Важнейшие моменты в истории средневекового папства, Корелин Михаил Сергеевич, Год: 1890 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 12 минут(ы)

**Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).**

*) Русская Мысль, кн. VI.

V.
Причины политическаго и нравственнаго паденія папства въ IX—XI столтіяхъ.— Вліяніе на св. Престолъ упадка имперіи и усиленія феодализма.— Зависимость папъ отъ римскихъ бароновъ и ея моральныя послдствія.— Ослабленіе вліянія аскетическихъ идеаловъ.— Бенедиктъ IX.

Вторая половина IX вка, весь X и половина XI составляютъ позорнйшія страницы въ исторіи ‘непогршимыхъ’ намстниковъ Христа. Это было время такого паденія папства, какого оно еще никогда не переживало. Ужасы варварскихъ нашествій, бдствія византійскаго господства были только вншними несчастіями, отъ которыхъ страдали римскіе епископы, но росло и крпло папство. Теперь при недостойныхъ папахъ на краю гибели находилось самое учрежденіе. Съ Григорія I до Николая I геройская защита папскихъ принциповъ была традиціей св. Престола, въ эту эпоху одичалый развратъ римскихъ епископовъ подрывалъ авторитетъ самой церкви. Благочестивые католики называютъ ее такимъ именемъ, которое нельзя употребить въ печати, и это названіе въ историческихъ изслдованіяхъ прилагалось иногда ко всему періоду {Lscher такъ озаглавилъ книгу объ этомъ період: Historie des rmischen Hurenregiments. Leipzig, 1707.}. Причины такого ужаснаго паденія заключались въ томъ, что были расшатаны об главныя основы папства: свтская власть римскаго епископа и нравственная сила аскетическаго идеала.

Знаменитый даръ Пипина, внесшій такъ много противорчій въ понятіе о церкви, поставилъ преемниковъ св. Петра въ чрезвычайно затруднительное положеніе передъ преемниками цезарей.

Отношеніе папъ къ средневковой имперіи двоилось: они признавали ее однимъ только принципомъ, простою фикціей, когда дло шло о ея правахъ на Римъ и церковныя владнія, они хотли видть ее могучею реальною силой, когда дло шло объ обязанности императоровъ защищать патримоніи св. Петра. Могущественный глава политическаго міра, въ одно и то же время, и опасенъ, и необходимъ для церковной независимости. Поэтому папы борятся съ сильными императорами и поддерживаютъ слабыхъ, потому что сознаютъ, что пораженіе имперіи повлечетъ за собою и паденіе независимости св. Престола. Николай I искусно вышелъ изъ этого противорчія: пусть императоръ будетъ силенъ по отношенію ко всему міру, но пусть онъ употребляетъ свою силу на служеніе церкви въ зависиноста отъ ея главы. Политическій владыка міра долженъ получать свою власть отъ папы и быть его послушнымъ орудіемъ. На эту точку зрнія и удалось римскимъ епископамъ поставить послднихъ Каролинговъ. Людовикъ И прямо выводилъ свою власть изъ ‘помазанія и возложенія рукъ папы’, его преемники были еще послушне, но римскіе епископы не могли извлечь изъ этого никакой пользы: ихъ защитники сами нуждались въ защит. Папа Іоаннъ VIII короновалъ Карла Лысаго императоромъ и прямо объявилъ его своимъ созданіемъ. Дйствительно, жалкій король западныхъ франковъ, который дома дрожалъ и передъ норманами, и передъ вассалами, давалъ всевозможныя общанія пап. Іоаннъ VIII сознавалъ необходимость апостольскимъ авторитетомъ помочь своей креатур. На торжественномъ собор онъ провозгласилъ, что избраніе Карла Лысаго было предопредлено Богомъ ране сотворенія міра, что новый императоръ спасетъ все человчество, какъ нкогда Іосифъ спасъ отъ голода Египетъ. Но въ это время распространился слухъ, что приближается другой претендентъ на императорскую корону. Спаситель міра постыдно бжалъ, а папа былъ захваченъ въ плнъ и цлый мсяцъ находился подъ арестомъ. Послдующіе императоры были еще ничтожне, корона Карла Великаго сдлалась игрушкой въ рукахъ мелкихъ честолюбцевъ, да и т цнили ее не особенно высоко. Въ первой четверти X вка маркграфиня Иврейская безъ малйшаго сопротивленія сняла ее съ головы одного изъ своихъ обожателей и отдала сводному брату. Современники называли веселую красавицу и Еленой, и Клеопатрой, но ея любовь была куплена недорогою цной, потому что вслдъ за этимъ цлыхъ 37 лтъ не находилось ни одного претендента на императорскій престолъ. Историческая дйствительность свела къ нулю грандіозный замыселъ Карла Великаго. Съ паденіемъ имперіи папамъ представлялась, повидимому, полная возможность не только осуществить теократическую монархію въ церковныхъ владніяхъ, но и объединить подъ своею властью около Рима всю Италію. Свтская власть не встрчала теперь ограниченія со стороны императора, ближайшіе сосди не представляли вы малйшей опасности, потому что сверъ и югъ Италіи принадлежали мелкимъ владтелямъ, которые вели между собою непрерывныя войны. Нкогда страшный врагъ, арабы ограничивались грабежомъ и, наконецъ, были совсмъ вытснены изъ Италіи. Казалось, все благопріятствовала усиленію власти римскаго епископа, между тмъ, въ дйствительности имперія увлекла въ своемъ паденіи и папство.

