Важнейшие моменты в истории средневекового папства, Корелин Михаил Сергеевич, Год: 1890 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 29 минут(ы)

**Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).**

*) Русская Мысль, кн. VII.

VI.
Усиленіе папства въ XI вк.— Безсиліе нмецкихъ императоровъ реформировать папство.— Оттонъ III и Сильвестръ II.— Вліяніе аскетическаго движенія на церковную реформу.— Генрихъ III и Григорій VII.

Исторія папства въ половин XI вжа поражаетъ своею неожиданностью: за полнымъ упадкомъ св. Престола почти непосредственно слдуетъ чрезвычайно быстрый его подъемъ. Преемники св. Петра, около 200 лтъ бывшіе жалкимъ орудіемъ въ рукахъ мелкихъ тирановъ, вдругъ заставляютъ дрожать передъ своимъ приговоромъ могущественнаго императора и распоряжаются королевскими коронами. Младшимъ современникомъ Бенедикта IX, который довелъ папство до крайней степени моральнаго паденія, былъ Григорій VII, который быстро возвратилъ ему прежній нравственный авторитетъ. Этотъ новый переворотъ произведенъ былъ двумя теченіями, вышедшими изъ одного источника. Въ половин X вка за Альпами начинается реакція противъ нравственнаго паденія Рима. Это новое религіозное движеніе въ аскетическомъ дух было направлено на реформу церкви, но на реформу въ дух стараго папства. Тогдашній западный христіанскій міръ, твердо храня традиціи первыхъ миссіонеровъ, не могъ представить себ церкви иначе, какъ въ монархической форм, съ абсолютнымъ главою въ лиц римскаго епископа. Работа раннихъ папъ на этотъ разъ спасла св. Престолъ и направила новое движеніе на реформу папства, а не на революцію противъ него. Но это реформаціонное движеніе съ самаго начала распалось на два теченія. Одно изъ нихъ приняло политическій характеръ и имло цлью освободить папство отъ порабощенія римскою аристократіей. Оно шло отъ нмецкихъ королей, желавшихъ возстановить священную Римскую имперію. Другое теченіе, чисто-религіозное, стремилось, прежде всего, къ нравственному возрожденію папства, а потомъ къ освобожденію его отъ всякаго вліянія какой бы то ни было посторонней силы. Сначала оба направленія дйствовали дружно, но затмъ, въ силу неразрывной связи и, въ то же время, роковой противуположности интересовъ папства и имперіи, оба теченія столкнулись и вступили въ ожесточенную взаимную борьбу. Впервые это случилось въ половин XI вка, но столкновенію предшествовала столтняя реформаціонная работа.

Папа Іоаннъ XII, тотъ самый развратный мальчикъ, котораго современники называли язычникомъ, призвалъ себ на помощь Оттона Великаго и въ 962 году возложилъ на него корону Карла. Имперія была легко возстановлена, и Оттонъ безъ большихъ затрудненій получилъ права Карла Великаго: римляне поклялись представлять избраннаго папу на утвержденіе императора, и свтская власть римскаго епископа была поставлена подъ контроль императорскихъ чиновниковъ. Возстановленіе имперіи было событіемъ всемірно-исторической важности, которое повлекло за собою многочисленныя и весьма важныя послдствія въ исторіи Запада. Но до установленія политическаго единства христіанъ теперь было еще дальше, чмъ въ начал IX вка. Оттонова имперія была только по иде продолженіемъ Карловой, по существу же рзко отъ нея отличалась. Прежде всего, это было учрежденіе не космополитическое, а національное, созданное условіями германской жизни. Священная Римская имперія нмецкой націи представляла собою нмецкое королевство, которому Оттонъ придалъ завоеваніемъ Италіи универсальный характеръ, а коронованіемъ рукою Христова намстника религіозное основаніе. Новая имперія — уже старой, а кром того она слабе Карловой монархіи. Правда, французскій король Людовикъ Заморскій принесъ ленную присягу Оттону, Бургундія и Лотарингія признали себя составными частями имперіи, но новый императоръ былъ только сюзеренъ сильныхъ герцоговъ и въ самой Германіи, а зависимость отъ него иностранныхъ державъ была чисто-фиктивная, тогда какъ Карлъ Великій былъ могущественнымъ [государемъ въ своей монархіи. Такое положеніе нмецкаго императора существенно опредляло его отношеніе къ церкви. Стремясь поставить въ зависимость отъ себя папу, Оттонъ встрчалъ оппозицію со стороны св. Престола — какъ свтскій государь, а со стороны Италіи и Рима — какъ нмецъ. Двойное положеніе не обезпечивало побды, но усиливало борьбу, которая и началась тотчасъ посл коронованія.

Оттонъ Великій, реформировавшій нмецкую церковь, искренно стремился къ реформ папства, но встрчалъ упорное сопротивленіе со стороны Рима. Мстная знать не хотла отказаться отъ права выбирать себ епископа и возводила на престолъ св. Петра отъявленныхъ негодяевъ. Императоръ, опираясь на право и силу, низвергалъ недостойныхъ папъ к возводилъ на ихъ мсто благочестивыхъ людей, которыхъ не хотли признать римляне. При Оттон и его сын происходить упорная, утомительно-однообразная и, повидимому, совершенно безплодная борьба, отъ которой сильно страдалъ авторитетъ св. Престола. Императорскіе папы держатся только до тхъ поръ, пока въ Рим нмецкое войско. Съ удаленіемъ императора его папу низвергаютъ и, если онъ не успетъ во-время бжать, сажаютъ въ тюрьму, гд его подвергаютъ задушенію или голодной смерти. Возвращается императоръ, и такая же судьба постигаетъ свободно выбраннаго римлянами папу, а его избиратели подвергаются жестокимъ репрессіямъ и т. д., и т. д. Кровь льется ркой, но св. Престолъ отъ этого ничего не выигрываетъ, папство, попрежнему, остается орудіемъ въ чужихъ рукахъ, а преемники св. Петра, попрежнему, погрязаютъ въ порокахъ. Казалось, для реформы было необходимо, чтобы особенно благочестивый императоръ навсегда поселился въ Рим и поставилъ своею жизненною задачей поддерживать на престол св. Петра добродтельнаго епископа и выдающагося человка. Такого императора и такого папу Западъ получилъ въ Оттон III и Сильвестр II.

Внукъ великаго Оттона отличался пылкою фантазіей и получилъ фантастическое воспитаніе. Сынъ нмца и гречанки и ученикъ француза, Оттонъ III не считалъ себя связаннымъ ни съ какою національностью. Его мать, греческая принцесса, рисовала ему волшебную обстановку византійскаго дворца и блестящія картины императорскаго всемогущества. Его учитель, знаменитый Гербертъ, внушилъ ему пламенную любовь къ республиканскимъ добродтелямъ античнаго Рима и къ могущественному порядку Августовой имперіи, а въ то же время искреннее благочестіе въ монашескомъ дух и глубокое уваженіе къ идеаламъ папства. Оттонъ Ш усвоилъ вс наставленія и составилъ себ совершенно фантастическое представленіе о характер своей власти и ея задачахъ. Онъ стремился создать такую имперію, въ которой была бы возможна администрація Траяна, законодательство Юстиніана и деспотизмъ Константина, а въ то же время было бы сохранено республиканское устройство. Въ его политическіе идеалы одинаково входили имперія и республика, римскій народъ и рыцарство, земная жизнь и загробное блаженство. Для характеристики ихъ смутности и фантастичности, достаточно привести предисловіе къ одному закону Оттона III’. ‘Мы издали это распоряженіе для того, чтобы церковь Божія стояла свободно и непоколебимо, чтобы наша имперія благоденствовала, наше рыцарство всюду торжествовало, могущество римскаго народа распространялось и республика была возстановлена и чтобы мы сами посл праведной жизни въ сует этого міра были признаны достойными покинуть тюрьму земнаго существованія и праведно царствовать съ Господомъ’. Для осуществленія этихъ идеаловъ Оттонъ III переселился въ Римъ, построилъ себ дворецъ на Авентин, завелъ гвардію и придворный штатъ въ римско-византійскомъ вкус и назначилъ республиканскихъ чиновниковъ для города. Дворцовый церемоніалъ былъ изложенъ въ особой книг, гд были подробно описаны отдльныя части императорскаго одянія и объяснено значеніе 10 принадлежащихъ ему коронъ. Но древне-республиканской святын, Капитолію, и здсь было оказано уваженіе: на священный холмъ вс смертные, не исключая и императора, могли входить только въ бломъ одяніи. Когда же туда поднимался самъ ‘монократоръ’, какъ называетъ эта книга Оттона III, то его окружаютъ музыканты, свита привтствуетъ его по-еврейски, гречески и по-латыни и вс трижды кланяются ему до земли. Но вмст съ этою страстью къ гордой пышности въ душ императора ужи валось монашеское смиреніе. Время отъ времени онъ сбрасывалъ съ себя мистически-великолпное императорское одяніе, облекался въ рубище, по цлымъ недлямъ запирался въ монашескую келью и подвергалъ себя посту и бичеваніямъ. Оттонъ III былъ вполн подходящимъ человкомъ для настойчиваго проведенія церковной реформы, и онъ принялся за нее чрезвычайно ршительно. У безнравственнаго папы Іоанна XVI, выбраннаго римскою знатью, онъ приказалъ отрзать носъ, языкъ, уши, вырвать глава и въ такомъ вид провезти верхомъ на осл по всему Риму, а затмъ возвелъ на св. Престолъ своего бывшаго учителя Герберта, назвавшаго себя Сильвестромъ II.

