Переписка с H. И. Гнедичем, Пушкин Александр Сергеевич, Год: 1832 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 15 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Переписка А. С. Пушкина

А. С. Пушкин и H. И. Гнедич

Переписка А. С. Пушкина. В 2-х т. Т. 1

М., ‘Художественная литература’, 1982. (Переписка русских писателей)

OCR Ловецкая Т. Ю.

Содержание

А. С. Пушкин и H. И. Гнедич

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 17—19 апреля или 29 апреля — 4 мая 1820 г. Петербург

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 4 декабря 1820 г. Каменка

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 24 марта 1821 г. Кишинев

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 29 апреля 1822 г. Кишинев

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 27 июня 1822 г. Кишинев

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 27 сентября 1822 г. Кишинев

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 13 мая 1823 г. Кишинев

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 23 февраля 1825 г. Михайловское

Н. И. Гнедич — Пушкину, 6 января 1830 г. Петербург

Пушкин — Н. И. Гнедичу. 6 января 1830 г. Петербург

Н. И. Гнедич — Пушкину. 3 апреля 1832 г. Петербург

Н. И. Гнедич — Пушкину. 26 мая 1832 г. Петербург

Николай Иванович Гнедич (1784—1833) — поэт, эллинист, переводчик ‘Илиады’ Гомера, член Российской Академии, с 1811 по 1831 год служил в Публичной библиотеке. Увлеченный театрал, глубокий знаток театра, Гнедич учил декламации знаменитую русскую актрису Е. С. Семенову.

После окончания Лицея Пушкин встречался с Гнедичом в доме А. Н. Оленина, президента Академии художеств и директора Публичной библиотеки. ‘…Гнедич там мечтает о греческих богах…’ — писал в ‘Послании к А. И. Тургеневу’ Батюшков, также бывший завсегдатаем гостеприимного салона Олениных. Бывал Пушкин и в доме самого Гнедича: в письмах с юга поэт упоминает его ‘эпикурейский кабинет’.

В конце 1819 — начале 1820 года Пушкин слушал на заседании ‘Зеленой лампы’ отрывок из ‘Илиады’, которую в течение многих лет переводил Гнедич. По сообщению Я. Н. Толстого, Пушкин, прослушав чтение Гнедича, произнес иронический экспромт:

С тобою в спор я не вступаю,

Что жесткое в стихах твоих встречаю,

Я руку наложил,

Погладил — занозил.

Скептическое отношение Пушкина к Гнедичу — переводчику ‘Илиады’ полностью разделял Вяземский и, по-видимому, в какой-то мере Жуковский, вступивший в поэтическое соревнование с Гнедичем: Жуковский переводил отрывки из ‘Илиады’, а последние годы жизни посвятил переводу ‘Одиссеи’. В арзамасских протоколах можно встретить критические отзывы о Гнедиче в речах Вяземского, Дашкова, Вигеля и др. В октябре 1830 года Пушкин пишет и тщательно зачеркивает эпиграмму на Гнедича:

К переводу ‘Илиады’

Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера,

Боком одним с образцом схож в его перевод.

А месяц спустя, 8 ноября 1830 года, автор эпиграммы создает панегирик тому же Гнедичу, напечатанный в альманахе ‘Альциона’ на 1832 год.

На перевод ‘Илиады’

Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи,

Старца великого тень чую смущенной душой.

Полярная антиномичность отношения Пушкина к Гнедичу (панегирик и — эпиграмма) пронизывает всю сохранившуюся переписку между ними. До нас дошло 9 писем Пушкина к Гнедичу и 3 письма Гнедича к Пушкину. На протяжении всей переписки чувствуется внутренняя, скрытая и оттого еще более напряженная полемика младшего поэта со старшим. Дипломатическая вежливость Пушкина еле прикрывает сдерживаемое раздражение, нетерпимость автора ‘Кавказского пленника’ и ‘Онегина’ к критике ‘классика’ Гнедича то и дело прорывается в письмах, внешне преисполненных изъявлениями всяческой благодарности.

ПУШКИН — Н. И. ГНЕДИЧУ

17—19 апреля или 29 апреля — 4 мая 1820 г. Петербург

Чедаев хотел меня видеть непременно — и просил отца прислать меня к нему как можно скорее… по счастию — тут и всё.— Дело шло о новых слухах, которые нужно предупредить. Благодарю за участие — и беспокойство¹.