Процессъ феодализаціи, подрывавшій власть королей, сохранилъ свою силу и во владніяхъ св. Петра. Какъ свтскіе владтели, папы раздляли участь тогдашнихъ государей. Происходя по большей части изъ среды римской знати, они раздавали въ наслдственную аренду обширныя церковныя патримоніи своимъ родственникамъ и друзьямъ, которые становились потомъ ихъ феодальными владльцами съ весьма слабою и чистономинальною зависимостью отъ св. Престола. При Каролингахъ сдлалось обычаемъ отдавать монастыри и церкви въ ленное владніе не только епископамъ, но также графамъ и знатнымъ женщинамъ. Позже такая политика становилась неизбжной: на Италію начали длать почти непрерывные разбойничьи набги то арабы, то венгры, и папы должны были отдавать въ феодальное владніе церковную собственность, чтобы обезпечить ей боле надежную защиту со стороны сильныхъ бароновъ. Феодализація проникаетъ въ церковь все глубже и глубже. Архіепископы и епископы въ свою очередь вынуждены раздавать съ этою же цлью воинственному дворянству замки и помстья, которые становятся постепенно ихъ наслдственнымъ владніемъ. Такимъ образомъ, свтская власть св. Престола была окончательно обезсилена феодальнымъ раздробленіемъ. Въ конц X в. архіепископъ Равенны, столь долго и тщетно стремившійся къ независимости, безъ особеннаго труда сдлался почти самостоятельнымъ государемъ: получилъ право чеканить монету, собирать подати, а также высшую юрисдикцію. Такія права розданы были и еще нкоторымъ прелатамъ, такъ что преемнику св. Петра остался почти только Римъ, но и здсь онъ утратилъ прежнее значеніе.

Какъ ни слабы были короли этой эпохи, положеніе римской теократіи было несравненно хуже. Престолъ св. Петра не могъ сдлаться наслдственнымъ, и его замщали по выбору. Такая система ставила римскаго епископа въ полную зависимость отъ избирателей, интересы которыхъ не совпадали боле съ интересами папства. Въ Рим давно уже развилась сильная знать, которая хотла такъ же хозяйничать въ священномъ город, какъ другіе бароны хозяйничали въ прочихъ городахъ Италіи. Забота объ усиленіи св. Престола не соотвтствовала такимъ стремленіямъ, и знать безъ особеннаго труда сдлала преемниковъ св. Петра жалкою игрушкой въ своихъ рукахъ, простымъ орудіемъ своихъ личныхъ стремленій. На папскій престолъ возводили только неопасныхъ для знати людей, т.-е. или совершенныхъ ничтожностей, или лицъ, лишенныхъ всякаго нравственнаго авторитета. Если выборъ почему-нибудь оказывался неудачнымъ, то папу свергали, а еще чаще лишали жизни. Со стороны низшихъ классовъ городскаго населенія пока незамтно никакого протеста: независимая отъ знати толпа не чувствовала уваженія къ дворянскимъ креатурамъ на св. Престол, а, кром того, при смерти каждаго папы ей отдавали на разграбленіе его дворецъ. Поэтому смерть преемника св. Петра встрчалась съ необычайною радостью и сопровождалась народнымъ праздникомъ врод карнавала. Римская теократія грозила перейти въ аристократическую олигархію, но этому помшали непрерывные раздоры среди знатныхъ фамилій, которые чрезвычайно гибельно отзывались на папств. Побдителя непремнно желали имть на св. Престол своего сторонника, а такъ какъ побды быстро смнялись пораженіями, то и каедра св. Петра чрезвычайно часто длалась вакантной. Въ начал X в., наприм., въ теченіе 8 лтъ было 8 папъ, изъ которыхъ большая часть подверглась задушенію. Иногда среди дикой анархіи свирпыхъ бароновъ выдлялась какая-нибудь личность, которая на боле или мене продолжительное время захватывала власть въ Рим, тогда папы изъ игрушки олигархіи длались орудіемъ тираніи. Такъ, въ X вк три женщины — еодора и ея дочери Марозія и тоже еодора, благодаря родственнымъ и другимъ связямъ, пріобртаютъ огромное вліяніе въ Рим. Это были безграмотныя красавицы, не скрывавшія своего легкомыслія, что не мшало имъ произвольно распоряжаться престоломъ св. Петра. Папа Сергій III принадлежалъ къ числу поклонниковъ Марозіи, а посл его смерти старшая еодора возвела въ Христовы намстники 20-ти лтняго красавца Іоанна X. По этому фавориту не посчастливилось: Марозія приказала его задушить и сдлала папой своего сына отъ Сергія III, которому тогда было тоже только 20 лтъ. Новый преемникъ св. Петра во всемъ слушался своей матери, и западною церковью открыто управляла недостойная женщина. Дальнйшій ходъ дла мало измнилъ положеніе св. Престола. Другой сынъ Марозіи, Альберихъ, захвативши въ свои руки господство надъ Римомъ, посадилъ въ тюрьму мать и лишилъ свтской власти своего брата-папу. Около 20 лтъ римскій епископъ оставался только духовнымъ главой церкви, потому что Альберихъ былъ настоящимъ государемъ Рима и правилъ отъ своего имени. Папство вернулось къ тому состоянію, въ которомъ оно находилось до половины VIII столтія, и это было не въ ущербъ св. Престолу. Правда, преемники св. Петра были креатурами тирана, но Альберихъ въ нравственномъ отношеніи стоялъ нсколько выше моральнаго уровня римской знати, и на апостольской каедр прекращаются на нкоторое время вопіющія безобразія. Передъ смертью Альберихъ посадилъ на папскій престолъ своего 16-ти лтняго сына, который унаслдовалъ отъ отца и свтскую власть. Св. Престолъ снова сталъ играть печальную роль пассивнаго орудія тираническихъ и олигархическихъ вожделній. Независимость выборовъ, къ которой такъ пламенно стремились римскіе епископы, сдлалась одною изъ причинъ паденія ихъ авторитета, и не только политическаго, но и моральнаго.

Тсная связь папъ съ одичавшими баронами повела къ одичанію и преемниковъ св. Петра. Чтобы составить себ представленіе, до какой грубости доходили политическія страсти на св. Престол, достаточно слдующей сцены. Папа Стефанъ VI чувствовалъ непримиримую злобу къ одному изъ своихъ предшественниковъ — Формозу, который уже 9 мсяцевъ лежалъ въ могил. Тмъ не мене, онъ назначилъ судъ надъ покойникомъ за узурпацію св. Престола. Былъ созванъ торжественный соборъ, въ составъ котораго входили самыя выдающіяся духовныя лица Рима и его окрестностей. Уже загнившій трупъ Формоза вытащили изъ могилы, одли въ папское облаченіе и посадили на тронъ въ зал соборныхъ засданій. Начался формальный судъ, мертвецу назначили адвоката, и представитель папы предъявилъ свои обвиненія, заключавшіяся въ томъ, что Формозъ, вопреки каноническимъ постановленіямъ, перешелъ съ епископской каедры въ Порто на престолъ св. Петра. Трепещущій защитникъ не ршился привести въ оправданіе своего мертваго кліента примръ самого Стефана VI, который тоже прежде былъ епископомъ въ Ананьи и даже получилъ посвященіе отъ подсудимаго. Мертвеца осудили, сорвали съ него папскія одежды, отрубили три пальца правой руки, которыми онъ раздавалъ благословеніе, съ каннибальскими воплями ногами вытолкали искалченный трупъ изъ залы засданія, протащили его по улицамъ Рима и бросили въ Тибръ. И современникамъ было ясно, что для спасенія папства необходимо, прежде всего, устранить отъ св. Престола гибельное вліяніе бароновъ. Папскіе выборы нуждались въ коренной реформ, но одного этого было недостаточно. Крайній нравственный упадокъ римскихъ епископовъ завислъ отъ боле глубокой причины, которая непосредственно дйствовала и на преемника св. Петра, и на его свтскихъ и духовныхъ избирателей. Расшатались аскетическіе идеалы и временно утратили свое вліяніе на общественное настроеніе’

Идеалы аскетическаго подвижничества только въ исключительныя эпохи глубоко захватывали общество. Когда наружный блескъ и вншняя сутолока отживающихъ культурныхъ формъ, уже утратившихъ жизненную силу, создавали пресыщеніе неглубоко захватывающими наслажденіями, то появлялось стремленіе къ отреченію отъ міра съ его утомительнымъ, надовшимъ шумомъ, обнаруживалось тяготніе къ спокойному, созерцательному уединенію. Когда съ такимъ настроеніемъ совпадаетъ появленіе новой религіи, оно вызываетъ глубокое одушевленіе, настоящій религіозный энтузіазмъ. Такое же вліяніе имли общественныя несчастія, которыя происходили отъ вншнихъ враговъ или отъ внутреннихъ безпорядковъ. Реальныя бдствія, которыя и въ будущемъ общали одни безъисходныя страданія, вызывали отвращеніе къ міру, заставляли искать утшенія въ надеждахъ на загробное блаженство, которое, по общему врованію, легче всего достигалось аскетическими подвигами. Неувренный въ завтрашнемъ дн человкъ страстно хотлъ обезпечить себ прочное будущее въ безконечной жизни за гробовою доской. Спасительное ‘memento шог!’ тогда чрезвычайно ясно держалось въ сознаніи, потому что на эту мысль наталкивала повседневная дйствительность. Для Рима и Италіи IX и X столтій такое настроеніе было уже пережитымъ состояніемъ. По крайней мр, феодальная знать и тсно связанное съ нею высшее духовенство чувствовали себя господами положенія среди довольно хаотическаго состоянія тогдашняго общества. Набги арабовъ и мадьяръ не представляли и сотой доли той опасности, какою грозило нкогда нашествіе варваровъ, а изъ анархіи сильные бароны и епископы извлекали только выгоды. Религіозное одушевленіе ослабло, и аскетическое движеніе не могло извлекать боле питательныхъ соковъ изъ общественнаго настроенія. Наступила реакція, которая въ духовенств получила крайне рзкія формы, благодаря особенностямъ самаго идеала. Монахъ и подражавшій ему епископъ должны были не только подчинять плоть духу, но подавлять въ себ вс потребности нашей природы. Въ моменты крайняго религіознаго энтузіазма возможно такое напряженіе, когда одна идея, одно стремленіе цликомъ поглощаетъ человка, заставляетъ умолкать самыя основныя требованія нашего существа. Но въ обычное время подобная борьба непосильна и аскетъ по обязанности начинаетъ уклоняться отъ своего формальнаго идеала. Безсиліе примирить жизнь съ моральными требованіями, рзкое противорчіе между идеаломъ и дйствительностью толкали страстныя натуры среди тогдашняго духовенства въ противуположныя аскетизму крайности, и т люди, которые въ эпоху религіознаго энтузіазма увлекали бы другихъ къ подвижничеству, теперь развращали монашество. Невозможность выполнить суровыя требованія аскетической морали длали ее пустымъ звукомъ, пріучали игнорировать ее въ жизни, и духовенство и монашество забывали свои обты и пользовались своимъ положеніемъ для боле удобнаго наслажденія тми удовольствіями, отъ которыхъ формально отрекались. Вслдствіе этого, въ образ жизни между епископами и баронами не было никакой разницы. Ратерій, веронскій епископъ X вка, хорошо знавшій своихъ сотоварищей, живо рисуетъ ихъ жизнь. Прелаты,— по его словамъ,— живутъ въ княжескихъ дворцахъ, которые блестятъ золотомъ, шелкомъ и пурпуромъ. Они наслаждаются изысканными кушаньями на золотыхъ блюдахъ и цнными винами въ дорогихъ кубкахъ. Во время пировъ ихъ слухъ ласкаютъ музыкальныя ‘симфоніи’, ихъ зрніе услаждаютъ очаровательныя танцовщицы. Ночи проходятъ въ разгул, а поздно начинающіеся дни прелаты проводятъ на охот, Со шпорами на ногахъ и съ кинжаломъ за поясомъ служатъ они на скорую руку обдню, чтобы, не теряя времени, отправиться верхомъ на кон на соколиную или псовую охоту. Еще въ худшемъ состояніи находились монастыри. Огромныя богатства, составленныя изъ благочестивыхъ пожертвованій государей и частныхъ лицъ, давали монахамъ полную возможность коротать праздное время необузданнымъ разгуломъ, и нкогда святыя обители сдлались вертепами невообразимыхъ преступленій. Поражающимъ примромъ глубочайшаго паденія монашества можетъ служить исторія монастыря Фарфа, находившагося въ средней Италіи. Это была старинная и богатая обитель, пользовавшаяся обширными привилегіями. Въ половин X вка два монаха отравили своего аббата и захватили въ свои руки монастырь. По одинъ изъ нихъ вынужденъ былъ бжать, а другой, по имени Кампо, сдлался аббатомъ Фарфы. Тогда началась своеобразная секуляризація иноческой обители. Кампо женился, его примру послдовали и другіе монахи. Монастырь опустлъ. Его прежніе обитатели поселились съ семьями въ сосднихъ деревняхъ и только по воскресеньямъ собирались въ обитель, чтобы похитить что-нибудь изъ ея драгоцнностей. Начался настоящій грабежъ церковной собственности. Постарвшій Кампо формально роздалъ монастырскія помстья своему многочисленному потомству, а простые монахи расхищали дорогія облаченія и священные сосуды, чтобы сдлать изъ нихъ дамскіе наряды и украшенія… Такъ дло тянулось десятки лтъ, пока, наконецъ, явился съ войскомъ Альберихъ и разогналъ хищниковъ.

Современники увряютъ, что глубокое нравственное паденіе представителей западной церкви X рка сопровождалось невріемъ и что даже на св. Престол возсдали язычники, какъ, наприм., Іоаннъ XII, сынъ Альбериха. Дйствительно, поведеніе этого папы могло дать поводъ къ такимъ подозрніямъ. Шестпадцатилтній преемникъ св. Петра былъ страстный охотникъ и азартный игрокъ. Для игры нужно было много денегъ, и у римскаго епископа было все продажно: наприм., за приличное вознагражденіе Іоаннъ XII посвятилъ въ епископы 10-ти лтняго ребенка. Къ церковнымъ дламъ онъ чувствовалъ глубокое равнодушіе, почти презрніе: посвятить дьякона въ конюшн ему не казалось непозволительнымъ, а во время игры въ кости онъ любилъ взывать о помощи къ Юпитеру и Венер. Изъ этого не слдуетъ, чтобы Іоаннъ XII былъ убжденнымъ язычникомъ, но едва ли можетъ подлежать сомннію, что папа относился къ религіи съ полнымъ индифферентизмомъ, а, можетъ быть, и съ открытымъ невріемъ. Такое настроеніе возможно для тогдашней Италіи и вытекало изъ современныхъ нравовъ. Аскетическій идеалъ тогда понимался какъ сущность христіанскаго ученія, и его практическое отрицаніе естественно влекло за собою религіозный индифферентизмъ и уничтожало живую вру. Но это не былъ скептицизмъ развитаго ума, который путемъ философской работы пришелъ къ религіознымъ сомнніямъ и отрицанію. Невріе X вка было результатомъ торжествующей чувственности, неумнья и безсилія замнить аскетизмъ идеалами иной морали, результатомъ полной неспособности къ отвлеченной мысли. Это невріе было порождено мракомъ глубочайшаго невжества и отлично уживалось съ самыми грубыми суевріями.

Въ Италіи и Рим давно уже перестало развиваться то церковное просвщеніе, основаніе которому положили Левъ I и Григорій I. Но традиціи великихъ папъ еще въ IX столтіи находили продолжателей въ Британіи и во Франціи, въ X вк такой глубокій мракъ распространяется по всему Западу, что церковная наука не можетъ назвать ни одного выдающагося имени. Твердо усвоено только отвращеніе Григорія I къ языческимъ писателямъ, но оно распространено теперь и на всякое просвщеніе. Проповдь невжества является открытою доктриной св. Престола. ‘Намстники Петра и его ученики,— говорилъ одинъ папскій легатъ на собор,— не хотятъ имть своими учителями ни Платона, ни Виргинія, ни Теренція, ни прочихъ скотовъ-философовъ’ (neque ceteros pecudes philosophorum). Апостолъ Петръ — непросвщенный человкъ, но это не мшаетъ ему быть небеснымъ привратникомъ. Вообще, по мннію легата, ‘Богъ отъ начала міра предъизбралъ не философовъ и ораторовъ, но безграмотныхъ и необразованныхъ’. При такомъ отношеніи къ просвщенію религія легко извращалась въ самое грубое суевріе. Въ Верон, по словамъ современника, распространился однажды слухъ, что въ ближайшія понедльникъ самъ архангелъ Михаилъ будетъ служить обдню въ одной изъ мстныхъ церквей, и нелпая басня привлекла на богомолье весь городъ. Опасность крайне матеріальнаго пониманія христіанской святыни, заключавшаяся въ чрезмрно развитомъ культ реликвій, съ полною наглядностью обнаружилась въ эту эпоху. Такъ, когда св. Ромуальдъ, еще при жизни пользовавшійся репутаціей несомнннаго праведника, грозилъ удалиться за Альпы, то имли въ виду подослать къ нему убійцъ, чтобы такимъ образомъ сохранить для Италіи его святыя мощи. Боле грубое искаженіе высокаго ученія Христа едва ли можно себ и представить.

По среди этого непроницаемаго умственнаго мрака обнаруживаются первыя чрезвычайно слабыя, едва замтныя начала того могущественнаго движенія, которое 400 лтъ спустя нанесло первый роковой ударъ папству. Пробуждается интересъ къ классической литератур и появляются первые признаки раціонализма. Ратерій веронскій и его благочестивые современники утверждаютъ, что многіе епископы стыдились читать житія святыхъ, не хотли знать священнаго писанія и церковной литературы, а упивались языческими писателями, считали Виргинія, Горація и Ювенала боговдохновенными поэтами. Къ сожалнію, эти извстія не вполн надежны и недостаточно ясны. Популярность языческихъ писателей, по всей вроятности, сильно преувеличена съ полемическими цлями, а кром того, изъ этихъ показаній не видно, какъ относились и чего искали грховные читатели античной литературы. Забавляли ли ихъ языческіе поэты занимательною фабулой и живымъ изображеніемъ подходящихъ чувствъ и настроеній, или они думали найти въ древней литератур опору для сознательной борьбы противъ неудовлетворявшихъ ихъ аскетическихъ идеаловъ, какъ это было позже, въ эпоху Ренесанса. Во всякомъ случа, движеніе было очень слабо и захватило весьма немногихъ, потому что никогда не истреблялось столько манускриптовъ древнихъ писателей, какъ въ эту эпоху. Съ покореніемъ арабами Египта, доставлявшаго папирусъ, въ Европ наступила скудость въ письменномъ матеріал, и невжественные монахи усердно стирали сочиненія классиковъ съ стараго пергамента, чтобы писать на немъ молитвы и легенды. Интересъ къ античной литетатур не имлъ замтныхъ результатовъ, то же самое можно сказать и о раціонализм, возникшемъ на почв богословской литературы. Его единственнымъ представителемъ былъ писатель второй половины IX вка Іоаннъ Скоттъ Эригена. Культурное значеніе философіи Эригены заключается въ его ученіи о взаимномъ отношеніи разума и религіознаго авторитета. ‘Истинный авторитетъ,— говоритъ онъ,— не противорчивъ истинному разуму, и наоборотъ. Оба они проистекаютъ изъ одного и того же источника — божественной мудрости’. По воззрнію Эригены, разумъ даже выше авторитета, потому что всякій авторитетъ нуждается въ его подтвержденіи. Такимъ образомъ, разумъ является критеріемъ религіозной истины. Эти воззрнія, въ самомъ корн подрывавшія папство и выходившія даже далеко за предлы христіанства, не представляли никакой-опасности для тогдашней церкви. Эригена не имлъ ни послдователей, ни противниковъ, такъ какъ его ученіе, весьма сложное и не чуждое противорчій, было недоступно современникамъ. Философъ остался непонятымъ, и это избавило его отъ осужденія, потому что онъ проповдывалъ несомннную ересь.

Паденіе аскетическаго идеала въ Италіи, сопровождавшееся глубокимъ невжествомъ и грубымъ суевріемъ, отразилось чрезвычайно гибельно на положеніи папства, грозило окончательно подорвать его авторитетъ. На каедр св. Петра за эту эпоху не только не встрчается ни одного свтлаго образа, но даже почти совсмъ не было и просто нравственно-порядочныхъ людей. Самые вопіющіе пороки сдлались обычнымъ явленіемъ на св. Престол и далеко не всегда прикрывались даже лицемріемъ. До какого глубокаго паденія доходили тогда римскіе епископы, лучше всего показываетъ примръ Бенедикта IX. Бенедиктъ сдлался Христовымъ намстникомъ 12 лтъ отъ роду. Это былъ ребенокъ, богато одаренный порочными наклонностями, которыя съ годами все усиливались. Не говоря уже о томъ, что при папскомъ двор все было продажно, не было ни одного порока, ни одного преступленія, не исключая убійства, которымъ не загрязнилъ бы себя папа. Наконецъ, онъ задумалъ неслыханное дло, о которомъ разсказываетъ, однако, почтенный епископъ, одинъ изъ ревностнйшихъ защитниковъ папства. Бедениктъ IX влюбился въ свою кузину и поршилъ вступить съ ней въ законный бракъ. Формальное препятствіе къ женитьб съ церковной стороны устранялось очень легко: папа далъ самому себ, въ силу своей власти, нужное разршеніе, такъ называемую диспенсацію, какія щедро раздавались тогда св. Престоломъ за соотвтствующее вознагражденіе. Но отецъ невсты не хотлъ сдлаться тестемъ папы и поставилъ условіемъ свадьбы отреченіе жениха отъ своего сана. Венедиктъ согласился, продалъ по формальному контракту апостольскую каедру и самъ посвятилъ покупателя въ преемники св. Петра. Спустя нсколько времени посл свадьбы бывшій папа раскаялся въ своемъ поступк и снова предъявилъ притязаніе на св. Престолъ. Боле глубокаго нравственнаго паденія римскихъ епископовъ еще не знала тогда исторія папства, и одинъ изъ преемниковъ пылкаго папы, Дезидерій, былъ вполн убжденъ, что на каедр св. Петра въ образ Бенедикта IX возсдалъ самъ дьяволъ. Подозрніе неосновательное, потому что Бенедиктъ, несмотря на вс свои пороки, не былъ лишенъ своеобразнаго благочестія въ тогдашнемъ дух: онъ безплатно причислилъ къ лику святыхъ одного благочестиваго монаха изъ Трира.

Непрерывные и грандіозные скандалы на каедр св. Петра вызывали опасное броженіе за предлами Италіи. Церковный сепаратизмъ, побжденный Николаемъ I, получаетъ новую силу подъ вліяніемъ поведенія римскихъ епископовъ. Такъ, соборъ въ Реймс 991 года называетъ папу Іоанна XII ‘антихристомъ, который сидитъ въ Божьемъ храм и изображаетъ изъ себя бога’. Предпославши соборнымъ ршеніямъ краткое обозрніе позорной исторіи современныхъ папъ, французскіе епископы восклицаютъ: ‘Разв существуетъ установленіе, чтобы безчисленные Божіи священники на всей земл, знаменитые своею ученостью и достойною жизнью, подчинялись такимъ позорнымъ чудовищамъ, которыя лишены всякихъ свдній о божественныхъ и человческихъ длахъ?!’ Паденіе папства казалось неизбжнымъ, но ближайшее будущее еще разъ засвидтельствовало самымъ несомнннымъ образомъ его жизненность.

Настроеніе Италіи этой эпохи не заразило всего христіанскаго Запада. Во время политическаго упадка папства изъ Германіи выходитъ новая имперія, которая ставитъ своею задачей реформу св. Престола. Въ моментъ глубочайшаго моральнаго паденія преемниковъ св. Петра во Франціи впервые обнаруживаются начала могущественнаго религіознаго движенія, которое съ необычайною силой охватило весь Западъ. Новыя теченія не только спасли св. Престолъ, но и подняли его на еще небывалую высоту. Въ слдующія столтія папство становится могущественною, міровою силой.

М. Корелинъ.

(Продолженіе слдуетъ).

‘Русская Мысль’, кн.VIII, 1908

Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).

Читайте также:

**Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).**