Дон Жуан, Мольер Жан-Батист, Год: 1665

Драматургия
Время на прочтение: 51 минут(ы)
Скачать в PDF

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МОЛЬЕРА

ИЗДАНІЕ О. И. БАКСТА
ВЪ ТРЕХЪ ТОМАХЪ.

ТОМЪ ВТОРОЙ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Книжный магазинъ О. И. Бакста, Невскій, 28.
1884

ДОНЪ-ЖУАНЪ

(DON JUAN, OU LE FESTIN SE PIERRE).

КОМЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ.

Представлена въ первый разъ въ Париж 15 февраля 1665 г.

Переводъ О. Бакста.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

Актеры:
Донъ-Жуанъ Ла-Гранжъ.
Сганарель Мольеръ.
Эльвира, жена Донъ-Жуана Г-жа Дю-Паркъ
Гусманъ, конюшій Эльвиры.
Донъ-Карлосъ, Донъ-Алонзо, братья Эльвиры.
Донъ-Люисъ, отецъ Донъ-Жуана Бежаръ.
Францискъ, нищій.
Матюрина, г-жа Де-Бри.
Шарлотта Г-жа Мольеръ
крестьянки
Пьерро, крестьянинъ Гюберъ.
Статуя командора.
Ла-Віолеттъ, Раготенъ, слуги Донъ-Жуана.
Г. Диманшъ, купецъ Дю-Круази.
Ла-Раме, бандитъ Де-Бри.
Привид ніе.

Свита Донъ-Жуана.— Свита Донъ-Карлоса и Донъ-Алонзо

Д йствіе въ Сициліи.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

(театръ представляетъ замокъ).

ЯВЛЕНІЕ I.— СГАНАРЕЛЬ, ГУСМАНЪ.

Сганарель (держа в рукахъ табакерку).

Что ни говори Аристотель и другіе философы, но н тъ ничего лучше табаку: это страсть вс хъ порядочныхъ людей, и кто не употребляетъ его, тотъ не достоинъ жить. Табакъ не только развеселяетъ и очищаетъ людскіе мозги, но и поощряетъ къ доброд тели и пріучаетъ къ порядочности. Посуди самъ,— лишь только его понюхаешь, какъ вдругъ д лаешься прив тливымъ со всякимъ и ощущаешь удовольствіе, предлагая его направо и нал во. Даже не ведешь, чтобы попросили,— самъ предупреждаешь, до такой степени табакъ внушаетъ чувства в жливости и доброд тели вс мъ, кто его нюхаетъ. Впрочемъ, довольно объ этомъ, перейдемъ къ д лу. И такъ, любезный Гусманъ, твоя госпожа, донна Эльвира, пораженная нашимъ внезапнымъ отъ здомъ, пустилась за нами въ погоню и, по твоимъ словамъ, до такой степени влюблена въ моего барина, что не можетъ жить безъ него. Сказать ли мн всю правду? Я боюсь, что ея любовь останется безъ отв та, что ея по здка сюда не приведетъ ни къ чему хорошему и что вы сд лали бы гораздо лучше, если бы остались у себя дома.

Гусманъ.

Съ какой стати у тебя, Сганарель, такія дурныя мысли! Разв твой баринъ говорилъ теб объ этомъ? Разв онъ сказалъ, что охлад лъ къ намъ и что именно это заставило его у хать?

Сганарель.

Положимъ, н тъ, но я по опыту знаю толкъ въ такихъ д лахъ, и готовъ биться объ закладъ,— хотя мн баринъ ничего еще не говорилъ,— что въ этомъ-то и есть вся суть. Можетъ быть, я и ошибаюсь, но моя опытность все-таки кое-чему научила меня.

Гусманъ.

Неужели причиною этого неожиданнаго отъ зда была изм на донъ-Жуана? И онъ могъ до такой степени оскорбить чистую любовь донны Эльвиры!

Сганарель.

Н тъ, онъ просто еще молодъ, и у него не хватаетъ р шимости…

Гусманъ.

Челов къ съ его званіемъ способенъ р шиться на такое гнусное д ло!

Сганарель.

Да, да!… съ его званіемъ! Нечего сказать, недуренъ резонъ! Какъ будто это можетъ пом шать…

Гусманъ.

Однако священные узы брака обязываютъ его…

Сганарель.

Эхъ, милый Гусманъ, пов рь мн , ты еще не знаешь, что за челов къ донъ-Жуанъ.

Гусманъ.

Да ужъ я, право, не знаю, что онъ можетъ быть за челов къ, если онъ д йствительно сд лалъ съ нами такую подлость, я не понимаю, какъ посл такой любви, такого нетерп нія и такой настойчивости, посл столькихъ об товъ, вздоховъ и слезъ, посл вс хъ страстныхъ писемъ, пылкихъ ув реній и постоянныхъ клятвъ, наконецъ, посл такой восторженной страсти, которая довела до того, что онъ похитилъ донну Эльвиру изъ монастыря,— я не понимаю, какъ могло хватить у него на столько наглости, чтобы изм нить своему слову!

Сганарель.

А мн такъ вовсе не трудно понять! Знай ты этого молодца, какъ я,— д ло вышло бы очень просто! Я не говорю, чтобы онъ изм нилъ свои чувства къ донн Эльвир ,— въ этомъ я еще не вполн ув ренъ.— Ты знаешь, что онъ вел лъ мн хать сюда раньше его, а съ т хъ поръ, какъ онъ прі халъ, онъ со мною еще не говорилъ. Но, изъ предосторожности, я долженъ теб сказать, inter nos, что въ моемъ господин , донъ-Жуан , ты можешь вид ть величайшаго негодяя, какой когда либо существовалъ на св т , безумца, собаку, дьявола, турка, еретика, который не в ритъ ни въ Бога, ни въ чорта, который всю свою жизнь проводитъ какъ настоящій скотъ, какъ свинья Эпикура, какъ сущій Сарданапалъ, который затыкаетъ себ уши, чуть станешь его укорять, который считаетъ чушью все, во что мы в римъ. Ты говоришь, что онъ женился на твоей госпож , пов рь, что, увлеченный страстью, онъ женился бы и на теб , и на ея собак , и на ея кошк . Ему ровно ничего не значитъ жениться, чтобы поймать женщину въ свои с ти, об щаніе жениться для него перв йшее средство, онъ готовъ жениться на комъ угодно, зажмуря глаза. Будь это замужняя женщина, барышня, купчиха, крестьянка,— ему и горя мало, и еслибъ я сталъ перечислять теб имена вс хъ женщинъ, на которыхъ онъ женился въ разныхъ м стахъ, то не окончилъ бы до вечера. Ты удивленъ и бл дн ешь отъ моихъ словъ, но это еще слабый портретъ моего молодца, а чтобы судить о немъ, надо знать его на чистоту. О, еслибы когда нибудь гн въ Божій разгромилъ его! Для меня было бы лучше закабалить себя чорту, ч мъ попасть въ лапы къ своему господину! Я столько насмотр лся ужасовъ, что съ удовольствіемъ желалъ бы ему провалиться сквозь землю.— Но такой знатный и распутный баринъ — жестокая штука! Я долженъ потакать ему поневол , страхъ зам няетъ мн услужливость, страхъ сковываетъ мои чувства и часто заставляетъ меня хвалить то, что претитъ моей душ .— Однако, разойдемся. Я вижу, что онъ расхаживаетъ зд сь по замку… Но, слушай: я говорилъ съ тобою откровенно,— можетъ быть, я немножко погорячился… если же это дойдетъ до его ушей, то я прямо скажу, что ты навралъ.

ЯВЛЕНІЕ II.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ.

Съ к мъ это ты говорилъ? Кажется съ простакомъ Гусманомъ, конюшимъ донны Эльвиры?

Сганарель.

Да, что-то въ род его.

Донъ-Жуанъ.

Такъ это онъ?

Сганарель.

Онъ самый.

Донъ-Жуанъ.

Когда-же онъ прі халъ сюда?

Сганарель.

Вчера вечеромъ.

Донъ-Жуанъ.

Съ какой стати?

Сганарель.

Вы сами лучше знаете.

Донъ-Жуанъ

По случаю нашего отъ зда?

Сганарель.

Да, онъ очень встревоженъ… Онъ спрашивалъ, почему собственно мы у хали.

Донъ-Жуанъ.

Ты что-же отв чалъ?

Сганарель.

Отв чалъ, что ничего не знаю.

Донъ-Жуанъ.

Однако, какъ ты объ этомъ думаешь? Какъ твое мн ніе?

Сганарель.

Мое мн ніе? Я думаю, съ позволенія сказать, что у васъ опять какая нибудь новая интрижка.

Донъ-Жуанъ.

Ты думаешь?

Сганарель.

Да.

Донъ-Жуанъ.

И не ошибаешься! Надо признаться, что образъ другой женщины занялъ м сто Эльвиры въ моемъ сердц .

Сганарель.

Боже ты мой! В дь я знаю моего господина, донъ-Жуана, какъ свои пять пальцевъ! Я знаю, что ваше сердце, какъ флюгеръ, мечется во вс стороны и нигд не можетъ остановиться на м ст .

Донъ-Жуанъ.

И ты не находишь, что я правъ?

Сганарель.

Какъ вамъ сказать…

Донъ-Жуанъ

Говори.

Сганарель.

Разум ется, если угодно, вы правы, тутъ и спора н тъ, но еслибы вамъ не было угодно такъ поступать, то, можетъ быть, д ло вышло бы иначе.

Донъ-Жуанъ.

Ну, хорошо, я позволяю теб откровенно высказать все, что у тебя на душ .

Сганарель.

Въ такомъ случа , скажу вамъ, сударь, откровенно, что я не одобряю вашихъ поступковъ и считаю позорнымъ заводить любовь направо и нал во.

Донъ-Жуанъ.

А! по твоему, разъ связавшись съ первою встр чною, которая понравилась, нужно отречься отъ св та и ни на кого не смотр ть? Удивительная заслуга — корчить изъ себя в чно влюбленнаго и, въ пылу молодости, оставаться равнодушнымъ при вид другихъ женщинъ, пл няющихъ красотою! Н тъ, н тъ! Постоянство пристало лишь къ т мъ, кто хочетъ быть см шнымъ, женщины им ютъ полное право прельщать насъ своею красотою, а если одна изъ нихъ произвела впечатл ніе, то изъ этого вовсе еще не сл дуетъ, чтобы вс другія отказались внушать намъ любовь. Красота приводитъ меня въ восторгъ повсюду, гд я ее вижу, и я легко поддаюсь сладостному насилію, при помощи котораго она меня увлекаетъ. Напрасно восхищаюсь я одною, моя любовь не исключаетъ въ сердц привязанности къ другимъ. У меня на то есть глаза, чтобы ц нить ихъ прелести, и каждой изъ нихъ я приношу должную дань. Какъ бы то ни было, но я не могу запретить моему сердцу любить то, что нахожу прелестнымъ. Какъ скоро я заинтересованъ красивымъ личикомъ, я готовъ отдать ему не только мое сердце, но и десять тысячъ сердецъ, еслибы они у меня были! Внезапная склонность им етъ какую-то необъяснимую прелесть, и все наслажденіе любви именно и состоитъ въ перем н . Чувствуешь непостижимое удовольствіе, когда, всевозможными ув реніями, покоришь сердце молодой красавицы, когда видишь, что съ каждымъ днемъ, мало по малу, все ближе и ближе достигаешь своей ц ли, когда восторгами, слезами и вздохами покоряешь невинную стыдливость, которая не хочетъ сдаться, когда, шагъ за шагомъ, преодол ваешь маленькія преграды, когда поб ждаешь мелкую щепетильность, которую многіе считаютъ за доброд тель, и когда, наконецъ, приведешь красотку къ заран е предназначенной ц ли! Но разъ остался поб дителемъ, больше желать нечего, вся прелесть страсти исчезла, и мы засыпаемъ въ спокойствіи такой любви, если новый предметъ не возбудитъ нашихъ желаній и не Представитъ нашему сердцу обольстительной прелести новой поб ды. Словомъ, н тъ ничего восхитительн е, какъ восторжествовать надъ сопротивленіемъ красавицы. Тогда я чувствую въ себ честолюбіе завоевателей, которые одерживаютъ одну поб ду за другой и все-таки остаются недовольными. Ничто не можетъ противиться порывамъ моихъ страстей. У меня сердце, готовое любить весь міръ, и, какъ Александръ, я хот лъ-бы, чтобы существовали другіе міры, гд можно было бы одерживать любовныя поб ды!

Сганарель.

Чортъ возьми! вы ловко говорите!.. Какъ по книг , точно наизусть выучили!

Донъ-Жуанъ.

А ты что на это скажешь?

Сганарель.

Право, не знаю что и сказать!.. Вы такъ ловко повернете, что, какъ будто, д йствительно, правда на вашей сторон , а между т мъ вы совс мъ неправы. Въ голов у меня отличные доводы, а чуть вы начнете говорить,— все и спуталось. Ужъ лучше оставимъ это. Въ сл дующій разъ я занесу мои разсужденія въ записную книжку и тогда стану спорить.

Донъ-Жуанъ.

И прекрасно сд лаешь.

Сганарель.

Но, сударь, будетъ-ли это подходить къ данному вами позволенію, если я вамъ скажу, что меня немножко скандализируетъ, какъ вы себя ведете?

Донъ-Жуанъ.

Что такое? какъ я себя веду?

Сганарель.

Положимъ, отлично. Но, если, наприм ръ, видишь, что вы чуть-ли не каждый м сяцъ женитесь то на одной, то на другой…

Донъ-Жуанъ.

Можетъ-ли быть что нибудь пріятн е!

Сганарель.

Положимъ, это очень пріятно и доставляетъ много развлеченій, я и самъ съ удовольствіемъ занялся бы этимъ, еслибы тутъ не было ничего дурного… Но, сударь, пот шаться такъ надъ таинствомъ брака, и…

Донъ-Жуанъ.

Оставь, оставь! Это д ло между мною и небомъ, и мы разберемъ его безъ тебя.

Сганарель.

Право, сударь, я всегда слышалъ, что съ небомъ шутить нельзя и вольнодумцы никогда не кончаютъ добромъ.

Донъ-Жуанъ.

Ты просто дуракъ! Знаешь, я не терплю нравоученій!

Сганарель.

Боже упаси! Я совс мъ не про васъ говорю. Вы сами знаете, что д лаете, и если вы не в руете, то на это у васъ есть свои причины, но знаете, на св т встр чаются ничтожные фатишки, которые сд лались безбожниками, сами не зная отчего, и выдаютъ себя за вольнодумцевъ, въ чаяніи, что это имъ къ лицу, и еслибъ у меня былъ такой баринъ, то я, глядя ему въ глава, сказалъ-бы напрямки: Какъ см ете вы насм хаться надъ небомъ и но страшитесь шутить съ самыми священными вещами! Ахъ, вы, ничтожный червякъ, мелкая сошка (сказалъ бы я этому моему барину, еслибъ у меня былъ такой), какъ см ете вы насм хаться надъ т мъ, что вс уважаютъ! Не думаете-ли вы, сказалъ бы я, что вы удивительно ловки, что все вамъ позволено, что никто не можетъ сказать вамъ правду, потому что вы благороднаго происхожденія, напялили на себя б локурый завитой парикъ, шляпу съ перьями, золоченный камзолъ и пунсовыя ленты? (Я не вамъ это говорю, а другому). Такъ вотъ я, вашъ слуга, скажу вамъ, что небо рано или поздно наказываетъ безбожниковъ, что дурная жизнь ведетъ къ дурной смерти, и что…

Донъ-Жуанъ.

