Сынъ зминаго царя
Сынъ змеиного царя, Коржинская Ольга Михайловна, Год: 1903
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Въ прекрасный солнечный день шелъ однажды по дорог бдный браминъ. Вдругъ въ пыли у самыхъ ногъ его сверкнуло что-то. Онъ нагнулся и поднялъ небольшой красный камень. Браминъ съ любопытствомъ повертлъ камень въ рук, любуясь его необыкновеннымъ блескомъ, потомъ спокойно опустилъ его въ карманъ и продолжалъ свой путь. Такъ дошелъ онъ до города и остановился у лавки хлбнаго торговца. Тутъ онъ вспомнилъ, что съ утра еще ничего не лъ, а такъ какъ денегъ у него съ собою не было, онъ вынулъ красный камень и предложилъ его торговцу за кусочекъ хлба и глотокъ воды.
Торговецъ, по счастливой случайности, оказался честнымъ человкомъ. Онъ взглянулъ на камень и тотчасъ же подалъ его обратно брамину: ‘Неси свою находку радж, честной отецъ! всего моего добра не хватитъ на уплату такой драгоцнности!’
Браминъ взялъ камень и пошелъ во дворецъ. Сперва не хотли допустить его къ ражд, но когда онъ объявилъ, что хочетъ показать что-то неимоврно цнное, первый министръ приказалъ доложить о немъ царю.
Камень былъ очень похожъ на рубинъ, онъ такъ же искрился и сверкалъ огненными лучами, раджа залюбовался на красивую бездлку. ‘Сколько хочешь ты за свой рубинъ?’, спросилъ онъ брамина.
‘Горсточку муки замсить лепешку, такъ какъ я очень голоденъ!’
‘Ну, нтъ’, засмялся раджа, ‘ты слишкомъ дешево цнишь такое сокровище!’
И онъ веллъ выдать брамину крупную сумму изъ своей сокровищницы.
Браминъ съ веселымъ сердцемъ отправился домой, а раджа призвалъ къ себ царицу и вручилъ ей камень, строго наказывая беречь его, такъ какъ, говорилъ онъ, другаго подобнаго нтъ во всемъ свт. Царица взяла камень, обернула его хлопкомъ и положила въ пустой сундукъ, а сундукъ замкнула двойнымъ замкомъ.
Такъ лежалъ огненный рубинъ ровно двнадцать лтъ и, казалось, вс давно забыли о его существовании. Но тутъ какъ то вспомнилъ о немъ раджа и снова послалъ за царицею. ‘Неси мн рубинъ!’, сказалъ онъ, ‘хочу посмотрть, въ цлости ли онъ’. Царица взяла ключи, пошла въ свою комнату и открыла сундукъ. И что же? Рубинъ пропалъ, а вмсто него выглянуло изъ сундука веселое личико красиваго мальчика. Царица поспшно захлопнула крышку и, дрожа отъ страха, стала раздумывать, какъ бы скрыть отъ царя странное происшествіе.
Пока она раздумывала, царь потерялъ терпніе и послалъ узнать, въ чемъ дло. Тогда царица велла взять сундукъ такъ, какъ онъ былъ, и отнести его радж, а сама пошла за нимъ съ ключами и, опустившись на колни, открыла сундукъ передъ своимъ супругомъ.
Вмигъ выскочилъ оттуда прекрасный юноша. Вс вздрогнули отъ неожиданности.
‘Ты кто?’, спросилъ раджа, ‘и гд мое сокровище?’
‘Я Лалджи, царевичъ Рубина’, отвчалъ мальчикъ ‘больше этого знать теб не
дано’.
Царь съ неудовольствіемъ отвернулся и приказалъ юнош удалиться изъ дворца. Однако, какъ человкъ добрый и справедливый, онъ повеллъ выдать царевичу коня и оружіе, чтобъ не пустить его безоружного бродить по свту.
