Не пора-ли написать историю крестьян в России?, Семевский Василий Иванович, Год: 1881

История
Время на прочтение: 54 минут(ы)
Скачать в PDF

Не пора-ли написать исторію крестьянъ въ Россіи?

Извстно, что чмъ необразованне человкъ, тмъ боле его воображеніе поражаютъ подвиги личной храбрости, извстія о военныхъ событіяхъ для него наиболе интересны, имена разныхъ знаменитыхъ полководцевъ всего популярне среди простаго народа. Это объясняется прежде всего тмъ, что въ военныхъ событіяхъ народъ всего боле участвуетъ, принося въ этихъ случаяхъ обильную дань и своею кровью, и своими скудными средствами. Но, помимо этой причины, — самый фактъ военной доблести проще, доступне уму, чмъ заслуги какого-нибудь знаменитаго писателя, государственнаго дятеля, чмъ то или другое явленіе общественной жизни. Понятно, что чмъ неразвите общество, тмъ боле элементарныя требованія оно предъявляетъ своему историку, тмъ боле оно интересуется военными событіями, тмъ боле мста отводитъ историкъ для описанія войнъ и біографій полководцевъ. Когда на ряду съ ршеніемъ международныхъ распрей посредствомъ одной грубой силы длаются попытки разршенія такихъ спорныхъ вопросовъ мирными переговорами, дипломатическими сношеніями, когда общество еще не утратило вры во всемогущество разныхъ конгрессовъ, признаетъ великое значеніе за всевозможными ‘коньюнктурами’, измышленными въ дипломатическихъ канцеляріяхъ, — это общественное настроеніе отражается и на историк, и онъ дятельно ищетъ подобныхъ же фактовъ и въ прошлой жизни народа. Съ возвышеніемъ общественнаго самосознанія, военные подвиги и дипломатическія коньюнктуры перестаютъ уже удовлетворять разныя домашнія неустройства, скрашиваемыя до поры до времени призрачною вншнею силою государства, начинаютъ все рзче и больне бить въ глаза, просыпающееся общество приходитъ въ столкновеніе съ властью, которая старается удержать его въ прежнихъ путахъ, мысль начинаетъ работать надъ вопросомъ о необходимости созданія новаго общественнаго строя, — и вотъ, рано или поздно, старый порядокъ рушится подъ давленіемъ общаго неудовольствія. Дло не обходится безъ кровавой борьбы, безъ жертвъ съ той и другой стороны, жертвъ, трагическая смерть которыхъ вызываетъ вполн естественное сожалніе, но которыя всегда мене многочисленны, чмъ т гекатомбы, которыя приносились и приносятся Богу войны: вдь странно было бы и ожидать, чтобы работа созданія новаго общественнаго строя не вызывала бы никакихъ пожертвованій, если ихъ требуется такъ много для того, чтобы посадить на престолъ того или другаго князька, чтобы отвоевать у сосда тотъ или другой клочекъ земли. Картина борьбы, ведущей къ созданію новаго общественнаго порядка, не можетъ не быть заманчивою для историка, блестящія личности, выдвигаемыя въ кто время теченіемъ событій изъ разныхъ слоевъ народа, невольно привлекаютъ его вниманіе, критическая работа мысли, приведшая къ паденію стараго строя, вызываетъ внимательное изслдованіе. Такіе подъемы народнаго сознанія никогда не остаются безплодными, много накопившагося вками мусора смыто, снесено бурнымъ потовомъ, но положительные результаты сплошь и рядомъ не соотвтствуютъ масс затраченныхъ усилій, утомленіемъ и потребностію отдыха, сказывающимися въ обществ посл энергической работы, умютъ пользоваться разные беззастнчивые честолюбцы, — и вотъ, на развалинахъ прежняго порядка реставрируется много старыхъ безобразій, хотя бы и скрытыхъ новыми формами. Нсколько неудачныхъ опытовъ исключительно политическихъ реформъ, непрочныхъ именно потому, что он не приносятъ существенной пользы масс народа, еще далеко не убдили большинства въ шаткости такихъ нововведеній и въ необходимости придавать наибольшее значеніе реформамъ соціальнымъ, но, во всякомъ случа, опыты прошлой жизни образованнаго міра не остались совершенно безплодными, и въ сознаніе европейскаго общества начинаетъ мало по малу проникать убжденіе, что соціальные факторы имютъ первенствующее значеніе. Сознаніе это не могло не отразиться и на научныхъ трудахъ вообще, въ томъ числ и на историческихъ изслдованіяхъ.
Правда, мысль о томъ, что исторія вншняя должна отступить на второй планъ предъ изученіемъ внутренней жизни народа, успла стать общимъ мстомъ. Но до сихъ поръ она преимущественно примняется въ трудахъ монографическихъ, въ общихъ же исторіяхъ той или другой страны вншнія явленія и до сихъ поръ, по большей части, сохраняютъ преобладающее значеніе. Событіямъ военнымъ, правда, уже мене счастливится и он все боле отходятъ въ область своей спеціальной исторіи. За то исторія дипломатическихъ сношеній, благодаря общему стремленію ученыхъ къ изученію архивныхъ источниковъ и наибольшей легкости для обработки дипломатическихъ матеріаловъ, въ настоящее время особенно въ мод. Это общее теченіе отразилось и на русской исторической наук: стоитъ только вспомнить, сколько мста для исторіи дипломатіи отводилъ въ своемъ труд покойный Соловьевъ, вдаваясь въ подробности, нердко боле важныя для исторіи другихъ государствъ, и во всякомъ случа къ положительному ущербу для нашей внутренней исторіи. Нечего и говорить, что для вншнихъ событій должно быть свое мсто въ исторіи, но нужно не ихъ поверхностное описаніе, а глубокое изученіе тхъ внутреннихъ факторовъ, которыми он обусловливаются. Теперь принято говорить, что побда Пруссіи надъ Франціею есть побда школьнаго учителя, уже эта ходячая фраза указываетъ на явившееся сознаніе, что при историческомъ описаніи этой эпохи важне будетъ сравнительное изученіе умственнаго развитія этихъ двухъ народовъ, чмъ подробное описаніе расположенія различныхъ корпусовъ германской и французской армій въ сраженіяхъ при Вёрт и Седан, а это, въ свою очередь, поведетъ къ боле глубокому изслдованію причинъ войны и иной разъ заставитъ объяснить столкновеніе двухъ народовъ преимущественно экономическими условіями. Сознаніе важности изученія умственнаго развитія народа у же значительно распространилось, вліяніе этого сознанія очень замтно и въ исторической наук. Какъ въ жизни, такъ и въ развитіи науки, не бываетъ строго обособленныхъ эпохъ: ничто вымирающее никогда не уступаетъ сразу своего мста явленіямъ свжимъ, молодымъ. Естественно, что и въ исторіографіи до сихъ поръ существуютъ, хотя не въ одинаковой степени, самыя различныя теченія. Но, во всякомъ случа, мы можемъ сказать, что изъ всхъ сторонъ внутренней жизни народа едва-ли не боле всего обращаетъ вниманіе современная исторіографія на исторію умственнаго развитія, трудъ Бокля служитъ самымъ талантливымъ выраженіемъ этого направленія. О важности этой стороны въ исторіи человчества нечего и говорить, о необходимости возможно подробнйшаго ея изученія не можетъ быть и спора, но было бы крайнею односторонностью не видть такой же важности и другихъ сторонъ народной жизни, и прежде всего экономическаго положенія народа, а также его домашней жизни и нравовъ. Научные труды, посвященные историческому изученію экономическаго положенія народа, начинаютъ уже появляться на запад и у насъ, но это пока лишь отдльныя монографіи, которымъ не безъ боя приходится занимать мсто среди сочиненій по исторіи военной, дипломатической, исторіи литературы. Монографіямъ этимъ не только не удалось еще завоевать себ вниманіе образованнаго общества, но даже и историки прежнихъ школъ не безъ нкоторой брезгливости смотрятъ на чудаковъ, розыскивающихъ историческія данныя о цнахъ хлба, о размр рабочей платы, о количеств земли, принадлежавшей разнымъ сословіямъ. Нкоторое пренебреженіе къ подобнымъ ученымъ объясняется и тмъ, что по свойству предмета своего изученія, они не могутъ давать такихъ блестящихъ картинъ, какъ историки политической жизни, какъ авторы біографій и т. п.
Смемъ думать, однако, что этимъ трудамъ принадлежитъ будущее. Мы намекнули уже выше на то, что вра во всемогущество исключительно политическихъ реформъ начинаетъ пошатываться въ Европ подъ вліяніемъ печальнаго жизненнаго опыта, и что все сильне, и сильне слышатся требованія важныхъ соціальныхъ измненій. Этотъ новый фазисъ въ общественномъ развитіи неминуемо отразится и на развитіи исторической науки {‘Разработка историческаго матеріала всегда совершается подъ прямымъ и неотразимымъ вліяніемъ руководящихъ идей и потребностей времени’, справедливо говоритъ т. Заблинъ (‘Современные взгляды и направленія въ русской исторіи’ въ ‘Опытахъ изученія русск. древн. ист.’ II, 301).}, это замтно уже теперь и будетъ все сильне сказываться въ будущемъ. Мы полагаемъ даже, что въ теченіи извстнаго времени изученіе прошлаго экономическаго быта народа должно будетъ получить преобладающее значеніе, и именно до тхъ поръ, пока въ извстной степени не пополнится проблъ, несомннно существующій въ современной исторіографіи. Это обусловливается не только требованіемъ полноты и многосторонности въ историческомъ описаніи жизни человчества* изученіе прошлаго юридическаго и экономическаго быта народа займетъ подобающее ему мсто въ исторіи и въ силу своей практической важности для ршенія самыхъ животрепещущихъ вопросовъ народной жизни, и вслдствіе того полезнаго вліянія, которое оно должно имть на состояніе общественнаго самосознанія.
Говоря объ изученіи прошлаго экономическаго быта, мы разумемъ жизнь всего народа, въ широкомъ смысл этого слова. Но, такъ какъ намъ придется имть дло съ исторіею того сословія, которое, хотя и занимаетъ низшее мсто въ общественной іерархіи, но несомннно наиболе важно не только по своей многочисленности, но и потому, что оно преимущественно несетъ на себ бремя государственнаго тягла, то мы приведемъ два примра изъ нашего недавняго прошлаго, гд большее изученіе прошлой жизни народа могло повліять на ршеніе практическихъ вопросовъ первостепенной важности и гд недостатокъ исторической разработки народной жизни лишилъ законодателя возможности, какъ слдуетъ, воспользоваться уроками исторіи.
Когда въ начал ныншняго царствованія былъ ршительно поставленъ вопросъ объ уничтоженіи крпостнаго права, какому сословію было предоставлено его ршеніе? Это дло было отдано въ руки дворянства, т. е. одной изъ заинтересованныхъ сторонъ. Мстные комитеты состояли только изъ дворянства, въ редакціонныхъ комиссіяхъ также присутствовали исключительно дворян. Коммиссіи эти работали надъ матеріаломъ, собраннымъ дворянствомъ, при ршеніи самаго важнаго вопроса — опредленіи существующихъ размровъ крестьянскихъ надловъ — основнымъ источникомъ послужили свднія, сообщенныя самими помщиками. Между тмъ, изъ исторіи Екатерининской законодательной коммиссій, будь матеріалы о ней разработаны въ то время, правительство увидло бы, что даже въ прошломъ столтіи находили возможнымъ привлекать къ обсужденію крестьянскаго вопроса не однихъ дворянъ, а также горожанъ, казаковъ и свободныхъ крестьянъ. Устраненіе другихъ сословій отъ участія въ ршеніи этого вопроса въ эпоху крестьянской реформы имло вліяніе весьма неблагопріятное, если бы крестьяне могли въ этомъ случа подать свой голосъ, то наврное не было бы назначено за помщичьи земли выкупныхъ платежей, въ нкоторыхъ мстахъ далеко превосходящихъ ихъ цнность, и гд, слдовательно, при освобожденіи взимается нкоторая сумма какъ бы за личное освобожденіе, чего правительство вовсе не имло въ виду. Сознаніе необходимости выслушать и другую сторону промелькнуло въ предложеніи предсдателя редакціонныхъ коммиссій Я. И. Ростовцева ‘о выбор до десяти или управляющихъ имніями (?), или старостъ изъ разныхъ мстностей Россіи для приглашенія ихъ въ отдленія по одиночк, съ цлью отобранія отъ нихъ полезныхъ свдній {Записки Я. И. Соловьева въ ‘Русской Старин’ 1880 г. No 2, стр. 350.}’, однако, даже и это, боле чмъ скромное предложеніе, хотя оно и было принято коммиссіяжи, вовсе не осуществилось. Съ другой стороны, изученіе прошлаго экономическаго быта крестьянъ указало бы на то, что количество земель, отводимое имъ положеніемъ 19-го февраля, не можетъ быть достаточнымъ ‘для обезпеченія ихъ быта и для выполненія ихъ обязанностей предъ правительствомъ и помщикомъ’, т. е. достиженія цли, поставленной крестьянской реформ Высочайшими рескриптами. Внимательно пересмотрвъ въ межевомъ архив результаты генеральнаго межеванія (во второй половин XVIII вка) относительно 20 губерній Великороссіи, мы пришли къ заключенію, что въ оброчныхъ имніяхъ, гд крестьяне обработывали землю только на себя, одной пахотной земли приходилось среднимъ числомъ по 3,8 десятины на каждую мужскую душу (въ разныхъ мстностяхъ отъ 2,8 до 5,3 десятины на душу), между тмъ, какъ теперь всей земли приходится въ нечерноземной полос среднимъ числомъ по 4 десятины на душу { Янсонъ. ‘Опытъ изслдованія о крестьянскихъ надлахъ’, 1877 г., стр. 14.}, всей же земли въ оброчныхъ вотчинахъ приходилось въ прошломъ столтіи по 15,4 дес. на душу, а такъ какъ, въ то время, въ оброчныхъ имніяхъ вся земля отдавалась въ пользованіе крестьянамъ, то, слдовательно, тогда у оброчныхъ крпостныхъ было вчетверо боле земли, чмъ теперь. Принявъ во вниманіе увеличеніе народонаселенія, нельзя, Конечно, и думать. о такихъ надлахъ въ настоящее время, но во всякомъ случа сравненіе того, сколько земли крестьянинъ обработывалъ на себя въ конц прошлаго столтія, со всмъ количествомъ его земли въ настоящее время, приводитъ къ печальному заключенію, что теперь надлы бывшихъ помщичьихъ крестьянъ не могутъ обезпечивать продовольствіе населенія и уплаты громадныхъ платежей, на нихъ лежащихъ, какъ это убдительно доказываетъ и только что названная книга профессора Янсона. Для черноземной полосы уменьшеніе размровъ пашни, приходящейся на каждаго жителя мужскаго пола, будетъ еще очевидне. Въ прошломъ столтіи въ оброчныхъ вотчинахъ черноземной полосы, по нашимъ вычисленіямъ, на основаніи данныхъ генеральнаго межеванія, приходилось на душу среднимъ числомъ по 4,4 дес. одной пахотной земли (въ различныхъ мстностяхъ отъ 2-хъ до 6), всей же земли, среднимъ числомъ, по 10,2 дес. между тмъ, въ настоящее время, весь надлъ бывшихъ помщичьихъ крестьянъ составляетъ въ этой полос лишь по 3 дес. на душу {Янсонъ, 45.}, т. е. одной пахотной земли было въ прошломъ вк въ полтора раза боле всего ныншняго надла, всей же земли было въ 3 1/2 раза боле. Всякіе комментаріи къ этому совершенно излишни.
Мы вовсе не хотимъ сказать, что если бы прошлая экономическая жизнь народа была боле извстна въ эпоху крестьянской реформы, то дло непремнно приняло бы боле благопріятный для крестьянъ оборотъ: научные выводы вовсе не имютъ у насъ такого практическаго вліянія, какъ это бываетъ въ иныхъ государствахъ, но все-таки подобные факты дали бы лишній аргументъ защитникамъ крестьянскихъ интересовъ въ редакціонныхъ коммиссіяхъ и, быть можетъ, хоть нсколько ограничили бы стремленіе къ постепенной урзк, первоначально предположенной нормы надловъ.