Молчи!

Сганарель.

Что случилось?

Донъ-Жуанъ.

Д ло въ томъ, что я влюбился въ одну красотку и прі халъ сюда нарочно за нею.

Сганарель.

А васъ, сударь, не смущаетъ мысль о командор , котораго вы убили м сяцевъ шесть тому назадъ?

Донъ-Жуанъ.

Съ какой стати мн смущаться? Я убилъ его какъ сл дуетъ.

Сганарель.

Совершенно в рно, и съ его стороны было-бы см шно жаловаться.

Донъ-Жуанъ.

Къ тому-же, я былъ помилованъ.

Сганарель.

Да. Но, можетъ быть, это помилованіе не искоренило ненависти къ вамъ его родныхъ и друзей, и…

Донъ-Жуанъ.

Перестань! Не стоитъ думать о непріятностяхъ, какія могутъ насъ ожидать, лучше поговоримъ о возможныхъ наслажденіяхъ. Моя красоточка — молоденькая нев ста, прелестная собою. Ее привезъ сюда ея женихъ, случай доставилъ мн возможность встр титься съ ними дня за три или за четыре до ихъ отъ зда. Никогда не вид лъ я людей, которые были бы такъ довольны другъ другомъ, которые такъ страстно выражали бы свою любовь! Н га сіяла въ ихъ глазахъ, она привела меня въ волненіе, мое сердце было поражено и любовь моя началась съ ревности. Да, я не могъ вид ть ихъ вм ст , зависть зажгла во мн желанія, и я живо представилъ себ , какое было бы великое счастіе возмутить ихъ н жныя отношенія и нарушить связь, которая какъ бы оскорбляла всю деликатность моихъ чувствъ. До сихъ поръ усилія мои были напрасны, я приб гнулъ къ посл днему средству. Этотъ будущій мужъ вздумалъ угостить свою нев сту прогулкою по морю. Я ничего теб не говорилъ, но уже все готово для исполненія моей ц ли, я нанялъ небольшую лодку и н сколько молодцовъ, при помощи которыхъ мн легко удастся похитить красотку.

Сганарель.

Ну, сударь…

Донъ-Жуанъ.

Что?

Сганарель.

Это отлично, и вы мастеръ своего д ла. Ничего н тъ лучше, какъ быть довольнымъ самимъ собою!

Донъ-Жуанъ.

И такъ, готовься отправиться вм ст со мною, захвати оружіе, чтобы… (Увид въ донну Эльвиру) Ахъ, досадная встр ча!.. Мошенникъ, ты мн не сказалъ, что она зд сь!

Сганарель.

Вы, сударь, не спрашивали.

Донъ-Жуанъ.

Да что она — съ ума сошла? даже не перем нила костюма и явилась сюда въ дорожномъ плать !

ЯВЛЕНІЕ III.— ДОННА ЭЛЬВИРА, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донна Эльвира.

Узнаете-ли вы меня, Донъ-Жуанъ? Прошу васъ, говорите со мной откровенно. Могу-ли я, по крайней м р , над яться, что вы взглянете прямо на меня?

Донъ-Жуанъ.

Признаюсь, сударыня, я изумленъ и никакъ не ожидалъ васъ зд сь вид ть.

Донна Эльвира.

Да, я вижу, что вы меня не ожидали, и очень удивлены, но совс мъ не такъ, какъ я над ялась, вашъ пріемъ вполн подтверждаетъ то, чему я отказывалась в рить. Я удивляюсь моей простот и слабости моего сердца, которое до сихъ поръ не могло уб диться въ вашей изм н ! Признаюсь, я была на столько добра, или, скор е, на столько глупа, что хот ла обмануть самое себя и отвратить свои глаза и сердце отъ того, что происходитъ. Я искала повода извинить вашу изм ну, я нарочно выдумывала тысячу причинъ такого посп шнаго отъ зда, съ ц лью оправдать вашъ непостижимый поступокъ. Напрасно справедливыя подозр нія гн здились во мн , я отталкивала ихъ и съ наслажденіемъ поддавалась совершенно пустымъ ментамъ, которыя могли-бы объяснить ваши д йствія. Теперь, конецъ обману! вашъ пріемъ уб дилъ меня во многомъ, чего я не хот ла-бы знать. Но все-таки мн желательно услышать отъ васъ самихъ, почему вы у хали. Говорите-же, Донъ-Жуанъ, прошу васъ! Посмотримъ, какъ вы будете себя оправдывать.

Донъ-Жуанъ.

Сударыня,— Сганарель знаетъ причину моего отъ зда.

Сганарель (тихо Донъ-Жуану).

Я, сударь, ровно ничего не знаю.

Донна Эльвира.

Сганарель, говорите хоть вы. Мн все равно…

Донъ-Жуанъ (д лая знакъ Сганарелю).

Иди сюда и разскажи.

Сганарель (тихо Донъ-Жуану).

Да что говорить?

Донна Эльвира.

Если онъ приказываетъ,— подойдите сюда и скажите, отчего онъ такъ скоро у халъ.

Донъ-Жуанъ.

Будешь-ли ты отв чать, или н тъ?

Сганарель (тихо донъ-Жуану).

Мн нечего отв чать. Вы см етесь надъ вашимъ слугою!

Донъ-Жуанъ.

Говорю теб , отв чай!

Сганарель.

Сударыня…

Донна Эльвира.

Что?

Сганарель (обращаясь къ Донъ-Жуану).

Сударь….

Донъ-Жуанъ (грозя ему).

Если…

Сганарель.

Сударыня, Александръ и другіе великіе полководцы — причина нашего отъ зда. Вотъ, сударь, все, что я могу сказать.

Донна Эльвира.

Не угодно-ли вамъ, Донъ-Жуанъ, разъяснить эту странную загадку?

Донъ-Жуанъ.

Говоря отъ чистаго сердца…

Донна Эльвира.

Однако, какъ вы плохо защищаетесь, особенно для такого ловкаго придворнаго господина, которому пора-бы къ этому привыкнуть! Мн жалко смотр ть на васъ,— до такой степени вы сконфузились! Ужъ лучше прямо выказали-бы чист йшее безстыдство! Лучше поклялись-бы, что любите меня по прежнему, что для васъ н тъ мн равной на св т и ничто, кром смерти, не можетъ насъ разлучить! Отчего вы не скажете, что важныя д ла заставили васъ у хать, не предупредивъ меня, что вы зд сь вопреки вашему желанію и мн остается только отправиться домой, въ полной ув ренности, что вы посл дуете за мною, какъ только вамъ представится удобный случай: что вы горите желаніемъ снова сойтись со мною и въ одиночеств страдаете такъ ужасно, какъ страдаетъ т ло, разлученное съ душою!— Вотъ, какъ сл дуетъ оправдываться, а не стоять предо мною н мымъ и растеряннымъ.

Донъ-Жуанъ.

Сударыня, признаюсь вамъ, у меня н тъ способности притворяться. Что я говорю, то говорю отъ чистаго сердца. Не скажу, чтобы я сохранилъ къ вамъ т же чувства, какъ прежде, чтобы я нетерп ливо желалъ увид ть васъ,— такъ какъ это д ло уже покончено: я уб жалъ отъ васъ,— не всл дствіе т хъ причинъ, какія вы себ представляете, а просто потому, что не хочу жить съ вами, изъ боязни предаться гр ху. Во мн заговорила сов сть и глаза мои открылись. Я вспомнилъ о томъ, что, женившись на васъ, я похитилъ васъ изъ монастыря, что вы нарушили свой об тъ и что небо грозитъ возмездіемъ за такіе гр хи. На меня нашло раскаяніе, я убоялся гн ва небесъ. Я подумалъ, что нашъ бракъ — не что иное, какъ прикрытое незаконное сожительство, что онъ навлечетъ на насъ наказаніе свыше, что, наконецъ, я долженъ стараться васъ забыть и дать вамъ возможность возвратиться къ прежнимъ вашимъ обязанностямъ. Неужели вы захотите, сударыня, противиться такимъ святымъ мыслямъ и, по моей вин , навлечь на себя гн въ небесный!.. Неужели, ради меня…

Донна Эльвира.

Злод й! теперь я тебя вполн узнала!.. На горе себ , узнала тогда, когда все уже кончено! Отчаяніе терзаетъ мою душу!.. Но знай, твое преступленіе не останется безнаказаннымъ,— и то небо, надъ которымъ ты см ешься, отомститъ за твою изм ну!

Донъ-Жуанъ.

Сганарель, слышишь — небо!..

Сганарель.

Какъ-бы не такъ! Мы надъ небомъ см емся!

Донъ-Жуанъ.

Сударыня…

Донна Эльвира.

Довольно! бол е я не хочу слышать… Даже и этого черезъ-чуръ много, но въ томъ моя вина. Говорить о своемъ заблужденіи — недостойно порядочной женщины! Въ комъ есть мал йшая искра благородства, тотъ долженъ р шиться навсегда. Не думай, чтобы я разразилась упреками и обидными р чами… н тъ! н тъ! Мое сердце не выкажетъ нанесеннаго оскорбленія въ напрасныхъ укорахъ, весь пылъ свой оно сохранитъ для мести. Снова повторяю, небо накажетъ тебя, извергъ, за эту обиду, и если даже ты не боишься неба, то бойся мести оскорбленной женщины! (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IV.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Сганарель (въ сторону),

Хоть-бы заговорила въ немъ чуточка сов сти!

Докъ-Жуанъ (посл минутнаго размышленія).

Ну, теперь подумаемъ, какъ получше устроить наше любовное похожденіе. (Уходитъ).

Сганарель (одинъ).

Ахъ, что за несчастіе быть слугою у такого отъявленнаго… челов ка, какъ мой баринъ!

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

(театръ представляетъ деревню на берегу моря).

ЯВЛЕНІЕ I.— ШАРЛОТТА, ПЬЕРРО.

Шарлотта.

Ты, однако, во время туда попалъ!

Пьерро.

Еще-бы! Они были на волосокъ отъ смерти: чуть, чуть не утонули.

Шарлотта.

Такъ это утренняя буря опрокинула ихъ лодку?

Пьерро.

Слушай, Шарлотта: я разскажу теб все по порядку, такъ какъ я первый ихъ вс хъ увид лъ, я первый. Шелъ я вм ст съ Лукой по берегу моря… Забавлялись… Кидали, въ перемежку, другъ въ друга комками грязи… Лука, ты знаешь, пошутить любитъ, да и я весельчакъ не изъ посл днихъ. Вотъ такъ-то забавляясь,— потому ужъ безъ этого нельзя,— я увид лъ, что что-то такое барахтается въ мор и скачками подплываетъ къ намъ. Сперва вид лъ я это очень хорошо, а потомъ вижу, что ничего не вижу. Эй, Лука, говорю я, кажись, тамъ люди тонутъ. Экъ тебя, говоритъ, угораздило, ты и кошку, говоритъ, примешь за челов ка! у тебя, говоритъ, видно, двоится въ глазахъ! Чортъ тебя побери! говорю я, у меня не двоится въ глазахъ, говорю, я вижу, что это люди. Совс мъ н тъ, говорить, у тебя, говоритъ, двоится въ глазахъ. Хочешь биться объ закладъ, говорю я, что у меня не двоится въ глазахъ и что къ намъ плывутъ два челов ка, говорю я? Бьюсь объ закладъ, говоритъ онъ, что н тъ. Ну, говорю я, хочешь держать десять су, что да!— Хочу, говоритъ, и чтобы доказать теб , говоритъ, вотъ теб и ставка. А я, не будь дуракъ, вынулъ свои денежки,— см ло, знаешь, точно пропустилъ стаканчикъ вина! Я, в дь, тоже см льчакъ, со мной не шути! Пор шили мы со ставкой,— вдругъ я вижу ясно, что два челов ка зовутъ на помощь. Я сейчасъ-же хвать за деньги. Ага, говорю я, видишь, Лука, говорю я, они насъ зовутъ, надо имъ помочь, говорю я. Н тъ, говоритъ онъ, я изъ-за нихъ проигралъ. Ну, туда, сюда, уговорилъ я его, мы вскочили въ лодку, кое-какъ стали грести и, въ конц -концовъ, вытащили-таки ихъ изъ воды, привели къ себ , посадили у огня, потомъ они разд лись до гола, чтобы высушиться, потомъ пришли двое изъ ихъ-же братьи, что спаслись сами, потомъ пришла Матюрина, и они начали къ ней приставать… Такъ-то и было все д ло, Шарлотта!

Шарлотта.

Ты, кажется, говорилъ мн , Пьерро, что одинъ изъ нихъ красив е другихъ?

Пьерро.

Да, это баринъ. Должно быть, знатный господинъ: все платье у него вышито золотомъ сверху до низу, но и т , что ему прислуживаютъ, тоже похожи на господъ. А все-таки, какой бы онъ тамъ знатный баринъ ни былъ, но захлебнулся бы,— не будь меня тамъ!

Шарлотта.

Смотрите, пожалуйста!

Пьерро.

Ей-ей, безъ меня — тутъ бы ему и карачунъ!..

Шарлотта.

А онъ такъ и сидитъ у тебя голый?

Пьерро.

Н тъ, они при насъ его од ли. Вотъ, скажу я теб : никогда не видывалъ я, чтобы кто нибудь такъ од вался! Сколько разныхъ зат й у этихъ придворныхъ господъ! Я бы въ нихъ такъ и запутался, я, какъ увид лъ, такъ даже ротъ разинулъ!.. Слушай, Шарлотта: у нихъ и волосы на голов сами не держатся, а над ваютъ они ихъ на себя разомъ, точно колпакъ изъ мочалки. У рубашки такіе просторные рукава, что мы оба могли бы въ нихъ вл зть. Шаровары такіе широкіе, что хватитъ отсюда до моей избы, вм сто жилета, коротенькая курточка, вм сто воротника, большой сквозной платокъ, съ огромными кистями изъ полотна, которыя болтаются на брюх . На рукахъ у него множество маленькихъ воротничковъ, а на ногахъ сапоги съ большущими раструбами, и на всемъ этомъ столько лентъ и бантовъ, что просто жалость беретъ! Даже сапоги унизаны бантами вдоль и поперегъ!.. И къ тому же, все это такъ прилажено, что и самъ чортъ не разберетъ.

Шарлотта.

Хот лось бы и мн посмотр ть на это, Пьерро!

Пьерро.

Послушай, Шарлотта, мн надо кое о чемъ съ тобой потолковать.

Шарлотта.

О чемъ это?

Пьерро.

Видишь ли: я долженъ, какъ говорится, открыть теб мою душу. Ты знаешь, я тебя люблю и мы должны сд латься мужемъ и женою, но, чортъ меня возьми, я тобою не доволенъ!

Шарлотта.

Это еще что значитъ?

Пьерро.

То значитъ, что ты меня злишь.

Шарлотта.

Какимъ манеромъ?

Пьерро.

А такимъ, что не любишь меня.

Шарлотта.

Только то и было?

Пьерро.

И этого довольно!

Шарлотта.

Ахъ, Боже мой! Ты в чно толкуешь объ одномъ и томъ же!

Пьерро.

