Первая мысль ‘Ревизора’.
Первая мысль ‘Ревизора’.
Первая мысль ‘Ревизора’, Морозов Петр Осипович, Год: 1913
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Морозов П. О. Первая мысль ‘Ревизора’ // Пушкин и его современники: Материалы и исследования / Комис. для изд. соч. Пушкина при Отд-нии рус. яз. и словесности Имп. акад. наук. — Спб., 1913. — Вып. 16. — С. 110—114.
http://www.feb-web.ru/feb/pushkin/serial/psg/psg21103.htm
Въ числ бумагъ, купленныхъ Императорскою Публичною Библіотекою въ 1910 году за границей, оказался одинъ автографъ Пушкина. Это — листокъ въ 8-ю долю листа, съ водянымъ знакомъ ‘1832’ и красною (‘жандармскою’) помтою: ’76’. Содержаніе этого автографа слдующее (печатаемъ текстъ строка въ строку, обозначая скобками зачеркнутое слово, а курсивомъ — вставку надъ строкой):
(Свиньинъ)
Криспинъ призжаетъ въ
NB. на ярмонку
губернію — его принимаютъ
за Audass. Губерн[аторъ]
честной дуракъ губ[ернаторша]
съ нимъ проказитъ
— Крисп. сватается за дочь
Такимъ образомъ, въ этомъ наброск передъ нами — программа произведенія, въ которомъ главнымъ лицомъ является пройдоха-лжецъ, сначала обозначенный было, для краткости, популярнымъ именно въ этомъ отношеніи именемъ издателя Отечественныхъ Записокъ Павла Петр. Свиньина (которому Измайловъ посвятилъ извстную свою сказку: ‘Павлушка-мдный лобъ — приличное прозванье’). Это имя Пушкинъ, однако, зачеркнулъ и замнилъ именемъ еще боле популярнаго типа итальянской commedia dell’arte, перешедшаго изъ нея и во французскую драматическую литературу XVII и XVIII столтій, — именемъ Криспина, олицетворяющаго добродушную и подчасъ глуповатую плутоватость. Этотъ пройдоха-слуга итальянской комедіи является въ губернскій городъ на ярмарку, слдовательно — въ такое время, когда вообще съзжается много постороннихъ постителей, мстнымъ жителямъ неизвстныхъ. Его принимаютъ за другое лицо. Намъ не удалось выяснить, что означаетъ загадочное имя Audass. (можно прочесть и Andass., при чемъ надъ заглавнымъ А, слва, поставленъ знакъ въ вид греческаго ). Но, во всякомъ случа, ясно, что это — особа гораздо боле высокаго ранга, чмъ самъ Криспинъ. Губернаторъ, ‘честный дуракъ’, по глупости своей принявшій Криспина, какъ мольеровскія жеманницы Маскариля, за ‘маркиза’, вроятно, оказываетъ ему соотвтственный пріемъ, губернаторша не прочь съ нимъ пококетничать, а Криспинъ не прочь жениться на губернаторской дочк. Таково содержаніе программы, набросанной Пушкинымъ въ этихъ немногихъ строкахъ.
Очевидно, дло идетъ о первоначальномъ замысл Ревизора, сюжетъ котораго, какъ извстно, былъ сообщенъ Гоголю именно Пушкинымъ. Объ этомъ предмет въ нашей литератур существуютъ два разсказа. Одинъ изъ нихъ принадлежитъ графу Вл. А. Сологубу, который въ своихъ Воспоминаніяхъ говоритъ, что ‘Пушкинъ познакомился съ Гоголемъ и разсказалъ ему про случай, бывшій въ гор. Устюжн Новгородской губерніи, — о какомъ-то прозжемъ господин, который выдалъ себя за чиновника министерства и обобралъ всхъ городскихъ жителей. Кром того, Пушкинъ, самъ будучи въ Оренбург, узналъ, что о немъ получена графомъ В. А. Перовскимъ секретная бумага, въ которой послдній предостерегался, чтобъ былъ остороженъ, такъ какъ Исторія Пугачевскаго бунта была только предлогомъ, а поздка Пушкина имла цлью обревизовать секретно дйствія оренбургскихъ чиновниковъ. На этихъ двухъ данныхъ задуманъ былъ ‘Ревизоръ’, коего Пушкинъ называлъ себя всегда крестнымъ отцомъ’ {Русскій Архивъ 1865, стр. 744.}. Другой разсказъ сообщенъ П. И. Бартеневымъ на основаніи какихъ-то неизданныхъ записокъ о жизни Пушкина: ‘Въ поздку свою въ Уральскъ, для собранія свдній о Пугачев, въ 1833 году, Пушкинъ былъ въ Нижнемъ, гд тогда губернаторомъ былъ М. П. Б. (Бутурлинъ). Онъ прекрасно принялъ Пушкина, ухаживалъ за нимъ и вжливо проводилъ его. Изъ Нижняго Пушкинъ похалъ прямо въ Оренбургъ, гд командовалъ его давнишній пріятель графъ Василій Алексевичъ Перовскій. Пушкинъ у него и остановился. Разъ они долго сидли вечеромъ. Поздно утромъ Пушкина разбудилъ страшный хохотъ. Онъ видитъ — стоитъ Перовскій, держитъ письмо въ рукахъ и заливается хохотомъ. Дло въ томъ, что онъ получилъ письмо изъ Нижняго, отъ Б., содержанія такого: ‘У насъ недавно прозжалъ Пушкинъ. Я, зная, кто онъ, обласкалъ его, но, должно признаться, никакъ не врю, чтобы онъ разъзжалъ за документами объ Пугачевскомъ бунт, должно быть, ему дано тайное порученіе собирать свднія объ неисправностяхъ. Вы знаете мое къ вамъ расположеніе, я почелъ долгомъ вамъ посовтовать, чтобы вы были осторожне’, и пр. Тогда Пушкину пришла идея написать комедію: ‘Ревизоръ’. Онъ сообщилъ посл объ этомъ Гоголю, разсказывалъ нсколько разъ другимъ и собирался самъ что-то написать въ этомъ род’ {Тамъ же, стр. 744—475, ср. Порядокъ 1881, No 28.}.
Можетъ быть, приведенныя въ этихъ двухъ разсказахъ обстоятельства и дйствительно имли мсто, можетъ быть, Пушкинъ и разсказывалъ о нихъ Гоголю и другимъ лицамъ, — хотя въ переписк 1833 г. мы и не находимъ объ этомъ ни слова, во всякомъ случа, до сихъ поръ у насъ не было документальнаго свидтельства о принадлежности Пушкину сюжета Ревизора. Теперь этотъ документъ найденъ, и изъ него видно, что если и въ самомъ дл были какіе-нибудь реальные факты, которые могли натолкнуть на подобный сюжетъ, то Пушкинъ, все-таки, задумывалъ его въ общихъ формахъ итальянской или мольеровской комедіи, основной на qui pro quo, съ ‘криспиновскимъ’ характеромъ главнаго лица. Черты этого характера удержались и въ той обработк, какую далъ Гоголь фигур Хлестакова: и въ немъ есть криспиновская глуповатость или наивность, въ соединеніи съ извстной долей плутовства и съ ‘свиньинскимъ’ лганьемъ. Сохранились даже и такія подробности дйствія, что ‘губернаторша съ нимъ проказитъ’, а Криспинъ ‘сватается за дочь’. Только пушкинскій ‘честный дуракъ’ губернаторъ обратился у Гоголя въ пройдоху и понизился въ своемъ служебномъ положеніи до городничаго, — можетъ быть, столько же по условіямъ цензурнымъ, сколько и въ интересахъ большаго правдоподобія. Въ программ Пушкина нтъ ни слова о взяткахъ или ‘займахъ’ героя, можетъ быть, ему это не приходило и въ голову, потому что губернаторъ представлялся ему хотя и недалекимъ, но ‘честнымъ’ человкомъ, попавши въ атмосферу Сквозника-Дмухановскаго, насыщенную взятками, гоголевскій ‘Криспинъ’, даже самъ того не замчая, воспринимаетъ въ себя этотъ специфическій духъ…
Сопоставленіе набросанной Пушкинымъ программы съ ея осуществленіемъ въ Ревизор приводитъ къ заключенію, что сюжетъ комедіи былъ разсказанъ Пушкинымъ Гоголю именно по этой программ, — быть можетъ, съ дальнйшимъ развитіемъ нкоторыхъ подробностей, и что Гоголь въ обработк данной ему темы вообще придерживался этой первоначальной основы. Можетъ быть даже, что самый этотъ листокъ, вернувшійся теперь въ Россію изъ-за границы, былъ данъ Гоголю, который его гд-нибудь затерялъ во время своихъ заграничныхъ поздокъ.