Такого главы, какъ Сильвестръ II, никогда еще не имла западная церковь. Новый папа былъ самый ученый человкъ своего времени. Блестящій математикъ и знаменитый философъ, онъ зналъ греческій языкъ и тщательно, съ большимъ интересомъ изучалъ языческую литературу. Разностороннее образованіе значительно выдляло его теоретическія воззрнія изъ общаго уровня тогдашней науки. Такъ, Гербертъ не раздлялъ обычнаго взгляда, что теологія — величайшая изъ наукъ и что философія ея ‘служанка’, какъ тогда говорили, по его мннію, богословіе стоить въ ряду другихъ наукъ, которыя относятся къ философіи какъ виды къ роду. Но такія воззрнія не мшали Герберту быть убжденнымъ папистомъ, задолго до занятія св. Престола. Это видимое противорчіе объясняется тмъ, что знаменитый ученый былъ хорошимъ практикомъ. Новый папа отлично зналъ окружавшую его среду. Французъ по происхожденію, онъ занималъ епископскія каедры и на родин, и въ Италіи, и долгое время жилъ при нмецкомъ двор. Современные правители ему также хорошо извстны: кром императора, его ученикомъ былъ Робертъ I французскій. Пользуясь своимъ положеніемъ, Гербертъ систематично и научно изучалъ дйствительность. ‘Въ практическихъ длахъ,— говоритъ онъ,— самое важное значеніе имютъ человческія свойства и стремленія’. Превосходный наблюдатель, онъ отлично изучилъ этотъ двигатель практической жизни и воспользовался своимъ знаніемъ съ искусствомъ первостепеннаго политика. Гербертъ понималъ могущество папства и, подчинивъ своему вліянію Оттона III, занялъ каедру св. Петра. Новому пан недоставало, можетъ быть, глубокаго благочестія, и императоръ былъ набожне своего учителя, но Сильвестръ И лучше Оттона понималъ свое положеніе и недостатокъ религіозности возмщалъ политическимъ тактомъ и дипломатическою ловкостью. Онъ твердо провозгласилъ необходимость отмны симоніи и исправленія нравственной распущенности духовенства, заговорилъ даже о вооруженномъ освобожденіи св. Гроба. Это была существенная часть той программы, исполненіе которой доставило позже торжество папству. Сильвестру не удалось выполнить этихъ плановъ, но св. Престолъ при немъ началъ замтно возвышаться. Нмецкій ученикъ папы возстановляетъ значительную чаетъ расхищенныхъ владній св. Петра, ослабляетъ даже нмецкое королевство въ интересахъ папы: венгерскій князь получаетъ королевскую корону за заслуги церкви, а славянскіе епископы — независимость отъ нмецкихъ митрополитовъ. Какъ въ доброе старое время, папа принудилъ даже своего французскаго ученика подчиниться въ важномъ семейномъ вопрос приговору св. Престола. Но вс эти успхи имли чрезвычайно эфемерный характеръ. Нмецкіе бароны возстали противъ Оттона Ш, а римскіе выгнали его изъ новой столицы, и юный императоръ, утратившій реальныя владнія въ погон за фантастическою властью, умеръ, не достигши полныхъ 22 лтъ. Со смертью Оттона Ш пало и могущество папы: годъ спустя умеръ Сельвестръ II, оставленный современниками и оклеветанный потомствомъ. Ученость папы была непонятна одичалому Риму, и Сильвестръ прослылъ за мага, котораго дьяволъ сначала посадилъ на св. Престолъ, а потомъ задушилъ. Но настоящіе дьявольскіе папы появляются только посл его смерти. Нмецкіе императоры, занятые домашними длами, не могутъ отдавать много времени Риму, и на каедр св. Петра появляется цлый рядъ воровъ и разбойниковъ, который заканчивается невроятною фигурой Бенедикта IX. Ясно, что одни императоры были безсильны реформировать папство. Ихъ стремленія становятся успшне только съ тхъ поръ, когда на помощь къ нимъ приходитъ усилившееся религіозное движеніе.

Въ половин X вка во Франціи начинается аскетическое движеніе, которое къ концу столтія охватываетъ съ большею или меньшею силой весь Западъ. Его вызвали т же самыя причины, которыя дйствовали и въ VI вк. Феодальная анархія съ полною силой господствовала тогда въ Европ и въ особенности во Франціи. Боролевская власть, окончательно раздробленная, была безсильна установить какой-нибудь порядокъ. Сильный давилъ слабаго, низшіе классы, были постоянно угнетены баронами, но и самые угнетатели не были уврены въ завтрашнемъ дн. У каждаго феодала могъ отнять его владнія боле сильный противникъ. Внутренніе безпорядки сопровождались вншними насиліями: страну грабили хищные норманны. Т же самыя условія дйствовали съ большею или меньшею силой и за предлами Франціи, и вншній міръ утрачивалъ для человка свою привлекательность, а монастырь съ его крпкими стнами казался надежною защитой противъ невзгодъ этого міра и врнымъ проводникомъ въ загробное блаженство. къ концу столтія эта естественная набожность перешла въ религіозный энтузіазмъ подъ вліяніемъ вры въ близкую кончину міра. Христіанство считало 1000-й годъ предломъ грховнаго существованія вселенной и было твердо убждено, что тогда вторично придетъ Спаситель міра судить живыхъ и мертвыхъ. Подъ вліяніемъ страшной мысли за монастырскою стной спшатъ укрыться не только угнетенные, но и угнетатели. Въ Европ возникаетъ масса новыхъ монастырей съ строгимъ уставомъ, снова появляются восторженные подвижники, самоотверженные миссіонеры, безстрашные мученики. Св. Нилъ изумляетъ своими подвигами южную Италію, св. Ромуальдъ — сверную, св. Адальбертъ находить мученическую кончину среди языческихъ пруссовъ. Но I вкъ миновалъ благополучно, а религіозное движеніе все росло и развивалось. ‘Христосъ спалъ въ Своей церкви въ теченіе X столтія, — говоритъ одинъ церковный писатель, — въ XI Онъ проснулся’. Благочестивое настроеніе охватило вс классы общества: на ряду съ нравственно-распущенными прелатами появляются такіе люди, какъ кардиналъ Даміани, изъ того общества, изъ котораго прежде выходили только еодоры и Марозіи, выходитъ благочестивая маркграфиня Матильда, даже среди развращенной римской знати встрчаются настоящіе праведники, одинъ изъ которыхъ стоитъ нкоторое время во глав управленія городомъ. Выдающуюся черту въ этомъ новомъ движеніи составляетъ аскетическое покаяніе, усилившееся подъ вліяніемъ страха наступающей кончины міра. Въ западной церкви давно уже установился обычай исправлять, совершенный грхъ денежнымъ штрафомъ или постомъ и молитвой. Въ XI вк Петръ Даміани прибавилъ еще бичеваніе и создалъ цлую систему покаянія, разсчитанную строго-ариметически. Каждому грху, по этой систем, соотвтствуетъ извстный періодъ покаянія, но такъ какъ количество грховъ у всякаго человка такъ велико, что для ихъ очищенія потребовались бы цлыя столтія, то набожнымъ людямъ предоставлялось усиливать количество благочестивыхъ дйствій. Такъ, нормальный годъ покаянія равнялся для богатыхъ 36, а для бдныхъ 4 талерамъ или 3,000 ударовъ розгами въ сопровожденіи пнія 30 псалмовъ. Благочестивые люди, жертвуя громадными суммами или нанося себ колоссальное число ударовъ, усиливали норму. Самъ Даміани въ теченіе года продлывалъ столтіе покаянія, т.-е. наносилъ себ 300,000 ударовъ и плъ 3,000 псалмовъ, а его другъ, подвижникъ Доминикъ, исполнялъ такую порцію въ 6 дней. Для этого онъ бралъ въ об руки по розг и съ пніемъ псалмовъ цлыми днями подвергалъ себя тлесному наказанію. Даміани придавалъ чрезвычайно важное значеніе бкчеванію. Слова 150-го псалма ‘хвалите Господа въ тимпанхъ* онъ комментируетъ слдующимъ образомъ: ‘Такъ какъ тимпанъ — сухая кожа, то, по словамъ пророка, тотъ истинно хвалитъ Господа въ тимпан, кто подвергаетъ бичеванію свое истомленное постомъ тло’. Эта дтски-наивная система покаянія приходилась по вкусу той эпох, и бичеванію подвергали себя люди всхъ классовъ общества, начиная отъ императора и аристократическихъ дамъ.

Новое религіозное движеніе особенно сильно отразилось въ монастыр, гд прежняя распущенность замнилась строгою дисциплиной. И эта реформа вышла изъ Франціи: ея исходнымъ пунктомъ былъ монастырь Клони около Макона. Въ половин X вка аббатъ Одонъ возстановилъ тамъ во всей строгости забытый уставъ св. Бенедикта: отъ монаховъ требовалось безусловное повиновеніе, жизнь, посвященная труду, благочестивымъ упражненіямъ и подвигамъ милосердія. Въ монастырь допускались съ разборомъ: несовершеннолтнихъ и людей съ плохою нравственною репутаціей туда совсмъ не принимали. Реформированное монашество быстро получило обширную извстность и Клюнійская обитель не была въ состояніи вмстить всхъ желающихъ. Вскор во Франціи былъ основанъ ццый рядъ филіальныхъ монастырей, которые были подчинены клюнійскому аббату. Реформа нашла массу подражаній и за границей, а въ Италіи образовалось два новыхъ монастырскихъ ордена (Camaidoli и Vallombrosa) съ такимъ же направленіемъ. Папы освободили новые монастыри отъ власти мстныхъ епископовъ, и реформированное монашество поставило своею задачей возстановить подорванный авторитетъ папства и сдлать св. Престолъ сосредоточіемъ той нравственной силы, которая должна была управлять міромъ. Реформаціонная партія въ Рим получила новую армію, превосходно дисциплинированную и полную боеваго одушевленія. Клюнійскіе монахи въ XI вк играли ту же роль, какая позже досталась іезуитамъ, и оказали папству не меньшія услуги, чмъ ихъ позднйшіе соратники. Благодаря ихъ стараніямъ, реставрація папства пошла быстре, въ особенности когда во глав политическаго движенія къ церковной реформ сталъ Генрихъ III, а душой религіознаго сдлался Гильдебрандъ.

Ожесточеннымъ врагомъ реформаціоннаго движенія была римская знать, весьма мало затронутая религіознымъ движеніемъ, и Генрихъ III ршилъ нанести ей окончательный ударъ, навсегда и принципіально лишить ее права выбирать папу. Другъ клюнійцевъ, воспитанный духовенствомъ, императоръ искренно хотлъ реформировать св. Престолъ въ дух новаго движенія. Говорятъ даже, что только ради этой цли онъ согласился отказаться отъ своего намренія поступить въ монахи и сдлался государемъ. По его мысли, каедра св. Петра, обновленная нравственно, должна порвать національныя связи съ Римомъ и сдлаться космополитическимъ, міровымъ центромъ. На св. Престол должны возсдать самые лучшіе прелаты, къ какой бы они національности ни принадлежали, и римскіе епископы должны объзжать всю свою паству и созывать соборы во всхъ странахъ католическаго міра. Совершенно послдовательно съ этой точки зрнія и выборы преемниковъ св. Петра должны быть отняты у мстнаго населенія. До сихъ поръ планы Генриха совершенно совпадали съ стремленіями чистыхъ церковниковъ. По неудавшійся монахъ хорошо понималъ интересы своего положенія и ршилъ произвести церковную реформу въ интересахъ свтской власти. По его мннію, императоръ, какъ представитель всхъ христіанскихъ избирателей Христова намстника, долженъ назначать папу. Это значило поставить римскаго епископа въ полную зависимость отъ нмецкаго императора, и съ такимъ ршеніемъ церковнаго вопроса не желали и не могли согласиться представители чисто-религіознаго направленія церковной реформы, во глав которыхъ сталъ Гильдебрандъ.

Сынъ тосканскаго мужика, лангобардъ по происхожденію, Гильдебрандъ принадлежитъ къ числу величайшихъ государственныхъ людей, какіе встрчаются во всемірной исторіи. Его грандіознйшіе церковно-политическіе идеалы по ясности, послдовательности и продуманности представляютъ собою настоящую практическую программу, которую онъ проводилъ въ жизнь съ поразительною мудростью. Геній Гильдебранда заключался не въ теоретическомъ творчеств, — основная мысль его программы была давно уже выработана римскими епископами,— но въ необычайной логичности, съ которой онъ вывелъ изъ прежней идеи ея неизбжныя, хотя ране и незамченныя, послдствія, и въ удивительной дальновидности, съ которой онъ приступилъ къ ея осуществленію. Одинъ современный памятникъ очень хорошо выражаетъ сущность дятельности Гильдебранда: ‘Богъ посадилъ на престолъ папу Григорія, который, будучи вскормленъ и воспитанъ въ Рим, самымъ тщательнымъ образомъ изслдовалъ вс апостольскія традиціи и чрезвычайно усердно старался привести въ дйствіе то, что изслдовалъ’. Эти ‘апостольскія традиціи’ составляла теократія, которую Гильдебрандъ понималъ не какъ мстное, римское явленіе, а какъ міровую силу. Основаніемъ ея авторитета служитъ вчная, неизмнная религіозная истина. ‘Римская церковь,— говорить онъ,— никогда не заблуждалась и не будетъ заблуждаться во вки вковъ’. Эта теократія должна быть организована строго-монархически: духовенство господствуетъ надъ свтскимъ обществомъ, но само оно представляетъ изъ себя только могущественную бюрократію, которая слпо и безусловно подчинена пап. ‘Одинъ только папа,— говоритъ Гильдебрандъ,— иметъ право издавать законы и смщать епископовъ. Безъ его авторитета никакая книга не можетъ быть признана каноническою, а его приговоръ не допускаетъ возраженій. Судить его никто не сметъ, и канонически посвященный римскій епископъ святъ заслугою св. Петра’. До такихъ смлыхъ положеній не доходилъ еще ни одинъ, папа, но они были только логическимъ выводомъ изъ основной идеи папской власти. Съ такою же неумолимою послдовательностью выводитъ Гильдебрандъ ученіе объ отношеніи папы къ свтскимъ государямъ. Задача земнаго существованія — подготовленіе къ загробному блаженству, ключи отъ котораго у папы. Онъ несетъ отвтственность передъ Богомъ за всю паству, поэтому ему принадлежитъ право давать такую организацію земной жизни, при которой люди лучше всего достигаютъ конечной цли своего существованія. У свтской власти не должно быть никакихъ своихъ неотъемлемыхъ правъ, никакихъ независимыхъ отъ церкви задачъ, потому что спасеніе души, которое цликомъ зависитъ отъ церкви, должно быть единственною задачей человческой дятельности. Съ этой точки зрнія, свтскій государь только несамостоятельный уполномоченный папы, и Гильдебрандъ прямо заявлялъ, что ‘одинъ только папа иметъ право пользоваться императорскими отличіями, иметъ право низвергнуть императора, можетъ освободить подданныхъ отъ врности своему государю’. Папа, помысли Гильдебранда, настоящій вице-богъ, и это названіе дйствительно встрчается въ памятникахъ.

Но всемогущая теократія, господствуя надъ свтскимъ обществомъ должна быть отъ него совершенно независима, должна опираться на свои собственныя постоянныя силы, и въ созданіи этихъ силъ изъ наличныхъ элементовъ въ самой церкви съ особенною яркостью проявился геній Гильдебранда. Прежде всего, само духовенство должно быть поставлено надъ свтскимъ обществомъ, поэтому должно уничтожить всякую зависимость его отъ свтской власти и отъ окружающей среды. У духовнаго лица не должно быть никакого государя, кром папы, никакой семьи, кром церкви. Такой совершенно независимый клиръ долженъ самъ, одинъ, безъ всякихъ постороннихъ вліяній избирать своихъ властей и самого папу. Теократія Гильдебранда представляла себою изолированную отъ мірскихъ вліяній, космополитическую, самодовлющую силу.

Съ такою программой Гильдебрандъ приступилъ къ церковной реформ и показалъ себя блестящимъ практическимъ политикомъ. Глубоко врующій, страстный идеалистъ соединился въ немъ съ благоразумнымъ дльцомъ, какъ это часто бывало на св. Престол. Гильдебрандъ искренно считаетъ себя пророкомъ, глубоко убжденъ, что вс его идеи и планы внушены ему св. Петромъ. Какъ древній поэтъ, онъ смотритъ на себя какъ на простое орудіе божественной музы и доходитъ иногда до сильно дйствующаго поэтическаго одушевленія. Не будучи еще папой, онъ съ такою страстностью говорилъ однажды на собор противъ симоніи, что нсколько прелатовъ, почувствовавъ угрызеніе совсти, добровольно сложили свой санъ. Но съ глубокою врой въ правоту своего дла Гильдебрандъ соединялъ и тонкій разсчетъ, и такое соединеніе было необходимо въ виду колоссальныхъ затрудненій, которыя представлялись реформатору.

Гильдебрандъ молодымъ монахомъ впервые вступаетъ въ общественную дятельность въ качеств капеллана Григорія VI, того самого папы, который съ формальною квитанціей купилъ св. Престолъ у Бенедикта IX. Тогдашнее положеніе папства было ужасно: въ Рим жило одновременно трое Христовыхъ намстниковъ, которые усердно проклинали другъ друга и съ неменьшимъ усердіемъ извлекали денежныя выгоды изъ своего эфемернаго положенія. Нравственный упадокъ дошелъ до крайней степени. Въ самомъ собор св. Петра сторожа переодвались кардиналами и служили мессы для наивныхъ иностранцевъ, а по ночамъ тамъ происходили оргіи, причемъ у самыхъ алтарей совершались всевозможныя преступленія. Но вскор пришелъ Генрихъ III, подвергъ суду несудимыхъ преемниковъ св. Петра, прогналъ ихъ всхъ съ св. Престола и послдовательно назначалъ на ихъ мсто своихъ нмецкихъ любимцевъ. Гильдебрандъ съ своимъ папой отправился въ ссылку въ Германію, и оттуда съ болью въ сердц наблюдалъ, какъ каедра св. Петра превращалась въ обыкновенное епископское мсто, которымъ произвольно распоряжался нмецкій императоръ. Но его бездйствіе продолжалось недолго. Папа Левъ IX, назначенный Генрихомъ III, пригласилъ его съ собою въ Римъ, и съ этихъ поръ Гильдебрандъ сдлался душою пяти папъ, послдовательно занимавшихъ св. Престолъ. Левъ IX, человкъ простой и благочестивый, весь принадлежалъ церковной партіи реформы, и самъ былъ расположенъ дйствовать въ дух Гильдебранда, поэтому первый абрисъ реформъ Григорія VII обозначился уже при этожъ пап. Прежде всего, онъ отказался занять св. Престолъ по императорскому назначенію и въ скромной одежд кающагося богомольца явился передъ воротами Рима, соглашаясь занять каедру св. Петра только подъ условіемъ единогласнаго выбора. Весьма возможно, что это было сдлано по совту Гильдебранда. Правда, его точк зрнія одинаково противорчили и римскіе выборы папы, и его назначеніе императоромъ, но дальновидный политикъ понималъ, что первый противникъ его теорій мене опасенъ, чмъ этого’. Сила римскихъ бароновъ была подорвана взаимною борьбой и въ особенности императорами, а, кром того, имъ можно было противупоставитъ населеніе, въ которомъ замчались слды общаго религіознаго движенія, и Гильдебрандъ сравнительно мало обращаетъ вниманія на мстную знать. Единогласно выбранный Левъ IX на первомъ же собор 1049 года запретилъ симонію и бракъ для благо духовенства. Это были первые шаги къ осуществленію идеаловъ Гильдебранда. Подъ симоніей разумли не только покупку духовнаго сана, но и всякое вліяніе свтской власти на замщеніе церковныхъ должностей, и широко задуманная реформа сразу достигала двухъ цлей: возвышала нравственный авторитетъ духовенства, доступъ въ ряды котораго открывали не деньги, а духовныя достоинства, и освобождало клиръ отъ вліянія постороннихъ силъ. Еще боле глубокій переворотъ намчала вторая реформа. Отнимая семью у духовенства, она уничтожала самую прочную связь духовнаго лица съ свтскимъ обществомъ, вырывала его изъ окружающей среды, длала его настоящимъ янычаромъ церкви, у котораго не должно быть никакихъ мірскихъ привязанностей. По пока реформы были только провозглашены, для ихъ полнаго проведенія въ жизнь не представлялось возможности, такъ какъ иначе пришлось бы смстить сразу значительную часть духовенства, особенно въ Италіи. Соборными ршеніями пользовались только для того, чтобы низвергнуть особенно порочныхъ прелатовъ и замнить ихъ сторонниками реформы, которыхъ папа возводилъ въ санъ кардиналовъ. Созданіе изъ этихъ князей церкви особой коллегіи при св. Престол, въ составъ которой входили вс выдающіеся прелаты, также было дломъ Льва IX и стояло въ неразрывной связи съ планами Гильдебранда. Новая коллегія представляла собою государственный совтъ папы, имъ назначенный и проникнутый тмъ же самымъ духомъ, тми же самыми стремленіями, какъ и глава церкви. Дло реформы пріобртало, такимъ образомъ, большую прочность, потому что если бы папа былъ захваченъ въ плнъ или выгнанъ изъ Рима, его политику продолжало бы высшее посл папы церковное учрежденіе. Боле того, священная коллегія устраняла до извстной степени недостатки, происходящіе изъ отсутствія наслдственности въ римской теократіи. Она сдлалась постоянною хранительницей папскихъ традицій и придавала послдовательность и единство мропріятіямъ св. Престола. Правленіе Льва IX заключилось окончательнымъ разрывомъ съ Византіей. Восточная церковь, недоступная папскому вліянію, была объявлена еретическою и боле не входила въ объемъ римскаго понятія о христіанскомъ мір. Со смертію этого папы всемогущій Гильдебрандъ стоялъ во глав реформированнаго клира и легко могъ бы занять св. Престолъ, но онъ лично отправился къ императору и выпросилъ въ римскіе епископы нмца Виктора II, одного изъ ближайшихъ друзей Генриха III.

Гильдебрандъ страстно ненавидлъ вмшательство императоровъ въ папскіе выборы, потому что оно подчиняло св. Престолъ свтской власти. ‘Короли,— говоритъ онъ,— по наущенію дьявола стараются господствовать надъ себ подобными. Средствами для достиженія такой цли служатъ имъ грабежъ, вроломство, убійство и всевозможныя преступленія. И эти-то грязные люди стремятся подвергнуть къ ногамъ своимъ помазанниковъ Господа!’ Но тяжелое положеніе св. Престола вынуждало обратиться къ содйствію императора. Папская казна была пуста, церковныя патримоніи расхищены, съ юга грозили норманны. Викторъ II поправилъ нсколько дла св. Престола съ помощью своего друга Генриха Ш, но вскор папа и императоръ умерли, и Гильдебрандъ попытался освободить каедру св. Петраотъ нмецкаго вліянія. На св. Престолъ послдовательно возводятся дв его креатуры, и ихъ политика принимаетъ боле ршительный характеръ. Прежде всего, былъ установленъ новый законъ о папскихъ выборахъ, которые были предоставлены коллегіи кардиналовъ, гд бы она ни собралась. Эта мра представляла собою логическое завершеніе развитія римской теократіи. Престолъ св. Петра освобожденъ былъ отъ всякаго вліянія какъ Рима, такъ и императора, и пріобрлъ полную независимость. Но избирательный законъ существенно нарушалъ старыя права міровой столицы и привилегіи императоровъ. Римская знать и нмцы, представители двухъ еще недавно враждебныхъ направленій, соединились вмст для борьбы съ новою реформой, и Римъ, а вмст съ нимъ вся Италія, впервые раздлились на дв партіи — императорскую и папскую. Положеніе становилось опаснымъ, но Гильдебрандъ нашелъ союзника въ норманнахъ. Папы пытались сначала прогнать этихъ хищниковъ изъ южной Италіи, но безуспшно, тогда поршили санкціонировать ихъ грабежъ, и преемникъ св. Петра уступилъ имъ право на не принадлежащія ему владнія подъ условіемъ ленной зависимости отъ св. Престола. Гильдебрандъ побдилъ и тотчасъ же началъ новую борьбу противъ женатаго духовенства и симоніи, и въ ней преимущественно показалъ себя блестящимъ политикомъ. Прежде всего, онъ искусно соединилъ вмст дв различныхъ по характеру реформы, симонія была вопіющимъ злоупотребленіемъ и не имла защитниковъ, другое дло — бракъ. Даже сторонники целибата признавали, что семейное духовенство ведетъ лучшій образъ жизни, чмъ безсемейное, и въ защиту женатыхъ священниковъ писались цлые трактаты, гд выставлялась на первый планъ святость признаннаго церковью брачнаго союза. Гильдебрандъ съ боевыми цлями связалъ об реформы и поднялъ на ихъ защиту самыя разнообразныя силы, объединенныя аскетизмомъ. На бой двинулись и монахи, и женщины, дворяне, и проповдники, и писатели, и простонародная масса. Кардиналъ Даміани, пламенный аскетъ самой чистой воды, чуждый всяко# политики, осуждавшій съ поэтическимъ одушевленіемъ свтскую власть папы, писалъ памфлеты въ защиту целибата. Онъ чувствовалъ существенное различіе своихъ идеаловъ отъ тогдашнихъ стремленій св. Престола, называлъ Гильдебранда ‘святымъ сатаной’, но самъ признавалъ, что слушается его боле, чмъ Бога и св. Петра. Могущественная маркграфиня Матильда, образованная, энергичная, восторженная, вполн посвятила себя на служеніе идеаламъ Гильдебранда. Въ то время, какъ ея мужъ съ оружіемъ въ рукахъ за Альпами защищалъ интересы имперіи, Матильда сдлала изъ своихъ владній одинъ изъ самыхъ надежныхъ оплотовъ папства противъ нмцевъ. Съ особеннымъ искусствомъ воспользовался Гильдебрандъ настроеніемъ народныхъ массъ. Такъ, самымъ сильнымъ и опаснымъ противникомъ целибата явилось богатое и могущественное духовенство Милана. Чтобы побдить его сопротивленіе, Гильдебрандъ поднялъ толпу, фанатизированную аскетическими проповдниками, началось движеніе такъ называемой патаріи, т.-е. оборванцевъ, его вожди получили отъ церкви священное знамя, и сопротивленіе было сломлено.

Въ разгаръ этой борьбы, охватившей весь христіанскій міръ, Гильдебрандъ самъ сдлался, наконецъ, папой и провозгласилъ послднюю свою реформу, которая должна была завершить задуманное имъ гордое зданіе теократіи. Это было запрещеніе инвеституры. Духовные вассалы императоровъ, королей и вообще свтскихъ лицъ получали полную независимость отъ свтской власти и подчинялись только пап, а ихъ владнія становились церковнымъ достояніемъ. Такъ какъ церковныя земли составляли на Запад почти половину территоріи, то по одному слову папы государи теряли половину своихъ владній, а церковь пріобртала полъ-Европы. Григорій VII декретировалъ свтской власти политическое самоубійство, и началась жестокая полувковая борьба. Папа приступилъ къ ней съ широкими планами. Опираясь на фальшивый даръ Константина, онъ потребовалъ отъ Англіи и Испаніи признанія ленной зависимости отъ св. Престола и потомъ подъ разными предлогами распространилъ эти требованія на Богемію, Венгрію, Скандинавію, Польшу и даже Россію. Когда была запрещена инвеститура, Григорій VII потребовалъ немедленнаго ея исполненія отъ Филиппа I, Вильгельма Завоевателя и Генриха IV, и повсюду получилъ отказъ. Не желая одновременно бороться со всми противниками, папа пригрозилъ анаемой слабому французскому королю, оставилъ въ поко Вильгельма и сосредоточилъ свои удары на имперіи. Перипетіи этой борьбы всмъ извстны. Въ ней былъ моментъ, когда отлученный отъ церкви императоръ, въ одежд кающагося гршника, босой въ зимнюю пору умолялъ о прощеніи папу, были и другіе моменты, когда только хищные норманны вмст съ магометанскими арабами могли спасти Христова намстника отъ нмецкаго плна цною разграбленія христіанскихъ церквей священнаго города. Въ самый разгаръ борьбы умеръ въ Салерно Григорій VII съ глубокимъ убжденіемъ въ правот своего дла. ‘Я любилъ справедливость и ненавидлъ неправду, поэтому я умираю въ изгнаніи’, — говорилъ папа на смертномъ одр, но исторія не согласилась съ Григоріемъ VII, не признала его страдальцемъ за правду, не дала ему названія ‘великаго’, несмотря на грандіозность его замысловъ и на выдающіяся свойства его личности. Самая идея положить въ основаніе политическаго строя нравственную силу, построить общество на началахъ справедливости всегда будетъ составлять высокій идеалъ человческихъ стремленій. Но Григорій VII проповдывалъ теократическій деспотизмъ, самый ужасный изъ всхъ деспотизмовъ, потому что онъ порабощаетъ самое священное, самое дорогое для человка — его разумъ и чувство. Когда идеалы Григорія VII осуществились, къ счастью для человчества, не надолго и не вполн, то свобода совсти была объявлена ересью, а свобода слова — безбожіемъ. Борцы за истину и правду тогда сожигались папами на кострахъ, и та справедливость, за которую умеръ въ изгнаніи Григорій VII, сказалась великою неправдой.

VII.
Осуществленіе іерархическихъ идеаловъ Григорія VII.— Борьба за инвеституру и ограниченіе свтской власти папъ городскимъ движеніемъ.— Крестовые походы и новыя силы католицизма.— Торжество средневковаго папства и его историческая заслуга.

Аскетическое движеніе XI вха вдохнуло новую жизнь въ папство, а реформы Григорія VII придали ему новыя реальныя силы, но осуществленіе іерархической программы Гильдебранда произошло только сто лтъ спустя посл его смерти, да и то не вполн. Причина этой медленности заключалась въ свтской власти римскаго епископа, которая искажала аскетическій принципъ, лежавшій въ основаніи папскихъ притязаній, и ставила теперь непреодолимыя преграды для ихъ осуществленія. Іерархическіе идеалы Григорія VII носили двойственный характеръ. Прежде всего, это было абсолютное господство надъ всми сторонами жизни духовной силы во имя религіознаго идеала. Папа и та церковь, во глав которой онъ стоялъ, должны были опираться только на свой божественный авторитетъ и нравственною силой управлять міромъ, стоя вн его и выше его. Христосъ говорилъ, что царство Его не отъ міра сего, и, тмъ не мене, Онъ — владыка вселенной, въ такомъ же смысл долженъ быть главой міра и Его викарій. Этотъ выводъ логично вытекалъ изъ основнаго положенія папской теоріи. Но онъ не удовлетворялъ Григорія, и его іерархія была, кром того, формальною теократіей, т.-е. реальнымъ, настоящимъ государствомъ: Намстникъ Христа хотлъ имть свою собственную территорію, свою администрацію, свою военную силу, и, притомъ, въ такихъ размрахъ, какъ никакой другой государь. Папа желалъ повелвать, во-первыхъ, всмъ міромъ на правахъ земнаго бога и, во-вторыхъ, половиной Западной Европы на правахъ свтскаго государя. Этого было уже слишкомъ много, и папы въ XII столтіи отказались отъ второй половины своихъ притязаній, чтобы осуществить первую.

Неисполнимость во всей полнот идеаловъ Григорія VII обнаружилась тотчасъ же посл его смерти въ вопрос объ инвеститур. Вопросъ этотъ имлъ огромное значеніе и для церкви, и для государства. Предоставятъ королямъ право назначать епископовъ значило отказаться отъ церковной независимости, отнятіе у нихъ инвеституры въ корень подрывало самое существованіе тогдашнихъ государствъ, образовывало внутри каждаго изъ нихъ цлую массу самостоятельныхъ владній. Первое ршеніе вопроса уничтожало всю стройную іерархическую систему, второе было просто невозможно фактически. Тмъ не мене, преемники Григорія YU попытались выполнить и эту часть его программы. Началась жестокая борьба, въ которой оба противника пустили въ ходъ вс свои силы. Престолъ св. Петра занимали тогда люди ршительные, которые твердо усвоили себ принципы Григорія VII и не стснялись въ средствахъ для ихъ проведенія въ жизнь. Урбанъ II устроилъ фиктивный бракъ, отдалъ старушку Матильду замужъ за юнаго Вельфа, чтобы усилить свою партію въ Германіи, и соблазнилъ сына императора измнить своему отцу. Тло главнаго противника реформы, Генриха IV, оставалось безъ христіанскаго погребенія цлыхъ 6 лтъ, и папы не разъ пытались возмутить подданныхъ пропвъ его преемниковъ. Императоры въ свою очередь поддерживали непрерывный расколъ въ церкви, выбирая анти-папу, такъ что западная церковь почти постоянно имла дв главы. Но борьба не приводила къ цли, и римскіе епископы убдились въ необходимости покончить ее какимъ-нибудь соглашеніемъ. Францію и Англію оставили въ поко, венграмъ и норманнамъ была предоставлена инвеститура и ради соблюденія формы ихъ королямъ даны были права апостольскихъ легатовъ. Упорне всего держалась борьба въ Германіи, но и здсь попытались помирить противуположные интересы. Первая и чрезвычайно замчательная попытка въ этомъ род принадлежала пап Пасхалію II, который предложилъ императору отказаться отъ инвеституры, а епископамъ — отъ принадлежавшихъ имъ свтскихъ владній. Такое ршеніе вопроса представляло чрезвычайно важное и радикальное измненіе іерархической системы Григорія YU. Церковь освобождалась отъ всякихъ свтскихъ обязанностей и ея служители оставались подчиненными только пап. Но Пасхалій II плохо зналъ положеніе длъ въ Германіи. Нмецкіе прелаты были настоящими князьями въ своихъ владніяхъ, вели войны, чеканили монету, чинили судъ и расправу. Возвращеніе къ апостольской простот, хотя бы она и связана была съ апостольскою чистотой, было для нихъ немыслимо. Кром того, сами императоры не хотли потерять своихъ духовныхъ вассаловъ, потому что ихъ пришлось бы замнить свтскими, а, слдовательно, наслдственными и боле опасными. Реформа Пасхалія совершенно не удалась, и борьба возгорлась съ новою силой на цлое десятилтіе.

Окончательное ршеніе этого вопроса принадлежитъ Калликсту II. Знаменитый Вормсскій конкордатъ 1122 года, въ сущности, былъ полумрой, компромиссомъ, который значительно нарушалъ программу Григорія VII. Правда, епископа выбиралъ теперь капитулъ, т.-е. коллегія мстнаго духовенства, какъ монахи выбирали аббата, кардиналы папу. Старинный во* простъ, о свобод епископскихъ выборовъ теоретически ршенъ былъ въ интересахъ церкви, но только теоретически, на практик же выбранный кандидатъ получалъ посвященіе только посл того, какъ его утверждалъ императоръ. Посвященіе могло состояться и противъ воли свтской власти, но такой епископъ не получалъ феодальныхъ владній, такъ что фактически послднее слово въ замщеніи каедры принадлежало императору. Сравнительно съ прежнимъ положеніемъ дла конкордатъ былъ побдою папства, но программ Григорія VII имъ нанесенъ былъ чувствительный ударъ. Теоретическое противорчіе системы длало ее не осуществимой на практик. Такое же значеніе имла и свтская власть самого римскаго епископа.

Ршеніе Вормсскаго конкордата не распространялось на Римъ и на патримоніи св. Петра. Хотя верховная власть надъ ними принадлежала императору, но папамъ съ помощью подложнаго Константинова дара удалось замнить эту непріятную истину ученіемъ, что папскія владнія принадлежатъ только св. Петру и что его преемники совершенно свободны отъ всякаго вліянія свтской власти. Тмъ не мене, теократія Григорія VII не могла осуществиться въ полной мр даже въ узкихъ предлахъ Церковной области. Какъ свтскіе государи, римскіе епископы зависли отъ мстныхъ политическихъ силъ: въ IX и X вкахъ свтскую власть папы стсняли бароны, въ эту эпоху ей пришлось выдержать упорную борьбу съ городскимъ движеніемъ.

Въ XI столтіи въ Италіи, особенно въ Сверной, начинаютъ быстро развиваться города. Императоры, всегда предпочитавшіе духовныхъ вассаловъ свтскимъ, передавали обыкновенно права графа въ город епископамъ. Во время борьбы изъ-за целибата папы, встртивши сопротивленіе со стороны богатаго итальянскаго духовенства, вооружали противъ него населеніе, и, опираясь на апостольскій авторитетъ, города освободились отъ власти епископовъ. Во время борьбы римскихъ епископовъ съ нмецкими императорами освободительное движеніе итальянскихъ городовъ достигло полнаго успха, и въ XII столтіи они становятся вполн самостоятельными политическими общинами и управляются выборною магистратурой. Папы отлично понимали духъ времени и съумли воспользоваться имъ для своихъ цлей: итальянскіе города они противупоставили нмецкимъ императорамъ. Борьба съ императорами не прекращалась и посл заключенія Вормсскаго конкордата: теократическія стремленія римскихъ епископовъ не имли опредленныхъ границъ, а ихъ свтская власть давала тысячи поводовъ для столкновенія. Со вступленіемъ на престолъ Фридриха I борьба чрезвычайно обострилась. Императоръ, могущественный въ Германіи, хотлъ пользоваться такою же властью и въ Италіи. Его политическіе идеалы заимствованы были изъ античной имперіи, а образцомъ для практической дятельности по отношенію къ церкви онъ выбралъ Карла Великаго, который былъ канонизированъ по его приказанію. Такая точка зрнія шла въ разрзъ и съ притязаніями папъ, и съ стремленіями итальянскихъ городовъ. Оба противника Фридриха I соединились вмст, и Барбаросса потерплъ жестокое пораженіе. Въ венеціанскомъ собор св. Марка до послдняго времени показывали мраморную плиту на полу, гд Фридрихъ на колняхъ умолялъ о пощад Александра III. Говорятъ, что папа при этомъ поставилъ ногу на голову императора и произнесъ стихъ изъ псалма: ‘на аспида и василиска наступити и попереши льва и змія’. По всей вроятности, это легенда, но, во всякомъ случа, венеціанское свиданіе было однимъ изъ самыхъ блестящихъ тріумфовъ средневковаго папства, и за эту побду преемники св. Петра обязаны не своей свтской власти, а духовному авторитету, ставшему на сторону народныхъ стремленій къ политической свобод и національной независимости. Поддержка папами городскаго движенія создало такъ называемую гвельфскую идею, чрезвычайно живучую мечту о федераціи независимыхъ итальянскихъ городовъ подъ гегемоніей св. Престола. Но союзъ средневковаго папства съ свободой и патріотизмомъ былъ явленіемъ случайнымъ и скоропреходящимъ. Поддерживая освободительныя стремленія въ Ломбардіи, папы вели съ ними ожесточенную борьбу въ Рим. Движеніе сверно-итальянскихъ городовъ захватило и папскую столицу, но сравнительно поздно, только въ XII столтіи. Священный городъ былъ гораздо бдне своихъ сверныхъ сосдей: тамъ промышляли больше реликвіями и спекулировали насчетъ благочестія богомольцевъ, не купецъ и промышленникъ стояли тамъ на первомъ план, а монахъ и священникъ, и римское населеніе пользовалось весьма дурною репутаціей за свою хищность, грубость и продажность. Съ другой стороны, высшіе классы папской столицы не представляли изъ себя замкнутаго сословія, сплоченнаго общими интересами. Папскій или императорскій ленъ могли сдлать барономъ всякаго гражданина, и бывали случаи, что крещеный еврей занималъ видное мсто среди римской знати, а его ближайшій потомокъ возводился на престолъ св. Петра. Эта аристократія, весьма обезсиленная внутренними распрями, а также борьбой съ папами и императорами, и правила Римомъ, пока революція 4143 года не уничтожила аристократическій режимъ. Папская столица организовалась въ самостоятельную городскую коммуну, во глав которой былъ поставленъ ‘священный сенатъ’ изъ простыхъ гражданъ на Капитоліи. Съ гражданами соединилось мелкое дворянство, и новое правительство декретировало отмну свтской власти папы въ священномъ город. Папа Люцій II соединился съ знатью и попытался силою овладть революціоннымъ сенатомъ, но былъ убитъ при осад Капитолія. Началась долгая и ожесточенная борьба, которая не повела, однако, къ полной побд римскихъ епископовъ. Могущественный Иннокентій III заставилъ римлянъ признать свою верховную власть, но община сохранила право имть свое особое войско, финансы, и постановлять самостоятельныя ршенія по вопросу о войн к мир. Папство и здсь, какъ въ спор за инвеституру, пошло на компромиссъ и значительно поступилось своею свтскою властью, но это не помшало ему теперь впервые осуществить первую половину іерархической программы Григорія VII. Въ XIII столтіи римскіе епископы восторжествовали надъ высшими представителями свтской власти, и церковь подчинила себ государство и общество. Новая побда одержана была съ помощью старой силы — аскетическаго движенія, которое чрезвычайно возросло благодаря крестовымъ походамъ.

Во всемірной исторіи найдется немного событій, которыя такъ соотвтствовали бы общественнымъ потребностямъ и настроенію, какъ крестовые походы. Они стояли въ тснйшей связи почти со всми сторонами духовнаго и матеріальнаго существованія средневковаго общества. Прежде всего, это было движеніе религіозное, врное средство снискать душевное опасеніе, но оно имло такую форму, въ которую укладывались вс земныя потребности, въ которой примирялось непримиримое противорчіе между земнымъ наслажденіемъ и загробнымъ блаженствомъ. Въ Западной Европ тогда еще не улеглось окончательно великое переселеніе народовъ: норманны въ XI вк завоевали Англію, южную Италію, длали нападенія на сверную Африку. Теперь это стремленіе получало самое желательное удовлетвореніе, потому что походъ общалъ новыя владнія на земл и врное мсто въ раю, и норманны составили значительный контингентъ крестоноснаго ополченія. Старинная борьба съ магометанскимъ Востокомъ, который нкогда имлъ въ виду покорить христіанскій Западъ, вызывала реакцію, и крестовые походы удовлетворяли этому неясному, инстинктивному чувству. Еще боле соотвтствовало новое движеніе яснымъ и сознательнымъ потребностямъ тогдашняго настроенія. Религіозное одушевленіе XI вка обостряло сознаніе грховности и требовало подвиговъ. Путешествіе ко святымъ мстамъ считалось тогда дйствительнымъ средствомъ спасенія, и въ Палестину на богомолье отправлялись массами вс представители обезпеченныхъ классовъ общества: духовенство, звать, купцы и даже коронованныя особы. Пилигримы считались не десятками, не сотнями, а тысячами. Въ 1064 году, подъ предводительствомъ майнцскаго архіепископа, въ Палестину отправилось 7,000 богомольцевъ. Не мало горя,, оскорбленій и опасностей приходилось переживать благочестивымъ пилигримамъ, и замна скорбнаго путешествія побдоноснымъ походомъ съ одинаковымъ результатомъ для души должна была представляться чрезвычайно привлекательной. Кром того, крестовый походъ, какъ спасительное средство, замнялъ монастырь, и это имло огромную важность какъ для рыцаря, такъ и для крестьянина. Феодальный дворянинъ съ своими вкусами и образомъ жизни стоялъ въ непримиримомъ противорчіи съ церковными требованіями, а, слдовательно, и съ самимъ собою, потому что онъ былъ человкъ врующій. Все, чмъ онъ жилъ, церковь осуждала и проклинала. Его любимымъ, почти единственнымъ занятіемъ была война, а церковь запрещала даже и турниры и лишала христіанскаго погребенія убитыхъ на такомъ состязаніи. Рыцари проводили жизнь въ пирахъ, не хотли знать никакихъ ограниченій своему произволу, ихъ поэты еретически ставили даже земную любовь выше загробнаго блаженства, а церковь требовала отъ нихъ поста, послушанія и всяческаго воздержанія, указывая на монаха какъ на идеалъ для подражанія. Рыцарь считалъ эта требованія справедливыми, страшно боялся ада, и сплошь да рядомъ подъ конецъ жизни шелъ въ монастырь, но крутая дисциплина реформированнаго монашества была не подъ силу дворянину, состарвшемуся въ противуположныхъ привычкахъ, и старый гршникъ рдко умиралъ благочестивымъ инокомъ. Крестовые походы давали возможность спастись войной, т.-е. тмъ, что рыцарь любилъ боле всего на свт, а, кром того, избавляли отъ кредиторовъ и давали надежду на обильную денежную и земельную добычу. Заработать загробное блаженство тмъ, что еще недавно считалось соблазнительнымъ грхомъ, — это было удивительно привлекательное средство разршить самую трудную проблему жизни, и рыцарство двинулось на освобожденіе св. Гроба. Для низшихъ классовъ крестовые походы были еще заманчиве. Бдный вилланъ не имлъ средствъ на далекое богомолье, ему и въ монастырь попасть было очень трудно, и въ монахахъ жилось особенно тяжело, а участіе въ крестоносномъ ополченіи сразу избавляло его отъ рабства при жизни и отъ ада посл смерти. Папы съумли создать такую необычайную войну и хорошо разсчитали дйствіе своей проповди. Урбапъ И, въ мастерской рчи на Клермонскомъ собор, обращался не столько къ благочестивымъ религіознымъ энтузіастамъ, которые и безъ того были готовы на всякій подвигъ, сколько къ гршникамъ, которымъ онъ краснорчиво изображалъ легкое средство къ спасенію: ‘Возстаньте,— говорилъ онъ имъ, — обратите противъ враговъ христіанской вры ваше оружіе, запятнанное братоубійствомъ. Вы, угнетатели вдовъ и сиротъ, вы, убійцы я святотатцы, вы, которые за жалованье проливаете христіанскую кровь и которыхъ, какъ коршуновъ, привлекаетъ запахъ боеваго поля, поспшите, если любите свою душу, выступить на защиту Іерусалима подъ предводительствомъ Христа. Вы вс, виновные въ такихъ преступленіяхъ, которыя отлучаютъ васъ отъ Христова царства, выкупайте себя этою цною, ибо такова воля Божія’. Каковы бы ни были политическія соображенія, заставившія Урбана II проповдовать крестовый походъ, не они создали это движеніе, и самъ папа хорошо понималъ ихъ безсиліе.

Ставши во глав столь популярнаго движенія, которое охватило вскор всю Европу, папы сдлались въ силу одного этого факта верховными руководителями христіанскаго міра даже въ той сфер, которая принадлежала императору. Недаромъ Елермонскій соборъ начался провозглашеніемъ превосходства духовной власти надъ свтскою и властнымъ отлученіемъ отъ церкви непослушнаго французскаго короля, а кончился торжественнымъ признаніемъ, что слова намстника Христа составляютъ несомннное выраженіе воли Божіей. Духовный авторитетъ папы стоялъ теперь незыблемо, и идеалы Григорія VII сильно двинулись къ осуществленію. Но крестовые походы создали, кром того, для папства новыя силы, которыя цлое XII столтіе поддерживали римскихъ епископовъ въ тяжелой борьб съ могущественною династіей на императорскомъ престол, а въ XIII вк доставили почти полное торжество іерархической систем Григорій VII. Прежде всего, усиленное ими религіозное одушевленіе сдлало невозможнымъ появленіе на престол св. Петра такихъ нравственныхъ уродовъ, какими богаты были предшествовавшія столтія, дале оно создало такіе монашескіе ордена, какихъ еще не бывало на Запад, и вполн подчинило ихъ св. Престолу. Наконецъ, крестовые походы усилили я матеріальныя средства папы.

Никогда еще монашескій духъ не былъ такъ силенъ въ Западной Европ, какъ въ XII и въ начал XIII столтія. Строгая дисциплина Клюни, нсколько ослабвшая въ это время, перестаетъ удовлетворять благочестивыхъ людей, вслдствіе чего образуется цлый рядъ новыхъ орденовъ, въ которыхъ аскетическія требованія выполнялись съ необычайною строгостью. Такъ, уставъ картезіанскаго ордена абсолютно запрещалъ не только говорить, но даже громко молиться, не позволялъ иной пищи, кром хлба, воды и овощей, не допускалъ и при богослуженіи употреблять сосуды, сдланные изъ драгоцнныхъ металловъ, и обстоятельно опредлялъ, на что долженъ употреблять монахъ каждый часъ дня и ночи. Но особенною извстностью пользовался орденъ цистерціенскій, монахамъ котораго запрещалось, между прочимъ, заниматься свтскою наукой. Его основатель, Бернардъ Елервальскій, учредилъ при своей жизни 160 новыхъ монастырей. Но на ряду съ крайнимъ аскетизмомъ въ монашеств этой эпохи обнаруживается сознательное и опредленное стремленіе быть полезнымъ міру, вмшиваться въ толпу и дйствовать на нее. Прежніе ордена и новые, основанные по ихъ образцу, никогда не ставили себ подобныхъ задачъ, кром разв миссіонерства. Отъ христіанскаго міра они удалялись и только выдающіяся лица, какъ Бернардъ, а не простые монахи оказывали вліяніе на свтское общество. Прежніе монастыри были слишкомъ богаты, чтобы сдлаться популярными, новые иногда налагали на своихъ членовъ обтъ безусловнаго безмолвія. Въ эту эпоху образуются ордена или съ филантропическою цлью, или для защиты оружіемъ вры и врующихъ, какъ палестинскіе рыцари, или съ цлью дйствовать на христіанскій міръ проповдью и примромъ, какъ нищенствующіе монахи. Эта послдняя категорія и составила главную армію папства.

Рыцарскіе ордена Іерусалимскаго королевства имли необыкновенный успхъ и быстро распространялись на Запад, потому что ихъ организація весьма искусно соединяла въ одномъ лиц монаха и солдата, два противу по ложныхъ идеала средневковаго общества. Сословныя перегородки, существовавшія въ феодальномъ мір, сохранялись и здсь: члены ордена длились на три категоріи, изъ которыхъ дв первыя — священники и рыцари — были исключительно благороднаго происхожденія, а простая братія состояла изъ лицъ городскаго и сельскаго сословія, которыя служили солдатами или употреблялись на работы въ орденскихъ владніяхъ. Эти конгрегаціи, находившіяся подъ исключительною властью римскаго епископа, составляли новую опору папства. Но колоссальныя средства орденовъ и свтскія привычки монашествующихъ рыцарей весьма рано подорвали ихъ авторитетъ въ свтскомъ обществ, и уже въ начал XIII столтія папы длаютъ предостереженія и замчанія какъ тамильерамъ, такъ и іоаннитамъ. Гораздо надежне были нищенствующіе францисканцы и доминиканцы, самая могучая армія средневковаго папства. Одному пап было видніе, что резиденція римскихъ епископовъ въ Латеран дважды разваливалась, но ее невидимо поддержали одинъ разъ св. Францискъ, другой св. Доминикъ, и, дйствительно, заслуга обоихъ праведниковъ св. Престолу неоцнима. Сынъ богатаго купца изъ Ассизи, Францискъ былъ пламенный религіозный энтузіастъ, одушевленіе котораго доходило до галлюцинацій. Евангельскій текстъ, требующій безусловнаго отреченія отъ собственности и полнаго подражанія Христу, произвелъ на него сильное впечатлніе. Двадцитилтнимъ юношей оставилъ онъ роскошный отцовскій домъ и въ лохмотьяхъ сталъ бродить изъ города въ городъ, добывая себ скудное пропитаніе нищенствомъ или самою грязною работой и повсюду проповдуя слово Божіе, какъ тогда его понимали. Св. Францискъ получилъ весьма посредственное образованіе и былъ боле поэтъ, чмъ теологъ, тмъ не мене, его проповдь имла колоссальный успхъ. Религіозное одушевленіе всегда заразительно, а св. Францискъ былъ восторженный проповдникъ, который обращался не только къ людямъ въ городахъ и селеніяхъ, но и къ птицамъ въ пол, убждая ихъ непрерывно воспвать хвалу Творцу. Новый учитель быстро пріобрлъ репутацію великаго праведника, объ его чудесахъ передавали много подробностей, и очевидцы утверждали, что на его тл находились такія же раны, какія были у Христа, и что он были нанесены ему рукою ангела. Совершенно естественно, что св. Францискъ нашелъ массу подражателей, которые составили особый монашескій орденъ миноритовъ. Папа Григорій IX утвердилъ статутъ новаго ордена и канонизировалъ Франциска только два года спустя посл его смерти. Въ томъ же дух, только съ инымъ оттнкомъ, дйствовалъ современникъ Франциска, св. Доминикъ, основатель ордена нищенствующихъ проповдниковъ. Это былъ ученый испанецъ, мрачный фанатикъ, мене экспансивный, чмъ св. Францискъ, но столь же пламенный и энергичный. Поэтическое одушевленіе итальянскаго праведника въ св. Доминик замнялось жестокою религіозною ревностью, безпощадною злобой ко всему, что враждебно церкви. Св. Францискъ былъ религіозный мечтатель, въ сущности, беззавтно любившій міръ и человка, несмотря на свой аскетизмъ, св. Доминикъ — страстный формалистъ-церковникъ, глубоко ненавидвшій все, что нарушало традиціонныя ученія. Св. Франциска воспламенило евангеліе, св. Доминика нечеловческія жестокости надъ альбигойцами, которыхъ онъ былъ очевидцемъ. Изъ послдователей перваго вышли мистики, изъ послдователей втораго — Торквемада и инквизиторы. Но по отношенію въ папству оба праведника и ихъ ордена дополняли другъ друга: св. Францискъ вербовалъ ему новыхъ друзей, св. Доминикъ истреблялъ его враговъ, и нищенствующіе монахи сдлались страшною силой.

Духовенство, реформированное Григоріемъ VII, потеряло семью, но сохранило одну сильную связь съ обществомъ — собственность. Стремленіе къ пріобртенію богатства ставило его въ зависимость отъ окружающей среды, заставляло раздлять свтскіе интересы паствы, участвовать въ ея промышленной и торговой дятельности. Новое монашество, презиравшее собственность, нищее по статуту, являлось полнымъ воплощеніемъ того идеала чисто-духовной силы, который носился передъ глазами Григорія VII. Совершенно независимые отъ міра, новые аскеты шли въ міръ не для того, чтобы жить его жизнью, но чтобы облегчать его бремя, чтобы истреблять въ немъ грхъ и заблужденіе и, въ конц-концовъ, чтобы управлять имъ въ дух тогдашняго католицизма. Эта огромная толпа, пока еще страстно и слпо преданная папству, по мановенію св. Престола съ одинаковымъ усердіемъ шла проповдывать крестовый походъ противъ его враговъ, возстановлять подданныхъ противъ непослушнаго церкви государя, ловить, судить и сожигать еретиковъ, а также собирать подати и подаянія на нужды римскаго епископа. Босой монахъ быстро проникъ во вс классы общества и овладлъ всми сторонами духовной жизни. Онъ былъ своимъ человкомъ деревенскому бдняку, а, въ то же время, скоро сталъ совтникомъ и другомъ у великихъ міра сего и повсюду проповдывалъ о правахъ папства то съ поэтическимъ одушевленіемъ истаго францисканца, то съ суровымъ фанатизмомъ настоящаго доминиканца. Римскіе епископы рано оцнили значеніе новыхъ орденовъ и предоставили имъ массу привилегій и, между прочимъ, право исповди, которое прежде принадлежало приходскому духовенству, и нищенствующіе монахи быстро овладли совстью врующихъ, а вслдъ затмъ и ихъ разумомъ. При новыхъ монастыряхъ основывались школы, изъ которыхъ наиболе способные ученики посылались въ университеты. Благодаря этому, просвщеніе и наука попали въ руки миноритовъ и проповдниковъ. Они занимали большую часть университетскихъ каедръ, и изъ ихъ среды вышли самыя блестящія свтила схоластики: Альбертъ Великій, ома Аквинскій, Бонавентура и Роджеръ Бэконъ.

Благодаря удачному компромиссу въ ршеніи вопроса о свтскихъ владніяхъ церкви и новымъ силамъ, созданнымъ крестовыми походами, папство въ первой половин XIII в. достигло апогея своего могущества. Иннокентій III осуществилъ вс идеалы Григорія VII, кром инвеституры, и осуществилъ ихъ съ невиданнымъ блескомъ. Сцена въ Каннос повторилась со всею Европой, и св. Престолъ распоряжался королевскими коронами, какъ своимъ неотъемлемымъ достояніемъ, и облагалъ податями самостоятельныя государства, какъ свои ленныя владнія. Каедра св. Петра стояла теперь на недосягаемой высот, удержаться на которой не могли его преемники. Средневковое папство достигло полнаго тріумфа, получило его по заслугамъ, но только въ конц своей культурно-исторической миссіи. Это былъ апоеозъ учрежденія, уже отслужившаго свою историческую службу.

До XIII столтія папство въ цломъ и общемъ было благотворною силой. Въ ранніе періоды средневковой исторіи оно воспитывало умственно и нравственно тогдашнее общество. Каково бы ни было тогдашнее просвщеніе, оно вышло изъ церкви, какъ ни мало-содержательна была церковная наука, она будила мысль, вызывала теоретическіе интересы, развивала способности къ отвлеченному мышленію. Схоластика — не наука въ нашемъ смысл этого слова, но она — первые, тяжелые, иногда смшные шаги къ научной работ. Папство было первымъ учителемъ грамотности средневковаго человчества и превосходнымъ педагогомъ для варваровъ, потому что поставило религію стимуломъ къ просвщенію. Стремленіе къ знанію — ради него самого — признакъ высокой культуры, результатъ долговременнаго развитія, средневковой Европ оно было совершенно чуждо. Ансельмъ Кентерберійскій, основатель новой эры въ схоластик, еще въ XI столтіи ставилъ вру источникомъ стремленія къ знанію. Понять то, во что вруешь — такова цль тогдашней науки, и только могущественною силой вры можно объяснить то страшное напряженіе ума, съ которымъ ршались недоступные для него вопросы о религіозныхъ догматахъ. Съ помощью этой же силы воспитало папство и искусство. Христіанство — религія духа по преимуществу — поставило художнику задачи, противуположныя тмъ, которыя предъявлялъ искусству античный міръ. Греческій художникъ стремился создать тло, идеализированное красотой, христіанскій, не заботясь о тлесныхъ формахъ, долженъ былъ наглядно выразить могучую силу духа. По религія ставила не только идеальныя задачи искусству: католицизмъ съ его пышнымъ культомъ предъявлялъ ему реальныя требованія — построить грандіозный храмъ, изобразить идеальнаго героя духовной силы — аскета. Въ результат получился готическій соборъ и средневковая иконографія, которая стоитъ въ такомъ же отношеніи къ новой живописи, какъ схоластика къ современной наук. Т же самые результаты въ морали и политик. Аскетизмъ содйствовалъ культурному обузданію незнавшихъ удержу страстей варвара, и папскій авторитетъ пріучилъ его повиноваться закону, а не сил. Св. Престолъ выставилъ даже великій принципъ христіанскаго братства народовъ на почв ихъ политическаго объединенія. Правда, объединеніе не состоялось и братство осталось мечтательнымъ идеаломъ, если не просто мечтой, но папство сблизило народы Запада, создавши для нихъ культурное единство. Римскіе епископы установили на всемъ протяженіи католической Европы одинаковыя врованія, одинаковый богослужебный ритуалъ, языкъ, и, слдовательно, общее направленіе въ наук и однообразное искусство, создали даже интернаціональный, космополитическій общественный классъ, который во всхъ національностяхъ одушевляли одни и т же стремленія. Не подлежитъ никакому сомннію, что папство въ свое время было великою культурною, объединяющею силой, но и оно, какъ вс человческія учрежденія, не абсолютно. Если посмотрть на св. Престолъ издалека, откуда не видно мелкаго и низкаго, а выдается только возвышенное и грандіозное, то средневковое папство легко идеализировать, легко представить себ какъ наисправедливйшую форму общежитія. На самомъ дл намстникъ Христа управляетъ объединеннымъ въ братств человчествомъ нравственною силой высокаго евангельскаго ученія. Но въ дйствительности намстники Христа весьма рдко заслуживали названіе даже преемника апостола, и, кром того, самая основа ихъ власти — абсолютный религіозный авторитетъ — держалась только на такомъ врованіи, которое обусловливается культурнымъ состояніемъ общества. Безусловная власть одного человка надъ мыслью и чувствомъ людей возможна только въ младенческихъ обществахъ, но народы не вчно остаются въ младенчеств, и, вмст съ духовнымъ ростомъ, у нихъ появляется стремленіе къ свобод и развивается критическое отношеніе къ авторитету.

Весьма рано, еще въ XII вк, папству пришлось столкнуться съ такимъ настроеніемъ, и преемники св. Петра отвчали на него проклятіемъ, а потомъ инквизиціей. Но насиліемъ нельзя поддержать нравственнаго авторитета, и оппозиція противъ папства все росла и росла, а намстники Христа становились все мене и мене достойными своего высокаго званія. Во второй половин XIX вка явилась отчаянная попытка возродить отжившее учрежденіе, и католическій соборъ возвелъ папскую непогршимость въ догматъ христіанской религіи. Идея не новая и ея торжественная реставрація не повлекла за собою никакихъ утшительныхъ послдствій для папства. Громкая фраза такъ и осталась пустымъ звукомъ.

М. Корелинъ.

(Продолженіе слдуетъ).

‘Русская мысль’, кн.X, 1890

Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).

Читайте также:

**Важнйшіе моменты въ исторіи средневковаго папства *).**