Тверь
Типографія губернскаго правленія.
1904
Романовскіе мурзы и ихъ служилые татары *).
Романовскіе мурзы и ихъ служилые татары *).
И. Я. Гурляндъ.
Романовские мурзы и их служилые татары, Гурлянд Илья Яковлевич, Год: 1904
Время на прочтение: 13 минут(ы)
*) Докладъ печатается въ томъ вид, въ какомъ онъ былъ изложенъ авторомъ на Създ. Авторъ надется при первой возможности посвятить вопросу боле законченное изслдованіе. Докладъ основанъ на слдующихъ документахъ Арх. Мин. Ин. Длъ (по описямъ Прик. длъ старыхъ лтъ): 1616 г., Nо 9, No 10, 1617—1621 г.г., Nо 3, 1617—1637 г.г., Nо 4, 1621 г., No 1, No 2, Nо 24, 1622 г., No 30: 1623 г., Nо 21, 1627 г., No 58: 1628—1632 г.г., No 71, 1627—1628 г.г., No 62, 1627 г., No 63, 1628 г., No 28, 1629 г., Nо 36, No 47, 1630 г., Nо 9, No 31: 1634 г., Nо 73, 1634—1639 г.г., Nо 17, 1635 г., No 37, 1638 г., No 5 3, No 58, 1639 г., No 13, 1640 г., No 60, No 75, 1644 г., No 73, 1646 г., No 13, 1647 г., Nо 71, No 72, No 107, Nо 108, 1648 г., No 2, No 5, No 7, Nо 13, No 16, No 83, 1650 r., No 43, Nо 54. Сверхъ того см. Сборн. кн. Хилкова, изд. Археогр. Ком., Пет., 1879 г., стр, 39—42 и документы въ изд. ‘Родъ кн. Юсуповыхъ’, ч. II.
Въ настоящемъ доклад — два доклада, или точне: докладъ по вопросу, который обозначенъ въ заглавіи, и предложеніе, обращаемое мною къ г.г. членамъ Тверского Областного Създа.
Докладъ представляетъ собой попытку разобраться въ довольно обширной, подобранной мной въ Арх. М. Ин. Д., коллекціи документовъ о татарской колоніи въ г. Романов и Романовскомъ узд ныншней Ярославской губерніи. Заселеніе исконной русской мстности татарскими выходцами, этотъ своеобразный историческій капризъ, поведшій къ господству татаръ не только въ Романовскомъ, но и въ сосднемъ Ярославскомъ уздахъ, давно обращаетъ на себя вниманіе. Имющіеся въ научномъ оборот документы и немногія строки, удленныя вопросу различными изслдователями, не только не разршаютъ сомнній, но не даютъ и твердой почвы для постановки самаго вопроса. Поневол пришлось обратиться къ архивамъ. Добытыя тамъ данныя, кажется, имютъ нкоторое значеніе.
Но прежде всего факты. Ихъ много, и многіе изъ нихъ заслуживаютъ мста въ спеціальномъ изслдованіи. Въ настоящемъ доклад, однако, я остановлюсь только на томъ, что наиболе существенно для ближайшей цли.
Всмъ извстна личность владтельнаго князя ногайской орды Юсуфа, долголтняго союзника, а потомъ врага Іоанна Васильевича Грознаго. Посл смерти Юсуфа ногайская орда признала княземъ брата Юсуфова — Измаила, Измаила вытснилъ старшій сынъ Юсуфа — Юнусъ, посл смерти Юнуса ханствомъ опять овладлъ Измаилъ. Но у Юсуфа были еще сыновья: между ними двое — Ибрагимъ-мурза и Иль-мурза — внушали Измаилу особыя опасенія. Не будемъ излагать всхъ подробностей, укажемъ только, что въ 1563 г. Ибрагимъ-мурза и Иль-мурза явились въ Москву къ Іоанну и были приняты имъ съ большой благосклонностью. Съ ними явились многіе ихъ служилые татары и два двоюродные брата — Алй-мурза да Айдаръ-мурза, сыновья брата Юсуфова Кутума. Ибрагимъ, видимо, вскор умеръ. На служб московскаго царя, такимъ образомъ, остались три знатныхъ выходца мурзы: Иль-мурза Юсуфовъ и два брата Кутумовы Алй-мурза и Айдаръ-мурза, а также нкоторое неизвстное намъ число сопутствовавшихъ имъ ногайскихъ татаръ. Царь пожаловалъ трехъ мурзъ городомъ Романовымъ со всми доходами и рядомъ дворцовыхъ селъ въ Романовскомъ узд, за что они должны были выставлять на службу 225 человкъ.