Еще примръ изъ той же эпохи. Отсутствіе подробной исторіи крестьянскаго сословія вредно отразилось во время реформы и на ршеніи вопроса о поссессіонныхъ крестьянахъ, при чемъ дло было поставлено такимъ образомъ, что заводовладльцы стали получать отъ мастеровыхъ плату за земли, дйствительнымъ собственникомъ которыхъ была казна, вслдствіе того, что не было сдлано различія между землями, данными отъ казны и тми, которыя были пріобртены самими владльцами. Забыто было также и то, что въ числ мастеровыхъ находилось не мало людей, данныхъ отъ казны. Принятое правительствомъ ршеніе было настолько странно, что въ нкоторыхъ мстахъ сами крестьяне, среди которыхъ съ замчательною живучестью сохраняются врныя воспоминанія о ихъ прошломъ, дали хорошій урокъ людямъ, канцелярскимъ порядкомъ ршившимъ ихъ судьбу. Въ начал 1862 года мастеровые и рабочіе Алопаевскихъ горныхъ заводовъ, переданныхъ въ 1757 г. во владніе секундъ-маіора Гурьева, и гд, слдовательно, и земля, и мастеровые были казенные, постановили въ виду этого ходатайствовать о разршеніи платить оброкъ за поземельный надлъ не заводчикамъ, а казн, которая есть настоящій собственникъ земель, поступившихъ въ надлъ. Однако же, пермское губернское по крестьянскимъ дламъ присутствіе, руководствуясь точнымъ смысломъ правилъ 19-го февраля, принуждено было отказать крестьянамъ въ ихъ совершенно разумномъ ходатайств. Подобные случаи, а быть можетъ и указанія людей, сдлавшихъ нкоторыя справки въ нашемъ прошломъ законодательств, заставило правительство нсколько исправить сдланныя имъ ошибки и хотя сколько-нибудь улучшить правила 19-го февраля о поссессіонныхъ крестьянахъ, но все-таки ихъ участь была ршена весьма неудовлетворительно {Смотри подробности объ этомъ въ нашей стать: ‘Поссессіонные крестьяне въ ХVIII вк’. ‘Встникъ Европы’ 1878 г., No 10, стр. 611—617.}.
Подробное изученіе прошлой жизни народа можетъ не только быть крайне полезнымъ при ршеніи различныхъ законодательныхъ вопросовъ, — оно еще представляетъ хорошую узду для воинственныхъ и иныхъ увлеченій общества. У насъ есть спеціальныя исторіи той или другой войны, мы повторяемъ имена отличившихся полководцевъ и выигранныхъ сраженій, но мы почти не знаемъ, чего стоили эти побды, не вычисляемъ, во что обошлось народу пріобртеніе того или другаго клочка земли: на сколько возросъ государственный, долгъ, какъ вслдъ затмъ были увеличены подати, сколько людей было похищено рекрутчиною. Если бы почаще думали объ этомъ, мы рже желали бы новой войны, а главное, начинали бы ее только тогда, когда могли бы довести до конца то дло, ради котораго она была предпринята, когда имли бы силы за него постоять. Если бы исторія учила насъ прежде всего обращать вниманіе на интересы народа, то мы не предавались бы и кой-какимъ инымъ увлеченіямъ, не считали нкоторыхъ политическихъ формъ панацеею отъ всякаго зла и ставили бы соціальныя реформы выше политическихъ, поэтому стремились бы въ послднимъ не какъ къ цли, а только какъ къ средству для достиженія реформъ соціальныхъ, и стали бы сочувствовать имъ лишь по стольку, по скольку он ведутъ къ этой послдней цли.
Намъ могутъ сказать, что необходимость исторіи крестьянъ въ Россіи — истина слишкомъ элементарная, и потому ее нечего доказывать. Это дйствительно истина общеизвстная, но, какъ и многія другія, она легко признается, но не находитъ осуществленія, поэтому о ней не мшаетъ напоминать какъ можно чаще. Мы имемъ исторію Государства Россійскаго, пора подумать объ исторіи Русскаго Народа.
Но разв мало появляется всевозможныхъ историческихъ изслдованій, скажутъ намъ. Нтъ, вообще историческіе матеріалы подвергаются научной обработк гораздо мене дятельно, чмъ бы слдовало. Что же касается исторіи крестьянъ, то она должна быть создана почти вновь, наша историческая наука еще слишкомъ мало сдлала въ этомъ отношеніи, несмотря на то, что земледльческій классъ въ Россіи составляетъ элементъ, боле чмъ гд нибудь многочисленный, и боле чмъ гд нибудь несетъ на себ все бремя существованія государства. Между тмъ, какъ напр., англійская аристократія, еще въ средніе вка не была въ привилегированномъ положеніи относительно денежныхъ повинностей, русскіе дворяне, избавившись при Петр III отъ обязательной службы, сдлались потомъ совершенными неплательщиками. Наша современная интеллигенція вскормлена грудью крпостныхъ мамокъ, вырощена на доходы, получавшіеся при помощи крпостнаго труда, а теперь воспитываетъ своихъ дтей на выкупныя за земли, облитыя потомъ и кровью крпостныхъ, и въ общественныхъ заведеніяхъ, содержимыхъ преимущественно на народныя деньги. При подобныхъ условіяхъ, интеллигенція обязана потрудиться на пользу крестьянъ и въ жизни, и въ наук, ученые должны прежде всего внимательно изучить прошлое и настоящее положеніе народа. Однимъ словомъ, если ограничиться нашею спеціальною областію, мы можемъ сказать, что исторія русскихъ крестьянъ есть долгъ нашей науки народу. Нужно только хорошенько это сознать, — и, мы уврены, найдутся научныя силы для подобнаго труда. Людьми энергичными не оскудло наше молодое поколніе, любви жъ народу ему также не занимать стать: мы были свидтелями того, сколько увлеченія и самопожертваванія выказало оно, почувствовавъ необходимость сблизиться съ народомъ, послужить ему. Стоитъ только понять, что знакомство съ прошлымъ не мене необходимо, чмъ изученіе настоящаго, что послднее правильно понимается только при основательномъ знакомств съ первымъ, что, наконецъ, хорошее будущее создается лишь какъ результатъ внимательной критики прошлаго и настоящаго, стоитъ только это понять, — и найдутся самоотверженные работники, готовые всю жизнь положить на изученіе дурныхъ и хорошихъ сторонъ прежняго народнаго быта.
Въ какомъ же положеніи находится въ настоящее время исторія русскихъ крестьянъ?
Въ ряду историковъ нашего земледльческаго класса мы не можемъ обойти самаго народа. Любопытно взглянуть, какъ онъ самъ понимаетъ свое прошлое. Вотъ какое сказаніе записалъ г. Барсовъ на свер Россіи.
‘Въ старину князьки мстами жили. Кто гд расширился и овладвалъ мстомъ, тутъ и жилъ. И пріхалъ Юрикъ-новоселъ изъ сверной стороны, изъ дальней Украины, и распоселился жить въ Ладог. Но тутъ ему мсто не по люби, и прізжаетъ онъ въ Новгородъ великой, и не съ голыми руками, и въ союзъ вступаетъ. И живетъ онъ день ко дню, и недля ко недл, и годъ ко году, — и залюбили его новогородцы, што человкъ онъ веселаго нраву и хорошаго разуму и повышаетъ себя житьемъ-богатствомъ, а тутъ и побаиваться стали. Вотъ зазвонили на суёмъ въ колоколъ, и выступаетъ этотъ Юрикъ-новоселъ: ‘Што, говоритъ, честное обчество, возьмите меня въ совтъ къ себ и будь я надъ вами, какъ домовой хозяинъ. Только можете-ли вы за нарядъ платить мн половину блочьяго хвоста?’ Смтили и погадали граждане-новогородцы, и сказали: ‘Можемъ и платить будемъ половину блочьяго хвоста’. И мало-по-малу платили они, и имъ не въ обиду это. Вотъ опять зазвенлъ колоколъ, и на сход собрались, и говоритъ Юрикъ: ‘А што, честное обчество-новогородцы: можете-ли вы платить мн и весь блочій хвостъ?’ Подумали-погадали и опять сказали: ‘Можемъ’, — и платить стали. Прошло немного, опять въ совтъ собрались: ‘А што, честное обчество, можете-ли половину блочьей шкуры платить?’ И отвтъ держатъ: ‘Можемъ’. Еще немного прошло, и въ совт опять спрашиваетъ Юрикъ: ‘А што, честное обчество, можете-ли вы платить мн и всю блочью шкуру?’ Поршили платить и всю блочью швуру, и платили долго. Видитъ Юрикъ, что платятъ, собралъ всхъ на сходку и говоритъ: ‘За блочью шкуру хочу я наложить на васъ малыя деньги, можете-ли вы поднять мн?’ И малыя деньги они подняли, — и по нын помнятъ этого домоваго хозяина и въ Сверной Украин, и въ Олонецкомъ кра, и въ Новгород. И посл этого Юрика пуще и пуще повышали дань, съ алтына на четвертину, а съ четвертины на полтину, а съ полтины на рубль, и такъ до Петра І-го, а посл Петра платили и съ живой души, и съ мертвой и рубль, и два, и три, и четыре, и пять’ {‘Сверныя народныя сказанія о древне-русскихъ князьяхъ и царяхъ’ въ ‘Древней и новой Россіи’ 1879 г. No 9, стр. 400—401.}.
Вотъ вамъ философія русской исторіи съ точки зрнія самого народа. Правда, разсказъ слишкомъ кратокъ, но нельзя не признать, что въ такомъ объем нельзя лучше схватить сущности по крайней мр одной стороны народной жизни, и притомъ имющей для него весьма большое значеніе, а правдивость разсказа признаютъ и люди посторонніе, если вспомнить современный принципъ Разуваева: ‘ёнъ достанетъ!’
Таковъ трудъ самого народа по исторіи крестьянъ, посмотримъ, что сдлала въ этомъ отношеніи интеллигенція. Не будемъ останавливаться на нкоторыхъ замчаніяхъ по исторіи крестьянъ въ извстномъ труд Болтина, изданномъ при Екатерин II (1790 г.), на сочиненіи Грибовскаго ‘О состояніи крестьянъ господскихъ въ Россіи’ (1816 г.) и нкоторыхъ другихъ трудахъ {Историческія работы Сперанскаго не были напечатаны въ свое время и появились лишь въ 1859 г. въ Архив г. Калачева.}: все это иметъ только историческое значеніе. Боле серьезное изученіе исторіи русскихъ крестьянъ началось лишь съ первыхъ годовъ настоящато царствованія. Правда, стремленіе къ серьезному изученію прошлаго быта народа сказалось нсколько ране: уже въ первой половин 50-хъ годовъ, К. Аксаковъ подготовлялся къ труду по исторіи крестьянъ въ древней Россіи, но сочиненіе это не было окончено. Только съ начала новаго царствованія, когда живо почувствовались освободительныя вянія, стали впервые появляться важные труды по исторіи крестьянъ. Первое мсто въ хронологическомъ порядк занимаетъ обстоятельная для своего времени статья г. Чичерина ‘Несвободныя состоянія въ древней Россіи’ {‘Русскій Встникъ’ 1866 г. Издана поздне въ ‘Опытахъ’ тою же автора, подъ названіемъ ‘Холопы и крестьяне въ Россіи до XVI вка’.}, въ 1858 и 61 гг. въ томъ же журнал печатаются ‘Замтки для исторіи крпостнаго права въ Россіи’ и ‘Утвержденіе крпостнаго права въ ХVIII столтіи’ г. Побдоносцева, въ ‘Русской Бесд’ 1859 г. появляется изслдованіе И. Д. Бляева ‘Крестьяне на Руси’ (отдльное изданіе 1860 г.) и, наконецъ, печатаются статьи г. Вешнякова ‘Историческій обзоръ происхожденія разныхъ названій государственныхъ крестьянъ’ (Жур. мин. Госуд. Имущ. 1857 г.), ‘Блопашцы и обльные вотчинники и крестьяне’ (тамъ же 1859 г.), ‘Крестьяне-собственники въ Россіи’ (1859 г.).
Мы не имемъ въ виду упоминать о всхъ мелкихъ статьяхъ по исторіи русскихъ крестьянъ, вызванныхъ эпохою крестьянской реформы, а потому ограничимся тмъ, что скажемъ нсколько словъ о трудахъ И. Д. Бляева и гг. Побдоносцева и Вешнякова.
Трудъ Бляева былъ замчательнымъ явленіемъ для своего времени, и одного его достаточно для того, чтобъ сохранять благодарную память въ русской исторіографіи объ этомъ ученомъ, еще недостаточно оцненномъ, каковы бы ни были недостатки нкоторыхъ его трудовъ, и до сихъ поръ не удостоившемся не только обстоятельной біографіи, но даже, если не ошибаемся, сноснаго некролога, {Какой-то мой рокъ тяготетъ надъ этимъ ученымъ: второе изданіе его книги, вышедшее въ Москв въ 1879 г., сдлано въ высшей степени небрежно: оно не только переполнено самыми грубыми опечатками, но можно указать даже пропуски въ нсколько словъ.} а между тмъ, по его книг мы вс начинали учиться исторіи русскихъ крестьянъ, и до сихъ поръ это единственное сочиненіе, обнимающее всю ихъ прошлую жизнь до начала XIX вка. Нужно замтить однако, что Бляевъ вовсе не даетъ намъ исторіи всхъ разрядовъ крестьянъ, да которые они постепенно раздлились. Несмотря на заглавіе, заставляющее ожидать, что мы имемъ здсь дло съ исторіею, хотя бы и сжатою, всего крестьянскаго сословія, мы встрчаемъ въ конц труда заявленіе, что цль автора ‘состояла только въ томъ, чтобы на основаніи памятниковъ, показать постепенное развитіе той болзни нашего общества, которая извстна подъ именемъ крпостнаго состоянія’ (стр. 302, 2-го изд.). Съ этой точки зрнія авторъ, на сколько ногъ въ то время, прекрасно исполнилъ свою задачу, онъ даетъ даже боле того, что общаетъ въ приведенныхъ словахъ, такъ какъ, во первыхъ подробно говоритъ о времени, предшествовавшемъ крпостному праву, а во вторыхъ въ эпоху его существованія (въ XVII и въ XVIII вк) касается иногда и некрпостныхъ, напр., нердко говоритъ о крестьянахъ, принадлежавшихъ духовенству, къ сожалнію не выдляя ихъ въ особые очерки {Изъ другихъ трудовъ Бляева укажемъ еще статью: ‘О поземельномъ владніи въ Московскомъ государств’. Временникъ 1851 г. кн. II.}.
Трудъ Б. П. Побдоносцева {Изданъ вновь въ ‘Историческахъ изслдованіяхъ и статьяхъ, того же автора (1876 г.).} ограничивается второю половиною XVII в. и первою половиною XVIII вка, и для этого времени представляетъ сжатый, но ясно и точно написанный очеркъ развитія крпостнаго права. Нужно замтить впрочемъ, что авторъ ограничивается юридическою стороною вопроса и не сообщаетъ почти никакихъ фактовъ для характеристики экономическаго положенія крестьянъ.
Между тмъ какъ оба эти автора имли въ виду исторію крпостнаго права, В. И. Вешняковъ обратилъ вниманіи въ своихъ статьяхъ на нкоторые изъ многочисленныхъ разрядовъ земледльческаго сословія, вошедшихъ въ послдствіи въ составъ крестьянъ государственныхъ {Авторъ сгруппировалъ оффиціальныя свднія объ архіерейскихъ и монастырскихъ служителяхъ, войсковыхъ обывателяхъ, о такъ называемыхъ вольныхъ людяхъ (въ Западной Россіи), о государственныхъ крестьянахъ, водворенныхъ на собственныхъ земляхъ (бывшіе ‘свободные хлбопашцы’), евреяхъ земледльцахъ, колонистахъ, коннозаводскихъ крестьянахъ, лашманахъ (приписанныхъ къ корабельнымъ лсамъ), ленныхъ крестьянахъ, лоцманахъ, малороссійскихъ казакахъ, обльныхъ вотчинникахъ, однодворцахъ, остзейскихъ крестьянахъ, пахотныхъ солдатахъ, поіезуитскихъ, помонастырскихъ крестьянахъ, солтысахъ и старостинскихъ крестьянахъ. См. жур. мин. госуд. имущ. 1857 г., январь, февраль, картъ, апрль и декабрь, т. 52, 53 и 55.}. Уже самое обиліе разсматриваеныхъ авторомъ разрядовъ крестьянскаго сословія показываетъ, что онъ не могъ въ четырехъ статьяхъ, имющихъ всего около ста страницъ, исчерпать этого предмета {Дополненіемъ къ этому труду, кром двухъ названныхъ выше работъ того же автора, служатъ его статьи: ‘Панцирные бояре’ (Архивъ Калачева 1860—61 г. книга IV), о ленныхъ имніяхъ въ Западныхъ губерніяхъ, (Жури. мин. гос. им. 1861 г., No 1), ‘Острожская ординація и ординацкіе крестьяне’.}, не могъ уже и потому, что источникомъ для него служило, почти исключительно, Полное Собраніе Законовъ. Впрочемъ, мы не можемъ и предъявлять автору слишкомъ большихъ требованій, такъ какъ его цлію было, какъ видно изъ самаго заглавія, объясненіе происхожденія разныхъ названій государственныхъ крестьянъ, для чего я потребовались лишь нкоторыя историческія свднія, а не полная исторія каждаго изъ этихъ разрядовъ. По характеру своей задачи В. И. Вешняковъ вовсе не коснулся нкоторыхъ весьма важныхъ отдловъ некрпостнаго сельскаго населенія: удльныхъ и поссессіонныхъ крестьянъ, такъ какъ они не входили въ составъ крестьянъ государственныхъ, — приписныхъ или горнозаводскихъ и такъ называемыхъ экономическихъ (принадлежавшихъ прежде духовенству), такъ какъ они давно вошли въ составъ государственныхъ крестьянъ, авторъ не упомянулъ также о половникахъ и ямщикахъ. Вслдствіе того, что г. Вешняковъ ограничилъ свой матеріалъ почти исключительно Полнымъ Собраніемъ Законовъ, это трудъ отличается значительною сухостью, экономической стороны быта разсматриваемыхъ имъ крестьянъ, онъ почти не касается, но, тмъ не мене нельзя не помянуть статей В. И. Вешнякова словомъ благодарности. Он были полезны для насъ самихъ и будутъ полезны для послдующихъ историковъ крестьянства уже тмъ, что сразу показываютъ, какъ много разнообразныхъ подраздленій представляло наше крестьянское сословіе, и если не даютъ полной его классификаціи, то, во всякомъ случа, сообщаютъ перечень большей части разрядовъ государственныхъ крестьянъ, съ боле или мене подробными историческими объясненіями, на основаніи оффиціальныхъ источниковъ. Нужно помнить, что это былъ первый трудъ о нашихъ казенныхъ крестьянахъ, что и въ настоящее время намъ некуда обратиться за историческою справкою о нкоторыхъ отдлахъ сельскаго населенія, кром трудовъ г. Вешнякова. Всего внимательне обработанъ авторомъ очеркъ о ‘крестьянахъ-собственникахъ въ Россіи’ (С.-Петерб. 1858 г. {Отдльный оттискъ изъ жури. мин. госуд. имущ. 1858 г. т. 69, No 12.}), въ которомъ мы находимъ подробныя свднія о сословіи ‘свободныхъ хлбопашцевъ’, образовавшемся при Александр I, съ приложеніемъ статистическихъ свдній, извлеченныхъ изъ неизданныхъ источниковъ.
