‘Русская Мысль’, кн.IX, 1887
Стихотворения С. Я. Надсона с портретом, факсимиле и биографическим очерком. Издание шестое (посмертное) K. Т. Солдатенкова, Надсон Семен Яковлевич, Год: 1887
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Стихотворенія С. Я. Надсона съ портретомъ, факсимиле и біографическимъ очеркомъ. Изданіе шестое (посмертное) K. Т. Солдатенкова. Собственность общества для пособія нуждающимся литераторамъ и ученымъ. Москва, 1887 г. Цна 2 р. 50 к. Тяжелую грусть навваетъ на сердце слова ‘посмертное изданіе’, стоящія на обертк Стихотвореній поэта, взятаго смертью, прежде чмъ талантъ его могъ проявиться во всей своей сил. А талантъ Семена Яковлевича Надсона принадлежалъ, несомннно, къ весьма крупнымъ, къ такимъ, размры котораго нельзя даже опредлить теперь, такъ какъ поэтъ угасъ 24 лтъ отъ роду. Лермонтовъ, изъ всхъ нашихъ поэтовъ наиболе преждевременно сошедшій въ могилу, умеръ 27 лтъ. Въ такихъ лтахъ три года составляютъ огромную разницу, тмъ существеннйшую въ данномъ случа, что насильственная смерть Лермонтова застигла его въ полномъ цвт здоровья, тогда какъ жизнь Надсона угасала постепенно и долго подтачиваемая жестокимъ недугомъ съ самой ранней юности, съ 18-ти лтняго возраста. Послдніе же два года его жизни были ничмъ инымъ, какъ медленнымъ умираніемъ, что хорошо было извстно самому больному. Конецъ ‘біографическаго очерка’, написаннаго особою, окружавшею нжною заботой послдніе мсяцы жизни поэта, напоминаетъ собою ‘скорбный листъ’ о болзни умирающаго. Каково было въ это время настроеніе поэта, можно судить по слдующему стихотворенію, написанному въ 1885 году:
‘Нтъ, видно мн опять томиться до утра!
Разстроили-ль меня сегодня доктора
Ненужной мудростью совтовъ запоздалыхъ,
Иль это ты, мой бичъ, знакомая хандра,
Спугнула грзы сна съ рсницъ моихъ усталыхъ,—
Но только совъ нейдетъ! Мучительно лежать
Въ гнетущей тишин, въ полубреду недуга…
Какими думами тревожный умъ занять?
Какъ скоротать часы невольнаго досуга?
Воспоминаніе!— тебя зову — пряди!
И вотъ, я чувствую, я слышу, какъ въ груди
Какая-то струна заплакала украдкой,—
Вотъ чей-то нжный взглядъ блеснулъ передо мной,
И Сердце вновь трепещетъ стариной,
И сердце вновь въ груди пылаетъ болью сладкой…’
Или вотъ еще неконченное стихотвореніе, помченное 1886 годомъ:
‘Нтъ, въ этотъ разъ недугъ мн не солжетъ,
Я чувствую, какъ отлетаютъ силы,
Смерть надо мной, она стоятъ и ждетъ…
И я — на рубеж могилы…
Разбита жизнь, обмануты мечты,
Послдній свтъ безсильно угасаетъ,
Прощай, прощай. . . . . . . . . . . . . . .’
Но и въ такомъ невыносимо удрученномъ состояніи у Надсона находились силы, чтобы написать въ 1886 г. стихотвореніе Въ отвтъ — ‘въ отвтъ’ на нкоторые упреки, которые нердко длаютъ поэтамъ и на которые въ 1828 году Пушкинъ отвтилъ знаменитымъ стихотвореніемъ, озаглавленнымъ: Чернь. Надсонъ на тотъ же упрекъ, лично ему высказанный, отвтилъ слдующимъ стихотвореніемъ, напечатаннымъ въ первый разъ въ только что изданной книг:
‘Намъ часто говорятъ, родная сторона,
Что въ наши дни, когда отъ края и до края,
Тобой владетъ гнетъ безсилія и сна,
Подъ тяжкое ярмо чело твое склоняя,
Когда повсюду рознь, все глохнетъ и молчитъ,
Унынье, какъ недугъ, сердцами овладло,
И холодъ мрачныхъ думъ сомнніемъ мертвитъ —
И пламенный порывъ, и начатое дло,
Что въ эти дни рыдать постыдно и гршно,
Что ваша тнь должна звучатъ теб призывомъ,
Должна святыхъ надеждъ бросать въ тебя верно,
Быть яркимъ маякомъ во мрак молчаливомъ!…
Слова, слова, слова!… Не требуй отъ пвцовъ
Величія души героевъ и пророковъ!
Въ узорахъ вымысловъ, въ созвучьи звонкихъ строфъ
Разгадокъ не ищи и не ищи уроковъ!…
Мы — только голосъ твой, и если ты больна,—
И ваша пснь больна!… Въ ней вопль твоихъ страданій,
Виднья твоего болзненнаго сна,
Кровь тяжкихъ ранъ твоихъ, тоска твоихъ желаній…
Учить не властны мы: учись у мудрецовъ,
На жадный твой запросъ у нихъ ищи отвта,
Имъ повторяй свой кривъ голодныхъ и рабовъ:
‘Свободы, воздуха и свта!… Больше свта!…’
Мы наши голоса съ твоимъ тогда сольемъ,
Какъ мдный благовстъ, какъ мощный Божій громъ,
Широко пронесемъ тотъ крикъ мы надъ тобою!
Мы каждую твою побду воспоемъ,
На каждую слезу откликнемся слезою,
Но указать теб спасительный исходъ
Не намъ,— о, родина!.. Исхода мы не знаемъ:
Ночь жизни, какъ тебя, и васъ собой гнететъ,
Недугомъ роковымъ, какъ ты, и мы страдаемъ!’
Упомянувши о стихотвореніи Чернь, мы не имли въ виду проводить параллели между Пушкинымъ и Надсономъ, ни сравнивать ‘отвтовъ’ того и другаго. Между гордымъ отвтомъ великаго поэта въ апоге своей силы и славы, сознающаго свое превосходство надъ тми, кмъ длается упрекъ, и сердечнымъ отвтомъ юнаго поэта — такая же разница, какая существуетъ между временемъ, когда писалъ Пушкинъ я когда писалъ Надсонъ. И эта разница, несомннно, отравилась на самыхъ ‘отвтахъ’. Тмъ не мене, изъ приведеннаго стихотворенія Надсона уже можно заключить о томъ, какая сила таланта жила въ его надорванной груди, въ его страдальческой голов. Мы не позволяемъ себ сравнивать Надсона съ Пушкинымъ, мы воздерживаемся отъ сравненія его съ Лермонтовымъ, но, вмст съ тмъ, мы не можемъ сравнивать его ни съ кмъ изъ теперешнихъ поэтовъ. Отъ нихъ онъ стоитъ совсмъ особнякомъ, и въ этомъ легко убдиться, прочитавши его законченныя и вполн отдланныя произведенія, каковы, напримръ, стихотворенія, посвященныя памяти нжно любимой ямъ матери: Мать, женщина, или стихотворенія: Пвецъ, У океана, На могил Г…на и мн. др. Наша читающая публика вполн это сознаетъ и заявила уже тмъ, что въ самое короткое время раскупила пять изданій стихотвореній Надсона. Шестое изданіе, по своей полнот, по тщательности, по выдающемуся изяществу, можно даже сказать — по роскошности выполненія, превосходитъ вс предъидущія и можетъ составить украшеніе любой библіотеки. Сумма, имющая быть вырученной отъ продажи этого изданія, завщана С. Я. Надсономъ ‘литературному фонду’ для пособія нуждающимся литераторамъ и ученымъ.