Библиография, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1883 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 10 минут(ы)

Библіографія.

Міровая политика. Константина Франца (Die Weltpolitik, unter besonderer Bezugnahme auf Deutschland. Constantin Frantz. Chemnitz, 1882).

Первый выпускъ новаго труда писателя, который пользуется нкоторою извстностью и у насъ, представляетъ значительный интересъ.

Главнымъ вопросомъ времени ставятъ вопросъ соціальный, но попытки его разршенія неосуществимы, говоритъ Францъ, потому что соціальный вопросъ неразрывно связанъ съ международнымъ. Чтобъ убдиться въ этомъ, стоитъ только бросить взглядъ на всемірную торговлю, на средства сообщенія, которыя созданы этою торговлей. Хозяйственные интересы всхъ странъ свта все боле и боле втягиваются въ тсную взаимную зависимость, и національная экономія превращается въ міровую. Это обусловливаетъ въ свою очередь глубокія измненія въ политик, получившей свои основанія въ то время, когда отдльныя государства жили почти замкнутою жизнью, когда область международной политики ограничивалась одною Европой.

Францъ, указывая на центральное мсто, занимаемое Германіей въ нашей части свта, говоритъ, что его отечество призвано оказывать могущественное и всеобщее вліяніе, вслдствіе чего онъ отводитъ въ своей книг всего боле мста нмецкимъ внутреннимъ и вншнимъ отношеніямъ.

Но за экономическими и политическими измненіями идутъ другія, раскрывается новый духовный горизонтъ, происходитъ не только расширеніе, но и углубленіе мысли. Общественная наука должна стать на высшую точку, зрнія и дать отвтъ на вновь возникшіе вопросы. Наконецъ, изъ всхъ этихъ условій и требованій образуется стремленіе къ образованію полнаго и законченнаго міровоззрнія.

Францъ говоритъ, что національная политика составляетъ анахронизмъ въ вкъ желзныхъ дорогъ и телеграфовъ. Таможни и паспорты не въ силахъ сдержать международнаго сближенія, и сами государства вступаютъ въ кооперацію въ Дл организаціи средствъ сообщенія. Эта кооперація является частнымъ и недостаточнымъ еще осуществленіемъ идеи федерализма. Подобное же стремленіе, въ меньшей до настоящаго времени степени, проявляется и въ денежномъ обращеніи {Францъ стоитъ за двуметаллическое денежное обращеніе.}. Для наблюденія за этимъ обращеніемъ слдовало бы учредить особую международную коммиссію.

Необходимость соглашеній всхъ цивилизованныхъ по крайней мр государствъ міра чувствуется уже во многихъ другихъ отношеніяхъ. Такъ фабричное законодательство, ограничивающее трудъ малолтнихъ и женщинъ, сокращающее рабочій день, ставитъ отдльное государство въ невыгодныя, съ точки зрнія производства, условія соперничества съ иностранными государствами, гд нтъ такихъ законовъ. Еще боле трудная задача заключается въ уменьшеніи быстро развивающагося имущественнаго неравенства, которое грозитъ соціальною революціей. Францъ въ одномъ изъ своихъ прежнихъ сочиненій {‘Die Sociale Steuerreform’.} доказывалъ, что для предупрежденія этого зла въ рукахъ правительства находится могущественное средство — прогрессивный подоходный и понаслдственный налогъ. Нмецкій писатель утверждаетъ даже, что нтъ другого средства. Но и эту мру, въ широкихъ размрахъ, можно осуществить только путемъ международнаго соглашенія, ибо въ противномъ случа богатые люди переведутъ свои капиталы за границу и тмъ избгнутъ платежа подати. Францъ высказывается, конечно, за свободную торговлю, потому что міровое раздленіе труда только при ней можетъ достигнуть надлежащаго развитія. Но было бы несвоевременно требовать теперь же отмны всхъ пограничныхъ таможенныхъ сборовъ.

Я пропускаю соображенія Франца о колоніальной торговл и нкоторыхъ другихъ экономическихъ вопросахъ, потому что соображенія эти не заключаютъ въ себ ничего выдающагося. Отмчу только слдующую мысль нмецкаго писателя: Врное для отдльно взятой страны положеніе, что съ умноженіемъ населенія и общимъ развитіемъ культуры возрастаетъ цна земледльческихъ продуктовъ, подлежитъ поправк, когда имется въ виду міровой торговый обмнъ. Въ послднее время хлбъ и нкоторые другіе земледльческіе товары сдлались именно предметами обширной международной торговли. Францъ съ большимъ уваженіемъ относится къ извстному труду Лоренца Штейна о трехъ вопросахъ поземельной собственности, о которомъ такого, невысокаго мннія русскій ученый, г. Чичеринъ.

Насъ, конечно, не особенно интересуетъ вопросъ, чрезвычайно важный для нмецкаго изслдователя, можетъ или не можетъ германское земледліе соперничать съ сверо-американскимъ {Францъ указываетъ на неслыханное развитіе сверо-американской промышленности, въ числ главныхъ причинъ котораго должно признать, по его мннію, федеральное устройство великой республики.}. Для русскаго гораздо любопытне то, что Константинъ Францъ говоритъ о нашемъ отечеств.

Для Европы было ново, что Россія съ Петра Великаго начала оказывать вліяніе на Западъ въ политическомъ отношеніи. Теперь съ этой стороны явилась другая непріятная германскому ученому новость: русское земледліе угрожаетъ нмецкому.

Россія представляется Францу съ одной стороны страною сходною съ Америкой (Seitenstck), а съ другой — ея противоположностью (Gegenstck). Указывая на громадность русской государственной области, расположенной мене выгодно, чмъ Соединенные Штаты, на значительныя природныя богатства, на рдкое еще населеніе, Францъ признаетъ большія промышленныя и техническія способности крестьянина-великоросса, которому въ этомъ отношеніи уступаетъ нмецкій крестьянинъ. Въ противоположность Сверной Америк, личность въ Россіи получила до сихъ поръ ничтожное развитіе, и вслдствіе этого, между прочимъ, русскіе являются завоевателями, а не колонизаторами. Нельзя, къ сожалнію, не признать значительной доли правды въ этихъ словахъ нмецкаго ученаго.

Если Россія, замчаетъ Францъ, откажется отъ нападеній на западную Европу и займется внутренними реформами, то это будетъ, конечно, похвально, но составитъ плохое утшеніе для Германіи, потому что реформы укрпятъ международное значеніе государства, увеличатъ его военную силу.

Интересы Россіи и Америки не находятся въ противорчіи. Оба государства представляютъ каждое часть свта, и Россія предусмотрительно уступила Соединеннымъ Штатамъ свои американскія владнія, чтобъ избжать въ будущемъ всякихъ поводовъ къ несогласію. На Азію русскіе наложили уже свою тяжелую руку, а это чрезвычайно важно для Англіи и въ виду возможности разложенія Китая. И только въ этой послдней стран могутъ въ будущемъ разойтись русскіе и американскіе интересы. Г. Францъ серьезно заявляетъ, что Россіи нтъ причины не завоевать Китая, такъ какъ нашъ народъ замняетъ въ исторіи, по любезному увренію нмецкаго ученаго, мсто монголовъ. Міровое призваніе русскихъ указывается въ Азіи. Отъ европейскихъ державъ зависитъ,— и къ этому слдовало бы имъ стремиться,— чтобы политическою столицей государства пересталъ быть Петербургъ и вновь сдлалась бы ею Москва. Такимъ образомъ взглядъ нмецкаго ученаго, желающаго загнать насъ въ Азію, въ данномъ случа совпадаетъ со взглядомъ И. С. Аксакова.

Третье міровое государство — Великобританія — иметъ незначительный территоріальный базисъ (въ Европ) и поэтому является искуственнымъ цлымъ. Францъ указываетъ, что система великихъ европейскихъ державъ не иметъ въ настоящее время смысла. Россія и Англія руководствуются въ своей политик не европейскими только интересами. Великобританія, провозгласившая принципъ невмшательства, перенесла этимъ въ область международной политики правило манчестерской школы экономической политики: laissez faire.

Мысль о полной несостоятельности европейской системы равновсія Францъ высказывалъ уже давно (‘Die Politik der Zukunft’, 1858 г., ‘Untersuchungen ber das europische Gleichgewicht’, 1859), но только швейцарскій ученый Эшеръ, въ 1864 году, отмтилъ эту мысль.

Къ западно-европейскому семейству народовъ (die abendlndische Vlkergemeinschaft) принадлежатъ, кром, разумется, Германіи и странъ романскихъ, Венгрія, Польша, Прибалтійскія области. Эти страны должны стремиться къ объединенію, къ федерализму, иначе они не въ состояніи будутъ противостоять возрастающему могуществу Россіи и Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ. Только матеріалистическій, грубый взглядъ, по которому великая держава есть великое войско, могъ допустить, говоритъ Францъ, Россію въ европейскій союзъ. Нашему отечеству, по приговору нмецкаго публициста, нечего искать не только на Средиземномъ мор, но и на Балканскомъ полуостров: турецкимъ наслдіемъ должны распорядиться народы Запада. При этомъ Франціи дружески совтуется отказаться отъ мысли возвратить себ Эльзасъ и Лотарингію, подъ угрозой потерять въ противномъ случа еще нсколько областей. Зато Тунисъ уступается французамъ въ интересахъ и ихъ самихъ, и міровой цивилизаціи. Другимъ государствамъ также раздаются Францемъ африканскія и азіатскія области, а папскій престолъ переносится изъ Рима въ ерусалимъ.

Францъ видитъ въ національномъ принцип великое зло. Онъ прямо утверждаетъ, что желательно несовпаденіе политическихъ и этнографическихъ границъ.

Францъ оплакиваетъ ныншнюю нмецкую политику. Онъ въ конц своего труда еще разъ указываетъ на возрастающую мощь Россіи, которая выйдетъ изъ внутренняго кризиса такъ же побдоносно, какъ вышли Соединенные Штаты изъ междуусобной войны. Вполн раздляя отвращеніе Франца къ милитаризму, разоряющему и развращающему европейскіе народы, мы думаемъ, что мсто въ международномъ союз, которое намъ не желаютъ дать нмцы, дадутъ намъ наши собственныя усилія и романскія племена, въ интересахъ свободы и гуманности.

Россія. Страна и люди. Германа Роскошнаго (Russland. Land und Leute. Hermann Boslcoschny. Leipzig, 1882).

Это изданіе, въ которомъ принимаютъ участіе многіе нмецкіе и славянскіе писатели, общаетъ быть очень интереснымъ. Прекрасно исполненные и достаточно правдивые рисунки увеличиваютъ достоинство сочиненія, которое не безъ пользы прочтется даже русскимъ читателемъ.

Издатели справедливо указываютъ на то, что Россія мало извстна за границей, что большая часть книгъ, писанныхъ о ней иностранцами, заключаетъ въ себ непріязненную русскимъ односторонность. Новое изданіе избгнетъ этого недостатка, постарается дать полное и безпристрастное изображеніе жизни русскаго народа, съ ея свтлыми и темными сторонами.

Нельзя не поблагодарить нмецкаго издателя даже за одно такое общаніе, но исполненіе дйствительно отличается многими достоинствами. Введеніе написано извстнымъ переводчикомъ Лермонтова, Фридрихомъ Боденштедтомъ.

Я не знаю народа,— говоритъ Боденштедтъ,— который былъ бы отъ природы миролюбиве русскаго. Факты, указывающіе на противное, свидтельствуютъ только объ опасностяхъ порчи народнаго характера, если тьма долго не смняется просвщеніемъ. Русскій крестьянинъ привыкъ дйствовать по вншнимъ побужденіямъ, и вслдствіе этого онъ разучился что-либо предпринимать по собственному почину.

Отъ нкоторыхъ поспшныхъ обобщеній не убереглось почтенное изданіе Германа Роскошнаго. Мы можемъ, напримръ, нсколько удивиться завренію автора описанія Москвы, будто для русскаго погребъ важне жилого помщенія, но до сихъ поръ погршности касаются мелочей. Надо надяться, что общественное мнніе Германіи прислушается къ голосу безпристрастныхъ и знающихъ людей, которые указываютъ, какъ много добрыхъ чертъ въ русскомъ народномъ характер. Боденштедтъ говоритъ, что мы до сихъ поръ отличаемся непосдливостію, что въ насъ еще живъ кочевникъ. И это отчасти справедливо, но нмецкому поэту и публицисту не приходитъ въ голову мысль загнать насъ въ Азію, какъ этого желаетъ Константинъ Францъ. Мы постараемся остаться въ Европ, не уходя и изъ Азіи.

Мои воспоминанія. Теодора де-Банвилля (Mes Souvenirs. Thodore de-Banville. Paris, 1882).

Воспоминанія писателя-романтика читаются съ большимъ удовольствіемъ. Многіе замчательные люди, о которыхъ говоритъ де-Банвилль, извстны русскому образованному обществу, и поэтому не безъинтересны біографическія подробности и характеристики, заключающіяся въ ‘Воспоминаніяхъ’.

Возьмемъ главу, посвященную Альфреду де-Виньи. Однажды, разсказываетъ де-Банвилль, молодой поэтъ, Эдгаръ, Кинэ, впослдствіи знаменитый, былъ въ состояніи полнаго отчаянія. Его таланта не признавали, на него устремлялись злыя насмшки. Одинъ изъ друзей Кинэ, чтобы развлечь его мрачныя думы, отправился съ нимъ въ Тюльерійскій дворецъ, въ скульптурную мастерскую принцессы Маріи, дочери Людовика-Филиппа, которой въ то время не было въ Париж. Эдгаръ Кинэ осмотрлъ нсколько статуй, и вдругъ остановился пораженный: принцесса Марія, вдохновленная его поэмою, изваяла барельефъ, на которомъ была изображена одна изъ сценъ Агасера. Эдгаръ Кинэ вышелъ изъ Мастерской принцессы утшенный и бодрый.

Если я осмлюсь посл Кинэ поставить собственное имя, говоритъ де-Банвилль, то могу сказать, что имлъ въ молодости столь же восхитительную минуту. Я напечаталъ свою первую книгу поэмъ. На нее обрушилась критика. И вотъ де-Банвилль, въ величайшей тревог за свою смлость, беретъ экземпляръ книги, звонитъ у подъзда Альфреда де-Виньи, отдаетъ свое сочиненіе и бжитъ за городъ, не ршаясь оглянуться, какъ будто совершивши тяжкое преступленіе. Къ ночи измученный сомнніями и усталостью поэтъ возвращается домой, и ему подаютъ записку Альфреда де-Виньи. Знаменитый писатель, получивъ поэмы де-Банвилля, немедленно прочелъ нсколько страницъ и поспшилъ къ юному и безвстному собрату, чтобъ ободрить его, чтобы поздравить его. и пригласить къ себ. Де-Банвилль сберегаетъ, какъ святыню, записку Альфреда де-Виньи.

Понятно, что молодой поэтъ не спалъ ночь, и на другой день отправился по приглашенію. Его приняли съ необыкновеннымъ радушіемъ. Альфредъ де-Виньи посадилъ де-Банвилля съ собой рядомъ и показалъ ему экземпляръ книги, весь покрытый замчаніями и поясненіями, сдланными карандашомъ, въ одну ночь. Знаменитый авторъ Сенъ-Марса въ одушевленной бесд дополнялъ и развивалъ эти замчанія. Мое старое сердце, пишетъ де-Банвилль, и теперь радостно бьется при воспоминаніи объ этой бесд.

Только разъ видлъ авторъ ‘Воспоминаній’ великаго Бальзака и однако иметъ основаніе считать себя однимъ изъ людей, наиболе знавшихъ знаменитаго романиста. 25 іюля 1848 года, въ залахъ Института было многочисленное собраніе литераторовъ. Собраніе имло въ виду преобразованіе литературнаго общества (Socit des gens de lettres) и шло очень шумно и безтолково. Де-Банвилль нсколько разъ почти ршался говорить, и одинъ разъ глаза его встртились съ глазами Бальзака, котораго онъ, узналъ по сходству съ портретами. Великій знатокъ человческаго сердца угадалъ, что происходило въ душ де-Банвилля, и при выход изъ залы взялъ подъ руку своего безмолвнаго собесдника и продолжалъ съ нимъ разговоръ уже на словахъ. Я вамъ завидую,— говорилъ Бальзакъ,— потому что вы лирическій поэтъ. Лирик принадлежитъ будущее. Въ нашемъ демократическомъ обществ со дня на день растетъ роскошь. Громадная театральная зала неблагопріятна для истинно-драматической поэзіи. Какъ справедливо замтилъ Филаретъ Шаль, по мр того, какъ совершенствуется спектакль, ослабваетъ и исчезаетъ драматическое искусство. Танцы, музыка, пантомимы и панорамы овладютъ сценою. Что касается до романа, гд все боле и боле требуются психологическія наблюденія, то вновь родившаяся наука, антропологія, преобразуетъ его совершенно, и романъ явится подраздленіемъ исторіи и естественной исторіи. Только лирическая поэзія избгнетъ этого подавляющаго вліянія науки.

Въ книг де-Банвилля есть нсколько любопытныхъ фактовъ изъ жизни Виктора Гюго, котораго онъ считаетъ первымъ геніемъ вка (вторымъ де Банвилль признаетъ Генриха Гейне), Дюма, Скриба, многихъ артистовъ.

Поліевктъ въ исторіи. Обэ (Polyeucte dans l’histoire, B. Aub. Paris, 1882).

Въ числ христіанскихъ мучениковъ III вка, о которыхъ дошли довольно смутныя преданія, былъ Поліевктъ, изображенный Корнелемъ въ знаменитой трагедіи. Обэ встртилъ, при своихъ изслдованіяхъ тхъ жестокихъ кризисовъ, которымъ подвергалась христіанская церковь въ Римской имперіи, нсколько неизданныхъ документовъ, относящихся до жизни Поліевкта.

Въ древнихъ церковныхъ исторіяхъ этого имени не упоминается. Въ преданіи, послужившемъ основою для трагедіи Корнеля, находятся грубые анахронизмы, и многія подробности свидтельствуютъ о сравнительно позднемъ составленіи жизне-описанія Поліевкта. Тмъ не мене Обэ приходитъ къ заключенію, что преданіе иметъ фактическое основаніе. Много церквей въ IV и въ Т вкахъ были посвящены Поліевкту (въ Константинопол, въ Митилен, въ Равенн). Существуютъ и другія доказательства, придающія достоврность утвержденію французскаго ученаго.

Поліевктовъ считается четыре или пять. Но рядомъ остроумныхъ соображеній Обэ устраняетъ нсколькихъ изъ соименниковъ героя Корнелевской трагедіи, который одинъ только иметъ несомннное жизнеописаніе.

Въ послдніе годы четвертаго столтія и еще боле въ слдующій вкъ,— говоритъ Обэ,— на Восток забываютъ повидимому не только политическую исторію, но даже преданія первыхъ временъ христіанства. Епископы и клиръ погружаются въ страстные споры догматическаго характера, а невжественныя народныя массы засыпаютъ въ апатической вр. На это жалуется анонимный авторъ (V или VI вка), который, на Запад, по просьб одного изъ своихъ восточныхъ друзей, составляетъ, описаніе жизни и мученической кончины Поліевкта.

Для исторіи христіанства изслдованіе Обэ представляетъ нкоторый интересъ, но для обыкновеннаго читателя эта небольшая книжка, къ которой приложены греческіе и латинскіе тексты, неудобочитаема и безполезна. Цлью нашей замтки и служитъ такое предупрежденіе. Рецензентъ, введенный въ заблужденіе заглавіемъ сочиненія, обязанъ избавить отъ подобнаго заблужденія читателя.

Вопросы ныншняго и завтрашняго дня. Луи Блама (Questions d’aujourd’hui et de demain, quatri&egrave,me srie. Socialisme. Louis Blanc. 1882).

Въ четвертомъ выпуск изданія подъ приведеннымъ заглавіемъ помщено знаменитое сочиненіе: ‘Организація труда’ и ‘Соціализмъ’. Право на трудъ’. Было время, когда идеи Луи Блана волновали Францію и весь европейскій Западъ. На позднйшихъ мыслителей эти идеи оказали во всякомъ случа замтное вліяніе, которое видно, напримръ, на работахъ Лассаля, въ его агитаціонной дятельности. Но Луи Бланъ былъ по преимуществу: мыслитель, литераторъ. Его изящная, согртая, глубокимъ убжденіемъ, рчь производила больше впечатлнія въ ученомъ собраніи или въ палат депутатовъ, чмъ на народную массу. Въ послдніе годы своей политической жизни Луи Бланъ не игралъ замтной роли, хотя нердко являлся краснорчивымъ защитникомъ идей справедливости и гуманности.

Небезполезно напомнить въ настоящее время о нкоторыхъ свтлыхъ взглядахъ и немаловажныхъ промахахъ покойнаго писателя,— небезполезно въ особенности у насъ, гд старыя ошибки выдаются нердко за новую истину, а давно высказанная правда забывается или оставляется безъ вниманія.

Еслибы,— говорилъ Луи Бланъ въ 1847 году,— существовали только отдльныя и исключительныя бдствія, то для ихъ устраненія было бы достаточно, пожалуй, благотворительности, но зло иметъ столь же общія, какъ и глубокія причины. Среди насъ тысячи людей нуждаются въ одежд, въ пищ, въ кров’.

Какъ могло это случиться? Какимъ образомъ при цивилизаціи, такъ прославляемой, происходитъ это трагическое приниженіе, эта долгая агонія половины людей?… Темная и страшная задача, которая вызвала уже много возмущеній, обагрившихъ землю кровью, но не освободившихъ человка.

Однако отчаяніе не иметъ основанія, ибо законъ прогресса не подлежитъ сомннію, и человческая совсть возстаетъ противъ зла. Но къ разршенію задачи,— замчаетъ Луи Бланъ,— слдуетъ приступать со страхомъ и скромностью. Отдльный человкъ ни въ какомъ случа не найдетъ этого ршенія. Необходимо, чтобы разумъ былъ со вниманіемъ устремленъ на то, чмъ взволновано сердце. Нужно чувствовать и размышлять въ одно и то же время,— надо, чтобы свточемъ служила наука.

Нищета держитъ во мрак человческій разумъ, она порождаетъ страданія и преступленія. Гд трудъ не организованъ, гд работа для существованія не обезпечена, тамъ царитъ несправедливость. Чтобы пробудить въ глубин народа сочувствіе политическимъ преобразованіямъ, необходимо указать на неразрывную связь улучшенія общественнаго строя съ улучшеніемъ экономическаго состоянія массы населенія. Соціальная реформа,— говоритъ Луи Бланъ,— есть цль, а политическія преобразованія — средства достиженія этой цди. Знаменитый писатель вполн справедливо настаиваетъ на томъ, что вопросъ освобожденія пролетаріевъ чрезвычайно сложенъ и затрогиваетъ множество самыхъ разнообразныхъ интересовъ. Рабочіе нуждаются въ орудіяхъ труда, а государство должно быть банкиромъ бдныхъ. Но это великое преобразованіе, которое составляетъ задачу современнаго государства, необходимо совершить постепенно, выдвигая все боле и боле начала ассоціаціи, при дятельномъ пособіи правительства. Именно въ интересахъ свободы, но свободы для всхъ, Луи Бланъ вооружается противъ невмшательства государства въ экономическія отношенія. Необходимо положить конецъ такому положенію вещей, при которомъ бдный ребенокъ идетъ не въ училище, а на фабрику, чтобы за нсколько грошей продать и свое тло, и свою душу. Дло идетъ о томъ, чтобы поднять общій уровень человчества. И народъ, къ счастію, начинаетъ понимать, что слпое и жестокое нетерпніе не создастъ ничего, лишь нагромоздитъ развалины, подъ которыми будутъ задушены и справедливость, и любовь.

Организована на новыхъ основаніяхъ должна быть,— продолжаетъ Луи Бланъ,— не только добывающая и обрабатывающая промышленность, но и земледліе. Спасеніе заключается въ созданіи крупнаго, но не личнаго землевладнія. Дробленіе участковъ длаетъ невозможнымъ значительныя улучшенія въ обработк земельныхъ участковъ, а личное крупное землевладніе обусловливаетъ существованіе бездомныхъ работниковъ, судьба которыхъ зависитъ отъ тысячи случайностей и между прочимъ отъ каприза собственника.

Луи Бланъ врилъ въ возможность быстрой перестройки всего общественнаго быта, всхъ условій экономической жизни, и поэтому ршился, какъ извстно, приступить въ 1848 году къ организаціи національныхъ мастерскихъ. Опытъ совсмъ не удался, по многимъ причинамъ, въ числ которыхъ было и ошибочное предположеніе самого Луи Блана, какъ бы забывшаго, что соціальный вопросъ есть вопросъ, главнымъ образомъ, воспитанія. Но и ошибки знаменитаго писателя весьма поучительны, а сочиненія его отличаются такою бодрою преданностью идеямъ справедливости и гуманности, что чтеніе ихъ и теперь производитъ отрадное впечатлніе и возвышаетъ энергію духа.

В. Гольцевъ.

‘Русская Мысль’, No 2, 1883