Около того же времени, какъ появились вышепоименованные труды, было напечатано изслдованіе Вл. Милютина ‘О недвижимыхъ имуществахъ духовенства въ Россіи’ {‘Чтенія общ. исторіи и древн. россій.’ 1859 г. томъ IV, 1860 г. т. III, 1861 г., т. I и II.} представляющее полный, внимательный сводъ изданнаго матеріала по этому предмету. Слдуетъ еще упомянуть о труд г. Лешкова ‘Русскій народъ и государство. Исторія русскаго общественнаго права’ (1858 г.). Каковы бы ни были его недостатки, какъ бы ни были странны нкоторые изъ выводовъ автора, въ этомъ сочиненіи было собрано не мало фактовъ для исторіи внутренней жизни, и оно было полезно уже тмъ, что обращало вниманіе на многія весьма важныя стороны народнаго быта, напр., промышленность, торговлю, народное продовольствіе и проч.
Рядомъ съ попытками новыхъ построеній въ исторіи внутренняго быта, шла въ этомъ направленіи и критическая работа.
Тутъ слдуетъ съ особенною благодарностью помянуть К. Аксакова. Не успвъ обработать задуманнаго имъ труда по исторіи крестьянъ въ древней Россіи {Собранные имъ матеріалы напечатаны въ ‘Собраніи сочиненій’.Только въ стать по поводу ‘Блевской вивліоики’ (Русская Бесда 1868 г. т. III, перепечатанной съ Собран. сочиненій) Аксаковъ усплъ высказать свои мысли о прикрпленіи крестьянъ. Среди собранныхъ имъ печатныхъ матеріаловъ для предположенной исторіи разбросано много мткихъ замчаній, которыми можетъ воспользоваться будущій историкъ.}, Аксаковъ въ критическихъ своихъ статьяхъ, по поводу исторіи Соловьева, настоятельно высказываетъ требованіе о необходимости большаго вниманія къ исторіи народнаго быта. Разбирая въ 1858 году седьмой томъ ‘Исторіи Россіи съ древнйшихъ временъ’, авторъ говоритъ: ‘Во время царствованія еодора произошло одно изъ важнйшихъ явленій въ общественной жизни допетровской Россіи — прикрпленіе крестьянъ къ земл. Въ исторіи Россіи г. Соловьева это столь важное явленіе далеко не объяснено — точно также, какъ далеко не объясненъ бытъ вотчинныхъ и помщичьихъ крестьянъ, отношеніе ихъ къ владльцамъ, къ государству, къ другимъ крестьянамъ, до укрпленія и посл укрпленія. Да и вообще бытъ крестьянства не объясненъ. Не естественно ли было ожидать отъ нашего историка, что онъ займется этимъ предметомъ и, говоря объ укрпленіи крестьянъ, опредлитъ намъ т отношенія, въ какихъ находились они къ другимъ крестьянамъ, къ другимъ сословіямъ государства, къ помщику или вотчиннику и вообще къ государству? Если опредлить эти отношенія довольно трудно, то хотя бы авторъ высказалъ свои предположенія, хотя бы постановилъ вопросы, и это была бы заслуга, и за это были бы ему благодарны. Но ничего этого нтъ, этому вопросу посвящаетъ авторъ всего 6 страницъ’. Разборъ этого тома труда С. М. Соловьева Аксаковъ заканчиваетъ слдующими энергическими словами: ‘Теперь, когда вышло уже семь томовъ ‘Исторіи Россіи’, можно сказать вообще о ней мнніе, т. е. о всемъ написанномъ. Въ ‘Исторіи Россіи’ авторъ не замтилъ одного: Русскаго народа. Русскаго народа не замтилъ и Карамзинъ, но въ то время этого далеко нельзя было и требовать, какъ въ наше время, къ тому же, Карамзинъ назвалъ свою исторію ‘Исторіею Государства Россійскаго’. ‘Исторія Россіи’, предметъ настоящаго разбора, можетъ совершенно справедливо быть названа тоже Исторіею Россійскаго Государства, не боле, земли, народа — читатель не найдетъ въ ней’ (Собр. сочин. стр. 253—254). Критики Аксакова производили извстное впечатлніе, такъ что по поводу 8-го тома труда г. Соловьева, онъ могъ уже замтить, что въ ‘исторіи междуцарствія обращено вниманіе на движеніе собственно народное, и народъ не остался въ тни’ (стр. 282—283). Однако же при обзор первыхъ 10 томовъ исторіи Соловьева Б. Н. Бестужеву-Рюмму пришлось повторить жалобу К. Аксакова: ‘не достаетъ самаго существеннаго: не видать жизни и духа народнаго’ {Отеч. Записки 1860 г. No 9, стр. 16.}.
Обиліе научныхъ трудовъ по исторіи крестьянъ, появившихся во второй половин 50-хъ и въ начал 60-хъ годовъ, очевидно объясняется интересомъ, возбужденнымъ въ обществ къ прошлымъ судьбамъ крестьянскаго сословія вслдствіе грядущей реформы. Посл того, когда долгіе споры объ уничтоженіи крпостнаго права завершились законодательнымъ актомъ 19-го февраля 1861 года, перестаютъ нкоторое время появляться и труды по исторіи нашего земледльческаго сословія. Прошло много времени до тхъ поръ, когда посл сочиненій И. Д. Бляева и г. Побдоносцева, вышло въ свтъ новое изслдованіе, хотя и не спеціально посвященное исторіи крпостныхъ крестьянъ, но представляющее особый отдлъ по этому предмету. Мы разумемъ прекрасный трудъ г. Романовича-Славатинскаго: ‘Дворянство въ Россіи отъ начала XV1II вка до отмны крпостнаго права’ (С.-Пет. 1870 г.), гд въ обширной глав (126 страницъ) авторъ говоритъ о крпостномъ прав и его значеніи въ исторіи дворянства. Правда, составитель этого сочиненія, ограничился только печатными источниками, но все-таки собралъ много интереснаго матеріала. Разумется, и тутъ дло не обошлось безъ значительныхъ пропусковъ, но авторъ обезоруживаетъ слишкомъ строгія требованія критики, называя свой трудъ только ‘Сводомъ матеріала и пріуготовительными этюдами для историческаго изслдованія’. Нельзя не поставить ему въ заслугу и того, что будучи по спеціальности юристомъ, онъ ее ограничился, при изученіи исторіи крпостнаго права, одними правительственными распоряженіями по этому предмету, но везд приводитъ не мало фактовъ, рисующихъ дйствительное положеніе крпостныхъ. Нкоторыя стороны изъ жизни крестьянъ не разсмотрны вовсе, или потому, что для этого требовались архивныя розысканія, или по незнакомству съ нкоторыми печатными источниками. Такъ напр., авторъ, какъ и предшествовавшіе изслдователи крпостнаго права {За исключеніемъ нсколькихъ отрывочныхъ указаній у Бляева.}, не приводитъ никакихъ данныхъ о количеств земли, находившейся въ пользованіи крестьянъ и не сопоставляетъ повинностей ‘въ пользу господина съ размрами земельнаго надла, не сообщаетъ свдній объ общей численности крпостныхъ и ихъ отношеніи къ другимъ разрядамъ сельскаго населенія, не опредляетъ количества оброчныхъ и барщинныхъ крестьянъ, ничего не говоритъ о порядкахъ управленія помщичьими вотчинами и крестьянскомъ самоуправленіи, особенно въ оброчныхъ имніяхъ, игнорируетъ вопросъ о крпостной поземельной общин, не замчаетъ такого важнаго факта, что у помщичьихъ крестьянъ были свои холопы и т. д. Но весьма уважительнымъ извиненіемъ этой неполноты, можно считать то, что исторія крпостнаго права не составляетъ главной задачи г. Романовича-Славатинскаго, а есть лишь одинъ изъ отдловъ его труда, замчательнаго не только по обилію собраннаго матеріала, но и по важности и чрезвычайному интересу вопроса, выбраннаго для изслдованія. Послднее обстоятельство также нельзя не цнить, такъ какъ наша образованная публика весьма не избалована вниманіемъ къ себ ученыхъ, нердко старающихся выбрать для диссертаціи вопросъ, какъ можно мелочне и суше. Если бы мы имли подобные труды относительно всхъ другихъ сословій, то сдланъ былъ бы значительный шагъ къ созданію исторіи русскаго народа, жаль только, что авторъ, несмотря на данное имъ общаніе (стр. XII) познакомить читателей и съ бытовою стороною жизни дворянства, почти совершенно не исполнилъ его, за исключеніемъ отдла, посвященнаго отношеніямъ къ крпостнымъ. Желательно было бы, чтобы другіе ученые съ такимъ же вниманіемъ потрудились бы надъ изученіемъ исторіи городскаго сословія {Весьма добросовстный трудъ г. Дитятина ‘Устройство и управленіе городовъ Россіи’ (т. I, 1874 г., т. II, 1877 г.)’ вторая часть котораго составлена на основаніи не только печатнаго, но и архивнаго матеріала, иметъ, какъ показываетъ самое заглавіе, боле частную цль.}, чернаго духовенства {Относительно исторіи сельскаго духовенства въ ХШ и XIX в. мы имемъ прекрасный трудъ г. Знаменскаго ‘Приходское духовенство въ Россіи со времени реформъ Петра’. Казань 1878 г.}, казаковъ, не говоря уже объ исторіи крестьянъ, объ чемъ рчь еще впереди.
Трудъ г. Романовича-Славатинскаго, какъ мы уже замтили, представляетъ группировку только печатнаго матеріала, при томъ лишь въ императорскій періодъ русской исторіи, но за то онъ обнимаетъ почти вс стороны жизни дворянскаго сословія. Инымъ характеромъ отличается изслдованіе проф. М. И. Горчакова: ‘О земельныхъ владніяхъ всероссійскихъ митрополитовъ, патріарховъ и Св. Синода’. (С.-Птб. 1871 г.), авторъ не расширяетъ своей задачи до разсмотрнія исторіи всхъ духовныхъ вотчинъ, но за то беретъ гораздо боле обширный періодъ времени (съ 988 по 1738 г.) и притомъ не ограничивается печатными источниками, а пользуется массою архивнаго матеріала, значительную долю котораго и сообщаетъ въ приложеніи. Если такимъ образомъ трудъ проигрываетъ въ широт, за то неизмримо выигрываетъ въ глубин и основательности. Монографія проф. Горчакова принадлежитъ къ числу такихъ солидныхъ изслдованій, въ которыхъ особенно нуждается русская наука и которыя, когда ихъ накопится достаточное количество, дадутъ возможность заново построить исторію русскихъ крестьянъ. Въ этомъ труд особенно интересны именно т части, гд авторъ говорить о положеніи крестьянъ, жившихъ на земляхъ митрополичьихъ, патріаршихъ и синодальныхъ.
Съ особеннымъ удовольствіемъ останавливаемся мы на трудахъ П. А. Соколовскаго (‘Очеркъ исторіи сельской общины на свер Россіи’ С.-Птб. 1877 г.) и ‘Экономическій бытъ земледльческаго населенія Россіи и колонизація юговосточныхъ степей предъ крпостнымъ правомъ’ (1878 г.), дополняющихъ одинъ другой и настолько тсно связанныхъ другъ съ другомъ, что могли бы, при новой переработк, слиться воедино. Изслдованія г. Соколовскаго посвящены самому животрепещущему вопросу, имющему не только историческій, но и огромный практическій интересъ: наша община въ настоящее время интересуетъ не одну русскую интеллигенцію, но и ученыхъ изслдователей Германіи, Англіи и Франціи. Авторъ не вноситъ въ науку новыхъ, дотол невдомыхъ матеріаловъ, но прекрасно уметъ пользоваться изданными источниками (преимущественно писцовыми книгами), до него почти не подвергнутыми научной обработк. Несмотря на сухость матеріаловъ, г. Соколовскій уметъ набросать живой, интересный очеркъ по исторіи крестьянъ въ XVI вк, не забываетъ длать сопоставленія съ данными о современной общин, указываетъ на сходныя поземельныя отношенія у нашихъ инородцевъ и т. п. Авторъ въ вопрос объ общин стоитъ вполн на уровн современной науки и хотя уклоняется отъ сравненій съ фактами, собранными западно-европейскими изслдователями относительно подобныхъ же явленій во всемъ остальномъ мір, но знакомъ со многими изъ ихъ трудовъ и, несомннно, значительно обязанъ ихъ изученію.— Въ то время, когда шелъ знаменитый споръ объ исторіи общины между Чичеринымъ и Бляевымъ, не могло быть получено вполн правильнаго ршенія вслдствіе того, что не обращали вниманія на возможность одновременнаго или послдовательнаго существованія различныхъ типовъ общины. Почти двадцать лтъ спустя посл того г. Лалошу удалось впервые наблюдать, въ одномъ изъ глухихъ уголковъ сверной Россіи, не одну, а нсколько формъ общиннаго пользованія землею. Въ своей стать: ‘Сельская община въ Олонецкой губерніи’ {Отеч. Зап. 1874 г. No 2.}, онъ не только констатировалъ факты, съ которыми ему случилось познакомиться, но и указалъ на то, какое значеніе имютъ они для исторіи общиннаго владнія въ Россіи. Небольшая статья Лалоша была настоящимъ откровеніемъ для всхъ, интересовавшихся этимъ вопросомъ. Если за Лалошемъ остается неотъемлемая заслуга, что онъ первый бросилъ въ науку плодотворную мысль, то еще боле мы должны быть благодарны г. Соколовскому. Знакомство съ трудами западныхъ ученыхъ, и особенно Маурера, дало ему возможность оцнить, какое значеніе иметъ открытіе Лалоша и, внимательно изучивъ писцовыя книги XVI вка, онъ могъ указать не мало фактовъ, доказывающихъ существованіе и въ Россіи явленія аналогичнаго съ тмъ, что въ Германскомъ мір носило названіе марки. (Нужно замтить, впрочемъ, что на сходство германской марки съ русскою вервью указывалъ еще г. Лешковъ).
Сказаннаго достаточно, чтобы показать, что мы придаемъ большое значеніе трудамъ г. Соколовскаго. Тмъ боле мы считаемъ де безполезнымъ сдлать автору нсколько общихъ замчаній, не имя возможности, по плану статьи, подробне говорить объ этомъ. Слдуетъ прежде всего сказать, что заглавіе перваго труда г. Соколовскаго (‘Очеркъ исторіи сельской общины на свер Россіи’) гораздо шире его содержанія. Посл очень бглаго очерка экономическаго положенія земледльческаго сословія на свер Россіи до конца XV вка, авторъ разсматриваетъ довольно кратко экономическій бытъ крестьянъ въ конц XV и въ XVI столтіи. Наиболе важную и существенную часть его труда составляетъ описаніе общиннаго владнія землею въ XV—XVI вкахъ. За то XVII и XVIII столтія блистаютъ почти совершеннымъ отсутствіемъ. Напротивъ того, авторъ довольно подробно, иногда даже боле чмъ нужно для его цли {Мы разумемъ тутъ страницы, посвященныя описанію артелей для ловли рыбы и моржей на свер Россіи, гд г. Соколовскій только повторяетъ уже сдланное до него г-жею Ефименко.}, останавливается на современной общин. И такъ, этотъ первый очеркъ не удовлетворяетъ ожиданіямъ, возбуждаемымъ его настоящимъ заглавіемъ {Нсколько замчаніи объ общин въ XVII вк см. въ маленькомъ, но прекрасномъ очерк Н. В. Калачева, напечатанномъ въ ‘Лтописяхъ Археографической Коммиссіи’, вып. III.}.