Является, однако, вопросъ: быть можетъ, татары жили въ Романовскомъ узд и до появленія тамъ Юсуфова и Кутумова, и ногайскіе мурзы, быть можетъ, только потому и были испомщены въ Романовскомъ узд, что тамъ уже основалась довольно значительная татарская колонія.
Мстные историки, видимо, склонны думать, что татары основались, въ Романов и узд со временъ татарскаго ига. Но никто не приводитъ никакихъ точныхъ свидтельствъ. Возможно, что они повторяютъчей-либо произвольный домыселъ, во всякомъ случа, изъ документовъ, разсмотрнныхъ нами, скоре слдуетъ выводъ, что до появленія ногайцевъ въ Романовскомъ узд было не больше татаръ, чмъ во всякомъ другомъ замосковномъ узд. Такъ, во всхъ документахъ, которые намъ извстны, говорится о мурзахъ и ихъ служилыхъ татарахъ и казакахъ. ‘Своихъ татаръ они, мурзы, испомстили’, ‘у своихъ татаръ они, мурзы, отдлили’ и т. д. Вмст съ тмъ вдь нельзя сомнваться, что татары могли очутиться въ Романов только какимъ-нибудь искусственнымъ путемъ, и преимущественно — путемъ поселенія вмст или вокругъ какого-либо знатнаго выходца изъ орды. Такихъ выходцевъ до Юсуповыхъ и Кутумовыхъ, сколько извстно, въ Романов не было. Юсуповъ и Кутумовы сли на чистое мсто. Къ тому-же выводу ведетъ и аналогія съ исторіей касимовскихъ татаръ: русскій городъ Новый-Низовый (прежде — Мещерскій Городецъ) былъ въ 1452 г. данъ въ удлъ ордынскому царевичу Касиму и вышедшимъ съ нимъ и стянувшимся къ нему съ разныхъ сторонъ татарамъ. Наконецъ, тотъ-же выводъ слдуетъ и изъ основаній, на которыхъ были установлены отношенія между тремя поселенными въ Романовскомъ узд мурзами и служилыми романовскими татарами. Эти основанія, какъ увидимъ сейчасъ, естественне всего должны были сложиться тамъ, гд рчь идетъ о природныхъ владтеляхъ и природныхъ ихъ подданныхъ.
Слдовательно, можно думать, что начало татарскихъ поселеній, какъ явленія, имющаго историческое значеніе, должно связать съ выходомъ въ Москву вышеназванныхъ ногайскихъ мурзъ.
Царь Иванъ Васильевичъ, пожаловавъ тремъ мурзамъ городъ Романовъ съ доходами и дворцовые села въ узд, предоставилъ ямъ полную власть надъ служилыми татарами. Мурзы во всемъ вдали татаръ и верстали ихъ помстными и денежными окладами уже отъ себя, изъ своихъ помстій, ‘хто чего достоинъ’. ‘И на государеву службу запасы даютъ и подмогаютъ своими жь запасы’. Умирая, царь Иванъ Васильевичъ завщалъ сыну едору держать городъ Романовъ подъ ногайскими мурзами. Царь едоръ не нарушилъ воли отца и даже придалъ мурзамъ нкоторыя новыя дворцовыя села въ Романовскомъ узд. Но рядомъ съ этимъ въ Москв поставили вопросъ о предльныхъ размрахъ доходовъ съ Романова, сдлавъ при этомъ попытку перевести мурзъ на опредленное жалованье. Мурзы не соглашались и не разъ били челомъ о возвращеніи къ прежнему порядку. Въ результат установился слдующій компромиссъ: села въ узд были отданы мурзамъ со всми доходами, мурзы могли брать съ крестьянъ доходы, чмъ изоброчатъ, съ этихъ-же селъ правительство не брало никакихъ податей. Что-же касается Романовскихъ доходовъ, то кабацкія деньги, мытныя, перевозныя, съ посадскихъ людей оброкъ и за рыбную ловлю фиксировались въ 300 рублей и зачитались въ жалованье. Въ случа, если мурзы съ ихъ татарами будутъ вызваны на войну, то имъ отъ казны будетъ уплачиваться еще 764 рубля.
Таковы были отношенія мурзъ къ Москв. А вотъ картина отношеній на Романов и въ узд. Деревнями владли мурзы, за служилыми татарами были только усадьбы ихъ, мурзовой, дачи и пашни, которыя они пахали своими латышами, переселенными сюда плнниками, взятыми во время Ливонской войны. Крестьянами-же, которые жили въ деревняхъ, владли мурзы. Сами мурзы жили въ узд, но имли дворы въ самомъ Романов, съ ними тамъ жили и ихъ люди, братья и племянники. Служилые татары имли свои городскіе дворы въ особой слобод, за посадомъ. У денежныхъ сборовъ на Романов стояли 4 мурзины человка. Судъ въ длахъ между татарами принадлежалъ мурзамъ, каждому межъ своими. Въ длахъ посадскихъ съ татарами судилъ воевода при участіи 2 лучшихъ мурзиныхъ людей, да двухъ лучшихъ служилыхъ татаръ. Изъ мурзъ Иль-мурза, а впослдствіи старшій въ его род, считался главнымъ мурзой. Вс сношенія Москвы по дламъ о служилыхъ татарахъ велись черезъ мурзъ. Мурзы и служилые татары находились въ вдніи Посольскаго приказа.
Иль-мурза умеръ въ 1611 г., оставивъ сыновей Сеютъ-мурзу, Бай-мурзу и Имъ-мурзу. Послдніе двое скоро умерли. Умерли и оба брата Кутумовы, при чемъ у Алй-мурзы остался сынъ Барай-мурза: Айдаръ-же мурза умеръ бездтнымъ, такъ что и его земли перешли къ Барай-мурз. Такимъ образомъ, въ начал 17 вка на Романов было 2 мурзъ: Сеютъ Юсуповъ и Барай Кутумовъ. Но около этого же времени перебрался на Романовъ и породнившійся съ Юсуповыми сибирскій царевичъ Маметкулъ Ахтануловъ. Былъ моментъ, когда и его родъ пытался принять извстное участіе въ романовскихъ длахъ, по Юсуповы и Кутумовы ршительно возстали противъ этого, и Ахтапуловы заняли служебное положеніе.
Оба самозванца, къ которымъ мурзы не преминули обратиться за подтвержденіемъ своихъ жалованныхъ грамотъ, а потомъ боярское правленіе, подтвердили права и льготы Юсуповыхъ и Кутумовыхъ. Да и изъ другихъ документовъ видно, что въ общихъ чертахъ строй отношеній остался безъ измненій вплоть до воцаренія Михаила едоровича.
Первый ударъ этому своеобразному строю былъ нанесенъ въ 1613 г., когда новый царь, утвердивъ жалованныя грамоты, перевелъ мурзъ на жалованье, а городскихъ доходовъ брать не веллъ. Еще серьезне былъ ударъ, нанесенный въ 1616 г., когда, съ одной стороны, служилые татары было отведены отъ мурзъ и признаны самостоятельными служилыми людьми, т. е. лицами, несущими службу непосредственно, а не посредственно, какъ это было раньше, и когда, съ другой стороны, правительство рядомъ мръ попыталось оградить интересы русскаго населенія посада и узда отъ довольно тяжелыхъ послдствій владычества татаръ.
Что касается мръ второго рода, то причины ихъ достаточно ясны сами по себ, къ тому-же он вполн опредленно указываются документами. Во первыхъ, татары, какъ группа населенія, пользовавшаяся особыми правами, угнетала коренное населеніе экономически. Производило русское населеніе, татары были только потребителями. При этомъ потребителями, по всмъ даннымъ, необузданными и часто — жестокими. Во вторыхъ, большое значеніе долженъ былъ имть и вопросъ религіозный. Еще царь едоръ Ивановичъ убждалъ мурзъ смотрть за своими татарами, чтобы они никакого поруганія христіанской вр не длали, русскихъ людей не басурманили, храмовъ не сквернили. Едва-ли татары проявляли серьезное стремленіе пропагандировать въ Романовскомъ узд магометанство, но легко поврить, что они проявляли большую безцеремонность въ отношеніи религіозныхъ врованій подвластнаго имъ православнаго населенія. Если прислушаться къ жалобамъ населенія, картина получается крайне тяжелая. У храмовъ татары строили свои дворы, на папертяхъ татарчата играютъ во время службы, каменья бросаютъ, изъ луковъ въ кресты стрляютъ, поповъ лаять и позорятъ, ‘которые попы въ мурзиныхъ помстьяхъ, и тми мурзы и татаровя владютъ, какъ прочими своими людьми’ — говорятъ довольно часто документы, въ посты татары заставляли своихъ православныхъ слугъ сть кобылятину, а кто жаловался, тхъ нещадно били. Но припишемъ половину этихъ обвиненій естественному желанію насесенія освободиться отъ экономическаго гнета татаръ—все таки останется не мало серьезныхъ основаній для Московскаго правительства задуматься надъ вопросомъ и попытаться разршить его.
Но какъ подойти къ длу? Мурзы и ихъ служилые татары — военная сила, которой не только нельзя было пренебрегать, но которая уже не разъ оказывала серьезныя услуги государству. Группы населенія цнятся премущественно по ихъ служебной готовности и годности. Романовны — посадскіе и уздные люди — нужны, конечно, государству, но, быть можетъ, еще нужне татарскія войска. Если опредлять рзкими чертами, то Романовны боле всего нужны, какъ фондъ, на который можно содержать очень полезный военный отрядъ. Съ другой стороны, у мурзъ имются жалованныя грамоты. А жалованныя грамоты — крайне серьезная гарантія. Это — нравственное обязательство, связь между поколніями владтелей московскихъ: всякія ограниченія, вносимыя въ эти грамоты, являются результатомъ постепеннаго и осторожнаго соображенія признаваемыхъ правъ съ неотложными потребностями дйствительности.
Очевидно, что надо найти исходъ, который развязалъ бы руки, не содержа въ себ прямого нарушенія жалованныхъ грамотъ.
Вроятно, московскіе юристы не мало думали надъ этимъ вопросомъ. Приведу примръ изъ другой области отношеній. Голландскіе гости Фоглеръ и Фанъ-Кленкъ еще во второй половин 16 вка добились жалованной грамоты, по которой, какъ сказано въ грамот, ‘пошлинъ съ ихъ товаровъ и мыту и головщины съ нихъ и съ ихъ людей и е судовъ посаженнаго велно во всхъ государевыхъ городахъ имать половину’. Около 1640 г. по разнымъ причинамъ ршено было лишить ихъ этой льготы. Юристы нашли исходъ: въ грамот говорится о половинной пошлин въ государевыхъ городахъ, но ничего не говорится о Москв, слдовательно, въ Москв пошлины и другіе сборы должны взиматься цликомъ. Стали взимать цликомъ, но вскор стали взимать сборы полностью и въ другихъ городахъ, такъ какъ ‘у государя вс городы ровны’.
Въ данномъ случа Московскіе юристы вышли изъ затрудненія путемъ толкованія текста грамоты. Въ случа съ Романовскими татарами положеніе было, однако, сложне. Приходилось длать нужные выводы изъ духа и общаго смысла жалованныхъ грамотъ. Какъ мы видли, первой мрой явилось исключеніе изъ грамотъ пункта о Романовскихъ доходахъ. Какъ разсуждали въ Москв? Если мурзамъ въ прошлыхъ годахъ были пожалованы доходы съ Романова, то потому только, что тогда такое дло было за обычай, но уже при блаженной памяти цар едор мурзамъ дали жалованье, правда, это жалованье они получали съ доходовъ, которые сами собирали, но теперь уже того не ведется, чтобы самимъ собирать доходы. На то есть государевъ воевода. Онъ собираетъ доходы, а мурзы все равно свое получатъ. Для мурзъ это былъ ударъ: собирать доходы значило управлять, это значило быть господами края, получать-же жалованье — это обозначало низведеніе въ ранг, подведеніе подъ уровень такихъ-же служилыхъ людей, какъ вс прочіе.
Рядомъ съ этимъ и опираясь на т же жалованныя грамоты, Московское правительство вспоминало, что и царь Иванъ Васильевичъ, устраивая мурзъ на Романов, указывалъ имъ ни въ чемъ не оскорблять православной христьянской вры. Татаре — магометане, пусть и правятъ свою бусурманскую вру, никто имъ въ томъ мшать не будетъ, но они должны считаться и съ тмъ, что у природныхъ жителей на Романов и въ узд другая вра — православная. Отсюда, какъ только возникъ вопросъ о романовскихъ длахъ,— рядъ мръ: 1) жить татарамъ не въ посад, а особо, 2) не держать у.себя во дворахъ православныхъ, 3) наблюдать за тмъ, чтобы татары никакого насильства не чинили. Отсюда, въ свою очередь, новый выводъ: должна быть настоящая, а не призрачная царская власть на мст, которая напоминала бы мурзамъ, что они только служилые люди, а не владтельные князья.
Совсмъ по новому ставится поэтому должность Романовскаго воеводы. До воцаренія Михаила Феодоровича Романовскій воевода — агентъ татарскаго режима. Не только фактически, но и юридически городъ держатъ подъ ногайскими мурзами. Почти что этими словами характеризуетъ былое положеніе вещей и новый воеводскій наказъ отъ 1614 года, этотъ первый правительственный актъ, въ которомъ устанавливаются новые порядки. Наказъ опредляетъ, что истинная власть на Романов — царскій воевода, что мурзы никакихъ самостоятельныхъ правъ не имютъ, что мурзы только служатъ съ своими татарами изъ земли и денежнаго оклада. Подобно тому, какъ отнимается у мурзъ право непосредственнаго сбора доходовъ, отнимается у нихъ и право посылать депутатовъ на воеводскій судъ по дламъ между русскими и татарами. Разъ власть вручена воевод, а не мурзамъ, и разъ жалованная грамота толкуется въ смысл акта о земляхъ, а не акта о власти, опирающейся на землю — такая мысль была только послдовательнымъ выводомъ.
Отмчу, что рядомъ съ этимъ, какъ въ воеводскихъ наказахъ, такъ и въ грамотахъ, въ отвтъ на жалобы мурзъ, Московское правительство неизмнно повторяетъ, что ни въ чемъ не дозволяетъ оно нарушать жалованныя грамоты, данныя мурзамъ. Правительство, слдовательно, или не понимало, или длало видъ, что не понимаетъ, что указанными мрами жалованныя грамоты превратились просто въ акты земельнаго владнія.
Другая категорія мръ была, какъ сказано выше, направлена къ отдаленію служилыхъ татаръ отъ мурзъ. Для вопроса объ особыхъ правахъ и объ особомъ положеніи мурзъ она была не мене, если даже не боле важна. Есть указанія, что еще въ 1593—1594 г.г. мурзы раздавали своимъ татарамъ не только усадьбы и пашни, но и крестьянъ. Быть можетъ, у татаръ просто не хватало латышей, быть можетъ, татары добились этихъ новыхъ дачъ путемъ борьбы съ мурзами, исторія которой намъ неизвстна. Но вотъ умиралъ какой-нибудь служилый татаринъ — и земля, и люди возвращались къ мурз, и мурза могъ дать эту землю и людей наслднику, могъ и не дать. Слдуетъ думать, что обыкновенно давалъ: вдь онъ только и держался тмъ, что имлъ въ своемъ распоряженіи служилыхъ татаръ. Но едва-ли всегда мурза испомщалъ именно то лицо, которое себя считало законнымъ наслдникомъ умершаго. До извстной степени сдерживаемый обычаями, мурза могъ, однако, очень часто руководиться соображеніями вполн эгоистическими. На этой почв возникали дла, и об стороны для разршенія спора обращались въ Москву.
Такимъ образомъ, Москв предстоялъ выборъ между двумя тенденціями: тенденція служилыхъ татаръ состояла въ признаніи земли и людей принадлежащими имъ на общемъ помстномъ прав, тенденція мурзъ состояла въ признаніи служилыхъ татаръ подвластными, а земель и людей ихъ — находящимися въ ихъ, мурзиной, вол. Не трудно догадаться, что прямой разсчетъ подсказывалъ Москв стать на сторону служилыхъ татаръ. Это былъ лучшій путь къ тому, чтобы, не издавая общаго распоряженія, не нарушая открыто и рзко жалованныхъ грамотъ, покончить съ пережиткомъ, который уже не укладывался въ рамки представленій о достоинств государства и о значеніи для государственной идеи единства управленія. Каждый отдльный случай рождалъ судебное дло, каждое такое дло ршалось противъ мурзъ, весьма быстро и легко должно было сложиться убжденіе, что дйствительно вполн своевременно разъ навсегда покончить съ бытовой особенностью, только тормозящей все усиливающійся ходъ централизаціи.
Ршительно высказалось Московское правительство уже въ 1616 и 1617 г.г., когда особымъ указомъ служилые татары были отведены отъ мурзъ. Отведены — это значитъ: земля и люди были признаны за татарами, а не за мурзами, мурзы превратились въ обыкновенныхъ служилыхъ людей, татары должны были служить государству за свой счетъ и страхъ. Если сравнить писцовыя книги по Романовскому узду 101 и 102 г.г. съ книгами 125 г., то увидимъ, что везд, гд прежде отмчалось: ‘за мурзами, а испомщенъ мурзами татаринъ такой-то’ отмчается теперь просто: ‘за татариномъ такимъ-то’.
Однако, мра эта повела къ слдствіямъ, которыхъ въ Москв, видимо, не ожидали: осторожная Москва очень рдко увлекалась теоретическими соображеніями и скоре жертвовала принципомъ во имя практической непосредственной выгоды, чмъ наоборотъ. Если, слдовательно, въ Москв ршились на только что указанную мру, то прежде всего, конечно, потому, что были уврены въ ея своевременности. Уловили, что можно воспользоваться съ выгодой для себя раздорами среди татаръ и, уловивъ это, воспользовались. Оказалось между тмъ, что татары — ненадежный народъ. Пока во глав ихъ стояли мурзы, т. е. немногія отвтственныя передъ Москвой лица, было съ кого требовать аккуратной и исполнительной службы. Только отстранили мурзъ, и при первой же надобности въ татарахъ, вмсто прежнихъ 225 человкъ съ Романовскаго узда съ трудомъ вышло на службу 120 человкъ. Правительство увидло опасность. Татаръ — ршило оно — нельзя оставить служить собою, къ этому они не привычны. И вотъ уже въ 1621 году, т. е. но боле какъ черезъ 5 лтъ посл указа, о которомъ была рчь выше, новый порядокъ отмняется, и татары по прежнему отдаются въ вдніе мурзамъ, которые по прежнему строятъ ихъ землями и отвчаютъ за ихъ службу.
Но, само собой, это не ведетъ къ возвращенію льготъ и привиллегій, которыхъ мурзы были лишены за время отъ 1613 г. Потерянное было потеряно навсегда. Если бы татары разумно воспользовались указомъ 1616 г., ихъ бы никогда больше не вернули въ распоряженіе мурзъ.
Но не мене ясно, что указъ 1621 г. былъ только началомъ конца. Мурзы держались татарами, татары мурзами, только понимая это, могли они представлять хоть какое-нибудь препятстіе централизаціоннымъ стремленіямъ Москвы. А какъ только эти устои расшатались, мурзы и татары осуждены были на потерю всхъ правъ на какую-либо исключительность положенія. Въ былыя времена татары были въ вдніи мурзъ, какъ своихъ природныхъ владтелей и естественныхъ покровителей, эмансипировавшіеся, а впослдствіи вновь возвращенные въ вдніе мурзъ, они увидли въ нихъ только своихъ притснителей и угнетателей. Начинается рядъ попытокъ во чтобы то не стало уйти изъ подъ власти мурзъ. Безконечный рядъ жалобъ въ Москву, доносы на мурзъ — Москва охотно высказывалась противъ мурзъ, но, наученная опытомъ, не отводила татаръ отъ тхъ, кто брался отвчать за ихъ службу. Москва уже поняла, что спшить некуда: отношенія успли сложиться такъ, что плоды должны были созрть сами собой и скоро. Тмъ боле, что жизнь сама намтила весьма удобный исходъ для тхъ татаръ, которымъ власть мурзъ была окончательно невыгодна: креститься. Кто крестился, тотъ мурзиной дачей владлъ на общемъ помстномъ прав, а государеву службу съ земли служилъ вмст съ Романовскими дтьми боярскими.
Мурзы тогда длаютъ еще одну попытку: протестуютъ противъ укрпленія за новокрещенными тхъ земель, которыя были даны этимъ лицамъ ими, мурзами. Въ Москв охотно высказались бы противъ мурзъ и въ этомъ случа. Но было бы слишкомъ несправедливо. Крестились довольно многіе, слдовательно, не мало мурзиныхъ земель отходило отъ мурзъ, между тмъ съ мурзъ требовали все то же количество служилыхъ людей, все тхъ же 225 человкъ. Вопросъ разршился компромиссомъ: вс, кто крестился до 1629 г. (т. е. до года даннаго указа), отходятъ отъ мурзъ вмст съ землями, т же, кто крестится впредь, будутъ получать земли отъ царя. ‘Впредь до государева указу и до большого уложенія’ — какъ читаемъ въ этомъ указ.
На этомъ я и кончаю изложеніе фактической стороны вопроса. Вс остальные матеріалы, которыми я располагаю, излагаютъ уже исторію того естественнаго конца, только начало котораго, на мой взглядъ, заслуживаетъ особаго вниманія изслдователя. Татары продолжали креститься въ православную вру: одни — добровольно, другіе, въ виду тхъ или иныхъ спеціальныхъ московскихъ настроеній, приводились къ христіанству насильно, постепенно, но неуклонно они ассимилировались съ кореннымъ населеніемъ, переселялись, вымирали — уже въ 80-хъ годахъ 17 вка Москва не знала вопроса о татарахъ Романовскаго узда.
Въ заключеніе, прошу позволенія обратиться къ Вамъ, М.м. Г.г., съ слдующимъ предложеніемъ.. Однимъ изъ серьезнйшихъ вопросовъ исторіи русскаго внутренняго управленія является вопросъ о момент, съ котораго началась централизація управленія, о формахъ, въ какихъ это стремленіе проявились, о томъ, наконецъ, что въ этомъ стремленіи — результатъ государственной идеи и что — естественное слдствіе сложившихся обстоятельствъ. Мн давно представляется, что разршить эти вопросы можно только путемъ дружныхъ усилій областныхъ изслдователей.
Какъ и всякая страна, готовъ допустить — быть можетъ, гораздо боле, чмъ многія другія страны, Россія сложилась изъ областей, процессъ сложенія изъ областей долженъ былъ характеризоваться рядомъ компромиссовъ между интересами цлаго и частей, эти компромиссы осложнялись нердко новыми конъюнктурами — искусственными наслоеніями, но имя тхъ или иныхъ насущныхъ потребностей государства, какъ цлаго. Люди и земля привлекались къ служб государству, но на разныхъ условіяхъ, смотря по многимъ мстнымъ особенностямъ и обстоятельствамъ. Разнообразіе мстныхъ подробностей создало и разнообразіе отношеній. Государство сложилось и росло на основ свободы областнаго быта и строя, и такъ, что строй опредлялся бытомъ. Къ концу 16 вка мы наблюдаемъ первыя попытки со стороны центра нсколько иначе отнестись къ областнымъ особенностямъ. Вторая половина 17 вка, развертывая передъ нами картину законченнаго бюрократическаго государства, всецло проникнутаго идеей централизаціи, уже почти не знаетъ областныхъ различій. Когда же и въ какихъ формахъ сложился этотъ важный и полный глубокаго значенія фактъ? Историки и юристы еще очень мало объяснили намъ указываемое явленіе. Если.намъ и говорятъ что нибудь, то обыкновенно не идутъ дале констатированія этихъ двухъ предльныхъ моментовъ. Но самые важное для насъ, это — прослдить содержаніе момента, лежащаго по середин. Вотъ эту то работу и должны сдлать мстные изслдователи. Пусть хотя бы доставили они историкамъ тщательно собранный и добросовстно изданный матеріалъ.
Ставя вопросъ на такую почву, я, конечно, впалъ бы въ противорчіе съ самимъ собой, если бы рискнулъ уже сейчасъ представить вашему вниманію какія-либо личныя мои соображенія по вопросу. Дв-три группы отношеній, доступныя уже теперь изученію, если и позволяютъ отважиться на что-либо, то разв на смутныя догадки. Едва-едва въ неясной дали мерцаетъ какой-то чуть пробивающійся свтъ. И не могу скрыть, что этотъ слабый свтъ освщаетъ профиль дятеля, именемъ котораго едва-ли не слдуетъ окрестить цлую эпоху въ дл русскаго государственнаго строительства. Имю въ виду патріарха Филарета. Что принадлежитъ лично ему, что явилось результатомъ всего комплекса условій, обстоятельствъ и отношеній — вопросъ другой. Но съ тмъ же вниманіемъ, съ какимъ уже издавна изучается эпоха Ивана Грознаго, съ тмъ же вниманіемъ, съ какимъ за послднее время стали мы относиться къ эпох царя Алекся Михайловича, съ тмъ же вниманіемъ, на мой взглядъ, неизбжно отнестись и къ эпох патріарха Филарета. Эта эпоха — также одинъ изъ поворотныхъ пунктовъ. Къ большему сожалнію, содержаніе ея еще слишкомъ неясно, я бы сказалъ — оно боле чувствуется, чмъ опредляется.
Если только счастливая случайность можетъ привести мстнаго изслдователя къ новымъ даннымъ за время Іоанна IV, если боле, чмъ сомнительно, широкое научное изученіе эпохи царя Алекся Михайловича по мстнымъ документамъ, едва-ли оспоримо, что эпоха патріарха Филарета преимущественно можетъ быть изучена по даннымъ, которыя соберутъ намъ областные историки.
Съ этимъ я теперь и обращаюсь къ вамъ, г.г. изслдователи древностей и исторіи Ростово-Суздальской земли.