‘За два года’. Сборникъ статей изъ ‘Искры’. Часть первая.
Терроръ и массовое движене.
(25 юля 1904 г. No 70).
Терроръ и массовое движене.
(25 юля 1904 г. No 70).
Л. Мартовъ.
Террор и массовое движение, Мартов Юлий Осипович, Год: 1904
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Онъ былъ ‘государственный дятель’, какъ это слово понимаетъ современное буржуазное общество. Это значитъ — онъ безнаказанно убивалъ изъ-за угла своего министерскаго кабинета, огражденный дорого-стоившей народу охраной, онъ безпощадно попиралъ чужя права и губилъ многя жизни. Теперь онъ убитъ мтко пущенной бомбой, и найдутся филистеры, которые будутъ кричать о безнравственности убйства, о жестокости мести. Но какая месть надъ личностью Плеве могла бы, напр., отплатить за апрльске дни въ Кишинев?
Въ недавно закончившемся кенигсбергскомъ процесс, нмецкй прокуроръ ставилъ въ вину ‘Искр’, а, въ лиц ея, всей россйской соцалдемократи, что она, отрицая терроръ, по соображенямъ политической цлесообразности, не выражаетъ какого-либо нравственнаго возмущеня по поводу террористическихъ актовъ. Нмецкой прокуратур не дождаться такого времени, когда россйская соцалдемократя ‘возвысится’ до той морали, которая способна возмущаться убйствомъ одного министра и набрасывать покровъ ‘государственной необходимости’ на массовыя убйства, совершенныя по приказу того же министра.
Впрочемъ, на этотъ разъ буржуазная пресса Запада, не преминувъ выразить свое ‘нравственное’ возмущене фактомъ убйства, да еще совершеннаго при участи динамита, вызывающаго столь непрятныя ассоцаця въ представлени всякаго буржуа,— буржуазная пресса довольно опредленно заявила, что уничтожене Плеве явилось естественнымъ результатомъ его политической системы. Какъ мы отмтили выше (стр. 105), по поводу выстрловъ Е. Шаумана, въ пору покушеня Балмашева отношене европейскаго общества было инымъ. Изъ-за политическаго протеста противъ системы Сипягина выглянулъ призракъ соцальной революци, и буржуазя цлостно и, какъ водится, высокоморально отнеслась къ выстрламъ молодого студента.
Два прошедше года измнили положене.
Кишиневская бойня, спецально придуманная въ цляхъ борьбы съ движенемъ соцалистическаго пролетарата, разорвала многя нити, связывавшя русскй абсолютизмъ съ европейской буржуазей. Не о десяткахъ разстрловъ рабочихъ-стачечниковъ, не объ якутской трагеди, не о безчеловчныхъ истязаняхъ въ тюрьмахъ, не о каторжныхъ приговорахъ въ Таганрог вспоминаетъ буржуазная пресса, когда объясняетъ психологическую необходимость того террора, подъ ударами котораго палъ Плеве. Она говоритъ о преслдованяхъ Финлянди, о кишиневской рзн, о ссылкахъ писателей, о травл студентовъ, о преслдованяхъ земства. ‘Внутреннй врагъ’ всхъ порядочныхъ гражданъ Росси, Плеве былъ, прежде всего, наиболе опаснымъ врагомъ для Росси либеральной.
Пролетарское движене, на которое обрушились самые жестоке удары ‘системы’ всесильнаго визиря, не могло быть остановлено ею въ своемъ развити, и въ юльске дни 1903 г. русскй пролетаратъ блестяще показалъ, что ‘блый терроръ’ ему не страшенъ. Другое дло — движене либеральное, съ его легальными опорными пунктами въ земствахъ и печати. Безшабашная система репресси, не останавливающаяся передъ правонарушенями и самымъ грубымъ насилемъ, не могла не придавить либеральнаго движеня, и, безсильный развратить рабочй классъ, Плеве оказался въ силахъ внести смена разврата въ земскую среду. Либеральная Росся не знала — даже имя въ виду Дмитря Толстого — такого неумолимаго врага, какимъ былъ Плеве.
