Вмсто моднаго лозунга: ‘внчать зданіе’ ‘Русь’ поставила лозунгомъ: уздъ.
Вмсто моднаго лозунга: ‘внчать зданіе’ ‘Русь’ поставила лозунгомъ: уздъ.
‘Русь’ 7-го ноября, 1881 г.
Вместо модного лозунга: ‘венчать здание’ ‘Русь’ поставила лозунгом: уезд, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1881
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
Въ настоящемъ No нашей газеты, которымъ заканчивается и первый годичный кругъ изданія ‘Руси’, вамъ неожиданно приходится возвратиться къ тому самому вопросу, которымъ началось ея вступленіе на журнальное поприще, который былъ поставленъ вами въ 1-мъ же No, 15 ноября 1880 г., и накликалъ на насъ цлую бурю негодованія, цлый градъ насмшекъ и брани со стороны такъ-называемой либеральной прессы. На этотъ разъ, впрочемъ, мы вовсе не намрены входить въ новое обстоятельное разсмотрніе самаго вопроса, а желаемъ лишь обратить вниманіе нашихъ читателей на правительственное сообщеніе (см. ниже) объ образованіи, по Высочайшему повелнію, подъ предсдательствомъ статсъ-секретаря Каханова, особой коммиссіи для составленія проекта мятнаго управленія, т. е предположеній о преобразованія губернскихъ и уздныхъ административныхъ учрежденій съ соотвтственнымъ измненіемъ мстнаго общественнаго управленія, какъ въ уздахъ, такъ и въ городахъ.
Читатели помнятъ конечно, какому гнву большинства нашихъ органовъ печати подверглась въ то время ‘Русь’ за то, что осмлилась отвлекать общественную мысль отъ безплодныхъ, пустыхъ, вредныхъ фантазій къ насущнымъ потребностямъ нашей русской дйствительности, и вмсто моднаго лозунга ‘внчать зданіе’ поставить лозунгомъ ‘уздъ’ съ его крестьянскимъ и земскимъ самоуправленіемъ въ связи съ управленіемъ административнымъ. Съ какою наивною откровенностью злобствовала тогда эта ‘либеральная’ пресса по поводу преподаннаго ‘Русью’ совта смирить заносчивыя и вовсе не либеральныя мечты о призваніи будто бы либераловъ теоретиковъ, доктринеровъ или вообще ‘интеллигенціи’ (отрицающей въ Русскомъ народ всякую возможность какой-либо политической и духовной самобытности) — командовать надъ народомъ въ роли народа и въ форм какого-либо ‘однороднаго съ Западною Европою либеральнаго учрежденія!’ Мы утверждали, что только на мст, тамъ въ узд, могутъ высшіе по положенію и образованію общественные классы, совмстнымъ трудомъ съ населеніемъ и земскою службою, сгладить недовріе и рознь, созданныя между ними и простонародными массами всмъ ходомъ исторической и экономической жизни, узнать, понять народный бытъ и народную мысль, проникнуться основными началами народнаго духа, придти въ единство и такою общею работою въ каждой ячейк нашего государственнаго организма содйствовать его оздоровленію! укрпленію… Только тогда земство станетъ правдой, станетъ равно дорогимъ, своимъ народу и государственной власти,— говорили мы… Въ отвтъ на эти слова, послышались изъ либеральнаго лагеря только глумленія и возгласы: ‘уздная кутузка? сообщество съ срозипунниками-лапотниками? сблизиться съ народомъ, т. е. заразиться его проказой, ибо нашъ народъ прокаженный, покрытъ и смердитъ проказой’… покорно благодаримъ!’ Мы не выдумываемъ, именно такія и имъ подобныя выраженія появились въ ‘либеральной’ россійской печати, выдавались за самый цвтъ либеральнаго мышленія, при громкихъ рукоплесканіяхъ ‘либеральной’ публики і всхъ тхъ, которые исключительно себя величаютъ интеллигенціею и всякое на себя нападеніе признаютъ нападеніемъ за образованность, на просвщеніе, на науку! Разв не именно такъ это было? Мы уже приводили и прежде эти образцы ‘либеральныхъ’ рчей, но вынуждены напомнить ихъ снова, такъ какъ все это у насъ читающимъ міромъ легко забивается, а между тмъ въ нихъ, въ этихъ словахъ, высказывается истинная суть нашего россійскаго либерализма, т. е. лжелиберализма по преимуществу. Эти выраженія должны бы стоять эпиграфомъ на каждомъ періодическомъ изданіи нашей ‘либеральной партіи’. Впрочемъ, въ настоящее время эта партія измнила пріемъ своей аттаки на нашу газету. Обозвавъ народъ прокаженнымъ и смердящимъ и сближеніе съ німъ интеллигенціи ненужнымъ и вреднымъ, наши противники, съ безстыдствомъ достойнымъ несравненно худшаго дла, на насъ же обрушиваются съ упрекомъ за то, что мы будто бы семъ рознь между интеллигенціей) и народомъ, даже воздвигаемъ народъ или низшіе классы на интеллигенцію! Мало того: они возносятъ къ верху вопль, что ‘Русь’ плодитъ смуту и въ этомъ отношеніи представляетъ нкоторую серьезную политическую опасность, такъ какъ клевещетъ-де на бдную, ни въ чемъ неповинную ‘интеллигенцію’, которая, но новйшему mot d’ordre нашихъ либераловъ, не только не рознитъ съ народомъ, но выражаетъ собою мысль и духъ самого народа, только въ высшей области сознанія… Вотъ какой неожиданный оборотъ! Выходитъ однако, что такъ какъ народъ, по словамъ ихъ же корифея, лежитъ въ проказ и заражаетъ каждаго сближающагося съ нимъ культурнаго человка, то и наши либералы, сблизясь теперь съ народомъ, сами стало-быть заразились проказой?! Мы ихъ впрочемъ не назовемъ прокаженными, а разв только проказниками…
Какъ бы въ доказательство того, что ‘либеральная интеллигенція’ ни въ чемъ существенномъ не рознитъ съ народомъ, ‘Порядокъ’ ставитъ въ упрекъ нашему сотруднику, бившему профессору и теперь учителю сельской школы, что онъ въ своихъ статьяхъ въ ‘Руси’ (встрченныхъ такимъ общимъ сочувствіемъ) является противникомъ ‘государственной элементарной школы, объединяющей дтей всхъ національностей и вроисповданій’, т. е. шкоды космополитической и невроисповдной, иначе: школы по новйшему французскому типу, гд слово ‘Богъ’ замняется словомъ ‘натура’, откуда выносятся всякія эмблемы христіанства, напримръ Распятія и т п. Вотъ какая школа предлагается ‘либеральною интеллигенціей)’ православному Русскому народу, который если еще чуждается сельскихъ училищъ, то только потому, что не вполн удостовренъ въ религіозной основ предлагаемаго ему образованія!.. Затмъ, въ доказательство вящаго духовнаго единства ‘либеральной партіи’ съ народомъ, ‘Русская Мысль’, какъ уже извстно читателямъ ‘Руси’, устами г. Головачева провозгласила, что Русскій народъ не представляетъ ни малйшей не только политической, но и религіозно-нравственной самобытной особенности (такъ что христіанинъ ли онъ, или магометанинъ, это-де все равно, до этого и дла нтъ). Обличивъ эту чудовищную нелпость и доказавъ, что такого рода воззрніе вовсе не свидтельствуетъ о духовномъ съ народомъ единств, мы ожидали, что редакція ‘Русской Мысли’ трижды отречется, отплюнется отъ обнародованной на ея страницахъ ереси и предастъ г. Головачева публичному отъ себя отлученію. Ничуть не бывало. Не отрекаясь отъ г. Головачева, ни отъ выраженныхъ имъ мнній, и какъ бы въ отвтъ на нашу статью, ‘Русская Мысль’ въ послдней книжк выпалила противъ насъ двойнымъ зарядомъ — именно за лживое якобы обвиненіе интеллигенціи (‘либеральной’, ибо мы только на нее и нападали) въ духовной ровни съ народомъ. Но къ несчастію для неумлыхъ застрльщиковъ, зарядомъ обсыпало только ихъ самихъ. Редакторъ ‘Русской Мысли’ какъ бы только подтверждаетъ предположеніе, что и по его мннію въ словахъ г. Головачева, въ этомъ торжественномъ отрицаніи русской духовной народной личности, нтъ ничего, что бы разнило съ истиннымъ понятіемъ о русской народности, что не усматриваетъ онъ различія съ мыслью и совстью народной ни въ словахъ ‘Порядка’, ни въ ‘умоначертаніи’ прочихъ органовъ того лагеря, къ которому ‘Русская Мысль’ ‘считаетъ за честь принадлежать’,— той ‘интеллигенціи’, которую она признаетъ высшимъ выраженіемъ духовной сущности Русскаго народа!.. Нападеніе на свой лагерь онъ считаетъ посягательствомъ на достоинство самой науки, которую въ особенности онъ беретъ подъ свою защиту, объявляя, что наука вещь безспорно полезная… Мысль, конечно, не новая, но для того, чтобъ придать ей характеръ нсколько боле оригинальный и свжій, редакторъ ‘Русской Мысли’ выражается даже такъ, что наука, какъ ‘компендіумъ несомннныхъ истинъ, иметъ онравстливающее значеніе’. Несмотря на такое, дйствительно новое, но неудобопроизносимое слово, мы считаемъ подобное опредленіе науки совершенно не точнымъ, ибо наука не замыкается и постоянно пребываетъ такъ-сказать въ процесс исканія истины (въ чемъ и состоитъ ея возвышающее и облагораживающее свойство), такъ что не вс научныя положенія могутъ, въ данную минуту, быть принимаемы за непреложныя истины, да еще съ онравстливающимъ значеніемъ. ‘Послднее слово науки’ — положимъ — отрицаніе самостоятельнаго духовнаго начала, матеріализмъ: ‘онравстливающаго’ мы тутъ ничего не видимъ, въ компендіумъ его включать, какъ большинство вашихъ педагоговъ и нашей якобы либеральной интеллигенціи, вовсе не расположены, твердо вруя, что та же наука, въ дальнйшемъ своемъ развитіи, придетъ къ отрицанію итого, послдняго слова’,— на которомъ однако заквашиваются у насъ цлыя поколнія, благодаря суеврамъ науки!.. Дло въ томъ, что просвщеніе духа дается не одною наукой, что кром науки, существуетъ и другой критерій, которымъ мы и руководимся по преимуществу въ отношеніи къ образованію народныхъ массъ, вопреки сентябрьскимъ разглагольствіямъ ‘Русской Мысли’. Трудно понять, несмотря на вс толкованія почтеннаго редактора этого страннаго журнала, на какомъ же однако основаніи въ ноябрьской его книжк, устами г. Дитятина и самого редактора, ‘Русь’ паки и паки выставляется противницей науки и просвщенія?! та самая ‘Русь’, которая отстаивала на своихъ страницахъ необходимость классическаго подготовительнаго образованія для лицъ посвящающихъ себя образованію высшему (въ чемъ, какъ извстно, расходится съ большинствомъ ‘либеральнаго лагеря’, поклоняющагося реализму), и которая печатаніемъ ‘Замтокъ сельскаго учителя’ служитъ, кажется намъ, длу народной школы поусердне и по дйствительне либеральныхъ одностаничниковъ ‘Русской Мысли’, проводящихъ мысль о школ на новйшій манеръ французскій!.. Мы еще возвратимся, впрочемъ, къ стать г. Юрьева, служащей предисловіемъ къ стать г. Дитятина,— этимъ образцамъ недомыслія, вполн (готовы врить) искренняго со стороны перваго, но тмъ не мене удивительнаго, и нисколько не удивительнаго, потому что явно недобросовстнаго, со стороны втораго. Здсь же, для связи съ общею мыслью настоящей статьи, упомянемъ только, что редакторъ упомянутаго журнала удерживаетъ за ‘интеллигенціей)’ употребленное нами однажды выраженіе (при характеристик общаго соціальнаго строя нашего отечества): ‘командующіе классы’. ‘Интеллигенціей)’ же придаетъ себя, какъ извстно, только ‘либеральная партія’, ибо только она одна и величаетъ себя этимъ именемъ и только одна и обижается на насъ за интеллигенцію (какъ будто, нападая на тхъ, которые выдляютъ себя изъ народа съ высокомрнымъ ярлыкомъ на чел: ‘интеллигенція’, сами мы выключаемъ себя изъ разряда людей образованныхъ). И такъ, удерживая за своей партіей или за ‘интеллигенціей)’ данное нами названіе ‘командующихъ классовъ’ (несмотря на его ускорительный оттнокъ), редакторъ ‘Русской Мысли’ такъ-таки прямо и объявляетъ, что эти ‘командующіе классы’ ‘призваны къ переустройству русской жизни’: онъ не говоритъ даже къ содйствію, къ участію въ переустройств, не упоминаетъ даже о томъ, что и некомандующіе классы, которыхъ такое переустройство касается по преимуществу, имютъ нкоторое право участвовать въ этомъ переустройств, могутъ смть и свое сужденіе имть по близко затрогивающему ихъ длу… Если это даже и недомолвка, то она характеристична. Въ этомъ выраженіи, въ этомъ самовеличаніи интеллигенціи титломъ: ‘командующіе классы’, одновременно съ безсмысленнымъ, если не лицемрнымъ обвиненіемъ ‘Руси’ въ сяніи смуты и раздора между образованными и низшими народными классами (какъ бы въ отместку за то, что ‘Русь’ представила образцы вопіющаго разномыслія гг. либеральной команды съ народомъ), выпукло выступаетъ сокровенная сущность притязаній нашей ‘либеральной интеллигенціи’, именно на командованіе народомъ во имя народа, но безъ него и не съ нимъ.
Пусть не постуютъ на насъ читатели за такое длинное отступленіе въ сторону. Мы невольно, заканчивая первый годъ существованія ‘Руси’, наведены были вышеупомянутымъ правительственнымъ сообщеніемъ, одновременно съ статьями только что появившейся ‘Русской Мысли’ — на желаніе подвести хоть, нкоторый итогъ нашей дятельности и нашей полемик. Мы, оказывается, самою силою вещей удерживаемся на той самой точк, отъ которой отправились. Вопросъ, поставленный ‘Русью’ еще годъ тому назадъ, сталъ уже теперь вопросомъ дня, общею задачею печати, разумя здсь и то большинство періодическихъ органовъ, которые во время оно съ такимъ остервенніемъ напали на нашу газету за самую постановку вопроса. Не наши доводы, разумется, ихъ убдили. Правительство, уже нсколько лтъ тому назадъ признавшее необходимость преобразованій въ мстномъ управленіи, въ начал ныншняго года циркулярно потребовало отъ всхъ уздныхъ земствъ и всхъ уздныхъ по крестьянскимъ дламъ присутствій ихъ мннія по поводу нкоторыхъ неудобствъ, замченныхъ въ послднемъ учрежденіи. Такой запросъ, принятый въ свое время чрезвычайно несочувственно, сухо, какъ бы съ видомъ обманувшейся надежды, либеральною прессой, подалъ однако же земствамъ невольный поводъ (какъ мы это и предсказывали) къ составленію предположеній о преобразованіи всего узднаго управленія. Ничто и никто не мшалъ нашимъ земскимъ собраніямъ отнестись къ этой работ съ полною внимательностью, съ дознаніемъ настоящей народной мысли отъ уздныхъ гласныхъ изъ крестьянъ, даже съ опросовъ послднихъ на мст, какимъ-либо частнымъ способомъ. Нкоторыя земства такъ именно и отнеслись къ длу, и безъ сомннія представятъ теперь въ коммиссію, если уже не представили, замчательные труды. Были и такія, которыя взглянули на задачу съ нкоторымъ пренебреженіемъ, вроятно потому, что она нисколько не легка и требовала напряженныхъ соображеній, а не однихъ безсодержательно либеральныхъ рчей о препонахъ полагаемыхъ земской дятельности, да о призваніи земствъ къ ршенію задачъ повыше. Эти ‘либеральныя’ земства будутъ только пристыжены тми земствами, которыя добросовстными изслдованіями своей задачи послужатъ общему длу водворенія правильныхъ порядковъ внутренняго, мстнаго самоуправленія, слдовательно истинному либерализму.
Такъ или иначе, какой бы даже ни былъ окончательный исходъ этой заданной русскому земству работы, она безъ сомннія не останется безъ плодотворныхъ послдствій хоть бы только для нашего общественнаго сознанія, она вносить свтъ въ самыя существенныя, первоначальныя отправленія общественной жизни,— отъ которыхъ зависитъ и общее состояніе всего нашего государственнаго организма. Мы такъ привыкли, чтобы за насъ думало и сочиняло правительство, а чтобы мы сами пользовались правомъ дешевой критики и взваливанія всей отвтственности за худые законы и распоряженія на то же правительство, что полезно поставить насъ самихъ лицомъ къ лицу съ задачами общественнаго устройства и заставить вести за разршеніе ихъ отвтственность, полезно низвести насъ изъ области теоріи и доктринъ на почву дйствительности и принудить считаться съ реальными условіями и данными жизни. Къ концу года вс земства и вс присутствія но крестьянскимъ дламъ представятъ въ Министерство внутреннихъ длъ свои работы. Коммиссіи, на разсмотрніе которой он будутъ переданы, предстоитъ не маловажный трудъ: сдлать предварительный сводъ всему этому громадному числу проектовъ. Въ составъ Коммиссіи войдутъ и ‘мстные свдущіе люди и вс т лица, участіе которыхъ признается полезнымъ’. Ни число свдущихъ, ни способъ ихъ назначенія,— по выбору ли самой власти, или мстныхъ земствъ,— еще не опредлены. Во всякомъ случа будущему году предстоитъ разршеніе одного изъ самыхъ важныхъ вопросовъ,— разршеніе, подготовленное трудами печати и земскихъ людей всей Россіи. Было бы однакожъ полезно, чтобы выработанный Коммиссіею проектъ, еще до утвержденія его высшею властью, былъ обнародовавъ и вновь подвергнутъ разсмотрнію земствъ жъ своей окончательной форм, для устраненія всякихъ недоразумній ври введеніи его въ дйствіе.
Пора наша рабочая. Много серьезныхъ вопросовъ возбуждено и подвергнуто коллегіальному обсужденію, боле или мене главному, съ участіемъ если не везд земскихъ людей, или делегатовъ отъ общества, то печати. Все это, безъ сомнніи, не можетъ не бить плодотворно, ибо не праздно занимаетъ, а упражняетъ общественную мысль, обогащаетъ васъ и правительство опытомъ. Примръ коммиссіи свдущихъ людей по вопросу питейному служитъ, кажется намъ, полезнымъ указаніемъ, чего на будущее время желательно было бы избгать при составленія подобныхъ коммиссій. Прежде всего, думаемъ мы, слдовало бы для вопросовъ подобной спеціальности, какъ питейное дло, избирать спеціалистовъ до преимуществу, или же приглашать членовъ предварительно ознакомиться съ вопросомъ у себя дома, на мст. Затмъ, но нашему мннію, задача собранія земскихъ людей — главнымъ образомъ въ установленіи общей программы закона, его основныхъ положеній или принциповъ. Разработка положеній въ частностяхъ и подробностяхъ, окончательная редакція, такъ-сказать кодифицированіе ихъ можетъ и не лежать на обязанности всего собранія земскихъ людей, или же быть поручено земскимъ людямъ совмстно съ правительственными чиновниками, или пожалуй быть возложено на особенную редакціонную, всегда малочисленную коммиссію, съ тмъ конечно, чтобъ проектъ окончательной редакціи былъ вновь просмотрнъ собраніемъ экспертовъ для сврки его съ общею программой. Во всякомъ случа намъ кажется* необходимымъ, чтобъ редакціонная работа разсматривалась не по мр изготовленія каждаго параграфа, а въ общей связи всхъ параграфовъ, по изготовленіи всего проекта. Въ настоящей