Простая история, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1885

Драматургия
Время на прочтение: 54 минут(ы)
Скачать в PDF

И. В. Шпажинскій

ДРАМАТИЧЕСКІЯ СОЧИНЕНІЯ.

Томъ 2-й.

2-е изданіе С. Разсохина

ПРОСТАЯ ИСТОРІЯ.

ДРАМА ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ.
(Въ третьемъ дйствіи дв картины)

Дйствующія лица

Яковъ Андреевичъ Сильвачевъ, командиръ резервнаго баталіона, среднихъ лтъ.
Анна Марковна, жена его.
Сергй Прокофьевичъ Разваловъ, купецъ, лтъ подъ сорокъ, холостой.
Никандръ Прокофьевичъ, братъ его, лтъ 27-мы.
Вра Дмитріевна, жена его, молодая женщина.
Алексй Ивановичъ Ветенскій, помщикъ, родственникъ Сильвачева, пожилой.
Аравинъ, молодой человкъ.
Агафья, бдная женщина, старушка.
Власъ, старый лакей Сильвачева.
Степанъ, довренное лицо Разваловыхъ. старикъ.
Татьяна, горничная Разваловыхъ.
Мальчикъ.
Почталіонъ.

Дйствіе происходитъ въ одномъ изъ торговыхъ городовъ средней Россія.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Городской садъ. Поперегъ сцены липовая аллея. На ней скамья. Въ глубин больгр кусты сирени, образующіе бесдку, къ которой съ аллеи ведетъ усыпанная пескомъ дорожка. Дальше деревья. За ними видъ города.

ЯВЛЕНІЕ I.

Сильвачевъ [въ кител, снявъ фуражку, задумчиво сидитъ на скамь] и Почталіонъ [справа].

ПОЧТАЛІОНЪ. Господинъ полковникъ, вамъ письмо-съ. [Ищетъ его въ сумк].
СИЛЬВАЧЕВЪ. Есть?
ПОЧТАЛІОНЪ. На домъ къ вамъ несъ. Извольте Получить. [Отдаетъ конвертъ и поклонившись, уходить влво].
СИЛЬВАЧЕВЪ. Отъ жены… Ничто не можетъ такъ разстроить меня, какъ эти письма!.. Изящный конвертъ, вычурный штемпель… твердый, холодный почеркъ… Онъ такъ же красивъ, какъ она, и такъ же… бездушенъ. [Нервно вскрываетъ конвертъ и, вынувъ письмо, бросаетъ конвертъ на землю]. Конечно — денегъ. Знаю заране. [Читаетъ. Усмхнулся]. Ну, такъ, такъ!… Для того и живу, чтобы посылать туда деньги. Все кончено между нами, все!.. но это не мшаетъ пользоваться моими средствами, чуть не требовать въ нихъ отчета. И это посл того!.. Лучше не вспоминать! [Взглянулъ на подпись]. ‘Любящая Тебя жена’! [Горько усмхнулся].

ЯВЛЕНІЕ II.

Сильвачевъ и Ветенскій (быстро входитъ слва|.

ВЕТЕНСКІЙ. А, Яковъ Андреевичъ!.. Батюшки, какой хмурый! Что съ тобой?
СИЛЬВАЧЕВЪ [пожимая его руку]. Ничиго.
ВЕТЕНСКІЙ. Я, кажется, засталъ тебя за письмомъ. [Поднялъ конверть]. По-ни-ма-ю! Рука прелестной кузины, ха, ха! Получилъ?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Да.
ВЕТЕНСКІЙ. Не желаетъ-ли она возвратиться къ законному сожительству?.. Не пугайся. Поблднлъ даже. [Садится].
СИЛЬВАЧЕВЪ. Есть вещи, которыми не шутятъ, Алексй Ивановичъ!
ВЕТЕНСКІЙ. Я и не шучу. Скажи пожалуйста, что ей отъ тебя нужно? Она постыдно бросила тебя… Непостоянство у насъ, Ветенскихъ, въ крови, ха ха!.. Она укатила за этимъ князькомъ въ Петербургъ и тамъ почти открыто сожительствуетъ съ нимъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [рзко]. Прошу — перестань!
ВЕТЕНСКІЙ. Но, любезный другъ, бросаютъ и прекрасныхъ людей. Это дурно рекомендуетъ не ихъ, а женщинъ, которыя такъ поступаютъ. Да, Annette создала теб весьма гнусное положеніе. Но если ты киснешь въ немъ — самъ виноватъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я уже просилъ.. Теб непремнно нужно говорить о томъ, что меня раздражаетъ. Болтунъ!
ВЕТЕНСКІЙ. Не болтовня, а участіе…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Полно пожалуйста!.. Да если-бъ и участіе, то я его не прошу. Сплетничаютъ также подъ видомъ участія. А ты любишь таки… Люди праздные всегда таковы.
ВЕТЕНСКІЙ. Согласенъ. Я праздный человкъ. Пьянствую, якшаюсь со всякой дрянью и такъ дале. Но все это не мшаетъ мн относится къ теб съ участіемъ и ясно понимать твое положеніе Будь я на твоемъ мст, неужели — думаешь — я допустилъ бы испортить всю свою жизнь, какъ допустилъ это ты? У тебя вс права на разводъ. Отчего ты имъ не воспользовался? Мало того, ты остаешься въ какой-то зависимости отъ Annette, посылаешь ей деньги и все. Бываютъ семьи, гд отношенія супруговъ сплелись въ такой узелъ, который самъ чертъ не распутаетъ, я мужъ и жена виноваты по своему. А ты — правъ безусловно, совсть твоя чиста, слдовательно ты имешь подлое право поступить, какъ лучше.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Все это легко говорить…
ВЕТЕНСКІЙ. А что бы сдлать, нуженъ характеръ. Конечно. Въ твоемъ положеніи довольно было одной ршительной сцены, чтобы повернуть по-своему… Нечего ухмыляться!.. Но тебя или не хватило на это и ты боишься жены, или любишь ее — кто разберетъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Думай, какъ хочешь.
ВЕТЕНСКІЙ. Гмъ! зачмъ ты все посматриваешь въ ту сторону? Поджидаешь кого?
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ неудовольствіемъ]. Никого не поджидаю. Съ чего ты взялъ?
ВЕТЕНСКІЙ. Ха, ха, ха! Зачмъ-же сердиться? Подозрительно, братъ, подозрительно!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Э, отвяжись!
ВЕТЕНСКІЙ. Мшаю?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нисколько.
ВЕТЕНСКІЙ. Такъ, или не такъ, но мн хочется съ тобой побесдовать.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Врно что-нибудь нужно? Слишкомъ ты участливъ сегодня. Съ тобой всегда такъ.
ВЕТЕНСКІЙ [ударяя его но плечу]. Ха, ха, ха! Каковъ! Подозрительность, милый мой, черта весьма гнусная. Ну, а. дльце дйствительно есть къ теб, есть.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Какое?
ВЕТЕНСКІЙ. Видишь-ли… Я вдь, кажется, долженъ теб?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Долженъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Плохи дла, очень плохи. Арендаторъ, скотина, задержалъ платежъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Лучше скажи — впередъ не даетъ. Ну?
ВЕТЕНСКІЙ. Гмъ!.. ты того… не можешь мн… четвертную? Понимаешь — зарзъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Д-да, весьма гнусная черта подозрительность! [Неохотно]. Такъ И быть, на. [Достаетъ деньги].
ВЕТЕНСКІЙ [засунулъ ихъ въ карманъ жилета]. Вскор получишь. Пожалуйста не безпокойся!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ну, это еще увидимъ!
ВЕТЕНСКІЙ [небрежно развалился]. Что? Ты говоришь такимъ тономъ, какъ будто я легко отношусь къ чужому карману…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Теперь придираться начнетъ. Чудакъ!
ВЕТЕНСКІЙ. Не придираться, а… Те-те-те! господинъ Аравинъ!

ЯВЛЕНІЕ III.

Т-же и Аравинъ [справа].

ВЕТЕНСКІЙ. Куда вы такъ стремительно мчитесь?
АРАВИНЪ [раскланивается съ улыбкой]. По длу-съ.
ВЕТЕНСКІЙ. Всегда по длу, какъ я всегда безъ дла. [Сильвачеву]. Замчательный молодой человкъ. Рекомендую. [Аравину]. Такъ какъ вы все и всхъ знаете, то этотъ пріятель мой, въ ранг полковника, вамъ не безъизвстенъ, конечно?
АРАВИНЪ. Какъ же-съ! [Почтительно кланяется Сильвачеву]. Письма, весьма пріятно!
ВЕТЕНСКІЙ. Сей молодой человкъ замчателенъ тмъ, что, появившись у насъ, прямолинейно заявилъ, что ищетъ карьеры и денегъ. Только карьеры и денегъ. Вожделю, молъ, и все тутъ. И вс обязаны мн въ этомъ содйствовать, потому что я родился съ извстными аппетитами. А всякій, кто не содйствуетъ, тотъ есть мерзавецъ.
АРАВИНЪ. Ха, ха! Вы извстный шутникъ. [Сильвачеву]. Отъ Алекся Ивановича всмъ достается, но за это на него какъ-то не обожаются.
ВЕТЕНСКІЙ. Ехидничаетъ! А не будь я хорошъ съ вашимъ начальствомъ, вы не такъ отвтили-бъ мн. Совтую быть со мною вдвое почтительнымъ: кузина моя, его жена, родная сестра главнаго директора вашей дороги.
АРАВИНЪ [присаживается къ Сильвачеву]. А ваша супруга?..
ВЕТЕНСКІЙ [перебиваетъ]. Не подбирайся, братъ, далеко. [Сильвачеву]. Однимъ изъ средствъ для своихъ цлей, господинъ Аравинъ избралъ барынь. Говоритъ, еще папенька совтовалъ ему это. И успваетъ, даже весьма пронзительно.
АРАВИНЪ. Ха, ха, ха!
ВЕТЕНСКІЙ [въ сторону]. Что за нахалъ! [Аравину]. Впрочемъ и вамъ не всегда удается. [Подмигнулъ]. Знаю, батенька, знаю-съ!
АРАВИНЪ. Интересно — что?
ВЕТЕНСКІЙ [Сильвачеву]. Есть здсь купчиха Развалова. Премиленькая. То-есть, купчиха она собственно по мужу, а происходитъ изъ дворянской семьи…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Какая Развалова?
АРАВИНЪ. Алексй Ивановичъ разуметъ, вроятно, ту самую, съ которою вы, кажется, изволите быть знакомы?
ВЕТЕНСКІЙ [съ интересомъ]. Разв ты знакомъ съ Разваловой?
СИЛЬВАЧЕВЪ [въ замшательств]. Д… Да… Немного.
АРАВИНЪ [ехидно]. По крайней мр, говорятъ… васъ часто видли вмст…
ВЕТЕНСКІЙ [зорко взглянувъ на Сильвачева, перебиваетъ]. Что про васъ говорятъ — интереснй. [Сильвачеву]. Надо пояснить, что въ качеств служащаго на желзной дорог, господинъ Аравинъ избралъ позда мстомъ полезныхъ знакомствъ и пріятныхъ похожденій. Ну, вотъ детъ недавно эта самая Развалова не знаю куда. Господинъ Аравинъ садится на поздъ и три станціи неотвязно аттакуетъ ее, понимаешь ли — до того, что бдняжка наконецъ въ слезы…
АРАВИНЪ. Интересно, кто сочинилъ это вранье?
ВЕТЕНСКІЙ. Очевидецъ разсказывалъ. Онъ халъ вмст съ вами и у него ужасно чесались на васъ руки за это.
АРАВИНЪ. Желалъ бы я съ нимъ побесдовать! [Встаетъ].
ВЕТЕНСКІЙ. Струсите.
АРАВИНЪ. Ха, ха! [Сильвачеву]. Имю честь кланяться.
ВЕТЕНСКІЙ. А вдь вы не простите Разваловой. Анонимное письмецо, что-нибудь въ этомъ род, а? [Аравинъ презрительно взглянулъ на Ветенскаго, вскинулъ плечами и уходить влво].
СИЛЬВАЧЕВЪ [вставая]. Однако, ты ужъ слишкомъ…
ВЕТЕНСКІЙ. Помилуй! Нахалъ, шантажистъ… [Разговаривая, уходятъ вправо. Нсколько секундъ сцена пуста].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Вра Дмитріевна [входить слва съ букетомъ въ рукахъ] и Агафья.

АГАФЬЯ [за сценой]. Вра Дмитріевна, а Вра Дмитріевна!..
ВРА [остановилась и обернулась]. Агафья!
АГАФЬЯ [входить слва, запыхавшись]. Уфъ!.. Насилу тебя догнала! [Кланяется].
ВРА. Здравствуй!
АГАФЬЯ. Ножки твои молодыя, рзвыя… ужъ я бжала за тобою, бжала!.. поминаньице твое. [Развертываетъ его изъ платка и подаетъ.]. Въ церкви забыть изволила.
ВРА. Ахъ, и въ самомъ дл!
АГАФЬЯ. Отецъ діаконъ вынесъ мн и говоритъ: снеси, говоритъ, Вр Дмитріевн.
ВРА. Спасибо, милая.
АГАФЬЯ. Ну, какъ ты, все ли въ добромъ здоровь матушка моя?
ВРА. Слава Богу. Заходи къ намъ. [Повернулась идти, но взглянувъ по направленію аллеи, остается. Про себя]. Кажется онъ… [Старух поспшно]. Заходи, Агафьюшка. Я всегда рада.
АГАФЬЯ. Покорнйше благодарю, красавица моя, благодтельница! Ужъ я и то…
ВРА [прерывая]. Ну, прощай! Ныньче зайди. [Отходитъ].
АГАФЬЯ. Зайду, матушка, зайду. Будь здорова. [Поклонилась и уходить вправо].
ВРА. Да, онъ… Навстрчу не пойду, не могу… Чувствую, что покрасню. Что онъ подумаетъ? [Садится на скамью]. Я вдь не искала его… Случайность… Ничего въ этомъ дурнаго нтъ… Встртиться можно со всякимъ… [Подумала]. Зачмъ я лукавлю, зачмъ я обманываю себя? Идя садомъ, разв я не думала, что можетъ быть встрчу его? Я отъ себя потихоньку подумала такъ. Я затмъ и пошла этой дорогой… [Украдкой взглянула въ ту-же сторону]. Остановился съ Агафьей. Разв она его знаетъ?.. Нтъ, вернусь. Не хорошо. [Встала]. Улицей обойду. [Пошла въ лвую сторону].

ЯВЛЕНІЕ V.

Вра Дмитріевна и Сильвачевъ.

СИЛЬВАЧЕВЪ [поспшно входитъ справа]. Вра Дмитріевна! [Вра обертывается. Она уже у самой кулисы]. А я сейчасъ только замтилъ васъ. Здравствуйте! [Рукопожатіе]. Какъ я радъ!.. Вы торопитесь домой, или…
ВРА. Не… особенно
СИЛЬВАЧЕВЪ. Такъ сядемъ?.. или пройдемся?
ВРА. Пожалуй, сядемте [Садятся на скамью].
СИЛЬВАЧЕВЪ. А я давно здсь. Но моимъ соображеніямъ, вы должны были быть въ церкви…
ВРА. Была.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Но обдня давно отошла… Васъ все не было. Я уже потерялъ надежду…
ВРА. Я заходила въ оранжерею.
СИЛЬВАЧЕВЪ. А! Букетъ оттуда?
ВРА. Да.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Прелестный!
ВРА. Не правда ли? Цвты моя слабость.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Прекрасная слабость. Ну, какъ поживаете? Здоровы ли? Я узналъ, что вы часто бываете больны.
ВРА. Случается. Въ третьемъ году у меня воспаленіе было. Съ тхъ поръ покашливаю.
СИЛЬВАЧЕВЪ. А вамъ бы основательно полечиться, у хорошаго доктора. Знаете, какъ опасно запустить болзнь? Да и какъ вылечили васъ посл воспаленія? Это чрезвычайно важно. Право, займитесь собою.
ВРА. А вы у кого же узнали, что я бываю нездорова? Разспрашивали?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вы вдь не откровенны, ничего про себя не разсказываете.— ‘Не стоитъ, да интереснаго нтъ ничего’ — вотъ ваши отвты. Ну, и разспрашивалъ, да. Все узналъ: вашу жизнь, ваше замужество, прошлое.
ВРА. Однако вы любопытны!
СИЛЬВАЧЕВЪ [тономъ упрека]. Разв это такъ называется? Неужели меня могутъ интересовать подробности о человк, къ которому я не чувствую никакого участія?
ВРА. Что же вамъ говорило?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Грустная повсть, Вра Дмитріевна! Во первыхъ, что въ дтств и юности вы много видли горя…
ВРА. Да… Росла сиротой, въ бдности…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Потомъ васъ выдали замужъ… Говорятъ, что вы не хотли… но богатый человкъ…
ВРА [съ живостью]. Вотъ и не правда! Вовсе не потому что богатый… А вы и поврили?.. Ничего другаго не оставалось… Я тогда была будто деревянная, за кого бы ни отдали… Такъ наболло… Когда ужъ стали внчать, опомнилась… И вдругъ на меня напалъ страхъ, такой страхъ, что я едва на ногахъ устояла.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Какъ это горько, какъ это ужасно!.. И, знаете, голубушка, посл всего, что вы пережили, притомъ, что и въ замужеств, говорятъ, ваша жизнь не красна, я удивляюсь на васъ…
ВРА. Кажется, нтъ ничего удивительнаго.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Удивляюсь тому, что въ васъ ни раздражительности, ни озлобленія, ни апатіи, словомъ ничего, что остается посл тяжелыхъ испытаній и главное… при безнадежности. Въ васъ ясное, доброе, хорошее спокойствіе, полное особенной прелести. вра. Ну, ужъ не знаю.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Это видно по всему, по вашему взгляду, по вашей хорошей, немного грустной улыбк, по всему!
ВРА [со вздохомъ]. Во мн нтъ того спокойствія, какъ кажется вамъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ Да? [Поду малъ]. Скажите, голубушка… Но можетъ быть я напрашиваюсь на излишнюю откровенность?
ВРА. Я бы сказала, но не умю, да и не знаю что… Какъ-то глухо, не ясно самой… Если примръ взять. Положимъ, мн сдлали непріятность. Если я и огорчусь, то все-таки принимаю спокойно, но въ тоже время чувствую, что это поверхностно, а что заднь меня глубже, я вовсе не такъ поступлю…. Силу такую чувствуешь въ себ, скрытую. Понимаете? Впрочемъ, я, должно быть, глупости говорю.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нтъ, нтъ, я отлично васъ понимаю. вра. Такъ видите… Вотъ я и не знаю, какъ бы тогда поступила. Можетъ быть, такъ, что всю жизнь проклинала-бъ себя. [Смотритъ на часы]. Однако пора домой.
СИЛЬВАЧЕВЪ Нтъ, нтъ! пожалуйста!.. А только что получилъ очень непріятное письмо…
ВРА. Отъ… оттуда?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ну да, отъ жены. Поднялись тяжелыя воспоминанія, тмъ боле тяжелыя, что я былъ отъ нихъ дальше, нежели когда-нибудь. И вдругъ вы! Я такъ обрадовался вамъ! Когда васъ увидишь, такъ и живешь цлый день подъ этимъ впечатлніемъ. И какой это хорошій день! А завтра опять ищешь случая встртиться съ вами. Видть васъ — стало для меня привычкой, больше: потребностью.
ВРА. Не надо придавать мн такого значенія… Ну, вы меня понимаете…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Но какъ-же, если это такъ?
ВРА. Во-первыхъ, вы можете ошибаться во мн…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вра Дмитріевна! Я не мальчикъ.
ВРА. А главное не нужно потому, что не пришлось-бы отвыкать…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Отвыкать?! [Грустно задумался].
ВРА [подавляя волненіе]. Ну вотъ стали какой!.. О чемъ вы задумались?!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Что сказала и спрашиваетъ!.. ‘Отвыкать’!.. Вы такое милое, отрадное явленіе въ моей горькой жизни, что съ вами я забывался, отдыхалъ душею и боялся смотрть впередъ, не думая ни о чемъ, кром васъ. вра. Но какъ-же не думать?
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ горечью]. Да. Нельзя закрывать глаза на свое положеніе, нельзя не считаться съ нимъ… Но каково это?
ВРА. Я не говорю, что легко…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ахъ, мучительно!
ВРА [низко опустивъ голову]. Можетъ быть… И ни для васъ одного…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Голубушка моя! [Схватилъ ея руки]. Какъ-бы я разцловалъ ваши ручки за это!
ВРА [освобождаетъ руки]. Вы забыли, что мы на бульвар. [Оглянулась]. Ахъ! [Понизивъ голосъ]. Какъ вы не осторожны!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Господинъ, идущій сюда, нашъ знакомый?
ВPA. Деверь… Ну, если замтилъ?..
СИЛЬВАЧЕВЪ [неувренно]. Н-тъ.
ВРА. Вообще неловко… Онъ не знаетъ, что мы знакомы.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я буду въ отчаяніи, если вамъ сдлаютъ непріятность…
ВРА. Нтъ… Онъ хорошій… Ничего… Кстати я васъ познакомлю.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Вра Дмитріевна, Сильвачевъ и Сергй Прокофьевичъ Разваловъ {Сергй Разваловъ, по одежд и вншнему виду, вовсе не походитъ на купца.}.

СЕРГЙ ПРОКОФ. Врочка! Вотъ не ожидалъ встртить!
ВРА. Я изъ церкви… Въ оранжерею зашла… Встртились… Но позвольте васъ познакомить, господа. Братъ моего мужа, Сергй Прокофьевичъ… Яковъ Андреевичъ Сильвачевъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Весьма пріятно-съ. [Пожимаетъ Сильвачеву руку].
ВРА. Помните, я разсказывала, что меня едва не задавили въ собор… когда прозжалъ митрополитъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ахъ, да!
ВРА. Яковъ Андреевичъ былъ такъ добръ, взялъ меня подъ защиту, пока схлынула толпа…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не зналъ. Позвольте поблагодарить васъ, Яковъ Андреевичъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Помилуйте, объ этомъ не стоитъ и говорить!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Какъ же не поблагодарить за такое вниманіе! Да, говорили, въ собор была тогда страшная давка. Какую-то старуху такъ притиснули къ двери, что къ вечеру померла. И самого владыку, говорятъ, чуть съ ногъ не сбили. Народъ грубый-съ, а всякому желательно получить святительское благословеніе. Очень, очень признателенъ, что изволили взять Врочку подъ свое покровительство. Осмлюсь надяться, что сдлаете намъ честь, постите насъ? Вра, разв ты не приглашала господина полковника?
ВРА. Я хотла…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Какъ же ты?.. Съ этого надо было начать.
ВРА. Я буду очень рада, если Яковъ Андреевичъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Съ удовольствіемъ. Благодарю васъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Вотъ и прекрасно! Вра у насъ домосдка, знакомствъ не любитъ. Правду сказать, много ли здсь и людей, съ которыми пріятно знакомство? Одни — народъ срый, а другіе… Можетъ быть, видали нашихъ щеголихъ на вокзал-съ, въ веселой компаніи?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Случалось.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ну, то-то. Шампанское, пьяный смхъ и всякое безобразіе. Наши цивилизованныя, хе, хе! Ку этимъ Вра ужь ни съ какой стороны не подходитъ. Вотъ и живетъ въ уединеніи. Поэтому я особенно радъ знакомству съ вами, Яковъ Андреевичъ. Въ нашей однообразной жизни, человкъ просвщенный, всми уважаемый неоцненный гость.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я не изъ веселыхъ людей, Сергй Прокофьевичъ. Мое общество едва ли можетъ развлечь и… Во всякомъ случа, приглашеніе ваше принимаю съ искреннимъ удовольствіемъ. [Вра беретъ Развалова подъ руку].
СЕРГЙ ПРОКОФ. Хочешь идти?
ВРА. Пора.
СЕРГЙ ПРОКОФ. И такъ, будемъ ждать-съ. За честь почтемъ… До пріятнаго свиданія, Яковъ Андреевичъ! [Раскланивается и уходитъ съ Врой вправо].
СИЛЬВАЧЕВЪ [садится]. Однако, вышло неловко. Разваловъ не могъ не замтить нашего смущенія. Очевидно, онъ былъ непріятно удивленъ, хотя скрылъ и держался съ достоинствомъ. Можетъ быть, для того, чтобы дать ей оправиться?.. Возможно и то, что у нихъ произойдетъ непріятное объясненіе. Вотъ ужъ это досаднй всего!.. А, забыла! [Взялъ со скамьи букетъ]. Она сказала, что любитъ цвты. Пришлю ей самыхъ лучшихъ изъ оранжереи. Эти возьму на память… Встрча съ Разваловымъ вводитъ меня въ дйствительность. Непріятная встрча! Знакомство съ мужемъ ея будетъ еще непріятнй, а неизбжно… Если вдуматься въ ея и свое положеніе — куда я иду?.. Я былъ слишкомъ не сдержанъ сегодня. Не хорошо… Да при ней нельзя, при ней всякая нершительность пропадетъ! Что за прелесть она!..

ЯВЛЕНІЕ VII.

Сильвачевъ и Ветенскій [справа].

ВЕТЕНСКІЙ. Ба! ты еще здсь? А я усплъ отлично позавтракать, даже съ шампанскимъ. Захожу въ ресторанъ выпить водки. Слышу изъ корридора шумъ, гвалтъ.— Что такое?— ‘Никандръ Прокофьичъ изволятъ’… А, Разваловъ! Значитъ, кутежъ, разливанное море. Туда!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Это какой же Разваловъ?
ВЕТЕНСКІЙ. Младшій. Ихъ два брата. Мужъ той особы, съ которой ты, оказывается, знакомъ. Гмъ! дло не чисто!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Перестань!
ВЕТЕНСКІЙ. Ну, сей самый Никандръ — первый у насъ безобразникъ. Только что я къ нимъ вошелъ, вся компанія загалдла, цловаться лзутъ. Сейчасъ шампанчика… [Хотлъ, не замчая букета, ссть на него, но Сильвачевъ усплъ его взять и переложилъ и другую сторону]. Это откуда у тебя?.. Те-те-те! Я сейчасъ встртилъ Развалову…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Такъ что же?..
ВЕТЕНСКІЙ. Ужъ не свиданіе ли было у васъ?.. Признавайся: ея букетъ?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нтъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Ну, и врешь. Не съ неба же онъ свалился. Ахъ, скромникъ! Каковъ? Впрочемъ, ты въ унылой меланхоліи, когда, такъ сказать, грусть щемитъ сердце. Онъ часто бываетъ у старющихъ двъ и барынь подъ сорокъ. Чрезвычайно легко влюбиться тогда. Ну, и катай! Она премиленькая.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Не понимаю, къ чему ты несешь этотъ вздоръ!
ВЕТЕНСКІЙ. Скажите! Да вдь ты съ нею знакомъ? И Аравинъ говорилъ, что васъ видали вмст. Ты даже покраснлъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Знакомъ случайно и очень мало…
ВЕТЕНСКІЙ. То и плохо, милый другъ, что ‘случайно’. Случай для такихъ, какъ ты — все, судьбу вашу строитъ.. Взять хоть твою женитьбу…
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ досадой]. Опять!
ВЕТЕНСКІЙ. Нтъ, постой! Ты вовсе не увлекался кузиной, когда женился на ней. На моихъ глазахъ было. Она выбрала тебя и взяла. Не она, такъ другая взяла бы точи также. Значитъ, женитьба твоя — случайность. И случайное знакомство съ Разваловой…
СИЛЬВАЧЕВЪ [встаетъ]. Довольно! Объ одномъ прошу тебя, Алексй Ивановичъ, пожалуйста не болтай про это.
ВЕТЕНСКІЙ [серьезно и искренно]. Напрасно, пріятель, считаешь меня за сплетника. Не Аравинъ же я въ самомъ дл! Если давича я сказалъ, что принимаю въ теб искреннее участіе, то сказалъ совершенно серьезно. И — какъ знать?— можетъ быть, вскор ты убдишься въ этомъ на дл…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Извини, если такъ… [Въ отдаленіи вдругъ раздается нестройный камаринскій, исполняемый двумя визгливыми скрипками, контрабасомъ, хриплою валторною и турецкимъ барабаномъ].
ВЕТЕНСКІЙ. Слышишь? Это они. На воздухъ перешли безобразничать.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Кто они?
ВЕТЕНСКІЙ. А вотъ кто.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тже и Никиндръ Прокофьевичъ Разваловъ [подгулявшій, въ довольно растерзанномъ вид, стоить въ глубин сцены, на дорожк].

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ветенскій!.. Алеша!.. Иди къ намъ!.. Мы на прохладу… Ахтерку подцпили, братъ! опереточную… Плясать заставивъ, ха, ха!.. Тутъ бу-детъ!.. Иди проворнй!
ВЕТЕНСКІЙ [подмигнувъ Сильвачеву]. Хочешь, познакомлю?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Уволь. [Ветенскій вошелъ въ Никандру Прокоф.]. Такъ этотъ-то ея и ужъ?!

ЗАНАВСЪ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Большая комната въ дом Разваловыхъ, съ богатою обстановкою. Налво, къ углу, стеклянная дверь на балконъ, въ садъ, посередин дверь въ залу, направо — въ комнату хозяйки.— По лвой сторон окна, уставленныя цвтами. У двери въ садъ также цвты, на низенькихъ деревянныхъ тумбахъ. По правой стн диванъ, столъ передъ нимъ и кресла. Надъ диваномъ овальное зеркало. По лвой — кушетка и рабочій столикъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Сергй Прокофьевичъ [сидитъ на кушетк, въ очкахъ и читаетъ книгу], Никандръ Прокофьевичъ [ходить по комнат] и Вра [съ лейкою у цвтовъ].

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Намъ только и дла, что съ цвтами возиться! Во всемъ дом натыканы. Одна сырость. [Вра перестаетъ поливать]. Развела!.. Я вотъ повыкидать велю половину.— Анемподистъ Иванычъ пріхалъ вчера. Гость почтенный. Хозяйк принять бы, какъ должно. А моя съ грязными руками на встрчу. Вишь, цвты пересаживала. Одта чертъ знаетъ какъ. Срамъ!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Гм!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Анемподистъ Иванычъ свою жену разрядитъ, прокатится съ нею — въ носъ шибанетъ встрчному. Всякій ей нарядъ въ красоту. А мою во что ни ряди — нту вида. [Вра сла на диванъ. Становясь передъ ней]. Да гнушается еще, наряды въ сундукахъ гніютъ! вра. Я не люблю наряжаться.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Потому что цны мужниной забот и вниманію не имешь. Вотъ почему! Кажется, прежде въ нищет жила, въ отрепьяхъ ходила, должна бы чувствовать, что для тебя длаютъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. [снимая очки, Вр]. У брата голова болитъ. Кутилъ вчера.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Кутилъ. И опять буду. Что же изъ этого? Чего мн дома сидть? Не съ женой-ли?— Утха.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Перестань!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Вотъ еще!.. О чемъ съ нею разговоры вести? Одна скука. Ни она компанію составить тебя ни разуважить, ни распотшить!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ступай, Врочка, къ себ. Вздорныя рчи незачмъ слушать. [Вра уходитъ въ правую дверь].

ЯВЛЕНІЕ II.

Сергй Прокофьевичъ и Никандръ Прокофьевичъ.

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Нтъ, не вздорныя, а…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ка-акъ? Что ты безобразникъ, та и жена, въ угоду теб, должна то же длать?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ты за нее заступникъ всегда. Въ чемъ надо, но твоему длаю, не прекословлю, ну и ты не препятствуй мн, не шпыняй въ каждый слдъ. Вотъ еще!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Что ты сказалъ?!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да право! Коли нравъ у меня такой!.. Лошадь, къ примру, такую мн, чтобы какъ чертъ, изъ оглоблей рвалась. Ахнуть и слдъ простылъ. Пить ежели, такъ чтобы во весь развертъ… Значитъ, кровь во мн.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Если ты таковъ по натур, такую-бъ и жену бралъ. Раньше смотрть нужно было. А жена ни въ чемъ не повинна и обижать ее не дадутъ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Не любя она шла за меня. Вотъ что! Зачмъ шла, если такъ? На деньги польстилась, на богатое житье!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. Стой, стой! Это ужъ подло. Хотла она за тебя идти? Не зналъ ты, что силой ее выдавали? Не зналъ, что подневольная она была, сирота горькая? Не зналъ?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ну… зналъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. То-то и есть! Не остерегалъ я тебя, не урезонивалъ?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Врзамшись былъ, вынь да положъ!.. Гд глаза были? Чертъ знаетъ!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Видлъ я, очень хорошо видлъ, что Вра теб не подходитъ. Ты и слушать меня не хотлъ. Что вышло? Ты сразу ее запугалъ, а потомъ бросилъ и сталъ обижать. Хорошо? А жена она теб добрая, честная. Гршно, Никандръ!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Я что-жъ… Когда обидишь ее — жалко.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ну, не всегда теб жалко.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Неровенъ часъ… Въ сердцахъ какая-же жалость? Ежели осерчаю, тутъ, братъ… тутъ ужъ во мн жалости никакой! Истязать могу.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Отлично про это знаю. И чмъ больше ты безобразничаешь, тмъ больше человческій образъ теряешь. На весь городъ отъ тебя шумъ идетъ. Кутежи, попойки…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Постой — ухожусь. Говорю — кровь. Утромъ, вставши, не знаешь, куда силу двать, она въ теб словно пудовики перекатываетъ, даже грузно.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Сударушекъ позавелъ. Какая такая Сонька у тебя тамъ, плясунья?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ужъ и пляшетъ, каналья, то-есть ахъ какъ! Вчерась какъ пошла, какъ завилась… [приплясыпаеть и напваетъ].
Ахъ, вы лапти мои,
Лапоточки мои!
Ахъ, вы частенькіе,
Головастенькіе!..
Жги, жаррь, чертъ побери!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Хорошо, очень хорошо! Жена тоже смекаетъ…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А пусть…
СЕРГЙ ПРОКОФ. То-то пусть! Всякій стыдъ потерялъ. Теб все равно что люди ни скажутъ, во вниманіе не берешь.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да полно теб, полно! Ну, что ты… э-эхъ! Понимаю, хорошаго нту, точно. Говорю — ухожусь. Пойдетъ началить, умаетъ хоть кого… Коли-бъ я не почиталъ тебя, али какъ… А то — самъ знаешь — всю душей… Замсто отца… Кабы не ты, не живи я за тобой, какъ за стной каменной…
СЕРГЙ ПРОКОФ. И не дурилъ бы. Образумься, Никандръ! Время. А главное — жену… Боже тебя сохрани!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А Богъ съ ней! Разв я какъ?.. Ныньче же ей гостинецъ куплю. [Уходить. Сергй махнулъ на него рукой].
СЕРГЙ ПРОКОФ. Крпко жаль Врочку. Какая ей жизнь, чего ждать? Жить бы ей душа въ душу, тихо, любовно… Такая вотъ и невста ноя была, покойница Маша. И лицемъ схожи удивительно, будто сестры родныя… Раздумаешься объ одной, другая на умъ прійдетъ. Такъ всегда… Потому, должно быть, Врочка и мила мн. А Никандръ знай дудитъ: ‘погоди, ухожусь!’ Добро! И уходишься, кой въ теб прокъ?.. Гмъ!.. Съ нкотораго времени замчаю, что на брата у меня озлобленіе какое-то… За Вру?.. Скверное, дкое чувство… Схлынетъ оно, будто совстно станетъ. Что такое?.. Потому, вроятно, что Никандръ ужь терпніе мое истощилъ. Вотъ еще Сильвачевъ… Никакъ не могу отдлаться отъ непріятнаго чувства, когда встртилъ ихъ съ Врой. Избгаю думать объ этомъ, даже боюсь… слишкомъ это волнуетъ меня… а все думается.

ЯВЛЕНІЕ III.

Сергй Прокофьевичъ и Вра.

СЕРГЙ ПРОКОФ. Ты, Врочка, не огорчайся, что братъ… Безъ разума мелетъ.
ВРА. Правду сказать, Сергй Прокофьевичъ, какая я ему и жена? Вовсе не подходящая… А все же обидно бываетъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Въ обиду тебя не дадутъ. Помни всегда. [Погладилъ ее по головк].
ВРА. Конечно, еслибъ не вы, совсмъ бы мн плохо… Очень ужъ вы добры ко мн и участливы… Заступитесь, образумите… Съ вами легко, хорошо… Вы серьезный всегда, невеселый, а мн легко и всякій я вамъ вздоръ говорю, что на умъ взбредетъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. То и хорошо, то и дорого мн.
ВРА. Сергй Прокофьевичъ, отчего я никогда не видала васъ веселымъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Вотъ о чемъ вздумала!.. Интереснаго, кажется, въ этомъ немного… Характеръ такой у меня.
ВРА. Нтъ. А всматривалась. Это потомъ сдлалось съ вами… Горе налегло, что ли?.. Еслибъ характеръ, такъ бы и видно было, а то нтъ. Чему вы улыбаетесь? Правду я говорю?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Можетъ быть. У тебя сердце чуткое… [Смотритъ на нее съ чувствомъ]. И спасибо теб, большое спасибо.
ВРА. За что?
СЕРГЙ ПРОКОФ. За участіе. Ни въ комъ я не видалъ его, Вра, то есть къ душ-то своей, ни въ комъ… [Въ волненіи пожалъ ей руку и сталъ медленно ходить по комнат]. Да, жизнь моя прошла одиноко, сурово… Потерю перенесъ тяжкую… И въ томъ несчастіе мое, что образованія не получилъ. Отъ природы былъ любознателенъ чрезвычайно, все интересовало меня. Сталъ учиться, читать, лабораторійку завелъ, микроскопъ и разныя разности. Гору книгъ перечелъ, всякихъ, да толку не вышло изъ этого… Нить утерялъ. Великій поэтъ нашъ сказалъ:
‘Отрядомъ книгъ уставилъ полку,
Читалъ, читалъ и все безъ толку’.
Такъ вотъ и я. А тутъ, по смерти родителя, за торговое дло взяться пришлось. И остался я ни въ тхъ, ни въ схъ. Отъ своего брата купца отсталъ, а къ образованнымъ не иристалъ… О чемъ задумалась?
ВРА [очнувшись отъ задумчивости]. Что вы?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Задумалась, молъ, о чемъ?
ВРА. Я? Слушала.
СЕРГЙ ПРОКОФ. [съ принужденнымъ смхомъ]. Ну, хорошо, пусть такъ. Вдь я занимательнаго въ моей рчи не много.
ВРА [въ смущеніи]. Право, Я…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Да хорошо! [Прошелся молча]. За послднее время ты поблднла. Иль опять безсонница, грудь болитъ?
ВРА Да, нервы что-то…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [съ испытующимъ взглядомъ]. Возбуждены. Замтилъ. Пошли за докторомъ.
ВРА. Ахъ, надоли они мн!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [останавливаясь у двери въ садъ]. Ба! какіе прекрасные цвты!
ВРА. Гд?
СЕРГЙ ПРОКОФ. А вонъ, на балкон. Новость. Купила?
ВРА. Н.. нтъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Откуда же они?
ВРА. Не знаю.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Какимъ же образомъ они попали сюда?
ВРА. Прислали… Садовникъ принесъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Прислали? Кто же прислалъ?
ВРУ. Не знаю.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Такъ и не дозналась кто?
ВРА. Нтъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Интересно. [Молчаніе. Измнившимся голосомъ] Ухаживаетъ за тобой кто-нибудь, что присылаетъ подарки, а ты принимаешь?
ВРА. Я не видала, какъ ихъ принесли… хватилась спросить — откуда? а садовникъ ушелъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Вра, ты правду говоришь: не знаешь, кто прислалъ цвты? [Зорко на нее смотритъ].
ВРА. Нтъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Но догадываешься?.. Глаза опустила. Не хорошо скрывать… Такъ и не скажешь — отъ кого и что это значитъ?
ВРА [холодно]. Я ужъ сказала вамъ, что не знаю.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Женщина обыкновенно принимаетъ небрежный тонъ, когда говоритъ о томъ, что ей нужно скрыть, и весьма легко обижается, когда виновата. [Вра пожала плечами]. Но эту личину не трудно понять!
ВРА. Изъ чего вы волнуетесь, Сергй Прокофьевичъ. Не понимаю.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Волнуюсь?.. Я ничего… Меня это прямо не касается.
ВРА. И мужа моего не касается. Богъ знаетъ изъ чего длать исторію! Вы меня удивляете.
СЕРГЙ ПРОКОФ. [круто повернемся въ ней, крикливо]. Что-жъ я, по вашему, долженъ молчать? а? молчать? Долгъ мой замтить, если вижу дурное, если…
ВРА [прерываетъ]. Да, вы въ прав замтить, еслибъ я дйствительно сдлала дурное. И мн никого бы не было такъ стыдно, какъ васъ… какимъ я знала васъ до этой минуты, а не такимъ, каковы вы теперь, съ недобрымъ я идемъ, въ этомъ… непонятномъ волненіи. Такая перемна въ васъ… Мн ужасно горько отъ этого.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не знаю, какую ты усматриваешь во мн перемну, но я… до сего времени считалъ тебя честною, прямою женщиной.
ВРА. И перемнили мнніе? Почему, позвольте спросить?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Съ тхъ поръ, какъ я наткнулся на васъ съ Сильвачевымъ, вра въ тебя поколебалась во мн…
ВРА. Вотъ что!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Меня стало грызть сомнніе… Я его подавлялъ… Но теперь увренъ, увренъ, что цвты присланы Сильвачевымъ, что ты это знаешь и…
ВРА. Лгу? Вы ошибаетесь, Сергй Прокофьевичъ. Если цвты дйствительно отъ Сильвачева, то я не вызывала его на эту любезность. Вы сами, когда познакомились съ нимъ, радушно пригласили его бывать и правильно взглянули на наше знакомство. Другаго я не ожидала отъ васъ. Но вы говорите, что съ тхъ поръ васъ что-то грызешь. Выходка ваша, обидная и грубая — извините меня — есть послдствіе тхъ подозрній, которыя запали вамъ въ душу. Отчего это случилось — не понимаю и скорблю, что такъ вышло. Но если вы дорожите моимъ уваженіемъ, если хотите, что бъ я жила, какъ жила, то не оскорбляйте меня. Иначе, можетъ кончиться дурно.
СЕРГЙ ПРОКОФ. А-а! ты высказалась достаточно ясно. Понимаю. Даже лучше самой тебя понимаю, что въ теб происходитъ. Сомнній нтъ… Достаточно ясно. А къ этому надо добавить, что люди особенно склонны обвинять другихъ, когда есть за что обвинять себя. Совсть къ этому побуждаетъ, совсть!
ВРА. Не то! Ни къ чему меня совсть не побуждаетъ. Вовсе не то! Я чувствую, что въ васъ что-то особенное, небывалое, что оскорбляетъ меня, мое уваженіе и привязанность къ вамъ. Ну, объясните мн, что это такое? Я не знаю, но чувствую. Это и ожесточаетъ меня. Объясните!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [подавленнымъ голосомъ]. Мн кажется, что ты слишкомъ нервна… а нервные люди… [Замялся].
ВРА [съ живостью]. Что?.. И почему вы смутились?.. и поблднли? Чмъ объяснить это? Облегчите меня, скажите!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Оставимъ, Вра! [Уходитъ].
ВРА. Нтъ, сердце меня не обманываетъ. Въ Серг Прокофьевич что-то отталкивающее… Говори онъ кротко, по прежнему, и я разрыдалась бы у него на груди, какъ бы ни была виновата. А теперь мн непріятно подать ему руку… Да, начинается новая жизнь, совсмъ другая… Если все сообразить, разобрать, то Сергй Прокофьевичъ отчасти и правъ, что набросился на меня… Въ эти нсколько дней я избгала Якова Андреевича. Но чего мн стоило переломить себя и сидть дома, не видя его!.. и зная, какъ онъ огорченъ этимъ, хандритъ!.. Ужасно жалко его!.. Какъ онъ хорошо это сказалъ: ‘вы такое отрадное явленіе въ моей горькой жизни’. Милый!.. Цвты, конечно, прислалъ онъ, но отчего самъ не детъ?… А если Сергй Прокофьевичъ какъ нибудь стороною отклонилъ его визитъ? Теперь я допускаю эту возможность. О, тогда… тогда я докажу, что опека надо мною напрасна!

ЯВЛЕНІЕ IV.

Вра и Агафья.

АГАФЬЯ. Богъ милости прислалъ!
ВРА. Здравствуй, Агафьюшка!
АГАФЬЯ. Здравствуй, красавица моя! [Цлуются].
ВРА. Отъ обдни?
АГАФЬЯ. Какъ же, была, матушка, была.
ВРА. Садись.
АГАФЬЯ. Ту-утъ? Будто какъ и не идетъ мн…
ВРА. Садись, ничего. Чаю не дать-ли?
АГАФЬЯ. Сейчасъ отъ чаю, матушка. Пила. Благодарствую. [Садится]. У кого пила-то, спроси. Подивиться!
ВРА. У кого же?
АГАФЬЯ. У полковника.
ВРА [съ живостью]. Сильвачева?
АГАФЬЯ. Да-а! Шутка — въ честь какую попала!
ВРА. Какимъ образомъ?
АГАФЬЯ. Къ нему-то? Зазвалъ. Онъ вдь добрющей души, андельской. Нами, бдными, не брезгаетъ. Помогаетъ мн, пошли ему Царица Небесная!.. Привелъ къ себ, въ кресло посадилъ, не хуже какъ ты. Вотъ-те и Агафья, хе, хе!
ВРА. Ну, какъ же, какъ?
АГАФЬЯ. Что, матушка?
ВРА. Какъ живетъ, въ квартир какъ у него?
АГАФЬЯ. А хорошо, такъ-то хорошо! Чисто, свтло. Квартирка по себ небольшая, а хорошо. Будто какъ и не военный живетъ, схоже — келейка. Ужъ и ласковъ же, Боже мой! И такихъ и не видывала изъ мущинскаго пола.
ВРА. Ну, какъ же вы, о чемъ говорили?
АГАФЬЯ. О многомъ, матушка, разговоръ былъ. Про мою сиротскую долю разспрашивалъ. Участливый онъ… О теб говорили.
ВРА. Обо мн? Что же обо мн-то?
АГАФЬЯ. Хвалилъ. ‘Милая, говоритъ, она такая, видно, что души безподобной. На лиц, говоритъ, у ней это написано’… [Вра стремительно обняла старуху и крпко поцловала, такъ что та удивилась]. Какъ ты меня… хе-хе-хе! Веселенькая стала, пташка моя.
ВРА. Съ тобой всегда весело. А знаешь, Сергй Прокофьевичъ звалъ полковника къ намъ. Они познакомились.
АГАФЬЯ. Сказывалъ, какъ же.
ВРА. Не собирается?
АГАФЬЯ. Очень, говоритъ, желательно къ Разваловымъ, да все недосугъ, вишь.
ВРА. Недосугъ?.. Нашелъ бы время, еслибъ хотлъ.
АГАФЬЯ. Это точно. Ну, будто какъ сумлвается онъ, то-с… Я такъ, матушка, замчаю, что не карахтеренъ онъ. Думаетъ, да отдумаетъ. Къ примру, лежали у него письма написаны. Позвалъ слугу. Лакей у него Власъ.— ‘На, велитъ, на почту снеси’. Отдаетъ два письма. Только вышелъ Власъ, онъ опять его кличетъ.— ‘Подай, говоритъ, назадъ’… письма т. ‘Это, говорить, снеси, а это не надо’. Взялъ его, подумалъ, повертлъ — повертлъ и въ клочки. Власъ и говоритъ… Сердитый такой.— ‘Хоть бы конвертовъ, говоритъ, не изводили зря. Больше нарвете ихъ, чмъ въ дло пойдутъ’. А конверты, вишь, все штемпельные. Такъ вотъ, матушка. Изъ всего человка видать.
ВРА [со вздохомъ]. Да. [Отошла къ столу и перелистываетъ книгу]. А про ту… про жену свою не говорилъ ничего?
АГАФЬЯ. Ну вотъ! Станетъ онъ объ ней говорить! Ништо весело?
ВРА. Портретъ ея не видала?
АГАФЬЯ. Статочное дло ему патреты ея развшивать! Что ты, матушка!
ВРА. А можетъ быть онъ все еще любитъ ее? Чего не бываетъ!
АГАФЬЯ. А Христосъ знаетъ! Да что мы все объ немъ, да объ немъ! Ай онъ сродственникъ теб?
ВРА. И правда. Ну, пойдемъ накормлю. Пирога съ маслицемъ скушаешь.
АГАФЬЯ [встаетъ]. Ахъ, ты пташка моя, благодтельница! Ну, пойдемъ, пойдемъ! Видно, съ утра мн праздникъ сегодня. [Уходятъ въ дверь направо].

ЯВЛЕНІЕ V.

Сильвачевъ [въ визитной форм] и Сергй Прокофьевичъ.

СЕРГЙ ПРОКОФ. [пропуская гостя впередъ]. Вотъ вы и изволили пожаловать къ намъ! Весьма радъ-съ. Покорно прошу садиться.
СИЛЬВАЧЕВЪ [садится]. А Вра Дмитріевна?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Дома. Она ожидала васъ скорй у себя видть.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Все собирался, но… какъ-то не приходилось. Здоровье ея?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ничего… но въ расположеніи ея духа замчается нкоторая перемна за послднее время.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Да? Какая же?
СЕРГЙ ПРОКОФ. [про себя]. Какъ это интересуетъ его! [Сильвачеву]. То она разсяна, задумчива, то не въ мру я… странно оживлена. Въ этомъ состояніи на женщинъ иногда ласковость нападаетъ, участливость… даже къ тому, чмъ въ сущности он вовсе не интересуются. [Съ усмшкой]. Избытокъ чувствъ… Я имлъ случай убдиться въ этомъ сегодня. Ну, бываетъ и раздражительна…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вра Дмитріевна?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Даже слишкомъ. А въ раздражительности нервная женщина способна высказаться откровеннй, чмъ бы желала. [Останавливаетъ на немъ испытующій взглядъ].
СИЛЬВАЧЕВЪ [про себя, въ смущеніи]. У нихъ что-то вышло! [Сергю]. А я думалъ — наоборотъ, что Вра Дмитріевна характера ровнаго, всегда спокойна…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [съ усмшкою]. Надо полагать, что спокойствіе ея чмъ-нибудь возмутилось. Во всякомъ случа, неровность въ расположеніи ея духа слдуетъ приписать не тлесному разстройству. Случалось вамъ наблюдать такія явленія и вдумываться въ причины ихъ, Яковъ Андреевичъ?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ахъ, мало ли причинъ!.. Скоре всего ближайшія…
СЕРГЙ ПРОКОФ. То есть въ семь, вы хотите сказать?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Зачмъ же? Нтъ… Вообще это такой затруднительный вопросъ… [Про себя]. Что за выпытыванье? [Сергю]. А вы, кажется, ведете самую обширную торговлю въ здшнихъ мстахъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. [безучастнымъ тономъ]. Порядочную… Хлбное дло у насъ… А вотъ и Вра!

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т-же и Вра.

ВРА [радостно]. Здравствуйте, Яковъ Андреевичъ! Наконецъ-то вы у насъ! Какъ я рада!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [въ сторону]. СЛИШКОМЪ даже. [Принимаетъ наблюдательное положеніе, что замчено Врой].
ВРА. Не хотите ли кофею, закусить?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нтъ, очень вамъ благодаренъ. [Краткое молчаніе].
ВРА. Что новенькаго?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Да что вамъ сказать? Право, не знаю. Жизнь въ вашемъ город такъ однообразна… Ни общественныхъ развлеченій, ничего…
ВРА. Да. У насъ что ни открывали: театръ, циркъ — все погибало, по недостатку публики и сочувствія. Сергй Прокофьевичъ говоритъ… и очень мтко… что городъ нашъ похожъ на грязнаго и сердитаго кулака, какихъ встртите здсь на каждомъ шагу. [Оба взглянули на Сергя. Молчаніе].
СЕРГЙ ПРОКОФ. [усмхнулся и рзво перемнилъ позу]. А я все любуюсь на цвты, которые неизвстно кто прислалъ Вр. Великолпные!
ВРА [вспыльчиво]. Яковъ Андреевичъ, кажется, не такой любитель цвтовъ, чтобы этимъ интересоваться.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Гмъ!
ВРА. Что вы подлываете?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Все тоже… служба, читаю…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Если Яковъ Андреевичъ и не охотникъ до цвтовъ, то могъ освдомиться, что ты любишь ихъ. Вы вдь видались…
ВРА [въ сторону]. Невыносимо!
СЕРГЙ ПРОКОФ. И сдлать въ этомъ отношеніи пріятное разв не естественно со стороны любезнаго кавалера?
СИЛЬВАЧЕВЪ. То есть вы хотите спросить: я ли прислалъ цвты?— Да, я.
СЕРГЙ ПРОКОФ. А Вра никакъ не могла догадаться!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Простите, Вра Дмитріевна, что я позволилъ себя…
ВРА [съ чувствомъ]. Очень, отъ всей души благодарю васъ! [Крпко пожала ему руку. Сергя Прокоф. покоробило].
СИЛЬВАЧЕВЪ [Сергю Прокоф.]. Но во всякомъ случа, я не имлъ причинъ длать изъ этого тайну. А если поступокъ мой сочтенъ неловкимъ, прошу извинить.
ВРА. Напротивъ, у васъ надо просить извиненія, Яковъ Андреевичъ, у васъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Къ чему это! вра. Мн стыдно… я возмущена!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. Чтобы тебя успокоить, я не стану мшать вашей бесд. [Уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ VII.