Даже могущественный Витте долженъ былъ сойти со сцены, когда въ немъ министръ благо террора усмотрлъ нкй оплотъ либеральной ‘смуты’. И если для пролетарата уничтожене Плеве не только не сулитъ еще перемны всего режима, но не общаетъ даже хоть какого нибудь измненя условй его борьбы противъ этого режима (для стачекъ и демонстрацй у абсолютизма всегда будутъ штыки и пули, для соцалистовъ — тюрьмы и ссылки!), то для либеральнаго ‘общества’ устранене тхъ маленькихъ ‘подробностей’ системы, которыя связаны съ личностью ‘верховнаго палача Росси’,— даже оно можетъ означать кое-какое облегчене условй организаци его движеня.
Едва ли мы ошибемся, поэтому, если скажемъ, что взрывъ 15 юля будетъ праздничнымъ днемъ, прежде всего и больше всего, для нашихъ либераловъ. Для нихъ прежде всего поработали мужественные революцонеры, подготовивше и совершивше покушене. Пролетаратъ встртитъ съ чувствомъ непосредственнаго удовлетвореня извсте, что бомба революцонера убила человка, отвтственнаго за кровь многихъ тысячъ пролетаревъ и за физическя и нравственныя страданя многихъ активныхъ борцовъ за свободу. Отъ этого чувства нравственнаго удовлетвореня какъ нельзя боле далеко до политической санкци удачнаго террористическаго акта. Совершенный въ трудную дли абсолютизма минуту, этотъ актъ можетъ внести и, наврное, внесетъ сильную деморализацю въ ряды правящей клики и подниметъ настроене протеста въ кое-какихъ, придавленныхъ Плеве, общественныхъ кругахъ. И если бы задача революцонной парти сводилась къ роли ‘дезорганизаторскаго отряда’ при арми буржуазнаго общественнаго движеня, то террористическй ударъ, направленный на такого дятеля, какъ Плеве, могъ бы считаться политически-цлесообразнымъ дйствемъ, которое — въ лучшемъ случа — можетъ выбить ‘режимъ’ изъ достигнутаго имъ состояня равновся я тмъ толкнутъ его въ объятя пассивно-ожидающихъ вожделннаго момента либераловъ.
Не таковы, однако, задачи единственно-революцонной парти нашего времени — соцалдемократи. Роль ‘вншняго толчка’, измняющаго въ неблагопрятную сторону позицю самодержавя, можетъ играть наряду съ устраненемъ какого нибудь Плеве, цлый рядъ такихъ фактовъ, которые, по отношеню къ сознательной дятельности революцонеровъ, должны быть признаны явленями ‘стихйными’. Взяте Нортъ-Артура, капитуляця Куропаткина, голодъ въ деревн,— такя событя могутъ внести въ высшя сферы ничуть не меньшую деморализацю, чмъ взрывъ бомбы у варшавскаго вокзала. И если абсолютизмъ до сихъ поръ не исчезъ съ лица земли русской, то ужъ никакъ не потому, чтобы на него не обрушилось достаточно подобныхъ ударовъ. Если онъ живъ, то лишь потому, что стоя подчасъ на краю гибели, онъ не имлъ передъ собой противниковъ, которые представляли бы достаточную политическую силу, чтобы мобилизовать народныя массы и повести ихъ на штурмъ его твердынь. Организаця революцоннаго движеня все еще безконечно отстаетъ отъ стихйно развивающаго ея процесса быстраго разложеня господствующаго режима. Этотъ стихйный процессъ перодически ставитъ режимъ въ то безвыходное положене, при которомъ всестороннй могучй натискъ народа можетъ вызвать непосредственную его ликвидацю. Мы переживали такой моментъ весной 1901 года, въ пору событй, связанныхъ съ возстанемъ студенчества, мы пережили его снова весной 1902 года, когда отъ крестьянскаго возстаня задрожали стны абсолютистской Бастили, и прошлымъ лтомъ, когда весь югъ былъ охваченъ революцоннымъ пожаромъ всеобщей стачки. Въ любой изъ этихъ моментовъ концентраця всхъ революцонныхъ силъ въ аттак на абсолютизмъ могла, при благопрятныхъ условяхъ, привести къ немедленной развязк. Но силы русской народной революци не были организованы въ каждый изъ этихъ моментовъ, и за временнымъ подъемомъ наступала полоса затишья, призывавшая насъ энергично готовиться къ неминуемому слдующему прибою.
