О РИМЕ И ДРЕВНЕМ ЛАЦИУМЕ
(COMPAGNA DI ROMA1)
Малолюдство
Землепашество
Дух народный
Римское правление
Владения Рима
С немецкого **
ПРИМЕЧАНИЯ
Н. Ветшева
О Риме и древнем Лациуме, Бонстеттен Шарль, Год: 1805
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: В двадцати томах.
Т. 10. Проза 1807—1811 гг. Кн. 1.
М.: Языки славянской культуры, 2014.
Все то, что в изданном недавно путешествии {Voyage dans le Latinum par Charles de Bonstetten. Genè,ve, 1805.} сказано о древнем Лациуме, которого имя, быть может, скоро впишется в роспись новых королевств Европы, заслуживает теперь нового внимания любопытного. Путешественник Бонстеттен2 описывает его следующим образом:
Говоря о каком-нибудь городе, воображаешь улицы, строения, семейства, но в рассуждении Рима сии обыкновенные понятия будут несправедливы — здесь попадаются вам нередко обширные пустыни, на которых могли бы поместиться два-три города, и вы не видите ни одного обитаемого дома, не встречаете ни одного человеческого образа, есть такая улица, в которой совсем нет домов: это не что иное, как две большие линии церквей или монашеских обителей, большею частию оставленных.
Давно уже умирает в Риме более, нежели родится. С 1756 года число рождающихся не возрастало, но число умирающих увеличилось до чрезвычайности. Из 170 000 жителей — население ужасно малое в отношении к обширности города — погибло 20 000 в течение двух революционных лет (в 1798 и 1799), следующие разрушительные годы произвели опустошения несравненно ужаснейшие.
Окрестности Рима (пространство, заключающее в себе несколько более ста квадратных миль самой плодоносной земли) почти необитаемы. Печальная пустыня, которая окружает город, начинается во внутренности самого Рима. Далее видишь одни развалившиеся церкви, пустые монастыри, падшие и падающие стены, кое-где сенные сараи, уединенные сады и виноградники.
Перед воротами Святого Павла3 сама натура кажется немою и мертвою. Случится ли вам встретиться в этих местах с человеком: берегитесь! Это может быть убийца, который находит здесь убежище от казни. По большой дороге, до самой Остии, в окрестности довольно обширной, попадется вам только две гостиницы, заразительные и нечистые, где нет ни комнат, ни конюшни, где не найдете ни вина, ни мяса, ни овса, ни сена, где редко дадут вам кусок хлеба, доставляемого сюда обыкновенно из Рима. Таково нынешнее состояние тех мест, в которых за 14 веков представлялось глазам гораздо более великолепных зданий, нежели в целом известном тогда свете. Остаток пятидесяти трех народов, населявших некогда Лациум, теперь уместится в одном доме, и притом очень покойно.
Новый Лациум состоит из больших поместьев, из которых многие, несмотря на обширность их, обыкновенно принадлежат одному владельцу {Например, князь Боргезе владеет один 78-ми4.}, и все сии владельцы, вообще полагая славу свою не в удобрении, а в пространстве и количестве земель, не заботятся о землепашестве, а раздают поля свои наемщикам.
Наемщики или откупщики, которых единственный предмет — собственная выгода, не заботясь о сохранении чужого имущества, нападают подобно разбойникам на откупаемые ими земли, пускают на них множество поденщиков, большею частию иностранцев, рубят леса без всякой пощады, изнуряют поля, вместо того чтобы их возделывать, потом удаляются обремененные добычею и торжествуют, оставив за собою тощую землю, означив ужасными разорениями следы свои.
Со всем тем, в безлюдном, опустелом Лациуме, у тех немногих жителей, которые попадаются кое-где в бедных селениях, найдете вы гостеприимство, бескорыстие и добродушие, напоминающие о древних веках или еще и ныне таящихся на отдаленных вершинах Альпов.
Римские поселяне, весьма умные от природы, но не имеющие никакого просвещения, сохранили грубые свои обычаи и долго еще сохранят их, не желая приобретать познаний и не имея возможности образоваться.
Прочие полевые работники суть иностранцы или преступники, бежавшие из Рима и принужденные работою рук своих спасать себя от голодной смерти.
Новый Рим, утратив свой прежний величественный блеск, не изменился в других отношениях: над головою вашею прежнее небо, в глазах ваших прежнее море, Эней, Сципион и Плиний5 восходили некогда на те же самые холмы и горы, на которых и вы блуждаете в сию минуту, окруженные воспоминаниями.
Такова и моральная натура обитателей Рима. Что ни сделала судьба времен для того, чтобы унизить и привести в упадок их гений, в основании своем он тот же и вечно останется неизменным.
В новом Лациуме находится множество лесов, попорченных или страшно опустошенных, срубленные, ободранные, сломанные деревья, гнилые пни, дикий и сухой кустарник, растоптанные отпрыски: таково сие печальное зрелище! Но уцелевшее дерево, которое пощадил топор, которого не коснулось разрушение, цветет величественно и пленяет вас своею красотою, своею тенистою великолепною сению. Такой лес может почесться эмблемою италианского народа: жребий его — печальное утеснение, но при первых благоприятных обстоятельствах, при первом счастливом перевороте фортуны он возникнет и, может быть, возвысится над всеми другими народами Европы.
Законы покровительствуют в Риме самые гнусные злодейства. Преступник пользуется здесь многими священными привилегиями, прибежище его — алтарь и Божий храм, исповедь и причащение Божиих Тайн избавляют его от всех угрызений совести. Обширные пустыни Остии, прежде цветущие обители богов и героев, теперь не иное что, как страшный вертеп ужасных убийц, извергов человечества и природы.
Злодеи, которые в 1797 умертвили публично французского генерала Дюфота6, восклицали, подняв окровавленные ножи свои к небу: eviva la santa Religione e’1 santissimo Padre! (слава Христу и Святейшему Папе!), и все они были избавлены от казни.
Однако в 18 месяцев революционного правления не слышно было здесь ни одного убийства. Обыкновенная и столь ужасная запальчивость римлян, в минуту самого неистового разврата и даже в пьянстве, укрощалась при одном наименовании г-на Спинелли, бывшего тогда полицмейстера в Риме. Se non fosse Spinelli!7 — восклицали бандиты и поспешно прятали стилеты свои в карманы.
Римское правительство так же, как все правительства Европы, одушевлено любовию к общественному благу, но тысяча причин препятствуют ему успевать в своих действиях наряду с другими просвещенными нациями. Оно основывает свое могущество на древних, закоренелых мнениях и постоянство сие вменяет себе в достоинство. Некоторая обманчивая наружная пышность и вечное спокойствие, которым оно наслаждалось, будучи ограждено своею беззащитностию, саном своего правителя и величием своего сената — вот все, что может назваться существенным его преимуществом. Но оно может исторгнуться из блестящего своего ничтожества: оно обладает всеми стихиями, которые необходимы для составления существа превосходного.
Римская держава потеряла уже лучшие свои провинции {Писано в 1805 году, теперь обстоятельства переменились: Рим есть провинция Империи французской. Увидим, что сделает новое правительство для блага сей области, и как воспользуется теми драгоценными стихиями, которые, по словам путешественника, готовы здесь для образования существа превосходного. Ж.}, а вместе с ними и большие доходы, и более миллиона жителей. Благоговейное уважение к Верховному главе Церкви не защитило ее, военные силы ее ничтожны. Сия монархия, отторгнутая от древней системы своей, подобна теперь небесному телу, спутнику большой планеты, назначенному обращаться вокруг могущественной центральной силы. Но какое место ни назначает ей Провидение, удел ее мог бы быть достоин зависти, когда бы умели воспользоваться благодеяниями плодоносной ее земли и преимуществами благословенного ее климата. Теперь обладает она единым поносным бессмертием, тем более унизительным, что славное имя, которое оставила ей древность, неизгладимо в летописях мира.
Автограф неизвестен.
Впервые: ВЕ. 1808. Ч. 38. No 8. Апрель. С. 317—324 — в рубрике ‘Политика’, с подписью: С немецкого**, последнее примечание подписано: Ж. В прижизненных изданиях отсутствует. Печатается по тексту первой публикации. Датируется: середина 1808 г.
Источник перевода: Voyage dans le Latium par Charles de Bonstetten [Путешествие в Лациум Шарля Бонстеттена]. Genè,ve, 1805. Немецкий источник-посредник не обнаружен.
Путешествие Бонстеттена, изданное на французском языке, представляет собой книгу, содержанием которой является историко-литературный очерк Остии (Остия, ныне Древняя Остия — римский город в Лацио, в устье Тибра, главная гавань Древнего Рима, считавшаяся также его первой колонией. Прилегающий к археологическому заповеднику район современного Рима тоже называется Остией) времен Трои, Лациума в сопоставлении с ‘Энеидой’ и современного Лациума (Рима). По структуре это — описание древнего величия на фоне политических трансформаций Италии и Рима после наполеоновских итальянских кампаний. В книге — 569 страниц и карты. Русский переводчик выбирает фрагмент, связанный с сопоставлением Рима современного и исторического, сопровождая перевод собственным комментарием и примечаниями.
Помещенный в ВЕ в 1808 г. текст требовал комментария, поскольку швейцарский автор издал свое ‘Путешествие’ в 1805 г. и имел в виду события начала XIX в. Следует учитывать непростое геополитическое положение Италии и конкретно Рима в рамках Австрии, Священной Римской Империи, динамику переходов различных типов правления в зависимости от наполеоновских войн, побед и поражений Наполеона и союзников (Австрии, России, Англии). После термидора 1795 г. Бонапарт получает назначение командующим итальянской армией и во время итальянского похода 1796—1797 гг. одерживает ряд побед над австрийцами. Но уже в 1799 г. австро-русская армия под командованием Суворова нанесла поражение французам, и новые республики пали. В момент прихода Наполеона Бонапарта к власти (консул в 1799 г. и император с 1804 г.) Франция находилась в состоянии войны с Австрией и Англией. Новый итальянский поход Бонапарта, как и первый, после битвы при Маренго (1801) увенчался успехом. В Италии была создана полиция и тайная служба, заключен конкордат с папой Римским (1801). После того, как Наполеон провозгласил себя императором Франции (1804) и одержал победы над австрийскими войсками, влияние Франции на Италию значительно усилилось. Наполеон был коронован в Милане короной короля Италии. В Итальянское Королевство вошло большинство земель северной Италии. В 1806 г. пала Священная Римская Империя, а ее император Франц II отрекся от престола. В 1806 г. под власть Наполеона попал Неаполь, а в 1809 г., после ссоры Наполеона с Папой Пием VII, Папская область во главе с Римом. При Наполеоне в Италии творился произвол и вымогательство, страна была разорена войнами. Вместе с тем были введены конституционные учреждения, реформированы уголовное и гражданское право, упрощено правосудие. В этот период возникла и развилась идея единства Италии.
Кризисное состояние Рима на фоне истории ‘вечного города’ отражено в очерке по аналогии с варварскими нашествиями древности. Текст разбит на разделы, озаглавленные: Малолюдство. Землепашество. Дух народный. Римское правление. Владения Рима. Они затрагивают исторические и современные аспекты демографии, хозяйствования, образа правления, имперской политики и духовной культуры.
К мотивам духовной культуры относится вера в неизменность морального духа, вытекающая из просветительской убежденности в связи современности и истории ‘вечного города’. Высокие образцы Энея, Сципиона и Плиния — римских культурных героев — основа просветительского оптимизма существования Рима и римского народа. Не случайны в очерке органическая метафора и апелляции к Натуре, аналогии природы и культуры. Показательны образы дерева и леса как метафоры культуры и народа.
Очерк свидетельствует об интересе Жуковского к динамике геополитических процессов, к судьбе европейской цивилизации.
В жанровом отношении этот текст входит в общий курс публицистических и документальных произведений, печатавшихся в ВЕ: писем, дневников, отрывков, путешествий, прогулок, и формирует многоаспектный критический (политический, исторический) взгляд на мир.
1 Compagna di Roma — Римская Кампанья, область Италии, на берегу Тирренского моря. На севере ее находится Рим. Ср.: ‘Дорога идет через живописную, обработанную, но безлюдную Campagna di Roma’ (отрывок из дневникового путешествия Жуковского по Италии в 1833 г.) // ПССиП. Т. 13. С. 376.
2 Бонстеттен Шарль (Карл)-Виктор, барон де (1745—1832), швейцарский публицист, историк, педагог, философ, государственный деятель. Умеренный республиканец, он осудил террор Французской революции и руководствовался в политике патриотическими интересами. ‘Постоянное упоминание имени швейцарского историка и педагога Карла Виктора Бонстеттена — отражение давнего интереса Жуковского к его личности и творчеству. Еще в юные годы он увлекся им, переведя в 1810—1811 гг. его переписку с историком И. Миллером (ВЕ. 1810. No 16. С. 253—285, 1811. No 6. С. 83—100). Сами имена Миллера и Бонстеттена стали для него символом дружбы. Не случайно он называет в эти годы своего задушевного друга Александра Тургенева ‘любезный Миллер’, а себя ‘Бонстеттен’ (ПЖТ. С. 66—72). В 1820— 1830-е гг. его прежде всего привлекают педагогические идеи Бонстеттена, в связи с собственной деятельностью воспитателя великого князя Александра Николаевича. В библиотеке поэта имеется несколько произведений швейцарского педагога (Описание. No 705—708, 2587), в том числе ‘Rgime extrieur et intrieur de l’homme. Genè,ve, 1829’ со следующей дарственной надписью автора: ‘Mr. de Bonstetten son ami Joukoffsky. Genè,ve, 8 Janvier 1830’ (Описание. No 2587, см. также примеч. 159 в т. 13 наст. изд. С. 520). Перевод фрагмента из итальянского (римского) путешествия свидетельствует о раннем интересе Жуковского к Бонстеттену.
3 Ворота святого Павла — Сан-Паоло (Porta San Paolo) — составная часть Аврелиановых стен, которыми император обнес город в III веке. Стена протяженностью 18 км окружала все 7 римских холмов, в ней было 18 ворот и 381 башня. Если верить легенде, ворота стоят на том самом месте, откуда повели на казнь апостола Павла. От них начиналась дорога на юг, ведшая в древний порт Остию (Via Ostia). Ныне это Via Ostiense, на другом конце которой стоит одна из 7 главных римских базилик — Сан-Паоло-Фуори-ле-Мура (Chiesa di S. Paolo Fuori le Mura), построенная на месте захоронения св. Павла. Сейчас в башне стены расположен музей, посвященный Via Ostiense.
4 Князь Камилло Боргезе (1775—1832) — потомок династии меценатов Боргезе. Был женат на сестре Наполеона Паолине. Галерея Боргезе (вилла Боргезе) — крупнейшее собрание произведений античного и ренессансного (Тициан, Корреджо, Рафаэль, Караваджо) искусства. Наполеон, формировавший имперский миф по античной модели, во время своих итальянских кампаний, купил у Боргезе 695 предметов его коллекции.
5 Эней — легендарный герой ‘Энеиды’ Вергилия, спасший троянские святыни и поселившийся в Лациуме, его потомки основали Рим. Сципион — римский военачальник, победитель Ганнибала. В наполеоновскую эпоху имена Сципиона и Наполеона сближались по аналогии с их претензией на имперскую экспансию. Плиний — Плиний Старший — под этим именем известен Гай Плиний Секунд (лат. Gaius Plinius Secundus, 23—79) — римский писатель-эрудит, автор ‘Естественной истории’. Старшим он называется в отличие от своего племянника, Плиния Младшего.
6 …в 1797 умертвили публично французского генерала Дюфота… — Дюфо Леонар (1770—1797) — генерал французской армии, в конце 1797 г. вошел в состав французской посольской миссии в Риме, возглавляемой Жозефом Бонапартом, случайно погиб 28 декабря 1797 г. во время столкновений римских республиканцев с папскими жандармами.
7 Se non fosse Spinelli! — Если бы не Спинелли! (ит.)