Красотка с запада, Хейвуд Томас, Год: 1617 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 42 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

И. А. Аксенов. Елизаветинцы. Статьи и переводы

М., ГИХЛ, 1938

Томас Хейвуд
Красотка с запада

Комедия в пяти актах

Действующие лица

Спенсер, Кэроль, Фоссет — джентльмены.

Капитан Гудлэк, друг Спенсера.

Рефман — хвастливый джентльмен.

Клем — ученик в харчевне.

Два капитана.

Мэр города Фой.

Ольдерман.

Мулл и шейх, царь Феца.

Паша Алькад.

Визирь.

Испанский капитан.

Английский купец.

Французский купец.

Итальянский купец.

Врач.

Проповедник.

Половые, моряки, испанцы, мавры.

Слуги, хор.

Басс Бриджс, красотка с Запада.

Кухарка.

Граф Эссекс, Мэр Плимута — без речей.

Кредиторы

Место действия — Англия, Азорские острова, Марокко.

АКТ ПЕРВЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Улица в Плимуте.

Входят Кэроль и два капитана.

1-й капитан.

Когда выходит граф?

2-й капитан.

С попутным ветром.

1-й капитан.

Скажите мне, пожалуйста: куда они пойдут?

2-й капитан.

Большинство полагает,

Что поплывут на Острова.

1-й капитан.

Нет! Крепко!

Славный успех в Кадиксе, под командой

Такого полководца, англичанам

Прибавил сердца: все горят огнем

Сражения с испанцами. Если карак

Их хорошо гружен, — придется драться

За золотой приз.

2-й капитан.

О, когда бы так!

1-й капитан.

Как Плимут кишит франтами! Проулки

Как золотом блестят! Кого ни встретишь —

При шарфе и с пером, как будто цвет

Британских щеголей закинул якорь

В этом порту: мне кажется, что здесь

Военный двор.

2-й капитан.

Конечно, так и есть.

1-й капитан.

Где мы обедаем, сегодня?

2-й капитан.

А здесь, в таверне. В ней и вина лучше.

1-й капитан.

А девка Бэсс Бриджс — украшенье всех

Плимутских кабаков. Плюща не вешать:

На красоту ее бежит гуляка

Верней, чем на все вывески.

2-й капитан.

Мила.

И без укора.

1-й капитан.

Да, по всем рассказам

Девушка честная.

Кэроль.

И так живет?

В таверне, где все время толчея

Красавцев-молодцов. Честна, сказал ты?

2-й капитан.

Ей-богу! Такова со мной.

1-й капитан.

Со всеми.

Она чудесно как скромна.

2-й капитан.

При этом

До крайности любезна.

1-й капитан.

Это признак —

Что не горда.

Кэроль.

Нет. Гордые падут.

1-й капитан.

Так. И она влечет сильней алмаза,

Своею красотой спасает дело

И много принесла патрону.

Кэроль.

Ваш алмаз

И меня тянет: будем там обедать.

2-й капитан.

Самое лучшее. Итак — все в ‘Замок’!

Уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Перед таверной ‘Замок’.

Входят Спенсер и капитан Гудлэк.

Гудлэк.

Как, в старый дом опять?

Спенсер.

Что ж тут дурного?

Поверьте, до сих пор я не сдавался

И не был взят врасплох.

Гудлэк.

Вы вот скажите:

Как преуспевший джентльмен, с друзьями

И средствами, вы вздумали рискнуть

Собою в плаваньи, где только мне подобным,

У кого, кроме шпаги, ничего нет,

Искать за морем грабежа?

Спенсер.

Грабеж?

Честь, капитан, и славная компания

Блестящей молодежи, состоящей

При нашем, генерале, меня манит,

А не надежда на прибыль грабежа.

Гудлэк.

Так. Ну, а в этот дом что манит вас?

Спенсер.

Как будто бы не знаешь.

Гудлэк.

Бэсс?

Спенсер.

Она.

Гудлэк.

Ну, доложу вам, вы себя забыли:

Такого рода, званья человек

Помешан на кожевнице! Отец ее,

Торговец кож в Соммерсет, прогорел

И дочь отдал служить.

Спенсер.

Прошу, оставь.

Твердишь о том, что я хотел забыть бы

Или не узнавать. Хочешь развлечь —

Скажи: честна, прекрасна…

Гудлак.

И вас любит.

Забыть об этом — обесценить все:

Без этого — все вздор. Давай, войдем.

Уходят.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Комната в таверне ‘Замок’.

Входят Спенсер и капитан Гудлэк, два половых.

1-й половой.

Милости просим, джентльмены. Проведи их в соседнюю комнату.

2-й половой.

Поищи-ка салфетку, булок, солонок и ножей.

Спенсер.

Нет, сэр, мы не обедаем.

2-й половой.

Уверяю вас, будь у вас мое настроение, так обедали бы. Какого вина прикажете? Хереса или кларета?

Спенсер.

Где Бэсс?

2-й половой.

А где ей быть? Наверху, с тремя-четырьмя джентльменами.

Спенсер.

Поди, позови ее.

2-й половой.

Я сам налью вам лучшего вина в Плимуте.

Спенсер.

Не по вкусу мне ваш разлив. Позови Бэсс.

2-й половой.

Только и знают, что ‘Бэсс, Бэсс’.

Спенсер.

Как вы сказали, сэр?

2-й половой.

Ничего, сэр, кроме того, что я сейчас пойду ее звать.

Спенсер.

Скажи ей, кто здесь.

2-й половой.

Чтоб ее от нас чорт унес!

Спенсер.

Вы говорите?..

2-й половой.

Только ‘сейчас, сейчас’ сэр. (Уходит.)

Входит Бэсс Бриджс.

Спенсер.

Она, она пришла!

Бэсс.

Милый мистер Спенсер, вы пропали.

Вас три дня не видать.

Спенсер.

Вчера всю ночь

В карты играл. Возьми — вот кошелек —

И спрячь, пока не попрошу.

Бэсс.

Извольте.

Спенсер.

Дай мне вина.

Бэсс.

Запомнила ваш вкус

И чем вам угодить. (Уходит.)

Гудлэк.

Ей-ей, милашка!

Спенсер.

Сейчас тебе откроюсь до конца:

Будь у нее род вровень красоте, —

Тут бы и бросил якорь.

Гудлэк.

Вы в уме ли?

Ей про любовь сказали?

Спенсер.

Не спросила.

Гудлэк.

Так наведите вы. Ловите случай:

Он — лучший сводник. Вы сказали: любит,

Значит — ни в чем отказу нет.

Спенсер.

Пытался

Знакомиться тесней, все перебрал,

До скромного насилья, — все напрасно!

Смеясь, толкует, слушает, болтает,

Разве что поцелует. Ну, а дальше

Итти с ней невозможно.

Гудлэк.

Добродетель

Такая редкость по тавернам.

Входит Бэсс.

Бэсс.

Сэр,

Вот лучший грав.

Спенсер.

Благодарю. Садись Бэсс.

Простите, сэр, — не смею.

Спенсер.

Я хочу.

Бэсс.

Меня не любят здесь и донесут

Про этакую дерзость.

Спенсер.

И черт с ними!

А я проверю, крепче ли горшки,

Чем их башки, едва заслышу ропот.

Сядь, Бэсс. Пей за меня.

Бэсс.

За путешествие! (Пьет.)

Входит 2-й половой.

2-й половой.

Сэр, вы велели?

Спенсер.

Чтоб вы ушли, сэр… Капитан, за вас!

Гудлэк.

Есть, сэр.

2-й половой.

Расселась. А мы стой, служи для…

Спенсер.

Вы говорите?

2-й половой.

Я сейчас, сейчас. (Уходит.)

Спенсер.

Бэсс, что дадите мне на память, в море?

Бэсс.

То, что всего дороже, — сердце. Мне бы

Родиться равной вам по положенью

Или чтоб вы родились равным мне, —

Тогда б могла я говорить открыто:

Любим мной только Спенсер мой…

Спенсер.

Спасибо!

Эти сто фунтов береги, покуда

Я не вернусь. А если я погибну,

Возьми себе: они твои.

Бэсс.

Должник ваш.

Входит 1-й половой.

1-й половой.

Бэсс, вам необходимо сходить разлить вино в ‘опускную решетку’: тамошние господа желают пить вино только вашего разлива.

Спенсер.

Она не встанет. К чорту с пустяками!

1-й половой.

Я это передам — и пусть икают.

Входит 2-й половой.

2-й половой.

Бэсс, вам необходимо итти. Господа швыряются с лестницы горшками, черпаками, стаканами — всем, чем попало. Гром по всему дому идет’.

Бэсс.

Простите, сэр, итти необходимо.

2-й половой.

Джентльмены клянутся, что, если она к ним не поднимется, они сойдут к ней.

Спенсер.

Если придут к нам мирно,

Как впору джентльменам, будем рады,

А неугодно — так пусть входят силой:

Мы и к тому готовы.

Входят Кэроль и два капитана.

Кэроль.

Слава хватам!

Несколько дерзко с нашей стороны

Являться так: нам надо бы чиниться.

За это вынужден просить прощенья.

Спенсер.

Сэр, милости прошу и вас и ваших друзей.

1-й капитан.

Вина!

Бэсс.

Позвольте, я им разолью.

Спенсер.

Сиди.

Так… Вас прошу садиться за наш стол.

Слуга, дать стульев.

Кэроль.

Но она — прислуга.

Вы здешняя?

Бэсс.

Да, сэр.

Кэроль.

А ваша служба?

Бэсс.

Я разливаю.

Кэроль.

Пиво? Вы пивная?

Спенсер.

Сэр, если должность ищете похуже,

Так девушке нет хуже — лить вино.

Кэроль.

Нам не хотела разливать. А может,

Хранит в укромном месте сулею,

Чтоб вы один проткнули.

2-й капитан.

Будь приличней. Спенсер.

Я, джентльмен, не понял, не намерен

И не боюсь вас. Комната — моя,

И если будете вести себя по платью,

Как джентльмен, — садитесь и знакомьтесь.

Кэроль.

Идет! (Бэсс.) Ну, недотрога! Прочь!— сказал я.

Спенсер.

Она не встанет.

Кэроль.

Как, сэр?

Спенсер.

Нет, сэр. Будь вы

Хоть чорт, не испугаете нас ревом.

Кэроль.

Вы водите компанью с судомойкой,

А с нами не пристало ей сидеть.

К плите, стряпуха!

Спенсер.

Ей на лучшем месте

Сидеть, как лучшей здесь. И не уйдет.

Кэроль.

Лжешь.

Дуэль. Кэроль убит.

Гудлэк.

Джентльмен убит. Уйдем скорее.

Бэсс.

Боже, что вы наделали?

Гудлэк.

Он порубил тебя, да и меня. Прочь!

Гудлэк и Спенсер уходят.

Бэсс.

Какое горе! Он навек потерян…

Что вы, мужчины или куры? Стали,

Как пни. Вам все равно, что ваш приятель,

Того гляди, помрет.

1-й капитан.

Пф! Где тут помощь!

2-й капитан.

Вот так всегда, где девки.

Беда ведь от тебя-то и пошла.

Бэсс.

Началом было ваше грубиянство.

1-й капитан.

Ну, помоги убрать отсюда тело.

Затея оказалась роковой.

Капитаны уходят, унося труп. Возвращаются половые.

1-й половой.

Кто за хозяйкам, кто за полицией. Здесь, говорят, человека уложили.

2-й половой.

Что? Человека убили? А по счету с него взял’?

1-й половой.

Из-за чего у них вышло? Не знаешь?

2-й половой.

Ясно, что из-за этой доблестной Беатриче. Много ли человеку надо, чтоб приятеля стукнуть, а вот нам каково будет счета сводить?

Половые уходят.

Бэсс.

Что же со мною будет? Из погибших

Я всех несчастней. За мою невинность

Пролита кровь. Я — в пурпуре убийства,

Хотя и невиновна по закону.

Но что еще сильнее угнетает

Меня в беде — это, что я теряю

Достойного, испытанного друга,

Которому, спасая от изгнанья,

Отдам все, что во мне.

Входят Фоссет.

Фоссет.

Вы не Бэсс Бриджс?

Бэсс.

Несчастнейшая девушка, кто слишком

Под этим именем известна здесь.

Зачем я вам, сэр?

Фоссет.

Вам кольцо знакомо?

Бэсс.

Да, узнаю. Его носил мой Спенсер.

А вы его довереннейший друг,

Если вам поручил его. Что с ним?

Он на свободе, а?

