Смерть Валленштейна, Шиллер Фридрих, Год: 1799 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 91 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ШИЛЛЕРЪ.
ДВА ПИККОЛОМИНИ.
СМЕРТЬ ВАЛЛЕНШТЕЙНА.
ПОКРЫТЫЙ ИДОЛЪ ВЪ САИС.

Переводъ П. А. Каленова
съ приложеніемъ его статьи

Ученіе Шиллера о красот и эстетическомъ наслажденіи:
и предисловіемъ П. Н. Милюкова.

Посмертное изданіе.

МОСКВА.
Типо-литографія т-ва И. Н. Кушнеревъ К^о, Пименовская ул., собств. домъ.
1902.

Смерть Валленштейна.

ДЙСТВУЮЩЯ ЛИЦА:

Валленштейнъ, герцогъ Фридландскій, генералиссимусъ императорскихъ войскъ, въ тридцатилтнюю войну.

Октавіо Пикколомини, генералъ-лейтенантъ.

Максъ Пикколомини, его сынъ, полковникъ кирасирскаго полка.

Графъ Терцкій, своякъ Валленштейна, начальникъ нсколькихъ полковъ.

Илло, фельдмаршалъ, довренное лицо Валленштейна.

Изолани, генералъ кроатовъ.

Буттлеръ, начальникъ драгунскаго полка.

Нейманъ, ротмистръ, адъютантъ Терцкаго.

Врангель, полковникъ, посланный отъ шведовъ.

Гордонъ, комендантъ города Эгеръ.

Геральдинъ, маіоръ.

Деверу, Макдональдъ, капитаны Валленштейна.

Шведскій капитанъ.

Выборные отъ кирасиръ.

Бургомистръ города Эгеръ.

Баптиста Сени, астрологъ.

Герцогиня Фридландская, супруга Валленштейна.

Графиня Терцкая, сестра герцогини.

Принцесса Тэкла, дочь герцогини.

Г-жа Нейбрунъ, фрейлина принцессы.

Фонъ-Розенберъ, шталмейстеръ принцессы.

Драгуны, пажи, слуги, народъ.

Дйствіе въ первыхъ трехъ актахъ происходитъ въ Пильзен, а въ двухъ послднихъ — въ Эгер.

ДЙСТВЕ -е.

Комната, служащая для астрологическихъ занятій, уставленная сферами, картами, квадрантами и другими астрономическими принадлежностями. Приподнятъ занавсъ ротонды, въ которой видны семь изображеній планетъ, каждое въ особой ниш, вс они причудливо освщены. Сени наблюдаетъ звзды, Вилленштейнъ стоитъ передъ большой черной доскою, на которой изображено сочетаніе планетъ.

ЯВЛЕНЕ -е.

Валленштейнъ и Сени.

Валленштейнъ.

Довольно наблюдать, спускайся, Сени,

Ужъ утро занимается, и Марсъ

Владетъ часомъ. Наблюдать теперь

Не хорошо, и мы довольно знаемъ.

Сени.

Свтлйшій, дай еще полюбоваться

Венерой мн. Она теперь восходитъ

И блещетъ на восток, будто солнце.

Валленштейнъ.

Да, какъ близка теперь къ земл Венера

И дйствуетъ всей силою своей.

(Разсматриваетъ изображеніе на доск.)

Какое сочетаніе планетъ

Счастливое! Вотъ наконецъ вс три

Таинственно сошлись. Смотри, какъ об

Планеты благодатныя, Юпитеръ

И свтлая Венера, стали по бокамъ

Губительнаго Марса, принуждая

Его служить мн. Долго былъ онъ мн

Враждебенъ, долго онъ мшалъ своими

Лучами красными лучамъ моихъ

Счастливыхъ двухъ планетъ, но вотъ теперь

Ихъ силы благодатныя врага

Преодолли,— онъ ихъ плнникъ въ неб.

Сени.

Да, ни одинъ губитель не вредитъ

Великимъ двумъ свтиламъ, самъ Сатурнъ —

И тотъ безсиленъ in cadente domo.

Валленштейнъ.

Конецъ владычеству Сатурна. Онъ

Царитъ надъ всмъ, что тайно созрваетъ

Внутри земли и въ. глубинахъ душевныхъ,

Что мрака ищетъ и боится свта

Обдумывать и тайно замышлять

Теперь не время: самъ Юпитеръ свтлый

Царитъ теперь и силою лучей

Изъ царства мрака вызываетъ къ свту

Все, что таилось тамъ. Теперь пора

За дло приниматься, но — поспшно,

Пока опять въ пространство не умчится

Юпитеръ лучезарный: небеса

Объяты вдь движеньемъ непрерывнымъ,

(Слышенъ стукъ въ двери.)

Стучатъ. Узнай, что тамъ.

Терцкій (за дверью).

Впусти меня!

Валленштейнъ.

А, Терцкій! Что тамъ за дла теперь?

Мы заняты.

Терцкій (за дверью).

Брось все: минуты даже

Нельзя терять.

Валленштейнъ.

Ну, Сени, отпирай.

(Между тмъ какъ Сени отпираетъ дверь Терцкому, Валленштейнъ задергиваетъ занавсомъ изображеніе планетъ.)

ЯВЛЕНЕ -е.

Валленштейнъ, Терцкій.

Терцкій (входя).

Ты знаешь, слышалъ новость? Пойманъ онъ

И съ документами отправленъ въ Вну.

Валленштейнъ.

Кто пойманъ? Кто отправленъ въ Вну?

Терцкій.

Тотъ,

Кто зналъ вс наши тайны, черезъ руки

Котораго вся переписка шла

Съ саксонцами и шведами — Сесина.

Валленштейнъ (пораженъ).

Сесина! Что ты? Неужели онъ?

Терцкій.

Да, на дорог къ шведамъ въ Регенсбургъ

Галласомъ пойманъ онъ. Подстерегали

Его давно ужъ. Вс мои пакеты

Къ Арнгейму, Оксенштирну, Турну были

При немъ. Теперь все это въ ихъ рукахъ,

Вс наши планы имъ теперь извстны.

ЯВЛЕНЕ -е.

Прежніе, входитъ Илло.

Илло (Терцкому).

Онъ знаетъ?

Терцкій.

Знаетъ.

Илло (Валленштейну).

Что же — и теперь

Ты въ мир съ императоромъ остаться

Желаешь, думаешь вернуть опять

Его довріе?— Да если бъ даже

Ты планы вс свои ршилъ оставить —

Ужъ поздно! Въ Вн все теперь извстно,

Чего хотлъ ты. Надобно впередъ

Идти: ужъ возвращенье не возможно.

Терцкій.

У нихъ и документы вс въ рукахъ,

Насъ уличающіе.

Валленштейнъ.

Нтъ, неправда —

За подписью моей нтъ документовъ.

Илло.

Вотъ какъ? А съ шведами переговоры,

Что Терцкій, твой своякъ, отъ твоего

Велъ имени — ужель ихъ не поставятъ

Въ вину теб же? Шведы вдь считали

Его слова твоими — что же въ Вн

Враги твои иначе ихъ поймутъ?

Терцкій.

Ты документовъ не давалъ, но вспомни,

Какъ много ты высказывалъ Сесин.

Ужели онъ не выдастъ тайнъ твоихъ,

Чтобъ только самому избгнуть казни?

Илло.

Конечно, выдастъ. Ну теперь, когда

Имъ все извстно, ты чего же ждешь?

Команды за тобой ужъ больше не оставятъ,

А сложишь ты команду — ты погибъ.

Валленштейнъ.

На войско полагаюсь я, оно

Меня не выдастъ. Пусть имъ все извстно,

А сила — я. Проглотятъ, какъ ни горько!

И согласись я имъ залогъ представить,

Они вполн останутся довольны.

Илло.

Да, войско за тебя теперь, но бойся

Вліянья времени. Любовью войска

Ты огражденъ пока отъ нападенья

Открытаго, но дай лишь имъ отсрочку —

Они такіе подведутъ подкопы

Подъ преданность теб солдатъ, такъ ловко

Сумютъ ихъ отвлечь поодиночк,

Что въ прахъ твоя постройка разлетится

При первомъ же толчк.

Валленштейнъ.

Проклятый случай!

Илло.

Счастливый случай, если только онъ

Тебя подгонитъ, дйствовать, принудитъ

Скорй и энергичнй. Шведскій посланецъ…

Валленштейнъ.

Пріхалъ онъ? Съ какими онъ встями?

Илло.

Теб наедин онъ сообщитъ ихъ.

Валленштейнъ.

Да, скверный, скверный случай! Вдь Сесина

Не мало знаетъ и молчать не станетъ.

Терцкій.

Онъ бунтовщикъ богемскій и бглецъ,

Палачъ его давно ужъ поджидаетъ.

Конечно, онъ заговоритъ подъ пыткой,

Чтобъ на твой счетъ пощаду получить.

Валленштейнъ (погруженный въ свои мысли).

Доврія теперь не возстановишь.

Какъ я не дйствуй, тамъ меня сочтутъ

Измнникомъ, и если бъ даже я

Вполн чистосердечно возвратился

На прежній путь, мн это не поможетъ,

Илло.

Погубитъ только. Тамъ припишутъ это

Не врности, по недостатку силы.

Валленштейнъ (въ сильномъ волненіи ходитъ взадъ и впередъ).

Ужели жъ мн осуществить придется

Мой замыслъ, потому лишь что свободно

Я съ нимъ шутилъ? Да, съ чортомъ шутки плохи!

Илло.

Да, если это только шутки были,

То горько ты поплатишься за нихъ.

Валленштейнъ (задумчиво).

Осуществить теперь, пока вся сила

Въ моихъ рукахъ.

Илло.

И чмъ скорй, тмъ лучше.

Не дать имъ времени очнуться отъ удара

И упредить тебя, собравшись съ силой.

Валленштейнъ (разсматриваетъ подпись генераловъ).

Я словомъ генераловъ заручился.

А что же Максъ? Онъ что жъ не подписалъ?

Терцкій.

Онъ полагалъ…

Илло.

Пустое самомннье!

Не нужно-де формальностей такихъ

Между тобой и имъ.

Валленштейнъ.

Онъ правъ — не нужно.

Полки прислали адресъ мн, идти

Съ инфантомъ не желаютъ и открыто

Противятся приказу. Первый шагъ

Къ возстанью сдланъ.

Илло.

Ты скорй къ врагамъ

Ихъ перейти заставишь, чмъ къ испанцамъ.

Валленштейнъ.

А что посланецъ шведскій скажетъ мн?

Илло (торопливо Терцкому).

Графъ, кликните его, онъ ожидаетъ.

Валленштейнъ.

Постой, дай съ мыслями собраться мн.

Меня ошеломило. Не привыкъ я,

Чтобы слпой и неразумный случай

Насильно направлялъ меня.

Илло.

Сперва

Ты выслушай его, потомъ обсудишь.

(Терцкій и Илло удаляются.)

ЯВЛЕНЕ IV-е.

Валленштейнъ (одинъ).

Валленштейнъ.

Ужель утратилъ я свободу дйствій,

И мн возврата нтъ теперь? Ужели

Я вынужденъ исполнить этотъ замыслъ

Лишь потому, что я игралъ имъ въ мысляхъ,

Не гналъ соблазна прочь, и что мечтою

Въ душ лишь наслаждался, что для цли

Еще не врной, ужъ готовилъ средства

И оставлялъ себ открытымъ путь

На всякій случай? Нтъ, великимъ Богомъ

Клянусь, я не ршалъ еще въ душ

Осуществить мечту, я только тшилъ

Себя возможностью осуществленья.

Ужель я согршилъ, что наслаждался

Мечтою этой гордой и прекрасной?

Вдь воля все-таки была свободна,

И правый путь мн былъ всегда открытъ,

Чтобъ имъ вернуться, если пожелаю.

И вдругъ теперь завлекся я туда,

Откуда нтъ возврата. Эту стну,

Мн заграждающую путь, я самъ

Воздвигнулъ — самъ своими же длами.

(Останавливается, погрузясъ въ размышленіе.)

Да, я кажусь преступнымъ, оправдаться

Ужъ не возможно мн. Двоякій смыслъ

Моихъ дяній ляжетъ на меня

Тяжелымъ обвиненьемъ. Самый чистый

Поступокъ мой перетолкованъ будетъ

И очерненъ. Будь я на самомъ дл

Измнникомъ, я бы тогда старался

Имть наружность добрую, покровомъ

Непроницаемымъ я бы облекся,

Я сдерживалъ бы гнвъ. Но сознавая,

Что я душою чистъ, я дозволялъ

Свободно изливаться гнвной страсти,

Я на словахъ былъ дерзокъ — не на дл.

Теперь они увидятъ въ каждомъ шаг,

Безъ цли мною сдланномъ, и въ каждомъ

Неосторожномъ слов, сказанномъ въ сердцахъ

Или въ весельи отъ избытка чувства —

Увидятъ умыслъ, дальновидный планъ.

Изъ этого всего они воздвигнутъ

Противъ меня такое обвиненье,

Передъ которымъ я останусь нмъ.

Такъ я стями самъ себя опуталъ.

Лишь смлый шагъ ихъ можетъ разорвать.

(Опять останавливается.)

Да, смлый шагъ. Давно къ нему влеченье

Я чувствовалъ, теперь необходимость

Самозащиты требуетъ его.

Но какъ страшна всегда необходимость!

Рука дрожитъ невольно, опускаясь

За жребіемъ въ таинственную урну.

Пока мой планъ въ груди моей таится,

Онъ мой еще, но стоитъ только выйти

Ему на свтъ изъ врнаго пріюта,

Гд тихо зрлъ, онъ уже подпалъ подъ власть

Таинственныхъ, коварныхъ силъ, которыхъ

Искусству человка не направить.

(Ходитъ по комнат большими шагами, потомъ опять въ задумчивости останавливается.)

И что же ты замыслилъ? Ты вполн ли

Отдалъ себ отчетъ? Ты расшатать

Намренъ власть, царящую такъ прочно,

Вками освященную, въ привычк

Народовъ, въ ихъ наивной, дтской вр

Укорененную. Мн предстоитъ

Тяжелая борьба, но — съ тайной силой.

Открытой не боюсь и смло выйду

Навстрчу всякому, кого могу

Глазами смрить, кто своей отвагой

Отвагу и во мн зажжетъ. Но страшенъ

Врагъ невидимый, въ людскихъ сердцахъ

Таящійся. Онъ трусостью своей

Мн именно и страшенъ. То, что силу

И бодрость проявляетъ, не опасно.

Нтъ — пошлость обыденная страшна,

Вс эти мелочи, которыя и завтра

Все такъ же повторятся потому лишь,

Что нынче и вчера происходили.

Вся жизнь изъ мелочей. Привычку люди

Кормилицей своею называютъ.

И горе посягнувшему на этотъ

Священный хламъ, наслдье предковъ! Время

Иметъ освящающую силу:

Что плснею покрыто, то и свято.

Владй лишь, ты и правъ, и кровью будетъ

Людское стадо охранять то право.

(Входящему пажу.)

Полковникъ шведскій? Попроси войти.

(Пажъ уходитъ. Валленштейнъ задумчиво устремляетъ взоръ на дверь.)

Еще осталось время. Преступленье

Не перешло порога. Какъ узка

Граница межъ двумя путями жизни!

ЯВЛЕНЕ V-е.

Валленштейнъ и Врангель.

Валленштейнъ (устремивъ на Врангеля испытующій взоръ).

Вы — Врангель?

Врангель.

Густавъ Врангель, командиръ

Зюдерманландскаго полка.

Валленштейнъ.

Одинъ изъ Врангелей мн подъ Штральзундомъ

Хлопотъ надлалъ много. Храброю защитой

Онъ городъ отстоялъ.

Врангель.

То не моя

Заслуга, ваша свтлость, а стихіи,

Съ которой вы боролись. Бельтъ отъ васъ

Оборонялъ свою свободу бурей.

Не покорилось море вамъ, какъ суша.

Валленштейнъ.

Да, вы меня лишили адмиральства.

Врангель.

Зато теперь я вамъ принесъ корону.

Валленштейнъ (знакомъ приглашаетъ его сстъ и самъ садится).

Вамъ полномочіе дано? Позвольте

Вашъ кредитивъ.

Врангель (подавая письмо).

Еще кое-какія

Сомннья остается намъ уладить.

Валленштейнъ (прочитавъ письмо).

Да, вское письмо! Уменъ, уменъ

Вашъ канцлеръ, Врангель.— Онъ мн пишетъ,

Что исполняетъ волю короля

Покойнаго, богемскую корону

Мн доставляя.

Врангель.

Истинная правда!

Блаженной памяти король высоко

Цнилъ всегда вашъ умъ и полководца

Великаго въ васъ видлъ. Онъ бывало

Любилъ высказывать, что только тотъ

Достоинъ царствовать, кто обладаетъ

Талантами властителя.

Валленштейнъ.

Онъ право

Имлъ такъ выражаться.

(Дружески беретъ его за руку.)

Да, полковникъ,

Душа моя всегда лежала къ шведамъ.

Въ Силезіи и Нюренберг сами

Вы это испытали. Сколько разъ

Вы попадались въ руки мн, и что же?—

Я всякій разъ намренно давалъ вамъ

Возможность ускользнуть, чего мн въ Вн

Простить не могутъ. Вотъ что побуждаетъ

Меня на этотъ шагъ. Вс интересы

Отнын общіе у насъ, такъ будемъ

И доврять другъ другу.

Врангель.

Съ полученьемъ

Гарантіи довріе возникнетъ.

Валленштейнъ.

Я вижу, канцлеръ не вполн еще

Мн вритъ. Сознаюсь, игра сложилась

Не къ выгод моей. Вдь канцлеръ вашъ,

Конечно, думаетъ, что если я

Ршился поступить такъ съ государемъ

Моимъ природнымъ, то съ врагомъ подавно

Не стану церемониться: второе

Скоре перваго простится мн.

Не то же ли и ваше мннье, Врангель?

Врангель.

Я присланъ не за тмъ, чтобъ выражать

Свой личный взглядъ на дло.

Валленштейнъ.

Императоръ

Самъ вынудилъ меня на эту крайность.

Служить ему, какъ прежде, врой, правдой

Я не могу. Одна самозащита

Меня понудила на шагъ, который

Я въ глубин души не одобряю.

Врангель.

Да, безъ нужды на это кто ршится?

(Посл нкотораго молчанія.)

Что побудить могло васъ съ вашимъ государемъ

Такъ поступить — объ этомъ, ваша свтлость,

Не намъ судить, не наше это дло.

Мы, шведы, боремся за наше право.

Съ спокойной, чистой совстью, раздоры

Между врагами въ нашу пользу служатъ.

Въ войн не должно выгодъ упускать:

И мы беремъ безъ всякихъ колебаній,

Что намъ само дается. Если только

Все то, что намъ сулятъ, на самомъ дл…

Валленштейнъ.

Но въ чемъ вы сомнваетесь, въ моей ли

Готовности, въ моихъ ли силахъ? Я

Вдь канцлеру далъ слово, если онъ

Довритъ мн пятнадцать тысячъ войска,

Ему доставить восемнадцать тысячъ

Изъ императорскихъ.

Врангель.

Мы вашу свтлость

Считаемъ величайшимъ полководцемъ,

Вторымъ Аттилой, Пирромъ, съ изумленьемъ

Мы вспоминаемъ, какъ лтъ семь иль восемь

Тому назадъ, изъ ничего вы войско

Собрали вопреки всмъ ожиданьямъ,

Однако…

Валленштейнъ.

Что однако?

Врангель.

Полагаетъ

Нашъ канцлеръ, что изъ ничего создать

Хоть во сто тысячъ войско много легче,

Чмъ сотую лишь часть…

(Останавливается.)

Валленштейнъ.

Ну, говорите.

Врангель.

Склонить къ измн.

Валленштейнъ.

Такъ полагаетъ?

Какъ шведъ и протестантъ вашъ канцлеръ судитъ.

За библію свою, за убжденья

Вы, лютеране, бьетесь, ваше знамя

Вамъ драгоцнно, кто изъ васъ врагамъ

Передается, тотъ двойной измной

Себя пятнаетъ, а у насъ и рчи

Не можетъ быть о чемъ-нибудь подобномъ.

Врангель.

О, Боже мой! Ужель у васъ, у нмцевъ,

Ни родины, ни очага, ни церкви нтъ?

Валленштейнъ.

Я объясню вамъ это. У австрійца

Есть родина, и любитъ онъ ее.

Да и не даромъ любитъ. Но у войскъ,

Стоящихъ здсь, имперскихъ по названью,—

У нихъ ни родины, ни церкви нтъ.

Вдь это выброски всхъ странъ Европы,

Бродяги, у которыхъ за душою

Гроша нтъ. А Богемія сама,

Предметъ раздора нашего,— въ ней чувства

Любви къ монарху нтъ, который силой

Войны царитъ, а не свободно избранъ.

Гоненья вры возбуждаютъ ропотъ

Во всей стран, подавленная злоба

Питается въ душ воспоминаньемъ

Объ ужасахъ, происходившихъ здсь.

И какъ же сынъ забудетъ, что отца

Травили псами, загоняя въ церковь.

Народъ, какъ бы вскормленный озлоблньемъ,

Ужасенъ въ день расплаты.

Врангель.

А дворянство

И офицеры? Согласитесь сами,

Во всей исторіи примра не найдется

Предательства такого и измны.

Валленштейнъ.

Они мн отдаются безусловно.

Вотъ сами прочитайте этотъ листъ.

(Подаетъ ему присягу, подписанную генералами. Врангель, прочитавъ ее, молча кладетъ на столъ.)

Ну, поняли теперь?

Врангель.

Пойми, кто можетъ!

Но объяснимся откровенно. Я

Уполномоченъ все покончить съ вами.

Пятнадцать тысячъ войска подъ командой

Рейнграфа ожидаетъ лишь приказа

Немедленно соединиться съ вами.

Приказъ я сообщу ему, какъ только

Мы съ вами на условіяхъ сойдемся.

Валленштейнъ.

Чего же канцлеръ отъ меня желаетъ?

Врангель (съ видомъ нершительности).

Двнадцать шведскихъ вамъ полковъ доврить!..

Вдь я своею головой отвчу,

Коль это все одинъ обманъ.

Валленштейнъ (съ движеніемъ горячности).

Полковникъ!

Врангель (продолжаетъ спокойно).

Я долженъ требовать, чтобъ вы формально

И окончательно порвали связи

Съ австрійскимъ императоромъ. Иначе

Мы вамъ не довряемъ шведскихъ войскъ.

Валленштейнъ.

Еще какія требованія будутъ?

Врангель.

Испанцевъ, врныхъ Габсбургскому дому,

Обезоружить, Прагу взять и шведамъ

Немедля сдать, а также крпость Эгеръ.

Валленштейнъ.

Какъ Прагу сдать? Нтъ, это черезчуръ

И не пойдетъ!— На Эгеръ я согласенъ,

Но Прагу — никогда! Другихъ гарантій

Разумно требуйте, я дать готовъ ихъ,

Но Прагу и Богемію я самъ

Съумю защитить.

Врангель.

О, безъ сомннья!

Но дло не въ защит. Даромъ тратить войско

И деньги намъ невыгодно.

Валленштейнъ.

Конечно.

Врангель.

А потому, пока убытковъ нашихъ

Не возмстятъ, у насъ въ залог Прага

Останется.

Валленштейнъ.

Ужели вы такъ мало

Намъ врите?

Врангель (встаетъ).

Да, шведамъ осторожность

Необходима съ нмцами: они насъ

Изъ-за моря призвали, мы спасли

Имперію отъ гибели и кровь

Свою мы проливали за свободу,

Религію и за святое слово

Спасителя, но наши вс заслуги

Ужъ позабыты, нами тяготятся,

На насъ, какъ на пришельцевъ, косо смотрятъ,

И съ радостью отсыпали бы намъ

Пригоршни золота, лишь бы домой

Мы убрались въ лса и горы наши.

Не за металлъ звенящій, какъ уда,

Мы короля лишились. Разв кровь

Героевъ шведскихъ проливалась въ битвахъ

За золото? Но и домой вернуться

Съ сухими лаврами мы не желаемъ.

Какъ граждане, хотимъ мы основаться

На почв той, которую король нашъ

Завоевалъ для насъ своею смертью.

Валленштейнъ.

Вы только справиться мн помогите

Съ врагами общими и не минетъ васъ

Богатый пограничный край.

Врангель.

Съ врагами

Мы справимся, а дружб нашей съ вами

Тогда конецъ. Мы знаемъ, ваша свтлость,

Хотя вы и скрываете отъ насъ,

Что тайные у васъ переговоры

Идутъ съ саксонцами. А если такъ —

Кто намъ поручится, что мы не будемъ

На жертву отданы ршеньямъ тайнымъ,

Которыя такъ тщательно скрывать

Отъ насъ считаютъ нужнымъ?

Валленштейнъ.

Канцлеръ вашъ

Уметъ выбирать пословъ! Другого

Упорнй васъ сыскать довольно трудно.

(Поднимается съ мста.)

Итакъ, полковникъ, что-нибудь другое

Придумайте. О Праг — ни полслова!

Врангель.

На это полномочій не имю.

Валленштейнъ.

Столицу вамъ мою отдать! Скоре

Ршусь я помириться съ государемъ.

Врангель.

Немного поздно!

Валленштейнъ.

Это отъ меня

Всегда зависитъ.

Врангель.

Да, дня три, четыре

Тому назадъ, зависло отъ васъ,

Но съ той минуты, какъ Сесинъ попался,

Ужъ не зависитъ больше.

(Видя, что Валленштейнъ, пораженный этими словами, молчитъ.)

Ваша свтлость,

Теперь мы вримъ вамъ, сомннья наши

Вчера покончились, когда узнали

Мы о Сесин. Такъ какъ этотъ листъ

Ручательствомъ намъ служитъ въ томъ, что войско

На вашей сторон, то нтъ причины

Не доврять вамъ. Изъ-за Праги намъ

Не расходиться же. Мы согласимся

Въ угоду вамъ занять лишь Старый Городъ,

А Ратчинъ пусть останется за вами.

Но Эгеръ долженъ быть намъ данъ, иначе

Не можетъ быть и рчи о союз.

Валленштейнъ.

Я долженъ врить вамъ, а вы мн — нтъ?

Подумаю о вашемъ предложеньи.

Врангель.

Мы только просимъ васъ не слишкомъ долго

Раздумывать. Вдь уже больше года

Переговоры тянутся, и если

И этотъ разъ не кончатся ничмъ,

То канцлеръ ихъ совсмъ прервать намренъ.

Валленштейнъ.

Вы слишкомъ ужъ торопите меня.

Подобный шагъ обдумать зрло нужно.

Врангель.

Удачу, ваша свтлость, не раздумье,

А быстрое ршенье принесетъ вамъ.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ VI-е.

Валленштейнъ, Терцкій и Илло возвращаются.

Илло.

Покончили со шведомъ?

Терцкій.

Согласились?

Илло.

Такимъ веселымъ онъ отсюда вышелъ.

Ты, значитъ, принялъ предложенье?

Валленштейнъ.

Нтъ,

Еще не кончили. И если взвсить

Вс обстоятельства, то лучше мн

Все это бросить.

Терцкій.

Это что за новость?

Валленштейнъ.

Жить милостію этихъ гордыхъ шведовъ

Невыносимо.

Илло.

Разв, какъ бглецъ,

Ты молишь ихъ о помощи? Ты имъ

Дашь больше, чмъ отъ нихъ получишь.

Валленштейнъ.

Про герцога Бурбона вы слыхали?

Онъ продался врагамъ своей страны

И воевалъ съ отечествомъ. И что же?—

Проклятіе, всеобщее презрнье

Его за то постигло.

Илло.

Разв ты

Въ такомъ же положеньи?

Валленштейнъ.

Знайте,— врность

Всего дороже человку, каждый

Считаетъ долгомъ мстить за вроломство.

Въ виду измны, даже ярость партій,

Ожесточенье сектъ, вражда и зависть

Стихаютъ, чтобъ на общаго врага,

На звря лютаго напасть, который

Прокрался въ огражденное жилище.

Одной своею силой и умомъ

Никто не защищенъ отъ тайной злобы.

Глаза лишь видятъ то, что впереди,

А за спиной — святая только врность

Намъ спину беззащитную хранитъ.

Терцкій.

Ты ниже ставишь самъ себя, чмъ шведы:

Они съ охотой вдь идутъ на сдлку.

И пращуръ Габсбурговъ, великій Карлъ,

Не такъ былъ совстливъ, когда Бурбона

Въ свои объятья принялъ. Всмъ извстно,

Что въ мір все вкругъ выгоды вертится.

ЯВЛЕНЕ VII-е.

Прежніе и графиня Терцкая.

Валленштейнъ.

Кто звалъ васъ? Женщины не кстати здсь.

Графиня.

Пришла я пожелать теб удачи.

Ужели слишкомъ рано я пришла?

Валленштейнъ (Терцкому).

Вели уйти ей, Терцкій.

Графиня.

Я ужъ разъ

Дала богемцамъ короля.

Валленштейнъ.

Таковскій

Былъ и король.

Графиня (Терцкому и Илло).

На чемъ же дло стало?

Терцкій.

Да вотъ не хочетъ герцогъ.

Графиня.

Какъ? Не хочетъ

Того, что долженъ?

Илло.

Хоть бы вы, графиня,

Его уговорили. Я пасую,

Когда о врности заходитъ рчь,

О совсти и о тому подобномъ.

Графиня.

Возможно ли? Пока передъ тобою

Лежалъ далекій путь къ неврной цли,

Ты смлъ былъ и ршителенъ, теперь же,

Когда мечта близка къ осуществленью,

Когда успхъ почти ужъ обезпеченъ,

Робть ты начинаешь? Значитъ, ты

На замыслы лишь смлъ, а на дла

Трусливъ? Прекрасно! Оправдай надежды

Враговъ твоихъ. Они охотно врятъ,

Что ты виновенъ въ замыслахъ преступныхъ,

И документами докажутъ это.

Но въ исполненье замысловъ кто жъ вритъ?

Они тогда бъ тебя боялись, уважали.

Безуміе какое! Ты зашелъ

Такъ далеко, ужъ обвиненье пало

На голову твою — и вдругъ назадъ

Ты отступаешь и теряешь все.

Самъ по себ твой замыслъ — преступленье

И… заурядное. Осуществленный,

Онъ въ подвигъ превратится и прощенье

Всеобщее заслужитъ при удач.

Исходъ событій — Божій приговоръ.

Камердинеръ (входитъ).

Полковникъ Пикколомини.

Графиня (поспшно).

Не время.

Валленштейнъ.

Нельзя теперь, въ другой разъ пусть приходитъ.,

Камердинеръ.

Онъ проситъ допустить лишь на минуту:

Есть дло важное.

Валленштейнъ.

И въ самомъ дл,

Пожалуй, важное. Приму его.

Графиня (со смхомъ).

Да, важное, конечно, для него,

А ты и подождешь.

Валленштейнъ.

Но въ чемъ же дло?

Графиня.

Узнаемъ посл, а теперь подумай,

Какъ съ Врангелемъ покончить.

(Камердинеръ уходитъ.)

Валленштейнъ.

Если бъ выборъ

Еще возможенъ былъ, какой-нибудь исходъ

Изъ положенья этого — охотно бъ

Я крайности избгнулъ.

Графиня.

Если ты

Лишь этого желаешь, то такой

Исходъ возможенъ. Врангеля сейчасъ же

Отправь ни съ чмъ, навки откажись

Отъ прежнихъ замысловъ, чистосердечно

Покайся и начни другую жизнь.

Вдь есть и добродтели герои,

Какъ есть герои славы. Отправляйся

Сейчасъ же къ государю, да смотри,

Не позабудь, какъ можно больше денегъ

Съ собою захватить. Уврь ихъ тамъ,

Что ты испытывалъ лишь врность войска,

А шведовъ, молъ, дурачилъ.

Илло.

Даже это

Ужъ не поможетъ, только сложитъ онъ

На плаху голову.

Графиня.

Ну, это врядъ ли.

Они уликъ настолько не имютъ,

Чтобы формально осудить его,

А произвола захотятъ избгнуть.

Они рукою на него махнутъ,

И вотъ чмъ кончится: король венгерскій

Изъ Вны явится и приметъ должность,

Къ присяг новой приведетъ войска,

А герцогъ безъ дальнйшихъ объясненій

Сойдетъ со сцены, и путемъ обычнымъ

Пойдутъ дла, исчезнетъ только герцогъ.

Съ достоинствомъ спокойно онъ удетъ

Въ свои помстья. Тамъ-то жизнь пойдетъ!—

Охоты, конные заводы, стройки.

Онъ окружитъ себя придворнымъ штатомъ,

Съ ключами камергеровъ заведетъ,

Начнетъ онъ задавать пиры, банкеты,

Ну, словомъ — королемъ великимъ станетъ

Въ размрахъ маленькихъ. За скромность же,

Съ которой онъ суметъ примириться

Съ своею ролью, не желая больше

Имть значенья, и его въ поко

Оставятъ, и до смерти будетъ онъ

Казаться важнымъ принцемъ. Въ самомъ дл,

Что жъ онъ такое?— Онъ одинъ изъ новыхъ

Людей, весьма недавно всплывшихъ вверхъ,

Благодаря войн, онъ креатура

Дворцовой милости, которой только стоитъ

Кивнуть,— и вотъ вамъ новый графъ и герцогъ.

Валленштейнъ (встаетъ въ сильномъ волненіи).

Благіе духи, укажите выходъ

Изъ этой крайности и путь такой,

Которымъ я бы въ силахъ былъ идти!

Я не могу, подобно многимъ празднымъ

Героямъ слова, съ языка которыхъ

Не сходитъ добродтель, жить однимъ

Сознаньемъ чистой совсти, и видя,

Какъ счастіе ускользаетъ отъ меня,

Я не могу сказать великодушно:

Ступай, ты мн не нужно! Я погибну,

Живя въ бездйствіи. На все готовъ я,

На жертвы, на опасности, чтобъ только

Избгнуть преступленія. Но мысль,

Что я ничтожно, жалко такъ покончу,

Начавши такъ блистательно, что міръ

Смшаетъ мое имя съ легіономъ

Тхъ жалкихъ личностей, что день одинъ

Цвтутъ и увядаютъ,— эта мысль

Ужасна. Нтъ, ужъ лучше пусть потомство

Съ проклятьемъ вспоминаетъ обо мн,

Пусть имя Фридланда послужитъ выраженьемъ

Всего преступнаго…

Графиня.

Но я не вижу,

Что тутъ преступнаго. Пусть свтлый умъ твой!

Разгонитъ эти призраки ночные,

Рожденные мечтою суеврной.

Ты обвиненъ въ измн, справедливо

Иль нтъ — не въ томъ теперь вопросъ. Но есл!

Ты выпустишь изъ рукъ ту силу,

Которой обладаешь, ты погибъ.

Скажи, пожалуйста, гд въ цломъ мір

Найдешь ты кроткое такое существо,

Которое бы жизнь не защищало,

Чмъ можетъ. Крайность извиняетъ все.

Валленштейнъ.

Какъ милостивъ ко мн былъ Фердинандъ,

Какъ онъ любилъ меня! Изъ всхъ имперскихъ

Князей я самымъ близкимъ былъ ему,

Онъ отличалъ меня — и такъ покончить!

Графиня.

Объ мелочахъ ты помнишь, а забылъ

Объ оскорбленіяхъ. Ужели мн

Напоминать теб, какъ въ Регенсбург

Ты награжденъ былъ за свои заслуги?

Стараясь возвеличить Фердинанда,

Ты на себя проклятье всхъ народовъ

Имперіи навлекъ, къ теб враждою

Дышала вся Германія за то, что

Всю жизнь свою ты посвятилъ ему.

И въ ту грозу, что въ Регенсбургскій сеймъ

Скопилась надъ тобой, ты въ немъ опору

Лишь могъ найти, а онъ тебя покинулъ,

Пожертвовалъ тобою въ угожденье

Баварцу гордому — тобой баварцу!

Не говори, что возвращеньемъ сана

Онъ эту тяжкую обиду смылъ.

Поврь, не доброе расположенье,

Но горькая нужда заставила его

Вручить теб опять ту власть и силу,

Которую теперь онъ такъ охотно

Отнять желалъ бы.

Валленштейнъ.

Да, я знаю самъ,

Что я совсмъ не дружб Фердинанда

Обязанъ этой властію, и если

Я ей воспользуюсь ему во вредъ,

То этимъ не довріе нарушу.

Графиня.

Довріе и дружба! Ты имъ нуженъ былъ.

Лишь крайность и суровая нужда,

Которая всегда людей великихъ,

Хотя бъ изъ черни, вызываетъ къ власти —

Вотъ кто тебя на этотъ постъ поставилъ.

А при двор лакеевъ только любятъ,

Да куколъ, пляшущихъ по дудк,

И держатъ ихъ, пока возможность, есть.

Но въ грозный часъ, когда суровый голосъ

Нужды зоветъ, когда пустая вншность

Ужъ ни къ чему, а нуженъ умъ и дло —

Они невольно отдаются въ руки

Гиганта-генія, который можетъ

Законамъ лишь природы подчиняться,

Да самому себ, но ихъ условій

И знать не хочетъ.

Валленштейнъ.

Это правда, правда!

Они вдь знали, что за человкъ я,

Я не лицомъ товаръ имъ продавалъ

И думалъ, что не стоило труда

Скрывать отъ нихъ мой смлый образъ мысли.

Графиня.

Напротивъ — ты всегда внушалъ боязнь имъ.

Какъ вчно врный самому себ,

Ты правъ, а вся вина лежитъ на нихъ,

Которые, боясь тебя, ршились

Дать въ руки власть теб. Каковъ бы ни былъ

Характеръ человка, если онъ

Себ не измняетъ, онъ и правъ.

Виновенъ тотъ лишь, кто въ противурчьи

Съ самимъ собой. Ты разв былъ инымъ,

Когда ты, какъ гроза, тому лтъ восемь

Прошелъ по всей Германіи съ мечомъ

И пламенемъ? Надъ каждою страною

Ты потрясалъ бичомъ, ты издвался

Надъ правомъ и порядкомъ, признавая

За силой лишь свое значенье права.

И всхъ, кто возвышался чмъ-нибудь

Въ своей стран, ты въ грязь топталъ ногами,

Чтобъ власть султана твоего упрочить.

Тогда-то нужно было сокрушить

Твой духъ высокомрный и къ порядку

Призвать тебя. А что же Фердинандъ?—

Онъ императорской своей печатью

Скрплялъ спокойно эти злодянья,

Въ нихъ видя пользу лично для себя.

Ужели то, что восемь лтъ назадъ

Считалось подвигомъ, служа на пользу

Его величеству, теперь вдругъ стало

Преступнымъ, обратясь ему во вредъ?

Валленштейнъ (встаетъ).

Да, если съ этой стороны смотрть

На дло — это такъ. Моей рукою

Онъ совершалъ въ имперіи дла,

Идущія въ разрзъ со всякимъ правомъ

И совстью, и даже титулъ князя

Я за такія получилъ заслуги,

Которыя злодйствами врнй

Назвать бы нужно.

Графиня.

Да. А потому

О прав и обязанностяхъ рчи

Не можетъ быть между тобой и имъ,

Но лишь объ обстоятельствахъ и сил.

Настало время подвести итогъ

Твоихъ расчетовъ, даже и планеты

Сулятъ побду и съ небесъ какъ будто

Зовутъ тебя на подвигъ. Неужели

Напрасно изучалъ ты столько лтъ

Законы ихъ движенья? Для забавы

Одной веллъ изобразить на стнахъ

Небесный сводъ и зодіакъ и эти

Таинственныя статуи поставилъ

Семи властителей судебъ? Такъ, значитъ,

Наука эта лишена значенья,

Ты самъ не вришь ей, когда въ такую

Минуту и она не можетъ даже

Тебя заставить дйствовать, какъ должно?

Валленштейнъ.
(Въ продолженіе послдней рчи графини, ходившій взадъ и впередъ въ сильномъ волненіи, вдругъ останавливается и прерываетъ ее.)

За Врангелемъ пошлите. Нарядить

Сейчасъ же трехъ гонцовъ.

Илло.

Ну, слава Богу!

(Поспшно уходитъ.)

Валленштейнъ.

Нашъ общій съ нимъ злой геній пусть караетъ

Его моей рукой, служившей долго

Орудіемъ его властолюбивыхъ

Стремленій. Но и мн не избжать

Кинжала мщенья. Кто сетъ зубы

Дракона, тотъ не жди отрадной жатвы:

Въ самомъ себ преступное дянье

Ужъ носитъ кару, это — вчный страхъ

И ожиданья мщенія въ грядущемъ.

— Онъ врить мн не можетъ, стало быть,

И мн нельзя назадъ — такъ будь, что будетъ

Судьбы не избжать, а наша воля

Лишь исполнитель роковой ея.

(Терскому.)

Пусть Врангель въ кабинетъ ко мн придетъ.

Гонцовъ я самъ отправлю. Да пошли

Ко мн Октавіо.

(Графин, замтя на ея лиц торжество.)

Не торжествуй!

Завистливы, ревнивы силы рока,

Увренность въ побд посягаетъ

На ихъ права. Мы совершимъ посвъ,

И что взойдетъ, отрада или горе,

Заран знать нельзя, исходъ покажетъ.

(Съ его уходомъ опускается занавсъ.)

ДЙСТВЕ -е.

Комната у Валленштейна.

ЯВЛЕНЕ -е.

Валленштейнъ, Октавіо Пикколомини, вскор потомъ М. Валленштейнъ.

Онъ пишетъ мн изъ Линца, что больнымъ

Лежитъ тамъ, между тмъ какъ въ Фраунберг

Скрывается у Галласа. Обоихъ

Заарестуй и перешли ко мн.

Ты станешь во глав полковъ испанскихъ,

Такъ не забудь же: вчно длай сборы,

Но не кончай ихъ. Если жъ понуждать

Тебя начнутъ идти противъ меня,

Ты говори: иду, а самъ — ни съ мста.

Я знаю, что ты самъ вполн доволенъ

Такой пассивной ролью въ этомъ дл.

Ты любишь сохранять, пока возможно,

Наружный видъ, и рзкіе шаги

Теб не по душ, а потому-то

И выбралъ я теб такую роль.

На этотъ разъ ты мн полезенъ будешь

Своимъ бездйствіемъ. А если счастье

Въ мою склонится пользу, ты ужъ знаешь,

Что нужно длать.

(Входитъ таксъ.)

Ну, прощай, старикъ!

Сегодня же отправься въ ночь, возьми

Моихъ коней, а Максъ пока со мною

Останется. Прощайся съ нимъ короче:

Вдь скоро свидимся мы вс опять

И весело, и счастливо.

Октавіо (сыну).

Съ тобою

Еще поговоримъ мы до отъзда.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ -е.

Валленштейнъ, Максъ.

Максъ (подходя къ Валленштейну).

Пришелъ я, генералъ.

Валленштейнъ.

Я уже больше

Не генералъ твой, если ты на служб

Его величества.

Максъ.

Такъ вы ршили

Оставить войско?

Валленштейнъ.

Службу Фердинанду

Оставить я ршилъ.

Максъ

И войско также?

Валленштейнъ.

Напротивъ — войско привязать къ себ

Еще тснй и крпче я надюсь

(Садится.)

Да, Максъ, я не хотлъ съ тобой объ этомъ

Заран говоритъ, до наступленья

Минуты дйствовать. Къ добру и правд

Вы, юноши, такъ чутки. Убжденья

Свои на дл примнять отрадно,

Когда ни колебаній, ни сомнній

Не можетъ быть. Но тамъ, гд изъ двухъ золъ

Одно приходится избрать, гд сердце

Не можетъ безраздльно изъ взаимной

Борьбы обязанностей выйти,— тамъ

Необходимость — благо, и она теперь

Настала. Не гляди назадъ, въ былое —

Ужъ не поможетъ, но гляди впередъ,

Не размышляй, а дйствовать готовься.

Мою погибель при двор ршили,

Такъ я намренъ ихъ предупредить.

Мы съ шведами въ союзъ вступаемъ. Люди

Они отличные и честные друзья.

(Останавливается, ожидая отвта Макса.)

Ты этимъ пораженъ? Не отвчай мн,

Но успокойся прежде и обдумай.

(Валленштейнъ встаетъ и уходитъ въ глубину сцены. Максъ, нравственно пораженный, нкоторое время стоитъ неподвижно. При первомъ движеніи его, Валленштейнъ возвращается и становится противъ него.)

Максъ.

Сегодня въ первый разъ я долженъ быть

Самостоятеленъ. До сей поры

Я самъ не избиралъ своей дороги,

На васъ смотрлъ я, герцогъ, и я врилъ,

Что слдовать за вами — это долгъ мой.

Но вы теперь заставили меня

На собственное сердце положиться

И сдлать тяжкій выборъ между вами

И совстью.

Валленштейнъ.

До сей поры судьба

Тебя леляла, ты могъ, играя,

Быть вренъ долгу, сердце безраздльно

Влеченьямъ благороднымъ отдавалось,

Но миновало это. Два пути

Враждебно разошлись, и противъ долга

Поднялся долгъ другой. Зажглась война

Межъ императоромъ твоимъ и мною —

На чьей ты сторон?

Максъ.

Но разв это

Война? О, нтъ!— Война, какъ Божій бичъ,

Ужасна, но она и справедлива

Какъ Божій бичъ. Но можно ли назвать

Войной возстанье противъ государя

Съ его же войскомъ. Боже мой, какая

Вдругъ перемна! Мн ли подобаютъ

Такія рчи? Съ кмъ же?— Съ вами, герцогъ.

Вдь вы, какъ путеводная звзда,

Сіяли въ жизни мн. Какой ужасный

Переворотъ вы вызвали во мн!

Какъ мн отвыкнуть отъ святой привычки

Повиновенья вамъ, отъ уваженья

Глубокаго, которое срослось

Съ моей душой? Нтъ — отвратите взоръ вашъ:

Какую-то божественную власть

Онъ сохранилъ надъ чувствами моими,

Хотя душа расторгла эти узы

Съ жесткой болью.

Валленштейнъ.

Выслушай меня,

Мой милый Максъ.

Максъ.

Оставьте этотъ замыслъ.

Вашъ благородный образъ чуждъ еще

Безчестной мысли, чистота души

Сіяетъ въ гордомъ взор, не пятнайте

Ея мечтой преступной. Пусть соблазнъ,

Какъ тяжкій сонъ, исчезнетъ. Сны такіе

Порою снятся намъ, чтобъ твердость духа

Подвергнуть испытанію. Такія

Минуты слабости съ людьми бываютъ,

Но чувство долга побдить должно.

О, нтъ, вы такъ не кончите! Вы этимъ

Въ глазахъ людей навки бъ очернили

И геній и могучую свободу,

Вы оправдали бъ жалкій предразсудокъ

Толпы, которая не хочетъ врить

Въ возможность благороднаго въ свобод

И немощи людской лишь довряетъ.

Валленштейнъ.

Да, міръ меня осудитъ безпощадно.

Все, что ты только можешь возразить мн,

Я уже самъ обдумалъ. Врь мн, всякій

Избгнулъ бы охотно, если бъ могъ,

Подобной крайности, но въ положеньи

Моемъ нтъ выбора: или погибнуть,

Или насиліемъ спастись я долженъ.

Максъ.

Когда на то пошло, то сохраните

Свой постъ наперекоръ монаршей вол.

До мятежа дойдите. Не одобрю

Я этого, но извинить могу

И даже самъ приму участье. Только

Измнникомъ не будьте — это слово

Я высказать осмлился — не будьте

Измнникомъ! Вдь это не проступокъ,

Къ которому насъ пылкость увлекаетъ.

Измна — это гнусно, это, черно,

Какъ самый адъ!

Валленштейнъ (съ нахмуреннымъ челомъ, но сдержанно).

Не осторожно юность

Обходится со словомъ, а словами,

Какъ остріемъ меча, играть опасно.

Вы, молодежь, въ сужденьи о вещахъ

Фантазію свою берете мркой.

Слова: безчестный, честный, злой и добрый

Не сходятъ съ вашихъ устъ, и все, что ваша

Фантазія лишь видитъ въ темномъ смысл

Подобныхъ словъ, вы придаете вещи.

Міръ тсенъ, широко воображенье.

Легко въ немъ мыслямъ уживаться рядомъ,

Не такъ вещамъ въ пространств. Изъ-за мста

Он тснятъ другъ друга. Кто не хочетъ

Быть изгнаннымъ, самъ долженъ изгонять,

И перевсъ лишь сила доставляетъ.

— Кто въ жизни чуждъ желаній, кто легко

Отъ всякой цли можетъ отказаться,

Тотъ съ саламандрами въ огн живетъ,

Въ стихіи чистой, оставаясь чистымъ.

Изъ вещества грубй огня я созданъ,

А потому меня влечетъ къ земл.

Земля жъ принадлежитъ не духамъ неба,

Но злому духу. Вс дары небесъ

Суть блага общія, ихъ свтъ отраденъ,

Но никого обогатить не можетъ:

Въ небесномъ царств собственности нтъ.

Но золото и камни дорогіе

Исторгнуть нужно у коварныхъ духовъ,

Гнздящихся въ подземномъ вчномъ мрак.

Безъ жертвъ тхъ духовъ ублажить нельзя,

И кто имъ служитъ, тотъ не можетъ чистымъ

Душой остаться.

Максъ.

О, страшитесь этихъ

Коварныхъ силъ! Он не держатъ слова,

Он васъ въ бездну увлекутъ. Не врьте,

Остерегайтесь ихъ. Вернитесь снова

Къ обязанностямъ вашимъ. Сдлать это

Вы можете. Меня пошлите въ Вну,

И я васъ съ государемъ примирю.

Онъ васъ не знаетъ, я давно васъ знаю,

Я объясню ему и возвращу вамъ

Его довріе.

Валленштейнъ.

Нтъ, Максъ, ужъ поздно!

Ты вдь еще не знаешь, что случилось.

Максъ.

А если поздно, если до того

Дошло, что только преступленье можетъ

Спасти васъ — о, тогда падите съ честью,

Какъ и стояли. Съ блескомъ вамъ возможно

Сойти со сцены, сдлайте же это,

И съ чистой совстью. Уже довольно

Вы жили для другихъ, пора пожить вамъ

И для себя, а я свою судьбу

Соединяю съ вашей.

Валленштейнъ.

Поздно, поздно!

Пока ты здсь слова напрасно тратишь,

Мои гонцы летятъ ужъ въ Прагу, въ Эгеръ.

Такъ примирись же съ этимъ: мы иначе

Не можемъ дйствовать. Съ душою твердой,

Съ достоинствомъ должны мы то исполнить,

Что неизбжно. Чмъ проступокъ мой

Предосудительнй того, что Цезарь,

Великій Цезарь сдлалъ. Точно такъ же

Повелъ онъ противъ Рима легіоны,

Которые ему доврилъ Римъ.

Сложи онъ мечъ свой, онъ погибъ бы такъ же,

Какъ я погибну, если допущу

Себя обезоружить. Да, во мн живетъ,

Я чувствую, духъ Цезаря, и дайте

Мн счастье Цезаря — мирюсь я съ прочимъ.

(Максъ, стоявшій до сего времени въ мучительной внутренней борьб, быстро входитъ. Валленштейнъ съ изумленіемъ и замшательствомъ глядитъ ему во слдъ и погружается въ глубокую задумчивость).

ЯВЛЕНЕ III-е.

Валленштейнъ, Терскій, вскор потомъ Илло.

Терцкій.

Максъ Пикколомини отсюда вышелъ?

Валленштейнъ.

Гд Врангель?

Терцкій.

Онъ ухалъ.

Валленштейнъ.

Такъ поспшно?

Терцкій.

Онъ словно какъ сквозь землю провалился.

Когда онъ вышелъ отъ тебя, хотлъ я

Еще поговорить съ нимъ, а его

И слдъ простылъ. Я думаю, самъ черный

Былъ въ образ его, вдь человкъ

Не можетъ такъ исчезнуть.

Илло (входитъ).

Правда ли,

Что старый этотъ чортъ по твоему

Приказу детъ?

Терцкій.

Кто? Октавіо?

Куда? Зачмъ?

Валленштейнъ.

Онъ детъ въ Фрауенбергъ

Командовать испанскими полками.

Терцкій.

Избави Богъ тебя отъ этой мысли!

Илло.

Лисиц этой ты доврить войско

Желаешь, упустить ее изъ глазъ

Теперь, въ такую важную минуту?

Терцкій.

О, ради Бога откажись отъ этой

Безумной мысли!

Валленштейнъ.

Странные вы люди!

Илло.

Хоть этотъ разъ послушайся совта,

Не отпускай его.

Валленштейнъ.

Съ какой же стати

Я этотъ разъ ему не врить буду,

Когда до сихъ поръ врилъ постоянно?

Ужели мн изъ-за какой-то вашей

Фантазіи пустой вдругъ измнить

Мое давнишнее о немъ сужденье?

Вдь я не женщина и, если врилъ

Ему до сихъ поръ, то и нынче врю.

Терцкій.

Зачмъ же именно его ты хочешь

Туда послать. Вдь есть другіе люди.

Валленштейнъ.

Да, именно его я посылаю

На это дло: онъ къ нему пригоденъ.

Илло.

Онъ для тебя всегда на все пригоденъ.

Извстно — итальянецъ!

Валленштейнъ.

Я вдь знаю —

Обоихъ вы не любите за то,

Что я люблю и уважаю ихъ

И видимо вамъ всмъ предпочитаю.

Они у васъ бльмомъ сидятъ въ глазу,

Но мн до вашей зависти нтъ дла.

Вы можете любить и ненавидть

Другъ друга, какъ хотите, вашимъ чувствамъ

Предоставляю полную свободу,

Но цну каждаго изъ васъ я знаю.

Илло.

Онъ не удетъ — въ дребезги колеса

Я разломать велю.

Валленштейнъ.

Потише, Илло!

Терцкій.

И Квестенбергъ, пока здсь оставался,

Все время съ нимъ шептался.

Валленштейнъ.

Знаю это.

Я самъ веллъ ему быть съ Квестенбергомъ.

Терцкій.

А то, что тайные гонцы къ нему

Приходятъ отъ Галласа, это знаешь?

Валленштейнъ.

Неправда! Ложь!

Илло.

Съ открытыми глазами

Ты ничего не видишь.

Валленштейнъ.

Вра эта

Основана на знаніи глубокомъ,

И не теб ее поколебать!

Ужъ если онъ, Октавіо, фальшивитъ,

То лжетъ и астрологія. Судьба,

Сама судьба ручательство дала мн,

Что онъ изъ всхъ друзей моихъ врнйшій.

Илло.

А что ручательство судьбы не лжетъ,

На это ты ручательство имешь?

Валленштейнъ.

Случаются минуты въ нашей жизни,

Когда мы къ міровому духу ближе

Обыкновеннаго стоимъ и можемъ

Судьб вопросы предлагать. Такая

Минута выпала и мн на долю:

Въ ночь передъ битвой Лютценской, когда я

Стоялъ подъ деревомъ и, погруженный

Въ глубокую задумчивость, глядлъ

Передъ собою вдаль. Огни палатокъ

Мерцали тускло сквозь туманъ густой,

И тишину ночную нарушалъ

Лишь окликъ часовыхъ однообразный

И заунывный. Вдругъ вся жизнь

Минувшая, какъ цлый рядъ видній,

Воскресла въ памяти, и въ вщемъ дух

Съ предчувствіемъ того, чмъ завтра бой

Окончится, виталъ и смутный образъ

Далекаго грядущаго. И вотъ

Я самъ себ сказалъ тогда: подъ властью

Твоею тысячи, и вс они

Доврчиво судьбу свою связали

Съ твоей судьбой, какъ игроки на карту,

Такъ и они на голову твою

Надежды вс на счастье возложили.

Но долженъ день настать, когда судьба

Разсетъ ихъ, и лишь немного врныхъ

Друзей со мной останется. Хотлъ бы

Я знать, кто въ этомъ лагер всхъ больше

Мн преданъ. Дай, судьба, мн указанье:

Того, кто завтра утромъ прежде всхъ

Мн выкажетъ любовь, считать я буду

Врнйшимъ. Съ этой мыслью я заснулъ.

И тяжкій сонъ приснился мн: сраженье

Во всемъ разгар шло, въ ужасной свалк

Мой конь убитъ былъ, я съ него упалъ,

И надо мной пронесся, словно буря,

Кавалерійскій полкъ. Копыта лошадей

Топтали грудь мою, въ предсмертной мук

Я задыхался. Вдругъ рука меня

Спасительно коснулась… Я проснулся,

Гляжу — ужъ разсвло, а надо мною

Стоитъ Октавіо. Послушай, братъ,—

Сказалъ онъ мн,— не зди ныньче въ битву

На ворономъ, возьми коня другого,

Прошу тебя: мн сонъ дурной приснился.

Я такъ и сдлалъ, взялъ коня другого,

И быстрота его спасла меня

Отъ Баннера, который по пятамъ

Гнался за мной съ драгунскимъ эскадрономъ.

Мой родственникъ въ тотъ день на ворономъ

Похалъ въ битву, но съ тхъ самыхъ поръ

Я ни его, ни вороного больше

Ужъ не видалъ.

Илло.

Все это лишь случайность.

Валленштейнъ.

Случайности нтъ въ мір: то, въ чемъ мы

Слпой и неразумный видимъ случай,

То изъ глубокихъ родниковъ природы

Проистекаетъ. Разъ и навсегда

Ршилъ я, что Октавіо мой геній

Хранитель. Не теряйте жъ словъ напрасно.

(Направляется къ выходу,)

Терцкій.

Хоть то спасибо, что у насъ въ залог

Остался Максъ.

Илло.

Да, онъ не улизнетъ

Живымъ отсюда!

Валленштейнъ (остановившись, оборачивается).

Право, вы, какъ бабы,

Которыя, за слово ухватившись,

Твердятъ одно и то же, хоть ты цлый часъ

Резоны въ голову вбивай имъ.— Знайте,

Что длъ и помышленій человка

Нельзя сравнить съ слпымъ движеньемъ волнъ

Морскихъ, которыхъ только прихоть втра

Вздымаетъ. Нтъ, источникъ длъ людскихъ

Есть внутренній нашъ міръ, нашъ микрокосмъ,

Который неизбжно ихъ рождаетъ,

Какъ дерево рождаетъ цвтъ и плодъ,

И случай ихъ предотвратить не можетъ.

И если этотъ внутренній родникъ

Извстенъ мн, то мн извстны также

Вс мысли, вс желанья человка.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ IV-е.

Комната въ квартир Пикколомини.
Октавіо въ дорожномъ плать, Адъютантъ.

Октавіо.

Готовли взводъ?

Адъютантъ.

Готовъ и ждетъ внизу

Приказа вашего.

Октавіо.

Надежны люди?

Вы изъ какого взяли ихъ полка?

Адъютантъ.

Вс Тифенбаха.

Октавіо.

Этотъ полкъ надеженъ.

Пусть на двор стоятъ, но такъ, чтобъ ихъ

Не видно и не слышно было.

А чуть услышите звонокъ, сейчасъ же

Домъ оцпить, ворота на запоръ

И кто бы не попался — арестуйте.

(Адъютантъ уходитъ.)

Надюсь безъ ихъ помощи покончить:

Разсчетъ мой вренъ, но въ такихъ длахъ,

Гд государя интересъ замшанъ,

Предосторожность лишняя полезнй,

Чмъ вовсе безъ нея.

ЯВЛЕНЕ V-е.

Октавіо, Изолани входитъ.

Изолани.

Вотъ я пришелъ. А кто жъ еще изъ нашихъ?

Октавіо (таинственно).

Сперва мн бы хотлось съ вами, графъ,

Поговорить.

Изолани (таинственно).

А! значитъ — поршили?

Князь что-нибудь желаетъ предпринять?

Доврьтесь мн, на дл испытайте —

Насколько я надеженъ.

Октавіо.

Можетъ быть.

Изолани.

Поврьте мн, товарищъ, не изъ тхъ я,

Что храбры на словахъ, а чуть до дла

Дойдетъ — такъ и давай Богъ ноги. Я

Всмъ герцогу обязанъ, онъ, какъ другъ,

Со мною поступилъ и смло можетъ

Онъ положиться на меня.

Октавіо.

Увидимъ.

Изолани.

Но будьте осторожны: здсь не вс

Такъ думаютъ, какъ я, здсь очень много

Такихъ, что за одно стоятъ съ дворомъ,

И полагаютъ, что присяга та,

Въ которую втянули ихъ обманомъ,

Не можетъ ихъ обязывать.

Октавіо.

Вотъ какъ!

Скажите, кто же именно тамъ мыслитъ?

Изолани.

Да нмцы вс, чтобъ чортъ побралъ ихъ! Так

И Эстергази, Кауницъ, Деодатъ —

И т толкуютъ, что необходимо

Двору повиноваться.

Октавіо.

Очень радъ.

Изолани.

Вы рады?

Октавіо.

Да,— тому, что государь

Такихъ достойныхъ слугъ еще иметъ.

Изолани.

Не смйтесь: это не плохіе люди.

Октавіо.

Конечно. Боже упаси смяться!

Я радъ душой, что многіе стоятъ

За дло правое.

Изолани.

Да какъ же это?

Да разв вы?— На коего же чорта

Сюда попалъ я?

Октавіо.

Чтобы дать отвтъ

Прямой и ясный, другъ вы, или врагъ

Его величества.

Изолани (гордо),

Я дамъ отвтъ

Тому на это, кто иметъ право

Подобные вопросы предлагать мн.

Октавіо.

Что я имю это право — вотъ

Вамъ этотъ документъ покажетъ.

(Подаетъ ему листъ.)

Изолани (взглянувъ на листъ).

Какъ?

Печать и подпись государя?…

Октавіо.

Да. Читайте.

Изолани.

‘Повелваемъ шефамъ всхъ полковъ

Приказамъ графа Пикколомини

Повиноваться, какъ бы исходящимъ

Отъ насъ самихъ…’ Гмъ! Какъ же это такъ?

Вдь я… я это… Честь имю васъ

Поздравить.

Октавіо.

Подчиняетесь приказу?

Изолани.

Я… какъ же это? Это такъ меня

Ошеломило. Дайте срокъ подумать.

Октавіо.

Не больше двухъ минутъ.