Съ гораздо боле скромнымъ заглавіемъ появился второй трудъ того же автора. Первыя дв трети его представляютъ лишь развитіе и боле подробную разработку того, что было уже намчено авторомъ въ первомъ труд, сюрпризомъ для читателя оказывается только обширное описаніе поземельныхъ отношеній у нашихъ современныхъ инородцевъ, занимающее почти шестую часть книги (стр. 83—122), причемъ авторъ довольно усердно пользуется извстною работою Щапова о бурятской общин (стр. 83—103). Мысль сопоставить наши старинные поземельные порядки съ обычаями, установившимися въ этомъ отношеніи у инородцевъ, вообще можно признать довольно удачною, но г. Соколовскій приводитъ по этому предмету гораздо боле свдній, чмъ нужно для его цли, и тмъ нарушаетъ стройность своего труда. Въ послдней трети своей книги авторъ сообщаетъ нкоторыя историческія указанія о колонизаціи Донской и Уральской областей, но тутъ боле всего мста отведено описанію современной Донской и Уральской общины. Г. Соколовскій прекрасно длаетъ, что внимательно изучаетъ ныншнюю общину — въ подобныхъ вопросахъ это совершенно необходимо, но, во первыхъ, нтъ никакой надобности вносить въ такомъ количеств современный матеріалъ для очерка колонизаціи предъ установленіемъ крпостнаго права, а, во вторыхъ, можно пожелать иногда боле осторожности въ заключеніяхъ отъ настоящаго къ прошлому. Если г. Соколовскій возразитъ намъ, что онъ вводитъ въ свои историческіе труды такъ много данныхъ о современной общин потому, что указанія о ея прошломъ слишкомъ скудны, то мы отвтимъ, что эти свднія были бы значительно пополнены, если бы онъ не ограничивался одними печатными источниками, а тронулъ бы, хоть до нкоторой степени, и архивный матеріалъ: вдь однихъ писцовыхъ книгъ XVI вка сохранилось въ различныхъ древлехранилищахъ около сотни, издано же ихъ немного. Такъ, напримръ, когда г. Соколовскій приводитъ указанія Бляева, что въ писцовыхъ книгахъ Старицкаго узда встрчается много данныхъ о передлахъ земли (‘Очеркъ ист. сельск. общ.’ стр. 86), то читатель не можетъ не пожалть, что авторъ не обратился въ ихъ изученію и лишилъ себя такого прекраснаго подспорья.
Въ этому обзору боле или мене выдающихся трудовъ по исторіи крестьянъ вамъ остается прибавить нсколько сочиненій, посвященныхъ историческому изученію ихъ быта, въ отдльныхъ мстностяхъ Россіи. Относительно малороссійскихъ крестьянъ мы имемъ очень хорошій очеркъ А. М. Лазаревскаго, составленный по архивнымъ источникамъ {
‘Малороссійскіе посполитые крестьяне’ (1648—1783 г.) въ Запискахъ Черниг. Статист. комитета, 1866 г. кн. I, стр. 1—168.}. Заслуга автора, кром группировви совершенно новаго матеріала, заключается между прочимъ въ томъ, что онъ обратилъ вниманіе ученыхъ на знаменитую генеральную опись Малороссіи, составленную при гр. Румянцов, найденная до сихъ поръ часть которой состоитъ изъ ста сорока восьми фоліантовъ. Г. Лазаревскій началъ составлять и обозрніе этой описи, трудъ продолжаемый въ настоящее время г. Константиновичемъ {‘Обозрніе Румянцовской описи Малороссіи’.Черниг. Вып. I и II, 1866—67 т. Лазаревскаго, вып. III, 1875 г. Константиновича.}. Матеріалъ, заключающійся въ этомъ замчательномъ памятник, богаче и важне даже того, что даютъ намъ писцовыя книги, такъ какъ, кром подробнаго описанія каждаго отдльнаго двора, мы находимъ тамъ множество разнообразныхъ документовъ: гетманскихъ универсаловъ, купчихъ записей, духовныхъ завщаній и т. п. Въ названномъ очерк т. Лазаревскаго этотъ матеріалъ только затронутъ. Благодаря такому превосходному источнику, положеніе малороссійскихъ крестьянъ въ прошломъ столтіи въ лвобережной Украйн можетъ быть описано съ гораздо большею точностію, чмъ экономическій бытъ народа въ Великороссіи.
Для исторіи крестьянъ юго-западной Россіи, въ эпоху литовскаго и польскаго владычества, существуетъ трудъ Леонтовича: ‘Крестьяне юго-западной Россіи по литовскому праву XV и XVI столтія’ (Кіевъ 1863 г.) и затмъ прекрасныя введенія проф. В. Б. Антоновича и г. Новицкаго къ матеріаламъ, печатающимся въ Архив Юго-западной Россіи {Ч. VI, томъ I, Кіевъ 1876 г. и т. II 1870 г.}. Изслдованіе г. Антоновича посвящено преимущественно XVIII вку, въ немъ слдуетъ обратить вниманіе на интересную попытку характеризовать положеніе крпостныхъ крестьянъ отдльно по различнымъ мстностямъ, на что даютъ возможность сохранившіеся въ значительномъ количеств инвентаря помщичьихъ имній. Трудъ г. Новницаго, боле обширный по объему, представляетъ, гланнымъ образомъ, описанія судьбы крестьянъ до XVIII вка. Такимъ образомъ, оба эти изслдованія взаимно пополняютъ другъ друга. Г. Новицкій продолжаетъ трудиться надъ этимъ предметомъ. {Въ ‘Критическомъ Обозрніи’ 1880 г. No 4-й мы нашли извстіе о реферат, читанномъ имъ въ Кіевскомъ юридическомъ обществ: ‘Чиншевое владніе въ Западной Россіи, въ литовскій и польскій періодъ’.}
Польскіе историки еще не достаточно поработали надъ исторіею крестьянъ своей стороны. Книга Мацевскаго далеко не отвчаетъ своему громкому заглавію {Hystoria woscian і stosunkw ich politycznych, spoecznych i ekonomicznych, ktre istniaiy w Polsce od czasw najdawniejszych az do drugiej poowy XIX wieku. W. 1874.}. Лучшее, что сдлано въ этомъ отношеніи, принадлежитъ перу Любомірскаго {T. X-cia. L. Rolnicza ludno w Polsce въ журн. ‘Bibliotheca Warszawska’ 1857, t. 2, 1858, t. 1 и 4, 1861 t. III и окончаніе въ отдльной брошюр подтмъ же заглавіемъ. Изъ русскихъ работъ о польскихъ крестьянахъ, боле компилятивнаго, чмъ самостоятельнаго характера, можно назвать ст. Ю. Рехневскаго ‘Крест. сословіе въ Польш’, Рус. Вст. 1858 г. т. XV и книгу г. Горемыкина ‘Очерки исторіи крестьянъ въ Польш.’ Спб. 1869.}.
Исторія крестьянъ въ остзейскомъ кра, далеко еще не разработана какъ слдуетъ. Изъ появившихся по этому предмету работъ назовемъ уже давно изданную книгу Самсона фонъ Гиммельштирна {‘Historische Versuch ber die Aufhebung der Leibeigenschaft in den Ostseeprovinzen, in besonderer Beziehung auf das Herzogthum Livland, von Samson v. Himmelstiern, приложеніе къ журналу Inland 1838.}. Трудъ Самарина {‘Окраины Россіи’ вып. VI, Берл. 1876.} посвященъ преимущественно исторіи крестьянскаго вопроса въ Лифляндіи, а не быта крестьянъ. Книга Рихтера иметъ нкоторое значеніе только для исторіи крестьянъ въ XIX вк {Рихтеръ. ‘Исторія крестьянскаго сословія въ присоединенныхъ къ Россіи прибалтійскихъ губерніяхъ’. Рита. 1860. Указаніе на статьи по этому предмету см. Winkelmann, Verzeichniss der Quellen zur Geschichte Esthlands, Livlands und Kurlands. 1878.}. Архивные матеріалы остзейскаго края, несомннно заключающіе массу важныхъ данныхъ для исторіи крестьянскаго сословія, совершенно не разработаны въ этомъ отношеніи.
На основаніи предшедствующаго обзора читатель-неспеціалистъ можетъ подумать, что сдлано уже очень много и, что остается только сгруппировать данныя, добытыя отдльными изслдователями, для того, чтобы составить полную исторію крестьянъ въ Россіи. Но это совершенно несправедливо. Мы имемъ очерки исторіи крпостнаго права, почти исключительно по печатнымъ источникамъ, обстоятельный сводъ изданнаго матеріала?бъ исторіи поземельныхъ владній духовенства — въ труд Милютина и разработку небольшой части того же предмета по архивнымъ даннымъ въ изслдованіи проф. Горчакова, затмъ весьма недурно разработана исторія крестьянъ въ юго-западной Россіи, а очеркомъ г. Лазаревскаго положено начало изученію исторіи посполитыхъ крестьянъ въ лвобережной Малороссіи затмъ, труды г. Соколовскаго представляютъ попытку изученія экономическаго быта народа и исторіи общины въ XVI вк, они показываютъ, какъ много можно извлечь важныхъ данныхъ изъ писцовыхъ книгъ. Вотъ собственно и все, чмъ мы богаты. Есть большіе и важные отдлы крестьянскаго сословія, совершенно не затронутые въ названныхъ выше изслдованіяхъ: стоитъ только назвать крестьянъ дворцовыхъ и государевыхъ, поссессіонныхъ, горнозаводскихъ, или, такъ называемыхъ, приписныхъ, о черносошныхъ крестьянахъ есть лишь нкоторыя свднія относительно XVI в. въ трудахъ г. Соколовскаго, да нсколько страницъ о XVII в. въ стать г. Калачева, объ однодворцахъ есть только небольшая статья Я. Соловьева, составленная исключительно по Полному Собранію Законовъ {‘Отеч. Записки’ 1850 г. мартъ T. LXIX.}. По исторіи общины, кром, опять-таки, трудовъ г. Соколовскаго, приходится упомянуть о книг Кейслера {‘Zur Geschichte und Kritik des beurlichen Gemeindebesitzes in Russland’. I Th. 1876.}, далеко не исчерпавшей и печатные источники. Есть-ли у насъ исторія податей, исторія натуральныхъ повинностей и, самой тяжелой изъ нихъ, рекрутчины? {Трудъ Кури ‘О прямыхъ налогахъ въ древней Россіи’ (въ сборник Мейера и отдльно. Каз. 1855 г.) слишкомъ кратокъ (48 стр.). Тмъ же предметомъ занимался молодой ученый, А. Г. Ильинскій, къ сожалнію рано похищенный смертію и не успвшій окончить и издать своего труда. Въ книг Руковскаго ‘Историко-статистическія свдній о подушныхъ податяхъ’ (СПБ. 1862 г., 1 т. Трудовъ коммиссіи о податяхъ и сборахъ) историческая часть слишкомъ недостаточно разработана. кн. г. Сидоренка ‘Рекрутская повинность’ ч. I. (Кн. 1869 г.) заключаетъ въ себ незначительное количество историческихъ данныхъ.} Есть-ли у насъ исторія земледлія, исторія цнъ? Нтъ, нтъ и нтъ.
На этомъ послднемъ предмет, вслдствіе его особенной важности, мы должны остановиться подробне. Еще П. Мухановъ, въ своей стать ‘Desiderata для русской исторіи’, помщенной въ его сборник (1866 г.), указывалъ на необходимость составленія исторіи сельскаго хозяйства въ Россіи, но и до сихъ поръ это желаніе не исполнилось {‘Исторія сельскаго хозяйства въ Россіи отъ временъ историческихъ (?) до 1850 г.’ Турчиновича (СПБ. 1854 г. 168 стр.) книга совершенно неудовлетворительная. Въ сочиненіи Ходецкаго (Кіевъ 1856 г.) лишь нсколько страницъ отведено историческому очерку земледлія. Дльне обихъ этихъ книгъ сочиненіе Чугунова ‘Историческій обзоръ мръ для развитія земледлія въ Россіи’ (Каз. 1858 г.), но уже изъ самаго заглавія видно, что и въ ней же не найдемъ характеристики состоянія земллія въ разныя эпохи русской исторіи.} и не скоро еще исполнится, такъ какъ печатныхъ источниковъ для этого совершенно недостаточно, а чтобы составить такой трудъ по архивнымъ матеріаламъ, нужны совокупныя усилія многихъ изслдователей, ученые труды, посвященные отдльнымъ эпохамъ. Съ сожалнію, мы почти совершенно не имемъ и такихъ частныхъ работъ, поэтому нельзя не помянуть съ благодарностію книги г. Аристова ‘Промышленность древней Руси’ (СПБ. 1866 г.), гд авторъ собралъ извстія о земледліи, огородничеств, скотоводств и пчеловодств до XV вка. Затмъ остается лишь нсколько журнальныхъ статей. Нкоторыя историческія свднія о земледліи въ древней Россіи есть также въ книг г. Совтова ‘Системы земледлія’.
Исторіи цнъ не только не существуетъ у насъ, но этотъ предметъ почти и не затронутъ. Сводъ данныхъ о цнахъ въ древней Россіи до XV в. можно найти въ только что названной книг г. Аристова. Но правильное опредленіе цнъ въ это время крайне затрудняется тмъ, что ученые не пришли еще къ соглашенію относительно цнности древней монеты {О старинныхъ монетахъ укажемъ лишь сочиненіе Д. И. Прозоровскаго ‘Монета и всъ въ Россіи до конца XVIII столтія’ (СПБ. 1865 г., Записки Археологическаго Общества, Т. XII, вып. II). Въ этомъ труд сдланъ обзоръ и предшествующихъ сочиненій о монетахъ въ Россіи.}. Для императорскаго періода русской исторіи есть нсколько изслдованій о денежномъ обращеніи {Сочиненія Патлаевскаго, Шторха, Е. Ламанскаго, Куломзина и Брикнера и ст. г. Куломзина объ ассигнаціяхъ при Екатерин II.}, но нтъ ни одного сочиненія по исторій цнъ.
Мы не имемъ также исторіи домашняго быта простаго народа (пищи, одежды и т. п.), впрочемъ относительно XVI и XVII ст. много свдній разбросано въ прекрасной книг г. Костомарова ‘Очеркъ домашней жизни и нравовъ Великорусскаго народа’ (СПБ. 1860 г.) {Трудовъ по исторіи колонизаціи, раскола, народныхъ движеній, въ род разиновщины и пугачевщины, и т. п. мы здсь касаться не будемъ, такъ какъ эти явленія затрогиваютъ исторію не однихъ крестьянъ.}.
Такимъ образомъ, богатство изслдованій по исторіи крестьянъ въ Россіи оказывается въ значительной степени призрачными самыя важныя стороны ихъ быта или совсмъ не разработаны, или только затронуты цлые отдлы крестьянъ оставлены безъ вниманія.
