Движение русской экономической науки, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1885 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 21 минут(ы)

Научный обзоръ.

Движеніе русской экономической науки.

Слабое развитіе у насъ теоретической мысли.— Разработка вопросовъ общиннаго землевладнія.— Вопросъ о предлахъ и формахъ государственнаго вмшательства въ народно-хозяйственную жизнь.— Изслдованія объ артеляхъ.— Общее экономическое состояніе Россіи.— Ріа desideria.

Еще не далеко то время, когда немногіе русскіе экономисты только повторяли западно-европейскія теоріи, когда совсмъ не появлялось у насъ самостоятельныхъ экономическихъ изслдованій иначе, какъ въ вид рдкаго исключенія (таково, напримръ, извстное сочиненіе Н. И. Тургенева). Памятная эпоха освобожденія крестьянъ вызвала усиленное вниманіе къ экономическимъ вопросамъ и выдвинула писателей, которые могли бы занять почетное мсто и среди политико-экономовъ Запада. Достаточно указать на переводчика и критика Основаній политической экономіи Д. С. Милля. Съ тхъ поръ не прерывалась дятельная разработка разныхъ экономическихъ, историко-экономическихъ и статистическихъ вопросовъ. Должно замтить, однако, что мы и до сихъ поръ не богаты выдающимися сочиненіями по теоретической политической экономіи. Быть можетъ, одною изъ причинъ этого явленія служитъ малое расположеніе русскаго ума къ отвлеченной работ мысли: вдь, мы и метафизику отбросили такъ скоро и легко именно по этой причин, даже не познакомившись съ нею своевременно и какъ слдуетъ. А тутъ подоспла историческая школа политической экономіи въ Германіи, затмъ нмецкая же школа такъ называемыхъ соціалистовъ каедры. Классическіе экономисты, Смитъ и Рикардо, долгое время не находили себ на Запад вполн достойныхъ продолжателей. Вмст съ тмъ, благодаря ряду недоразумній, классическая школа политической экономіи была отождествлена съ манчестерскою школою экономической политики. Писатели этого послдняго лагеря требовали полнаго невмшательства государства въ народно-хозяйственную жизнь, настаивая на томъ, что, какъ говоритъ одно изъ дйствующихъ лицъ въ роман Джоржа Эліота, условія оптовой и розничной торговли предопредлены Провидніемъ. На русской почв манчестерство не могло пустить глубокихъ корней, но оно, къ сожалнію, скомпрометировало теоретическую политическую экономію. Гипотетическій (дедуктивный) методъ былъ признанъ ненаучнымъ, и вс бросились за собираніе фактовъ, историческихъ и статистическихъ. Между тмъ, очевидно, что теоретическое построеніе и историческое изученіе не могутъ замнять другъ друга. Плодотворность и необходимость послдняго не подлежитъ ни малйшему сомннію, не должна бы подлежать сомннію и закономрность перваго. Въ исторіи и въ статистик мы имемъ дло всегда съ сложными явленіями, которыхъ нельзя разложить на составныя части съ научною точностью. ‘Цифры, доставляемыя статистикою,— говоритъ переводчикъ Милля,— чрезвычайно важны. Но он часто бываютъ недостаточны для ршенія именно самыхъ коренныхъ вопросовъ, вопросовъ о вредномъ или полезномъ вліяніи каждаго изъ основныхъ элементовъ общественной жизни, разсматриваемой со стороны матеріальнаго благосостоянія. Статистическій фактъ обыкновенно бываетъ явленіемъ очень многосложнымъ, зависящимъ отъ дйствія многочисленныхъ элементовъ, перепутывающихся въ немъ своими вліяніями такъ, что трудно бываетъ безъ особенныхъ облегчающихъ дло способовъ распознать, какая роль принадлежитъ въ немъ извстному элементу’. На страницахъ Русской Мысли уже нсколько разъ указывалось на то, что въ Германіи началось движеніе противъ злоупотребленій историческимъ методомъ, противъ исключительнаго господства этого метода въ изслдованіи явленій экономическаго порядка (въ послдній разъ говорили мы объ этомъ въ библіографической замтк о сочиненіи Менгера).

Въ нашей новйшей экономической литератур мало разрабатываются методологическіе вопросы. Ихъ подымаетъ профессоръ Янжулъ во второй части своего извстнаго сочиненія Англійская свободная торговля. Воззрнія, высказанныя въ предисловіи къ этому историческому изслдованію, вызвали возраженія (въ Юридическомъ В&#1123,стникгъ). Воззрнія эти отличаются, по нашему мннію, нкоторою односторонностью и неправильностью. Г. Янжулъ повторяетъ ошибку многихъ и многихъ политико-экономовъ, смшивая подчасъ экономическіе законы съ экономическими принципами, то-есть результаты чисто научнаго изслдованія съ руководящими началами экономической политики. Съ другой стороны, почтенный профессоръ высказывается самымъ ршительнымъ образомъ за перестройку политической экономіи индуктивнымъ методомъ. Между тмъ, если въ общественныхъ наукахъ и возможенъ самый несовершенный видъ индукціи (per enumerutionem simplicem, черезъ простое перечисленіе), то лишь при условіи изслдованія именно общественныхъ (сложныхъ), а не экономическихъ (простыхъ) явленій, ибо простота послднихъ чисто гипотетическая. Въ жизни народа не происходитъ ничего только хозяйственнаго. Отдльные факты подобнаго рода могутъ существовать и существуютъ дйствительно: рядъ сдлокъ между разными лицами можетъ носить исключительно экономическій характеръ. Но не было и быть не можетъ такого человка, который во всхъ экономическихъ вопросахъ поступалъ бы, руководствуясь всегда одними экономическими соображеніями. Если методомъ политической экономіи долженъ быть методъ историко-статистическій, то эта наука лишается всякаго самостоятельнаго значенія. Она становится тогда втвью соціологическихъ изслдованій и никакихъ экономическихъ законовъ выставлять не можетъ. Въ послднее, время появилась хорошая работа поэтому вопросу г. Левитскаго (Юридическій Встникъ 1884, декабрь). Она вызвана тмъ движеніемъ въ новйшей экономической литератур Германіи, о которомъ мы упомянули, и ставитъ вопросъ на правильный путь.

Бдность теоретической мысли въ русской экономической наук {Мы говоримъ, разумется, про напечатанныя произведенія. Лекціи профессоровъ Чупрова и Иванюкова, еслибъ были напечатаны, составили бы очень цнное пріобртеніе политической экономіи. Курсъ г. Иванюкова, впрочемъ, печатается.} искупается въ значительной мр богатствомъ въ монографическихъ изслдованіяхъ народно-хозяйственной жизни, прошлой и современной. Рдко выходитъ у насъ книга, подобная труду г. Зибера: Теорія цнности и капитала Д. Рикардо {Насъ извщаютъ, что надняхъ отпечатано новое сочиненіе г. Зибера: Давидъ Рикардо и Карлъ Марксъ въ ихъ общественно-экономическихъ изслдованіяхъ.}, за то появляется много работъ, проливающихъ свтъ на происхожденіе и значеніе общиннаго землевладнія и на другіе вопросы, имющіе, помимо теоретическаго, чрезвычайный жизненный интересъ. Еще въ старыхъ сочиненіяхъ, гд говорилось о русской общин, можно встртить указанія на западно-европейскую науку, на т плодотворные результаты, къ которымъ приходили иностранные ученые, изучая у себя поземельныя отношенія. Такъ, у покойнаго профессора Лешкова, въ его книг о русскомъ народ и государств, мы находимъ ссылки на Маурера и предположенія о томъ, какъ первоначальныя кровныя отношенія измнялись въ отношенія по сосдству. Но господствовавшее у насъ воззрніе признавало русскую общину за особое, исключительное явленіе. Долгое время намъ твердили, что никогда и нигд не было ничего подобнаго нашей сельской общин, нашему міру, и это заблужденіе раздлялось западными учеными. Уже со времени выхода въ свтъ извстнаго изслдованія Гакстгаузена въ Европ стали интересоваться особенностями русскаго поземельнаго строя, и только посл длиннаго ряда изслдованій былъ раскрытъ историческій процессъ, въ которомъ измнялись формы землевладнія. Мы вовсе не хотимъ сказать этимъ, что русское общинное землевладніе не отличается ничмъ отъ общиннаго владнія землей въ другихъ странахъ во времена давно минувшія. Одинъ тотъ фактъ, что община существуетъ у насъ теперь, посл всего пережитаго Россіей хотя бы со времени Петра Великаго, не можетъ не придать этому явленію особыхъ и важныхъ признаковъ. Кром того, въ общин, въ мір отражаются и національныя особенности русскаго человка, потому что эта община захватываетъ далеко не одни только экономическіе интересы. Все это вполн справедливо, но нельзя не признать большой заслуги за тми русскими учеными, которые содйствовали распространенію правильнаго взгляда на міровое значеніе общиннаго землевладнія. Помимо чисто-научной важности этихъ изслдованій, они принесли, по нашему мннію, практическую пользу. Въ самомъ дл: если община является существенною особенностью русскаго народнаго духа, если, при этомъ, ни одинъ народъ подобною особенностью не обладалъ, то нечего и безпокоиться о судьб нашей сельской общины. Она переживетъ всяческія невзгоды, преодолетъ всевозможныя препятствія и можетъ погибнуть лишь съ нравственнымъ или физическимъ уничтоженіемъ русскаго народа. Въ противуположномъ случа, когда доказано, что община была у многихъ народовъ (что она была у всхъ, этого, строго говоря, современныя изслдованія не доказали^ возникаютъ вопросы: отчего разложилось общинное землевладніе? Нтъ ли въ такомъ разложеніи роковой неизбжности? Не грозитъ ли подобная участь и нашей общин? Для правильной постановки всхъ этихъ вопросовъ особенное значеніе и пріобртаютъ такія изслдованія, какъ трудъ профессора Ковалевскаго: Общинное землевладніе, причины, ходъ и послдствія его разложенія. Эта книга не получила въ русской экономической литератур вполн достойной ея оцнки. По нашему мннію, она принадлежитъ къ числу немногихъ, по истин самостоятельныхъ научныхъ работъ, т.-е. такихъ работъ, которыя имютъ значеніе не въ Россіи или для Россіи исключительно, а въ наук и для науки. Подобныя изслдованія дйствительно устанавливаютъ съ возможною въ общественныхъ наукахъ точностью преемственную зависимость явленій исторической жизни. Авторъ. доказалъ происхожденіе частной собственности (во многихъ странахъ) изъ первобытно-общинной, съ одной стороны, и пагубное вліяніе европейской колоніальной политики, искусственно разлагающей общинное землевладніе въ неевропейскихъ странахъ, съ другой стороны. Такова заслуга профессора Ковалевскаго. Онъ выбралъ эпиграфомъ къ своей книг слова Спинозы: ‘Не плакать, не смяться, а понимать’. Да, конечно, и плачъ, и слезы помшали бы безпристрастному изученію, научной работ мысли, передъ которою мы останавливаемся съ глубокимъ уваженіемъ. Но вопросъ объ общин есть для русскаго народа жизненный, основной вопросъ. Если я врагъ общиннаго землевладнія и мн доказано, что оно везд было и везд разложилось, то какъ же мн не радоваться? А если я сторонникъ общины, то какъ могу я не плакать?

Изслдованія русскаго общиннаго землевладнія (г-жи Ефименко {Этотъ трудъ былъ напечаталъ въ Русской Мысли.}), гг. Лалоша, Соколовскаго), Щербины, въ послднее время профессора Лучицкаго и др.) пролили яркій свтъ на происхожденіе этого землевладнія, на его, такъ сказать, второобразованія, на условія, при которыхъ расла и падала община. Извстный трудъ земскаго статистика г. Орлова — Формы крестьянскаго землевладнія въ Московской губерніи выяснилъ другую сторону вопроса, современное положеніе, хозяйственные распорядки, мелкія, но чрезвычайно важныя въ такомъ практическомъ вопрос подробности обыденной экономической жизни русской общины выступили впервые въ такой тщательной, точной и умлой обработк. Мы не имемъ въ виду представить очерка развитія русской экономической науки: это можетъ быть дломъ лишь обширнаго критическаго изслдованія. Мы отмчаемъ лишь такія явленія въ этой области, которыя, на нашъ взглядъ, характеризуютъ движеніе экономической науки въ Россіи. Не случайность, разумется, что больше всего написано у насъ объ общин: самые основные вопросы связаны съ нашею поземельною общиною, противуположныя мировоззрнія сталкиваются при обсужденіи ея вреда и достоинствъ. Читатели, быть можетъ, помнятъ, какую бурю подняли въ обществ диссертаціи г. Посникова: Общинное землевладніе (магистерская и докторская). Въ разгар полемики научная сторона вопроса была отодвинута на задній планъ. Сильно заговорили затронутые интересы, развернулись скверные инстинкты. Г. Посниковъ доказалъ, что при временномъ пользованіи землей вполн возможно правильное развитіе сельскаго хозяйства. Англійскіе фермеры, нанимающіе землю на сравнительно короткіе сроки, находятъ возможнымъ и выгоднымъ производить въ земледліи весьма существенныя улучшенія, расходовать на это крупныя средства. Спрашивается: почему же не можетъ улучшать способы обработки русскій общинникъ? На какомъ, стало быть, основаніи покоится утвержденіе, что общинное землевладніе неминуемо ведетъ къ сельско-хозяйственному застою?

Труды профессора Посникова много содйствовали выясненію жгучаго вопроса о томъ, слдуетъ ли разрушать или поддерживать общинное землевладніе. Доказательства въ пользу того и другаго мннія давно уже представлялись въ нашей экономической литератур, но теперь они получили боле фактическую окраску. Многочисленныя статистическія изслдованія (преимущественно земскія) собрали множество драгоцнныхъ данныхъ. Въ нашемъ журнал объ этихъ изслдованіяхъ говорилось уже много разъ. Они (въ особенности труды московскаго земскаго статистическаго бюро, руководимаго г. Орловымъ) обратили на себя вниманіе и въ западно-европейской экономической литератур. Правда, изслдователи вдаются иногда въ самыя мелкія подробности народно-хозяйственной жизни, которыя не имютъ никакого научнаго значенія, но не надо забывать, что земскіе статистики обязаны, прежде всего, удовлетворять практическимъ земскимъ нуждамъ, отвчать на т вопросы, разршеніе которыхъ необходимо для мстнаго самоуправленія.

Вопросъ объ общинномъ землевладніи не утратилъ, конечно, и до настоящаго времени своего глубокаго значенія. Появись теперь сочиненіе врод книгъ г. Посникова или князя Васильчикова (Землевладніе и земледліе), немедленно начнется ожесточенный споръ. Быть или не быть нашей общин,— это рзко раздляетъ русское общество на два враждебные лагеря. Какое положеніе занимаетъ въ этомъ вопрос Русская Мысль, читателямъ, разумется, извстно. Статья профессора Иванюкова, напечатанная въ январской книжк нашего журнала,— статья, въ которой развиваются основные взгляды на общинное землевладніе К. Д. Кавелина и резюмируется все, до настоящаго времени по этому вопросу сдланное, облегчитъ каждому выработку на русскую общину самостоятельнаго и врнаго взгляда. К. Д. Кавелинъ говоритъ: ‘Очень немногіе понимаютъ, что то, что разумется теперь подъ общиннымъ владніемъ, есть лишь обветшалая его форма, которая должна замниться другой, отвчающей нарождающемуся индивидуализму и потребностямъ боле высокой культуры, въ сторону которой и мы понемногу движемся’. Совершится ли это измненіе постепеннымъ превращеніемъ существующей формы общиннаго землевладнія въ лучшую, или ныншняя община разложится,— для ршенія этого вопроса нтъ достаточныхъ данныхъ. Если мы, съ одной стороны, присутствуемъ при возникновеніи новыхъ формъ общиннаго владнія землей и новыхъ пріемовъ веденія общиннаго хозяйства, то, съ другой стороны, многочисленныя данныя свидтельствуютъ о распаденіи старой общины. Мы отсылаемъ за подробными указаніями на грозные признаки разложенія общиннаго землевладнія къ сгруппировавшей ихъ стать г. Анисимова (Встникъ Европы 1885 г., январь). Закрывать глаза не слдуетъ и утшаться идиллическими описаніями силы народнаго духа крайне опасно: въ это время кулакъ можетъ слопать общину. Вопросъ о томъ, что мы составляемъ исключительное явленіе, что не только въ землевладніи, но и въ экономической культур вообще, для насъ Европа не указъ, былъ недавно прямо и ршительно поставленъ г. В. В., авторомъ книги, возбудившей большіе и оживленные толки: Судьбы капитализма въ Россіи. Благодаря таланту автора и фактическимъ даннымъ, которыми онъ искусно пользовался для защиты своего основнаго положенія, книга имла выдающійся успхъ и создала г. В. В. многихъ сторонниковъ. Теперь это увлеченіе проходитъ, если уже не прошло. Г. В. В. защищалъ парадоксальную мысль, но книга его принесла пользу: она односторонне, за то ребромъ поставила вопросъ, вызвала возраженія и, такимъ образомъ, содйствовала правильному разршенію вопроса. Г. В. В. не доказалъ исторической невозможности развитія капиталистическаго производства въ Россіи, но онъ обнаружилъ выдающуюся силу теоретической мысли. Факты, свидтельствующіе о развитіи у насъ крупнаго производства, о побд фабриканта надъ кустаремъ, множатся на нашихъ глазахъ. Мы не будемъ на этомъ настаивать, такъ какъ это вопросъ достаточно выясненный, да онъ и не можетъ подлежать обсужденію въ этомъ обзор. Мы отмтимъ лишь ту роль, которая принадлежитъ русской экономической наук въ области изслдованія условій, содйствующихъ или препятствующихъ развитію промышленности въ государств.