Сильвачевъ и Вра.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Что это значитъ?! [Вра горько заплакала]. Перестаньте, Вра Дмитріевна! Ну, стоитъ ли?.. Пожалуйста!.. Еслибъ я могъ предвидть…
ВРА. Кто же это могъ предвидть? Неужели я не предупредила бы васъ, еслибъ ожидала, что васъ такъ примутъ?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Успокойтесь, пожалуйста!
ВРА. Сергй Прокофьевичъ меня поразилъ. Онъ ли это? Объ ли, всегда добрый, ласковый, деликатный? Теперь только я поняла, какое значеніе въ моей жизни имло все это. Да, вотъ почему я была спокойна, вотъ почему не принимала къ сердцу оскорбленій отъ мужа и мало ли чего! Нтъ этого — и все пошатнулось, будто рушилась опора какая-то. Я удивительно ясно сознаю это. Именно рушилось все. Сегодня Сергй Прокофьевичъ впервые возмутилъ меня. Теперь оскорбилъ за себя и за васъ, въ особенности за васъ… Помните, я сказала, что не знаю, какъ снесу, если заднутъ меня за живое, какою стану тогда? Это самое и случилось.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я предчувствовалъ, что выйдетъ непріятность. Потому и медлилъ къ вамъ, хотя мн ужасно хотлось васъ видть… Вы не выходили у меня изъ головы, я ни минуты не былъ покоенъ… Нигд не видя васъ, я понялъ, что вы меня избгаете.
ВРА. Вы что же подумали?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Что… что въ васъ нтъ живого сочувствія къ тому, что я высказывалъ въ послдній разъ…
ВРА. Ахъ, это?.. Я васъ очень ждала… [Съ ироніей]. А васъ ‘предчувствія’ заставили, ‘медлить’!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Главное, я боялся навлечь непріятность на васъ. Такъ, къ несчастью, и случилось. Понятно, что здсь мн бывать не возможно. Слишкомъ ясно показала что этого не хотятъ. Но неужели?..
ВРА. Что?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Неужели по одному этому мы не будемъ видться съ вами?
ВРА [съ оттнкомъ негодованія]. Что другое, а это — для меня не причина.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Но по другимъ, личнымъ причинамъ? Помните нашъ разговоръ? [Вра не отвчаетъ]. Скажите-же!, Милая!..
ВРА [ршительно]. Увидимся. [Отходитъ]. А теперь уходите. Мн лучше остаться одной…
СИЛЬВАЧЕВЪ [взявъ шапку]. Такъ увидимся? [Она молчитъ. Потупившись и подавляй волненіе. Онъ взялъ ея руку]. Когда-же, когда?
ВРА. До свиданья. [Хочетъ отойти, онъ нсколько разъ цлуетъ ея руку]. Идите, идите! [Сильвачевъ уходитъ. Съ сильнымъ движеніемъ] Еще минута, и я-бы не выдержала, я все сказалъ-бъ ему! Если-бъ Сергй Прокофьевичъ зналъ, какъ онъ приблизилъ меня къ нему! Да, любовь забрала всю мою душу. Пускай что хотятъ, то со мною и длаютъ!

ЗАНАВСЪ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

Сцена предыдущаго дйствія.

ЯВЛЕНІЕ I.

Татьяна [передъ зеркаломъ надваетъ галстучекъ яркаго цвта],

ТАТЬЯНА. Ишь распрекрасно какъ! Ай да миленькій, зналъ чмъ угодить!.. Еще зонтикъ, посулился, куплю, да перчатки… Ежели зонтикъ, да шляпку — чмъ я не барыня!

ЯВЛЕНІЕ II.

Татьяна и Степанъ [съ письмомъ въ рукахъ].

СТЕПАНЪ. Туда же передъ зеркаломъ! Нескладеха!
ТАТЬЯНА. Ужъ вы завсегда невжество скажете. А еще умственный человкъ!
СТЕПАНЪ. Да!
ТАТЬЯНА. А я на образованной ног и невжества слушать не въ аппетит-съ, потому вы охальникъ.
СТЕПАНЪ. Задать бы теб острастку хорошую, двка!.. а то и вовсе со двора долой.
ТАТЬЯНА. А нуждаюсь! Да хоть сейчасъ! Тоже о себ понятія имемъ достаточно.
СТЕПАНЪ. Какъ не имть!— Сергя Прокофьича не видала?
ТАТЬЯНА. По саду гуляетъ.
СТЕПАНЪ. На, снеси письмо. [Отдаетъ его]. Скажи, молъ, какой-то человкъ принесъ, а отъ кого — не сказалъ. Нтъ, подай. Самъ снесу. [Взялъ письмо обратно]. Ты еще засунешь куда-нибудь. [Татьяна презрительно фыркнула]. А хозяйки иль опять дома нтъ?
ТАТЬЯНА. [съ ехидствомъ]. Нту, Степанъ Лукьянычъ, нту-съ, хи-хи-хи!
СТЕПАНЪ. Чему, дура, хихикаешь?
ТАТЬЯНА. Я-ли дура, или другіе кто у насъ въ дуракахъ есть — еще увидимъ-съ!
СТЕПАНЪ [грозится]. Ой, Танька!.. Знаешь что — сказывай, а не то — вотъ те Христосъ — такъ проучу!..
ТАТЬЯНА. Ишь налетлъ!.. Можетъ, хозяйка-то ваша ти-ли-ли!.. Почемъ я знаю? Мужъ чертитъ, а ей все сухотиться? Нужно! Опять нашей сестр свихнуться даже оченно просто.
СТЕПАНЪ. Да, вотъ теб, потому въ теб бсъ гуляетъ. Какъ же ты смешь плести на хозяйку?!
ТАТЬЯНА. Ничего я не плету. А ежели кто оглядки вокругъ себя не иметъ, оченно отъ этого случается плохо-съ! [Уходитъ въ боковую дверь].
СТЕПАНЪ. Точно, есть слухъ… Эхъ, Господи!… Не даромъ и Серг Прокофьичъ туча-тучею… [Задумался.]. Да, письмо. Надо снести. [Уходить въ садъ].

ЯВЛЕНІЕ III.

Вра, [быстро входитъ изъ средней двери, торопливо снимаетъ шляпку и тальму и какъ ни попало бросаетъ ихъ].

ВРА. Никого… Слава Богу, что никто не видитъ меня. [Закрылась руками и черезъ секунду отняла ихъ]. Милый, какъ онъ любитъ меня!.. Вотъ это жизнь, вотъ это счастье!.. Я не ждала его, никогда. Я свыклась съ мыслью, что кое-какъ проживу свою жизнь, безъ свта и радости. И вдругъ!.. О, за такое счастье вынесешь все!.. [Задумалась]. Вынесешь… Вотъ и дрогнуло сердце. Зачмъ эти мысли такъ скоро приходятъ?.. Да, какъ-то сложится жизнь?.. Все должно пойти по иному, все… [Ршительно]. Но я твердо пойду на все, что ни ожидаетъ меня. Милый, милый! безъ ума, безъ памяти! люблю тебя, радость моя!!

ЯВЛЕНІЕ IV.

Вра и Серги Прокофьевичъ [черезъ силу входитъ до сада, опираясь на палку, съ письмомъ въ рукахъ. Онъ блденъ, взволнованъ и грузно садится въ кресло].

СЕРГЙ ПРОКОФ. Чортъ побери!.. что за пасквиль, что за гадость такая!.. [Тяжело дышетъ и ослабляетъ галстукъ]. И кто писалъ? [Сжимаетъ въ кулак письмо]. Кто этотъ мер-за-вецъ?!
ВРА. Чмъ вы такъ взволнованы, Сергй Прокофьичъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Помилуй!.. Не хочу врить, я врить не хочу, что бъ ты дошла до того… [Жадно выпиваетъ стаканъ воды].
ВРА. До чего-же я дошла?
СЕРГЙ ПРОКОФ. А вотъ пишутъ… Была ты у Сильвачева?
ВРА. Сильвач… [Про себя]. Узнали… [Сергю Прокоф.]. Значитъ, объ этомъ вамъ пишутъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Была, или нтъ?.. [Молчаніе. Кричитъ]. Отвчай!
ВРА [ршительно]. Была.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Была-а?! [Поднимается].
ВРА. Скрываться не стану. Сама бы все разсказала. Была. Люблю его и была.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Люб… Любишь?! [Губы его задрожали],
ВРА. Люблю.
СЕРГЙ ПРОКОФ. И… и такъ смло… такъ нахально говоришь это?!
ВРА [съ вызывающемъ видомъ]. Да, смло. Вотъ какъ: если бы всю жизнь муку за это нести,— понесу, но стану благословлять свою любовь и съ нею лягу въ могилу.
СЕРГЙ ПРОКОФ. [кричитъ]. Молчать!! Не говори такъ, не смй! Ты мн… ты мн душу терзаешь!..
ВРА [значительно]. Вамъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не допущу!.. Убью, убью его, негодяя!!
ВРА. Сергй Прокофьевичъ, не вынуждайте высказать вамъ горькую, постыдную правду… Ужасно тяжело это… Вы — человкъ, котораго я уважала видитъ Богъ какъ!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. Что же ты можешь сказать про меня? Говори! Уважала! Ха, ха, ха! Говори! Я приказываю!
ВРА. Извольте. Вы забыли, что я жена вашего брата, Вы изъ личнагоо, низкаго чувства стали преслдовать меня, ревновать…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [Поблднлъ. Съ испугомъ]. Что?!
ВРА. Оскорблять. И это въ то время, когда упрекнуть меня было не за что. Сначала я не могла понять этого. Я смутно чувствовала, что между нами возникаетъ что-то тяжелое, нехорошее, но гнала подозрнія, какъ недостойныя васъ. Но когда я поняла все, убдилась, мн стало больно, обидно и… гадко. Я ужаснулась положенію, въ которое ставило меня ваше чувство. Съ одной стороны — грубый, не справедливый, развратный мужъ, съ другой — вы…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [садится еще блдне. Какъ бы обороняясь отъ удара]. Довольно, довольно!
ВРА. Вдь это адъ! Прежде, изъ одного того, чтобы не уронить себя въ вашемъ мнніи, я, можетъ быть, поборола бы себя, но когда даже вы, когда все отвращало меня отъ семьи, я слпо пошла за своею любовью.— Вотъ что наболло у меня на душ, Сергй Прокофьевичъ. Я не хотла вамъ говорить… вижу, какъ тяжело вамъ… но вы сами заставили. Теперь вы знаете все. [Уходить къ себ].
СЕРГЙ ПРОКОФ. Неужели?… Боже мой, неужели я?.. [Закрылся руками. Отнимая ихъ]. Низость! Подлость!.. Да она права… Все ясно… Она меня разгадала… Я не смлъ въ себя заглянуть… Подавлялъ совсть, когда она говорила во мн… Лгалъ передъ собою, постыдно лгалъ подъ личиною родственныхъ чувствъ… До-жить до та-кой мер-зости!!.. [Сидитъ молча, низко опустивъ голову. Ршительно]. Ухать! [Встаетъ]. Ухать не медля! Я не смю взглянуть имъ въ глаза, ни брату, ни ей… А вдругъ и Никандра обо всемъ извстили?.. Вдь онъ способенъ на все… Надо ей помочь, защитить… Бросить ихъ въ такомъ положеніи невозможно… Помочь непремнно… И мн легче будетъ, И она… [Голосъ его дрогнулъ] по крайней мр не станетъ вспоминать обо мн съ отвращеніемъ… [Поспшно отираетъ слеты].

ЯВЛЕНІЕ V.

Сергй Прокофьевичъ и Степанъ [осторожно входитъ изъ сада].

СТКНАПЪ. Сергй Прокофьичъ, батюшка!… [Съ участіемъ подходитъ къ нему].
СЕРГЙ ПРОКОФ. [оправляясь]. А, Степанъ!.. Вотъ что Степанъ: нынче я, можетъ статься, уду… съ курьерскимъ. Такъ, на всякій случай, приготовь…
СТЕПАНЪ. хать изволите?.. Слушаю-съ. Ишь вдь… Ахъ, Господи, растревожились какъ!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Перестань. Дло на твоихъ рукахъ остается, Лукьянычъ.
СТЕПАНЪ. Будьте покойны.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Еще бы! Такъ приготовь, братецъ… Да того… позови Вру Дмитріевну. Она у себя.
СТЕПАНЪ. Слушаю-съ. [у боковой двери]. А когда-же обратно изволите быть?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не знаю, ничего не знаю. Позови-же. (Степанъ уходитъ]. Успокоить ее и… Братъ узнаетъ — бда! Лучше всего ей ухать, хоть на время… Какъ ихъ оставить вдвоемъ?.. А самому оставаться… силъ моихъ нтъ, не могу!

Явленіе VI.

Сергй Прокофьевичъ и Вра.

ВРА [сухо]. Что вамъ угодно?
СЕРГЙ ПРОКОФ. [озабоченно подходя къ ней]. Врочка… Вотъ что… Тутъ у меня… [Торопливо достаетъ изъ бумажника пачки кредитокъ]. Возьми.
ВРА. Деньги?! [Отступаетъ]. Это зачмъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Нужны будутъ… Если мужъ спроситъ… узнаетъ… ты вдь все скажешь ему?.. про…
ВРА. Конечно, скажу.
СЕРГЙ ПРОКОФ. То-то… Я тебя знаю… Такъ вотъ… Ты не безпокойся, я поговорю съ нимъ, съ Никандромъ… вотъ какъ поговорю! А всего лучше теб… хоть на время… подальше. Понимаешь?
ВРА. Я и такъ собираюсь. Уду.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Ну вотъ… Возьми же деньги… чтобы ни отъ кого не зависть и все… Важно это. Бери, или я такъ долженъ понять, что ты… презираешь меня. А это… Это убьетъ меня, Вра. На-же, прячь, прячь! [Она беретъ деньги]. Такъ какъ я узжаю…
ВРА. Вы?
СЕРГЙ ПРОКОФ. По дламъ. Телеграмму получилъ… Неотложно… Такъ ты безъ меня отъ Никандра подальше… Вообще какъ желаешь, какъ теб сердце… Вотъ и все… [Голосъ его задрожалъ]. И Господь съ тобой… да будетъ надъ тобой милость Его святая!… [Вра посмотрла на него глазами полными слезъ и вдругъ схватила его руку, чтобы поцловать]. Что ты, что ты!.. Кажется, братъ… Ну, прощай! [Поцловалъ ее въ голову]. Прощай, Вра, и того… не поминай… лихомъ. [Смахнулъ слезы и быстро уходитъ въ заднюю дверь. Вра въ рыданіяхъ уходитъ къ себ. За сценой гнвный голосъ Никандра].

ЯВЛЕНІЕ VII.

Никандръ Прокофьевичъ и потомъ Серги Прокофьевичъ.

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [входитъ въ гнвномъ волненіи]. Что-жъ мн теперь съ нею сдлать?! Убить? [Шагаетъ по комнат. Входить брать]. Тихоня! кислятина! Какова?! Ну, чертъ возьми!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. И теб какой-то подлецъ написалъ про Вру?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А вотъ я допытаюсь, правда-ли это, или нтъ. Эй, жена!… Тьфу, какая она мн жена! Чертъ! [Кричитъ]. Вра!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Погоди, не кричи. Я ужъ говорилъ съ нею объ этомъ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ну?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Призналась.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А-а! Хорошо же! Я т-тебя!! [Идетъ къ боковой двери, сжавъ кулаки].
СЕРГЙ ПРОКОФ. [удерживаетъ его]. Стой! [Возвышая голосъ]. Если я говорю, такъ ты слушай!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [посмирнлъ]. Что слушать-то? Извстно какіе твои разговоры…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [грозно]. Никандръ!.. Не мн твоимъ умомъ жить… А въ такомъ дл однимъ гнвомъ пути не сыщешь. Я разсудилъ какъ быть… и за лучшее почелъ удалить ее.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Выгналъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Она и такъ теб не нужна, въ заброс давно. А чтобы заткнуть рты, не корили-бы насъ… понимаешь?.. не корили-бъ, что мы поблажаемъ, или какъ… наилучшее — удалить. Всякъ похвалитъ тебя за это по здшнимъ понятіямъ, и никакого на тебя черезъ Вру позора не ляжетъ… хоть сраму теб, кажется, не прибавить ничто.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Слышали. Будетъ! Знаемъ все это достаточно. Прогнать! Какъ-же: ступай, молъ, себ милашечка куда желательно. Покорнйше благодаримъ! Такъ? Ну нтъ, шалишь! Сперва разсудить, расказнить ее, а тамъ ужь ступай къ черту, коли будешь жива.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Расказнить!.. На это сейчасъ. Чего другаго, а зврства въ насъ сколько угодно.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А вотъ покажемъ, что въ насъ такое! [Ринулся къ боковой двери].
СЕРГЙ ПРОКОФ. [заступая ему дорогу]. Пальцемъ не тронешь!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [сжавъ кулаки]. Я-я?!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [скрестилъ руки и выпрямился]. Ты. Не дамъ, не позволю!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Вотъ хорошо, вотъ прекрасно! Значитъ, ты за обманъ, за распутство ея стоишь?
СЕРГЙ ПРОКОФ. За человка стою, за душу его стою я. За то стою, чтобъ не изнывала душа человка въ несчастьи. Далъ ли ты счастье жен?— Нтъ. Ты шесть лтъ оскорблялъ, унижалъ ее, мнялъ на всякую дрянь, въ разгул, въ пьяномъ разврат. Если-бъ не я, ты подъ пьяную руку билъ бы ее, въ гробъ бы вогналъ! А она живая душа, Никандръ, и ей свта и воздуха нужно. Суди же по совсти, будь справедливъ. И ты будешь справедливъ, Никандръ [взялъ его руку], потому что правда не заглохла въ теб. Скажи по чести, какъ передъ Господомъ Богомъ: виноватъ ты передъ Врой, вдь кругомъ виноватъ?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [понурился]. Ну… виноватъ.
СЕРГЙ ПРОКОФ. [беретъ его за плечи]. Спасибо, братъ. Честное, святое слово сказалъ ты. Такъ если она виноватою стала, теб-ли судить ее и карать? Нтъ, милый мой. Пускай судитъ ее Господь, да совсть ея… Правда? Общаешь?.. Слово!.. [Протягиваетъ ему руку. Никандръ, не поднимая головы, медленно даетъ свою]. Не знаешь ты… и никогда не узнаешь, насколько меня облегчилъ…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Что ужъ тамъ!.. Извстно: миротворецъ, потатчикъ…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не то, братъ, не то!.. Есть мн имя другое… И вотъ когда сотрется оно въ моей совсти… Миротворцы съ миромъ въ душ живутъ, братъ… А ты облегчилъ мою душу, помогъ!.. Спасибо! [Крпко поцловалъ его и уходитъ].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Разчувствовался. Даже невразумительно говорить сталъ… [Ходитъ большими шагами]. Ну, мн не уходиться этимъ манеромъ!.. [Кричитъ]. Лошадей! Кто тамъ? Степанъ!

