ПИ-ЛИНЪ-СЫ.
(Отрывокъ изъ путевыхъ замтокъ о сверо-восточномъ Тибет).
Г. Потанинъ
‘Историческій встникъ’, май, 1892 г., т. XLVIII.
Пи-лин-сы, Потанин Григорий Николаевич, Год: 1892
Время на прочтение: 16 минут(ы)
Еще зимой 1884—1885 годовъ, которую я проводилъ въ Сань-чуани, я слышалъ о знаменитомъ буддійскомъ монастыр Пи-линъ-сы, лежащемъ на берегу Желтой рки ниже Сань-чуани въ разстояніи дня скорой зды. Мн разсказывали, что это диво природы и человческихъ рукъ, что тамъ вс скалы изсчены пещерами и покрыты изображеніями боговъ въ такомъ большомъ количеств, что по-тангутски этотъ монастырь называется Шянба-бумлынъ, въ буквальномъ перевод это значитъ: ‘Шянба десять тысячъ’, а по комментарію: ‘Шянба и десять тысячъ другихъ изображеній’. Шянба есть имя божества, которое у монголовъ извстно подъ именемъ Майдари, отъ санскритскаго Майтрея, откуда иранскій Митра. Почему по имени этого божества названа эта мстность будетъ видно изъ дальнйшаго нашего разсказа.
Дорога къ этому монастырю, говорили, убійственная. Нужно сначала изъ Сань-чуани хать по большой дорог и потомъ свернуть съ нея по горной тропинк, по которой мулы могутъ пройдти только порожніе, безъ вьюковъ. Другая дорога идетъ ближе къ Желтой рк, по ней можно прохать съ небольшимъ вьюкомъ, но эта дорога гориста, то и дло приходится спускаться въ глубокіе овраги и выкарабкиваться изъ нихъ на высокія горы. Третья дорога идетъ подл самой рки, которая въ этомъ мст течетъ въ узкомъ ущель. Первыя дв дороги, проходящія но высокимъ горамъ, къ послдней относятся, какъ желзная дорога, проведенная надъ крышами домовъ европейской столицы, относится къ дорог, идущей по мостовой. Дорога подл рки, то-есть самая нижняя, считается самой опасной, она лпится по карнизамъ надъ пропастью, въ которой съ шумомъ катитъ свои волны большая и глубокая рка, и нердко всадникъ или мулъ со всадникомъ вмст летятъ въ пучину и находятъ въ ней свой конецъ. Безопасне всего хать по самой верхней, то-есть по большой дорог, она и ровне другихъ. Зато послдній коротенькій спускъ къ монастырю служитъ пресквернымъ возмездіемъ за льготы на остальномъ протяженіи дороги. Словомъ, какую изъ трехъ дорогъ ни выбери, на всхъ одинаково можно намаяться, особенно если съ собой есть какой нибудь вьюкъ.
Изъ Сань-чуани мн не удалось създить въ Пи-линъ-сы, осенью 1885 года, возвращаясь въ Сань-чуань изъ провинціи Сы-чуань, я долженъ былъ близко прозжать отъ Пи-линъ-сы и потому заблаговременно постарался разузнать, съ какого пункта на большой дорог, ведущей изъ города Лань-чжоу въ Сань-чуань, удобне всего свернуть къ Пи-линъ-сы. Оказалось, что изъ деревень, лежащихъ на тракту, ближе всхъ къ монастырю деревенька Сунъ-чжя-чыръ. Дойдя до нея, мы остановились въ ней на ночлегъ съ намреніемъ на другой день отправиться въ Пи-линъ-сы.
Совершенно неожиданно для меня деревенька эта оказалась населенною окитаившимися монголами, совершенно такими же, какіе населяютъ и знакомую намъ мстность Сань-чуань. Она основана лтъ десять съ небольшимъ назадъ во время мусульманскаго возстанія, прежняя родина здшнихъ крестьянъ находится на правомъ берегу Желтой рки въ мстности Тунъ-шянъ, гд есть нсколько деревень, населенныхъ монголами этого рода. Какъ вс тунъ-шянскіе монголы, и жители деревни Сунъ-чжя-чыръ мусульмане. Поэтому нашъ спутникъ, лама Серенъ, уроженецъ Сань-чуани, не смотря на единство языка и племенное родство съ жителями этой деревни, отнесся къ нимъ очень недружелюбно. Десять лтъ, протекшія здсь со времени мусульманскаго возстанія, были не достаточны для того, чтобы заровнять ту пропасть, которую вырылъ мятежъ внутри здшняго населенія. Многіе герои того времени еще живы, многія лица, раззоренныя мятежемъ, до сей поры не поправили еще свои состоянія, все еще цлыя деревни, даже города, даже сплошные округа, лежатъ въ развалинахъ, не говоря о монастыряхъ и отдаленныхъ кумирняхъ, многіе помнятъ еще, какую цвтущую картину представлялъ здшній край до возстанія, и могутъ сравнить настоящее запустніе съ тмъ, что было.