Въ виду этого можно безъ всякаго преувеличенія сказать, что тотъ, кто задумалъ бы написать полную исторію крестьянъ въ Россіи, согласно съ современными требованіями науки, долженъ почти совершенно заново начать трудъ. Подобное предпріятіе — дло крайне не легкое и едва-ли можетъ быть исполнено, при настоящемъ положеніи науки, силами одного ученаго, если бы даже онъ положилъ на эту работу всю свою жизнь. Самая большая трудность заключается прежде всего въ недостаточности изданныхъ матеріаловъ. Въ этомъ отношеніи изслдователь допетровской Руси находится, конечно, въ сравнительно боле выгодномъ положеніи, такъ какъ трудами ученыхъ обществъ (особенно Археографической Коммиссіи) и частныхъ лицъ издано много драгоцнныхъ источниковъ. Но стоитъ только припомнить, что изъ писцовыхъ книгъ XVI вка, источника первостепенной важности, для исторіи экономическаго быта народа, издана небольшая часть, а писцовыя книги XVII вка, которыя сохранились въ особенномъ изобиліи, почти вовсе не початы, чтобы понять, что изъ числа матеріаловъ, необходимыхъ для исторіи крестьянъ, издано лишь ничтожное количество. Очень жаль также, что различные акты не издаются въ боле систематическомъ порядк, Н. В. Калачевъ былъ намренъ начать изданіе актовъ о крестьянахъ въ XVII вк, но это предпріятіе почему то не осуществилось, въ величайшему прискорбію для ученыхъ, которые пожелаютъ посвятить свой трудъ этому столтію {Быть можетъ мы найдемъ ихъ въ приготовляемомъ г. Калачевымъ къ печати труд объ исторіи волостныхъ судовъ.}. Если даже для допетровской эпохи историкъ нашего крестьянскаго сословія не можетъ удовольствоваться печатными матеріалами. то для изслдователя XVIII и XIX вковъ объ этомъ не можетъ быть и рчи, несмотря на усердіе, съ какимъ печатаются у насъ теперь различные документы этихъ столтій. Дйствительно, за послдніе 20 лтъ, русская историческая литература обогатилась многими важными матеріалами для исторіи этого времени. Кром прежняго повременнаго изданія — ‘Чтенія въ Обществ исторіи и древностей Россійскихъ’, въ которомъ, съ сама-то возобновленія ихъ, въ 1858 году, удлялось много мста для матеріаловъ по новой русской исторіи, за кто время возникаютъ историческіе журналы: ‘Русскій Архивъ’, ‘Русская Старина’, ‘Древняя и Новая Россія’, ‘Историческій Встникъ’, издаются такіе сборники, какъ ‘Восемнадцатый и Девятнадцатый вкъ’ г. Бартенева, даже нкоторые ежемсячные журналы (‘Заря’) пробовали открывать у себя особыя приложенія, гд помщалисъ сырые матеріалы, начинаютъ издаваться документы изъ семейныхъ архивовъ (18 томовъ ‘Архива кн. Воронцова’), наконецъ, основывается ‘Историческое Общество’, успвшее издать 28 обширныхъ томовъ съ матеріалами первостепенной важности. Но не говоря уже о томъ, что не весь изданный такимъ образомъ матеріалъ иметъ значеніе, спрашивается: много-ли среди этой груды документовъ издано какихъ бы то ни было источниковъ для исторіи крестьянъ. Изъ всхъ этихъ изданій, исключительно научныя цли преслдуютъ ‘Чтенія Общества Исторіи’ и ‘Сборникъ Историческаго Общества’. Въ первомъ были помщены весьма важныя для исторіи экономическаго быта народа въ прошломъ столтіи сочиненія Щербатова, матеріалы для исторіи Сибири — Потанина, со множествомъ данныхъ о положеніи народа въ этой мстности въ первой половин XVIII вка, дла о Пугачев, разныя мннія прошлаго и ныншняго вка по крестьянскому вопросу и нкоторые другіе документы (тутъ же былъ напечатавъ и трудъ Милютина ‘О недвижимыхъ имуществахъ духовенства {}. Изъ ‘Сборника Историческаго Общества’, для историка крестьянъ, чрезвычайно важны три тома (І, VII I и ХІ), посвященные изданію матеріаловъ объ екатерининской законодательной коммиссіи. Въ ‘Русскомъ Архив’ и ‘Русской Старин’ также найдутся нкоторые интересные документы для исторіи крестьянъ и крестьянскаго вопроса въ Россіи. Но все-таки нашему простому народу удляется гораздо мене мста, чмъ бы’ слдовало. Правда, мы сдлали уже значительный шагъ впередъ, сравнительно съ тмъ временемъ, когда изслдователи XVIII вка почти исключительно ограничивались исторіею двора и разработкою соотвтствующихъ источниковъ. Явилось весьма много фактовъ для характеристики отдльныхъ замчательныхъ личностей, для исторіи литературы. Еще боле важнымъ вкладомъ оказываются многія записки современниковъ, которыя начали постепенно выводить насъ за петербургскую околицу и знакомить съ жизнью провинціальнаго дворянина средней руки (наприм. записки Болотова, помщенныя въ ‘Русской Старин’), провинціальнаго духовенства (записки Добрынина см. тамъ же), провинціальнаго администратора (въ біографіи Сиверса, составленной Блумомъ), но все-таки Петербургъ и его интересы преимущественно привлекаютъ вниманіе издателей историческихъ документовъ: централизація господствовавшая въ жизни отражается и на литератур, однообразная провинціальная жизнь, съ ея мстными нуждами, остается все-таки въ тни, народъ отодвинутъ далеко на задній планъ. Не пора-ли, наконецъ, перестать усердно пересчитывать разныхъ ‘случайныхъ людей’ XVIII вка со всми ихъ восходящими и нисходящими родичами, не пора-ли обратить серьезное вниманіе на исторію народа, а не одного двора или дипломатіи {Желательно, чтобы и при изданіи документовъ изъ семейныхъ архивовъ печатались бы дла хозяйственныя, челобитныя крестьянъ господину, распоряженія помщика и пр. Теперь-же, напримръ, изъ 18 томовъ Архива кн. Воронцова, ни въ одномъ мы не находимъ подобнаго рода документовъ. Какъ мало еще сознаютъ у насъ необходимость исторіи народа, видно, между прочимъ, изъ слдующаго примра: покойный Мухановъ, въ своей книжк ‘Что желательно для русской исторіи’ (1870 г.), указывая на то, что пора написать исторію царствованія Екатерины II, говоритъ: ‘необходимо разработать нужные ли сочиненія ея матеріалы по каждой части государственнаго управленія отдльно: дла церкви, дворъ, администрація, законодательство, судоустроіство и судопроизводство, просвщеніе, финансы, сношенія съ иностранными державами, дла военныя, флотъ, пути сообщенія, почты. ‘Авторъ забылъ о пустяк — о жизни всего народа’.}.
Кром недостатка предшествовавшихъ научныхъ изслдованій по исторіи крестьянъ и даже изданныхъ для этого матеріаловъ, историкъ крестьянскаго сословія въ Россіи почти совершенно лишенъ еще одного необходимаго подспорья — хорошихъ работъ по исторіи отдльныхъ мстностей нашего обширнаго отечества. Сколько бы труда ни положилъ онъ на собираніе матеріаловъ, сколько бы ни рылся въ столичныхъ архивахъ, онъ все-таки будетъ чувствовать, что крайне важные источники должны скрываться въ архивахъ глухихъ провинціальныхъ захолустій. Разные документы, касающіеся крестьянскаго самоуправленія, — волостныя приходо-расходныя книги, постановленія мірскихъ сходовъ, все это, если и сохранилось, то преимущественно на мст, а не въ центральныхъ архивахъ, понятно, что изслдователь исторіи крестьянъ не можетъ изучать провинціальныхъ архивовъ, разбросанныхъ по всему лицу земли русской. Западному историку въ этомъ и не чувствуется такой необходимости: посмотрите, какъ разработана мстная исторія во Франціи и Германіи, тамъ не только каждая провинція, но каждый городъ, чуть не каждая деревушка иметъ своего историка. Это-то и дастъ возможность производить очень обширныя историко-юридическія изслдованія, почти не затрогивая неизданныхъ матеріаловъ. Укажемъ для примра на извстные труды Маурера. Правда, авторъ воспользовался нкоторыми неизданными источниками, но это капля въ мор сравнительно съ печатными матеріалами, а они преимущественно добыты трудами мстныхъ изслдователей. Положительно необходимо, чтобы на ряду съ изслдованіями, охватывающими исторію того или другаго сословія во всей Россіи, одновременно шли мстныя историческія работы, нужно, такъ сказать, строить исторію не только сверху внизъ, но и снизу вверхъ, не только отъ центра къ периферіи, но и наоборотъ. Благодаря ограниченности задачи, мстный историкъ можетъ войти въ такія детальныя изслдованія прошлой крестьянской жизни, придти къ столь несомнннымъ, точнымъ выводамъ, разумется, врнымъ только для данной мстности, о какихъ не сметъ еще пока и мечтать изслдователь, захватывающій въ область своего труда всю Россію или большую ея часть. Желательны изслдованія не только исторіи цлыхъ губерній, но и уздовъ, если можно, даже отдльныхъ волостей и селеній. Намъ приходилось слышать отъ людей, разыскивавшихъ матеріалы для исторіи извстной мстности, что удавалось неожиданно находить труду всевозможныхъ документовъ не только XVIII, но даже XVII столтія, хотя рже, но должны встрчаться и еще боле древніе документы. Вс найденные матеріалы слдуетъ, конечно, принять во вниманіе, но мы и теперь уже можемъ указать рядъ источниковъ, изученіе которыхъ въ хронологическомъ порядк и ихъ сопоставленіе можетъ привести къ выводамъ первостепенной важности относительно исторіи экономическаго быта народа: мы разумемъ писцовыя книги XVI—XVII столтія. Что касается XVIII вка, то тутъ мы имемъ данныя генеральнаго межеванія, такъ называемыя ‘Экономическія примчанія’, а для Малороссіи — Румянцовскую опись, кром того есть не мало, частію печатныхъ, частію неизданныхъ описаній губерній, составленныхъ въ XVIII и XIX вн. Наконецъ, въ послднее время многія земства (наприм. московское, тверское, вятское, черниговское) предприняли самое внимательное хозяйственно, статистическое изслдованіе своего края, какой прекрасный матеріалъ могутъ дать эти источники для изученія экономическаго прошлаго губерніи, узда даже отдльнаго селенія и для сравненія его съ настоящимъ: чмъ тсне кругъ изученія, тмъ точне были бы выводы. Нужно помнить, что народная жизнь иметъ очень ограниченный кругъ интересовъ: количество земли, размры податей, распредленіе того и другаго — все это вопросы, которые нельзя изучать съ высоты птичьяго полета. Если основательную картину экономическаго положенія одной губерніи мы можемъ получить только при помощи такого многолтняго, громаднаго труда, какой былъ предпринятъ, напримръ, московскимъ земствомъ, то нтъ основанія думать, что можно было бы достигнуть вполн правильныхъ результатовъ безъ такого-же внимательнаго труда и надъ данными прошлой жизни народа. Только эти детальныя, мстныя изслдованія и дали Мауреру возможность прослдить судьбу той или другой общины, нарисовать картину постепеннаго разложенія марки на деревенскія общины и т. п. Правда, и для мстныхъ изслдователей есть не мало затрудненій, прежде всего въ томъ, что указанные нами матеріалы хранятся въ центральныхъ (преимущественно московскихъ) архивахъ, но во-первыхъ, дубликаты писцовыхъ книгъ, ‘экономическихъ примчаній’, неизданныхъ описаній губерній сплошь и рядомъ оказываются и въ какомъ либо провинціальномъ древлехранилщ, а во-вторыхъ, все-таки главная масса матеріала (разныхъ актовъ, документовъ о крестьянскомъ самоуправленіи и т. п.) должна несомннно оказаться на мст, на сколько они уцлли отъ губительнаго вліянія времени и невжественнаго равнодушія нашего общества въ своему прошлону. Вотъ прекрасная задача для молодыхъ нашихъ историковъ! Если бы каждый изъ оканчивающихъ университетскій курсъ спеціалистовъ по исторіи составилъ, на основаніи указанныхъ матеріаловъ, историческій очеркъ какого нибудь клочка той мстности, откуда онъ родомъ, — какъ скоро наша наука обогатилась бы цлымъ рядомъ, совершенно новыхъ и чрезвычайно важныхъ данныхъ! Обязанность начать такіе труды лежитъ особенно на молодыхъ историкахъ-москвичахъ. До сихъ поръ они слишкомъ мало пользуются тми богатствами, какія заключаютъ въ себ архивъ Министерства Юстиціи и отчасти архивъ Министерства Иностранныхъ Длъ, а важности для науки результатовъ генеральнаго межеванія въ архив Межевомъ еще и не подозрваютъ. Пусть не подумаютъ нкоторые радтели народа, слишкомъ узко понимающіе его интересы, что приглашать молодыя силы въ подобнымъ трудамъ, значитъ отвлекать ихъ отъ насущной необходимости изученія современнаго положенія народа. Уже не говоря о томъ, что мы обращаемся только къ спеціалистамъ по русской исторіи, которые составляютъ лишь небольшую часть молодыхъ научныхъ силъ, посвящающихъ себя всмъ областямъ знанія, мы должны сказать, что изслдованіе прошлаго, какое мы рекомендуемъ, не мене важно, чмъ изученіе современнаго быта. Только при такомъ внимательномъ изслдованіи прошлой экономической жизни народа можно ршить, дйствительно-ли мы двигаемся впередъ, или, напротивъ, несмотря на нкоторыя измненія къ лучшему, не происходитъ-ли серьезнаго ухудшенія въ экономическомъ положеніи народа. Многимъ самый вопросъ этотъ можетъ показаться дивимъ и парадоксальнымъ: можетъ-ли быть сравненіе между временами свободной жизни народа, избавленнаго отъ ферулы помщика, и какимъ нибудь XVII или XVIII вкомъ. Но исторія произноситъ иногда совершенно неожиданные приговоры: напомнимъ для примра хотъ то, что англійскій профессоръ Роджерсъ, посл многолтняго, кропотливаго труда надъ исторіею земледлія и цнъ въ Англіи въ XIII и XIV столтіи, пришелъ къ выводу, что ныншній англійскій рабочій находится въ худшемъ положеніи, чмъ его собратъ за четыреста, пятьсотъ лтъ тому назадъ. Настоящее только тогда можетъ быть освщено правильнымъ свтомъ, когда оно изучается на историческомъ основаніи.
Не слдуетъ, конечно, думать, что для мстной исторіи у насъ не сдлано ршительно ничего, бда только въ томъ, что многое придется вновь передлывать, естественно, что въ нашихъ мстныхъ изслдованіяхъ отражались недостатки общаго направленія науки. И здсь, въ разныхъ исторіяхъ того или другаго княжества, того или другаго края, преобладалъ разсказъ о вншнихъ событіяхъ, пересчитывались разные князья или другіе правители, а народная жизнь совершенно стушевывалась, или для описанія ея отводился задній уголокъ, нсколько страничекъ. Исключенія составляютъ только исторіи Новгорода и Пскова въ періодъ ихъ свободнаго существованія: тутъ народная жизнь ужъ слишкомъ била ключемъ, чтобы ее игнорировать. Однако и относительно этого края изученіе собственно экономическаго быта народа только начинается. Но если немного сдлано для надлежащей обработки мстной исторіи, то матеріаловъ для нея собрано не мало въ разныхъ провинціальныхъ изданіяхъ: губернскихъ и епархіальныхъ вдомостяхъ, памятныхъ книжкахъ и т. п. Историкъ не долженъ игнорировать этого рода матеріаловъ, хотя розысканіе ихъ — дло не легкое, такъ какъ не только для немногихъ провинціальныхъ изданій есть указатели, но и найти-то полные экземпляры губернскихъ вдомостей и памятныхъ книжекъ не всегда возможно даже въ столичныхъ библіотекахъ.
И такъ, вотъ сколько трудностей приходится преодолть историку нашего крестьянства: и недостатокъ предшествовавшихъ изслдованій по этому предмету, и скудость печатнаго матеріала, и отсутствіе мстныхъ работъ, и разбросанность неизданныхъ источниковъ по разнымъ архивамъ, и не всегда легкій доступъ въ эти послдніе. Объ архивахъ мы поговоримъ ниже, а теперь укажемъ еще на необходимость, кром своихъ непосредственныхъ источниковъ и пособій, изучать двоякаго рода произведенія: изслдованія современной народной жизни и труды западныхъ ученыхъ по исторіи крестьянъ въ другихъ государствахъ.
Знакомство съ матеріалами и изслдованіями о современномъ положеніи русскаго крестьянина необходимо не только потому, что оно даетъ матеріалъ для сравненія и позволяетъ опредлить, лучше или хуже было положеніе крестьянъ въ старину, въ какомъ направленіи измнился ихъ бытъ, оно вводитъ историка въ глубь крестьянской жизни, оно позволяетъ ему открывать въ настоящемъ остатки давней старины, оно заставляетъ искать въ прошломъ явленія, которыя, безъ подобнаго предварительнаго изученія, могли бы остаться незамченными. Такія изданія, какъ доклады высочайше утвержденной комиссіи для изслдованія ныншняго положенія сельскаго хозяйства (1873 г.), матеріалы по сельско-хозяйственной статистик московской губерніи, обработанные гг. Орловымъ, Каблуковымъ и др., сборникъ матеріаловъ для статистики тверской губерніи, собранныхъ В. И. Покровскимъ, труды статистическаго отдленія при черниговской губернской земской управ (матеріалы для оцнки земельныхъ угодій, 1877 г.), труды этнографическо-статистич. экспедиц. въ западно.-русскій край, снаряженной географическихъ обществомъ, изслдованія о хлбной торговл Раевскаго, Чаславскаго, Янсона, работы г. Ефименко (матеріалы для этнографіи русскаго населенія архангельской губереніи въ трудахъ этнографическаго Отд. Общ. Любит. Естествозн., Антроп. и Этнограф. кн. V) и г-жи Ефименко (напр., Матеріалы объ артеляхъ въ архангельской губ. въ ‘Сборник объ артеляхъ’ вып. 1 и 2), извстные труды кн. Васильчикова (‘Землевладніе и земледліе’) и Янсона (‘Опытъ статистич. изслд. о надлахъ’ 1877 г. и ‘Сравнительная статистика’, особенно II томъ) и многія другія изданія, — все это должно быть настольными книгами спеціалиста по русской исторіи, все это даетъ ему точки опоры для сравненія.
Но нигд историкъ не нуждается до такой степени въ содйствіи матеріаловъ и работъ, посвященныхъ изученію современнаго народнаго быта, какъ при изслдованіи исторіи поземельной общины. Мы видли, что самое открытіе новаго типа общиннаго землевладнія — безъ передловъ пахатной земли, было сдлано даже не спеціалистомъ по русской исторіи, подъ вліяніемъ непосредственнаго наблюденія поземельныхъ отношеній въ одномъ изъ уголковъ сверной Россіи. Сдланные имъ указанія для исторіи вопроса объ общин подтвердились позднйшими изслдованіями. Точно также и при историческомъ изученіи того типа общины, который распространенъ по всей центральной Россіи, современныя наблюденія, какъ напримръ, В. И. Орлова (въ ‘Матеріалахъ для сельско-хозяйственной статистики московской губерніи’), Трирогова (‘Встн. Европ.’ и’Отеч. Записк.’), Щербины (въ ‘Отеч. Зап.’ 1879 г. и ‘Русской Мысли’ 1880), И. М. Красноперова (въ ‘Русской Рчи’ 1880 г. No 5 и ‘Русской Мысли’ 1880 г. No 8) и многія другія {Св. Указатель книгъ и статей объ общин, состав. П. А. Соколовскимъ, въ I том ‘Матеріаловъ объ общинномъ землевладніи’, издаваемыхъ Географ. и Вольноэконом. Общ. (1880 г.). Перечень русскихъ трудовъ сдлавъ довольно внимательно, списокъ же иностран. сочиненій весьма неполонъ.} чрезвычайно облегчаютъ намъ пониманіе историческихъ матеріаловъ и, при скудости этихъ послднихъ по данному вопросу, помогаютъ угадывать очень многое изъ краткихъ намековъ, которые легко могли-бы остаться незамченными изслдователемъ, если бы онъ не былъ знакомъ съ порядками современнаго общиннаго пользованія землею. Однимъ словомъ, по нашему глубокому убжденію, знакомство съ современною крестьянскою жизнію столь-же необходимо для ея историка, какъ и изученіе разныхъ старинныхъ столбцевъ и фоліантовъ, и для него такъ же полезно пожить среди мужиковъ, какъ и рыться въ архивахъ. Нсколько мсяцевъ деревенской жизни, если, конечно, хватитъ умнья сойтись съ крестьянами, или, по крайней мр, книжное изученіе ихъ современной жизни — при извстной живучести народныхъ бытовыхъ формъ — дадутъ молодому ученому боле знаній ни исторіи русскихъ крестьянъ, чмъ многотомные труды нкоторыхъ изслдователей судебъ государства россійскаго.