Съ началомъ войны самодержаве снова оказалось ‘въ тискахъ’, а каждый день войны ‘стихйно’ наноситъ ему т удары, которые основательно дезорганизуютъ правительственную машину и деморализуютъ правяще круги. Еще разъ — все готово для похоронъ абсолютизма, не готовы только его могильщики — организованныя революцонныя силы. Нтъ никакой нужды въ лишнихъ ‘дезорганизаторскихъ’ актахъ — генералъ Куроки и адмиралъ Того заботятся о томъ, чтобы ихъ было достаточно, а генералъ Куропаткинъ и адмиралъ Алексевъ самоотверженно принимаютъ на себя скорйшую передачу этихъ дезорганизаторскихъ толчковъ по назначеню. Необходима положительная работа организаци революцоннаго движеня массъ, необходимо постоянно, въ все боле широкихъ размрахъ, въ все боле ршительныхъ формахъ совершаемое политическое выступлене этихъ массъ противъ абсолютизма — эта единственная школа подготовки народа къ тому всероссйскому натиску, который одинъ только основательно покончитъ съ абсолютизмомъ.
Намъ не приходится здсь подробно указывать, какъ мало длается въ этомъ направлени, до какой степени вс борящаяся съ абсолютизмомъ организаци недостаточно использовали послдне, богатые событями, мсяцы его агони. Не приходится намъ особенно настаивать и на томъ, что, въ частности, наша партя, единственная сколько нибудь плодотворно работавшая на этомъ поприщ, что она еще мене, чмъ въ предшествующе критическе моменты, выполнила все то, чего вправ былъ ожидать отъ нея пролетаратъ. И врядъ ли съ чьей либо стороны встртимъ мы возражене, сказавъ, что это обстоятельство еще и еще разъ краснорчиво взываетъ къ вамъ о скорйшемъ устранени изъ нашей партйной жизни всхъ тхъ ненужныхъ тренй, которыя мшаютъ парти развернуть всю ея революцонную энергю.
При такомъ положени длъ, затрата хотя бы частицы революцонной силы на эффектныя и симпатичныя по своимъ мотивамъ террористическя попытки дезорганизаци правительственнаго механизма представляются, въ лучшемъ случа, напрасной тратой драгоцнной энерги. Не разршая того вопроса, который стоить передъ нами въ вид несоотвтствя между степенью разложеня абсолютизма и степенью организованности активно-боевыхъ силъ революци, таке новые ‘дезорганизаторске’ удары только усложняютъ его. Говорятъ объ агитацонномъ (‘эксцитативномъ’) вляни террористическихъ актовъ. Но, если мы — революцонеры,— не можемъ агитацонно использовать весь матералъ, даваемый намъ крупнйшими и очевиднйшими фактами повседневно совершающагося процесса разложеня абсолютизма, то искусственно вызывать новые поводы для такой агитаци — значитъ, опять таки, только еще боле затруднять свою собственную задачу. Такова должна бытъ, на нашъ взглядъ, точка зрня всякаго, для кого ближайшая политическая задача состоитъ въ революцонномъ свержени господствующаго режима народнымъ движенемъ. Такова только и можетъ-быть позиця пролетарской парти. Но, разумется, для тхъ, кто суживаетъ эту ближайшую задачу, значене террористическихъ актовъ представится въ иномъ свт. Кто заране отказывается отъ народной революци, тотъ можетъ возложить вс свои надежды на такое измнене современнаго режима, которое явится результатомъ вынужденной вншними обстоятельствами ‘безболзненной’ передачи политическаго наслдя абсолютизма Стаховичу и Ко. Тотъ можетъ, слдовательно, направить своя силы на умножене этихъ вншнихъ ‘побудительныхъ толчковъ’, тотъ можетъ брать на себя самоотверженную роль загонщика на служб у либеральнаго общества. Тотъ тмъ самымъ непосредственно и неизбжно содйствуетъ затрудненю той спецальной задачи, которая выпадаетъ на долю революцонной народной парти.