Многіе потеряли въ мятеж не только свое благосостояніе, но и лишились дорогихъ ихъ сердцу людей, для этихъ потерянное было не возвратимо. Дв партіи въ народ, правительственная и бунтовавшая, какъ будто только временно сложили оружіе и готовы при первомъ повод вновь вцпиться другъ другу въ бороду. Лама Серенъ не иначе называлъ жителей Сунъ-чжя-чыра, какъ ворами, конечно, заглазно. ‘Скажи ворамъ, чтобъ они закрыли окна ставнями’, отдавалъ онъ приказаніе нашему слуг, тангуту Гендуну.
Что до меня касается, я былъ обрадованъ тмъ, что еще разъ встртилъ тунъ-шянцевъ, проходя черезъ мстность Тунъ-шянъ осенью 1884 года, я не имлъ времени записать ни одного тунъ-шянскаго слова, а потому въ Сунъ-чжя-чыр я сейчасъ же собралъ около себя толпу мстныхъ крестьянъ и пополнилъ этотъ проблъ. Монгольское племя, живущее осдло въ долин Желтой рки между городами Ланьчжоу и Уянъ-бу, отличается разнообразіемъ говоровъ, отъдешь двадцать верстъ, и новый уже говоръ, въ особенности отличаются говоромъ монголы-мусульмане отъ монголовъ-буддистовъ, вроятно, по той причин, что между ними не бываетъ смшанныхъ браковъ.
На другой день нашъ караванъ и при немъ моя жена отправились дале по большой дорог въ Сань-чуань, а я и лама Серенъ безъ всякихъ вьюковъ похали въ Пи-линъ-сы, до котораго отъ деревни Сунъ-чжя-чыръ считается не боле десяти ли (пяти верстъ). Хозяинъ дяня {Дянь — постоялый дворъ.}, въ которомъ мы ночевали въ деревн, проводилъ насъ саженъ двсти отъ деревни, чтобы указать на башню, торчащую на одной изъ сосднихъ горныхъ вершинъ, около этой башни мы должны, по его словамъ, найдти тропинку, которая сведетъ въ оврагъ, а по оврагу мы прямо и попадемъ въ Пи-линъ-сы. Тропинка найдена, и мы начинаемъ по ней спускаться въ оврагъ, дно котораго мы видимъ глубоко, глубоко внизу. Это было раннимъ утромъ, солнце еще не вышло изъ-за горъ или, по крайней мр, изъ-за тучъ, собравшихся на восток, тнь еще лежала на горахъ, а въ овраг было и еще темне. Спускъ былъ дьявольскій, разсказы, слышанные мною въ Сань-чуани, не преувеличивали нисколько трудностей, съ которыми соединено путешествіе въ знаменитую обитель. Иногда мулы, хотя и были порожніе, потому что мы спускались пшкомъ и вели ихъ въ поводу, по крутизн дороги не хотли идти, узенькая тропинка мстами прерывалась глубокимъ проваломъ, какіе часто образуются въ лёсс, и была срзана покато къ пропасти.
Спустившись на дно долины, мы очутились въ мстности совершенно особеннаго характера. Деревня Сунъ-чжя-чыръ лежитъ между плоскими лёссовыми горами, здсь насъ со всхъ сторонъ обступали высокія отвсныя скалы.
По всей долин Желтой рки отъ города Ланьчжоу до города Гуй-дуй залегаетъ формація красныхъ песчаниковъ и конгломератовъ, прикрытая сверху массою лёсса. Находясь внутри страны, подальше отъ значительной рки, нижней красной формаціи нигд не видишь, повсюду одинъ лёссъ, красная формація обнажается только у береговъ Желтой рки и въ долинахъ побочныхъ ркъ. Но везд она представляетъ однообразные красные обрывы въ род непрерывно тянущихся отвсныхъ стнъ. Здсь, въ Пи-линъ-сы, не то. Здсь красная стна, которая протянулась вдоль рки, разорвана поперечными оврагами и раздроблена на отдльныя скалы, между которыми часто, особенно ближе къ рк, встрчаются удивительныя столбообразныя и кеглеобразныя формы. Эти формы кажутся искусственными. Кром вншняго очертанія, здшнимъ скаламъ еще боле придаютъ сходство съ искусственными сооруженіями ихъ гладкія, какъ грани, стны. Въ одномъ мст вы видите высокую до 20 саженъ высоты пятигранную башню, въ другомъ нсколько такихъ башенъ какъ бы составляютъ одно общее цлое, большая, средняя остроконечная вершина съ прилпленными къ ней кругомъ другими такими же остроконечными вершинами меньшей величины длаютъ эту группу скалъ похожею на колоссальный храмъ, точно передъ вами оболваненный, но не раздланный въ подробностяхъ готическій соборъ. Проходя дале по оврагу, вы оставляете съ боку узкій промежутокъ между двумя высокими отвсными скалами, такой же тсный и такой же темный, какъ улица въ старомъ нмецкомъ город. Въ нижнемъ конц главнаго ущелья, по которому мы спускались, тамъ, гд оно выходитъ на долину Желтой рки, стоятъ дв отдльныя скалы врод обелисковъ или колоннъ, оставшихся отъ развалившихся колоссальныхъ воротъ.
