Звезда падучая, Крылов Виктор Александрович, Год: 1894 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 18 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ДЛЯ СЦЕНЫ.

СБОРНИКЪ ПЬЕСЪ.

Томъ третій.

ИЗДАНІЕ ВИКТОРА АЛЕКСАНДРОВА.

Третье изданіе.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія Шредера, Гороховая, 49.
1894.

ОТЪ ИЗДАТЕЛЯ.

3) Комедія ‘Звзда падучая’ передлана изъ нмецкой пьесы ‘Der Prsident’, какъ и предъидущая, она, главнымъ образомъ, вертится около одной роли, здсь — около роли актера Каталова. Впрочемъ, здсь второстепенныя лица боле характерно очерчены и даютъ артистамъ боле колоритныя данныя для исполненія, особенно маленькая роль причудливой двушки и ея застнчиваго влюбленнаго. Обихъ этихъ ролей въ оригинал нтъ, он принадлежатъ передлк, какъ и многое другое въ сценаріи и деталяхъ разговора.

В. А.

ЗВЗДА ПАДУЧАЯ

КОМЕДІЯ-ШУТКА ВЪ ОДНОМЪ ДЙСТВІИ.

Фабула заимствована.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Семенъ едорычъ Гучковскій — уздный казначей.

Екатерина Дмитровна — его жена.

Софья едоровна (Соня) — его сестра.

Иванъ Александрычъ Воротинъ — секретарь казначейства.

Аполинарій Кузьмичъ Каталовъ — провинціальный актеръ и антрепренеръ.

Лакей у Тучковскихъ.

Дйствіе происходите въ уздномъ городк, въ квартир Тучковскихъ.

Комната гостинная. Въ глубин входная дверь. Справа выходъ въ садъ, слва дв двери.

Гучковскій сидитъ, читаетъ газету. Изъ сада появляется Соня, на ципочкахъ подходитъ къ нему и зажимаетъ ему глаза руками.

Гучковскій. (Барахтаясь.) Оставьте!! оставьте-же, говорятъ вамъ! что за глупыя шутки?! Оставьте!! (Вскакиваетъ.) Глупо какъ!!.

Соня. Боже мой, и тронуть не смй.

Гучковскій. Что за школьническія выходки?! вотъ даже оцарапала на виск.

Соня. А ты зачмъ не угадываешь, кто теб глаза зажалъ?!

Гучковскій. Сдлайте милость, не трогайте меня никогда, чортъ знаетъ, ей-богу, спокойно посидть нельзя.

Соня. Не трону, не трону, не безпокойтесь, не нужно.

Гучковскій. Совсмъ я не такъ настроенъ, чтобъ шутить.

Соня. Кто-жъ тебя знаетъ, какъ ты настроенъ?

Гучковскій. Удивительно пріятно… удовольствіе какое.

Соня. Да ужъ не трону, сказала.

Гучковскій. Что-жъ это ты? ужъ и прогнвалась. (Соня идетъ къ двери.) Соня, можно вдь хоть отвтить-то?

Соня. Конечно, прогнвалась: раскричался, разворчался… и я-то дура, шучу съ кмъ.

Гучковскій. Ты сперва узнай, почему, а потомъ и брани, я теперь, можетъ быть, готовъ объ стну головой биться, поневол все раздражаетъ… Могла бы войти въ положеніе человка.

Соня. (Подсаживаясь къ нему.) Что ты, что ты, въ самомъ дл, что съ тобой?

Гучковскій. Ахъ, Соня, я пренесчастный человкъ! и зачмъ я женился съ этакимъ характеромъ? но не могу я себя преодолть… не могу! не могу!..

Соня. Опять ревность?

Гучковскій. Что-же мн длать! все я поступаю, очертя голову! Ну скажи сама, ну, не глупость была моя женитьба?.. ду на мсяцъ въ Малороссію по длу, увидалъ въ знакомомъ семейств гувернантку, трахъ!— влюбился сразу и черезъ три недли ужъ женатъ на ней.

Соня. Такъ вдь вотъ два мсяца ты съ ней совершенно счастливъ.

Гучковскій. А кто меня знаетъ, какъ я счастливъ?.. Боже праведный, на что я женился? на что? теперь вдь если жена меня броситъ,— я, кажется, съ ума сойду.

Соня. Зачмъ ей бросать тебя? она тебя любитъ.

Гучковскій. Кто ее знаетъ, какъ она меня любитъ, она такая скрытная… Отчего она такъ сейчасъ и согласилась? Я только сдлалъ предложеніе, она сію секунду…

Соня. А ты бы хотлъ, чтобъ она годъ цлый тянула.

Гучковскій. Нтъ, я-бы одного мсяца не выдержалъ, я-бы не знаю что!— бросилъ-бы службу и туда совсмъ ухалъ.

Соня. Стало-быть, и прекрасно, что она сейчасъ согласилась.

Гучковскій. Да — но… да нтъ, ты не махай рукой,— я имю основанія… Погоди, слушай: ты сестра мн, ты меня любишь, ты должна войти въ мое положеніе… Положимъ, ты двушка, но ты двушка умная, ты поймешь… ты вникни только: она была гувернантка въ очень богатомъ дом, и тамъ постоянно ее окружали поклонники, къ нимъ здили вс важныя лица губерніи, наврно и самъ губернаторъ… а губернаторъ тамъ былъ такой!.. про него такіе слухи! это былъ первый волокита въ губерніи.

Соня. Что-жъ онъ, ухаживалъ, что-ли, за твоей женой?

Гучковскій. Ничего я этого не знаю, я никогда его не видалъ и ничего такого не слыхалъ, но вообрази: этотъ самый губернаторъ теперь переведенъ къ намъ… а?!.. и въ настоящее время онъ разъзжаетъ по губерніи и не нынче — завтра будетъ здсь у насъ.?