Пушкин.

— — —

PC, 1880, июль, с. 545, Акад., XIII, No 15.

¹ Пушкин ошибался, полагая, что удалось предупредить ‘новые слухи’ о нем и тем самым предотвратить угрозу ссылки. В эти решающие, критические для поэта дни Н. И. Гнедич настойчиво упрашивал А. Н. Оленина ходатайствовать за Пушкина перед Александром I (PC, 1879, т. XXV, с. 388). Из родительского дома в Петербурге Пушкин выехал в ссылку 6 мая 1820 г.

ПУШКИН — Н. И. ГНЕДИЧУ

4 декабря 1820 г. Каменка

Вот уже восемь месяцев, как я веду странническую жизнь, почтенный Николай Иванович. Был я на Кавказе, в Крыму, в Молдавии и теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников, братьев генерала Раевского¹. Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами. Общество наше, теперь рассеянное, было недавно разнообразная и веселая смесь умов оригинальных, людей известных в нашей России, любопытных для незнакомого наблюдателя².— Женщин мало, много шампанского, много острых слов, много книг, немного стихов. Вы поверите легко, что, преданный мгновенью, мало заботился я о толках петербургских. Поэму мою, напечатанную под вашим отеческим надзором и (при) поэтическом покровительстве, я не получил — но сердечно благодарю вас за милое ваше попечение³. Некоторые No-ра ‘Сына’ доходили до меня. Видел я прекрасный перевод ‘Андромахи’⁴, которого читали вы мне в вашем эпикурейском кабинете⁵, и вдохновенные строфы:

Уже в последний раз приветствовать я мнил ⁶

и проч.

Они оживили во мне воспоминанья об вас и чувство прекрасного, всегда драгоценное для моего сердца — но не примирили меня с критиками, которые нашел я в том же ‘Сыне отечества’. Кто такой этот В.⁷, который хвалит мое целомудрие, укоряет меня в бесстыдстве, говорит мне: красней, несчастный? (что, между прочим, очень неучтиво), говорит, что характеры моей поэмы писаны мрачными красками этого нежного, чувствительного Корреджио и смелою кистию Орловского⁸, который кисти в руки не берет, а рисует только почтовые тройки да киргизских лошадей? Согласен со мнением неизвестного эпиграммиста — критика его для меня ужасно как тяжка⁹. Допросчик¹⁰ умнее, а тот, кто взял на себя труд отвечать ему (благодарность и самолюбие в сторону), умнее всех их¹¹. В газетах читал я, что ‘Руслан’, напечатанный для приятного препровожденья скучного времени, продается с превосходною картинкою — кого мне за нее благодарить? ¹² Друзья мои! надеюсь увидеть вас перед своей смертию. Покамест у меня еще поэма готова или почти готова¹³. Прощайте — нюхайте гишпанского табаку и чихайте громче, еще громче ¹⁴.

Пушкин.

Каменка 4 декабря

1820

Где Жуковский, уехал ли он с ее высочеством?¹⁵ Обнимаю с братским лобзанием Дельвига и Кюхельбекера. Об них нет ни слуха ни духа — журнала его не видал,¹⁶писем также.

Мой адрес: В Кишинев — Его превосходительству Ивану Никитичу Инзову.

— — —

‘Современное обозрение’, 1868, т. 1, январь, с. 140—142, Акад., XIII, No 18.

¹ В селе Каменка Чигиринского уезда Киевской губернии Пушкин гостил в ноябре и декабре 1820 г. Братья Давыдовы — Александр Львович и Василий Львович — единоутробные братья генерала Н. Н. Раевского. Мать H. Н. Раевского-старшего и братьев Давыдовых Екатерина Николаевна Раевская во втором браке была замужем за генерал-майором Л. Д. Давыдовым.

² В ноябре 1820 г. в Каменке собрались члены Союза Благоденствия М. Ф. Орлов, И. Д. Якушкин, К. А. Охотников, В. Л. Давыдов — под предлогом именин Е. Н. Давыдовой (24 ноября). Они готовились к участию в московском съезде Тайного общества, который состоялся в начале января 1821 г. на квартире Фонвизиных. И. Д. Якушкин вспоминает, что в целях конспирации они обратили в шутку свои разговоры о Тайном обществе в России, поскольку не все присутствовавшие были посвящены в дела будущих декабристов. Пушкин ‘был очень взволнован, он перед этим уверился, что Тайное общество или существует, или тут же получит свое начало и он будет его членом, но когда увидел, что из этого вышла только шутка, он встал, раскрасневшись, и сказал со слезой на глазах: ‘Я никогда не был так несчастлив, как теперь, я уже видел жизнь мою облагороженною и высокую цель перед собой, и все это была только злая шутка’. В эту минуту он был точно прекрасен’ (И. Д. Якушкин. Записки, Статьи и письма. М., 1951, с. 42—43).