Разсказавъ о выход изъ ущелья, я забжалъ впередъ, потому что монастырь Пи-линъ-сы стоитъ, или врне, такъ какъ это теперь одн пустыя развалины, стоялъ внутри ущелья, саженяхъ во ста выше выхода изъ него. Но прежде, чмъ перейдти къ описанію монастырскихъ развалинъ, еще нсколько словъ объ ущель и его скалахъ. Песчаники, изъ которыхъ состоятъ скалы, двухъ родовъ: одинъ темный, боле плотный, другой свтлый, мягкій и скоре вывтривающійся, чередующіеся пласты этихъ двухъ родовъ песчаника лежатъ горизонтально. Свтлый песчаникъ во всхъ уровняхъ отъ подошвы до самыхъ верхушекъ скалъ изрытъ нишами разныхъ очертаній — круглыми, продолговатыми, приплюснутыми и т. п. Эти ниши или углубленія, располагаясь горизонтальными рядами, длаютъ стны скалъ еще боле похожими на человческія соооруженія. Кажется, передъ вами поднимаются стны многоэтажныхъ дворцовъ съ многочисленными окнами. Для довершенія иллюзіи, въ нкоторыхъ случаяхъ ниши верхнихъ ярусовъ приходятся противъ нишъ нижнихъ.
Лсу между этими красными дворцами нтъ, здсь гнздятся только кустарники барбариса и караганы. Вроятно, лтомъ, когда кустарники бываютъ одты зеленью, ущелье смотритъ привтливе, мы же постили его въ такую позднюю пору, когда здшняя растительность впала уже въ общій срый цвтъ. О недавно прошедшемъ сезон говорили только красныя ягоды, висвшія на втвяхъ барбариса, какъ будто украшенія, нашитыя на изношенномъ полиняломъ плать, да блые шары летучекъ ломоноса, подвшенные на кустахъ засохшей караганы и напоминавшіе сдыя букли на сморщенномъ лиц кокетливой старушки.
Развалины монастыря Пи-линъ-сы разбросаны на обоихъ бокахъ долины, тутъ было дв обители: одна ближе къ нижнему входу въ ущелье, другая полверсты или боле выше, въ нижней считалось до 300 ламъ, въ верхней до 200. Теперь отъ этихъ обителей остались одн только развалившіяся чуть не до основанія стны. Кром этихъ обителей, много отдльныхъ келій было разбросано по всему ущелію. Многія ниши, образовавшіяся естественнымъ путемъ въ мягкихъ слояхъ песчаника, также были приспособлены къ обитанію.
Внутри обителей были, конечно, и богослужебные храмы и кумирни, но настоящія святыни этого мста, и досел привлекающія богомольцевъ, собраны въ нишахъ скалы на правомъ боку ущелья, какъ я сказалъ, саженяхъ во ста отъ выхода его на Желтую рку. Здсь весь нижній ярусъ скалы, поднимающійся какъ отвсная стна, на всемъ протяженіи усянъ нишами, раздланными человческой рукой въ квадратныя каплицы. Нкоторыя изъ этихъ нишъ находятся у самаго подножія скалы, рядъ другихъ тянется выше, образуя какъ бы второй этажъ, надъ этимъ еще третій рядъ. Ко всмъ нишамъ верхнихъ рядовъ были нкогда устроены ходы въ вид винтовыхъ лстницъ и горизонтальныхъ галлерей, но теперь отъ этихъ лстницъ, галлерей и балконовъ остались только обгорлыя балки, мстами торчащія изъ скалы, а еще чаще о существованіи ихъ свидтельствуютъ одни пустыя гнзда для балокъ. Одн ниши такихъ размровъ, что человкъ могъ бы въхать въ нихъ на лошади, другія не боле слуховаго окна. Всхъ нишъ я насчиталъ около шестидесяти. Если вы будете входить въ ниши нижняго яруса,— верхніе ряды теперь недоступны для осмотра,— вы въ нкоторыхъ изъ нихъ увидите статуи, изсченныя изъ той же скалы, изъ которой состоятъ стны нишъ. Статуи нкогда были покрыты штукатуркой и красками, но он остались только на двухъ изъ нихъ. Фигуры стоячія, отдлены отъ стны промежутками, скульпторъ долженъ былъ выбрать часть скалы, отдляющую теперь статуи отъ стнъ нишъ. Въ одной удлиненной вдоль подножія стны ниш, на широкой ступени подъ плоскимъ сводомъ, лежитъ саженное тло спящаго Будды, другими словами Будды въ нирван. Но самая важная статуя въ Пи-линъ-сы — статуя Шянбы. Она высчена на открытой поверхности скалы, другія фигуры скрыты внутри нишъ, статую Шянбы видно изъ долины. Ею, можно сказать, и начинается рядъ святынь, если идти по ущелью сверху внизъ. Фигура бога представлена сидящею на стул съ опущенными ногами, еслибъ не сидячее положеніе, это изваяніе не уступило бы, вроятно, въ величіи извстнымъ баміянскимъ статуямъ. Мн возможно было измрить только разстояніе между разставленными ступнями ногъ, это измреніе дало мн 8 метровъ, отойдя на другую сторону ущелья и поднявшись на гору до уровня, на которомъ находится грудь статуи, я могъ судить объ относительныхъ размрахъ статуи, какъ мн казалось, длина ноги статуи отъ колна до ступни была равна разстоянію между ступнями, а высота всей статуи была въ три раза боле, чмъ голень. По этому расчету статуя иметъ 24 метра высоты. Туземцы говорятъ, что въ ноздряхъ статуи гнздятся голуби.
Ступни статуи приходятся на высот около 3—4 саженъ надъ дномъ долины, подъ ногами статуи была устроена терраса или насыпь, обшитая снаружи каменной стнкой, слва и справа къ ногамъ статуи вели каменныя ступени. Остатки всего этого видны и теперь. Надъ статуей, выше головы, съ правой и съ лвой сторонъ видны пещеровидныя углубленія въ скал, въ каждомъ изъ нихъ на высот десяти саженъ надъ дномъ долины были нкогда построены висячія кумирни, къ которымъ вели совершенно отвсныя лстницы, поднявшись по одной изъ нихъ, можно было по висячимъ балконамъ ходить въ уровн выше головы статуи. Теперь кумиренъ уже нтъ, но одинъ висячій балконъ какимъ-то чудомъ остался въ ниш съ правой стороны.
Шянба представленъ, какъ я уже сказалъ, сидящимъ на трон, правая рука его лежитъ вдоль праваго колна, лвая, прижатая къ животу, иметъ открытую ладонь обращенною вверхъ, можетъ быть, она прежде что нибудь держала. Голова статуи, вмсто шапки, покрыта бугорками, которые должны изображать куафюру. Средній бугорокъ, приходящійся на темени, выше другихъ, это такъ называемый у буддистовъ ‘усниша’, это, будто бы, пучекъ волосъ, остальные же бугорки должны быть приняты, увряютъ свдущіе люди, за обритые волосы. Бугорки и кольцо, надтое на лбу, были покрыты позолотой. Поверхность статуи была нкогда покрыта слоемъ глины или штукатуркой, на которой были вылплены складки и другія части одянія, но по большей части эта лпная работа свалилась, только на лвомъ плеч статуи остались какіе-то слды ея, отливающіе металлическимъ блескомъ.
Кром этой колоссальной статуи, есть дв или три небольшія, также изсченныя не въ глубокихъ нишахъ, а въ полунишахъ, такъ что статуи отлично видны со дна долины. Он стоятъ на значительной высот надъ послднимъ. Кром статуй на отвсной поверхности скалы, мстами вырзаны въ вид барельефа ряды такъ называемыхъ чортэновъ, т. е. башенъ-прахохранительницъ.
Уцлли отъ разрушенія только т статуи, которыя высчены изъ камня, но здсь, вроятно, было много статуй, вылпленныхъ изъ глины и частью разрушенныхъ ударами фанатика-мусульманина, частью размытыхъ дождями. Когда все это было въ цлости, когда по поверхности скалы лпились одна выше другой росписанныя яркими красками и золотомъ кумирни, когда лстницы, подобно вьющимся растеніямъ, цплялись за выступы скалы и взбгали на высоту десяти саженъ, и легкіе балконы висли надъ бездной, видъ скалы, изсверленной жилищами боговъ, былъ, вроятно, очень живописенъ. Все это было разрушено мусульманами во время возстанія. Мятежники спустились въ долину со стороны деревни Сунъ-чжа-чыръ, по той же тропинк, по которой спустились и мы, монахи защищались и обстрливали тропинку, но безъ успха, мусульмане спустились на дно долины и принялись грабить монастырь, сначала перебили статуи въ нижнемъ ряду нишъ, а потомъ пустили по скал огонь, который по деревяннымъ лстницамъ забрался къ самымъ верхнимъ постройкамъ и истребилъ ихъ безъ остатка. Потомъ были разрушены храмы на дн долины, и монастырскія кельи обращены въ груды камней. Теперь едва ли можно надяться, что Пи-линъ-сы когда нибудь возникнетъ изъ развалинъ. Въ настоящее время около великаго Шянбы не живетъ ни одинъ монахъ, пока я мрялъ боговъ метрической лентой, а лама Серенъ набожно припадалъ къ нимъ висками, ни одна душа не помшала нашимъ занятіямъ. Впрочемъ тангуты, отправляясь по святымъ мстамъ, заходятъ поклониться и Шянб. Мы видли также, что мстами какой-то набожной рукой собраны въ кучу валявшіеся на дорог изразцы, но къ возстановленію святыни, повидимому, и не думаютъ приступать.
Ничто такъ не возмущаетъ душу, какъ насиліе надъ чужимъ врованіемъ. Разрушители буддійскихъ святынь думали, конечно, что они истребляютъ вредное лжеученіе, но хотя бы и такъ, все-таки знамя, на которомъ написано: ‘вруй только по-моему!’ не можетъ расчитывать на сочувствіе. Теперь эти поруганныя святыни только подновляютъ своимъ видомъ озлобленіе буддистовъ противъ недавнихъ хозяевъ страны. Буддійскіе монастыри единственные пока духовные центры въ Средней Азіи. Все лучшее, что нарождается въ населеніи, люди съ нжнымъ сердцемъ, способные къ состраданію или увлеченію безкорыстной идеей, жаждущіе знанія или чувствующіе въ себ влеченіе къ умственному труду, словомъ люди, которые на другой культурной степени или посвятили бы свою жизнь безкорыстному служенію наук, или отдались бы какому нибудь общественному длу,— все это здсь идетъ въ монастыри. Въ нихъ сосредоточено все здшнее знаніе, вся книжная мудрость. Положимъ, точная наука отсутствуетъ въ этихъ книгахъ, но въ нихъ подробно разработывается культъ милосердія. Соображая это, еще мене прощаешь фанатикамъ, которые поджигали буддійскія святыни.
Въ долин, въ которой, можетъ быть, и во время существованія обители не было шумно, теперь было совершенно тихо. Нарушалась ли тишина какимъ нибудь чириканьемъ птицъ, не помню. Маленькая ночная бабочка, летавшая надъ посохшей травой, вотъ было единственное, оставшееся въ памяти, проявленіе животной жизни въ долин. Это было въ ноябр, вмсто того, чтобъ отродиться будущей весной, несчастное животное подъ ударомъ заблудившагося солнечнаго луча появилось на свтъ въ такую пору, когда въ природ все умерло, а впереди вмсто тепла надо было ждать однихъ холодовъ, бдная бабочка тщетно искала цвтовъ, на которые можно было бы приссть и покормиться, или подругъ, съ которыми можно было бы покружиться въ воздух.
Я попалъ въ Пи-линъ-сы въ моментъ, когда здсь все — и жизнь человка, и жизнь природы, были прекращены, замерли, все было руина. Монастырь лежалъ въ развалинахъ, растительность увяла, міръ наскомыхъ замолкъ. Самая эта дикая картина, которую представляютъ толпящіяся въ долин скалы, чему обязана своимъ существованіемъ, какъ не дятельной тоже сил разрушенія? Разв эти скалы тоже не развалины? — развалины формаціи, которую природа когда-то здсь созидала, и которая теперь ею же предназначена къ сломк и уборк? Какъ идетъ теперь этому мсту названіе ‘долина смерти’!
Мы вызжаемъ изъ ущелья на Желтую рку. При выход изъ ущелья видны развалины башни, такъ называемаго чортэна, построеннаго на пригорк. Теперь это просто груда камней. Дорога потихоньку взбирается на пригорокъ съ чортэномъ, минуетъ его, огибаетъ природный обелискъ, стоящій при выход изъ ущелья на правой его сторон, и заворачивается направо, то-есть вверхъ по Желтой рк, проходя по узкому карнизу на высот двухъ или трехъ саженъ надъ ркой. Берега рки были оживлены въ это время людьми, которые съ берега ловили плывущій по рк лсъ. Посл мы узнали, что это были рабочіе очень извстнаго въ здшнемъ кра Ма-та-женя. Около развалинъ славнаго буддійскаго монастыря Пи-линъ-сы очень кстати разсказать объ этомъ человк. Ма-та-жень мусульманскій ахунъ, который сдлалъ ловкую карьеру во время возстанія и изъ ахуновъ съумлъ сдлаться китайскимъ военнымъ генераломъ. Ма-та-женя зовутъ также Ма-ахунъ, Ма — фамильное имя ех-ахуна, та-жень по-китайски вельможа, сановникъ, буквально ‘большой или великій человкъ’. Зовутъ его еще также Мо-нью-ку по мсту его родины, по деревеньк, лежащей не далеко отъ города Хо-чжоу. Во время возстанія этотъ кривой ахунъ явился сначала заправителемъ мусульманскаго дла въ здшней провинціи, онъ во глав мятежной шайки расхаживалъ по окрестной стран и не столько хлопоталъ о торжеств мсяца надъ язычествомъ, сколько о набиваніи своего кармана. Его шайка разрушила и разгромила Сань-чуань, ему же приписывается разрушеніе Гумбума. ‘Все серебро Гумбума, Сань-чуани и другихъ сосднихъ мстъ въ рукахъ теперь у Ма-та-женя’, говорилъ мн лама Серенъ. Въ Синин, попавшемъ также въ руки мусульманъ, въ это время во глав мстнаго управленія былъ поставленъ Тинъ-сы-ахунъ, это былъ человкъ справедливый по отзыву даже противниковъ, то-есть китайцевъ язычниковъ, но власть его, вроятно, не простиралась на шайку Ма-та-женя. Когда армія Цзо-гунъ-бу, вооруженная по-европейски, начала тснить мусульманъ-мятежниковъ въ восточной части провинціи Гань-су, и Ма-та-жень понялъ, что дло мусульманъ проиграно, онъ съ легкой душой повернулъ фронтъ и перешелъ на сторону императорскихъ войскъ. Онъ свалилъ весь мятежъ въ этой стран на Тинъ-сы-ахуна, который и былъ императорскими войсками схваченъ и казненъ, а Ма-та-жень, прежде громившій язычниковъ, съ тмъ же усердіемъ началъ усмирять теперь мусульманъ и получилъ званіе ‘та-женя’, генеральскій шарикъ и постоянный отрядъ солдатъ для свиты. Теперь онъ богатйшій человкъ въ кра, и нтъ здсь человка, который бы его не зналъ или о немъ не слыхалъ. Онъ иметъ домъ и въ Лань-чжоу, и въ Хо-чжоу, и въ селеніи Та-хо-чжа, и въ своей родной деревушк Мо-нью-ку, и въ каждомъ изъ этихъ домовъ у него есть жена и домочадцы. Посл военнаго генія онъ обнаружилъ и геній коммерческій, нтъ, кажется, отрасли торговли, которой бы онъ не захватилъ въ свои руки, торговлю лсомъ и сплавъ его по Желтой рк въ Ланьчжоу онъ монополизировалъ, кром того, по всей окрестной стран, по городамъ и деревнямъ, разсяны его лавки, харчевни, дяни (постоялые дворы) и танъ-пу (закладные дома). Теперь этотъ измнникъ и мятежникъ видное лице въ кра, вмшивается во внутреннія дла буддійскихъ монастырей и птшетъ доносы или, какъ принято на мстномъ оффиціальномъ язык выражаться по отношенію къ нему, подаетъ мудрые совты высшимъ управителямъ.
Немного прохавъ вверхъ по долин Желтой рки, мы увидли прилпленную къ скал бленькую и чистенькую кумирню, а внизу подъ ней нсколько монастырскихъ келій. Это Шуй-лэнъ-дунъ {‘Пещера съ холодной водой’, по объясненію саньчуаньцевъ.}. Здсь мы заране еще предполагали сдлать небольшой отдыхъ и напиться чаю. Въ кельяхъ живетъ здсь пять, шесть монаховъ, это остатки отъ многочисленной братіи монастыря Пи-линъ-сы. Старый монахъ съ сденькой щетинкой на череп вышелъ на тсную улицу между кельями и пригласилъ насъ войдти въ его домъ. Домъ былъ только что выстроенъ, какъ и вс другіе здшніе дома, община едва начинаетъ поправляться посл погрома. Старикъ лама сообщилъ мн, что отъ всей братіи Пи-линъ-сы найдется теперь разв человкъ тридцать, вс они живутъ по разнымъ тангутскимъ монастырямъ, кто въ Лабран, кто въ другихъ мстахъ. Вс ламы въ Пи-линъ-сы были китайцы, но это не были хэшаны, то-есть не были буддійскіе монахи китайцы, читающіе свои книги по-китайски. Братія въ Пи-линъ-сы изучала тангутскій языкъ и на немъ отправляла богослуженіе. Поддерживалась, то-есть рекрутировалась, эта братія преимущественно изъ китайскихъ деревень, лежащихъ на югъ отъ Пи-линъ-сы, на противоположномъ берегу Желтой рки. Дйствительно, прозжая по дорог изъ Лань-чжоу въ Хо-чжоу осенью 1884 года, я видлъ одну китайскую деревню, жители которой держатся буддійской религіи, какъ монголы. Говорятъ, тутъ много такихъ деревень, такія буддійско-китайскія деревни есть будто бы и на сверномъ берегу Желтой рки. Мн кажется, что эти китайцы не настоящіе китайцы, а окитаившіяся монголы или тангуты. Сколько я видлъ монаховъ изъ бывшаго Пи-линъ-сы, мн показалось, вс они были типа не китайскаго. Мальчикъ лама, котораго мы увидли въ Шуй-лэнъ-дун, былъ настоящій гумбумскій банди (послушникъ), а самъ старичекъ ни дать, ни взять, лама изъ какого нибудь монастыря въ Ордос.
Почтенный старикъ проводилъ насъ въ кумирню, которую мы видли въ гор. Каменная крутая лстница ступеней въ сорокъ ведетъ на террасу передъ входомъ въ кумирню. Терраса съ наружной стороны кончается отвснымъ обрывомъ въ нсколько саженъ и ничмъ не огорожена, но надъ самой верхней ступенью, по которой поднимаются на террасу, выстроены ворота, замыкаемыя ключемъ. Зданіе кумирни закрываетъ собою дв пещеры, параллельно углубляющіяся внутрь скалы, пещеры раздлены другъ отъ друга природнымъ довольно толстымъ простнкомъ. Внутри кумирни потолокъ, задняя стна, боковыя стны и полъ — все это природная скала, только одинъ передній фасадъ построенъ человкомъ и иметъ видъ ширмъ, скрывающихъ внутренность пещеры, врод того, какъ въ нашихъ храмахъ иконостасъ отгораживаетъ алтарь. Весь фасадъ состоялъ изъ изящной ршетки, заклеенной изнутри разноцвтной бумагой и служившей вмсто оконъ, розетки и другія цвтныя фигуры показывали, что старикъ лама, состоящій надзирателемъ кумирни и наклеивавшій бумагу, не лишенъ вкуса и мастеръ располагать цвта.
Входная дверь устроена въ середин фасада, какъ разъ противъ каменной скалы, раздляющей дв пещеры. У этого простнка, противъ входа, устроенъ жертвенникъ, за которымъ подл стны поставлено изображеніе какого-то божества. Входъ въ лвую пещеру былъ забранъ деревянной стнкой, въ которой была видна дверь. Старикъ лама пропустилъ насъ черезъ нее. Мы очутились въ высокой и свтлой зал, отверстіе пещеры гораздо больше деревянной перегородки, которая заграждаетъ только нижнюю его половину, вверху остается большое окно, черезъ которое зала щедро заливается свтомъ. Здсь мы, однако, ничего не увидли, кром когда-то расписанныхъ и теперь полинявшихъ стнъ, да лежавшаго на полу ея мусора, въ который мусульмане обратили жившихъ здсь боговъ. Отшибленныя головы, ноги, кисти рукъ, безголовые торсы, были навалены кучами и валялись въ безпорядк на полу залы и напоминали первый планъ батальной живописи. Когда храмъ опять будетъ приведенъ въ порядокъ и вновь населится богами, онъ будетъ самымъ свтлымъ ламайскимъ храмомъ, вс храмы, которые строитъ здсь самъ человкъ, обыкновенно страдаютъ недостаткомъ свта, маленькія окна пропускаютъ внутрь ламайскихъ храмовъ только полусвтъ, а потолки въ нихъ обыкновенно поддерживаются цлымъ лсомъ колоннъ. Ламайскіе архитекторы не умютъ строить такихъ величественныхъ сводовъ, какой здсь устроила сама природа.
Входъ въ правую пещеру оставленъ открытый. Потолокъ ея значительно ниже, чмъ въ лвой пещер. Какъ потолокъ, такъ и стны, не смотря на ихъ неровности и желваки, сплошь расписаны какими-то сценами и пейзажами: тутъ и морскіе виды, и рощи, и дворцы, люди, животныя, корабли и т.д. По середин пещеры кіотъ или стеклянный колпакъ, въ которомъ помщается вылпленное изъ глины изображеніе богини Гуань-инъ-пусы, оно недавно привезено сюда изъ Лабрана, гд было исполнено по заказу для здшней кумирни. Передъ богиней снаружи было повшено нсколько мячиковъ или шариковъ изъ разноцвтнаго шелка врод тхъ, которые у насъ подвшиваются къ дтскимъ люлькамъ. Мало этого, передъ кіотомъ устроена особая перекладина на двухъ столбахъ врод вислицы, на которой висла коллекція изъ двухъ десятковъ подобныхъ же разноцвтныхъ шаровъ, гармонично подобранныхъ. За кіотомъ Гуань-инъ-пусы слышно мрное паденіе водяныхъ капель въ бассейнъ, стоя въ пещер, чувствуешь сырость. Дйствительно въ задней стн пещеры выступаетъ вода, сочится и каплетъ съ нея въ бассейнъ или естественное углубленіе въ полу пещеры. Края бассейна приподняты надъ поломъ пещеры вершковъ на шесть. Это огражденіе замыкаетъ бассейнъ со всхъ сторонъ и не допускаетъ вод разливаться по полу кумирни, изъ бассейна вода, вроятно, уходитъ въ какія нибудь трещины скалы, такъ что бассейнъ не переполняется. Вообще пещера опрятна, полъ въ ней сухой, а не покрывается слякотью, какъ въ другихъ подобнаго рода пещерахъ.
Лама поднесъ намъ въ мдной чашечк воды изъ этого ключа, которая, повидимому, считается святой или, по крайней мр, необычайной, каждый изъ насъ сначала отпилъ изъ чашки, потомъ остатками покропилъ себя и помочилъ волосы на голов.
Въ стн надъ бассейномъ показываютъ природную неровность врод ласточкина гнзда, то-есть желвакъ или выпуклость, въ верхней поверхности которой есть чашевидное, или врне стакановидное углубленіе. Оно всегда наполнено водой. Съ этимъ стаканомъ воды связанъ одинъ обрядъ. Когда въ Сань-чуани бываетъ засуха и жители желаютъ упросить небо даровать дождь, они отправляютъ депутацію къ Гуань-инъ-пус въ Шуй-лэнъ-дунъ, депутація состоитъ изъ трехъ лицъ: ‘инь-яна’, то-есть шамана, ‘тереучи’ (это особый выборный, смняемый черезъ три года, чинъ, обязанность котораго участвовать въ обрядахъ, совершаемыхъ во время грозы) и ‘холавыра’ (тоже родъ шамана). Дло въ томъ, что, по саньчуаньскимъ врованіямъ, выпаденіе дождя зависитъ отъ божества, которое въ Сань-чуани, какъ и во всемъ Кита, называется ‘лунъ-ванъ’. Саньчуаньцы говорятъ, что лунъ-вановъ множество, что въ каждой мстности свой лунъ-ванъ, вс они различно рисуются или лпятся и носятъ по мстностямъ различныя имена. Лунъ-ванъ Сань-чуани называется Со-чжі и изображается съ краснымъ лицомъ. Этотъ самый Со-чжі когда-то былъ свирпымъ богомъ, но встртился съ Гуань-инъ-пусой, долженъ былъ испытать на себ ея могущество, смирился, смягчился сердцемъ и поступилъ въ ея ученики. Съ тхъ поръ онъ чтитъ ее, какъ своего учителя (бакши), помнитъ сдланный ему урокъ и всегда чувствуетъ ея власть надъ собой. Поэтому-то недовольные скупостью бога дождя саньчуаньцы и ходятъ жаловаться на него вододательниц Гуань-инъ-пус, обитающей пещеру Шуй-лэнъ-дунъ, нсколько почтенныхъ стариковъ, предварительно выдержавъ семидневный постъ, состоящій въ отказ отъ мяса и чесноку и отъ ношенія панталонъ и обуви, несутъ на своихъ плечахъ статую Со-чжі въ Шуй-лэнъ-дунъ въ сопровожденіи трехъ упомянутыхъ выше депутатовъ. Прибывъ въ Шуй-лэнъ-дунъ, статую Со-чжі ставятъ въ правой пещер подл Гуань-инъ-пусы и оставляютъ тутъ на цлую ночь. Депутація приноситъ съ собой глиняную флягу и шелковую нить или шнуръ, флягу ставятъ на полъ пещеры подл бассейна, одинъ конецъ нити опускаютъ въ описанный выше стаканъ въ стн пещеры, другой во флягу, вода изъ стакана по нитк начинаетъ медленно сочиться во флягу. Когда на дн фляги скопится нсколько капель, депутація уходитъ въ Сань-чуань въ увренности, что теперь скупой Со-чжі откроетъ хляби небесныя, когда же дйствительно прольетъ дождь, депутація вновь идетъ въ Шуй-лэнъ-дунъ, и капли, унесенныя во фляг, возвращаетъ въ бассейнъ.
Положивъ на алтарь связку мелкихъ мдныхъ китайскихъ монетъ, поставивъ каждому богу по масляной лампадк, мы спустились изъ кумирни внизъ въ келью старика ламы, чтобъ поблагодарить его. Старикъ угостилъ насъ чаемъ изъ жаренаго ячменя съ молокомъ. Оставивъ ему еще связку монетъ, которую онъ ни за что не хотлъ принять, какъ плату за гостепріимство, и принялъ только, какъ даръ въ кумирню богамъ, мы распростились съ нимъ и похали догонять свой караванъ, который изъ деревни Сунъ-чжя-чыръ ушелъ впередъ въ Сань-чуань.
Гумбумъ. 1886 года.