Почему въ православной Россіи не допускается свобода совсти?
Почему въ православной Россіи не допускается свобода совсти?
‘Москва’, 16-го апрля, 1868 г.
Почему в православной России не допускается свобода совести?, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1868
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
Въ Лондон появился въ прошломъ году журналъ подъ названіемъ ‘The Orthodox Review’ (по русски: ‘Православное Обозрніе’) — органъ Англичанъ, присоединившихся или чающихъ присоединенія къ православной церкви.— Въ Париж уже боле 10 лтъ сряду выходить періодическое изданіе ‘Union Chretienne’, основанное Русскими и на русскія деньги, съ цлью содйствовать тому ‘соединенію церквей’, о которомъ возносится ежедневная молитва въ нашихъ храмахъ, и разъяснять европейскому, преимущественно французскому, обществу истину восточнаго православія. Въ послднее время редакторомъ этого русскаго православнаго органа сдлался Французъ, бывшій католическій аббатъ, нын православный священникъ, отецъ Владиміръ Гетте: онъ открыто и рзко, въ самомъ Париж, въ столиц католической Франціи, какъ на столбцахъ своей газеты, такъ и въ своихъ многочисленныхъ сочиненіяхъ, обличаетъ ложь и недуги римскаго церковнаго строя,— и не только открыто и рзко, но, главное, нестсненно… Во Франціи же въ прошломъ году протестантскій пасторъ Бонаръ издалъ свой замчательный трудъ, посвященный изслдованіямъ о русской церкви,— трудъ добросовстный, съ которымъ мы въ свое время познакомили нашихъ читателей. Въ Германіи невозбранно появляются статьи и книги въ защиту православнаго вроученія, изъ которыхъ особенно стало извстнымъ въ Россіи горячее слово Овербека въ его брошюр, носившей на заглавіи надпись: ‘Ex Oriente lux!’ (Съ Востока свтъ!)… Наконецъ за границей же, въ Париж и Лейпциг, увидли впервые свтъ и знаменитыя три брошюры Хомякова, такъ расширившія кругозоръ православнаго сознанія и православной богословской науки… Каждый годъ пріобртаетъ православная церковь новыхъ чадъ и новыхъ приверженцевъ, и въ Западной Европ, и за Океаномъ,— тамъ, въ свободныхъ Американскихъ Штатахъ, гд основались и общества и періодическія изданія въ видахъ изученія восточнаго христіанскаго вроисповданія и сближенія съ Греко-россійскою церковью.
Не мало утшеній доставляли и доставляютъ эти мирныя побды слова — всей нашей церкви, отъ высшихъ іерарховъ, отъ Синода и до послдняго мірянина. Церковь радовалась и благословляла Бога за эти духовныя стяжанія, за это торжество истины,— за то, что дается, наконецъ, свту свободно проникать лучами въ досел неприступную мглу чужаго, иноплеменнаго, отршеннаго отъ непосредственнаго общенія съ нами, міра. Но какимъ путемъ могли совершиться эти стяжанія? Благодаря чему одержаны эти побды? Привтствуя съ ликованіемъ дерзновеніе душъ, алкавшихъ правды и познавшихъ путь къ правд,— съ любовью воспринимая на свое лоно всхъ новообращенныхъ, внявшихъ ея мирному зову,— что этимъ самымъ освящаетъ и признаетъ церковь?
Не благодяніе ли свободы? Не благодаря ли началу ‘свободы совсти’, этому существенному условію вры, безъ котораго вра не есть вра,— началу, ставшему краеугольнымъ камнемъ гражданскихъ законодательствъ Европы,— стала возможною въ католическихъ и протестантскихъ земляхъ вольная проповдь православія, и вмст съ тмъ/это стяжаніе душъ? Не въ силу ли этого начала, вс заблуждавшіеся, сознавшіе свое заблужденіе, могутъ безпрепятственно придти къ свту? Не на это ли право опираясь, подданные Французскаго, Англійскаго, Прусскаго государства дерзаютъ, не подлежа никакимъ преслдованіямъ со стороны своихъ правительствъ, громко исповдывать, въ сред иноврнаго міра, обртенную ими истину православія? Не плодами ли религіозной свободы, допущенной въ иноплеменныхъ и иноврныхъ государствахъ, насаждается въ этихъ случаяхъ наша русская церковь и не должна ли поэтому русская церковь возблагодарить и возславить плодотворную силу религіозной слободы?
Но если такъ, то почему же начало свобода, которое оказывается до того плодотворнымъ, что иноврцевъ обращаетъ къ истинной вр,— признается вреднымъ въ ‘вертоград’ истинной вры? Если, благодаря ‘свобод совсти’, допущенной иностранными законами, свтъ истинной церкви сталъ свтить и во тьм,— то почему же думаютъ, что эта же свобода, допущенная у насъ, въ Россіи, въ царств свта, среди ‘сыновъ свта’, обратитъ свтъ во тьму, угаситъ свтильникъ? Почему же та самая свобода, которою не находитъ предосудительнымъ православная іерархія пользоваться въ чужихъ земляхъ для своихъ мирныхъ пріобртеній, почитается у васъ дома — злымъ, вредоноснымъ началомъ? Почему же, опираясь на начало ‘свободы совсти’ для стяжанія иноврческой совсти, мы сами, дома, не вримъ въ русскую совсть, не признаемъ за нею права свободы, не требуемъ отъ нея искренняго отношенія къ вр, а какъ бы отдаемъ ее въ крпостную кабалу ‘господствующей’ церкви? Есть ли во всемъ этомъ логическій смыслъ? Не имютъ ли полнаго права иностранныя правительства сказать намъ: если у васъ самихъ нтъ религіозной свободы, то и мы не допустимъ у себя свободы по отношенію къ вашей вр?
Совращеніе членовъ господствующей церкви въ иноврное ученіе — не путемъ насилія, а свободнаго убжденія, есть ли само по себ, въ существ своемъ, дяніе преступное? Совершила ли преступленіе русская церковь, когда посягнула на совращеніе католическаго аббата и французскаго подданнаго Гетте въ православіе? Скажутъ ли: нтъ, потому только, что французскіе законы не считаютъ этого дянія преступнымъ? Однако же такое совращеніе признано преступленіемъ въ Россіи и по государственнымъ законамъ подлежитъ тяжкому наказанію. По этимъ законамъ, отецъ Васильевъ, русскій священникъ при посольств въ Париж, совратившій аббата Гетте, долженъ бы быть подвергнутъ французскимъ судомъ заключенію въ тюрьм или ссылк. (Улож. о нак. ст. 187 и 188.) Если же это дяніе само по себ не преступно, ибо было дломъ не насилія, а мирнаго проповдыванія со стороны совратителя и искренняго согласія совсти со стороны совращеннаго,— то почему же. при тхъ же условіяхъ, такое дяніе преступно въ Россіи, почему допущены разныя ему оцнки и мрки? Потому ли, что наша вра истинная, а всякая другая вра — ложная?
Но потому именно, что наша вра истинная — она и должна быть истинной врой, т. е. свободнымъ изволеніемъ духа, какъ и учитъ православная церковь: она не можетъ требовать отъ своихъ чадъ инаго убжденія, какъ искренняго, т. е. вполн свободнаго, а не лицемрнаго…. Или же въ Россіи отрицаніе религіозной свободы есть требованіе не церкви, а государства, которое не иметъ призванія пещись о совсти, но для котораго нуженъ прежде всего ‘порядокъ’, и которое считаетъ полезнымъ поддерживать интересы такъ — называемой имъ ‘господствующей церкви’ средствами — государству доступными, т. е. тюрьмой, крпостью, ссылкой и т. д.? Но если церковь не можетъ отвергнуть принципъ религіозной свободы, или правильне свободы совсти, не отрекшись отъ самой себя, ибо все зданіе церкви стоитъ на томъ свободномъ дйствіи духа, которое называется врою,— то какимъ же образомъ допускаетъ она, безъ протеста, такое искаженіе этого основнаго, жизненнаго ея принципа — государственными законами? Или же понятіе о церкви Христовой — одно, а о церкви господствующей — другое? Первое есть царство не отъ міра сего, учрежденіе самого Господа, а второе есть учрежденіе чисто земное, политическое, одинъ изъ органовъ отправленія государственной власти? Какъ первое требуетъ свободы для вры, зиждется на начал любви, а не на страх, не терпитъ ни насилія, ни лицемрія — этого непремннаго дтища всякаго насилія,— такъ второе, напротивъ того, допускаетъ и страхъ и насиліе и не брезгаетъ лицемріемъ, лишь бы вншняя благовидность вры и подчиненность соблюдались во всей полнот, сообразно съ государственными, политическими законами?
Вотъ въ какое безвыходное противорчіе мы запутываемся и уже запутались, отступивши разъ отъ начала свободы совсти! Кто виноватъ въ этомъ пагубномъ смшеніи понятій? Государство ли одно ревниво возстаетъ у насъ противъ свободы совсти, или же власть церковная,— то, что въ тсномъ смысл слова называютъ у насъ церковью, разумя всю совокупность церковнаго правительства, или церковную іерархію? Въ стать о старообрядц Петр едоров, судившемся за постройку каменнаго молитвеннаго храма (см. ‘Москвичъ’, 18No) мы высказали предположеніе, что требованію свободы совсти, согласному не только съ закономъ Христовымъ, но и съ сознаніемъ православнаго русскаго народа, не противится и гражданская власть, уже упразднившая многія мры преслдованія,— но всего боле противится духовенство или, правильне,— духовное вдомство. Какъ бы въ подтвержденіе нашихъ словъ, два духовныя лица, одинъ игуменъ, другой священникъ, выступили съ протестами противъ нашей статьи,— не противъ приписываемаго нами духовенству нерасположенія къ религіозной свобод, а именно противъ заявленнаго нами требованія религіозной свободы! Оба эти обличительные документа напечатаны въ газет ‘Современныя Извстія’ съ отвтомъ редактора, исполненнымъ жесткой правды…
Понятія, высказанныя сими двумя духовными лицами — господствующія ли въ цлой сред нашего духовенства? Что они господствуютъ въ нашемъ законодательств, какъ отраженіе понятій церковной православной среды прежняго времени, въ томъ нтъ и спора,— но не наступила ли уже пора къ пересмотру этого законодательства, не должна ли современная пора отразить въ себ понятія боле просвтленныя: ибо человчество не стоитъ на мст, а, по словамъ апостола, ростетъ ‘въ мру возраста исполненія Христова’?…
‘Благо вамъ, что вы первый сказали въ своей газет теплое слово въ защиту русской совсти’, писали намъ неизвстные люди, по прочтеніи No 18 ‘Москвича’… Русской!… Да именно такъ,— въ Россіи не свободна только русская совсть… Оттого и коснетъ религіозная мысль, оттого и водворяется мерзость запустнія на мст свят, и мертвенность духа заступаетъ жизнь духа, и мечъ духовный — слово — ржаветъ, упраздненный мечомъ государственнымъ, и у ограды церковной стоятъ не грозные ангелы Божіи, охраняющіе ея входы и выходы, а жандармы и квартальные надзиратели, какъ орудія государственной власти,— эти стражи нашего русскаго душеспасенія, охранители догматовъ русской православной церкви, блюстители и руководители русской совсти!…
Нужны ли примры? Развертываемъ Сводъ Законовъ и находимъ… Но до другаго раза.