Я толкую теб в чно объ одномъ и томъ же, потому что это в чно одно и то же, если бы это не было в чно одно и то же, я не говорилъ бы теб в чно объ одномъ и томъ же.

Шарлотта.

Да чего теб нужно? чего ты хочешь?

Пьерро.

Я хочу, чтобы ты меня любила.

Шарлотта.

Разв я тебя не люблю?

Пьерро.

Н тъ, не любишь! А я стараюсь изо вс хъ силъ. Не говоря дурного слова, я покупаю для тебя ленты у вс хъ разнощиковь, которые зд сь проходятъ, чуть не ломаю себ шеи, чтобы достать для тебя птичьихъ гн здъ, въ твои имянины — нанимаю всякаго встр чнаго музыканта съ волынкою,— а между т мъ все это похоже на то, какъ бы я хот лъ лбомъ пробить ст ну. Съ твоей стороны нехорошо и нечестно не любить челов ка, который тебя любитъ!

Шарлотта.

Да в дь я тоже тебя люблю.

Пьерро.

Да, ловко ты меня любишь, нечего сказать!

Шарлотта.

Что же нужно для этого д лать?

Пьерро.

Д лать то, что д лаютъ другія, когда любятъ какъ сл дуетъ.

Шарлотта.

А разв я не люблю тебя какъ сл дуетъ?

Пьерро.

Н тъ. Когда любовь есть, то ее видно. Она доказывается тысячью разныхъ маленькихъ н жностей, которыя расточаешь любимому челов ку. Посмотри на толстую Томасиху,— она до глупости влюблена въ молодого Робена, все такъ и вьется около него, в чно его задираетъ, не оставляетъ ни на минуту въ поко . Н тъ, н тъ, да и удеретъ какую-нибудь штуку: или ударитъ его кулакомъ мимоходомъ, или,— вотъ недавно,— онъ сид лъ на скамейк , она выдернула ее изъ подъ него, онъ и растянулся во весь ростъ. Вотъ это любовь!.. А ты никогда и слова не скажешь, точно бревно какое!.. Я пройду двадцать разъ мимо тебя, ты не двинешься съ м ста, чтобы хватить меня по спин или сказать ласковое словечко. Какъ хочешь, а это нехорошо! Ты черезъ-чуръ холодна.

Шарлотта.

Тутъ ничего не под лаешь! Такой ужъ у меня нравъ! я не могу перем нить себя!

Пьерро.

Нравъ тутъ не причемъ! Кто съ к мъ друженъ, можетъ доказать это на д л .

Шарлотта.

Словомъ, я люблю тебя, насколько могу. Если ты недоволенъ,— можешь искать другую.

Пьерро.

Ну, вотъ, и моя правда! Еслибы ты любила меня,— не сказала бы ты такое слово!

Шарлотта.

А зач мъ ты пристаешь ко мн ?

Пьерро.

Да я ничего дурного не сд лалъ. Я только прошу тебя быть со мною подружн е.

Шарлотта.

Да погоди, и не торопи меня этакъ. Можетъ быть, оно и придетъ само по себ .

Пьерро.

И чудесно! Шарлотта, давай руку.

Шарлотта (давая руку).

Бери.

Пьерро.

Об щай же меня побольше любить.

Шарлотта.

Сд лаю, что можно. Но пусть это придетъ само по себ … Послушай, это тотъ господинъ?

Пьерро.

Онъ самый.

Шарлотта.

Ахъ, какой душка!.. Вотъ была бы жалость, если бы утонулъ!..

Пьерро.

Сейчасъ приду, выпью только стаканчикъ винца, чтобъ подбодрить себя посл такой возни.

ЯВЛЕНІЕ II.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ШАРЛОТТА. (въ глубин сцены).

Донъ-Жуанъ.

Нашъ планъ не удался, Сганарель, неожиданная буря уничтожила его вм ст съ нашей лодкой. Но, по правд сказать, крестьяночка, которую я зд сь нашелъ, заставила меня забыть объ этой б д , она такъ прелестна, что все мое горе разс ялось, и я не жал ю бол е о печальномъ исход нашего предпріятія. Постараюсь, чтобы она отъ меня не ускользнула, и я повелъ д ло такъ, что мн не долго придется ограничиваться одними вздохами.

Сганарель.

Признаюсь, сударь, вы меня удивляете! Только что удалось намъ спастись отъ такой неминучей б ды, какъ, вм сто того, чтобы благодарить небо за его благод янія, вы опять призываете Божій гн въ на свою голову, предаваясь обычнымъ фантазіямъ и, можно сказать, любви прест… (Донъ-Жуанъ принимаетъ угрожающій видъ) Молчи, болванъ! ты не знаешь, что говоришь, а твой баринъ знаетъ, что д лаетъ. Идемте, сударь!

Донъ-Жуанъ (увид&#1123, въ Шарлотту).

Ого! откуда явилась эта другая красотка, Сганарель? Вид лъ ли ты что либо прелестн е? Не находишь ли ты, что она, пожалуй, не хуже той?

Сганарель.

Точно такъ. (Въ сторону) Новая п сня.

Донъ-Жуанъ

Не можете ли вы объяснить, чему я обязанъ такою неожиданно пріятною встр чей? Какъ въ этихъ пустынныхъ м стахъ, среди этихъ деревьевъ и скалъ можно увид ть такихъ красавицъ, какъ вы?

Шарлотта.

Какъ видите, сударь.

Донъ-Жуанъ.

Вы изъ этой деревни?

Шарлотта.

Да, сударь.

Донъ-Жуанъ.

Вы зд сь живете?

Шарлотта.

Да, сударь.

Донъ-Жуанъ.

А какъ васъ зовутъ?

Шарлотта.

Шарлоттой, сударь, къ вашимъ услугамъ.

Донъ-Жуанъ.

Какая красавица, какіе плутовскіе глазки!

Шарлотта.

Мн , сударь, сов стно…

Донъ-Жуанъ.

Пожалуйста, не конфузьтесь, когда вамъ говорятъ правду. Ну, что скажешь, Сганарель? Вид лъ ли ты что нибудь восхитительн е? Повернитесь-ка немножко въ эту сторону, прошу васъ. Боже, какая прелестная талія! Умоляю васъ, поднимите немножко голову. Какое обворожительное личико! Откройте совс мъ ваши глаза. Что за восторгъ. Позвольте посмотр ть ваши зубы. Точно жемчугъ,— и какія аппетитныя губки!.. Я въ восхищеніи! Я никогда не видывалъ такой красавицы!

Шарлотта.

Вамъ угодно надо мной см яться, сударь!..

Донъ-Жуанъ.

См яться надъ вами! Боже меня сохрани! Я влюбился въ васъ по уши, говорю это не шутя.

Шарлотта.

Очень вамъ благодарна, если это правда.

Донъ-Жуанъ.

Я не заслуживаю вашей благодарности, вы обязаны ею только вашей красот .

Шарлотта.

Все это слишкомъ хорошо сказано для меня, я не ум ю отв тить…

Донъ-Жуанъ.

Сганарель, взгляни на ея ручки!..

Шарлотта.

Что вы, сударь! Он ужасно загор ли…

Донъ-Жуанъ.

Какъ можно! самыя б ленькія ручки! Позвольте ихъ расц ловать.

Шарлотта.

Слишкомъ много чести, сударь! Еслибы я раньше звала, то нав рное вымыла бы ихъ въ отрубяхъ.

Донъ-Жуанъ.

Скажите, прелестная Шарлотта, вы, разум ется, еще не замужемъ?

Шарлотта.

Н тъ еще, сударь, но скоро выйду за Пьерро, сына нашей сос дки Симонетты.

Донъ-Жуанъ.

Какъ! такая красавица,— и вдругъ сд лается женою простаго крестьянина! Н тъ! н тъ! Это было-бы оскорбленіемъ для такихъ прелестей! Вы не для того рождены, чтобы прозябать въ деревн ! Вамъ, нав рное, предстоитъ лучшая участь, и если провид нію угодно было привести меня сюда, то, безъ сомн нія, для того, чтобы пом шать вашему выходу замужъ и оц нить вашу красоту. Пов рьте, прелестная Шарлотта, я полюбилъ васъ всею душою, и отъ васъ зависитъ оставить эту ничтожную деревушку и достигнуть положенія, котораго вы вполн заслуживаете. Не спорю, такая любовь черезъ-чуръ внезапна: но таково д йствіе вашей красоты, Шарлотта, и въ четверть часа васъ можно полюбить такъ сильно, какъ другую не полюбишь въ теченіе полугода.

Шарлотта.

Ей Богу, я не знаю, сударь, что мн д лать, когда вы говорите! Мн пріятно слышать ваши слова и я готова была бы охотно вамъ в рить, но мн говорили, что господамъ не сл дуетъ дов ряться, что знатные люди, какъ вы, ухаживаютъ за простыми д вушками, желая только обмануть ихъ.

Донъ-Жуанъ.

Я не изъ числа такихъ людей.

Сганарель (въ сторону).

Вовсе не изъ такихъ!

Шарлотта.

Видите ли, сударь: быть обманутой — куда какъ не весело! Я б дная крестьянка, но я честная д вушка и хот ла бы скор е лежать въ гробу, ч мъ лишиться чести.

Донъ-Жуанъ.

Неужели я буду настолько подлъ, чтобы обмануть такую д вушку, какъ вы! Н тъ, у меня есть сов сть. Я васъ люблю, Шарлотта, самою честною и почтительною любовью, и чтобы доказать справедливость моихъ словъ, знайте, что у меня только одно желаніе — жениться на васъ. Неужели вамъ нужно еще больше доказательствъ? Я готовъ на это, когда вы захотите,— и вотъ мой слуга пусть будетъ свид телемъ того, что я говорю.

Сганарель

Да! да! не бойтесь,— онъ женится на васъ, сколько угодно.

Донъ-Жуанъ.

Увы, Шарлотта, я вижу, что вы еще не знаете меня! Напрасно вы судите обо мн , какъ о другихъ! Если есть на св т изверги,— люди, стремящіеся обманывать честныхъ д вушекъ, то исключите меня изъ ихъ числа и не сомн вайтесь въ моей искренности… Къ тому же ваша красота можетъ служить вамъ порукой. Когда д вушка создана, какъ вы, она не должна поддаваться боязни. Пов рьте, вы совс мъ не похожи на такую д вушку, которую можно было бы обмануть, а что касается меня, то я скор е р шился бы пронзить себ сердце тысячью ударовъ, ч мъ изм нить вамъ.

Шарлотта.

Не знаю, в рить вамъ или н тъ. Но вы такъ хорошо говорите, что в ришь поневол !

Донъ-Жуанъ.

Пов ривъ мн , вы будете совершенно правы. Снова повторяю свое об щаніе. Неужели вы отв тите отказомъ? Неужели вы не захотите быть моею женой?

Шарлотта.

Я согласна, если только моя тетка не будетъ противъ…

Донъ-Жуанъ.

Вы согласны,— и да будетъ такъ. Дайте мн вашу ручку.

Шарлотта.

Но, по крайней м р , сударь, вы меня не обманете? Вамъ было бы стыдно! Вы видите, какъ я вамъ в рю…

Донъ-Жуанъ.

Неужели, посл всего этого, вы еще сомн ваетесь въ моей любви? Хотите, я дамъ вамъ самую ужасную клятву: пусть небо…

Шарлотта.

Ради Бога, не клянитесь! я в рю вамъ.

Донъ-Жуанъ.

Такъ поц луйте же меня хоть разокъ, въ знакъ вашего согласія.

Шарлотта.

Подождите, пока мы обв нчаемся: потомъ, я расц лую васъ, сколько угодно.

Донъ-Жуанъ.

Прелестная Шарлотта! Я хочу того же, чего и вы хотите. Дайте мн только вашу ручку и позвольте мн тысячами поц луевъ доказать, въ какомъ я восторг !

ЯВЛЕНІЕ III.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ПЬЕРРО, ШАРЛОТТА.

Пьерро (толкая донъ-Жуана, ц лующаго руку Шарлотты).

Эй, господинъ, потише! Поудержитесь маленько! Слишкомъ вы разгорячились! Этакъ, чего добраго, можно и простудиться!

Донъ-Жуанъ (отталкивая съ силою Пьерро).

Это что за нахалъ?

Пьерро (становясь между донъ-Жуаномъ и Шарлоттой).

Я не хочу, чтобы волочились за моей нев стой!

Донъ-Жуанъ (снова отталкивая Пьерро).

Что за шумъ!

Пьерро.

Зач мъ же толкаться?

Шарлотта (схватывая Пьерро за руку).

Оставь его, Пьерро!

Пьерро.

Какъ, оставь его! Да я не позволю…

Донъ-Жуанъ.

Эй, берегись!..

Пьерро.

Чортъ возьми! ради того, что вы баринъ, вы будете волочиться за нашими женами, у насъ подъ носомъ! Н тъ, лучше убирайтесь по добру по здорову къ своимъ…

Донъ-Жуанъ.

Что такое?

Пьерро.

Что такое? (Донъ-Жуанъ дастъ ему пощечину). Ой! не бейте! (Другая пощечина). Ахъ, чортъ возьми! (Еще пощечина). Ай, дьяволъ! (Еще пощечина). Позвольте, позвольте! такъ драться нельзя, особенно, когда, по моей милости, вы вышли сухимъ изъ воды!

Шарлотта.

Пьерро, перестань сердиться!

Пьерро.

Я хочу сердиться. Ты, дрянная д вчонка, позволяешь волочиться за собой!

Шарлотта.

Это совс мъ не то, Пьерро, что ты думаешь. Этотъ господинъ хочетъ жениться на мн , ты не долженъ на него сердиться.

Пьерро.

Вотъ новости! да в дь ты моя нев ста!

Шарлотта.

Все равно, Пьерро. Если ты любишь меня, то порадуешься моему счастью, я сд лаюсь барыней.

Пьерро.

Н тъ, чортъ возьми! Лучше теб окол ть, ч мъ выдти за другого!

Шарлотта.

Прошу тебя, не сердись, Пьерро. Когда я буду барыней, ты тоже что-нибудь заработаешь, ты будешь приносить къ намъ сыръ и масло.

Пьерро.

Честное слово, ничего не принесу, еслибы ты даже платила мн вдвое дороже! А ты такъ-то разв сила уши на то, что онъ теб говоритъ?.. Ну, еслибы я зналъ это раньше, не вытащилъ бы его изъ воды, а ловко хватилъ бы весломъ по башк !

Донъ-Жуанъ (подходя къ Пьерро, съ нам реніемъ его ударитъ).

Что ты говоришь?

Пьерро (становясь позади Шарлотты).

Я не боюсь никого!

Донъ-Жуанъ (идя ту сторону, гд Пьерро).

Погоди, погоди!..

Пьерро (переб гая на другую сторону).

Плевать мн на вс хъ!

Донъ-Жуанъ (пресл дуя Пьерро).

Посмотримъ!

Пьерро (снова прячась за Шарлотту).

Я и не такихъ молодцовъ видалъ!

Донъ-Жуанъ.

Берегись!..

Сганарель.

Да оставьте, сударь, этого простака въ поко ! Сов стно и бить-то его! (Обращаясь къ Пьерро и становясь между нимъ и донъ-Жуаномъ). Послушай, любезный, убирайся-ка отсюда по добру по здорову!

Пьерро (проходя спереди мимо Сганареля и гордо смотря на донъ-Жуана).

