ВЗРЫВ ВОЗМУЩЕНИЯ
ВЗРЫВ ВОЗМУЩЕНИЯ
I. Взрыв возмущения в городе
I. Взрыв возмущения в городе
II. Взрыв возмущения в деревне
II. Взрыв возмущения в деревне
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Взрыв возмущения, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1921
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.
Очень многие эмигрантские газеты твердят изо дня в день:
‘Россия может освободиться от большевиков только взрывом возмущения изнутри’.
Разрешите это возмущение изобразить в красках.
— Отваряй, ч-черт!
— Отворяю. Пожалуйте. Что прикажете?
— Обыск будем делать, так как ты есть саботажник и тайный агент Антанты.
— Антанта? Это чего будет?
— А черт его знает. Сахар, мука есть?
— Вот тут немножко… Дня на три. Всё заберете?
— Всё. Не был бы шкурником, не забрали бы.
— Я, конечно, товарищи, понимаю, что я шкурник… Но если бы вы были любезны объяснить мне значение этого слова.
— А черт его знает, что оно обозначает. Это мучица? Давай и мучицу.
— Вам бы в мешочек удобнее. Вот-с. Холстинный. Крепкий.
— Золото, бриллианты имеешь?
— Немножко. Дать?
— Гони! Да ты, черт, хотя бы мандаты на право обыска спросил, что ли? По правилам. Нельзя же так!
— А не все ли мне равно — по мандату забираете или просто. Больше ничего не потребуется?
— Сапоги есть?
— Сейчас сниму.
— Так-с. А теперь мы тебя должны арестовать.
— Ну что ж, арестуйте. В тюрьму сначала или прямо к стенке?
— Это, брат, тебя не касается.
— Виноват, я только в том смысле, что если в тюрьму, я бы одеяльце и подушку прихватил.
— А ты прихватывай. Это никогда не лишнее. Ты уж и мешок с продуктами донеси.
— Отчего ж не донести. Донести можно. От одного пудика плечо не отвалится.
— Ну вот, тут можно и остановиться. Рой яму!
— Слушаюсь. Для одной персоны?
— Экой дьявол какой! Да ты бы хотя бы выругался для порядку. Палачами назвал, что ли.
— Да ведь прикладами тогда бить будете.
— Это ты верно. За этим не спустим.
— Ну вот, видите. Зачем же мне… Готова ямка. В самый раз, может, будет. Где мне стать?
— Да у ямки же становись, чудак-человек.
— Только слушайте. Ведь я когда свалюсь, то вам уже не смогу яму засыпать. Как же быть?
— Ничего, мил человек, не беспокойся. Сами для себя потрудимся, закопаем. Гм… Может, распоряжение какое желаешь дать?
— Есть мне очень хочется.
— Ну это уже теперь не стоит.
— Положим, верно. Ну, мне становиться, что ли. . . . . .
— Здорово, братцы, ну как живете?
— Да плохо живем, барин.
— Что же так?
— Брюхо с голоду подвело.
— Вот чудаки — народ. А вы бы хлеб ели — вот бы брюхо и не подвело.
— А где же его взять, хлеб-то?
— Сеять надо.
— Где же его сеять, ежели скота нет?
— Куда же вы его подевали? Неужто на котлеты стравили?
— Где уж нам котлеты? Коммуна для Красной армии позабирала.
— А вы бы не дали.
— Не дашь! У него, чай, ружжо есть!
— Гм… да! Чего же вы с прошлого года хлеб не спрятали?
— Прятали. Да какое там! Взяли для Красной армии. Ружжо у его есть.
— Ружжо, ружжо… А вы все-таки бороться должны. Каждое село, каждая волость выставила бы всех молодых парней…
— Эка хватились! Да все же наши парни у Красной армии. Позабраты.
— Ловко это выходит: у вас же молодежь позабирали, У вас же лошадей для нее реквизировали, на ваших же лошадей ее посадили, вашим же хлебом накормили да против вас же выставили!
— Выходит, что так.
— Чего же вы теперь делать думаете?
— А помирать, думаем.
— Виноват, это как же так?
— А вот так же. Видите, лежу?
— Ну, лежишь. Я думал, отдыхаешь.
— Один такой отдохнул. Седьмой день не евши. Вот так полежу, полежу, а потом и помру,
— Эх, ежова голова! Да ты чем так терпеть от этой проклятой кончины, взял бы и восстал!
— Восстанешь тут. Может, приподнимешь да придержишь — вот и будет все мое восстание. Нет уж, чего там — помирать надо.
А тем временем ‘идет, гудет зеленый шум’ в эмигрантской прессе:
— Никаких интервенций! Россия сбросит большевизм только могучим возмущением изнутри. . . . . . . . . .
Впервые: Зарницы, 1921, 25 сентября, No 23. Печатается впервые по тексту журнала.