Изолани,

О, Боже мой!

Вдь это дло…

Октавіо.

Ясное, простое.

Вы объявить должны, желаете ли вы

Остаться вашему монарху врнымъ,

Иль быть измнникомъ.

Изолани.

О, Боже мой!

Да кто жъ толкуетъ объ измн?

Октавіо.

Герцогъ.

Онъ сталъ измнникомъ. Онъ передать

Врагамъ намренъ войско. Отвчайте

Не обинуясь, вы хотите также

Монарху измнить, продаться шведамъ?

Хотите?

Изолани.

Что за мисль! Я — измнить

Его величеству! Да разв я сказалъ?

Когда же я сказалъ такое слово?

Октавіо.

Еще вы не сказали, нтъ еще,

Я только жду, не скажете ли вы.

Изолани.

Ну вотъ, я радъ душевно, что вы сами

Свидтелемъ того, что этихъ словъ

Я не сказалъ.

Октавіо.

И такъ вы отречетесь

Отъ герцога?

Изолани.

Коль скоро онъ измнникъ,

Онъ этимъ самъ вс связи разрываетъ.

Октавіо.

И вы ршитесь встртиться съ нимъ въ битв?

Изолани.

Онъ сдлалъ мн добро, но если онъ

Злодй — чортъ побери его! Вс счеты

Мои съ нимъ кончены.

Октавіо.

Я очень радъ,

Что вы къ добру склонились. Ныньче ночью

Со всми легкими полками тихо

Извольте выступить, и чтобъ казалось,

Что герцогъ самъ приказъ вамъ этотъ отдалъ.

Въ Фраунберг сборный пунктъ, графъ Галласъ тамъ

Самъ сообщитъ дальнйшіе приказы.

Изолани.

Исполню. Не забудьте жъ государю

Словцо замолвить о моемъ усердьи.

Октавіо.

Скажу.

(Изолани уходитъ. Входящему камердинеру.)

Полковникъ Буттлеръ? Пусть войдетъ.

Изолани (возвращается).

Надюсь, графъ, вы извините мн,

Что я былъ грубоватъ. Ей Богу я

Никакъ не думалъ, что съ такою важною

Особой говорю.

Октавіо.

Оставимъ это.

Изолани.

Вы знаете, что я старикъ веселый,

И если за бутылкою вина

Порой срывалось у меня словечко

Неосторожное на счетъ двора,

То вдь безъ умысла…

Октавіо.

Не безпокойтесь.

(Изолани уходитъ.)

Съ нимъ удалось. Когда бъ съ другими также!

ЯВЛЕНЕ VI-е.

Октавіо, Буттлеръ.

Буттлеръ.

Что вамъ угодно приказать мн, графъ?

Октавіо.

Добро пожаловать, полковникъ Буттлеръ,

Какъ гость и другъ.

Буттлеръ.

Честь слишкомъ велика.

(Оба садятся.)

Октавіо.

Вчера вы холодно на мой привтъ

Мн отвчали, онъ былъ принятъ вами

За вжливость пустую, но вполн онъ

Былъ искренъ, изъ сердца излился.

Мы время тяжкое переживаемъ,

Всмъ честнымъ бы въ одно сплотиться надо.

Буттлеръ.

Единомысліе сплотить лишь можетъ.

Октавіо.

Вс честные должны единомыслить.

Вмнить могу я человку то лишь,

Что хладнокровно, зная совершилъ онъ.

Но роковая сила заблужденій

Нердко съ праваго пути сводила

И самыхъ лучшихъ. Вы въ Фраунберг были —

О чемъ графъ Галласъ велъ бесду съ вами?

Скажите прямо, онъ мой лучшій другъ.

Буттлеръ.

Онъ время и слова терялъ напрасно.

Октавіо.

Мн это жаль! Его совтъ хорошъ былъ,

И я бы самъ такой же точно далъ вамъ.

Буттлеръ.

Нтъ, не трудитесь: мн прискорбно будетъ

Не оправдать увренности вашей.

Октавіо.

Не будемъ тратить время, откровенно

Поговоримъ. Вы знаете, что герцогъ

Измну замышляетъ. Даже больше

Скажу вамъ: онъ ужъ совершилъ измну,

Онъ съ шведами уже вступилъ въ союзъ,

Гонцы его летятъ ужъ въ Прагу, въ Эгеръ,

А завтра онъ намренъ насъ вести

Къ врагамъ, но страшно ошибется.

Его величество иметъ здсь друзей,

Не дремлющихъ и врныхъ, ихъ союзъ,

Хотя невидимъ, но могучъ и крпокъ.

Вотъ манифестъ. Опалу изрекая

Надъ герцогомъ, онъ призываетъ всхъ

Благонамренныхъ стать подъ моимъ

Начальствомъ. Избирайте же теперь:

Хотите ли вы съ нами ополчиться

Въ защиту правды, или вмст съ нимъ

Подвергнуться за злое дло кар?

Буттлеръ (встаетъ).

Его судьба моя!

Октавіо.

И это ваше

Ршенье окончательное?

Буттлеръ.

Да.

Октавіо.

Подумайте, пока еще есть время.

Навки я похороню въ груди

Поспшно вами сказанное слово.

Назадъ его возьмите, измните

Ршенье ваше: вы ршили дурно.

Буттлеръ.

Что вамъ еще угодно приказать мн?

Октавіо.

Взгляните на сдины ваши, Буттлеръ,

Еще подумайте, еще!..

Буттлеръ.

Прощайте!

Октавіо.

Ужели вашу доблестную шпагу

Вы обнажить ршитесь въ этомъ дл,

Въ проклятье благодарность превратить,

Которую сорокалтней врной

И честной службой вы пріобрли

Отъ Австріи?

Буттлеръ (съ горькимъ смхомъ).

Смшно и слушать мн

О благодарности австрійской…

(Хочетъ идти.)

Октавіо (допустивъ ею до дверей).

Полковникъ!

Буттлеръ.

Что прикажете?

Октавіо.

Скажите,

Какъ было съ графствомъ?

Буттлеръ.

Съ графствомъ? Что такое?

Октавіо.

Да съ графскимъ титуломъ?

Буттлеръ (вспыхнувъ гнвно).

О, чортъ возьми!

Октавіо (холодно).

Вы графства неудачно добивались,

Вамъ отказали.

Буттлеръ.

Я вамъ не позволю

Смяться надо мною! Защищайтесь!

(Обнажаетъ шпагу.)

Октавіо.

Вложите вашу шпагу и спокойно

Мн разскажите, какъ все это было:

Я не имлъ желанья оскорблять васъ.

Буттлеръ.

Такъ пусть же знаютъ вс про эту слабость,

Которую я самъ себ простить

Не въ силахъ. Я честолюбивъ, презрнья

Я выносить не могъ, и мн всегда

Прискорбно было видть, что рожденье

И титулы въ быту военномъ больше

Значенія имютъ, чмъ заслуги.

А ниже быть товарищей моихъ

Я не хотлъ — и вотъ въ несчастную минуту

Ршился я на эту глупость — да,

На глупость, но вдь я не заслужилъ

Такой обидной за нея отплаты.

Мн отказать могли, зачмъ же было

Усиливать отказъ такимъ обиднымъ,

Презрительнымъ отвтомъ, старика

И врнаго слугу ногами въ грязь

Топтать напоминаніемъ о низкомъ

Происхожденіи за то, что онъ

Въ минуту слабости поддался увлеченью!

И червяка, котораго съ презрньемъ

Ногами давятъ, и того природа

Снабдила жаломъ.

Октавіо.

Васъ оклеветали.

И знаете ль, кого благодарить

Должны вы за такое оскорбленье?

Буттлеръ.

Какой-нибудь придворный блюдолизъ,

Испанецъ, отрасль благородныхъ предковъ,

Которому поперекъ горла стали

Мои заслуги, личное мое

Достоинство — завистливый мерзавецъ!

Октавіо.

А герцогъ одобрялъ желанье ваше?

Буттлеръ.

Да, и съ усердьемъ истиннаго друга

Содйствовалъ его осуществленью.

Октавіо.

Вотъ какъ! Вы это знаете наврно?

Буттлеръ.

Я самъ письмо его читалъ.

Октавіо.

Читалъ и я,

Но только не такого содержанья…

(Буттлеръ удивленный молчитъ.)

Случайно мн оно попалось въ руки.

Вотъ — не хотите ль сами убдиться?

(Подаетъ Буттлеру письмо.)

Буттлеръ.

Что жъ это?

Октавіо.

Кажется, полковникъ, съ вами

Сыграли оскорбительную шутку.—

Князь, говорите вы, желанье ваше

Одобрилъ, между тмъ какъ онъ въ письм

Съ пренебреженьемъ говоритъ о васъ,

Совтуетъ министру дать урокъ вамъ

И ваше самомннье сбить…

(Буттлеръ прочелъ письмо, колни ею дрожатъ, онъ хватается за и садится.)

Васъ не враги преслдуютъ, никто вамъ

Зла не желаетъ — князь одинъ виновенъ

Въ обид этой. Цль его ясна:

Отторгнуть онъ хотлъ отъ государя

Столь врнаго слугу и чувствомъ мщенья

Васъ побудить къ тому, что ваша врность

И честь отвергла бы съ негодованьемъ,

Онъ васъ хотлъ слпымъ орудьемъ сдлать

Своихъ преступныхъ цлей и достигъ,

Чего хотлъ, и удалось ему васъ

Совлечь съ пути, которымъ сорокъ лтъ

Вы честно шли.

Буттлеръ (дрожащимъ голосомъ).

Графъ, есть ли мн надежда

Прощенье государя заслужить?

Октавіо.

Не только онъ проститъ васъ, но и больше.

Чтобъ тяжкое загладить оскорбленье,

Которое невольно нанесли вамъ

Столь незаслуженно, онъ утверждаетъ

Даръ, сдланный вамъ княземъ съ злою цлью.

За вами оставляетъ онъ вашъ полкъ.

Буттлеръ.
(Хочетъ встать, но снова падаетъ на стулъ. Онъ пытается говорить, но отъ сильнаго волненія не можетъ. Наконецъ снимаетъ шпагу съ перевязи и подаетъ ее Пикколомини.)

Октавіо.

Зачмъ? Опомнитесь!

Буттлеръ.

Возьмите!

Октавіо.

Успокойтесь!

Буттлеръ.

Возьмите, я не стою этой шпаги!

Октавіо.

Изъ рукъ моихъ ее примите снова

И лишь за правду честно обнажайте.

Буттлеръ.

Такому государю измнить!..

Октавіо.

Загладьте это и разстаньтесь съ княземъ.

Буттлеръ.

Разстаться съ нимъ!

Октавіо.

Ужель вы не ршились?..

Буттлеръ.

Разстаться только? Нтъ, пусть онъ умретъ!

Октавіо.

Послдуйте за мною въ Фрауенбергъ,

Тамъ у Галласа общій сборъ всхъ врныхъ.

Я и другихъ склонилъ вернуться къ долгу.

Они сегодня въ ночь оставятъ Пильзенъ.

Буттлеръ
(въ сильномъ волненіи ходитъ по комнат, потомъ съ ршительностью останавливается передъ Октавіо.)

Графъ, сметъ ли измну замышлявшій

О чести говорить?

Октавіо.

Да, если онъ

О томъ жалетъ искренно.

Буттлеръ.

Итакъ,

Оставьте здсь меня — подъ честнымъ словомъ.

Октавіо.

Что вы задумали?

Буттлеръ.

Оставьте здсь

Меня съ полкомъ.

Октавіо.

Я довряю вамъ,

Но что вы замышляете — скажите?

Буттлеръ.

Покажетъ дло. Но прошу васъ больше

Не спрашивать, а врить мн. Клянусь вамъ,

Не ангела хранителя при немъ

Вы здсь оставите. Прощайте, графъ!

(Уходитъ.)

Слуга (приноситъ письмо).

Какой-то человкъ, подавъ письмо,

Ушелъ немедля. Лошади отъ князя

Пришли, къ отъзду все теперь готово.

(Уходитъ.)

Октавіо (читаетъ письмо).

‘Скоре узжайте. Врный вашъ

Графъ Изолани’. О, скорй, скорй!

Ужель у самой пристани погибнемъ?

Здсь дольше оставаться мн опасно.

Но гд же Максъ? Онъ не идетъ проститься.

ЯВЛЕНЕ VII-е.

Октавіо и Максъ.

(Максъ входитъ въ страшномъ душевномъ разстройств. Взоры его дико блуждаютъ, походка не тверда. Онъ не замчаетъ отца, который, стоя въ отдаленіи, съ состраданіемъ смотритъ на него. Большими шагами проходитъ онъ черезъ комнату, останавливается, бросается на стулъ, и устремляетъ передъ собою неподвижный взоръ).

Октавіо (подходя къ нему).

Я ду, Максъ.

(Не получивъ отвта, беретъ его за руку).

Мой милый Максъ, прощай!

Максъ.

Прощай.

Октавіо.

Ты самъ послдуешь за мною?

Максъ.

Я — за тобой? Нтъ, путь твой кривъ, не мой онъ.

(Октавіо выпускаетъ его руку и отступаетъ.)

О, если бы правдивъ ты былъ и прямъ!

Не тмъ бы это кончилось, и онъ бы

Не сталъ преступникомъ, не палъ бы въ сти

Людей безчестныхъ, честные бы въ сил

При немъ остались. Боже мой!— зачмъ

Подобно вору красться и ползти,

Высматривать, шпіонить? О, лукавство

Несчастное, виновникъ всякихъ золъ,

Ты погубило насъ! Святая правда

Одна бы насъ спасла. Отецъ, отецъ,

Я не могу простить теб, не въ силахъ!

Жестоко въ герцог я обманулся,

Но и твои поступки съ нимъ не лучше.

Октавіо.

Я горю твоему прощаю, Максъ.

Максъ (встаетъ и подозрительно смотритъ на отца.)

Возможно ли отецъ? Ужели ты

Сознательно до этого довелъ,

Чтобы возвыситься его паденьемъ?

Не честно это!

Октавіо.

Боже милосердный!

Максъ.

Какъ рзко измнился мой характеръ!

Мн подозрнье въ душу заползло.

Погибли разомъ вра въ человка,

И все, предъ чмъ благоговлъ я прежде,

То оказалось ложью. Нтъ, не все —

Она еще осталась мн, она

Чиста, правдива и свтла, какъ небо.

Обманъ и лицемріе повсюду,

Измна гнусная, убійство, ядъ —

Одна любовь лишь наша свтлой точкой

Осталась въ человчеств — одна!

Октавіо.

Послушай, Максъ, подемъ лучше вмст

Сейчасъ же.

Максъ.

Какъ? И не простившись съ нею

Навки? Никогда!

Октавіо.

Избавь себя

Отъ скорби при разлук неизбжной.

Подемъ, Максъ, подемъ, милый сынъ мой!

(Хочетъ увлечь его.)

Максъ.

Нтъ, Богъ свидтель — нтъ!

Октавіо.

Подемъ вмст!

Я, какъ отецъ, теб повелваю.

Максъ.

Повелвай мн то, что человчно.

Я остаюсь.

Октавіо.

Максъ, именемъ монарха

Я требую, не оставайся здсь.

Максъ.

Какой монархъ иметъ право сердцу

Предписывать? Ужели ты желаешь

Лишить меня единственной отрады —

Ея сочувствія? Ужели долженъ

Я неизбжное безчестно сдлать

И скрыться бгствомъ отъ нея, какъ трусъ

Негодный? Нтъ, она еще увидитъ

Мою тоску, мои страданья, слезы

Свои святыя надо мной прольетъ.

Жестоки люди, но она, какъ ангелъ,

Добра, она словами утшенья

Страданье это жгучее умритъ

И душу отъ отчаянья спасетъ мн.

Октавіо.

Не въ силахъ будешь вырваться отсюда,

Удемъ вмст! Честь свою спаси!

Максъ.

Не трать напрасно словъ. Внушенью сердца

Я слдую, ему доврить можно.

Октавіо (въ порыв горести, дрожащимъ голосомъ),

Максъ, Максъ! Когда меня постигнетъ горе

И ты, мой сынъ, ты, кровь моя — мн страшно

Подумать — ты измннику предашься

И заклеймишь позоромъ славный родъ нашъ —

Тогда весь міръ увидитъ съ содроганьемъ,

Какъ кровію отцовской обагрится

Мечъ сына въ роковой, ужасной битв.

Максъ.

О, если бъ ты о людяхъ лучше думалъ,

Ты самъ бы лучше поступалъ. Да будетъ

Навки проклято то подозрнье

И недовріе, которое во всемъ

Лишь шаткость видитъ. Да, гд вры нтъ,

Тамъ все колеблется, тамъ нтъ опоры.

Октавіо.

Я сердцу твоему могу доврить,

Но самъ ты въ силахъ будешь ли внушеньямъ

Его послдовать?

Максъ.

Какъ ты не могъ

Его внушеній заглушить во мн,

Такъ и не сможетъ герцогъ.

Октавіо.

Не увижу

Тебя я больше.

Максъ.

Никогда меня

Ты не увидишь недостойнымъ сыномъ.

Октавіо.

Я ду въ Фрауенбергъ, а паппенгеймцевъ

Съ тобой оставлю, Тифенбаха полкъ

Здсь также будетъ прикрывать тебя.

Они тебя такъ любятъ и присяг

Своей остались врны, и скорй

Падутъ въ сраженьи, чмъ измнятъ чести.

Максъ.

Не безпокойся: я погибну здсь

Иль выведу съ собою паппенгеймцевъ.

Октавіо.

Прощай!

Максъ.

Прощай!

Октавіо

Какъ, ты не хочешь даже

Съ привтомъ на меня взглянуть и руку

Пожать мн на прощанье? Мы живемъ

Въ ужасную войну, исходъ событій

Намъ неизвстенъ. Прежде мы съ тобою

Не такъ прощались. Неужели правда,

Что у меня ужъ больше сына нтъ?

(Максъ бросается къ нему на грудъ. Они долго молча держатъ другъ друга въ объятіяхъ, потомъ расходятся въ противоположныя стороны.)

ДЙСТВЕ III-е.

Комната у герцогини Фридландъ.

ЯВЛЕНЕ -е.

Графиня Терцкая, Тэкла, двица Нейбрунъ.

(Дв послднія заняты рукодльемъ.)

Графиня.

Ты ни о чемъ меня не спросишь, Тэкла?

Ужели ни о чемъ? Я жду давно

Чтобъ ты сама со мной заговорила.

Какъ ты могла въ теченьи столькихъ дней

Ни разу имени его не вспомнить?

Иль, можетъ быть, я больше не нужна вамъ?

У васъ свои есть средства? Откровенно

Скажи мн, Тэкла, видлась ты съ нимъ?

Тэкла.

Нтъ, ни вчера, ни ныньче не видалась,

Графиня.

И ничего не слышала о немъ?

Тэкла.

Ни слова.

Графиня.

И спокойной остаешься?

Тэкла.

Какъ видите.

Графиня.

Нейбрунъ, оставьте насъ однхъ.

(Нейбрунъ уходитъ).

ЯВЛЕНЕ -е.

Графиня и Тэкла.

Графиня.

Мн то не нравится, что именно теперь

О немъ не слышно.

Тэкла.

Именно теперь?

Графиня.

Когда онъ все узналъ. Пора бы было

Ему и высказаться.

Тэкла.

Говорите

Ясне, чтобы я могла понять васъ.

Графиня.

Я съ тмъ и выслала Нейбрунъ. Ты, Тэкла,

Ужъ не ребенокъ: кто любить уметъ,

Тотъ сердцемъ зрлъ. Любовь намъ придаетъ

И мужество. Ты мужество свое

Ужъ доказала. Вообще ты больше

Съ отцомъ, чмъ съ матерью, имешь сходства,

А потому чего она не въ силахъ

Перенести, ты вынесешь геройски.

Тэкла.

Скорй кончайте эти подготовки,

Скажите просто, что бы ни случилось.

Нтъ ничего мучительнй подобныхъ

Вступленій. Говорите коротко,

Въ чемъ дло?

Графиня.

Не пугайся только, если…

Тэкла.

Прошу васъ, говорите.

Графиня.

Отъ тебя

Зависитъ оказать отцу большую

Услугу.

Тэкла.

Отъ меня? Чмъ я могла бы?..

Графиня.

Такъ любитъ Максъ тебя, и ты могла бы

Связать его съ твоимъ отцомъ навки

Несокрушимой связью.

Тэкла.

Онъ и такъ

Ему душою преданъ.

Графиня.

Да, былъ преданъ.

Тэкла.

Какъ былъ, такъ и остался.

Графиня.

Но онъ связанъ

И съ императоромъ.

Тэкла.

Конечно, связанъ,

На сколько долгъ и честь повелваютъ.

Графиня.

Онъ долженъ доказать любовь къ теб,

Совсмъ не честь. И честь, и долгъ — все это

Лишь громкія слова съ двоякимъ смысломъ.

Ты объясни ему значенье ихъ,

Любовь къ теб пусть честью руководитъ.

Тэкла.

Не понимаю.

Графиня.

Требуй отъ него,

Чтобъ онъ отъ императора отрекся,

Иль отъ тебя.

Тэкла.

Вдь онъ вамъ самъ сказалъ,

Какъ онъ охотно къ честной жизни вмст

Съ отцомъ бы удалился, какъ желаетъ

Оружіе сложить.

Графиня.

Нтъ, онъ не долженъ

Слагать его, онъ долженъ быть борцомъ

За твоего отца.

Тэкла.

Когда бъ обиду

Ршились нанести отцу, онъ крови

Своей не пожаллъ бы.

Графиня.

Ты не хочешь

Понять меня. Такъ знай же: твой отецъ

Отпалъ отъ императора, намренъ

Немедля перейти къ врагамъ со всею

Имперской арміей.

Тэкла.

О, мама, мама,

Несчастная!

Графиня.

Необходимъ примръ,

Чтобъ армію увлечь. А Пикколомини,

Отецъ и сынъ давно ужъ обладаютъ

Вліяніемъ на войско. Ихъ примръ

Подйствуетъ. Отецъ у насъ въ рукахъ

Чрезъ сына, ну а Максъ — ты, Тэкла, можешь

Отцу большую оказать услугу.

Тэкла.

О, мама, бдная! Какой ударъ

Теб готовится! Не пережить ей.

Графиня.

Она предъ неизбжностью склонится,

Ее лишь отдаленное страшитъ,

Но то, что невозвратно совершилось,

Она перенесетъ съ покорнымъ чувствомъ.

Тэкла.

Сбылось предчувствіе, рука судьбы

Коснулась холодно моихъ завтныхъ,

Святыхъ надеждъ. Едва сюда вошла я,

Какъ сердце мн сказало, что планеты

Зловщи надо мной. О! Боже, Боже,

Зачмъ скорблю я больше о себ,

Чмъ о несчастной матери.

Графиня.

Ну, полно,

Оставь пустыя жалобы и лучше

Подумай, какъ бы сохранить отцу

Слугу и друга, жениха себ —

И все пойдетъ отлично.

Тэкла.

Да, отлично!

Навки мы разстанемся. О счастьи

И рчи быть не можетъ.

Графиня.

Не покинетъ

Тебя онъ, Тэкла: онъ не въ силахъ будетъ.

Тэкла.

О, бдный, бдный Максъ!

Графиня.

Но если истинно тебя онъ любитъ,

Ршится скоро онъ.

Тэкла.

О, скоро, скоро!

Не сомнвайтесь въ томъ. Великій Боже,

Да разв тутъ возможно колебанье?

Графиня.

Ну, успокойся — мать идетъ, я слышу.

Тэкла.

Какъ мн въ глаза смотрть ей!

Графиня.

Успокойся.

ЯВЛЕНЕ -е.

Прежніе и Герцогиня.

Герцогиня (графин).

Сестра, кто былъ здсь? Громкій разговоръ

Я слышала.

Графиня.

Мы были здсь одн.

Герцогиня.

Я такъ напугана, что въ каждомъ звук

Мн чудится несчастье. Что, сестра,

Чмъ кончилось у нихъ? Исполнитъ онъ

Желанье государя? Отошлетъ ли

Полки инфанту? Съ добрымъ ли отвтомъ

Отправилъ Квестенберга?

Графиня.

Нтъ, не съ добрымъ.

Герцогиня.

Такъ все погибло! Онъ низложенъ будетъ

Опять, какъ въ Регенсбургскій сеймъ.

Графиня.

Ну, нтъ,

Теперь не будетъ, можешь быть спокойна.

(Тэкла въ сильномъ волненіи бросается, рыдая, въ объятія матери.)

Герцогиня.

О, непреклонный, гордый человкъ!

Какъ много слезъ принесъ мн и страданій

Мой бракъ несчастный съ нимъ! Я провела

Всю жизнь, какъ бы прикованная цпью

Къ летящей колесниц. По краямъ

Ужасныхъ безднъ съ безумной быстротою

Неслась она и увлекала вмст

Съ собой меня, такъ что я въ вчномъ страх

Жила, ежеминутно опасаясь,

Что въ бездну мы обрушимся. Не плачь,

Не плачь, дитя мое: мои страданья

Не суждены теб, отраднй будетъ

Твоя судьба,— другого Валленштейна

На свт нтъ.

Тэкла.

Бжать отсюда, мама,

Скорй бжать! Здсь мсто не для насъ,

Здсь каждый часъ бдою угрожаетъ.

Герцогиня.

Ты проживешь спокойне меня

И я съ твоимъ отцомъ видала дни

Свтле этихъ. Я съ отраднымъ чувствомъ

Припоминаю первые года

Замужества. Отецъ твой и тогда былъ

Честолюбивъ, но какъ свтло, прекрасно

Одушевленъ онъ былъ стремленьемъ къ слав:

Оно тогда еще не обратилось въ страсть

Всепожирающую. Императоръ

Любилъ его и доврялъ вполн,

И все, что начиналъ онъ, удавалось.

Но съ той поры, какъ Регенсбургскій сеймъ

Его низвергнулъ, духъ какой-то злобный,

Тревожный, подозрительный и мрачный

Имъ овладлъ, и онъ, лишась покоя,

Утратя вру въ собственныя силы,

Недоброй, темной предался наук,

Которая не доставляетъ счастья.

Графиня.

По своему ты судишь. Но прилично ль

Встрчать его подобнымъ разговоромъ?

Вдь онъ сейчасъ придетъ. Ужель онъ долженъ

Увидть Тэклу въ этомъ настроеньи?

Герцогиня.

Ну, полно же, дитя мое, не плачь,

Чтобы отецъ лицо твое веселымъ

Могъ видть. Посмотри-ка, эта лента

Вотъ развязалась. Волосы оправь,

Утри и слезы — он только портятъ

Вдь глазки милые твои. Я что-то

Сказать хотла. Да!— Какой прекрасный,

Достойный юноша графъ Максъ! Не правда ль?

Графиня.

Да, правда.

Тэкла (графин боязливо).

Тетя, я уйду отсюда.

Графиня.

Куда? Сейчасъ придетъ отецъ.

Тэкла.

Я видть

Его теперь не въ силахъ.

Графиня.

Но замтя

Твое отсутствіе, онъ спроситъ, гд ты.

Герцогиня.

Куда жъ она уходитъ?

Тэкла.

Не могу я,

Не въ силахъ его видть!

Графиня (герцогин).

Не здорова

Она сегодня.

Герцогиня.

Что съ ней, съ моей милой?

(Об идутъ за Тэклой и стараются удержать ее. Входитъ Валленштейнъ, разговаривая съ Илло.)

ЯВЛЕНЕ IV-е.

Прежніе. Валленштейнъ, Илло.

Валленштейнъ.

Еще все тихо въ лагер?

Илло.

Все тихо

Валленштейнъ.

Сегодня же должно придти изъ Праги

Извстіе, что этотъ городъ нашъ.

Тогда мы сбросимъ маску и объявимъ

Войскамъ, стоящимъ здсь, ршенье наше.

Примръ въ подобномъ дл много значитъ:

Вс люди къ подражанью склонны, впереди

Идущій можетъ за собой увлечь

Все стадо. Пражскій гарнизонъ увренъ,

Что въ Пильзен войска мн присягнули,

А въ Пильзен пусть по примру Праги

Мн присягнутъ. Ты говоришь, что Буттлеръ

Ужъ объявился нашимъ?

Илло.

Да, свободно,

Никмъ не вызванный, себя и полкъ свой

Теб онъ предлагаетъ.

Валленштейнъ.

Не всегда

Правдиво въ насъ предчувствіе бываетъ.

Духъ лжи, чтобъ обмануть насъ, иногда

Уподобляетъ истин свой голосъ

И ложные оракулы даетъ намъ.

И я, ему поддавшись, былъ не правъ

Въ душ предъ Буттлеромъ, почтеннымъ этимъ

И честнымъ старикомъ. Какой-то тайный

Не то что страхъ, нтъ — тягостное чувство,

Которымъ я не въ силахъ овладть былъ,

Въ его присутствіи всегда ложилось

Мн камнемъ на сердце и отравляло

Минуты свтлыя, тогда какъ онъ

Мн первый руку подаетъ на счастье.

Илло.

И будь увренъ, что его примръ

Подйствуетъ на самыхъ лучшихъ въ войск.

Валленштейнъ.

Теперь ступай и позови ко мн

Сейчасъ же Изолани. Онъ обязанъ

Мн многимъ, я съ него начну. Ступай.

(Илло уходитъ. Герцогиня и Графиня съ Тэклой снова выступаютъ впередъ.)

Валленштейнъ.

А вотъ и мама съ дочкой! И прекрасно!

Я отъ занятій отдохну немного.

Ужъ какъ давно хотлось мн хоть часъ

Спокойно провести съ семьею вмст.

Графиня.

Давно мы такъ не собирались вс.

Валленштейнъ (тихо Графин).

Что, можно ль ей сказать? Она готова?

Графиня.

Нтъ — не готова.

Валленштейнъ (дочери).

Подойди ко мн

Дитя мое, и сядь со мною рядомъ.

Мать такъ хвалила мн твое искусство.

Ты можешь, какъ я слышалъ, пньемъ душу

Заворожить. Такъ спой же что-нибудь мн

И псенькой своею отгони

Ты злого демона, который ретъ

Надъ головой моей и навваетъ

Мн думы черныя.

Герцогиня.

Возьми-ка цитру,

Сыграй и спой отцу, пусть онъ увидитъ,

Какая ты искусница.

Тэкла.

О, Боже!

Герцогиня.

Иди же, Тэкла, спой отцу.

Тэкла.

Не въ силахъ

Я, мама!

Графиня.

Это выдумки пустыя.

Тэкла (Графин).

О ради Бога пощадите! Пть

Теперь, когда душа вся истомилась,

Пть передъ тмъ, который мать мою

Сведетъ въ могилу!

Герцогиня.

Какъ? Капризы, Тэкла?

Ужели добрый твой отецъ напрасно

Желанье высказалъ?—

Графиня (подаетъ Тэкл цитру).

Возьми, вотъ цитра.

Тэкла.

О, Боже, какъ мн пть!

(Дрожащею рукою беретъ цитру, длаетъ страшное усиліе’чтобъ овладть собою, но въ ту минуту, когда уже готова начатъ нтъ, вздрагиваетъ, отбрасываетъ инструментъ и поспшно уходитъ.)

Герцогиня.

Она больна!

Валленштейнъ.

Что съ двочкой случилось? Часто это

Бываетъ съ ней?

Графиня.

Она сама открыла

Свою вамъ тайну, такъ и я не буду

Ужъ доле молчать.

Валленштейнъ.

Какую тайну?

Графиня.

Что влюблена.

Валленштейнъ.

Какъ влюблена? Въ кого?

Графиня.

Въ кого же кром Макса? Разв самъ ты

Не замчалъ, а также ты, сестра?

Герцогиня.

О, если это только удручаетъ

Ее печалью — Богъ тебя храни,

Дитя мое! Ты не должна стыдиться

За выборъ твой.

Графиня.

Поздка эта — самъ вдь

Ты виноватъ, и если вопреки

Твоимъ разсчетамъ съ ней случилось это,

Ты выбралъ бы кого-нибудь другого

Въ проводники.

Валленштейнъ.

А онъ объ этомъ знаетъ?

Графиня.

Да, знаетъ и надется.

Валленштейнъ.

Вотъ какъ!

Надется? Да что жъ онъ, помшался?

Графиня.

Ты это дочери самъ растолкуй.

Валленштейнъ.

Принцессы Фридландъ руку получить

Надется? Затя не дурная!

Не низко малый мтитъ!

Графиня.

Ты всегда былъ

Такъ милостивъ къ нему, а потому…

Валленштейнъ.

А потому наслдникомъ моимъ

Онъ хочетъ быть?— Да, я люблю его

И дорожу имъ, но какое это

Иметъ отношеніе къ женитьб

На дочери моей? Ужель отцы

Должны доказывать расположенье

Своими дочерьми?

Герцогиня.

Его характеръ

И нравственность…

Валленштейнъ.

Пріобртаютъ

Ему любовь мою, никакъ не руку

Принцессы Фридландъ.

Герцогиня.

Родъ его и предки…

Валленштейнъ.

Что мн до предковъ? Самъ вдь онъ не больше,

Какъ подданный простой, а зять мой долженъ

Сидть на трон.

Герцогиня.

Герцогъ, Герцогъ!

Къ чему такъ высоко стремиться? Въ бездну

Намъ не упасть бы съ высоты.

Валленштейнъ.

Ужели

Я для того съ такимъ трудомъ тяжелымъ

Достигнулъ высоты, поднялся выше

Всхъ подданныхъ простыхъ, чтобы закончить

Великую блистательную роль

Родствомъ обыкновеннымъ? Для того ли…

(Внезапно останавливается, опомнившись.)

Она — одно, что отъ меня по смерти

Останется, а потому корону

Хочу я видть на ея чел.

Иначе жить не стоитъ. Вдь я всмъ,

Я всмъ пожертвовалъ, чтобъ только видть

Ее великою — и вдругъ въ такую

Минуту важную…

(Снова останавливается, опомнясь.)

Я вдругъ, подобно

Мягкосердечному отцу изъ быта

Мщанскаго, любовь ихъ увнчаю!

Нтъ, никогда! Особенно теперь,

Когда я завершить готовъ задачу

Всхъ жизненныхъ трудовъ. На дочь смотрю я

Какъ на жемчужину, на самый цнный

Предметъ, принадлежащій мн. Дешевле

Я не отдамъ ее, какъ за корону.

Герцогиня.

О, герцогъ, вы возводите постройку

До облаковъ, забывъ, что основанье

Ея такъ узко и не въ силахъ будетъ

Громаду эту выдержать.

Валленштейнъ (графин).

Сестра,

Ты сообщала ей, гд я назначилъ

Ей жить?

Графиня.

Не сообщала. Самъ скажи ей.

Герцогиня.

Какъ, разв мы въ Каринтію опять

Не возвратимся?

Валленштейнъ.

Нтъ.

Герцогиня.

Или въ одинъ изъ замковъ,

Принадлежащихъ вамъ?

Валленштейнъ.

Не безопасно

Вамъ будетъ жить тамъ.

Герцогиня.

Какъ? Не безопасно

Въ владньяхъ императорскихъ, подъ кровомъ

Его защиты?

Валленштейнъ.

Герцогиня Фридландъ

Уже не можетъ на его защиту

Надяться.

Герцогиня.

О, Боже мой, ужели

До этого дошло?

Валленштейнъ.

Защиту и пріютъ

Найдете вы въ Голландіи.

Герцогиня.

Въ стран

Еретиковъ?

Валленштейнъ.

Францъ, герцогъ Лауенбергскій

Сопровождать васъ будетъ.

Герцогиня.

Лауенбергскій?

Союзникъ шведовъ, лютеранинъ, врагъ

Его величества?

Валленштейнъ.

Его враги

Ужъ не мои теперь.

Герцогиня (съ ужасомъ смотритъ на Валленштейна и графиню).

Такъ это правда?

Вы низложены и отнята

У васъ команда? О, великій Боже!

Графиня (тихо Валленштейну).

Оставь ее при этомъ заблужденьи.

Ты видишь, что она не въ силахъ будетъ

Узнать всю правду.

ЯВЛЕНЕ V-е.

Прежніе и Терцкій.

Графиня.

Графъ, что съ тобой? Ты блденъ, какъ мертвецъ,

Отъ ужаса.

Терцкій (отведя Валленштейна, тихо).

Ты самъ отдалъ приказъ

Кроатамъ выступать?

Валленштейнъ.

Я ничего не знаю.

Терцкій.

Намъ измнили.

Валленштейнъ.

Какъ?

Терцкій.

Сегодня въ ночь

Они ушли, а также егеря.

Окрестныя деревни опустли.

Валленштейнъ.

А Изолани?

Терцкій.

Вдь ты самъ его

Отправилъ.

Валленштейнъ.

Я?

Терцкій.

Не ты? А Деодота?

Они исчезли оба въ эту ночь…

ЯВЛЕНЕ VI-е.

Прежніе и Илло.

Илло (Валленштейну),

Теб извстно?

Терцкій.

Да, онъ знаетъ все.

Илло.

И что бжалъ Марадасъ, Эстергази,

Кояльто, Кауницъ, Гецъ.

Терцкій.

О чортъ возьми!

Валленштейнъ (длаетъ ему знакъ).

Тсс!..

Графиня (тревожно смотрвшая на нихъ издали, подходитъ).

Скажите ради Бога, что случилось?

Валленштейнъ (хочетъ идти).

Да ничего! Пойдемте.

Терцісій (хочетъ слдовать за нимъ.)

Ничего, Тереза.

Графиня (удерживая его).

Какъ — ничего? Ты блденъ, какъ мертвецъ,

А герцогъ притворяется спокойнымъ.

Пажъ (подходитъ къ Терцкому).

Графъ, адъютанту нужно видть васъ.

Валленштейнъ (Терцкому).

Узнай, зачмъ.

(Терцкій и Пажъ уходятъ).

Валленштейнъ (къ Илло).

Вдь не могло же это

Произойти такъ тихо, безъ смятенья.

А кто у городскихъ воротъ сегодня

Стоитъ на страж?

Илло.

Тифенбахъ.

Валленштейнъ.

Смнить

Его немедля. Терцкаго полка

Пусть гренадеры станутъ.— Слушай, Илло,

О Буттлер ты свднье имешь?

Илло.

Я встртилъ Буттлера, онъ самъ сейчасъ

Придетъ сюда. Онъ намъ душою преданъ.

(Илло уходитъ. Валленштейнъ хочетъ идти за нимъ.)

Графиня.

Сестра, не отпускай его, несчастье

Случилось тамъ!

Герцогиня.

Творецъ небесный!

(Хочетъ удержать Валленштейна).

Валленштейнъ (освобождаясь отъ нея).

Пустите, ради Бога! Успокойся,

Жена! Сестра!— мы въ лагер живемъ,

А въ лагер сіянье солнца быстро

Грозой смняется, и полководецъ

Такъ рдко можетъ быть вполн спокоенъ.

Когда хотите, чтобъ я здсь остался,

То уходите сами. Вопли женщинъ

Совсмъ тамъ не умстны, гд мужчинамъ

Необходимо дйствовать.

(Хочетъ уйти, Терцкій возвращается.)

Терцкій.

Постой!

Смотри въ окно.

Валленшейнъ (графин).

Сестра, уйдите.

Графиня.

Нтъ, ни за что!

Валленшейнъ.

Я требую!

Терцкій.

Тереза!

(Онъ отводитъ графиню въ сторону и смотритъ значительно на герцогиню.)

Герцогиня.

Уйдемъ, сестра — онъ требуетъ, уйдемъ!

(Герцогиня и графиня уходятъ.)

ЯВЛЕНЕ VII-е.

Валленштейнъ, Терцкій.

Валленштейнъ (подходитъ къ окну).

Что тамъ случилось?

Терцкій.

Вс полки въ тревог,

Повсюду сходки шумныя, причинъ

Никто не знаетъ. Мрачно каждый полкъ

Становится подъ ружья, тифенбахцы

Глядятъ враждебно, только паппенгеймцы,

Какъ и всегда, спокойно себя держутъ

И никого въ свой станъ не допускаютъ.

Валленштейнъ.

Максъ съ ними?

Терцкій.

Нтъ, его повсюду ищутъ

И не находятъ.

Валленштейнъ.

А какія всти

Принесъ твой адъютантъ?

Терцкій.

Мои полки

Его ко мн прислали съ заявленьемъ,

Что снова въ врности теб клянутся

И только ждутъ приказа въ бой вступить.

Валленштейнъ.

Но какъ дошелъ объ этомъ слухъ до войска?

Вдь я веллъ не разглашать его,

Пока гонецъ изъ Праги не вернется

Съ извстіемъ, что городъ нашъ.

Терцкій.

Когда бы

Ты врилъ мн! Не дальше, какъ вчера,

Тебя мы убждали не пускать

Притворщика Октавіо, а ты

Ему далъ лошадей своихъ для бгства.

Валленштейнъ.

Опять за псню старую! Не смть

Упоминать объ этомъ подозрньи

Нелпомъ!

Терцкій.

Ты вдь врилъ Изолани,

А онъ тебя покинулъ первый.

Валленштейнъ.

Я его

Не дальше, какъ вчера, отъ нищеты

И отъ позора спасъ, на благодарность

Я не разсчитывалъ — пускай уходитъ.

Терцкій.

И вс они такіе же, какъ этотъ.

Валленштейнъ.

А разв онъ не правъ, что измнилъ мн?

Онъ богу своему остался вренъ,

Которому за карточнымъ столомъ

Всю жизнь служилъ. Вдь не со мною лично,

Но съ моимъ счастьемъ въ договоръ вступилъ онъ,

А на меня смотрлъ, какъ на корабль,

Который несъ его по морю жизни.

Увидя, что корабль готовъ о скалы

Разбиться, онъ спшитъ спасти себя

И свой товаръ. Какъ птица покидаетъ

Безъ сожалнья втку, гд пріютъ

Имла, такъ и онъ меня покинулъ.

Онъ этимъ кровныхъ, человчныхъ узъ

Не разорвалъ: ихъ не было межъ нами.

Обманутъ по дломъ, кто ищетъ сердца,

Гд даже мысли нтъ. Вдь Изолани

На гладкомъ лб его вс впечатлнья

Ложатся не глубокими чертами

И быстро угасаютъ, и ничто

Не западаетъ въ глубь его сознанья.

Веселый нравъ въ движенье кровь приводитъ,

Но грудь огнемъ душевнымъ не согрта.

Терцкій.

А я охотнй этимъ гладкимъ лбамъ

Доврюсь, чмъ наморщеннымъ глубоко.

ЯВЛЕНЕ VIII-е.

Валленштейнъ, Терцкій, Илло (вбгаетъ ее бшенств.)

Илло.

Измна и мятежъ!

Терцкій.

Что тамъ еще?

Илло.

Я тифенбахцамъ приказалъ смниться,

Они — измнники, мерзавцы эти!

Терцкій.

Ну?

Валленштейнъ.

Въ чемъ же дло?

Илло.

Отказались

Повиноваться.

Терцкій.

Разстрлять вели ихъ,

Вели сейчасъ же!

Валленштейнъ.

Тише, хладнокровнй!

Какую привели они причину?

Илло.

Что только старый Пикколомини

Повелвать имъ въ прав и никто другой.

Валленштейнъ.

Какъ это?

Илло.

Императорскій приказъ

Собственноручный показалъ онъ войску.

Терцкій.

Что? Императорскій приказъ? Князь, слышишь?

Илло.

И по его же наущенью ночью

Бжали командиры.

Терцкій.

Слышишь, князь?

Илло.

Караффа, Монтекукули и шесть

Другихъ начальниковъ бжали также,

И ихъ Октавіо подбилъ на это.

Уже давно онъ получилъ изъ Вны

Приказъ, а въ бытность Квестенберга здсь

Онъ съ нимъ условился, какъ все устроить.

(Валленштейнъ падаетъ на кресло и закрываетъ свое лицо.)

Терцкій.

О, если бы тогда ты врилъ мн!

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Прежніе и Графиня.

Графиня.

Не въ силахъ, не могу я страха одолть!

Скажите, ради Бога, что случилось?

Илло.

Войска насъ покидаютъ, Пикколомини

Насъ предалъ.

Графиня.

О, предчувствіе мое!

(Бросается вонъ изъ комнаты.)

Терцкій

Да, лучше бы мн врили! Ты видишь,

Какъ звзды лгутъ твои.

Валленштейнъ (поднимается).

Не лгутъ он!

Но это вопреки теченью звздъ

И вопреки судьб случилось. Да,

Честна наука, но его лукавство

Такъ велико, что даже въ небеса

Правдивыя внесло обманъ и ложь.

Я предсказаньямъ врю, но когда

Въ своихъ основахъ и сама природа

Колеблется, тогда наука можетъ

Въ ошибку впасть.— И если это слабость,

Что душу человка оскорблять

Я не желалъ подобнымъ подозрньемъ,

То этой слабости не устыжусь я!

Присущи всмъ религія и совсть,

Дикарь, и тотъ не принимаетъ пищи

Отъ жертвы, на которую кинжалъ

Онъ тайно точитъ. Нтъ, Октавіо,

Ты не геройски поступилъ! Не умъ твой

Меня осилилъ, но твое лукавство

Постыдную побду одержало

Надъ прямотой моей. Ты подло въ грудь

Незащищенную кинжалъ направилъ.

А я противъ подобныхъ средствъ ребенокъ.

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Прежніе и Буттлеръ.

Терцкій.

А, вотъ онъ — Буттлеръ, вотъ онъ — врный друг

Валленштейнъ.
(Идетъ навстрчу Буттлеру и горячо его обнимаетъ.)

Дай мн обнять тебя, товарищъ старый!

И солнце насъ не такъ живитъ весной,

Какъ образъ друга въ тяжкія минуты.

Буттлеръ.

Князь, я пришелъ.

Валленштейнъ (опираясь о плечо Бутлера.)

Извстно ли теб?

Старикъ меня коварно, низко предалъ.

Что скажешь ты на это? Тридцать лтъ

Мы вмст съ нимъ одною жизнью жили.

Въ походахъ на одной постели спали,

Длились съ нимъ кускомъ, изъ общей кружки

Съ нимъ воду пили. О него

Я опирался, какъ теперь о плечи

Твои, мой врный Буттлеръ, но онъ выждалъ

Минуту, когда грудь моя приникла

Доврчиво къ его груди и тихо

Вонзилъ въ нее кинжалъ.

(Скрываетъ лицо на груди Буттлера.)

Буттлеръ.

Забудьте, князь,

О вроломномъ и скажите лучше,

Что длать намъ.

Валленштейнъ.

Да, это правда, Богъ съ нимъ!

Друзьями я и безъ него богатъ —

Не такъ ли, Буттлеръ?— и судьба ко мн

Все такъ же благосклонна: снявши маску

Съ предателя, она мн въ тотъ же мигъ

Даруетъ друга. Но ни слова больше

О немъ! Не думайте, чтобы утрата

Его меня такъ огорчала, нтъ —

Обманъ прискорбенъ мн. Я ихъ обоихъ

Любилъ такъ искренно, и Максъ былъ преданъ

Мн глубоко. О, я вполн увренъ,

Я знаю — Максъ не можетъ измнить мн.

Но что объ этомъ говорить! Довольно,

Довольно! Нужно дйствовать. Я жду

Гонца отъ графа Кинскаго изъ Праги,

Ежеминутно жду. Какія бъ всти

Онъ не привезъ, но онъ не долженъ въ руки

Мятежниковъ попасться. Поскорй

Кого-нибудь надежнаго пошлите

Гонцу навстрчу, пусть онъ проведетъ

Его сюда окольною дорогой.

(Илло хочетъ идти.)

Буттлеръ (удерживая его.)

Кого вы ждете, князь?

Валленштейнъ.

Я жду гонца

Съ извстіемъ, какъ удалось намъ въ Праг.

Буттлеръ.

Такъ разв вы не знаете?

Валленштейнъ.

Чего?

Буттлеръ.

Какъ въ лагерь эта всть проникла.

Валленштейнъ.

Ну?

Буттлеръ.

Гонецъ изъ Праги…

Валленштейнъ.

Ну?

Буттлеръ.

Уже пріхалъ.

Терцкій и Илло.

Пріхалъ?

Валленштейнъ.

Мой гонецъ?

Буттлеръ.

Давно пріхалъ.

Валленштейнъ.

И не дали мн знать?

Буттлеръ.

Онъ былъ захваченъ

Солдатами.

Илло (топнувъ ногой.)

О, дьяволы!

Буттлеръ.

Письмо

Открыть осмлились и по всему

Пустили лагерю.

Валленштейнъ (напряженно).

А содержанье

Извстно вамъ?

Буттлеръ.

Я не ршаюсь

Сказать.

Терцкій.

О, Боже — наше дло гибнетъ!

Валленштейнъ.

Скажите все, я къ худшему готовъ.

Не наша Прага? Такъ? Скажите прямо.

Буттлеръ.

Да, князь, не наша. Вс полки въ Будвейс,

Въ Табор, Браунау, Кенигсгрец, Брюн

И Цнайм васъ покинули и снова

На врность Фердинанду присягнули.

Вы, князь, объявлены опальнымъ, также

Графъ Кинскій, Терцкій и фельдмаршалъ Илло.

(Терцкій и Илло обнаруживаютъ испугъ и злобу, Валленштейнъ остается твердъ и спокоенъ.)

Валленштейнъ (посл краткаго молчанія).

Ршенъ вопросъ! Тмъ лучше: я мгновенно

Теперь избавился отъ мукъ сомннья,

Опять свободна грудь и ясенъ умъ.

Ночь темная должна быть, чтобы звзды

Мои блистать могли. Колеблясь духомъ

И полнъ сомннья, обнажилъ я мечъ,

Не по сердцу мн было это дло,

Пока я сохранялъ свободу дйствій.

Теперь ужъ колебаньямъ мста нтъ,

Теперь за жизнь мн предстоитъ бороться.

(Уходитъ, прочіе за нимъ.)

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Графиня (входитъ изъ боковой комнаты).

Нтъ, я не въ силахъ больше! Гд они?

Все пусто. Бросили меня одну,

Одну въ тревог страшной! Я должна

Съ сестрою принуждать себя, казаться

Спокойной и въ душ своей скрывать

Весь этотъ адъ. Невыносимо, тяжко!

Что, если не удастся и онъ къ шведамъ

Придетъ, не какъ союзникъ, во глав

Могучей арміи, но какъ лишенный

Всего бглецъ, молящій о защит?

Что, если намъ придется, какъ Пфальцграфу,

Блуждать, нигд не находя пріюта,

И представлять собой печальный образъ

Величья падшаго? Такого дня

Я видть не хочу. И если бъ даже

Онъ самъ могъ пережить свое паденье,

То мн не пережить.

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Графиня, Герцогиня, Тэкла.

Тэкла (удерживая герцогиню).

О, мама, не ходи туда, останься!

Герцогиня.

Нтъ, здсь есть тайна страшная. Я вижу,

Вы отъ меня скрываете. Сестра

Меня избгнуть хочетъ, а сама

Охвачена тревогой непонятной,

И на твоемъ лиц написанъ ужасъ.

Вы знаками нмыми съ нею тайно

Мняетесь.

Тэкла.

Нтъ, мама, не тревожься.

Герцогиня (графин).

Сестра, я знать хочу!

Графиня.

Къ чему скрывать?

И можно ль это скрыть? Не нынче — завтра

Она должна узнать. Теперь не время

Быть слабой, малодушью предаваться,

Намъ нужно мужество собрать и силы,

А потому однимъ ужъ лучше словомъ

Ршить ея судьбу. Сестра, не врь

Теб сказали, что низложенъ герцогъ —

Не правда, не низложенъ, но…

Тэкла.

Убить

Ее хотите вы?

Графиня.

Да, знай, что герцогъ…

Тэкла (обнимая мать).

Мужайся, мама!

Графиня.

Герцогъ отложился

Отъ императора, соединиться

Хотлъ со шведами, но войско все

Его покинуло.— Не удалось!

(При этихъ словахъ герцогиня падаетъ безъ чувствъ на руки дочери.)

ЯВЛЕНЕ XIII-е.

Большая зала у Валленштейна.

Валленштейнъ (въ панцир).

Добился ты, Октавіо! Теперь я

Покинутъ всми такъ же, какъ въ тотъ день,

Когда вернулся съ сейма въ Регенсбург.

Тогда я подъ грозой стоялъ одинъ,

Но и одинъ, какъ можетъ быть могучъ

Я показалъ. Вы обрубили втви,

И я стою, какъ обнаженный стволъ.

Но не изсякла творческая сила

Внутри ствола, и втви вновь возникнутъ.

Я ужъ однажды въ трудную минуту

Сумлъ одинъ вамъ войско замнить —

Одинъ! Вся ваша армія погибла

Въ борьб со шведами, графъ Тилли, ваша

Послдняя опора, палъ при Лех,

И на Баварію, какъ разъяренный

Потокъ, Густавъ-Адольфъ нахлынулъ. Въ Вн

Дрожалъ тогда отъ страха императоръ.

Солдаты были дороги — толпа вдь

За счастьемъ слдуетъ. Тогда-то снова

Вс взоры обратились на меня,

Какъ на спасителя. Склонилась гордость

Его величества передъ оскорбленнымъ,

И я взялся однимъ могучимъ словомъ

Людьми наполнить лагерь опустлый.

Раздался кличъ, и имя Валленштейна,

Какъ богъ войны, по міру пронеслось.

Покинувъ плугъ и семьи, сталъ народъ

Къ испытаннымъ знаменамъ вновь стекаться,

Я тотъ же нын, что и былъ тогда.

Духъ созидаетъ тло, и Фридландъ

Наполнитъ войскомъ опустлый лагерь.

Ведите жъ на меня вс ваши силы,

Они привыкли побждать со мною,

Но не меня. Попробуйте отъ членовъ

Отсчь главу, тогда поймете, гд

Жила душа. (Илло и Терцкій входятъ.)

Друзья, не унывайте —

Мы не погибли, есть еще надежда.

У насъ остались Терпкаго полки

Драгуны Буттлера, а завтра шведы

Къ намъ подойдутъ, шестнадцать тысячъ. Разв

Я былъ сильнй, назадъ тому лтъ девять,

Когда я поднялся, чтобъ Фердинанду

Завоевать Германію?

ЯВЛЕНЕ XIV-е.

Прежніе, Нейманъ (отводитъ въ сторону Терцкаго и говорить съ нимъ.)

Терцкій (Нейману).

Чего хотятъ они?

Валленштейнъ.

Въ чемъ дло, Терцкій?

Терцкій.

Тамъ десять паппенгеймскихъ кирасиръ

Отъ имени полка съ тобой желаютъ

Поговорить.

Валленштейнъ (Нейману).

Пускай они войдутъ.

Они еще колеблются, такъ мы ихъ

На нашу сторону склонить сумемъ.

ЯВЛЕНЕ XV-е.

Валленштейнъ, Илло, Терцкій, десять кирасиръ.

(Кирасиры входятъ подъ командой ефрейтора, по знаку его строятся подъ рядъ передъ герцогомъ и отдаютъ ему честь).

Валленштейнъ
(нкоторое время пристально на нихъ смотритъ, потомъ обращается къ ефрейтору).

Тебя я знаю — ты изъ Брюгга родомъ,

Ты — Мерси.

Ефрейторъ.

Генрихъ Мерси, ваша свтлость.

Валленштейнъ.

Отрзанный отъ войска, ты попалъ

Въ засаду гессинцамъ и только съ сотней,

Сквозь тысячу пробился.

Ефрейторъ.

Точно такъ.

Валленштейнъ.

А чмъ тебя за это наградили?

Ефрейторъ.

Принятьемъ въ этотъ полкъ, высокой честью,

Которой я искалъ.

Валленштейнъ (обращаясь къ другому).

Ты былъ въ числ

Охотниковъ, которыхъ вызвалъ я

Сбить батарею шведовъ съ Альтенберга.

2-й кирасиръ.

Такъ точно, ваша свтлость.

Валленштейнъ.

Если я

Съ кмъ разъ бесдовалъ, того и помню.

Зачмъ ко мн пришли?

Ефрейторъ (командуетъ).

Во фронтъ!

Валленштейнъ (обращаясь къ 3-му).

Вдь ты изъ Кльна, и зовутъ Ризбекъ?

3-й кирасиръ.

Ризбекъ изъ Кльна.

Валленштейнъ.

Ты при Нюренберг

Дюбальда, шведскаго полковника взялъ въ плнъ?

3-й кирасиръ.

Не я, свтлйшій.

Валленштейнъ.

Да,— твой старшій братъ.

А младшій гд?

3-й кирасиръ.

Стоитъ съ полкомъ въ Ольмюц.

Валленштейнъ (ефрейтору).

Въ чемъ ваше дло?

Ефрейторъ.

Видли мы нынче

Указъ его величества, который…

Валленштейнъ (перебивая его).

Кто выбралъ васъ?

Ефрейторъ.

Отъ каждаго отряда

По жребію избрали одного.

Валленштейнъ.

Ну, въ чемъ же дло?

Ефрейторъ.

Видли мы нынче

Указъ его величества, который

Повелваетъ намъ отъ васъ отречься,

Какъ отъ измнника и отъ врага.

Валленштейнъ.

Какъ вы ршили?

Ефрейторъ.

Наши сослуживцы

Въ Будвейс, въ Праг, въ Ольмюц, въ Браунау

Указу подчинились. Ихъ примру

Послдовалъ и Тифенбаха полкъ.

Но мы не вримъ, чтобы вы измну

Могли замыслить, и сочли все это

За клевету и выдумки испанцевъ.

(Чистосердечно.)

Вы сами намъ откройтесь, ваша свтлость —

Мы вримъ вамъ вполн: всегда вы были

Правдивы съ нами. Между полководцемъ

И врными солдатами не нужно

Посредниковъ.

Валленштейнъ.

Спасибо, дти, вамъ!

Я этого и ждалъ отъ паппенгеймцевъ.

Ефрейторъ.

Вотъ что еще вамъ полкъ вашъ сообщаетъ.

Коль ваша цль лишь удержать тотъ жезлъ,

Который императоромъ врученъ вамъ,

И полководцемъ Австріи остаться

Служа ей врно — мы за васъ стоять

И защищать васъ будемъ въ вашемъ прав

Противу каждаго, а если бъ даже

Васъ вс полки покинули, одни мы

Останемся вамъ врны. Мы считаемъ,

Что долгъ нашъ умереть за полководца

Скорй, чмъ допустить его паденье.

Но если врно то, что въ высочайшемъ

Указ сказано, что вы хотите

Предательски врагамъ насъ передать,

Чего не дай Богъ, ну тогда и мы,

Подобно всмъ, указу подчинимся

И васъ покинемъ.

Валленштейнъ.

Дти, я скажу вамъ.

Ефрейторъ.

Не нужно много словъ, скажите просто —

Да или нтъ, и этого довольно.

Валленштейнъ.

Послушайте. Я знаю, вы разумны,

Способны сами мыслить, за толпой

Вы не идете слпо, потому-то

Я отъ толпы всегда васъ отличалъ.

Вы знаете, какъ трудно полководцу

Средь общей массы войска разглядть

Отдльную, живую личность. Глухъ

Къ движеньямъ сердца онъ, его приказы

Господствуютъ надъ всми безразлично

Съ неумолимой строгостью, но я,

Вы знаете, не такъ къ вамъ относился.

Свтъ мысли на чел у васъ замтя,

Сознанье человчности, я самъ

Къ вамъ относился, какъ къ свободнымъ людямъ.

И дозволялъ вамъ собственнымъ разсудкомъ

Руководиться.

Ефрейторъ.

Да, свтлйшій герцогъ,

Всегда вы насъ довріемъ своимъ

И милостью такъ лестно отличали

Предъ арміей. Вы видите — и мы

Вслдъ за толпою не пошли, желая

Остаться съ вами. Мы васъ просимъ только

Одно сказать, что вовсе не измну

Вы замышляете и не хотите

Къ врагамъ вести насъ.

Валленштейнъ.

Измнили мн!

Моимъ врагамъ въ угоду государь

Ршился мной пожертвовать. Погибну

Я, не найдя поддержки въ врномъ войск.

Я вамъ доврюсь, чуткимъ сердцемъ вашимъ

Меня судите. Вотъ на эту грудь

И голову преклонную ударъ свой

Хотятъ направить. Это благодарность

Испанская за то, что нашей крови

Мы не жалли въ Лютценскомъ бою,

Что шли всегда на смерть съ открытой грудью,

Что намъ промерзлая земля постелью

Служила, жесткій камень — изголовьемъ.

Чрезъ рки быстрыя и черезъ дебри

Непроходимыя мы неотступно

Гнались за Масфельдомъ. Вся наша жизнь

Была однимъ томительнымъ походомъ.

Какъ вихрь по полю носится, такъ мы,

Бездомные, изъ края въ край носились

По всей Германіи. И вотъ теперь,

Когда почти оконченъ нами тяжкій

Неблагодарный трудъ, навлекшій только

На насъ проклятія за нашу ревность —

Теперь хотятъ, чтобы мальчишка, сынъ

Его величества, не потрудившись,

Возстановилъ бы миръ, давно желанный,

И кудри дтскія украсилъ вткой

Оливковой, которая по праву

Принадлежать должна лишь намъ однимъ.

Ефрейторъ.

Насколько то отъ насъ зависть можетъ,

Никто помимо васъ не кончитъ этой

Войны, которую вы столько лтъ

Вели съ такою славой. Съ вами вмст

Мы шли на смерть и съ вами къ мирной жизни

Мы возвратимся, съ вами мы раздлимъ

Плоды трудовъ, перенесенныхъ вмст.

Валленштейнъ.

Такъ вы надетесь подъ старость лтъ

Плоды собрать? Несбыточна надежда!

Вамъ не увидть окончанья этой

Войны: она всхъ насъ поглотитъ прежде.

Миръ Австріи не нуженъ, я за то

И долженъ пасть, что добивался мира.

Какое дло Австріи, что губитъ

Война солдатъ и разоряетъ землю?

Ей только бы предлы расширять.

Вы тронуты, я вижу въ вашихъ взорахъ

Сверкаетъ благородный гнвъ. О, еслибъ

Я могъ теперь вдохнуть въ васъ ту же смлость,

Какъ нкогда, когда водилъ васъ въ бой.