Авторъ обширнаго изслдованія объ Англійской свободной торговл, о которомъ мы уже упоминали, приходитъ къ слдующимъ заключеніямъ: ‘Свободная торговля, какъ и протекціонизмъ, составляютъ лишь историческія формы существующаго экономическаго строя, имющія свои хорошія и слабыя стороны, и приписывать именно той или другой изъ нихъ дурные результаты и аномалію всего настоящаго народнаго хозяйства было бы крайне легкомысленно и несправедливо, какъ и отрицать въ каждой изъ нихъ свои хорошія стороны’ (стр. 468). Г. Янжулъ говоритъ дале, что, при существующей экономической организаціи, покровительственная система или система свободной торговли одинаково не могутъ имть ршающаго значенія для народнаго (въ смысл массы населенія) благосостоянія. ‘Борьба интересовъ всегда приведетъ къ тому, что въ проигрыш окажется слабйшая въ политическомъ, экономическомъ и интеллектуальномъ отношеніи партія. Лишь въ томъ случа, если когда-нибудь существенно измнится ея (Великобританіи) современная экономическая и политическая организація, можно будетъ ожидать и существеннаго измненія въ означенномъ выше смысл значенія и вліянія той или иной формы международныхъ торговыхъ сношеній. До тхъ же поръ всякая подобная реформа, все равно, въ ту или другую сторону, будетъ имть значеніе лишь палліатива’ (стр. 475). Это утвержденіе знаменательно: дйствительно, на почв исключительно индуктивизма, изучая экономическія явленія только исторически, къ иному выводу и придти нельзя. Покровительственная система иногда хороша, иногда вредна,— все зависитъ отъ обстоятельствъ, свободная торговля вредна или полезна, смотря по условіямъ данной среды и опредленнаго времени. Нужно замтить, впрочемъ, что г. Янжулъ въ другихъ своихъ сочиненіяхъ сильно склоняется на сторону протекціонизма, но при этомъ впадаетъ въ ошибку, которая была указана г. Головачевымъ. Г. Янжулъ противупоставляетъ свободную торговлю не систем, стсняющей такую торговлю,— какъ это слдовало бы сдлать,— а государственному вмшательству въ народно-хозяйственную жизнь вообще. Несостоятельность этой точки зрнія очевидна. Можно быть (ршительнымъ сторонникомъ свободной торговли Россіи съ-иностранными державами и, въ то же время, имть полное основаніе требовать государственнаго вмшательства для регулированія отношеній между предпринимателями и рабочими. Если разсматривать данный вопросъ теоретически, то нельзя не придти къ тому заключенію, къ которому давнымъ давно пришелъ знаменитый министръ Генриха IV, Сюлли: ‘Различныя страны отличаются различными физическими условіями, вслдствіе этихъ естественныхъ особенностей необходимо распредленіе отраслей производства, при существованіи свободнаго обмна каждая страна, производя товары, наиболе свойственные ея почв и климату, вступаетъ въ тсную связь съ другими странами, ко всеобщему благосостоянію’ (Гольцевъ: Государственное хозяйство во Франціи XVII вка, стр. 20). Что можетъ быть, теоретически говоря, правильне этого воззрнія? Въ дйствительной жизни неминуемы явленія, которыя усложняютъ вопросъ, парализуютъ или извращаютъ благодтельное дйствіе начала свободной международной торговли, и Сюлли жестоко ошибался, предполагая возможнымъ полное осуществленіе такой торговли для Франціи начала ХУЧ вка. Покуда существуютъ самостоятельныя, недоврчиво или совершенно враждебно относящіяся другъ къ другу государства, до тхъ поръ между ними не установится безусловно-свободнаго обмна товаровъ, но это, по нашему мннію, ничуть не колеблетъ правильности принципа свободной торговли. Мы можемъ вычислить, во сколько времени упадетъ съ опредленной высоты опредленное тло, но на самомъ дл сопротивленіе воздуха замедлитъ дйствительную скорость паденія, а посторонніе предметы могутъ и совсмъ не допустить тло упасть на землю. Правильность нашего первоначальнаго утвержденія отъ этого нисколько не нарушается. Спшимъ оговориться: приведеннымъ примромъ мы отнюдь не хотимъ отождествить математическіе выводы и законы точныхъ наукъ вообще съ положеніями теоретической политической экономіи (чистой и прикладной). Мы думаемъ только, что было бы основательно выставить слдующій тезисъ: свобода международной торговли есть правило, для даннаго народа въ опредленное время можетъ быть выгодно установить покровительственную систему, но наличность подобныхъ условій должна быть не предполагаема, а доказываема. Прибавимъ, кстати, что построенія теоретической экономической науки относятся не къ русскому, французскому или англійскому народу, а къ гипотетическимъ членамъ международнаго союза X, Y, Z и т. д.

Вопросъ о вмшательств государства въ народно-хозяйственную жизнь получилъ у насъ довольно значительную обработку. На первомъ мст мы должны указать въ этомъ отношеніи на сочиненіе профессора Иванюкова: Основныя положенія теоріи экономической политики. Сочиненіе это появилось первоначально въ Русской Мысли, а потомъ вышло отдльною книгой, въ двухъ изданіяхъ. Книга не свободна отъ нкоторыхъ недостатковъ, въ ней встрчаются и довольно важныя противорчія, но она написана живо, талантливо и основательно знакомитъ русскихъ читателей съ школою нмецкихъ катедеръ-соціалистовъ или, какъ называетъ ее г. Иванюковъ, съ реалистическою школою въ экономической наук. Эта школа ‘признаетъ необходимость компромиссовъ между принципомъ справедливаго распредленія и требованіемъ возможно большаго производства. Въ первомъ случа осуществляется правовой элементъ, во второмъ — экономическій‘ (стр. 199). Катедеръ-соціалисты заявляютъ о своей преданности политической свобод, но настаиваютъ на государственномъ вмшательств въ народно-хозяйственную жизнь. ‘Помщая государство въ общее теченіе историческаго прогресса, они признаютъ, что его задачи должны быть, смотря по условіямъ культуры, то шире, то уже. Но никогда не считаютъ они государство, подобно естественному праву и манчестерской школ, необходимымъ зломъ, которое нужно ограничивать. Для нихъ государство есть всегда величественное нравственное учрежденіе для воспитанія человческаго рода’ (слова Шмоллера, приведенныя въ книг г. Иванюкова). Но такова ужь иронія судьбы: шмоллеровекое введеніе нравственныхъ началъ въ экономическую науку повело къ возвеличенію бисмарковской Германіи, какъ во время оно абсолютныя идеи Гегеля пошли на относительную службу прусской бюрократіи и милитаризму.

Несомннно, что государство и общество не могутъ оставаться равнодушными къ судьб слабаго, малолтняго или больнаго члена общежитія. Придти къ нему на помощь въ подобныхъ случаяхъ побуждаетъ и справедливость, и разсчетъ. Но намъ непонятно ожесточенное нападеніе на естественное право. Разв у человка нтъ естественныхъ правъ? Въ нашей экономической литератур идея государственнаго вмшательства нашла себ вполн достойныхъ представителей. Кром книги г. Иванюкова, который поднялъ вопросъ на теоретическую высоту,— въ чемъ заключается выдающаяся заслуга этого ученаго,— мы можемъ указать на нсколько превосходныхъ работъ въ этомъ отношеніи. Въ вопрос объ упорядоченіи путемъ закона отношеній между предпринимателями и рабочими первое и наиболе почетное мсто принадлежитъ трудамъ профессора Янжула. Въ ряд статей онъ разъяснялъ русскому обществу важность этого вопроса и указывалъ на то, что пришлось въ соотвтствующихъ случаяхъ пережить европейскому Западу. Г. Янжулъ принялъ дятельное участіе и въ практическомъ разршеніи вопроса. Его отчетъ, какъ фабричнаго инспектора московскаго округа, смло можетъ быть поставленъ, вмст съ отчетомъ Владимірскаго фабричнаго инспектора, доктора Пескова, на ряду съ лучшими работами англійскихъ, швейцарскихъ и германскихъ фабричныхъ инспекторовъ. Изслдованія г. Янжула въ области русской и иностранной фабричной жизни и законодательства принесли весьма значительную практическую пользу и долго будутъ еще имть вполн заслуженное вліяніе. Работамъ г. Янжула отчасти предшествовали, отчасти сопутствовали санитарныя изслдованія фабрикъ и заводовъ, произведенныя по порученію земства. Въ области этихъ изслдованій главная заслуга принадлежитъ профессору Эрисману и врачамъ Осипову и Погожеву. Труды названныхъ лицъ показываютъ, какъ въ настоящее время тсно переплелись общественные вопросы съ вопросами медицинскими, какъ настоятельно необходимо для юриста и экономиста знакомство съ основаніями наукъ естественныхъ. Только высокомріе узко понимаемой профессіи можетъ отвергать эту все боле и боле крпнущую связь. Данныя, собранныя и обработанныя гг. Эрисманомъ, Песковымъ, Погожевымъ, Осиповымъ и нкоторыми другими лицами, представляютъ драгоцнное пріобртеніе не для науки только, но и для фабричнаго законодательства. Въ дл упорядоченія дтской работы на фабрикахъ намъ посчастливилось обогнать нкоторыя европейскія (правда, второстепенныя) государства. Оппозиція фабричному законодательству до сихъ поръ не прекращается на Запад, и французскіе, напримръ, экономисты манчестерской школы не безъ злорадства отмчаютъ каждую неудачу въ этомъ отношеніи, нердко очень преувеличивая ее, въ Великобританіи или Германіи. Такъ, въ январской (за ныншній годъ) книжк Journal des conomistes напечатана, исполненная зловщихъ предсказаній, замтка по поводу нмецкаго закона о страхованіи рабочихъ на случай болзни. Законъ этотъ вступилъ въ силу только съ 14 декабря н. с. прошлаго года, и Journal des conomistes черезъ-чуръ поторопился. Впрочемъ, принятый германскимъ рейхстагомъ законъ отличается крупными недостатками.

