Современные задачи биологии, Мензбир Михаил Александрович, Год: 1891 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 26 минут(ы)

НАУЧНЫЙ ОБЗОРЪ.

Современныя задачи біологіи.

II.
Законъ расхожденія признаковъ.— Вс видовые признаки полезны или были полезны сами по себ, или связаны съ полезными особенностями.— Существованіе неприспособленныхъ или дурно приспособленныхъ формъ съ точки зрнія Дарвиновой теоріи.

Часто говорятъ, что если Дарвинова теорія и объясняетъ что-нибудь, то разв только происхожденіе нкоторыхъ полезныхъ особенностей, которыя, не будучи видовыми признаками, тмъ самымъ низводятъ ея значеніе, мы съ сарказмомъ замчаютъ, что далеко не вс видовые признаки полезны, или, наконецъ, утверждаютъ, что существованіе дурно приспособленныхъ или неприспособленныхъ формъ уничтожаетъ совершенно эту теорію. Во всемъ этомъ такъ мало основанія, что только крайнее предубжденіе можетъ придавать подобнымъ возраженіямъ серьезное значеніе. Не трудно доказать, что вс видовые признаки полезны или были полезны сами по себ, или связаны съ полезными особенностями, что, объясняя происхожденіе формъ, одаренныхъ полезными особенностями, Дарвинова теорія объясняетъ, вмст съ тмъ, происхожденіе видовъ, что, наконецъ, особенность, полезная при однихъ условіяхъ, вовсе не должна быть полезна при другихъ.

Простйшій случай естественнаго подбора тотъ, когда животное или растеніе находятся въ теченіе боле или мене продолжительнаго періода въ неизмняющихся условіяхъ существованія. Тогда наиболе слабыя особи вида гибнутъ отъ естественныхъ враговъ или неблагопріятныхъ физическихъ условій, наиболе же сильныя и наилучше приспособленныя къ окружающимъ условіямъ живутъ и размножаются. При неизмняющихся условіяхъ и видъ неопредленно долгое время можетъ оставаться неизмненнымъ, такъ какъ естественный подборъ только способствуетъ переживанію наиболе сильныхъ и здоровыхъ особей.

Но какъ только условія измняются, такъ естественный подборъ проявляетъ свою дятельность въ боле широкихъ размрахъ. Что же считать за правило — измняемость или постоянство условій? Геологія ршительно говоритъ за измняемость, такъ какъ ршительно во вс геологическіе періоды и во всхъ странахъ свта эти измненія происходили въ самыхъ широкихъ размрахъ. Суша и вода постоянно мняли ихъ относительное развитіе, одн области опускались и съуживались въ своихъ предлахъ, другія поднимались и расширялись, сухія мста превращались въ болота, болотистыя высыхали и превращались въ сухія равнины или поднимались и становились плоскогоріями. Климатъ въ свою очередь мнялся вслдствіе поднятія горъ въ высокихъ широтахъ, отчего являлись скопленія нга и льда, или вслдствіе измненія въ направленіи втра или морскихъ теченіе, сопровождающаго опусканіе или поднятіе суши, связывающей материки. Измненіе климата и высоты мстности измняло характеръ растительности, соединеніе отдльныхъ участковъ суши вызывало широкое переселеніе животныхъ въ новыя страны, что, конечно, сопровождалось вымираніемъ однихъ и появленіемъ другихъ. Такъ, совершенно понятно, что при измненіи растительности травоядныя могли попадать на новую и мене питательную пищу, измненіе теплаго климата въ холодный заставляло животныхъ переселяться и такимъ образомъ подвергаться новымъ опасностямъ. Какъ слдствіе этого, у однихъ могла развиться большая быстрота, у другихъ ночной образъ жизни, измненіе окраски, способность къ лазанію по деревьямъ, питаніе плодами и т. д., причемъ, конечно, переживали только т особи, у которыхъ были полезныя особенности, позволяющія имъ примняться къ новымъ условіямъ. Въ широко распространенныхъ видахъ борьба за существованіе можетъ вызвать приспособленіе къ новымъ условіямъ не во всхъ особяхъ вида, а только въ небольшой групп, вслдствіе чего послднія получаютъ возможность занять остающіяся кругомъ нихъ свободныя мста. Такъ, по преимуществу болотныя могутъ приспособиться къ водному образу жизни, лсныя — къ древесному. Въ такомъ случа измненіе привычекъ, конечно, отразится и на наружномъ вид, и на строеніи животнаго, такъ какъ мы уже видли, что личныя особенности чрезвычайно разносторонни.

Что такое расхожденіе признаковъ вида дйствительно существуетъ, мы имемъ много примровъ. Такъ, въ Соединенныхъ Штатахъ существуютъ дв разновидности волковъ: одна — съ боле тонкимъ складомъ и срою окраской, преслдующая оленей, другая — боле массивная, съ короткими ногами, преслдующая овецъ. Другой хорошій примръ составляютъ безкрылыя наскомыя острова Мадейры, представляющія близкіе къ европейскимъ, но отличные отъ нихъ виды, или даже т же самые виды, только отличающіеся отсутствіемъ крыльевъ. Объясненіе этого заключается въ томъ, что Мадейра, подобно многимъ океаническимъ островамъ, находится подъ постояннымъ вліяніемъ втровъ, и такъ какъ наиболе плодородная полоса прибрежная, то живущія здсь крылатыя наскомыя очень легко уносятся въ море. Такимъ образомъ, годъ за годъ особи, имющія боле короткія крылья, или мене летающія, сохранялись въ силу подбора и въ теченіе извстнаго времени выработались въ наземныхъ безкрылыхъ.

Что здсь дйствовалъ подборъ, а не шло равномрное измненіе въ одномъ направленіи всхъ островныхъ наскомыхъ, лучше всего доказывается тмъ, что на той же Мадейр есть нсколько наскомыхъ, живущихъ на цвтахъ, и у нихъ крылья даже боле развиты, чмъ у ихъ европейскихъ собратьевъ, что помогаетъ имъ бороться съ сильнымъ втромъ. Съ другой стороны, отсутствіе на Мадейр нкоторыхъ семействъ наскомыхъ легко объясняется ихъ гибелью, прежде чмъ они успли приспособиться къ мстнымъ условіямъ. Немногія найденныя на Кергуэленовыхъ островахъ наскомыя вс беакрылыя, и если принять во вниманіе, что здсь дуютъ постоянные втры и что безкрылыя наскомыя никакъ не могли попасть на эти острова, мы придемъ къ тому же заключенію о происхожденія кергуалеповыхъ наскомыхъ, что и относительно мадейрскихъ, только фактъ еще рзче. На многихъ другихъ маленькихъ островахъ также замчено, что бабочки здсь меньше и съ мене развитыми крыльями, нежели особи сосднихъ материковъ или большихъ острововъ.

Еще интересный примръ расхожденія признаковъ вслдствіе приспособленія къ новымъ условіямъ представляетъ собою шотландская горная куропатка. Эта птица наиболе близка къ полярнымъ блымъ куропаткамъ, характеризующимся смною окраски по временамъ года: он блы зимою, буры или коричнево-буры лтомъ, что служитъ имъ превосходною защитой отъ враговъ, такъ какъ он живутъ въ странахъ, гд зимою выпадаетъ въ большомъ количеств снгъ. Шотландская куропатка густаго темно-коричневаго цвта круглый годъ и только въ вид исключенія встрчаются особи съ нкоторою примсью блыхъ перьевъ въ зимнемъ наряд. Уолласъ даетъ такое объясненіе этимъ фактамъ: въ ледниковый періодъ, когда ледники покрывали и Британскіе острова, здсь несомннно жили блыя куропатки, подобныя современнымъ полярнымъ, но поздне, по отступленіи ледниковъ и вмст съ измненіемъ климата по временамъ года, особи, блвшія зимою, конечно, наиболе истреблялись врагами, такъ какъ при безснжіи британскихъ зимъ наиболе бросались въ глаза, я, такимъ образомъ, въ теченіе извстнаго періода, какъ слдствіе естественнаго подбора, выработался особый видъ, распространенный въ среднихъ широтахъ и превосходно приспособленный къ мстнымъ условіямъ.

Принципъ расхожденія признаковъ всюду распространенъ въ природ, отъ нившихъ группъ до высшихъ. Въ групп синицъ кузнечикъ по своей большой величин и сильному клюву преслдуетъ большихъ наскомыхъ и даже маленькихъ птичекъ, черная синица приспособилась къ добыванію и растительной, и животной пищи, лазоревка съ ея слабымъ клювомъ можетъ добывать только самыхъ маленькихъ наскомыхъ, гаечка предпочитаетъ болотистыя мста, хохлатая синица живетъ исключительно въ хвойныхъ лсахъ. Три вида щеврицъ или коньковъ, лсная, дуговая и горная, занимаютъ всегда равныя мстонахожденія. Изъ нашихъ обыкновенныхъ чеккановъ луговой живетъ по мстамъ низкимъ и влажнымъ, добывая себ здсь мелкихъ наскомыхъ, червячковъ и сливняковъ, близкій къ нему, но большихъ размровъ, чепанъ-плясунъ занижаетъ холмы и вообще мста сухія, наконецъ, чепанъ-попутчикъ не тошно выбираетъ себ глинистые и каменистые обрывы, но и отличается отъ двухъ другихъ по привычкахъ, не только схватывая кормъ на земл, какъ исключительно длаютъ другіе виды, но хватая наскомыхъ налету. Коротко говоря, близкіе, но отличные виды, живущіе въ одной географической области, приспособлены къ жизни въ равныхъ условіяхъ, въ равныхъ мстонахожденіяхъ, благодаря чему не сталкиваются другъ съ другомъ. 7 млекопитающихъ то же самое совершенно ясно бросается въ глаза. 7 грызуновъ одни питаются растительною пищей, другіе — рыбой, третьи — мясомъ, въ то же время, одни ведутъ наземный, другіе — водный, третьи — древесный образъ жизни. Блки приспособились въ своихъ равныхъ видахъ жъ наземному, древесному и воздушному образу жизни, летучія мыши исключительно — къ воздушному, китообразныя — къ водному и т. д. Однимъ словомъ, и большія группы, и отдльные виды родовъ приспособлены въ жизни въ разныхъ условіяхъ, что является первымъ, по чрезвычайно важнымъ слдствіемъ естественнаго подбора.

Благодаря тому же принципу, виды, попадающіе въ неблагопріятныя условія и находящіеся на пути къ вымиранію, могутъ спастись отъ окончательнаго исчезновенія, выработавъ въ себ новыя особенности или приспособленія и перейдя изъ однихъ условій существованія въ другія. Благодаря тому же принципу, мы видимъ, что сравнительно небольшая площадь земли можетъ быть занята такимъ большимъ количествомъ разныхъ растеній и животныхъ. Чмъ боле разница между видами растеній и животныхъ, живущихъ въ одной географической области, тнь больше для нихъ возможности жить вмст. Въ сущности говоря, то же самое практикуется въ сельскомъ хозяйств и даже при акклиматизаціи животныхъ и растеній. Аза Грей насчитываетъ 260 видовъ цвтковыхъ растеній, акклиматизировавшихся въ Соединенныхъ Штатахъ, и эти 260 видовъ принадлежать 162 родамъ, изъ которыхъ сто были совершенно чужды американской флор. Можно съ увренностью сказать, что только такія растенія и могли въ такомъ большомъ количеств и съ такимъ успхомъ привиться къ американской почв, такъ какъ только для нихъ туземная флора содержала достаточное количество пустыхъ мстъ.

Другое слдствіе того же закона состоитъ въ томъ, что очень близкіе виды, въ нкоторыхъ случаяхъ настолько близкіе, что лишь опытный глазъ натуралиста можетъ уловить ихъ отличительные признаки, иногда занимаютъ чрезвычайно удаленныя области, будучи вытснены изъ промежуточной боле поздними и лучше приспособленными къ новымъ условіямъ существованія видами. Такъ, европейская ржанка иметъ своихъ ближайшихъ родичей въ Сверной Америк и Восточной Азіи, европейская сойка лишь слабо отлична отъ японской, тогда какъ и въ Западной Аэіи, и въ Сверной Африк есть другіе рзко отличные виды. Среди млекопитающихъ т же примры. Каждая горная область Европы и Азія содержитъ, наприм., своихъ собственныхъ горныхъ козловъ и барановъ, но въ бликъ лежащихъ, областяхъ живутъ боле различные между собою виды, въ наиболе удаленныхъ боле близкіе. Такъ, пиренейскій козелъ ближе всего къ одному изъ кавказскихъ, но оба они совершенно отличны отъ альпійскаго, живущаго между ихъ областями распространенія. Равтенія только подтверждаютъ то же положеніе, и достаточно привести) какъ примры, ливанскій кедръ, ближайшіе родичи котораго распространены въ сверной Африк и на Гимала, сосны и ели, ближайшіе виды которыхъ точно также занимаютъ наиболе удаленныя области, и т. д.

Одна изъ самыхъ замчательныхъ особенностей животныхъ и растеній не только способность приспособленія вообще, но различныя приспособленія одной и той же особи къ различнымъ условіямъ въ разные періоды жизни. Личинки наскомыхъ представляютъ собою самыя замчательныя измненія, помогающія имъ избгать враговъ, грозящихъ ихъ существованію въ этотъ періодъ ихъ развитія. Однмъ характеръ ихъ окраски позволяетъ превосходно укрываться въ листв въ первое время ихъ жизни, но съ послднею линькой, посл которой гусеницы покидаютъ растеніе, выкормившее ихъ, чтобы превратиться въ куколку, окраска мняется чрезвычайно рзко и зеленые тоны замняются бурыми. У другихъ развиваются глазки и тому подобныя отмтины, придающія имъ сходство съ головой какого-нибудь гада, или развиваются шипы и выросты, пугающіе собою враговъ. Третьи, напротивъ, рзко бросаются въ глаза по своей окраск, но снабжены железками, выдляющими противно пахнущую жидкость. Вмст съ концомъ личиночной жизни вс эти приспособленія утрачиваются какъ ненужныя и замняются другими. Такъ, у нкоторыхъ наскомыхъ развиваются громадныя челюсти, служащія для прогрызенія толстаго кокона, и аналогично атому у птенцовъ многихъ птицъ передъ вылупленіемъ ихъ изъ яйца на клюв развивается нашлепка, служащая для разбиванія скорлупы. Весьма вроятно, что эти органы развивались постепенно, по мр того какъ утолщался коконъ или яичная скорлупа, что въ свою очередь служило охраной для зародыша.

Очень часто задаютъ вопросъ: какъ объяснить существованіе низко организованныхъ формъ, если естественный подборъ, всюду проявляющій свою дятельность, ведетъ въ разныхъ группахъ къ совершенствованію организаціи? Безъ сомннія, это одинъ изъ трудныхъ вопросовъ, но вроятный отвтъ на него состоитъ въ томъ, что низшіе организмы занимаютъ въ природ мста, которыя не могутъ быть заняты высшими. Такъ, земляной червь приспособленъ къ жизни въ земл лучше, чмъ могъ бы приспособиться къ тому же какой-нибудь изъ высшихъ организмовъ. Корненожки, инфузоріи, губки и полипы точно также, вроятно, съ глубокой древности занимаютъ извстныя мста, непригодныя для существованіи высшихъ животныхъ. Подтвержденіемъ справедливости этого отвта служитъ то, что въ предлахъ отдльныхъ группъ,— и это тмъ ясне, чмъ выше по организаціи животное или растеніе,— низшія формы почти не существуютъ вообще, если же существуютъ, то въ областяхъ уединенныхъ. Таковы ехидны и утконосъ Изъ млекопитающихъ, новозеландскій киви, ново-гвинейскіе казуары среди птицъ. Изъ бывшихъ рыбъ сохранился только одинъ ланцетникъ, и тотъ, безъ сомннія, благодаря выработавшейся у него способности жить, зарывшись въ песокъ морскаго дна. Хищныя, копытныя, грызуны, китообразныя и летучія мыши между млекопитающими, хищныя, голуби и попугаи среди птицъ, и многіе отряды наскомыхъ,— вс указываютъ на чрезвычайно распространенное вымираніе низшихъ формъ.