Фоссет.

Здоров телесно,

Но мыслями значительно смущен

От происшедшего.

Бэсс.

Успел он скрыться?

Теперь он вне опасности?

Фоссет.

Нет. Этим

Он вам с любовью кланяется, Бэсс,

(вручает кольцо)

И просит в сумерки притти к оврагу

У нового форта, он будет ждать,

Чтоб попрощаться перед тем, как скрыться

Сейчас при нем остался только Гудлэк.

Он просит вас его не обмануть.

Бэсс.

Скажите, что иду, бегу, лечу:

Смерть станет на дороге — растопчу!

Уходят.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Овраг.

Входят Спенсер и капитан Гудлэк.

Гудлэк.

Вы слишком полны страсти.

Сперва вы мне пристроили убийство,

Теперь устроили возможность смерти

Позорнейшей — все это ради милой…

Спенсер.

Ну, как ты можешь осудить меня!

Так ласкова, мила, чиста, так любит —

Все это сразу. Ты вполне уверен,

Что Кэроль мертв?

Гудлэк.

Чему ж еще и верить?

Вы ткнули в самое способнейшее место.

Спенсер.

О! Но удар мой в сердце у меня.

Гудлэк.

Сэр, вы послушайтесь меня.

Не верь, не испытав. Она, возможно,

Считалась с вашим будущим богатством,

А увидав вас в бедствии и в судном

Деле, умрет ее, ей льстившая, любовь

С вашей карьерой.

Спенсер.

Твой совет хорош.

Проверю я ее, испытаю

Раньше, чем верить. Вот она идет.

Входят Фоссет и Бэсс.

Фоссет.

Сэр, я исполнил порученье.

Бэсс.

Не бойся, милый Спенсер, мы одни,

И ты от мира защищен объятьем.

Гудлэк.

Пока толкуют, мы постережем.

Я стану здесь.

Фоссет.

Я — здесь.

Бэсс.

А ты не ранен?

Не оцарапал кожи злою сталью?

Что с вами?

Спенсер.

Бэсс, все горести мои

В том, что с тобою расстаюсь. Ты знаешь —

Зачем, как трудно, как терзает страх

Постыдной смерти, как отсюда гонит.

До дому далеко, а ждать покуда

Оттуда средства получу, — быть жертвой

Всякой случайности.

Бэсс.

Вам надо денег?

Вот те сто фунтов, что вы дали мне,

Еще возьмите то, что я скопила:

Все будет лишних пятьдесят. Будь тысяча

Да хоть мильон, мой Спенсер, — все твое.

Спенсер.

Нет, что имеешь ты, оставь — твое.

Вот здесь ключи — даю тебе поклажу.

То золото, какое можно взять,

Возьму с собой, возьми все остальное:

Деньги, одежду — все, что там найдешь

Достойным — не дарить тебе — принять,

И будь хозяйкой.

Бэсс.

Бредила я раньше.

Теперь вы меня привели в восторг.

Что сделать мне, чтоб вы могли увидеть

Преданность вам?

Спенсер.

Прошу тебя хранить

Портрет мой — тот, что в комнате на стенке.

Если отдашь его — меня теряешь.

Бэсс.

Душа скорее разлучится с телом,

Чем он со мной.

Спенсер.

У меня в Фое дом, и в нем таверна —

‘Мельница’. Отдаю его тебе.

Туда, останусь жив, пришлю известье.

Бэсс.

Как только я разделаюсь с делами

И рассчитаюсь, я не премину

Поехать в Фой в Корнуэльое. Что еще

Поручите?

Спенсер.

Ты очень хороша.

Строго держись. Многие кавалеры

Станут прельщать: ведь красота приманка.

И если ты удержишь чистоту,

То сплетни все заглохнут… Время кличет.

Пора расстаться.

Бэсс.

Дали бы мне сил утихомирить время,

Остановить и звезды и луну,

Чтоб твой отъезд не торопило утро,

А я осталась у тебя в руках,

Моля ночь не кончаться.

Спенсер.

Час! Прощай!

Бэсс.

Раньше возьми кольцо —

Первый подарок преданной любви,

Которым обменялись. Если это

Увижу, но не Спенсера, — он умер.

Я знаю, что, пока он будет жив,

Ему с нашим колечком не расстаться.

Спенсер.

Ты можешь в этом за меня поклясться.

Прости еще раз. В Фое жди вестей.

Бэсс.

Нет слова, где звенят прощанья звуки.

Которое б не плакало, как смерть.

Зачем мне жить, тебя теряя?

Фоссет.

Время!

Чу! Кто-то едет.

Спенсер.

Тысячу раз прости в одном прощаньи!

В путь, капитан!

Спенсер и Гудлэк уходят.

Бэсс.

О, поскорее, смерть!

Фоссет.

Что выдумали Бэсс? Предать его

Или меня ославить? Ну, взгляните!

Бэсс.

А? Спенсер мой ушел?

Фоссет.

Умчался в Фой,

Чтоб плыть в Фойэль.

Бэсс.

Дайте притти в себя.

Он поручил мне чистоту и честность,

Потом уехать как нельзя скорее

В Фой. Это я исполню точно

И дальше буду охранять, как жизнь.

Плимут, прощай! Пойду искать в Корнуэльсе

Новой удачи и грустить, пока

Спенсер не приплывет издалека.

Уходят.

СЦЕНА ПЯТАЯ

Там же. Гобои. Входят с одной стороны лорд Эссекс, капитаны и мэр Плимута, с другой стороны — кредиторы с бумагами и половые. Пантомима. Эссекс принимает бумага и раздает посетителям кошельки с деньгами. Все уходят, кроме двух половых.

1-й половой

Хорошо, что мы получили сполна все, что задолжали хозяину. У этих капитанов самая естественная в мире вещь — приписывать да приписывать к счету, а когда придет пора рассчитаться — ной эс инвеитус.

2-й половой.

У нынешних франтов повелось сорока разными клятвами (клясться, а нет того, чтобы одной, да самой хорошей: ‘Дай боже, чтоб мне в долг не верили!’

1-й половой.

Вдруг бы да вздумалось капитанам последовать благородному примеру своего генерала. Тогда еще засветло ‘и одного живого счета в Плимуте бы не осталось.

2-й половой.

Бэсс и не подозревала, что хозяин влез в такие долги. Взяла расчет и ушла.

1-й половой.

А куда — не знаешь?

2-й половой.

Говорят — держать таверну в Фое, будто мистер Спенсер дал ей денег на обзаведение. Ну, что ж, я все-таки рад: хоть и уложил он противника, а покойницкий счет оплачен.

Уходят.

АКТ ВТОРОЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Фой. Таверна ‘Мельница’.

Входят Фоссет и Рефман.

Фоссет.

Видели вы хоть раз в жизни существо милее этого?

Рефман.

С неделю тому назад или около того.

Фоссет.

И за это время она успела почти в лоск разорить все прочие таверны: франты назначают друг другу свидания только в ‘Мельнице’.

Рефман.

А я вот назло им возьму ее. Чтобы ни стоило, а возьму.

Фоссет.

Уж не кажется! ли вам, что ее так просто победить?

Рефман.

Просто там или непросто, а как возьмусь да впрягусь, не хуже всякого, миль на двадцать от моей головы, так уж она у меня запищит.

Фоссет.

За ней, говорят, рыцарские сыновья увиваются.

Рефман.

Младшие братья какие-нибудь. Вот и я займусь тем же.

Фоссет.

Если дела будут и впредь так итти,— скоро ей совсем разбогатеть.

Рефман.

Они должны так пойти, чтоб этой ‘Мельнице’ стать моей усадьбой, моим родовым замком, моим дворцом и моим Константинополем.

Входят Бэсс и Клем.

Фоссет.

Вот она. Заметьте, как она скромно держится.

Рефман.

Выясню, (какого тоннажа эта посудина. Пока меня не подняла, не берусь определять ее грузоподъемность. Сейчас могу только сказать, что эта женщина — с хорошими манерами.

Рефман и Фоссет становятся в сторону.

Бэсс.

Прежний ваш хозяин, что был здесь до моего приезда, передал мне вас до конца вашего обучения.

Клем.

Истинная правда, так. Он был сапожником, пока не стал целовальником. Кроме меня, он вам оставил двух-трех недоучек.

Бэсс.

Сколько тебе еще служить осталось?

Клем.

С новой травы — одиннадцать годов, а там уже надеюсь быть на свободе. К тому временя стану совершеннолетним.

Бэсс.

Скажи, сколько тебе лет сейчас?

Клем.

А ей-богу, недавно все десять стукнуло. Последние два года я ножи чистил, а к новому вину, авось, попаду за прилавок.

Бэсс.

Как тебя звать?

Клем.

А Клем. Отец пекарем был, и люди говорят — самым честным из всех, кто живет за счет хлеба насущного.

Бэсс.

Он где жил?

Клем.

Внизу, в первом кривом переулке, под вывеской ‘Ноги’. Он не был таким высоким, как я. Это был крошечный человечек и чуть-чуть горбатый.

Басс.

Он как-то был констэблем?

Клем.

Действительно, был, и за один год своего правления, как слышно, перетаскал и просеял больше дел, чем другие до него за многие годы.

Бэсс.

Он давно умер?

Клем.

Матушки! да в последний дорогой год, потому как рожь вздорожала, отец и месить муку бросил.

Бэсс.

Я о нем, кажется, слышала.

Клем.

Значит, слышали, что он был честный сосед и не из тех, кто любит молчать,

Бэсс.

Ну, так вот: будешь честно служить — найдешь во мне добрую хозяйку. Кто сейчас в ‘Сирене’?

Клем.

Там четыре судовых капитана. Верю, что они малость лучше пиратов — до того гордятся своими червонцами.

Бэсс.

Неважно. Мы не обратим вниманья.

Здесь они могут набрести на случай,

Чтобы еще нажить. Они — клиенты

И платят нам исправно.

Клем.

А знаете вы, хозяйка, как эти мореходы собрались меня надуть, заказав полтора фунта сыру?

Бэсс.

Как это было, Клем?

Клем.

Представляю счет — просят похерить. Приняли меня за дурака, которому что сыр, что мел — все едино.

Бэсс.

Ладно! Идя служи капитанам, да смотри, чтобы им в вине нехватки не было.

Клем.

И в счете тоже, честное слово, хозяйка.

Клем уходит.

Рефман.

Она освободилась. Подойду. (Подходит.)

Леди, что у вас там за джентльмены?

Бэсс.

Те, кто благоволят быть моими гостями,

И я им рада.

Рефман.

Как же их зовут?

Бэсс.

Вы справьтесь в церкви, где их окрестили, —

Может быть, скажут.

Рефман.

Вот ты как, малютка!

Фоссет.

Фу, фу! Вы слишком грубы: ведь шутила —

Не обижала.

Бэсс.

Уберите руки!

Рефман.

Слушай же, дева: баба или кто —

Сюда никто не входит без меня,

А мы давай с тобой дружить.

Бэсс.

Ах, бедный!

Рефман.

Ты знаешь, с кем ты шутишь? Я ведь Рефман,

Единственный, подлинный гуляка,

Пред кем благоговеют все буяны

И оторваться от него не могут.

Бэсс.

Ни разу не встречала самохвала,

Чтоб он не оказался трусом.

Рефман.

Трусом?

Смотрите, Бэсс, разбудите вы бурю,

Где даже красота бессильна будет!

Ваши слова презрительны и резки,

Прошу вас — прекратите. Доложу

Тебе, что за семь лет дня не проходит,

Чтоб я оружья не скрестил в дуэли.

Не вызывай же!

Фоссет.

С женщиной дуэль?

Бэсс.

Сэр, если вам угодно дело портить,

Лишать терпения друзей и нагло

Моих гостей тревожить, — я пойду

К судье и у него найду управу.

Нельзя нам разве жить в ладу с законом,

Не напирая на него бахвальством?

Рефман.

Я ведь.

Девчонка, добра хочу. В моей груди

Тебе всего припрятано. Открыться

Могу только тебе с глазу на глаз —

Любовь не терпит встречных. А пока

Оставлю в мире ваших капитанов,

Только, чтоб ни-ни!..

Бэсс.

Сэр, если придете,

Как всякий вольный скромный джентльмен,

Милости просим. Нет — дверь на запоре.

Рефман.

Ах, девочка моя! Озолочу тебя. Всем, что имею,

Распоряжайся. Будь вперед умней.

Бэсс.

Так. Постараюсь.

Рефман.

Замечай. Прощайте.