Намъ, соцалдемократамъ, дло 15 юля еще разъ напоминаетъ, что воя. стихйно — складывающаяся обстановка крушеня абсолютизма направляется противъ тхъ политическихъ задачъ, которыя ставитъ себ революцонный авангардъ россйскаго пролетарата. Мы еще не утратили вляня на вс недовольные абсолютизмомъ политическе слои, но кругъ нашего вляня уже съузился относительно за послдне годы, и мы увренно можемъ сказать, что о бокъ съ нами всегда найдутся революцонные элементы, готовые содйствовать приближеню паденя абсолютизма такими методами, которые, какъ выше указано, имютъ тенденцю затруднить ршене пролетаратомъ его политической задачи. Принимая это обстоятельство за данное, наша партя должна соотвтственно построить свою борьбу противъ абсолютизма, заране подготовившись къ возможнымъ ‘сюрпризамъ’, врод дла 15 юля, и стараясь и ихъ использовать въ интересахъ приближеня всенароднаго подъема противъ ныншняго порядка.
Каждый террористическй актъ долженъ дать намъ новый поводъ разъяснять пролетарату и другимъ революцоннымъ общественнымъ элементамъ нецлесообразность террора, какъ метода политической борьбы для парти народныхъ массъ. Но этого одного мало. Въ политической обстановк даннаго момента удачно проведенный террористическй актъ можетъ вызвать такое передвижене фигуръ на государственной сцен, которое само по себ дастъ богатый матералъ для серьезной политическое агитаци, пручающей пролетаратъ орентироваться въ общественной жизни и закаляться для ршительной борьбы активнымъ выступленемъ въ ней. Активное появлене хотя бы только передовыхъ отрядовъ пролетарата на этой сцен въ соотвтствующй моментъ,— вотъ къ чему должны мы стремиться прежде всего.
Историческимъ опытомъ подтвержденная объективная тенденця террористической борьбы въ Росси заключается въ толкани абсолютизма въ объятя къ либераламъ. Наши политическя стремленя идутъ въ разрзъ съ этой тенденцей. И мы должны разъяснить рабочимъ массамъ это противорче, должны показать имъ за ‘революцоннымъ’ трескомъ лопающихся бомбъ муравьиную работу слагающейся силы,— силы русскаго буржуазнаго либерализма, готовящагося перенять въ свои руки направлене ‘государственнаго корабля’ — рядомъ съ монархей и бюрократей и въ союз съ ними. Въ нашемъ отстаивани пролетарскихъ методовъ революцонной борьбы мы до сихъ поръ успвали лишь постольку, поскольку за нашей теоретической пропагандой шелъ каждый разъ новый подъемъ классоваго пролетарскаго движеня, ослаблявшй въ общественномъ сознани эффектъ предыдущаго цикла террористическихъ проявленй. Обуховцы помогли намъ ослабятъ ‘эксцитацю’, вызванную Карповичемъ, ростовцы свели къ минимуму успхъ террора, возобновленнаго Балмашевымъ, южныя стачки заставили забыть отъ убйств Богдановича. И въ будущемъ только новый подъемъ массъ дастъ намъ прочную основу для развитя всесторонней политической кампани противъ абсолютизма во имя тхъ лозунговъ, которые диктуются намъ нашей программой.
‘Къ массамъ!’ — таковъ пароль даннаго момента. Къ массамъ, чтобы вести ихъ въ активную политическую борьбу подъ самостоятельнымъ знаменемъ.
‘Лишь топну ногой, изъ-подъ земли появятся мои легоны’, говорилъ древнй полководецъ. Соцалдемократя, при извстныхъ условяхъ, можетъ съ полнымъ правомъ повторить о себ эти слова. Но только въ томъ случа, если она сама тщательно позаботилась, чтобы ея призывный сигналъ не могъ затеряться въ торичеллевомъ безвоздушномъ пространств, чтобы онъ нашелъ живой проводникъ въ атмосфер взаимнаго политическаго пониманя между партей и массами. Въ сторону созданя такой неразрывной связи должны быть направлены вс наши усиля, помощью агитаця и организаци мы можемъ добиться своей цли. Агитаця, концентрированная вокругъ вопросовъ быстро разоблачаемаго войной банкротства ‘режима’, организаця все боле и боле широкихъ рабочихъ массъ въ демонстрацяхъ революцоннаго протеста. Мы преодолемъ вс трудности, которыя встанутъ передъ нами на этомъ пути, если только съумемъ понять ту политическую мораль, которая таится для насъ въ покушени 15-го юля. ‘Къ массамъ!’ гласитъ эта мораль.