Н тъ, я хочу ему сказать…

Донъ-Жуанъ (поднимая руку, чтобы дать пощечину Пьерро).

Ну, такъ знай…

(Пьерро наклоняетъ голову и Сганарель получаетъ пощечину).

Сганарель (смотря всл дъ Пьерро).

Чтобы нелегкая тебя побрала!..

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

Впередъ не заступайся за другихъ!

Пьерро.

Пойду, разскажу тетк обо вс хъ проказахъ Шарлотты.

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IV.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ.

Наконецъ-то я буду счастлив йшимъ изъ смертныхъ! Я не пром няю моего счастія ни на какія блага въ мір ! Какое наслажденіе, когда вы сд лаетесь моею женою и когда…

ЯВЛЕНІЕ V.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, МАТЮРИНА, ШАРЛОТТА, СГАНАРЕЛЬ.

Сганарель (зам тивъ Матюрину).

Ай, ай!..

Матюрина (донъ-Жуану).

Позвольте узнать, сударь, ч мъ занимаетесь вы зд сь съ Шарлоттой? Можетъ быть, и ей вы, точно также, клянетесь въ любви?

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Нисколько! Напротивъ, она говорила о своемъ желаніи быть моею женой, а я ей отв чалъ, что об щалъ жениться на васъ.

Шарлотта (донъ-Жуану).

Чего нужно отъ васъ этой Матюрин ?

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Она сердится на то, что я говорю съ вами, и хочетъ чтобы я на ней женился. Но я сказалъ, что женюсь только на васъ.

Матюрина.

Какъ, Шарлотта…

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Все, что вы ей скажете, ни къ чему не поведетъ, она вбила себ въ голову…

Шарлотта.

Однако, Матюрина…

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Напрасно будете съ ней говорить, ея ни въ чемъ не уб дите…

Матюрина.

Разв …

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Она не слушаетъ никакихъ доводовъ…

Шарлотта.

Я хот ла бы…

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Она упряма, какъ чортъ!

Матюрина.

Все-таки…

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин, ).

Не говорите ничего, она съ ума сошла.

Шарлотта.

Я думаю…

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Оставьте ее, у ней голова не въ порядк .

Матюрина.

Н тъ, н тъ! Я должна съ ней объясниться!

Шарлотта.

Я хочу послушать, что она скажетъ.

Матюрина.

Какъ?..

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Держу пари, она станетъ ув рять, будто я об щалъ на ней жениться.

Шарлотта.

Я…

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт )

Побьемся объ закладъ, что она думаетъ, будто я далъ слово сд лать ее моею женою.

Матюрина.

Послушай, Шарлотта, в дь не годится отбивать чужихъ жениховъ!

Шарлотта.

Не честно, Матюрина, быть такой ревнивой!

Матюрина.

Онъ меня первую увид лъ.

Шарлотта.

Онъ увид лъ тебя первою, а меня увид лъ второю, и об щалъ на мн жениться.

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

А что я вамъ говорилъ?

Матюрина (Шарлотт ).

Н тъ, ужъ извини! Онъ об щалъ жениться не на теб , а на мн .

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Разв я не угадалъ?

Шарлотта.

Не морочь, пожалуйста! Онъ женится на мн .

Матюрина.

Сд лай милость, не дури! Онъ женится на мн , говорю теб .

Шарлотта.

Спроси у него,— в дь онъ зд сь,— правду ли я говорю?

Матюрина.

Онъ зд сь, и можетъ уличить меня во лжи, если я обманываю.

Шарлотта.

Скажите, сударь, об щали ли вы на ней жениться?

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Вы см етесь надо мной!

Матюрина.

Правда ли, сударь, что вы дали слово быть ея мужемъ?

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Можете ли вы это думать?

Шарлотта.

Вы видите, она утверждаетъ!

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлотт ).

Оставьте ее въ поко !

Матюрина.

Вы сами свид тель, какъ она ув ряетъ…

Донъ-Жуанъ (тихо Матюрин ).

Пускай себ говоритъ!

Шарлотта.

Н тъ, н тъ! намъ нужно знать правду!

Матюрина.

Надо р шить это д ло.

Шарлотта.

Да, Матюрина, я буду очень рада, когда господинъ наклеитъ теб носъ.

Матюрина.

Да, Шарлотта, я буду очень довольна, когда господинъ оставитъ тебя въ дурахъ.

Шарлотта.

Р шайте, сударь, нашъ споръ.

Матюрина.

Скажите, сударь, кто правъ.

Шарлотта (Матюрин ).

Ты увидишь!

Матюрина (Шарлотт ).

Н тъ, ты увидишь!

Шарлотта (Донъ-Жуану).

Скажите-же!

Матюрина (Донъ-Жуану).

Говорите-же!

Донъ-Жуанъ.

Что мн сказать? Вы об утверждаете, что на каждой изъ васъ я об щалъ жениться. Разв каждая изъ васъ не знаетъ очень хорошо, въ чемъ д ло, безъ того, чтобы я сталъ объясняться? Та, которую я об щалъ сд лать своею женою, им етъ полное право см яться надъ словами другой, и стоитъ ли ей хлопотать, лишь бы только я въ самомъ д л исполнилъ свое об щаніе. Слова не ведутъ ни къ чему. Надобно д ло д лать, а не болтать языкомъ. Вотъ этимъ-то путемъ я и хочу р шить вашъ споръ, и когда я женюсь, тогда и увидятъ, которой изъ васъ принадлежитъ мое сердце. (Тихо Матюрин ), Пусть она воображаетъ что хочетъ! (Тихо Шарлотт ). Пусть она льститъ себя надеждой! (Тихо Матюрин ), Я васъ обожаю! (Тихо Шарлотт ). Я весь вашъ! (Тихо Матюрин ). Вс женщины въ сравненіи съ вами уроды! (Тихо Шарлотт ). Когда васъ видишь, невозможно смотр ть на другихъ! (Громко). Мн необходимо отдать приказанія, я вернусь сюда черезъ четверть часа.

ЯВЛЕНІЕ VI.— ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

Шарлотта (Матюрин ).

Онъ любитъ меня.

Матюрина (Шарлотт ).

Онъ женится на мн .

Сганарель (останавливая Шарлотту и Матюрину).

Б дныя д вушки! Я жал ю о вашемъ простодушіи, и не могу вид ть хладнокровно, какъ вы сами бросаетесь на встр чу погибели. Пов рьте мн об : не поддавайтесь сладкимъ р чамъ и оставайтесь въ деревн .

ЯВЛЕНІЕ VII.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ (въ глубин сцены, про себя).

Хот лось бы мн знать, отчего Сганарель не пошелъ за мною.

Сганарель.

Мой баринъ негодяй, онъ хочетъ васъ обмануть и обманулъ уже многихъ, онъ об щаетъ жениться на всякой и… (Увид въ Донъ-Жуана). Это ложь, и кто вамъ это скажетъ, отв чайте прямо, что онъ солгалъ. Мой баринъ не об щаетъ жениться на всякой, онъ совс мъ не негодяй, онъ не хочетъ васъ обмануть и никогда не обманывалъ другихъ. А вотъ и онъ! спросите у него самого.

Донъ-Жуанъ (подозрительно посматривая на Сганареля).

Да, да!…

Сганарель.

Такъ какъ на св т , сударь, много клеветниковъ, то я ихъ предупреждаю, я говорю, что если бы кто отзывался о васъ дурно, то чтобы он этому не в рили, а прямо сказали бы, что это вздоръ и клевета.

Донъ-Жуанъ.

Сганарель!

Сганарель (Шарлотт и Матюрин ).

Да, мой баринъ честный челов къ, я за это ручаюсь.

Донъ-Жуанъ.

Гм!..

Сганарель.

Кто говоритъ противъ него, тотъ наглецъ!

ЯВЛЕНІЕ VIII.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ЛА-РАМЕ, ШАРЛОТТА МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

Ла-Раме (тихо Донъ-Жуану).

Сударь, я пришелъ васъ предупредить, что вамъ зд сь неудобно оставаться.

Донъ-Жуанъ.

А что?

Ла-Раме.

Дв надцать челов къ верхомъ ищутъ васъ и сейчасъ сюда нагрянутъ. Не знаю, какъ удалось имъ просл дить васъ, но я слышалъ объ этомъ отъ одного крестьянина, котораго они разспрашивали: они описали ему ваши прим ты. Время не терпитъ, и самое лучшее, что вы можете сд лать,— это поскор е убраться отсюда. (Уходить).

ЯВЛЕНІЕ IX.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ (Шарлотт и Матбрин ).

Сп шное д ло заставляетъ, меня у хать отсюда, но прошу васъ, не забывайте даннаго мною слова и в рьте, что вы получите обо мн изв стіе не позже завтрашняго вечера. (Шарлотта и Матюрина уходятъ).

ЯВЛЕНІЕ X.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ.

Шансы неравны, и нужно приб гнуть къ военной хитрости, чтобы избавиться отъ грозящей б ды. Переод вайся-ка, Сганарель, въ мое платье, а я…

Сганарель.

Вы см етесь, сударь, надо мною! Подвергать меня риску быть убитымъ въ вашемъ плать , и…

Донъ-Жуанъ.

Скор е, скор е! Я д лаю теб слишкомъ много чести. Счастливъ тотъ слуга, который можетъ им ть честь умереть за своего господина!
Сганарель.
Благодарю васъ за такую честь! (Одинъ) О, Боже! если д ло идетъ о смерти, то не допусти, чтобы меня приняли за другого!

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ ЛСЪ).

ЯВЛЕНІЕ I.— ДОНЪ-ЖУАНЪ (переод тый крестьяниномъ), СГАНАРЕЛЬ (въ одежд доктора).

Сганарель.

Согласитесь, сударь, что я былъ правъ, и что мы переод лись на славу. Вашъ прежній планъ былъ совс мъ не кстати, а моя выдумка обманетъ вс хъ гораздо лучше.

Донъ-Жуанъ.

Правда, ты од лся хорошо. Не понимаю, откуда ты выкопалъ этотъ шутовской костюмъ.

Сганарель.

Да? Это платье одного стараго доктора, который заложилъ его тамъ, гд я его нашелъ,— и это стоило мн порядочно денегъ. Но можете себ представить, сударь, что этотъ костюмъ вселяетъ ко мн уваженіе: кто ни встр тится со мной, всякій раскланивается и многіе даже обращаются во мн за сов томъ, какъ въ искусному врачу.

Донъ-Жуанъ.

Неужели?

Сганарель.

Челов къ пять-шесть крестьянъ и крестьянокъ, встр тивъ меня, просили моего сов та насчетъ разныхъ бол зней.

Донъ-Жуанъ.

Ты, разум ется, отв чалъ, что ничего въ этомъ не смыслишь?

Сганарель.

Напротивъ! я хот лъ поддержать честь моего костюма, разсуждалъ съ больными и каждому прописалъ лекарство.

Донъ-Жуанъ.

Какія-же лекарства?

Сганарель.

Да всякія, какія только могъ добыть, я прописывалъ ихъ на угадъ,— и было бы очень забавно, если бы мои больные выздоров ли и пришли меня благодарить!

Донъ-Жуанъ.

Отчего же и н тъ? Съ какой стати ты оказался бы хуже другихъ докторовъ? В дь они не больше твоего д лаютъ для выздоровленія больныхъ. Все ихъ знаніе — кукольная комедія. Всякій счастливый исходъ доставляетъ имъ почесть и славу,— и ты, точно также, можешь воспользоваться счастливой судьбой больного, и твоимъ лекарствамъ будутъ приписывать то, что зависитъ отъ простого случая и отъ силъ природы.

Сганарель.

Какъ, сударь! Вы точно также не в рите и въ медицину?

Донъ-Жуанъ.

В рить въ нее — значитъ поддаваться одному изъ величайшихъ заблужденій, какія только свойственны людямъ!

Сганарель.

Вы не в рите ни въ александрійскій листъ, ни въ кассію, ни въ рвотный напитокъ? {Въ то время над лало много шуму новое рвотное средство, vin mtique, о которомъ медики вели горячую полемику.}

Донъ-Жуанъ.

Съ какой стати мн въ нихъ в рить?

Сганарель.

Однако у васъ душа совс мъ еретическая! Вы хорошо знаете, какое д йствіе производитъ рвотный напитокъ: его чудесныя свойства уб дили самыхъ нев рующихъ людей, и я самъ, не дал е, какъ три нед ли тому назадъ, былъ очевидцемъ его удивительнаго д йствія.

Донъ-Жуанъ.

Какого д йствія?

Сганарель.

Одинъ челов къ уже шесть дней былъ при смерти, не знали что ему прописать, никакое лекарство не помогало, наконецъ, р шились дать ему рвотный напитокъ.

Донъ-Жуанъ.

И что же, онъ выздоров лъ?

Сганарель.

Н тъ, умеръ.

Донъ-Жуанъ.

Отличное д йствіе!

Сганарель.

Помилуйте! Ц лые шесть дней онъ не могъ умереть, а только дали ему это рвотное,— онъ сейчасъ же умеръ. Разв можетъ быть что нибудь лучше?

Донъ-Жуанъ.

Ты правъ.

Сганарель.

Но оставимъ въ поко медицину, въ которую вы не в рите, и поговоримъ о другомъ. Этотъ костюмъ придаетъ мн больше ума, и я чувствую, что теперь могу съ вами поспорить. Вы в дь позволили мн спорить, а запретили только читать нравоученія.

Донъ-Жуанъ.

Ну, говори.

Сганарель.

Мн желательно знать, такъ сказать, суть вашихъ мыслей. Неужели вы совс мъ не в рите въ рай?

Донъ-Жуанъ.

Оставимъ это.

Сганарель.

Значитъ, не в рите. Ну, а въ адъ?

Донъ-Жуанъ.

Гмъ, гмъ!

Сганарель.

Точно также. Ну, а въ чорта, съ позволенія сказать?

Донъ-Жуанъ.

Да, да.

Сганарель.

Тоже, не особенно. И въ будущую жизнь не в рите?

Донъ-Жуанъ.

Ого!

Сганарель.

Вотъ челов къ, котораго трудно обратить на путь истины. Ну, а скажите-ка, что вы думаете насчетъ л шаго? А?

Донъ-Жуанъ.

Отстань съ глупостями.

Сганарель.

Н тъ, ужъ за это я постою, потому, н тъ ничего в рн е, какъ л шій. Наконецъ, надо-же во что нибудь в рить! Во что же вы в рите?

Донъ-Жуанъ.

Во что в рю?

Сганарель.

Да.

Донъ-Жуанъ.

В рю, что дважды два — четыре, а дважды четыре — восемь.

Сганарель.

Хороша в ра — и хороши догматы! Такъ ваша религія, значитъ, ариметика? Признаться сказать, странныя сумасбродства приходятъ инымъ людямъ въ голову, и многоученость весьма часто д лаетъ людей еще глуп е. Я вотъ, сударь, слава Богу, не учился какъ вы, но своимъ маленькимъ умишкомъ вижу вещи лучше всякихъ книгъ, и понимаю очень хорошо, что св тъ не грибъ и не могъ вырости самъ собою въ одну ночь. Я васъ спрашиваю: кто сд лалъ эти деревья, эти скалы, эту землю, это небо? Или это сд лалось само собою? Да вотъ, наприм ръ, хоть вы сами. Что-жъ вы сами себя сд лали, или для этого нужно было соединеніе вашего отца и вашей матери? Можете-ля вы смотр ть на вс тонкости челов ческой машины и не удивляться тому, какъ это все ловко пригнано одно къ другому? Эти нервы, эти кости, эти вены, эти артеріи, эти… эти тамъ легкія, это сердце, эта печень и вс эти принадлежности, которыя… Да возражайте же, пожалуйста! Я не могу спорить, если меня не прерываютъ. А вы нарочно молчите и съ умысломъ даете мн все говорить.

