‘Міръ Божій‘, No 12, 1895
М. А. Протопопов. Литературно-критические характеристики. Изд. журн. ‘Рус. Богатство’. 1896 г, Протопопов Михаил Алексеевич, Год: 1895
Время на прочтение: 2 минут(ы)
М. А. Протопоповъ. Литературно-критическія характеристики. Изд. журн. ‘Рус. Богатство’. 1896 г. Ц. 2 р. 20 к. Въ лиц г. Протопопова мы имемъ одного изъ представителей критики, сохранившей лучшія традиціи литературы временъ Блинскаго и Добролюбова. Въ своихъ ‘литературно-критическихъ характеристикахъ’ онъ даетъ не столько характеристики авторовъ, сколько общественныхъ направленій, выразителями которыхъ они являются. Книга начинается характеристикой Блинскаго, въ которой, между прочимъ, г. Протопоповъ пользуется формулирои кой воззрній его на литературную дятельность, чтобы освтить свои взгляды на задачи критики. Задачи эти ‘не эстетическія и даже не чисто литературныя’, а строго и непосредственно общественныя — развивать въ обществ ‘сознаніе солидарности, будить въ немъ тотъ духъ общественности, безъ котораго нтъ ни прогресса, ни настоящей умственной жизни’. Какъ достигаетъ этого критикъ, видно лучше всего въ его статьяхъ, посвященныхъ обстоятельному разбору произведеній Л. Н. Толстого и народниковъ — H. Н. Златовратскаго, Ршетникова и Гл. Успенскаго. Относясь съ полнымъ уваженіемъ къ тому ‘громадному, столько же глубокому, сколько и разнообразному, психологическому матеріалу’, который заключается въ произведеніяхъ Л. Н. Толстого, критикъ безусловно отрицаетъ его ‘платоническую мораль’, остроумно характеризуя ея безсиліе. ‘Богъ-то Богъ,— говоритъ онъ по поводу ‘Власти тьмы’,— да и самъ не будь плохъ, скажемъ мы русской пословицей. Это хорошо, что въ Никит заговорила, наконецъ, совсть, но нехорошо то, что она заговорила слишкомъ поздно, когда все зло, какое могъ сдлать Никита, уже сдлано имъ подъ вліяніемъ матери….И все это происходило, такъ сказать, подъ носомъ у Акима, подъ аккомпаниментъ его мудрыхъ изреченій — ‘по душ, по закону, по Божьи’. Можно ли ярче и рельефне изобразить безсиліе этой платонической морали, которая брызгаетъ прозой и грязью жизни, и этихъ моралистовъ, которые, по тупости ли своего пониманія, или изъ нелпо-преувеличеннаго ригоризма, никакъ не хотятъ взять въ толкъ, что живой человкъ — не мумія, что его волнуютъ чувства, обуреваютъ страсти, что опасности грха, увлеченія, паденія постоянно висятъ надъ нимъ черной тучей, и что. Слдовательно, людей прежде всего надо оберегать и уже потомъ каратъ, карать тогда, когда, по выраженію юристомъ, ‘злая воля’ безвозвратно овладла человкомъ? А предостерегать совсмъ не значить съ утра до ночи и съ вечера до утра выбалтывать добродтельныя изреченія, а значитъ дйствовать’ (стр. 209). Въ произведеніяхъ H. Н. Златовратскаго критикъ указываетъ ту ложь, которую создали народники неврнымъ освщеніемъ народной среды. Статья эта, по нашему мннію, принадлежитъ къ числу лучшихъ въ книг. ‘Г. Златовратскій,— говоритъ критикъ по поводу его ‘Деревенскихъ буденъ’,— боле роялистъ, чмъ самъ король, боле народникъ, чмъ самъ народъ. Въ этомъ источникъ и его несправедливости по отношенію къ намъ и къ нашей культур, и его оптимистическихъ воззрній на народную жизнь. Повторяемъ: идеалы, выработанные въ нашей сред, вычитанные изъ нашихъ книжекъ, заимствованные отъ нашихъ общихъ учителей, г. Златовратскій съ спокойнымъ духомъ и съ свтлымъ лицомъ вмняетъ въ заслугу народу и длаетъ ихъ содержаніемъ пустопорожнихъ формъ патріархальной жизни. Онъ усматриваетъ разумность и сознательность тамъ, гд дйствуетъ только инстинктъ, онъ находитъ ‘гарантіи’ тамъ, гд, въ сущности, имется только пассивное сопротивленіе, онъ говоритъ объ идеалахъ, имя настоящее право говорить только о платоническихъ благопожеланіяхъ’. Апокалипсическій оптимизмъ — этимъ острымъ словцомъ мтко опредляетъ критикъ народническое ‘сладкогласованіе’ о трехъ китахъ (община, артель, кустари), и, въ противоположность ему, выдвигаетъ здоровый реализмъ Гл. Успенскаго и Ршетникова, которые говорили правду о народ, а не сочиняли народъ.
Такими мткими и остроумными опредленіями отличается большинство характеристикъ г. Протопопова, къ числу особыхъ достоинствъ котораго принадлежитъ блестящій слогъ, нердко увлекающій самого автора, что иногда вредитъ ясности его основныхъ положеній. Какъ критикъ, г. Протопоповъ оказалъ немалую услугу русскому читателю, сорвавъ блестящую мишуру съ пустопорожнихъ словъ и представивъ въ надлежащемъ вид ихъ скорбныхъ творцовъ. Вполн умстно, поэтому, появленіе собранія его статей, разсянныхъ по лучшимъ нашимъ журналамъ, на протяженіи боле, чмъ пятнадцати лтъ.