³ Пушкин имеет в виду поэму ‘Руслан и Людмила’, которая вышла отдельной книгой летом 1820 г. Н. И. Гнедич осуществлял практические хлопоты по изданию, в котором принимали участие также Лев Пушкин и С. А. Соболевский. К изданию имел отношение и Жуковский, ‘о чем свидетельствует расписка С. Л. Пушкина 17 мая в получении от Жуковского тысячи рублей за ‘Руслана и Людмилу’ для пересылки сыну в Екатеринослав’ (Томашевский, с. 298, об этом см. также: П. Врем., т. 1, с. 195).

⁴ Отрывки из трагедии Расина ‘Андромаха’ в переводе Гнедича были напечатаны в СО, 1820, No 34—37.

⁵ Пушкин бывал на квартире Гнедича, который шил при Публичной библиотеке, и видел его обдуманно декорированный кабинет: бюст Гомера, овальный стол с грифонами л другие аксессуары, свидетельствующие о подчеркнутом интересе его хозяина к античности. В представлении Пушкина кабинет этот — бытование определенной культуры. Представление об ‘эпикурейском кабинете’ Гнедича четко укрепилось в сознании Пушкина, об этом свидетельствует, в частности, его письмо к Н. И. Гречу от 21 сентября 1821 г.: высказав обиду на Дельвига и Гнедича, которые ленятся или забывают писать опальному поэту, Пушкин добавляет: ‘…я бы и сам их забыл, если бы жил с эпикурейцами, в эпикурейском кабинете, и умел читать Гомера’. Проблема кабинетного интерьера неизменно существовала в творческом сознании Пушкина-художника. Ср. например, описание онегинского кабинета (глава I, строфы XX(II—XXIV). Позднее, в 1830 г., в послании ‘К вельможе’ Пушкин представил развернутую картину жилища философа, ‘потомка Аристиппа’, испытавшего житейские треволненья и бывшего свидетелем величайших европейских переворотов.

⁶ Строка из трагедии Расина ‘Андромаха’ в переводе Гнедича.

⁷ В. — А. Ф. Воейков, выступивший с критическими разборами ‘Руслана и Людмилы’ (СО, 1820, No 34, с. 112—132, No 35, c. 66—83, No 36, с. 97—114, No 37, с. 145—155). Придирчиво педантичная критика Воейкова вызвала довольно бурную журнальную полемику вокруг поэмы Пушкина. Подробнее об этом см.: Томашевский, с. 344—365.

⁸ Имеется в виду художник-баталист и литограф Александр Осипович Орловский, которою Пушкин упомянул, во второй песне ‘Руслана и Людмилы’:

Бери свой быстрый карандаш, Р

исуй, Орловский, ночь и сечу!

⁹ Перифраза эпиграммы, появившейся в No 38 СО:

Рецензенту поэмы ‘Руслан и Людмила’

Напрасно говорят, что критика легка.

Я критику читал ‘Руслана и Людмилы’.

Хоть у меня довольно силы,

Но для меня она ужасно как тяжка!

Анонимная эпиграмма принадлежала И. А. Крылову. Одновременно в том же номере СО была напечатана эпиграмма Дельвига, также без подписи, направленная против Воейкова. Об этом см.: РЭ, с. 335, 773.

¹⁰ Допросчик — Д. П. Зыков, автор ‘Письма к сочинителю критики на поэму ‘Руслан и Людмила’ (СО, 1820, No 38, с. 226—229). Статья включала в себя бесчисленное количество вопросов: ‘Зачем Финн дожидался Руслана? Зачем Руслан присвистывает?’ и т. д.