Юный царевичъ слъ на коня и похалъ, куда глаза глядятъ. Миновавъ предмстье, онъ собирался уже выхать изъ города, когда увидлъ въ сторон лачужку, а на порог ея старуху, которая мсила тсто. Она мсила тсто и плакала, подсыпала муку и громко рыдала.
‘О чемъ рыдаешь ты такъ, матушка?’ спросилъ царевичъ.
‘Я плачу о сын своемъ, красавчикъ, рыдаю о томъ, что онъ долженъ умереть сегодня’, отвчала сквозь слезы старуха. — Ты врно слышалъ о людод, о томъ, что каждый день пожираетъ юношу изъ нашего несчастнаго города? Теперь очередь пала на моего сына и вотъ почему я плачу’.
Царевичъ усмхнулся ‘Не плачь, матушка. Врь мн, и ничего не бойся. Я убью людода и избавлю отъ него городъ. Дай мн только выспаться у тебя въ дом, да смотри не забудь разбудить, когда пора придетъ выходить къ людоду’.
‘Да что мн пользы отъ этого?’ рыдала старуха, ‘только и будетъ, что тебя убьютъ, а сына все таки этимъ не спасешь! Все равно, ему завтра придется идти… Спи спокойно, чужеземецъ! не стану я тебя будить!’
Снова засмялся красивый юноша. ‘Какъ хочешь, матушка!’ сказалъ онъ, ‘я все равно выйду къ людоду, а не хочешь меня будить, придется мн лечь гд-нибудь на пути и тамъ ужъ его ждать’.
Онъ повернулъ коня и выхалъ изъ города. Скоро онъ нашелъ развсистое дерево, привязалъ къ нему коня, а самъ легъ на траву и спокойно заснулъ.
Подошло время обда и на пол показался людодъ. Не слыша привычныхъ воплей и не видя никого, чудовище ршило, что горожане не исполнили своего общанія, и поклялся жестоко отомстить имъ. Но тутъ проснулся Лалджи, подскочилъ къ людоду и однимъ взмахомъ меча поразилъ его на смерть. Затмъ онъ отрубилъ ему голову и руки, насадилъ ихъ на городскія ворота и, какъ ни въ чемъ ни бывало, вернулся къ домику старухи. ‘Я убилъ людода’, спокойно сказалъ онъ, ‘надюсь, что теперь ты дашь мн выспаться!’ И безъ дальнйшихъ разговоровъ прошелъ въ хижину и тотчасъ же крпко заснулъ.
Когда горожане увидли голову и руки людода надъ городскими воротами, они вообразили, что чудовище замышляетъ недоброе противъ нихъ, и бросились къ радж предупредить его объ опасности. Онъ же, въ полной увренности, что всему виною та старуха, на сына которой палъ жребій быть съденнымъ, отправился къ ней съ своими приближенными, чтобъ разслдовать дло. Онъ засталъ ее на порог хижины: она громко пла и смялась.
‘Ты что смешься?’ строго спросилъ онъ.
‘Смюсь отъ радости, что людодъ убитъ!’ отвчала она, ‘а пою въ честь юноши, который его убилъ. Онъ теперь спитъ въ моемъ дом’.
Удивились люди и бросились прежде всего къ городскимъ воротамъ, здсь не трудно имъ было убдиться, что голова и руки дйствительно принадлежали мертвому.
Тогда раджа пожелалъ видть того отважнаго царевича, что спалъ такимъ богатырскимъ сномъ.
Когда же царь увидлъ юнаго красавца, онъ тотчась же призналъ въ немъ того юношу, котораго утромъ удалилъ изъ дворца. Онъ обернулся къ первому министру и спросилъ: ‘Чмъ можемъ мы наградить за такую услугу?’
‘Мн кажется’, отвчалъ не задумываясь министръ, ‘только рука нашей прекрасной царевны и полцарства будутъ достойною наградою за его подвигъ.
И царевичъ Лалджи торжественно получилъ руку прекрасной царской дочери и полцарства на придачу.
Молодая чета жила нкоторое время вполн счастливо. Царевичъ всей душою полюбилъ свою красавицу супругу, а царевна не могла налюбоваться на своего нжнаго и благороднаго супруга.
Однако ее сильно раздражало то, что она не знала собственно, кто онъ такой. Кром того, ей надодали постоянные толки другихъ женщинъ во дворц и насмшки ихъ надъ тмъ, что она вышла сама не знаетъ за кого, за чужеземца ни всть какой страны, за человка, у котораго нтъ родины.
И вотъ день за днемъ, сперва осторожно, затмъ все настойчиве, стала она упрашивать супруга открыться ей, кто онъ и откуда пришелъ, и каждый разъ царевичъ кротко, но твердо отвчалъ: ‘Сердце мое, спрашивай обо всемъ, но не объ этомъ: ты не должна этого знать!’
Но царевна не могла успокоиться: она то просила и молила, то плакала и ласкалась, и ршила во что бы то ни стало добиться своего. Однажды они вдвоемъ стояли на берегу рки и любовались прозрачными струйками. Царевна нжно прижалась къ супругу и чуть слышно шепнула: ‘Дорогой, если любишь меня, скажи, кто ты!’
Набжавшая волна коснулась ногъ царевича… ‘О сердце мое! все, но не это: ты не должна этого знать!’ И царевичъ съ укоризною взглянулъ на жену.
Она же, подмтивъ, какъ ей казалось, нкоторое колебаніе на его лиц, настойчиво повторила: ‘Если любишь меня, скажи, кто ты!’
Царевичъ стоялъ уже по колна въ вод. Взглядъ его былъ печаленъ и лицо блдно. ‘Сердце мое, все, но не это! Ты не должна этого знать!’ прозвучалъ его отвтъ.
Но своенравная царевна, казалось, ничего не видла она стояла на берегу и упрямо повторяла: ‘Скажи кто ты?’ Царевичъ уже погрузился въ воду по поясъ…
‘Сердце мое, все, но не это: ты не должна этого знать!’ ‘Нтъ, скажи мн, скажи! кричала царевна, и не смолкъ еще звукъ ея голоса, какъ царевичъ исчезъ, а изъ воды медленно поднялась сверкающая драгоцнными камнями зминая голова въ золотомъ внц, съ рубиновою звздою во лбу, бросила тоскливый взглядъ на царевну и скрылась въ волнахъ.
Долго рыдала надъ ркою красавица царевна, проклиная свое любопытство, ломала руки и звала любимаго супруга. Она общала щедрую награду тому, кто доставитъ ей хоть какую либо всть о немъ, но день проходилъ за днемъ, встей ни откуда не приходило и царевна съ каждымъ днемъ все блднла и худла отъ горькихъ слезъ. Но вотъ однажды пришла къ ней одна изъ танцовщицъ, одна изъ тхъ, что участвовала на женскихъ празднествахъ во дворц, и начала такъ: ‘Странную вещь видла я сегодня ночью. Вышла я съ вечера собирать хворостъ, набрала много, устала и легла отдохнуть подъ деревомъ. Проспала я недолго, но, когда проснулась, вокругъ было свтло и такой странный свтъ: не дневной и не лунный. Пока я раздумывала объ этомъ, изъ зминой норы у подножія дерева вышелъ человкъ съ метлою и принялся разметать полянку, за нимъ вышелъ водоносъ и опрыскалъ землю водою: за водоносомъ вышли два носильщика съ богатыми коврами, они разослали ковры и исчезли. Я не могла понять, къ чему такія приготовленія, вдругъ — слышу музыка гд-то звучитъ и вслдъ за тмъ изъ зминой норы выходитъ пышное шествіе: все юноши въ сверкающихъ одеждахъ, а посреди ихъ одинъ, по-видимому ихъ царь. Они вышли вс на полянку, царь слъ по средин, музыка продолжала играть, а юноши поочередно выходили и плясали передъ царемъ. Былъ одинъ среди нихъ съ красною звдою во лбу, онъ танцовалъ плохо и казался такимъ блднымъ и больнымъ… Вотъ все, что я хотла сказать’.