Рефман и Фоссет уходят.

Бэсс.

Мне что-то говорит, что этот парень —

Знатный трус. Если будет продолжать.

Имею способы его проверить.

Входит Клем.

Что у вас нового?

Клем.

Я сейчас пришел, чтобы капитанам счет нести.

Бэсс.

А на сколько?

Клем.

Постойте. Восемь шиллингов, шесть пенсов.

Бэсс.

Вы точно помните? Напишите счет.

Клем.

Да ведь я смотрел. Не ночная пора, чтобы со счетами мне возиться. Джентльмены не карлики, и я вам сразу скажу, что они мне накаркали.

Басс.

Почему же так много получается?

Клем.

Имиримис: шесть кварт вина по семи пенсов кварта, семь раз шесть пенсов…

Бэсс.

Это-то ты как сосчитал?

Клем.

Они с пятого на десятое, а я с шестого на седьмое.

Бэсс.

Положим: вино — три шиллинга, шесть пенсов.

Клем.

Да десять грошей на присчет?

Бэсс.

Еще два пенса.

Клем.

Так накиньте им еще шесть пенсов для ровного счета, и будет как раз четыре шиллинга за вино. А то им еды не хватило.

Бэсс.

Это еще что такое?

Клем.

А как говорится: чего не доел — допьешь. Затем на двенадцать пенсов анчоусов: восемнадцать пенсов.

Бэсс.

Это каким же образом?

Клем.

Ей-богу, хозяйка, самым разностоящим образом: анчоусы — двенадцать пенсов, да шесть пенсов — масло и уксус. Нет, счет у них будет точный.

Бэсс.

А на вторые полкроны?

Клем.

Хлеб, пиво, соль, скатерть, ножи — одно за другое, так что сумма тоталис — восемь шиллингов, шесть пенсов.

Бэсс.

Ну, возьми счет с прилавка.

Клем.

А кому он нужен? Джентльмены, кажется, совсем загордились. Послать им еще кружку хереса, так они и сами раскошелятся. Да я так и сделаю. (Уходит.)

Бэсс.

Не отравляй мне жизни ухажры,

Да будь со мной мой Спенсер, как приятно

Жилось бы нам в довольстве! Деньги льются

И заработок есть. Теперь мой Рефман,

Я выдумала, как узнать, каков он.

Я этим и займусь. Хоть очень больно

Без милого Спенсера и душа горит,

Но в горе посмеяться не вредит. (Уходит.)

СЦЕНА ВТОРАЯ

Фойэль.

Входят Спенсер и капитан Гудлэк.

Гудлэк.

О чем вы задумались, сэр?

Спенсер.

Да о мире: что в нем люди находят, что так в него влюблены?

Гудлэк.

Что же вы надумали?

Спенсер.

Вообразите только, что в тот самый миг, когда один потерял все свое состояние, другой приобретает богатейшее имение. Пока один идет под венец, другого волокут на виселицу, последний так же не чувствует радости первого, как первый — несчастья второго. В то же время, как одного растянули на дыбе, другой растянулся со своей возлюбленной на перине. Вот когда все это примешь во внимание, так я диву даешься, что люди могут приходить в восторг от какой угодно удачи.

Гудлэк.

Вы слишком поддаетесь меланхолии.

Спенсер.

Это — мои правила, и если бы другие пользовались ими с тем же усердием, с каким я их продумал, мы встречали бы меньше угнетения и больше милосердия.

Входят два капитана.

1-й капитан.

Думай, что говоришь.

2-й капитан.

Что, оскорблен?

1-й капитан

Скажи — чем?

2-й капитан.

Когда осадили Фойэль

И я по приказанью генерала

Пошел на штурм и с крайним личным риском

Испанцев приневолил к отступлению

И выбил из форта, ты, чуть завидел,

Что минула опасность, к нам втесался

За честью той, что я один добыл,—

А ты ни выстрела не видел, ты там не был,

Где ядра падали.

Спенсер.

Здесь будет драка —

Давай, уладим ссору.

Гудлэк.

Я согласен.

1-й капитан.

Докажу своею шпагой,

Что хоть ты был начальником в бою,

А я помощником, моя команда

Одновременно захватила форт.

Я шпагу обнажил в тот день не позже,

И скромная награда в этот бой

Заслужена достойно.

2-й капитан.

Сам обжулил —

И хвалится.

Спенсер.

Вы драться не должны.

1-й капитан.

Как, сэр, кто здесь назначил вас судьею?

‘Не должны’? Ведь вы не генерал,

А если он — пожалуйте приказ нам.

Спенсер.

Сэр, у меня приказа нет, а мненье.

Его охотно сообщу вам.

2-й капитан.

Поп?

1-й капитан.

Текст не по мне.

Гудлэк.

Мы их обезоружим.

1-й капитан.

Дерусь с тем, кто затеет нас разнять!

(Дерутся.)

2-й капитан.

Чорт взял разъемщика! Смотри, я ранен

Выбитою шпагой.

Гудлэк.

Что у вас, мой друг?

Спенсер.

Вам крови надо, господа,— извольте,

Миритесь на моей: я ранен на смерть.

1-й капитан.

Гнев в жалость перешел. По доброте

Своей страдает джентльмен.

Гудлэк.

Мой друг,

Я отомщу за твою смерть.

Спенсер.

Не друг мне,

Кто так подумать мог. О джентльмены!

Я в Плимуте убил, теперь я вами

Убит в Фойэле. Кэроль мной убит,

А здесь — я, Спенсер. Есть в небе правда,

И нет убийств, не отомщенных им.

Прости мне небо, я же вам прощаю.

Спасайтесь — прочь!

2-й капитан.

Мы видели, как пал он,

Но жалко, что вы гибнете.

Спенсер.

Заметьте

И впредь пример мой помните. Мне дурно.

1-й капитан.

Прощанье будет кратко. Уцелеешь —

Живи во славу, если ж ты умрешь —

Грехи тебе простятся.

Капитаны уходят.

Спенсер.

Сколько крови!

Надо сходить к врачу.

Гудлэк.

Сэр, как теперь?

Спенсер.

Как тот, кто записался в путешествие

На тот свет. Но довольно, добрый друг,

Позвольте вам сказать, как понимаю:

Флот уплывает в Англию. Спешите

Сесть на корабль. Когда придете в Фой,

Кланяйтесь нежно моей милой Бэсс:

Получишь завещание, где я

Отказываю ей в год пятьсот фунтов.

Гудлэк.

Подарок благородный.

Спенсер.

Все остальное раздаю друзьям.

Себе оставлю только сотню фунтов,

Чтобы меня честь-честью схоронили.

Гудлэк.

Доверенное выполню — как будто

Родительская воля.

Спенсер.

Капитан,

Наследство отдаю ей с оговоркой:

Если, прибыв туда, где моя Бэсс,

О ней ты только доброе услышишь,—

Приказ действителен, но если опустилась

В разнузданность, в нескромный образ жизни,

Что завещал — передаю тебе.

Тогда бери. Но, как ты душу любишь,

Молю, будь справедлив со мной и с Бэсс.

Гудлэк.

Пусть, иначе, чудовищем умру.

Спенсер.

Кольцо было ее: чиста ль, распутна ль,

Оно — ее. Верни,— она узнает

И, несомненно, стоит его. Память!

Что я совсем забыл? У ней портрет мой?

Гудлэк.

Что ж из этого?

Спенсер.

Если она в рядах распутных, наглых —

Возьми его. Считаю неприличным

Хранить его у шлюхи. А верна мне —

Пусть ей останется. Исполни завещанье,

Как честь и право.

Гудлэк.

Нет, — ума лишусь.

Спенсер.

Веди домой. Окончены дела.

Мир с небом и нетяжкая земля.

Уходят.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Луг близ Фоя.

Входят Бэсс Бриджс под видом пажа при шпаге и Клем.

Бэсс.

Не знай, что матушка была честна,

Я б поклялась, что я солдата дочка.

Клем.

Да ведь, небось, не одна солдатская кожаная куртка вышла из дубильной ямы вашего батюшки.

Бэсс.

В этом мужском наряде у меня как будто и душа мужская.

Клем.

Ну, а я разве не в расположении, как многие из мужчин? Оскорби вы меня, убивать вас не стану, застань я вас хоть за поливанием забора.

Бэсс.

Мне кажется, что я могу храбриться

И встретиться с противником на поле,

На все способна, что мне рассказали

О Мэри Эмбри и о Длинной Мэг.

Клем.

Не знаю, что такое Мэри Эмбри, зло будь вы повыше, вы бы Длинную Мэг сократили.

Бэсс.

Из всех твоих товарищей я верю

Только тебе,— так береги секрет.

Клем.

В силу моего договора я обязан хранить секреты своих хозяев, и найди я у вас даже мужчину в постели, и то не разболтаю.

Бэсс.

Идем, сэр, но без таких слов, если вам угодно дорожить моим расположением.

Клем.

Но, хозяйка, мне хотелось бы, чтобы вы как следует обсудили свою затею: драки опасны. А не находите ли вы, что я славно влопался?

Бэсс.

Скажи, пожалуйста, чем?

Клем.

Если вы задерете и убьете кого-нибудь, меня притянут к суду, как свидетеля. (Уходит.)

Бэсс.

Пусть не приписывают мне нескромность

За то, что испытаю храбрость парня,

Который, право, трус, а бьет прислугу,

Шлепает и щиплет наших девок.

Стал верховодить мною, объявившись

Барином в нашем доме. Я вчера

Слыхала — он уговорился здесь

Пройти один, по делу. Я рискую,

Но выясню, что он за человек.

Входят Рефман и Фоссет.

Фоссет.

Сэр, я прощаюсь: важные дела

Меня зовут.

Рефман.

Ну, что ж, как вам угодно.

Могу желать, чтоб, поля не пройдя.

Мне встретился бы враг — Гектор. Вы тогда

Увидите, о чем я вам твержу,

То есть, что я храбрец.

Фоссет.

Не сомневаюсь.

Но я спешу, сэр, потому — прощайте!

(Уходит.)

Рефман.

Как долго силен словом человек!

Чуть стоить пошуметь — его боятся.

Как наболтал он про дуэль, хоть духу

Драться никак не хватит, — он храбрец.

Я был храбрец, по совести признаюсь,

На улицах и в кабачках, когда

Был рядом разнимальщик, ну, а в поле

Для драки слишком холодно.

Бэсс.

Вы — негодяй, вы — жалкий трус и лжете.

(Бьет его.)

Рефман.

Вы обижаете. Мой милый джентльмен,

Ведь я же вас не трогал.

Бэсс.

Что мне в этом?

Трусливую шпажонку — вон! Да живо!

Или проткну тебя, ибо я мужчина,

Да мертвым брошу здесь, на пустыре.

Рефман.

Стойте, если вы джентльмен!

Я дал обет, что не дерусь сегодня.

Бэсс.

Ты получил пощечину и ложь:

Это тебя не разозлит?

Рефман.

Нет, если даже палками отдуют,

Я не нарушу клятвы.

Бэсс.

О! Вы — Рефман,

Тот, что ни день, то ранил, то убил.

День-то не календарный?

Рефман.

Я? Ошиблись.

Клянусь, что я не обнажаю шпаги,

Разве против расслабленных калек,

Если при них оружья нет.

Бэсс.

Дай шпагу.

Рефман.

Вот, милый юный сэр. (Отдал.) Но джентльмен вы

И пощадите честь.

Бэсс.

Шнуруй башмак.

Рефман.

Извольте, сэр.

Бэсс.

Перешнуруй другой.

Рефман.

Сегодня — все. Мне дорог мой обет.

Бэсс.

Довольно! Нет еще: ложись на землю.

Дай потопчу тебя.

Рефман.

Все, что угодно. (Исполняет.)

Бэсс.

Встань — ты свободен. Рефман, помолись:

Сошло сегодня — завтра берегись.

Вот твоя шпага.

Рефман.

Как вы великодушны! Будьте добры,

Дайте узнать, кому обязан жизнью.

Бэсс.

Я — брат Бэсс Бриджс.

Рефман.

Вот то-то я смотрю,

Чем-то вы с ней похожи.

Бэсс.

И я слышал,

Вы развели самоуправство с буйством:

Лезете к слугам, дразните гостей.

Так если я это еще услышу,

Тебе не жить.

Рефман.

О брате никогда не заикалась,

Но ваша власть — приказывайте мне.

Бэсс.

Удостоверясь, что вы джентльмен,

На этот раз я отпущу вас с миром,

Но если обнаружу рецидив,—

Вам будет много хуже.