Вы поддержать мои права готовы

Мечемъ и кровью — это благородно,

Но васъ такъ мало, вы напрасно только

За вашего вождя прольете кровь.

(Доврчиво).

Нтъ, будемъ дйствовать наврно

Союзниковъ поищемъ. Шведы намъ

Поддержку предлагаютъ, мы для вида

На время примемъ предложенье ихъ,

Пока на страхъ имъ не захватимъ въ руки

Судьбу Европы и даруемъ ей

Желанный миръ.

Ефрейторъ.

Такъ вы для вида только

Со шведами вошли въ переговоры?

Вы не замыслили измны противъ

Его величества и не хотите

Отдать насъ шведамъ?— Вотъ все то, что намъ

Узнать отъ васъ хотлось.

Валленштейнъ.

Что мн шведы?

Я шведовъ всей душою ненавижу

И съ Божьей помощью надюсь скоро

Прогнать ихъ за море. Я лишь о цломъ

Забочусь. Сердце у меня болитъ

При вид бдствій нашего народа.

Простые люди вы, но ваши чувства

Возвышены, а потому я съ вами

По сердцу буду говорить. Смотрите:

Война пятнадцать уже лтъ пылаетъ,

О мир же и слуху даже нтъ.

Паписты, лютеране, шведы, нмцы

Вс на ножахъ, никто уступки сдлать

Не хочетъ, всюду партіи и рознь.

Чмъ это кончится? Кто этотъ узелъ

Распутаетъ? Такъ разрубить его!

Я чувствую, что я судьбою призванъ

Исполнить это дло вмст съ вами.

ЯВЛЕНЕ XVI-е.

Прежніе и Буттлеръ.

Буттлеръ (съ горячностью).

О, ваша свтлость, это дурно, дурно!

Валленштейнъ.

Что дурно?

Буттлеръ.

Это страшно повредитъ намъ

Въ глазахъ благонамренныхъ.

Валленштейнъ.

Да что же?

Буттлеръ.

Вдь это значитъ объявить открытый

Мятежъ.

Валленштейнъ.

Да говорите, что случилось?

Буттлеръ.

Тамъ Терцкаго полки орловъ австрійскихъ

Срываютъ со знаменъ и гербъ вашъ ставятъ

На мсто ихъ.

Ефрейторъ (командуетъ кирасирамъ.)

На лво кругомъ маршъ!

Валленштейнъ.

Будь проклятъ, кто затялъ это сдлать!

(Уходящимъ кирасирамъ.)

Куда вы, дти? Стойте — то ошибка!

Я строго накажу — остановитесь!

Не слушаютъ!

(Обращаясь къ Илло.)

Поди, уговори ихъ,

Верни назадъ, во что бы то ни стало.

(Илло поспшно уходитъ.)

Погубитъ это насъ! О, Буттлеръ, Буттлеръ!

Вы — какъ злой демонъ мой. Къ чему вамъ бы.

При нихъ объ этомъ объявлять? Все шло,

Какъ слдуетъ, и я бы убдилъ ихъ.

Безумцы, съ ихъ непрошенной услугой!

О, какъ судьба со мной жестоко шутитъ,

Усердіе друзей вредитъ мн больше,

Чмъ ненависть враговъ.

ЯВЛЕНЕ XVII-e.

Прежніе. Герцогиня вбгаетъ въ комнату. За нею Тэкла и Графиня, потомъ Илло.

Герцогиня.

О, что ты сдлалъ, Альбрехтъ!

Валленштейнъ.

Вотъ еще

Чего не доставало!

Графиня.

Братъ, прости мн,

Я не могла молчать, он все знаютъ.

Герцогиня.

О, что ты сдлалъ!

Графиня (Терцкому).

Нтъ надежды больше?

Погибло все?

Терцкій.

Да, все погибло. Прага

Въ рукахъ у императора, полки

Ему на врность снова присягнули.

Графиня.

Октавіо коварный! Гд же Максъ?

И онъ покинулъ насъ?

Терцкій.

Гд жъ быть ему?

Съ отцомъ ухалъ.

(Тэкла бросается въ объятія матери и скрываетъ лицо на ея груди.)

Герцогиня.

Бдное дитя!

А мать еще несчастне!

Валленштейнъ (отойдя въ сторону съ Терцкимъ).

Распорядись

Чтобы готовы были экипажи

Отправить ихъ скоре. (Указываетъ на женщинъ.)

Шерфенбергъ

Намъ вренъ — пусть онъ ихъ проводитъ въ Эгеръ,

Куда и мы за ними вслдъ прибудемъ.

(Обращаясь къ возвратившемуся Илло.)

Ты не вернулъ ихъ?

Илло.

Слышишь ли ты шумъ?

Весь паппенгейнскій полкъ идетъ сюда.

Они уврены, что ихъ полковникъ,

Максъ Пикколомини, заарестованъ

Тобою въ замк. Если ты ему

Не дашь свободы, то они мечами

Освободятъ его. (Общее изумленіе.)

Терцкій.

Ну, что намъ длать?

Валленштейнъ.

Не правду ли мн сердце подсказало?

Максъ не ухалъ, онъ не измнилъ мн.

Я зналъ, что измнить мн онъ не можетъ.

Графиня.

Онъ не ухалъ! Дло поправимо!

Я знаю средство удержать его.

(Обнимаетъ Тэклу).

Терцкій.

Не можетъ онъ быть здсь. Его отецъ

Намъ измнилъ, передался австрійцамъ —

Какъ смлъ бы онъ остаться?

Илло (Валленштейну).

Видлъ я,

Какъ площадью вели его коня,

Тобою подареннаго недавно.

Графиня.

Онъ не ухалъ, Тэкла!

Тэкла
(устремляетъ глаза на дверь и вскрикиваетъ).

Вотъ онъ самъ!

ЯВЛЕНЕ XVIII-е.

Прежніе и Максъ.

Максъ (входитъ).

Да, вотъ онъ самъ! Я былъ не въ силахъ дольше

Вкругъ дома этого бродить украдкой

Высматривать, минуты выжидать

Благопріятной. Это ожиданье

И постоянный страхъ невыносимы.

(Приближается къ Тэкл, которая бросилась въ объятія матери.)

Взгляни въ лицо мн, Тэкла, свтлый ангелъ!

Сознайся всмъ, не бойся никого.

Пусть знаютъ вс, что мы другъ друга любимъ.

Къ чему скрывать? Счастливцамъ нужны тайны,

А безнадежное несчастье можетъ

Свободно передъ всми выражаться.

(Онъ замчаетъ графиню, которая съ торжествующимъ лицомъ смотритъ на Тэклу.)

Графиня, не смотрите на меня

Съ надеждой: я сюда не съ тмъ пришелъ,

Чтобъ здсь остаться — я пришелъ проститься.

Да, Тэкла, я тебя покинуть долженъ,—

Я долженъ! Но вражду къ себ оставить

Въ душ твоей мн горько, горько!

Взгляни хоть разъ въ лицо мн съ состраданьемъ,

Скажи, что ты меня не ненавидишь,

Скажи мн это, Тэкла!

(Беретъ ея руку.)

Боже, Боже!

Не въ силахъ буду я уйти отсюда,

Оставить эту руку. Состраданье

Мн вырази, скажи, что ты сама

Убждена, что долгъ велитъ уйти мн.

(Тэкла, избгая его взоровъ, рукою указываетъ ему на отца. Максъ оборачивается къ герцогу, котораго онъ теперь только замчаетъ.)

И вы здсь? Я не васъ искалъ, хотлъ я

Ужъ не встрчаться съ вами въ этой жизни.

Она была нужна мн, передъ нею

Въ ея глазахъ хотлъ я оправдаться —

До остальныхъ мн больше дла нтъ.

Валленштейнъ.

Ты думаешь, я буду глупъ настолько,

Что отпущу тебя, сыграю сцену

Великодушія съ тобой? Отецъ твой

Передо мной мерзавцемъ оказался,

Ты самъ теперь въ глазахъ моихъ не больше,

Какъ сынъ его, и не напрасно въ руки

Попался мн. Я не уважу дружбы

Старинной: твой отецъ ее безчестно

Нарушилъ. Времена любви, пощады

Прошли навки, ненависть и мщенье

Теперь замнятъ ихъ. И я могу быть

Такимъ же извергомъ, какъ твой отецъ.

Максъ.

Со мной вы властны сдлать, что хотите.

Во мн ни похвальбы, ни страха нтъ

Предъ гнвомъ вашимъ. Вамъ теперь извстно,

Зачмъ я здсь.

(Взявъ руку Тэклы.)

Все счастье, радость жизни

Мечталъ я получить отъ васъ и всмъ

Быть вамъ обязаннымъ. Надежды эти —

Вы ихъ разрушили. Вамъ дла нтъ

До счастья вашихъ близкихъ, хладнокровно

Вы въ прахъ его готовы растоптать.

Богъ вами чтимый жалости не знаетъ,

И вы, какъ безсердечная стихія,

Съ которой не вступаютъ въ договоръ,

Страстямъ лишь отдаетесь. Горе тмъ,

Кто полагается на васъ и счастье

Свое вамъ довряетъ, увлеченный

Привтливой наружностью. Какъ въ жерл

Вулкана лава, такъ и у васъ въ груди

Незримо, тихо закипаютъ страсти.

Но бшеный ихъ взрывъ въ одно мгновенье,

Когда не ждешь его, разноситъ все.

Валленштейнъ.

Ты своего отца изобразилъ,

Таковъ его характеръ лицемрный.

Я былъ обманутъ дьявольскимъ искусствомъ.

Адъ самаго коварнаго изъ духовъ

И самаго искуснаго во лжи

Изъ темной бездны выслалъ и при мн

Поставилъ другомъ. Противъ силы ада

Возможно ли бороться? Я вскормилъ

Змю у груди, вдоволь насосался

Моей онъ крови. Тни подозрнья

Къ нему я не имлъ и широко

Раскрылъ предъ нимъ завтныхъ мыслей двери,

Отбросивъ всякую предосторожность.

Мои глаза искали въ звздномъ неб,

Въ пространств міровомъ врага, который

У сердца притаился. Если бъ я

Былъ тмъ для Фердинанда, чмъ отецъ твой

Былъ для меня — не въ силахъ былъ бы я

Подняться на него. Но Фердинандъ

Не другомъ былъ моимъ, а властелиномъ

Суровымъ, и когда вручалъ мн жезлъ

Военачальника, онъ не на врность

Мою разсчитывалъ, ужъ и тогда

Война была межъ нами: подозрнье

Всегда враждуетъ съ хитростью, и только

Довріе и врность могутъ въ мир

Между собою жить. Кто отравляетъ

Довріе, тотъ убиваетъ плодъ

Еще въ утроб матери.

Максъ.

Отца

Я защищать не буду. Горе мн,

Что я на это не имю права.

Несчастныя и тяжкія дла

Совершены, какъ роковая цпь,

Одна неправда за собой другую

Влечетъ всегда. Но какъ попали мы,

Мы съ Тэклой, въ этотъ страшный кругъ несчастій

И преступленій? Разв нами врность

Нарушена? За что вина отцовъ

Обрушилась на насъ? За чмъ вражда ихъ

Непримиримая должна и насъ

Другъ друга любящихъ навки разлучить?

(Онъ обнимаетъ Тэклу въ порыв сильнаго горя.)

Валленштейнъ
(молча пристально смотрвшій на него, подходитъ къ нему).

Не уходи, останься, Максъ, со мною.

Припомни, какъ тебя еще ребенкомъ

Зимою въ пражскій лагерь привели

Въ мою палатку. Съ холодомъ германскимъ

Не свыкся ты еще, окоченла

Рука твоя, поддерживая знамя,

Но ты не выпускалъ его, желая

Быть твердымъ. Я тебя своимъ плащомъ

Прикрылъ тогда, самъ за тобой, какъ няня

Усердная, ухаживалъ, пока ты

Не отогрлся у меня. Съ тхъ поръ

Моя любовь къ теб не измнилась.

Не мало я людей обогатилъ,

Помстія и деньги раздавая,

Въ чины ихъ возводя,— тебя любилъ я,

Теб я сердце подарилъ свое.

Они мн чужды были, ты одинъ

Былъ, какъ дитя, въ семь моей. Нтъ, Максъ,

Не въ силахъ будешь ты меня покинуть,

Я этому не врю, не могу

Поврить, чтобы Максъ меня покинулъ.

Максъ.

О, Боже!

Валленштейнъ.

Я тебя ребенкомъ на рукахъ

Носилъ. Что сдлалъ для тебя отецъ твой,

Чего бъ и я не сдлалъ? Если можешь,

Попробуй разорвать святыя узы,

Которыми мы связаны съ тобою.

Ступай, покинь меня, или служить

Его величеству, онъ наградитъ тебя

Своею милостью, златымъ руномъ

Украситъ грудь твою за то, что друга,

Отца второго ты покинулъ, чувствомъ

Священнымъ пренебрегъ.

Максъ (въ сильной внутренней борьб).

Но какъ иначе

Мн поступить? Моя присяга, долгъ…

Валленштейнъ.

Долгъ? Передъ кмъ?— Подумай — кто ты самъ?

Не ты, но я въ отвт, если дурно

Я противъ государя поступилъ.

Разв ты самъ себ принадлежишь,

И такъ же ли, какъ я вполн свободенъ

И самъ отвтственъ за свои поступки?

Ты мной живешь, я — императоръ твой,

Повиноваться мн и быть моимъ —

Вотъ въ чемъ твой долгъ и твой законъ природы.

И если та планета, на которой

Ты созданъ и живешь, утратя путь свой

И пламенемъ объятая, на міръ

Другой обрушится, то разв можешь

Ты разсуждать, летть ли вслдъ за нею?

Она тебя, кольцо свое и луны,

И все съ собою увлечетъ. Ты можешь

Съ спокойной совстью идти за мною,

И міръ тебя за это не осудитъ,

Напротивъ — ты заслужишь похвалу

За то, что всмъ пожертвовалъ для дружбы.

ЯВЛЕНЕ ХХ-е.

Прежніе и Нейманъ,

Валленштейнъ.

Что Нейманъ?

Нейманъ.

Ваша свтлость, паппенгеймцы

Сошли съ коней и, сабли обнаживъ,

Идутъ сюда, и поршили силой

Ворваться въ домъ. Они желаютъ графа

Освободить.

Валленштейнъ (Терскому).

Поставить пушки, цпи

Немедля протянуть! Я ихъ приму

Картечью.

(Терцкій уходитъ.)

Мн предписывать хотятъ

Мечомъ? Ступай, скажи имъ, Нейманъ, пусть

Назадъ идутъ немедля — я имъ это

Повелваю. Пусть въ порядк, молча

Покорно ждутъ, пока я объявлю имъ

Мое ршенье.

(Нейманъ уходитъ. Илло подходитъ къ окну.)

Графиня.

Отпусти его,

Прошу я — отпусти!

Илло (смотритъ въ окно).

Чортъ побери!

Валленштейнъ.

Что тамъ еще?

Илло.

На ратушу взобрались,

Раскрыли крышу, направляютъ пушки

На домъ.

Максъ.

Безумцы!

Илло.

Вотъ стрлять хотятъ.

Графиня и Герцогиня.

О, Боже милосердный!

Максъ (Валленштейну).

Я пойду къ нимъ,

Я объясню.

Валленштейнъ.

Ни шагу!

Максъ (указывая на Тэклу и герцогиню).

Но ихъ жизнь

И ваша!

Валленштейнъ.

Терцкій, ты съ какою встью?

ЯВЛЕНЕ ХХ-е.

Прежніе и Терцкій (возвращается).

Терцкій.

Отъ врныхъ намъ полковъ къ теб посольство:

Он горятъ желаньемъ въ бой вступить

Съ бунтовщиками, просятъ имъ дозволить

Напасть на нихъ. Они могли бы съ тыла

На нихъ ударить и, загнавши въ городъ,

Ихъ одолть здсь въ этой тснот.

Илло.

Не дай усердію солдатъ остынуть.

Полкъ Буттлера намъ вренъ, насъ числомъ

Гораздо больше, мы раздавимъ ихъ

И разомъ кончимъ въ Пильзен возстанье.

Валленштейнъ.

Дозволить разв, чтобы вспыхнулъ бой

На этихъ улицахъ, и предоставить

Ршенье дла ярости солдатъ

Слпой и дикой? Слишкомъ тсно здсь

Для битвы правильной, рзня и бойня

Произойдетъ и голосъ полководца

Ужъ ихъ не сдержитъ. Но пусть будетъ такъ.

Я долго колебался — пусть же дло

Кровавымъ, быстрымъ взрывомъ разршится.

(Обращается къ Максу.)

Ну, Максъ, не хочешь ли идти со мною?

Я не держу тебя. Когда желаешь,

Стань во глав ихъ и веди ихъ въ бой

Противъ меня. Въ военномъ дл смыслишь

Ты кое-что: ты у меня прошелъ

Науку эту, мн не стыдно будетъ

Имть тебя противникомъ, и самъ ты,

Конечно, будешь радъ, когда заплатишь

Мн за науку.

Графиня.

До чего дошло!

Ужели, графъ, вы можете все это

Такъ равнодушно слышать?

Максъ.

Я далъ слово,

Что выведу изъ Пильзена полки,

Довренные мн, и я исполню,

Что общалъ или погибну здсь.

Не требуйте жъ, чтобъ долгу измнилъ я.

Но противъ васъ сражаться я не буду:

Мн ваша голова священна даже

Въ рядахъ враговъ.

(Раздаются два выстрла. Илло и Терцкій спшатъ къ окну.)

Валленштейнъ.

Что это значитъ?

Терцкій.

Убитъ!

Валленштейнъ.

Кто, кто?

Илло.

Стрляли тифенбахцы.

Валленштейнъ.

Въ кого стрляли?

Илло.

Въ Неймана. Тобою

Онъ посланъ былъ.

Валленштейнъ (въ порыв гнва).

Проклятые! Я ихъ…

(Хочетъ идти.)

Терцкій.

Ты хочешь бшенымъ противостать?

Герцогиня и Графиня.

О, ради Бога, не ходи!

Илло.

Останься,

Теперь нельзя идти.

Графиня.

Остановите,

Остановите герцога!

Валленштейнъ.

Подите прочь!

Максъ.

Останьтесь, пролитая кровь теперь

Ихъ въ ярость привела, они потомъ

Опомнятся.

Валленштейнъ.

Прочь,— говорю. Я медлилъ

Ужъ слишкомъ долго. Лишь меня не видя,

Они могли осмлиться на это.

Они теперь меня увидятъ, голосъ

Услышатъ мой. Вдь я — ихъ полководецъ,

Я — грозный повелитель ихъ, они —

Мои войска. Посмотримъ, какъ на нихъ

Подйствуетъ мой взглядъ, который въ битвахъ

Какъ солнце имъ свтилъ. Ненужны латы.

Я покажусь мятежникамъ съ балкона,

И вы увидите, какъ ихъ мятежъ

Немедля въ послушанье обратится.

(Уходитъ. За нимъ слдуетъ Илло, Терцкій и Буттлеръ.)

ЯВЛЕНЕ ХХ-е.

Графиня, Герцогиня, Тэкла, Максъ.

Графиня (герцогин).

Еще надежда есть, они увидятъ

Лицо его.

Герцогиня.

Надежда?— Нтъ надежды!

Максъ.
(который въ продолженіе послдняго явленія въ видимой борьб стоялъ въ отдаленіи, подходитъ ближе.)

О, какъ мн тяжко! Я сюда пришелъ

Съ ршеньемъ твердымъ, въ полномъ убжденьи,

Что поступаю честно, безупречно,

И вотъ я, какъ отверженный, стою,

Проклятія и ненависть навлекши

Всхъ, кто мн былъ дорогъ. Въ страшномъ гор

Я вижу близкихъ мн людей, я могъ бы

Однимъ лишь словомъ осчастливить ихъ.

Во мн два чувства борятся, разсудокъ

Во тьм, онъ праваго пути не видитъ.

Да, правъ ты былъ, отецъ! Я слишкомъ много

На собственное сердце полагался,

И вотъ теперь, сомннья полнъ, не знаю,

Въ чемъ долгъ мой.

Графиня.

Вы не знаете? И сердце

Вамъ не подскажетъ? Ну, такъ я скажу вамъ.

Отецъ вашъ князю отплатилъ за дружбу

Измной вопіющею, повергъ насъ

Въ позоръ и бдствіе. Ужели вамъ,

Его же сыну, можетъ быть не ясно,

Въ чемъ долгъ вашъ? Вы должны вполн загладить

Его измну, показать примръ

Высокой врности. Иначе въ род

У Валленштейновъ имя Пикколомини

Навкъ останется позорной кличкой.

Максъ.

Гд мн услышать голосъ чистой правды?

Одн лишь страсти нами руководятъ

Да личныя желанья. Если бъ съ неба

Могъ ангелъ низойти и озарить

Мой темный умъ лучомъ небесной правды!

(Взоры его останавливаются на Тэкл.)

Какого ангела еще мн нужно?

Вотъ ангелъ!

(Подходитъ къ Тэкл.)

Тэкла, я тебя спрошу,

Твое правдивое, святое сердце,

Любовь твою, которая однихъ

Душою чистыхъ осчастливить можетъ,

Но не виновнаго. Скажи мн, Тэкла,

Ты будешь ли любить меня, когда я

Ршусь остаться здсь? Скажи мн — да,

И я навки вашъ.

Графиня.

Подумай, Тэкла.

Максъ.

Не думай, но скажи отъ сердца прямо,

Какъ чувствуешь.

Графиня.

Подумай объ отц.

Максъ.

Не Валленштейна дочери, а Тэкл,

Моей возлюбленной, я предложилъ вопросъ,

И не о томъ, какъ бы добыть корону —

Разсудокъ знаетъ это — но о томъ,

Какъ миръ душевный сохранить и совсть

Спокойную, и какъ устроить счастье

Героевъ паппенгеймцевъ, для которыхъ

Мое ршенье образцомъ послужитъ.

Ужель, нарушивъ врность государю,

Отцеубійцей стать мн, направляя

Въ отцовскій лагерь пушечныя ядра?

Ядро, разъ вырвавшись изъ дула пушки,

Перестаетъ уже быть мертвой силой,

Въ немъ демонъ поселяется, рука

Эриній, мстительницъ за преступленье

Его путемъ несчастнымъ направляетъ.

Тэкла.

О, Максъ!

Максъ.

Постой! Высокій духъ твой можетъ

Склонить тебя къ тому, что тяжеле.

Но подвиговъ не нужно — только то,

Что человчно, пусть и совершится.

Подумай, чмъ былъ для меня отецъ твой,

Подумай и о томъ, какъ мой отецъ

Съ нимъ поступилъ. Вдь благодарность также

И чувство дружбы мы должны признать

Святынею, руководиться ими.

И варвару, который ихъ не чтить,

Сама природа страшно мститъ за это.

Подумай, взвсь все это и скажи

То, что теб подскажетъ сердце.

Тэкла.

Сердце

Теб давно ужъ подсказало. Слдуй

Его движенью первому.

Графиня.

Безумство!

Тэкла.

Какъ можетъ правымъ быть тотъ путь, который

Не первымъ избранъ былъ такою чистой

И чуткой совстью? Нтъ, Максъ, иди,

Исполни долгъ свой. Я тебя всегда,

Всегда любила бы! Чтобъ ни избралъ ты,

Ты всюду бы остался благороденъ.

Но не должно раскаянье смущать

Прекрасный миръ души твоей.

Максъ.

Итакъ,

Покинуть долженъ я тебя, разстаться…

Тэкла.

Какъ самъ себ ты вренъ, такъ и мн.

Мы и въ разлук будемъ неизмнно

Любить другъ друга. Съ этихъ поръ вражда

Кровавая навкъ разъединяетъ

Домъ Пикколомини и домъ Фридланда,

Но намъ съ тобою чужды интересы

Фамилій нашихъ. Узжай отсюда

И дло честное свое скоре

Отъ замысловъ нечистыхъ отдли.

На нашу голову небесный гнвъ

Обрушится, намъ гибель неизбжна.

Вина отца погубить и меня,

Но не печалься обо мн — не долго

Страдать я буду.

(Максъ, глубоко растроганный, обнимаетъ Тэклу. За сценой раздаются громкіе, неистовые крики: виватъ Фердинандъ, сопровождаемые звуками военной музыки.)

ЯВЛЕНЕ ХХ-е.

Прежніе и Терцкій.

Графиня (входящему Терцкому.)

Что значитъ этотъ крикъ?

Терцкій.

Всему конецъ,

Пропало дло!

Графиня.

Неужели даже

Его присутствіе на нихъ не повліяло?

Терцкій.

Нисколько — все напраснымъ оказалось.

Герцогиня.

Они виватъ кричали.

Терцкій.

Фердинанду.

Графиня.

Измнники!

Терцкій.

Ему не дали даже

И слова вымолвить. Едва онъ началъ

Имъ говорить, они ему въ отвтъ

Забили въ барабаны. Вотъ онъ самъ.

ЯВЛЕНЕ ХХ-е.

Прежніе. Валленштейнъ, сопровождаемый Илло и Буттлеромъ. Потомъ Кирасиры.

Валленштейнъ (входя).

Вели сейчасъ же, Терцкій, чтобъ полки

Готовились къ походу. Мы сегодня

До вечера оставимъ Пильзенъ. Буттлеръ!

(Терцкій уходитъ.)

Буттлеръ.

Что вамъ угодно приказать мн, князь?

Валленштейнъ.

Вы съ комендантомъ Эгера друзья

И земляки. Нарочнаго пошлите

Съ письмомъ къ нему, чтобъ онъ готовъ былъ завтра

Принять насъ въ крпость. Вы съ своимъ полкомъ

Сопровождать насъ будете.

Буттлеръ.

Исполню.

Валленштейнъ,
(подходитъ къ Максу и Тэкл, которые все время стоятъ вмст).

Разстаньтесь!

Максъ.

Боже!

(Кирасиры съ обнаженными палашами входятъ въ залъ и останавливаются въ глубин его. За сценой слышны воинственные звуки паппенгеймскаго марша, которые какъ бы вызываютъ Макса.)

Валленштейнъ (кирасирамъ).

Вотъ онъ. Онъ свободенъ,

Я не держу его — пускай идетъ.

(Онъ становится, отвернувшись отъ Макса, такъ, что Максъ не можетъ ни къ нему обратиться, ни приблизиться къ Тэкл.)

Максъ.

Вы ненавидите меня и въ гнв

Прочь гоните, и узы старой дружбы

Не тихо разршить, а разорвать

Хотите и разрывъ еще больне,

Еще тяжеле сдлать. Жить безъ васъ

Я не привыкъ, я ухожу въ пустыню

И все здсь оставляю, что любилъ я

Не отвращайте вашихъ взоровъ, дайте

Еще взглянуть на ваше дорогое

И незабвенное лицо. За что

Меня отталкивать?

(Онъ хочетъ взять его руку, но Валленштейнъ отдергиваетъ ее. Онъ обращается къ графин.)

Ужели здсь ни въ комъ

Нтъ состраданія ко мн? Графиня!

(Она отворачивается. Онъ обращается къ герцогин.)

Мать добрая!

Герцогиня.

Идите, графъ, идите,

Куда васъ призываетъ долгъ. Быть можетъ,

Когда-нибудь предъ трономъ государя

Вы, какъ нашъ другъ, какъ ангелъ нашъ хранитель,

За насъ предстанете.

Максъ.

Вы мн надежду

Хотите дать, чтобъ не совсмъ я впалъ

Въ отчаянье. Къ чему? Не увлекайте

Меня мечтой несбыточной. Несчастье

Мое такъ несомннно! Слава Богу,

Что средство есть его покончить скоро.

(Военная музыка начинается снова. Зала все боле и боле наполняется вооруженными кирасирами. Максъ замчаетъ Буттлера.)

И вы, полковникъ, здсь? Вы не хотите

Идти за мной?— Какъ знаете! Но только

Врнй служите герцогу, чмъ прежде

Служили государю. Дайте руку

И слово ваше въ томъ, что жизнь его

Вы, какъ святыню, охранять готовы.

(Буттлеръ не подаетъ ему руки.)

Надъ герцогомъ опала тяготетъ,

Какой-нибудь презрнный рабъ, убійца

Теперь за плату можетъ посягнуть

На голову его. Теперь бы нуженъ

Ему былъ другъ заботливый и врный,

А т, которыхъ, уходя, я вижу

Вокругъ него —

(Подозрительно смотритъ на Илло и Буттлера.)

Илло.

Измнниковъ ищите,

Гд вашъ отецъ. Здсь лишь одинъ остался.

Избавьте насъ скоре отъ него.

(Максъ хочетъ еще разъ подойти къ Тэкл, Валленштейнъ недопускаетъ его. Онъ въ глубокой тоск стоитъ, не зная, на что ршиться. Зала между тмъ наполняется все боле и боле. Трубы внизу, какъ бы вызывая, звучатъ все громче и чаще.)

Максъ.

О, если бъ это были трубы шведовъ,

И прямо бы отсюда я на смерть

Могъ броситься, и эти вс мечи

Проникли бъ въ грудь мою! За чмъ пришли вы?

За тмъ ли, чтобъ увлечь меня отсюда?

Не доводите до отчаянья меня —

Вы сами въ томъ раскаетесь, но поздно.

(Зала совершенно наполняется вооруженными.)

Все больше, больше васъ! Толпа меня

Невольно увлекаетъ. Но опасно

Утратившаго счастье избирать

Себ вождемъ. Вы оторвать хотите

Меня отъ счастья, отъ всего, что въ жизни

Мн дорого — иду, но вы на гибель

Вождемъ меня избрали: кто за мной

Идетъ, тотъ долженъ быть готовымъ къ смерти.

(Между тмъ какъ онъ направляется къ выходу, въ толп кирасиръ возникаетъ быстрое движеніе они окружаютъ ею и сопровождаютъ съ неистовымъ шумомъ. Валленштейнъ остается неподвиженъ. Тэкла бросается въ объятія матери.)

Занавсъ опускается.

ДЙСТВЕ IV-е.

Въ Эгер въ дом бургомистра.

ЯВЛЕНЕ -е.

Буттлеръ (только что прибывшій въ Эгеръ).

Онъ въ Егер. Самъ рокъ его сюда

Какъ въ западню завлекъ. Вошелъ — и клтка

За нимъ захлопнулась. Стой Фридландъ, дальше

Ты не пойдешь. Сама судьба предлъ

Кладетъ теб. Твой дивный метеоръ

Поднялся изъ Богеміи и съ блескомъ

Пронесся онъ надъ міромъ, яркій слдъ

Оставя въ неб, но онъ долженъ пасть

И у богемскихъ же границъ угаснуть.

Знаменамъ старымъ измнивъ, какъ можешь

Ты въ счастье старое такъ слпо врить!

Въ предлахъ родины возжечь войну

Ршился ты, очагъ святой разрушить

Преступною рукою,— побужденный

Желаньемъ мщенья — берегись же, Фридландъ,

Чтобъ мщенье и тебя не погубило!

ЯВЛЕНЕ -е.

Буттлеръ и Гордонъ.

Гордонъ.

Вы здсь? Какъ я желалъ васъ видть, Буттлеръ!

Князь сталъ измнникомъ! Великій Боже!

Измнникомъ и бглецомъ опальнымъ!

Прошу васъ, разскажите мн подробно

Какъ это все случилось.

Буттлеръ.

Получили вы

Мое письмо, которое съ нарочнымъ

Я вамъ послалъ?

Гордонъ.

Да, получилъ и точно

Исполнилъ все, что вы мн приказали.

Безъ всякихъ колебаній отперъ я

Для князя крпость. Я указъ имю

Отъ императора повиноваться

Приказамъ вашимъ слпо. Но простите —

Увидя князя, я опять невольно

Сомннью поддался. Не какъ опальный

Вступилъ онъ въ крпость, но его чело,

Какъ и всегда, величіемъ сіяло,

Внушая всмъ почтенье и покорность.

Спокойно выслушалъ онъ донесенье

Мое по служб, какъ въ былые дни.

Несчастье и вина людей смиряютъ,

И гордость падшая нисходитъ часто

Съ какой-то льстивой лаской даже къ людямъ,

Стоящимъ низко — не таковъ былъ князь,

Когда онъ выражалъ мн одобренье

Служебное, онъ на слова былъ скупъ

И словно какъ червонцы отпускалъ ихъ

Слуг за исполнительность въ награду.

Буттлеръ.

Какъ я писалъ вамъ, такъ оно и было:

Князь продалъ шведамъ армію, замыслилъ

Отдать имъ Прагу съ Эгеромъ. Узнавши

Объ этомъ, вс покинули его,

Лишь Терцкаго полки при немъ остались,

Которые съ собой привелъ онъ въ Эгеръ.

Опала ужъ объявлена надъ нимъ,

И каждый врноподданный обязанъ,

Схвативъ его, живымъ иль мертвымъ выдать.

Гордонъ.

Измнникъ государю! человкъ

Такой великій, высоко стоящій!..

О, Боже!— вотъ величіе людское!

Я часто говорилъ: не быть добру,

Могущество и власть его погубятъ

И эта темная наука… Да!—

Все человку мало, самъ себ

Онъ никогда предла не положитъ.

Законъ лишь точный, да преданья путь

Проложенный вками — вотъ что только

И можетъ насъ сдержать въ границахъ долга.

Власть князя такъ была необычайна,

Неслыхана — она его почти

Равняла государю. Гордый духъ

Отвыкъ повиноваться. О, какъ жалко

Такого человка! Если онъ

Не устоялъ, то какъ же устоятъ другіе?

Буттлеръ.

Приберегите ваши сожалнья

До той поры, когда онъ жалокъ будетъ,

Теперь еще онъ страшенъ и могучъ.

Вдь шведы близко. Если быстрыхъ мръ

Не примемъ мы, они сюда нагрянутъ,

Соединятся съ нимъ, чего никакъ

Мы допустить не можетъ. Князь свободнымъ

Изъ этой крпости не выйдетъ. Я

Въ томъ головой и честью поручился,

Что здсь онъ будетъ взятъ, и требую отъ васъ

Содйствія.

Гордонъ.

О, лучше бъ умереть мн,

Чмъ видть это! Должность коменданта

Отъ князя принялъ я, онъ самъ доврилъ

Мн эту крпость, и теперь ему же

Тюрьмою я обязанъ Эгеръ сдлать.

Намъ, людямъ подчиненнымъ, не должно

Имть свободной воли, только тотъ,

Кто высоко стоитъ, иметъ право

Руководиться человчнымъ чувствомъ,

А мы должны быть слугами нмыми

Суроваго закона, добродтель

Вся наша состоитъ въ повиновеньи.

Буттлеръ.

Не жалуйтесь на вашу подчиненность,

Съ свободою сопряжены ошибки,

А путь повиновенья безопасенъ.

Гордонъ.

Ужели вс покинули его?

Онъ столькихъ осчастливилъ, онъ всегда былъ

По-царски щедръ, рука не уставала

Дарами осыпать друзей.

(Искоса взглянувъ на Буттлера.)

Изъ праха

Къ чинамъ и почестямъ извлекъ онъ многихъ,

Но этимъ друга пріобрсть не могъ,

Который бы ему остался вренъ

Въ минуту тяжкую.

Буттлеръ.

Да вотъ нашелся

Ему здсь другъ негаданный, нежданный.

Гордонъ.

Я милостей отъ князя не видалъ

И даже сомнваюсь, чтобъ онъ помнилъ

Въ своемъ величіи о друг дтства.

Меня вдали отъ глазъ его всегда

Держала служба, въ Эгер заглохъ я,

Но, милостью не взысканъ, въ скромномъ, тихомъ

Угл я сохранилъ свободу сердца.

Когда меня на этотъ постъ онъ ставилъ,

Онъ врою и правдою служилъ

Его величеству, и не нарушу я

Его доврія, сберегши врно

То, что онъ врности моей доврилъ.

Итакъ, во исполненье приговора,

Согласны ль вы его арестовать?

Гордонъ (посл нершительнаго молчанія, печально.)

Да, если онъ измнникъ государю

И продалъ шведамъ войско и хотлъ

Открыть имъ крпости,— тогда конечно

Ему спасенья нтъ, но горько мн,

Что именно меня назначила судьба

Служить орудіемъ его паденья.

Мы вмст съ нимъ пажами были въ дтств,

Я только былъ лтами старше.

Буттлеръ.

Слышалъ

Объ этомъ.

Гордонъ.

Тридцать лтъ съ тхъ поръ прошло.

Въ двадцатилтнемъ юнош могучій

Ужъ проявлялся духъ, онъ былъ серьезенъ

Не по лтамъ, не дтскія забавы —

Великіе вопросы занимали

Его глубокій умъ. Среди толпы

Веселыхъ сверстниковъ онъ былъ задумчивъ.

Въ себ сосредоточенъ, молчаливъ,

Но часто имъ какой-то вдохновенный

Порывъ овладвалъ, и мысли лучъ

Вдругъ озарялъ его, мы съ изумленьемъ

Глядли другъ на друга и не знали,

Безуміе, иль Богъ въ немъ говоритъ.

Буттлеръ.

Я знаю. Онъ вдь съ третьяго этажа

Тогда свалился, задремавъ въ окн,

И всталъ цлехонекъ, но съ той поры,

Какъ говорятъ, въ немъ стали проявляться

Припадки сумасшествія.

Гордонъ.

Онъ сталъ

Еще сосредоточеннй, чмъ прежде,

И сдлался католикомъ усерднымъ:

Чудесное спасенье обратило

Его къ религіи. Онъ съ этихъ поръ

Въ самомъ себ сталъ видть существо,

Хранимое и избранное Богомъ,

И съ этой врою онъ смло шелъ

Впередъ по зыбкому канату жизни.

Потомъ судьба далеко развела насъ.

Онъ быстро шелъ. Я съ изумленьемъ видлъ,

Какъ онъ все выше, выше возносился,

Какъ графомъ сталъ и герцогомъ, и княземъ

Имперскимъ, и диктаторомъ — и вотъ

Теперь ему все мало, такъ что даже

Къ корон руку протянуть ршился —

И въ бездну рухнетъ…

Буттлеръ.

Перестаньте:

Онъ съ бургомистромъ самъ идетъ сюда.

ЯВЛЕНЕ III-е.

Прежніе, Валленштейнъ входитъ, разговаривая съ бургомистромъ.)

Валленштейнъ.

Вы были прежде городомъ свободнымъ?

Въ герб у васъ я вижу полъ орла —

Что это значитъ?

Бургомистръ.

Да, мы были прежде

Имперскими, но вотъ ужъ двсти лтъ,

Какъ Эгеръ переданъ въ залогъ богемской

Корон. Оттого мы только полъ орла

Въ герб имемъ, нижняя же часть

Орла зачерчена, пока насъ снова

Имперія не выкупитъ.

Валленштейнъ.

Свободу

Вы заслужили. Будьте только врны,

Бунтовщиковъ не слушайте. А много ль

Вы платите налоговъ?

Бургомистръ.

Очень много,

Едва справляемся, и гарнизонъ

На нашъ же счетъ содержится.

Валленштейнъ.

Вамъ будутъ

Налоги сбавлены. Ну, а скажите,

Есть протестанты въ город у васъ?

(Бургомистръ въ смущеніи молчитъ.)

Да, да, я знаю, въ Эгер не мало

Ихъ укрывается, сознайтесь въ этомъ.

Вы сами также — правда вдь?

(Пристально смотритъ на него. Бургомистръ въ страх)

Не бойтесь.

Я ненавижу іезуитовъ, еслибъ

Въ моей то власти было, я изгналъ бы

Ихъ изъ имперіи. Мн все равно —

Молитвенникъ, иль библія, я міру

Свою вротерпимость доказалъ:

Въ Глогау я самъ веллъ построить церковь

Евангелистамъ.— Имя ваше какъ?

Бургомистръ.

Пахгельбель, ваша свтлость.

Валленштейнъ.

Слушайте, Пахгельбель,

Но сохраните въ тайн то, что я

Открою вамъ.

(Положивъ ему руку на плечо, говоритъ съ торжественностью).

Назрло исполненье

Судебъ. Всесильные съ ихъ высоты

Низвергнутся, а слабые возстанутъ,

И не далекъ уже конецъ двойному

Владычеству испанцевъ. Новая эпоха

Должна настать. Вы видли на неб

Три мсяца?

Бургомистръ.

Да, ужасались, видя…

Валленштейнъ.

Два крайніе имли видъ кинжаловъ

Кроваво-красныхъ, только средній блескомъ

Сіялъ непомраченнымъ…

Бургомистръ.

Объясняли

Мы это тмъ, что турки…

Валленштейнъ.

Нтъ, не турки.

На запад и на восток двумъ

Державамъ предстоитъ конецъ кровавый,

Лишь вра лютеранская одна

Останется незыблима.

(Замтивъ Гордона и Буттлера.)

Пальба

Слышна была намъ на пути сюда,

И сильная. А вамъ здсь слышно было?

Гордонъ.

Да, ваша свтлость, звуки доносились

Къ намъ съ юга.

Буттлеръ.

Да, со стороны Нейштата,

Иль Вейдена.

Валленштейнъ.

Оттуда должно ждать

Прихода шведовъ. Какъ великъ числомъ

Вашъ гарнизонъ?

Гордонъ.

Сто — семьдесятъ, не больше,

Такихъ, что къ служб годны, остальные

Все инвалиды.

Валленштейнъ.

Сколько въ охимтал?

Гордонъ.

Туда я двсти отрядилъ стрлковъ,

Чтобъ этотъ постъ оберегать отъ шведовъ.

Валленштейнъ.

Хвалю предосторожность вашу. Я замтилъ

При възд, что у васъ идутъ работы

По укрпленію.

Гордонъ.

Да, я веллъ

Соорудить два новыхъ бастіона,

Такъ какъ Рейнграфъ недалеко отсюда.

Валленштейнъ.

Какъ слдуетъ вы исполняли долгъ вашъ,

Я вами, комендантъ, вполн доволенъ.

(Буттлеру.)

Немедленно снять охимтальскій постъ,

Чтобъ шведамъ вс пути открыты были.

(Гордону.)

Вамъ, комендантъ, я поручу жену,

Дочь и сестру, а самъ я завтра утромъ,

Немедленно, по полученьи писемъ,

Съ полками вмст оставляю крпость.

ЯВЛЕНЕ IV-е.

Прежніе и Терцкій.

Терцкій.

Съ хорошей встью я.

Валленштейнъ.

Съ какою встью?

Терцкій.

Сраженье было у Нейштата, шведы

Побду одержали.

Валленштейнъ.

Отъ кого

Ты это слышалъ?

Терцкій.

Эту всть принесъ

Крестьянинъ тиршенрейтскій. Говоритъ онъ,

Что съ солнечнымъ заходомъ началось

Сраженье. Императорскій отрядъ

Ворвался въ шведскій лагерь, два часа

Пальба гремла, тысяча австрійцевъ

Убито, съ ними и начальникъ ихъ,

А больше ничего сказать не могъ онъ.

Валленштейнъ.

Откуда императорскій отрядъ

Взялся такъ близко? Вдь не могъ Альтрингеръ

Перелетть на крыльяхъ, онъ вчера

Былъ за пятнадцать миль оттуда. Галласъ

Въ Фраунберг сборы длаетъ. Не Сюисъ ли

Такъ далеко пробился?— Невозможно

И Сюйсу.

(Вдали показывается Илло.)

Терцкій.

Вотъ сейчасъ узнаемъ: Илло

Спшитъ сюда и самъ такой веселый.

ЯВЛЕНЕ V-е.

Прежніе и Илло.

Илло (Валленштейну).

Къ теб гонецъ съ встями.

Терцкій.

Подтвердился

Слухъ о побд?

Валленштейнъ.

Отъ кого гонецъ

И что онъ мн привезъ?

Илло.

Онъ отъ Рейнграфа,

И вотъ съ какою встью: въ пяти миляхъ,

Не дале, стоятъ отсюда шведы,

Максъ Пикколомини съ своимъ полкомъ

Напалъ на нихъ у самаго Нейштата,

И началось побоище, но шведы,

Которыхъ больше было, наконецъ

Ихъ одолли. Паппенгеймцы вс

До одного и Максъ, ихъ вождь — убиты.

Валленштейнъ.

Гд посланецъ?

(Хочетъ идти. Въ это время вбгаетъ Нейбрунъ, за нею слдуетъ нсколько человкъ прислуги, которые торопливо пробгаютъ черезъ залъ.)

Нейбрунъ.

Ахъ, помогите, дурно!

Илло и Терцкій.

Что тамъ?

Нейбрунъ.

Княжна…

Валленштейнъ и Терцкій.

Узнала?

Нейбрунъ.

Умираетъ!..

(Поспшно убгаетъ. Валлентшейнъ, Терцкій и Илло — вслдъ за нею.)

ЯВЛЕНЕ VI-е.

Буттлеръ и Гордонъ.

Гордонъ (удивленный).

Что это значитъ? Объясните мн.

Буттлеръ.

Она любила Пикколомини, который

Въ сраженьи палъ.

Гордонъ,

Ахъ, бдная двица!

Буттлеръ.

Вы слышали, что Илло сообщилъ

О приближеньи и побд шведовъ?

Гордонъ.

Да, слышалъ, слышалъ.

Буттлеръ.

Вдь у нихъ двнадцать

Полковъ, да пять у Терцкаго, а мы

Одинъ мой полкъ имемъ. Гарнизонъ вашъ

Не достигаетъ и двухъ сотъ.

Гордонъ.

Да, правда.

Буттлеръ.

Съ такой ничтожной силой невозможно

Столь важнаго преступника сберечь.

Гордонъ.

Я понимаю.

Буттлеръ.

Насъ обезоружитъ

Толпа и возвратитъ ему свободу.

Гордонъ.

Весьма возможно.

Буттлеръ (посл короткаго молчанія.)

Знайте — за исходъ

Я поручился, головой моей

За голову его я отвчаю.

И слово я сдержу, къ чему бы это

Ни повело. Такъ если невозможно

Живымъ его беречь, то мертвымъ будетъ

Онъ безопаснй.

Гордонъ.

Боже милосердный!

И вы могли…

Буттлеръ.

Онъ дольше жить не долженъ.

Гордонъ.

Ужель вы можете…

Буттлеръ.

Вы, или я —

Послдній день живетъ онъ.

Гордонъ.

Умертвить

Его хотите вы?

Буттлеръ.

Да, я ршился

Гордонъ.

Онъ вамъ доврился…

Буттлеръ.

Его злой рокъ.

Гордонъ.

Священную особу полководца!

Буттлеръ.

Такимъ онъ прежде былъ.

Гордонъ.

Чмъ былъ онъ прежде,

Того и преступленье не изгладитъ.

И безъ суда!

Буттлеръ.

Мы судъ замнимъ казнью.

Гордонъ.

Преступное убійство это будетъ,

Не правосудіе: оно велитъ

Выслушивать виновныхъ.

Буттлеръ.

Несомннна

Его вина, судьей былъ императоръ,

А мы лишь исполнители указа.

Гордонъ.

Не должно торопиться исполненьемъ

Кровавыхъ приговоровъ: слово можно

И отмнить, а жизни не воротишь.

Буттлеръ.

Монархи любятъ, чтобы имъ служили

Не медля.

Гордонъ.

Благородный человкъ

Не служитъ палачомъ.

Буттлеръ.

Кто твердъ и смлъ,

Тотъ предъ опасностью не поблднетъ.

Гордонъ.

Въ опасность смлый ставитъ жизнь, не совсть.

Буттлеръ.

Такъ значитъ отпустить его, чтобъ пламя

Войны опять объяло государство?

Гордонъ.

Возьмите въ плнъ его, не убивайте,

Не отнимайте у него надежды

На милость государя.

Буттлеръ.

Если бъ въ битв

Не пали паппенгеймцы, я бы могъ,

Взявъ въ плнъ его, живымъ доставить въ Вну.

Гордонъ.

Зачмъ я крпость отомкнулъ ему!

Буттлеръ.

Сама судьба казнитъ его, не мсто.

Гордонъ.

Какъ рыцарь я погибъ бы, отражая

Отъ этой крпости враговъ монарха.

Буттлеръ.

И сотни храбрыхъ были бы убиты.

Гордонъ.

Такая смерть честна, но проклинаетъ

Сама природа черное убійство.

Буттлеръ (вынимаетъ бумагу).

Вотъ высочайшій манифестъ, который

Велитъ Фридланда взять. Онъ адресованъ

Ко мн и къ вамъ. Ршаетесь ли вы

Взять на себя отвтственность за бгство

Его къ врагамъ?

Гордонъ.

О, Боже! Я безсильный…

Буттлеръ.

Когда вы на себя отвтъ берете

За вс послдствія, то я готовъ

Вамъ дло предоставить.

Гордонъ.

Боже милосердный!

Буттлеръ.

Или придумайте иное средство

Исполнить волю государя. Я вдь

Не погубить его хочу, но свергнуть.

Гордонъ.

О, Боже! Такъ же ясно, какъ и вы,

Я вижу всю опасность, но не такъ

Сурово сердце у меня, какъ ваше.

Буттлеръ.

И этотъ Илло, этотъ Терцкій также

Должны погибнуть вмст съ Валленштейномъ.

Гордонъ.

Не ихъ мн жаль: къ измн государю

Порочность ихъ влекла, не сила звздъ

Неодолимая. Они стремились,

Какъ діаволы, въ груди его посять

Преступной страсти смя. Пусть же ихъ

За это и постигнетъ злая кара.

Буттлеръ.

Да, первыми они должны погибнуть.

Ужъ все придумано. Сегодня ночью

Я за пирушкой ихъ арестовать

Предполагалъ и въ крпость заключить,

Но такъ короче будетъ. Я иду

Распорядиться всмъ, что будетъ нужно.

ЯВЛЕНЕ VII-е.

Прежніе, Илло и Терцкій.

Терцкій.

Теперь дла пойдутъ иначе. Завтра

Къ намъ явятся двнадцать тысячъ шведовъ,

И прямо мы махнемъ на Вну съ ними.

Ну, старый другъ, будь веселй! Чего

Глядишь такъ пасмурно? Разгладь морщины.

Илло.

Теперь мы силу заберемъ опять.

И ужъ проучимъ этихъ негодяевъ,

Которые намъ подло измнили.

Максъ Пикколомини ужъ поплатился,

И всмъ бы имъ мерзавцамъ такъ погибнуть!

Смерть сына тяжко, тяжко отзовется

На старик. Всю жизнь онъ добивался,

Чтобъ графскій гербъ свой княжеской короной

Украсить, а теперь ему пришлось

Похоронить единственнаго сына.

Буттлеръ.

А что ни говорите, жалко Макса.

И герцогъ, я замтилъ, близко къ сердцу

Его кончину принялъ.

Илло.

Да, товарищъ,

Я вамъ сознаюсь: это и бсило

Меня всегда, что герцогъ итальянцевъ

Всмъ намъ предпочиталъ. Я вамъ клянусь,

Онъ и теперь охотно бъ согласился,

Чтобъ вс мы околли, лишь бы Макса

Изъ мертвыхъ воскресить.

Терцкій.

Ну, полно, полно!

Оставь въ поко мертвыхъ. Мы съ тобою

Сегодня потягаемся, кто лучше

Уметъ пить. Сегодня офицеры

Даютъ намъ пиръ — всю ночь провеселимся,

Въ день обратимъ ее и съ полнымъ кубкомъ

Поутру встртимъ шведскій авангардъ.

Илло.

Да, мы еще разокъ кутнемъ сегодня,

А тамъ пойдетъ горячая работа.

Я этой шпаги не вложу въ ножны,

Пока ее насквозь не пропитаю

Австрійской кровью.

Гордонъ.

Господинъ фельдмаршалъ,

Какъ вамъ не грхъ! Такое озлобленье —

На государя вашего!…

Буттлеръ.

Не слишкомъ

Надйтесь на побду эту: счастье

Перемниться можетъ. Императоръ

Еще силенъ.

Илло.

Да, онъ солдатъ иметъ,

А полководцевъ нтъ. Его сынокъ,

Король венгерскій, мало смыслитъ толку

Въ военномъ дл. Галласъ былъ всегда

Несчастливъ и умлъ губить лишь войско.

А эта ядовитая змя

Октавіо, ужалить въ пятку можетъ,

А не въ открытый бой вступить съ Фридландомъ.

Терцкій.

Поврьте мн, что счастье не измнитъ

Фридланду никогда. Вдь всмъ извстно,

Что Австрія уметъ побждать

Его руками только.

Илло.

Не замедлитъ

Онъ армію собрать. Вотъ посмотрите,

Какъ отовсюду потечетъ народъ

Къ его прославленнымъ знаменамъ. Снова

Вернутся дни былые, снова онъ

Могучимъ явится. Со злости лопнутъ

Т дураки, которые теперь

Покинули его. Онъ наградитъ

Своихъ друзей по-царски, дастъ помстья

И замки имъ. А мы съ тобою, Терцкій,

Мы ближе всхъ стоимъ къ нему.

(Гордону.)

И васъ

Онъ не забудетъ и изъ этой темной

Трущобы вытянетъ куда-нибудь

На высшій постъ.

Гордонъ.

Я не желаю выше

Подняться, я своимъ доволенъ мстомъ:

Гд слишкомъ высоко, тамъ глубоко.

Илло.

Вамъ нечего здсь больше длать будетъ,

Вдь завтра въ эту крпость вступятъ шведы.

Ну, Терцкій, не пора ли намъ на ужинъ?

А какъ ты думаешь, не освтить ли

Въ честь шведовъ городъ? Кто не подчинится

Приказу этому, тотъ — другъ испанцевъ,

Мерзавецъ и измнникъ.

Терцкій.

Нтъ, не нужно,

Князь будетъ недоволенъ этимъ.

Илло.

Какъ?

Мы, здсь хозяева. И кто же сметъ

Стоять за императора, гд мы

Господствуемъ. Гордонъ, покойной ночи!

Въ послдній разъ по крпости сегодня

Распорядитесь, вышлите обходы,

Для безопасности пароль перемните,

А ровно въ десять сами сдайте князю

Ключи отъ крпости — и баста вамъ

Здсь коменданствовать: поутру шведы

Вступаютъ въ крпость.

Терцкій (уходя, Буттлеру).

Не забудьте, Буттлеръ,

Придти на ужинъ.

Буттлеръ

Я приду, приду.

(Терцкій и Илло уходятъ.)

ЯВЛЕНЕ VIII-е.

Буттлеръ и Гордонъ.

Гордонъ (смотритъ вслдъ у ходящимъ).

Несчастные ослплены побдой

И, какъ безумные, стремятся сами

Въ разставленную сть. Какой злодй

Закоренлый Илло! Онъ готовъ бы

Упиться кровью своего монарха…

Буттлеръ.

Исполните все то, что онъ веллъ

Насчетъ ночныхъ обходовъ и пароля,

А замокъ я немедленно замкну,

Когда они войдутъ туда на ужинъ,

Чтобъ слухъ по городу не разошелся.

Гордонъ (со страхомъ).

Ахъ не спшите такъ.

Буттлеръ.

Вы слышали, Гордонъ:

Поутру шведы вступятъ. Остается

Намъ только ночь. Они ужъ слишкомъ скоры,

А мы скорй ихъ будемъ. До свиданья.

Гордонъ.

Ахъ, Буттлеръ, Буттлеръ, я въ глазахъ у васъ

Недоброе читаю!..

Буттлеръ.

Солнце сло

И тихо ночь подкралась роковая,

Ихъ въ руки отдаетъ намъ слпота

И злой ихъ рокъ. Средь пьянаго разгула,

Въ чаду несбыточныхъ мечтаній смерть

Настигнетъ ихъ. Князь былъ великій мастеръ

Разсчитывать и все соображать,

Людьми, какъ шашками, умлъ онъ двигать,

Для личныхъ цлей не стснялся даже

Запачкать въ грязь чужую честь и имя,

Со звздами бесдуя, весь вкъ

Считалъ, разсчитывалъ — и вдругъ обчелся

Въ конц концовъ, и жизнію заплатитъ,

Какъ Архимедъ въ своихъ кругахъ погибшій.

Гордонъ.

Не время, Буттлеръ, вспоминать теперь

О слабостяхъ его и недостаткахъ,

Подумайте о томъ, какъ онъ великъ

И милостивъ, и сколько совершилъ

Прекрасныхъ длъ. Воспоминанье это,

Какъ ангелъ милосердія, пусть станетъ

Предъ вами и подъятый мечъ удержитъ.

Буттлеръ.

Нтъ, поздно, поздно! Жалости теперь

Въ душ нтъ мста.

(Схвативъ руку Гордона.)

Слушайте, Гордонъ,

Я князя не люблю и не имю

Причинъ любить его, но, врьте мн,

Не ненависть влечетъ меня къ убійству,

Злой рокъ его, стеченье обстоятельствъ

Несчастное.— Напрасно человкъ

Себя свободнымъ въ дйствіяхъ считаетъ:

Подъ гнетомъ роковой какой-то силы

Его свободный выборъ переходитъ

Въ слпую, въ страшную необходимость.

Пусть даже жалость пробудится въ сердц,

Я долженъ все-таки его убить.

Гордонъ.

Ахъ, если голосъ сердца говоритъ въ васъ,

Послушайтесь его, то голосъ Бога,

А эти дальновидные разсчеты —

Созданье слабаго ума людского.

Не дастъ вамъ счастья пролитая кровь.

Не думайте возвысится убійствомъ:

Само убійство нравится порою

Монархамъ, но убійца — никогда.

Буттлеръ.

Вы не хотите вникнуть! Я ль виновенъ,

Что шведы, одержавъ побду, быстро

Идутъ сюда. Я бы его охотно

На милость государя предоставилъ,

Не кровь его нужна мн — пусть живетъ,

Но слово чести я сдержать обязанъ,

И онъ умретъ. Вдь если онъ свободнымъ

Уйдетъ отсюда, я лишаюсь чести.

Гордонъ.

Спасти такого человка…

Буттлеръ (поспшно).

Что?

Гордонъ.

Великой жертвы стоитъ. Буттлеръ, будьте

Великодушны! Вдь не судъ людской,

Но совсть чистая намъ честь приноситъ.

Буттлеръ (холодно и гордо).

Конечно, князь такъ высоко поставленъ,

А я — червякъ, хотите вы сказать,

А потому какое дло свту,

Пріобртетъ ли честь или утратитъ

Червякъ ничтожный, выползшій изъ грязи,

Лишь княжеская кровь не пролилась бы.

Но каждый знаетъ цну самъ себ,

Я то же. Въ цломъ мір не найдется

Столь высоко стоящій, чтобъ предъ нимъ

Я презиралъ себя, лишь собственная воля

Насъ можетъ и возвысить, и унизить.

Я волей твердъ, а потому Фридландъ

Умретъ.

Гордонъ.

Скалу я преклонить пытаюсь.

Безчеловчны вы! Я не могу

Вамъ помшать, но пусть самъ Богъ

Спасетъ его отъ вашихъ страшныхъ рукъ.

(Уходятъ.)

ЯВЛЕНЕ IX.

Комната у герцогини.

Тэкла лежитъ въ кресл блдная и съ закрытыми глазами.
Герцогиня и Нейбрунъ стараются привести ее въ чувство.
Валленштейнъ разговариваетъ съ Графиней.

Валленштейнъ.

Какъ всть объ этомъ до нея дошла?

Графиня.

Предчувствіе какое-то въ ней было.

Всть о сраженіи, въ которомъ палъ

Полковникъ императорскій, ужасно

Ее встрвожила, она къ гонцу

Навстрчу бросилась и отъ него

Узнала все. Мы поздно спохватились

И, бросившись за нею, ужъ нашли

Ее безъ чувствъ лежащей на рукахъ

У шведскаго гонца.

Валленштейнъ.

Какой ударъ

Пришлось ей вынести и такъ нежданно!

Ахъ, бдное дитя!

(Обращаясь къ герцогин.)

Ну, что — ей лучше?

Герцогиня.

Открыла глазки.

Графиня.

Слава Богу!

Тэкла (оглядываясь).

Гд я?

Валленштейнъ
(подходитъ къ ней и помогаетъ ей подняться).

Приди въ себя, опомнись, будь же твердой

Моею двочкой. Смотри — вотъ мать

Съ любовью на тебя глядитъ, отецъ твой

Помочь теб готовъ.

Тэкла (выпрямляется).

Гд онъ?

Его здсь нтъ?

Герцогиня.

Кого нтъ, Тэкла?

Тэкла.

Того, кто эту всть принесъ.

Герцогиня.

Не думай,

Дитя мое, объ этомъ, разгони

Ты эти мысли.

Валленштейнъ.

Дайте ея горю

Въ слезахъ излиться, плачьте съ нею вмст.

Она ударъ тяжелый испытала,

Но выдержитъ его — моя вдь Тэкла,

Въ отца пошла, она тверда душою.

Тэкла.

Я не больна, я встать теперь могу.

Чего же мама плачетъ? напугала

Я васъ, но этотъ обморокъ прошелъ.

(Она встаетъ и осматриваетъ комнату.)

А гд гонецъ? Къ чему его скрываютъ?

Во мн довольно силъ. Я бы хотла

Поговорить съ нимъ.

Герцогиня.

Нтъ, дитя мое,

Теб не должно видть человка,

Который эту всть принесъ.

Тэкла.

Отецъ!

Валленштейнъ.

Что, дочка милая?

Тэкла.

Я не слаба

И скоро я совсмъ уже оправлюсь:

Исполни просьбу мн.

Валленштейнъ.

Какую просьбу?

Тэкла.

Позволь призвать мн шведскаго гонца

И съ нимъ поговорить мн съ глазу на глазъ.

Герцогиня.

Какъ это можно!

Графиня.

Я бы не ршилась

Дозволить этого.

Валленштейнъ.

За чмъ теб

Съ нимъ говорить, дитя мое?*

Тэкла.

Спокойне буду я, узнавши все,

А мать, щадя меня, скрываетъ правду.

Я не желаю, чтобъ меня щадили.

Ужасне того, что я ужъ знаю,

Онъ мн не скажетъ.

Графиня и Герцогиня (Валленштейну,

Ахъ, не дозволяй!

Тэкла.

Меня врасплохъ застала эта всть.

Въ присутствіи чужого человка

Я слабость обнаружила, безъ чувствъ

Къ нему упала на руки. Мн стыдно.

Чтобъ въ мнніи его себя возвысить,—

Я съ нимъ должна опять поговорить.