¹¹ В No 41 СО А. А. Перовский поместил под псевдонимом ‘Григорий Б-в’ ответ на статью Д. П. Зыкова: ‘Замечание на письмо к сочинителю критики на поэму ‘Руслан и Людмила’. А. А. Перовский констатировал прокурорски обвинительный и в то же время нелепый характер ‘допроса’. О статье А. А. Перовского А. И. Тургенев сообщал в письме к Вяземскому от 21 сентября 1820 г. (ОА, т. II, с. 74). Вторая антикритика А. А. Перовского осталась в рукописи (В. Э. Вацуро. Неизвестная статья А. А. Перовского о ‘Руслане и Людмиле’,— Врем. ПК, 1963. М.—Л., 1966, с. 48—55).

¹² Иллюстрация к первому изданию поэмы была выполнена А. H. Олениным.

¹³ Пушкин имеет в виду поэму ‘Кавказский пленник’, написанную во второй половине 1820 г. Черновой текст поэмы автор закончил в декабре. Беловой текст переписан 23 февраля 1821 г. в Каменке. Эпилог, помеченный 15 мая 1821 г., написан в Одессе. Поэма печаталась под руководством Н. И. Гнедича и вышла в свет в августе 1822 г.

¹⁴ Пушкин прибегает к метафорической аллегории, намекая на революционные события в Испании. Пушкину могло быть известно так называемое ‘табашное послание’ Вяземского, адресованное Н. И. Тургеневу:

…Сей табатеркой либеральной

Я нос Ваш антифеодальный

Хочу потешить и почтить.

Вам нечего себя лечить,

Но впрок ее употребляйте,

Молю я Вас самим Христом.

Набив гишпанским табаком,

Вы нюхать из нее давайте…

С. С. Ланда, опубликовавший ‘Табашное послание’ Вяземского, написанное в Варшаве 13 ноября 1820 г., считает, что слова Пушкина в письме — один из немногих откликов на это стихотворение (С. С. Ланда. О некоторых особенностях формирования революционной идеологии в России. 1816—1821 гг. (Из политической деятельности П. А. Вяземского, Н. И. и С. И. Тургеневых и М. Ф. Орлова).— В кн.: ‘Пушкин и его время’, вып. I. Л., 1962, С 192).

¹⁵ В октябре 1820 г. Жуковский выехал за границу, сопровождая великую княгиню Александру Федоровну, которой он давал уроки русского языка.

¹⁶ В 1820—1821 гг. Кюхельбекер принимал участие в издании журнала ‘Невский зритель’.

ПУШКИН — H. И. ГНЕДИЧУ

24 марта 1821 г. Кишинев

В стране, где Юлией венчанный

И хитрым Августом изгнанный

Овидий мрачны дни влачил,¹

Где элегическую лиру

Глухому своему кумиру

Он малодушно посвятил,²

Далече северной столицы

Забыл я вечный ваш туман,

И вольный глас моей цевницы

Тревожит сонных молдаван.

Все тот же я — как был и прежде,

С поклоном не хожу к невежде,

С Орловым³ спорю, мало пью,

Октавию — в слепой надежде —

Молебнов лести не пою⁴.

И Дружбе легкие посланья

Пишу без строгого старанья.

Ты, коему судьба дала

И смелый ум и дух высокой

И важным песням обрекла,

Отраде жизни одинокой,

О ты, который воскресил

Ахилла призрак величавый,

Гомера Музу нам явил

И смелую певицу славы

От звонких уз освободил,—

Твой глас достиг уединенья,

Где я сокрылся от гоненья

Ханжи и гордого глупца,

И вновь он оживил певца,

Как сладкий голос вдохновенья.

Избранник Феба! твой привет,

Твои хвалы мне драгоценны,

Для Муз и дружбы жив поэт.

Его враги ему презренны —

Он Музу битвой площадной

Не унижает пред народом,

И поучительной лозой

Зоила хлещет — мимоходом.

Вдохновительное письмо ваше⁵, почтенный Николай Иванович, нашло меня в пустынях Молдавии, оно обрадовало и тронуло меня до глубины сердца. Благодарю за воспоминание, за дружбы, за хвалу, за упреки, за формат этого письма — все показывает участие, которое принимает живая душа ваша во всем, что касается до меня. Платье, сшитое, по заказу вашему, на ‘Руслана и Людмилу’, прекрасно, и вот уже четыре дни как печатные стихи, виньета и переплет детски утешают меня. Чувствительно благодарю почтенного