Соня. Такъ что-жъ?..

Гучковскій. Нтъ, ты совсмъ не хочешь войти въ мое положеніе!.. Ты вникни: они непремнно знакомы другъ съ другомъ, и онъ непремнно за ней ухаживалъ, ей-богу, ухаживалъ! она такая прелестная, такая прелестная, разв можно за ней не ухаживать?! Теперь они опять увидятся и, если можетъ быть жена вышла за меня замужъ только чтобы пристроиться, — она такъ скоро согласилась… теперь прідетъ этотъ генералъ, онъ богатый человкъ, а жена привыкла жить въ богатомъ дом, у нихъ каждый день тамъ было пять блюдъ за обдомъ, а у насъ только два… и если этотъ губернаторъ начнетъ ей напвать, и она найдетъ, что ей выгодне меня бросить… Что-жь ты молчишь? что ты на это скажешь?

Соня. Что я скажу?

Гучковскій. Да.

Соня. Дуракъ!— вотъ что я скажу.

Гучковскій. Дуракъ!?

Соня. Сумасшедшій человкъ, — наплелъ, наплелъ пустяковины, богъ знаетъ съ чего!

Гучковскій. Нтъ-съ, не богъ знаетъ! если ужъ на то пошло… Я говорю потому, что знаю: я нашелъ у нея въ письменномъ стол письмо.

Соня. Роется въ чужомъ стол! что-жъ такое за письмо?

Гучковскій. Письмо почтительное, но любовное, совсмъ такое, какъ пишутъ люди съ положеніемъ: ‘я люблю васъ, я давно люблю васъ… еще тамъ, подъ полуденнымъ небомъ’… и все въ этомъ род… и ‘я васъ сдлаю счастливой, если вы захотите идти за мной!’ Да, да, все это написано и подписано буквой И… съ такимъ росчеркомъ, что никто не пойметъ фамилію, но съ самымъ губернаторскимъ росчеркомъ… да еще И, а губернатора нашего зовутъ Ильинскій. Что-жъ, мало теб доказательствъ? все это случайное совпаденіе? Отчего-же это письмо попадаетъ мн именно теперь, когда губернаторъ надняхъ будетъ… И что это за воспоминаніе о полуденномъ неб!.. О! я несчастнйшій человкъ!

Соня. Покажи письмо.

Гучковскій. Къ чему это? точно ты мн не вришь, точно мн нужно тебя обманывать.

Входитъ Воротинъ.

Воротинъ. А я къ вамъ, Семенъ едорычъ, съ наиважнйшей новостью… Ахъ, Софья едоровна…

Соня. Съ барышней вы должны прежде здороваться, чмъ съ мужчиной.

Воротинъ. Виноватъ-съ, я не видалъ.

Соня. Вы медвдь неуклюжій.

Воротинъ. Да виноватъ-же, прошу прощенья.

Гучковскій. Перестань, Соня. Какая-же новость-тo? какая?

Воротинъ. Ахъ, удивительная: въ городъ пріхалъ становой изъ сосдняго узда, — тамъ ужъ прозжалъ новый нашъ губернаторъ, разсказываетъ про него просто чудеса.

Гучковскій. Что такое?

Воротинъ. Богъ его знаетъ, странный какой-тог здитъ одинъ, безъ секретаря, не позволяетъ никакихъ встрчъ, никакихъ самыхъ маленькихъ торжествъ, исправниковъ отъ себя прогоняетъ, въ город, гд остановится, все одинъ ходитъ, чтобъ никто не смлъ его сопровождать.

Гучковскій. (Сов.) Ага! что? нравится теб это?

Воротинъ. Сколько, говорятъ, съ нимъ ужъ этихъ казусовъ было: что не узнаютъ его и нагрубятъ. Охъ, господи, ужъ это что можетъ быть хуже, когда этакое коварство, одинъ всюду ходитъ… Этакъ вдь и не узнаешь, какъ онъ пожалуетъ.

Соня. Ахъ вы, трусишка!:

Воротинъ. Я, Софья едоровна, не за себя, что мн? а такъ, другихъ жалко, вдь какое-нибудь упущеніе маленькое всегда легко найти. Какъ прідетъ онъ невзначай, да пойдетъ тутъ рыскать никому невдомый…

Гучковскій. (Сон.) Ну-съ? всего этого теб мало? ты не догадываешься? не понимаешь? (Воротину.) Гд вы видли этого становаго?..

Воротинъ. У купца Курицына въ лавк, да теперь онъ врно ужъ ухалъ.

Гучковскій. Можетъ-быть, еще застану и успю поразспросить.

Беретъ шляпу и уходитъ.

Воротинъ. Вотъ вы говорите, я трусишка, посмотри-ка, какъ Семена едорыча перевернуло, чего онъ такъ волнуется?

Соня. А вамъ какое дло?— можетъ быть, у него есть свои особыя причины… Что вы суетесь, куда васъ не спрашиваютъ?

Воротинъ. Софья едоровна, почему это вы со мной обращаетесь до такой степени невжливо?

Соня. Что? какъ вы смли сказать?

Воротинъ. То есть, не невжливо, а такъ, какъ-то непостижимо… когда я — просто къ вамъ — не знаю какъ.. Простите, пожалуйста… позвольте васъ спросить: получили вы мое письмо!

Соня. Какое письмо?

Воротинъ. Я вамъ написалъ и просилъ Катерину Дмитровну передать: я тамъ, такъ сказать, всю душу выложилъ, всю мою привязанность, что чувствую…

Соня. Какъ-же вы смете мн писать все, что вы чувствуете? и какое мн дло до того, что вы чувствуете? Никакого я письма не получала, а если бы получила, да увидала, что вы мн такія, глупости пишете, я-бы, не читая, бросила въ печь ваше письмо.