Историку русскаго крестьянства необходимо познакомиться и съ трудами иностранныхъ ученыхъ по исторіи земледльческаго сословія въ западной Европ. Не слдуетъ, впрочемъ, думать, что такой историкъ, если онъ пожелаетъ найти для себя образецъ въ трудахъ иностранныхъ изслдователей, будетъ удовлетворенъ въ своихъ стремленіяхъ. Несмотря на то, что западная наука гораздо старше нашей, и тамъ ученые долго глядли по верхамъ, и тамъ въ неслишкомъ-то давнее время начались глубокія, основательныя изслдованія прошлой народной жизни. На запад несравненно боле собрано матеріаловъ для исторіи народа, неизмримо боле отдльныхъ монографій, которыя значительно облегчаютъ трудъ изслдователя въ этой области, наонецъ, тамъ мстная исторія замчательно разработана и, несмотря на то, мы можетъ сказать положительно, что въ Германіи, Франціи и Англіи до сихъ поръ не появилось еще полной исторіи крестьянъ каждой изъ этихъ странъ, удовлетворяющихъ современныхъ требованій науки. Да можно-ли этому и удивляться: это лишь новое подтвержденіе несомнннаго правила, что наука, при всемъ томъ вліяніи, какое она оказываетъ на современную жизнь, современное міросозерцаніе, въ то же время отражаетъ и на себ вліяніе той же жизни. Естественно, что съ побдою буржуазіи и историки внутренней жизни или прямо посвящали свое вниманіе изслдованію ея прошлыхъ судебъ, или, по крайней мр, вносили въ исторію буржуазные взгляды. Теперь настала очередь для четвертаго сословія: съ тхъ поръ, какъ оно громко потребовало себ мста въ государственной жизни, и западно-европейскіе историки начинаютъ все боле я боле удлять вниманія какъ городскимъ рабочимъ, такъ и крестьянамъ. Но, такъ какъ четвертое сословіе далеко еще не завоевало себ того положенія, какое оно должно имть по своему громадному значенію для государства, то естественно, что оно и не дождалось еще своихъ Гизо, Тьерри, Маколеевъ и т. п.
Но если западныя литературы не могутъ похвастать полными научными исторіями крестьянскаго сословія, то все-таю тамъ можно указать нсколько трудовъ, изъ которыхъ русскій изслдователь можетъ, во первыхъ, позаимствовать факты для указанія сходства и различія съ явленіями русской жизни, а во вторыхъ, поучиться научнымъ пріемамъ при обработк подобнаго же матеріала. Пріятно видть, что въ иностраннымъ ученымъ начинаютъ примыкать, для изученія явленій западной исторіи, и русскіе имена, которымъ при томъ иной разъ приходится отвести довольно видное мсто. Мы упомянемъ о нсколькихъ произведеніяхъ по исторіи крестьянъ въ западной Европ, знакомство съ которыми будетъ весьма полезно для русскаго историка.
На первомъ мст тутъ несомннно нужно поставить знаменитаго Г. Луди. Маурера {‘Einleitung zur Geschichte der Mark-, Hof-, Dorf, und Stadtverfassung’ (1854, русскій переводъ изданъ въ Москв въ 1880 г.) ‘Geschichte der Markenverfassung in Deutschland’ (1856), ‘Geschichte der Fronhfe, der Bauernhfe und der Hofverfassung in Deutschland’ (4 Bde. 1862—63) и ‘Geschichte der Dorfverfassung in Deutschland’ (2 Bde, 1865).}, труды котораго составляютъ эпоху въ изученіи внутренняго быта германскаго народа по громадной эрудиціи автора, обширному плану, выполненіе котораго подготовлялось въ теченіи нсколькихъ десятковъ лтъ и громадному количеству фактовъ. Для русскаго изслдователя труды Маурера тмъ драгоцнне, что онъ обратилъ особенное вниманіе на исторію общиннаго владнія въ Германіи и воспользовался, какъ данными современнаго быта, такъ и свидтельствами историческихъ источниковъ для изученія марки и деревенской общины. Въ трудахъ Маурера есть свои недостатки: изложеніе его весьма утомительно, но онъ можетъ послужить примромъ того, какъ неутомимо, въ теченіи всей жизни, слдуетъ подготовлять труды, касающіеся такихъ важныхъ вопросовъ, какъ исторія крестьянъ, дворянства и городовъ {Съ трудами Маурера однородны сочиненія Ганауэра объ эльзасскихъ крестьянахъ: Hanauer, Les paysans de l’Alsace au moyen ge’ и собраніе документовъ подъ заглавіемъ ‘Les constitutions de l’Alsace au moyen ge’, 1865. См. также Waitz Deutsche Yerfassungsgeschichte.}.
Сочиненія Маурера обнимаютъ исторію внутренняго быта Германіи до XVI вка, позднйшая жизнь германскихъ крестьянъ гораздо мене разработана. Тутъ большаго вниманія заслуживаютъ книги Штадельмана по исторіи сельскаго хозяйства при Фридрих-Вильгельм I и Фридрих Великомъ, составленныя преимущественно на основаніи архивныхъ источниковъ {Stadelmann. ‘Friedrich Wilhelm I in seiner Thtigkeit fr die Landescultur Preussens’, помщ. въ ‘Publicationen aus den K. Preussischen Staatsarchiven’ , II-ter Band, 1878 n его же ‘Friedrich der Grosse in seiner Thtigkeit fr den Landbau Preussens’, 1876.}. Много любопытныхъ фактовъ о положеніи народа въ Германіи въ XVIII вк можно найти также въ превосходномъ труд Бидермана {Biedermann. Deutschland im XVIII Iahrhundert. Bd. I. Это сочиненіе давно заслуживаетъ перевода на русскій языкъ.}. Вслдствіе тсной связи исторіи крестьянъ съ исторіею сельскаго хозяйства вообще, слдуетъ упомянуть еще о труд Лангеталя {Geschichte der deutschen Landwirthschaft.}, который однако по разработк матеріала оставляетъ весьма многаго желать съ современной точки зрнія. За то теперь научной исторіи хозяйства въ Германіи положено основаніе новйшимъ трудомъ Инама-Штернегга {‘Deutsche Wirthschaftsgeschichte bis zum Schluss der Karolingerperiode’. 1879. По исторіи цнъ въ Эльзас есть еще чрезвычайно обстоятельный трудъ Ганауера ‘Etudes conomiques sur l’Alsace ancienne et moderne’, t. 1. Les monnaies, 1876, t. II. Denres et salaires. 1878.}.
Въ англійской литератур есть одно превосходное изслдованіе по исторіи сельскаго хозяйства, мы разумемъ извстное сочиненіе Роджерса: ‘Исторія земледлія и цнъ въ Англіи’. Авторъ предполагаетъ изложить исторію избраннаго имъ предмета отъ 1259 г. до начала континентальной войны (1793 г.), къ сожалнію, до сихъ поръ вышло только два тома, изъ нихъ въ первомъ мы находимъ изслдованіе съ половины XIII до начала XV вка, а во второмъ сводъ неизданныхъ матеріаловъ по исторіи цнъ за это время {Thorold Rogers, А history of agriculture and prices in England. Oxf. 1866. 2 vis.}. ‘Я знаю напередъ’, говормтъ авторъ въ предисловіи къ своему труду, — ‘что изслдованія и факты, заключающіеся въ этихъ двухъ томахъ, привлекутъ немногихъ читателей. Форма такого труда, по необходимости, отталкивающая, и сухія подробности о событіяхъ, совершившихся много столтій тому назадъ, будутъ представлять слишкомъ малый интересъ для всей читающей публики. А между тмъ, въ этихъ уцлвшихъ остаткахъ заключается немалая доля прошлой жизни англійскаго народа, быть можетъ даже нкоторые матеріалы, которые могутъ содйствовать построенію философіи но торіи, такъ какъ они придадутъ глубину и основательность политическимъ событіямъ, о которыхъ разсказываютъ наши лтописцы. ‘Работы, подобныя предпринятой мною’, продолжаетъ Роджерсъ, ‘весьма важны для изученія экономической стороны исторіи, а такое изученіе, осмлюсь утверждать, столь-же важное пособіе для пониманія прошлаго, какъ изслдованіе древностей права, дипломатическихъ интригъ или военныхъ компаній. Немного найдется событій, имющихъ какую-либо важность, на которыя изученіе этихъ фактовъ, составляющей спеціальность политико-эконома, не броситъ значительнаго свта’. Большую часть труда авторъ посвящаетъ изслдованію цнъ различныхъ продуктовъ, но, кром того, мы находимъ у него статьи о средневковомъ земледліи, о распредленіи богатствъ, домашнемъ хозяйств, средневковомъ правосудіи, податяхъ и т. п. Несмотря на то, что сочиненіе это далеко не окончено, оно и теперь иметъ огромное значеніе: трудъ, разработанный по такой широкой программ, въ высшей степени важенъ не только для того времени, изученію котораго онъ посвященъ, онъ служитъ образцомъ при разработк подобныхъ фактовъ въ другихъ странахъ и въ другія эпохи, а въ томъ государств, одну изъ эпохъ жизни котораго онъ характеризуетъ, такое изслдованіе, кром научнаго значенія, можетъ имть еще и самый животрепещущій интересъ, какъ матеріалъ для сравненія съ настоящимъ временемъ и ршенія вопроса, дйствительно-ли увеличивается въ стран народное благосостояніе. О печальномъ вывод, къ какому пришелъ при подобномъ сравненіи Роджерсъ, мы уже упоминали. Не мало новыхъ и любопытныхъ фактовъ о положеніи англійскихъ крестьянъ въ средніе вка можно найти и въ сочиненіи нашего соотечественника проф. Ковалевскаго (‘Экономическій строй Англіи въ средніе вка’, М. 1880 г.), имвшаго возможность ознакомиться со многими неизданными документами. Въ этомъ труд читатели найдутъ указанія и на т крайне немногочисленные труды, какіе существуютъ въ англійской литератур по исторіи крестьянъ, мы же упомянемъ только о книг Охенновскаго {Ochenkowsky. Englands wirtschaftliche Entwickelung im Ansgange des Mittelalters, Iena 1879.}.
Общія исторіи крестьянъ во Франціи (Leymarie 1856 года, Doniol 1857 г., Dareste de la Chavanne 1858 г. и Bonnem&egrave,re, 2-е изд. 1874 г.), совершенно не удовлетворятъ того, кто пожелаетъ найти въ нихъ отвты на вс вопросы, разсмотрніе которыхъ, какъ было указано нами выше, должно входить въ исторію крестьянъ. Изъ новйшихъ работъ упомянемъ о книг Бабо (Le village sous l’ancien regime, 2 edit. 1879 г.), посвященной XVI—XVIII вкамъ и составленной отчасти по архивнымъ источникамъ. Авторъ не мастеръ излагать и далеко не даетъ полной исторіи крестьянъ въ указанное время: это картина общественной жизни деревни, ея управленія, отношеній къ священнику, въ сеньеру и государству, тутъ же есть нкоторыя свднія о народномъ образованіи, общественной благотворительности, земледліи, матеріальномъ и нравственномъ положеніи жителей. Неизмримо выше всхъ этихъ трудовъ, по широт взгляда и разработк матеріала (правда, для одной небольшой эпохи) книга нашего соотечественника Карева ‘крестьяне и крестьянскій вопросъ во Франціи въ послдней четверти XVIII вка’, 1879 г.), которую мы усердно рекомендуемъ вниманію читателей, тмъ боле, что и по своему изложенію она представляетъ выдающееся явленіе. Въ ней читатель найдетъ указанія и на обширную литературу {Мы упомянемъ о слдующихъ сочиненіяхъ: Doniol La rvolution franaise et la fodalit (1874), Poncins. Les cahiers de 1789 (1866), Taine. Les origines de la France contemporaine — сочиненіе очень страннаго направленія, но обильное новыми фактами. Въ послднее время вышла еще книга Chassin. L’glise et les derniers serfs. (1880).}. Весьма обстоятельную, хота и сжатую картину экономическаго быта Франціи съ конца XVI до начала XVIII вка можно найти въ прекрасной книг Моро де Жонеса {Moreau de Jonnиs. Etat conomique et social de la France depuis Henri IV jusqu ‘ Louis XIV, 1589 1715. P. 1867.}, попытку серьезнаго изученія французскаго хозяйства въ одинъ изъ періодовъ среднихъ вковъ представляетъ работа Лампрехта {Lamprecht. Beitrge zur Geschichte des franzsischen Wirtschaftslebens im elften Jahrhundert. 1878. Для начала среднихъ вковъ укажемъ на талантливую книгу Фюстель-Куланэіса — Histoire des institutions politique de l’ancienne France. I Part. 2 edit. 1877.} образцемъ мстнаго изслдованія по исторіи крестьянъ цожетъ служить книга Делиля. {L. Delisle. Etudes sur la condition de la classe, agricole et l’agriculture en Normandie au moyen ge. 1851.}
Объ исторіи крестьянъ въ другихъ европейскихъ странахъ, можно найти свднія въ извстной книг Зугентейма {Sugenheim. Geschichte der Aufhebung der Leibeigenschaft und Hrigkeit. Spb. 1861.}, гд подробно указаны и законодательныя мры, принятыя для уничтоженія крпостнаго права, собственно же литературы крестьянскаго вопроса авторъ не разсматриваетъ. Въ этомъ отношеніи общаетъ быть интересною работа проф. Лучицкаго: ‘Исторія крестьянской реформы въ западной Европ’ {‘Кіевскія универс. извстія’ 1878. NoNo 10—12, 1879, No 2.}. Въ труду Зугенгейма примыкаетъ спеціальная работа Гансена о Шлезвиги Гольштиніи {Haussen. Die Aufhebung der Leibeigenschaft und die Umgestaltung der gutsherrlich — beurlichen Verhltnisse berhaupt in den Herzogtmern Schleswig und Holstein. 1861.}. Литература крестьянскаго вопроса во Франціи въ XVIII вк, кром труда г. Лучицкаго, разсмотрна и въ названной книг Карева. Крестьянскій вопросъ въ Пруссіи внимательно разработанъ Самаринымъ (Собраніе сочиненій т. II).
Для исторіи рабства въ древнемъ мір, которое можетъ дать матеріалъ для сравненій съ бытомъ нашихъ холоповъ допетровской Руси и съ дворовыми императорскаго періода, есть обстоятельное сочиненіе Валлона {Walion. Histoire de l’esclavage dans l’antiquit, 2 edit. P. 1879, 3 vols. О колонат см. статью r. Виноградова въ Ж. М. H. Пр. 1880 г. No 1, гд указана и предшествовавшая литература этого вопроса.}.
Изъ трудовъ по исторіи общиннаго землевладнія, кром названныхъ ужи книгъ Маурера и Ганауэра, заслуживаютъ особеннаго вниманія сочиненія Отто Гирке, Ландау и статьи Гансена по исторіи германской общины, труды Мясковскаго и Ковалевскаго для швейцарской общины, Нассе объ англійской, Геррита о скандинавской, Бутора о французской, Меня и Ковалевскаго объ индійской, а какъ общій обзоръ, въ которомъ къ тому же старательно указана литература, назовемъ книгу Лавлея въ нмецкой переработк Бюхера съ совершенно новыми главами относительно остатковъ общиннаго землевладнія въ Германіи {Otto Gierke. ‘Rechtsgeschichte der deutschen Genossenschaft’ 1868—73, Landau. ‘Geschichte der Territorien’, 1854, Hanseen. ‘Agrarhistorische Abhandlungen’, 1880 и ‘Agrarhistorische Fragmente zur Erkenntniss der deutschen Feldmarkverfassung’, Zeitschr. fr die gesammte Staatswissenschaft 1880, 36 Jahrgang, 3 Heft. Miaskowski. ‘Die Verfassung der Land-, Alpen- und Forstwirtschaft der deutschen Schweiz’ (1878) и его же ‘Die schweizerische Allmend in ihrer Geschichtlichen Entwickelung vom XIII Jahrhundert bis zur Gegenwart.’ 1879. Bouthors. Les sources du droit rural. P. 1865. Nasse, eber die mittelaltert. Feldgemeinschaft in England. Bonn. 1869 (русск. перев. Яросл. 1878). Herrig. De rebus agrariis sueciies et danicis. Berl. 1868. Мэнъ. Деревенскія община на Восток и Запад. (1874). Ковалевскій. Общинное землевладніе, вып. I. 1879. Lavcleye. Das Ureigenthum, vervollstndigt von Bcher. 1878. О поземельной общин въ Византіи см. въ ст. профес. Васильевскаго ‘Матеріалы для внутренней исторіи византійскаго государства’. (Ж. М. Н. Пр. 1879, мартъ).}.