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Никандръ Прокофьевичъ и Степанъ.

СТЕПАНЪ. Что прикажете?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. ‘Черта’ заложить, тройку! съ бубенцами, со звономъ. Живо! Да кнутъ положить мн хорошій!
СТЕПАНЪ [про себя]. Прощай кони! Загонитъ. [Уходить].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ахъ, и покачу! Вихрю не догнать, такъ помчусь!.. До чего дошло, а!.. Опозорили!.. Скажи кто-нибудь, что можетъ такое случиться, разразилъ бы! А тутъ самого ошарашили… Ну, попадись мн этотъ полковникъ! Узнаетъ, какъ чужихъ женъ сбивать! Покажу!.. А у брата я во всемъ виноватъ. Вишь, съ самаго начала виноватъ: и женился-то зря, не размысливъ, и жену обижалъ и велъ себя нельзя хуже… Что правда, то правда… Много Вра обидъ приняла… Я и во вниманіе не бралъ, словно такъ и быть надлежало… Вотъ и наказуетъ Господь, да!.. А все лучше покамсть не видать мн ее… Поостеречься… Неровенъ часъ… [Задумчиво ходитъ, заложивъ руки за спину]. Степанъ!
СТЕПАНЪ [входя]. Сейчасъ будутъ готовы, Никандръ Прокофьичъ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Что готовы?
СТЕПАНЪ. А лошади-съ. Приказали вдь…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да, да! Гмъ… хозяйка-то… дома, иль нтъ?
СТЕПАНЪ. Ухала-съ… вещи забрамши ухала. [Со вздохомъ, глядя въ сторону]. Не ладно.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [вспыльчиво]. А я съ тобой разговариваю объ этомъ? Вдь нтъ? Такъ чего же ты… чертъ!!
СТЕПАНЪ. Ваше дло, извстно.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да ты за обиду не принимай, что я тебя, стараго человка…
СТЕПАНЪ. Привычны-съ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [положивъ руку ему на плечо]. Не обижайся, Лукьянычъ… потому [сердечно] тошно вдь мн, тошно!

ЗАНАВСЪ.

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Пріемная Сильвачева. Въ задней стн дверь въ прихожую, направо въ спальню. Налво два окна, между которыми письменный столъ. По правой стн диванъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Сильвачевъ [за письменнымъ столомъ] и Власъ [медленно и безцльно снуетъ по комнат, передвигая мебель, смахивая пыль, прочемъ ядовито ухмыляется на барина и покашливаетъ].

СИЛЬВАЧЕВЪ [теряя терпніе]. Несносно!.. Что ты толчешься здсь? Что теб нужно?
ВЛАСЪ. Что нужно!.. Прибираю.
СИЛЬВАЧЕВЪ [повертывается къ нему съ кресломъ]. Ничего прибирать. Ступай!
ВЛАСЪ. Ступай!.. Потому какъ она безпорядокъ надлала у насъ… эта… Гостья-то, [Сильвачевъ отвернулся къ столу]. Гм!.. Коли такое безобразіе завелось, тутъ не то что порядокъ, тутъ ужъ все врозь пойдетъ, все! И сраму не оберешься, потому ежели милашка…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Убирайся вонъ!
ВЛАСЪ [ехидно посмотрлъ на него и торжественно достаетъ изъ кармана длинныя женскія перчатки]. Извольте получить.
СИЛЬВАЧЕВЪ (вскакиваетъ]. Что еще?
ВЛАСЪ. Перчатки. Эта… забыла вчерась. Вотъ. [Сильвачевъ вырвалъ ихъ и уходитъ въ боковую дверь]. Что, или совстно стало? Погоди, я тебя допеку!.. Ишь какую волю забралъ!.. Коли теб влзло въ голову, такъ перво-на-перво скажи мн: Власъ, такъ, молъ, и такъ… Ну и допущу, коли по моему разсужденію выходитъ статья подходящая. А то ничего я не знаю, не вдаю и вдругъ — милашка! Н-тъ, погоди! Всякъ знаетъ, что къ барину мимо меня хода не полагается! Власъ Кондратьичъ у всего нашего баталіона въ почет, у всхъ офицеровъ. Всякъ деньги ему суетъ, только благоволи. Да! А эта хоть бы рублевку! [Понхалъ табаку]. Узнаешь ты Власа Кондратьича, погоди!.. Кто тамъ?

ЯВЛЕНІЕ II.

Власъ и мальчикъ.

МАЛЬЧИКЪ [бойко]. Полковникъ дома?
ВЛАСЪ. Не полковникъ, а господинъ полковникъ. Болванъ! Чего теб?
МАЛЬЧИКЪ. Записка къ нимъ.
ВЛАСЪ. Отъ кого?
МАЛЬЧИКЪ. Тамъ написано отъ кого.
ВЛАСЪ. Написано! Подай!
МАЛЬЧИКЪ. Самому въ руки велли отдать.
ВЛАСЪ. Подай, говорю!
МАЛЬЧИКЪ. Имъ въ руки, а то не приказано.
ВЛАСЪ. Не приказано! Пошелъ вонъ!
МАЛЬЧИКЪ. Барина кликните, тогда и пойду.
ВЛАСЪ. Поросенокъ! Я теб укажу дорогу! [Схватилъ его за ухо. Мальчикъ кричитъ].

ЯВЛЕНІЕ III.

Т-же и Сильвачевъ.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Что такое?! Оставь! [Освобождаетъ мальчика].
МАЛЬЧИКЪ. Чего онъ дерется! Къ вамъ записку прислали отдать… Вра Дмитріевна… а онъ дерется…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Отъ Вр… Дай сюда! [Взялъ записку и въ волненіи распечатываетъ ее. Власъ, схвативъ мальчика за плачи, пятить его въ двери].
МАЛЬЧИКЪ. Да что вы!.. Можетъ, отвтъ дадутъ.
ВЛАСЪ. Никакого отвта не будетъ, а теб будетъ, теб Я… [Вытолкнулъ мальчика въ прихожую и ушелъ за нимъ].
СИЛЬВАЧЕВЪ [читаетъ]. ‘Все узнано’… Узнано?! [Читаетъ]. ‘Перехала пока въ слободу, къ Агафь. Близь церкви, сренькій домикъ, гд портной. Жду съ нетерпніемъ’… Что же теперь длать? Ухать, увезти ее?.. Лагерное время, ни за что ее отпустятъ… И куда увезти?.. Перехала. То есть выгнали? Мужъ зврь… Ну да, разумется… Огласка, скандалъ, оскорбленія!.. Каково ей?.. Просто сердце упало… Надо къ ней хать… сейчасъ… Обдумать, успокоить ее… Сразу ничего не придумаешь. Мысли спутались, сбились… Главное — успокоить… [Садясь и хватаясь за голову]. Что я надлалъ, что я надлалъ!..

ЯВЛЕНІЕ IV.

Сильвачевъ и Ветенскій.

ВЕТЕНСКІЙ. Скажи пожалуйста, что у тебя творится?
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ испугомъ]. У меня?
ВЕТЕНСКІЙ. Помилуй! Твой Власъ вцпился въ какого-то мальчика. Тотъ вырывается, оретъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ [идя въ двери]. Ахъ, этотъ Власъ!
ВЕТЕНСКІЙ [удерживая его]. Успокойся. Я выручилъ мальчика. Улепетываетъ во вс лопатки. А чмъ провинился онъ, твой личарда такъ и не соизволилъ сказать.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Да ничмъ.. Записку принесъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Пасквиль?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Н-тъ!.. Отъ нея… Вра пишетъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Кто? Ха, ха, ха! Хорошъ сюрпризъ Врочк! Нжное посланіе и въ отвтъ — грелка! Ха, ха, ха!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ну, можешь судить, въ какія положенія ставитъ меня этотъ дуракъ! [Въ волненіи ходить по сцен].
ВЕТЕНСКІЙ. Вольно-же сносить опеку лакея! Грубая бестія. Хозяйничаетъ у тебя и ко всему этому — взяточникъ. Но это не такъ важно, что-бы очень ужъ волноваться. Помилуй, на теб лица нтъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Еще бы… такія всти!..
ВЕТЕНСКІЙ. Отъ жены что-нибудь?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нтъ. Записка…
ВЕТЕНСКІЙ. Да, да, да! Что же такое?
СИЛЬВАЧЕВЪ. А видишь… Да лучше прочти.
ВЕТЕНСКІЙ [прочелъ записку и свистнулъ]. Дло дрянь! Я во всякихъ передлкахъ бывалъ, но отъ любовныхъ избавилъ Господь. Никогда не связывался съ порядочной женщиной. Что же ты думаешь длать?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я просто голову потерялъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Вижу.
СИЛЬВАЧЕВЪ. И какъ это могло обнаружиться! такъ скоро!
ВЕТЕНСКІЙ. Весьма просто. ‘Спроси у сосда, что дома длается’, говоритъ пословица Наконецъ, Врочка при первомъ подозрніи, вроятно, призналась сама.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ты думаешь?
ВЕТЕНСКІЙ. Увренъ. Нервная женщина. У нихъ эти порывы естественны. Наконецъ, у женщинъ… я разумю хорошихъ… любовь всегда близка къ самоотверженію. По нашему, Врочка проболталась, а по ея выходитъ, что она ‘освятила’ свою любовь ‘все принесла ей въ жертву’, и прочее. Не разсчетливо, глупо, особенно на взглядъ адюльтерныхъ пройдохъ, но во всякомъ случа — честно и даже возвышенно.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Конечно, такъ и должно было случиться, конечно…
ВЕТЕНСКІЙ. Но ты досадуешь, что обстоятельства треснули тебя по лбу. Да, вся эта исторія врывается въ твою жизнь и комкаеть, въ ней все. Это, разумется, не легко. Но интересно знать: что сильне въ теб — эта ли досада, или участіе къ женщин, которой ты, конечно, клялся въ любви?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Какая тутъ досада! Ничего ты не понимаешь! Неожиданность. Знай я, что случится такой переворотъ, я бы все обдумалъ и записка Вры не застала бы меня въ расплохъ.
ВЕТЕНСКІЙ. Такъ ли? Ты бы волновался, ршался и ничего бы не предпринималъ. Припомни цвты.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Что цвты?
ВЕТЕНСКІЙ. Ты чуть не цлую недлю собирался отослать ихъ Вр Дмитріевн.
СИЛЬВАЧЕВЪ. На это были свои причины.
ВЕТЕНСКІЙ. Ну да, предположенія, сомннія разныя. У васъ всегда такъ. Да ты серьезно любишь Вру, или такъ себ, увлекся?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нелпый вопросъ! Конечно, серьезно.
ВЕТЕНСКІЙ. Если такъ, то на твоемъ мст я давно бы былъ тамъ, въ сренькомъ домик, у Агафьи.
СИЛЬВАЧЕВЪ [засуетился]. Я и хотлъ и ду сейчасъ. [Застегиваетъ сюртукъ]. Но все же надо придумать, какъ устроить, чмъ успокоить Вру.
ВЕТЕНСКІЙ. Для этого прежде всего надо самому успокоиться.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Не могу. Меня мучаетъ, что я во всемъ виноватъ. Пойми! Хорошо-ли, дурно-ли, но положеніе ея было опредленное. Она спокойно жила до меня. А теперь? Что я дамъ ей въ замнъ?
ВЕТЕНСКІЙ. Чудакъ! Если она сама предпочла твою любовь прежнему положенію, о чемъ же мучиться теб? Ты не завлекалъ ее, не ухищрялся во что-бы то ни стало овладть ею…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Понятно.
ВЕТЕНСКІЙ. Скоре наоборотъ. Ты, вроятно, былъ сдержаннй съ нею, чмъ всякій другой на твоемъ мст. И почему? Потому что боялся взять на совсть ея судьбу, роблъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Не робость, а было надъ чмъ задуматься, разумется.
ВЕТЕНСКІЙ. И выходитъ по моему. Себялюбіе безхарактерныхъ людей, милый мой. Вс вы таковы. Истинная любовь, особенно при обстоятельствахъ исключительныхъ, какъ у васъ, требуетъ ршимости, воли, а это вамъ и ужаснй всего. Выходитъ, что и тутъ тебя взяли, пока ты не остылъ отъ колебаній и страховъ за будущее.
СИЛЬВАЧЕВЪ [взялъ фуражку и надваетъ перчатаки]. ‘Взяли’! Говорить такъ — значитъ не понимать Вры, не знать, что эта женщина достойна высокаго уваженія.
ВЕТЕНСКІЙ. Ахъ, Боже мой! Разв я осуждаю ее? А говорю только, что нравственный подъемъ у нея сильне, нежели у тебя. Поэтому не она шла за тобою, а ты за нею. Это не исключаетъ ни скромности Вры, ни порядочности во всхъ отношеніяхъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ну ду.
ВЕТЕНСКІЙ. Ободрись и будь молодцемъ. Теб предстоитъ серьезно позаботиться о Вр. Теряться не время.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Конечно. Спасибо за участіе. Отъ нея я къ теб. Постой-ка, кто-то подъхалъ… [Смотритъ въ одно]. Она!
ВЕТЕНСКІЙ. Вра Дмитріевна? Ну, вотъ что, дружище. Мн жаль ее и тебя также. Надо васъ выручать. У меня есть планъ. Все постараюсь устроить. Иди же, встрчай, а я пройду чернымъ ходомъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [горячо пожимаетъ ему руку]. Спасибо, спасибо теб!
ВЕТЕНСКІЙ. Ступай ужъ, ступай! [Сильвачевъ уходить]. Если женщина беретъ такихъ, какъ мы, то не попадется въ просакъ, потому что знаетъ, что беретъ дрянь, а эти… Вдь вотъ прекрасный человкъ, добрый, честный, а можно ли доврить ему судьбу? [Уходить въ боковую дверь].

ЯВЛЕНІЕ V.

Сильвачевъ и Вра. [Онъ держитъ ея руки].

ВРА. Я писала…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Получилъ, получилъ. Сію минуту хотлъ хать къ теб. Задержалъ Ветенскій.
ВРА. Мальчикъ, съ которымъ послала записку, не возвращался. Мн не терплось…
СИЛЬВАЧЕВЪ. И прекрасно сдлала, что пріхала. Милая, милая!.. [Цлуетъ ея руки. Садятся]. Ну что, какъ? Я былъ пораженъ. Я измучился за тебя!
ВРА. Вотъ и хотлось поскорй увидаться… узнать, какъ ты примешь… и еще разныя мысли… А вышло у насъ вотъ какъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Дикая, грубая сцена? угрозы? Голубка моя! [Порывисто привлекъ ее къ себ и поцловалъ].
ВРА. Нтъ, милый. Деверь получилъ про насъ анонимное письмо…
СИЛЬВАЧЕВЪ [вставая]. И кому это нужно?! Неужели Аравинъ? Негодяй! [Прошелся въ волненіи].
ВРА. Ну, разгорячился. Я не стала скрывать. Что нибудь одно… Иначе я не могла…
СИЛЬВАЧЕВЪ [садясь и беря ея руку]. Еще бы! Конечно! вра. Онъ же, Сергй Прокофьевичъ, устроилъ такъ, что съ мужемъ у насъ ничего не было.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Да-а? Ну, слава Богу! Это мучило меня больше всего. Слдовательно, ты сама ухала, а не то, чтобы?..
ВРА. Сама.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Гора съ плечъ!
ВРА. И въ этомъ помогъ Сергй Прокофьевичъ. Отличный онъ. Боюсь, что я была слишкомъ несправедлива къ нему… преувеличила, придралась… Такъ мн нужно было и придралась…

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т-же и Власъ.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Что теб?
ВЛАСЪ [значительно]. Звали?
СИЛЬВАЧЕВЪ [глядя въ сторону]. Не думалъ. Ступай! [Власъ к трогается]. Ступай, сказано теб! Да не принимать никого.
ВЛАСЪ. Время ли добрыхъ людей принимать, ежели..
СИЛЬВАЧЕВЪ [поднимаясь]. Что-о?! Ты, я вижу, хочешь чтобъ я прогналъ тебя, а?! [Подступаетъ].
ВЛАСЪ. Д-ла! [Гнвно взглянулъ на Вру и уходитъ, хлопнувъ дверью].

ЯВЛЕНІЕ VII.