Воротинъ. Какъ-же это, не читая, вы-бы узнали, что я вамъ глупости пишу?

Соня. Что это вы придираться ко мн стали? придираться?

Воротинъ. Не придираться, а право, вы меня совсмъ спутали: то вы любезны со мной и милы, и веселы, и слушаете, когда я говорю… всякое такое… и кажется, сами готовы со всею взаимностью… (Строгій взглядъ Сони.) да!.. а то вотъ этакъ швырнете меня…

Соня. Что это вы про меня изволите клеветать? Я еще, кажется, не мертвая… Со всею взаимностью?.. да откуда вы взяли?.. да… ахъ, боже справедливый!..

Входитъ Гучковская.

Гучковская. А, голубки мои, съ утра ужъ вмст.

Соня. Ты послушай-ка, Катя, какъ онъ на меня клевещетъ: чуть-чуть не сказалъ, что я въ него влюбилась. Да какъ вамъ въ голову пришла такая дерзость? ахъ, святители заступники!!. Полечи его немножко: у него, кажется, въ мозгу не совсмъ въ порядк… ахъ!!— вотъ одолжилъ.

Уходитъ налво.

Воротинъ. Мучительница она моя! измучаетъ она меня въ конецъ!

Гучковская. Будто, вы не видите, что она шутитъ.

Воротинъ. И вдь еслибъ я дйствительно что воображалъ, Катерина Дмитровна, а то, ей-богу, вотъ… не стану я вамъ врать… коли ужъ съ откровенностью… въ прошлую субботу, когда мы вечеромъ вдвоемъ гуляли въ саду… что тутъ было!! ну, да ужъ очень хорошо было.

Гучковская. Неужели поцловали ее?

Воротинъ. Нтъ-съ… какъ-бы я смлъ, сохрани господи, а ей-богу, разговоръ былъ такой!!, ну, самый, самый, самый интимный.

Гучковская. О чемъ же?

Воротинъ. Ну тамъ, что соловей такъ хорошо поетъ и звздъ на неб много, положимъ, все о вещахъ совсмъ обыкновенныхъ. Но что слова?— не въ словахъ дло, а чувствовалась эта близость, это что-то такое, ну, прелесть необъятная какая-то! Говоритъ она вамъ просто: какой вечеръ пріятный! а ты чувствуешь, что это не вечеръ пріятный, а пріятно съ тобой ходить, рука объ руку… и все такъ это, и все такъ, а теперь вотъ, подите…

Гучковская. Дайте ей покапризничать, надостъ, увидите, и сама она къ вамъ придетъ.

Воротинъ. Зачмъ вы ей не отдали моего письма?

Гучковская. Ахъ, голубчикъ, до того-ли мн? я въ эти два дня просто вся измаялась въ тревог.

Воротинъ. Въ тревог?

Гучковская. Ваше-то дло устроится, вы на Сон женитесь, а вотъ что съ нами будетъ?

Воротинъ. Какъ? что будетъ?

Гучковская. Я моего мужа совсмъ узнать не могу: онъ такой милый, добрый, — вдругъ теперь сталъ раздражительный, разсянный… и сколько я не добиваюсь, — ни лаской, ни злобой, ничмъ, ничмъ отъ него не допытаться.

Воротинъ. А что вы говорите? вдь и я замтилъ.

Гучковская. Какъ не замтить? только слпой не замтитъ. Съ тхъ поръ, какъ ждемъ этого губернатора — онъ самъ не свой… я ломаю себ голову, до четырехъ часовъ утра заснуть не могу. Чмъ помочь, когда онъ не говоритъ, что его мучитъ? Но что ужасне всего: мн кажется, я догадалась, въ чмъ дло.

Воротинъ. Въ чемъ же?

Гучковская. Вы вдь другъ мн? я могу съ вами прямо говорить?

Воротинъ. Помилуйте, за васъ въ огонь и въ воду! я васъ считаю своей благодтельницей.

Гучковская. Я ужасно боюсь, что онъ… сказать страшно!— что онъ истратилъ казенныя деньги.

Воротинъ. Неужели?..

Гучковская. Я не могу спросить его объ этомъ, но онъ проговаривался, онъ все говоритъ мн, что я привыкла къ боле богатой обстановк, безпрестанно охаетъ, что у него нтъ средствъ, чтобъ лучше жить, и какъ я его ни увряю, онъ ничего не хочетъ слушать… а между тмъ, я знаю, онъ на нашу свадьбу очень и очень потратился. Откуда-же онъ взялъ деньги?.. Онъ уздный казначей, казенный сундукъ водъ руками… можетъ-быть, думалъ посл поправиться и внести назадъ…

Воротинъ. Уфъ!! даже въ жаръ меня бросило.

Гучковская. А теперь онъ ждетъ прізда губернатора, понятно, что онъ безпокоится.

Воротинъ. Еще-бы, вдь это уголовное преступленіе.

Гучковская. Что-же длать — господи!

Воротинъ. Да, да, сейчасъ вотъ я ему сказалъ про губернатора, онъ такъ и переполошился, убжалъ справляться… а губернаторъ, говорятъ, все тайкомъ узнаетъ, всюду одинъ ходитъ, безъ провожатыхъ, и не доглядишь, какъ онъ подкрадется… Ахъ, господи, господи!— да сколько-же казенныхъ денегъ онъ истратилъ?

Гучковская. Почемъ я знаю, онъ ничего не говоритъ.

Воротинъ. Ну, видите что?— время терять нельзя: узнайте, во что-бы то ни стало, сколько денегъ онъ взялъ, а тамъ посмотримъ. Я достану денегъ, я себя заложу, а ужъ не допущу, чтобы Семену едорычу была непріятность какая-нибудь… только поскоре узнайте, а то, того гляди, губернаторъ появится.