Рефман.

Опасаюсь.

Сэр, не пойдем ли выпить?

Бэсс.

Еду в Лондон

И раньше двух триместров не вернусь.

Но если свидетесь с сестрой, скажите,

Что я здоров.

Рефман (в сторону).

И слишком, чорт вас взял!

Бэсс.

Сэр, будьте с ней любезны. Я приеду

И попрошу вас пригласить. Прощайте.

(Уходит.)

Рефман.

Не видели, уехал, я не ранен —

Так кто ж расскажет про мою беду?

Один — не в счет, пусть говорит, что хочет.

Ведь не горластей он меня, а здесь

И верят мне и величают. Спорить —

Так переспорю всех нахалов. Вот где

Все утешенье. Рефман — тот же самый:

Позор не видели, так нет и срама.

(Уходит.)

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Фойэль.

Входят два моряка.

1-й моряк.

На борт! На борт! В Англию ветер дует,

Все корабли подняли якорь.

2-й моряк.

Ровный

Ветер пошел от берега.

Входит Гудлэк.

Гудлэк.

Пловцы зовут на борт. Я принужден

Оставить друга на пороге смерти,

Глаз не закрыв ему. Здесь завещанье.

Ну, если мне кожевницу застать

Грешной или распутной, фунтов

Пятьсот в год получаю. Дело ясно.

1-й моряк.

Сэр, не угодно шлюпки на корабль?

Входит 3-й моряк.

Гудлэк.

От всего сердца.

3-й моряк.

Все у вас готово?

1-й моряк.

Вас ждали. А скажите, кто здесь умер?

Что в колокол звонят?

3-й моряк.

То некто Спенсер,

Который, говорят, сегодня в ночь

Умер от раны.

Гудлэк.

Мой достойный друг.

Ах, я несчастный! Мне нельзя остаться

Отдать ему последний долг. То Спенсер?

3-й моряк.

Да, сэр, доброго рода джентльмен,

Известный флоту.

Гудлэк.

Участь всех, кто смертен.

Скверная новость будет его Бэсс.

Не стану жулить, но я в нетерпеньи

Узнать — мне или ей достанется именье.

Уходят.

Входят Спенсер и врач.

Врач.

Не бойтесь, cap, по третьей перевязке

Ручаюсь своей за вашу жизнь.

Спенсер.

Спасибо.

Врач.

Сэр, сообщу вам новость.

Спенсер.

В чем она? Врач.

Здесь джентльмен и ваш однофамилец

Только что умер.

Спенсер.

Однофамилец? Кто? Какой болезнью?

Врач.

Нет, не болезнь, а легкое ранение.

Сперва казалось — вздор, а по осмотре

На третьей перевязке он скончался.

Спенсер.

На третьей перевязке я спасен —

Бог милостив.

Врач.

Сэр, вы не сомневайтесь.

Спенсер.

Сто фунтов, что я положил истратить

На собственные похороны, дам

На погребенье тезки.

Врач.

Благородно.

Спенсер.

Кто едет в Англию? Я буду рад,

Хоть я и слаб еще, проведать море.

Врач.

Туда плывут все, кто под парусами.

Спенсер.

Здесь все очень непрочно.

Если вернутся битые испанцы,

Разграбят все.

Врач.

Имеется корабль,

Где я врачем, и он принадлежит

Лондонскому купцу, идет в Мамору,

В Берберии. Садитесь на него,

Проезд бесплатный, менее чем в год

Прибудем в Лондон.

Спенсер.

Благодарю, друг.

Врач.

Представлю вас хозяину — и знаю,

Он будет очень рад.

Спенсер.

Как только прослежу за погребеньем

Новопреставленного земляка

И родича, воспользуюсь советом.

О моей смерти в Англии узнают.

Как это примет Бэсс, мне неизвестно,

Но в поведении ее — основа, чтобы

Расцвесть любви иль загореться злобе.

Уходят.

АКТ ТРЕТИЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Фой.

Входят Рефман и Фоссет.

Рефман.

Вот встреча кстати! Как я предсказал,

Так и случилось.

Фоссет.

Расскажите — как.

Рефман.

Постой вы только там, на перекрестке,

Видали б Гектора, надменнейшего из всех,

Кто попадался Рефману.

Фоссет.

Да кто же он?

Рефман.

Толкуют — Литтль Дэви, Дик Подпырщик

И прочие… но вот тот — вне сравнений.

Фоссет.

А много ему было лет и как велик он ростом?

Рефман.

Признаюсь, правда, он не великан

И не за пятьдесят лет, но уж прыток!

Туда, сюда, отсюдова — повсюду!

Я не вертелся так с тех пор, как бабка

В первый раз повязала. Живо к Бэсс!

Я расскажу ей все.

Фоссет.

Вот ее дом.

Войдем, если вам так угодно.

Уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Комната в таверне.

Входят Рефман и Фоссет.

Рефман.

Где половые, а вернее — сволочь,

Которая не вышла на поклон?

Входит Клем.

Клем.

Сейчас, сейчас, сэр! Угодно выбрать комнату?

Как, — опять вы?

Ну, значит, будет рев!

Рефман.

Мерзавец, ты зови свою хозяйку.

Клем.

Да, сэр. Я знаю, что обязан звать ее своей хозяйкой.

Рефман.

Смотри: хам обнаглел.

Клем.

Да, обнаглел.

Рефман.

Как? Бунтовать, помойка? Уши есть? Так запоешь ты у меня.

Клем.

Да ведь вам медведь на ухо наступил. Позову ее.

Рефман.

Вот так-то лучше будет.

Клем.

Будь вы двадцать Рефманов, да схвати меня еще раз за ухо, я бы вам накачал!

Рефман.

Ого! Чего накачал бы?

Клем.

Лучшего вина в таверне для вашей милости, и я бы ее позвал, да смею заверить вас, что она или не думает бунтовать, или вне игры.

Рефман.

Как это ‘вне игры’?

Клем.

Видал: платье ее еще на спинке кровати висит.

Рефман.

Что? Половой острит?

Клем.

Караул! Караул!

Входит Бэсс Бриджс.

Бэсс.

Что здесь за рев? Когда-нибудь избавлюсь

От этих безобразий?

Рефман.

Так-то, Бэсс?

Ну, и хозяйка! Как на вас женюсь,

Так буду подымать до петухов.

Взгляните в бар: лентяйничает сволочь

И разоряет вас.

Клем.

Ложь, сэр.

Рефман.

Как — ложь?

Клем.

Да, сэр, под Вороном на Хейстрит. Там несколько лож и ваше в том числе. Я только что на вашу квартиру за горшком ходил.

Рефман.

Займитесь делом. Что вы здесь торчите?

Ворон считаете? (Бьет его.)

Бэсс.

Меня вы оскорбили:

Вы истязаете мою прислугу —

Их трогать подобает только мне.

Клем.

Как не насыплю я ему в вино мышьяку вместо сахару, так какой же я после этого буду пекарь?

Рефман.

Как? Подниматься в полдень?

Тут утром человек ведет дуэль,

Ваш лучший друг мог быть проткнут, изрублен

В котлету, а вы все под одеялом

В постели?!.

Бэсс.

Вы дрались?

Рефман.

И в жизни своей лучше не сражался.

Бэсс.

Скажите — как?

Рефман.

Вот. Проходя по полю…

Входит кухарка.

Кухарка.

Скажите, сделайте милость, сколько в счет писать за судака в вине? *

Рефман.

Подохни твой судак, сковорода!

Пошла, скреби кастрюли, чашки, плошки,

А нас не прерывай. (Бьет ее ногой.)

Кухарка.

Чорт бы побрал ваши воловьи копыта, ослиная голова, безмозглая! Чего лягаешься?

Рефман.

Малютка, слушаете?

Кухарка.

Как же, даже уполовник вам на колпак положу. (Уходит.)

Бэсс.

Вряд ли ты можешь воевать с мужчиной,

Если так дерзок с женщиной.

Рефман.

Как, Бэсс?

Бэсс.

Оставишь нас в покое?

Фоссет.

Как вы грубы!

Рефман.

Уж я — само терпенье.

Бэсс.

Продолжай.

Рефман.

Встав рано, крошка (вы еще дремали),

Чтоб поле перейти, едва расстался

Я с этим другом, как сейчас заметил

Франта, вооруженного по брови.

Сошлись на середине. Оба смелы,

Оба уперлись в стену.

Бэсс.

Где ж там, на середине поля, стенка?

Рефман.

Я разумею спор из-за дороги.

Раз два таких сошлись, так шпаги — вон…

Входит Клем.

Клем.

Девка меня прислала спросить, как вам — жарить или варить бараний бок?

Рефман.

Да провались совсем твои бока! (Бьет его.)

Клем.

Эдак из меня никогда посыльного не выйдет.

Бэсс.

За оскорбленьем оскорбленье.

Рефман.

С пылу.

Мне вспомнилась вся ярость нашей схватки,

И бешенства не удержал я.

Бэсс.

Дальше.

Рефман.

Видали вы две огненных кометы,

Когда б столкнулись? С той же грозной злобой

Скрестили мы оружье. Бриарею

Не бить так крепко сотней рук своих.

Удары градом принимал мой череп,

Но я ловил их сбоку, под рукой,

И, отбиваясь так…

Бэсс.

Полученный удар отбил. Ну, дальше.

Что сталось с ним от ярости твоей?

Рефман.

Мне кажется, накормлен вдоволь,

Что ни удар, так тыкал прямо в грудь.

Бэсс.

Живым ушел?

Рефман.

Да, опасаюсь. Если уцелеет,—

Не стану верить шпаге никогда.

Бэсс.

Что ж вы не скрылись, если он так ранен?

Рефман.

Гадалка нагадала, что меня

Казнить не будут за убийство.

Бэсс.

Верю.

А ты скажи мне, не был тот гуляка

Хорошеньким мальчишкой, моих лет?

Рефман.

Пожалуй, так.

Клем.

Лет не под пятьдесят.

Бэсс.

Моего роста?

Рефман.

Вашего размера.

Клем.

Значит, не великан.

Бэсс.

Одет вот этак?

Рефман.

Что-то не рассмотрел.

Бэсс.

Так этот франт,

Избитый и изрубленный, был я.

Ах, подлый, чахлый трус! Ведь сам вот этот

Ботинок завязал. Здесь бант вязал

И, как скотина, растянулся в грязь,

А я тебя топтала. Что? Не так?

Рефман.

Опроверженье невозможно.

Бэсс.

Заячье сердце! Тряпка! Не краснеешь?

Отдай мне шпагу. Поклянись сейчас же,

Что ты искупишь это униженье,

А то и в женском платье погоню

Палкой по улице. Верно, как я — Бэсс.

Рефман.

Стой! Стой! Клянусь!

Бэсс.

До тех пор на порог ко мне не пустим.

Рефман.

Сгораю со стыда.

Бэсс.

Исправься — вдруг прощенье подарю.

Люблю я храбрых — трусов не терплю. (Уходит.)

Клем.

Что ж? Бить вас, сэр?

Рефман.

Она меня смягчила

И разожгла тот уголок отваги,

Который тлел во мне. Что нам щадить

Тело, а ранить честь? Не успокоюсь,

Покуда смелостью не оправдаю

Жалкое прошлое. Пойду гулять,

Кого поздоровее встречу — в рожу!

Фоссет.

Берусь полюбоваться этим.

Рефман.

Вы?

(Бьет и выгоняет Фоссета. Уходит.)

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Улица в Фое.

Входят мэр Фоя, Ольдерман и слуга.

Мэр.

Верьте мне, сэр: она себя ведет

Так, что и осудить-то некому. Чудно мне,

Как одинокой девушке, живущей

В такой среде, ей удается так

Себя держать.

Ольдерман.

Все лучшие дворяне,

Какие здесь, стали ее гостями.

И, верно, думаю, богата.

Мэр.

Насколько знаю, дело б я купить

Брэссов за тысячу не отказался!

Выстрел.

Ольдерман.

Значит, корабль сейчас заходит в порт. (Слуге.)

Спроси — откуда.

Слуга.

Сбегаю на пристань. (Уходит.)

Мэр.

Сказать по правде, мне б хотелось брака

С ней моего единственного сына:

Весь свой кошель отдам — с таким условьем.

Ольдерман.

Позвольте мне быть сватом.

Входит слуга.

Слуга.

Один из кораблей — от Островов,

На нем важнее всех — капитан Гудлэк.

И судно небольшое.

Входят капитан Гудлэк и моряки.