Сильвачевъ и Вра.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Животное!.. Не обращай вниманія, Вра. Онъ несносенъ, но, право, не дурной человкъ… Ну, да что объ этомъ! [Опять ходитъ съ озабоченнымъ видомъ]. Что я хотлъ сказать?.. Да! Былъ Ветенскій. Общалъ… Онъ принимаетъ въ насъ живое участіе… Я гораздо хуже думалъ о немъ… Все общаетъ устроить. Я не знаю еще какъ и кто, но все будетъ сдлано… На бду лагерное время, а то бы намъ лучше всего ухать пока… Это бы самое лучшее… О чемъ ты такъ грустно задумалась, голубка моя [Садится я обнимаетъ ея талію].
ВРА [съ подавленнымъ вздохомъ]. Мн кажется, что ты слишкомъ… озабоченъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Но естественно…
ВРА. И непріятно озабоченъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Перестань! При теб я спокойне и нтъ ужъ той путаницы въ голов… Все устроится. Не говори такъ, радость моя.
ВРА. Нтъ, дай высказать. Меня измучили эти мысли. Все случилось вдругъ, измнилось круто и, можетъ быть, вовсе не такъ, какъ бы ты желалъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ упрекомъ]. Вра!
ВРА. Хлопоты изъ-за меня, безпокойства… Станутъ говорить, осуждать… Тебя это поставитъ въ неловкое положеніе, даже по служб. Все это пришло теб въ голову посл моей записки. Вотъ и ‘путаница’ въ мысляхъ…
СИЛЬВАЧЕВЪ [съ нетерпніемъ]. Ахъ!.. Кончила ты?
ВРА. Во всякомъ случа предупреждаю тебя, что имя средства жить независимо отъ семьи…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вра, Вра! Извини, но возмутительно, что ты говоришь! За кого ты считаешь меня?
ВРА. Прости, милый! [Беретъ его руку].
СИЛЬВАЧЕВЪ. Разв я…
ВРА [прерываетъ]. Погоди. Выслушай. Я вдь не о себ безпокоюсь, не о своемъ положеніи думаю, а только о теб, объ одномъ теб. Я хотла узнать, что тамъ, въ глубин души, не шевельнулось ли у тебя недовольства, досады…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Опять ты свое!
ВРА. Выслушай, милый, не горячись. Это можно не выказать, даже подавить въ себ. Благородный и любящій человкъ такъ и сдлаетъ. Но то, что западетъ въ душу, обнаружится посл… Мало-ли случаевъ, которые могутъ вызвать эти затаенныя чувства, особенно въ нашемъ положеніи!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Такъ они есть у меня? Ты непремнно хочешь навязать ихъ мн? Почему? Говори откровенно. Откуда эти сомннія? Не потому ли, что я показался теб ‘непріятно озабоченнымъ’? Откровенно, Вра!
ВРА. Сомннія явились сами собою, изъ нашего положенія. Я затмъ и летла сюда, чтобы все уяснить. И теперь же, въ начал, чтобы потомъ не было сожалній, досады… Потомъ я можетъ быть не переживу этого… И довольно было взглянуть на тебя…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Чтобы сомннія укрпились? Понимаю. Я растерялся, не съумлъ успокоить тебя. Вотъ что скажу я за это. Человкъ съ характеромъ сразу сообразитъ все и пойметъ, какъ ему дйствовать. Онъ ни на что не закрываетъ глаза, ршителенъ и спокоенъ. Я не таковъ и жестоко поплатился за это въ жизни. Ты знаешь. Вся моя сила — любовь къ теб. вра. Милый!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Она дастъ мн и твердость и увренность въ себ я спокойствіе! Ну, а сомннія твои — клянусь! тни ничего такого не было у меня,— недовольства, или досады — тни не было, Вра!
ВРА. Прости, мой хорошій! [Поцловала его].
СИЛЬВАЧЕВЪ. Одна забота, одна мысль у меня: чтобъ теб было хорошо, чтобъ я съумлъ это устроить, чтобъ ты, радость, сокровище мое, была довольна и счастлива!
ВРА. Я счастлива, милый, такъ счастлива!.. [Порывисто обняла его и цлуетъ].

ЗАНАВСЪ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

Комната. Въ задней стн отворенная дверь въ садъ, направо дверь въ прихожую и окно, налво — въ спальню. Обстановка простая, чистенькая и веселенькая.

ЯВЛЕНІЕ I.

Вра [съ шитьемъ] и Агафья [сидятъ].

ВРА. Спасибо, Агафьюшка, что зашла навстить. Гд же ты на богомоль была?
АГАФЬЯ. А въ пустыни. Вдь икону вчерась оттуда подняли. Самъ алхарей… Къ намъ въ городъ перенесла Царицу Небесную. Али забыла?
ВРА. Ахъ, да, да!
АГАФЬЯ. Видно, все-то ты здсь перезабыла… И какъ у насъ поживаютъ — не спросишь… Поглядла бы, какая въ Никандр Прокофьевич перемна…
ВРА. Не надо.
АГАФЬЯ. Да вдь я къ тому…
ВРА. Не надо. Перестань!
АГАФЬЯ. Ну, перестану, перестану, коли слышать не хочешь! [Молчаніе. Вра склонилась надъ шитьемъ. Иголка ея быстро мелькаетъ].
ВРА. А Сергй Прокофьевичъ?
АГАФЬЯ. Да все, матушка, нту. Тогда же ухалъ, какъ ты. Съ тхъ поръ ни слуху, ни духу. [Вра тяжело вздохнула]. Такъ вотъ какъ ты устроилась! Хорошо. И у насъ говорили, что хорошо у тебя на усадьб.
ВРА [съ досадою]. А почемъ знаютъ въ город, какъ и что у меня?
АГАФЬЯ. Хе-хе! А ты думаешь, что ухала, такъ о теб и забыли? Bo-на! Еще какой говоръ идетъ!
ВРА. Какъ меня это бситъ! [Обрываетъ нитку].
АГАФЬЯ. Что длать! На чужой ротокъ не накинешь платокъ. [Встаетъ]. Ну, матушка, я пойду.
ВРА. Куда-же? Посиди!
АГАФЬЯ. И пора, да и то сказать: какая отъ меня радость? Только разстройство. Все о томъ болтаю, что теб забыть нужно…
ВРА. Посиди, Агафьюшка, я теб рада. Разскажи что-нибудь.
АГАФЬЯ [садится]. Что же теб разсказать? Про себя ништо? [Зорко на нее поглядла]. Изволь. Послушай, какую мн Господь долю послалъ. Разскажу. Въ свою пору была я, милая моя, двка не изъ послднихъ. И нрава веселаго, я съ лица ничего себ и работница. Ну, выдали замужъ. И попался мн мужъ до вина злющій, да буйный. Какъ выпилъ, на двнадцать ножей ползетъ. Ботъ какой! Съ каждымъ встрчнымъ ссора и сейчасъ въ носъ, да въ рыло. Въ буйств на разбой хаживалъ. Вотъ до чего. И зазнала же я съ нимъ горя, матушка моя! Какъ, бывало, праздникъ подходитъ, я за вытье, потому быть мн битой. Ну, и бивалъ! Такъ бивалъ, что по три недли лежала я почитай что безъ памяти, тло, бывало, что чугунъ черное.
ВРА [прерываетъ]. Ужасно! И ты терпла?!
АГАФЬЯ. Какъ быть-то? Судьба. Господь терплъ, да и намъ веллъ. Однако не въ моготу становилось, особливо какъ сталъ мужъ грозить, что и вовсе убьетъ. Приходило на мысль руки на себя наложить. Что-жъ, думала я: мужъ въ тл воленъ, а душа моя. Да Богъ спасъ.— И такъ-то мучилась я безъ малаго двадцать годовъ. Шутка? Гнись, да бодрись — что длать? И не только стороннимъ кому, а и роднымъ никогда про это не сказывала. Боже избави! Даже осерчаю, бывало, какъ начнутъ спрашивать, да жалть.— Вотъ, матушка, какъ — бываетъ — люди живутъ. Не къ твоей судьб прировнять!
ВРА [въ волненіе]. Вотъ ты къ чему свела! Ну, это напрасно. Я ничьихъ совтовъ не спрашиваю. Худо ли, хорошо ли я поступила — такъ тому и быть.
АГАФЬЯ. Твоя воля, матушка. Кто въ грх, тотъ и въ отвт. Извстно. [Помолчали]. Что жъ ты все такъ и будешь здсь проживать?
ВРА. Нтъ… Думаю перехать въ Москву.
АГАФЬЯ. Съ нимъ?.. Стало быть, онъ тамъ о мст хлопочетъ?.. [Вра не отвчаетъ]. Какъ выйдетъ мсто, такъ вы?..
ВРА [прерываетъ съ досадою]. Ну да, да! Нельзя же здсь оставаться. Что будетъ — увидимъ.
АГАФЬЯ [тяжело вздохнула. Подумавши]. По крайности вотъ что скажи, болзная моя. Люблю вдь я тебя крпко. Потому и спрашиваю. Какъ вы между собой?
ВРА [отложила работу, съ оживленіемъ]. А вотъ какъ, Агафьюшка! и не думалось и не грезилось, что можно любить такъ. Хорошо мн съ нимъ, такъ хорошо, что а ни о прошломъ не думаю, ни впередъ не загадываю. Онъ такой добрый, благородный, прекрасный!
АГАФЬЯ. Ну, слава Богу. Хоть это-то! И спокоенъ?
ВРА [задумалась]. Этого не скажу… Ужъ характеръ такой у него…
АГАФЬЯ. Знаю. То и горе, что за такимъ крпко не жить. Ну, да что будешь длать! А ты его поддержи, когда успокой, когда ободри. Только любилъ бы, а то все ладно будетъ. [Поднимается]. Затмъ прощай, матушка. Напоила, накормила, привтила. Спасибо теб!
ВРА. Посиди!
АГАФЬЯ. Нтъ, матушка, пора, пора. Засидлась.
ВРА. Ну, что длать! Дай хоть провожу. За садомъ по полевой дорожк ближе теб, чмъ по большой дорог идти.
АГАФЬЯ. Ну что-жъ, проводи, проводи! [Уходить въ садъ].

ЯВЛЕНІЕ II.

Анна Марковна и Аравинъ [изъ прихожей].

АННА МАРКОВНА. Вотъ гд голубки свили гнздышко! Очень мило.
АРАВИНЪ. Среди полей-съ, въ поэтическомъ уединеніи, ха-ха-ха!
АННА Марковна [осматривается]. Ce n’est pas mal du tout. А! портретъ мужа! Въ внк изъ цвтовъ и зелени… [Съ гримасой]. Мщанская идиллія.
АРАВИНЪ. Совершенно врно-съ. Уголокъ этотъ устроилъ имъ господинъ Ветенскій.
АННА МАРКОВНА. Cousin?— Не исправимъ!
АРАВИНЪ. Это была заброшенная усадьба. Какъ изволите видть, все отдлано заново: мебель, обои… Влзло въ копечку-съ. И сюда-то супругъ вашъ, такъ сказать, прилетаетъ на крыльяхъ любви, ха-ха-ха! Кстати отъ города близко.
АННА МАРКОВНА. Да, они не дурно устроились. Drфles de gens!.. Я очень признательна вамъ, monsieur Аравинъ, что вы довели объ всемъ этомъ до моего свднія.
АРАВИНЪ. Почелъ долгомъ поставить въ извстность…
АННА МАРКОВНА. Merci. Сначала, получивъ ваше письмо… отъ лица совершенно мн неизвстнаго… я подумала, что это пасквиль, но вскор ваше любезное участіе объяснилось, а дальнйшая переписка ваша открыла мн все.
АРАВИНЪ [съ поклономъ]. Вашъ покорный слуга, Анна Марковна.
АННА МАРКОВНА. Но долгъ платежомъ красенъ. Мн бы хотлось быть вамъ полезной.
АРАВИНЪ. Въ сношеніяхъ, которыя я осмлился завязать съ вами, мною руководило безкорыстное чувство, поврьте!.. чувство глубокаго уваженія и участія къ женщин, права которой такъ нагло попраны…
АННА МАРКОВНА. Надюсь, дло не трудно поправить.
АРАВИНЪ [вкрадчиво]. Но если вы настолько внимательны, что расположены въ пользу моихъ интересовъ…
АННА МАРКОВНА. О, совершенно.
АРАВИНЪ. То мн остается благодарить, искренно благодарить васъ. [Цлуетъ ея руку]. Принимая во вниманіе, что вашъ достойный братецъ — главный директоръ дороги, на которой я служу…
АННА МАРКОВНА. Въ самомъ дл? А ваше мсто?
АРАВИНЪ. Весьма незначительное… по технической части…
АННА МАРКОВНА. Я наношу. Constantin охотно для меня сдлаетъ. Вы скажете потомъ, чего бы хотли. Теперь забуду. [Аравинъ кланяется]. Однако гд же она?
АРАВИНЪ. Если не ошибаюсь, вонъ мелькнуло ея платье, въ саду… Да, она-съ. [Вра проходитъ въ глубин черезъ сцену].
АННА МАРКОВНА. [накинувъ pince-nez]. Эта-а?! [Усмхнулась].
АРАВИНЪ. Увлечься ничтожествомъ, имя счастье обладать такою супругой!..
АННА МАРКОВНА [съ ироніей] Il parait, que vous voulez me faire des complimente? Интрижка не есть увлеченіе, monsieur Аравинъ.— Однако интересно взглянуть, какъ у нихъ?.. [Уходитъ налво].
АРАВИНЪ [быстро потираетъ руки]. О, черезъ эту барыню можно отлично обдлать длишки!.. А если приволокнуться? Чмъ чертъ не шутитъ?.. Пожила, но не дурна… изящна, пикантна… Холодная самоувренность иронія — люблю! Вотъ ужъ гд ни капли сентиментальности. Скоре страстность, даже цинизмъ. Отчего и не пуститься въ амуры? Кто умно ведетъ дла съ женщинами, никогда не проигрываетъ.
АННА МАРКОВНА [входя]. Однако, они устроились совсмъ по семейному!
АРАВИНЪ. Я вамъ докладывалъ.
АННА МАРКОВНА. Я не знаю этой женщины, но по нкоторымъ мелочамъ обстановки, отчасти познакомилась съ нею.
АРАВИНЪ. Она съ характеромъ.
АННА МАРКОВНА. Какъ велико ея вліяніе на моего мужа — а оно несомннно — мы вскор увидимъ. Но возможно, что меня вынудятъ на нкоторыя особенныя мры… Могули я положиться на васъ?
АРАВИНЪ. Безусловно, во всемъ-съ.
АННА МАРКОВНА. Напримръ, вы мн поможете войти въ сношенія съ… какъ его? Разваловъ?
АРАВИНЪ. Ея мужъ? Разваловъ съ, Никандръ Прокофьевичъ.
АННА МАРКОВНА. Говорятъ, онъ грубъ и кутила?
АРАВИНЪ. Совершеннйшій скотъ.
АННА МАРКОВНА. Тмъ лучше. Конечно, я предполагаю крайнюю мру, едва-ли въ ней встртится надобность, но если бы…
АРАВИНЪ. Повторяю, я весь къ вашимъ услугамъ.
АННА МАРКОВНА. Merci. [Пожала ему руку]. Вы очень вилы. Я постараюсь быть вамъ полезное. [Аравинъ цлуеть ея руку). Особа эта, кажется, идетъ сюда. Пока до свиданья. Я напишу брату. Напомните. [Аравянъ еще разъ цлуетъ ея руку и умиляется вправо].

ЯВЛЕНІЕ III.

Анна Марковна и Вра.

ВРА [въ саду]. Лошади… Пріхалъ! [Вбгаетъ на балконъ]. Яша! [Вошла и изумилась].
АННА МАРКОВНА. Его жена.
ВРА. Же-на?! [Отступила].
АННА МАРКОВНА. Вы поражены и непріятно поражены. Натурально. Стремились въ объятія мужа и налетаете на жену, ха-ха! Мужъ мой не меньше васъ былъ смущенъ моимъ возвращеніемъ. Онъ такъ смшно растерялся, такъ странно принялъ меня!.. Я тотчасъ догадалась, что дло не чисто и вскор узнала все. Въ вашемъ городишк это дло одной минуты. И такъ: любовь, да еще какая! пылкая. романическая, съ побгомъ, ха-ха! Узнаю, гд гнздо моихъ голубковъ et me voici.
ВРА [про себя]. Опомниться не могу!
АННА МАРКОВНА. А вы премило устроились, да. Уединенный хуторокъ, заброшенная усадьба, роща… Миленькій пейзажъ во вкус Фета. Подъзжая, мн даже вспомнились его стихи… Какъ это?… ‘Шепотъ, робкое дыханье… трели соловья… лобзанія и слезы’.
ВРА. Что же вамъ угодно?
АННА МАРКОВНА. Ахъ, не принимайте трагическаго тона, фи!.. Познакомиться съ вами. Надюсь, мое любопытство очень понятно. [Разсматриваетъ ее въ pince-nez]. Выборъ мужа не дуренъ, я да!..
ВРА [отвертываясь съ нетерпніемъ]. Ахъ!.. [Подступаетъ]. Зачмъ вы пріхали?
АННА МАРКОВНА. Вотъ наивный вопросъ! Жена прізжаетъ къ мужу, въ свою семью, а ее спрашиваютъ, зачмъ она пріхала! Въ вашемъ… сомнительномъ положенія тмъ неумстнй подобный вопросъ, моя душечка.
ВРА. Понимаю. Когда понадобилось бросить мужа, вы его бросили, когда разочли, что выгодне возвратиться къ нему — возвращаетесь. На что проще!
АННА МАРКОВНА. Начать съ того, что никто, а тмъ боле вы, не вправ входить въ мою семейную жизнь. Это первое. Затмъ, почему вы думаете, что я ‘бросила’ мужа? Васъ уврили въ этомъ, въ извстныхъ цляхъ? Возможно. Я ухала въ Петербургъ лчиться, потому что здшніе доктора едва не уморили меня. Выздоровла и прізжаю домой. [Вра усмхнулась]. Я понимаю, что вамъ непріятно мое возвращеніе…
ВРА. Не обо мн рчь. Если бъ вы подумали, насколько оно пріятно Якову Андреевичу, то, можетъ быть, отдумали бы прізжать…
АННА МАРКОВНА. Однако нельзя сказать, чтобъ вы были скромнаго о себ мннія!..
ВРА. Но кто думаетъ только о себ, тому свойственно ни во что не ставить другихъ.
АННА МАРКОВНА. Напримръ, ваше положеніе, душечка, едва ли можетъ тронуть меня настолько, чтобъ проливать надъ нимъ слезы.
ВРА. Опять не обо мн рчь. Я знаю, чего отъ васъ ожидать…
АННА МАРКОВНА. Длаетъ честь прозорливости вашей.
ВРА. Глупо было бы говорить съ вами, какъ съ сердечною женщиной. Повторяю: все дло въ счастіи Якова Андреевича. Вы, конечно, знаете, что онъ не можетъ имть добрыхъ чувствъ къ вамъ…
АННА МАРКОВНА. C’est gentil!
ВРА. Что ихъ не было и не будетъ, что вся ваша сила — въ его уступчивости, доброт, словомъ въ слабости его характера, что онъ будетъ вдвое несчастне съ вами, нежели былъ до того, какъ вы разошлись. Зная все это, неужели вы можете сознательно губить человка? Да, губить! Поступить такъ способна только черствая эгоистка, женщина, у которой ни порядочности, ни чувства собственнаго достоинства. Только такая!
АННА МАРКОВНА. Ну-съ, я терпли во выслушала вашу галиматью, моя душечка, и только потому, что персона подобная вамъ не можетъ оскорбить порядочную женщину…
ВРА. О, васъ ничмъ нельзя пристыдить, ничмъ!..
АННА МАРКОВНА [злобно]. Особенно содержанк моего мужа, которому вздумалось позабавиться отъ скуки.
ВРА [гнвно]. Вы лжете!
АННА МАРКОВНА. Ого!
ВРА. Да, лжете, клевещете!
АННА МАРКОВНА. Ха-ха-ха! Знаете ли, душечка, мн очень васъ жалко, не шутя. Вы такъ серьезно все принимаете… Домикъ построенный на песк… la petite amourette en question… представляется вамъ какою-то твердыней. Любовь… Вы удивительно наивны въ любви… Скажите, вы очень въ него влюблены?
ВРА. Мы кончили. Я не удерживаю васъ.
АННА МАРКОВНА. Смшная! Если вы забыли стыдъ, святость долга, высокія обязанности жены…
ВРА. Вы говорите объ нихъ, вы?!
АННА МАРКОВНА. То, конечно, влюблены какъ кошка. Иначе я въ прав считать васъ за втреную особу… une coureuse… которая падка на любовныя похожденія и чмъ ихъ больше, тмъ считаетъ себя счастливй.
ВРА. Я велю подать вашихъ лошадей.
АННА МАРКОВНА. Да она уморительная! А, кто-то пріхалъ! [Глядя въ окно]. Мужъ. Кстати! Идите же встрчать, киньтесь въ объятія, ха-ха-ха!

ЯВЛЕНІЕ IV.

Т-же и Сильвачевъ.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Здсь! Такъ и зналъ! такъ и зналъ, что вы сюда явитесь! [Бросаетъ фуражку].
АННА МАРКОВНА. Полюбоваться на ваше счастье. Еще бы! Въ наше время это большая рдкость.
СИЛЬВАЧЕВЪ [Вр]. Оставьте насъ. Мн нужно поговорить съ нею… ршительно, навсегда!
АННА МАРКОВНА. Однако!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Пора положить конецъ!.. Довольно!
АННА МАРКОВНА. Яковъ Андреевичъ, я начинаю бояться [Вр]. Какой онъ сталъ у васъ грозный, ой-ой!
СИЛЬВАЧЕВЪ [пожавъ руку Вры]. Оставьте насъ.
ВРА. Да, Яковъ Андреевичъ, объяснитесь ршительно и разъ навсегда! Докажите, что вы живете не для обстановки и удобствъ женщины, которая только въ этомъ видитъ ваше значеніе!..
СИЛЬВАЧЕВЪ. Все, все!
ВРА. Вы довольно намучились и не захотите опять надть на себя ярмо, хотя имютъ наглость воображать, что принудить васъ къ этому и естественно и очень легко. [Уходитъ къ себ, гнвно взглянувъ на Анну Марковну].

ЯВЛЕНІЕ V.

Анна Марковна и Сильвачевъ.

АННА МАРКОВНА. Гмъ! Voil un vrai coup d’perons pour exiter un amour propre, ха-ха~ха!
СИЛЬВАЧЕВЪ [подходя къ жен, въ сильномъ волненіи]. Когда вы оставите меня въ поко? Когда перестанете мучить?
АННА МАРКОВНА. Мучить? Какъ это громко!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Съ первыхъ дней нашего супружества началась эта мука. Ваши капризы, сцены, пошлое кокетство, вашъ грубый эгоизмъ — оскорбляли, унижали меня постоянно и передъ всми. Я имлъ слабость уступать вамъ, ласкою, просьбами старался смягчить васъ. Къ чему повело это? Къ тому, что вы стали третировать меня, какъ лакея, и безстыдно заводили интриги у меня на глазахъ! Я близокъ былъ къ тому, чтобъ пустить себ пулю въ лобъ отъ всей этой каторги…
АННА МАРКОВНА. Нсколько напоминаетъ бульварную трагедію. Ну-съ?
СИЛЬВАЧЕВЪ. И пустилъ бы, еслибъ вы не ухали съ князькомъ въ Петербургъ.
АННА МАРКОВНА. Кончили вы?
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вы ухали. Все было кончено между нами. Я могъ просить развода и получилъ бы его. Но вы считали себя въ прав пользоваться моимъ трудомъ, вы требовали денегъ и грозили возвратиться, когда я запаздывалъ высылать ихъ. Я посылалъ все, что имлъ, я откупался отъ васъ…
АННА МАРКОВНА. Неужели? C’est trop fort…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вы это знали и не стыдились этого. Какъ назвать женщину, которая такъ поступаетъ? Есть у ней совсть, честь? И посл всего вы прізжаете, какъ ни въ чемъ не бывало!..
АННА МАРКОВНА. Не во время. Соглашаюсь. И вотъ причина вашихъ громкихъ фразъ и вульгарныхъ обвиненій.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Такъ, или не такъ, но я ршительно объявляю, что не стану жить съ вами. Я стряхну съ себя положеніе, которое имлъ слабость сносить. Я свободенъ жить, какъ хочу.
АННА МАРКОВНА. О, да это бунтъ! Вотъ что значитъ влюбиться! Удивительно, какъ я до сихъ поръ не въ обморок. Будьте любезны прочитать эту телеграмму. [Достаетъ ее изъ сумочки и подаетъ]. Получила сегодня. Надюсь, она нсколько васъ успокоитъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [читаетъ]. ‘Вашъ мужъ переводится въ 113 полкъ, близъ Варшавы’… Что это значитъ?!
АННА МАРКОВНА. Сегодня же вы получите телеграмму о томъ, чтобы немедленно сдать баталіонъ и отправиться къ мсту новаго назначенія.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ваши происки?! Понимаю!
АННА МАРКОВНА. Скажите лучше — забота о васъ. Ахъ, какъ вы опустились! Вы ничего не замчаете и не хотите видть, кром этого уголка, съ его мщанскими прелестями. Между тмъ, вы въ невозможномъ, въ нелпомъ положеніи. Такъ продолжаться не можетъ. Вы — басня всего города. На васъ указываютъ пальцами, какъ на трактирнаго ловеласа. Офицеры краснютъ за васъ, начальство хмурится…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Теперь понятно, чмъ вы добились моего перевода. Прекрасно! [Рветъ телеграмму въ клочки]. Я выхожу въ отставку.
АННА МАРКОВНА. Чтобъ остаться безъ куска хлба? Этого не будетъ, Яковъ Андреевичъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Будетъ-съ!
АННА МАРКОВНА [энергично]. Не будетъ, повторяю вамъ. Или я подниму такую бурю, что вы же станете умолять, чтобъ я пощадила ту, которую вы такъ обожаете. Вашимъ рчамъ я не придаю значенію, что — надюсь — и доказала, терпливо выслушавъ всякій вздоръ, но дло… дло крпко въ моихъ рукахъ, Яковъ Андреевичъ. И это для вашего же блага, для блага семьи.
СИЛЬВАЧЕВЪ. У меня нтъ семьи.
АННА МАРКОВНА. Вы это говорите вашей жен?— Забавно!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Между нами все кончено!
АННА МАРКОВНА. Ошибаетесь. Какъ ваша жена, я хочу и буду занимать должное положеніе. Я не дура, чтобъ не оградить себя отъ вашей связи съ какою-то мщанкой…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вы… вы мизинца не стоите этой женщины!
АННА МАРКОВНА. Очень любезно! Я и не стану марать себя сравненіемъ съ нею. Наконецъ, между нами есть другая, священная связь: сынъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Сынъ?! И у васъ повернулся языкъ сказать это?! Вы отлично знаете, что это не мой ребенокъ.
АННА МАРКОВНА. Вы хотите очернить меня, чтобы найти оправданіе вашей пошлой интриг…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Невыносимо!
АННА МАРКОВНА. Благородная цль! Но ребенокъ носитъ вашу фамилію…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Каюсь, что допустилъ это!
АННА МАРКОВНА. Если вы отвергаете сына, чтобъ онъ не стоялъ между вами и вашей любовницей, то въ метрик, документально вы значитесь его отцемъ, слдовательно обязаны по отношенію къ нему родительскимъ попеченіемъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [въ изступленіи]. Я ненавижу васъ! Проклинаю тотъ часъ, когда мы встртились съ вами!
АННА МАРКОВНА. Сожалю, но это не помшаетъ мн овладть положеніемъ и за зло платить вамъ добромъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [быстро подходя къ ней]. Послушайте! Узжайте! узжайте сію минуту, не то я за себя не ручаюсь!..
АННА МАРКОВНА. Ухать и оставить васъ въ сладостномъ tte tte? Нтъ, пора этому положить конецъ, Яковъ Андреичъ. Я безъ васъ не уду.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Что-съ?
АННА МАРКОВНА. Да. А если вы вздумаете пріхать сюда еще разъ, то встртитесь… съ мужемъ вашей amante, съ Разваловымъ. Я позабочусь объ этомъ. Онъ горитъ нетерпніемъ раздлаться съ вами. Вообще послдствія для любовниковъ выйдутъ плачевныя, ха-ха!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Не шутите этимъ, Анна Марковна, ой не шутите!
АННА МАРКОВНА. Я говорю совершенно серьезно.
СИЛЬВАЧЕВЪ [вн себя]. Если ты осмлишься… Я… Я не отвчаю, что случится съ тобою!!
АННА МАРКОВНА. Представьте, что я ни крошечки васъ не боюсь. Полно фиглярничать! Впрочемъ, удемъ въ Варшаву, съ васъ какъ рукой сниметъ все это. Тамъ вы вскор получите полкъ… Мн общано… Некогда будетъ волноваться по пустякамъ…
СИЛЬВАЧБВЪ [отходя, упавшимъ голосомъ]. Напрасныя ожиданія.
АННА МАРКОВНА [про себя]. Стихаетъ! Посл вспышки, изъ него хоть веревочки ней. [Мужу, приближаясь къ нему]. А здсь все войдетъ въ прежнюю колею. Поплачутъ и утшутся. Не безпокойтесь… Однако, пора. [Надваетъ перчатку]. Успемъ дома наговориться.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Давно жду-съ. Прошу васъ! [Указываетъ на дверь].
АННА МАРКОВНА. Я уже сказала, что мы демъ вмст.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Нтъ!
АННА МАРКОВНА. А! Въ такомъ случа и я не ду. [Садится].
СИЛЬВАЧБВЪ [молча ходитъ большими шагами. Вдругъ останавливается]. Все равно, демте!
АННА МАРКОВНА [встаетъ]. Вашу руку.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Вамъ угодно шутить?
АННА МАРКОВНА. Нисколько. Будьте же вжливы съ женщиной. [Съ лукавой улыбкой]. Наконецъ, это васъ ни къ чему не обязываетъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Лошади ждутъ. [Пошелъ къ двери].
АННА МАРКОВНА [садится опять]. Вы до того одичали, что забыли всякое приличіе, Яковъ Андреевичъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ [гнвно]. Если ужъ нтъ другаго средства заставить васъ ухать отсюда…
АННА МАРКОВНА. Нтъ. [Сильвачевъ подходитъ, она беретъ его подъ руку и оба направляйте и къ двери].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т-же и Вра.

ВРА [входитъ слва]. Яковъ Андреичъ!.. вы узжаете?
АННА МАРКОВНА. Да, душечка, узжаемъ. Я ревнива и боюсь оставить васъ съ глазу на глазъ. Вы что-то хотите сказать?
СИЛЬВАЧЕВЪ [высвободивъ руку, подходитъ въ Вр]. Не слушайте ее!..
ВРА [Анн Марковн]. Вамъ я сказала все и, кажется — откровенно, а что сказала бы Якову Андреевичу — онъ и самъ знаетъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Я сегодня вернусь… непремнно… Не безпокойтесь ни о чемъ. Я все поверну по своему! [Пожалъ ея руку и быстро уходить].
АННА МАРКОВНА. Не врьте, душечка. Ничего онъ по своему не повернетъ и къ вамъ я его не пущу. Вы видлись съ нимъ въ послдній разъ. [Уходить. Вра долго смотритъ имъ вслдъ, потомъ бросается въ кресло и отчаянно рыдаетъ].

ЗАНАВСЪ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Прежняя комната у Разваловыхь. На всемъ замтно запустніе и безпорядокъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Никандръ Прокофьевичъ [сидитъ за стаканомъ чая] и Агафья.

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [допивая чай]. Ну-ка, Агафьюшка, стаканчикъ еще!
АГАФЬЯ. Сейчасъ, батюшка, налью. [Уноситъ стаканъ въ смежную комнату].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [посвисталъ и рзко перемнялъ позу]. Фу, тощища какая! [Агафья вноситъ налитой стаканъ]. А себ что-же?
АГАФЬЯ. Напилась, благодарю покорно.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А знаешь что? Я совсмъ перетащу тебя жить къ себ… [съ усмшкой] замсто хозяйки…
АГАФЬЯ. Рада служить твоей милости, а это… къ хозяйк приравнивать меня не хорошо, гршно этимъ смяться, отецъ мой.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. У тебя все гршно.
АГАФЬЯ. Потому со зла ты это сказалъ, про хозяйку, со зла.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ну, полно! А жить перетащу. Домъ запустлъ… Сразу осиротлъ я… Хоть бы домовой завелся, все-бъ веселе.
АГАФЬЯ. И, что ты, что ты, отецъ мой!.. Тьфу! Съ нами крестная сила. Долго-ли накликать! А-ахъ!.. Теперь безпремнно двери закрестить нужно, да богоявленской водою, въ углахъ окропить… Ишь что сбрехнулъ!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Окропимъ. [Допилъ чай и всталъ]. И куда братъ запропастился, Сергй?!
АГАФЬЯ. Было отъ него письмо-то, али нтъ?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Всего одно изъ Нижняго отписалъ. Хочу, писалъ, по Волг прохаться, значитъ книзу, на Казань, Самару, Царицынъ…
АГАФЬЯ. Мста хорошія. Знаю.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Съ тхъ поръ ничего неизвстно, вотъ ужъ… сколько?.. да, съ мсяцъ прошло… Меня сумленіе даже беретъ: здоровъ ли, не случилось ли чего?
АГАФЬЯ. Господь милостивъ. Кабы, помилуй Богъ, захворалъ, отписалъ бы, потому какъ на чужой сторон хворому? Нтъ. А такъ онъ… длами позадержался, иль что.. Въ пути не видать время-то…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. И ухалъ — удивилъ. Однимъ часомъ собрался. Зачмъ? Куда? Такъ мн за него безпокойно!..
АГАФЬЯ. Богъ милостивъ. Прідетъ. А ты молебенъ отслужилъ бы заздравный…

ЯВЛЕНІЕ II.

Т-же и Степанъ [входитъ поспшно].

СТЕПАНЪ. Сказываютъ, Сергй Прокофьичъ пріхали.
АГАФЬЯ. Ну вотъ!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ужели?! Гд же, гд онъ?
СТЕПАНЪ. Давешь пріхалъ, на раннемъ позд.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. На раннемъ? Не можетъ быть! Такъ гд же онъ? Соврали, а ты…
СТЕПАНЪ. Врно. Видли ихъ. Со станціи, вишь, взяли лошадей, да прямо къ доктору похали, къ Красноглазову.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ну?
СТЕПАНЪ. А забравши доктора… туда… на хуторъ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Съ докторомъ?
СТЕПАНЪ. Точно такъ. Надо полагать, дорогой узнали что-нибудь этакое… Потому, какъ слышно, она не здорова… [тихо, потупившись] Вра Дмитріевна…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Кто теб набрехалъ? Набрехали?
СТЕПАНЪ [разсматривая и потрогивая рзьбу на спинк кресла]. Нтъ, оно точно… Слухъ былъ… Правильно…
АГАФЬЯ [прослезилась]. Голубушка моя!
СТЕПАНЪ. Я было и вамъ сбирался сказать… да…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [съ укоромъ]. Сбирался!
СТЕПАНЪ. Коли она одиншенька тамъ… да захворала… оно точно… Потому какая тамъ помощь, призоръ?.. Ну, я и того…
АГАФЬЯ. Напрасно не сказалъ, Лукьянычъ, напрасно!.. Хоть мн бы… Я бы къ ней, болзной, въ ту жъ бы минуту…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Слава Богу, хоть братъ-то пріхалъ! слава Богу!
СТЕПАНЪ. Ужъ и я такъ-то, Никандръ Прокофьевичъ. Насилу дождались. [Уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ III.

Никандръ Прокофьевичъ и Агафья.

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Теперь отлегнетъ… Полно одному куковать!.. Теперь… Какъ-то тамъ? [Остановился передъ горшкомъ съ цвтами и задумчиво пробуетъ землю]. Земля точно камень… Безъ призора что значитъ… Этакъ цвты и въ отдлку повянутъ… Агафья!
АГАФЬЯ. Что, батюшка мой?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Ты бы того… лейку взяла бы, а?.. взяла бы, да полила цвты-то…
АГАФЬЯ. И какъ мн самой объ этомъ не вспомнилось! А-ахъ, дура старая, право дура! [Уходитъ].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да, безъ призора они того… [Вздохнулъ]. Надо садовника позвать, пусть пересадитъ какіе… Не велика радость отъ нихъ, чахлыхъ-то! [Агафья входить съ лейкою]. Постой, старая! Дай я самъ… [Съ озабоченнымъ видомъ поливаетъ цвты. Агафья утираетъ слезы]. А помнишь… Помнишь, въ какомъ они были у насъ порядк?..
АГАФЬЯ. Какъ не помнить! Вдь ужъ какъ она за ними старалась!.. Любила, сердечная… Вс листочки, бывало, перетретъ, перемоетъ… Тамъ подвяжетъ, какой горшокъ къ солнышку повернетъ. И всякая вточка, бывало, Прометея у нея, веселенькая стоитъ, любо глядть!.. Какъ не помнить, отецъ мой, помню! [Тяжело вздохнула].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Заголоси еще!
АГАФЬЯ. Человкомъ бываетъ. Цвтами займаться — сердце доброе надо имть. Ужъ это врно.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [прерывая]. На, отнеси лейку… Пойдетъ!.. [Агафья пошла къ двери]. Да того… Тамъ у ней въ комнат какіе стоятъ…
АГАФЬЯ. Полью, батюшка, полью. [Уходить].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Э-эхъ-ма!.. [Прошелся въ задумчивости]. Какая въ мысляхъ перемна случается! Дивно!.. Ужли я точно затосковалъ?.. Была здсь — только въ досаду вводила, а не стало ее… и то вспомнится, и это въ голову лзетъ… Кротость ея… голосъ ласковый, тихій… глаза эти добрые… Чего и не примчалъ никогда, теперь представляется. Сказать бы — въ нервахъ у меня разстройство?.. Даже смшно. Какіе тутъ нервы, когда изъ меня дубиной слезы не вышибешь?.. Нтъ. А уходился я, все опостылло. Врно. Вино — видть его не могу. Потому — думать надо — здорово перепилъ, натура и не примаетъ… А хуже такъ, какъ сейчасъ. Бывало что ни хватитъ за сердце — ахнулъ, рраскатился, ажъ чертямъ тошно, и прошло! Ну, посл того день — другой въ туман походишь, покамстъ расправишься, да всякій въ теб предметъ въ порядокъ придетъ… Теперь хуже, куда стало хуже!.. Ну, братъ, пріхалъ — встряхнусь, отлегнетъ. Ужъ и какъ же я радъ ему!.. Ишь вдь не ко мн сперва, а туда!.. Брата въ послдніе ставитъ… Съ чмъ-то прідетъ оттуда?.. Бросили… Хорошо! Насмялись и бросили!.. Къ тому-жъ не здорова… Какъ братцу не расчувствоваться! Онъ у меня такой миротворецъ. Н-тъ, на меня не разсчитывай, я не очень… шалишь! По дломъ, по дломъ ей!.. Знаю, какую Сергй псенку запоетъ. Дудки! Назадъ сверта нту, тутъ никакихъ!.. Разжалобить меня, или какъ — вре-ешь!! [Входитъ Сергй Прокофьевичъ]. Братъ, голубчикъ! [Бросается его обнимать].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Никандръ Прокофьевичъ и Сергй Прокофьевичъ.

СЕРГЙ ПРОКОФ. Здравствуй, Никаша, здравствуй!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Батюшки, постарлъ какъ! Съ чего? Или хворалъ?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Нтъ, слава Богу… Я ничего. И ты, братъ… Дай-ка на себя поглядть… Ну-у!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. А что?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Словно другой человкъ.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Уходился.
СЕРГЙ ПРОКОФ. Уходился?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Шабашъ! (Махнулъ рукой]. Тоска безъ тебя одолла. А ты запропалъ… Да и вернувшись не меня держалъ въ мысляхъ… Утромъ еще, сказывали, пріхалъ, а сейчасъ дло къ вечеру. Вотъ ты какъ обо мн помнилъ!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Слдовательно ты знаешь, что я былъ у Вры?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Къ ней первымъ дломъ! Какъ не знать!
СЕРГЙ ПРОКОФ. И все про нее знаешь?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Люди болтали, а я не спрашивалъ… Мн что!.. не интересуюсь.
СЕРГЙ ПРОКОФ. И что съ Сильвачевымъ у нихъ кончено, что онъ… ухалъ и ухалъ совсмъ? Знаешь?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. И какого черта объ немъ вспоминать!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Знаешь.Хорошо. Ну, а это извстно теб, что она… что сгибла наша Вруня?
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Какъ сгибла?! какимъ манеромъ?!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Тни отъ нея не осталось… Вотъ какъ уходили ее!..
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Разв такъ ужъ больна?.. Сказывали… Да ты… врешь! Понимаю. Коли имешь въ предмет напугать меня, чтобъ разжалобить…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Что жалобить! Довольно взглянуть на тебя: готовъ. Нтъ, Никандръ, нтъ, милый мой!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [упавшимъ голосомъ]. Полно, неужли такъ ужъ ей худо?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Не жилица.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Господи!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Плохо въ груди… Красноглазовъ прямо сказалъ, что… недолго…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Мало ли что онъ сказалъ! Чертъ! Ну, въ Крымъ, на теплыя воды… Куда тамъ ихъ возятъ? Чего бы ни стоило!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Поздно. Самъ погляди. [Пошелъ въ двери].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [робко]. Разв… разв она съ тобой?
СЕРГЙ ПРОКОФ. Привезъ. Ни за что не хотла хать. Насилу уговорилъ. [Уходить].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Господи!.. Похолодло. [Схватился за грудь]. Ноги трясутся… Страхъ беретъ, страхъ!.. [Въ дверяхъ, подъ руку съ Сергемъ Прокофьевичемъ, появляется Вра. Она блдна, худа, съ темными кругами подъ глазами, съ яснымъ и неподвижнымъ взоромъ. Никандръ Прокофьевичъ, увидавъ жену, пошатнулся и схватился за кресло].

ЯВЛЕНІЕ V.

Т-же и Вра Дмитріевна.

ВРА. Я не хотла хать сюда… Сергй Прокофьевичъ настоялъ… Тяжело… [Сергю]. Зачмъ вы меня увезли? Разв не все равно?
СЕРТЙ ПРОКОФ. Сядь, Врочка, сядь. Дай раздну. [Снимаетъ съ нея верхнюю одежду. Никандръ Прокофьичъ, опустивъ голову, принимаетъ ея вещи, шляпку]. Вотъ такъ. Теперь сядемъ. [Никандръ Прокофьичъ подвигаетъ кресло. Она садится]. Устала? Закачало тебя?
ВРА. Устала. [Принимаетъ обезсиленную позу, откинувъ голову на спинку кресла].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [тихо Сергю]. Не лучше-ли уложить?
СЕРГЙ ПРОКОФ. [тихо]. Подожди, отдохнетъ. вра. Вотъ я опять здсь!.. Какъ грустно, уныло!.. Никандръ Прокофьевичъ… я очень виновата передъ вами…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Не надо, не надо!.. Забылъ. вра. Добрый вы… Жалко что мн ничто ужъ не въ радость… и доброта ваша… Ничего ужъ не нужно… Другія у меня мысля теперь и чувства… Я ужъ какъ не живые… [Взглянула на него]. Какъ ВЫ измнились!.. [Сергю]. И ВЫ… И ВО всемъ Я виновата. [Поникла головой].
СЕРГЙ ПРОКОФ. Пережитое вспоминать не зачмъ, Врочка.
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Правда! Кто старое помянетъ… [Глотая слезы]. Правда, братъ!
ВРА. Не говорите такъ… Мучительно великодушіе это! [Заплакала. Никандръ Прокофьевичъ испуганно взглянулъ ни брата. Тотъ успокоиваеть одобрительнымъ жестомъ].
СЕРГЙ ПРОКОФ. У каждаго своя вина. Вра, и свои счеты съ совстью. Перестань, милая, успокойся! Въ мір соединились мы, въ любви…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Врно!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. И въ этихъ добрыхъ чувствахъ забудемъ все, что каждаго изъ насъ тяготило. Далъ бы Богъ поскоре поправиться Теб! [Вра отрицательно качаетъ головою].
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [горячо]. Лучшихъ докторовъ подниму!.. Въ Египетъ, на край свта!.. [Вра протянула ему руку. Онъ взялъ ее въ об свои].
СЕРГЙ ПРОКОФ. Поправишься, и вотъ какъ заживемъ, Врочка!
ВРА [протягиваетъ и ему руку]. Моя псня спта.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т-же и Ветенскій.

ВЕТЕНСКІЙ [входя]. Здравствуйте!.. [Вс смотрятъ на него съ удивленіемъ]. Можетъ быть, я не кстати?.. Простите пожалуйста. Здравствуйте, Вра Дмитріевна! [Поцловалъ ея руку Отходя, про себя]. Господи, на что она стала похожа!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [сурово]. Позвольте узнать, что вамъ угодно-съ?
ВЕТЕНСКІЙ. А вотъ сейчасъ… [Никандру]. Здравствуй, Дружище! [Никандръ Прокофьевичъ неохотно пожалъ руку и отвернулся]. Бросилъ кутить. Длаетъ честь. Дло въ томъ, Вра Дмитріевна, что явилась необходимость повидаться съ вами какъ можно скоре. Прізжаемъ… То-есть — хочу сказать — прізжаю къ вамъ на дачу. Говорятъ, что вы только что ухали въ городъ. Вотъ я сюда, почти слдомъ за вами…
ВРА [съ волненіемъ]. Необходимость повидаться… Что-же случилось?
ВЕТЕНСКІЙ. Неожиданность… которую, впрочемъ, можно было предвидть…
СЕРГЙ ПРОКОФ. [съ негодованіемъ]. Господинъ Ветенскій! Ваше появленіе и то, что вы изволили сообщить, слишкомъ взволновало мою невстку…
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Да, напрасно съ!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. Предупреждаю: ей всякое волненіе вредно. Поэтому и съ ея позволенія прошу васъ объясниться со мной.
ВРА [съ живостью]. Нтъ, я ничего… Я хочу знать… Пожалуйста!.. Не бойтесь за меня… ничего…
СЕРГЙ ПРОКОФ. Значитъ, ты непремнно желаешь?..
ВРА. Пожалуйста!..
СЕРГЙ ПРОКОФ. Никандръ, пойдемъ!
НИКАНДРЪ ПРОКОФ. [вспыльчиво]. Что-жъ это будетъ?! Коли опять… [Сергй останавливаетъ его жестомъ].
ВРА [мужу, умоляющимъ тономъ]. Прошу васъ!
СЕРГЙ ПРОКОФ. [брату]. Пойдемъ. [Оба уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ VII.

Вра и Ветенскій.

ВРА. Ну, я васъ слушаю.
ВЕТЕНСКІЙ. Чертъ-бы побралъ вс эти амуры!.. Простите! Конечно, не мои ругательства вы приготовились слушать, но — честное слово — я ничего бы не взялъ посредничать при такихъ обстоятельствахъ и притомъ какъ вы не здоровы!
ВРА. ‘Посредничать’. Конечно, вы отъ него?.. по его порученію? Да? Я сразу поняла это.
ВЕТЕНСКІЙ. Хуже: я съ нимъ.
ВРА. Яша?!.. здсь?!
ВЕТЕНСКІЙ. Однако, не волнуйтесь, иначе я ухожу.
ВРА. Я не волнуюсь. Пожалуйста…
ВЕТЕНСКІЙ. Вашъ Яша сбжалъ. Бросилъ службу и сбжалъ, какъ рекрутъ, какъ дезертиръ. Похоже на него? Не правда-ли?
ВРА. Бдный мой, бдный!
ВЕТЕНСКІЙ. Истерзался, изволите видть, измучился, тоска загрызла его. Словомъ, совсмъ полоумный.
ВРА. Бдный, бдный мой Яша!
ВЕТЕНСКІЙ. Дрянь Яша вашъ, тряпка. Ни на кого въ жизни я такъ не бсился, какъ на него. Честное слово! Помилуйте, и это мужчина!.. Я ни за какія сокровища не сталъ бы ввязываться теперь, да что будешь длать! Жалокъ, тронулъ. Умоляетъ устроить свиданіе съ вами… [Она отрицательно покачала головою]. Заклинаетъ всми святыми, въ ноги мн бросился, плачетъ. Я ругалъ, ругалъ его и кончилъ тмъ, что у васъ.
ВРА. Намъ не зачмъ видться… не къ чему… Кончено все… Знай я, что онъ способенъ бросить меня, я бы не полюбила его…
ВЕТЕНСКІЙ. Еще бы!..
ВРА. Но я не сержусь на него за это… Женщины слишкомъ полагаются на свою любовь и обманываются… Онъ страдаетъ, я знаю… Онъ больше моего страдаетъ… Не сержусь, нтъ… и люблю его, люблю но прежнему… Такъ ему и скажите… Я понимаю, что его взяли у меня, отняли… та женщина…
ВЕТЕНСКІЙ. Она, оказывается, уничтожала его письма къ вамъ.
ВРА. Онъ долженъ былъ это предвидть. Разъ попавъ къ ея руки, онъ все равно пропалъ для меня, да и для себя тоже. Онъ мучился, а она за это была еще бездушнй къ нему… Ахъ, какъ ужасно жить вмст, когда ни душа, на мысли не лежатъ другъ къ другу!.. Ахъ, какое это несчастье!..
ВЕТЕНСКІЙ. Да, признаюсь!
ВРА. Мн ужасно, ужасно жалко его!.. Бдный Яша!.. Но видться съ нимъ я ршительно не могу… Къ чему? Наконецъ, вы видите, какая я стала… Кончено все… Помогите мн встать. [Поднялась]. Скажите ему, что я умру съ его именемъ… что онъ будетъ въ моемъ сердц, пока оно не перестанетъ биться…. что я благословляю нашу встрчу, нашу любовь… что я безконечно ему благодарна… Съ нимъ я узнала, что такое жизнь, что называется счастьемъ… Всмъ, всмъ я обязана ему, моему милому, дорогому Яш… А въ томъ, что у него воли нтъ — не виноватъ онъ… Темнетъ въ глазахъ… дурно… [Ветенскій сажаетъ ее въ кресло]. Прошло… Позовите ихъ.
ВЕТЕНСКІЙ [въ дверь]. Господи, васъ просятъ. [Входить Сергй и Никандръ Прокофьевичи].

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т же, Сергй Прокофьевичъ и Никандръ Прокофьевичъ.

НИКАНДРЪ ПРОКОФ. Кончили? Э эхъ! [Досадливо махнулъ рукою].
ВРА. Хочу лечь… Устала.. Дорога утомила меня! [Сергй и Никандръ бережно поднимаютъ ее и уводятъ въ дверь направо].
ВЕТЕНСКІЙ. Бдная, бдная Врочка! [Утираетъ слезы]. Этакой женщин и такая судьба!.. За что?.. Богъ теб судья, Яковъ Андреевичъ!.. [Успокаиваясь]. Однако что-же съ нимъ длать? Вдь ждетъ. [Стукъ въ балконную дверь]. Онъ, наврное онъ! [У двери]. Такъ и есть! [Съ жестами]. Ступай!, убирайся! Нельзя! [Въ дверь ломятся]. Сумасшедшій! Да не ломись, погоди! [Отпираетъ дверь. Врывается Сильвачевъ. Волосы и одежда въ безпорядк].

ЯВЛЕНІЕ IX.

Ветенскій и Сильвачевъ.

СИЛЬВАЧЕВЪ. Видлъ?.. Что же она?.. гд?
ВЕТЕНСКІЙ [сердито]. Видлъ. Чертъ тебя принесъ Уходи!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Понимаешь ли, силъ не было ждать!. Не знаю, я бы въ пропасть за ней полетлъ, я бы…
ВЕТЕНСКІЙ. Хорошо, хорошо! Не къ чему было летть. Отправляйся. Не нуженъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ. Гонитъ? видть не хочетъ?
ВЕТЕНСКІЙ. Умираетъ. Уморилъ ты ее…
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ум… умираетъ?! [Ринулся къ правой двери. Ветенскій схватываетъ его]. Пусто меня!.. пусти!.. ради Бога пусти!
ВЕТЕНСКІЙ [не отпускаеть]. Сумасшедшій!.. Тамъ вс: мужъ, деверь…

ЯВЛЕНІЕ X.

Т-же и Сергй Прокофьевичъ,

СЕРГЙ ПРОКОФ. [громкимъ шепотомъ]. Тише вы! [Тщательно притворилъ за собою дверь. Сильвачеву]. А вамъ, сударь, не мсто здсь!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ради Бога, видть ее!.. взглянуть!.. Ради самого Бога!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Прошу васъ немедленно выйти вонъ!
СИЛЬВАЧЕВЪ. Ахъ!.. Да поймите-же… Ну, умоляю васъ! [Бросается на колно]. Умоляю!!
СЕРГЙ ПРОКОФ. Поздно схватились, жалкій вы человкъ… Когда будетъ на стол, приходите. Тогда можно всмъ.
СИЛЬВАЧЕВЪ [вскрикнулъ и въ рыданіяхъ падаетъ на полъ].

ЗАНАВСЪ.

Шпажинский Ипполит Васильевич
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Луч, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1898
  2. В старые годы, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1888
  3. Грех попутал, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1896
  4. Легкие средства, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1879
  5. Предел, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1898
  6. Майорша, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1878
  7. Прахом пошло!, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1883
  8. Чародейка, Шпажинский Ипполит Васильевич, Год: 1884
Электронная библиотека