Гучковская. Я сейчасъ-же переберу вс его счеты, онъ бережетъ ихъ аккуратно, подведу вс итоги прихода и расхода, я ужъ начала это длать… по разниц, хоть приблизительно, да узнаю цифру, а когда онъ вернется, я, можетъ-быть, прямо его спрошу.

Воротинъ. Да, да, поскорй за дло, а я, между тмъ, понюхаю, гд можно раздобыться деньгами.

Гучковская. Спасибо, спасибо вамъ.

Уходитъ.

Воротинъ. Это ужасное дло, это ужасно! это Сибирь. Чего-же онъ скрывается? отчего не говоритъ мн прямо? Кажется, мн-то можно довриться, да и служу я вмст,— секретарь казначейства. Впрочемъ, подтибрить казенныя деньги! правда, это такое дло, что отъ самаго близкаго друга скроешь.

Въ это время у порога двери въ садъ появился Каталовъ въ пальто и шляп, въ рукахъ у него трость. Видъ важный и степенный.

Каталовъ. Позвольте спросить, здсь живетъ Гучковскій, Семенъ едорычъ?

Воротинъ. Здсь, только теперь его дома нтъ.

Каталовъ. Извините, что я вхожу изъ сада,— я звонилъ у крыльца, никто мн не отперъ.

Воротинъ. Врно, человка услали. (Вглядываясь.) Да что это? Каталовъ!!. Аполинарій Кузьмичъ!

Каталовъ. Т-же и я, своей персоной… Вкъ цлый не писалъ двухъ словъ и грянулъ вдругъ, какъ съ облаковъ.

Воротинъ. Слышалъ, слышалъ я про ваши подвиги, вы, говорятъ, бросили службу, актеромъ стали, прославились въ пяти губерніяхъ, все лавры, лавры ногами попираете.

Каталовъ. Ну! такъ, по немножку!.. по мр и трудовъ и силъ…

Воротинъ. Какъ васъ въ нашу-то глушь занесло? Каталовъ. Проздомъ остановился со всей моей труппой, хочу дать здсь пятокъ спектаклей.

Воротинъ. Гд-же? у насъ театра въ город нтъ

Каталовъ. А тутъ въ казарм мстныхъ войскъ есть отличная зала. Мн ужъ начальникъ общалъ ее.

Воротинъ. На что-же вамъ Гучковскій понадобился?

Каталовъ. Да такъ, надо-хе всмъ здшнимъ визиты сдлать: кто со вліяніемъ, кто большое знакомство иметъ, — все это полезные люди.

Воротинъ. Ну, на этотъ счетъ вы ошибетесь…

Семенъ едорычъ живетъ очень скромно и одиноко, знакомыхъ у него очень мало и вліяніе его здсь самое неважное.

Каталовъ. Можетъ быть, можетъ быть, но относительно его у меня есть и другой умыселъ, и кажется, вы мн могли-бы тутъ немножко помочь. Скажите, вы хорошо знаете Тучковскихъ?

Воротинъ. Я принятъ здсь, какъ родной, — это лучшіе мои друзья.

Каталовъ. Что они — хорошіе люди?

Воротинъ. Съ дурными я-бы не сталъ дружиться.

Каталовъ. Разумется, но и услужливы, готовы въ нужд ближнему протянуть руку помощи?

Воротинъ. Добре ихъ я никого не знаю.

Каталовъ. Превосходно. Еще вопросъ: правда-ли, что они большіе любители театра? что сами устраивали спектакли любителей и оба играли на сцен — и мужъ и жена?

Воротинъ. Сколько разъ.

Каталовъ. И хорошіе актеры?

Воротинъ. По мн, чудесные, особенно жена.

Каталовъ. Стало-быть, все, какъ нельзя лучше. Изволите видть: для нкоторыхъ пьесъ у меня не достаетъ артистки, представительной свтской дамы, я и хочу попросить кое-кого изъ мстныхъ артистовъ-любителей, изъ здшнихъ, участвовать въ моихъ спектакляхъ, и вотъ, особенно желалъ-бы привлечь госпожу Тучковскую, Я объ ней много слышалъ.

Воротинъ. Ну, тутъ вы, кажется, попали немножко не кстати, въ другое время не говорю, но теперь…

Каталовъ. Что теперь?

Воротинъ. Тучковскимъ совсмъ не до спектаклей, надъ ними виситъ такая гроза!!. (Опомнясь.) Впрочемъ, что-же я съ вами толкую, мн некогда… не гроза, вы не подумайте что-нибудь, — а такъ, большія хлопоты… Извините, я спшу.

Каталовъ. Погодите, вы мн тоже нужны, какъ-бы мн еще васъ увидть?

Воротинъ. Посл, посл, вы гд остановились?

Каталовъ. Гд?— одинъ у васъ постоялый дворъ-то мало мальски почище.

Воротинъ. Такъ я васъ сыщу, до свиданья.

У ходитъ.

Каталовъ. Какъ суетится! Нтъ, тутъ что-нибудь да не такъ: сперва было проврался: гроза! а потомъ какъ будто скрыть хотлъ. Но кстати или не кстати, отступать не надо, къ кому-бы тутъ обратиться, чтобъ доложили обо мн мадамъ Гучковской?.. Попытаюсь, все-таки, можетъ, она и согласится.

Входитъ лакей.

Лакей. (При себя.) Кто это? (Каталову.) Вамъ кого угодно?

Каталовъ. А ты, братецъ, слуга?— доложи мадамъ Тучковской…

Лакей. Катерин Дмитровн?

Каталовъ. Ее зовутъ Катерина Дмитровна? ну, Катерин Дмитровн.

Лакей. Да вы откуда взялись?

Каталовъ. Съ улицы пришелъ черезъ садъ, не изъ печки-же выпрыгнулъ.