На слдующую ночь царевна просила танцовщицу проводить ее къ тому дереву. Молодыя женщины спрятались за толстый пень и стали ждать, что дальше будетъ.
Дйствительно, скоро засвтилъ свтъ, но не дневной и не лунный, вышелъ съ метлою человкъ и расчистилъ полянку, вышелъ водоносъ и освжилъ землю, вышли и носильщики съ своими коврами и, наконецъ, подъ звуки нжной музыки, медленно потянулось мимо нихъ блестящее шествіе. Царевна чуть не вскрикнула отъ неожиданности: въ прекрасномъ юнош съ красною звздою во лбу она узнала своего дорогого супруга. Сердце ея билось такъ сильно, что готово было разорваться, она старалась сдержать рыданія, чтобъ не выдать своего присутствія. Царевичъ былъ страшно блденъ и, по- видимому, черезъ силу принималъ участіе въ танцахъ.
Когда все было кончено, свтъ исчезъ, царевна печально вернулась домой. И каждую ночь стала она выходить къ дереву и караулить, а весь день проводила въ слезахъ, оплакивая навкъ утраченнаго супруга.
Однажды танцовщица сказала ей: ‘О, царевна дорогая, выслушай меня ! Можетъ быть и удастся что-нибудь сдлать. Зминый-царь, по-видимому, страстно любитъ танцы, а передъ нимъ танцуютъ вдь одни мужчины. Что, если бъ онъ увидлъ женщину? Можетъ это такъ бы ему понравилось, что онъ готовъ былъ бы все отдать ей? Позволь мн попытать счастья!’
‘О нтъ!’ возразила царевна, ‘научи лучше меня, сама пойду освобождать супруга’.
Царевна усердно принялась учиться у танцовщицы и скоро превзошла свою учительницу. Никогда никто ни раньше, ни позже не видывалъ такого граціознаго, нжнаго и обворожительнаго явленія. Каждое движеніе ея было совершенство. Когда же она облеклась въ тончайшую, прозрачную ткань и серебряную парчу, и накинула легкое покрывало, затканное алмазами, она вся сіяла и свтилась, какъ лучезарная звзда.
Настала ночь. Съ сильно бьющимся сердцемъ царевна притаилась за деревомъ и стала ждать. Вотъ вышелъ человкъ съ метлою, водоносъ, носильщики и за ними вся блестящая процессія. Царевичъ Лалджи казался еще блдне и печальне обыкновеннаго и, когда пришла его очередь танцовать, онъ видимо колебался, какъ бы не въ силахъ двинуться. Тогда изъ за дерева медленно выступила закутанная въ блое покрывало, вся въ бломъ, сверкающая алмазами женщина и стала танцовать. И что это былъ за танецъ! Вс словно замерли отъ восторга, а зминый царь, вн себя, громко воскликнулъ: ‘О, невдомая очаровательница, проси чего хочешь, все твое!’
‘Отдай мн того, за кого я танцую!’ сказала царевна.
Грозно сверкнулъ очами зминый царь. ‘Ты просишь то, чего не имла права просить и поплатилась бы жизнью за свою дерзость, если бъ не мое слово. Бери его и уходи!’
Быстро, какъ мысль, схватила царевна за руку блднаго царевича и выбжала съ нимъ изъ заколдованнаго круга.
Съ тхъ поръ зажили они счастливо и покойно и, хотя женщины продолжали приставать къ ней, царевна крпко закусила языкъ и никогда боле не старалась узнать, откуда родомъ ея супругъ.
Источник текста: Индийские сказки. Сборник сказок для детей среднего возраста. Сост. по разным источникам О. М. Коржинской / С предисл. акад. С.Ф. Ольденбурга. — Санкт-Петербург : А.Ф. Девриен. 1903.