Валленштейнъ.

Она права. Я съ ней вполн согласенъ.

Нейбрунъ, скажите, чтобъ его позвали.

(Нейбрунъ уходитъ.)

Герцогиня.

Но я присутствовать при этомъ буду.

Тэкла.

Нтъ, мама, я бъ желала съ нимъ вдвоемъ

Остаться, я тогда спокойнй буду.

Валленштейнъ (герцогин).

Оставь ее, пусть съ нимъ наедин

Поговоритъ. Вдь есть такія скорби,

Въ которыхъ облегченье можно только

Въ самомъ себ найти. Кто твердъ душою,

Тотъ только въ твердости своей опору

Имть желаетъ. Пусть же и она

Въ себ, а не въ другихъ поищетъ силы

Перенести ударъ. Она — мое дитя,

И я хочу въ ней видть героиню,

Не женщину простую.

(Хочетъ идти.)

Графиня (останавливая его).

Мужъ сказалъ мн,

Что завтра утромъ ты ухать хочешь,

А насъ оставить здсь.

Валленштейнъ.

Да. Подъ защитой

Людей надежныхъ я васъ здсь оставлю.

Графиня.

О, ради Бога, брать, возьми и насъ,

Не оставляй насъ въ этомъ мрачномъ мст

Томиться въ ожиданіи исхода.

Несчастье легче сразу перенесть,

Чмъ этой неизвстностью томиться.

Валленштейнъ.

Зачмъ же только о несчастьи думать?

А я, напротивъ, полнъ надеждъ счастливыхъ.

Графиня.

Возьми жъ и насъ съ собой, не оставляй насъ

Въ зловщемъ этомъ дом. Онъ гнететъ

Тоскою сердце мн, отъ этихъ стнъ

Какимъ-то холодомъ могильнымъ ветъ…

Возьми отсюда насъ! Сестра и ты,

Племянница, просите, умоляйте,

Чтобъ онъ не оставлялъ насъ здсь однхъ.

Валленштейнъ.

Я это мсто мрачное надюсь

Веселымъ скоро сдлать. Вы найдете

Пріютъ надежный здсь.

Нейбрунъ (возвращается).

Гонецъ пришелъ.

Валленштейнъ.

Оставьте Тэклу съ нимъ наедин.

(Уходитъ.)

Герцогиня (Тэкл).

Ахъ, какъ ты поблднла! Невозможно

Теб съ нимъ говорить. Послушай лучше

Совта матери.

Тэкла.

Пусть Нейбрунъ не уходитъ.

(Герцогиня и графиня уходятъ.)

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Тэкла, Шведскій офицеръ, Нейбрунъ.

Офицеръ (приближаете почтительно).

Княжна — простите мн, что я невольно

Неосторожнымъ словомъ — я не зналъ…

Тэкла.

Вы видли меня въ минуту скорби,

Но васъ, совсмъ чужого человка,

Со мной несчастный этотъ случай сблизилъ.

Офицеръ.

Мое присутствіе должно быть вамъ

Такъ тягостно: я эту всть принесъ…

Тэкла.

Сама я эту всть у васъ исторгла,

Вы были только голосомъ судьбы.

Испугъ мой перебилъ тогда разсказъ вашъ,

Теперь я васъ прошу его окончить.

Офицеръ (въ нершимости).

Княжна, разсказъ мой вашу скорбь пробудитъ…

Тэкла.

Нтъ, я спокойна буду и тверда.

Какъ началось сраженье? Разскажите.

Офицеръ.

Мы близъ Нейштата лагеремъ стояли,

Не ожидая нападенья, вдругъ

Къ заходу солнца видимъ — туча пыли

Несется изъ лсу. Нашъ авангардъ

Въ разстройств въ лагерь присказалъ съ извстьемъ,

Что непріятель близко. На коней.

Едва вскочили мы, какъ паппенгеймцы

Во весь маршъ-маршъ на лагерь налетли,

Пробились сквозь заску, черезъ ровъ

Перескочили, но въ своей отваг

Они ужъ слишкомъ увлеклись впередъ.

Пхота далеко отъ нихъ отстала,

И паппенгеймцы на коняхъ одни

Съ безумной смлостью неслись на лагерь

Вслдъ за вождемъ, скакавшимъ впереди.

(Тэкла вздрагиваетъ. Офицеръ останавливается на минуту, но по знаку Тэклы продолжаетъ свой разсказъ.)

Тогда со всею конницей на нихъ

Напали мы и спереди, и съ фланговъ,

Ко рву ихъ оттснили, гд пхота

Имъ пиками загородила путь.

Въ засад этой невозможно было

Имъ ни впередъ податься, ни назадъ.

Тогда Рейнграфъ, возвыся голосъ, крикнулъ

Вождю ихъ, приглашая честно сдаться,

Но Пикколомини…

(Тэкла, пошатнувшись, хватается за стулъ.)

Его узнали

По шлему и по длиннымъ волосамъ,

Которые разсыпались по плечамъ

Отъ быстраго движенья. Давши знакъ

Своимъ, онъ первый черезъ ровъ махнулъ

На огневомъ кон своемъ, и слдомъ

За нимъ весь полкъ. Но тутъ судьба ршилась…

Подъ нимъ былъ раненъ конь, отъ боли дико

Взвился онъ на дыбы и сбросилъ сдока,

И цлый полкъ пронесся надъ упавшимъ…

(Тэкла, внимавшая разсказу съ возрастающею тревогой, начинаетъ дрожать, она готова упасть, Нейбрунъ спшитъ поддержать ее.)

Нейбрунъ.

Княжна.— Ахъ, Боже мой!

Офицеръ (тронутый).

Я ухожу.

Тэкла.

Нтъ, нтъ!— Прошло. Прошу васъ, продолжайте.

Офицеръ.

Лишь только паппенгеймцы увидали,

Что вождь ихъ палъ, какъ ими овладла

Безумная, отчаянная злоба.

Забывъ о собственномъ спасеньи, словно

Какъ зври дикіе, они на насъ

Набросились. И битва прекратилась

Не прежде, чмъ послдній былъ убитъ.

Тэкла (дрожащимъ голосомъ).

Вы мн не все сказали. Гд могила?

Офицеръ (помолчавъ).

Сегодня мы его похоронили,

Двнадцать юношей изъ самыхъ знатныхъ

Фамилій гробъ несли, за гробомъ шло

Все наше войско. Гробовую крышу

Рейнграфъ украсилъ, возложивши лавръ

И доблестный свой мечъ. Лились и слезы

Надъ прахомъ, многіе изъ нашихъ знали

Его при жизни, знали это сердце

Великодушное, его характеръ

Привтливый… Мы вс его жалли.

Рейнграфъ бы пощадилъ его охотно,

Но самъ онъ не желалъ. Какъ говорятъ,

Онъ смерти самъ искалъ…

Нейбрунъ
(растроганная, обращается къ Тэкл, закрывшей лицо свое).

О, Боже милосердный!

Не плачьте, дорогая!— И зачмъ вамъ

Все это слушать?

Тэкла.

Гд его могила?

Офицеръ.

Вблизи Нейштата въ монастырской церкви

Поставленъ гробъ на время. Отъ отца

Увдомленья ждутъ.

Тэкла.

Я какъ названье

Монастыря?

Офицеръ.

Святой Екатерины.

Тэкла.

Далеко до него?—

Офицеръ.

Семь миль, не больше.

Тэкла.

Дорога какъ идетъ?—

Офицеръ.

Близъ Тиршенрейта,

Чрезъ наши аванпосты.

Тэкла.

Кто надъ ними

Начальствуетъ?

Офицеръ.

Полковникъ Секендорфъ.

Тэкла
(подходитъ къ столу и вынимаетъ изъ ящика кольцо).

Вы видли меня въ минуту скорби

И доброе участье проявили —

Примите же на память отъ меня.

(Подаетъ ему кольцо.)

Прощайте!

Офицеръ (смущенно).

Княжна…

(Тэкла молча даетъ ему знакъ удалиться и сама отходитъ отъ него. Офицеръ стоитъ въ нершимости и хочетъ говоритъ. Нейбрунъ повторяетъ знакъ, данный Тэклой. Онъ удаляется.)

ЯВЛЕНЕ -е.

Тэкла, Нейбрунъ.

Тэкла (бросается на шею Нейбрунъ).

Теперь, Нейбрунъ, ты доказать должна мн

Свою любовь, въ которой столько разъ

Клялась мн.— Намъ отсюда хать нужно

Не дальше, какъ сегодня ночью.

Нейбрунъ.

хать?

Куда?

Тэкла.

Одно есть въ цломъ мір мсто —

Гд онъ похороненъ, къ его могил.

Нейбрунъ.

Ахъ, Боже мой, зачмъ туда вамъ хать?

Тэкла.

Зачмъ? Ты поняла бы это, если бъ

Сама любила. Тамъ вдь прахъ его,

Тамъ все, что отъ него еще осталось.

Въ томъ мст для меня теперь весь міръ.

Не отговаривай меня, а лучше

Подумаемъ скорй о средствахъ къ бгству.

Нейбрунъ.

Подумали ли вы о гнв князя?

Тэкла.

Ни чей мн гнвъ не страшенъ.

Нейбрунъ.

О насмшкахъ,

О клевет людской?

Тэкла.

Да разв я

Ищу объятій милаго?— Въ могилу

Къ нему хочу я…

Нейбрунъ.

Намъ однмъ, двумъ слабымъ

И беззащатнымъ женщинамъ!..

Тэкла.

Не бойся,

Я буду охранять тебя.

Нейбрунъ.

И ночью хать

Въ такую тьму!

Тэкла.

Тмъ легче будетъ скрыться.

Нейбрунъ.

Въ такую бурю!

Тэкла.

А ему спокойно

Лежалось подъ копытами коней?

Нейбрунъ.

Намъ мимо шведовъ прозжать придется,

Они насъ не пропустятъ.

Тэкла.

Шведы — люди.

Несчастье по земл свободно ходитъ.

Нейбрунъ.

А дальній путь?

Тэкла.

Разв считаетъ мили

Стремящійся къ святын богомолецъ?

Нейбрунъ.

Какъ выйдемъ мы изъ города?

Тэкла.

Намъ деньги

Откроютъ всюду путь.

Нейбрунъ.

Вдругъ насъ узнаютъ?

Тэкла.

Въ такой несчастной кто признаетъ дочь

Свтлйшаго Фридланда?

Нейбрунъ.

Гд добудемъ

Мы лошадей для бгства?

Тэкла.

Мой штальмейстеръ

Добудетъ. Позови его сюда.

Нейбрунъ.

Безъ воли герцога онъ не ршится…

Тэкла.

На все ршится онъ. Ступай, Нейбрунъ, не медли.

Нейбрунъ.

Что будетъ съ вашей матерью, когда вы

Вдругъ такъ исчезните?

Тэкла (опомнившись, съ глубокой скорбью).

Ахъ, мама, мама!—

Нейбрунъ.

Она и безъ того ужъ изстрадалась,

А тутъ еще ударъ…

Тэкла.

Что длать, Нейбрунъ!

Нельзя мн пощадить ее… Иди же.

Нейбрунъ.

Подумайте, что вы хотите сдлать.

Тэкла.

Я все обдумала, что было нужно.

Нейбрунъ.

А если мы туда прідемъ, что вы

Съ собой предпримете?

Тэкла.

Тамъ Богъ внушитъ мн.

Нейбрунъ.

Ахъ, Тэкла, Тэкла! Вы теперь въ тревог,

Васъ этотъ путь не можетъ успокоить.

Тэкла.

Глубоко успокоитъ,— тмъ покоемъ,

Какой и онъ обрлъ… О, ради Бога,

Спши скорй, не трать напрасно словъ!

Меня влечетъ туда съ какой-то непонятной,

Неодолимой силой, мн мгновенно

Тамъ легче станетъ, этотъ тяжкій камень,

Который давитъ сердце, онъ спадетъ,

Польются слезы… Ради Бога, Нейбрунъ,

Спши! Мы были бы уже въ дорог.

Но здсь не успокоюсь я, пока

Совсмъ изъ этихъ страшныхъ стнъ не вырвусь!

Мн-тяжко здсь, меня какъ будто давитъ

Ужасный этотъ домъ, онъ полнъ какихъ-то

Печальныхъ призраковъ. Изъ всхъ угловъ

Они выходятъ, ужасомъ могильнымъ

Кровь леденятъ во мн. Прочь, прочь отсюда!

Нейбрунъ.

Теперь и мн здсь страшно оставаться.

Скоре позову къ вамъ Розенберга.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Тэкла.

Душа его зоветъ меня. То души

Убитыхъ съ нимъ. Он сюда являлись

Съ укоромъ мн за то, что малодушно

Я медлю здсь. Они не пожелали

И въ смерти съ тмъ разстаться, кто при жизни

Вождемъ ихъ былъ. Ужели я отстану?

Внокъ лавровый, украсившій твой гробъ,

И для меня сплетенъ былъ… Безъ любви

Что значитъ жизнь? Я прочь ее отброшу:

Въ ней содержанья нтъ. Пока ты живъ былъ,

И жизнь была прекрасна, предо мною

Открытъ былъ свтлый горизонтъ. Какія

Надежды лучезарныя мн снились!..

У входа въ жизнь, въ которую вступила

Я съ робкимъ чувствомъ, ты, какъ свтлый ангелъ,

Стоялъ, ниспосланный съ небесъ, чтобъ вывесть

Меня изъ сказочнаго міра дтства

На жизни высоту. Любовь и счастье

19*

У входа въ жизнь свтло мн улыбнулись…

(Здсь она погружается въ задумчивость, потомъ продолжаетъ съ ужасомъ].

Но смерть пришла… Холодною рукою

Она его коснулась и погибъ онъ —

Раздавленъ лошадьми цвтущій, сильный!..

Таковъ удлъ прекраснаго на свт!

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Тэкла, Нейбурнъ, Роэенбергъ.

Нейбрунъ.

Вотъ Розенбергъ. Онъ намъ готовъ помочь.

Тэкла.

Ты намъ доставишь лошадей?

Розенбергъ.

Доставлю.

Тэкла.

И самъ подешь?

Розенбергъ.

Хоть на край земли.

Тэкла.

Но къ герцогу теб нельзя ужъ будетъ

Вернуться.

Розенбергъ.

Я останусь вамъ служить.

Тэкла.

Я награжу тебя и постараюсь

Найти теб другого господина.

Ты можешь ли насъ вывесть незамтно

Изъ крпости?

Розенбергъ.

Могу.

Тэкла.

Когда намъ хать?

Розенбергъ.

Сейчасъ же. А куда мы демъ?

Тэкла.

демъ…

Нейбрунъ, скажи ему.

Нейбрунъ.

Въ Нейштатъ.

Розенбергъ.

Такъ я пойду готовить лошадей.

(Уходитъ.)

Нейбурнъ.

Ахъ, ваша мать идетъ сюда!

Тэкла.

О, Боже!

ЯВЛЕНЕ XIV-е.

Тэкла, Нейбрунъ, Герцогиня.

Герцогиня.

Ну, онъ ушелъ, и ты теперь спокойна?

Тэкла.

Да, мама милая. Теперь оставь

Меня одну: я лягу спать. Пусть только

Нейбрунъ со мной останется. Мн нуженъ отдыхъ.

Герцогиня.

Христосъ съ тобой, дитя мое! А я пойду,

Отца утшу.

Тэкла.

Доброй ночи, мама!

(Глубоко взволнованная, обнимаетъ матъ.)

Герцогиня.

Дитя мое, ты вся еще въ тревог,

Ты такъ дрожишь, я чувствую, какъ сердце

Стучитъ въ твоей груди.

Тэкла.

Мн сонъ поможетъ…

Прощай же, мама милая, прощай!..

(Она вырывается изъ объятій матери. Занавсъ опускается.)

ДЙСТВЕ V-е.

Комната Буттлера.

ЯВЛЕНЕ -е.

Буттлеръ, майоръ Геральдинъ.

Буттлеръ.

Двнадцать молодцевъ драгунъ возьмите,

Вооружите пиками, чтобъ дло

Покончить безъ пальбы, и рядомъ съ залой

Поставьте ихъ въ засад и, какъ только

Внесутъ десертъ, ворвитесь съ громкимъ крикомъ:

Кто вренъ императору? Я столъ

Не медля опрокину, вы жъ набросьтесь

На нихъ обоихъ и колите ихъ.

А замокъ будетъ запертъ, и кругомъ

Разставимъ стражу, чтобы слухъ до князя

Не могъ дойти. Идите —Макдональда

И Деверу велли вы позвать?

Геральдинъ.

Они сейчасъ придутъ.

(Уходитъ.)

Буттлеръ.

Нельзя откладывать: за Валленштейна

И граждане. Въ какомъ-то опьянньи

Они въ немъ миротворца видятъ, врятъ,

Что съ нимъ начнется новая эпоха.

Ужъ дума городская раздала

Оружіе, и быть при немъ на страж

Взялись сто человкъ. Скорй покончимъ.

Враги грозятъ извн и изнутри.

ЯВЛЕНЕ -е.

Буттлеръ, Деверу, Макдональдъ.

Макдональдъ.

Мы, командиръ, пришли.

Деверу.

Скажи намъ лозунгъ.

Буттлеръ.

Да здравствуетъ нашъ императоръ!

Оба (отступая въ изумленьи).

Какъ?

Буттлеръ.

Да здравствуетъ австрійскій домъ!

Деверу.

Вдь мы

Фридланду въ врности присягу дали?

Макдональдъ.

Вдь насъ призвали защищать его?

Буттлеръ.

Что? Защищать измнника, врага

Имперіи?

Деверу.

Ну да, ты самъ насъ нанялъ

Ему служить.

Макдональдъ.

И въ Эгеръ съ нимъ пошелъ.

Буттлеръ.

Чтобъ погубить его врне.

Деверу.

Вотъ что!

Макдональдъ.

Статья иная!

Буттлеръ (къ Деверу).

Негодяй! Какъ могъ ты

Забыть, кому ты присягалъ на врность?

Деверу.

Да нтъ же, я съ тебя лишь бралъ примръ.

Коль ты мерзавцемъ можешь быть, я думалъ,

Такъ мн подавно можно.

Макдональдъ.

Разсуждать

Не наше дло. Ты нашъ командиръ,

Ты и веди насъ, мы же за тобою

Идти готовы даже къ чорту въ когти.

Буттлеръ (смягчившись).

Ну, ладно! Мы другъ друга знаемъ.

Макдональдъ.

Какъ не знать!

Деверу.

Мы — воины фортуны, кто дороже

Даетъ, тому и слуги мы.

Макдональдъ.

Конечно.

Буттлеръ.

Теперь должны вы честно долгъ исполнить.

Деверу.

Извольте!

Буттлеръ.

И при томъ обогатиться.

Макдональдъ.

Чего же лучше?

Буттлеръ.

Слушайте жъ.

Оба.

Готовы.

Буттлеръ.

Вотъ вамъ приказъ и воля государя:

Фридланда захватить живымъ иль мертвымъ.

Деверу.

Такъ и написано?

Макдональдъ.

Живымъ иль мертвымъ?

Буттлеръ.

И славная общана награда

За исполненье — деньги и помстье.

Деверу.

Заманчиво послушать. Тамъ умютъ

Наобщать, а дло до расплаты

Когда дойдетъ, цпочку золотую

Пожалуютъ, повсятъ орденокъ —

Вотъ вамъ и все! Нтъ, герцогъ лучше платитъ.

Макдональдъ.

Что говорить — ужъ онъ блеснуть уметъ!

Буттлеръ.

Ему конецъ, его звзда померкла.

Макдональдъ.

Наврно это?

Буттлеръ.

Я вамъ говорю.

Деверу.

Конецъ его фортун?

Буттлеръ.

Да, конецъ

И навсегда. Теперь онъ такъ же бденъ,

Какъ мы съ тобой.

Макдональдъ.

Какъ мы съ тобой, онъ бденъ?

Деверу.

Ну, Макдональдъ, такъ мы его оставимъ.

Буттлеръ.

Его оставили ужъ двадцать тысячъ,

Мы больше сдлаемъ. Вотъ что, землякъ —

Намъ надобно его убить.

Оба (отступаютъ въ изумленьи).

Убить?

Буттлеръ.

Убить… Я васъ избралъ на это.

Оба.

Насъ?

Буттлеръ.

Васъ, Деверу и Макдональда — васъ!

Деверу (помолчавъ).

Ищи другого.

Макдональдъ.

Да, ищи другого.

Буттлеръ (къ Деверу).

Боишься, подлый трусъ! Вдь ты уже

Душъ тридцать загубилъ.

Деверу.

Иное дло

На полководца руку наложить….

Макдональдъ.

Вдь мы ему на врность присягали…

Буттлеръ.

Присягу онъ измной уничтожилъ.

Деверу.

Ей Богу, командиръ, вдь это будетъ

Злодйство…

Макдональдъ.

Да!.. Вдь есть у насъ и совсть.

Деверу.

Будь кто другой, не полководецъ только.

Онъ такъ давно начальствуетъ надъ нами…

Буттлеръ.

За этимъ дло стало?

Деверу.

Да. Другого,

Кого угодно — ради государя

Родному сыну распорю я брюхо,

Но мы солдаты, онъ нашъ полководецъ…

Убить его — вдь это тяжкій грхъ.

И никакой вдь попъ не согласится

Намъ отпущенье дать.

Буттлеръ.

Попомъ я буду

И отпускаю грхъ вамъ. Ну, ршайтесь!

Деверу (стоитъ въ раздумьи).

Нтъ, не идетъ.

Макдональдъ.

Да, не идетъ.

Буттлеръ.

Ну, ладно.

Ступайте и пошлите Песталуца

Ко мн.

Деверу.

Гмъ!.. Песталуца?

Макдональдъ.

А зачмъ

Теб онъ нуженъ?

Буттлеръ.

Вы вдь не хотите,

Такъ я другихъ найду.

Деверу.

Нтъ, если долженъ

Онъ быть убитъ, то почему жъ и намъ бы

Не заслужить награды, какъ другому?

Какъ думаешь, товарищъ?

Макдональдъ.

Ну, конечно,

Ужъ если герцогъ долженъ быть убитъ,

И нужно такъ, и иначе нельзя,

То я не уступилъ бы Песталуцу.

Деверу (подумавъ,).

Когда его убить?

Буттлеръ.

Сегодня ночью.

Вдь завтра шведы въ Эгеръ вступятъ.

Деверу.

Отвтственность ты на себя берешь?

Буттлеръ.

Въ отвт — я.

Деверу.

Да впрямь ли это воля

Монаршая? И такъ-таки безъ всякихъ

Обиняковъ велятъ его убить?

Бывали вдь примры, что убійство

По вкусу приходилось, а убійцу

Къ суду тянули.

Буттлеръ.

Въ манифест такъ

Предписано: схватить живымъ иль мертвымъ.

Живымъ схватить нельзя, поймите сами.

Деверу.

Такъ значитъ — мертвымъ. Какъ къ нему добраться?

Весь городъ Терцкаго людьми набитъ.

Макдональдъ.

И Терцкій и фельдмаршалъ Илло здсь.

Буттлеръ.

Мы съ нихъ начнемъ, само собой понятно.

Деверу.

Вотъ какъ! И ихъ убить?

Буттлеръ.

Ихъ прежде всхъ.

Макдональдъ.

Ну, Деверу, кровавый будетъ вечеръ!

Деверу.

А есть ли у тебя на это дло

Пригодный человкъ? Мн поручи.

Буттлеръ.

Я поручилъ майору Герольдину.

Сегодня ночью пиръ дается въ замк,

За ужиномъ онъ нападетъ на нихъ.

При этомъ будутъ Песталуцъ и Лесли.

Деверу.

Послушай — если все равно теб

Позволь мн помняться съ Герольдиномъ.

Буттлеръ.

Опасности гораздо меньше будетъ

Покончить съ герцогомъ.

Деверу.

Кой чортъ опасность!

Ты разв думаешь — я трусъ? Не шпаги,

А глазъ его боюсь я — вотъ чего.

Буттлеръ.

Чего жъ бояться глазъ?

Деверу.

Ахъ, сто чертей!

Не трусъ я, но на-дняхъ онъ далъ мн денегъ

На этотъ вотъ кафтанъ — и вдругъ увидитъ

Меня съ ножомъ и на кафтанъ посмотритъ…

Тогда — ей-Богу я не трусъ, но знаешь…

Буттлеръ.

Ахъ, жалкій ты голякъ! Ты за кафтанъ

Проткнуть его боишься, а кафтанчикъ

Почище твоего ему далъ императоръ,

Порфирой княжеской его облекъ онъ.

А чмъ онъ заплатилъ за то?— измной

И мятежомъ.

Деверу.

Да, это правда, правда.

Чортъ побери такую благодарность!

Я — съ нимъ покончу.

Буттлеръ.

Ну, а чтобы совсть

Была спокойна, можешь снять кафтанъ,

И ты легко и бодро кончишь дло.

Макдональдъ.

Но есть еще другое затрудненье

Буттлеръ.

Какое затрудненье? Говори.

Макдональдъ.

Оружіемъ ему не ранишь тла:

Онъ крпокъ.

Буттлеръ (къ изумленіи).

Какъ такъ крпокъ?

Макдональдъ.

Не пройметъ

Ни выстрлъ, ни ударъ его. Замерзъ онъ

И діавольскою мазью сдлалъ кожу

Неуязвимой.

Деверу.

Это правда, правда.

Такой же точно былъ и въ Ингольштат,

И кожа у него была какъ сталь,

Такъ что его прикладами добили.

Макдональдъ.

Вотъ что попробовать — я знаю здсь

Монаха одного, доминиканца,

Изъ нашихъ земляковъ, онъ мн помочитъ

Святой водой и пику и кинжалъ,

Прочтетъ молитву. Очень помогаетъ

Такое средство противъ волшебства.

Буттлеръ.

Ты такъ и сдлай. Ну, теперь ступайте

И подберите двадцать молодцевъ

Поздоровй, заставьте присягнуть ихъ

На врность императору и, какъ пробьетъ

Одиннадцать и первые обходы

Пройдутъ, вы ихъ тогда какъ можно тише

Ведите къ дому. Я ужъ буду тамъ.

Деверу.

А какъ пройти намъ мимо часовыхъ,

Которые разставлены у входовъ?

Буттлеръ.

Вс входы мн извстны хорошо.

Я проведу васъ заднею калиткой,

На страж тамъ всего одинъ стоитъ.

Мой чинъ и должность доставляютъ пропускъ

Во всякій часъ. Я раньше васъ приду,

Заткну кинжаломъ горло часовому

И путь свободный вамъ открою въ замокъ.

Деверу.

А въ домъ пробравшись, какъ до спальни князя

Дойти тихонько, такъ чтобы прислугу

Не разбудить и шуму не поднять бы?

Вдь съ нимъ одной прислуги полонъ домъ.

Буттлеръ.

Прислуга занимаетъ правый флигель.

Не терпитъ шума онъ, а потому

Живетъ одинъ на лвой половин.

Деверу.

Скорй бы, Макдональдъ, покончить съ этимъ:

Мн какъ-то не того, чортъ побери!

Макдональдъ.

Мн тоже. Очень высоко стоитъ онъ,

И насъ съ тобой злодями сочтутъ.

Буттлеръ.

Въ богатств, въ почестяхъ плевать вамъ будетъ

На то, что скажутъ люди.

Деверу.

Такъ-то такъ!

Да каковы-то почести намъ будутъ?

Буттлеръ.

Не бойтесь: вы спасете Фердинанда

Отъ низверженья, щедро онъ заплатитъ.

Деверу.

Такъ цль его низвергнуть государя?

Буттлеръ.

Низвергнуть и, низвергнувъ, умертвить.

Деверу.

Такъ если мы его доставимъ въ Вну

Живымъ, съ нимъ, все равно, палачъ покончитъ?

Буттлеръ.

Да, это неизбжно.

Деверу.

Такъ пойдемъ,

Товарищъ, пусть же онъ какъ полководецъ,

Погибнетъ честно отъ руки солдатъ.

(Уходятъ,)

ЯВЛЕНЕ III-е.

Залъ, примыкающій къ длинной галлере, уходящей въ глубину. Валленштейнъ сидитъ у стола. Шведскій офицеръ стоитъ передъ нимъ. Вскор потомъ входитъ графиня Терцкая.

Валленштейнъ.

Прошу привтъ мой передать Рейнграфу.

Я радъ его удач, и хотя

Вы видите, что я не очень веселъ

При всти объ одержанной побд —

Не думайте, что это происходитъ

Отъ недостатка добрыхъ чувствъ. Отнын

У насъ все съ вами общее. Прощайте,

Благодарю васъ за труды. Мы завтра

Съ приходомъ вашимъ крпость вамъ сдадимъ.

(Шведскій офицеръ уходитъ, Валленштейнъ сидитъ, погруженный въ глубокую задумчивость, склонивъ голову на руку и неподвижно устремивъ взоры вдаль, Графиня входитъ и останавливается передъ нимъ, онъ нкоторое время не замчаетъ ея. Потомъ онъ длаетъ быстрое движеніе и, увидя графиню, тотчасъ приходитъ въ себя,)

Валленштейнъ.

Ты отъ нея? Ну что, теперь ей легче?

Графиня.

Она, мн кажется, спокойнй стала,

Поговоривъ съ гонцомъ. Легла уснуть.

Валленштейнъ.

Ей легче будетъ, дайте ей поплакать.

Графиня.

И ты не веселъ, братъ. Я ожидала

Найти тебя бодрй. Не падай духомъ

И поддержи ты всхъ насъ: ты намъ солнце,

Ты свтъ нашъ ясный!..

Валленштейнъ.

Успокойся,

Мн — ничего. Гд мужъ твой?

Графиня.

Онъ вмст съ Илло на пирушку позванъ.

Валленштейнъ
(встаетъ и длаетъ нсколько шаговъ по комнат).

Ужъ поздній часъ, или къ себ, сестра.

Графиня.

Позволь мн посидть съ тобой немного.

Валленштейнъ
(подходитъ къ окну и смотритъ въ него).

На неб неспокойное движенье:

Порывы втра треплятъ флагъ на башн

И тучи быстро мчатся. Серпъ луны,

Мерцая, проливаетъ изъ-за тучъ

Какой-то странный полусвтъ. Не видно

На неб звздъ. Вонъ тусклое сіянье

Едва замтно, то — Кассіопея,

А тамъ стоитъ Юпитеръ, но покрытъ

Онъ тучей черной и во тьм не свтитъ…

(Погружается въ задумчивость и неподвижно смотришь вдаль.)

Графиня
(печально смотрвшая на него, беретъ его за руку).

Что ты задумался?—

Валленштейнъ.

Мн стало бъ легче,

Когда бъ его увидлъ я. Онъ былъ

Моей звздою путеводной въ жизни,

И сколько разъ мн этотъ свтлый образъ

Такъ чудно сердце оживлялъ!..

(Молчаніе.)

Графиня.

Увидишь

Его опять.

Валленштейнъ
(снова впавшій въ глубокую задумчивость, приходить въ себя и быстро обращается къ графин).

О, нтъ, ужъ не увижу!

Навки онъ угасъ. Теперь онъ прахъ…

Графиня.

О комъ ты говоришь?

Валленштейнъ.

Онъ счастливъ, онъ съ судьбой покончилъ счеты,

Она ему не строитъ ковъ въ грядущемъ.

Пробилъ послдній часъ — и передъ нами

Лежитъ теперь вся жизнь его раскрыта.

Нтъ темныхъ складокъ, нтъ пятна на чистомъ

И ровномъ фон этой свтлой жизни.

Онъ чуждъ теперь желаній и боязни,

Онъ не зависитъ отъ планетъ коварныхъ.

Да, счастливъ онъ! А мы — кому извстно,

Что намъ готовитъ подъ покровомъ чернымъ

Грядущій часъ?

Графиня.

Ты говоришь о Макс?

Скажи мн, какъ онъ умеръ? Не успла

Я отъ гонца подробностей узнать.

(Валленштейнъ знакомъ руки заставляетъ ее не спрашивать.)

О, не гляди въ прошедшее, забудь

О немъ скорй. Настанутъ дни свтле,

О нихъ лишь думай. Радуйся побд,

Забудь, что стоила она. Не ныньче

Лишился друга ты, онъ для тебя

Уже былъ мертвъ, когда тебя покинулъ..

Валленштейнъ.

Боль этой тяжкой раны заживетъ.

Какая боль не заживала? Люди

Выносливы и скоро забываютъ

Какъ мелочи, такъ и святыя чувства:

Все побждаетъ, все уноситъ время.

Но жизни цвтъ моей увянулъ съ Максомъ,

Безцвтно, холодно теперь въ грядущемъ.

Онъ согрвалъ меня и золотую юность

Мн воскрешалъ. Явленьямъ зауряднымъ

Умлъ онъ сообщать какой-то свтъ прекрасный.

Я часто, самъ себ на удивленье,

Его восторгомъ чистымъ увлекался,

И пошлая дйствительность порою

И мн являлась въ блеск лучезарномъ…

Чего бъ теперь я ни достигнулъ въ жизни,

Ужъ для меня прекрасное прошло,

Минуло невозвратно… Нту друга,

Котораго участіе намъ жизнь

Цнне длаетъ.

Графиня.

Но ты и самъ

Богатъ еще духовно, оживишься

Своимъ огнемъ. Вдь ты въ покойномъ Макс

Любилъ все то, что самъ же воспиталъ въ немъ.

Валленштейнъ
(подходитъ къ двери, за которою слышны шаги).

Кто тамъ еще и ночью насъ тревожитъ?

А!— это комендантъ принесъ ключи.

Прощай, сестра: ужъ скоро полночь.

Графиня.

Мн какъ-то тяжело съ тобой прощаться.

Тоска и страхъ невольный.—

Валленштейнъ.

Страхъ?— Чего?

Графиня.

Что ты удешь ночью и, проснувшись,

Мы не найдемъ тебя…

Валленштейнъ.

Воображенье!

Графиня.

Давно предчувствіе бды какой-то

И гложетъ, и томитъ меня. Я днемъ

Справляюсь съ нимъ, но ночью въ сновидньяхъ

Оно опять мн на сердце ложится.

Вчера мн снилось, что съ твоей покойной

Женой торжественно сидлъ ты рядомъ…

Валленштейнъ.

То добрый сонъ — ты знаешь вдь сама,

Что первый бракъ возвыситься помогъ мн.

Графиня.

Сегодня снилось, будто за тобою

Пришла я въ кабинетъ твой, но гляжу —

Я въ Гитчин стою подъ мрачнымъ сводомъ

Монастыря, который ты построилъ

И гд желаешь быть похороненъ.

Валленштейнъ.

Не мудрено, твой умъ ужъ слишкомъ занятъ

Такими мыслями, он и снятся.

Графиня.

Ужели ты не вришь, что есть голосъ

Пророческій, который въ сновидньяхъ

Намъ слышится, чтобъ насъ предостеречь?

Валленштейнъ.

Да, есть такіе голоса, я врю,

Но насъ они предостеречь не могутъ,

Они намъ неизбжное вщаютъ.

Какъ тучи позлащаются зарею

Передъ восходомъ солнца, такъ и духи

Предшествуютъ ршеніямъ судебъ,

И день сегодняшній въ себ ужъ носитъ

Предвстье завтрашняго дня. Читалъ я

О Генрих четвертомъ, что задолго

До дня убійства онъ въ своей груди

Кинжала призракъ чувствовалъ. Тоска

Тревожная гнала его изъ Лувра

Въ просторъ полей, а въ день коронованья

Супруги слышались ему напвы

Надгробные среди веселья звуковъ.

И чьи-то чудились ему шаги,

Какъ будто ходитъ кто-то вслдъ за нимъ

И всюду его ищетъ…

Графиня.

А тебя

Предчувствіе нисколько не тревожитъ?

Валленштейнъ.

Нисколько, будь спокойна.

Графиня (погруженная въ мрачныя думы).

Снилось мн еще,

Что за тобой я въ попыхахъ бжала

Чрезъ длинный рядъ громадныхъ, мрачныхъ залъ,

Имъ не было конца. Съ ужаснымъ стукомъ

Захлопывались двери. Задыхаясь,

Въ тоск смертельной я бжала дальше,

Но не могла тебя догнать. И вдругъ

Холодная рука меня схватила.

Гляжу — ты самъ, и сжалъ меня въ объятьяхъ,

И покрывало красное легло

Надъ нами…

Валленштейнъ.

То коверъ мой красный въ спальн.

Графиня.

И если это сбудется, и ты

Теперь еще и силъ, и жизни полный…

(Съ плачемъ припадаетъ къ нему).

Валленштейнъ.

Тебя страшитъ опала, но вдь буквы

Не могутъ ранить. Гд найти имъ руку,

Чтобъ приговоръ исполнить надо мною?

Графиня.

А вдругъ рука найдется… Я тогда…

Я знаю, чмъ тогда себя утшить.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ IV-е.

Валленштейнъ, Гордонъ, потомъ камердинеръ.

Валленштейнъ.

Спокойно ль въ город?

Гордонъ.

Спокойно все.

Валленштейнъ.

Вдали я слышу музыку, весь замокъ

Огнями освщенъ. Кто тамъ пируетъ?

Гордонъ.

Въ честь генерала Илло съ графомъ Терцкимъ

Сегодня ночью въ крпости банкетъ.

Валленштейнъ (въ сторону).

Побду празднуютъ. Они иначе

Не могутъ веселиться, какъ напившись.

(Валленштейнъ звонитъ, входитъ камердинеръ.)

Подай раздться мн, я лягу спать.

(Беретъ у Гордона ключи.)

Итакъ намъ нечего враговъ бояться,

Съ друзьями только мы замкнулись на ночь.

(Смотритъ въ лицо Гордону.)

Я убжденъ и врю, что лицо

Гордона лицемрной маской

Не можетъ быть.

(Камердинеръ снимаетъ съ нею мантію, воротникъ и перевязь.)

Что тамъ упало?

Камердинеръ

Цпь золотая пополамъ сломилась.

Валленштейнъ.

Подай ее. Она мн отслужила.

(Разсматриваетъ цпъ.)

Цпь эту императоръ подарилъ мн

Еще эрцъ-герцогомъ, то первый знакъ

Его благоволенія. Съ тхъ поръ

Я по привычк съ ней не разставался…

По суеврію, пожалуй. Думалъ я,

Она служить мн будетъ талисманомъ

И навсегда за мной упрочитъ счастье,

Пока ее носить я буду. Богъ съ ней!

Теперь я поищу инаго счастья,

А этотъ талисманъ утратилъ силу.

(Камердинеръ уходитъ съ платьемъ. Валленштейнъ встаетъ, и, пройдясь по комнат, задумчиво останавливается передъ Гордономъ.)

Какъ живо въ памяти моей воскресло

Прошедшее, когда съ тобою вмст

Пажами были мы. Мы часто въ споры

Съ тобой вступали. Ты благоразуменъ

Всегда былъ и любилъ читать мораль,

Бранилъ меня за то, что слишкомъ смло

Стремлюсь я въ высь, мечтаньемъ увлекаясь.

Во всхъ длахъ хвалилъ ты средній путь.

Но мудрость эта плохо оправдалась:

Ты съ ней состарлся, увялъ до срока.

Не будь меня и звздъ моихъ счастливыхъ,

И ты бы глухо въ темнот угасъ…

Гордонъ.

Ахъ, князь! съ какимъ отраднымъ чувствомъ бдный

Рыбакъ ладью свою приводитъ въ пристань,

Когда онъ видитъ, какъ въ борьб съ грозою

Большой корабль въ открытомъ мор гибнетъ…

Валленштейнъ.

Итакъ, ты ужъ у пристани, старикъ?

Я — нтъ еще, по волнамъ моря жизни

Еще несусь я съ юною отвагой,

Мн впереди еще надежда свтитъ,

Духъ бодръ и юнъ. И если я сравню

Себя съ тобою, смло похвалиться

Могу я, что безслдно пролетли

Надъ головой года, не тронувъ темныхъ

Волосъ моихъ печальной сдиною.

(Большими шагами ходитъ по комнат и останавливается на противоположномъ конц противъ Гордона.)

Коварнымъ называютъ счастье… Ложь.

Оно не измняло мн, съ любовью

Возвысивъ надъ толпой, рукой могучей

Оно меня все выше возносило.

Моя судьба необычайна такъ же,

Какъ линіи руки моей… Нельзя

Дла мои обычной мркой мрить.

Казаться можетъ, будто бы глубоко

Я палъ теперь, но я опять возвышусь,

Опять приливъ наступитъ за отливомъ…

Гордонъ.

А я вамъ, князь, напомню изреченье

Старинное, что утро похвалить

Тогда лишь можно, какъ наступитъ вечеръ.

При слишкомъ долгомъ счастьи я не сталъ бы

Питать надеждъ: он удлъ несчастныхъ.

Счастливцы трепетать должны при мысли,

Какъ неустойчивы всы судьбы.

Валленштейнъ (съ улыбкой).

Я стараго Гордона узнаю

Въ такихъ рчахъ.— И мн, Гордонъ, извстно,

Что все земное шатко и непрочно,

Что злые боги жертвъ отъ насъ хотятъ.

Язычники давно ужъ это знали

И добровольно принимали горе,

Чтобъ ублажить завистливыхъ боговъ.

И приносили имъ людскія жертвы.

(Посл короткаго молчанія продолжаетъ тихо и грустно)

И я заклалъ его богамъ… Погибъ онъ,

Мой лучшій другъ, погибъ моей виною.

Ужъ никакое счастье не утшитъ

Меня настолько, какъ мн больно было

Перенести ударъ тотъ. Зависть счастья

Насыщена: за жизнь я отдалъ жизнь.

На голову невинную упалъ

Небесный громъ, который долженъ былъ бы

Меня сразить и уничтожить въ прахъ…

ЯВЛЕНЕ V-е.

Тже, Сени.

Валленштейнъ.

Баптиста,— ты? Итакъ, встревоженъ!

Что привело тебя такъ поздно ночью?

Сени.

Страхъ за тебя, свтлйшій…

Валленштейнъ.

Что такое?

Сени.

Спасайся прежде, чмъ настанетъ день,

Не довряйся шведамъ!

Валленштейнъ.

Что ты вздумалъ?

Сени (съ возрастающимъ волненіемъ).

Не довряйся имъ!

Валленштейнъ.

Но что жъ случилось?

Сени.

Не ожидай прихода ихъ! Грозитъ

Теб несчастье отъ друзей коварныхъ.

Ужасно сочетаніе планетъ,

Ты гибелью опутанъ, какъ стями.

Валленштейнъ.

Ты бредишь, ты отъ страха обезумлъ.

Сени.

О нтъ, не ложный страхъ меня тревожитъ.

Взгляни на небо самъ, прочти по звздамъ,

Грозитъ погибель отъ друзей коварныхъ…

Валленштейнъ.

Въ друзьяхъ коварныхъ все мое несчастье.

Совту твоему прійти бы раньше:

Теперь я это знаю и безъ звздъ.

Сени.

Пойдемъ, взгляни, глазами убдись.

Ужасный знакъ стоитъ надъ головою,

Зловщій ликъ глядитъ изъ-за лучей

Твоей звзды. Не довряйся этимъ

Язычникамъ, которые такъ злобно

Съ святою нашей церковью враждуютъ!

Валленштейнъ (съ улыбкой).

Такъ вотъ твое пророчество откуда!—

Теперь я понялъ. Съ шведами союзъ

Не по душ теб. Ступай, Баптиста,

Лягъ спать — я не боюсь такихъ пророчествъ.

Гордонъ
(потрясенный этой рчью, обращается къ Валленштейну).

Осмлюсь ли я, князь, сказать вамъ слово?

И изъ немудрыхъ устъ исходитъ часто

Совтъ полезный…

Валленштейнъ.

Говори свободно.

Гордонъ.

Ахъ, князь, что если этотъ страхъ не ложенъ?

Что если именно его уста

Господь избралъ для вашего спасенья?..

Валленштейнъ.

Вы оба говорите, какъ въ бреду.

Какъ можетъ мн грозить бда отъ шведовъ

Имъ нуженъ, выгоденъ союзъ со мною.

Гордонъ.

А если именно приходъ ихъ гибель

На вашу голову обрушить долженъ?..

(Падая передъ нимъ на колни).

Князь, время есть еще, еще не поздно!..

Сени (также падаетъ на колни).

Внемли его словамъ, внемли, свтлйшій!..

Валленштейнъ.

На что есть время? Встаньте, встаньте оба!

Гордонъ (встаетъ).

Рейнграфъ еще далеко, прикажите —

И эта крпость для него замкнется.

Пусть онъ попробуетъ насъ осаждать!

Я говорю вамъ, онъ скорй погибнетъ

Со всмъ своимъ народомъ, но не сломитъ

Сопротивленье наше, онъ увидитъ,

Какъ много можетъ сдлать горсть героевъ,

Одушевленная вождемъ, который

Загладить хочетъ свой поступокъ. Тронетъ

Такое дло сердце государя,

Онъ склоненъ къ милосердьи? онъ проститъ.

И Фридландъ, возвратившійся къ монарху

Съ раскаяньемъ, у трона выше станетъ,

Чмъ прежде онъ стоялъ!

Валленштейнъ
(съ изумленіемъ смотритъ на него и нкоторое время въ сильномъ внутреннемъ волненіи молчитъ).

Гордонъ, вы увлеклись… Но другу дтства

Подчасъ и лишнее дозволить можно…

— Кровь пролилась, Гордонъ, и не проститъ

Мн императоръ. Это невозможно.

Да если бъ онъ и могъ простить, то я,

Я самъ ужъ не могу принять прощенья…

Когда бъ я могъ предвидть, что утрачу

Чрезъ это друга, и когда бы сердце

Во мн заговорило, какъ теперь —

Я бы еще одумался, быть можетъ,

А, можетъ быть, и нтъ. Теперь щадить

Мн нечего. Начало было слишкомъ

Значительно, чтобъ кончиться ничмъ.

Такъ будь, что будетъ!..

(Подходитъ къ окну).

Ужъ ночь глубокая, и даже въ замк

Утихло все… Свти мн, камердинеръ.

(Камердинеръ, который между тмъ тихо вошелъ и съ видимымъ участіемъ стоялъ вдали, выходитъ впередъ и въ сильномъ волненіи бросается къ ногамъ Валленштейна).

И ты туда же? Знаю, почему

Ты такъ заботишься, чтобъ императоръ

Со мною въ мир былъ. У бдняка

Землица есть въ Каринтіи, такъ онъ

Боится, что они ее отнимутъ

За то, что онъ мн служитъ. Неужели

Я сталъ такъ бденъ, что мн нечмъ даже

Слугу вознаградить? Какъ знаешь впрочемъ,

Я не неволю никого, и если

Ты думаешь, что я покинутъ счастьемъ,

Покинь и ты меня. Въ послдній разъ

Разднь меня сегодня и ступай

На службу государю. Доброй ночи,

Гордонъ! Мн хочется уснуть на долго:

За эти дни я истомился сердцемъ…

Велите не будить меня по утру.

(Уходитъ. Камердинеръ свтитъ, Сени сопровождаетъ ихъ. Гордонъ остается въ темнот, слдя глазами за княземъ, пока тотъ не скрывается въ корридор. Онъ движеніями выражаетъ свою скорбь и безпомощно опирается о колону).

ЯВЛЕНЕ VI-е.

Гордонъ, Буттлеръ, сначала за сценой.

Буттлеръ.

Здсь тихо стойте, ждите знака.

Гордонъ (вздрагивая).

Пришелъ… Привелъ убійцъ…

Буттлеръ.

Погасли свчи…

Глубокій сонъ объемлетъ все… Пора!..

Гордонъ.

Что длать мн? Спасти его? Поднять

Тревогу, разбудить весь домъ и стражу?

Буттлеръ (показывается въ глубин сцены).

Изъ корридора свтъ замтенъ, къ спальн

Ведетъ онъ прямо…

Гордонъ.

Но такимъ поступкомъ

Присягу государю я нарушу.

Избгнувъ смерти, онъ враговъ усилитъ,

И на мою же голову падутъ

Ужасныя послдствія…

Буттлеръ (подкрадываясь ближе).

Тссъ!.. Кто тутъ?

Чей это голосъ?

Гордонъ.

Нтъ, ужъ лучше мн

На волю Бога это предоставить.

И кто же я, чтобъ за такое дло

Посмть мн взяться? Кровь его падетъ

Не на меня, не я убійцей буду.

А если я спасу его, то мн же

Придется отвчать — и тяжко, тяжко…

Буттлеръ (выходя впередъ).

Знакомый голосъ.

Гордонъ.

Буттлеръ!

Буттлеръ.

Вы, Гордонъ?

Зачмъ вы здсь? Ужель такъ поздно васъ

Онъ отпустилъ?

Гордонъ.

У васъ рука въ повязк?

Буттлеръ.

Я раненъ… Этотъ Илло защищался,

Какъ бшеный, пока мы не проткнули

Его насквозь.

Гордонъ (содрогаясь).

Они убиты!..

Буттлеръ.

Да.

Онъ легъ?

Гордонъ.

Ахъ, Буттлеръ!..

Буттлеръ.

Легъ онъ?— отвчайте.

Мн время дорого.

Гордонъ.

Нтъ, онъ не долженъ,

Не долженъ умирать!.. И самъ Господь

Не хочетъ этого. Смотрите — въ руку

Вы ранены…

Буттлеръ.

Моей руки не нужно.

Гордонъ.

Виновные погибли, правый судъ

Постигнулъ ихъ — довольно этой жертвы!

(Камердинеръ проходитъ по галлере и, приложивъ палецъ къ губамъ, даетъ знакъ не шумть).

Онъ спитъ — не умерщвляйте сна святого!—

Буттлеръ.

Разбудимъ передъ смертью.

(Хочетъ идти.)

Гордонъ (удерживая ею).

Въ сердц князя

Еще земные помыслы живутъ,

Онъ не готовъ предъ Господа предстать!..

Буттлеръ.

Богъ милосерденъ.

(Хочетъ идти.)

Гордонъ (удерживая его).

Ночь одну даруйте!..

Буттлеръ.

Минута замедленья насъ погубитъ.

Гордонъ.

О, Буттлеръ, только часъ одинъ!..

Буттлеръ.

Пустите!

Что пользы для него въ короткомъ срок?

Гордонъ.

Ахъ, время дивную иметъ силу!

Какъ тысячи песчинокъ въ часъ одинъ

Пересыпаются, съ такой же быстротою

И мысли въ насъ текутъ. Какъ знать — быть можетъ,

И ваше сердце черезъ часъ смягчится,

И онъ раскается, или придетъ

Нежданное извстіе, случайность

Счастливая уладить все поможетъ…

Ахъ, время драгоцнно!

Буттлеръ.

Это правда,

А потому нельзя терять минуты.

(Стучитъ ногою въ полъ.)

ЯВЛЕНЕ VII-е.

Появляются Макдональдъ и Деверу съ вооруженными солдатами.

Гордонъ (заграждая дорогу).

Нтъ, извергъ, ты иначе не пройдешь,

Какъ черезъ трупъ мой! Допустить злодйства

Я не могу…

Буттлеръ (отталкивая его).

Старикъ безмозглый!.. Прочь!

(Вдали слышны трубы.)

Макдональдъ и Деверу.

А!— Трубы!.. Это шведы входятъ въ Эгеръ.

Скорй, скорй!..

Гордонъ.

О, Боже милосердный!—

Буттлеръ.

На ваше мсто, комендантъ!—

(Гордонъ стремительно выбгаетъ.)

Камердинеръ (поспшно вбгая.)

Кто сметъ здсь шумть?— Князь почиваетъ!

Деверу (громкимъ, страшнымъ голосомъ).

Теперь-то и шумть, пріятель!

Камердинеръ.

Помогите!!!

Убійцы!!!

Буттлеръ.

Бей его!

Камердинеръ
(пораженный Деверу, падаетъ у входа въ галлерею.)

Заступница святая!..

Буттлеръ.

Ломайте двери!..

(Перешагнувъ черезъ трупъ, они скрываются въ галлере. Издали слышно, какъ одна за другою выламываются дв двери. Глухіе голоса, стукъ оружія, затмъ глубокая тишина.)

ЯВЛЕНЕ VIII-е.

Графиня (входитъ со свчею въ рукахъ.)

Ея въ постели нтъ и нтъ нигд…

И Нейбрунъ, бывшая при ней, исчезла.

Ужели бгство? Но куда бжать ей?

Погоню нужно выслать, всхъ поднять…

Какъ это князя поразитъ! Ахъ, если бъ

Скоре мужъ съ пирушки возвращался…

Ужели князь не спитъ еще? Шаги

И голоса я слышала… Подкрадусь

Къ дверямъ, подслушаю… Что это значитъ?..

Кто это можетъ быть?.. Сюда бгутъ…

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Графиня, Гордонъ, потомъ Буттлеръ.

Гордонъ
(вбгаетъ, задыхаясь отъ поспшности).

Ошибка — то не шведы! Буттлеръ стойте,

Ни шагу дальше!.. Буттлеръ… Правый Боже!

Гд онъ?—

(Замтя графиню.)

Графиня!— говорите, гд онъ?

Графиня.

Изъ замка вы вернулись? Гд мой мужъ?

Гордонъ.

Вашъ мужъ… Не спрашивайте… Уходите…

Графиня (удерживая его).

Не прежде, чмъ узнаю, что случилось.

Гордонъ (стараясь освободиться отъ нея).

Отъ одного мгновенья все зависитъ!..

Уйдите ради Бога! Пока съ вами

Мы говоримъ — о, Боже!

(Громко крича).

Буттлеръ, Буттлеръ!!!

Графиня.

Его здсь нтъ, онъ въ замк съ моимъ мужемъ.

(Буттлеръ выходитъ изъ галлереи.)

Гордонъ (увидя его).

Не шведы — императорское войско

Вступило въ Эгеръ! Мы ошиблись. Самъ

Графъ Пикколомини сюда идетъ.

Онъ приказалъ сказать — ни шагу дальше!

Буттлеръ.

Ужъ поздно…

Гордонъ (припадая къ стн).

Боже милосердный!..

Графиня

Что поздно?— Кто сюда идетъ?

Октавіо?— Онъ въ Эгер?.. Измна,

Измна черная!.. Гд герцогъ?

(Спшитъ къ галлере.)

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Прежніе, Сени со знаками ужаса выходитъ изъ галлереи.

Сени.

Кровавое, злодйское дянье!..

Графиня.

Что тамъ случилось, Сени?

Пажъ (выбгаетъ изъ галлереи.)

Страшно, страшно!..

Графиня.

О, ради Бога, что тамъ?

Сени.

Герцогъ тамъ

Лежитъ убитый, мужъ вашъ также

Зарзанъ въ замк…

(Графиня останавливается въ оцпенніи.)

Камеристка (вбгаетъ).

Герцогин дурно,

Кончается!..

Бургомистръ (входитъ въ испуг).

Какіе это вопли

Въ ночной тиши встревожили весь домъ?

Гордонъ.

Проклятіе на домъ вашъ! Въ вашемъ дом

Зарзанъ герцогъ.

Бургомистръ (стремительно выбгая.)

Господи, помилуй!..

(Слуги въ смятеніи пробгаютъ по сцен).

1-й слуга.

Спасайтесь вс, они насъ перержутъ!

2-й слуга (тащитъ серебряную утварь.)

Сюда! Внизу вс выходы закрыты.

Голоса за сценой.

Съ дороги прочь! Дорогу дайте графу!

(При этихъ словахъ графиня выходитъ изъ своего оцпеннія и, опомнившись, быстро удаляется,)

Голоса за сценой.

Занять ворота! Оттснить народъ!

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Прежніе безъ графини, Октавіо входитъ со свитою. Въ то же время Деверу и Макдональдъ съ толпою вооруженныхъ показываются въ глубин сцены. Тло Валленштейна въ красномъ ковр проносятъ сзади черезъ сцену.

Октавіо (поспшно входя.)

Не можетъ быть, не врю! Такъ ли, Буттлеръ?

Гордонъ, скажите нтъ…

(Вмсто отвта, Гордонъ молча указываетъ рукою на людей, несущихъ трупъ. Октавіо при вид ихъ пораженъ ужасомъ.)

Деверу (къ Буттлеру.)

Руно вотъ золотое

И шпага князя.

Макдональдъ.

Нужно ли бумаги…

Буттлеръ (указывая на Октавіо.)

Вотъ кто теперь одинъ иметъ право

Повелвать.

(Деверу и Макдональдъ почтительно отступаютъ. Вс прочіе тихо удаляются, и на сцен остаются только Буттлеръ, Октавіо и Гордонъ.)

Октавіо (обращаясь къ Буттлеру.)

Такое разв дло

Въ виду имлось, Буттлеръ, при послднемъ

Свиданьи нашемъ? Призываю Бога

Въ свидтели, что не повиненъ въ этомъ

Ужасномъ дл.

Буттлеръ.

Ваши руки чисты,

На дло вы мои употребили.

Октавіо.

Вы смли такъ во зло употребить

Приказъ его величества? Вы имя

Егоэ священное ршились запятнать

Своимъ кровавымъ, гнуснымъ преступленьемъ?

Буттлеръ (спокойно.)

Я приговоръ исполнилъ государя.

Октавіо.

Несчастье государей, что слова ихъ

Не пропадаютъ даромъ, что за словомъ,

За мимолетной даже мыслью тотчасъ

И исполненье слдуетъ, ничмъ

Непоправимое потомъ, ничмъ!..

Зачмъ вы поспшили исполненьемъ?

Зачмъ не дали время милосердью

Проснуться въ сердц государя? Время

Нашъ добрый ангелъ. Только Богъ одинъ,

Непогршимый, неизмнный, можетъ

Свои ршенья исполнять мгновенно.

Буттлеръ.

Оставьте укоризны — не злодйство,

Но доброе я сдлалъ дло. Я

Имперію отъ страшнаго врага

Избавилъ и награды жду за это.

Различіе одно межъ мной и вами —

Вы наточили, я спустилъ стрлу.

Вы кровь посяли и испугались,

Что кровь взошла, а я отлично зналъ,

На что иду, а потому нисколько

Исходъ не поразилъ меня. Угодно ль

Вамъ будетъ дать мн порученье въ Вну?

Немедля ду я туда сложить

У трона императора мой мечъ

Окровавленный и просить награды,

Которую я заслужилъ точнйшимъ

И быстрымъ исполненьемъ предписанья.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНЕ Х-е.

Прежніе безъ Буттлера. Графиня входитъ съ лицомъ блднымъ, измнившимся. Рчь ея слаба, медленна и безстрастна.

Октавіо (идя ей навстрчу.)

Графиня — Боже мой, кто бъ могъ подумать,

Что до того дойдетъ? Вотъ результаты

Несчастныхъ длъ!..

Графиня.

Да — вашихъ длъ плоды.

Убили герцога, мой мужъ убитъ,

Сестра въ борьб со смертью, Тэкла скрылась…

Блестящій, гордый домъ нашъ опустлъ

И въ страх разбгается прислуга.

Осталась я одна. Я замыкаю

Нашъ опустлый домъ и выдаю ключи.

Октавіо (съ глубокою скорбью.)

И мой домъ также опустлъ, графиня…

Графиня.

Кого еще заржутъ? Князь убитъ…

Ужели государю недовольно

И этой мести? Нашихъ старыхъ слугъ

Ужель не пощадятъ, зачтутъ въ вину имъ

Ихъ преданность покойному? Судьба

Такъ неожиданно постигла брата,

О нихъ онъ позаботиться не могъ.

Октавіо.

Зачмъ о мщеньи говорить, графиня?

Довольно мщенья! Тяжкая вина

Такъ тяжко искупилась. Государь

Прощаетъ. Дочери зачтутся только

Отцовскія заслуги, славу князя

Она наслдуетъ. Императрица

Чтитъ вашу скорбь, она съ участьемъ теплымъ,

Какъ мать, раскроетъ вамъ свои объятья.

Оставьте жъ страхъ и, съ полнымъ упованьемъ

На милость государя, предоставьте

Ему судьбу свою.

Графиня (поднявъ глаза къ небу.)

Мою судьбу

На милость высшаго судьи

Предоставляю я.— Гд похоронятъ

Прахъ герцога? Въ монастыр, который

Соорудилъ онъ въ Гитчин, погребена

Графиня Валленштейнъ, бракъ съ нею былъ

Основой его счастья. Въ благодарность

Всегда желалъ онъ рядомъ съ ея прахомъ

И самъ покоиться. Похороните

Его въ томъ мст. Милости такой же

Для праха мужа моего прошу я.

Вс наши замки перейдутъ теперь

Въ владнье императора, могилу

Мы только просимъ даровать намъ рядомъ

Съ могилой нашихъ предковъ…

Октавіо.

Вы дрожите,

Вы такъ блдны, графиня… Какъ понять

Мн ваши рчи?

Графиня
(собравъ послднія силы, говоритъ съ живостью и достоинствомъ.)

Вы меня настолько

Вдь уважаете, чтобъ не подумать,

Что я бы согласилась пережить

Паденье дома моего. Считая

Себя не недостойными короны,

Мы къ ней ршились руку протянуть.

Не удалось, но образъ мысли нашъ

Достоинъ королей. Мы полагаемъ,

Что лучше умереть свободной смертью,

Чмъ въ униженьи жить. Немного яду…

Октавіо.

О, Боже мой, спасите!

Графиня.

Нтъ, ужъ поздно!

Чрезъ нсколько минутъ моя судьба

Исполнится…

(Уходитъ.)

Гордонъ.

О, сколько преступленій

И крови въ этомъ дом!..

(Входитъ юнецъ съ письмомъ.)

Что такое?

Пакетъ за императорской печатью…

(Прочитавъ адресъ, передаетъ письмо Октавіо съ выраженіемъ упрека во взгляд.)

На имя князя Пикколомини.

(Испуганный Октавіо обротаетъ къ небу скорбный взоръ).
(Занавсъ опускается).

Ученіе Шиллера о красот и эстетическомъ наслажденіи:и предисловіемъ П. Н. Милюкова.

Смерть Валленштейна.

ДЙСТВЕ -е.

ДЙСТВЕ -е.

ДЙСТВЕ III-е.

ДЙСТВЕ IV-е.

ДЙСТВЕ V-е.

Читайте также:

Ученіе Шиллера о красот и эстетическомъ наслажденіи:
и предисловіемъ П. Н. Милюкова.