Донъ-Жуанъ.

Я, жду, когда твое разсужденіе кончится.

Сганарель.

Мое разсужденіе таково, что въ челов к , что бы вы тамъ ни говорили, есть что-то чудесное, чего не объяснятъ никакіе ученые. Разв не удивительно, что я вотъ тутъ стою, а во мн что-то думаетъ сотню разныхъ вещей въ одну минуту и д лаетъ изъ моего т ла все, что хочетъ? Хочу похлопать въ ладоши, поднять руки, поднять глаза къ небу, опустить голову, пошевелить ногами, ходить направо, нал во, впередъ, назадъ, кружиться… (кружится и падаетъ).

Донъ-Жуанъ.

Ну, вотъ, и твое разсужденіе съ разбитымъ носомъ.

Сганарель.

А, чортъ возьми! Дуракъ же я, что разсуждаю съ вами! В рьте во что хотите. Велика мн важность, что попадете въ адъ!

Донъ-Жуанъ.

Но, разсуждая этакъ, мы кажется заблудились. Позови-ка вонъ челов ка, чтобы разспросить его о дорог .

ЯВЛЕНІЕ II.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, НИЩІЙ.

Сганарель.

Эй, челов къ! Послушай, куманекъ! На одно слово, дружище. Укажи намъ, пожалуйста, дорогу въ городъ.

Нищій.

Идите, господа, все прямо по этой дорожк , а какъ л съ кончится, поверните направо. Только берегитесь,— тутъ съ н котораго времени появились разбойники.

Донъ-Жуанъ.

Очень благодаренъ, дружокъ, спасибо!

Нищій.

Не пожалуете-ли мн , сударь, чего нибудь на б дность?

Донъ-Жуанъ.

А, такъ ты, предостерегая насъ, разсчитывалъ на награду!

Нищій.

Я, сударь, б дный челов къ, живу вотъ ужъ десять л тъ въ этомъ л су, и буду за васъ Богу молиться.

Донъ-Жуанъ.

Такъ ты и помолись Богу, чтобы Онъ далъ теб платье, а о другихъ не хлопочи.

Сганарель.

Ты, дружище, не знаешь, что это за господинъ, в дь онъ в ритъ только, что дважды два — четыре, а дважды четыре — восемь.

Донъ-Жуанъ.

Что же ты тутъ д лаешь въ этомъ л су?

Нищій.

Молюсь Богу за добрыхъ людей, которые даютъ мн что нибудь.

Донъ-Жуанъ.

Такъ теб , стало быть, хорошо?

Нищій.

Ахъ, сударь, я очень нуждаюсь.

Донъ-Жуанъ.

Ты шутишь, челов къ, который ц лый день молится Богу, не можетъ нуждаться.

Нищій.

Ув ряю васъ, сударь, у меня часто н тъ куска хл ба.

Донъ-Жуанъ.

Странно. Плохо, значитъ, вознаграждаются твои хлопоты. Ну, а вотъ я теб дамъ золотой, но съ т мъ, чтобы ты побогохульствовалъ.

Нищій.

Неужто вы, сударь, хотите, чтобы я такъ согр шилъ?

Донъ-Жуанъ.

Твое д ло, хочешь заработать золотой или н тъ? Вотъ золотой. Возьми его, если хочешь побогохульствовать.

Нищій.

Сударь…

Донъ-Жуанъ.

А безъ этого не получишь.

Сганарель.

Ну, немножко побогохульствуй, ничего, большаго гр ха не будетъ.

Донъ-Жуанъ.

Да возьми, вотъ онъ, только побогохульствуй.

Нищій.

Н тъ, сударь, лучше я умру съ голоду.

Донъ-Жуанъ.

На, возьми, даю теб его по челов колюбію. (Вглядываясь въ л съ). Что я вижу! Трое напали на одного! Такой неравный бой! Я этого не допущу! (Обнажаетъ шпагу и устремляется на м сто свалки).

ЯВЛЕНІЕ ІІІ.— СГАНАРЕЛЬ (одинъ).

Ну, мой баринъ взб ленился, бросается въ опасность, когда его никто не проситъ!.. Однако, помощь подосп ла кстати, и двое заставили б жать троихъ.

ЯВЛЕНІЕ IV.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ДОНЪ-КАРЛОСЪ, СГАНАРЕЛЬ (въ глубин сцены).

Донъ-Карлосъ (вкладывая шпагу въ ножны).

Разбойники разб жались! Вотъ какую услугу оказала мн ваша шпага! Позвольте мн поблагодарить васъ за великодушную помощь…

Донъ-Жуанъ.

Я сд лалъ то, что и вы сд лали бы на моемъ м ст . Наша честь заинтересована въ подобныхъ д дахъ, а нападеніе этихъ негодяевъ было такъ нагло, что оставаться равнодушнымъ могъ только тотъ, кто держалъ бы ихъ сторону. Но какимъ образомъ попались вы къ нимъ въ руки?

Донъ-Карлосъ.

Я нечаянно разъ хался съ моимъ братомъ и съ нашей свитой. Разыскивая ихъ, я попался разбойникамъ, которые убили моего коня, а потомъ сд лали бы тоже и со мной, еслибы вы не подосп ли.

Донъ-Жуанъ.

Вы дете по направленію къ городу?

Донъ-Карлосъ.

Да, по тому направленію, но въ городъ не за ду. Я долженъ, вм ст съ братомъ, разъ зжать по окрестностямъ, всл дствіе одного изъ т хъ прискорбныхъ обстоятельствъ, которыя заставляютъ дворянина принести въ жертву требованіямъ чести и самаго себя, и свое семейство, самый усп хъ въ этихъ случаяхъ всегда гибеленъ: если останешься въ живыхъ, придется оставить родину. Въ этомъ отношеніи, положеніе дворянина самое печальное: никакое благоразуміе и никакая честность его собственнаго поведенія не обезпечиваетъ его, по законамъ чести, отъ распутства другихъ, и его жизнь, спокойствіе и благосостояніе зависятъ отъ прихоти перваго наглеца, осм лившагося нанести ему такую обиду, которую благородный челов къ можетъ смыть только кровью.

Донъ-Жуанъ.

По крайней м р , им ешь то преимущество, что подвергаешь такому же риску и такой же опасности и того, кто съ легкимъ сердцемъ вздумалъ нанести намъ обиду. Но позвольте спросить васъ, если это не будетъ нескромностью съ моей стороны, въ чемъ заключается нанесенное вамъ оскорбленіе?

Донъ-Карлосъ.

Д ло это теперь уже не составляетъ тайны, а какъ скоро оскорбленіе сд лалось изв стнымъ, наша честь не нуждается въ томъ, чтобы скрывали причиненный ей позоръ, но требуетъ оглашенія нашего стремленія къ удовлетворенію чувства мести. Поэтому я не скрою отъ васъ, что мы обезчещены въ лиц нашей сестры, которая была обольщена и похищена изъ монастыря, и что виновникъ этого н кто Донъ-Жуанъ Теноріо, сынъ дона Люиса Теноріо. Вотъ уже н сколько дней, какъ мы везд его ищемъ, и сегодня мы напали на его сл дъ, благодаря одному лакею, который сказалъ намъ, что Донъ-Жуанъ, въ сопровожденіи четырехъ или пяти всадниковъ, отправился верхомъ по этой сторон , однако вс наши хлопоты оказались напрасными, и мы не могли узнать, что съ нимъ сталось.

Донъ-Жуанъ.

А знаете ли вы въ лицо этого Донъ-Жуана, о которомъ говорите?

Донъ-Карлосъ.

Н тъ, я собственно его не знаю, я его никогда не видалъ, но мой братъ описалъ мн его. Репутація этого челов ка весьма нелестная, и его жизнь…

Донъ-Жуанъ.

Позвольте, сударь! Онъ отчасти принадлежитъ къ числу моихъ друзей, и съ моей стороны было бы неудобно слушать, какъ отзываются о немъ дурно.

Донъ-Карлосъ.

Изъ уваженія къ вамъ, я не скажу о немъ ничего. Посл того, какъ вы спасли мн жизнь, это самое меньшее, что я могу сд лать для васъ, и я поневол долженъ молчать о вашемъ друг , если не могу сказать о немъ ничего хорошаго. Но я над юсь, что, какъ бы вы ни были съ нимъ дружны, вы не одобрите его образа д йствій и не найдете страннымъ, что мы хотимъ ему отомстить.

Донъ-Жуанъ.

Напротивъ, я даже готовъ вамъ помочь, чтобы избавить васъ отъ излишнихъ хлопотъ. Признаюсь, я другъ Донъ-Жуана, но онъ не долженъ безнаказанно оскорблять благородныхъ людей, и я ручаюсь, что онъ дастъ вамъ полное удовлетвореніе.

Донъ-Карлосъ.

Какое же можетъ быть удовлетвореніе за оскорбленія подобнаго рода!

Донъ-Жуанъ.

Какое вамъ будетъ угодно. Не желая заставлять васъ искать снова Донъ-Жуана, я берусь свести васъ съ нимъ, гд и когда вы захотите.

Донъ-Карлосъ.

Сладкая надежда для оскорбленнаго сердца. Но посл того, что вы для меня сд лали, мн было бы очень прискорбно, еслибъ вы приняли участіе въ этомъ поединк .

Донъ-Жуанъ.

Я такъ привязанъ къ Донъ-Жуану, что онъ не можетъ выйдти на поединокъ безъ меня. Словомъ, я отв чаю за него, какъ за самого себя. Вамъ стоитъ только сказать слово, онъ тотчасъ же явится передъ вами и дастъ вамъ удовлетвореніе.

Донъ-Карлосъ.

Что за несчастная моя судьба! Я обязанъ вамъ жизнью, а Донъ-Жуанъ вашъ другъ!

ЯВЛЕНІЕ V.— ДОНЪ-АЛОНЗО, ДОНЪ-КАРЛОСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Алонзо (обращаясь къ свит и не видя ни Донъ-Карлоса, ни Донъ-Жуана).

Напойте лошадей и ведите ихъ за мною. Я хочу пройтись п шкомъ. (Увидя обоихъ) Боже! что я вижу! Какъ! ты, братъ, вм ст съ нашимъ зл йшимъ врагомъ!

Донъ-Карлосъ.

Зл йшимъ врагомъ!?

Донъ-Жуанъ (положивъ руку на эфесъ шпаги)

Да, я Донъ-Жуанъ, сколько бы ни было враговъ, они не заставятъ меня скрывать мое имя.

Донъ-Алонзо (обнажая шпагу).

Злод й! ты долженъ погибнуть!.. (Сганарель прячется).

Донъ-Карлосъ.

Остановись, братъ! Онъ спасъ мн жизнь, безъ его помощи, я бы погибъ отъ руки разбойниковъ.

Донъ-Алонзо.

И ты хочешь, чтобы это удержало насъ отъ мести! Услуга врага не им етъ никакого значенія, не изм няетъ чувства мести. Сравнивая услугу съ оскорбленіемъ, я нахожу твое заступничество см шнымъ! Честь настолько дороже жизни, что мы ровно нич мъ не обязаны тому, кто, отнявъ у насъ честь, спасъ намъ жизнь.

Данъ-Карлосъ.

Я знаю разницу между т мъ и другимъ, благодарность за услугу не уничтожаетъ во мн чувства оскорбленной чести. Но дозволь отдать ему то, ч мъ онъ меня ссудилъ, дай мн расквитаться съ нимъ за спасенную имъ жизнь, посредствомъ отсрочки нашей мести, и пусть онъ на н сколько дней воспользуется посл дствіями своего благод янія!

Донъ-Алонзо.

Н тъ, н тъ! Отсрочить минуту мщенія — значитъ идти на рискъ. Удобный случай можетъ впередъ не представиться. Небо ниспослало намъ этотъ случай, и мы должны имъ воспользоваться. Когда честь ранена смертельно, всякая ум ренность неум стна, если ты не хочешь участвовать въ поединк , то удались и оставь мн одному славу пожертвовать жизнью…

Донъ-Карлосъ.

Братъ, умоляю тебя!

Донъ-Алонзо.

Твои мольбы напрасны, онъ долженъ умереть!

Донъ-Карлосъ.

Братъ, остановись, говорю теб ! Я не потерплю, чтобы кто либо посягнулъ на его жизнь! Клянусь небомъ, я буду защищать его противъ вс хъ, жизнь, имъ спасенная, будетъ для вс хъ преградою. Рази прежде меня, вели хочешь убить его!

Донъ-Алонзо.

Какъ! ты защищаешь нашего врага! тебя не тревожатъ чувства, какія кипятъ во мн , и теб жаль его?..

Донъ-Карлосъ.

Братъ! будемъ разсудительны въ исполненіи нашего долга и не выкажемъ раздраженія въ д л отомщенія нашей чести. Овлад емъ вполн нашимъ сердцемъ, будемъ храбры безъ запальчивости, будемъ повиноваться голосу разсудка, а не сл пому увлеченію гн ва! Я не хочу быть обязаннымъ врагу, и прежде всего долженъ отплатить ему услугой за услугу. Мы отдадимъ часъ мщенія,— но т мъ бол е будетъ преимуществъ на нашей сторон . Не воспользоваться имъ теперь,— значитъ пріобр сти уваженіе въ глазахъ вс хъ.

Донъ-Алонзо.

Непостижимая слабость и безм рная сл пота! Разв можно рисковать интересами чести ради нел пой мысли о какой то призрачной услуг !

Донъ-Карлосъ.

Не тревожься, братъ! Если я д лаю ошибку, то я и исправлю ее. Я беру на себя заботу о нашей чести, и знаю, къ чему она обязываетъ насъ, временная отсрочка нашей мести, требуемая моею признательностью, только увеличитъ мою ревность. Вы видите, Донъ-Жуанъ, какъ я старался отплатить вамъ за добро, и прошу в рить, что я точно также отплачу вамъ и за оскорбленіе. Я не хочу васъ ст снять, и даю вамъ полную свободу подумать о своемъ р шеніи. Оскорбленіе ужасно, судите-же сами, какого удовлетворенія оно требуетъ. Тутъ возможны два способа: способъ мирный, и способъ насилія и крови. Каковъ бы ни былъ вашъ выборъ, но вы дали мн слово, что Донъ-Жуанъ дастъ намъ удовлетвореніе. Подумайте объ этомъ и помните, что, выйдя отсюда, я буду заботиться только объ охран моей чести.

Донъ-Жуанъ.

Я ничего отъ васъ не требовалъ и сдержу все, что об щалъ.

Донъ-Карлосъ.

Идемъ отсюда! минута снисхожденія не повредитъ неумолимому чувству долга.

ЯВЛЕНІЕ VI.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ.

Эй, Сганарель! Гд ты?

Сганарель (выходя изъ м ста, куда онъ спрятался).

Что прикажете?

Донъ-Жуанъ.

Какъ, мошенникъ! ты прячешься, когда на меня нападаютъ?

Сганарель.

Простите, сударь. Я былъ зд сь недалеко. Это платье, кажется, производитъ слабительное д йствіе, и, если его над нешь, то все равно, что примешь лекарство.

Денъ-Жуанъ.

Вотъ негодяй! Да прикрой, по крайней м р , поприличн е свою трусость! Знаешь-ли ты, кому я спасъ жизнь?

Сганарель.

Н тъ, не знаю.

Донъ-Жуанъ.

Брату Эльвиры.

Сганарель.

Брату…

Донъ-Жуанъ.

Онъ очень порядочный челов къ, ведетъ себя прилично. Досадно, что я съ нимъ въ ссор !

Сганарель.

Вамъ было бы легко помириться.

Донъ-Жуанъ.

Да, но моя страсть къ Эльвир выдохлась, и всякое ст сненіе мн не по характеру. Ты знаешь, что въ любви я люблю свободу, я не могъ бы р шиться закабалить мое сердце въ четырехъ ст нахъ. Сколько разъ я говорилъ теб , что у меня какое-то невольное стремленіе поддаваться всему, что меня влечетъ. Мое сердце принадлежитъ вс мъ женщинамъ, ихъ д ло привлекать его поочередно и хранить, пока можно.— Но что за великол пное зданіе вижу я среди этихъ деревьевъ!

Сганарель.

Вы не знаете, что это за зданіе?

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, не знаю.

Сганарель.

Отлично! Это гробница, которую заказывалъ для себя командоръ, незадолго передъ т мъ, какъ вы его убили.

Донъ-Жуанъ.

Вотъ что! Я и не зналъ, что она зд сь, въ этой сторон . О ней разсказываютъ чудеса, точно также, какъ и о стату командора, мн хочется посмотр ть.

Сганарель.

Н тъ, сударь, не ходите туда.

Донъ-Жуанъ.

Отчего?

Сганарель.

Да нев жливо идти смотр ть на челов ка, котораго убилъ.

Донъ-Жуанъ.

Напротивъ, по долгу в жливости, я обязанъ сд лать ему визитъ, и если онъ порядочный челов къ, то приметъ меня самымъ учтивымъ образомъ. Ну, войдемъ туда! (Гробница раскрывается, видна статуя командора).

Сганарель.

Какое великол піе! Что за статуя! Что за мраморъ! Что за колонны! Ахъ, какъ это красиво!.. Что вы скажете, сударь?

Донъ-Жуанъ.

Дал е не могло бы идти честолюбіе покойника! Я удивляюсь только тому, что челов къ, который всю свою жизнь провелъ въ невзрачномъ жилищ , хот лъ устроить для себя такое великол пное зданіе, когда оно ему совс мъ не нужно.

Сганарель.

Вотъ статуя командора.

Донъ-Жуанъ.

Какъ онъ величественъ въ одежд римскаго императора!

Сганарель.

Да, сударь, отлично сд лано! Точно живой,— и, кажется, вотъ-вотъ заговоритъ! Онъ такъ смотритъ на насъ, что я нав рное испугался бы, если бы былъ одинъ. Я думаю, что ему не очень пріятно насъ вид ть.

Донъ-Жуанъ.

Онъ былъ бы неправъ, это значило бы платить неучтивостью за оказанную ему честь. Спроси-ка его, не хочетъ ли онъ придти ко мн поужинать.

Сганарель.

Полагаю, теперь ему все равно.

Донъ-Жуанъ.

Все-таки, спроси.

Сганарель.

Вы шутите! Что за дуракъ станетъ говорить со статуей!

Донъ-Жуанъ.

Д лай, что теб велятъ.

Сганарель.

Странная фантазія! Господинъ командоръ… (Въ сторону). См юсь на свою глупость, но баринъ приказалъ… (Громко). Господинъ командоръ, мой баринъ, Донъ-Жуанъ, проситъ васъ пожаловать къ нему на ужинъ (статуя склоняетъ голову). Ай!..

Донъ-Жуанъ.

Что такое? что съ тобой? Говори! Скажешь ли ты?

Сганарель (кивая головою какъ статуя).

Статуя…

Донъ-Жуанъ.

Ну, говори же, болванъ!

Сганарель.

Говорю вамъ, статуя…

Донъ-Жуанъ.

Такъ что же — статуя?.. Я отколочу тебя, если не скажешь…

Сганарель.

Статуя сд лала знакъ.

Донъ-Жуанъ.

Чортъ бы тебя побралъ!

Сганарель.

Сд лала знакъ, говорю вамъ… Клянусь Богомъ! Идите сами, поговорите съ нею, вы увидите. Можетъ быть…

Донъ-Жуанъ.

Иди сюда, иди, трусъ! Я хочу, чтобы ты самъ уб дился въ своей трусости. Ты смотри у меня! Господинъ командоръ, не угодно ли вамъ придти ко мн поужинать? (Статуя снова склоняетъ голову).

Сганарель.

Невиданное чудо! Ну что, сударь?

Донъ-Жуанъ.

Уйдемъ отсюда! (Уходитъ).

Сганарель (одинъ).

Такъ всегда бываетъ съ вольнодумцами, которые ничему не в рятъ!

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ КОМНАТУ Донъ-Жуана).

ЯВЛЕНІЕ I.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, РАГОТЕНЪ.

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

Что бы тамъ ни было, оставимъ этотъ разговоръ. Это просто пустяки, и мы были обмануты какимъ нибудь особеннымъ мерцаніемъ св та, или какимъ нибудь туманомъ, смутившимъ наше зр ніе.

Сганарель.

Лучше не старайтесь, сударь, опровергать то, что мы вид ли собственными глазами. Этотъ знакъ головою — безспорно былъ на самомъ д л , и я не сомн ваюсь, что небо, возмущенное вашимъ образомъ жизни, явило это чудо съ ц лью уб дить васъ и спасти отъ…

Донъ-Жуанъ.

Послушай! Если ты еще разъ будешь надо дать мн своими глупыми наставленіями, если ты еще разъ скажешь хоть слово по поводу этого случая,— я велю кому нибудь принести хлыстъ изъ бычачьихъ жилъ, прикажу держать тебя троимъ или четверымъ молодцамъ и отдую тебя на вс четыре стороны. Понялъ?

Сганарель.

Какъ не понять, сударь! Вы говорите вполн ясно. У васъ это и хорошо, что вы не приб гаете къ уверткамъ, а объясняетесь съ удивительной отчетливостью.

Донъ-Жуанъ.

Теперь, скажи, чтобы скор е давали ужинать. Эй, мальчикъ, подай стулъ!

ЯВЛЕНІЕ II.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

Ла-Віолеттъ.

Сударь, вашъ поставщикъ, господинъ Диманшъ, желаетъ васъ вид ть.

Сганарель.

Прекрасно! Не доставало еще претензій кредиторовъ! Съ чего онъ вздумалъ приходить за деньгами? Да отчего ты не сказалъ, что барина н тъ дома?

Ла-Віолеттъ.

Вотъ уже три четверти часа, какъ я ему это говорю, да онъ не хочетъ в рить. Онъ тамъ сидитъ и ждетъ.

Сганарель.

Ну, и пусть его ждетъ сколько угодно.

Донъ-Жуанъ.

Напротивъ, пусть идетъ сюда. Ничего н тъ хуже, какъ прятаться отъ кредиторовъ. Имъ надо дать хоть что нибудь, и у меня есть секретъ спроваживать ихъ вполн довольными, не заплативъ ни коп йки.

ЯВЛЕНІЕ III.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, Г. ДИМАНШЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТЪ, РАГОТЕНЪ.

Донъ-Жуанъ.

А! господинъ Диманшъ, милости просимъ! Очень радъ васъ вид ть. Я только что распекъ моихъ людей за то, что они не тотчасъ васъ приняли. Я приказалъ никого не впускать, но это приказаніе до васъ не относится, вы им ете право входить ко мн , когда вамъ угодно.

Г. Диманшъ.

Очень вамъ благодаренъ.

Донъ-Жуанъ (обращаясь къ Ла-Віолетту и Раготену).

Я выучу васъ, канальи, чтобъ вы впередъ не см ли заставлять г. Диманша ждать меня въ передней! я научу васъ различать людей!..

Г. Диманшъ.

Помилуйте, это ничего не значитъ.

Донъ-Жуанъ (г. Диманшу).

Какъ! осм литься сказать, что меня н тъ дома — господину Диманшу, моему лучшему другу!

Г. Диманшъ.

Слишкомъ много чести, сударь. Я пришелъ…

Донъ-Жуанъ.

Эй, скор е, стулъ г. Диманшу!

Г. Диманшъ.

Зач мъ изволите безпокоиться! Мн и такъ хорошо.

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, н тъ! Я хочу, чтобы вы с ли подл меня.

Г. Диманшъ.

Это совершенно лишнее.

Донъ-Жуанъ (людямъ).

Возьмите прочь этотъ стулъ и принесите кресло…

Г. Диманшъ.

Сударь, вы см етесь надо мною…

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, н тъ, я знаю, ч мъ я вамъ обязанъ, и не хочу, чтобы между нами было какое нибудь различіе.

Г. Диманшъ.

Помилуйте…

Донъ-Жуанъ.

Прошу васъ, садитесь.

Г. Диманшъ.

Это совс мъ не нужно, сударь. Я пришелъ къ вамъ на два слова. Я былъ…

Донъ-Жуанъ.

Сядьте, сд лайте одолженіе…

Г. Диманшъ.

Н тъ, сударь, я постою. Я пришелъ…

Донъ-Жуанъ.

Пока вы не сядете, не стану васъ слушать.

Г. Диманшъ.

Извольте, сударь, если вамъ такъ угодно. Я…

Донъ-Жуанъ.

Прежде всего, г. Диманпгь, позвольте спросить о вашемъ здоровь .

Г. Диманшъ

Покорно васъ благодарю. Я здоровъ. Я хот лъ…

Донъ-Жуанъ.

У васъ должно быть отличное здоровье. Св жія губы, румянецъ на щекахъ и блестящіе, живые глаза!..

Г. Диманшъ.

Мн желательно было-бы…

Донъ-Жуанъ.

А какъ здоровье вашей супруги?

Г. Диманшъ.

Очень хорошо, сударь, слава Богу.

Донъ-Жуанъ.

Она отличная женщина.

Г. Диманшъ.

Къ вашимъ услугамъ, сударь. Я пришелъ…

Донъ-Жуанъ.

А ваша маленькая дочка, Клодина? Какъ она поживаетъ?

Г. Диманшъ.

Прекрасно.

Донъ-Жуанъ.

Что за прелестная д вочка! Она мн ужасно нравится!…

Г. Диманшъ.

Вы слишкомъ добры, сударь. Я вамъ…

Донъ-Жуанъ.

А маленькій Коленъ,— все по прежнему бьетъ въ барабанъ?

Г. Диманшъ.

Все по прежнему, сударь. Я…

Донъ-Жуанъ.

А ваша маленькая собачка Брюскэ, все такъ же громко лаетъ и хватаетъ за ноги всякаго, кто приходитъ?

Г. Диманшъ.

Еще хуже, сударь, и мы просто не знаемъ, что съ нею д лать.

Донъ-Жуанъ.

Прошу васъ, не удивляйтесь, что мн хочется знать, какъ поживаетъ все ваше семейство,— я принимаю въ немъ большое участіе.

Г. Диманшъ

Мы чрезвычайно обязаны вамъ, сударь… Я…

Донъ-Жуанъ (протягивая руку).

Позвольте пожать вашу руку, г. Диманшъ. В дь вы мн другъ?

Г. Диманшъ.

Я весь къ вашимъ услугамъ, сударь.

Донъ-Жуанъ.

Я, право, преданъ вамъ вс мъ сердцемъ…

Г. Диманшъ.

Для меня это большая честь. Я…

Донъ-Жуанъ.

Я готовъ для васъ все сд лать.

Г. Диманшъ.

Вы слишкомъ добры.

Донъ-Жуанъ.

И, пов рьте, безъ всякаго интереса.

Г. Диманшъ.

Я совс мъ этого не заслужилъ. Но, сударь…

Донъ-Жуанъ.

Между прочимъ, г. Диманшъ, не хотите ли, совершенно за просто, поужинать со мною?

Г. Диманшъ.

Н тъ, сударь, я долженъ сейчасъ же вернуться домой. Я…

Донъ-Жуанъ (вставая).

Эй, скор е возьмите факелы, чтобы проводить г. Диманша, пусть пять-шесть челов къ захватятъ мушкетоны и сопутствуютъ ему до дома.

Г. Диманшъ (также вставая).

Это совершенно излишне, сударь, я и одинъ дойду. Но… (Сганарель быстро отставляетъ кресла).

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, я хочу, чтобы васъ провожали, я такъ много принимаю въ васъ участія. Я вамъ такъ преданъ, да и къ тому же еще вашъ должникъ…

Г. Диманшъ.

О, сударь…

Донъ-Жуанъ.

Я нисколько этого не скрываю и громко говорю передъ вс ми.

Г. Диманшъ.

Если…

Донъ-Жуанъ.

Хотите, чтобы я васъ проводилъ?

Г. Диманшъ.

О, сударь, не безпокойтесь! Я…

Донъ-Жуанъ.

Въ такомъ случа , обнимемтесь на прощанье. Еще разъ прошу васъ быть ув реннымъ въ моей привязанности и готовности сд лать для васъ все на св т ! (Уходить),

ЯВЛЕНІЕ IV.— Г. ДИМАНШЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Сганарель.

Должно сознаться, мой баринъ къ вамъ очень привязанъ.

Г. Диманшъ.

Да, онъ осыпаетъ меня такими учтивостями и комплиментами, что я просто не знаю, какъ получить отъ него свои деньги.

Сганарель.

Ув ряю васъ, что для вашей пользы онъ готовъ отдать все, что у него есть. Я хот лъ бы, чтобы съ вами что-нибудь случилось, чтобы, наприм ръ, кто-нибудь отдулъ васъ хорошенько палкой, вы посмотр ли-бы, какъ…

Г. Диманшъ.

В рю, вполн в рю. Но не можете ли хотя вы, Сганарель, замолвить ему словечко о моихъ деньгахъ?

Сганарель.

О, не безпокойтесь! Онъ нав рное заплатитъ.

Г. Диманшъ.

Однако и вы, Сганарель, должны мн кое-что, по вашему отд льному счету.

Сганарель.

Фи! Объ этомъ не стоитъ и говорить.

Г. Диманшъ.

Однако, я…

Сганарель.

Разв я не знаю, что я вамъ долженъ?

Г. Диманшъ.

Да. Но…

Сганарель.

Идемте, г. Диманшъ, я вамъ посв чу.

Г. Диманшъ.

А мои деньги?

Сганарель (взявъ г. Диманшъ за руку).

Вы шутите…

Г. Диманшъ.

Я хочу…

Сганарель (уводя его).

Да ну-же!…

Г. Диманшъ.

Необходимо…

Сганарель (толкая его къ дверямъ).

Это пустяки!

Г. Диманшъ.

Но…

Сганарель (снова толкая его).

Фи!…

Г. Диманшъ.

Я…

Сганарель (выталкивая его за дверь).

Фи, говорю вамъ!

ЯВЛЕНІЕ V.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Ла-Віолеттъ (Донъ-Жуану).

Сударь, въ вамъ идетъ вашъ батюшка!

Донъ-Жуанъ.

Еще новости! Только этого еще не доставало, чтобы окончательно взб сить меня!

ЯВЛЕНІЕ VI.— ДОНЪ-ЛЮИСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Люисъ.

Мое появленіе смущаетъ васъ, и вы охотно обошлись бы безъ него. Правду сказать, мы оба, страннымъ образомъ, досаждаемъ другъ другу: я — своимъ присутствіемъ, вы — своими безобразными поступками. Увы! Какъ мало понимаемъ мы что д лаемъ, когда не предоставляемъ на волю неба заботу о томъ, что намъ нужно, когда мы хотимъ быть умн е неба и надо даемъ ему своими близорукими просьбами и безумными мольбами!… Я страстно желалъ им ть сына, я постоянно и горячо молилъ о томъ небо, и вотъ этотъ сынъ, ниспосланный мн , наконецъ, небомъ, вм сто того, чтобы составлять радость и ут шеніе моей жизни, причиняетъ мн только горе и страданія! Какими главами, думаете вы, могу я смотр ть на всю громаду безчестныхъ поступковъ, которыхъ почти невозможно скрыть отъ св та, на эту пучину безсов стныхъ д йствій, которыя чуть ли не каждый день заставляютъ насъ приб гать къ милосердію великодушнаго короля, уставшаго расточать намъ благод янія, несмотря на мои заслуги и на ходатайство друзей?… Какъ низко вы упали! Не бросается ли вамъ въ лицо краска стыда при мысли о томъ, что вы позорите свой родъ? Им ете ли вы право имъ хвалиться? Что сд лали вы хорошаго, чтобы заслужить названіе дворянина? Неужели вы думаете, что для этого довольно им ть имя и носить гербъ? Можемъ ли мы гордиться своимъ происхожденіемъ, если живемъ какъ негодяи? Н тъ, н тъ! Происхожденіе не значитъ ничего, когда н тъ доброд тели! Мы можемъ им ть долю въ слав нашихъ предковъ только тогда, когда стараемся имъ подражать, изв стность ихъ имени, насъ озаряющая, обязываетъ насъ воздавать имъ должную честь, сл довать по ихъ стопамъ и не уклоняться отъ правилъ доброд тели, если мы хотимъ, чтобы насъ считали ихъ достойными потомками! А ваши предки не признаютъ въ васъ своей крови, и все, что сд лали они хорошаго, не даетъ вамъ никакого преимущества, напротивъ, ихъ слава отражается на васъ къ вашему безчестію, ихъ изв стность — только св точъ, осв щающій въ глазахъ каждаго позоръ вашихъ поступковъ. Знайте, наконецъ, что дворянинъ, позорно проводящій время — чудовище природы, что доброд тель — первый признакъ благородства, что я меньше уважаю имя, которымъ подписываются, ч мъ д ла, которыя совершаются, и что я съ большимъ уваженіемъ буду смотр ть на сына носильщика, который былъ бы честнымъ челов комъ, ч мъ на потомка царственнаго дома, который жилъ бы такъ, какъ вы живете!

Донъ-Жуанъ.

Батюшка, если бы вы прис ли, вамъ было бы удобн е говорить.

Донъ-Люисъ.

Н тъ, дерзновенный, я не сяду и не буду больше говорить! Я вижу, что мои слова не трогаютъ твоей души. Но знай, недостойный сынъ, что любовь отца доведена твоими поступками до крайности, что я съум ю скор е, нежели ты думаешь, положить пред лъ твоимъ безобразіямъ, и, не дожидаясь гн ва небесъ, я твоимъ наказаніемъ смою позоръ твоего рожденія! (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ VII.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ (обращаясь къ уходящему Донъ-Люису).

Скор е отправлялись бы на тотъ св тъ,— это самое лучшее, что вы можете сд лать. Всякому свой чередъ, и меня б сятъ отцы, которые живутъ столько же, сколько ихъ д ти! (Садится въ кресло).

Сганарель.

О, вы, сударь, неправы!

Донъ-Жуанъ (вставая).

Я неправъ?

Сганарель (дрожа).

Сударь…

Донъ-Жуанъ.

Я неправъ?

Сганарель.

Да, сударь, вы неправы, что слушали его слова до конца, и не вытолкали его въ шею. Видано ли такое нахальство! Отецъ является и читаетъ наставленія сыну, указываетъ ему, что онъ долженъ изм нить родъ жизни, подумать о своемъ происхожденіи, сд латься честнымъ челов комъ, и тому подобныя глупости! Можетъ ли это перенести такой челов къ, какъ вы, который самъ хорошо знаетъ, какъ себя вести? Удивляюсь вашему терп нію, и будь я на вашемъ м ст , я прямо попросилъ бы его прогуляться. (Въ сторону). О, проклятое подобострастіе, до чего ты меня доводишь!

Донъ-Жуанъ.

Что же, скоро подадутъ ужинъ?

ЯВЛЕНІЕ VIII.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, РАГОТЕНЪ.

Ричменъ.

Дама въ вуали желаетъ васъ вид ть.

Донъ-Жуанъ.

Кто бы это?

Сганарель.

Посмотримъ.

ЯВЛЕНІЕ IX.— ДОННА ЭЛЬВИРА (въ вуал ), ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донна-Эльвира.

Не удивляйтесь, Донъ-Жуанъ, что я пришла къ вамъ въ такой часъ и въ такомъ костюм . Настоятельное д ло побудило меня къ этому, и то, что я им ю вамъ сказать, не терпитъ отлагательства. Я прихожу къ вамъ неисполненная гн ва, какъ прежде, но совс мъ преображенная съ сегодняшняго утра. Передъ вами не та донна Эльвира, которая высказывала вамъ проклятія и возмущенная душа которой изливала угрозы и дышала местью. Небо изгнало изъ моего сердца недостойную страсть, вс бурные порывы преступной привязанности къ вамъ, вс увлеченія земной и грубой любви,— оставивъ въ немъ лишь чистое пламя, святую н жность, любовь, которая отреклась отъ всего, отъ самой себя, и стремится только къ вашей польз !

Донъ-Жуанъ (тихо Сганарелю).

Ты, кажется, плачешь?

Сганарель.

Простите!

Донна-Эльвира.

Эта чистая и совершенная любовь привела меня къ вамъ для вашего блага, чтобы уб дить васъ именемъ неба и спасти васъ отъ той погибели, къ которой вы стремитесь. Да, Донъ-Жуанъ, мн изв стны вс ваши порочныя д ла, и небо, тронувшее мое сердце, открывшее мн глаза и уб дившее меня въ порочности моей жизни, внушило мн мысль придти къ вамъ сказать, что ваши преступленія истощили его милосердіе, что страшный гн въ его готовъ разразиться надъ вами, что отъ васъ зависитъ изб жать его силою немедленнаго раскаянія, и что, можетъ быть, не пройдетъ дня, какъ вы уже не будете въ состояніи спастись отъ величайшаго б дствія! Я теперь бол е не привязана къ вамъ нич мъ. Благодаря Бога, я покинула вс свои безумныя помыслы, мое удаленіе отъ св та р шено, и я прошу небо даровать мн жизнь лишь на столько, чтобы замолить свой гр хъ и строгимъ покаяніемъ заслужить прощеніе въ томъ осл пленіи, въ какое ввергли меня увлеченія преступной страсти. Но въ моей отшельнической жизни мн , было бы прискорбно, если бы челов къ, котораго я такъ н жно любила, сд лался роковымъ прим ромъ небеснаго правосудія, я была бы безконечно счастлива, если бы могла моими уб жденіями предотвратить грозящее вамъ наказаніе. Умоляю васъ, Донъ-Жуанъ, доставьте мн , какъ посл днюю милость, это сладкое ут шеніе, не откажите мн въ вашемъ спасеніи, о которомъ я прошу васъ со слезами!— Если васъ не трогаетъ ваше собственное благо, то троньтесь моими мольбами, и избавьте меня отъ жестокаго огорченія вид ть васъ осужденнымъ на в чныя муки!

Сганарель (въ сторону).

Б дная женщина!

Донна-Эльвира.

Я любила васъ безпред льно, ничто на св т не было для меня дороже васъ, ради васъ я забыла свои обязанности, исполняла все, чего вы требовали, и въ награду за это прошу васъ только объ одномъ: исправьтесь и спасите себя отъ гибели! Спасите себя, заклинаю васъ, или ради любви къ себ , или ради любви ко мн ! Еще разъ, Донъ-Жуанъ, съ мольбою и слезами прошу васъ объ этомъ, и если вамъ не довольно слезъ женщины, которую вы любили, то заклинаю васъ вс мъ, что для васъ дорого!

Сганарель (въ сторону, смотря на Донъ-Жуана).

У него сердце точно у тигра!

Донна-Эльвира.

Теперь, я ухожу. Вотъ все, что я им ла вамъ сказать.

Донъ-Жуанъ.

Сударыня, ужъ поздно, останьтесь зд сь. Я постараюсь, чтобы васъ пом стили какъ можно удобн е.

Донна-Эльвира.

Н тъ, Донъ-Жуанъ, не удерживайте меня!

Донъ-Жуанъ.

Ув ряю васъ, вы сд лали бы мн большое удовольствіе, если бы остались.

Донна-Эльвира.

Н тъ, говорю вамъ. Не будемъ терять время въ напрасныхъ р чахъ. Я сп шу. Не настаивайте провожать меня, думайте только о томъ, какъ воспользоваться моимъ сов томъ.

ЯВЛЕНІЕ Х.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Жуанъ.

Знаешь ли,— я даже почувствовалъ волненіе при вид ея, я нашелъ какое то удовольствіе въ этой странной новизн . Ея безъискусственный нарядъ, тонная наружность и слезы пробудили во мн маленькія искорки потухшаго огня!

Сганарель.

То есть, ея слова не произвели на васъ никакого впечатл нія.

Донъ-Жуанъ.

Скор е ужинать!

Сганарель.

Сейчасъ, сударь!

ЯВЛЕНІЕ XI.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

Донъ-Жуанъ (садясь за столъ).

Однако, Сганарель, время подумать о томъ, какъ бы исправиться.

Сганарель.

Еще бы!

Донъ-Жуанъ.

Да, надобно покаяться во гр хахъ. Вотъ л тъ черезъ двадцать — тридцать, пора будетъ подумать и о душ .

Сганарель.

Ого!

Донъ-Жуанъ.

Что ты говоришь?

Сганарель.

Ничего, сударь. Вотъ и ужинъ! (Беретъ кусокъ съ принесеннаго блюда и кладетъ его себ въ ротъ).

Донъ-Жуанъ.

Мн кажется, что у тебя одна щека вздулась. Что это? Говори: что съ тобой?

Сганарель.

Ничего-съ.

Донъ-Жуанъ.

Покажи-ка. Да у тебя сд лался флюсъ! Эй, дайте сюда скор е ланцетъ! Надо его проколоть! Б дняга еле дышетъ, этотъ нарывъ можетъ его задушить. Подожди. И какой онъ большой! Ага, мошенникъ!…

Сганарель.

Право, сударь, я хот лъ только попробовать, не слишкомъ ли много положилъ поваръ въ кушанье соли или перцу.

Донъ-Жуанъ.

Ну, садись сюда и шь. Я поговорю съ тобою посл ужина. Ты видно, проголодался?

Сганарель.

Еще бы, сударь! я ничего не лъ съ сегодняшняго утра. Попробуйте-ка вотъ эту штуку: отличн йшая вещь! (Раготену, который, по м р , какъ Сганарель накладываетъ себ на тарелку, уноситъ ее прочь, какъ только Сганарель повертываетъ голову въ другую сторону). А гд же моя тарелка? гд тарелка моя? Потише, дружокъ, не будь такой прыткій! Чортъ возьми! ты, видно, любишь м нять чистыя тарелки!… Ну, а ты, мальчуганъ Ла-Віоллеттъ, наливай-ка половч е въ стаканъ! (Въ то время какъ Ла-Віолеттъ наливаетъ вино въ стаканъ Сганареля, Раготенъ снова убираетъ отъ него тарелку).

Донъ-Жуанъ.

Кто зд сь такъ стучится?

Сганарель.

Что за чортъ м шаетъ намъ ужинать!

Донъ-Жуанъ.

Я хочу ужинать спокойно, пусть никого не принимаютъ.

Сганарель.

Подождите, я пойду посмотр ть.

Донъ-Жуанъ (при вид Сганареля, въ ужас ).

Что такое? что случилось?

Сганарель (кивая головой, какъ статуя).

Этотъ… пришелъ….

Донъ-Жуанъ.

Посмотримъ, что это такое. Я докажу, что ничто не можетъ меня встревожить.

Сганарель.

Б дный Сганарель! куда теб спрятаться?

ЯВЛЕНІЕ XII.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СТАТУЯ КОМАНДОРА, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

Донъ-Жуанъ (слугамъ).

Кресло и приборъ! Скор е! (Донъ-Жуанъ и Статуя садятся за столъ). (Сганарелю). Садись съ нами.

Сганарель.

Сударь, теперь я ужъ не голоденъ.

Донъ-Жуанъ.

Садись сюда, говорю теб ! Налейте вина. За здоровье Командора! За твое здоровье, Сганарель! Дайте ему вина.

Сганарель.

Сударь, у меня въ горло ничего нейдетъ.

Донъ-Жуанъ.

Пей и спой п сню, чтобы угостить Командора.

Сганарель.

У меня, сударь, насморкъ.

Донъ-Жуанъ.

Все равно, пой! (Людямъ) Эй, вы! подтягивайте хоромъ!

Статуя.

Довольно, донъ-Жуанъ. Приглашаю тебя завтра къ себ на ужинъ. Станетъ ли у тебя на столько см лости?

Донъ-Жуанъ.

Приду,— и вм ст съ Сганарелемъ.

Сганарель.

Покорн йше благодарю, завтра постный день.

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

Возьми факелъ.

Статуя.

Не нужно св та тому, кого ведетъ само небо!

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ СЕЛЬСКІЙ ВИДЪ)

ЯВЛЕНІЕ І.— ДОНЪ-ЛЮИСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Люисъ.

Неужели, сынъ мой, благое провид ніе вняло моихъ мольбамъ, и ты говоришь мн правду? Ты не обманываешь меня пустой надеждой? Могу-ли я в рить такой непостижимой перем н ?…

Донъ-Жуанъ.

Да, я отрекся отъ вс хъ моихъ заблужденій, я уже не тотъ, что былъ вчера, небо вдругъ произвело во мн такую перем ну, которая удивитъ весь міръ. Благость небесъ коснулась моего сердца и отверзла мои очи! Я съ ужасомъ смотрю на свое прежнее осл пленіе и на преступно безпорядочную жизнь. Въ ум моемъ проходятъ вс порочныя страсти, и я удивляюсь, какъ долго могло ихъ выносить небо, какъ не поразило оно меня раньше страшнымъ наказаніемъ! Я сознаю его милосердіе въ томъ, что оно снисходило въ моимъ порокамъ, теперь я воспользуюсь этимъ какъ должно, предъ глазами вс хъ изм ню мою жизнь, заглажу причиненный мною соблазнъ и постараюсь вымолить у неба полное прощеніе. Я буду о томъ заботиться, и прошу васъ, батюшка, сод йствовать моему нам ренію, помочь мн избрать руководителя, подъ наблюденіемъ котораго я могъ бы идти по избранному мною пути.