же коммиссіи была принята совсмъ обратная система. Еще до окончанія разработки самой общей программы, каждое общее положеніе, по установленіи большинствомъ, отсылалось въ редакціонную подкоммссію: между тмъ, при дальнйшемъ составленія программы приходилось иногда измнять первоначальный опредленія. Наконецъ, теперь, когда обсужденіе основныхъ положеній уже окончено, редакціонная коммиссія въ теченіи слишкомъ мсяца вноситъ каждый разработанный ею параграфъ на разсмотрніе общей коммиссіи — отдльно, по мр его изготовленія. Можно ли обсуждать проектъ по частямъ, не имя въ виду цлаго, и подвергать каждую особую статью, вн связи съ прочими, случайностямъ баллотировки? При такомъ способ противорчія неминуемы. По крайней мр газетные рефераты заставляютъ это предполагать. Трудно понять, напримръ, почему коммиссія, признавъ огромнымъ большинствомъ необходимость устраненія Евреевъ отъ всякаго прикосновенія къ питейной торговл, постановила, дней десять потомъ, большинствомъ чуть ли не одного голоса, допущеніе Евреевъ къ надзору въ селахъ за правильностью торговли, т. е. къ надзору за тмъ, не шинкарствуютъ ли тайно сами Евреи?! Намъ кажется страненъ самый вопросъ объ организаціи сельскаго надзора: это все лишнія подробности. Наложите за тайную торговлю, при жестокомъ штраф, отвтственность на все сельское общество за круговою порукою (какъ объ этомъ просятъ сами крестьяне), и надзоръ устроится самъ собою. Точно также сначала толковали о тип общественныхъ кабаковъ и сдали это положеніе въ редакціонную подкоммиссію, затмъ впослдствіи положили: кабаку въ прежнемъ его вид не быть, а быть корчм или сельскому трактиру. Стало-быть, типъ общественныхъ или мірскихъ кабаковъ свелся на типъ мірскихъ корчемъ или трактировъ, а это уже не одно и то же, и такого типа еще не существуетъ въ дйствительности, такъ что и ссылки на нкоторые примры общественныхъ кабаковъ становятся не умстны: если трактирное облагораживаніе кабака предполагается не для формы, то содержаніе трактира міромъ является дломъ несравненно боле сложнымъ и боле труднымъ для учета. Впрочемъ вс эти недоразумнія могутъ быть теперь и устранены, мы основываемся только на отрывочныхъ газетныхъ сообщеніяхъ, и хотли только указать на неудобство разсматривать и баллотировать какой бы то ни было проектъ по частямъ, прежде чмъ онъ составленъ въ цломъ вид и въ цломъ вид представленъ на обсужденіе…
Кстати къ вопросу о народномъ пьянств. На дняхъ мы прочли въ одной корреспонденціи изъ Галиціи (въ ‘Новомъ Времени’) о томъ благодатномъ дйствіи на быть и положеніе крестьянъ, какое производитъ совершенное закрытіе кабаковъ въ тхъ селеніяхъ, гд утвердились ‘общества трезвости’. Мсто кабаковъ заняли не трактиры, а сельскія читальни. Въ тхъ селахъ встрчаются часто каменные кресты, поставленные самими крестьянами (русскими) съ надписью: ‘Крестъ побдилъ поганство, крестъ побдитъ и пьянство’… Вдь хорошо!..
Если способомъ баллотировки опредляется число сторонниковъ того или другаго мннія, то едвали тамъ, гд баллотировка не иметъ ршающаго значенія, она должна устранять мнніе меньшинства. По вопросу о выкупныхъ платежахъ были представлены мннія и большинства, и меньшинства, и даже единичныя мннія. Намъ кажется, что и при составленіи питейнаго проекта, равно и всхъ прочихъ подобными же коммиссіями, не должны оставаться безгласными мннія меньшинства, если только оно таковыми своими мнніями дорожитъ.