Дочь пастора въ Оксни-Колн.
Дочь пастора въ Оксни-Колн.
Изъ посмертныхъ разсказовъ А. Троллопа.
Переводъ Д. Л. Михаловскаго
——
‘Изящная Литература’, No 11, 1883
Дочь пастора в Оксни-Колне, Троллоп Энтони, Год: 1864
Время на прочтение: 32 минут(ы)
Самая красивая мстность во всей Англіи находится въ Девоншир, на южныхъ и юговосточныхъ окраинахъ Дартмура, гд образуются рки Дартъ, Эвонъ и Тэнъ, гд кочковатое болото наполовину обработано, а поля на возвышеностяхъ состоятъ наполовину изъ болотъ. Утверждая это, я часто встрчалъ сомннія, но они были высказываемы лицами, которыя въ сущности не знали этой страны. Это были люди, которымъ случалось прозжать по желзной дорог отъ Экзетера до Плимута, которые прожили недли дв въ Торкуэ и, можетъ быть, сдлали экскурсію на пространств отъ Тэвистока до тюрьмы въ Дартмур. Но кому извстно великолпіе Чэгфорда? Это посщалъ Мэнетонскій приходъ? Кто знакомъ съ Лостлей-Кливзомъ и Уайтикембомъ? Кто бывалъ въ Голнъ-Чэз? Поврьте мн, читатель: противорча моему утвержденію, вы будете слишкомъ опрометчивы, если вы не побывали въ этихъ мстахъ.
Тамъ, или около тхъ мстъ — я не скажу у какой именно маленькой рчки — находится приходъ Оксни-Колнъ. Для желающихъ видть вс красоты этой страны, пребываніе въ. Оксни-Колн было бы наиболе желательно, такъ какъ, находясь тамъ, они ближе чмъ гд нибудь были бы отъ всхъ пунктовъ, достойныхъ посщенія. Но этотъ планъ представляетъ одно неудобство: во всемъ приход существуютъ только два приличныхъ жилища — по крайней мр такъ было въ то время, когда я жилъ въ этой мстности — два небольшихъ дома, цликомъ занятыхъ ихъ владльцами. Изъ нихъ боле обширный и лучшій — домъ церковный, гд жилъ пасторъ со своею дочерью, а меньшій былъ резиденціею нкоей миссъ Ли Смергеръ, которая имла ферму во сто акровъ, состоявшую въ аренд у фермера Клойзи, и около тридцати акровъ вокругъ своего собственнаго дома, которыми она управляла сама, считая себя нисколько не ниже м-ра Клойзи относительно молочнаго хозяйства, и ршительно выше относительно сидра.— Но вы не платите ренты, миссъ,— возражалъ фермеръ Клойзи, когда миссъ Ли Смергеръ превозносила свое искуство слишкомъ вызывающимъ тономъ. Миссъ Ли Смергеръ была старая два, имвшая свою собственную родословную, сто тридцать акровъ наслдственной земли на берегахъ Дартмура, пятьдесятъ лтъ отъ роду, желзное тлосложеніе и свое собственное мнніе относительно всего, находящагося подъ солнцемъ.
Фамилія пастора была Вульсворти — или Вулэти, какъ она произносилась окрестными жителями — достопочтенный Саулъ Вульсворти, а его дочь была Пэшенсъ Вульсворти, или миссъ Патти, какъ ее звали въ этой округ Девоншира. Имя Пэшенсъ {Это слово означаетъ — терпніе.} было выбрано для нея неудачно, потому что это была двушка горячая, стойкая въ своихъ убжденіяхъ и склонная свободно высказывать ихъ. У ней было только два близкихъ друга во всемъ мір, и оба они не стсняли этой свободы. Миссъ Ли Смергеръ и отецъ двушки привыкли къ ея манер и были вполн довольны ею. Первая не уступала ей въ горячности и непринужденности, а мистеръ Вульсворти, которому дочь позволяла господствовать въ его собственныхъ длахъ, не противился преобладанію дочери во всемъ остальномъ. Въ то время, къ которому относится мой разсказъ, Пэшенсъ Вульсворти была хорошенькая двушка и обладала многими качествами, которыя были бы достойны замчанія и удивленія, если бы она жила тамъ, гд красота находитъ поклонниковъ и гд сила характера не остается незамченною. Но въ Оксни-Колн, на окраинахъ Дартмура, было мало людей, способныхъ оцнить ее, да и сама она повидимому не думала развернуть свои таланты, дабы они не оставались подъ спудомъ.
Она была двушка высокая и стройная съ темными глазами и черными волосами. Ея глаза, можетъ быть, были слишкомъ круглы для правильной красоты, а волосы слишкомъ курчавы, ротъ былъ великъ, но выразителенъ, носъ изящно сформированъ, хотя какой нибудь тонкій знатокъ женской красоты могъ сказать, что онъ нсколько больше чмъ слдуетъ. Но въ общемъ итог ея лице было въ высшей степени привлекательно, если бы только его не портило по временамъ выраженіе ршимости властвовать, которое впрочемъ придавало ему особенную прелесть въ иныя минуты.
Въ оправданіе Пэшенсъ Вульсворти слдуетъ сказать, что этотъ духъ властолюбія былъ вызванъ въ ней обстоятельствами ея жизни. Она потеряла мать въ шестнадцатилтнемъ возраст, и у нея не было ни брата, не сестры. Она не имла вблизи никакихъ сосдей, которые, въ силу своего воспитанія или положенія въ обществ, могли бы вліять на образъ ея жизни, за исключеніемъ миссъ Ли Смергеръ. Миссъ Ли Смергеръ сдлала бы для нея все, она съ готовностью приняла бы на себя роль ея нравственной руководительницы и взялась бы управлять хозяйствомъ въ дом пастора, если бы Пэшенсъ была согласна на это. Но какъ ни любила Пэшенсъ миссъ Ли Смергеръ, ей не нравился такой планъ, и она была вынуждена взять все въ свои твердыя руки. Она рано начала господствовать, и отсюда образовался характеръ, который я стараюсь описать. Я долженъ прибавить также въ пользу этой двушки, что она господствовала не единственно надъ другими. Пріобртая эту власть надъ окружающими, она пріобрла еще больше власти надъ собою.
Но почему ея отецъ былъ оставленъ совершенно въ сторон отъ этихъ семейныхъ распорядковъ? Въ объясненіе этого, можетъ быть, достаточно сказать, что это былъ человкъ, боле всхъ другихъ знакомый съ древностями своего графства. Это былъ дэвонширскій и въ особенности дартмурскій Іонатанъ Ольдбокъ, безъ той ршимости характера, которая длала Ольдбока способнымъ держать окружавшихъ его женщинъ въ повиновеніи, а также, можетъ быть, наблюдать, чтобы его еженедльные расходы не превышали надлежащихъ границъ. Нашъ мистеръ Ольдбокъ, изъ Оксни-Колна, былъ къ сожалнію лишенъ этихъ способностей. Въ качеств приходскаго пастора, онъ исполнялъ свои обязанности съ энергіей, достаточною по крайней мр для того, чтобы поставить его вн всякаго упрека. Онъ былъ ласковъ и добръ къ бднымъ, пунктуаленъ относительно церковной службы, снисходителенъ къ окружавшимъ его фермерамъ, кротокъ со своими товарищами-пасторами и равнодушенъ ко всему, что могъ бы подумать или сказать о немъ епископъ или архидьяконъ. Это равнодушіе я выставляю не какъ достоинство, а просто какъ фактъ. Но вс эти черты не имли никакого существеннаго значенія въ характеристик мистера Вульсворти изъ Оксни-Колна. Онъ былъ антикваріемъ Дартмура. Въ этомъ состояла его спеціальность, и въ этомъ качеств онъ былъ извстенъ въ Дэвоншир и путешествовалъ по стран со своимъ скромнымъ саквояжемъ, отлучаясь изъ прихода на одни или на двое сутокъ каждый разъ. Въ этомъ же качеств антикварія онъ по временамъ принималъ случайныхъ постителей, предоставляя въ ихъ распоряженіе единственную въ дом свободную спальню. Это не были друзья, желавшіе повидаться съ нимъ, или съ его дочерью, въ силу своихъ дружескихъ къ нимъ отношеній, а люди, знавшіе что нибудь о такомъ-то зарытомъ въ землю камн, или о такомъ-то пограничномъ столб. Во всхъ этихъ вещахъ дочь предоставляла пастору полную свободу дйствія, оказывая ему помощь и поощреніе, такъ какъ это было его призваніе, къ которому она относилась съ уваженіемъ. Но во всхъ другихъ длахъ она заблагоразсудила быть главою въ дом пастора.