, эти черты сладкое для меня доказательство его любезной благосклонности⁶.— Не скоро увижу я вас, здешние обстоятельства пахнут долгой, долгою разлукой! молю Феба и казанскую богоматерь, чтоб возвратился я к вам с молодостью, воспоминаньями и еще новой поэмой, — та, которую недавно кончил, окрещена ‘Кавказским пленником’. Вы ожидали многого, как видно из письма вашего, — найдете малое, очень малое. С вершин заоблачных бесснежного Бешту видел я только в отдаленье ледяные главы Казбека и Эльбруса. Сцена моей поэмы должна бы находиться на берегах шумного Терека, на границах Грузии, в глухих ущелиях Кавказа — я поставил моего героя в однообразных равнинах, где сам прожил два месяца — где возвышаются в дальнем расстоянии друг от друга 4 горы, отрасль последняя Кавказа, во всей поэме не более 700 стихов — в скором времени пришлю вам ее — дабы сотворили вы с нею, что только будет угодно.

Кланяюсь всем знакомым, которые еще меня не забыли — обнимаю друзей. С нетерпеньем ожидаю 9 тома ‘Русской истории’⁷. Что делает Николай Михайлович? здоровы ли он, жена и дети? Это почтенное семейство ужасно недостает моему сердцу.— Дельвигу пишу в вашем письме ⁸. Vale {Прощайте (лат.).}.

Пушкин.

1821 марта 24.

Кишинев.

— — —

‘Складчина’, 1874, c. 369—371, Акад., XIII, No 21.

¹ В послании к Гнедичу доминирует тема изгнания, вызывающая в поэтическом воображении Пушкина периода южной ссылки неизбежную тень Овидия. (Подробнее об этом см.: З. А. Бориневич-Бабайцева. Овидиев цикл в творчестве Пушкина.— В кв.: ‘Пушкин на юге’, т. 1. Кишинев, 1958, с. 164—178.) Римский поэт Публий Овидий Назон был изгнан императором Октавианом Августом из Рима в 8 г. н. э. и вынужден был до конца жизни поселиться не в Молдавии, а в городе Томы, на берегу Дуная. В своем стихотворении Пушкин связывает ссылку Овидия с его причастностью к делам внучки императора Августа Юлии (‘В стране, где Юлией венчанный…’), которая в 8 г. н. э. была обвинена в прелюбодеянии и подверглась пожизненному изгнанию на маленький остров в Адриатическом море. Август и его жена Ливия стремились любой ценой смыть пятно с императорской семьи. ‘Для этого представлялась одна удобная возможность: сделать вид, что дело идет не о конкретном случае, а о всеобщем нравственном упадке, наперекор заботам Августа, все более открыто губящем римское общество. Воплощением этой пагубы безопаснее всего было изобразить известного писателя, сделав его козлом отпущения, чтобы этой примерной расправою с ним отвлечь внимание от происшествия в императорском доме. Таким писателем и оказался Овидий’ (М. Л. Гаспаров. Овидий в изгнании.— В кн.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. Изд. подг. М. Л. Гаспаров, С. А. Ошеров. М., 1978, с. 194), Овидий был обвинен без суда и расследования в безнравственности своих произведений (имелись в виду ‘Любовные элегии’ и знаменитая ‘Наука любви’), а также за какой-то, неизвестный, по-видимому, и самому поэту, ‘проступок’. Пушкин, сосланный за вольнолюбивые стихи и высказывания, усматривал знаменательную параллель в собственной судьбе с судьбой римского поэта.

² В Томах ссыльный Овидий пишет ‘Письма с Понта’ и ‘Скорбные элегии’. Поэт взывает к друзьям, оставшимся в Риме, и к императору Августу, восхваляя его справедливость и моля о помиловании.

³ Орлов — Михаил Федорович.

⁴ В послании Пушкина к Гнедичу Октавием назван Александр I.

⁵ Письмо Гнедича к Пушкину, с которым была прислана поэма ‘Руслан и Людмила’, до нас не дошло.

⁶ Об издании ‘Руслана и Людмилы’ см. примеч. к предыдущему письму. ‘Пушкина поэма — finis! только окончится виньетка, которую рисовал Алек. Н. Оленин (Эге? а ты, друг, и не подозревал) и которая уже гравируется’,— писал Гнедич Жуковскому (РА, 1875, кн. III, с. 365).

⁷ Девятый том ‘Истории государства Российского’ вышел в свет в 1821 г.