Гудлэк.

Сейчас сойдемся в ‘Мельнице’ таверне —

Меня не называть.

1-й моряк.

Мы понимаем.

Мэр.

Сэр, говорят, вы прямо с Островов?

Гудлэк.

Да.

Мэр.

Пожалуйста, какие будут вести?

Гудлэк.

Лучшая — что здоров наш генерал

И Фойэль у испанцев взят, но флот

Из-за ужасно сильных бурь и шквалов

Крайне потрепан. Вы, сэр, как я вижу.

Мэр города?

Мэр.

Наместник короля.

Гудлэк.

Я очень важное письмо привез

От очень доблестного джентльмена,

Умершего на Островах, к девице,

Что держит здесь таверну.

Мэр.

Не Бэсс Бриджс?

Гудлэк.

Именно. И я справиться хотел бы,

Какая слава про нее, как судят.

Вам, сэр, как старейшему в суде

Легче дать справку.

Мэр.

Довожу до вас:

Ни пятнышка на ней, ни порицанья,

И скромностью и славным повеленьем

Приобрела любовь всех.

Гудлэк (в сторону).

Дело дрянь.

Ольдерман.

Заверяю вас — много бесстыдных глаз

Вперялось и в нее и в образ жизни.

Но все те, кто особенно старался

Поймать ее, ею покорены.

Гудлэк.

Вы подтвердили то, что мне известно.

Рад слышать. Сэр, дела меня зовут,

И вынужден покинуть вас.

Мэр.

Прошу вас

Ко мне на ужин.

Гудлэк.

Сэр, боюсь стеснить вас.

Мэр и Ольдермен уходят.

Пять сотен в год мне не видать.

Нет ли грешка, куда бы прицепиться,

Да отобрать доход? Уж так свята,

Что некому бранить? Ну, так я сам

Этим займусь. Если в ее поступках

Найду хотя б один изъян, пятно,—

Сгребу пять сотен фунтов, как одно. (Уходит.)

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Таверна ‘Мельница’.

Входят с одной стороны Клем и моряки, с другой — Рефман. Он бьет их, дерется с ними и выгоняет их вон. Потом возвращаются Клем с моряками и входит Бэсс.

Бэсс.

Но дрался-то он молодцом?

Клем.

Уверяю вас, хозяйка, до крайности укротимо. Он три раза кряду пробил корпус этого моряка и ничуть не задел ему кожи.

Бэсс.

Как это может быть?

Клем.

Разумею — корпус его куртки.

Бэсс.

Как обличенье, срам и униженье

Способны сделать труса храбрецом! Вы

Займитесь баром.

Клем.

Сейчас залезу туда с головой. (Уходит.)

Бэсс.

Насколько поняла, вы — с Островов?

1-й моряк.

Да, так.

Бэсс.

За новости о некоем джентльмене

Я щедро награжу.

1-й моряк.

А как зовут?

Бэсс.

Спенсер.

1-й моряк.

Мы оба были с ним знакомы.

Бэсс.

За одно это — пейте, не платя.

Скажите: где расстались с ним?

2-й моряк.

В Фойэле.

Бэсс.

Здоров? Как чувствует себя?

2-й моряк.

Спокойно.

Бэсс.

За доброе известье — пейте, ешьте,

Кутите: все оплачено. В восторге,

В радости я.

1-й моряк.

Так вы его любили?

Бэсс.

Как бога.

1-й моряк.

Ну, тогда оставьте радость.

Бэсс.

Зачем? Ведь говорите — все спокойно,

А мне не радоваться?

1-й моряк.

Да ведь он — покойник.

Басс.

Как? Мертв? Так вы сказали? Друг, ты только

Ранил меня сейчас: ты повтори —

И сразу добивай.

2-й моряк.

Его в живых нет.

Бэсс.

А мне — жить? Что ж не разорвешься, сердце?

Ребра мои не медь, не сталь, чтоб ты

Не вырвалось!

1-й моряк.

Прибегните к терпенью.

Оно смягчит любую боль.

Бэсс.

Вы правы.

Я с горем поиграю. Поглядите,

Как весело настроена.

2-й моряк.

Мы видим.

Бэсс.

Прошу вас выбрать лучшую из комнат,

Вина, как вам понравится. Сама я,

Освобожусь,— зайду.

1-й моряк.

Как вы любезны!

Моряки уходят.

Бэсс.

Одно мне думать, как тебе в гробу,

Где я хотела б лечь с тобой. Что толку

В богатстве мне без Спенсера? Узнать бы,

Как умереть, чтоб повстречаться с ним.

Входит капитан Гудлэк,

Гудлэк (в сторону).

Чем дальше спрос, тем больше узнаю

Себе в убыток. Если неприличье

И мой загар не даст меня узнать.

Сумею испытать ее вполне.

Печаль свидетельствует, что уже прознала

О смерти друга моего.

Бэсс (в сторону).

Неверно,

Что умер он. Нет зависти у смерти

Такой, чтоб молодость его сорвать. Забуду

Его — как не был.

Гудлэк.

Если не лишать

Наследства, так на ней бы мне жениться,

Ну, а откажет — скрою завещанье,

А то сторгуюсь с ней наполовину… (Бэсс.)

Здравствуйте, госпожа!

Бэсс.

Милости просим.

Гудлэк.

Слыхал, здесь девка разливает вина:

Охота пить, — сейчас я с корабля, —

И эту тварь ищу.

Бэсс.

Сэр, вы ошиблись.

Если нужны услуга и вино, —

Могу их заказать. Где вы, мальчишки?

Гудлэк.

Ты здесь хозяйка?

Бэсс.

Управляю домом.

Гудлэк.

А родом кто?

Бэсс.

Кожевникова дочка.

Гудлэк.

А где родилась?

Бэсс.

В графстве Соммерсет.

Гудлэк.

Банкрота дочь — и так разрядилась!

Ой, знаете, чем платья добывать!

Бэсс.

Только честным путем, сэр.

Гудлэк.

Ваше имя?

Бэсс.

Меня привыкли звать Бэсс Бриджс.

Гудлэк.

Вы девка.

Бэсс.

Сэр, принесу вина, промойте рот:

В нем полно дряни. Вдруг да нагноенье —

Опасно.

Гудлэк (в сторону).

И не вывел из себя.

Бэсс.

Мой добрый сэр, сама я не своя

Из-за тяжелой и большой утраты,

Которую… Это кольцо я знаю.

Гудлэк.

Как? Это, шкура? Не бывать ему

На пальце потаскушки.

Бэсс.

Извините, сэр.

Должна я и хочу от вас уйти. (Уходит.)

Гудлэк.

А чем не хороша? Под сердцем колет:

Жаль мне, что девушку так обижал,

А не отстану: если его любит,

Поддену сердце ложным донесеньем

О бессердечии его.

Входит Клем.

Клем.

Добро пожаловать, джентльмен! Какое вино пить изволите? Кларет, метглит или мускатель? Сидр или херес, чтоб грусть похерить? Арагосса или теперь-химий-нет-с? Канарского или чоркарского? Но, судя по вашему носу, вам скорее подходит кубок мальвазии: получите лучший разлив во всем Корнуэльсе!

Гудлэк.

Хорош половой, который со своими винами ссорится.

Клем.

Но если вы предпочитаете француза испанцу, можете выбирать из него от самого темнокрасного до бледнобелого. Вы — красивый, высокий джентльмен: вам должно нравиться горное вино, одни попы да клерки грав пьют. А если вы человек женатый, я снабжу вас паденком — белым или бурым, по масти вашего поддужного.

Гудлэк.

Вы, сволочь, сколько лет учились этой дурацкой присказке?

Клем.

Первой репликой моей роли было: ‘Сейчас, сейчас, сэр!’ А первой репликой, на которую мне пришлось отвечать, было не то ‘болван’, не то ‘остолоп’ — сейчас что-то уж не вспомню.

Гудлэк.

Говорите: где ваша хозяйка?

Клем.

У себя наверху.

Гудлэк.

Согрей в камине горшок вина да снеси его в комнату рядом. (Уходит.)

Клем.

Записать горшок хереса на комнату ‘Короны’ да заглянуть в бар за тухлыми яйцами и сжечь их в камине. Надо ж нам изворачиваться. (Уходит.)

СЦЕНА ПЯТАЯ

Спальня в таверне.

Входит Бэсс с портретом Спенсера.

Бэсс.

Ничем меня не вспомнить, умирая,

Очень жестоко с его стороны.

Портрет добрей его — он не бледнеет

От тысяч поцелуев, не краснеет.

Тебе отныне быть моим супругом,

Другому — не бывать.

Входит Гудлэк.

Гудлэк.

Где эта стерва?

Бэсс.

Нескромно, сэр, так грубо проникать

В частную комнату.

Гудлэк.

Плевать на скромность,

Когда она, как жвачка, в пасти шлюхи.

(Хватает портрет.)

А, вот ты где! Теперь пойдешь со мной.

Бэсс.

Оставь мне то, что мне всего дороже!

Лезь в сундуки, все лучшее бери,

Этого только не отнимай. Я

Выкуплю серебром, всем, что есть денег,

Лишь бы остался мне.

Гудлэк.

Так что ж — мне взятки

Брать в нарушенье завещанья друга?

Бэсс.

Кто друг твой?

Гудлэк.

Спенсер, что в Фойэле умер.

Последними его словами было:

‘Если когда-нибудь приедешь в Фой,

Портрет мой отбери и уничтожь.

Пусть там никто не говорит, что он

Висит у шкуры в комнате’.

Бэсс.

Не так!

Вы лжете, лжете, негодяй! Не так!

Нет хуже зла, как клеветать на мертвых.

Он знал, что если б мне на то пойти,

Так с ним: он верностью поклялся

И умер с этим.

Гудлэк.

Вы убеждены?

Разуверять не стану вас. Бог с вами!

Бэсс.

Оставьте мне портрет. Я присягну.

Вы честный джентльмен, и думаю, что не лжете.

Гудлэк.

Я непреклонен.

Бэсс.

Вы христианин?

Добрые люди как-нибудь зовут вас?

Святой вам имени не дал? Как имя?

Гудлэк.

Я называюсь Томас Гуд…

Бэсс.

Гуд — добрый.

Доброго нет в тебе. Вон первый слог

Из имени!

Гудлэк.

Мое прозванье — Гудлэк.

Бэсс.

Прошу прощенья, сэр. Припоминаю,

Вы были другом Спенсера. Мне жаль:

Он вас любил, а я вам нагрубила.

Поэтому прошу, пока он здесь,

Дать мне проститься с ним.

Гудлэк.

А отдадите?

Бэсс.

Как то, что я чиста.

Гудлэк.

Разок поверю.

(Отдает ей портрет.)

Бэсс.

О, точное подобье дорогого,

То, что осталось от него, прими

Последнее прости. Ты так похоже

Было с ним, о здоровий кого

Молилась на коленях до рассвета

Под пенье нежных жаворонков, ночью,

Когда печальный сон смежал глаза

Всем, кроме ярких звезд, я вспоминала

Тебя. Но все, все тщетно.

Гудлэк (в сторону).

Слишком, слишком

Верно, что так не притворишься.

Бэсс.

Тебе была верна в твоем изгнаньи.

Чуть погляжу на живопись доски,

Как вспомню все, чему учил, прощаясь.

Ходила в тюрьмы, помогала нищим,

Ссужала в долг бойцам и морякам,

С тем, что если когда-нибудь случится,

Уплатят Спенсеру. И вот, за это

За все и больше — даже не оставят

Этой дощечки.

Гудлэк (в сторону).

Не пройдет мне даром,

Если такую да обижу.

Бэсс.

Кончим!

Сэр, вот портрет — я отдаю его,

Если ему это было угодно.

Мертвого я не обману.

Гудлэк.

Бог с вами!

Бэсс.

Вот еще только:

Спенсер был в смерти так жесток?

Гудлэк.

Да, правда.

Бэсс.

Тогда прошу ради всего святого,

Так как он безгранично вас любил:

Когда услышите о моей смерти,

Скоро,— вы вместе с добрыми людьми,

Которых будет не хватать Бэсс, будьте

Добры меня в могилу проводить.

Если вы согласитесь,— не последним

Впишу вас в завещанье. Прощайте!

Гудлэк (в сторону).

Будь сердце из стекла или алмаза,

Оно не выдержит. Нет, мисс Бэсс,

Есть новость вам получше.

Бэсс.

Отдаете

Портрет? Да?

Гудлэк.

Да. И более того:

Мой друг велел вам дать свое кольцо

Со всякой нежностью.

