‘Міръ Божій’, No 6, 1895
Сочинения Шелли, пер. с англ. К. Д. Бальмонта, Шелли Перси Биши, Год: 1895
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Сочиненія Шелли, пер. съ англ. К. Д. Бальмонта. Вып. 2, Спб. 1893 г. Ц. 50 коп. и вып. 3. Спб. 1895 года. Ц. 50 коп. Еще въ 1893 г., въ No 4 нашего журнала, привтствовали мы появленіе перваго выпуска стихотвореній этого великаго поэта, современника и друга Байрона, причемъ, даны были какъ біографическія данныя о Шелли, такъ и сравнительная общая характеристика обоихъ писателей, изъ которыхъ у Байрона ‘громче звучали струны ненависти, а у Шелли струны любви’. Въ конц рецензіи выражалась надежда, что за первымъ выпускомъ, содержащимъ только немногія, мене значительныя, стихотворенія, скоро послдуютъ и другіе, которые все полне и полне будутъ знакомить съ меланхолической, проникнутой пантеизмомъ, задушевной музой такъ безвременно погибшаго юнаго пвца. Надежды наши оправдались. Въ томъ же 1893 г., вслдъ за первымъ выпускомъ, вышедшимъ вскор уже вторымъ изданіемъ, появился и второй. Кром десяти пьесъ лирическихъ, въ немъ помщенъ прозаическій отрывокъ ‘О любви’ и большая поэма ‘Аласторъ или духъ уединенія’.
Съ тою же образностью, такъ же музыкально и задушевно переданы талантливымъ переводчикомъ, горячимъ поклонникомъ поэта, съ которымъ у него много общаго, и эти произведенія Шелли, между которыми особенно хороши: Ночь, Свобода, Цариц моею сердца, прелестнйшая псенка — О Мери, мой сердечный другъ, и Стансы, проникнутые горячею любовью къ жизни.
Аласторъ — греческій мстительный демонъ, изгонявшій свои жертвы въ пустыню, это — символъ возмездія, неизбжно постигающаго души тхъ, кто, потерявъ сердечную, любовную, связь съ людьми и вселенной, остаются въ мір одинокими эгоистами. ‘Любовь,— говоритъ Шелли въ поясняющей поэму статейк О любви,— это единственное священное звено, связующее не только съ. человкомъ, но и со всмъ, что есть въ мір’. ‘Для сердца любовь — необходимость, почему, напр., въ уединеніи, или въ состояніи осиротломъ, когда мы окружены людьми, не связанными съ нами симпатіей, мы любимъ цвты, зеленую траву, воды и небо. И какъ скоро потребность любить, изсякла въ сердц, человкъ обращаетъ въ живую гробницу самого себя, и то, что остается отъ него, есть не боле, какъ скорлупа’. Эта-то великая мысль о сил міровой любви, какъ главномъ источник счастья и самаго бытія, и положена въ основаніе чудесной и своеобразной поэмы, прекрасно переведенной и особенно заслуживающей вниманія какъ по гуманнйшей иде, такъ и дивной прелести отдльныхъ образовъ и картинъ. Юноша, отличающійся чистотой чувствъ, геніальными способностями, пылкою фантазіей, красотой,— словомъ,— всми дарами творческой природы, высокомрно отвергаетъ естественно обращающіяся къ нему симпатіи, дружбу и любовь прекраснйшей женщины, и стремится къ какому-то недостижимому виднію, созданному его болзненной фантазіей. Напрасно отыскивая въ дйствительной жизни живого реальнаго воплощенія своего вымысла, одинокій, разбитый, разочарованный, сходитъ онъ безвременно въ могилу. ‘Среди людей, пытающихся жить безъ человческихъ симпатій,— говоритъ поэтъ,— гибнетъ чистое, нжное сердце, когда, въ страстной жажд сочувствія, оно внезапно пойметъ свое изолированное положеніе. Вс т, что остаются слпы, себялюбивы, безсердечны, создаютъ на земл, своимъ безсмысленнымъ множествомъ, постоянное горе,— создаютъ одиночество, любовь къ уединенію. Т, которые не любятъ своихъ ближнихъ, живутъ жизнью безплодной и уготовляютъ себ жалкую, хотя бы и глубокую старость’. Надъ юношей, пораженнымъ Аласторомъ,
изъ людей никто
Съ любовью не воздвигнулъ холмъ могильный,
Надъ прахомъ охладвшимъ только втеръ,
Какъ будто очарованный, промчался
Надъ дикою безлюдною пустыней,
И мертвые, осенніе листы
Нагромоздилъ, какъ холмъ пирамидальный:—
То былъ прекрасный юноша, достойный
Любви горячей, но ничья слеза
Надъ нимъ не пролилась,— близь одинокой
Могилы, гд заснулъ онъ вчнымъ сномъ,
Ни траурныхъ цвтовъ, ни кипариса
Не посадила женская рука:—
Ни одного изъ странствующихъ бардовъ
Его безвстный рокъ не побудилъ
Почтить страдальца вздохомъ мелодичнымъ:
Великодушный, смлый, благородный,
Онъ умеръ въ одиночеств, какъ жилъ.
Въ третьемъ выпуск, недавно вышедшемъ черезъ полтора года посл втораго, помщены двадцать одно стихотвореніе. Особенно хороши: Островокъ, маленькая поэма Пснь къ Западному втру, Мечты въ одиночеств, Къ Вордсворту, Строки, Индйская мелодія, Слишкомъ часто завтное слово людьми осквернялось — и очень музыкальное и сильное Бглецы. Къ выпуску приложена публичная лекція Шелли и Байронъ, читанная переводчикомъ въ январ 1894 г., въ Москв, въ аудиторіи Историческаго музея, дающая ясное понятіе какъ о взаимныхъ отношеніяхъ обоихъ поэтовъ, такъ и объ особенностяхъ каждаго. Нельзя не пожелать возможно скораго появленія дальнйшихъ выпусковъ, такъ какъ полный переводъ Шелли, особенно такой прекрасный, какъ Г. Бальмонта,— весьма цнный вкладъ въ нашу литературу. Читателей, желающихъ ознакомиться съ характеромъ и значеніемъ Шелли подробне, отсылаемъ къ книг Брандеса Главныя теченія литературы XIX вка, пер. Невдомскаго. Англійская литература. М. 1893 г., стр. 220—262.