Мы вовсе не претендуемъ на полноту этого перечня, но уврены, что начинающіе изслдователи исторіи русскихъ крестьянъ скажутъ намъ спасибо за эти указанія. Знакомство съ трудами по исторіи крестьянъ на запад поможетъ имъ выработать планъ собственнаго труда, снабдитъ запасомъ фактовъ для сравненія, иной разъ научитъ методу въ пользованіи матеріалами и наконецъ предостережетъ отъ той ошибки, въ которую часто впадаютъ ученые, мало знакомые съ исторіею другихъ странъ: признанія національными особенностями того, что было боле или мене общимъ достояніямъ народовъ въ извстную эпоху развитія.
Посл указанія на вс т требованія, какимъ по нашему мннію должны удовлетворять труды по исторіи крестьянъ, длается боле понятнымъ, почему въ нашей молодой исторической литератур, которая всего-то существуетъ какихъ нибудь 50, 60 лтъ (если вести счетъ ея сознательной жизни со времени исторіи Карамзина), вовсе нтъ полной исторіи крестьянъ: мы видли, что этимъ не могутъ похвастать и боле зрлыя литературы запада. Но это во всякомъ случа не резонъ, чтобы еще медлить съ выполненіемъ такого настоятельнаго труда, и Западъ въ этомъ случа, какъ и во многихъ другихъ (особенно въ сфер явленій экономическихъ), намъ не указъ. Нашей стран, по преимуществу земледльческой, нашему государству, поддержанному въ теченіе тысячелтія почти исключительно мужицкими плечами, нашей наук, выхоленной на казенный, другими словами, мужицкій счетъ, — пора во всхъ отношеніяхъ воздать должное тому, кому они всмъ обязаны, а такъ какъ это исполнится лишь тогда, Когда указанная необходимость будетъ ясно сознана наукою и литературою, то об он должны отдать главное свое вниманіе народнымъ нуждамъ.
Что касается спеціально исторіи нашихъ крестьянъ, то какъ только будетъ сознана ея настоятельная необходимость, найдутся и нужныя силы, мы въ этомъ глубоко уврены, найдутся, если не среди ученыхъ, пріобрвшихъ себ извстность, то между начинающими изслдователями, а это быть можетъ и лучше, такъ какъ научное изслдованіе исторіи крестьянъ — трудная, утомительная и не эффектная работа (до крайней мр въ настоящее время), требующая свжихъ силъ: нужно изучать самые сухіе печатные матеріалы, нужно на много лтъ зарыться въ архив и не брезгать кропотливой работой, медленно собирая строительные матеріалы для будущаго зданія. Повторяемъ, что при современномъ состояніи нашей науки (о чемъ было говорено уже выше) и въ то же время при тхъ серьезныхъ требованіяхъ, которыя мы должны предъявить изслдователямъ прошлой народной жизни, написать полную исторію русскихъ крестьянъ дло не посильное для одного человка: необходимо раздленіе труда, нужна одновременная работа нсколькихъ силъ надъ разными эпохами исторіи народа. Быстрота работы тутъ прежде всего зависитъ отъ скудости или обилія матеріаловъ и отъ того, въ какой степени онъ изданъ. Такъ, напримръ, исторія крестьянъ до XV вка включительно нуждается въ неизмримо меньшей затрат силъ, чмъ послдующія эпохи: тутъ не только большая часть матеріаловъ издана, но они и въ значительной степени разработаны. Шестнадцатый вкъ требуетъ уже боле труда: одни неизданныя писцовыя книги потребуютъ не малой затраты на нихъ ученаго труда, но все-таки масса матеріала по исторіи крестьянъ и вообще внутренняго быта въ этомъ столтіи мене, чмъ для двухъ послдующихъ вковъ. Семнадцатое столтіе представляетъ особенныя трудности, такъ какъ для построенія исторіи народа въ это время сдлано даже мене, чмъ для императорскаго періода русской исторіи. Какъ бы то ни было, мы полагаемъ, что если бы нашелся десятокъ работниковъ, которые захотятъ положить свою жизнь на это дло, то въ десять, пятнадцать лтъ мы могли бы имть, если не полную исторію крестьянъ, то по крайней мр рядъ обстоятельныхъ монографій, которыя послужили бы превосходнымъ матеріаломъ для такой исторіи. А тогда, будьте уврены, явятся ученые съ художественнымъ талантомъ Н. И. Костомарова, которые, не становясь чернорабочими, не зарываясь на многіе годы въ архивы, какъ это по невол приходится длать теперь, сольютъ результаты предшествовавшихъ трудовъ въ одно цлое, соединятъ детали, которые въ свое время были нужны для правильнаго общаго вывода и дадутъ намъ художественную исторію русскаго мужика. Тогда явится возможность и для самого крестьянина написать правдивый разсказъ о его прошломъ, освтить вс т страданія, какія онъ вынесъ въ былое время, но вмст съ тмъ указать и на то, въ чемъ жизнь его предковъ была вольготне, словомъ общедоступно, но на научномъ основаніи изложить народу его исторію, тому народу, который пока долженъ довольствоваться преданіемъ о Юрик-Новосел.
Мы сами принуждены были употребить около десяти лтъ на изученіе исторіи крестьянъ при Екатерин II. Если принять въ соображеніе, съ одной стороны, важность этой эпохи, а съ другой громадное количество почти непочатаго архивнаго матеріала, это вовсе не покажется страннымъ. Важность этого періода въ жизни народа не подлежитъ сомннію: относительно крестьянъ крпостныхъ — окончательное закрпленіе власти помщиковъ, напротивъ для принадлежавшихъ духовенству — освобожденіе отъ ига барщинныхъ и иныхъ повинностей въ пользу монастырей, нкоторыхъ церквей, архіереевъ и синода и причисленіе крестьянъ къ государственнымъ, для дворцовыхъ — окончательный переходъ отъ барщинной системы къ оброчной, т. е. другими словами также почти уравненіе съ казеннымъ земледльческимъ населеніемъ, среди горнозаводскихъ — обширное волненіе и постепенное, но медленное улучшеніе ихъ быта, подготовившее освобожденіе отъ обязательныхъ работъ при Александр I, для казенныхъ крестьянъ (черносошныхъ и однодворцевъ) — участіе чрезъ своихъ депутатовъ въ законодательной коммиссіи. Наконецъ, цлый рядъ войнъ, страшно увеличившихъ тяжесть податей, носъ другой стороны, открывшій новый благодатный край для колонизаціи, и наконецъ все это освщено заревомъ Пугачевскаго пожара, — это ли не интересный и важный сюжетъ для историческаго изслдованія!
Имя въ виду другихъ историковъ крестьянской жизни, укажемъ на планъ нашего труда. Мы находимъ, что было бы полезно, если бы и другіе изслдователи народнаго быта высказывали соображенія и взгляды, сложившіеся у нихъ во время ихъ занятій надъ тмъ или другимъ трудомъ.
Мы только что перечислили нсколько крупныхъ отдловъ изъ общей массы крестьянскаго сословія, а это еще далеко не все, обиліе этихъ разрядовъ обусловливаетъ я нашъ планъ. Мы находимъ необходимымъ изучить каждый изъ этихъ видовъ крестьянъ отдльно и указать да ихъ особенности, а затмъ представить общую картину экономическаго и домашняго быта народа. При этомъ мы совершенно отдляемъ изученіе Великороссіи и Сибири, разница между которыми, по отношенію къ крестьянскому населенію, сказывалась лишь въ томъ, что въ Сибири не было нкоторыхъ изъ разрядовъ земледльческаго сословія, — отъ изслдованія Малороссіи, съ совершенно инымъ населеніемъ и иными формами быта, вмст съ которою необходимо изучать и такъ называемую Слободскую Украйну. Крестьянъ же въ областяхъ, присоединенныхъ отъ Польши, въ Остзейскомъ кра и Финляндіи мы вовсе исключаемъ изъ плана нашего изслдованія.
Многочисленные разряды великороссійскихъ крестьянъ мы можемъ раздлить на три группы: 1) крпостныхъ, 2) казенныхъ и третью, составляющую переходъ отъ первой ко второй. Въ числу казенныхъ крестьянъ принадлежатъ чернсошные или государственные въ тсномъ смысл этого слова (съ выдлившеюся изъ нихъ кучкою половниковъ), экономическіе (принадлежавшіе до секуляризаціи духовенству), однодворцы, старыхъ служебъ служилые люди, ямщики, отписные и обльные крестьяне. Съ переходной групп мы причисляемъ, во-первыхъ, всхъ крестьянъ дворцоваго вдомства (дворцовые, государевы, конюшенные и сокольи помытчики), изъ нихъ собственно дворцовые, съ повсмстною замной барщины оброкомъ, уподобились казеннымъ крестьянамъ, но государевы и конюшенные были боле близки къ крпостнымъ, во-вторыхъ, мы относимъ сюда крестьянъ такъ-называемыхъ поссессіонныхъ, т. е. принадлежащихъ не лицу, а въ какой-нибудь фабрик или заводу. Съ ними можно сблизить и особый видъ государственныхъ крестьянъ, такъ-называемыхъ приписныхъ, т. и. обязанныхъ не деньгами платить всю подать или часть ея, а отработывать на заводахъ (преимущественно горныхъ). Мы выдляемъ ихъ изъ всхъ другихъ государственныхъ крестьянъ, такъ какъ заводская работа имла огромное вліяніе на весь ихъ бытъ. За изученіемъ всхъ отдловъ великороссійскихъ крестьянъ въ частности долженъ слдовать общій обзоръ ихъ экономическаго и домашняго быта. Здсь прежде всего слдуетъ разсмотрть, такъ сказать, активъ крестьянскаго бюджета, т. е. подробно изучить народные промыслы: земледліе, огородничество, скотоводство, пчеловодство, рыболовство, охоту, лсные и отхожіе промыслы, разсмотрть всевозможные заработки мужчинъ, женщинъ и дтей и цны на ихъ трудъ въ связи съ цнами на главнйшіе жизненные припасы. Затмъ слдуетъ изучить пассивъ крестьянской экономіи, т. е. подати и повинности. Такимъ образомъ будемъ видно, какъ сложилось экономическое положеніе крестьянъ подъ вліяніемъ того и другаго фактора, будутъ понятне отдльныя указанія о бдности и зажиточности крестьянъ, о нищенств, о займ денегъ и размр процентовъ, о неурожаяхъ, о мрахъ для обезпеченія народнаго продовольствія. Затмъ слдуетъ сгруппировать многочисленныя для второй половины XVIII в. указанія о пищ, одежд и жилищ крестьянъ, о семейной жизни, характер народа, увеселеніяхъ, нравственномъ и умственномъ состояніи крестьянина. Тутъ же необходимо изучить поземельную общину и артель, описать деревенское самоуправленіе и отношенія крестьянъ къ священнику. Изслдователь этой эпохи въ жизни крестьянъ не можетъ, конечно, обойти и ихъ участіе въ Пугачевщин. Подобный же планъ можетъ быть принятъ и относительно Малороссіи {Для интересующихся исторіею крестьянъ укажемъ на наши статьи, въ которыхъ уже выполнена часть вышеупомянутаго плана: ‘Крпостные крестьяне при Екатерин II’ (‘Русс. Стар.’ 1876 г. NoNo 11 и 12), ‘Волненія крпостныхъ крестьянъ при Екатерин II’ (‘Русс. Стар.’ 1877 г. No 2), ‘Очерки изъ исторіи крпостнаго нрава въ Великороссіи во второй половин XVIII вка’ (‘Рус. Мысль’ 1880 г. NoNo 5, 6, 8, 9 и 10), ‘Крестьяне дворцоваго вдомства въ ХVIII вк’ (‘Вст. Европы’ 1878 г. NoNo 5 и 6), ‘Поссессіонные крестьяне въ XVIII вк’ (‘Вст. Европы’ 1878 г. NoNo 10 и 11), ‘Горнозаводскіе крестьяне на Урал въ 1760—1764 годахъ’ (‘Вст. Европы* 1877 г. NoNo 1 и 2), ‘Волненія крестьянъ, приписанныхъ къ Олонецкимъ заводамъ въ 1769—1771 году’ (‘Древ. и Нов. Рос.’ 1877 г. NoNo 6 и 7), ‘Казенные крестьяне при Екатерин II’ (‘Рус. Стар.’ 1879 г. NoNo 1—6), ‘Сельскій священникъ во второй половин ХШ вка’ (‘Рус. Стар.’ 1877 г. No 8). Упомянемъ еще о двухъ статьяхъ: ‘Крестьянскій вопросъ при Екатерин II’ (‘Отеч. Зап.’ 1879 г. NoNo 10—12) и ‘Раздача населенныхъ имніи при Екатерин II’ (‘Отеч. Зап.’ 1877 г. No 8).}.
Въ настоящее время авторы трудовъ по исторіи крестьянъ, желающіе вполн стоять на уровн современной науки, отнюдь не могутъ довольствоваться группировкою исключительно оффиціальнаго матеріала: разныхъ правительственныхъ распоряженій, указовъ и т. п., что было возможно двадцать пять лтъ тому назадъ, что было въ свое время полезно, какъ первая попытка оріентироваться въ печатномъ матеріал, то въ настоящее время уже немыслимо. При обработк иныхъ эпохъ предложенный нами планъ долженъ, конечно, до нкоторой степени измниться: чмъ древне будетъ выбранное время, тмъ боле будетъ съуживаться частный отдлъ труда, такъ какъ встртится все мене подраздленій крестьянскаго сословія, тмъ боле сжатый объемъ можетъ принимать и все изслдованіе, быть можетъ окажется даже возможнымъ полное слитіе частнаго и общаго отдла подобныхъ изслдованій въ одной картин юридическаго, экономическаго и домашняго быта народа, но, во всякомъ случа, указанный нами планъ можетъ пригодиться для соображеній другихъ историковъ.
Мы предлагаемъ длать попытки всесторонняго изученія крестьянъ въ отдльныя эпохи нашей прошлой жизни, возможенъ и иной пріемъ раздленія труда въ области исторіи народа. Вмсто поперечнаго разрза, какой мы длаемъ, возможны, такъ сказать, разрзы продольные: т. е. вмсто изученія всхъ разнообразныхъ видовъ крестьянскаго сословія въ какую-нибудь одну эпоху, можно предпринять изслдованіе прошлой жизни одного изъ разрядовъ крестьянъ, но за то въ теченіи многихъ вковъ. Образцомъ такого труда можетъ служить указанная выше книга проф. Горчакова: ‘О земельныхъ владніяхъ митрополитовъ, патріарховъ и Святйшаго Синода’. Можно даже заране предвидть, что юристы предпочтутъ именно такой способъ спеціализаціи труда, такъ какъ они рдко затрогиваютъ экономическое положеніе народа и преимущественно ищутъ измненій въ сфер правовыхъ отношеній. Напротивъ того, для историка, по нашему мннію, удобне ограниченіе одною извстною эпохою русской истеріи, но съ тмъ, чтобы въ этотъ періодъ была изучена жизнь всхъ разновидностей крестьянъ и по возможности всесторонне. Послдній пріемъ длается даже едва-ли не единственно возможнымъ, если желаешь дать обстоятельную картину экономическаго быта, потому что источники по этому предмету, какъ изданные, такъ и неизданные, настолько разбросаны, что нердко, изучая матеріалъ для исторіи одного изъ разрядовъ крестьянъ, неожиданно находишь данныя для характеристики совершенно иного отдла. Разумется, принятая нами система иметъ одно большое неудобство: ограничиваясь самымъ подробнымъ изученіемъ одной эпохи, изслдователь не иметъ возможности одновременно длать подобныя же изысканія и для исторіи предшествовавшихъ эпохъ, но происходящіе отъ этого недостатки исчезнутъ, когда появится цлый рядъ монографій по исторіи крестьянъ, взаимно пополняющихъ другъ друга. Да и вообще изслдованія народнаго быта въ извстныя эпохи имютъ боле широкое научное значеніе, чмъ это кажется, не только потому, что они даютъ важный матеріалъ для сопоставленія настоящаго съ прошлымъ и разныхъ эпохъ прошедшей жизни между собою, но и потому, что каждая такая работа, если она исполнена старательно и добросовстно, указываетъ, въ какомъ направленіи слдуетъ вести другіе подобные же труды и непремнно вызываетъ ихъ появленіе.
Выше было уже указано, что издано вообще весьма мало матеріаловъ для исторіи нашихъ крестьянъ. Такимъ образомъ каждый изслдователь, желающій поближе изучить народную жизнь въ ту или другую эпоху, принужденъ будетъ обратиться къ неизданнымъ источникамъ. Имя въ виду, что опытность одного работника въ этой области можетъ облегчить труды другаго, мы перечислимъ т архивы, въ которыхъ намъ приходилось до сихъ поръ заниматься, и укажемъ на то, какого рода матеріалы хранятся въ нихъ.
Самымъ важнымъ архивомъ, для исторіи внутренняго быта, не только въ XVIII вк, но и въ предшествовавшія эпохи, особенно въ XVI—XVII столтіяхъ, несомннно нужно считать Архивъ Министерства Юстиціи въ Москв, находящійся подъ управленіемъ нашего извстнаго ученаго изслдователя и редактора изданій многихъ матеріаловъ Н. В. Балачева. Здсь хранятся боярскія книги и списки, десятки, жилецкіе списки, дла конторъ герольдмейстерской, печатной и др., приказовъ малороссійскаго, разряднаго, сибирскаго и многихъ другихъ, родословныя, разряды, множество жалованныхъ грамотъ монастырямъ и церквамъ, дла канцелярій конфискаціи, тайной и другихъ, камеръ, ревизіонъ- и юстицъ- коллегій, коллегіи экономіи и нкоторыхъ коиторъ, коммиссіи о моровой язв 1771 года, нкоторыхъ магистратовъ, разныхъ судовъ, розыскной экспедиціи, книги записныя, отказныя, писцовыя, наконецъ, обширное производство разныхъ учрежденій (съ начала XVII столтія по 1867 годъ), расположенное по мстностямъ, Для исторіи крестьянъ въ XVIII в. матеріала слдуетъ преимущественно искать въ огромной конекціи длъ сената (какая масса документовъ хранится въ этомъ архив, видно уже изъ того, что однихъ сенатскихъ ддъ, съ 1711 по 1797 г., здсь находится 7428 книгъ и 1186 вязокъ). Для исторіи великороссійскихъ крестьянъ при Екатерин всего обильне матеріалами дла 1-го департамента, а относительно крестьянъ духовныхъ вотчивъ, слдуетъ преимущественно искать свдній въ длахъ коллегіи экономіи. Тутъ же хранятся дла камеръ-коллегіи, но, къ несчастію, изъ нихъ сохранились только наимене важные документы о вин и о соли, остальные же, какъ говорятъ, при одномъ изъ прежнихъ директоровъ архива, признаны ненужными и истреблены, причемъ должна была погибнуть масса драгоцнныхъ вдомостей о цнахъ хлба въ прошломъ столтіи, обязательно присылавшихся въ камеръ-коллегію со всхъ концовъ Россіи. Въ этомъ же архив, между прочимъ, особое производство кн. Вяземскаго и А. И. Бибикова по длу усмиренія уральскихъ крестьянъ въ 1760—1764 годахъ. Тутъ же, наконецъ, хранится много новыхъ документовъ для исторіи пугачевскаго бунта, теперь приготовляемыхъ въ печати (они должны появиться въ Сборник Историческаго Общества подъ редакціею Н. В. Калачева). Администраціею архива приступлено уже къ печатанію описанія хранящихся въ немъ документовъ {‘Описаніе документовъ и бумагъ, хранящихся въ Московскомъ Архив Министерства Юстиціи’, 3 тома. Въ I том помщена подробная опись Mira’ писцовымъ, переписнымъ, дозорнымъ, перечневымъ, платежнымъ и межевымъ, какъ въ хронологическомъ, такъ и въ алфавитномъ порядк по мстностямъ. Изъ этой описи и изъ дополнительнаго списка къ ней помщеннаго во II т. видно, что для одного XVI в. такихъ книгъ боле ста, а для XVII в. около трехъ съ половиною тысячъ.}. Въ первомъ том этого изданія помщено обозрніе учрежденій, изъ которыхъ поступили въ архивъ документы, и краткая вдомость матеріаламъ, хранящимся въ архив. Это даетъ возможность изслдователю оріентироваться на первыхъ порахъ, но затмъ, начавъ самыя работы, ему придется погрузиться въ массу рукописныхъ описей, такъ, напримръ, для изученія однихъ сенатскихъ длъ Екатерининскаго царствованія нужно просмотрть нсколько десятковъ описей, изъ которыхъ каждая составляетъ толстый томъ in f. Понятна-ли теперь необходимость спеціализаціи труда по исторіи крестьянъ?
Другое громадное московское древлехранилище — Главный Архивъ Министерства Иностранныхъ Длъ — какъ показываетъ и самое его названіе, иметъ преимущественно значеніе для исторій дипломатическихъ сношеній, тутъ хранятся трактаты съ европейскими державами, договоры съ азіатскими владтелями, дла министерской корреспонденціи по европейской и азіатской экспедиціямъ, но здсь-же есть очень много источниковъ и для исторіи внутренняго быта: разныя государственныя книги, грамоты и договоры съ древнйшихъ временъ, жалованныя грамоты, письма государей, секретныя дла, не мало документовъ Елизаветинскаго царствованія, дла Верховнаго Тайнаго Совта, дла о вызд въ Россію иностранцевъ, о донскихъ казакахъ, духовныя дла (о поставленіи патріарховъ и пр.), матеріалы о духовенств иностранныхъ исповданій, кабинетныя дла Анны Іоанновны, малороссійскія дла (1522—1775 г.), дла кн. Меншикова, почтовыя, смолекскаго приказа, монастырскія конца XVII ст. и пр. Здсь есть также нкоторые документы, касающіяся Екатерининской коммиссіи для составленія новаго уложенія и сношенія государей съ разными правительственными мстами и должностными лицами по дламъ внутреннимъ, доклады по дламъ финансовымъ второй половины XVIII в., дла о раскольникахъ, самозванцахъ и пр. Намъ удалось еще познакомиться, благодаря любезному разршенію г. директора архива, барона . А. Бюллера, съ хранящимся тамъ же семейнымъ архивомъ вице-канцлера императрицы Екатерины кн. А. М. Голицына, занимающимъ 10 шкафовъ, описаніе которыхъ уже начато, но еще не скоро можетъ быть приведено къ концу. Въ этомъ драгоцнномъ собраніи есть интересная переписка съ вице-канцлеромъ нашихъ дипломатическихъ агентовъ, а также и разныхъ высокопоставленныхъ лицъ, служившихъ въ Россіи, письма самой императрицы Екатерины, переписка семейная, заключающая массу самыхъ любопытныхъ данныхъ о быт дворянства того времени, донесенія изъ вотчинъ, какъ принадлежавшихъ самому кн. Голицыну, такъ и находившихся подъ его опекою или наблюденіемъ, наконецъ, цлая масса приходо-расходныхъ книгъ, веденныхъ въ дом господина, а также и въ различныхъ вотчинахъ. Все это документы первостепенной важности для исторіи дворянскаго быта, крпостнаго права, наконецъ, исторій цнъ, между тмъ, этими длами до сихъ поръ еще никто не пользовался. Кром документовъ самого архива не мало любопытныхъ рукописей хранится и въ обширной его библіотек (между прочимъ коллекція портфелей академика Г. Ф. Миллера).
Изслдователи экономическаго быта Россіи, начиная съ половины XVIII столтія, найдутъ матеріалы громадной важности въ Архив Межевомъ (въ Москв). Въ чертежномъ отдленіи этого архива хранятся результаты генеральнаго межеванія (такъ называемыя ‘Экономическія примчанія’). Относительно каждаго узда имется книга in f, въ которой помщенъ перечень всхъ населенныхъ и ненаселенныхъ дачъ, какъ въ узд, такъ и въ городской черт, съ обозначеніемъ числа дворовъ, числа душъ, количества земли усадебной, пахатной, снокосной, лсу и неудобной. Кром того въ послдней граф приводятся нкоторыя свднія о положеніи селеній, о качеств лса, промыслахъ жителей, а относительно помщичьихъ имній всегда отмчается, на барщин крестьяне или на оброк, вообще-же свднія, помщенныя въ этой послдней граф (которыя собственно и составляютъ ‘Экономическія примчанія’), крайне скудны и совсмъ не оправдываютъ тхъ блестящихъ надеждъ, которыя возлагалъ на нихъ гр. Д. А. Толстой, первый обратившій вниманіе ученыхъ на эти документы, хотя и не воспользовавшійся ими самъ {См. его статью ‘О статистическихъ работахъ межевыхъ чиновъ въ царствованіе императрицы Екатерины II’, Жур. мин. Вн. Д. 1848 г., ч. XXI.}. Главное значеніе результатовъ генеральнаго межеванія состоитъ въ томъ, что они даютъ полный матеріалъ для статистики землевладнія во второй половин прошлаго столтія, а подобныя данныя должны служить фундаментомъ для исторіи крестьянъ, такъ какъ что-же можетъ быть важне въ характеристик жизни земледльца, какъ не опредленіе количества земли, которымъ онъ владетъ или пользуется. Межевой Архивъ, вмст съ Архивомъ мин. Юстиціи, настоящій кладъ для мстныхъ изслдователей, дай-то Богъ, чтобы они пожелали ими воспользоваться! {Мы не сомнваемся, что всякій ученый встртитъ столь же любезный пріемъ со стороны г. предсдателя межевой канцеляріи В. И. Ахшарумова, какой былъ оказанъ и намъ при занятіяхъ въ Межевомъ Архив.}
Изъ тхъ петербургскихъ архивовъ, въ которыхъ мы имли возможность заниматься, первое мсто по значенію хранящихся въ нихъ документовъ занимаетъ Сенатскій Архивъ. Всего важне тутъ коллекція подлинныхъ именныхъ указовъ начиная съ Петра Великаго (за одно царствованіе императрицы Екатерины II именные указы сенату составляютъ около 80 толстыхъ томовъ). Въ этомъ же архив хранятся указы и протоколы Верховнаго Тайнаго Совта, дла главной полицмейстерской канцеляріи и пр. Пользованіе архивомъ, для времени до Екатерины II, чрезвычайно облегчено прекрасно составленною г. завдующимъ архивомъ П. Барановымъ описью именнымъ высочайшимъ указамъ и повелніямъ (3 тома).
Для изслдователей второй половины XVIII в. еще боле важный матеріалъ хранится въ Архив ІІ-го Отдленія собственной, Его Величества Канцеляріи: здсь находятся вс дла, относящіяся въ Коммиссіи для составленія новаго Уложенія, т. е. дневныя записки Большаго Собранія и частныхъ коммиссій, мннія, поданныя депутатами, наказы отъ разныхъ государственныхъ учрежденій, отъ дворянъ, городовъ, крестьянъ, казаковъ, своды изъ этихъ наказовъ и пр. Изъ всего этого драгоцннаго матеріала напечатаны въ Сборник Историческаго Общества только часть дневныхъ записокъ Большаго Собранія и дворянскихъ наказовъ. Продолженіе этого изданія, начатаго покойнымъ Д. В. Полновымъ, поручено теперь извстному ученому проф. В. И. Сергевичу, которымъ уже и приготовленъ въ печати новый томъ, посвященный преніямъ по крестьянскому вопросу въ Большомъ Собраніи, но окончанія этого громаднаго труда мы, вроятно, не дождемся при нашей жизни, если даже изданіе будетъ ведено очень энергично, потому что наказы всхъ сословій, особенно. крестьянъ, представляютъ огромную коллекцію документовъ, и, чтобы исчерпать ихъ, нужно множество томовъ. Дло усложняется тмъ, что депутаты крестьянъ черносошныхъ не представляли сводныхъ наказовъ: крестьяне каждой волости или погоста, выбирая кого либо изъ своей среды для избранія узднаго повреннаго, давали ему отъ себя письменное наставленіе съ изложеніемъ ‘своихъ нуждъ и недостатковъ’, уздные повренные получали отъ избирателей вс привезенныя имъ наставленія и передавали ихъ, въ свою очередь, депутату отъ провинцій (крестьянскіе депутаты выбирались не отъ каждаго узда, какъ дворянскіе, а отъ цлой провинціи). Такимъ образомъ, депутатъ велико-устюжской провинціи привезъ 192 наказа или довренности отъ червосошныхъ крестьянъ да еще 16 отъ половниковъ. Депутатъ отъ крестьянъ архангельской провинцій привезъ 103 довренности отъ черносошныхъ и 92 отъ экономическихъ и дворцовыхъ волостей. Такимъ образомъ, одни наказы черносошныхъ крестьянъ, не говоря уже объ однодворцахъ и другихъ, представляютъ такую массу матеріаловъ, которая чрезвычайно трудно поддается изданію, а между тмъ, въ этихъ документахъ мы находимъ множество любопытныхъ подробностей объ экономическомъ быт и поземельныхъ отношеніяхъ крестьянъ, тоже самое слдуетъ сказать и относительно городскихъ, казацкихъ наказовъ и пр.
Матеріалы для исторіи крестьянъ приписныхъ или горнозаводскихъ и вообще для исторіи горнаго дла въ Россіи, хранятся въ архив горнаго департамента Министерства Госуд. Имуществъ, вмщающемъ въ себ, между прочимъ, богатый архивъ бергъ-коллегіи. Архивъ департамента мануфактуръ и торговли заключаетъ въ себ любопытные документы для исторіи промышленности въ Россіи и между прочимъ для характеристики быта поссессіонныхъ крестьянъ. Много любопытныхъ данныхъ о сельскомъ хозяйств и экономической жизни народа съ половины XVIII столтія хранится въ Архив Вольнаго Энономическаго Общества. Наконецъ, отдльныя интересныя для исторія внутренняго быта рукописи встрчаются въ рукописныхъ отдленіяхъ Публичной Библіотеки и Академіи Наукъ въ С.-Петербург, Румянцевскаго музея и Чертковской библіотеки въ Москв {Перечисливъ вс архивы и хранилища рукописей, съ которыми до сихъ поръ мы имли возможность лично познакомиться, мы назовемъ еще нсколько архивовъ, гд могутъ храниться документы для исторія крестьянъ: государственный архивъ, архивъ кабинета, св. синода, государственнаго совта, минист. внутрен. длъ, минист. госуд. имуществъ, морскаго министерства, ученый архивъ военно-топографическаго депо, департамента таможенныхъ сборовъ (гд хранятся между прочимъ дла сибирскаго приказа и поташской конторы), наконецъ собраніе рукописей археографической коммиссіи и археологическаго общества — въ Петербург, центральный дворцовый архивъ к архивъ военнаго министерства — въ Москв, центральный архивъ и рукопис. отдленіе публичной библіотеки въ Вильно, центральный архивъ въ Витебск, центральный архивъ въ Кіев, черниговскій архивъ губернс. статистическаго комитета (нын переданный харьковскому университету), гд хранится знаменитая опись Maлороссіи, составленная при Румянцов, архивъ черинговскаго губернс. правленія, гд находятся дла малороссійской коллегіи, рукописное отдленіе библіотеки казанскаго университета и различные архивы въ губернскихъ городахъ. Все это богатая жатва для мстныхъ изслдователей.}.
Посвящаемъ нашу статью молодымъ изслдователямъ въ области русской исторіи въ надежд, что быть можетъ она побудитъ нкоторыхъ изъ нихъ обратиться къ изученію прошлой жизни нашихъ крестьянъ. Мы не скрыли того, что работа по этому предмету въ настоящее время очень трудна и вовсе не эффектна, но надемся, что намъ удалось высказать нсколько вскихъ соображеній въ пользу настоятельной необходимости такихъ трудовъ. Во всякомъ случа, историкъ Россіи, если онъ хочетъ въ тоже время служить современнымъ интересамъ народа, принесетъ наиболе пользы, работая въ этой области. Намъ приходилось слышать замчанія, что въ исторіи все одинаково важно и нельзя придавать такого огромнаго значенія изученію исторіи одного сословія. Да, для историка все иметъ значеніе, но только далеко не въ одинаковой степени: въ исторіи, какъ и въ живописи, должна быть перспектива, и несомннно, что исторія крестьянскаго сословія вообще, а у насъ въ особенности должна стоять на первомъ мст не только вслдствіе его многочисленности, но и по тому значенію, какое оно иметъ для государства. Намъ остается только прибавить, что если исторія крестьянъ необходима даже въ виду насущныхъ интересовъ настоящаго времени, то ея научная важность ясна сама собою: подробное изученіе прошлаго народнаго быта несомннно прольетъ совершенно новый свтъ на многія событія нашей исторіи, низведетъ съ пьедестала нкоторыя личности, не по заслугамъ возвеличенныя, но за то воздастъ должное многимъ дятелемъ, еще недостаточно оцненнымъ, и наконецъ, быть можетъ, даже вызоветъ совершенно новое построеніе русской исторіи.

В. И. Семевскій.

‘Русская Мысль’, No 2, 1881

Семевский Василий Иванович
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Крестьянский вопрос при Екатерине II, Семевский Василий Иванович, Год: 1879
  2. Крестьянский вопрос при Екатерине II, Семевский Василий Иванович, Год: 1879
  3. Крестьяне духовных вотчин во второй половине XVIII века, Семевский Василий Иванович, Год: 1882
  4. Пожалование населенных имений при императоре Павле, Семевский Василий Иванович, Год: 1882
  5. Крестьянский вопрос в вольном экономическом обществе в 1803-1822 гг, Семевский Василий Иванович, Год: 1883
  6. Николай Иванович Гулак, Семевский Василий Иванович, Год: 1907
  7. Небо поделено на созвездия в каменном веке, Гурштейн Александр Аронович, Год: 1994
  8. Папа Лев XIII, Фирсов Николай Николаевич, Год: 1895
Электронная библиотека