⁸ Имеется в виду письмо Пушкина к Дельвигу от 23 марта, присланное в том же конверте.

ПУШКИН — H. И. ГНЕДИЧУ

29 апреля 1822 г. Кишинев

29 апреля. 1822. Кишинев.

Parve (nec invideo) sine me, liber, ibis in urbem,

Heu mibi! quo domino non ticet ire tuo

{Малая книжка моя, без меня (и не завидую) ты

отправишься в столицу, куда — увы! — твоему

господину закрыта дорога (лат.).}.

Не из притворной скромности прибавлю: Vade, sed incultus, qualem decet exulis esse! {Иди, хоть и неказистая с виду, как то подобает изгнанникам (лат.).}¹ Недостатки этой повести, поэмы или чего вам угодно, так явны, что я долго не мог решиться ее напечатать. Поэту возвышенному, просвещенному ценителю поэтов, вам предаю моего ‘Кавказского пленника’,² в награду за присылку прелестной вашей идиллии³ (о которой мы поговорим на досуге) завещаю вам скучные заботы издания, но дружба ваша меня избаловала. Назовите это стихотворение сказкой, повестию, поэмой или вовсе никак не называйте, издайте его в двух песнях или только в одной, с предисловием или без, отдаю вам его в полное распоряжение. Vale {Прощайте (лат.).}.

Пушкин.

— — —

‘Складчина’, 1874, с. 371—372, Акад., XIII, No 31.

¹ Эпиграф и последующая латинская фраза — первые строки, открывающие ‘Скорбные элегии’ Овидия:

Так, без хозяина в путь отправляешься, малый мой свиток,

В Град, куда мне, увы, доступа нет самому.

Не нарядившись, иди, как сосланным быть подобает.

(Перевод С. Шервинского)

² ‘Кавказский пленник’ Гнедич издал за свой счет, выплатив Пушкину 500 рублей ассигнациями и прислав ему только один экземпляр поэмы. О недовольстве книгоиздательской деятельностью Гнедича Пушкин писал Вяземскому в письмах от 19 августа 1823 г. и 24—25 июня 1824 г.

³ Пушкин, вероятно, имеет в виду идиллию ‘Рыбаки’, которую Гнедич напечатал в СО (1822, No

и отдельной книжкой в типографии Греча. В примечаниях к первой главе ‘Онегина’ Пушкин счел нужным напомнить читателям ‘прелестное описание петербургской ночи в идиллии Гнедича:

Вот ночь, но не меркнут златистые полосы облак…’

ПУШКИН — H. И. ГНЕДИЧУ

27 июня 1822 г. Кишинев

Письмо Ваше¹ такое существительное, которому не нужно было прилагательного², чтоб меня искренно обрадовать. От сердца благодарю вас за Ваше дружеское попечение. Вы избавили меня от больших хлопот, совершенно обеспечив судьбу ‘Кавказского пленника’. Ваши замечания насчет его недостатков совершенно справедливы и слишком снисходительны, но дело сделано. Пожалейте обо мне: живу меж гетов и сарматов, ³ никто не понимает меня. Со мною нет просвещенного Аристарха⁴, пишу как-нибудь, не слыша ни оживительных советов, ни похвал, ни порицаний. Но какова наша цензура? признаюсь, никак не ожидал от нее таких больших успехов в эстетике. Ее критика приносит честь ее вкусу. Принужден е нею согласиться во всем: Небесный пламень слишком обыкновенно, долгий поцелуй поставлено слишком на выдержку (trop hasardИ). Его томительную негу вкусила тут она вполне⁵ — дурно, очень дурно — и потому осмеливаюсь заменить этот киргиз-кайсацкий⁶ стишок следующими: какой угодно поцелуй разлуки

Союз любви запечатлел.

Рука с рукой, унынья полны,

Сошли ко брегу в тишине —

И Русской в шумной глубине

Уже плывет и пенит волны,

Уже противных скал достиг,

Уже хватается за них.

Вдруг и проч.—

С подобострастием предлагаю эти стихи на рассмотрение цензуры — между тем поздравьте ее от моего имени — конечно, иные скажут, что эстетика не ее дело, что она должна воздавать Кесареве Кесарю, а Гнедичеве Гнедичу, но мало ли что говорят.