Бэсс.

С ума сведете!

Гудлэк.

Вот акт, которым отдает именье

Вам и доход — пять сотен фунтов в год.

Ввожу вас во владенье — все ваше.

Бэсс.

В такой любви великая потеря

Теперь до бесконечности растет.

(В сторону.)

Надо проверить, можно ли исполнить

Мое намеренье.

Гудлак.

Что вас занимает?

Бэсс.

Четыре тысячи фунтов, сверх наследства

В камнях, золоте, серебре, могу

Иметь в деньгах. Любой даст. Я решила

Всем нашим девушкам подать пример

Любви и постоянства.

Гудлэк.

Милая, мисс Бэсс, чем мне служить вам?

Чтоб заменить вам Спенсера в любви,

Готов навек отдаться в вашу волю.

Бэсс.

Увы! Любовь моя в гробу, где Спенсер,

И ей не пробудиться. Но вы — друг

Его, и вам я доверяю тайну,

Которую никто не должен знать.

Гудлэк.

Во имя вашей и его любви

Велите.

Бэсс.

К нам сюда доставлен приз,

Взятый под Фальмутом,— корабль отличный

Он оценен на восемь сотен фунтов.

Дам денег вам — вы купите.

Гудлэк.

Зачем?

Бэсс.

Потом узнаете. Его снабдите

Нужным припасом. Не щадите средств

И наберите бравых молодцов,

Чтоб лихо управляли им. Все сборы

Вам поручаю. А когда их кончите.

Корабль — ваш, капитан.

Гудлэк.

Не понимаю.

Бэсс.

Дальше — мое. Пусть дело беззаконным

Иным покажется, но только не влюбленным.

Уходят.

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

На борту испанского корабля тревога. Входят испанский капитан и моряки, вводя пленных: английского купца, Спенсера и врача.

Испанский капитан.

Взятье и разграбленье Фойэля

Мы отомстим отчасти. Нет здесь судна,

Украшенного вымпелом Сен-Джорджа,

Которое не потерпело б.

Английский купец.

Не гордись,

Испанец, тем, что мы одни — и без

Людей, провизии и пороху — сдались.

Будь один на один или с разумным

Вам превосходством, мы бы ваш корабль

Сначала сделали бы вашим гробом,

А там и утопили б в глубине.

Испанский капитан.

Корабль твой, англичанин, мы разграбим,

А пленников мы накрепко запрем,

И выкуп нам заплатят только жизнью.

Спенсер.

Ублюдок, ты утратил благородство,

Если так поступаешь с безоружным.

Все равно как ходить по полю битвы

Да резать тех, кто уж давно убит,

И похваляться храбростью.

Испанский капитан.

А вы кто?

Спенсер.

Равный тебе, если я пленник ваш,

Но раньше был получше человеком

И джентльменом на родной земле.

Испанский капитан.

А не был бы им, так на мачту вздернем,

Вкатим стрападу да начнем пытать,

Так сделаем жантильным.

Спенсер.

Постарайся,

Испанец, отыщи такие пытки,

Чтоб я не вынес.

Испанский капитан.

Этих англичан

Ничем не прошибешь. Даже в беде

Они своих господ не уважают.

Спенсер.

Господ? Нахальный раб, бахвальщик! Тарс!

Испанский капитан.

За эту дерзость все они заплатят.

Мы наказанье выдумаем им.

Пока ж — в Испанию с прекрасным нашим призом

Трубы. Уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Таверна ‘Мельница’.

Входят мэр Фоя, Ольдерман и Клем. Бэсс.

Бэсс.

Стол, стульев!

Клем.

Предоставляю вам полную возможность вилять хвостами.

Стол и стулья расставлены.

Бэсс.

Угодно сесть?

Мэр.

С радостью. И благодарим вас.

Бэсс.

Дай мне пергамент — тот, что в кабинете.

Клем.

Все три овечьи шкуры, которые наизнанку вывернуты?

Бэсс.

Тот, что с печатью.

Клем.

Надеюсь, это мой договор. Она собирается объявить меня окончившим срок обученья. (Уходит.)

Ольдерман.

Вот мы одни, мисс Элизабет,

И, кажется, пора сказать вам нечто

Не неприятное.

Бэсс.

Пожалуйста, скажите.

Ольдерман.

Мистеру мэру довелось высоко

Вас оценить, и вас он счел достойной

Входит Клем.

Партией сыну.

Клем.

Вот пергамент. Но если это срок на застройку, то он уже вышел.

Бэсс.

Время не пришло.

Клем.

Нет, вышел из кабинета.

Бэсс.

Вернись к своим обязанностям.

Клем.

Ни дать, ни взять — Сусанна между двумя развратными старцами.

Бэсс.

Благодарю вас.

Насколько я ценю ваше внимание,

Доверенность, которую вам дам,

Сейчас докажет. Боже, добрый сэр!

У меня на руках дела печальней,

Чем свадьба: этому свидетель — слезы.

Прошу вас прочитать.

Мэр (читает).

‘Последняя воля и завещание Элизабет Бриджс, порученное хранению и исполнению мэром Фоя и ольдерменами Фоя и их преемниками на вечные времена.

На помощь начинающим в тавернах — тысяча фунтов.

На помощь жертвам кораблекрушений — пятьсот фунтов.

Каждой девице, выходящей вне Фоя, чье имя

Елизавета,— десять фунтов.

Пособие раненым солдатам (в год) — десять фунтов.

Капитану Гудлэку, если исполнит поручение,— пятьсот фунтов.

В спенсерову долю выделяю:

Узнав, кто всех бедней в его родне,

Их наделить — и тем…’

Довольно! Видите, сэр, я бедна

И не могу равняться с вашим сыном.

Мэр.

Вам нет примера — так богаты вы, изобильны

Добром и милосердием.

Бэсс.

Всю прислугу

Передаю в ваше распоряженье.

Из них я никого не обошла.

Что со мной будет, что я затеваю,

Прошу не спрашивать.

Мэр.

Итак, простимся

И будем верно, точно исполнять

Вашу доверенность.

Ольдерман.

Тех и жалеют,

Кто бедняков наследником имеют.

Мэр и Ольдерман уходят.

Бэсс.

Да, что такое все богатства мира

Без Спенсера?

Входят Рефман и Фоссет.

Рефман.

Где дорогая Бэсс?

Могу ли стать поклонником желанным,

Переменив себя?

Бэсс.

Я рада слышать.

Я приищу вам должное занятье.

Входят капитан Гудлэк, моряки и Клем.

Гудлэк.

Корабль хорош, вид у него прегордый,

Построен, оснащен — совсем готов.

Бэсс.

Тогда наш траур мы отложим на год.

Рефман.

Бэсс, капитану в морду дать?

Мигните — И с места в ухо.

Бэсс.

Ни за что на свете.

Гудлэк.

Что ему надо?

Бэсс.

Ищет вашей дружбы,

Добрейший капитан.

Гудлэк.

Так пусть даст руку.

Бэсс.

Ответьте. Я собралась в путешествие,

Хотите в нем принять участье

Вместе со мной?

Рефман.

С моей прекрасной Бэсс

Хоть на край света!

Бэсс.

Тогда вы — капитан, а вы — подшкипер.

Пожмите руки. Вот вы кто.

Гудлэк.

Друзья.

Бэсс.

Сейчас я предложу принять присягу

В верности некоторым условиям,

Себе оставлю общую команду,

Покуда глупостей не натворю.

Гудлэк.

Все это вам обещано.

Бэсс.

Итак, корабль ваш, говорите,— яркий:

В черное выкрасить — ни белой точки

И ни цветной. Черные паруса

И черный вымпел.

Гудлэк.

Этак не бывает.

И скверная примета.

Бэсс.

Я хочу.

Гудлэк.

Что ж, вымажем его чернее чарта.

Бэсс.

И назовем ‘Негр’. Вы, когда поймете,

В чем дело, будете меня хвалить.

Рефман.

Да ехать-то куда нам?

Бэсс.

Извините!

Вот выйдем в море — все вам расскажу.

С собою захвачу довольно платья —

Мужского, женского — на всякий случай.

Клем.

Ну, хозяйка, вы вот в море уходите, а что со мной на суше станется?

Бэсс.

Дам справку, что ты кончил обученье.

Клем.

Что мне в окончании, когда все только еще начинается? Да как мне отпустить хозяйку из дому ночевать! Нет, пусть все увидят, что мои зубы грызут сухари не хуже, чем у любого матроса, а желудок справляется и с солониной, и с говядиной с порохом вместо соли. Так я здесь и остался, подавать счета в ‘Полумесяц’ да глядеть, как моя хозяйка стоит на мостике и паруса распустила! Нет, пусть посмотрят, как я, рожденный разливать вино, развожу волну кораблем. Или я выдам ваше путешествие.

Бэсс.

Если ты такой храбрый, капитан тебя наверно возьмет.

Клем.

Храбрый? А где видана трусливая черная птица или паренек без ухарства? Не сомневаюсь, что прославлю всех половых Корнуэльса.

Гудлэк.

Что нам осталось?

Фоссет.

Допустить меня

В смелое ваше дело.

Гудлэк.

Очень рад, сэр.

Итак, все в сборе. Что же мы предпримем?

Бэсс.

Я на свой счет устрою праздник Фою.

Когда что нужно сгрузят на корабль,

Откройте погреб настежь — пусть команда

Пьет за успех затеянной поездки,

А там, взойдя на палубу гурьбой,

Вверх бросим шапки и прославим Фой.

Уходят. Музыкальный антракт.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Марокко. Двор.

Входят Муллишейх, паша Алькад, визирь, свита, Муллишейх.

В конце кровавевших междоусобий

Мы обрели нам вожделенный мир,

И вот теперь, воссевши на престоле

Великих предков, мы царим по-царски

В Феце, в Марокко.

Алькад.

Славим Муллишейха,

Гордость времен наших, красу всех мавров,

Чьей дланью пышный Варварийский берег

Был побежден, сожжен и покорен!

Позволь себя своим вассалам славить!

Крики, фанфары.

Муллишейх.

На груде вражеских кровавых трупов

Мы ставим суд наш и, пребывая один

И без соперников, имеем время

Творить законы. Для покоя царства,

В обогащение общинной казны

И в собственное удовольствие! Пусть же

Всякий купец-христианин, который

Имеет право вольно торговать

И скроет хоть малейшее от пошлин,

Теряет и корабль и груз.

Визирь.

Над этим

Чиновники неусыпимо бдят.

Муллишейх.

Этими конфискациями пополним

Казну, убавившуюся за войну:

Мы до известной степени и ране

Так делали.

Визирь.

Это вполне достойно.

Эти купцы здесь выручают прибыль

С нас — пусть участвуют в убытках наших.

Муллишейх.

И будут. Но какой мне прок от царства

Без удовольствий? Дайте мне наложниц,

Прекраснейших христианских дев, каких

Поймать или купить можно (арабок

И негритянок даром мне пришлют):

Итальянок, француженок, турчанок, голландок

Подать в хедивник — царственный дворец,

Где Муллишейх стоять двором изволит.

Визирь.

Кто ж и достоин женской красоты,

Как не меча носитель?

Муллишейх.

Угодил нам.

Если царей зовут полубогами,

Зачем же им не строить рай земной?

Хотим — велим: наш бог — то наслажденье.

Так и пророк из Мекки обещал.

Пусть музыка заменит барабаны,

И мирной пляске предадимся рьяно.

Уходят.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

На борту ‘Негра’.

Входят Бэсс в костюме капитана, капитан Гудлэк, Рефман и прочие.

Бэсс.

Здравствуйте, капитан! Мы этот бой

Недурно провели. Приятно было

Видеть мне, как испанская каравелла

Спустила флаг пред девичьим. Где мы?

Гудлэк.

У Островов.

Бэсс.

А что за город виден там, далеко?

Гудлэк.

Форт Фойэль.

Бэсс.

Не там ли тело Спенсера лежит?

Гудлэк.

Да, его схоронили в этой церкви.

Бэсс.

Так знай, что это — цель моей поездки.

Хочу взять моего Спенсера отсюда,

В родной стране ему вырыть могилу

И памятник поставить там, когда

Умру, нас скроет общая земля.

Кому я дорога — к оружью! В бой!

Добыча ваша, только Спенсер — мой!

Рефман.

Пусть гибнет под проклятьем и в презренья,

Кто не пошел за женщиною в бой!

Гудлэк.

Рефман, торопитесь — и ошибетесь:

Разве испанцы здесь не укрепились?

А нас за все про все шестьдесят пять.

Рефман.

Валяй! Я всех побью.

Гудлэк.

Постой, подшкипер

Милая Бэсс, послушайте меня,

Десять верзил на шлюпке я отправил,

Чтоб выяснить, нельзя ли нам взять испанцев,

И, видите, Фоссет ведет к нам пленных.

Входит Фоссет с двумя пленными испанцами.

Фоссет.

Этих испанцев взяли на рассвете,

Когда садились в лодки ставить сети.

Гудлэк.

Испанцы, если жизнь мила, скажите,

Как город укреплен? Как форт?

1-й испанец.

С тех пор,

Как Роллей, захватив его, разрушил,

Город отстроен, форт восстановили.

Четыре пушки смотрят в амбразуры

У входа в гавань.

Гудлэк.

Что им наш корабль!

Бэсс.

Не помните, чтоб здесь, при англичанах,

Похоронили в церкви джентльмена Спенсера?

Говорят, убит или умер

От раны.

1-й испанец.

Да, действительно, так было,

И памятник поставили хороший,

Но как английский флот ушел от нас,

А город перешел опять к испанцам,

Они за то, что был он еретик,

Сейчас же выбросили труп из церкви.

Бэсс.

Неужели до того тираны злы,

Что оскорбляют мертвых? Где же тело?

1-й испанец.

Зарыли в поле.

Бэсс.

Худшая жестокость.

1-й испанец.

Владелец поля вздумал, что хлеба

Не уродятся на еретике,

И попросил попов о разрешенья

Выкопать труп да сжечь. Так он и сделал.

Бэсс.

Кто меня любит, смеет ли велеть

Мне жить, а не бросаться за борт в море?

Но раньше смерти я уж отплачу

За Спенсера каким-нибудь испанцам.

Рефман

Начнемте с этих.

Бэсс.

Это бедняки.

Им надо вместе со спасенной жизнью

Дать денег. Вы, испанцы, как вернетесь,

Помните Бэсс и славьте англичан.

Оба испанца.

Будем. (Уходят.)

Бэсс.

Теперь печаль мы переменим в месть,

И, так как церковью обижен Спенсер,

Пустите парочку снарядов в церковь —

Велите пушкарю.

Гудлэк.

И, если может,

Пусть он ее совсем с землей сравняет.

Выстрел из пушки. Вбегает Клем и падает.

Клем.

Парус! Парус!

Бэсс.

С какой стороны?

Клем.

Провалиться вашему пушкарю! Не мог он предупредить, что палить собирается.

Рефман.

Это зачем еще, скажи, пожалуйста?

Клем.

Зачем? Меня послали на вахту, на самый верх мачты. Я там, конечно, заснул накрепко. Пушка — бум! И лети Клем кубарем. Не запутайся, на счастье, моя нога в такелаже, уж посылать нам в Англию за костоправом — шея моя была бы в самом плачевном состоянии.

Рефман.

Ты говорил нам о парусе.

Входит матрос (сверху).

Матрос.

К оружью, джентльмены! Боевой

Корабль идет на полных парусах

И, кажется, ведет английский.

Бэсс.

Выручим

Или погибнем. Вы мне поклялись,

Что ни в победе, ни при поражении

Пола не выдадите.

Все.

Да, клялись.

Бэсс.

Итак, за честь страны, за мою месть,

За собственную славу, за добычу

Бейтесь смелей! (Гудлэку). Распоряженье боем

Передаем вам.

Гудлэк.

Итак, стать по своим щитам! Пусть флаг

Сен-Джорджа заиграет полным ветром.

Бэсс, уходите вы к себе в каюту.

Бэсс.

Обидел, капитан. Я встречу битву,

И там, где ядра будут петь всех громче,

Я буду помогать своей команде.

Рефман.

Трус стал героем из-за этой бабы.

Бэсс.

Атаку, трубы! Боцманы, свистком

Тревогу передай своей команде

И звонкой трелью проколи им душу,

Пока слова приказа держит бас.

Гудлэк.

Желаем дать сражение испанцам.

Тревогу, трубы!

Тревога.

Пушкари, пали!

Залп.
Гудлак, Бэсс и прочие уходят.
Возвращаются раненый капитан Гудлэк, Бэсс, Рефман, Фоссет, Клем и другие.

Гудлэк.

Я ранен и командовать не в силах,

Но моя рана пусть вас не пугает.

Бэсс.

За каждую из капель твоей крови

Убью испанца. Пики вперевес!

Кричи: ‘На абордаж, во славу Англии!’

Уходят.
Возвращаются Бэсс, Рефман, Фоссет и Клем с победой.
Вводят пленных испанцев.

Бэсс.

Что с нашим капитаном?

Рефман.

Ничего.

Но, раненый в бедро, он слег в каюту

И неспособен выйти нас поздравить.

Бэсс.

Он дрался хорошо, пока стоял.

Клем.

А вот испанцы эти. Ну, дон Диего,

Вы что нам провоняли весь собор?

Рефман.

Раньше, чем наказать их, мы узнаем,

Кто там из англичан у них в плену. (Уходит).

1-й испанец.

Можете забирать их. Мы, кто были

Их господа, теперь в рабах у вас.

Пленных отдать.

Бэсс.

Умри мой капитан.

Не жить бы никому из вас, испанцы.

Корабль и груз мы заберем, как приз.

Живите же! Дайте испанцам шлюпку —

И молись за англичанку Бэсс.

1-й испанец.

Не знаю, кто это. Но будь самой

Королевой Елизаветой — всюду

Скажу: милостива она и весь народ их.

Испанцы уходят.
Возвращается Рефман с английским купцом, Спенсером и другими английскими пленными.

Бэсс.

Откуда вы, сэр, и куда плывете?

Английский купец.

Я лондонский купец, плыву в Берберию,

Но кораблем испанским был захвачен,

Ограблен и взят в плен.

Бэсс.

Жалею вас:

Потерянное вами этот приз

Покроет до последнего гроша.

Английский купец.

Жизнь наша и все наше достоянье

Всегда будут к вашим услугам впредь.

Бэсс.

Вое джентльмены долго голодали.

Дайте их оглядеть. И дать им денег,

Чтоб выпили за нас. (Замечает Спенсера.)

Дай руку… дурно!

Рефман.

Зачем же неожиданный припадок

Портит вашу победу?

Бэсс.

Не мешай,

Но, ради бога, пропусти.

Спенсер.

Лицо я видел, Похожее на джентльмена,

А где — не вспомню.

Бэсс.

Но ведь он убит,

Положен в церкви, выброшен оттуда,

Лишен надгробья, точно он собака,

Зарыт на пашне, вырыт из нее,

И тело было казнено посмертно.

Все говорит за то, что это тень.

Она и в море гонится за местью.

Ах, это я испанцев пощадила,

Которые с ним были беспощадны!

Ты потому пришел? О милый призрак,

Я вымещу на тех, кого захватим.

Мне странно. Я не в силах перенесть.

Спи, спи, мой призрак! Близко моя месть.

Рефман.

Фоссет, сведи хозяина в каюту.

Бэсс и Фоссет уходят.

Спенсер.

Скажите, сэр, кто этот джентльмен?

Рефман.

Это владелец корабля и груза,

Но имени не хочет открывать.

Спенсер.

Он будто бы похож на Бэсс, на первый

Влюбленный пламень сердца моего.

Рефман.

Идемте, джентльмены, возместить

Убыток ваш испанским призом. Вод

Пути различны. Небо нас ведет.

Английский купец.

Мы — в Мамору.

Рефман.

Мы — как пошлет судьба,

Пока не пуста моря синева.

Уходят.

Входит хор.

Театр наш плохо выражает море,

И вынуждены хором пояснить,

Что надо бы сыграть. Вообразите:

Бэсс отстрадала, Гудлэк исцелен,

Не будь он ранен, он узнал бы тотчас

Спенсера. Бэсс набрала много призов,

Щадя французов и голландцев, грабя

Только испанцев да жестоких турок.

И стала славной Бэсс на всех морях.

Представьте, что богата, что пополнить

Запас воды она пришла в Мамору,

Что, утомясь мужским, в женском наряде

Сошла на берег, что видали мавры,

Что донесли пылкому Муллишейху,

А он отраду не видел англичанки,

За нею он послал. Как ее принял,

Как встретилась со Спенсером, сейчас

Увидите. Сидите смирно. В лад

Мне скажете: ‘Не девушка, а клад’.

(Уходит.)

АКТ ПЯТЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Марокко. Двор.

Входят Муллишейх, паша Алькад, визирь, свита и прочие.

Муллишейх.

И вправду такова.

Алькад.

Чтоб описать

Ее — словам умолкнуть.

Муллишейх.

В добром платье?

Алькад.

Не видел совершенней красоты.

Муллишейх.

Ты чувство мне воспламенил…

Из Англии?

Алькад.

Так капитан сказал.

Муллишейх.

Ну, а корабль?

Алькад.

Под парусом нет лучших.

Зовется ‘Негр’.

Муллишейх.

В названья — предвещанье

Судьбы. Она так далеко плыла

На ‘Негре’, чтоб прижаться грудью к мавру

Но как ответила на предложенье

Сойти на берег?

Алькад.

Я щедро обнадежил капитана

Наградою за уговор. Сегодня

Он обещал ее ответ.

Муллишейх.

Его,

Когда придет, прими по-королевски.

Входит мавр.

Что скажешь нового?

Мавр.

Капитан с ‘Негра’ просит допустить

К светлейшему присутствию.

Муллишейх.

Дать стражу. Пусть наши его проводят

Туда, где будем объясняться с ним.

Фанфары.
Входят капитан Гудлэк и Рефман.

Гудлэк.

Да здравствует великий хедив Феца!

Муллишейх,

Ведешь ее — ты жизнь мою ведешь.

Скажи, она придет?

Гудлэк.

Она придет, царь, только при условьи,

Что будет здесь свободна от насилья.

Муллишейх.

Клянусь пророком, коего мы чтим:

Она — хозяйка собственным желаньям.

Любовь — не сила утолит наш пыл.

Рефман.

Тогда ее немедленно мы вводим.

Рефман и Гудлэк уходят.

Муллишейх.

Да будет пир, бал — все, что там еще,

Чтоб иностранку чествовать!

Гобои.

Входят капитан Гудлэк и Рефман с Бесс под вуалью. Фоссет и мавры.

Бэсс.

Да здравствует царь Феца!

Муллишейх.

Я смущен.

Передо мной не смертное созданье,

А, верно, ангел, залетевший с неба

К нам от пророка. Капитан, позволь

Обнять тебя. Груз золота ему

За это счастье!

Бэсс.

Капитан, не тронь.

Знай, царь Марокко: нам не надо злата —

Мне нравилось самой к тебе притти

И показать тебе то, что не видел,—

Женщину родом из Англии.

Муллишейх.

Так Англию назвать бы надо раем,

Если она родит таких красавиц.

Ты смертная? Дай дружески коснуться.

Бэсс.

Постой! Пока не дашь мне слава сделать

То, что прошу, не стану говорить,

А как пришла — уйду.

Муллишейх.

Да хоть полцарства,

Дева английская, проси — отдам.

Бэсс (дает бумагу).

Капитан, прочтите.

Гудлэк (читает).

‘Во-первых: предоставить ей и тем, кто с ней, свободу покинуть эту страну, когда захотят. Во-вторых: быть ей свободной от всякого насилия как со стороны царя, так и от его людей. В-третьих: охранная грамота ей и ее кораблю. В-четвертых: разрешение ее команде запастись свежим провиантом. В-пятых: не допускать в обращенья с ней принуждения, не согласного с любезным обычаем и свободным приемом’.

Муллишейх.

Принято и подписано.

Бэсс.

Уверясь

В любезной воле, положусь на вас.

Муллишейх.

Скажите, джентльмены, как у вас

Принято дам приветствовать?

Гудлэк.

Сначала

Целуют.

Муллишейх.

Дивная, могу ли обессмертить

Себя так?

Бэсс.

Тем дурного не желать,

Не стыдно Бэсс царя поцеловать. (Целует его.)

Муллишейх.

Вся жизнь здесь, в поцелуе…

Рефман.

Капитан,

Здесь влюблены. Вы подскажите ей,

Чтоб нам пошла на пользу их любезность.

Гудлэк.

Иначе будем просто дураками.

Муллишейх.

Сделай мне честь, садись со мною рядом.

Бэсс.

До сих пор слушаюсь.

Муллишейх.

Милая, сколько вам лет?

Бэсс.

Без малого семнадцать.

Муллишейх.

Но кто вы родом, как разбогатели

Так, что такие люди служат вам?

И в чем причина странствий?

Бэсс.

Государь,

Если хотите, чтоб я грудью билась

И разливалась бы реками слез,

Тогда настаивайте на рассказе.

Муллишейх.

Не надо, за богатства всей Маморы,

Все золото Берберии. Нет, встань

И попроси хоть полсокровищ царства —

Стань госпожой их.

Бэсс.

А попрошу, так вам и жалко станет.

В Англии нищих нет: у нас сердца

Гордые.

Муллишейх.

Милая… как звать вас?

Бэсс.

Елизаветой.

Муллишейх.

В звуках волшебных

Царицу-деву славят по вселенной,

Императрицу девственной земли,

Предки которой покорили Францию,

Сама ж одной рукой спасла голландцев

И укротила короля испанцев.

У ней с тобой одно имя?

Бэсс.

Да.

Муллишейх.

Неужели так же хороша, как ты,

На выходах?

Бэсс.

Преславный король Феца!

Вы заставляете меня краснеть

Сравненьем с нею. Наша королева —

Феникс единственный своих времен,

Гордость и слава Островов Заката.

Тысячи языков устанут, славя

Ее, — и не опишут.

Муллишейх.

Обещай мне:

Завтра мы будем заседать судом

И ставить приговоры. Будьте с нами

И украшайте трон своим присутствием.

Бэсс.

В этом — я ваш слуга.

Муллишейх.

Мы ж будем ваши.

Собрать весь двор. Всем в полном сборе быть.

Придумай просьбу — я хочу дарить.

Уходят все, кроме Гудлэка. Входит Клем.

Клем.

Сейчас — как при жизни Андрэа, или, верней, при жизни нашего старого путешественника Эндрю. Скажи, пожалуйста: половой попал в придворные! Теперь могу говорить со старым призраком из Иеронимо.

Когда сей мой субстанциальный дух

Держала в грешном заточеньи плоть,

Меня придворным знал фецинский двор.

Гудлэк.

Отлично, Клем! Хозяйка приказала,

Чтоб только разрядившись выходить.

Клем.

Ну, что до меня, так в этом платье я чувствую себя таким же добрым христианином, как самый гордый из всех неверных.

Входят Алькад и визирь.

Алькад.

Сэр, разрешите — вы в английской свите?

Клем.

Да, славный мавританский государь.

Визирь.

Царь приказал ухаживать за вами.

Клем.

Благодарю, султан.

Алькад.

Угодно к пиру?

Клем.

Пойду праздновать пиррову победу, на страх всему миру, сбешусь с жиру, заем караваем, чего и вам желаем. А в честь вашей страны, которую зовут Варварией или Барбарией, буду любить больше всего всех варваров, всех Варвар, вар, бар, барбарис и рис.

А в поясненье этих слов скажу:

Чем больше ем, тем больше есть хочу.

Входят три купца.

1-й купец.

Простите, сэр: вы из английской свиты?

Клем.

Ну? Кто же вы, мой друг?

1-й купец.

Сэр, я — купец-француз, попал под штраф

И конфискацию. Вот получите

Сорок здешних червонцев для врученья

Госпоже вашей этого прошенья.

Она всесильна при дворе хедива.

Клем.

Ваши деньги привязывают меня к вам. Можете сами видеть, что значит вдруг сделаться придворным: чуть только нос ко двору сунул, так уже и рука сама по взятке зачесалась.

В чем ваше дело, друг?

Голландский купец.

Кой-кто из наших прямо за пустяк

Присуждены к скамейкам.

Клем.

Что под петлей?

2-й купец.

Нет, на галерах. Не могла бы леди

Замолвить слово? Двадцать золотых.

Клем.

Вы кто, сэр?

2-й купец.

Флорентийский торговец.

Клем.

Кажется, христианин?

2-й купец.

Да, ей-богу!

Клем.

Иначе ваших денег не приму.

Ждите меня. Я доложу о вас.

Где все мои паши? Веди нас жрать.

Мы будем пировать, а вам — нас ждать.

Трубы. Уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Там же.

Входит Спенсер.

Спенсер.

Сегодня царь взойдет на свой престол.

Честный купец, с которым я приехал,

На основании кляузной придирки

Лишается и корабля, и груза.

Буду упрашивать царя. Но тише!

Сейчас он явится.

Гобои.

Входят Муллишейх, Бэсс, Гудлэк, Рефман, Алькад, визирь со всей свитой.

Муллишейх.

Садись здесь, девушка, будто царица.

Так будет впредь, если меня полюбишь.

Бэсс.

Ангелы, защитите!

Муллишейх.

Что, мой ангел?

Спенсер.

Я поражен, не знаю, что мне думать.

Бэсс.

Видали, Гудлэк? Этот призрак — Спенсер?

Гудлэк.

Видал и изумлен.

Спенсер.

Если не лгут

Глаза, то это Гудлэк, а там — Бэсс.

Да нет. Не мне такое счастье.

Бэсс.

Стойте,

Капитан, делайте, как я велю.

Спенсер.

Его-то узнаю. Она-то как же?

Муллишейх.

Чем вы так смущены?

Бэсс.

О государь,

Дайте мне только передать приказ

Моему капитану.

Муллишейх.

Я молчу.

Бэсс.

Пойдите и, когда на вас не смотрят,

Заговорите с ним и убедитесь,

Что мы не ошиблись. Если — он,

Дайте мне знак.

Гудлэк.

Так? (Делает знак.)

Бэсс.

Хватит! Государь мой!

Муллишейх.

Слушай, что я скажу. Останься здесь

И обещай расцвет любви своей.

Бэсс.

Так.

Муллишейх.

Мои вельможи все тебя прославят,

Как Магомета прославляют…

Бэсс.

Вот.

Муллишейх.

Когда ж прискучишь нашим знойным краем,

Твой ‘Негр’ уйдет сплошь золотом гружен.

Бэсс.

Навеки счастлива.

Теперь, какая ни приди беда,

Мне все равно: я не боюсь — жив Спенсер!

Муллишейх.

Не слушаете, милая?

Бэсс.

Любовь —

Вы говорите, царь. Отвечу после.

У вас дела.

Скажите, чтоб так — не больше.

А до того, чтоб спрятался совсем.

Гудлэк.

Есть. Сэр, прошу вас следовать за мною.

Гудлэк и Спенсер уходят.

Бэсс.

Теперь, грози мне тысяча смертей,

Я буду весела — ведь жив мой Спенсер.

Входят Клем, два купца и проповедник.

Клем.

С вашего позволенья, господа, дорогу знати!

1-й купец.

Прошу вас вспомнить, сэр!

2-й купец.

Сэр, мою просьбу!

Клем.

Я и без суфлера знаю, что за вас говорить. Хозяйка, здесь двое моих приятелей-христиан потеряли корабли и грузы в пользу черномазого короля, а одно единственное ласковое словечко из ваших губ способно поправить их дела. Так я и чувствовал, что способен дела вести.

Муллишейх.

За то, что торговали запрещенным,

Вносите пеню в тысячу дукатов.

Бэсс.

Сложите эту тяжесть с его плеч.

Один из моей свиты очень просит.

Муллишейх.

Из твоей свиты, прелесть Бэсс?

Клем.

Не кто-нибудь, а я прошу.

Муллишейх.

Что ж, ради госпожи твоей

Верну ему корабль со всем товаром.

1-й купец.

Много лет здравствовать царю!

Клем.

Да не будет у тебя вовек недостатка в пресной воде на омовение твоей черной рожи, всесильный монарх Марокко!

Хозяйка, другой друг — платил авансом.

Муллишейх.

Ага! Ваши за наглости и дерзости

Посланы на галеры.

Бэсс.

Слишком строго,

Царь. Заплачу их выкуп.

Муллишейх.

Моя Бэсс!

Слово твое — им выкуп. Отпустить их!

А это что за старикан?

Визирь.

Миссионер. Он собирался мавров

Из нашей в свою веру заманить.

Муллишейх.

Так он умрет, как то, что я царь Феца!

Бэсс.

Теперь не просьба — стану на колени,

Если есть милость у царя ко мне.

Муллишейх.

Ни в чем тебе отказа нет, девица

Прощу за поцелуй.

Бэсс.

Итак, плачу!

Клем.

Да ведь ваша черная рожа вымажет хозяйке все губы мареной. По-моему, вам бы ее целовать в с…

Алькад.

А! Это что, сэр?

Клем.

Знаю, что говорю. По-моему, он должен целовать ее в с…

Алькад.

В ‘с’,— а дальше?

Клем.

В сорок раз крепче! В свое удовольствие!

Входят Спенсер и Гудлэк.

Муллишейх.

За поцелуй твой и царя отпустишь.

А это что за молодец?

Бэсс.

Английский джентльмен, большой мой друг. Ради меня явите вашу милость.

Муллишейх.

Чего не сделаю ради тебя!

Будет ему и честь и милость. Визирь,

Пусть выложат его со всем почетом.

Ставлю его начальником гарема.

Бэсс.

Нет, ни за что! Смотри, царь, я стою

Между ним и опасностью. Найден ты?

Возьми все — и корабль, и все добро,

Ничего не оставь, — только его.

Разве тебя я не нашла, мой Спенсер?

Клем.

Разрешите, ваше величество. Я вижу, что не все люди способны к чести: не соблаговолите ли пожаловать мне то, что он отверг?

Муллишейх.

От всего сердца. Отведи, Алькад,

Его в хедивник да воздай почет

И бритвой угости.

Клем.

Вот честь!

Алькад.

Идем, приятель.

Клем.

Нет, сэр, я впереди: ведь мне почет.

Клем и Алькад уходят.

Спенсер.

О, славный царь, яви себя таким,

Каким прославлен. Девушку верни мне.

Ведь мало царства за нее отдать —

Она пример любви ненарушимой

И станет для грядущих поколений

Навеки несравненным образцом.

Гудлэк.

Знали бы вы повесть о ее терпеньи,

Так сами бы ей стали сострадать.

Рефман.

Не дайте невоздержанной любви

В вас жалость обуздать. Пусть иноземцы,

Досель не знавшие о вас, вас славят.

Муллишейх.

Ты пробудил в душе моей геройство.

Страсть над добром бессильна. До сих пор

Мы чтили красоту твою, девица,

Теперь в тебе дивимся постоянству.

Бэсс.

О, будь вы нашей веры, я клялась бы:

Вы бог земной. А, правда, жив мой Спенсер?

Ведь думала, ты умер.

Спенсер.

Для тебя

Жил, добиваясь жизни и свободы.

Вбегает Клем.

Клем.

Ради бога, никаких почестей! Так-то у вас это, у мавров, чествуют, что у человека отбирают его самую дорогую драгоценность?

Муллишейх.

Видал ли наш хедивник?

Клем.

Двиник? По-моему — бривник. Уверен, что он уже подбирался к моим переходящим ценностям. Нет, хватит с меня вашей бритвенной почести.

Муллишейх.

Хотим услышать ваши приключенья,

Потом на вашей свадьбе побывать,

Если найдете здесь единоверца,

Чтоб вас венчал.

Спенсер.

Лучшего не найти,

Чем набожный и честный джентльмен

Только что спасшийся.

Проповедник.

Я буду горд

Служить вам.

Муллишейх.

Благородный англичанин,

Не выдумаю, как вас одарить

Достойно. Подскажите это сами.

Спенсер.

Чтоб ваша слава возросла, а мы

Еще б к вам привязались. Англичанин

Здесь потерял корабль и груз в таможне…

Муллишейх.

Исполнено раньше, чем досказал.

Располагай, как хочешь.

Спенсер.

Славный царь!

Мы — ваши слуги.

Муллишейх.

Идем же увенчать тебя невестой,

А наш богатый мир вас подождет.

Золотом мы осыплем твою свиту,

И не останется в ней никого

Без нашей милости. Иди вперед.

Пусть навсегда разносится припевка

С тобой по свету: ‘Золото — не девка’.

Уходят.

КОНЕЦ

Пьеса написана и впервые игралась в 1617 г. Напечатана в Англии в 1631 г. Переведена И. А. Аксеновым в 1931 г. Перевод печатается впервые.

Томас ХейвудКрасотка с запада

Действующие лица

АКТ ПЕРВЫЙ

АКТ ВТОРОЙ

АКТ ТРЕТИЙ

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

АКТ ПЯТЫЙ

Читайте также:

Томас Хейвуд
Красотка с запада