Донъ-Люисъ.

О, сынъ мой! какъ легко вновь пріобр сти родительскую любовь! Какъ скоро, при мал йшемъ слов раскаянія, исчезаютъ оскорбленія! Я уже позабылъ все причиненное мн горе, твои слова — все изгладили. Сознаюсь, я вн себя, я плачу отъ радости, вс мои желанія исполнены, мн не о чехъ бол е молить небо! Обними меня, сынъ мой! Заклинаю тебя, будь твердъ въ своемъ похвальномъ нам реніи!— Теперь я пойду возв стить о счастливой новости твоей матери, разд лить съ нею мою радость и возблагодарить небо за то, что оно внушило теб такія святыя мысли!

ЯВЛЕНІЕ II.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Сганарель.

Боже мой! какъ я радъ, сударь, что вы, наконецъ, ув ровали! Я этого давно ожидалъ, и вотъ, слава Богу, желаніе мое исполнилось!

Донъ-Жуанъ.

Убирайся, болванъ!

Сганарель.

Какъ, болванъ?

Донъ-Жуанъ.

А ты принимаешь мои слова за чистую монету? Ты думаешь, что я говорилъ отъ души?

Сганарель.

Какъ? Такъ значитъ, это… Вы не… Ваше… (въ сторону) Боже! что за челов къ! что за челов къ!

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, я нисколько не изм нился, и мои чувства остались т же, какъ и прежде.

Сганарель.

Вы не поддаетесь вліянію этого непостижимаго чуда, этой движущейся и говорящей статуи?

Донъ-Жуанъ.

Зд сь, д йствительно, есть что-то такое, чего я не понимаю, но что-бы это ни было, оно не въ состояніи ни уб дить мой разсудокъ, ни поколебать мое сердце. Если я сказалъ, что хочу исправиться и вести прим рную жизнь, то это дипломатическая хитрость, полезная уловка, необходимая маска, чтобы умилостивить отца, въ которомъ я нуждаюсь, и избавиться со стороны людей отъ разныхъ непріятностей. Я сознаюсь теб въ этомъ, Сганарель, и очень радъ им ть въ теб свид теля, которому изв стны глубина моей души и настоящія побудительныя причины моихъ поступковъ.

Сганарехь.

Какъ, вы ни чему не в рите, а между т мъ хотите прослыть благочестивымъ челов комъ?

Донъ-Жуанъ.

А почему же н тъ? Разв мало на св т людей, которые д лаютъ тоже, что и я, и над ваютъ на себя маску, чтобы пользоваться дов рчивостью ближнихъ?

Сганарель (въ сторону).

Ахъ, что за челов къ! что за челов къ!

Донъ-Жуанъ.

Этого теперь нечего стыдиться: лицем ріе нынче въ мод , а вс модные пороки считаются доброд телями. Роль доброд тельнаго челов ка — самая лучшая изъ вс хъ возможныхъ ролей. Въ наше время лицем ріе представляетъ огромныя выгоды. Это искусство, всегда доставляющее обману уваженіе, и если даже его откроютъ, то никто не посм етъ сказать противъ него слова. Вс другіе челов ческіе пороки подвергаются обсужденію, и всякій им етъ право громко порицать ихъ, но лицем ріе — порокъ привиллегированный, который зажимаетъ ротъ вс мъ и спокойно наслаждается полн йшей безнаказанностью. При помощи изв стныхъ ужимокъ вступаешь въ т сный союзъ со вс ми лицами партіи. Если кто зад нетъ одного челов ка этой партіи, то онъ возстановляетъ противъ себя вс хъ,— причемъ люди добросов стные и зав домо искренніе д лаются жертвою обмана: они пренаивно идутъ въ с ти лицем ровъ и сл по помогаютъ своимъ притворнымъ подражателямъ. Сколькихъ знаю я, которые при помощи такой хитрости ловко прикрыли гр хи своей молодости, над ли на себя благочестивую мантію и подъ этимъ священнымъ прикрытіемъ совершаютъ самые гнусные поступки! Даже когда ихъ интриги изв стны, когда ихъ лицем ріе открыто, они, т мъ не мен е, продолжаютъ пользоваться в сомъ въ обществ , имъ стоитъ только склонить голову, вздохнуть съ сокрушеннымъ видомъ, закатить глаза,— и все опять улажено. Вотъ подъ какую охрану я хочу укрыться и обезпечить свои д ла. Я не оставлю своихъ милыхъ привычекъ, но я ихъ скрою и буду наслаждаться втихомолку. Если меня и откроютъ, то, безъ всякихъ хлопотъ съ моей стороны, за меня заступится вся шайка и будетъ защищать меня противъ вс хъ и каждаго. Однимъ словомъ, это самое в рное средство д лать безнаказанно все, чего хочешь. Я стану строгимъ судьею поступковъ другихъ, буду осуждать вс хъ и высказывать хорошее мн ніе только о себ . Если кто меня сколько нибудь зад нетъ, я никогда не прощу ему и сохраню къ нему непримиримую ненависть. Я сд лаюсь блюстителемъ благочестія, и подъ этимъ благовиднымъ предлогомъ буду пресл довать моихъ враговъ, обвиню ихъ въ безбожіи и напущу на нихъ нахальныхъ ревнителей в ры, которые, не в дая причины, поднимутъ противъ нихъ крикъ, осыплютъ ругательствами и публично осудятъ своею властью. Вотъ какъ надо пользоваться людскими слабостями, и какъ умный челов къ можетъ прим ниться къ порокамъ своего в ка!

Сганарель.

Боже мой! Что я слышу? Только этого вамъ недоставало, чтобы все закончить! Сд латься лицем ромъ! Да это верхъ безобразія! Ваши посл днія слова переполнили чашу, и я не могу не высказаться. Д лайте со мною, что хотите: бейте меня, изуродуйте, убейте, если угодно, но я долженъ облегчить свое сердце и сказать вамъ то, что я, какъ в рный слуга, считаю долгомъ вамъ сказать. Знайте, сударь, что когда повадился кувшинъ по воду ходить, такъ тамъ ему и голову сломить, и, какъ совершенно справедливо зам чаетъ одинъ писатель, котораго я не им ю чести знать, челов къ на этомъ св т все равно, что птица на в тк , в тка приросла къ дереву, кто приросъ къ дереву, тотъ сл дуетъ добрымъ правиламъ, добрыя правила лучше красивыхъ словъ, красивыя слова можно слышать при двор , при двор бываютъ придворные, придворные сл дуютъ законамъ моды, мода рождается отъ прихоти, прихоть есть способность души, душа есть то, что даетъ намъ жизнь, жизнь оканчивается смертью, смерть наводитъ насъ на размышленіе о неб , небо находится надъ землею, а земля вовсе не то, что море, море подвержено бурямъ, бури разбиваютъ корабли, корабли нуждаются въ опытныхъ кормчихъ, опытный кормчій благоразуменъ, благоразуміемъ не отличаются молодые люди, молодые люди должны слушаться старыхъ, старые любятъ богатство, богатство д лаетъ челов ка богатымъ, богатые люди не б дны, б дные живутъ въ нужд , нужда не признаетъ закона, кто не признаетъ закона, тотъ живетъ, какъ дикій вв рь, сл довательно — вы попадете прямо ко вс мъ чертямъ.

Донъ-Жуанъ.

Отличное разсужденіе!

Сганарель.

Если и посл этого вы не уб дитесь, т мъ хуже для васъ.

ЯВЛЕНІЕ III.— ДОНЪ-КАРЛОСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Донъ-Карлосъ.

Какъ нельзя бол е кстати засталъ я васъ, Донъ-Жуанъ, и очень радъ переговорить съ вами зд сь, вм сто того, чтобы придти къ вамъ на домъ, узнать, какое вы приняли р шеніе. Вы знаете, что д ло это для меня важно и что я въ вашемъ присутствіи принялъ его на себя. Не скрою отъ васъ, что я былъ бы очень радъ пор шить это д ло миромъ и готовъ сд лать все возможное, чтобы направить васъ на этотъ путь и услышать, какъ вы публично назовете мою сестру своею женою.

Донъ-Жуанъ (съ лицем рнымъ видомъ).

Увы! отъ всего сердца хот лъ бы я исполнить ваше желаніе, но небо противится этому, оно внушило душ моей нам реніе совершенно изм нить образъ жизни. Теперь у меня только одна мысль: отречься отъ вс хъ мірскихъ узъ, стряхнуть съ себя тщеславные помыслы и прим рнымъ поведеніемъ загладить преступныя д ла, совершенныя мною въ пылу сл пой юности.

Донъ-Карлосъ.

Ваше нам реніе, Донъ-Жуанъ, нисколько не противор читъ моимъ словамъ: законная жена будетъ вамъ наилучшею помощницею для осуществленія т хъ святыхъ мыслей, которыя внушило вамъ небо.

Донъ-Жуанъ.

Къ сожал нію, вы ошибаетесь. Мое нам реніе вполн согласно съ желаніемъ вашей сестры, она р шилась идти въ монастырь, и мы оба, въ одно и тоже время, ос нены небесною благодатью.

Донъ-Карлосъ.

Ея удаленіе въ монастырь не можетъ насъ удовлетворить, такъ какъ оно можетъ быть истолковано какъ сл дствіе вашего пренебреженія къ ней и къ нашему семейству. Наша честь требуетъ, чтобы Эльвира жила съ вами.

Донъ-Жуанъ.

Ув ряю васъ, что это невозможно. Я съ величайшею радостью согласился бы на это, я еще и сегодня просилъ у неба сов та объ этомъ, но услышалъ голосъ, говорившій, что я не долженъ думать о вашей сестр , и что съ нею я не найду себ спасенія.

Донъ-Карлосъ.

Донъ-Жуанъ, неужели вы думаете прельстить насъ такими ув реніями?

Донъ-Жуанъ.

Я повинуюсь голосу неба.

Донъ-Карлосъ.

И вы хотите, чтобы я удовлетворился такими р чами?

Донъ-Жуанъ.

Такъ повел ваетъ небо.

Донъ-Карлосъ.

Чтобы вы похитили мою сестру изъ монастыря, а потомъ бросили?

Донъ-Жуанъ.

На то была Божья воля.

Донъ-Карлосъ.

И мы перенесемъ такое безчестье въ нашемъ семейств ?

Донъ-Жуанъ.

Пеняйте на небо.

Донъ-Карлосъ.

Все небо и небо!

Донъ-Жуанъ.

Небо того желаетъ!

Донъ-Карлосъ.

Довольно, Донъ-Жуанъ! Я васъ понимаю. Только зд сь не м сто для расправы, и я съум ю найти васъ въ скоромъ времени.

Донъ-Жуанъ.

Д лайте что хотите! Вы знаете, что я не трусъ и ум ю влад ть шпагою, когда нужно. Я удаляюсь въ этотъ пустой переулокъ, ведущій къ монастырю, и заявляю вамъ, что я съ своей стороны не желаю драться: небо запрещаетъ мн даже и мысль о томъ, но если вы меня заставите,— тогда увидимъ.

Донъ-Карлосъ.

Увидимъ, увидимъ! Это правда! (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IV.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Сганарель.

Что это у васъ за тонъ, сударь! Это ужъ хуже всего что было!.. Все-таки прежде вы гораздо больше мн нравились, ч мъ теперь. Я все еще в рилъ въ ваше спасеніе, а теперь отчаиваюсь, и думаю, что небо, снисходившее до сихъ поръ къ вашимъ порокамъ, не потерпитъ такого страшнаго кощунства.

Донъ-Жуанъ.

Не безпокойся, небо не такъ строго смотритъ на это, и если бы каждый разъ, когда люди…

ЯВЛЕНІЕ V.— ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ПРИВИДНІЕ (въ вид женщины подъ вуалью).

Сганарель (увидя привид ніе).

Господи! само небо, сударь, глаголетъ вамъ!.. Оно предупреждаетъ!.

Донъ-Жуанъ.

Если небо предупреждаетъ меня и хочетъ, чтобы я ему внялъ, то пусть объясняется понятн е.

Привид ніе.

Донъ-Жуану осталось лишь н сколько минутъ, чтобы воспользоваться небеснымъ милосердіемъ, и если онъ не раскается, то гибель его неизб жна.

Сганарель.

Слышите, сударь?

Донъ-Жуанъ.

Кто см етъ это говорить? Кажется, я узнаю этотъ голосъ.

Сганарель.

Ахъ сударь! это привид ніе,— я вижу это по походк .

Донъ-Жуанъ.

Привид ніе, призракъ или чортъ,— но я хочу знать что это такое. (Привид ніе изм няется въ форм и является въ вид времени съ косою въ рук ).

Сганарель.

Боже! Посмотрите, сударь, вид ніе какъ изм нилось!

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, н тъ! Ничто не можетъ испугать меня. Моя шпага узнаетъ: т ло это или духъ! (Въ ту минуту, какъ Донъ-Жуанъ нам ревается пронзитъ привид ніе шпагою, оно исчезаетъ).

Сганарель.

Ахъ, сударь, уб дитесь-же, наконецъ, этими привид ніями, и изъявите скорое раскаяніе!

Донъ-Жуанъ.

Н тъ, н тъ, что-бы тамъ ни было, никто не скажетъ, что я способенъ на раскаяніе. Пойдемъ, ступай за мной.

ЯВЛЕНІЕ VI.— СТАТУЯ КОМАНДОРА, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

Статуя.

Остановись, Донъ-Жуанъ! Вчера ты далъ слово придти ко мн на ужинъ.

Донъ-Жуанъ.

Да. Куда же идти?

Статуя.

Дай руку.

Донъ-Жуанъ.

Вотъ она.

Статуя.

Донъ-Жуанъ, закосн лость въ гр хахъ ведетъ къ мучительной смерти! Кто отвергнулъ милосердіе неба, тотъ понесетъ весь ужасъ наказанія!

Донъ-Жуанъ.

Боже! что я чувствую!.. Невидимый огонь пожираетъ меня!.. Я не могу выносить!.. Мое т ло какъ-будто обращается въ раскаленный очагъ!.. А!.. (Раздается страшный ударъ грома, и молнія поражаетъ Донъ-Жуана. Земля разверзается и поглощаетъ его. Изъ бездны вырывается большое пламя).

ЯВЛЕНІЕ VIII.— СГАНАРЕЛЬ (одинъ).

Ахъ! Мое жалованье! Мое жалованье! Его смертью вс удовлетворены. Оскорбленное небо, попранные законы, обольщенныя д вушки, обезчещенныя семьи, опозоренные родители, обиженныя женщины, мужья, доведенные до отчаянія,— вс довольны. Только я остаюсь несчастнымъ! Мое жалованье! Мое жалованье!
Мольер Жан-Батист
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Летающий доктор, Мольер Жан-Батист, Год: 1653
  2. Мизантроп, Мольер Жан-Батист, Год: 1666
  3. Версальский экспромт, Мольер Жан-Батист, Год: 1663
  4. Сицилиец, или Любовь-живописец, Мольер Жан-Батист, Год: 1666
  5. Дон Жуан, Мольер Жан-Батист, Год: 1665
  6. Школа жен, Мольер Жан-Батист, Год: 1662
  7. Мизантроп, Мольер Жан-Батист, Год: 1666
  8. Дон Гарсиа Наваррский, или Ревнивый принц, Мольер Жан-Батист, Год: 1661
Электронная библиотека