Я отвечал Бестужеву⁷ и послал ему кое-что. Нельзя ли опять стравить его с Катениным? любопытно бы. Греч рассмешил меня до слез своею сравнительною скромностию⁸. Жуковскому я также писал⁹, a он и в ус не дует. Нельзя ли его расшевелить? Нельзя ли потревожить и Слёнина, если он купил остальные экземпляры ‘Руслана’?¹⁰ С нетерпением ожидаю ‘Шильонского узника’,¹¹это не чета ‘Пери’ и достойно такого переводчика, каков певец Громобоя и Старушки¹². Впрочем, мне досадно, что он переводит и переводит отрывками — иное дело Тасс, Ариост и Гомер, иное дело песни Маттисона и уродливые повести Мура. Когда-то говорил он мне о поэме ‘Родрик’ Саувея, ¹³ попросите его от меня, чтоб он оставил его в покое, несмотря на просьбу одной прелестной дамы. Английская словесность начинает иметь влияние на русскую. Думаю, что оно будет полезнее влияния французской поэзии, робкой и жеманной. Тогда некоторые люди упадут, и посмотрим, где очутится Ив. Ив. Дмитриев — с своими чувствами и мыслями, взятыми из Флориана и Легуве¹⁴. Так-то пророчу я не в своей земле — а между тем не предвижу конца нашей разлуки. Здесь у нас молдованно и тошно,¹⁵ ах, боже мой, что-то с ним делается — судьба его меня беспокоит до крайности — напишите мне об нем, если будете отвечать.

А. Пушкин.

27 июня.

— — —

ИВ, 1880, т. II, июнь, С. 392—393, и PC, 1880, июль, с. 550—551, Акад., XIII, No 35.

¹ Это письмо Гнедича не сохранилось.

² По-видимому, Пушкин перефразирует реплику Митрофанушки из комедии Фонвизина ‘Недоросль’ (VIII явление четвертого действия). Замечания Пушкина об ‘эстетических’ успехах цензуры, которая должна воздавать ‘Гнедичеве Гнедичу’, довольно явно высказывают скептическое отношение поэта к своему учителю и издателю.

³ Пушкин стремится вызвать у Гнедича ассоциацию с ‘Tristia’ Овидия, жившего в изгнании в окружении варваров.

Вкруг — сарматы, народ дикарей, и бессы, и геты —

Как унижают мой дар этих племен имена!

(Перевод С. Шервинского)

Аллюзионная аналогия ‘Пушкин — Овидий’ нужна была опальному поэту в данном контексте для установления контакта с Гнедичем, профессионально увлеченным культурой классической Греции и Древнего Рима.

⁴ Аристарх Самофракийский — известный издатель и комментатор Гомера (ок. 217—145 гг. до н. э.).

⁵ Слова, подчеркнутые Пушкиным, взяты из текста ‘Кавказского пленника’.

⁶ Киргиз-кайсацкий — здесь: варварский, неблагозвучный, не очищенный просвещенным вкусом и т. п. Это определение Пушкин заимствовал из оды Державина ‘Фелица’: ‘Богоподобная царевна Киргиз-Кайсацкия орды!’

⁷ Пушкин имеет в виду свое письмо А. А. Бестужеву от 21 июня 1822 г.

⁸ В 1822 г. на страницах журнала СО развернулась оживленная полемика: Бестужев вступил в спор с Катениным по поводу его статьи об ‘Опыте краткой истории русской литературы’ Греча, где поставил ряд вопросов по истории языка, народного и книжного, по мифологии, древней литературе и литературе XVIII в. ‘Я весьма благодарен моему критику,— писал Греч в ответ,— за исчисление писателей, мною пропущенных, и воспользуюсь его замечаниями со временем’. Катенин, вопреки Гречу, защищавшему в своей книге карамзинское направление, в своей статье настаивал на том, чтобы придерживаться пути, намеченною Ломоносовым, который достиг своей цели приближением русского языка ‘к языку славянскому и церковному’ (Мордовченко, с. 333—334). Пушкин, желая тонко польстить Гнедичу, пытается инспирировать очередную журнальную схватку Катенина с Бестужевым.

⁹ Это письмо к Жуковскому не сохранилось.

¹⁰ Книгопродавец И. В. Оленин скупил весь тираж ‘Руслана и Людмилы’, однако не торопился расплачиваться с Пушкиным, нуждавшимся в деньгах.

¹¹ ‘Шильонский узник’ Байрона в переводе Жуковского вышел в свет летом 1822 г.