Чтобы пояснить на примр, какъ естественный подборъ вырабатываетъ новыя группы, помщая ихъ въ новыя условія существованія и предоставляя имъ мста, остававшіяся до тхъ поръ незанятыми, возьмемъ, слдомъ за Уоллесомъ, котораго мы значительно придерживаемся при изложеніи начала этой главы, чрезвычайно оригинальную группу оляпокъ или водяныхъ воробьевъ. По своему строенію, они близки къ дроздамъ, но отличаются отъ нихъ короткими крыльями, короткимъ хвостомъ и чрезвычайно густымъ опереніемъ. Своимъ мстопребываніемъ оляпки выбираютъ исключительно незамерзающіе круглый годъ горные потоки, и здсь ловятъ добычу, преслдуя ее налету и бгомъ подъ водою, такъ какъ иначе совершенно невозможно опредлить движенія птички. Съ помощію сильныхъ ногъ и длинныхъ загнутыхъ когтей, оляпка держится подъ водой за камни, покрывающіе дно потока, прячемъ ея густое опереніе удерживаетъ такое большое количество воздуха, что вода совершенно не касается тла. Пищу оляпки составляютъ водныя личинки наскомыхъ, маленькіе слизняки, червячки и т. п. Число видовъ этихъ птицъ очень невелико и различіе между ними такъ мало, что многіе натуралисты считаютъ ихъ только за разновидности. По своему географическому распространенію оляпки принадлежатъ почти исключительно сверному полушарію. Такимъ образомъ, въ оляпкахъ мы имемъ небольшое семейство, представители котораго отличаются отъ всхъ своихъ родичей совершенно особымъ образомъ жизни, благодаря чему занимаютъ въ природ такое мсто, что имютъ мало конкуррентовъ и враговъ. Можно предположить, что въ довольно отдаленный періодъ какая-нибудь прародителская группа дроздовъ и близкихъ къ нить птицъ была широко распространена по сверному полушарію и образовала здсь много разновидностей, приспособленныхъ къ особымъ условіямъ существованія. Одни изъ нихъ ногл жить по берегамъ свтлыхъ потоковъ, питаясь здсь личинками и слизняками, и когда кормъ при наступленія холодовъ становился скудне, эти особи должны были добывать его въ боле и боле глубокой вод, причемъ многія изъ нихъ, конечно, замерзали и гибли. Но нкоторыя особи, съ боле густымъ опереніемъ, оставаясь въ живыхъ и постепенно образовывая уклоненія, приспособляяющіяся къ такому добыванію корма. Распространеніе по незамерзающимъ потокамъ и вытекающія изъ такого образа жизни удобства должны были довершить измненіе организаціи. Что образованіе оляпокъ шло именно этимъ путемъ, указываетъ одна группа американскихъ птицъ, которыя живутъ по берегамъ ручьевъ, хотя имютъ перья, проницаемыя для воды, нердко почти совсмъ исчезаютъ подъ водою въ погон за добычей. Существуютъ и другіе примры подобныхъ въ высшей степени оригинальныхъ привычекъ, и образа жизни, особенно между наскомыми, и вс такія формы въ высшей степени замчательны по своему географическому распространенію.

Такимъ образомъ, мы видимъ, что пріобртеніе полезныхъ привычекъ или полезныхъ признаковъ широко распространено въ животномъ царств. Но антидарвинисты, не возражая противъ этого, говорятъ, что не вс. видовые признаки полезны, или, иными словами, говорятъ, что теорія подбора, объясняя происхожденіе животныхъ и растеній съ полезными признаками, не объясняетъ еще происхожденіи видовъ. Любопытно, что даже Романесъ говоритъ это, предлагая свою теорію физіологическаго подбора какъ дополненіе къ Дарвиновой теоріи. Сказаннымъ антидарвинисты хотятъ поставить основные принципы теоріи подбора въ противорчіе другъ съ другомъ, потому что невозможно допустить переживаніе способнйшихъ, какъ результатъ подбора, и образованіе изъ такихъ наилучше приспособленныхъ въ окружающимъ условіямъ особей видовъ съ безполезными признаками. Здсь антидарвинистамъ открывается обширное поле для возраженій, потому что знанія наши ограниченны и всегда можно найти нсколько частныхъ случаевъ, на которые трудно и даже подчасъ невозможно возразить въ данное время. До эта аргументація безусловно теряетъ свое значеніе, если мы въ состояніи доказать, что сотни такихъ особенностей, которыя прежде признавались за безполезные видовые признаки, оказываются, какъ выяснено теперь, или полезными сами по себ, или связанными съ безусловно полезными особенностями.

Стоитъ только взять ботаниковъ предшествовавшаго поколнія — и мы не найдемъ между ними ни одного, который бы могъ допустить, что вс безконечныя варіаціи въ форм, величин и окраск цвтовъ и многочисленныя другія вншнія особенности растеній, служащія для различеніи видовъ, относятся къ категоріи полезныхъ особенностей. Но съ тхъ поръ, какъ Дарвинъ показалъ, что растенія выигрываютъ въ сил и плодовитости отъ перекрестнаго оплодотворенія съ другими особями того же вида, и что такое оплодотвореніе совершается при помощи наскомыхъ, переносящихъ пыльцу съ цвтка на цвтокъ въ своихъ поискахъ за нектаромъ, оказалось, что почти каждая мелочная особенность цвтка иметъ свое значеніе и приноситъ пользу. Форма и окраска лепестковъ, форма и положеніе чашечки, движенія равныхъ частей цвтка въ періодъ опыленія и т. д., какъ теперь доказано, представляютъ собою лишь различныя формы приспособленія къ перекрестному оплодотворенію, такъ что ботаники признаютъ теперь вс вншнія особенности цвтка или полезный теперь, или такими, которыя были полезны.

Съ другой стороны, нкоторыми ботаниками, и особенно Бернеромъ, доказано, что многія особенности цвтковъ имютъ значеніе органовъ, охраняющихъ цвтокъ отъ посщенія муравьевъ, улитокъ и другихъ животныхъ, которыя портятъ цвтокъ, нисколько не способствуя перекрестному опыленію. Сюда относятся различные волоски, шишки, железки и т. п. Наконецъ, какъ цвтокъ приспособленъ къ перекрестному опыленію, такъ плоды варьируютъ, по своей форм, величин, вкусу и окраск, приспособляясь къ возможно широкому разнесенію смянъ помощью птицъ и млекопитающихъ, или бываютъ снабжены придатками, помогающими ихъ разнесенію втромъ, или разными прицпками, съ помощью которыхъ они пристаютъ къ кож, шерсти, перьямъ и т. д.

Такимъ образомъ, въ растительномъ царств мы встрчаемъ безконечное количество видовыхъ признаковъ, которые имютъ значеніе полезныхъ особенностей, и мы можемъ даже, вообще, сказать, что почти не знаемъ у растеній видовыхъ признаковъ, не имющихъ значенія полезныхъ особенностей, такъ какъ нкоторые будто бы изъ таковыхъ, указанные антидарвинистами, или признаки родовые, а не видовые, или же имютъ значеніе лишь личныхъ особенностей.

Что касается животныхъ, то наши свднія также очень расширились въ этомъ направленіи. Давно уже было извстно, что блая окраска полезна арктическимъ животнымъ, какъ разные бурые оттнки полезны животнымъ пустыни и зеленые — древеснымъ. Но за послдніе годы наблюденія доказали на масс примровъ, что окраска животныхъ до мелочей подражаетъ окружающимъ предметамъ, являясь покровительствующею окраской, тогда какъ прежде многіе изъ этихъ случаевъ приводились какъ противорчащіе теоріи подбора. Съ другой стороны, вс бросающіяся въ глаза ярко окрашенныя наскомыя оказываются несъдобными, такъ какъ или снабжены жаломъ, или выдляютъ противно пахнущую жидкость, или, наконецъ, имютъ относительно такъ сильно развитыя хитинныя образованія и такъ мало мягкихъ частей, что поэтому негодны въ пищу мелкимъ птицамъ. У слизняковъ яркая окраска также служитъ отмткой несъдобности.

Но, помимо этого, существуетъ множество примровъ такой окраски, когда у животнаго на разныхъ мстахъ развиваются блыя или яркія полосы, пятна и тому подобныя отмтины, замтныя или при спокойномъ положеніи животнаго, или же въ движеніи. Подобные типы окраски обыкновенно приводились или какъ случаи существованія безполезныхъ, или даже вредныхъ видовыхъ особенностей, такъ какъ окраска относится къ одному изъ наиболе легко схватываемыхъ видовыхъ признаковъ. Но въ настоящее время дознано, что вс эти отмтины имютъ существенное значеніе, помогая или особямъ одного и того же вида находить и узнавать другъ друга, или помогая дтямъ находить родителей, что еще важне. Примромъ въ этомъ случа могутъ служить многочисленные виды антилопъ, которыя, при общемъ характер покровительствующей окраски, легко различаются между собою отмтинами, каковы пятна, полосы и пр., незамтныя издали, но хорошо отличимыя вблизи.

Пластическіе видовые признаки еще легче позволяютъ схватить ихъ значеніе. Такъ, у птицъ, напримръ, величина и толщина клюва и ногъ, длина крыла и хвоста, относительная длина перьевъ и т. п. представляетъ собою т особенности, которыя находятся въ самомъ тсномъ соотношеніи съ образомъ живя птицы, обусловливаютъ все ея существованіе, выражаясь въ томъ или другомъ способ полета, большей или меньшей быстрот движеній, способности хожденія по земл или лазанія по вткамъ и т. д. Конечно, еще много остается такихъ случаевъ, когда подобныя особенности строенія являются для насъ неимющими значенія, не можно съ увренностью сказать, что это обусловливается лишь недостаткомъ наблюденія. Точно также среди млекопитающихъ зайцы и мыши, виды которыхъ различаются по чрезвычайно различной длин ушей и хвоста, часто приводятся какъ примры, иллюстрирующіе собою существованіе безполезныхъ видовыхъ признаковъ. Но теперь мы знаемъ, что уши этихъ животныхъ снабжены большимъ количествомъ нервовъ, вслдствіе чего форма и размры этого органа являются безусловно важными и полезными особенностями приспособленія при ночномъ образ жизни этихъ животныхъ. Что касается длины хвоста, то въ однихъ случаяхъ этотъ органъ помогаетъ сгонять наскомыхъ, которыя во многихъ странахъ положительно гибельны для нкоторыхъ млекопитающихъ, въ другихъ — помогаетъ правильности движеній, въ третьихъ — является органомъ хватанія. У мышей хвостъ служитъ органомъ, за который мышата цпляются своими хвостами, помщаясь на спин матери, отчасти является органомъ, помогающимъ при лазаніи. Длинный и пушистый хвостъ многихъ млекопитающихъ служитъ имъ какъ одяло въ холодное время года, такъ какъ животное можетъ боле или мене полно закрыться имъ. Рога оленей также не разъ выставлялись на видъ, какъ органъ, представляющій опасность для животнаго при бг по лсу. Но наблюденія показали, что на бгу олень закидываетъ голову совершенно назадъ, такъ что рога спускаются по бокамъ спины и нисколько не мшаютъ быстрому бгу. При этомъ передніе отростки защищаютъ глаза и морду, а боковые — бока и спину отъ возможности пораненія. Такимъ образомъ, органъ, развившійся первоначально какъ половая особенность, при своемъ дальнйшемъ развитіи получилъ значеніе органа, полезнаго въ другомъ направленія.

Вс эти примры достаточно показываютъ, какъ тщательное изученіе строенія я образа жизни животнаго постепенно расширяетъ наши свднія о различныхъ особенностяхъ приспособленія и какъ множество видовыхъ признаковъ, сначала признаваемыхъ за безполезные, постепенно перешли въ категорію полезныхъ. Относящихся сюда примровъ такъ много, чтя мы безъ всякаго колебанія считаемъ громадное большинство такъ называемыхъ безполезныхъ видовыхъ признаковъ лишь временно имющими такое значеніе въ глазахъ нкоторыхъ натуралистовъ, за отсутствіемъ должныхъ наблюденій. Что же касается нкоторыхъ другихъ изъ такихъ признаковъ, то возможно, что они дйствительно безполезны сами по себ, но за то связаны съ несомннно полезными видовыми особенностями, т.-е. постоянно сопровождаютъ ихъ. Такъ, напримръ, въ Парагва встрчаются лошади съ курчавою шерстью и, замчательнымъ образомъ, у нихъ всегда бываютъ копыта мула, и грива и хвостъ короче, чмъ обыкновенно. Если одна изъ этихъ особенностей полезна (копыто мула), другія могутъ быть безполезны и, тмъ не мене, постоянны, такъ какъ зависятъ отъ постояннаго полезнаго органа, и, кром того, развиваются на счетъ того же источника, что и онъ. Точно также развитіе клыковъ и щетины свиней находится въ постоянномъ соотношеніи, но полезна можетъ быть только одна изъ этихъ особенностей или об въ неравной степени. Тегетмейеръ сдлалъ удивительное наблюденіе, что птенцы блыхъ, желтыхъ и бурыхъ голубей рождаются почти голыми, тогда какъ у голубей другаго цвта они рождаются густо покрытые пухомъ. Многими изъ этихъ особенностей человкъ воспользовался, чтобы искусственнымъ подборомъ вывести т или другія породы домашнихъ животныхъ, но въ природ эти безполезныя особенности, говоря вообще, уничтожаются естественнымъ подборомъ, давая мсто полезнымъ видовымъ признакамъ, и въ тхъ немногихъ случаяхъ, когда мы видимъ существованіе такихъ особенностей, он никогда не имютъ исключительнаго значенія видовыхъ признаковъ, если только не брать виды вымирающіе, у которыхъ признаки, бывшіе полезными, утрачиваютъ таковое свое значеніе, вслдствіе измнившихся условій существованія, обрекая тмъ видъ на гибель. Еще мы должны отмтить тотъ фактъ, что среди особей вида нкоторое ихъ количество можетъ имть безразличныя особенности, но эта группа всегда составляетъ меньшинство и ея особенности совершенно не имютъ значенія въ характеристик вида. Такая группа представляетъ собою собственно одинъ изъ типовъ личныхъ измненій, но такой, на который дйствіе подбора ни въ положительную, ни въ отрицательную сторону не распространяется. Такъ, напримръ, черные ягуары и пантеры существуютъ какъ постоянное видоизмненіе, но никто не считаетъ ихъ отдльнымъ видомъ. Вмст съ тмъ, они рдки и, судя по всему, что мы знаемъ о такихъ типахъ личныхъ измненій, каждый разъ, какъ число ихъ особей возростаетъ до извстнаго предла, естественный подборъ прекращаетъ дальнйшее увеличеніе ихъ численности.

Намъ остается теперь остановиться на вопрос о существованіи неприспособленныхъ или дурно приспособленныхъ формъ съ точки зрнія теоріи подбора. Обыкновенно антидарвинисты весьма ршительно утверждаютъ, что такія формы существуютъ, и что существованіе ихъ совершенно уничтожаетъ теорію подбора. Но тутъ, очевидно, недоразумніе. Выразится ли неприспособленность въ видовыхъ признакахъ или въ другихъ сторонахъ организаціи, неприспособленныя формы имютъ полное право на временное существованіе, такъ какъ не могутъ же он исчезнуть въ короткое время. Естественно, что каждый видъ годенъ для существованія только въ опредленныхъ условіяхъ: перенесите его изъ однихъ въ другія — и видъ вымретъ или приспособится къ новымъ условіямъ, временно, все-таки, окажется дурно приспособленнымъ или совсмъ неприспособленнымъ къ даннымъ условіямъ. Такимъ образомъ, прежде всего, ты всякій видъ можемъ разсматривать какъ неприспособленный или дурно приспособленный, выведя его изъ естественныхъ условій существованія. Для примра возьмемъ одинъ-два факта. Трудно представить себ фауну съ боле опредленнымъ вншнимъ характеромъ, нмъ фауна полярной тундры. И млекопитающія, и птицы, живущія здсь, опредленно одваются въ одежду, окрашенную въ блый или почти блый цвтъ, на зиму, съ тмъ, чтобы смнить ее на боле пеструю во время полярнаго лта. Блая куропатка между другими птицами выработала въ себ эту способность превосходно. Но не трудно видть, что эта птица не ограничивается въ своемъ распространеніи только тундрой: въ Европейской Россіи, напримръ, она распространена также во всей полос тайги, гд сезонная смна окраски, конечно, не приноситъ пользы, такъ какъ птица животъ здсь хотя и по лснымъ моховымъ болотамъ, но уже при другихъ климатическихъ условіяхъ, вслдствіе чего блый цвтъ появляется у птицы осенью слишкомъ рано и исчезаетъ весною слишкомъ поздно. Конечно, на первый взглядъ можетъ показаться, что мы имемъ здсь дло съ видомъ, обладающимъ такими признаками, которые не могутъ быть полезными, но, изучая жизнь описываемой птицы ближе, мы убждаемся, что указанные признаки при жизни въ лсу ни полезны, ни вредны: птица, независимо отъ своей окраски, можетъ легко укрыться отъ преслдованія въ кустахъ.

Кром того, слдуетъ обратить вниманіе на то, какъ попала блая куропатка въ лсную полосу: она не распространилась сюда изъ тундры, а осталась на лсныхъ болотахъ со времени ледниковаго періода. Когда ледники отступали къ центрамъ своего распространенія, на почв, обнажившейся это льда, сначала появилась тундра, потомъ на болотной почв пошла кустарная растительность, наконецъ, на мсто кустарниковъ появилась лсная растительность, почти вытснившая собою тундру. Только отдльными участками, какъ бы островами, уцлла она въ вид моховыхъ болотъ, разбросанныхъ на необъятной лсной площади,— болотъ, отчасти поросшихъ лсомъ. Вмст съ развитіемъ лсной растительности съуживалась и область распространенія блой куропатки, которая уцлла только въ тундр и по лснымъ моховыхъ болотамъ, такъ какъ къ жизни собственно въ лсу она негодна. До все это вмст взятое говоритъ намъ, что въ полос тайги описываемая птица сохранилась отъ ея прежде боле обширнаго распространенія, и взятый нами одинъ изъ ея признаковъ, въ высшей степени полезный въ полос тундры, оказался безразличнымъ въ волос тайги. Не трудно теперь видть, какія послдствія ожидаютъ разселеніе куропатки къ югу отъ полосы тайги, въ мстность открытую, какъ тундра, но съ другими климатическими условіями. Здсь блая куропатка съ ея неполнымъ приспособленіемъ къ помянутымъ условіямъ и зимою, и лтомъ должна обращать на себя большее вниманіе хищниковъ, нежели другія птицы. Въ тайг хищниковъ, преслдующихъ такихъ птицъ, немного, да и отъ нихъ куропатка легко прячется въ кусты, гд, даже оставаясь видимой, она, все-таки, безопасна, такъ какъ никто не достанетъ ее изъ-за сучьевъ, въ пол или на лугу, даже въ тхъ немногихъ мстностяхъ, гд они поросли рдкимъ кустарникомъ, блая куропатка совершенно беззащитна, да и преслдователей здсь больше. Очевидно, что разселеніе блой куропатки изъ полосы тайги въ полосу островныхъ лсовъ немыслимо, вс колонисты будутъ гибнуть, вслдствіе отсутствія нужныхъ приспособленій къ жизни въ данной мстности. Такимъ образомъ, одна и та же особенность вида является въ высшей степени полезною въ одной части области распространенія, безразличною — въ другой, прямо вредною — въ третьей. Если бы тундра и моховыя болота также исчезли почему-либо (моховыя болота дйствительно исчезаютъ во многихъ мстностяхъ вслдствіе осушенія), въ такомъ случа блая куропатка была бы осуждена на окончательное вымираніе, теперь же она только стснена въ извстныхъ границахъ. Нелпо говорить, что блая куропатка — видъ, дурно приспособленный къ жизни, основываясь на томъ, что она не можетъ одинаково хорошо размножаться и въ тундр, и въ тайг, и въ полос островныхъ лсовъ. Космополитовъ вообще не много, формы, широко распространенныя, все-таки, связаны въ своемъ распространеніи съ извстными мстонахожденіями. Сезонная смна окраски также мшаетъ блой куропатк распространяться въ открытыя мстности, лишенныя въ продолженіе очень долгаго періода снговаго покрова, какъ все строеніе дрофы мшаетъ ей распространяться въ лсной области. Другой примръ.

Нсколько лтъ тому назадъ въ Европу выселились громадныя стая птицы, которую астраханскіе охотники называютъ копыткой. По своему строенію она занимаетъ среднее мсто между голубями и куропатками и по окраск, по сильнымъ острымъ крыльямъ, способствующимъ къ быстро эту перелету черезъ большія пространства, по короткимъ ножкамъ съ широкими тупыми когтями, годными для разрыванія песка, является птицей, превосходно приспособленной къ жизни въ пустыняхъ. Выселеніе въ Европу, о которомъ я говорю, было вторымъ,— первое было въ 1863 г.,— тогда, какъ и въ послдній разъ, громадныя стаи копытокъ долетли къ сверу до Архангельска, къ западу до Британскихъ острововъ, и т изъ нихъ, которыя не были истреблены, расположились на гнздовье въ равныхъ мстностяхъ Европы. Странно было видть эту птицу, гнздящуюся на пахотныхъ поляхъ культурной Европы, гд она бросалась въ глаза по своей окраск и по своимъ привычкамъ, и вс попытки къ охраненію ея здсь не приведи ни къ чему,— на слдующій годъ она исчезла совсмъ. Неужели же, беря колоніи копытки въ Европ, мы имемъ хоть какое-нибудь право утверждать, что эта птица дурно приспособлена къ жизни? Нисколько. Она, какъ и блая куропатка, находитъ въ особенностяхъ своей организаціи только объясненіе своего географическаго распространенія. Выведите архаровъ или горныхъ барановъ изъ ихъ горной страны въ низменности и вы будете вправ сказать, кто организація этихъ животныхъ по отношенію къ окружающимъ условіямъ нелпа. Классическій примръ бабочки каллимы, подражающей на Зондскихъ островахъ листьямъ одного растенія, утратитъ всякое значеніе, если перенести названную бабочку на кленовый листъ или на втку какого-нибудь хвойнаго дерева. Но дальше итого мы едва-ли можемъ идти въ данномъ случа. Сколько я ни искалъ у животныхъ такихъ особенностей организаціи, которыя были бы вредны сами по себ во всякихъ условіяхъ, я ихъ найти не могъ. Нкоторыя палеонтологи говорятъ, что среди ископаемыхъ были формы съ безусловно вредными чертами организаціи, и указываютъ обыкновенно на махайрода, какъ вымершаго отъ излишняго развитія клыковъ, но это заявленіе голословно. До тхъ поръ, пока антидарвинисты сами не укажутъ на такую особенность организаціи, которая была бы вредна сама по себ, независимо ни отъ какихъ условій, у насъ нтъ основанія обсуждать этотъ вопросъ, если же такая особенность и будетъ найдена у того или другаго животнаго въ то или другое время, мы въ прав предполагать, что та же особенность ране, при другихъ условіяхъ, не имла такого гибельнаго значенія для организма. Но совсмъ другое дло, если мы будемъ говорить объ относительной польз тхъ или другихъ особенностей, въ такомъ случа всегда найдутся формы лучше приспособленныя и формы мене приспособленныя, что, при конкурренціи ихъ, несомннно поведетъ къ вымиранію однхъ и переживанію другихъ. Иными словами, антидарвинисты, исходя изъ изученія организація животныхъ, почти совершенно лишены возможности объяснить ихъ вымираніе, тогда какъ для дарвинистовъ это не составляетъ затрудненія.

Однако, чтобы не ршать вопроса односторонне, мы не имемъ права останавливаться только на анатомическихъ и физіологическихъ особенностяхъ организаціи,— мы должны взять и біологическія особенности. Съ этой стороны мы встртимъ не мало дурно приспособленныхъ формъ, но вс он оказываются вымирающими и, слдовательно, говорятъ уже никакъ на противъ теоріи переживанія способнйшаго. Въ большинств этихъ случаевъ, либо прямое, либо косвенное участіе въ вымираніи вида иметъ человкъ, съ его чрезмрно быстрымъ разселеніемъ по земному шару и не мене быстро возростающею густотой населенія. Животныя, годныя на какія-нибудь потребности человка, но негодныя къ прирученію, истребляются имъ всегда, если ихъ привычки и образъ жизни облегчаютъ преслдованіе ихъ со стороны человка. Но, и помимо этого, вымираніе отъ несовершенной біологической приспособленности, повидимому, не невозможно, только одного этого фактора недостаточно, чтобы объяснить вымираніе громаднаго количества ископаемыхъ животныхъ. Начнемъ разборъ относящихся сюда фактовъ съ бобра.

Еще въ историческое время область распространенія бобра въ Старомъ свт охватывала собою огромное пространство отъ Британскихъ острововъ на запад до области Лены на восток, и отъ Испаніи, средней Италіи до южной границы лсной области въ Европейской Россіи и Сибири на юг до полярной тундры на свер. Везд это животное обнаруживало чрезвычайное постоянство и однообразіе въ своихъ привычкахъ, избирая для своего мста жительства лсныя рки, гд и возводило своя характерныя постройки. Въ однихъ мстахъ бобровыя колоніи были больше, въ другихъ меньше, но отъ этого сущность дла не измнилась, когда человкъ началъ свое преслдованіе бобра, съ одной стороны, изъ-за цннаго мха, съ другой — изъ-за мяса, бобровыя постройки и колоніальный образъ жизни, столь полезный животному въ естественныхъ условіяхъ существованія, вслдствіе большей легкости въ производств работъ, сдлались безусловно гибельными для бобра, при вмшательств человка, такъ какъ, съ одной стороны, указывали на присутствіе животнаго, съ другой — позволяли истребить въ короткое время большое количество особей. Этимъ и объясняется, что въ настоящее время бобръ является рдкостью повсемстно въ Европ и Западной Сибири. Въ Европ онъ уцллъ въ области Роны и южныхъ притоковъ Дуная, недавно жилъ еще въ восточной Пруссіи и пустыняхъ Финмарковъ и Лапландіи, живетъ небольшими колоніями и въ настоящее время въ Польско-Литовской области и изрдка встрчается въ Пріуральскомъ кра какъ на западъ, такъ и на востокъ отъ хребта. Такимъ образомъ, отъ нкогда обширной сплошной области распространенія бобра въ настоящее время осталось только нсколько острововъ и, вн всякаго сомннія, въ недалекомъ будущемъ бобръ исчезнетъ совсмъ въ Старомъ свт, не только въ Европ, но и въ Сибири. Насколько гибельна для бобра привычка строить свои хижины колоніями, доказываетъ американскій бобръ: въ нкоторыхъ мстностяхъ Америки бобръ, подвергнувшись сильному истребленію, бросалъ свое обыкновеніе строить хижины и начиналъ жить въ норахъ. При этомъ отъ постояннаго влзанія и вылзанія черезъ отверстіе норы бобръ до того обтиралъ свою шерсть, что она утрачивала всякую цнность и бобра переставали преслдовать. Черезъ нсколько лтъ животное успвало размножиться въ значительной степени и, не видя преслдованія, возвращалось къ постройк хижинъ. Тогда бобра снова начинали преслдовать и снова истребляли до того, что онъ начиналъ жить въ норахъ. Такъ повторялось нсколько разъ, прежде чмъ животное было выбито въ той или другой области. И въ Европ бобръ, посл сильнаго преслдованія, начинаетъ жить въ норахъ, но обыкновенно и это не спасаетъ его отъ истребленія, вслдствіе меньшей разсчетливости и большей жадности промышленника.

Слдующій примръ страшнаго истребленіи животнаго со стороны человка представляетъ намъ американскій бизонъ. Въ конц прошлаго столтія бизонъ занималъ обширную площадь, которая простиралась съ свера на югъ отъ Невольничихъ озеръ, т.-е. 63^о с. ш. до 25^о с. ш., и съ востока на западъ отъ Скалистыхъ горъ до Пенсильваніи, Виргиніи и Каролины. Уже къ началу ныншняго столтія бизонъ былъ истребленъ по лвую сторону Миссиссипи. Въ пятидесятыхъ годахъ текущаго столтія область распространенія бизона значительно съузилась, но еще представляла сплошную область, простиравшуюся между Миссиссипи и Скалистыми горами отъ 60^о с. ш. на свер до 30^о с. ш. на юг. Въ 1875 г. эта область уже разбилась на два участка, одинъ изъ которыхъ лежалъ по Атабаск, Саскачевану и истокамъ Миссури, тогда какъ другой, отдленный отъ перваго промежуткомъ въ нсколько сотъ миль, шелъ черезъ Канзасъ, Индіану и Техасъ. Въ настоящее время эти области еще боле съузились, и не далеко то время, когда правительству Сверо-Американскихъ Штатовъ придется прибгнуть къ такимъ же охранительнымъ мрамъ по отношенію бизона, которыя практикуются нашимъ правительствомъ по отношенію къ бобру. Но, несмотря на это, мы не имемъ никакого основанія считать бизона дурно приспособленнымъ къ жизни въ естественныхъ условіяхъ. Даже жизнь стадами, которая, главнымъ образомъ, ведетъ къ истребленію звря, приносила только пользу, пока не началось преслдованіе бизона огнестрльнымъ оружіемъ блыхъ, такъ какъ волки, достаточно хитрые, чтобы справиться съ одиночнымъ бизономъ, не могли ничего сдлать, если имъ не удавалось отбить какого-нибудь бизона отъ стада.

Какъ послдній примръ, что исчезновеніе животнаго млекопитающаго не всегда указываетъ на отсутствіе у него приспособляемости, возьмемъ давно истребленную стелерову корову. Впервые объ этомъ животномъ упоминается въ 1741 г., а черезъ 27 лтъ, т.-е. въ 1768 г., было убито уже послднее животное этого вида. Открыта была эта морская корова, напоминающая собою тропическихъ манатъ, во время пребыванія Стеллера съ Берингомъ на пустынномъ Беринговомъ остров. Здсь это животное держалось преимущественно въ устьяхъ небольшихъ рчекъ и во время прилива стада морскихъ коровъ гнались до самаго берега за водорослями, наносимыми туда волненіемъ. Обыкновенно самецъ подолгу держался около убитой самки своей, а когда одно изъ этихъ животныхъ попадалось подъ гарпунъ, то на его выручку являлась цлая толпа, въ свою очередь становившаяся предметомъ преслдованія. Если къ этому прибавить, что у нихъ рождалось только по одному дтенышу, тогда станетъ понятно, что описываемое животное, прежде несомннно распространенное далеко на югъ отъ Берингова пролива по обоимъ берегамъ Тихаго океана, было въ короткое время истреблено вслдствіе развившагося мореплаванія.

Въ нкоторыхъ случаяхъ организмъ животнаго попадаетъ въ такія неблагопріятныя условія существованія, что видъ вымираетъ вслдствіе физіологическихъ причинъ, не всегда услдимыхъ. Обыкновенная безхвостая мартышка, которую можно считать вымершею въ естественныхъ условіяхъ существованія на скалахъ Гибралтара, вымерла вслдствіе постепеннаго возростанія числа самцовъ надъ числомъ самокъ. Послднее стадо состояло исключительно изъ самцовъ, и это, конечно, не единственный примръ вымиранія вида вслдствіе физіологическихъ причинъ. Половая система такъ отзывчива на окружающія животное условія, особенно половая система самокъ, кто измненія ея и сопровождающее эти измненія нарушеніе въ правильности функцій встрчаются постоянно. Но, въ такомъ случа, очень можетъ быть, что вымираніе нкоторыхъ видовъ животныхъ, кажущееся намъ загадочнымъ, находитъ свою причину въ физіологическихъ основаніяхъ. Какъ бы то ни было, это только расширяетъ нашъ взглядъ на измненія, происходящія въ мір организмовъ, а никакъ не ограничиваетъ его. Можетъ быть, подобное же объясненіе, хоть отчасти, приложимо къ вымиранію массъ лошадей европейско-азіатскаго материка, имвшему мсто въ доисторическую эпоху. Нкоторые склонны объяснять это вымираніе вліяніемъ климатическихъ данныхъ, такъ, наприм., Нерингъ указываетъ на снжныя бури, которыя могли заметать цлыя стада лошадей, но едва ли можно удовольствоваться столь одностороннимъ объясненіемъ. Если климатическія данныя и могутъ воздйствовать, то только косвенно, вліяя на измненіе въ условіяхъ добыванія корма, на нарушеніе правильности наступанія періода течки и т. д.

Точно также какъ среди млекопитающихъ мы не нашли ни одного вида, который обладалъ бы безусловно вредными особенностями организаціи я образа жигни въ естественныхъ условіяхъ, такъ и среди птицъ мы не встрчаемъ ничего подобнаго.

Между птицами мы встрчаемъ дв довольно обширныя группы — тетеревовъ и бекасовъ, которыя извстны тмъ, что ведутъ полигамичный образъ жизни и, весною, въ такъ называемый брачный періодъ, токуютъ, т.-е. самцы сзываютъ голосомъ или инымъ какимъ способомъ самокъ, держащихся отдльно отъ нихъ. Глухарь токуетъ по мшистымъ, поросшимъ отдльно стоящими хвойными деревьями лсныхъ болотамъ, косачъ — на лсныхъ полянахъ, бекасы — поднимаясь въ воздухъ и издавая особый звукъ отъ сотрясенія крайнихъ хвостовыхъ перьевъ при быстромъ прорзываніи ими воздуха, вальдшнепы — тянутъ и т. д. Эти повадки птицъ создали цлую систему преслдованія ихъ со стороны человка,— слдовательно, безусловно вредны для птицъ въ настоящее время, такъ какъ тысячи ихъ гибнутъ на току отъ стрльбы, силковъ и т. п., но несомннно, что въ естественныхъ условіяхъ существованія эти повадки были крайне полезны. Полигамизмъ вообще полезенъ виду, такъ какъ способствуетъ его легчайшему сохраненію. Съ другой стороны, у полигоновъ конкурренція между самцами обыкновенно неизмримо больше, нежели у видовъ моногамическихъ, что способствуетъ подбору боле сильныхъ производителей. Но при полигаміи такія приспособленія, какъ громкій голосъ или аналогичное приспособленіе, обыкновеніе самцовъ собираться вмст и вступать въ состязаніе изъ-за обладанія самками, необходимы. Благодаря этому, особи вида, населяющія весьма большой районъ, сходятся вмст и сзываютъ самокъ, и выгода, происходящая отъ такого образа жизни, настолько велика, что выше поименованные виды не исчезаютъ, несмотря на страшное преслдованіе со стороны человка. Только измненіе въ коренномъ вид области, населенной тою или другою птицей, ведетъ къ исчезновенію ея въ такомъ участк и жожетъ повести, въ хонц-концовъ, въ положу вымиранію вида. Среди млекопитающихъ олени и горные бараны представляютъ такой же примръ энергичнаго подбора производителей вслдствіе полигаміи.

Другое явленіе, на которомъ мы остановимся, представляетъ собою линька птицъ. Линяютъ вс птицы, одн чаще, другія рже, но способъ линьки различенъ у разныхъ группъ: у большихъ хищниковъ, каковы орлы, линька продолжается очень долго, при этомъ перо выпадаетъ за перомъ и линяющая птица летаетъ нисколько не хуже обыкновеннаго, у многихъ водяныхъ птицъ, гусей, лебедей, линька идетъ чрезвычайно быстро и птица сразу теряетъ столько перьевъ, что не можетъ летать, у остальныхъ, наконецъ, перья выпадаютъ одновременно въ такомъ количеств, что птица можетъ летать, но плохо. Второй видъ линьки можетъ показаться на первый взглядъ вреднымъ, но на самомъ дл этого нтъ: гуся и лебеди держатся въ это время въ непролазныхъ чащахъ, средніе по росту хищники, которые преслдуютъ выводки, тоже линяютъ, слдовательно, опасность отъ естественныхъ враговъ въ это время не больше, чмъ и во всякое другое, что же касается преимуществъ быстрой линьки, то они очевидны: быстро перелинявши, птица иметъ еще передъ отлетомъ достаточно времени, чтобы, свободно перемняя мста кормежки, отъсться, запастись жиромъ и пуститься въ свое продолжительное странствованіе окрпшей и сильной. Но то, что въ естественныхъ условіяхъ существованія давало преимущества, при вмшательств человка сдлалось гибельнымъ, такъ какъ человкъ преслдуетъ линяющихъ и не могущихъ летать птицъ, вмст съ ихъ птенцами, и истребляетъ ихъ по преимуществу въ это время въ громадномъ количеств.

Безкрылый чистикъ, населявшій берега и острова Атлантическаго океана отъ 44^о—45^о с. ш. на юг и до широты Нордкапа на свер и встрчавшійся отдльными особями около Нью-Фаундленда, быть можетъ, еще въ пятидесятыхъ годахъ ныншняго столтія погибъ отъ преслдованія человка, несомннно, благодаря тому, что каждая самка откладывала только одно яйцо, что само по себ еще не можетъ почитаться безусловно вреднымъ. Дронтъ, безъ сомннія, могъ бы неопредленно долгое время существовать на своихъ островахъ, если бы человкъ не нашелъ въ немъ для себя лакомаго блюда. И не мало другихъ примровъ можно бы подыскать въ этомъ направленіи, но мы считаемъ это излишнимъ, такъ какъ они могутъ подтвердить только то, что многія особенности у животныхъ, полезныя въ естественныхъ условіяхъ, длаются безусловно вредными при столкновеніи животнаго съ человкомъ.

Даже рыбы не изъяты въ этомъ случа. Столь обыкновенное у рыбъ явленіе, какъ весенній ходъ противъ воды,— явленіе, обусловливаемое развитіемъ молокъ и икры и физіологическою потребностью вызывать давленіе на мста, къ которымъ усиленно притекаетъ кровь, даже и это явленіе, благодаря вмшательству человка, стало вреднымъ для животнаго, способствуя его истребленію. Громадныя массы рыбъ, особенно осетровыхъ, поднимаются вмст съ весеннимъ разливомъ вверхъ по рк, чтобы выметать икру на большемъ или меньшемъ разстояніи отъ устья, и гибнутъ отъ разставленныхъ рыболовныхъ снастей, точно такъ же гибнутъ поздне въ значительномъ количеств ихъ мальки, родившіеся изъ уцлвшей икры и остающіеся первые годы своей жизни въ ркахъ.

