ странахъ, падали одн монархіи и грозно усиливались другія. Мы по-невол оставались въ положеніи вчныхъ зрителей. Дома было плохо, и стсненная мысль радостно отдыхала на явленіяхъ чужой жизни. Когда мы вмшивались въ дла сосдей, то оказывались иногда союзниками неправой стороны, когда мы гордо шли за дйствительно прекрасную идею, на великій историческій подвигъ, то наши усилія и жертвы не сопровождались соотвтствующими результатами. Не участвуя въ политической жизни сами, мы стали необыкновенно придирчиво относиться къ политическимъ учрежденіямъ и къ государственнымъ людямъ Запада. Одни отъ этой безплодной критики чужихъ дйствій и чужихъ ошибокъ доходили до отрицательнаго отношенія къ конституціонному порядку и на Запад, другіе злорадно указывали, какъ шагаютъ черезъ представительныя учрежденія. Понятно, что въ послднемъ указаніи звучитъ застарлая холопская нотка. А именно съ холопствомъ, на ряду съ хищеніемъ и неправдой, и приходится боле всего бороться власти, стремящейся къ просвщенію народной массы, къ обезпеченію за нею человчески-достойнаго существованія. Государство должно имть преданныхъ людей, на которыхъ оно можетъ опираться. Оно располагаетъ войскомъ, полиціей, массою чиновниковъ, находящихся у него на служб. Но вдь не противъ же собственнаго народа, не противъ общества должна употреблять правительственная власть эти могущественныя средства. Если общественное мнніе развито не достаточна сильно, если оно разсяно, не организовано, то утрачивается живая связь между управляющими и управляемыми, и у первыхъ притупляется чуткость къ запросамъ жизни, а у послднихъ развивается глубокое недовріе и чрезмрная требовательность. Такъ какъ у насъ нтъ ничего, то ничто насъ и удовлетворить не можетъ. На самоуправляющемся въ сознанія узд могутъ успокоиться, дйствительно, только люди не-имющіе новыхъ политическихъ идеаловъ. А Россія вступила въ ту эпоху своего историческаго роста, когда проврка этихъ идеаловъ является первостепенною и неотложною потребностью.
Быть-можетъ взгляды, нами защищаемые, ошибочны, но вдь никакое запрещеніе не отниметъ у насъ самихъ увренности въ томъ, что мы говоримъ правду, что общественная нужда указывается нами врно. Мы твердо стоимъ на томъ, что сила и право — не одно и то же, и что въ основу государственнаго и общественнаго строя должны быть положены справедливость и уваженіе къ человческой личности. Эту старую и простую мысль, высказанную въ такой форм, никто не ршится опровергать, но горячія возраженія всегда поднимало и долго еще будетъ поднимать требованіе огражденій личной неприкосновенности и закономрности въ управленіи. Въ необходимости этихъ огражденій мы непоколебимо убждены. Въ 1882 году исполнится гражданское совершеннолтіе тому поколнію русскихъ людей, которые родились посл отмны крпостнаго права. Наступившій годъ принесетъ, быть-можетъ, русскому народу признаніе его общественнаго совершеннолтія.