¹² ‘Громобой’ (1810) — первая часть ‘старинной повести в двух балладах’ ‘Двенадцать спящих дев’ Жуковского, ‘Баллада, в которой описывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди’ написана Жуковским в октябре 1814 г.

¹³ Пушкин имеет в виду поэму Роберта Саути ‘Roderick the last of the goths’. Поэт, ревниво ожидавший ‘Шильонского узника’ в переводе Жуковского, в этот период страстно увлекался Байроном и не одобрял творчества поэтов ‘озерной школы’, полностью разделяя антипатию Байрона к его литературному и политическому противнику Роберту Саути. По-видимому, в этот момент Пушкин всерьез опасался, что Жуковский примется активно переводить английских романтиков. Влияние английской словесности на русскую прежде всего сводилось к влиянию Байрона на Пушкина в первой половине 1820-х гг. Жуковский так и не перевел ‘Родрика’ Саути. Он предпочел обратиться к сюжету ‘Сида’ в поэме Гердера ‘Der Cid. Nach spanischen Romanzen…’, посвященной подвигам испанского национального героя Родриго Диаса по прозвищу Сид. Подробнее о ‘Сиде’ Гердера в переводе Жуковского см.: Н. Б. Реморова. ‘Сид’ Гердера в переводе Жуковского. Неизвестный автограф.— В кн.: ‘Библиотека В. А. Жуковского в Томске’, ч. 1. Томск, 1978, с. 209—211.

¹⁴ Жан Пьер Флориан (1755—1794) — французский баснописец, драматург, автор сентиментально-дидактических романов, Габриель Мари Жан Батист Легуве (1764—1812) — французский поэт, автор дидактических поэм и трагедий.

¹⁵ Перифраза четвертой строки эпиграммы Пушкина на Кюхельбекера (1819):

Так было мне, мои друзья,

И кюхельбокерно и тошно.

Очевидно, Пушкин, учитывая возможность перлюстрации, сознательно не называет имени Кюхельбекера, справляясь о его участи.

ПУШКИН — Н. И. ГПЕДИЧУ

27 сентября 1822 г. Кишинев

Приехали ‘Пленники’¹ — и сердечно вас благодарю, милый Николай Иванович. Перемены, требуемые цензурою, послужили в пользу моего, признаюсь, что я думал увидеть знаки роковых ее когтей в других местах и беспокоился — например, если б она переменила стих простите, вольные станицы, то мне было бы жаль. Но слава богу! горький поцелуй прелесть. Ей дней ей-ей не благозвучнее ночей,²уповательных мечтаний, упоительных. На домы дождь и град, на долы — вот единственные ошибки, замеченные мною. Александр Пушкин мастерски литографирован³, но не знаю, похож ли, примечание издателей очень лестно — не знаю, справедливо ли⁴. Перевод Жуковского est un tour de force {представляет собой чудо мастерства (фр.).}. Злодей! в бореньях с трудностью силач необычайный!⁵ Должно быть Байроном, чтоб выразить с столь страшной истиной первые признаки сумасшествия, а Жуковским, чтоб это перевыразить⁶. Мне кажется, что слог Жуковского в последнее время ужасно возмужал, хотя утратил первоначальную прелесть. Уж он не напишет ни ‘Светланы’, ни ‘Людмилы’, ни прелестных элегий 1-ой части ‘Спящих дев’⁷. Дай бог, чтоб он начал создавать.

Князь Александр Лобанов предлагает мне напечатать мои мелочи в Париже⁸. Спасите ради Христа, удержите его по крайней мере до моего приезда — а я вынырну и явлюсь к вам. Катенин ко мне писал⁹, не знаю, получил ли мой ответ. Как ваш Петербург поглупел! а побывать там бы нужно. Мне брюхом хочется театра и кой-чего еще. Дельвигу и Баратынскому буду писать. Обнимаю вас от души.

А. Пушкин.

27 сент.

Кишинев.

Я писал к брату, чтоб он Оленина упросил не печатать моего портрета — если на то нужно мое согласие, то я не согласен ¹⁰.

— — —

‘Современное обозрение’, 1868, т. 1, январь, с. 143—144, Акад., ХШ, No 41.

¹ Пушкин сообщает о получении экземпляров первого издания ‘Кавказского пленника’.

² Имеются в виду изменения в тексте поэмы, внесенные по требованию цен

Читайте также: