ПОКОРЕННАЯ КАЗАНЬ
ИЛИ
МИЛОСЕРДІЕ ЦАРЯ ІОАННА ВАСИЛЬЕВИЧА IV,
проименованнаго Грознымъ.
Въ пяти дйствіяхъ въ стихахъ.
Издалъ М. С . . . . . . . . въ.
ВЪ САНКТПЕТЕРБУРГ,
Печатано въ Императорской Типографіи,
1810 года.
Съ дозволенія санктпетербургскаго Цензурнаго Комитета.
Вамъ Дражайшій Родитель мой, посвящаю сію трагедію, это слабая дань приносимая мною за вс попеченія прилагаемыя вами вообще съ нежнйшею моею Родительницею о воспитаніи вашихъ дтей. Жаль только, что успхи мои, не соотвтствуютъ вашимъ намреніямъ. Вы были первый, который замтили во мн съ четырнатцатилтняго моего возраста страсть къ стихотворству, читали съ удовольствіемъ Ломоносова, Сумарокова, и воспламеняли меня ихъ Геніемъ. Вы возбудили во мн желаніе къ древнимъ языкамъ, и вамъ за все то, чему я научился обязанъ отчетомъ и живейшею признательностію.
Содержаніе сей трагедіи почерпнуто мною изъ Литовскихъ деписателей согласно повствующихъ о предложенномъ мною произшествіи. Творецъ безсмертной Россіяды. Какъ извстно вамъ бывшій мой благодетль сказывалъ мн что въ доставленныхъ къ нему изъ Кіевской Гимназіи свденіях, касательно его Эпопеи также было упомянуто о милосердіи Іоанновомъ простившемъ Сумбеку и Алея за здланной ими противъ него заговор, но сіе произшествіе не входило въ план его поэмы.
Безъ сомннія увидитъ вы, въ сей трагедіи погршности, только не такія которыхъ бы избжать было не трудно. Сенека философ сказалъ, что совершенство не дано роду человческому, и ничего нтъ сего справедливе. По преходящимъ рукоплесканіямъ зрителей не льзя судить о истинномъ достоинств творенія, а еще меньше по несмысленной критик злонамренныхъ Зоиловъ, которые грубое свое невежество изрыгаютъ съ желчію зависти и длаются сами посмшищемъ и достойною жертвою — общаго презренія. Таковыхъ къ стыду нашей Словесности мы имемъ довольно. Судьба творенія зависитъ отъ суда безъ пристрастнаго потомства. Поэма Тассова долгое время почиталась у французовъ дурнымъ твореніемъ, такъ какъ и Аталія Расинова.
По долговремянной моей съ вами разлук обращусь къ пріятнйшему предмету: я давно горю желаніемъ съ вами видться, чтобъ въ объятіяхъ вашихъ забыть вс горести и нещастія претерпенныя мною въ теченіи послднихъ трехъ лт, сіе было бы для васъ утешительне чемъ получить отъ меня дватцать трагедій. Между тем прошу Бога, чтобъ вы съ любезнйшею моею родитльницею подъ благорастворенными небесами на плодоносной земл между Царицынымъ и Сарептою наслаждались лутчимъ здравіемъ. Я знаю, что иногда отъ скуки бредни мои, и особливо сія трагедія будетъ служишь вамъ занятіемъ, ибо она также какъ и моя благодарность принадлежитъ вамъ обоимъ.
Ваш преданнйшій сынъ
ІОАННЪ, Царь Россійскій.
Князь КУРБСКІЙ, ТРОЕКУРОВЪ, полководцы Россійскіе
АЛЕЙ, Князь Ордынскій друг Іоанновъ.
СУМБЕКА, Царица Казанская.
ЭМИРА, сестра Сумбекина.
Воинъ, Крымскій.
Воины
Опричники, одинъ изъ опричниковъ.
Встникъ.
Стражи.
Дйствіе въ Казан въ чертогахъ Царей Ордынскихъ.
Казань покорена, изчезла наша слава.
Вотще въ минувшу ночь пылала брань кровава,
Отважностію Ордъ Россъ вяще раздраженъ:
Ни возрастъ лтъ, ни пол имъ не былъ пощажденъ.
Въ дыму горящихъ стнъ, враги въ буйств яромъ
Лишили брата насъ убійственнымъ ударомъ
Хранимая Казань щедротою судьбин,
Изображаетъ днесь ужасный вид пустынь.
Чертоги лишь твои Пророкомъ защищенны,
Отъ лютости враговъ, отъ пламни спасенны.
И ты, Царица Ордъ, толь страшная войной,
Россійскаго Царя содлалась рабой.
Могуль съ Алеемъ я, въ сей день свиданьемъ льстится?
Что слышу? и къ чему твой слабый дух стремится?
Какой къ свиданью съ нимъ назначила ты часъ?
Уже ли огнь любви въ Сумбек не погасъ?
Нещастна! ты любовь къ преступнику питала?
Любовь моя къ нему съ нещастьемъ возрастала.
Сей огнь во мн возжечь одинъ лишь могъ Алей,
Съ тхъ поръ какъ въ гробъ низшелъ супругъ мой Савгирей.
Какіе были вдругъ удары нанесенны!….
Ужъ брачныя свщи рукой моей возженны
Пылали, и народ насъ ждалъ предъ Олтаремъ.
Незрлося Препонъ въ намреньи моемъ.
Вдругъ сонмъ ревнивыхъ Мурзъ симъ бракомъ раздраженныхъ
Алкающихъ внца и тщетно мной пленнныхъ
Воздвигнувши мятежъ ворвался нагло въ храм.
Алей поверженъ былъ въ оковы тяжки тамъ.
Къ спасенію его я нещадила крови,
Погибли вс враги, ковъ строющи любови.
Два раза он Ордой изъ царства изгнанъ былъ,
И къ Россамъ преклонясь за стыдъ Казанцамъ мстилъ.
Не унижай сего героя предо мною,
Он любитъ и рожденъ съ великою душою.
Быть можетъ рокъ смягчась прерветъ сплетенье бдъ,
И въ торжеств меня съ Алеемъ сопряжетъ.
Но въ страшные часы когда дымятся стны,
И пораженныхъ здсь еще не скрыты члены,
Когда оружья звук и стон пронзаетъ слухъ
Возможетъ ли обресть въ любви отрады духъ?
Иль кровныхъ нашихъ смерть тебя не ужасаетъ?
Любовь за смерть ихъ путь ко мщенью открываетъ,
Не мни сестра моя, чтобы минувши страхъ,
Пролита кровь, тла простертыя во рвахъ,
Цпей позорныхъ звукъ, и сродниковъ лишенье,
Не ополчило духъ на праведное мщенье?
О грозный сердцу день! какая бездна золъ!
Разрушивъ погребла со царствомъ мой престолъ!
Ужасный Россовъ видъ объемлетъ чувства хладомъ,
Съ мечей ихъ каплетъ кровь, ихъ духъ наполненъ ядомъ,
Мн мнится зрю еще подъ градомъ вскрытый адъ,
Внимаю зданій трескъ и вопль полмертвыхъ чадъ.
Трепещущи Орды средь дыму задушенны,
И цлые полки стнами подавленны!
Я вижу какъ въ огн свтящемъ позыбямъ,
Раздранные тла лтаютъ къ облакамъ!
Вломившись Россы въ градъ побду въ стогнахъ трубятъ,
Какъ разъяренны львы убійства страх сугубятъ,
Въ свирпости гражданъ отчаянныхъ разятъ,
Ужъ движась по копью несчастливый мой братъ
Послдній вздохъ свой шлетъ изъ ранъ съ текущей кровью,
Не возмогла его я возбудить любовью.
Бездушенъ он упалъ на груду мертвыхъ тлъ,
Раздавленъ былъ коньми и гроба не имлъ.
Тамъ блдный Едигеръ, среди рядовъ смешенныхъ
Безъ чувств поверженъ палъ у Олтарей священныхъ.
Кровавы тни ихъ изъ гроба востаютъ,
На раны указавъ о мщеньи вопіютъ.
И я Царица Орд, пленнная тираномъ,
Могу внецъ свой зрть попранный Іоанномъ?
Могу подъ стражей здсь спокойно ждать цпей?..
Нтъ, нтъ познай въ сестр достойну мысль Царей:
Познай сей гордый дух боязни непричастный,
Въ нещастіях одни лишь робкіе нещастны.
Сумбека помнитъ свой взнесенный славой родъ,
Кто предокъ былъ ея, и Скифскій кто народъ!
Востока цлаго два вка обладатель,
Ужасный Россовъ бичь, законовъ имъ податель.
По мщенью моему свой рокъ соразмряй,
Воспомни чья ты дочь, и кровь свою Познай.
Низвергнется тиранъ Сумбекиной рукою,
Иль ты въ сей день на вкъ разстанется со мною.
Или забыла ты, что вся сія страна,
Съ могуществомъ твоимъ на вкъ истреблена?
Свирепые враги по окончаньи брани,
Какъ тигры облегли развалины Казани.
Гд Магомету въ честь дымились Олтари,
Гд въ даръ несли сердца Сумбек все Цари,
Мста т, вражьими обставлены полками,
Простерта Россовъ власть надъ Сушей и Морями.
Державствующій градъ, преобратился въ Станъ,
Куда ни обратись, повсюду Іоаннъ!
Везд увидишь ты побдоносны строи.
Гд гнвомъ дышущи кровавые герои
Готовы плнныхъ Ордъ остатки истребить,
И ты подъ стражей здсь какъ можешь Россамъ мстить?
О домъ моихъ отцевъ! свидтель нашей славы!
Ты прежилъ свтлы дни Сумбекиной державы!
Почто разрушась ты отъ громовъ не упалъ?
Небывъ темницей намъ, тыбъ гробомъ лутче сталъ.
О домъ! свидтель будь днесь мщенія Царицы!…
Эмира, зло прешло возможныя границы:
Надежда! ты бодришь мой Духъ лучемъ своимъ!
Любовь свершитъ конецъ желаніямъ моимъ.
Любовь Алеева должна мой тронъ воставить.
Алей, Россіянъ другъ себя не обезславитъ.
Московскому Царю онъ преданъ всей душой,
Не будешь безъ внца прельщать его собой.
Что я любима имъ, сомннья нтъ ни мало,
Въ томъ взоръ его меня и сердце увряло.
Вчера какъ мой престол предъ Іоанномъ палъ,
И городъ преклонясь въ послдній возстналъ.
Алей мн подтвердилъ вс прежни клятвы снова,
Что рокъ мой премнить любовь его готова.
Исполнить клятвы т его принудитъ страсть,
И можетъ быть моя востановится власть.
Онъ знаетъ сколь была мн слава драгоцнна,
Блаженству моему дивилась вся вселенна.
Восток свою судьбу внималъ изъ устъ моихъ,
Тряслись предъ мной Цари на тронахъ громовыхъ.
Россія въ тишин на каждый годъ Казани,
Отъ Севера вела свои велики дани.
Допуститъ ли Алей, чтобъ грозный Іоаннъ
Повлкъ меня въ цпяхъ съ ругательствомъ въ свой станъ?
Чтобъ я, Батыя втвь, днесь рабствомъ училась,
Чтобъ зря сіе душа Алея не смутилась?
Чтобъ за Сумбеку онъ ркой не пролилъ кровь?…
Чего не можетъ власть, то сдлаетъ любовь.
Дай небо, чтобъ твои исполнились желаньи,
И прекратился Сумбекины страданьи.
Осталась лишь одна сестра твоя съ тобой,
Не отягчи себя ты злйшею судьбой,
Скрывай во сердце месть, здсь все для насъ опасно.
Лишенной скипетра, что можетъ быть ужасно?
Несчастіи мои превысили предл:
Возлюбленный нашъ братъ въ жизнь вчну прелтелъ,
Сраженныя друзья под пепломъ стн сокрыты,
И побдители тиранствами несыты
Хотятъ въ моихъ слезахъ веселіе вкушать,
Но ими Россовъ я не буду утшать.
Увидитъ Іоаннъ не слезы, мечь въ дсниц,
И смертію своей он мзду воздастъ Цариц.
Не измни себ приходитъ къ намъ Алей.
О небо помоги! дай сил душ моей!
Судьбы, что для тебя толико были гнвны,
Преобратили твой внзапно рок плачевный:
Блаженная везд простерлась тишина,
И снова процвтетъ Батыева страна.
Я знаю сколько бд ты пренсла Царица,
Когда поверглась въ прах Казанская столица.
Стонъ подданныхъ твоихъ, побдъ Россійскихъ звукъ,
Тревожа мысль твою, терзали скорбный духъ.
По трупамъ нашихъ Ордъ носясь полки Орлины,
Отъ Свера сіи пришедши Исполины,
Явили занося решительный ударъ,
Что и у чадъ зимы въ крови пылаетъ жаръ.
Но Россы т, что вы тиранами щитали,
Величество души при слав показали.
И побдитель днесь восточныхъ части странъ,
Премудрый Россовъ Царь, Великій Іоаннъ.
Свободу чрезъ меня Сумбек возвращаетъ,
И какъ Царицу чтить тебя повлеваетъ.
Сколь много я страдалъ, столь нын восхищенъ,
Что пламнь сей души быть можетъ награжденъ.
Алей, пріятно мн и въ самомъ огорченье,
Внимать изъ устъ твоихъ мое освобожденье,
Угодно было такъ разгнваннымъ судьбамъ,
Чтобъ гнусну цпь влачить оставшимся ордамъ.
Мой тронъ хотя и палъ, Казань лжитъ попранна,
Но я стыжусь носить щедроты Іоанна.
Еще не льзя забыть, два дни прошло тому,
Владычица была я равная ему.
Коль вренъ мн Алей, такъ рокъ мой сердцу сносенъ,
И сколько Іоаннъ къ остаткамъ ордъ ни злобенъ,
Надятся могу, что месть и средь побдъ,
Гд поразить врага, покажетъ врный слдъ.
Ты хочешь мстить, но съ кмъ? и гд? что ты вщаешь!
На трупахъ ордъ, съ тобой……. ты взоры отвращаешь!
Что предпріяла ты!
Царей достойну месть,
Любя меня, люби Сумбеки гордой честь
За тронъ мой, и за кровь пролиту предъ тобою,
Россіянамъ отмсти геройскою рукою.
На помощь къ намъ полки подвигнулъ Крымскій Ханъ,
И явятся они предъ Іоанновъ станъ.
Приходъ ихъ упрди, срази кичлива друга,
Уж мн предложена отъ мурзъ на то услуга,
Я клятву ихъ вняла, сообщниковъ сбери,
Къ раженію враговъ десницы ихъ простри.
И крови Россіянъ проливъ въ Казанъ рки,
Возлюбленный Алей, достоинъ будь Сумбеки!
Ты хочешь чтобъ Алей свирпымъ тигромъ сталъ,
Убійствомъ бы любовь Сумбекину снискалъ?
Чтобъ руку я вознесъ!…. какое ослепленье!
Достойноль чувствъ моихъ толь гнусно преступленье?
Сумбеку я люблю, всмъ жертвовалъ для нй,
И жертвовать готовъ еще любви твоей.
Потребуй жизнь мою, она теб врученна,
Но низостью во вкъ не будетъ помраченна.
Въ отечеств гонимъ я изгнанъ былъ ордой,
Изъ рукъ злодйскихъ смерть лтала на до мной.
Прибгнулъ я къ врагу, и скорбь забывъ въ поко,
Защиту я обрлъ и дружество въ геро.
Во дни военныхъ бурь средь славы и побдъ,
Во мракъ моей души, онъ лилъ отрады свтъ?
И я, презрвъ пріязнь, забывъ благодянье,
Пролью невинну кровь?…. о страшное мечтанье!
Къ толь лютой злоб он подвиг Сумбеку чмъ?
Не лстью побдилъ, он взялъ Казань мечемъ.