М-ръ Вульсворти былъ небольшаго роста человкъ, который, за исключеніемъ воскресныхъ дней, носилъ постоянно свтло-срый костюмъ, до того свтлый, что едва ли бы онъ могъ считаться приличнымъ для духовнаго лица въ какомъ нибудь мене отдаленномъ округ. Въ то время онъ достигъ уже весьма почтеннаго возраста, ему исполнилось уже семьдесятъ лтъ, но онъ все еще былъ крпокъ и дятеленъ и обнаруживалъ мало признаковъ дряхлости. Онъ былъ лысъ, и немногія пряди волосъ, окружавшія его черепъ, были почти блы. Но въ очертаніи его губъ выражалась энергія, въ его срыхъ глазахъ свтился юморъ, что не позволяло знавшимъ его людямъ считать его совершеннымъ старикомъ. Онъ могъ пройти пшкомъ отъ Оксни-Колна до. Прайестауна — пятнадцать длинныхъ девонширскихъ миль по болоту — а человкъ, способный на такое путешествіе, едва ли можетъ быть признанъ слишкомъ старымъ для работы.
Но нашъ разсказъ гораздо боле касается его дочери. Я уже сказалъ, что Пэшенсъ Вульсворти была хорошенькая двушка и притомъ — замчательная во многихъ отношеніяхъ. Она бросила взглядъ на жизнь, обсуждая весьма оригинальнымъ и не всегда желательнымъ для молодой двушки образомъ вопросъ: что она иметъ и чего у нея нтъ. Вещи, состоявшія въ ея обладаніи, были очень немногочисленны. Она не имла общества, не имла состоянія, никакой увренности въ будущихъ средствахъ жизни, не имла большой надежды достигнуть обезпеченнаго положенія посредствомъ замужства, у ней не было тхъ житейскихъ волненій и удовольствій, о которыхъ она читала въ книгахъ, доходившихъ до Оксни-Колискаго пастората. Къ этому списку вещей, которыхъ она не имла, можно было прибавить многое, и она съ крайнею энергіей составила его, безъ всякаго упущенія въ свою пользу. Вещи, которыя она имла или, врне, относительно которыхъ она увряла себя, что иметъ ихъ — было легко сосчитать. Она обладала хорошимъ происхожденіемъ, приличнымъ воспитаніемъ, силою здоровой женщины и собственною волей. Таковъ былъ составленный ею списокъ своихъ преимуществъ, и я скажу не боле какъ правду, утверждая, что въ этотъ списокъ она не включила ни красоты, ни ума, ни талантовъ.
Въ начал моего разсказа, я назвалъ Оксни-Колнъ наилучшимъ мстомъ, изъ котораго туристъ могъ бы постить эти части Дэвоншира — если бы не существовалъ тотъ фактъ, что здсь нельзя найти ни одного изъ удобствъ, которыя требуются для путешественниковъ. Можетъ быть, въ т дни для какого нибудь антикварія это былъ подходящій планъ, въ виду свободной спальни въ пасторскомъ дом. Какая нибудь близкая пріятельница миссъ Ли Смергеръ могла быть тоже счастлива въ этомъ отношеніи, находя такую же комнату въ Оксни-Комб, какъ назывался домъ старой миссъ. Но миссъ Ли Смергеръ не отличалась широкимъ гостепріимствомъ и охотно отворяла свои двери только для тхъ, которые были связаны съ нею узами крови, или очень старой дружбы. Такъ какъ старыхъ друзей у ней было очень мало, и они жили далеко, а ея близкіе родственники занимали въ свт боле высокое положеніе, чмъ она и, по ея увренію, смотрли на нее свысока, то посщенія ими Оксни-Колна были очень немногочисленны и отдлялись одно отъ другаго большими промежутками времени.
Но теперь, въ періодъ, о которомъ я пишу, ожидался одинъ изъ такихъ визитовъ. У миссъ Ли Смергеръ была младшая сестра, которой досталась въ наслдство недвижимая собственность въ Оксни-Колискомъ приход, равная имнію старшей, но эта младшая сестра наслдовала также красоту, и потому въ ранней молодости имла многихъ поклонниковъ, изъ которыхъ одинъ сдлался ея мужемъ. Она вышла замужъ за человка, который и тогда уже былъ хорошо обставленъ въ жизни, а теперь сдлался богатымъ и почти вельможей, членомъ парламента, лордомъ какаго-то совта — за человка, который имлъ домъ въ Итонъ-Сквэр и паркъ на свер Англіи, и такимъ образомъ ея жизненный путь слишкомъ отдалился отъ тропы миссъ Ли Смергеръ. Но лордъ правительственнаго совта имлъ много дтей, и, можетъ быть, теперь было признано полезнымъ позаботиться о дэвонширскихъ акрахъ тети Пенелопы. Тетя Пенелопа имла право оставить ихъ кому ей было угодно, и хотя въ Итонъ-Сквэр думали, что она конечно должна завщать ихъ кому нибудь изъ своей родни, но тмъ не мене нкоторыя родственныя сношенія могли сдлать этотъ разсчетъ боле врнымъ. Я не скажу, чтобы это была единственная причина ожидаемаго посщенія, но на этотъ разъ долженъ былъ пріхать капитанъ Брафтонъ. Капитанъ Джонъ Брафтонъ былъ второй сынъ Альфонса Брафтона, изъ Клефэмъ-парка и Итонъ-сквэра, члена парламента и лорда вышесказаннаго правительственнаго совта.
— Что же вы будете съ нимъ длать? спросила Пэшенсъ Вульсворти у миссъ Ли Смергеръ, когда эта леди пришла сказать, что въ слдующее утро къ ней прідетъ ея племянникъ Джонъ.
— Что я стану съ нимъ длать? Я приведу его сюда, поговорить съ вашимъ отцомъ.
— Онъ слишкомъ фэшенебеленъ для этого, а папа не станетъ о немъ заботиться, если найдетъ, что гость не интересуется Дартмуромъ.
— Въ такомъ случа онъ, можетъ быть, влюбится въ васъ, моя милая.
— Допустимъ — это во всякомъ случа рессурсъ — и я думаю, что ради васъ я буду съ нимъ вжливе, чмъ папа. Но ему скоро надостъ ухаживать и тогда — я не могу представить себ, что вы будете длать.
Я не стану утверждать, что миссъ Вульсворти нисколько не интересовалась пріздомъ капитана. Пріздъ всякаго новаго лица, съ которымъ ей предстояло познакомиться, долженъ былъ занимать ее въ этомъ пустынномъ мст, и она не до такой степени была непохожа на другихъ молодыхъ двушекъ, чтобы прибытіе неженатаго молодаго человка было для нея все равно, что пріздъ какаго нибудь патріархальнаго отца семейства. Длая обозрніе своей жизни, о которомъ я упоминалъ, она ни разу не сказала себ самой, что презираетъ т вещи, которыя волнуютъ и радуютъ другихъ двушекъ и приносятъ имъ разочарованія. Она просто старалась уяснить себ, что очень немногія изъ этихъ вещей ей доступны и что ей слдуетъ примириться съ судьбой, жить счастливо, если это возможно, не чувствуя потребности въ нихъ. Еще прежде, когда не было и помина о предстоявшемъ посщеніи, она слыхала, что Джонъ Брафтонъ красивъ и уменъ, что это человкъ, много думающій о самомъ себ и о которомъ много думаютъ другіе, она помнила, что были какіе-то толки о его женитьб на богатой наслдниц, что этотъ бракъ однакоже не состоялся, по нежеланію съ его стороны и что вообще этотъ человкъ боле замтенъ въ свт, чмъ какой нибудь заурядный капитанъ какаго нибудь зауряднаго полка.
Капитанъ Брафтонъ пріхалъ въ Оксни-Колнъ, пробылъ тамъ дв недли и ухалъ. Онъ узжалъ обратно въ Лондонъ, къ своимъ развлеченіямъ, такъ какъ это было какъ разъ предъ святой недлей, но узжая, онъ сказалъ тетк, что наврное вернется осенью въ Оксни-Колнъ.
— И я, разумется, рада буду видть тебя, Джонъ, если ты прідешь съ извстною цлью. Если ты не имешь этой цли въ виду, то лучше не прізжай.
— Я наврное пріду, отвчалъ капитанъ — и отправился.
Лто быстро прошло, и между миссъ Ли Смергерь и миссъ Вульсворти было очень мало разговоровъ о капитан Брафтон. Во многихъ отношеніяхъ — я могу даже сказать, что во всхъ обыкновенныхъ длахъ — не было двухъ женщинъ, боле, чмъ он, близкихъ другъ къ другу, мало того, он имли мужество говорить одна другой относительно себя безусловную правду — мужество, котораго часто не хватаетъ самымъ закадычнымъ друзьямъ. Но не смотря на это, между ними очень немногое было сказано о капитан Джон Брафтон. Мы можемъ повторить здсь вс эти разговоры.
— Джонъ говоритъ, что онъ вернется сюда въ август, сказала миссъ Ли Смергеръ, когда Пэшенсъ сидла съ нею въ гостиной Оксни-Комба, утромъ посл отъзда этого джентльмена.
— Онъ самъ сказалъ мн это, отвчала Пэшенсъ, при чемъ ея глаза приняли выраженіе боле чмъ обыкновеннаго своенравія. Если миссъ Ли Смергеръ намревалась продолжать разговоръ, то теперь она измнила намреніе, взглянувъ на свою собесдницу. За тмъ, какъ я уже сказалъ, лто прошло, и въ конц теплыхъ іюльскихъ дней, миссъ Ли Смергеръ, сидя на томъ же самомъ стул, въ той же комнат, снова начала разговоръ на эту тему:
— Я получила сегодня утромъ письмо отъ Джона. Онъ пишетъ, что будетъ здсь къ третьему числу.
— Въ самомъ дл?
— Онъ очень пунктуаленъ относительно назначаемыхъ имъ сроковъ.
— Да, я думаю, что онъ очень пунктуальный человкъ, сказала Пэшенсъ.
— Надюсь, вы будете рады его видть, замтила миссъ Ли Смергеръ.
— Очень рада, отвчала Пэшенсъ, смлымъ, яснымъ голосомъ, затмъ разговоръ объ этомъ снова прекратился, и ничего больше не было сказано о капитан Брафтон до его вторичнаго прибытія въ Оксни-Колнъ.
Четыре мсяца прошло со времени его отъзда въ Лондонъ, и въ этотъ промежутокъ ежедневныя занятія миссъ Вульсворти шли обыкновеннымъ чередомъ. Никто не могъ бы замтить, что она была теперь мене заботлива въ длахъ домашняго хозяйства, чмъ обыкновенно, что она не такъ охотно посщаетъ своихъ бдныхъ сосдей, или меньше заботится о своемъ отц. Однако же, окружавшіе ее люди чувствовали, что съ нею произошла какая-то большая перемна. Она просиживала длинные лтніе вечера на извстномъ мст за садомъ пастората, на вершин небольшаго покатаго поля, на которомъ всегда паслась ихъ корова. Она сидла обыкновенно съ книгой на колняхъ, которую однако же рдко читала, имя предъ собою красивый видъ на извивавшуюся внизу рчку и думая безъ конца о какомъ то предмет, о которомъ она никогда не говорила ни слова. Часто приходила туда къ ней миссъ Ли Смергеръ и иногда безмолвно сидла возл нея, но никогда, ни одного разу она не осмлилась спросить — о чемъ думаетъ Пэшенсъ. Впрочемъ ей было извстно — о чемъ, она и безъ всякаго признанія со стороны молодой двушки знала, что Пэшенсъ Вульсворти влюблена въ Джона Брафтона, да, она была влюблена до полной, совершенной потери своего сердца.
Въ одинъ вечеръ, когда она сидла такимъ образомъ до заката іюльскаго солнца, къ ней пришелъ отецъ, только что вернувшійся изъ своихъ странствованій по болоту.— Патти,— сказалъ онъ,— ты теперь постоянно сидишь здсь. Не поздно ли? Вдь ты прозябнешь.
— Нтъ папа,— сказала она,— не прозябну.
— Но не пойдешь ли ты домой? Я чувствую твое отсутствіе, когда ты возвращаешься домой такъ поздно, что намъ не остается времени обмняться нсколькими словами до отхода ко сну.
Она встала и пошла съ нимъ въ пасторатъ, и когда они сидли тамъ въ комнат съ затворенною дверью, она подошла къ отцу и поцловала его.
— Папа,— сказала она,— ты очень будешь огорченъ, если мн прійдется оставить тебя?
— Оставить меня!— воскликнулъ онъ, озадаченный серьознымъ и почти торжественнымъ тономъ ея голоса.— Ты разумешь, навсегда?
— Если бы мн пришлось выйти замужъ, папа?
— А, замужъ! Нтъ, это не огорчитъ меня, я былъ бы очень счастливъ, Патти, видть тебя замужемъ за любимымъ тобою человкомъ — очень, очень счастливъ, хотя безъ тебя жизнь моя была бы очень печальна и одинока.
— Вотъ въ этомъ то и дло. Что сталось бы съ тобой, если бы я оставила тебя?
— Что жъ такое, Патти? Я по крайней мр освободился бы отъ заботы, которая теперь часто лежитъ тяжелымъ бременемъ у меня на душ. Что будешь ты длать, когда я оставлю тебя? Еще нсколько лтъ — и все будетъ покончено со мною. Но кто онъ, моя милочка? Разв кто нибудь сдлалъ теб намекъ на этотъ счетъ?
— Это была только мысль, папа, которая мн однажды пришла въ голову. Я не часто думаю объ этомъ, но думала тогда.— Этимъ и кончился разговоръ. Онъ происходилъ прежде, чмъ день втораго прізда капитана Брафтона былъ назначенъ и сдлался извстнымъ миссъ Вульсворти.
Затмъ капитанъ пріхалъ. Изъ словъ, въ которыхъ миссъ Ли Смергеръ выразила свое согласіе на вторичный пріздъ своего племянника въ Оксни-Колнъ, читатель вроятно понялъ, что любовь миссъ Вульсворти не осталась безъ одобренія. Капитану Брафтону было сказано, что онъ можетъ пріхать не иначе, какъ съ извстною цлью, и онъ все таки настаивалъ на своемъ прізд. Не могло быть сомннія на счетъ того, что онъ понялъ намекъ своей тетки.— Я наврное пріду, отвчалъ онъ,— и теперь онъ сдержалъ свое слово.
Пэшенсъ въ точности знала въ которомъ часу онъ долженъ былъ прибыть на станцію въ Ньютонъ-Абботъ и сколько потребуется времени на проздъ двнадцати миль отъ станціи до Оксни-Колна. Едва, ли нужно говорить, что въ этотъ день она не пошла въ домъ миссъ Ли Смергеръ, но о приближеніи капитана Брафтона она могла знать и безъ того. Его путь въ Комбъ проходилъ возл воротъ пастората, и если бы Пэшенсъ сидла у окна своей спальни, то могла бы увидать его. Но въ это утро она не хотла сидть тамъ — не хотла сдлать ничего такаго, что заставило бы ее обвинять себя въ безпокойномъ, нетерпливомъ ожиданіи своего возлюбленнаго. Онъ самъ долженъ прійти къ ней, если желаетъ, ему извстна дарога въ пасторатъ.
Миссъ Ли Смергеръ — добрая, милая, честная, чистосердечная — находилась въ лихорадочномъ безпокойств за свою юную подругу. Не то, чтобы она непремнно желала, чтобы ея племянникъ женился на Пэшенсъ — или, лучше, она не имла подобнаго желанія въ первый его пріздъ. Она не была охотница устраивать свадьбы и сверхъ того думала что жители Оксни-Колна могутъ обойтись безъ всякой примси Итонъ-Сквэра. Ея планъ состоялъ въ томъ, что когда м-ръ Вульворти умретъ, то Пэшенсъ будетъ жить съ нею, а когда и она сама сброситъ съ себя свою земную оболочку, то Пэшенсъ Вульсворти сдлается владтельницею Оксни-Комба и фермы м-ра Клойзи, къ величайшему огорченію всхъ Брафтоновъ. Таковъ былъ ея планъ до перваго прізда ея племянника Джона — планъ, о которомъ не предполагалось говорить до того печальнаго дня, когда Пэшенсъ останется сиротою. Но теперь племянникъ пріхалъ — и все измнилось. Планъ миссъ Ли Смергеръ доставилъ бы ей сожительницу во время ея старости, но не въ этомъ состояла ея главная цль. Она думала больше о Пэшенсъ, чмъ о себ самой, и теперь казалось, что для ея подруги открывается переспектива боле полнаго счастія.
— Джонъ,— скзаала она — тотчасъ же посл первыхъ привтствій,— помнишь ли ты мои послднія слова передъ твоимъ отъздомъ?
— Я не могу этого сказать, отвчалъ капитанъ, хотя онъ очень хорошо помнилъ, въ чемъ состояли эти послднія слова.
— Я такъ рада, что тебя вижу, я въ такомъ восторг, если… если…
И она остановилась, потому что, при всей своей храбрости, не осмливалась спросить племянника — пріхалъ ли онъ съ положительнымъ намреніемъ сдлать предложеніе миссъ Вульсворти.
Говоря правду, капитанъ Брафтонъ уже предложилъ свою руку дочери пастора. Горячія и часто повторявшіяся слова, которыя передъ тмъ, подобно упоительной музык, раздавались въ ушахъ Пэшенсъ Вульсворти, сдлали для него это предложеніе обязательнымъ. Если мужчина при подобной обстановк говоритъ двушк каждый день о своей любви, то не долженъ ли онъ положительно высказаться въ тотъ день, когда онъ разстается съ нею? Иначе не будутъ ли считать его эгоистомъ, лгуномъ и обманщикомъ? Однако же и помимо этого капитанъ Брафтонъ былъ честенъ и искрененъ въ своихъ заявленіяхъ. Онъ сдлалъ предложеніе, хотя въ такихъ словахъ, или такимъ тономъ, которые едва ли могли удовлетворить гордую душу любимой имъ двушки. Она еще прежде призналась себ самой, что любитъ его всмъ сердцемъ, но ему она не сдлала этого признанія. Ему она не сказала ни слова, не выказала ему никакой благосклонности, которую всякій влюбленный могъ бы справедливо считать признакомъ, что его любовь не остается безъ отвта. Она выслушивала его признанія и просила его поберечь подобныя фразы для модныхъ салоновъ своего круга. И затмъ онъ высказался вполн и просилъ ея руки — можетъ быть, не такъ, какъ сдлалъ бы это влюбленный, ожидающій ршенія своей участи съ трепетомъ робкой надежды, а какъ богатый человкъ, который знаетъ, что отъ его воли зависитъ купить вещь, которая ему нравится.
— Вамъ слдуетъ побольше подумать объ этомъ,— сказала она, наконецъ.— Если вы дйствительно желаете имть меня своею женою, то вамъ не трудно будетъ вернуться сюда, когда вы обдумаете все.
Сказавъ это, она простилась съ нимъ, и теперь онъ снова пріхалъ въ Оксни-Колнъ. И все таки она не сла у окна, чтобы посмотрть на него, даже не перемнила своего простаго утренняго деревенскаго платья и не отложила ни одной изъ своихъ ежедневныхъ работъ. Если онъ желалъ жениться на ней, то долженъ былъ взять ее такою, какою она была на самомъ дл, въ ея простой деревенской обстановк, но также съ тмъ полнымъ вниманіемъ къ ея личности, котораго двушки имютъ право требовать отъ своихъ жениховъ. Онъ требовалъ отъ нея всего, что она имла, и это все она готова была отдать вполн. Но даръ долженъ быть оцненъ прежде его полученія. Онъ отдавалъ ей столько же, и его даръ былъ для нея выше всякой цны. Но она не допускала мысли, что этотъ даръ драгоцнне ея собственнаго, вслдствіе различія ихъ общественнаго положенія.
Она не ожидала, чтобы онъ пришелъ къ ней въ тотъ же день, и потому занималась въ кухн и вообще по домашнему хозяйству, распоряжаясь совершенно также, какъ всегда. Они обыкновенно обдали въ четыре часа, и въ лтніе дни она рдко выходила изъ дому прежде этого часа. Ровно въ четыре она сла за столъ съ отцемъ и сказала ему, что посл обда она пойдетъ въ Гельпгольмъ. Это была уединенная ферма въ другомъ приход, и мистеръ Вульсворти спросилъ ее — не пойти ли и ему съ ней.
— Хорошо, папа,— отвчала она,— если вы не утомлены.
При этомъ ей пришло однако же на мысль, что, можетъ быть, при своей прогулк они встртятъ Джона Брафтона.
Такимъ образомъ дло было ршено, но какъ разъ по окончаніи обда м-ръ Вульсворти спохватился.
— Боже мой,— сказалъ онъ,— какъ я становлюсь безпамятенъ! Ко мн должны прійти сюда, по нашему уговору, Крибльзъ изъ Айвибриджа и старый Джонъ Поультеръ изъ Бови. Не можешь ли ты отложить прогулку въ Гельпгольмъ до завтра?
Но Пэшенсъ никогда не откладывала ничего и потому въ шесть часовъ надла шляпку и отправилась. Она пошла быстро и не сказала, по какой дорог пойдетъ. Проходя по маленькому проселку, который велъ въ Оксни-Комбъ, она даже не взглянула, чтобы посмотрть — не идетъ ли къ ней Брафтонъ, и когда оставила дорогу и свернула на тропинку, которая вела сначала черезъ возвышенныя поля, а потомъ черезъ болото къ Гельпгольму, то не оглянулась ни разу и не прислушивалась — не идетъ ли кто за нею.
Она провела около часу со старою больною матерью гельпгольмскаго фермера.
— Да благословитъ васъ Богъ, моя милочка,— сказала старуха, прощаясь съ нею,— и пусть Онъ пошлетъ вамъ человка, который сдлалъ бы вашъ путь въ жизни свтлымъ и счастливымъ.
Эти слова еще отдавались въ ея ушахъ, со всмъ ихъ значеніемъ, когда она увидала Джона Брафтона, ожидавшаго ее у перваго каменнаго столбика, который ей пришлось проходить посл оставленія фермы.
— Патти,— сказалъ онъ, при чемъ взялъ ея руку и крпко держалъ ее въ своей,— сколько мн пришлось гоняться за вами!
— А кто васъ просилъ объ этомъ, капитанъ Брафтонъ?— отвчала она съ улыбкой.— Если путешествіе слишкомъ утомительно для вашей жалкой лондонской силы, то разв вамъ нельзя было подождать до завтрашняго утра, когда вы нашли бы меня въ пасторат?
— Нтъ, я не могъ ждать. Видть тхъ, кого я люблю, я желаю съ боле сильнымъ нетерпніемъ, чмъ вы.
— Какъ можете вы знать — кого я люблю и до какой степени нетерпливо желаю видть? Вонъ тамъ живетъ одна старуха, которую я люблю, и я не придавала никакаго значенія этой прогулк… имвшей цлью… повидаться съ нею.
И медленно высвободивъ отъ него свою руку, она указала на ферму.
— Патти,— сказалъ онъ посл минутной паузы, во время которой она смотрла ему въ лице своими сіяющими глазами,— я пріхалъ сегодня изъ Лондона прямо сюда въ Оксни и затмъ изъ дома моей тетки погнался за вами по пятамъ, чтобы сдлать вамъ одинъ вопросъ: любите ли вы меня?
— Какой Геркулесъ!— сказала она, смясь.— Неужели вы въ самомъ дл выхали изъ Лондона только сегодня утромъ? Вдь вамъ пришлось просидть пять часовъ въ вагон и два въ почтовомъ экипаж, не говоря уже о ходьб пшкомъ посл этого. Вамъ нужно беречь себя, капитанъ Брафтонъ.
Онъ разсердился бы на нее — такъ какъ онъ не любилъ, чтобы надъ нимъ насмхались — если бы она, говоря, не положила своей руки на его плечо: нжность этого прикосновенія вознаградила за обиду, заключавшуюся въ ея словахъ.
— Все это я сдлалъ, для того, чтобы услыхать отъ васъ одно слово, сказалъ онъ.
— Возможно ли, чтобы какое нибудь изъ моихъ словъ обладало подобнымъ могуществомъ! Но не будемъ останавливаться, иначе мой отецъ приметъ насъ за два неподвижные камня на болот. Какъ нашли вы свою тетку? Если бы вы только знали — сколько заботъ она взяла на свои плечи въ послднюю недлю для того, чтобы ваше высокое вельможество имло достаточный запасъ пищи и питья въ этихъ пустынныхъ и полуголодныхъ странахъ!
— Она могла бы избавить себя отъ подобныхъ безпокойствъ. Никто меньше меня не заботится о такихъ вещахъ.
— Однако же мн помнится, что вы хвалились поваромъ вашего клуба.— Затмъ снова послдовало молчаніе, длившееся минуту или дв.
— Патти,— сказалъ онъ, снова остановившись на тропинк,— отвчайте на мой вопросъ. Я имю право требовать отвта. Любите ли вы меня?
— Допустимъ, что люблю. Допустимъ, что я была настолько глупа, что позволила масс вашихъ совершенствъ побдить мое слабое сердце? Что тогда, капитанъ Брафтонъ?
— Не можетъ быть, чтобы вы любили меня: иначе вы не шутили бы теперь.
— Можетъ быть, не шутила бы, дйствительно, сказала она.— Повидимому она ршилась ни на волосъ не отступать отъ своего насмшливаго тона. И они пошли снова.
— Патти,— сказалъ онъ опять,— я долженъ получиъ отъ васъ отвтъ сегодня вечеромъ — теперь же, во время этой прогулки, иначе завтра я вернусь въ Лондонъ и никогда уже не пріду сюда.
— О, капитанъ Брафтонъ, какъ мы будемъ жить безъ васъ?
— Хорошо,— сказалъ онъ,— до самаго конца нашей прогулки я могу выносить это, затмъ одно слово можетъ вознаградить за все.
Она все время чувствовала, что поступаетъ съ нимъ нехорошо. Она сознавала, что любитъ его всмъ сердцемъ, что разлука съ нимъ для нея равнялась бы почти смерти, она чувствовала, что повторенное имъ предложеніе привело ее въ радостный восторгъ. Она признавалась себ самой, что онъ представилъ ей такое сильное доказательство своей привязанности, какое только можетъ получить двушка отъ своего возлюбленнаго. И однако же ей трудно было произнести слово, которое онъ такъ страстно желалъ услыхать. Она знала, что какъ только это слово будетъ сказано, она навсегда покорится своей любви. Разъ это слово будетъ произнесено — и ей не останется больше ничего, какъ избаловать его своимъ безграничнымъ обожаніемъ. Ей прійдется безпрестанно повторять это слово до тхъ поръ, когда наконецъ ему, можетъ быть, наскучитъ его слышать… И притомъ онъ грозилъ ей: какже она могла говорить посл этого? Она, разумется, не станетъ говорить до тхъ поръ, пока онъ не спроситъ ея безъ угрозы. И она безмолвно продолжала свой путь.
— Патти,— сказалъ онъ, наконецъ,— небесами заклинаю васъ, отвчайте мн. Любите ли вы меня?
Она остановилась и почти дрожала, глядя ему въ лице. Постоявъ противъ него одинъ моментъ, она положила об руки ему на плечи и проговорила:— Люблю, люблю, люблю… всмъ сердцемъ… всмъ сердцемъ… всмъ сердцемъ и всми моими силами.— И ея голова упала къ нему на грудь…
Капитанъ Брафтонъ былъ столько же изумленъ, сколько обрадованъ горячностью признанія пылкой, страстной двушки, которую онъ теперь держалъ въ своихъ объятіяхъ. Она высказалась наконецъ, и ей не оставалось больше ничего, какъ клясться самыми нжными клятвами, что слова ея истинны, правдивы, какъ ея душа. И радостенъ былъ ихъ путь отъ этого мста до воротъ пасторскаго дома. Онъ останавливалъ ее на каждомъ поворот, чтобы крпче прижать ея руку, посмотрть въ ея сіявшіе глаза и продлить этотъ часъ восторга. Она уже не подсмивалась надъ его лондонскою утонченностью, надъ его продолжительнымъ путешествіемъ. Съ прямодушною искренностью она разсказала ему все: какъ она полюбила его прежде, чмъ могла быть уврена во взаимности, какъ посл долгихъ думъ она ршила, что было бы неблагоразумно поймать его на первомъ слов, и признала лучшимъ, чтобы онъ вернулся въ Лондонъ и тамъ обдумалъ свое предложеніе, какъ она почти раскаявалась въ своемъ мужеств, опасаясь, что въ эти долгіе лтніе дни онъ забудетъ ее, и какъ ея сердце вспрыгнуло отъ радости, когда его тетка сказала ей, что онъ прідетъ.
— И однакоже,— замтилъ онъ,— вы не были рады меня видть!
— О, разв я не была рада? Вы не можете понять чувствъ двушки, которая живетъ въ такомъ уединеніи, какъ я. Слово радость не достаточно для выраженія восторга, который я почувствовала. Но меня главнымъ образомъ занимало не то, чтобы видть васъ, для меня важне всего было знать, что вы снова находитесь вблизи меня. Теперь я почти жалю, что увидла васъ сегодня, что это свиданіе не было отложено до завтрашняго утра.— Говоря такъ, она прижалась къ нему, и эта ласка опровергала ея слова.
— Нтъ, не заходите къ намъ въ этотъ вечеръ,— сказала она, когда они дошли до маленькой калитки, которая вела въ пасторатъ.— Въ самомъ дл, вамъ не слдуетъ входить. Если вы зайдете, то я не въ состояніи буду вести себя прилично.
— Но мн не нужно, чтобы вы вели себя прилично.
— А я должна поберечь это для Лондона, не такъ ли? А все таки капитанъ Брафтонъ, я не приглашу васъ въ этотъ вечеръ ни на чай, ни на ужинъ.
— Но я конечно могу пожать руку вашему отцу?
— Не сегодня, нельзя до тхъ поръ, пока… Джонъ, могу я сказать ему? Я должна сказать ему тотчасъ.
— Разумется, отвчалъ онъ.
— А вы увидитесь съ нимъ завтра утромъ. Дайте мн сообразить, къ которому часу мн пригласить васъ.
— Къ завтраку.
— Нтъ, нельзя. Что въ такомъ случа будетъ длать ваша тетка со своею жареной индйкой и холоднымъ пастетомъ?
— Я терпть не могу холоднаго пастета.
— Какая жалость! Но, Джонъ, я буду принуждена оставить васъ тотчасъ посл завтрака. Приходите въ два или три часа, и затмъ я отправлюсь съ вами къ тет Пенелоп. Я должна повидаться съ нею завтра.
Такимъ образомъ дло было улажено и счастливый капитанъ, прощаясь съ нею, едва удержался отъ искушенія — поцловать ее въ губы.
Когда она вошла въ комнату, гд сидлъ ея отецъ, тамъ еще находились Грибльзъ и Поултеръ, обсуждая какой-то запутанный вопросъ девонширской археологіи. Поэтому она сняла шляпку, сла и прождала цлый часъ, пока они не ушли. Пэшенсъ Вульсворти была терплива. Она могла ждать по цлымъ недлямъ и мсяцамъ, если ожидаемая вещь была хороша въ ея глазахъ, но она не могла сдержать своихъ горячихъ мыслей и запальчивыхъ словъ, когда дло шло овещахъ(которыхъ она не признавала хорошими.
— Папа,— сказала она, когда послднія слова Грибльза смолкли за дверью,— помните вы, какъ я однажды спрашивала васъ: что вы сказали бы, если бы мн пришлось оставить васъ?
— Да, конечно, помню, отвчалъ онъ, глядя на нее съ удивленіемъ.
— Я оставляю васъ теперь,— сказала она.— Дорогой, драгоцнный папа, какимъ образомъ я могу уйти отъ васъ?
— Уйти отъ меня? проговорилъ онъ, думая объ ея прогулк въ Гельпгольмъ, и ни о чемъ больше.
Дло въ томъ, что относительно Гельпгольма была одна исторія. Жившая тамъ больная старуха имла сына, который былъ теперь владльцемъ гельпгольмскихъ пастбищъ. Но будучи владльцемъ всхъ этихъ дикихъ акровъ и скота, который пасся на нихъ, онъ однакоже и по манерамъ и по воспитанію не многимъ былъ выше другихъ, окружавшихъ его фермеровъ. Онъ имлъ свои достоинства, это былъ человкъ честный, уважаемый и скромный. Изъ добрыхъ сосдскихъ отношеній между Пэшенсъ и его матерью возникла любовь или родились честолюбивые замыслы, превратившіеся въ сильную любовь къ миссъ Вульсворти. Онъ не ршился поговорить съ нею объ этомъ самъ, и выбралъ своею посредницею миссъ Ли Смергеръ. ‘Если для него существуетъ какая нибудь надежда, то онъ явится въ качеств жениха. Онъ не долженъ никому ни одного шиллинга и иметъ маленькій капиталецъ, который онъ накопилъ. Онъ не будетъ просить у пастора ни одного шиллинга въ приданое’. Таково было содержаніе порученія, даннаго имъ миссъ Ли Смергеръ, и она добросовстно выполнила его.— Онъ не думаетъ объ этомъ серьезно, отвчала Пэшенсъ своимъ строгимъ тономъ.— Серьезно думаетъ, моя дорогая, вы можете быть уврены, что онъ не шутитъ,— возразила миссъ Ли Смергеръ,— и нтъ человка честне его въ этихъ мстахъ.
— Передайте ему,— сказала Пэшенсъ,— что это не можетъ состояться, дайте ему это хорошенько понять, а также скажите ему, что объ этомъ больше не слдуетъ и думать.
Затмъ объ этомъ не было рчи, но молодой фермеръ все еще оставался холостякомъ. Все это разомъ пришло на умъ пастору, когда его дочь сказала ему, что она скоро оставитъ его.
— Да, мой дорогой папа,— проговорила она, припадая къ его колнямъ,— мн сдлано предложеніе, и я приняла его.
— Хорошо, моя милочка, если ты будешь счастлива….
— Надюсь, я думаю, что буду счастлива. Но вы, папа?
— Ты будешь жить недалеко отъ насъ.
— О, да — въ Лондон.
— Въ Лондон?
— Капитанъ Брафтонъ обыкновенно живетъ въ Лондон.
— И теб сдлалъ предложеніе капитанъ Брафтонъ?
— Да, папа — кто же другой? Разв онъ не годится? Разв вы не будете любить его? О, папа, не говорите, что мн не слдуетъ любить его.
Онъ не сказалъ ей о своей ошибк, а также о томъ, что онъ не считалъ возможнымъ, чтобы высокопоставленный сынъ лондонскаго вельможи влюбился въ его безприданницу-дочь, но обнялъ ее и сказалъ ей съ энтузіазмомъ, что онъ радуется ея радостью и будетъ счастливъ ея счастіемъ.— Моя Патти,— прибавилъ онъ,— я всегда былъ того мннія, что ты слишкомъ хороша для нашей здшней обстановки.
Капитанъ Брафтонъ, возвращаясь въ Оксни-Комбъ, ршилъ, что до слдующаго утра онъ ничего не скажетъ тетк о своихъ объясненіяхъ съ Патти. Ему нужно было обдумать все это, и притомъ, если возможно, обдумать наедин съ самимъ собою. Онъ предпринималъ самый важный шагъ въ жизни, какой только можетъ сдлать мужчина, и ему нужно было обсудить, благоразуменъ ли этотъ шагъ въ настоящемъ случа.
— Видлъ ты ее? спросила миссъ Ли Смергеръ съ безпокойствомъ, когда онъ вошелъ въ гостиную.
— Вы говорите о миссъ Вульсворти?— сказалъ онъ.— Да, я видлся съ нею. Такъ какъ я не засталъ ея дома, то я сдлалъ длинную прогулку и случайно встртился съ нею. Знаете, тетя, я думаю лечь спать, я поднялся сегодня въ пять часовъ утра и съ тхъ поръ все время былъ въ движеніи.
Миссъ Ли Смергеръ поняла, что она не услышитъ ничего въ этотъ вечеръ, поэтому она дала ему свчу и позволила отправиться въ его комнату.
Но капитанъ Брафтонъ не тотчасъ легъ въ постель, а когда легъ, то былъ не въ состояніи скоро заснуть. Благоразуменъ ли предпринимаемый имъ шагъ? Въ житейскихъ длахъ онъ былъ не такой человкъ, чтобы предоставлять вещи ихъ собственному теченію. Онъ выработалъ для себя извстные взгляды и имлъ свою собственную теорію жизни. Деньги ради денегъ онъ считалъ зломъ, но деньги въ соединеніи съ другими вещами, которыя хороши сами въ себ, онъ признавалъ тоже хорошею вещью. Этой прибавки не доставало у него теперь въ предполагаемомъ супружеств. Но онъ ршился жениться и примирялся съ этимъ недостаткомъ. Онъ имлъ свои собственныя средства къ жизни, хотя не на столько большія, какъ ему было бы желательно. Онъ признавалъ вполн, что сдлаться человкомъ женатымъ для него лучше, чмъ оставаться холостымъ, и что ему нечего раскаиваться относительно сдланнаго имъ выбора. Патти Вульсворти была добрая, умная, любящая, красивая двушка,— и онъ былъ вполн доволенъ въ этомъ отношеніи. Да и было бы странно, если бы онъ не былъ доволенъ теперь, посл того, какъ въ теченіе четырехъ послднихъ мсяцевъ онъ ежедневно повторялъ самъ себ съ множествомъ клятвъ, что она — совершенство, что онъ любитъ ее. Однакоже, хотя онъ повторялъ это и теперь, я не думаю, чтобы онъ былъ такъ доволенъ въ эту минуту, какъ во вс послдніе четыре мсяца. Когда вы получили желаемую игрушку, то значительная часть ожидаемаго отъ ней удовольствія пропадаетъ, въ особенности, если она досталась вамъ легко.
Онъ не сказалъ никому изъ своето семейства о цли своей вторичной поздки въ Девонширъ, и теперь ему нужно было подумать о томъ, будутъ ли довольны его домашніе. Что скажетъ его сестра, которая вышла замужъ за почтеннаго Августа Гомбльтона, полковника гвардіи, флигель-адъютанта ея величества? Приметъ ли она Пешенсъ съ распростертыми объятіями и будетъ ли обращать на нее большое вниманіе въ Лондон? Затмъ: въ какой степени годится Лондонъ для Пэшенсъ и годится ли Пэшенсъ для Лондона? Ему прійдется многому учить ее, и не мшало бы начать эти уроки, не теряя времени. До такаго ршенія онъ дошелъ въ эту ночь, а съ наступленіемъ утра сдлалъ еще одинъ шагъ дальше: онъ мысленно началъ критиковать ея манеру. Это пылкое, полное, беззавтное заявленіе любви съ ея стороны было очень пріятно — да, очень пріятно и мило, но… но… когда посл нсколькихъ шуточекъ она призналась ему въ любви, то не была ли она затмъ немножко черезчуръ свободна для женщины? Мужчин нравится слышать, что его любятъ, но онъ едва ли можетъ желать, чтобы двушка, на которой онъ хочетъ жениться, кидалась къ нему на шею!
Увы, да — онъ разсуждалъ съ самимъ собою именно такимъ образомъ въ то утро, длая свой туалетъ… ‘Значитъ, онъ былъ животное’,— скажете вы, моя прекрасная читательница. Но я вдь не говорилъ, что онъ не былъ животное. Я только замчу, что много такихъ животныхъ можно встртить на протоптанныхъ путяхъ жизни. Когда Пэшенсъ Вульсворти отвчала ему холодно, прося его воротиться въ Лондонъ и обдумать свою любовь, когда казалось, что по крайней мр въ эту минуту она еще равнодушна къ нему, когда онъ былъ далеко отъ нея и потому тосковалъ по ней — обладаніе ею, съ ея красотой, умомъ, чистосердечіемъ, со всми ея очаровательными качествами, было для него въ высшей степени желательно. Теперь все это принадлежало ему. Въ дйствительности все это досталось ему сразу. Сердце этой воспитавшейся въ деревн двушки подалось при первомъ его слов. Разв она не призналась ему въ этомъ сама? Она была очень мила — дйствительно очень мила. Онъ горячо любилъ ее. Но не продалъ ли онъ себя слишкомъ дешево?
Я вовсе не говорю, что онъ не былъ животное. Но животное или нтъ, онъ все таки былъ честный человкъ, и какъ въ это утро, такъ и въ слдовавшіе затмъ дни, когда подобныя мысли пробгали въ его ум, ему не приходило и въ голову нарушить данное слово. За завтракомъ онъ разсказалъ все миссъ Ли Смергеръ, и она сообщила ему о своихъ намреніяхъ относительно своей собственности.
— Я всегда смотрла на Пэшенсъ, какъ на свою наслдницу,— сказала она,— и не отступлюсь отъ этой мысли.
— Въ самомъ дл? сказалъ капитанъ Брафтонъ.
— Но для меня все таки это большое, очень большое удовольствіе — думать, что она возвратитъ эту маленькую собственность сыну моей сестры. А къ теб перейдетъ собственность твоей матери, и такимъ образомъ все соединится вмст.
— А!… воскликнулъ капитанъ Брафтонъ, въ раздумьи. Онъ имлъ свои идеи относительно собственности и даже при существующихъ обстоятельствахъ ему не нравилось, что его тетка считала себя въ прав оставить свои акры особ, совершенно чуждой его фамиліи по крови.
— Знаетъ ли объ этомъ Пэшенсъ? спросилъ онъ.
— Не иметъ никакаго понятія, отвчала миссъ Ли Смергеръ.
Въ тотъ же день онъ отправился въ пасторатъ, гд получилъ благосклонное поздравленіе пастора. Пэшенсъ мало говорила вовремя этого свиданія и, большею частью, находилась въ отсутствіи. Затмъ они оба отправились въ Оксни-Комбъ, гд было еще больше поздравленій и благословеній. Все шло весело, по крайней мр для Пэшенсъ. Еще ни одного слова не проронилъ дорогой ей человкъ, ни одного взгляда не промелькнуло на его красивомъ лиц, которые могли бы какимъ нибудь образомъ омрачить ея благополучіе. Первый день ея признанной любви былъ для нея днемъ вполн счастливымъ, и когда она молилась о своемъ жених, припавъ къ своей постели, то въ ея ум не было никакаго опасенія, которое омрачало бы ея радость.
Я быстро пробгу три или четыре слдовавшихъ за тмъ дня, сказавъ, что Пэшенсъ не нашла ихъ столько же пріятными, какъ и первый день посл ея помолвки. Въ манер ея жениха было что-то такое, чего нельзя было уловить сразу, но что мало по малу начало непріятно дйствовать на ея чувства. Онъ былъ достаточно ласковъ, она и не требовала пылкихъ изъявленій любви, но въ соединеніи съ этою лаской она замчала какъ будто…— ей не хотлось опредлить этого какимъ нибудь жесткимъ словомъ — но неужели онъ начиналъ думать, что она не довольно хороша для него? И она сама задала себ этотъ вопросъ: достаточно ли она хороша для него? Если существуютъ какія нибудь сомннія на этотъ счетъ, то они должны разойтись, хотя бы ея сердце разбилось въ этой борьб. Дло было въ томъ, что онъ уже приступилъ къ урокамъ, которые нашелъ столь необходимыми для ней. Если бы кто нибудь попробовалъ учить Пэшенсъ нмецкому языку или математик, съ согласія этой молодой двушки, то, я думаю, онъ нашелъ бы въ ней кроткую ученицу. Но было невроятно, чтобы она оказалась кроткою, если бы какой нибудь самозванный гувернеръ сталъ учить ее манерамъ и поведенію безъ ея согласія.
Такъ шли дла въ продолженіи трехъ или четырехъ дней, а вечеромъ пятаго дня капитанъ Брафтонъ и его тетка пили чай въ пасторат. Ничего особеннаго не случилось, но такъ какъ пасторъ и миссъ Ли Смергеръ играли цлый вечеръ въ бэкгаммонъ, то Брафтонъ имлъ время сказать два-три слова относительно тхъ перемнъ, которыхъ жизнь въ Лондон потребуетъ отъ его невсты. Это былъ легкій намекъ на счетъ боле высокаго положенія въ свт, на которое онъ возведетъ ее. Пэшенсъ стерпла этотъ намекъ въ виду присутствія ея отца и миссъ Ли Смергеръ — она ни однимъ звукомъ не выразила своего гнва, хотя слова ея жениха заключали въ себ презрніе къ пасторату. Затмъ вечеръ кончился, и капитанъ Брафтонъ пошелъ со своею теткой въ Оксни Комбъ.
— Патти,— сказалъ ей отецъ предъ отходомъ ко сну,— онъ кажется мн превосходнымъ молодымъ человкомъ.— Дорогой папа! отвчала она, цлуя его.— И страшно влюбленнымъ, прибавилъ м-ръ Вульсворти.— О, не знаю, возразила она съ самой пріятной улыбкой. Но хотя она была въ состояніи улыбаться при шутк отца, она уже ршила въ своемъ ум, что ей слдуетъ кое-что разузнать о своемъ жених, прежде чмъ она отдастъ себя вполн въ его руки. Она желала спросить его — не видитъ ли онъ какихъ нибудь неудобствъ для себя въ предполагаемой женитьб, и хотя бы онъ сталъ отрицать всякую подобную мысль, она по его тону узнаетъ — каковы его истинныя чувства.
И въ его голов тоже, когда онъ шелъ въ Оксни-Комбъ съ теткой, гнздились подобныя мысли.— Боюсь, что она упряма,— думалъ онъ,— если таковъ ея нравъ, то какая несчастная жизнь предстоитъ мн!
— Назначили вы уже день свадьбы? спросила его тетка, когда они дошли до ея дома.
— Нтъ, нтъ еще, не знаю, нужно ли мн назначать его, до моего отъзда.
— Но вдь прежде ты такъ торопился.
— Да, но потомъ я основательне поразмыслилъ объ этомъ.
— Я думала, что это зависитъ отъ желанія Патти,— сказала миссъ Ли Смергеръ, защищая привилегіи своего пола.— Предполагается, что джентльменъ готовъ жениться во всякое время, какъ только невста изъявитъ согласіе.
— Да, это дйствительно такъ, въ обыкновенныхъ случаяхъ, но когда берутъ двушку не изъ своего круга…
— Своего круга! Позволь мн предостеречь тебя, Джонъ: не говори Патти ничего о ея круг.
— Тетя Пенелопа, такъ какъ Патти должна сдлаться моею женой, а не вашей, то предоставьте мн говорить съ нею объ этихъ вещахъ, что я найду нужнымъ.— И за тмъ они разстались, не особенно довольные другъ другомъ.
На слдующій день капитанъ Брафтонъ и миссъ Вульсворти не видлись до вечера. До произнесенія ея женихомъ его несчастныхъ словъ она думала побывать въ дом миссъ Ли Смергеръ утромъ, но посл этихъ словъ она отмнила свое намреніе и осталась дома. Она поступила такъ не изъ гнва, а вслдствіе убжденія, что ей слдуетъ о многомъ подумать до новой съ нимъ встрчи. Онъ же былъ увренъ, что она прійдетъ за нимъ въ Комбъ, но такъ какъ она не пришла, то онъ вечеромъ самъ отправился въ Оксни-Колнъ и просилъ ее прогуляться съ нимъ.
Они пошли по тропинк, которая вела въ Гельпгольмъ, и мало разговаривали другъ съ другомъ, пока не прошли около мили. Пэшенсъ вспоминала буквально вс нжныя слова, сказанныя имъ на этой тропинк въ день его прізда, онъ же думалъ о томъ: не разыгрывалъ ли онъ роль осла въ теченіе послднихъ шести мсяцевъ. Такова была мысль, овладвшая теперь его умомъ.
— Пэшенсъ,— сказалъ онъ наконецъ,— я надюсь, что вы понимаете важность шага, который вамъ предстоитъ сдлать.
— Разумется, понимаю,— отвчала она,— какой странный вопросъ съ вашей стороны!
— Я спрашиваю потому,— сказалъ онъ,— что по временамъ я сомнваюсь въ этомъ. Мн кажется, какъ будто переходъ отсюда въ вашъ будущій домъ вы считаете такимъ же легкимъ дломъ, какъ и прогулку въ Комбъ.
— Это упрекъ, Джонъ?
— Нтъ, не упрекъ, а совтъ. Конечно не упрекъ.
— Я рада этому.
— Но я желалъ бы, чтобы вы подумали о томъ, какъ великъ скачекъ, который вамъ предстоитъ теперь сдлать.
Они прошли еще нсколько шаговъ, прежде чмъ она отвтила.
— Въ такомъ случа, объясните мн, Джонъ,— сказала она, причемъ яркая краска покрыла ея лицо и ея глаза почти гнвно сверкнули,— какой скачекъ подразумваете вы? Скачекъ вверхъ?
— Да, я надюсь, что вверхъ.
— Въ одномъ смысл конечно это былъ бы скачекъ вверхъ. Сдлаться женою человка, котораго я люблю, имть его счастіе въ своихъ рукахъ, знать, что я принадлежу ему, что я его товарищъ, котораго онъ выбралъ изъ всхъ другихъ женщинъ въ мір — это было бы дйствительно скачкомъ вверхъ, скачкомъ почти до небесъ. Но если вы разумете скачекъ вверхъ въ какомъ нибудь другомъ смысл…
— Я думаю о ступеняхъ общественной лстницы.
— Въ такомъ случа, капитанъ Брафтонъ, ваши мысли позорятъ меня.
— Позорятъ васъ!
— Да, позорятъ меня. Что вашъ отецъ въ глазахъ свта выше чмъ мой — это безъ сомннія врно. Что вы, какъ мущина, богаче меня, какъ женщины — это также несомннно. Но вы позорите меня и себя самаго, если эти вещи могутъ имть всъ въ вашихъ глазахъ въ настоящую минуту.
— Пэшенсъ… мн кажется, вы не понимаете, какія слова говорите?
— Извините меня, но я думаю, что понимаю. Никакіе дары этого рода, которые вы въ состояніи мн дать, не могутъ имть никакаго вса сравнительно съ тмъ, что я отдаю вамъ. Если бы вы обладали всми богатствами и знатностью самаго знатнаго лорда въ стран, то все это было бы ничмъ на подобныхъ всахъ. Если бы, какъ я не сомнвалась, за мое сердце вы отдали мн свое, тогда… тогда… вы заплатили бы мн вполн, ничто другое не можетъ считаться даже дополненіемъ къ недостающему всу.
— Я не совсмъ понимаю васъ,— сказалъ онъ посл нкотораго промежутка.— Я боюсь, что вы немножко заносчивы…
Затмъ они вернулись въ пасторатъ, почти не говоря больше другъ съ другомъ.
Капитану Брафтону оставалось пробыть еще только одинъ полный день въ Оксни-Колн. На слдующій затмъ день онъ долженъ былъ хать въ Экзетеръ и оттуда вернуться въ Лондонъ. Разумется, слдовало ожидать, что вопросъ о дн свадьбы будетъ ршенъ до его отъзда, и объ этомъ было много говорено въ первые два дня посл сдланнаго имъ предложенія. Тогда онъ настаивалъ на ближайшемъ срок, а Пэшенсъ съ обычною двическою скромностью просила нкоторой отсрочки. Но теперь ничего не говорилось уже объ этомъ предмет, да и какимъ образомъ можно было ожидать окончательнаго ршенія этого вопроса посл приведеннаго мною разговора? Въ тотъ же вечеръ миссъ Ли Смергеръ спросила племянника: назначенъ ли день свадьбы.
— Нтъ,— отвчалъ онъ рзко,— ничто не назначено.
— Но все будетъ ршено до твоего отъзда?
— Вроятно нтъ, сказалъ онъ,— и разговоръ объ этомъ прекратился на нкоторое время.
Предъ самымъ отходомъ ко сну миссъ Ли Смергеръ обратилась снова къ племяннику:
— Джонъ,— сказала она,— если между тобою и Пэшенсъ произошло что нибудь неладное, то я умоляю тебя — разскажи мн, въ чемъ дло.
— Вамъ бы лучше спросить объ этомъ у ней. Я не могу ничего сказать вамъ.
Въ слдующее утро онъ былъ очень удивленъ, увидавъ Пэшенсъ на усыпанной пескомъ дорожк, предъ воротами дома миссъ Ли Смергеръ, какъ разъ посл завтрака. Онъ пошелъ отворить ей дверь, и она, протянувъ ему руку, сказала ему, что пришла поговорить съ нимъ. Не было ни малйшей нершительности въ ея манер, не было и выраженія гнва въ ея лиц. Но ея фигура, осанка, голосъ и физіономія выражали твердость и обдуманность,— выраженіе, котораго онъ не замтилъ, или по крайней мр не признавалъ въ ней прежде.
— Хорошо,— сказалъ онъ.— Долженъ я идти съ вами, или вы взойдете наверхъ?
— Мы можемъ посидть въ бесдк, отвтила она — и они пошли туда.
— Капитанъ Брафтонъ,— сказала она, какъ только они услись въ бесдк.— Мы дали другъ другу слово въ качеств жениха и невсты, но, можетъ быть, мы поступили слишкомъ опрометчиво.
— Какимъ образомъ?
— Можетъ быть — и даже я скажу больше: это дйствительно такъ — мы приняли обязательство, не довольно зная характеръ другъ друга.
— Я не думалъ этого.
— Можетъ быть, прійдетъ время, когда вы будете думать такимъ образомъ, но ради всего, что намъ наиболе дорого, пусть это время наступитъ прежде, чмъ будетъ слишкомъ поздно. Какова была бы наша участь, какъ ужасно было бы наше несчастіе, если бы подобная мысль пришла кому нибудь тогда, когда наши два жребія были уже соединены неразрывными узами!
Въ ея словахъ была какая-то торжественность, которая почти подавляла его и помшала ему немедленно принять авторитетный тонъ въ разсужденіяхъ о подобномъ предмет. Но онъ оправился.
— Я не думаю, чтобы подобныя заявленія были умстны съ вашей стороны.
— Отъ кого же другаго они должны исходить? Кто другой можетъ защищать мое дло, вмсто меня самой, кто другой можетъ защищать также и ваше? Я говорю вамъ, что въ томъ настроеніи, въ которомъ находятся ваши чувства ко мн въ настоящее время, вы не могли бы подать мн вашу руку у алтаря съ правдивыми словами спокойной совсти. Разв я говорю неправду? Вы уже раскаялись на половину въ заключенной вами сдлк. Не такъ ли?
Онъ не отвчалъ, но вставъ со своего мста, направился къ передней стн бесдки и стоялъ тамъ, обернувшись къ Пэшенсъ спиной. Онъ не думалъ сдлать ей грубость, но не зналъ — что отвчать. Да, онъ вполовину уже раскаялся въ своей сдлк.
— Джонъ,— сказала Пэшенсъ, тоже вставъ и подойдя къ нему такъ близко, что она могла положить кисть своей руки на его руку,— я была очень сердита на васъ.
— Сердиты на меня! воскликнулъ онъ, рзко повернувшись къ ней.
— Да, сердита на васъ. Вы вздумали обращаться со мной какъ съ ребенкомъ. Но это чувство теперь прошло. Я уже не сержусь. Вотъ моя рука,— рука друга. Пусть слова, которыя были сказаны между нами, будутъ преданы совершенному забвенію. Будемъ свободны.
— Вы говорите серьезно?
— Разумется.— При этомъ отвт глаза ея наполнились слезами, но онъ не смотрлъ на нее, и ей удалось сдержать свои рыданія.
— Отъ всего моего сердца, сказалъ онъ,— и его тонъ показывалъ, что при этихъ словахъ въ его ум не было ни одной мысли объ ея счастіи. Она дйствительно сердилась на него, какъ объявила объ этомъ сама, но тмъ не мене во всемъ, что она сказала и сдлала, она думала больше о его счастіи, чмъ о своемъ. Теперь она разсердилась снова.
— Отъ всего вашего сердца, капитанъ Брафтонъ? Хорошо, пусть будетъ такъ. Если вы желаете этого отъ всего вашего сердца, то въ такомъ случа наша разлука еще боле необходима. Вы завтра узжаете. Должны ли мы теперь проститься?
— Пэшенсъ, я не желаю, чтобы мн читали наставленія.
— Конечно, это не мое дло. Можемъ мы проститься теперь?
— Да, если вы ршились.
— Я ршилась. Прощайте, капитанъ Брафтонъ. Отъ всей души желаю вамъ всякаго счастія.— И она протянула ему руку.
— Пэшенсъ!…— сказалъ онъ и посмотрлъ на нее, мрачно нахмуривъ брови, точно желалъ устрашить ее и привести въ повиновеніе. Если такова была его цль, то его попытки оказались напрасными.
— Прощайте, капитанъ Брафтонъ. Дайте мн вашу руку, потому что я не могу оставаться больше!— Онъ подалъ ей руку почти машинально. Она поднесла ее къ своимъ губамъ и поцловала, затмъ, оставивъ его, пошла прямо домой въ пасторатъ.
Во весь этотъ день она не сказала никому ни слова о томъ, что произошло. Вернувшись домой, она точно также занималась домашними длами, какъ и въ день прізда Брафтона. Когда она обдала съ отцемъ, онъ не замтилъ въ ней ничего особеннаго, а также и во весь вечеръ ни выраженіи ея лица, ни тонъ ея голоса не возбудили его вниманія. На другое утро капитанъ Брафтонъ пришелъ въ пасторатъ, и служанка сказала своей госпож, что онъ въ гостиной. Но она не пожелала его видть.— ‘Что это, миссъ, ужъ не поссорились ли вы съ вашимъ красавцемъ?’ спросила двушка.— ‘Нтъ, мы не ссорились,— отвчала она,— но отдайте ему вотъ это’. То былъ лоскутокъ бумаги, на которомъ было написано карандашомъ: ‘Лучше намъ не видться больше. Да благословитъ васъ Богъ’. И съ того дня до настоящаго, больше чмъ въ теченіи десяти лтъ, они никогда не встрчались.
— Папа,— сказала она, вечеромъ, отцу,— дорогой папа, не сердитесь на меня. Все кончено между мною и Джономъ Брафтономъ. Драгоцнный мой, я не разстанусь съ вами.
Нтъ нужды разсказывать, какъ велико было удивленіе старика и какъ истинно было его горе. Пэшенсъ передала все старику въ такомъ вид, что ея разсказъ не подалъ повода къ гнву противъ кого нибудь. Ни одного слова не было сказано въ порицаніе жениха, который въ тотъ день вернулся въ Лондонъ, съ полнымъ убжденіемъ, что теперь онъ освободился наконецъ отъ своего обязательства.— ‘Патти, мое дорогое дитя,— сказалъ пасторъ,— дай Богъ, чтобы это было къ лучшему!’
— Это и есть къ лучшему,— отвчала она ршительно.— Я создана для здшняго мста и очень сомнваюсь въ томъ, что, гожусь для какаго либо другаго.
Въ этотъ день она не видала миссъ Ли Смергеръ, но на другое утро, зная, что капитанъ Брафтонъ уже ухалъ, отправилась въ Комбъ.
— Вдь онъ сказалъ вамъ? спросила она.
— Да,— отвчала миссъ Ли Смергеръ.— И я никогда не увижу его снова, если онъ не выпроситъ у васъ прощенія на колняхъ. Я сказала ему это. Я не хотла даже подать ему руку при прощаніи.
— Но зачмъ это, моя добрйшая? Я была виновата больше, чмъ онъ.
— Я понимаю, чья тутъ вина. У меня есть глаза,— отвчала старая два.— Я наблюдала его въ послдніе четыре или пять дней. Если бы вы утаили отъ него правду и попросили его ухать, то онъ теперь былъ бы у вашихъ ногъ и лизалъ пыль вашихъ башмаковъ.
— Но, дорогой другъ мой, я не желаю, чтобы мущина лизалъ пыль моихъ башмаковъ.
— Вы глупы, вы не знаете цны вашего собственнаго богатства.
— Правда, я была глупа. Я была глупа, думая, что человкъ его круга можетъ быть счастливъ съ такою, какъ я. Теперь я знаю истину. Мн дорого обошелся этотъ урокъ, но, можетъ быть, не слишкомъ дорого, если принять въ соображеніе, что онъ никогда не будетъ забытъ.
Затмъ очень мало было говорено объ этомъ предмет между тремя друзьями въ Оксни-Колн. Да и что можно было говорить? Миссъ Ли Смергеръ въ теченіе года или двухъ все еще надялась, что ея племянникъ вернется, чтобы снова просить руки Пэшенсъ, но онъ этого не сдлалъ, и не было никакой переписки между нимъ и теткой. Пэшенсъ Вульсворти дорого заплатила за свой урокъ. Она отдала вполн свое сердце этому человку, и хотя она вела себя такъ, что никто не зналъ о сил ея борьбы, но тмъ не мене борьба въ ея груди была очень жестока. Она ни разу ни сказала себ самой, что она сдлала ошибку, никогда не жалла о своей потер, но… но… перенести эту потерю было очень трудно. Онъ тоже любилъ ее, но онъ не былъ способенъ къ такой любви, которая могла бы нарушать его ежедневное спокойствіе. Но ея ежедневное спокойствіе исчезло надолго.
Отецъ ея все еще живъ, но теперь въ его приход есть викарій. Съ нимъ и съ миссъ Ли Смергеръ она проводитъ время въ заботахъ по приходу. Она считаетъ себя настоящею старою двой — таково и мое мнніе. Романъ ея жизни окончился въ то лто. Она не сидитъ уже теперь одиноко на скат холма, думая, какъ много она могла бы сдлать для человка, котораго она дйствительно любила. Но теперь своимъ обширнымъ сердцемъ она любитъ многихъ и сильно работаетъ для облегченія бремени этихъ любимыхъ ею людей.
Что касается капитана Брафтона, то всмъ извстно, что онъ женился на той богатой наслдниц, о которой было говорено выше, и что теперь онъ — полезный членъ парламента, работающій въ комитетахъ по три или по четыре дня въ недлю съ неутомимымъ рвеніемъ. По временамъ, хотя не часто, онъ думаетъ о Пэшенсъ Вульсворти, и самодовольная улыбка пробгаетъ по его губамъ.