Если бы человкъ, въ силу какихъ-либо условій, оставилъ любой материкъ хоть на нсколько десятковъ лтъ и вмст съ своимъ исчезновеніемъ предоставилъ стран принять свой первоначальный видъ, нтъ никакого сомннія, и животныя, близкія къ вымиранію, вновь размножились бы въ большей или меньшей степени. Насколько быстро идетъ размноженіе животнаго при отсутствіи къ этому препятствій, достаточно показываютъ примры многихъ домашнихъ животныхъ, завезенныхъ на острова, на которыхъ у этихъ животныхъ не встртилось естественныхъ враговъ, а также и многочисленные примры изъ жизни дикихъ животныхъ. Такъ, въ очень снжныя зимы срыя куропатки гибнутъ въ громадномъ количеств отъ недостатка корма, и въ немного лтъ опять размножаются до прежняго размра, если условія этому благопріятствуютъ. Фазаны, ставши предметомъ добыванія или ради мяса, или ради красивыхъ перьевъ, въ нсколько лтъ становятся чрезвычайно рдки тамъ, гд до тхъ поръ были поразительно многочисленны, и размножаются вновь, если принимается хоть на немного лтъ мры, воспрещающія ихъ истребленіе. Среди млекопитающихъ зайцы, лисы и волки представляютъ аналогичные примры поочередно усиливающагося размноженія и уменьшенія въ численности.

Такимъ образомъ, въ природ мы не можемъ найти у видовъ развивающихся такихъ особенностей въ строеніи организма или въ образ жизни, которыя должны были бы считаться вредными, будучи взяты сами по себ. Человкъ ради своей прихоти выводить многія породы домашнихъ животныхъ и культурныхъ растеній, обладающія особенностями или безполезными, или прямо вредными. Но за то человкъ же и беретъ на себя охрану какихъ породъ. Въ естественныхъ условіяхъ, мы видимъ неприспособленные или дурно приспособленные виды только въ двухъ случаяхъ: или когда видъ разселяется и занимаетъ новыя и чуждыя ему области, или когда быстро измняются условія существованія въ коренной области. Эти условія только въ рдкихъ случаяхъ представляются постоянными въ теченіе боле или мене продолжительнаго времени. Въ громадномъ большинств случаевъ, измненія климатическія и почвенныя, измненія въ состав фаунъ и флоръ происходятъ постепенно и, слдовательно, постепенно же виды попадаютъ въ новыя жизненныя условія. При этомъ, конечно, можетъ случиться и случается, что условія жизни складываются въ высшей степени неблагопріятно для одного или нсколькихъ видовъ той или другой мстности и въ такомъ случа эти виды вымираютъ, уступая свое мсто другимъ. Иногда видъ, вымирающій въ одной области, остается въ другой, или же коренная форма вымираетъ, давая начало двумъ или большему числу видовъ, населяющихъ боле жди мене удаленныя другъ отъ друга области. Таимъ образомъ, получаются формы параллельныя. Какъ бы то ни было, не трудно видть, что изученіе явленій органической жизни на земномъ шар, въ ихъ взаимной сваей представляется до крайности труднымъ. Односторонность при изученіи природы вредна безусловно. Даже спеціализація, замыкающаяся въ изученіе отдльныхъ группъ безъ всякаго первоначальнаго намренія дойти до общихъ выводовъ, не можетъ быть защищаема, такъ какъ работать, не имя передъ собой вопросовъ, нельзя, вопросы же въ наук намчаются не развитіемъ одной ея минимальной вточки, а современнымъ состояніемъ большаго отдла знанія. Безъ сомннія, каждому натуралисту хорошо извстно, какъ трудно иногда бываетъ найти необходимыя фактическія свднія въ томъ или другомъ направленіи, несмотря на массу существующихъ работъ. Съ одной стороны, совершенныхъ работъ немного и не можетъ быть много, съ другой — работы натуралистовъ, въ большинств случаевъ, односторонни, что особенно сказывается у современныхъ намъ дятелей. Прежде, когда книгъ писалось немного, самыя книги писались лучше. Человкъ съ большимъ уваженіемъ относился къ предмету изученія и цнилъ пріобртаемыя имъ знанія настолько, что пріобрталъ ихъ съ большею усидчивостью и излагалъ, заботясь о томъ, чтобы они могли быть легко усвоены другими. Наконецъ, натуралисты прежнихъ временъ дйствительно изучали природу, а не естественныя произведеніе, собранныя въ ихъ кабинетахъ. Въ настоящее время лабораторія, ножи и реактивы заставляютъ забывать объ изученіи природы въ естественныхъ условіяхъ. Лабораторія, которая только представляетъ собою школу для подготовленія къ изученію природы, противно всякому ожиданію, сдлалась, академіей ли натуралистовъ послднихъ поколній. Въ высшей степени замчателенъ тотъ фактъ, что каждый разъ, когда надо найти какія-нибудь свднія объ образ жизни животнаго или объ условіяхъ распространенія растеній, намъ приходится обращаться къ трудамъ старыхъ авторовъ. Древнйшіе путешественники собрали массу драгоцннаго матеріала, который не особенно возросъ отъ путешествій послдняго времени. Новйшія путешествія, обогатившія науку разносторонними свдніями, на перечетъ. Въ громадномъ большинств случаевъ, научные результаты далеко не соотвтствуютъ затратамъ, сдланнымъ на снаряженіе экспедицій. Но отдльные примры дятельности натуралистовъ, ищущихъ изученія природы я любящихъ природу, къ счастью, встрчаются и теперь. Отчего это происходитъ? Оттого ли, что ослабъ интересъ къ наблюденію надъ живою природой, ни же оттого, что первоначальная подготовка натуралистовъ неврно поставлена? Не слишкомъ ли много дается имъ съ самаго начала, сухаго матеріала, не мало ли они знакомятся съ тмъ, что можетъ имъ. дать изученіе живой природы? Не отсюда ли односторонность въ подготовк, а за нею и узкость во взглядахъ? Хочется думать, что такъ, въ такомъ случа это была бы только ошибка въ постановк дла преподаванія, а такая ошибка поправима. Всякая приморская лабораторія показываетъ намъ разницу между лабораторіей, гд на ряду съ мертвымъ матеріаломъ всегда есть и живой, и лабораторіей, гд кром мертваго матеріала нтъ ничего. Первая не только даетъ обильный матеріалъ для занятій, но и пріохочиваетъ къ занятіямъ, вторая никоимъ образомъ не можетъ возбудить настоящаго интереса. Не этимъ ли лабораторнымъ направленіемъ современной шкоды зоологовъ объясняется и то разногласіе, которое существуетъ между дарвинистами и антидарвинистами? Вс выдающіеся дарвинисты въ продолженіе многихъ лтъ изслдовали живую природу, они на практик познали сложность біологическихъ явленій и направили вс свои стремленія къ тому, чтобы проникнуть въ ея строй, подмтить ея законы. Они не удаляются отъ нея, не ограждаютъ себя кабинетными стнами, а неустанно подмчаютъ фактъ за фактомъ, которые, въ конц-концовъ, слагаются въ одно стройное цлое. Напротивъ, антидарвинисты ушли отъ природы. Съ одной стороны, это ‘Papierphilosophen’, которые относятся въ естествовднію такъ же, какъ и къ литератур, и думаютъ, что можно обсуждать законы природы, прочтя нсколько естественно-историческихъ книжекъ. Съ другой, это — лабораторные натуралисты, изучающіе не природу, а только матеріалъ, изъ котораго она построена. И т, и другіе ничто иное, какъ сухіе доктринеры, которымъ можно напомнить слова Мефистофеля:

‘Gran, teurer Freund, is alle Theorie,

Und grn des Lebens goldner Baum’.

М. Мензбиръ.

‘Русская Мысль’, кн.X, 1891

НАУЧНЫЙ ОБЗОРЪ.

Современныя задачи біологіи.

Читайте также: