Письма объ Италіи.
Письма объ Италіи.
Отъ Е. Б. Фукса.
Предуведомленіе.
Письмо I.
Письмо II.
‘Сверная Пчела’, No 25, 1827
Письма об Италии, Фукс Егор Борисович, Год: 1827
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Графъ Александръ Васильевичъ приказалъ мн въ Италіи секретно пріискать достойнаго и надежнаго человка, для отправленія въ Неаполь и въ сосдственныя съ онымъ владнія, съ нужными и важными порученіями, которому и вести со мною дипломатическую переписку. Вс тогда получаемыя мною офиціальныя бумаги его подносилъ я Его Сіятельству, по прочтеніи которыхъ предавалъ онъ всегда самъ, для сохраненія тайны, огню. Выборъ мой палъ на одного чиновника М….. который былъ моимъ сопутникомъ въ поздк моей въ Венецію, и котораго имлъ я случай испытать. Онъ былъ человкъ отличныхъ познаній, ума необыкновеннаго и рдкой нравственности. Признаюсь, разлука съ человкомъ такихъ достоинствъ была для меня крайне чувствительна. Но новый другъ мой общалъ услаждать меня и въ отсутствіи, независимо отъ депешъ, особеннымъ описаніемъ своего путешествія по такой благословенной стран, которую Неаполитанцы сами, называя отломкомъ неба, на землю ниспадшимъ, въ патріотическомъ восторг своемъ восклицаютъ: Vedi Napoli, poi muori, т. е. узри Неаполь, потомъ умирай. Онъ сіе, къ величайшему прискорбію моему, на возвратномъ пути въ главную квартиру, исполнилъ: скончался въ цвт лтъ, переселился изъ земнаго рая въ небесный, и оставилъ мн въ наслдство сіи письма, безцнныя для меня воспоминанія.,
Охотно желалъ бы я вамъ, почтеннйшій другъ, представить картину Неаполя. Но мстоположеніе города сего принадлежитъ къ тмъ красотамъ, которыми должно наслаждаться на мст, а изобразить ихъ невозможно. Неаполь возвышается позади большаго залива амфитеатромъ. Къ востоку око спускается и увлекается по непримтной отлогости къ Портичи и Везувію. Страшная эта гора замыкаетъ прелестное зрлище на восточной сторон, она пространными очаровательными, подъ нею лежащими лугами рисуетъ изящнйшія въ природ разнообразія. Къ западу видна знаменитая пещера горы Павсилиппо, въ которой, по преданіямъ, покоится прахъ Виргинія, вмст съ живописнымъ берегомъ Ваіи, гд Римляне предавались увеселеніямъ, какія одно только утонченнйшее сластолюбіе могло придумать. Къ сверу простирается счастливая Кампанія, по справедливости такъ названная, во всемъ своемъ блеск и плодородіи. Къ полудню испещряютъ острова Искія, Прочида и Ничида Баію, которая оканчивается Мизенинскимъ мысомъ и мысомъ Минервы. Вотъ вамъ обзоръ, котораго и первйшій въ мір живописецъ, Виргиніи, не отважился бы представить во всей полнот живости.— Здсь видите вы подъ лучшимъ небомъ, девятимсячную весну, лто, котораго зной почти безпрестанно умряется восточнымъ утреннимъ втромъ, деревья, во весь годъ покрытыя плодами и цвтамъ, въ феврал прекрасныя дыни, зрлыя фиги на томъ самомъ дерев, на которомъ тушъ же возл выглядываютъ ужъ молодыя, словомъ, вс произведенія благословеннаго климата всераждающую природу.— Но боле всего не переставалъ я удивляться чистому и ясному воздуху, который здсь свыше всякаго воображенія. Можно сказать, что сюда надобно прізжать, дабы наслаждаться блаженствомъ, за которымъ вс смертные гоняются.
Народонаселеніе въ Неапол чрезвычайно велико, слдовательно не можно изъ сего извлечь надежнаго заключенія въ отношеніи къ благосостоянію народа, и я приведу только нсколько словъ изъ разсужденій о Прусской Монархіи, гд сказано: ‘Если судить о доброт правленія и его вліяніи на благоденствіе народное, то должно обратишь вниманіе на климатъ, котораго дйствіе двоякое, во-первыхъ, въ разсужденіи людей, ибо онъ способствуетъ ихъ размноженію, и во-вторыхъ, въ разсужденіи животныхъ и растеній которыя подъ благотворнымъ небосклономъ распложаются, а человку доставляется избытокъ способовъ къ продовольствію.’ — Пора отправлять бумаги. Обнимаю васъ. Vale.
Я уже распростился съ Неаполемъ, и теперь на корабл. Желая развлекать васъ, моего друга, въ заботливой вашей должности перепискою моею съ большимъ интересомъ, одушевилъ я себя сперва чтеніемъ перевода Попе Одиссеи Гомера, и Дрездена Энеиды Виргинія, а путешествія Барона Ридезеля и Бридона по Сициліи, какъ и описаніе оной se padre Fazzello показали мн, чего еще ожидать отъ развалинъ древняго міра. Такимъ образомъ іи Іюня, поплыли мы изъ Неаполя мимо Изона Капрея, острова, прославившагося пребываніемъ тамъ сперва Августа, а потомъ Тиверія. Онъ лежитъ наискось отъ залива, въ тридцати миляхъ отъ Неаполя. Когда Августъ прибылъ на сей островъ, то одинъ старый, почти завялый дубъ, получилъ, казалось, опять первобытную свою силу. Справедливо ли или вымышлено таковое перерожденіе, но оно должно было произвесть сильное впечатлніе на человка, который бывалъ въ отчаяніи, страшился великихъ бдъ, когда ему случалось надть обувь правой ноги на лвую. Августъ былъ суетенъ, суевренъ и окруженъ, какъ сказываютъ, столь многими льстецами, что онъ изъ любви къ сему Капренскому дубу, вымнялъ сей островъ у Неаполитанской Республики на Искію. Здсь, въ Капре, отдыхалъ онъ, на закат лтъ своихъ, отъ утомленія. Онъ называлъ ее островомъ тунеядцевъ. Однако, въ продолженіе долговременнаго царствованія его, миръ и науки находили здсь убжище. Посл же, подъ тиранскимъ скипетромъ кровожаднаго Нерона, осквернили тихій сей пріютъ Музъ позорнйшіе пороки.
Вдали видлъ я еще огненный дымъ Везувія, видлъ Портичи, мечталъ о поглощенномъ Геркулан, казалось, вижу страну Помпеи и Стабіи, гд погибъ старшій Плиній, и благоговйный ужасъ объялъ меня.
На другой день плаванія нашего, приблизились мы къ Стромболо, за которымъ являются Липарскіе острова.— По истин, величественное зрлище!— Стромболо есть самый ужаснйшій вулканъ, потому, что онъ непрерывно чрезъ нсколько столтій извергаетъ пламя, Везувій же и Этна иногда отдыхаютъ. Такъ, какъ мы близко его плыли, то я и имлъ довольно досугу привыкнуть къ его шуму, который былъ гораздо сильне, нежели на Везувіи. Стромболо отличается отъ всхъ другихъ вулкановъ и тмъ, что вс другіе безъ изъятія имютъ свой кратеръ въ центр, а этотъ на сторон къ сверо-востоку выше половины всей высоты горы. Иногда выбрасываетъ онъ правильными рядами раскаленные камни въ море, иногда выходитъ свтлое красное пламя, котораго лава течетъ также прямо въ море. На другой сторон стоятъ дв деревушки, которыхъ жители почти одичали, и питаются однимъ виноградомъ и рыбою. По высот своей и но непрерывающемуся никогда огненному дыму своему, гора сія служитъ благодтельнымъ маякомъ для тамошнихъ мореходцевъ. Назади видны Волкано и Волканелло, дв нкогда огнедышавшія на Липарскихъ островахъ горы, которыя теперь возносятъ лишь одинъ черный дымъ, и съ давняго времени перестали испускать пламя. Изъ всхъ острововъ Липари онъ самый величайшій. Онъ иметъ много подземельныхъ пещеръ, въ которыхъ въ давнія времена горлъ неугасимый огнь, а теперь слышны только громомъ раздающіеся ужасные гулы втровъ. Здсь помстили древніе Стихотворцы столицу Эола, властителя втровъ, и отсюда выпускалъ онъ своихъ узниковъ, которые, снявъ съ себя оковы, съ буйною яростію низвергали грады, горы, лса, флоты, и самую природу потрясали въ ея ндрахъ. Радуюсь, что уплываю изъ сего царства ужасовъ. Но два чудовища, Сцилла и Харибда, готовятся уже насъ принять.— О, Италія! ты величественна твоею благотворною, всезиждущею природою, твоимъ небомъ, но ты страшилище, когда свирпствуешь твоими огнеизрыгающими жерлами, твоими землетрясеніями, кораблекрушеніями. Тебя любишь и трепещешь.— Прощайте!