Лакей. А съ улицы, такъ-бы въ прихожую пожаловали, да пальто-бы сняли… кто-же это въ пальт въ гостинную идетъ?

Каталовъ. Что-жъ мн вс звонки, что-ли, оборвать?!.

Лакей. Подождали-бы маленько у двери, — велика важность.

Каталовъ. Ты, любезнйшій, сперва узнай, съ кмъ имешь дло, потомъ и будь грубіянъ… въ возьми пальто!

Снимаетъ пальто и остается во фрак, на которомъ видна изъ подъ обшлага звзда.

Лакей (Принимаетъ пальто и, увидавъ звзду, про себя.) Ахъ, ты матушки! звзда! генералъ!— вотъ было я маху-то далъ…да это ужъ не губернаторъ-ли? Должно, такъ и есть. (Громко.) Сейчасъ, ваше сіятельство!— сейчасъ доложу-съ.

Убгаетъ.

Каталовъ. Вотъ холопская-то кровь!— приструнилъ его — сейчасъ форсу сбавитъ. (Прохаживается.) Что-жъ бы это значило, что Воротинъ говорилъ: не кстати? почему не кстати? какая гроза?

Лакей. (Возвращается.) Сейчасъ, ваше сіятельство, сейчасъ выйдутъ-съ.

Беретъ пальто и уходитъ въ прихожую.

Каталовъ. Посмотримъ мадамъ Тучковскую, попытаемъ.

Входитъ Гучковская.

Гучковская. (Протягивая руку.) Какъ мн благодарить васъ за честь? вы сами приходите къ намъ, мы этого не смли и ожидать, и если бы мой мужъ зналъ это, онъ-бы ни за что не ушелъ.

Каталовъ. Помилуйте, я долженъ благодарить за честь и за счастье. (Про себя.) Какая любезная дама.

Гучковская. У насъ давно весь городъ переполошился, ожидая васъ.

Каталовъ. А! это длаетъ честь вашему городу. Признаюсь, я никакъ не надялся на такой пріемъ, я пользуюсь еще слишкомъ скромной извстностью.

Гучковская. Полноте, ваша слава гремла здсь прежде даже, чмъ вы появились въ нашей губерніи.

Каталовъ. Моя слава! грем… (Про себя.) Какая образованная дама.

Гучковская. И мы отъ души порадовались, когда узнали о прізд такого знаменитаго начальника.

Каталовъ. Начальника!! о! о! это ужъ слишкомъ. Конечно, я человкъ со вкусомъ, имю маленькое право высказывать свое мнніе, но назвать себя начальникомъ такихъ прекрасныхъ и образованныхъ артистокъ, какъ вы,— нтъ-съ!— этого я себ никогда не позволю.

Гучковская. Артистокъ?

Каталовъ. Разумется.. положимъ, вы артистка-любительница, но страстно любящая сценическое искусство.

Гучковская. Ахъ, вы врно слышали, что я иногда играю въ любительскихъ спектакляхъ?

Каталовъ. Не только играете, но мн достоврно извстно, что и вы, и вашъ супругъ превосходные актеры.

Гучковская. (Про себя.) А! ужъ ему насплетничали про наши актерскія зати. (Ему.) О, нтъ! мой мужъ слишкомъ занятъ длами службы, ему некогда актерствовать.

Каталовъ. Длами службы! Что такое служба, въ сравненіи съ восторгомъ толпы, которая отъ одного твоего движенія приходитъ въ художественный экстазъ?! Неужели душу человка можетъ наполнить какое-нибудь уздное казначейство? вдь что такое это уздное казначейство, вдь это: пятью-пять? двадцать пять!— нельзя лучше отвчать, шестью-шесть?— тридцать-шесть!— это длаетъ вамъ честь… Хе, хе, хе…

Гучковская. (Про себя.) Правду говорили, что онъ чудакъ.

Каталовъ. Служба превращаетъ человка въ машину, если онъ не отвлекается и даже не увлекается.

Гучковская. (Про себя.) О, какой хитрый, хочетъ вывдать. (Ему.) Извините меня, по мннію моего мужа, служба прежде всего.

Каталовъ. Позвольте имть смлость вамъ не поврить. Вы совершенно незаслуженно унижаете вашего супруга, я очень хорошо знаю, что онъ совсмъ не такой формалистъ.

Гучковская. Откуда-же вы это знаете?

Каталовъ. Да такъ-съ, потому-что, какъ это говорится въ ‘Чайномъ цвтк’ (Напвая.) Я вижу всякого насквозь!— все насквозь! мн не вотрешь очковъ, небось!— это брось!.. Вижу все, — все, все, все… знаю все,— все, все, все, все…

Гучковская. (Про себя.) Странный губернаторъ.

Каталовъ. Я, сударыня, не позволю себ явиться въ городъ прежде, чмъ не узнаю всю подноготную про всхъ его обитателей.

Гучковская. (Про себя.) Онъ меня пугаетъ. (Ему.) Кто-же это вамъ доноситъ?

Каталовъ. О! на это у меня тоже есть свои шпіоны и сыщики.

Гучковская. Шпіоны и сыщики? это ужасно!.. Но неужели-же вы врите всему, что говорятъ?неужели вы обращаете вниманіе на всякую пустую болтовню, сплетню?

Каталовъ. Не только на сплетню и болтовню, но даже на печатную критику никакого вниманія не обращаю. Для меня-съ — вс журнальныя гоненія насъ не могутъ устрашить и лишь ваше снисхожденіе…

Гучковская. Да, снисхожденье, снисхожденье нужно къ людямъ прежде, чмъ ихъ осуждать.

Каталовъ. Позвольте, однако, чего вы такъ волнуетесь?

Гучковская. Нтъ, я ничего… я…

Каталовъ. Нтъ-съ, вы волнуетесь, и превосходно волнуетесь: поразительная мимика лица, порывистыя движенія рукъ, все обличаетъ… да-съ… Воротинъ былъ правъ, говоря, что надъ вами нависла гроза и что я немножко не-кстати явился.