Не мене важны труды русскихъ экономистовъ и въ области желзнодорожнаго хозяйства. Говоря это, мы имемъ въ виду изслдованія г. Головачева и профессора Чупрова. Исторія желзно-дорожнаго дла въ Россіи, появлявшаяся первоначально въ Сборник государственныхъ знаній и вышедшая потомъ отдльною книгой, является незамнимымъ пособіемъ для каждаго, интересующагося исторіей сооруженія нашихъ рельсовыхъ путей. Уважаемый авторъ этого превосходнаго изслдованія приходитъ къ слдующимъ заключеніямъ (замтимъ, что хронологическій предлъ Исторіи желзно-дорожнаго дла въ Россіи составляетъ 1873 годъ). Къ 1879 году акціонернаго капитала желзно-дорожныхъ компаній, принадлежащаго частнымъ лицамъ, считалось 482.403,428 рублей, долги же государству составляли 525.193,321 р., т.-е. превышали совокупность акціонерныхъ капиталовъ на 42.789,894 руб. ‘Но такъ какъ реализація акцій производилась далеко не по номинальной ихъ стоимости, а лишь за 70—80%, то изъ акціонернаго капитала придется скинуть еще добрые 100 милліоновъ рублей, и тогда окажется, что у гг. акціонеровъ не имется обезпеченія и на ²/₃ рубля правительственнаго долга, не говоря уже о сумм облигаціоннаго капитала’. Съ 1879 года долги желзнодорожныхъ обществъ быстро возрастали,и г. Головачевъ имлъ вс основанія подвергнуть ршительному осужденію существующую систему желзно-дорожнаго хозяйства. Сооруженіе рельсовыхъ путей,— говоритъ онъ,— и ихъ эксплуатація ‘суть удовлетвореніе одной изъ самыхъ насущныхъ но- требностей государственной жизни и по количеству необходимыхъ затратъ должны сохранить за собою монопольный характеръ. Если же для удовлетворенія какой-либо общественной потребности нельзя вызвать свободнаго соперничества, которое бы могло гарантировать интересы частныхъ лицъ и правительства, то ясно, что удовлетвореніе подобной потребности не можетъ быть предоставлено частной предпріимчивости, а, напротивъ, должно составлять необходимую функцію правительства’ (стр. 384—385). Г. Головачевъ ясно видитъ недостатки нашей администраціи вообще и не скрываетъ того, что они могутъ развернуться съ большею силой при казенномъ завдываніи рельсовыми путями. Строгій выборъ образованныхъ людей во глав управленія желзно-дорожнымъ хозяйствомъ и гласный, не административный только, но и общественный контроль за ихъ дятельностью предохранятъ, однако, отъ административныхъ злоупотребленій. Подтвержденіемъ взгляда г. Головачева можетъ служить Пруссія: въ этомъ государств, какъ извстно, много желзно-дорожныхъ линій перешло въ руки казны и управляются эти дороги превосходно, принося правительству значительный доходъ.

Мы не отмчаемъ остальныхъ важныхъ выводовъ, къ которымъ пришелъ г. Головачевъ, отсылая читателей къ этому сочиненію, которое вполн сохранило интересъ и значеніе въ наши дни. Другое названное нами изслдованіе, магистерская и докторская диссертаціи г. Чупрова (Желзно-дорожное хозяйство), посвящено оцнк значенія и особенностей рельсовыхъ путей сообщенія въ экономической жизни вообще. Эти тщательно и талантливо обработанныя монографіи имютъ мало себ равныхъ въ западно-европейской литератур. Авторъ указываетъ въ первой части своего труда на авторитетныя мннія въ пользу пріобртенія желзныхъ дорогъ государствомъ. По мннію Шеффле, единственное возраженіе противъ передачи рельсовыхъ путей государству можетъ быть сдлано только съ точки зрнія политики: такая передача можетъ слишкомъ усилить правительственную власть и сдлаться опасною для свободы. Самъ профессоръ Чупровъ высказываетъ свое заключеніе въ очень осторожныхъ выраженіяхъ. ‘Быть можетъ,— говоритъ онъ,— въ настоящее время опытъ еще не даетъ достаточныхъ данныхъ для того, чтобы произвести ршительную перемну въ господствующей досел политик относительно рельсовыхъ путей. Быть можетъ, современное устройство и финансовое состояніе многихъ государствъ Европы препятствуютъ сосредоточить управленіе дорогами въ рукахъ правительствъ, хотя бы даже и выработалось несомннное убжденіе въ выгодности государственнаго хозяйства. Но во всякомъ случа анализъ желзно-дорожнаго производства придаетъ весьма значительную вроятность заключенію, что рано или поздно явится необходимость передать желзныя дороги въ завдываніе государства’ (гл. I, стр. 305).

Чтобы наглядне представить читателямъ значеніе вопроса о желзныхъ дорогахъ, приведемъ нсколько любопытныхъ данныхъ о развитіи рельсовыхъ путей сообщенія {Заимствуютъ ихъ изъ L’conomiste franais 1885 г., NoNo 3, 4.}. Къ концу 1883 года количество желзныхъ дорогъ на всемъ земномъ шар, открытыхъ для движенія, достигало 442,199 километровъ. L’conomiste franais напоминаетъ при этомъ, что земля иметъ, по экватору, 40,070 километровъ, а среднее разстояніе луны отъ земли не превышаетъ 388,500 километровъ. По выясненіямъ Нейманъ-Спалларта, сооруженіе міровой желзно-дорожной сти стоило около ста восемнадцати милліардовъ франковъ. Съ конца 1879 года было построено (въ четыре, слдовательно, года) 92,168 километровъ рельсовыхъ путей, т.-е., среднимъ числомъ, по 18,000 километровъ въ годъ. Въ этотъ срокъ Сверо-Американскіе Соединенные Штаты соорудили 56,329 километровъ, такъ что на долю всхъ остальныхъ государствъ приходится только 35,841 километръ. Всего существуетъ желзныхъ дорогъ: въ Америк — 224,454, въ Европ — 182,913, въ Азіи — 18,632, въ Австраліи — 10,534, въ Африк — 5,666 километровъ. Въ Германіи къ 1884 году рельсовые пути занимали 35,800, въ Великобританіи — 29,890, во Франціи — 29,688, въ Россіи — 25,121, въ Австро-Венгріи — 20,598, въ Италіи — 9,430 километровъ и т. д. Чтобы ясне понять эти цифры, необходимо прибавить, что въ Англіи на сто квадратныхъ километровъ приходится желзныхъ дорогъ 9,5 километра (больше только въ Бельгіи — 14,5 к.), я въ Россіи лишь 0,5 километра. Тмъ не мене, и у насъ желзныя дороги играютъ уже очень важную роль, и вопросъ о томъ, какъ ихъ строить, кому ими управлять, иметъ громадный практическій интересъ. Упомянемъ по этому случаю, что въ русской литератур есть обширное сочиненіе объ акціонерныхъ обществахъ профессора Тарасова (Ученіе объ акціонерныхъ компаніяхъ).

Понятенъ тотъ интересъ, съ которымъ ученые русскіе экономисты и все русское общество слдятъ за дятельностью нашихъ акціонерныхъ компаній, ворочающихъ десятками и сотнями милліоновъ рублей. Но въ этой отрасли экономической науки не появилось у насъ такихъ работъ, которыя отличались бы выдающеюся оригинальностью мысли. Это и понятно: банки, различныя товарищества и компаніи давнымъ-давно извстны Западу и изучены его политико-экономами. Вс учрежденія подобнаго характера, въ общемъ и главномъ, одинаковы повсюду, ибо капиталъ, какъ извстно, большой космополитъ. Другое мы замчаемъ въ разработк вопроса о тхъ видахъ промышленныхъ товариществъ, которые въ значительной мр составляютъ особенность нашей жизни. Русскія артели въ послдніе годы подверглись довольно внимательному изученію. Въ нкоторыхъ повременныхъ изданіяхъ (въ томъ числ въ Русской Мысли) появились основательныя статьи, посвященныя или вопросу объ артеляхъ вообще, или отдльнымъ видамъ артелей. Было издано много важнаго матеріала и по исторіи, и по современному положенію этого рода товариществъ. Но за профессоромъ Исаевымъ остается заслуга перваго (посл извстнаго сочиненія г. Калачева: Артели въ древней и ныншней Россіи, 1864 года) изслдованія, въ которомъ подвергся обработк уже собранный матеріалъ. Трудъ г. Исаева не безъ недостатковъ (онъ былъ его докторскою диссертаціею), и въ научномъ отношеніи, по-нашему мннію, стоитъ значительно ниже его магистерской диссертаціи: Промышленныя товарищества во Франціи и Германіи. Но нтъ никакого сомннія, что Артели въ Россіи оживили разработку вопроса и облегчили дорогу новымъ изслдователямъ. Нужно замтить, однако, что опредленія г. Исаева гршатъ неточностью. Онъ приходитъ къ такому заключенію посл разбора различныхъ отвтовъ на вопросъ — что такое артель: ‘Артель есть основанный на договор союзъ нсколькихъ равноправныхъ лицъ, совмстно преслдующихъ хозяйственныя цли, связанныхъ круговою порукой и участвующихъ при веденіи промысла трудомъ, или трудомъ и капиталомъ’. А нсколькими страницами дале авторъ присоединяетъ къ артелямъ еще два класса обществъ или товариществъ — кредитныхъ и страховыхъ. Такимъ образомъ, артели становятся синонимомъ промышленныхъ товариществъ вообще, и ихъ характерныя особенности растворяются въ книг г. Исаева, расплываются въ ней. Тмъ не мене, повторяемъ, сочиненіе это необходимо отмтить, говоря о движеніи русской экономической науки, и по важности вопроса, которому оно посвящено, и количеству и качеству труда, на него положеннаго.

Въ нашу цль не входитъ даже бглое указаніе на монографіи, многія изъ которыхъ отличаются большими достоинствами: он не служатъ показателями движенія науки. Въ этомъ отношеніи гораздо важне такія журнальныя статьи, какъ статья въ Слов о нашемъ пореформенномъ хозяйств Николая ***она. Но въ числ монографій по экономическимъ вопросамъ нкоторыя настолько выдаются по своему жизненному значенію, что невозможно не упомянуть о нихъ. Таковъ, напримръ, трудъ профессора Янсона: Опытъ статистическаго изслдованія о крестьянскихъ надлахъ и платежахъ. Этотъ Опытъ вызвалъ оживленную, даже страстную полемику и безспорно сослужилъ добрую службу общественному самосознанію, неотразимо, цифрами доказавши то крайне неблагопріятное положеніе, въ которомъ находится теперь, подъ бременемъ постоянныхъ причинъ и случайныхъ невзгодъ, значительная часть крестьянскаго населенія имперіи. Къ этой же групп изслдованій относимъ мы превосходную диссертацію г. Ходскаго: Поземельный кредитъ въ Россіи и отношеніе его къ крестьянскому землевладнію. Сочиненіе это печаталось первоначально въ нашемъ журнал и мы отмтимъ поэтому лишь то основное заключеніе, къ которому пришелъ г. Ходскій посл многосторонняго и тщательнаго изученія вопроса. Авторъ настаиваетъ на томъ, чтобы крестьянская земля, пріобртенная при посредств государства, была изъята изъ сферы свободнаго обращенія. ‘Государство должно удержать за собою верховное право собственности на землю, оставляя неоспоримымъ право вчнаго владнія и пользованія ею крестьянами, съ воспрещеніемъ имъ свободной продажи и заклада земли, пріобртенной съ содйствіемъ правительства’ (стр. 191). Г. Ходскій полагаетъ дале, что съ такимъ прекращеніемъ свободнаго обращенія крестьянскихъ земель ‘и при систематическомъ развитіи выкупной операціи вполн возможно создать органическую систему обширнаго крестьянскаго земельнаго кредита, въ которой выкупъ земель бывшихъ помщичьихъ крестьянъ, выкупъ земель бывшихъ государственныхъ крестьянъ и пріобртеніе новыхъ земель, т.-е. расширеніе крестьянскаго землевладнія, составятъ стройныя части одного великаго цлаго’ (стр. 250).

Къ такому же, въ основныхъ чертахъ, выводу пришелъ и К. Д. Кавелинъ въ статьяхъ въ Встник Европы, вышедшихъ потомъ отдльною книгою (Крестьянскій вопросъ). Изслдованіе знаменитаго ученаго охватываетъ этотъ вопросъ въ цломъ. Не экономическія только условія крестьянской жизни, а весь ея строй подвергается изученію въ названной книг, а потому мы и ограничимся лишь приведеніемъ слдующихъ словъ ея автора: ‘Преобладающійвъ Россіи общественный интересъ въ настоящее время и надолго еще впереди, это — устройство крестьянъ. Къ этому важнйшему длу должны быть направлены вс усилія правительства и общества’. Эти слова мы можемъ сопроводить лишь одною оговоркою: если общество у насъ само устроено вполн хорошо, то, разумется, мысль К. Д. Кавелина не должна потерпть никакихъ ограниченій. Тяжелое положеніе крестьянъ и неудовлетворительность дйствующей системы податнаго ихъ обложенія вполн доказаны статистико-экономическими изслдованіями. ‘О налогахъ, взимаемыхъ съ крестьянства,— читаемъ мы у профессора Алексенко (Дйствующее законодательство о прямыхъ налогахъ),— въ виду ихъ размровъ, нельзя даже сказать, что они берутъ извстную часть дохода, эти налога вырабатываются такъ же, какъ вырабатывается пропитаніе. Налоги съ торговли и промысловъ оказываются, при ближайшемъ вникновеніи въ дло, даже не налогами, какъ тягостями извстныхъ лицъ, а лишь затрудненіями торговой и промышленной дятельности, составными частями издержекъ производства, которыя имютъ быть возстановлены въ цнахъ товаровъ и продуктовъ’.

Сопоставляя данныя и заключенія, которыя находятся въ изслдованіяхъ русскихъ экономистовъ, невольно приходишь къ печальнымъ выводамъ относительно современнаго положенія нашего народнаго хозяйства. Только въ одномъ серьезномъ труд мы нашли оптимистическія соображенія. Считаемъ своею обязанностью привести эти соображенія, принадлежащія академику В. П. Безобразову (Отчетъ о всероссійской художественно-промышленной выставк 1882 года въ Москв. Томъ VI. Общее обозрніе выставки. Спб., 1884 г.).

‘Выставка 1882 года,— говоритъ г. Безобразовъ,— такъ далеко превзошла во всхъ отношеніяхъ вс предшествовавшія ей наши промышленныя выставки, что сдлалась настоящимъ событіемъ въ нашей общественной и даже государственной жизни’. ‘Посл цлаго ряда мрачныхъ событій въ нашей общественной жизни,— читаемъ мы дале,— это было первое отрадное явленіе, успхъ котораго былъ, къ тому же, единодушно признанъ во всхъ слояхъ и кружкахъ нашего общества’. Ученый редакторъ отчета очень подчеркиваетъ нравственное значеніе выставки, успхъ которой разсялъ будто бы пессимизмъ и уныніе и уничтожилъ сомннія въ достоинств реформъ прошлаго царствованія. Мы принадлежимъ къ числу горячихъ сторонниковъ основныхъ преобразованій, совершенныхъ при Император Александр II, но полагаемъ, что никакой промышленный успхъ не можетъ разсять въ этомъ отношеніи сомннія противниковъ реформъ, какъ не можетъ этотъ успхъ усилить обаяніе великихъ преобразованій въ глазахъ ихъ убжденныхъ защитниковъ. Но возвращаемся къ мыслямъ, которыя высказываетъ академикъ Безобразовъ. ‘Торжество это (успхъ выставки 1882 года) было тмъ боле убдительно, что оно произошло вскор посл продолжительнаго и изнурительнаго военнаго періода и вслдъ за цлымъ рядомъ прискорбнйшихъ явленій нашей внутренней общественной смуты. Объ экономическомъ изнуреніи Россіи посл войны, объ ея глубокихъ общественныхъ язвахъ, даже объ ея соціальномъ разложеніи говорили не только иноземные наши недруги, но даже наши соотечественники. На все это московскій промышленный праздникъ далъ громкій, точный, неопровержимый отвтъ. Безъ всякаго преувеличенія, и у насъ, и всюду за границей, онъ совсмъ неожиданно открылъ глаза на дйствительное внутреннее положеніе Россіи и ея ростъ за послднюю четверть вка, и она представилась несравненно въ боле здоровомъ вид, чмъ ее разрисовало воображеніе русскихъ и заграничныхъ пессимистовъ. Иностранцы, пишущіе о Россіи и возражающіе ея хулителямъ, всего боле ссылаются нын на московскую выставку’.

Оставаясь въ предлахъ только экономическаго вопроса, мы не можемъ согласиться съ г. Безобразовымъ, чтобы въ его дифирамбической характеристик выставки дло обошлось безъ всякаго преувеличенія. Въ этомъ же общемъ обозрніи выставки мы читаемъ слдующія, мало утшительныя строки: ‘Въ нашей публик, кром общей умственной отсталости, при нашихъ слабыхъ способахъ сообщеній, при нашихъ пространствахъ, недостаточной гласности, весьма мало распространены точныя свднія о Россіи (въ особенности мало техническихъ знаній), наша публика заражена издавна грубымъ предразсудкомъ, что все хорошее идетъ въ торговлю изъ-за границы, и этотъ предразсудокъ отчасти поддерживается недобросовстными торговцами (предразсудокъ, слдовательно, не особенно грубъ), при умственной неразвитости нашего торговаго міра, онъ очень медленно пробиваетъ новые пути для сбыта своихъ товаровъ, медленно расширяетъ ихъ рынки и также медленно узнаетъ новыя производства и новыя издлія’. Затмъ г. Безобразовъ признаетъ и такой важный фактъ: ‘какъ на всякой выставк, такъ и здсь большая часть товаровъ,— хотя и далеко не вс,— по всмъ категоріямъ принадлежали не къ зауряднымъ, не къ повседневнымъ рыночнымъ, а къ образцовымъ, наилучшимъ, возможнымъ‘.

И такъ, къ чему же сводится наше промышленное торжество? Наши фабрики и заводы, огражденные таможенною китайскою стною отъ соперничества западныхъ промышленниковъ, могутъ, при помощи, главнымъ образомъ, иностранныхъ директоровъ и мастеровъ, приготовить для выставки замчательно хорошіе образцы разнообразныхъ издлій. На внутреннемъ рынк такихъ товаровъ появляется мало. Мы видимъ въ этомъ печальные результаты чрезмрнаго покровительства, которое искусственно выгоняетъ изъ экономической почвы фабрики и заводы, какъ выгоняется въ подмосковныхъ огородахъ тощая и невкусная спаржа для гастрономовъ, желающихъ отвдать этого блюда пораньше, вопреки климату. Чтобы оказать извстной отрасли обрабатывающей промышленности покровительство не въ ея исключительныхъ интересахъ, а въ интересахъ всего народа, массы населенія, необходимо имть въ рукахъ точныя, неопровержимыя данныя, которыхъ у нашихъ публицистовъ-покровителей обыкновенно не имется. Сказанное не относится, конечно, къ академику Безобразову, строй экономическихъ воззрній котораго до-статочно извстенъ всмъ, интересующимся успхами экономической науки въ Россіи.

Но, быть можетъ, паши фабрики и заводы даютъ трудовой достатокъ на нихъ работающему люду, развиваютъ благосостояніе среди мстнаго населенія? На это мы имемъ отвтъ въ строго-безпристрастныхъ и мастерски обработанныхъ отчетахъ московскаго и Владимірскаго фабричныхъ инспекторовъ (кстати: что подлываютъ другіе инспектора?), въ изслдованіяхъ профессора Эрисмана и его товарищей, въ многочисленныхъ данныхъ, появляющихся въ повременной печати. Не станемъ на этомъ останавливаться: Русская Мысль знакомила и будетъ знакомить своихъ читателей съ нашимъ фабричнымъ бытомъ. Поставимъ только на видъ неумреннымъ сторонникамъ покровительственной системы, что въ Англіи, Германіи, Швейцаріи давно уже дйствуетъ фабричное законодательство, сильно ограничивающее область приложенія дтскаго и женскаго и (въ Англіи и Швейцаріи) срокъ мужскаго труда. Россія, имющая уже законъ объ упорядоченіи дтскаго труда, въ близкомъ будущемъ должна будетъ пойти въ этомъ направленіи дале. Какого возвышенія таможенныхъ пошлинъ потребуютъ тогда наши фабриканты и заводчики?

Подводя итоги сказанному, мы не можемъ не повторить сожалнія о томъ, что въ послдніе годы теоретическая политическая экономія была у насъ отодвинута совершенно на задній планъ. Отсюда и происходитъ, въ значительной мр, то шатаніе мысли въ вопросахъ экономической политики, которое замчается въ настоящее время. Но за то русская экономическая литература чутко отзывалась на вс крупныя явленія въ западно-европейской литератур. Марксъ, Родбертусъ, Джоржъ составляютъ предметъ разсужденій и споровъ, ихъ сочиненія или переводятся, или излагаются. Еще большее вниманіе русскихъ изслдователей было посвящено на изученіе нашей экономической жизни, въ ея прошломъ и настоящемъ. Въ этомъ изученіи была и есть настоятельная практическая потребность, и въ данномъ случа русская наука съумла идти рука объ. руку съ жизненными нуждами. Въ числ отмченныхъ нами сочиненій главное мсто и по количеству, и по качеству принадлежитъ профессорамъ университетовъ. Это показываетъ все пристрастіе нареканій на дятельность нашихъ университетовъ. Можно смло сказать, что русская наука вообще,— не только экономическая,— была преимущественно создана университетскими профессорами. Не подлежитъ ни малйшему сомннію, что немало талантливыхъ и важныхъ научныхъ изслдованій написано въ истекшій двадцатилтній періодъ людьми, не принадлежавшими къ ученой университетской корпораціи, но такія изслдованія, все-таки, составляютъ меньшинство. Наука въ Россіи двигалась до сихъ поръ, главнымъ образомъ, университетами.

Въ историко-экономическихъ и статистическихъ работахъ, которыхъ такъ много выходитъ у насъ въ послдніе годы, мы замчаемъ одно характерное явленіе: работы эти указываютъ на связь всхъ явленій народной жизни, на необходимость совмстнаго изученія экономическихъ фактовъ и фактовъ нравственнаго порядка. Въ виду сложности и громадности матеріала, изслдователю приходится, конечно, спеціализироваться,, но весьма часто мы встрчаемъ при этомъ оговорки, заране устраняющія упрекъ въ односторонности. Естественно поэтому, что все рже и рже встрчаются у насъ доморощенныя или заимствованныя простыя ршенія вопросовъ великой важности и сложности.

Одинъ общій упрекъ можно, по нашему мннію, сдлать русскимъ экономистамъ: они мало популяризируютъ научныя истины. Углубляясь, въ трудный частный вопросъ, отдаваясь изслдованію какого-либо міроваго явленія, русскій ученый забываетъ нердко, въ какой сред, при какихъ условіяхъ приходится ему дйствовать. Масса общества отстаетъ отъ движенія научной мысли, такъ какъ между этою мыслью и среднимъ русскимъ человкомъ часто не бываетъ посредника. Авангардъ ушелъ далеко впередъ, но главная армія двигается медленно, и вотъ въ тылу авангарда начинаются на эту армію назойливые партизанскіе назды. Богатство народное умножается отъ бумажныхъ денегъ,— настойчиво и не безъ успха твердятъ въ одной сторон,— такъ поставьте паровую машину для созданія этого національнаго богатства въ экспедицію заготовленія государственныхъ бумагъ. Запретите привозъ иностранныхъ товаровъ,— слышатся другіе голоса,— и наша фабричная промышленность пышно разцвтетъ. Въ русскомъ обществ мало политико-экономическихъ знаній, и поэтому всякая вздорная, но съ апломбомъ ведущаяся пропаганда вноситъ въ умы путаницу понятій. Мы не хотимъ, конечно, сказать этимъ, что вс ученые спеціалисты должны сами популяризировать результаты собственныхъ и чужихъ изслдованій: на это требуется особое расположеніе и талантъ. Мы сожалемъ только о томъ, что у насъ мало популяризаторовъ, а въ широкомъ распространеніи политико-экономическихъ знаній, въ демократизаціи ихъ давно уже чувствуется глубокая и настоятельная потребность.

В. Гольцевъ.

‘Русская Мысль’, кн. III, 1885

Научный обзоръ.

Движеніе русской экономической науки.

Читайте также: