Тартюф, или Лицемер, Мольер Жан-Батист, Год: 1664 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 50 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

TАPTЮФЪ
ИЛИ
ЛИЦЕМРЪ.

КОМЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ, ВЪ СТИХАХЪ,
МОЛЬЕРА.

ПЕРЕВЕЛЪ
В. А. КАЗАДАЕВЪ.

ВТОРОЕ ИЗДАНІЕ — ИСПРАВЛЕННОЕ.

МОСКВА.
ТИПОГРАФІИ В. ГОТЬЕ, НА КУЗНЕЦКОМЪ МОСТУ, Д. ТОРЛЕЦКАГО.
1867.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

Г-жа Пернель, мать Ортона.

Ортонъ.

Эльмира, жена Ортона.

Дамисъ, Марьяна, дти Ортона отъ перваго брака.

Валеръ, женихъ Марьяны.

Клеантъ, братъ Эльмиры.

Тартюфъ.

Дорина, довренная горничная въ домъ Ортона.

Лоялъ.

Чиновникъ.

Флипота, служанка г-жи Пернель (безъ словъ).

Дйствіе въ Париж, въ дом Ортона.

Дозволено цензурой. Москва. Декабря 13 дня, 1867.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ, ЭЛЬМИРА, МАРЬЯНА, КЛЕАНТЪ, ДАМИСЪ, ДОРИНА И ФЛИПОТА.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ (Флипот).

Уйдемъ домой отъ нихъ: невыносимы стали.

ЭЛЬМИРА.

Какъ скоро ходите! мы васъ съ трудомъ догнали.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Ну что за проводы? къ чему такой парадъ?

Не нуженъ вовсе мн, ступайте вс назадъ.

ЭЛЬМИРА.

Почтительными быть обязаны мы съ вами….

За чмъ домой спшить?— вы недовольны нами?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

О! да, сударыня, съумля разсердить,

Никто не хочетъ здсь ни въ чемъ мн угодить

И поведеньемъ всхъ я очень недовольна:

Меня не слушаютъ…. и право видть больно,

Что у дтей моихъ трактирный точно домъ

И какъ на ярмарк — безъ умолку содомъ.

ДОРИНА.

Когда…

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Служанка ты, не смй же забываться,

Болтлива черезъ чуръ и любишь огрызаться,

Не кстати суешься совты подавать….

ДАМИСЪ.

Но вы…

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Молчи, дуракъ! не смй перебивать,

Я бабушка твоя — не забывай негодный!

Пахалъ ты, пустословъ, на вс пороки сродный,

Сто разъ пророчила я сыну моему.

Что горе лишь одно доставишь ты ему.

МАРЬЯНА.

Я думаю….

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Богъ мой! Дамисова сестрица,

Все глазки внизъ она, прескромная двица,

Но въ тихомъ омут есть черти, говорятъ,

И скромницы, какъ ты, исподтишка шалятъ.

ЭЛЬМИРА.

Но, матушка…

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Мой другъ, я къ лести непривычна —

И ты ведешь себя ужъ слишкомъ неприлично,

Не такъ себя вела покойная ихъ мать,

Собою бы примръ должна имъ подавать,

А ты мотаешь тьму на платья, на уборы,

Принцессой рядишься, къ чему вс эти вздоры?

Кто хочетъ нравиться лишь мужу своему,

Той наряжаться такъ, скажи сама, къ чему?

КЛЕАНТЪ.

Позвольте же хоть мн…

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Нтъ, сударь, я васъ знаю,

И хоть люблю я васъ и очень уважаю,

Но сына не хвалю, что принимаетъ васъ.

Да, для дтей его опасне заразъ

Вс ваши правила и ваши разсужденья,

Порядочныхъ людей совсмъ другія мннья.

Прошу васъ не взыскать: я правду всмъ рублю

И то, что на душ, скрывать я не люблю.

ДАМИСЪ.

Вашъ господинъ Тартюфъ счастливецъ — нтъ сомннья…

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Онъ добродтельный, къ нему повиновенье

Вы вс должны имть. Какъ, не сердись, сносить,

Чтобъ дуралей, какъ ты, Тартюфа смлъ хулить?

ДАМИСЪ.

Но можно ли терпть, что управляетъ нами

Нахальный лицемръ — ну точно какъ рабами?

И веселиться намъ ужъ запретилъ отецъ,

Пока не разршитъ великій нашъ мудрецъ.

ДОРИНА.

А если врить намъ его нравоученью,

То всякій шагъ ведетъ къ грху и преступленью,

Какъ строго судитъ всхъ — нельзя вообразить.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Но судитъ все и всхъ, какъ должно всмъ судить,

И путь вамъ къ небесамъ онъ показать желаетъ,

Сынъ уважать его васъ мало принуждаетъ.

ДАМИСЪ.

Нтъ, бабушка, никто, ни даже самъ отецъ

Не убдитъ меня,— Тартюфъ большой подлецъ!

И вс его слова, поступки и движенья,

Поврьте мн — обманъ! ну, право, нтъ терпнья

Все видть и молчать — когда увренъ въ томъ…

Ужъ посчитаться мн придется съ наглецомъ.

ДОРИНА.

Не очень лестно намъ, нельзя въ томъ не сознаться,

Что дряни, пришлецу должны повиноваться,

Чтобъ нищій, принятый безъ платья, безъ сапогъ,

Самоуправно здсь распоряжаться могъ,

Забылъ онъ, что сперва скитался горемыкой,

Теперь заважничалъ и въ дом сталъ владыкой.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

О! дай-то Богъ! тогда бъ порядокъ быль другой:

Всхъ васъ исправилъ бы примръ его святой.

ДОРИНА.

Напрасно вы его святымъ провозгласили,

Онъ просто лицемръ, — его мы раскусили.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Вотъ язычекъ какой!

ДОРИНА.

Лакей и баринъ самъ

Большіе штукари, — за нихъ гроша не дамъ.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Слуги не знаю я, а баринъ — нтъ сомннья —

Предобродтельный, святаго поведенья,

Я вижу — весь вашъ домъ за то его бранитъ,

Что всякому въ глаза онъ правду говоритъ —

Грхъ душу чистую тревожитъ, раздражаетъ,

Чтобъ небу угодить, Тартюфъ васъ осуждаетъ.

ДОРИНА.

Положимъ, почему жъ онъ съ нкоторыхъ поръ

Не любитъ, чтобы кто възжалъ сюда на дворъ?

Грха, мн кажется, тутъ нтъ еще большаго,

Что примутъ изрдка знакомаго, роднаго, —

А онъ подыметъ шумъ.— Сказать вамъ отъ чего?

(показывая на Эльмиру)

Да вотъ предметъ любви и ревности его!

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Молчи!.. ужъ черезъ чуръ изволишь завираться….

Не онъ одинъ, а вс ужъ начали смяться,

Что у подъзда здсь, отъ множества каретъ,

По улиц теперь почти прозда нтъ,

Пріемамъ нтъ конца, — на что это похоже?

Вдь репутація всего для насъ дороже,

Я знаю: васъ въ дурномъ нельзя еще винить,

Но дурно, что про васъ ужъ стали говорить.

КЛЕАНТЪ.

Хотите врно вы, чтобъ людямъ рты зажали?

Несносной скукою всю жизнь бы отравляли,

Когда бъ, боясь пустыхъ, безсмысленныхъ рчей,

Не смли принимать мы искреннихъ друзей,

Но если, наконецъ, на то и согласиться,

Не думайте, что тмъ злословье прекратится,

Отъ злаго языка ни какъ не убжать.

На сплетни надобно презрньемъ отвчать,

Лишь постараемся жить честно, благородно —

И могутъ сплетники болтать что имъ угодно.

ДОРИНА.

Не та ли толстая сосдка насъ бранитъ,

Которой мужъ такъ малъ и ей въ глаза глядитъ?—

Вотъ т, которыя ведутъ себя неладно,

Престрогія къ другимъ, и слушать ихъ досадно:

Малйшей склонности, капризу, пустякамъ,

Порока видъ даютъ, поспшно по домамъ

Развозятъ клевету съ огромнымъ прибавленьемъ,

Въ надежд, что когда сравнятъ съ ихъ поведеньемъ,

То поблднютъ вс дурныя ихъ дла,

Что уменьшится тмъ всеобщая хула

За вс интриги ихъ, за наглое кокетство.

И какъ имъ упускать единственное средство:

Искусно отъ себя отбросить на другихъ

Народную молву, нелестную для нихъ?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Все вздоръ, къ чему ведутъ вс эти разсужденья?..

Оранта, напримръ, святаго поведенья,

Извстна всмъ она, а тоже васъ бранитъ

За образъ жизни вашъ — и правду говоритъ.

ДОРИНА.

Вотъ это такъ примръ: отличная святая!

Смиренницей живетъ, о прошломъ забывая,

Морщины спрятала вуалью прегустой

И принимаетъ видъ монахини святой,

Отшельницею жить лта ей пособили.

Жестокою сперва, какъ слышно, не бранили,

Но какъ увидла, что прелестей ужъ нтъ,

Какъ бросилъ свтъ ее, — она бросаетъ свтъ,

Тутъ цломудрія и маску вдругъ надла,

Чтобъ спрятать слабости изношеннаго тла.

Все это — хитрости кокетокъ отставныхъ,

Когда вздыхатели отхлынутъ ужъ отъ нихъ,

Въ отставку вышедши, что длать остается?

Смиренницами быть и нехотя придется.

И тутъ он судей захватываютъ власть,

На язычекъ тогда избави Богъ попасть:

Кричатъ про всхъ, бранятъ и громко осуждаютъ,

Отъ зависти, что имъ другихъ предпочитаютъ,

Веселья юности не по лтамъ ужъ имъ,

Такъ запрещаютъ ихъ строжайше молодымъ.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ. (Эльмир).

Ты болтовней ея изволишь восхищаться,

А я должна молчать и только удивляться,

Что здсь позволено служанк такъ болтать.

Но я теперь хочу два слова вамъ сказать:

Я вижу Божій перстъ и милость провиднья,

Оно явило къ вамъ большое снисхожденье,

Внушивъ Оргону мысль Тартюфа взять въ свой домъ,

Да, этотъ праведный исправитъ васъ во всемъ:

Тартюфъ воздержитъ васъ отъ злаго прегршенья,

Онъ осуждаетъ то — что стоитъ осужденья:

Балы, собранья вс — начало многихъ золъ,

На гибель свта ихъ лукавый изобрлъ,

Благочестивыхъ тамъ не слышно разговоровъ,

Лишь пустяки одни, болтанье пошлыхъ вздоровъ,

Надъ ближнимъ тамъ трунятъ, чтобъ возбудить во всхъ

Глупйшей остротой еще глупйшій смхъ.

Тутъ умный человкъ не можетъ веселиться

И голова его невольно закружится

На вашихъ сборищахъ, гд сплетни да скандалъ.

Мой лекарь ихъ на дняхъ прекрасно описалъ:

‘Хоть много говору, а толку нтъ — затмнье,

‘Какъ Вавилонское, точь въ точь, столпотворенье’.

Онъ анекдотъ смшной при этомъ разсказалъ…

(Эльмир указывая на Клеанта, который не можешь удержаться отъ смха).

Изволь-ка посмотрть: твой братецъ — зубоскалъ

Ужъ забывается и надо мной хохочетъ!

Пусть для насмшечекъ поищетъ дуръ гд хочетъ,

Я замолчу.— Прощай, конечно ужъ теперь

Надолго для меня запрется ваша дверь.

(толкаетъ Флипоту).

Пойдемъ, ворона, ну — мерзавка! зазвалась,

Давно не била я, такъ ты ужъ и зазналась,

Ну, шлюха, шевелись.

ЯВЛЕНІЕ II.

КЛЕАНТЪ И ДОРИНА.

КЛЕАНТЪ.

Не буду провожать

Старуху вздорную, бранить начнетъ опять.

ДОРИНА.

Когда бъ услышала подобное названье,

Пришлось бы выдержать жестокое руганье:

По своему она отдлала бы васъ,

Къ ней плохо на языкъ попасть не въ добрый часъ.

КЛЕАНТЪ.

За вздоръ она на всхъ ужасно раскричалась,

Старушка, кажется, Тартюфомъ помшалась.

ДОРИНА.

Она-то ничего, а хуже во сто разъ,

Что баринъ-то по немъ съума сошелъ у насъ,

Во время здшнихъ смутъ за короля сражался,

Умомъ и храбростью тогда онъ отличался,

Теперь же поглуплъ и не узнать его

Съ тхъ поръ, какъ втюрился въ Тартюфа своего:

И братомъ-то зоветъ, цлуетъ, обнимаетъ,

Дтей, жену и мать онъ мене ласкаетъ,

Вс тайны онъ свои Тартюфу говоритъ

И длаетъ все то, что лицемръ велитъ,

Какъ холитъ онъ его и нтъ его миле,

Нельзя быть, кажется, къ любовниц нжне.

Плутъ за столомъ сидитъ всхъ выше, какъ женихъ,

А баринъ-то какъ радъ, что жретъ за шестерыхъ,

Вс лучшіе куски Оргонъ въ него пихаетъ,

А если онъ рыгнетъ — такъ здравія желаетъ!

Тартюфъ его герой, онъ просто бредитъ имъ,

Въ восторг отъ него, въ примръ даетъ другимъ,

Его поступки вс считаетъ чудесами

И восхищается пустйшими словами.

Тартюфъ куда хитеръ: святымъ при немъ глядитъ,

Дурачитъ барина, тотъ денежки даритъ,

Карманы онъ себ набилъ уже изрядно,

И въ дом всхъ бранитъ и все ему не ладно…

Ужъ даже до чего? что и его лакей

Надодаетъ всмъ: туда же дуралей!

Съ глазами страшными намъ проповдь читаетъ

И злившись, по полу наряды вс швыряетъ.

Мерзавецъ изорвалъ недавно мой платокъ

За то, что вшала его на образокъ,

Кричалъ при томъ, что я-гршу, не понимаю,

Уборы дьявола съ святынею мшаю.

ЯВЛЕНІЕ III.

ТЖЕ, ЭЛЬМИРА, МАРЬЯНА И ДАМИСЪ.

ЭЛЬМИРА. (Клеанту)

Ты счастливъ, милый братъ, что съ нами не ходилъ:

Въ передней гнвъ ея насъ тоже не щадилъ.

Сейчасъ пріхалъ мужъ, я видла въ окошко,

Пусть онъ придетъ ко мн, я отдохну немножко.

КЛЕАНТЪ.

А я останусь здсь, чтобъ увидать его,

Съ нимъ поздороваться и больше ничего.

ЯВЛЕНІЕ IV.

КЛЕАНТЪ, ДАМИСЪ И ДОРИНА.

ДАМИСЪ.

О свадьб сестриной съ отцомъ поговорите

И медлитъ онъ зачмъ, прошу васъ, распросите,

Боюсь, чтобы Тартюфъ не отклонилъ его.

Причину знаете участья моего:

Валеръ въ мою сестру, а я въ сестру Валера,

Мы оба влюблены — такъ слушать лицемра…

ДОРИНА.

А вотъ и баринъ нашъ.

ЯВЛЕНІЕ V.

ОРГОНЪ, КЛЕАНТЪ И ДОРИНА.

ОРГОНЪ.

А! здравствуй шуринъ мой.

КЛЕАНТЪ.

Прекрасно сдлалъ ты, что поспшилъ домой,

Въ деревн скучно быть осеннею порою.

ОРГОНЪ.

Дорина!…

(Клеанту).

Извини, потомъ займусь тобою,

Чтобъ успокоиться, хочу сперва узнать:

Какъ вс домашніе изводятъ поживать.

(Дорин).

Разсказывай скорй, какъ время проводили?

Что длали они? здоровы ли вс были?

ДОРИНА.

Вчера у барыни ознобъ былъ пребольшой,

Страдала цлый день отъ боли головной.

ОРГОНЪ.

А что Тартюфъ?

ДОРИНА.

Тартюфъ? здоровъ онъ совершенно,

Румянъ онъ, сударь, свжъ какъ прежде, неизмнно.

ОРГОНЪ.

Бдняжка!

ДОРИНА.

Вечеромъ и кушать не могла,

Вчера безъ ужина въ постель она легла,

Все головная боль и мучилась ужасно!

ОРГОНЪ.

Ну, а Тартюфъ?

ДОРИНА.

Одинъ поужиналъ прекрасно:

Онъ очень набожно дв куропатки сълъ,

Да и баранины полблюда състь усплъ.

ОРГОНЪ.

Бдняжка!

ДОРИНА.

Барыня почти всю ночь страдала,

Ни на минуточку она не засыпала:

Такой былъ страшный жаръ, что напугалъ всхъ насъ

И на пролетъ всю ночь мы не смыкали глазъ.

ОРГОНЪ.

А… что Тартюфъ?

ДОРИНА.

Тартюфъ, поужинавъ вплотную,

Ушелъ сейчасъ къ себ, да вмигъ на боковую,

На мягкую постель, нашелъ, что спать пора,

И, чай, безъ просыпа спалъ крпко до утра.

ОРГОНЪ.

Бдняжка!

ДОРИНА.

Мы ее насилу убдили

Ршиться бросить кровь и утромъ какъ пустили,

Болзни тотчасъ же не стало и слдовъ.

ОРГОНЪ.

Ну… а Тартюфъ?

ДОРИНА.

Какъ разъ былъ къ завтраку готовъ,

И душу подкрпивъ порядочно дою,

Бутылку осушилъ, но съ цлью преблагою:

Супруги вашей кровь вознаградить виномъ.

ОРГОНЪ.

Бдняжка!

ДОРИНА.

Наконецъ — здоровъ, сударь, весь домъ,

Все барын скажу — она почтетъ за счастье,

Что показали вы живое къ ней участье.

ЯВЛЕНІЕ VI.

ОРГОНЪ И КЛЕАНТЪ.

КЛЕАНТЪ.

Дорина, милый другъ, смется надъ тобой,

Нельзя ее винить: смяться надъ собой

Ты поводъ подаешь, чуръ только не сердиться:

Тартюфомъ бредить такъ, ей Богу, не годится,

Ты околдованъ имъ, дошло ужъ до того.

Что и жену съ дтьми забылъ ты для него,

Не только вытащилъ изъ нищихъ, по желаешь,

Чтобъ въ дом вс ему…

ОРГОНЪ.

Постой! ты вздоръ болтаешь,

Да знаешь ли его, чтобъ правильно судить?

КЛЕАНТЪ.

Не знаю, соглашусь, теб чтобъ угодить,

Чтожъ онъ за человкъ, какое это чудо?

ОРГОНЪ.

Какъ разскажу объ немъ — судить не будешь худо,

Ты восхищаться имъ не перестанешь вкъ:

Онъ — человкъ… такой… который… человкъ…

О!!.. словомъ — человкъ! кого онъ поучаетъ,

Тому душевное спокойствіе вселяетъ,

Навозной кучею представитъ шаръ земной…

Давно ли, кажется, бесдуетъ со мной,

Ужъ равнодушіемъ мн сердце успокоилъ

И такъ въ душ моей премудро онъ устроилъ,

Что дружбы и любви я не хочу и знать:

Ну, умирай жена, иль дти, или мать,

Теперь я до того окрпъ его совтомъ,

Что сожалть объ нихъ я буду… какъ объ этомъ.

КЛЕАНТЪ.

Ты правъ! тебя Тартюфъ совсмъ переродилъ,

Прехристіанскія онъ чувства поселилъ.

ОРГОНЪ.

Ахъ! если бы ты зналъ, какъ съ нимъ я подружился,

То другомъ его быть ты бъ тоже согласился:

Онъ въ церковь приходить не пропускалъ и дня,

И на колняхъ тамъ стоялъ противъ меня,

Его молитвы вс такъ сильно выражались,

Что на него, мой другъ, вс взоры обращались:

Какъ громко охалъ онъ, какъ тяжело вздыхалъ

И безпрерывно лбомъ объ землю онъ стучалъ,

Когда жъ я выходилъ, ужъ онъ передо мною,

Голубчикъ! Ждалъ меня съ водицею святою!..

Мн разсказалъ слуга, молившійся какъ онъ,

Что баринъ дворянинъ, но бденъ… разоренъ.

Тартюфу съ этихъ поръ я помогать старался,

Онъ никогда принять всхъ денегъ не ршался,

Съ смиреньемъ говорилъ: ‘Не стою я того,

‘Чтобъ вы заботились, и много мн всего’.

Когда жъ вс деньги взять я заставлялъ ужъ силой,

То съ нищими, при мн, длился онъ, мой милой!…

Ну, наконецъ съ тхъ поръ, какъ онъ вошелъ въ мой домъ

Я милость Божію сталъ замчать во всемъ:

Тартюфъ домашнихъ всхъ пороки исправляетъ

И честь мою, въ жен, онъ свято охраняетъ:

О волокитахъ всхъ сейчасъ доноситъ мн

И боле меня ревнивъ къ моей жен.

Къ себ же между тмъ такъ строгъ, что — удивленье!

Бездлицы себ онъ ставитъ въ преступленье,

Ошибки, промахи — все грхъ и все позоръ, —

На дняхъ пришелъ ко мн бранить себя — за вздоръ:

Кусала, видишь-ли, блоха — когда молился,

Поймавъ, какъ убивалъ — онъ слишкомъ будто злился.

КЛЕАНТЪ.

Тфу къ чорту! кажется ты впрямь съ ума сошелъ,

Да полно вздоръ молоть — не дурака нашелъ,

Что жъ этой пошлостью доказано тобою?

ОРГОНЪ.

Безврью ужъ давно ты предался душою,

И удивляюсь я упорству твоему.

Сто разъ твердилъ я: грхъ — не врить ничему,

Несчастья страшныя безврныхъ ожидаютъ.

КЛЕАНТЪ.

Теб подобные всегда такъ разсуждаютъ,

Хотятъ, чтобъ слпота напала на другихъ,

Безвренъ уже тотъ, кто видитъ лучше ихъ

И кто, подобно имъ, ханжей не уважаетъ,

Тотъ, говорятъ они, святыню оскорбляетъ.

Пророчество твое не страшно для меня

И кто изъ насъ не правъ — ужъ въ этомъ Богъ судья…

Наружности людей не прежде довряю,

Пока я въ точности ихъ жизни не узнаю.—

Какъ трусы хвастаютъ, чтобъ даромъ получить

Прозванье храбрецовъ, такъ точно — заслужить

Названье праведныхъ ханжи хотятъ словами,

Наружностью своей, несходною съ длами…

Система ихъ одна: побольше нашумть

И выставить себя, чтобъ право тмъ имть

На общую молву, похожую на славу.

А ты — по доброт, доврчивому нраву —

Молящихся душой не узнаешь отъ тхъ,

Которые въ церквахъ кривляются при всхъ,

Ты истину отъ лжи совсмъ не отличаешь

И лицемріе за набожность считаешь…

Какъ много есть людей съ душою и съ умомъ,

Но взгляда врнаго, разсудка нтъ ни въ чемъ

И страненъ, безтолковъ ихъ образъ поведенья:

На все глядятъ они съ особой точки зрнья

И тмъ туманятъ умъ, блуждая какъ впотьмахъ,

Выходятъ изъ границъ и въ чувствахъ и въ длахъ,

Бросаясь въ крайности во всемъ безъ исключенья,

Уродуютъ они хорошія стремленья

И доброту души… Я мысль свою сказалъ,

Не оскорбить тебя, а вразумить желалъ.

ОРГОНЪ.

Премудростью своей ты точно удивляешь,

Умъ міра цлаго въ себ одномъ вмщаешь,

Вс люди дураки, одинъ лишь ты уменъ,

Мудрецъ единственный, оракулъ ты, Катонъ!

КЛЕАНТЪ.

Нтъ, мудростью своей людей не удивляю,

Умъ міра цлаго въ себ хоть не вмщаю,

Но ясно вижу я, и отличать могу

Ханжей отъ набожныхъ — на каждомъ ихъ шагу.

Я набожность душой и сердцемъ уважаю

И добродтелью высокою считаю:

Кто Богу молится съ сердечной чистотой,

Тотъ искренно любимъ и уважаемъ мной:

Но врагъ заклятый я обманщиковъ искусныхъ,

Притворщиковъ, святошь и шарлатановъ гнусныхъ,

Презрньемъ заклеймить желалъ бы таковыхъ

За дерзость наглую, за святотатство ихъ:

Мерзавцы алчные судъ Божій позабыли,

Религію они въ торговлю обратили!

Считаютъ набожность легчайшимъ ремесломъ:

Какъ деньги добывать обманомъ — не трудомъ,

Выманивая ихъ притворствомъ, гнусной лестью,

Не дорожатъ они ни врою, ни честью, —

Втираются везд съ нахальствомъ, съ мднымъ лбомъ,

Чтобы доврчивыхъ морочить ханжествомъ:

Вельможамъ — простякамъ вселяютъ уваженье

И добиваются но служб повышенья,

Но маски и тогда не снимутъ плутовской

И во дворц твердятъ о сует мірской!

Какъ ловко ханжествомъ грхи свои скрываютъ,

Какъ дко мстятъ они, какъ нагло надуваютъ:

Чтобъ погубить врага, не трудно имъ приплесть

Къ святой религіи вражду свою и месть,

Тогда они кинжалъ кропятъ святой водою

И умерщвляютъ имъ, крестясь другой рукою!

Они и Крестъ Святой готовы заострить,

Чтобъ въ случа нужды — кинжаломъ могъ служить!…

Знакъ Искупленія, символъ священный Вры

Въ оружье обращать способны лицемры.

Опасными они тмъ больше могутъ быть,

Что Божьимъ именемъ умютъ все прикрыть,

А правило у нихъ: цль средства оправдаетъ…

Къ несчастью таковыхъ на свт тьма бываетъ,

И чисто-набожныхъ не мало есть людей

Въ числ знакомыхъ намъ и общихъ намъ друзей —

Въ ихъ добродтели нельзя имть сомннья:

Всмъ скромностью своей вселяютъ уваженье

И самохвальства нтъ, не лезутъ на показъ,

Ихъ набожность проста, безъ чванства, безъ гримасъ.

Какъ души чистыя — злословью не внимаютъ,

Хорошей же молв скоре довряютъ,

Не строги къ гршникамъ — грхъ ненавистенъ имъ.

Желая исправлять примромъ лишь своимъ,

Жить честными людьми — забота ихъ, старанье,

При этомъ видимо ихъ чистое желанье,

Чтобъ добродтелью предать позору грхъ.—

Не думаютъ блестть, чтобъ обморочить всхъ,

Чужою мудростью въ словахъ высокопарныхъ.

Ни цли тайной нтъ, ни замысловъ коварныхъ,

И не стараются поссорить, обмануть,

Чтобъ неба именемъ доврчивыхъ надуть,

Нтъ, алчностью своей не замараютъ вры!…

Вотъ съ эдакихъ людей всмъ должно брать примры.

Тартюфъ твой не таковъ, любезнйшій Оргонъ,

Хоть въ чистот его ты твердо убжденъ,

По тутъ упорное я вижу ослпленье.

ОРГОНЪ.

Что, сударь, кончили свое нравоученье?

КЛЕАНТЪ.

Я мысль свою сказалъ.

ОРГОНЪ (уходя).

Слуга покорный вашъ.

КЛЕАНТЪ.

Ну, не сердись, постой. Скажи, когда ты дашь

На свадьбу дочери свое благословенье?

Валеру слово далъ, не такъ-ли?

ОРГОНЪ.

Безъ сомннья.

КЛЕАНТЪ.

Назначить свадьбы день намренье имлъ.

ОРГОНЪ.

Все правда.

КЛЕАНТЪ.

Почему жъ — ты медлить захотлъ?

ОРГОНЪ.

Да такъ.

КЛЕАНТЪ.

Ты можетъ быть — раздумалъ.

ОРГОНЪ.

Можетъ статься.

КЛЕАНТЪ.

Валеру слово далъ и хочешь отказаться?

ОРГОНЪ.

Я не сказалъ того.

КЛЕАНТЪ.

Ты общалъ ему,

Препятствій, кажется, не можетъ быть тому.

ОРГОНЪ.

А можетъ быть и есть.

КЛЕАНТЪ.

Виляешь ты напрасно,

Валеръ просилъ узнать, такъ отвчай мн ясно.

ОРГОНЪ.

Тфу, Боже мой! присталъ.

КЛЕАНТЪ.

Да что ему сказать?

ОРГОНЪ.

Что хочешь говори.

КЛЕАНТЪ.

Твое желанье знать

Всмъ нужно, наконецъ: что длать ты намренъ?

ОРГОНЪ.

Что небеса велятъ.

КЛЕАНТЪ.

Такъ слову ты невренъ,

Отвтъ короткій дай, скажи мн: да, иль нтъ?

ОРГОНЪ.

Прощай.

КЛЕАНТЪ. (Одинъ).

Для жениха весьма дурной отвтъ,

Едва ль Дамисъ не правъ: тутъ штуки лицемра,

Мн надобно скорй увдомить Валера.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

ОРГОНЪ И МАРЬЯНА.

ОРГОНЪ.

Марьяна.

МАРЬЯНА.

Батюшка?

ОРГОНЪ.

Сегодня нужно мн

Съ тобой поговорить, мой другъ, наедин.

МАРЬЯНА.
(Оргону, который заглядываетъ въ другую комнату)

Кого вы ищите?

ОРГОНЪ.

Здсь проходное зало,

Подслушивать у насъ охотниковъ не мало,

Ну, ладно.— Слушай же: тобою, дочь моя,

Всегда доволенъ былъ, покорность же твоя

Любовь отцовскую давно ужъ заслужила.

МАРЬЯНА.

Любовью вашею всегда я дорожила.

ОРГОНЪ.

Прекрасно сказано, ты ею дорожить

Должна, а потому — старайся заслужить.

МАРЬЯНА.

Стараюсь я всегда вамъ длать угожденье.

ОРГОНЪ.

Похвально, ну, теперь скажи мн свое мннье

О… гост дорогомъ… Тартюф, а?

МАРЬЯНА.

Кто? я.

ОРГОНЪ.

Да, ты, не торопись отвтомъ, дочь моя,

Что думаешь объ немъ, ты мн скажи свободно.

МАРЬЯНА.

Увы! скажу я то, что будетъ вамъ угодно.

ЯВЛЕНІЕ II.

ТЖЕ И ДОРИНА.

(Дорина входитъ тихо и становится за Оргономъ, который ее не видитъ).

ОРГОНЪ.

Отвчено умно, и такъ ты врно въ немъ

Достоинствъ множество замтила, потомъ

Ты скажешь, говоря съ отцомъ твоимъ какъ съ другомъ,

Что ты желала бы назвать его супругомъ,

МАРЬЯНА.

Что?

ОРГОНЪ.

Ну, что же?

МАРЬЯНА.

Какъ?

ОРГОНЪ.

Я требую того.

МАРЬЯНА.

Возможно ль!

ОРГОНЪ.

Это что?

МАРЬЯНА.

Желаете кого

Чтобъ назвала я вамъ? Кмъ я должна плниться?

И выйти за кого должна я согласиться?

ОРГОНЪ.

Да за Тартюфа.

МАРЬЯНА.

Нтъ! могуль его любить!

За чмъ же принуждать неправду говорить?

ОРГОНЪ.

Должно быть правдою, вотъ въ этомъ-то и сила,

Достаточно теб что власть отца ршила.

МАРЬЯНА.

Неужто, батюшка, хотите не шутя…

ОРГОНЪ.

Желаю я давно, любезное дитя,

Ввести въ мою семью Тартюфа непремнно,

Намренье мое ужъ въ этомъ неизмнно,

Ты выйдешь за него…

(увидвши Лорину).

Зачмъ сюда пришла?

Ушко гд приложить оказію нашла,

Подслушивать въ теб прегадкая повадка.

ДОРИНА.

Не знаю: случай ли, или другихъ догадка,

А говорили мн объ этой свадьб разъ,

Но я не врю имъ, я лучше знаю васъ.

ОРГОНЪ.

Невроятнаго ты что тутъ отыскала?

ДОРИНА.

Вы сами этому не врите ни мало.

ОРГОНЪ.

Ну, ежели на дняхъ я дломъ докажу?

ДОРИНА.

Вы сказкой тшитесь.

ОРГОНЪ.

И сказку доскажу

Какъ обвнчаю ихъ.

ДОРИНА.

Нтъ правды ни полслова.

ОРГОНЪ. (Марьян).

Я не шучу, ты знай, и будь къ тому готова.

ДОРИНА.

Не врьте батюшк, желаетъ онъ шутить.

ОРГОНЪ.

Я говорю теб…

ДОРИНА.

Извольте говорить,

Но не поврятъ вамъ.

ОРГОНЪ.

Ну какъ не разсердиться!…

ДОРИНА.

Пожалуй, врятъ вамъ, но нечмъ тутъ гордиться,

Тмъ хуже будетъ вамъ: какъ? дльный человкъ,

Въ лтахъ степенныхъ вы и умнымъ слыли вкъ,

Такія глупости надлать вы ршились?

ОРГОНЪ.

Да, жаль что у тебя совта не спросились,

Послушай: вольности излишней не бери —

Не буду я терпть, голубушка — смотри!

ДОРИНА.

Любезный баринъ мой! нельзя ли хладнокровно

Вамъ выслушать меня?… Вдь вы сметесь, словно,

Надъ честными людьми, задумавъ эту дичь,

Да вашей дочери подъ пару ль этотъ сычъ?

Онъ богомолъ такой, зачмъ ему жениться?

Ему бы должно вкъ поклоны класть, поститься,

И что нашли вы въ немъ-нельзя и угадать,

Что вдругъ ршаетесь съ приданымъ дочь отдать

За нищаго…

ОРГОНЪ.

Молчи! онъ бденъ, ну такъ что же?

Онъ этимъ долженъ быть для насъ еще дороже,

Да, бдность — честная! возвысила его:

Отъ безкорыстія лишился онъ всего

Не споря уступилъ другому все имнье

И только потому, что временное тлнье

Ни въ грошъ не ставилъ онъ, какъ крпкою возжсй

Къ блаженству вчному привязанъ былъ душой…

Теперь я денегъ дамъ, а онъ распорядится —

И скоро ужъ ему имнье возвратится,

Имнье славное, богатое, при томъ

Онъ родомъ дворянинъ и древенъ его домъ.

ДОРИНА.

Да, по его словамъ, всмъ это разглашаетъ,

Онъ набожность свою тщеславьемъ унижаетъ:

Такъ родословною, породою своей

Не чванится никто изъ набожныхъ людей,

Не терпитъ простота религіи святая,

Чтобы молились мы носъ къ верху задирая…

Но вы ужъ сердитесь: оставимъ его родъ —

Посмотримъ на него: ну, просто — онъ уродъ!

Вамъ, сударь, право бы подумать не мшало,

Что бдъ отъ этаго вамъ должно ждать не мало,

И мужа, какъ Тартюфъ, дать дочк какъ она —

Ужель ршитесь вы? омуль она жена?

Мн кажется, что мужъ съ наружностью такою

Вс чувства добрыя вонъ выгонитъ тоскою.

Вы сами знаете: двицу выдавать

Опасно вопреки,— лишь чорту помогать,

Съ немилымъ мудрсноль случиться и несчастью?

Вдь добродтель женъ зависитъ большей частью

Отъ качествъ выбранныхъ, безъ спросу ихъ, мужей.

Самъ въ лба неровностяхъ виновенъ дуралей,

Который въ жены взялъ двицу противъ воли,

Съ подобнымъ муженькомъ быть гршной мудрено ли?…

Кто замужъ дочь свою насильно отдаетъ,

Тотъ вс грхи ея на свой отвтъ беретъ,

Подумайте о томъ, отвтственность большая.

ОРГОНЪ.

Вдь учитъ жить меня, наставница какая!

ДОРИНА.

О! еслибъ слушались совтовъ вы моихъ…

ОРГОНЪ.

Но слушать не хочу совтишковъ твоихъ,

Поди, глагольствуй тамъ въ лакейской и передней.

(Марьян).

А ты, Марьянушка, не слушай этихъ бредней,

Что нужно для тебя, то знаетъ твой отецъ,

Валеру слово далъ, но этотъ молодецъ

Къ картишкамъ пристращенъ, къ тому же очевидно

Что онъ не набоженъ — въ церквахъ его не видно.

ДОРИНА.

Такъ не прикажите-ль стоять тамъ на показъ,

Какъ т, которые прельстили этимъ васъ?

ОРГОНЪ.

Но не нуждаются въ твоихъ дурацкихъ мнньяхъ.

(Марьян).

Тартюфъ же!… съ небомъ онъ въ отличныхъ отношеньяхъ,

А это, знаешь ли, богатствъ превыше всхъ.

И выйдя за него — веселій и утхъ

Не оберешься ты, жизнь сладко поведете,

Какъ двое голубковъ вы чудно заживете.

Вкъ ссоры не начнетъ съ тобою твой супругъ,

Что хочешь изъ него ты сдлаешь, мой другъ.

ДОРИНА.

Да только дурака и сдлать-то успетъ.

ОРГОНЪ.

А?… это что еще?

ДОРИНА.

Такой ужъ складъ иметъ,

И скоро вашу дочь съ пути онъ совратитъ,

Вліянья вреднаго она не избжитъ.

ОРГОНЪ.

Охота къ болтовн чрезъ чуръ тебя заноситъ,

Какъ смешь носъ совать куда никто не проситъ?

ДОРИНА.

Все это говорю для вашего добра.

ОРГОНЪ.

Не хлопочи о томъ, ужъ замолчать пора.

ДОРИНА.

Я, сударь, васъ люблю и дло говорила.

ОРГОНЪ.

А я такъ не хочу, чтобъ ты меня любила.

ДОРИНА.

А я такъ, вамъ на зло, все буду васъ любить.

(Оргонъ вн себя, длаетъ знакъ досады и удивленья).

ДОРИНА.

Цнивши вашу честь, я не могу сносить

Что будетъ поводъ всмъ надъ вами насмхаться.

ОРГОНЪ.

Такъ ты не замолчишь?

ДОРИНА.

Гршно мн не стараться

Васъ отъ грха отвлечь, разстроить этотъ бракъ.

ОРГОНЪ.

Молчи, змя, молчи! ужъ разсердила такъ…

ДОРИНА.

Ахъ!…. вы такъ набожны, и можете сердиться?

ОРГОНЪ.

Отъ дерзости твоей какъ желчи не разлиться?

Теперь ршительно молчать прошу тебя.

ДОРИНА.

Молчу, но думаю все тоже про себя.

ОРГОНЪ.

Да, думать можешь ты, болтать же запрещаю,

Смотри… не забывай.

(Марьян‘).

Добра теб желаю —

Все зрло обсудилъ, отцу лишь въ этомъ врь.

ДОРИНА. (Въ сторону).

Досадно, что молчать заставили теперь.

ОРГОНЪ.

Хоть не красавецъ онъ, лицо однако мило.

ДОРИНА. (Въ сторону).

Какое тутъ лицо — свиное просто рыло.

ОРГОНЪ.

Хотябъ и безъ любви ты за него пошла,

То качества его…

ДОРИНА. (Въ сторону).

Ну, какъ же, кладъ нашла!

(Оргонъ оборачивается къ Дорин, скрестивъ руки слушаетъ и глядитъ ей прямо въ глаза)

На мст барышни, лишь кончится внчанье,

Я мужу моему, въ урокъ и въ наказанье

За бракъ насильственный, съумлабъ отплатить:

Мы женщины всегда имемъ чмъ отмстить.

ОРГОНЪ. (Дорин).

Не слушаться меня ты, кажется, ршилась?

ДОРИНА.

Ни съ полсловечкомъ къ вамъ еще не обратилась.

ОРГОНЪ.

А чтожъ ты длаешь?

ДОРИНА.

Я говорю съ собой.

ОРГОНЪ. (Въ сторону).

Ну, ладно, погоди, съ размаху я рукой

Ротъ затворю теб, когда его откроешь.

(Готовится ударитъ и говоря дочери при каждомъ слов посматриваетъ на Дорину).

Отца покорностью… ты врно успокоишь…

Я въ выбор моемъ… не дйствовалъ слегка…

(Дорин).

Чтожъ? говори съ собой.

ДОРИНА.

Мн не объ чемъ пока.

ОРГОНЪ.

Хоть слово бы одно.

ДОРИНА.

Да вовсе нтъ охоты.

ОРГОНЪ.

А я такъ поджидалъ.

ДОРИНА.

Напрасныя заботы.

ОРГОНЪ. (Марьян).

И такъ все ршено, покорна будешь мн

И примешь жениха, достойнаго вполн…

ДОРИНА. (Убгая).

Такому жениху я бъ въ рожу наплевала.

ОРГОНЪ.
(Промахнулся желая ударитъ Лорину)

Не двка, а чума!.. охъ, жаль, что убжала!..

Покуда она здсь, гршить все буду я,

Взбсила до того, что силъ нтъ у меня

Съ тобою говорить, теперь, чтобъ освжиться,

На чистомъ воздух пойду я проходиться.

ЯВЛЕНІЕ III.

МАРЬЯНА И ДОРИНА.

ДОРИНА.

Вы онмли вдругъ — какъ замчаю я

И вашу роль играть заставили меня:

Передъ отцомъ своимъ и рта открыть не смли,

Отвергнуть глупый бракъ вы духу не имли!

МАРЬЯНА.

Чтожъ длать было мн? онъ къ спорамъ не привыкъ.

ДОРИНА.

Теперь вамъ надобно отрзать напрямикъ.

МАРЬЯНА.

Да какъ?

ДОРИНА.

Извстно какъ: вы батюшк скажите,

Что быть Тартюфовой женою не хотите,

И такъ какъ рчь идетъ о вашей здсь судьб,

То мужа не ему — берете вы себ,

Что будущій вашъ мужъ вамъ долженъ приглянуться

И что на вкусъ чужой мужья ужъ не берутся,

А если онъ влюбленъ въ Тартюфа своего,

То можетъ выйти самъ онъ замужъ за него,

Мшать не будемъ мы.

МАРЬЯНА.

Я, точно, не ршалась

Неслушаться отца и спорить съ нимъ боялась.

ДОРИНА,

Разсудимте: Валеръ, я знаю, въ васъ влюбленъ,

А вами онъ любимъ? иль позабытъ ужъ онъ?

МАРЬЯНА.

Послушай: твой вопросъ и слышать мн обидно,

Объ этомъ спрашивать! ну, какъ теб не стыдно?

Не говорила ли сто разъ уже съ тобой,

Что я люблю его всмъ сердцемъ, всей душой?

ДОРИНА.

Но то языкъ твердилъ, а сердца не узнаешь:

Сегодня любишь то, что завтра забываешь.

МАРЬЯНА.

Дорина! ты ко мн сегодня очень зла,

Такъ дурно обо мн какъ думать ты могла?

ДОРИНА.

Такъ любите его?

МАРЬЯНА.

О! пламенно, сердечно!

ДОРИНА.

И что онъ любитъ васъ уврены, конечно?

МАРЬЯНА.

Я думаю.

ДОРИНА.

У васъ — обоихъ наконецъ

Желанье пылкое стать вмст подъ внецъ?

МАРЬЯНА.

Конечно.

ДОРИНА.

Чтожъ тогда, какъ волею крутою

Отецъ заставитъ васъ Тартюфа быть женою?

МАРЬЯНА.

Тогда… на жизнь свою готова посягнуть.

ДОРИНА.

Объ этомъ средств вамъ забыла намекнуть:

Не легчель умереть, чмъ хлопотать, стараться?

Лекарство сильное! но не могу, признаться,

И слышать не сердясь подобныя слова.

МАРЬЯНА.

Дорина, не сердись… такъ вотъ ты какова!

Лишь огорчать меня, а не помочь желаешь.

ДОРИНА.

Ну, какъ тутъ помогать, когда наврно знаешь,

Что твердости у васъ не хватитъ ни на грошъ.

МАРЬЯНА.

Мой слишкомъ скромный нравъ для споровъ не хорошъ.

ДОРИНА.

Но въ этомъ случа и скромность не у мста,

И съ твердостью любовь должна имть невста.

МАРЬЯНА.

Но съ большей твердостью нельзя его любить,

Валеръ бы долженъ самъ настойчиве быть.

ДОРИНА.

Да чтожъ прикажите? вашъ батюшка родимый

Тартюфомъ одуренъ, какъ бсомъ одержимый

Упрямится себ и слово взялъ назадъ,

Ужъ въ этомъ, кажется, Валеръ не виноватъ.

МАРЬЯНА

Но если на отказъ я рзкій бы ршилась

И стала говорить, что пламенно влюбилась,

Я скромность женскую должна совсмъ забыть

И непокорною отцовской власти быть,

Желаешь разв ты…

ДОРИНА.

О нтъ, я не желаю,

А только ужъ теперь наврное я знаю,

Что вы пылаете Тартюфа быть женой,

И какъ подумаю: нтъ стати никакой

Препятствовать мн вамъ съ Тартюфомъ обвнчаться:

Другіе женихи съ нимъ могутъ ли равняться?

Какъ? господинъ Тартюфъ! Ого!.. да это кладъ

Быть госпожей Тартюфъ! А мн и невдогадъ:

Бездлица! Тартюфъ! предревняго онъ рода,

Во всемъ высокая видна его порода,

Ужъ онъ прославился: по мннію иныхъ —

Которыхъ онъ прельстилъ — попалъ въ число святыхъ!

Къ тому же онъ румянъ и молодецъ собою,

О! съ нимъ вы будете счастливйшей женою.

МАРЬЯНА.

Ахъ! Боже мой…

ДОРИНА.

Душа… запрыгаетъ у васъ,

Что батюшка въ мужья красавца вамъ припасъ!

МАРЬЯНА.

Довольно, перестань, я наконецъ ршаюсь,

И длать что велишь я слпо соглашаюсь.

ДОРИНА.

Нтъ, дочь должна отца приказы исполнять,

Хоть обезьяну бъ сталъ въ мужья ей назначать.

Судьба прекрасная! о чемъ вамъ сокрушаться?

На родину къ нему какъ будете сбираться,

Вы въ дилижанс съ нимъ усядетесь вдвоемъ

И въ город его, конечно, не большомъ,

Отличнйшихъ родныхъ вы цлый полкъ найдете,

Такъ весело у нихъ вы время проведете,

Такъ восхитительна бесда будетъ ихъ,

Что позабудете и собственныхъ родныхъ, —

Въ уздномъ городк вамъ будетъ жить отрадно:

Васъ къ женамъ всхъ властей, по городу парадно,

Знакомить повезутъ, наступитъ карнавалъ,

Пожалуй, для затй, устроютъ даже балъ,

Волынки загудятъ… плясня пойдетъ такая,

Что Боже упаси!

МАРЬЯНА.

Да перестань же, злая!

Какъ отъ бды меня подумай защитить.

ДОРИНА.

Прощайте, мн нора.

МАРЬЯНА.

Ахъ, полно же сердить.

ДОРИНА.

И въ наказанье вамъ — пусть ладятъ это дло!

МАРЬЯНА.

Но, милая…

ДОРИНА.

Нтъ, нтъ.

МАРЬЯНА.

Теперь я буду смло…

ДОРИНА.

Тартюфъ вамъ по сердцу — отвдайте его.

МАРЬЯНА.

Я, кажется, теб не скрыла ничего.

ДОРИНА.

Нтъ, отартюфиться вамъ искренно желаю.

МАРЬЯНА.

Теб меня не жаль, я это замчаю.

Оставь меня одну, когда надежды нтъ,

Отчаянье подастъ мн помощь и совтъ.

(Хочетъ уйти).

ДОРИНА.

Ну, подождите же, я злость свою забуду,

И хоть не хочется, а помогать вамъ буду.

МАРЬЯНА.

О! если мой отецъ захочетъ принуждать,

Отъ смерти лишь одной спасенья буду ждать.

ДОРИНА.

Не бойтесь ничего, намъ нужно лицемра

Хитро надуть, а тамъ… но вижу я Валера.

ЯВЛЕНІЕ IV.

ТЖЕ И ВАЛЕРЪ.

ВАЛЕРЪ.

Сейчасъ, сударыня, я новость услыхалъ,

Подобной новости совсмъ не ожидалъ.

МАРЬЯНА.

А что?

ВАЛЕРЪ.

Что вы должны Тартюфа быть женою.

МАРЬЯНА.

Да, это мысль отца, отъ васъ того не скрою.

ВАЛЕРЪ.

Но мн онъ общалъ…

МАРЬЯНА.

Но мысли измнилъ,

Объ этомъ онъ сейчасъ со мною говорилъ.

ВАЛЕРЪ.

Такъ вы не шутите?

МАРЬЯНА.

Отецъ того желаетъ

И мн онъ, не шутя, Тартюфа предлагаетъ.

ВАЛЕРЪ.

А вы, сударыня, согласны или нтъ?

МАРЬЯНА.

Еще не знаю я…

ВАЛЕРЪ.

Куда хорошъ отвтъ!

Не знаете?

МАРЬЯНА.

Нтъ.

ВАЛЕРЪ.

Нтъ?

МАРЬЯНА.

Совтъ какой дадите?

ВАЛЕРЪ.

Скоре за него вы замужъ выходите.

МАРЬЯНА.

Такъ это вашъ совтъ?

ВАЛЕРЪ.

Конечно.

МАРЬЯНА.

Не шутя?

ВАЛЕРЪ.

Но выборъ такъ блестящъ! и вы ужъ не дитя,

Поймете, что совтъ хорошій предлагаю.

МАРЬЯНА.

Теперь — я съ радостью совтъ вашъ принимаю.

ВАЛЕРЪ.

Вамъ слдовать ему труда большаго нтъ.

МАРЬЯНА.

Вы тоже безъ труда мн подали совтъ.

ВАЛЕРЪ.

Совтомъ думалъ я вамъ сдлать одолженье.

МАРЬЯНА.

Я приняла его лишь вамъ же въ угожденье.

ДОРИНА.
(Уходя въ глубину сцены).

Я отойду, дождусь, что выйдетъ изъ того.

ВАЛЕРЪ.

Такъ вотъ любовь! обманъ и больше ничего.

МАРЬЯНА.

Ужъ лучше бъ о любви вы вовсе не судили,

Не вы ли, вотъ сейчасъ, въ отвтъ мн говорили:

Что я должна скорй внчаться съ женихомъ,

Который такъ блестящъ и выбранъ мн отцомъ,

И я ршительно теперь вамъ объявляю,

Что вашъ благой совтъ, обдумавъ, принимаю.

ВАЛЕРЪ.

Но полноте меня напрасно обвинять,

Вы понимаете, что я хотлъ сказать,

А придираетесь къ словамъ моимъ, въ надежд

Измну оправдать, задуманную прежде.

МАРЬЯНА.

Прекрасно сказано, теперь не спорю я.

ВАЛЕРЪ

Едва ль когда нибудь любили вы меня.

МАРЬЯНА.

Пожалуй, думайте объ этомъ какъ хотите.

ВАЛЕРЪ.

Я такъ и думаю, не даромъ оскорбите

Измною меня: могу васъ упредить,

И знаю ужъ кому мн руку предложить.

МАРЬЯНА.

Отказъ вамъ получить нисколько не опасно:

Достоинствъ вашихъ тьма….

ВАЛЕРЪ.

Вы доказали ясно,

Что не имю ихъ, но знаю я одну,

Двицу милую — съ ней счастье я верну,

Та не измнитъ мн, и доброю душою

Поможетъ позабыть утраченное мною.

МАРЬЯНА.

Утрата малая, забудете какъ разъ,

И перемна чувствъ подйствуетъ на васъ.

ВАЛЕРЪ.

Да-съ, постараюсь я, могу ручаться въ этомъ,

Насмшекъ никогда не буду я предметомъ.—

Намъ гордыми въ любви необходимо быть,

Измнницамъ всегда измною платить,

Ихъ разлюбить должны мы съ твердостью ршиться,

А ежели нельзя — такъ нужно притвориться,

Любить неврную для чести стыдъ и срамъ,

Подобной низости свтъ не прощаетъ намъ.

МАРЬЯНА.

Конечно, думать такъ возвышенно, похвально.

ВАЛЕРЪ.

И всмъ порядочнымъ такъ думать натурально.

Какъ? вы желаете, чтобъ я вамъ вренъ былъ,

Когда соперникъ мой такъ скоро васъ плнилъ?

И въ этомъ, вотъ сейчасъ, сознались мн вы сами,

Нтъ! сердце гордое, отвергнутое вами,

Я въ скоромъ времени другой уже отдамъ.

МАРЬЯНА.

Напротивъ, вы меня не поняли: я вамъ

Желаю поскорй съ другою обвнчаться.

ВАЛЕРЪ.

Желаете?

МАРЬЯНА.

О! да.

ВАЛЕРЪ.

Довольно унижаться,

И прямо свататься поду я сейчасъ.

(Валеръ длаетъ знакъ, какъ будто уходитъ).

МАРЬЯНА.

Ступайте.

ВАЛЕРЪ (возвращаясь).

Помните, что это я для васъ

Шагъ длаю такой.

МАРЬЯНА.

Не бойтесь — не забуду.

ВАЛЕРЪ (возвращаясь опятъ).

И я, сударыня, лишь подражать вамъ буду.

МАРЬЯНА.

Пожалуй соглашусь: примръ мой виноватъ.

ВАЛЕРЪ (уходя).

На дняхъ услышите, что я уже женатъ.

МАРЬЯНА.

Тмъ лучше.

ВАЛЕРЪ (возвращаясь опятъ).

А теперь — ужъ навсегда простите.

МАРЬЯНА.

А!… наконецъ.

ВАЛЕРЪ.
(Уходя, оборачивается у самыхъ дверей).

Какъ?

МАРЬЯНА.

Что?

ВАЛЕРЪ.

Вы что-то говорите?

МАРЬЯНА.

Вы бредите.

ВАЛЕРЪ.

И такъ, я снова ухожу,

Прощайте. (Уходитъ медленно).

МАРЬЯНА.

Прощайте.

ДОРИНА.

А я вамъ доложу,

Что вы съ ума сошли отъ вашей глупой ссоры,

Я дольше не могу и слушать эти вздоры,

Вмшаться нужно мн, эй!.. господинъ Валеръ.

(Беретъ его за руку, Валеръ какъ будто не хочетъ).

ВАЛЕРЪ

Дорина, но зачмъ?

ДОРИНА.

Пожалуйте.

ВАЛЕРЪ.

Примръ

Мн поданъ, и теперь кипитъ во мн досада.

ДОРИНА.

Пройдетъ.

ВАЛЕРЪ.

Ршился я, удерживать не надо.

ДОРИНА.

Ну, ну.

МАРЬЯНА (Въ сторону).

Страдаетъ онъ, что здсь я остаюсь,

Такъ въ комнату свою скоре удалюсь.

ДОРИНА.
(Оставляя Валера бжитъ за Марьяною).

Теперь она!— куда?

МАРЬЯНА.

Остаться не согласна.

ДОРИНА.

Вернитесь.

МАРЬЯНА.

Не хочу, хлопочешь ты напрасно.

ВАЛЕРЪ. (Въ сторону).

Я вижу, что тоску мой видъ наводитъ ей,

Такъ лучше мн уйти отсюда поскорй.

ДОРИНА.
(Оставляя Марьяну бжитъ за Валеромъ).

Опять! послушайте: становится досадно,

Пожалуйте сюда, я требую.

(Взявши обоихъ за руки, приводитъ ихъ).

Ну ладно.

ВАЛЕРЪ. (Дорин).

Что хочешь длать ты?

МАРЬЯНА. (Дорин).

Какая мысль твоя?

ДОРИНА.

Хочу васъ помирить, забота въ томъ моя.

(Валеру).

Въ своемъ ли вы ум? заводите съ ней споры.

ВАЛЕРЪ.

Ты видла — не я зачинщикъ этой ссоры.

ДОРИНА. (Марьян).

А вы, сударыня? у васъ разсудка нтъ.

МАРЬЯНА.

Ты врно слышала, какой онъ далъ совтъ.

ДОРИНА.

Все вздоръ.

(Валеру).

Поврьте мн — что искренно желаетъ

Женою вашей быть — объ этомъ лишь мечтаетъ.

(Марьян).

Онъ любитъ васъ одну, и васъ имть женой

Желаетъ пламенно, — ручаюсь головой.

МАРЬЯНА. (Валеру).

Скажите мн: зачмъ вы лгали такъ въ совт?

ВАЛЕРЪ. (Марьян).

Зачмъ же спрашивать объ эдакомъ предмет?

ДОРИНА.

Все вздоръ городите, прошу мн руки дать.

(Валеру).

Ну, вашу дайте мн.

ВАЛЕРЪ. (Протягивая руку Дорин).

Къ чему ее давать?

ДОРИНА. (Марьян).

И вашу.

МАРЬЯНА. (Тоже протягивая руку).

Но зачмъ?

ДОРИНА.

Поближе, что жъ вы стали?…

(Соединяетъ илъ руки).

Любовь у васъ сильнй чмъ вы воображали.

(Валеръ и Марьяна держутся за руки, но не смотрютъ другъ на друга).

ВАЛЕРЪ. (Оборотившись къ Марьян).

Ужъ если миръ, такъ миръ, при доброй мировой

Не слдуетъ стоять надувшись и спиной.

(Марьяна оборачивается къ Валеру и улыбается).

ДОРИНА.

Да, что любовь глупа вотъ случай убдиться.

ВАЛЕРЪ. (Марьян).

Ну, согласитесь же, что могъ я разсердиться:

Вы были очень злы, васъ стоитъ пожурить,

Какъ непріятности такія говорить?

МАРЬЯНА.

Неблагодарный вы! васъ разбранить бы нужно.

ДОРИНА.

Довольно ссорились, пора обдумать дружно,

Какъ глупой свадьб той намъ можно помшать.

МАРЬЯНА.

Какія средства намъ къ тому употреблять?

ДОРИНА.

Да всми средствами атаку мы направимъ,

(Марьян).

Хоть вашъ отецъ упрямъ,

(Валеру).

Но на своемъ поставимъ.

(Марьян).

Лишь слушайтесь меня, совтъ хорошій дамъ:

Сначала, чтобъ успть, не худо будетъ вамъ

Покорность изъявлять на вс его желанья,

Вы тмъ избавитесь отъ ссоръ и понуканья

И легче будетъ вамъ къ отсрочк преклонить,

А время, знаете, все можетъ измнить.

Вы, въ случа нужды, прикинетесь больною,

Не скоро справятся съ болзнію такою, —

Потомъ предчувствія: то встрча похоронъ,

То напугаетъ васъ зловщій, страшный сонъ,

То ваше зеркальце случайно разобьется…

Ну, словомъ: похитрить вамъ нсколько придется,

Виляйте съ ними вы, теперь важнй всего,

Чтобъ не давали вы согласья своего.

Но полно толковать, сейчасъ же разойдитесь,

Застанутъ вмст васъ, такъ худо — берегитесь!

(Валеру).

Ступайте же теперь, и всхъ своихъ друзей

Заставьте дйствовать какъ можно поскорй,

Я буду барыню просить за васъ вступиться,

А господинъ Клеантъ помочь вамъ согласится.

Прощайте.

ВАЛЕРЪ. (Марьян).

Слушайте, я повторяю вновь:

Надюсь на одно, — на вашу лишь любовь.

МАРЬЯНА. (Валеру).

За волю батюшки я не могу ручаться,

Но слово вамъ даю съ Валеромъ лишь внчаться.

ВАЛЕРЪ.

О! счастливъ я вполн, теперь ужъ не боюсь…

ДОРИНА.

Но ихъ не разведешь, терпнья нтъ, божусь!

Пора.

ВАЛЕРЪ. (Возвращаясь).

Постой.

ДОРИНА.

Нельзя, извольте въ разсыпную,

Вы въ эту дверь, а вы,— не въ эту — а въ другую.

(Дорина толкаетъ ихъ обоихъ и принуждаетъ разстаться).

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

ДАМИСЪ И ДОРИНА.

ДАМИСЪ.

Пусть поразятъ меня небесный гнвъ и громъ,

Пусть всюду прослыву мерзавцемъ, подлецомъ,

Когда кого нибудь послушаюсь, иль струшу

И этотъ гнусный бракъ сегодняжъ не разрушу!

ДОРИНА.

Умрьте вашъ порывъ, не время воевать:

Объ этомъ вашъ отецъ лишь началъ намекать,

Такъ этотъ бракъ пока — одно предположенье

И много времени пройдетъ до исполненья.

ДАМИСЪ.

За эти замыслы Тартюфа чтобъ пугнуть,

Мн на ухо ему два слова лишь шепнуть.

ДОРИНА.

Да успокойтесь же, вашъ нравъ все перегадитъ,

А барыня моя скоре васъ уладитъ

И съ вашимъ батюшкой и съ этимъ наглецомъ:

Тартюфъ ей угождать старается во всемъ,

Не въ шутку, кажется, ханжа въ нее влюбился.

Не дурно, еслибъ онъ въ любви своей открылся,

Тогдабъ легко… да нтъ, лукавецъ онъ большой!..

Помочь вамъ барыня желаетъ всей душой,

Для этого она сейчасъ мн приказала

Тартюфа пригласить придти сюда, сначала

Искусно отъ него узнаетъ обо всемъ

И въ мысли тайныя проникнетъ, а потомъ

Чтобъ напугать его, какъ будто бы съ участьемъ,

Представитъ этотъ бракъ ужаснйшимъ несчастьемъ.—

Ходила я къ нему, но мн лакей сказалъ,

Что баринъ молится и вонъ меня прогналъ,

Но что придетъ сюда какъ кончитъ онъ молиться,

Я жду его, а вамъ — не худо удалиться.

ДАМИСЪ.

Зачмъ? мн хочется ихъ слышать разговоръ.

ДОРИНА.

Ей лучше быть одной, поврьте.

ДАМИСЪ.

Это вздоръ.

ДОРИНА.

Вы слишкомъ вспыльчивы, испортите все дло.

ДАМИСЪ.

О, нтъ, я воздержусь — ручаюсь въ этомъ смло.

ДОРИНА.

Да нтъ, сударь, нельзя, уйдите поскорй…

Чу! слышите?.. идетъ… домашній нашъ злодй.

(Дамисъ уходитъ въ дверь, которая въ глубин сцены).

ЯВЛЕНІЕ II.

ДОРИНА и ТАРТЮФЪ.

ТАРТЮФЪ.
(Увидавши Зорину, громко говоритъ своему слуг, котораго не видно).

Лаврентій! я иду, спрячь плеть и власяницу,

Потомъ молись, проси небесную Царицу

Да озаритъ тебя.— А если кто придетъ,

Скажи, что баринъ твой въ темниц раздаетъ

Даянья сборныя.

ДОРИНА. (Въ сторону).

&nbsp, Фальшивое творенье!

ТАРТЮФЪ.

Теб что нужно?

ДОРИНА.

Мн…

ТАРТЮФЪ

О Боже! искушенье!…

(Подаетъ Дорин свой носовой платокъ).

Возьми платокъ сперва, а посл говори.

ДОРИНА.

Зачмъ?

ТАРТЮФЪ.

Прикрой имъ грудь, какъ можно — посмотри —

Наружу выставлять?… предметы вс такіе

Раждаютъ мысли въ насъ прегршныя, плотскія.

ДОРИНА.

На искушенія вы падки, и сейчасъ

Мысль прескоромную раждаетъ плоть у васъ.

Не понимаю я, что васъ такъ разбираетъ,

А я не такъ слаба, кровь мене играетъ:

Ну, хоть раздлись бы отъ ногъ до головы,

Меня и тломъ всмъ не соблазните вы.

ТАРТЮФЪ

Совтую теб умрить выраженья,

Не то я удалюсь.

ДОРИНА.

Исполнивъ порученье

Уйду я: барыня желаетъ видть васъ

И проситъ подождать,— она придетъ сейчасъ.

ТАРТЮФЪ.

О! съ удовольствіемъ.

ДОРИНА. (Въ сторону).

Небось, какъ разъ смягчился!

Такъ не ошиблась я: онъ въ барыню влюбился.

ТАРТЮФЪ.

А скоро ли придетъ?

ДОРИНА.

Должна придти тотчасъ,

Такъ точно — вотъ она, съ ней оставляю васъ.

ЯВЛЕНІЕ III.

ЭЛЬМИРА И ТАРТЮФЪ.

ТАРТЮФЪ.

Да благодать на васъ Господня ниспошлется,

И въ тло, въ душу къ вамъ здоровье съ ней прольется,

Да Богъ благословитъ всю вашу жизнь во всемъ,

Смиренный Его рабъ лишь молится о томъ.

ЭЛЬМИРА. (Въ сторону).

Вступленье въ разговоръ весьма высокопарно.

(Громко).

За богомольство вамъ я очень благодарна,

Но сядемте… прошу… ловче будетъ намъ.

(Садятся).

ТАРТЮФЪ.

Сегодня, кажется, полегче стало вамъ.

ЭЛЬМИРА.

Благодарю, теперь — здорова совершенно.

ТАРТЮФЪ.

Не смю думать я, скажу вамъ откровенно,

Чтобы молитвою я Бога упросилъ,

Но цлый день вчера Всевышняго молилъ,

Чтобъ отъ болзни вы скорй освободились.

ЭЛЬМИРА.

Не изъ бездлицы-ль усердно такъ трудились?

ТАРТЮФЪ.

О! вы не знаете въ усердьи я каковъ:

Свое здоровье дать за ваше я готовъ.

ЭЛЬМИРА.

Но къ ближнему любовь васъ слишкомъ увлекаетъ.

ТАРТЮФЪ.

Для васъ, сударыня, любовь границъ не знаетъ.

ЭЛЬМИРА.

О дл говорить хочу секретно вамъ,

Никто здсь, кажется, не помшаетъ намъ.

ТАРТЮФЪ.

Въ восторг буду я, когда не помшаютъ,

Благія небеса мольб моей внимаютъ,

Просимый случай мной ниспосылаютъ мн:

Я съ вами говорить могу наедин.

ЭЛЬМИРА.

Желаю я, чтобъ здсь, сегодня непремнно,

Поговорили вы со мною откровенно.

(Дамисъ не показываясь,, отворяешь немного дверь и подслушиваетъ),

ТАРТЮФЪ.

О! я, сударыня, почту за счастье, честь,

Когда изволите въ душ моей прочесть,

Какъ уважаю васъ, какъ преданъ вамъ душою…

Клянусь я небомъ вамъ, что ежели порою

Шумлъ и осуждалъ, по ревности моей,

Что ваши прелести сзываютъ тьму гостей,

То тутъ не ненависть, а пылкое влеченье

Усердья моего…

ЭЛЬМИРА.

Души моей спасенья

Желали этимъ вы, уврена вполн.

ТАРТЮФЪ.
(Хватаетъ руку Эльмиры и жметъ).

О! да, сударыня, но пылкость чувствъ во мн…

ЭЛЬМИРА. (Вырывая руку).

Ой!.. больно жмете вы.

ТАРТЮФЪ.

Излишество усердья

Такъ увлекло меня, что сжалъ безъ милосердья,

Но врьте, что готовъ…

(Кладетъ руку на ея колно).

ЭЛЬМИРА.

Прошу васъ руку вонъ.

ТАРТЮФЪ,

Я щупаю… атласъ, какъ гладокъ, мягокъ онъ.

ЭЛЬМИРА.

Оставьте же, прошу, я очень щекотлива.

(Отодвигаетъ свое кресло, Тартюфъ придвигается къ ней).

ТАРТЮФЪ.
(Перебирая рукою кружева ея косынки).

Искусство въ мелочахъ дошло теперь до дива.

Что за чудесная работа въ кружевахъ!

ЭЛЬМИРА.

Да, правда, но пора начать намъ о длахъ:

Я слышала, что мужъ Валера удаляетъ

И руку дочери вамъ, будто, предлагаетъ.

ТАРТЮФЪ.

Да-съ, господинъ Оргонъ объ этомъ намекалъ,

Но признаюсь: не тутъ блаженства я искалъ,

Не тутъ я прелести нашелъ для обожанья,

Къ которымъ пламенно стремятся вс желанья.

ЭЛЬМИРА.

Земныя прелести считаете ничмъ.

ТАРТЮФЪ.

Но сердце у меня не камень между тмъ.

ЭЛЬМИРА.

А я уврена, что въ вашемъ помышленьи

Лишь красоты небесъ, земныя же — въ забвеньи.

ТАРТЮФЪ.

Любовь къ небесному не можетъ истребить

Любви къ земному, нтъ! намъ должно все любить:

Земныя красоты, небесъ произведенья,

Приводятъ насъ въ восторгъ и въ чудныя волненья!…

Хоть эти красоты даны подобнымъ вамъ,

Но небо въ васъ одной установило храмъ

Всхъ прелестей своихъ, он обворожаютъ

И удивляютъ взоръ и сердце восхищаютъ.

Когда увидлъ васъ, о чудо красоты!

То вашего лица прелестныя черты

Зажгли во мн любовь, которою пылаю!

Я въ васъ Создателя вселенной обожаю!

Творецъ, создавши васъ, себя изобразилъ,

Потомъ, какъ образъ свой, на землю отпустилъ….

Сперва казалось мн, что это упоенье

Лукавый на меня послалъ какъ искушенье —

И я ршительно хотлъ васъ убгать,

Чтобы души моей спасенью не мшать.

Но понялъ наконецъ, что страсть мою возможно

Съ приличьемъ согласить, что безъ грха мн можно

Вамъ, безъ свидтелей, любовь мою открыть…

Конечно, дерзокъ я, скромне-бъ долженъ быть,

Но слабый смертный я! пусть ваше состраданье

Назначитъ мн въ удлъ блаженство иль страданье,

Я приговора жду, онъ долженъ разршить:

Благополучнымъ мн, или несчастнымъ быть!

ЭЛЬМИРА.

Признаться вамъ должна, что ваше объясненье

Такое свтское, что право — удивленье!…

Подумайте, къ чему желанья васъ ведутъ,

За чтожъ — скажите мн — васъ набожнымъ зовутъ?

ТАРТЮФЪ.

Хотя и набоженъ, но человкъ я тломъ,

Не должно набожность мшать съ тлеснымъ дломъ…

Какъ могъ, увидвъ васъ, я страстью не пылать?

Сдается сердце вдругъ, когда тутъ разсуждать!

И можетъ ли любовь разсудку подчиниться….

Вы удивляетесь, что могъ Тартюфъ влюбиться…

Но я, сударыня, не ангелъ же земной.

Когда не нравится вамъ сказанное мной,

Вините не меня, вы виноваты сами:

Блестящей красотой и дивными глазами

Съ ума свели меня!.. Бороться я хотлъ,

Но вашъ небесный взглядъ разсудкомъ овладлъ,

Я длалъ все что могъ: то плакалъ и постился,

То на колняхъ я и день и ночь молился —

Ничто не помогло, все вами бредилъ я,

Все къ вамъ рвалась душа, стремилась мысль моя!..

И прежде этого, сто разъ уже глазами

И вздохами тайкомъ открылся передъ вами,

Теперь, чтобъ быть яснй, слова употребилъ,

Мои страданья вс я вамъ изобразилъ,

Вашъ недостойный рабъ взглядъ бросить умоляетъ

На немощи его, какъ сердцемъ онъ страдаетъ!…

Коль согласитесь вы, по доброт своей,

Спуститься до меня, ничтожности моей,—

Тогда, прелестное и дивное созданье,

Найдете вы во мн любовь и обожанье!..

Бояться нечего, со мною ваша честь

Не можетъ, врьте мн, малйшихъ пятенъ несть:

Лишь свтскимъ щеголямъ нескромности возможны,

Въ поступкахъ и въ словахъ всегда не осторожны,

Побды разглашать они готовы всмъ,

Святой алтарь любви безчестятъ только тмъ.

А мы, отшельники, никакъ не проболтаемъ,

Такъ репутацію свою мы охраняемъ,

Что полюбившей насъ спокойно можно жить,

Одни мы женщинамъ умемъ предложить

Безъ гласности — любовь, безъ страха — наслажденья.

ЭЛЬМИРА.

Краснорчивыя вс ваши разсужденья

И ваши доводы глаза открыли мн:

Я только что теперь узнала васъ вполн,—

Когда бы истину Оргону я открыла,

То дружбу вашу съ нимъ на вкъ бы прекратила,

И не боитесь вы что разскажу ему?

ТАРТЮФЪ.

Вы ангелъ доброты, я вижу по всему,

Вы сострадательны къ сердечному мученью,

Простите дерзости, какъ пылкому влеченью,

Скажите, въ зеркало любуйся собой:

‘Тартюфъ былъ человкъ и не былъ онъ слпой! ‘

ЭЛЬМИРА.

Никто васъ не слыхалъ и это слава Богу,

Другая, можетъ быть, надлала бъ тревогу,

Но я скромна, смолчу — забвенью все предамъ,

Въ надежд, что въ замнъ, угодно будетъ вамъ

Дать слово честное, что будете стараться

Валеру помогать, а сами отказаться

Отъ брака вы должны съ невстою чужой,

Съ условьемъ лишь такимъ — все скрыто будетъ мной.

ЯВЛЕНІЕ IV.

ТЖЕ И ДАМИСЪ.

ДАМИСЪ.
(Выходя изъ комнаты, гд онъ подслушивалъ).

Нтъ, нтъ, зачмъ скрывать, пускай все разгласится,

Объ этомъ умолчать нельзя мн согласиться,

Я въ комнат тамъ былъ, весь слышалъ разговоръ:

И умный вашъ отвтъ и наглый его вздоръ,

Есть случай обличить въ коварств лицемра

И отомстить ему за насъ и за Валера.

Пора нахальной лжи намъ положить конецъ,

Пусть ослпленный имъ, но добрый мой отецъ

Увидитъ изверга и наглость и коварность,

А этимъ случаемъ — оцнитъ благодарность.

ЭЛЬМИРА.

Къ чему? Дамисъ, Тартюфъ за дерзость проученъ,

Прощенье заслужить стараться будетъ онъ.

Нейди противъ меня: молчать ужъ общала

И шума изъ того я бъ длать не желала,

Смяться должно намъ надъ глупостью такой

И стоитъ ли мужей тревожить тмъ покой?

ДАМИСЪ.

Вы слишкомъ ужъ добры, хотите чтобъ молчали,

Напротивъ, я хочу, чтобъ вс о томъ узнали.

Щадить его смшно: онъ всмъ надодалъ,

Довольно ссорилъ всхъ, отца все надувалъ,

Самъ мтя на сестру, онъ устранилъ Валера

И мн мшалъ въ любви, пора, чтобъ лицемра

Узналъ отецъ.— Теперь, самъ Богъ мамъ пособилъ,

И случай чтобъ такой я глупо упустилъ?

О! нтъ, пускай другимъ послужитъ онъ примромъ,

Чтобъ разсчитаться намъ за гнусность съ лицемромъ

Такого случая, быть можетъ, не сыскать.

ЭЛЬМИРА.

Дамисъ!

ДАМИСЪ.

Простите мн, вамъ долженъ отказать,

Мн радость и восторгъ наполнили всю душу,

Что маску и сорву и козни вс разрушу!

И въ этомъ мн никто не можетъ помшать…

Вотъ кстати и отецъ, онъ долженъ все узнать.

ЯВЛЕНІЕ V.

ТЖЕ И ОРГОНЪ.

ДАМИСЪ.

Любезный батюшка, васъ новость ожидаетъ,

Она васъ удивитъ, но насъ не удивляетъ:

Вамъ платятъ хорошо за ласки, за хлбъ-соль,

Готовили для васъ прекраснйшую роль!

И въ благодарность вамъ за вс благодянья,

(Презрительно указывая на Тартюфа).

Вотъ этотъ… напрягалъ нахальныя старанья,

Чтобъ обезчестить васъ, и здсь, въ моихъ глазахъ,

Супруг вашей онъ, смиреннйшій монахъ,

Осмлился въ любви преступной объясниться,

Она, по скромности, желая оградиться

Отъ шума и молвы и не тревожить васъ,

Просила хоть молчать, но я, на этотъ разъ,

Для васъ обидою молчанье почитаю.

ЭЛЬМИРА.

Я ужъ сказала разъ и снова повторяю:

Не должно нарушать покой своихъ мужей

Такими вздорами, и чести тмъ своей

Не замараемъ мы. Честь, кто ее иметъ,

Сама отъ дерзостей насъ защитить съумстъ,

И ты Дамисъ, мой другъ, конечно бы смолчалъ,

Когда бъ, хоть нсколько, меня ты уважалъ.

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ VI.

ОРГОНЪ, ДАМИСЪ И ТАРТЮФЪ.

ОРГОНЪ.

О Боже мой! доносъ неужто справедливый?

ТАРТЮФЪ.

О! да, любезный братъ, я извергъ нечестивый,

Преступникъ, гршникъ я, коварнйшій злодй

И въ цломъ свт нтъ подобныхъ мн людей.

Я въ жизни каждый шагъ лишь грязью отмчаю,

Пороки гнусные я вс въ себ вмщаю…

Послало небо мн, желая наказать,

Позоръ ужаснйшій, чтобъ душу растерзать,

Я долженъ все стерпть, вс слушать обвиненья

И голову склонивъ, сносить вс оскорбленья.

За правду вы должны слова его признать,

Велите же меня, какъ изверга, прогнать,

И какъ жестоко бы меня не унижали,

Достойно бъ по дламъ еще не наказали.

ОРГОНЪ. (Дамису).

Безстыдный лжецъ! какъ смлъ подобной клеветой

Порочить чистоту души его святой!

ДАМИСЪ.

Какъ! этотъ лицемръ, гримасой плутовскою,

Закроетъ истину открытую вамъ мною?

ОРГОНЪ.

Молчи, проклятый враль!

ТАРТЮФЪ.

Ахъ! нтъ, пусть говоритъ,

Напрасно въ клевет вашъ умъ его винитъ,

Какъ можете меня цнить вы такъ высоко?

Да, знаете ль, какъ я въ грхахъ погрязъ глубоко?

И по наружности нельзя людей узнать:

Я маску все ношу, чтобъ истину скрывать,

Обманываю васъ искуснйшимъ притворствомъ,

Пороки поощрять не слдуетъ потворствомъ…

Хоть мннье общее недурно обо мн,

По правд же сказать: я негодяй вполн.

(Дамису).

Да, сынъ возлюбленный, браните, продолжайте:

И воромъ, извергомъ, убійцей называйте,

Какую бъ брань вашъ гнвъ теперь не находилъ,

Я слова не скажу — все это заслужилъ.

(Становится на одно колно).

Колно преклонивъ, снесу вс оскорбленья,

Чтобъ срамомъ искупить большія прегршенья.

ОРГОНЪ. (Тартюфу).

Что съ вами? милый братъ!

(Дамису).

И сердце у тебя

Не рвется? клеветникъ!

ДАМИСЪ.

Дурачить лишь себя

Вы позволяете.

ОРГОНЪ.

Молчи!

(Приподнимая Тартюфа).

Братъ! умоляю:

Вставайте!

(Дамису).

Негодяй!

ДАМИСЪ.

Терпнье все теряю!…

ОРГОНЪ.

Бока вс изобью, лишь ротъ открой, дуракъ!

ТАРТЮФЪ.

Братъ! Божьимъ именемъ: не горячитесь такъ!

Скоре соглашусь предаться мук злйшей,

Чмъ быть причиною царапинки малйшей.

ОРГОНЪ. (Дамису).

Неблагодарный скотъ!

ТАРТЮФЪ.

Къ чему его бранить,

На двухъ колняхъ я — прошу его простить.

(Становится, на оба колна, Оргонъ становится передъ нимъ тоже на оба колна и цлуетъ ею).

ОРГОНЪ.

Вы насмхаетесь?

(Дамису).

Смотри какъ добръ!… мерзавецъ!

ДАМИСЪ.

И такъ…

ОРГОНЪ.

Молчать!

ДАМИСЪ.

Но я…

ОРГОНЪ.

Да замолчи, сквернавецъ!

Извстно мн за что не любятъ его здсь:

Давно противъ него возсталъ мой домъ ужъ весь:

И дти и жена и двки и лакеи

Напали на него какъ лютые злоди —

И выжить думаютъ изъ дома моего,

За то что праведность не нравится его,

Но чмъ вы боле въ томъ будете стараться,

Тмъ больше будетъ онъ въ семь укореняться,

И чтобъ надменности посбить не много вамъ,

Съ имньемъ я ему сестру твою отдамъ.

ДАМИСЪ.

Какъ! неужель ее насильно отдадите?

ОРГОНЪ.

Сегодня жъ вечеромъ, со мною не шутите,

На васъ не посмотрю: я въ дом господинъ

И власть надъ всми здсь имю лишь одинъ.

Сейчасъ, молокососъ, предъ нимъ стань на колни,

Сознайся что навралъ, что правды нтъ и тни.

ДАМИСЪ.

Передъ бездльникомъ чтобъ унижался я!..

ОРГОНЪ.

Такъ ты ругать его!.. неслушаться меня!..

Гд палка? палка гд?

(Тартюфу).

Нтъ, дайте мн прошколить.

(Дамису).

Вонъ изъ дому сейчасъ! не смй себ дозволить,

Когда бы ни было, ступить сюда ногой.

ДАМИСЪ.

Уйду, но прежде я…

ОРГОНЪ.

Ни слова, съ глазъ долой!

И съ этихъ поръ тебя наслдства я лишаю,

Но мало этого, негодный, проклинаю!

ЯВЛЕНІЕ VII.

ОРГОНЪ И ТАРТЮФЪ.

ОРГОНЪ.

Какъ дерзко о святомъ мальчишка говоритъ!

ТАРТЮФЪ.

О небо! отпусти,— не знаетъ что творитъ!

(Оргону).

Вы не поврите, какъ мн сносить ужасно,

Что вс стараются чернить меня напрасно.

ОРГОНЪ.

Увы!

ТАРТЮФЪ.

Подумать — грхъ! винятъ они меня

Въ неблагодарности… неблагодаренъ!.. я?..

О! Боже праведный!… Такъ сильно сердце бьется,

Что жизнью, можетъ быть, мн заплатить придется.

ОРГОНЪ.
(Въ слезахъ подбгаетъ къ двери, въ которую выгналъ Дамиса).

Мерзавецъ! негодяй! мн жаль, что не побилъ,

И лучше бы тебя на мст я убилъ.

(Возвращаясь къ Тартюфу).

Ну — не сердитесь, братъ! забудьте эти вздоры…

ТАРТЮФЪ.

Да, прекратимъ скорй объ этомъ разговоры…

Покоемъ вашимъ, братъ, я долженъ дорожить

И въ этомъ дом мн нельзя ужъ больше жить.

ОРГОНЪ.

Какіе пустяки.

ТАРТЮФЪ.

Здсь вс мн зла желаютъ

И набожность мою вамъ ложной представляютъ.

ОРГОНЪ.

Такъ что жъ? Вы знаете, что имъ не врю я.

ТАРТЮФЪ.

Но злость настойчива, подозрвать меня

Начнете, можетъ быть, когда т обвиненья

Вамъ станутъ повторять,— а въ этомъ нтъ сомннья.

ОРГОНЪ.

Нтъ, нтъ, подозрвать не буду никогда.

ТАРТЮФЪ.

Уврить въ этомъ васъ супруг нтъ труда

ОРГОНЪ.

О! нтъ, любезный братъ!

ТАРТЮФЪ.

Мн лучше удалиться:

Къ нападкамъ на меня тмъ поводъ прекратится.

ОРГОНЪ.

Уйдете — я умру.

ТАРТЮФЪ.

Чтобъ брата жизнь спасти,

Останусь, и для васъ готовъ я крестъ нести.

Однако…

ОРГОНЪ.

Что еще?

ТАРТЮФЪ.

Останусь, но я знаю,

Что честь моя велитъ, долгъ дружбы понимаю:

Чтобъ вс клеветники умолкли навсегда,

Съ супругой вашею не буду никогда…

ОРГОНЪ.

Такъ нтъ же, милый братъ, хочу, чтобъ непремнно

Ходили вы къ жен и чаще несравненно

Чмъ прежде, имъ на зло, тмъ разбсить могу,

Желаю злыхъ сердить на каждомъ ихъ шагу.

Но мало этого, ихъ наказать желаю:

Я вамъ имнье все, при жизни, уступаю,

И прочихъ всхъ, для васъ, наслдства я лишу,

Сейчасъ законный актъ объ этомъ напишу.

Прямой и честный другъ, какъ зять, мн близокъ тоже:

Онъ всей родни, жены и сына мн дороже…

Противиться вы мн не захотите въ томъ?

ТАРТЮФЪ.

Да воля Божія исполнится во всемъ!

ОРГОНЪ.

Бдняжка!.. Въ судъ пойдемъ, я чай не будутъ рады

И лопнутъ, можетъ быть, завистники съ досады!

(Уходятъ, у дверей изъ учтивости кому идти позади останавливаются, наконецъ Тартюфъ уступаетъ и проходитъ впереди).

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

КЛЕАНТЪ И ТАРТЮФЪ.

КЛЕАНТЪ.

Да, общая молва — поврьте сударь мн —

Винитъ васъ одного, теперь на един

Я буду очень радъ, что наше объясненье

Дастъ случай выразить мое объ этомъ мннье:

Кто виноватъ изъ васъ — не будемъ разбирать,

Чтобъ въ спорахъ времени напрасно не терять,

Пожалуй соглашусь, что ложно обвиненье,

Что вамъ Дамисъ нанесъ обиду, оскорбленье,—

Но христіане мы и мстить не должно намъ,

Напротивъ: мы должны прощать своимъ врагамъ.

Какъ можете терпть, чтобы за ссору съ вами

Сынъ прогнанъ былъ отцомъ? вы разсудите сами,

Когда вы набожны. Еще разъ повторю:

Вс осуждаютъ васъ, я это говорю

Въ надежд, что вашъ умъ исправитъ это дло,

Чтобы оно дурныхъ послдствій не имло,

Во имя Божіе покиньте вашу месть,

И съ сыномъ миръ отца доставитъ вамъ же честь.

ТАРТЮФЪ.

Увы! что до меня, сердечно я желаю,

Мстить не намренъ я, обиду забываю,

Я не виню его, въ душ простилъ за все,

На миръ употребилъ старанье бы мое,

Но небо тмъ могу противъ себя поставить:

Дамисъ войдетъ лишь въ домъя долженъ домъ оставить,

Преграду положилъ своею клеветой,

Жить вмст ужъ никакъ нельзя ему со мной,

Могу ли допусгить, чтобъ честь моя страдала,

Чтобы молва меня, невиннаго, марала?

Ну, помири я ихъ — вс скажутъ: что онъ правъ,

Что изъ разсчета я, вину свою признавъ,

Окончить захотлъ скоре это дло,

Чтобъ мннье общее причины не имло

Порочить мою честь, и что старался я

Дамису угодить, чтобъ не бранилъ меня.

КЛЕАНТЪ.

Вс ваши доводы натянуты ужасно,

Вы оправдаться тмъ стараетесь напрасно

И ежели Дамисъ могъ небо прогнвить,

Оно ему, безъ васъ, съуметъ отомстить,

Не хлопотать бы вамъ за небо заступаться,

А постарались бы ему повиноваться:

Судъ Божій долженъ быть страшнй молвы людской!

И какъ вы можете-боясь молвы пустой —

Отъ христіанскаго отказываться дла?..

Какъ Божья заповдь вести себя велла,

Такъ каждому изъ насъ стараться должно жить:

Заботы лишнія насъ съ толку могутъ сбить.

ТАРТЮФЪ.

Я вамъ уже сказалъ, что все ему прощаю,

И въ этомъ заповдь я строго исполняю,

Но посл бывшаго,— Дамису ужъ со мной

Жить небо не велитъ подъ кровлею одной.

КЛЕАНТЪ.

Велитъ ли небо вамъ — когда вы съ нимъ въ сношеньи —

Воспользоваться тмъ, что вамъ свое имнье

Разсерженный отецъ вдругъ вздумалъ предлагать

И тмъ наслдниковъ — законныхъ обижать?

ТАРТЮФЪ.

О! т, которые Тартюфа знаютъ близко,

Не будутъ никогда судить объ немъ такъ низко:

Богатствами земли пренебрегаю я

И блескъ мишурный ихъ не ослпитъ меня,

А согласился я принять его имнье,

Отъ страха одного, что сына поведенье

Надежды не даетъ чтобъ онъ не промоталъ,

На гршныя дла его не разбросалъ.

Хоть лично для себя въ имньи не нуждаюсь,

Но я употребить богатство постараюсь,

И все ихъ золото и все ихъ серебро,

На славу Божію, на ближняго добро.

КЛЕАНТЪ.

Оставьте, сударь мой, вс ваши опасенья

На счетъ законнаго наслдника имнья:

Коль худо управлять начнетъ своимъ добромъ,

Отвтчикомъ никакъ не будете вы въ томъ,

Ужъ лучше пусть бранятъ его за расточенье,

Чмъ станутъ васъ винить въ корыстномъ похищеньи,

И удивляюсь я, какъ вы могли принять:

Должна бы, кажется, васъ совсть удержать.

Кто хочетъ исполнять небесныя велнья,

Тотъ не лишитъ дтей отцовскаго имнья…

Когда жъ съ Дамисомъ вамъ жить небо неволитъ

Подъ кровлею одной, то разумъ говоритъ:

Что не ему, а вамъ, должно бы домъ оставить

И выходомъ своимъ покой семь доставить,

Не вы ль причиною что прогнанъ сынъ отцомъ?..

О добродушіи даете вы своемъ

Мн мысль.

ТАРТЮФЪ.

Четвертаго теперь ужъ половина,

Прошу васъ извинить, но важная причина:

По набожнымъ дламъ я долженъ поспшить

И доле нельзя мн съ вами говорить, (уходитъ).

КЛЕАНТЪ. (Одинъ).

А!

ЯВЛЕНІЕ II.

КЛЕАНТЪ, ЭЛЬМИРА, МАРЬЯНА И ДОРИНА.

ДОРИНА. (Клеанту)

Барышн моей, прошу васъ, помогите,

Страданья вс ея едва ль вообразите:

Услышала она какъ смертный приговоръ,

Что баринъ къ вечеру назначилъ ихъ сговоръ.

Ужъ онъ идетъ сюда, намъ нужно всмъ собраться

И общей силою и хитростью стараться,

Во что бы ни было, разстроить глупый бракъ,

Который весь нашъ домъ встревожилъ невсть какъ.

ЯВЛЕНІЕ III.

ТЖЕ и ОРГОНЪ.

ОРГОНЪ.

Ну, очень радъ, что здсь нашелъ я васъ всхъ вмст.

(Показывая Марьян бумагу).

Ты видишь этотъ актъ?.. въ немъ рчь и о невст:

И вс вы знаете написано объ чемъ,

Да, волю твердую увидите вы въ немъ,

Актъ этотъ, можетъ быть, васъ удивитъ немного.

МАРЬЯНА. (На колняхъ передъ Оргономъ).

Ахъ! сжальтесь, батюшка! прошу васъ ради Бога,

Который сострадать приказываетъ намъ,

Прошу васъ именемъ всего, что мило вамъ,

Тартюфа быть женой меня не принуждайте

И дочери своей вы жизнь не отравляйте:

Чтобъ на судьбу свою не смла я роптать,

Что вами рождена на то чтобы страдать!..

Хоть я ужъ боле надежды не имю

Женою быть того, кого любить и смю —

На добраго отца еще надюсь я:

Онъ на противный бракъ не вынудитъ меня,

Въ отчаянье меня отказомъ не введите

И власть отцовскую хоть нсколько смягчите!

ОРГОНЪ.
(Чувствуя себя тронутымъ).

Ну, сердце! твердымъ будь, безъ слабостей людскихъ.

МАРЬЯНА.

Завидывать ему и въ мысляхъ нтъ моихъ:

Тартюфа любите — любите, награждайте,

Имнье ваше все сейчасъ ему отдайте —

Отдайте и мое — но только не меня —

Хоть въ память матери… васъ умоляю я

Позволить въ монастырь сейчасъ мн удалиться,

Чтобъ жизнь печальную проплакать и молиться.

ОРГОНЪ.

Охъ вы, монахини! и въ монастырь сейчасъ

Когда любовный пылъ, безъ мры жгущій васъ,

Не нравится отцу.— Вставай же поскоре,

Чмъ меньше жениха ты любишь, тмъ цнне,

Что ненависть къ нему съумешь побдить,

Ты этой свадьбою плоть можешь умертвить.

Не докучай же мн возгласами твоими.

ДОРИНА.

Но какъ же вы…

ОРГОНЪ.

Молчать! пошла, болтай съ своими,

А съ господами здсь не смй ты разсуждать.

КЛЕАНТЪ.

Позволишь ли хоть мн совтъ теб подать?

ОРГОНЪ.

Нтъ, извини меня, совтами твоими

Я очень дорожу и восхищаюсь ими,

Но въ этомъ случа, безъ нихъ я обойдусь.

ЭЛЬМИРА. (Оргону).

Все слушаю тебя, а толку не добьюсь.

Ужъ грустно, не смшно, такое ослпленье…

Какъ отуманенъ ты Тартюфомъ — удивленье!

Что онъ былъ наглъ со мной — не хочешь врить намъ.

ОРГОНЪ.

Слуга покорнйшій, — я врю тутъ глазамъ:

Ты только поддержать ту клевету желаешь,

Дамиса мерзкаго спасти воображаешь,

Святаго бдняка онъ нагло оболгалъ.

Спокойна ты была, обманъ я увидалъ,

Въ подобныхъ случаяхъ никакъ не скрыть волненья.

ЭЛЬМИРА.

Поврь мн: пошлыя такія объясненья

Не въ силахъ произвесть волненія въ крови,

Чтобъ оттолкнуть порывъ докучливой любви

Прилично ль женщинамъ бситься и ругаться?

Довольно для того спокойной оставаться,

Насмшкой кроткою, презрньемъ раздавить,

При добродтели и скромной должно быть.

Не изъ числа я тхъ, которыя за малость,

За глупую любовь, за всякій вздоръ, за шалость,

Изъ цломудрія… суроваго, сейчасъ

И зубы выставятъ и ногти на показъ,

Готовы въ волоса или въ лицо вцпиться!

Нтъ, Боже сохрани, я не хочу срамиться,

Отвтъ съ презрніемъ и взглядъ нашъ ледяной

Простудятъ пылъ любви скорй чмъ гнвъ смшной.

ОРГОНЪ.

Я знаю дло все, мн истину открыли.

ЭЛЬМИРА.

Къ Тартюфу нжности глаза теб закрыли,

Но что же скажешь ты, когда я докажу

Что правы мы, не онъ?— на дл покажу.

ОРГОНЪ.

Покажешь! ой ли?

ЭЛЬМИРА.

Да.

ОРГОНЪ

Надешься напрасно.

ЭЛЬМИРА.

Но ежели, вотъ здсь, увидишь очень ясно,

Что лицемритъ онъ?

ОРГОНЪ.

Пустыя сказки, бредъ!

ЭЛЬМИРА.

Упрямый человкъ! Ясне дай отвтъ,

Не требую чтобъ ты мн врилъ совершенно,

Но убдить тебя хочу я непремнно:

Дай спрятать себя такъ — чтобъ онъ не увидалъ,

И еслибъ пылъ любви святоши услыхалъ,

Что скажешь ты тогда?

ОРГОНЪ.

Скажу… скажу… ни слова,

Не можетъ того быть.

ЭЛЬМИРА.

Упрямство мн не ново,

Довольно ужъ меня за лгунью почитать,

Теперь пора теб всю истину узнать,

Вотъ въ этой комнат, я вдаль не отлагаю,

Сейчасъ увришься.

ОРГОНЪ.

Ну, ладно, принимаю

Твой вызовъ, посмотрю: докажешь ли ты мн,

Что нженъ мой Тартюфъ съ тобой на един.

ЭЛЬМИРА. (Дорин).

Ступай, зови его.

ДОРИНА. (Эльмир).

Вамъ надобно съ лукавымъ

Поосторожнй быть: схитритъ — и будетъ правымъ.

ЭЛЬМИРА. (Дорин).

О нтъ, влюбленныхъ намъ нетрудно обмануть,

Лишь самолюбіе немного подстрекнуть.

Иди же, позови.

(Клеанту и Марьян).

Вамъ нужно удалиться.

ЯВЛЕНІЕ IV.

ЭЛЬМИРА И ОРГОНЪ.

ЭЛЬМИРА.

Ты подъ столомъ скорй старайся помститься.

ОРГОНЪ.

Какъ! подъ столомъ?

ЭЛЬМИРА.

Ну да, чтобъ онъ не увидалъ.

ОРГОНЪ.

Да для чего жъ подъ столъ?

ЭЛЬМИРА.

Но ты мн общалъ

Все исполнять, пора, ползи же поскоре.

Прошу тебя сидть какъ можно посмирне.

ОРГОНЪ.

Уступчивъ слишкомъ я, но это для того

Чтобъ пристыдить тебя и оправдать его.

ЭЛЬМИРА.

Надюсь, что ты мной останешься доволенъ.

(Оргону который уже подъ столомъ).

Смотри же,— не сердись, мн долженъ быть дозволенъ

Безстыдный разговоръ: тебя чтобъ убдить

Тартюфу нжности должна я говорить,

Чтобъ лицемръ скорй могъ съ маскою разстаться,

Должна кокетничать, влюбленною казаться

И вольности ему я позволять должна.

Прошу не забывать, что цль моя одна:

Глаза теб открыть, чтобъ понялъ лицемра,

Такъ сцены страстныя дойдутъ лишь до размра,

Котораго теб угодно будетъ ждать.

Когда же ты найдешь, что время перестать

И что достаточно теб для убжденья,

То защитить жену явись безъ замедленья

И укроти его,— чтобъ не было причинъ

Раскаянья потомъ, но въ этомъ ты одинъ

Судьею можешь быть, теб всего врне

Укажетъ твоя честь… идетъ!— сиди смирне.

ЯВЛЕНІЕ V.

ОРГОНЪ (подъ столомъ), ЭЛЬМИРА И ТАРТЮФЪ.

ТАРТЮФЪ.

Я слышалъ говорить угодно вамъ со мной?

ЭЛЬМИРА.

Да, сообщить хочу объ тайн вамъ одной,

Но затворите дверь, чтобъ насъ не услыхали.

(Тартюфъ, затворивши дверь, возвращается).

Довольно поутру мы оба пострадали,

Не худо избгать подобной сцены намъ.

Ну, хорошо, что мужъ поврилъ только вамъ….

Какъ испугалась я когда Дамисъ явился,

Упрямецъ, видли, никакъ не согласился

Объ этомъ умолчать: со мною спорилъ онъ,

Не слушался меня и какъ вошелъ Оргонъ

Все разсказалъ ему, но тутъ я оробла:

При муж ничего сказать ужъ не съумла,—

И вышло къ лучшему: теперь спокойнй намъ,

Оргонъ совсмъ ослпъ и по доврью къ вамъ,

Не вря ничему, смется надъ молвою,

Чтобъ это доказать — онъ хочетъ чтобъ со мною

Бывали чаще вы, теперь не страшно мн

Быть съ вами запершись, вотъ здсь, на един,

И я, позвавши васъ, вамъ доказала ясно,

Что объяснялись вы, по утру, не напрасно

И что я пользуюсь свободою моей….

Я удивила васъ поспшностью своей?

Не правда ль?

ТАРТЮФЪ.

Признаюсь: меня вы удивили,

Совсмъ противное мн утромъ говорили.

ЭЛЬМИРА.

Такъ вы обидлись?…. Вы доказали тмъ,

Что сердца женскаго не знаете совсмъ,

Не понимаете, въ какомъ мы затрудненьи

Должны невольно быть при первомъ объясненьи,

Намъ скромность женская велитъ отвтить: нтъ!

Лишь потому что вдругъ давать другой отвтъ —

Какъ ни сильна любовь — а все немного стыдно,

Мы защищаемся, но изъ защиты видно,

По сил нашихъ словъ, по выраженью глазъ,

Что мы сдаемся вамъ, конечно — не сейчасъ…

Поймите же теперь, что слабаго отказа

Весьма достаточно, для перваго вамъ раза.—

Хоть эта исповдь дурное мннье дать

Вамъ можетъ обо мн, но поздо ужъ молчать,

Когда промолвилась — и въ чувствахъ вамъ призналась:

Дамиса удержать зачмъ я такъ старалась?…

Какъ объяснялись вы, я выслушала васъ

И не зажала ротъ, который цлый часъ

Мн про любовь твердилъ,— не стало бы терпнья

Когда бъ не нравилось мн ваше объясненье.

Неужто вы тогда не поняли меня?

Не врю этому!… къ тому жъ ясне дня,

Зачмъ отъ брака васъ съ Марьяной отвращала:

Я сердцемъ вашимъ всмъ одна владть желала,

А не длиться имъ съ соперницей другой.

ТАРТЮФЪ.

Отъ женщины, какъ вы, давно любимой мной,

Признаніе въ любви, конечно, наслажденье,

Которое меня приводитъ въ восхищенье,

Вся сладость вашихъ словъ по сердцу потекла!

Вамъ нравиться — вотъ цль, которая была

Заботой главною сердечнаго желанья…

Я счастливъ могъ бы быть отъ вашего признанья,

Но… сердце робкое, не смя доврять

Блаженству этому, не можетъ мысль прогнать:

Что, можетъ быть, теперь хитрите вы со мною,

Чтобъ свадьб помшать съ Данисовой сестрою…

Я прямо вамъ скажу: не врю я словамъ,

Когда же доказать угодно будетъ вамъ

Что любите меня, то дайте позволенье

Поцловать…. хоть разъ…. о! это наслажденье,

Которое меня блаженствомъ подаритъ,

Мн вашу искренность вполн ужъ подтвердитъ.

ЭЛЬМИРА.
(Кашляетъ, чтобъ показать Оргону, что пора выходитъ).

Какъ вы торопитесь!… нтъ, нужно непремнно

Въ любви идти впередъ не вдругъ, а постепенно:

На первый разъ могли бъ и тмъ довольны быть

Что я ршилась вамъ любовь мою открыть,

Нтъ, мало этого, чтобъ не имть сомннья

Вы неприличныя хотите убжденья!

ТАРТЮФЪ.

Да-съ… но отъ скромности: не врится, чтобъ могъ

Любимымъ вами быть, пожалуйте залогъ:

Необходимо мн въ блаженств убдиться,

Чтобъ въ искренности чувствъ не могъ я усомниться.

О! я, сударыня, не такъ самолюбивъ,

Чтобъ врить На слово, что я въ любви счастливъ,

Дла, а не слова, нужны для убжденья

И врю я любви лишь посл наслажденья:

Чмъ мене любовь надемся вселить,

Тмъ недоврчивй,— и нужно убдить.

ЭЛЬМИРА.

Но вы тиранъ въ любви, какихъ и не бывало!

Смутили такъ меня, что даже страшно стало!

Съ какой свирпостью желанья исполнять

Хотите тотчасъ же!… не думаете дать

Мн времени вздохнуть, оно невыносимо!

Терпнье вамъ имть въ любви необходимо,

Какъ можно къ крайностямъ такъ скоро принуждать

И чувства нжныя во зло употреблять?

ТАРТЮФЪ.

Но если искренно ко мн благоволите,

То доказать того зачмъ вы не хотите?

ЭЛЬМИРА.

О неб вы у насъ твердите часто всмъ,

Скажите: мы его не прогнвимъ ли тмъ?

ТАРТЮФЪ.

О! если только въ томъ вс ваши опасенья,

То я вамъ доказать могу безъ затрудненья,

Что небеса пугать никакъ не могутъ васъ.

ЭЛЬМИРА.

Однако, гнвомъ ихъ стращаютъ часто насъ.

ТАРТЮФЪ.

Нелпый, дтскій страхъ, я докажу вамъ ясно,

Что безпокоитесь объ этомъ вы напрасно:

Хоть небо чувственность не любитъ иногда,

Но средства ладить съ нимъ находимъ мы всегда:

Для разныхъ случаевъ наука есть, искусство,

Какъ совсть разширять, чтобъ не стснялось чувство,

И какъ дурнымъ дламъ хорошій видъ давать,

Когда въ нихъ чистоту намреній вмшать.

Легко васъ научу полезнымъ тмъ секретамъ,

Лишь слдуйте во всемъ благимъ моимъ совтамъ…

Вс ласки отъ меня вы можете принять,

Я на себя готовъ отвтственность всю взять.

(Эльмира кашляешь громче).

Васъ кашель мучаетъ.

ЭЛЬМИРА.

Теряю ужъ терпнье.

ТАРТЮФЪ. (Предлагая коробочку).

Лакрицы скушайте — вамъ будетъ облегченье.

ЭЛЬМИРА.

Упоренъ кашель мой, лакрица мн едва ль

Поможетъ отъ него.

ТАРТЮФЪ.

Сердечно мн васъ жаль.

ЭЛЬМИРА.

О! да, сударь, теперь — я жалости достойна.

ТАРТЮФЪ.

Такъ совсть можетъ быть, поврьте мн, спокойна

Когда уврены мы въ тайн гробовой,

Пренебрегать нельзя лишь гласностью, молвой,

И дурно только то, что явно и замтно,

Мы вовсе не гршимъ, когда гршимъ секретно.

ЭЛЬМИРА.
(Кашляетъ громко и стучитъ рукою по столу).

Я наконецъ должна во всемъ вамъ уступить,

Порыва вашего не мн остановить,

Ужъ очевидностью не могутъ убдиться!

Конечно, тяжело на это мн ршиться,

По длать нечего, согласье дать должна,

Упорной слпотой къ тому принуждена.

Словамъ, какъ вижу я, не слишкомъ довряютъ

И доказательства сильнйшаго желаютъ…

Мое согласье въ томъ — преступно, знаю я,

Тмъ хуже для того, кто вынудилъ меня,

На совсть я его весь этотъ грхъ слагаю.

ТАРТЮФЪ.

Ну да! я на себя грхъ этотъ принимаю.

ЭЛЬМИРА.

Нехудо осмотрть вс комнаты кругомъ:

Тамъ нтъ ли мужа гд, удостоврьтесь въ томъ.

ТАРТЮФЪ.

Объ немъ заботитесь!.. помилуйте, что съ вами?

Давно вожу его… я… за носъ, между нами:

Онъ будетъ восхищенъ, ужъ я внушилъ ему

Глазами видть все, не вря ничему.

ЭЛЬМИРА.

Все это хорошо, однако же подите

И въ комнатахъ везд порядкомъ осмотрите.

ЯВЛЕНІЕ VI.

ОРГОНЪ II ЭЛЬМИРА.

ОРГОНЪ.
(Вылзаетъ изъ подъ стола).

Вотъ гнусный человкъ! теперь самъ сознаюсь,

Совсмъ ошеломилъ, съ умомъ не соберусь.

ЭЛЬМИРА.

Какъ рано вылзъ ты! какое нетерпнье!…

Ползи опять подъ столъ, теб для убжденья

До самаго конца не лучше ль подождать,

Чмъ легковрно такъ Тартюфа обвинять?

ОРГОНЪ.

Подобныхъ изверговъ самъ адъ не извергаетъ.

ЭЛЬМИРА.

Удостовриться поглубже — не мшаетъ,

Винить не торопись такихъ, какъ онъ, людей,

Чтобъ не раскаяться въ поспшности своей.

(Эльмира скрываетъ собою Оргона).

ЯВЛЕНІЕ VII.

ТЖЕ И ТАРТЮФЪ.

ТАРТЮФЪ. (Не видя Оргона).

Къ восторгу моему вс, будто, согласились,

Изъ комнатъ ближнихъ всхъ — въ другія удалились:

Нигд нтъ ни души, быть счастливымъ теперь….

(Въ то время какъ Тартюфъ съ распростертыми руками бросается обнять Эльмиру, она отходитъ и Тартюфъ видитъ Оргона).

ОРГОНЪ. (Останавливая Тартюфа).

Потише, набожный! хоть нсколько умрь

Любовно-пылкое, преступное влеченье…

Вотъ: добродтельный!— желалъ мн приращенья…

Какъ сладострастья духъ святошей обуялъ:

На дочери женясь, жену мн совращалъ!

Я думалъ: шутитъ онъ, ушамъ своимъ не врилъ,

Теперь довольно мн, и въ томъ, что лицемрилъ,

Что онъ морочилъ всхъ — вполн я убжденъ,

За дружбу, за пріютъ отлично награжденъ!

ЭЛЬМИРА. (Тартюфу).

Я это сдлала въ противность моихъ правилъ,

Слпымъ доврьемъ къ вамъ мой мужъ меня заставилъ.

ТАРТЮФЪ. (Оргону).

Какъ! врить вы могли…

ОРГОНЪ.

Довольно, сударь мой,

И убирайтесь вонъ, скоре съ глазъ долой.

ТАРТЮФЪ.

Намренье мое…

ОРГОНЪ.

Не время ужъ лукавить,

Мой домъ немедленно прошу я васъ оставить.

ТАРТЮФЪ.

Ступайте сами вонъ, я въ дом господинъ,

Законнымъ образомъ владю имъ одинъ.

Чтобъ удалить меня прибгну ли напрасно

Къ позорнымъ хитростямъ, со мной шутить опасно.

За гнусность клеветы съумю наказать,

Придется скоро вамъ съ раскаяньемъ страдать:

Гнать изъ дому меня имя дерзновенье,

Вы Небу нанесли большое оскорбленье!

ЯВЛЕНІЕ VIII.

ЭЛЬМИРА И ОРГОНЪ.

ЭЛЬМИРА.

Чмъ онъ стращаетъ насъ? Какой тутъ вздоръ онъ вретъ?

ОРГОНЪ.

Увы! мн совстно… тоска меня беретъ.

ЭЛЬМИРА.

А что?

ОРГОНЪ.

Напомнилъ онъ про глупость, про затмнье:

Ему, мошеннику, я передалъ имнье.

ЭЛЬМИРА.

Ему! возможно ли?

ОРГОНЪ.

Въ суд все сдлалъ я,

Но мало этого, и мучаетъ меня…

ЭЛЬМИРА.

Да что еще? скажи.

ОРГОНЪ.

Узнаешь, но поищемъ

Одну шкатулочку, авось ее отыщемъ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

ОРГОНЪ И КЛЕАНТЪ.

КЛЕАНТЪ.

Куда бжишь ты такъ?

ОРГОНЪ.

Не знаю самъ куда.

КЛЕАНТЪ.

Въ подобныхъ случаяхъ, когда грозитъ бда,

Не бгать надобно, а съ мыслями собраться.

ОРГОНЪ.

О той шкатулочк все думаю, признаться

Что легче было мн имнье потерять.

КЛЕАНТЪ.

Да что хранилось въ ней, нельзя ли мн узнать?

ОРГОНЪ.

При бгств, другъ Аргасъ мн далъ для сбереженья

Бумаги тайныя, въ нему изъ сожалнья

Я взялъ ихъ. По словамъ Лргаса самого,

Отъ нихъ зависитъ все: имнье, жизнь его.

КЛЕАНТЪ.

Но какъ доврить ихъ Тартюфу ты ршился?

ОРГОНЪ.

Да по сто жъ словамъ — за совсть я страшился,

Послушай, какъ хитро подлецъ ко мн подплылъ:

Всю тайну тхъ бумагъ я разъ ему открылъ,

Онъ убдилъ меня-ему для сохраненья

Отдать ихъ, чтобъ не зналъ я совсти мученья:

На случай обыска, чтобъ не былъ принужденъ

Кривить душой и лгать, тогда — сказалъ мн онъ —

Могу ужъ безъ грха поклясться у присяги:

Что знать не знаю я гд спрятаны бумаги.

КЛЕАНТЪ.

Весьма не хорошо, какъ станешь разбирать.

И я скажу теб — не съ тмъ чтобъ упрекать:

Отъ легковрія, упорнаго затмнья,

Ты друга погубилъ, дтей лишилъ имнья.

Я братскій дамъ совтъ, его не забывай:

Тартюфа грубостью на месть не вызывай,

Теперь опасенъ онъ, мошенникъ можетъ вскор

Накликать на тебя ужаснйшее горе.

ОРГОНЪ.

И могъ ли думать я, чтобъ богомолъ такой

Такъ скверенъ сердцемъ былъ и низокъ такъ душой!

Бродягу этого я принялъ въ домъ радушно —

И что же?… не могу и вспомнить равнодушно!…

Нтъ! добродтельнымъ не врю — ни какимъ!

Возненавижу ихъ и чортомъ буду къ нимъ.

КЛЕАНТЪ.

Ну такъ! по прежнему — сейчасъ и въ изступленьи,

Умренности нтъ нисколько въ поведеньи,

Ты въ чувствахъ никогда средины не держалъ,

Изъ крайности одной въ другую ужъ попалъ,

Ты промахнулся разъ, не промахнись же снова:

Лже-набожный подлецъ надулъ тебя, ни слова,

За легковріе полученный урокъ

Полезенъ могъ бы быть, когда бъ одинъ порокъ

Ты началъ презирать, но съ нравомъ торопливымъ

И къ добродтельнымъ ты сталъ несправедливымъ.

По сердцу одного мерзавца всхъ судить

Нельзя, любезный другъ, самъ можешь разсудить:

Неужто отъ того, что ловкій плутъ, скрывая —

Подъ маской святости — поступки негодяя,

Надулъ тебя,— ужъ нтъ и набожныхъ людей

Безъ лицемрія? Мысль эту не имй,

Оставь безбожникамъ, она лишь ямъ годится…

При выбор друзей опасно торопиться:

Узнай людей сперва, а посл — оцняй,

Отъ добродтели притворство отличай,

Не врь наружности и бойся лицемрья,

Но чисто-набожныхъ нельзя лишать доврья,

Напротивъ — уважать ихъ должно всей душой,

Обидть таковыхъ — грхъ тяжкій и большой!

Ужъ если выбирать, я бъ лучше согласился,

Чтобъ ты опять къ ханжамъ, какъ прежде, пристрастился.

ЯВЛЕНІЕ II.

Т ЖЕ И ДАМИСЪ.

ДАМИСЪ.

Я слышалъ, батюшка, что мщеньемъ угрожать

Вамъ сметъ негодяй, что началъ выражать

Неблагодарность къ вамъ коварнымъ поведеньемъ:

За ваши милости грозитъ вамъ разореньемъ?

ОРГОНЪ.

Все правда, милый сынъ, пришлось страдать и мн.

ДАМИСЪ.

За васъ и за себя я отомщу вдвойн

И уши обрублю за гнусность негодяю.

Не будетъ онъ вредить, въ томъ честью увряю:

Чтобъ съ нимъ не хлопотать и успокоить васъ,

Пойду и палкою убью его сейчасъ.

КЛЕАНТЪ.

Прямой ты юноша по мыслямъ и по нраву.

Самъ хочешь наказать, — а по какому праву?

Нтъ, лучше не ходи — и пылкій гнвъ умрь,

Самоуправнымъ быть нельзя уже теперь.

ЯВЛЕНІЕ III.

Тже, Госпожа ПЕРНЕЛЬ, ЭЛЬМИРА. МАРЬЯНА и ДОРИНА.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Скажите: ужасы какіе здсь случились?

ОРГОНЪ.

Такіе, что наврядъ вы бъ врить согласились,

Я видлъ лично ихъ и увидалъ при томъ

Какимъ, мн за добро, Тартюфъ платилъ добромъ:

Я нищаго его, бродягу, въ домъ впускаю,

Кормлю его, пою, какъ брата я ласкаю

И награждаю всмъ какъ сына я, точь въ точь,

Мерзавцу отдаю, съ имньемъ, мою дочь,

А въ это время онъ, мошенникъ лицемрный,

Святымъ прикинувшись, за нравъ мой легковрный.

Хотлъ исподтишка жену мн развратить,—

Но съ носомъ отошелъ, теперь, чтобъ отомстить,

Забывши, негодяй, мое благодянье,

Грозитъ отнять у насъ все наше состоянье

И ввергнуть въ нищету, въ которой самъ страдалъ,

Пока, изъ жалости, къ себ его не взялъ,

Я жъ, сдуру, подарилъ мерзавцу все имнье.

ДОРИНА.

Бдняжка!

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

На меня находитъ все сомннье,

Чтобъ подло, гнусно такъ хотлъ онъ поступить.

ОРГОНЪ.

Какъ?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Добродтельныхъ стараются чернить.

ОРГОНЪ.

Мысль вашу, матушка, никакъ не понимаю.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Здсь много страннаго видала я — и знаю:

Вражду уже давно имютъ вс къ нему.

ОРГОНЪ.

Вражда совсмъ нейдетъ къ разсказу моему.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Когда ребенкомъ былъ, сто разъ теб твердила:

Что добродтели злость искони вредила,

Завистники умрутъ, а зависть все живетъ.

ОРГОНЪ.

Да вовсе не о томъ и рчь теперь идетъ.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Налгали на него, быть можетъ, понапрасно.

ОРГОНЪ.

Я вамъ докладывалъ, что самъ все видлъ ясно.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Злословье лжетъ хитро и долго ль очернить.

ОРГОНЪ.

Тфу пропасть! да я вамъ имлъ честь говорить,

Что видлъ собственно своими я глазами.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Ядъ испускается прещедро языками,

Никто здсь на земл отъ злости не уйдетъ.

ОРГОНЪ.

Но смысла здраваго никто тутъ не найдетъ,

Я видлъ, говорю, ну — видлъ, видлъ ясно,

Что называется: я видлъ. Вотъ прекрасно!

Неужто мн кричать и повторять сто разъ?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Наружности не врь, въ ошибки вводитъ насъ,

Не надобно судить лишь по тому, что видно.

ОРГОНЪ.

Ей Богу, матушка, терпнья нтъ, обидно!

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Кто подозрителенъ, не видитъ тотъ свтло,

Поступки чистые толкуетъ онъ во зло.

ОРГОНЪ.

Скажите: какъ бы вамъ поступокъ показался,

Что цловать жену Тартюфъ намревался?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Намревался — вдь не значитъ цловалъ,

Чтобъ быть уврену, ты бъ, милый, подождалъ.

ОРГОНЪ.

О! нтъ, чортъ побери!— Довольно убжденья!

По вашему: мн ждать, чтобъ не имть сомннья,

Пока при мн… ей, ей!— проговоришься такъ.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Ты что ни говори, не врится никакъ.

Чтобъ онъ, молившись такъ, какъ онъ всегда молился,

На эти гадости когда нибудь ршился.

ОРГОНЪ.

Когда бъ не матерью моею были вы,

Я бъ крупно отвчалъ съ горячей головы.

ДОРИНА. (Оргону’).

Какъ мрили другимъ — вамъ точно также мрятъ:

Не врили вы намъ — теперь и вамъ не врятъ.

КЛЕАНТЪ.

Чмъ время въ пустякахъ и праздно убивать,

Пора бы, кажется, и мры принимать,

Какъ намъ предупредить угрозы негодяя.

ДАМИСЪ.

Какъ? онъ осмлится, щедроты забывая…

ЭЛЬМИРА.

Я тоже думаю, что не ршится онъ,

Въ неблагодарности ужъ будетъ уличенъ.

КЛЕАНТЪ.

Неблагодарнымъ быть доносчикъ не боится,

И мщенья подлаго нельзя вамъ не страшиться.

(Оргону).

Въ бумагахъ тхъ найдетъ чмъ доказать, что ты

Самъ въ заговор былъ, вс эти клеветы

Правдоподобными покажутся, напрасно

Ты такъ взбсилъ его.

ОРГОНЪ.

Теперь самъ вижу ясно,

Чтожъ длать? закиплъ, не могъ спокойнымъ быть.

При гнусности такой нельзя досады скрыть.

КЛЕАНТЪ.

Я очень бы желалъ, чтобъ ты съ нимъ примирился,

Хоть бы на время, такъ, чтобъ онъ не очень злился.

ЭЛЬМИРА

Я о бумагахъ тхъ не знала ничего,

Конечно, разсердить боялась бы его.

ОРГОНЪ.
(Дорин указывая на вошедшаго Лояля).

Кто это тамъ вошелъ? спроси его: что нужно?

Визиты принимать теперь мн недосужно.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Т ЖЕ И ЛОЯЛЬ.

ЛОЯЛЬ. (Въ глубин сцены, Дорин).

Мой ангелъ, здравствуйте, прошу васъ доложить

Что нужно съ бариномъ о дл говорить.

ДОРИНА.

Онъ занятъ — и наврядъ принять васъ согласится.

ЛОЯЛЬ.

Напротивъ, милая, принять не затруднится

И допустить меня не встртится преградъ,

Когда скажу зачмъ,— онъ будетъ очень радъ.

ДОРИНА.

А имя ваше какъ?

ЛОЯЛЬ.

Тутъ имени не надо:

Тартюфомъ присланъ я — довольно для доклада.

ДОРИНА. (Оргону).

Подьячій, кажется, пресладкій на словахъ,

Тартюфъ его прислалъ — и съ вами о длахъ

Онъ хочетъ говорить, вамъ радость общаетъ.

КЛЕАНТЪ. (Оргону),

Прими скорй, узнай чего Тартюфъ желаетъ.

ОРГОНЪ. (Клеанту).

Для мира если онъ прислалъ его сюда,

То — какъ ты думаешь: что отвчать тогда?

КЛЕАНТЪ.

Теб, любезнйшій, ужъ нечего храбриться,

О мир будетъ рчь, такъ нужно согласиться.

ЛОЯЛЬ.

Мое почтенье всмъ, да сохранитъ васъ Богъ!

Къ желающимъ вамъ зла Творецъ да будетъ строгъ.

ОРГОНЪ. (Тихо Клеанту).

Надежда таки есть: отъ этого вступленья

Намъ можно ожидать съ Тартюфомъ примиренья.

ЛОЯЛЬ. (Оргону).

При вашемъ батюшк имлъ я честь служить

И счастьемъ всей семьи привыкъ ужъ дорожить.

ОРГОНЪ.

Мн право совстно, вы сударь, извините,

Но я не помню васъ, кто вы такой? скажите.

ЛОЯЛЬ.

Норманецъ родомъ я, зовутъ меня Лояль,

Я въ публик любимъ за честность и мораль

И на хорошую себя поставилъ ногу,

Вотъ слишкомъ сорокъ лтъ, благодаренье Богу,

Въ суд уже служу, по части долговой…

Теперь пришелъ я къ вамъ съ бумагой дловой

Судебное у васъ исполнить приказанье.

ОРГОНЪ.

Какъ? вы пришли ко мн…

ЛОЯЛЬ.

Къ чему жъ негодованье?

Я не пришелъ сюда съ желаньемъ васъ гнвить,

А только чтобы вамъ повстку предъявить:

Что вы, въ законный срокъ, безъ всякихъ проволочекъ,

Должны очистить домъ, не требуя отсрочекъ.

ОРГОНЪ.

Что?… мн очистить домъ?

ЛОЯЛЬ.

Да-съ, такъ велитъ законъ

Служили сами вы и знаете, что онъ

Не терпитъ, чтобъ ему противились упорно:

Имньемъ вашимъ всмъ владетъ ужъ безспорно

Почтенный господинъ Тартюфъ, и вотъ контрактъ.

Вы сами же въ суд свершили этотъ актъ,

Свершенъ онъ правильно, безъ всякихъ упущеній,

И принимать нельзя малйшихъ возраженій.

ДАМИСЪ. (Лоялю).

Вы удивляете своимъ безстыднымъ лбомъ.

ЛОЯЛЬ.

Имю дло я не съ сыномъ — но съ отцомъ,

А господинъ Оргонъ весьма благоразуменъ,

Не будетъ, врно, онъ упрямъ и вольнодуменъ

Какъ буду исполнять ршеніе суда.

ОРГОНЪ.

Но я…

ЛОЯЛЬ.

О! да, сударь, я знаю: никогда

Не согласитесь вы, хотя бъ за милліоны,

Не исполнять того, что требуютъ законы,

И что поможете мн къ длу приступить.

ДАМИСЪ. (Лоялю).

Мн очень хочется васъ палкою побить.

ЛОЯЛЬ. (Оргону).

Пусть сынъ вашъ замолчитъ, или уйдетъ отсюда,

Я дло длаю — и смиренъ хоть покуда,

Но если онъ начнетъ свой дерзкій произволъ,

То грубости его внесу я въ протоколъ.

ДОРИНА (Во сторону).

Уметъ старый плутъ сутяжничать отлично.

ЛОЯЛЬ.

Я уважаю васъ и дйствую прилично,

Со всею скромностью, съ моимъ почтеньемъ къ вамъ,

Съ повсткою сюда пришелъ нарочно самъ,

Чтобъ васъ не разсердить, во всемъ вамъ быть пріятнымъ,

Не то, могли бъ имть съ другимъ, неделикатнымъ,

Который бы не такъ, какъ я, васъ уважалъ,

Пренепріятнйшій, поврьте мн, скандалъ.

ОРГОНЪ.

Гнать изъ-дому людей! что жъ худшаго на свт?

ЛОЯЛЬ.

Но время вамъ даютъ, лишь завтра на разсвт

По описи весь домъ начну я принимать.

Я ныншнюю ночь здсь долженъ ночевать

Съ прислугой изъ суда — не боле десятка.

Ручаюсь, что при мн не будетъ безпорядка,

И ночью охранять самъ буду вашъ покой,

Я вс ключи возьму — для формы лишь одной.

А завтра поутру вамъ нужно постараться

Съ поклажею своей вонъ изъ дома убраться,

Ребятъ все сильныхъ взялъ — они помогутъ вамъ

Скоре вытаскати домашній весь вашъ хламъ.—

Вс дйствія мои, конечно, деликатны,

И вамъ и вашимъ всмъ должны бы быть пріятны,

Въ замнъ, начать прошу сейчасъ же всмъ внушать,

Чтобъ дйствіямъ моимъ никто не смлъ мшать.

ОРГОНЪ. (Въ сторону’).

Охотно отдалъ бы остатки состоянья

За удовольствіе: мерзавца — въ наказанье —

Ударить кулакомъ, но изо всхъ ужъ силъ,

Чтобы на мдномъ лб большой волдырь вскочилъ.

КЛЕАНТЪ. (Тихо Оргону).

Оставь, не горячись, испортишь этимъ дло.

ДАМИСЪ.

Какъ выражается, каналья, дерзко, смло,

Охъ… чешется рука… не воздержаться мн!

ДОРИНА.

Ну, господинъ Лояль, по круглинькой спин

Вамъ палкой выбить пыль весьма бы ловко было,

ЛОЯЛЬ.

Смотри! не грубіянь, ты врно позабыла:

На женщинъ жалобы въ судъ можно подавать.

КЛЕАНТЪ.

Довольно, сударь мой, вамъ нечего здсь ждать,

Пора, ступайте вонъ, бумагу мн отдайте.

ЛОЯЛЬ.

Да сохранитъ васъ Богъ! счастливо поживайте,

Я на ночь въ домъ приду.

ОРГОНЪ.

Чтобъ чортъ побралъ бы васъ:

Тартюфа и тебя.

ЯВЛЕНІЕ V.

Тже, кромя ЛОЯЛЯ.

ОРГОНЪ. (Г-ж Пернель).

Ну что? на этотъ разъ

Вы убдились ли въ измн лицемра?

Перемнилась ли къ Тартюфу ваша вра?

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Какъ съ неба рухнулась! ну, какъ людей понять!

ДОРИНА. (Оргону).

Гршно вамъ, баринъ мой, Тартюфа обвинять,

Богоугодное онъ сдлалъ этимъ дло:

Усердье къ ближнему давно имъ овладло,

Богатство, знаетъ онъ, есть порча для людей,

И съ этой мыслію, по ревности своей,

Хотлъ отнять у васъ и домъ и все имнье,

Чтобъ не мшали вамъ снискать душеспасенье.

ОРГОНЪ.

Молчи! ужъ сколько разъ приказывалъ молчать.

КЛЕАНТЪ.

Теперь подумаемъ, что длать намъ начать.

ЭЛЬМИРА.

Тартюфа дерзкое со мною поведенье

Должны вы объявить, возьмутъ въ соображенье —

И справедливый судъ, узнавъ подобный фактъ,

Пойметъ коварнаго и уничтожитъ актъ.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т ЖЕ И ВАЛЕРЪ.

ВАЛЕРЪ.

Хоть грустно, но вамъ всть дурную сообщаю,

Спшу я дли того, что васъ спасти желаю:

Мой другъ, правленья членъ,— онъ знаетъ что душой

Вамъ преданъ я давно,— подъ тайною большой,

Сейчасъ мн разсказалъ, что главное правленье

О задержаньи васъ послало повелнье,

Онъ вамъ совтуетъ, чтобъ бдствій избжать,

Немедленно, тайкомъ куда нибудь бжать.

На васъ ужъ есть доносъ: мерзавецъ лицемрный,

Съ неблагодарностью, конечно, безпримрной,

Представилъ королю, назадъ тому ужъ съ часъ,

Бумаги важныя — и доказалъ на васъ:

Что заговорщика вы тайны сохраняли

И этимъ, видимо, присяг измняли.

Подробностей же всхъ я не усплъ узнать,

Чиновникъ послалъ ужъ чтобъ васъ арестовать,

Съ нимъ явится Тартюфъ съ особымъ порученьемъ:

Имть прямой надзоръ за точнымъ исполненьемъ.

КЛЕАНТЪ.

Доносомъ, клеветой добьется онъ того,

Что будетъ властелинъ имнья твоего.

ОРГОНЪ.

Признаться — человкъ животное презлое!

Вамъ медлить нечего, послдствіе дурное,

Когда васъ въ дом здсь Тартюфъ еще найдетъ,

У вашего крыльца моя карета ждетъ

И денегъ у меня достаточно найдете.

Поторопитесь же, вы отъ бды уйдете,

Не дайте торжества коварному врагу.

Поду съ вами я и васъ уберегу,

Пусть успокоятся вс ваши совершенно,

Я въ мсто врное свезу васъ непремнно.

ОРГОНЪ.

Не знаю, какъ мн васъ за все благодарить…

Не время мн теперь объ этомъ говорить,

Богъ милостью великъ! успю, можетъ статься,

За вашу доброту, какъ должно, разсчитаться.

(Прощаясь съ своими).

Прощайте!.. хлопотать вамъ нужно обо мн.

КЛЕАНТЪ.

Ступай скорй, на насъ надйся ты вполн.

ЯВЛЕНІЕ VII

ТЖЕ, ТАРТЮФЪ И ЧИНОВНИКЪ.

ТАРТЮФЪ. (Останавливая Оргона).

Постойте, сударь мой, куда вы такъ спшите?

Вамъ мсто найдено, объ немъ не хлопочите:

Насъ государь прислалъ, чтобъ васъ арестовать.

ОРГОНЪ.

И мало для тебя имнье сплутовать?

Ты погубилъ меня, предатель, совершенно,

Но торжество твое постыдно и презрнно.

ТАРТЮФЪ.

Вс ваши дерзости не оскорбятъ меня,

За Небо ужъ давно страдать умю я.

КЛЕАНТЪ.

Вотъ скромность рдкая — я не видалъ подобной.

ДАМИСЪ.

Надъ небомъ какъ трунитъ, мерзавецъ мднолобной!

ТАРТЮФЪ.

Запальчивость меня ни какъ не раздражитъ,

Отъ долга моего ничто не отвратитъ.

МАРЬЯНА.

Вс ваши дйствія ведутъ васъ къ громкой слав,

И этой должностью вы возгордиться въ прав.

ТАРТЮФЪ.

Но должность всякая должна намъ длать честь,

Когда монаршая на это воля есть.

ОРГОНЪ.

Забылъ ты, что тебя, щедротою моею.

Изъ нищихъ вытащилъ, все далъ теб злодю?

ТАРТЮФЪ.

Нтъ, помню, но теперь мой эгоисмъ исчезъ,

Лишь государственный заботитъ интересъ,

Онъ только важенъ мн: присяг измнили,

Тмъ благодарность къ вамъ во мн вы истребили,

За короля отдамъ родню, жену, друзей,

И жизни для него не пощажу моей.

ЭЛЬМИРА.

О, лицемръ какой!

ДОРИНА.

Хоть дйствуетъ онъ гнусно,

Но маску чистыхъ длъ находитъ преискусно.

КЛЕАНТЪ.

Но если преданность къ престолу такъ сильна,

То почему же вдругъ задвигала она

Тогда лишь только васъ, когда въ преступной цли —

Эльмиру развратить — успха не имли?

И вы въ доносъ пошли тогда лишь, какъ Оргонъ

За эту наглость васъ съ презрньемъ выгналъ вонъ…

Не стану говорить теперь я объ имнь,

Просить васъ возвратить — имъ было бъ униженье,

Когда жъ преступникомъ считали вы его,

То какъ подарки брать ршались отъ него?

ТАРТЮФЪ. (Чиновнику).

Уймите крики ихъ, я потерялъ терпнье —

Вамъ время исполнять монарха повелнье.

ЧИНОВНИКЪ.

Да, сударь, признаюсь — довольно ужъ молчать,

Мн исполнять приказъ пора теперь начать,

Вамъ, господинъ Тартюфъ, я слушать предлагаю:

Монарха именемъ я вамъ повелваю

За мною слдовать: васъ велно въ тюрьму.

ТАРТЮФЪ.

Меня?… сударь.

ЧИНОВНИКЪ.

Да, васъ.

ТАРТЮФЪ.

Да это почему?

ЧИНОВНИКЪ.

Вамъ отдавать отчетъ я вовсе не намренъ.

(Оргону).

Вы, господинъ Оргонъ, встревожены, увренъ,

Я успокою васъ — не бойтесь ничего:

Нашъ государь уменъ и обмануть его

Не можетъ никогда искусство лицемровъ,

Онъ проницателенъ,— и много есть примровъ

Что врно узнавалъ, по смыслу одному,

Кто подъ личиною усердія къ нему

Чернилъ невиннаго, съ желаньемъ поживиться

И кто доносами старался подслужиться,

Великая душа и врный его взглядъ

И ловкихъ хитрецовъ во лжи изобличатъ,

Л этотъ лицемръ такъ видимо коваренъ,

Такъ явно гнусенъ онъ, черно неблагодаренъ,

Что государь его въ минуту отгадалъ:

Тартюфъ, чернивши васъ, себя же обнажалъ,

И съ откровенностью, весьма недальновидной,

Открылъ вс подлости души своей ехидной,

И ясно показалъ его же разговоръ,

Что онъ мошенникъ злой, который съ давнихъ поръ,

Подъ именемъ чужимъ, скрывается нахально.—

Изъ грязныхъ длъ его, извстныхъ ужъ формально,

Легко, поврьте мн, собрать огромный томъ.—

Король, узнавши все, винитъ его кругомъ

Въ неблагодарности и въ вроломств съ вами,

За милости платилъ вамъ гнусными длами:

Не только плутъ хотлъ имнья васъ лишить,

Но даже вашу честь пытался оскорбить.

И мн приказано, подъ видомъ подчиненья,

Придти съ нимъ вмст къ вамъ, и посл убжденья

Въ нахальств изверга — изобличить его

И успокоить васъ.— Не бойтесь ничего:

Имъ выхитренный актъ на ваше все имнье

Чтобъ уничтоженъ былъ — дано ужъ повелнье.

Король вамъ объявить изволилъ приказать:

Что тайны вредныя преступно укрывать,

Но злонамреньи не видя въ томъ, а дружбу,

Прощаетъ искренно за прежнюю вамъ службу.

Его Величество желаетъ показать

Его службу врную уметъ оцнить,

То память о добр онъ долго сохраняетъ

И зло безъ умысла скоре забываетъ.

ДОРИНА.

Богъ не далъ торжества коварному врагу.

Г-ЖА ПЕРНЕЛЬ.

Отъ сердца отлегло, теперь вздохнуть могу.

ЭЛЬМИРА.

Счастливйшій конецъ!

МАРЬЯНА.

Благодарю, Создатель!

ОРГОНЪ.
(Тартюфу, котораго уводитъ чиновникъ).

Что? гнусный лицемръ, попался самъ, предатель!

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Госпожа ПЕРНЕЛЬ, ОРГОНЪ, ЭЛЬМИРА, МАРЬЯНА, КЛЕАНТЪ, ВАЛЕРЪ, ДАМИСЪ И ДОРИНА.

КЛЕАНТЪ.

Остановись, Оргонъ, не унижай себя:

Несчастный, по дламъ, наказанъ безъ тебя.

И ты не умножай въ немъ совсти мученья,

А пожелай душ порочной излеченья,

Чтобъ справедливый гнвъ монарха могъ смягчить

Своимъ раскаяньемъ… А самъ благодарить

Отправься къ королю: принявъ въ теб участье,

Онъ отвратилъ отъ васъ великое несчастье.

ОРГОНЪ.

Ты правъ, послушаюсь совта твоего:

Я къ королю пойду, благодарить его

За милости ко мн я на колняхъ буду..

Исполнивъ этотъ долгъ — Валера не забуду:

Марьян вренъ онъ и мн желалъ помочь,

Въ знакъ благодарности ему отдамъ я дочь!

КОНЕЦЪ.

TАPTЮФЪИЛИЛИЦЕМРЪ.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Читайте также:

TАPTЮФЪ
ИЛИ
ЛИЦЕМРЪ.