Гучковская. Какъ, вы знаете Воротина?

Каталовъ. Мы съ нимъ давнишніе знакомые.

Гучковская. Вы его видли? вы говорили съ нимъ?

Каталовъ. Да-съ, минутъ десять тому назадъ.

Гучковская. И онъ разсказывалъ вамъ про насъ?

Каталовъ. Все, все ршительно.

Гучковская. (Про себя.) Все сказалъ, такъ вотъ кто шпіонъ!?.. (Ему.) О, послушайте, простите, что я съ вами буду говорить прямо: не правда-ли, вы не сухой администраторъ, вы человкъ?..

Каталовъ. Какъ-съ человкъ?

Гучковская. Человкъ? вамъ доступно чувство гуманности.

Каталовъ. О! конечно-съ.

Гучковская. Вы признаете, что не все то преступленье, что преступленьемъ называютъ?

Каталовъ. О! еще-бы: однь злодя въ золото, и стальное копье закона сломится безвредно, разднь его и онъ повалится отъ соломины Пигмея… всхъ оправдаю я!

Гучковская. Вотъ истинно рчь благороднаго человка.

Каталовъ. Еще-бы? Шекспировская рчь!— это изъ ‘Короля Лира’.

Гучковская. И вы поймете, что если мой мужъ взялъ казенныя деньги…

Каталовъ. (Испуганно.) Что-съ?

Гучковская. Только крайность его довела до этого, — и онъ вернетъ эти деньги, онъ скоро вернетъ ихъ.

Каталовъ. (Про себя.) Хапнулъ изъ казеннаго сундука, дло не ладно.

Гучковская. Вы не захотите погубить насъ, вы войдете въ положеніе моего мужа, вы не опозорите его честное имя!

Каталовъ. (Про себя.) Пахнетъ уголовщиной, — нтъ, я отъ такихъ знакомыхъ подальше.

Беретъ шляпу.

Гучковская. Куда-же вы? погодите… отвтьте-же!

Каталовъ. Извините, я тороплюсь.

Гучковская. Вы не хотите мн отвтить?

Каталовъ. (Про себя.) Поднимется это дло, да привлекутъ меня свидтелемъ, да задержатъ здсь на мсяцъ,— нтъ-съ! я чрезъ недлю долженъ начать спектакли на ярмарк.

Гучковская. Вы хотите погубить насъ?

Каталовъ. Никакъ нтъ-съ, на это я не имю никакого желанія, но изъ за васъ подвергнуть непріятностямъ себя я-бы тоже никакъ не желалъ и потому…

Раскланивается.

Гучковская. Погодите! ради бога, погодите!

Каталовъ. Виноватъ-съ, никакъ не могу.

Уходитъ, оставляя на стол свою трость.

Гучковская. Дайте объяснить вамъ!!.. Ушелъ… Мы погибли!.. Онъ боится непріятностей, онъ! губернаторъ, отъ котораго зависитъ все… И Воротинъ!— Воротинъ могъ насъ выдать! вотъ чего-бы я никогда не подозрвала. А что, если губернаторъ обманулъ меня? если ему ничего не было извстно, и онъ сказалъ про Воротина только, чтобъ выманить нашу тайну?.. Вдь тогда, значитъ, я сама выдала моего мужа. (Ходитъ въ волненьи.) Я сама его погубила!.. Боже мой, да что-же это!?

Соня. (Выглядывая въ дверь.) Катя, ты одна?

Гучковская. Войди, войди, Соня, утшь меня, успокой меня, я съ ума сойду! Какое несчастье, какое несчастье!!

Соня. (Войдя.) Что такое случилось?

Гучковская. Соня! онъ не проститъ мн?!

Соня. Кто?

Гучковская. Мой мужъ.

Соня. Что не проститъ?

Гучковская. Я ужасно виновата передъ нимъ! ужасно! ужасно!

Соня. Что ты, Катя, — неужели его подозрнія справедливы?.. и ты могла настолько увлечься…

Гучковская. Но этотъ человкъ такъ вкрадчивъ, такъ хитеръ… Вс увряютъ, что онъ чудакъ,— онъ не чудакъ, онъ представляется чудакомъ, чтобы все высмотрть, все вывдать, и потомъ безъ всякой жалости загубить человка.

Соня. Про кого ты говоришь?

Гучковская. Про нашего новаго губернатора, онъ только-что ушелъ отсюда.

Соня. Какъ? ты съ нимъ видлась?— ты съ нимъ говорила? и онъ такъ тайкомъ отъ всхъ прибжалъ къ теб?.. Постой!— вонъ братъ идетъ по саду… Катя, ради бога! ради всего святаго! прежде, чмъ ршиться на что-нибудь, дай мн поговорить съ тобой по душ!

Гучковская. Я сама тебя прошу объ этомъ, научи меня, что длать!..

Соня. Иди-же скорй въ свою комнату и жди меня тамъ, я сейчасъ приду, я только немножко разговорю брата, чтобъ отвлечь его мысли.

Гучковская. Лучше прямо сказать ему.

Соня. Нтъ, нтъ, ты его не знаешь такъ, какъ я… Онъ не выдержитъ, онъ застрлится…

Убгаетъ въ садъ.

Гучковская. Правда, онъ не перенесетъ позора тюрьмы, онъ убьетъ себя!.. Что длать? что длать? что длать?

Входитъ Воротинъ.

Воротинъ. Слышите, какую я вамъ новость принесъ: губернаторъ-то вдь пріхалъ, съ утра разгуливаетъ по городу, а исправникъ этого и не зналъ, теперь его превосходительство въ больницу пошелъ.

Гучковская. Я вамъ скажу хуже: онъ былъ здсь.

Воротинъ. Неужели?

Гучковская. Скажите мн откровенно, Иванъ Александрычъ, вы разсказали ему, что мой мужъ истратилъ казенныя деньги?

Воротинъ. Я?! да я его еще въ глаза не видалъ.

Гучковская. Честное слово?

Воротинъ. Честное слово. Да что вы? богъ съ вами, разв я могъ?..

Гучковская. Стало-быть, онъ лгалъ, чтобъ ловче вывдать…

Воротинъ. Какъ это?

Гучковская. Какъ, какъ? шутомъ прикинулся, куплеты напвалъ… Уврилъ меня, что давно съ вами знакомъ, что сейчасъ видлъ васъ и говорилъ съ вами, — словомъ, такъ подвелъ меня, что я ему все разсказала, все!

Воротинъ. Катерина Дмитревна, что вы сдлали?

Гучковская. Пожалйте-же меня, поддержите меня!.. я и безъ того вн себя, а онъ самъ растерялся.

Воротинъ. Какъ-же мн?..

Гучковская. Мой мужъ идетъ сюда!.. Пойдемте, посовтуемтесь, пока онъ ничего не знаетъ.

Уводитъ его. Изъ сада входитъ Гучковскій, за нимъ Соня.

Гучковскій. Оставь меня, пожалуйста, не успокоивай, не утшай!.. Нтъ ничего хуже, какъ когда утшаютъ человка.

Соня. Вотъ видишь, ты какой: ты заставилъ меня совсмъ высказаться, потому-что общалъ выслушать меня до конца, а теперь…

Гучковскій. Что-жъ мн еще слушать? Довольно и того, что мои подозрнія оправдались: я знаю, что этотъ господинъ хочетъ увлечь мою жену, что онъ былъ здсь… чего-же еще?

Соня. Я умоляю тебя объ одномъ, дай мн только часъ времени.

Входитъ лакей.

Лакей. Господинъ губернаторъ опятъ пожаловали.

Гучковскій. А, очень кстати, милости просимъ, мы объяснимся съ нимъ. Уйди, сестра.

Соня. Ни за что я тебя одного не оставлю.

Гучковскій. Проси-же.

Лакей. (Растворяя дверь.) Пожалуйте.

Впускаетъ Каталова и уходитъ,

Каталовъ. Извините, пожалуйста,— очень пріятно познакомиться, я сегодня утромъ былъ здсь и оставилъ мою палку, — это подарокъ одного близкаго друга, и я…

Гучковскій. Вотъ ваша палка, ваше превосходительство, но прежде, чмъ вы ее получите, позвольте мн съ вами объясниться.

Каталовъ. (Про себя.) Къ чему эти неумстныя шутки? зачмъ онъ меня называетъ ваше превосходительство?

Гучковскій. (Показывая на Соню.) Это сестра моя, и ей все извстно точно такъ-же, какъ и мн. Здсь мы не на служб, нтъ ни начальниковъ, ни подчиненныхъ, мы оба здсь частные люди, и чмъ скоре къ длу, тмъ лучше. Вы пользуетесь, милостивый государь, очень незавидной славой.

Каталовъ. Это вдь какъ кто смотритъ: одному не завидно — другому завидно.

Гучковскій. Вы совращаете молодыхъ женщинъ на такого рода жизнь…

Каталовъ. Позвольте-съ, у васъ, можетъ быть, на этотъ счетъ свои воззрнья… но…

Гучковскій. Такъ вы находите почтеннымъ ворваться въ чужую семью?..

Каталовъ. Что вы? что вы?

Гучковскій. Скажите-же мн по совсти: зачмъ вы приходите сюда? небось, только затмъ, чтобы познакомиться со мной и съ моей женой?— Вы пришли уговаривать жену мою…

Каталовъ. Дайте-же мн, наконецъ, хоть одно слово сказать. Я не знаю, кто вамъ сообщилъ, но, если вамъ извстно, я отговариваться не стану: да-съ, я имлъ намреніе… изволите видть, мн нужна изящная, презентабельная дама.

Гучковскій. Безподобно!

Каталовъ. У меня такой нтъ… Ну-съ… такъ какъ ваша супруга славится, какъ талантливая актриса… я хотлъ…

Гучковскій. Что? что вы хотли? разыгрывать съ ней любовныя сцены? здсь, въ моемъ дом?

Каталовъ. Нтъ-съ, не здсь, а въ казармахъ мстныхъ войскъ. Здсь гд-же? здсь тсно.,

Гучковскій. Боже всесильный! *

Соня. Постой, Сеня, погоди, ты совсмъ одурлъ… тутъ происходитъ какая-то путаница.

Гучковскій. Скажи лучше: драма происходитъ! ужасная драма… Его превосходительство…

Каталовъ. Или средство нравиться… Знаю, только это не драма, а водевиль.

Гучковскій. Для васъ, можетъ быть, водевиль, а для меня драма.

Каталовъ. Для всхъ водевиль… ‘Его превосходительство, или средство нравиться’… мн это хорошо извстно…

Гучковскій. Что извстно? что? средство нравиться?

Каталовъ. (Скрести руки на груди.) Да-съ… ‘Средство нравиться… (Отходя.) или его превосходительство’ — водевиль въ одномъ дйствіи… Сколько разъ самъ игралъ.

Гучковскій. (Не слушая его.) Я-же васъ заставлю забыть это средство!

Бжитъ, его останавливаетъ Гучковская, входящая съ Воротинымъ.

Гучковская. Куда ты? остановись!

Гучковскій. Дай мн мои пистолеты!! дай пистолеты!!

Каталовъ. (Оставаясь, до отхода Воротина, въ глубин, со скрещенными на груди руками.) Несчастный преступникъ! опомнитесь! успокойтесь! Не прибавляйте къ одному преступленію другое… Если вы еще только похитили казенныя деньги…

Гучковскій. Что? да съ чего вы взяли?

Гучковская. Мой другъ, прости меня! я проболталась: онъ знаетъ все!

Воротинъ. И онъ знаетъ, и губернаторъ знаетъ, и вс знаютъ,— вс!

Гучковскій. Что знаютъ?

Каталовъ. Что вы хапнули изъ казеннаго сундука.

Гучковскій. Да вы вс очумли… Кто-же это сказалъ?

Воротинъ. Вотъ Катерина Дмитревна.

Гучковская. Нтъ, Иванъ Александрычъ предполагалъ.

Гучковскій. Что за дичь такая? никогда ничего подобнаго не бывало, казенный сундукъ въ неприкосновенности, хоть сейчасъ ревизуйте.

Гучковская. А! у меня гора съ плечъ упала… Но все-таки я не могу больше выносить твоей скрытности и твоего печальнаго вида, ты долженъ мн сейчасъ-же сказать: отчего ты измнился въ послднее время? отчего ты сталъ мраченъ и раздражителенъ? какое горе у тебя на душ?

Гучковскій. Какое горе?— горе обманутаго мужа! Да, Катя, если ты выходила за меня замужъ, не любя, надо было это прямо сказать,— я, по крайней-мр, былъ-бы приготовленъ къ тому, что ты станешь получать вотъ какія письма.

Подаетъ ей письмо.

Гучковская. Откуда ты взялъ?

Гучковскій. Изъ твоего стола.

Гучковская. (Читаетъ.) ‘Небесный ангелъ, предметъ моихъ вчныхъ мечтаній’… Ха-ха-ха!.. да это Иванъ Александрычъ писалъ и просилъ Меня передать Сон.

Соня. (Вырывая письмо.) Мн?

Воротинъ. Нтъ, нтъ, отдайте назадъ, я не хочу…

Соня. Вы смли мн писать любовное признаніе? вы предлагаете мн руку и сердце?

Воротинъ. Нтъ-съ, я отказываюсь… Положите, что этого ничего не было… изорвите письмо.

Соня. Что? вы отъ меня отказываетесь? Вы мн длаете предложеніе, а потомъ отказываетесь? вы не хотите на мн жениться?

Воротинъ. Я не хочу… то-есть, я хочу… я только не смю хотть.

Соня. Вы позволяете себ такъ компрометировать меня?.. Братъ, заступись за свою сестру, онъ не хочетъ на мн жениться.

Воротинъ. Софья едоровна, полноте-же, ради бога, что вы меня швыряете, какъ мячикъ какой?.. Еще-бы мн не хотть на васъ жениться, согласитесь вы только.

Соня. Ни за что не соглашусь, вы меня обидли.

Гучковская. Соня, брось это баловство,— ты видишь, изъ за твоихъ шутокъ я не ршилась теб передать его письмо, и оно едва не разсорило меня съ моимъ мужемъ.

Соня. Зачмъ-же ты не отдала мн письма? ты-то, кажется, недлю тому назадъ могла замтить, что я дала себ слово выйти за него замужъ.

Воротинъ. Вы!.. о, моя радость!

Цлуетъ ея руки.

Соня. Я себ дала слово, а не вамъ… оставьте!

Идетъ въ глубину.

Воротинъ. Нтъ, нтъ, вы общали, вы общали, сказаннаго не вернешь!

Идетъ за ней.

Гучковскій. Ну!! виноватъ, ваше превосходительство, виноватъ!.. Катя, прости меня… повинную голову мечъ не счетъ.

Каталовъ. Что онъ меня все превосходительствомъ величаетъ?

Гучковскій. (Каталову.) Только скажите-же ради бога: коли это все вздоръ и пустяки, зачмъ-же вы говорили, что хотите похитить мою жену?

Каталовъ. Никогда я этого не говорилъ.

Гучковскій. Сейчасъ-же вдь вы мн сознавались, что думали уговорить ее…

Каталовъ. Да-съ, — сыграть здсь въ одномъ изъ моихъ спектаклей, такъ какъ я много слышалъ про ея сценическій талантъ, а у меня въ трупп именно не достаетъ, представительной дамы.

Гучковскій. Въ какой трупп? въ какихъ спектакляхъ?

Каталовъ. Разв вы не знаете, что я захалъ въ этотъ городъ исключительно, чтобы исполнить здсь нсколькой спектаклей?

Гучковскій. Да, чортъ возьми, кто-же вы такой?!

Каталовъ. Вы не знали?.. удивляюсь… Актеръ и антрепренеръ Каталовъ, Аполинарій Каталовъ, честь имю рекомендоваться.

Гучковская. Актеръ?.. такъ не вы губернаторъ?!

Воротинъ. (Изъ глубины.) Губернаторъ! ха-ха-ха… онъ-то губернаторъ, съ чего вы взяли?

Гучковскій. Милйшій мой Аполинарій…

Воротинъ. Кузьмичъ.

Гучковскій. Аполинарій Кузьмичъ, позвольте же васъ спросить, кто вамъ пожаловалъ звзду? да еще не театральную, а настоящую, Станиславскую.

Воротинъ. Гд? гд? въ самомъ дл… ха-ха-ха…

Каталовъ. (Сконфуженно.) Ахъ, господи… Какая разсянность!.. Это, это… изволите видть, въ послдній разъ мы играли ‘Горе отъ ума’… я въ этомъ фрак изображалъ князя Тугоуховскаго, такъ звзда-то и осталась… Господи, и она произвела такую кутерьму. Хе, хе… (Снявъ звзду и пряча ее въ карманъ.) Это, это — звзда падучая, видите, ея ужъ и нтъ.

Вс смются. Группа.

ОТЪ ИЗДАТЕЛЯ.

ЗВЗДА ПАДУЧАЯ

Читайте также: