ОТРЫВКИ ИЗ ПИСЕМ ИОАННА МИЛЛЕРА К КАРЛУ БОНСТЕТТЕНУ
Женева, 26 дек. 1774.
Женева 1775
Воскресенье
Женева, суббота, ночью. 1775
Бессинген
Ж.
ПРИМЕЧАНИЯ
Ф. Канунова, И. Айзикова
Отрывки из писем Иоанна Миллера к Карлу Бонстеттену, Мюллер Иоганн, Год: 1811
Время на прочтение: 15 минут(ы)
Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: В двадцати томах
Т. 10. Проза 1807—1811 гг. Кн. 2.
М.: Языки славянской культуры, 2014.
Я здоров теперь совершенно. Все мои болезни, и телесные, и душевные, единственно происходят от скуки, а скучно мне бывает только тогда, когда я не на своем месте, настоящее же письмо мое — объятия дружбы или спокойный учебный кабинет. Ты прав, мой Карл, занятие и дружба — в них заключено все мое счастие, они одни могут сделать меня полезными свету. Живость характера моего не может согласоваться с медлительным ходом фортуны, самые добродетели мои были бы для меня источником несчастий: я мучился бы душой, видя величие недостойных, моральную слабость сильных и торжество людей пресмыкающихся и ничтожных. Я чувствую, что несравненно легче достигнуть и к счастию, и к спокойствию, и к истинному величию путем наук, и что один этот путь может быть мне приличен. Макиавель и честолюбие владели несколько месяцев моею душою — они ее портили, история, тайная хроника некоторых нынешних дворов, Боннет, сердце Бонстеттена, мои Шотландцы и Англичане меня исправили, и я опять возвратился к добродетели. Не могу описать моего спокойствия, той веселости, той восхитительной гордости духа, которую почерпаю я в философии.
Обхождение с людьми не потому единственно мне приятно, что доставляет мне новые сведения: нет, Бонстеттен! Я нахожу в нем истинное счастие: общество Трамблея, Боннета, Клансона1 — тайная сила чувства привязывает меня к этим людям. Англичане любят меня от всего сердца и жертвуют мне своим временем весьма охотно. Трамблей между прочим вызывается познакомить меня в Англии с теми людьми, которые особенно могут быть мне полезны.
Как ты думаешь, Бонстеттен! Avec un bon esprit on a beaucoup de peine a tre bon home (с умом нельзя иметь добродушия), ты, который знаешь Боннета! Не говори же: que les tudes donnent des dfauts au caractre (ученье терпит характер), это несправедливо, но вот что неоспоримо: красноречивые проповедники романической философии, или мечтаний политических, делают несносным для молодых людей свет, ибо они дают об нем самое ложное понятие, а молодых людей для света, ибо они не могут быть употреблены им в пользу. От этого должно предотвратить нас знание частных, подробных историй и постоянное стремление получить похвалу от тех людей, которых бы мы хотели иметь друзьями.
В субботу обедал я у нашего генерала. И вид, и характер этого человека меня пленяют, мне весело на него смотреть, и сердце мое полно доверенности, когда я его слушаю. У него нашел я господина Ц…, который написал толстую книгу об основаниях законов, она печатается в Голландии. Нельзя быть холоднее этого человека, два дни, проведенные в его обществе, заморозили бы мою душу. Мы говорили о политике, он нападает на Монтескье за то, что он слишком основывает мнения свои на истории! Желаю знать, на чем ином они могут быть основаны? Он утверждает, что просвещенный монарх не может сделать несчастным своего народа. Но Фридриха, я думаю, нельзя назвать невеждой2.
Переселение народов, случившееся в пятом веке, приготовлено Домицианом и едва ли не Августом3. На восток китайцы выгнали гуннов из северных пределов своей Империи4, гунны сдвинули с места своих соседей, которые то же сделали со своими, и наконец Ерманёриковы Готфы5, во время императора Валентина6, явились на берегах Дуная7. Сражение произошло в отдаленном Китае, сделало визиготов8 владыками Испании, Дитриха9 посадило на Кесарев трон и наконец наслало на нас грозного Аттилу10.
С другой стороны Марбод11 хотел повелевать независимой областью, и когда он перешел в Моравию, то в Швабию бросился мелкий народ, levissimus quisque Gallorum — и это были истинные наши прародители, они завладели Швейцариею, расселились до Кельна, против них и римлян образовался в Вестфалии оборонительный союз, наименованный союзом франков. Он покорил Галлию и ниспроверг аллеманов12. Но германцы в то время жили не трудами, а хищничеством. Морские разбои покорили Генготу, Роллону и Рогеру Англию, Нормандию и обе Сицилии13. Наконец явился великий человек14, он вторгся во львиную пещеру — Карл великий победил Витикинда15. Потом образовалась империя в Германии16… Каких движений народных не видим мы в это время? И эту чудесную историю буду на сих днях проходить с Кинлохом17.
Почта еще не отошла. Имею время добавить еще несколько строк и скажу тебе, что размышление показало мне, сколь не верны науки, которые все подводят под правила общие и подвергают нас тем неудобствам, которые ты в последнем письме своем вообще на счет всякой науки ставишь. Общая умозрительная политика и происшествия без подробностей имели на меня весьма вредное влияние и были начальною причиною моей удивительной неосновательности. Вникания в дела, которые особенно до нас касаются, и наблюдение за человеком как в общежитии, так и в записках исторических, самых подробных и обстоятельных — вот средства, могущие служить к исцелению нашему от этой болезни. Сначала история была запасным магазином опытности, необходимой для управления делами народов, но с той минуты, когда она обратилась в историю всеобщую, и с той минуты, в которую идеи общие овладели нашими мыслями, истинная польза ее исчезла. Итак, Бонстеттен, тот способ учения о котором я говорил выше, почитаю несравненно полезнее всех общих наук: метафизики, всеобщей истории, общей политики и тому подобных18. Прости.
Этот Руссо доказал мне одну великую и мало обдуманную мной истину — важность и всемогущество красноречия. Вся мыслящая Европа им восхищается. Посмотри на них: не все ли они (включая одних соотечественников его) стоят перед ним на коленях? И чему же от него научаются? — Ничему, совершенно! Они обожают его только за то, что он владеет своим словом, как бог Юпитер своими громами. Так, Бонстеттен, и я ополчу себя этим оружием. Со времени переселения народов до Еразма19 лепетали одни младенцы, от Еразма до Лейбница писали, от Лейбница до Вольтера умствовали, я буду — говорить. На наших Альпийских высотах катится гром и раздается по всем кантонам, в их недрах зарождаются Рейн и Рона, с величественным ревом мчатся они по утесам союзников и протекают потом по низким долинам германцев и белгов20. А наш язык, мой друг! Для чего подобится он более шумному Штауббаху21, который осыпает нас влажной пылью, не потрясая нашего сердца? Германцы хотят поражать, но их поток стремится по камням, и тот, кто предает себя его волнам, или остается неподвижен посреди утесов, или бывает разорван на части. Неподалеку от моей родины свергается Рейн с высоты в 80 футов, когда восходит солнце, то пена клокочущих волн сияет как радуга — нет силы, которая могла бы с ним бороться — рыбы, суда и все, дерзающее приближиться, увлекает он быстро ужасным порывом, путешественник теряет присутствие духа и приближается к нему с содроганием. Цицерон, Квинтилиан и этот водопад открывают мне, каково должно быть истинное красноречие. Я разделяю работы свои на два класса. Каждый день по четыре или пять часов пишу историю, менее нельзя: или надобно будет совсем отказаться от сна, чтоб кончить ее в надлежащее время, остальные часы посвящаю великим ораторам, литературе изящной и вообще произведениям вкуса или великого гения. Между классическими историками предпочитаю таких, которые описывали революции народов, которые в одно время изображали и человека, и общество, которых оригинальный характер мог бы способствовать мне к образованию моего собственного. А ты, мой друг, должен быть для меня Гением-хранителем: остерегай меня. Когда я пропущу что-нибудь необходимое или что-нибудь сделаю лишнее, от всех других желаю похвалы, от тебя, моего друга, и самое неодобрение было бы для меня драгоценно!
Завтра наши англичане дают бал — я буду на этом бале. Хотя и не имею понятия о музыке, хотя и с большим неудовольствием смотрю на танцы, но видеть лица мне очень приятно, а это заставляет меня посещать иногда и концерты, и балы.
Избави Бог республики наши от патриотизма! Гамильтон22 боится размышления, которое вредно его слабым нервам. И наши республики страждут нервическими болезнями: продолжительное спокойствие расслабило их мускулы, и пламенная кровь, кипевшая на сражениях при Моргартен и перед Муртемом23, совершенно спала. Тиверий, желая уверить, что смертный час его еще далек, ел более обыкновенного, и это причинило ему смерть: так точно и неумеренность в патриотизме может быть гибельною для нашего отечества, для которого теперь всякое излишнее напряжение сил опасно.
Ты говоришь: Les socits se conduisent au hasart et sans plan (гражданские общества управляются случаем и действуют без плана). Монтескье, которому, конечно, не одно гражданское общество было знакомо, говорит напротив: Que dans cette infinie diversit de loix les homes n’taient pas uniquement conduits par leurs fantaisies (Несмотря на бесконечное разнообразие законов, нельзя сказать, чтобы люди в поступках своих следовали единственно своим прихотям).
Нынешний год должен иметь великое влияние на всю мою жизнь. И помоги мне Бог! Мне надобно вооружиться всеми моими силами. 13 января вступил я в тот возраст, в котором Исаак Невтон открыл великие тайны природы24. Но кто в этом году откроет мне тайну гражданских обществ и человека? Да будет же надо мной благодетельная звезда твой дружбы!
Вчера безжалостно поступил я с нашим Жан-Жаком, но я продолжаю читать его с прилежанием.
И планы мои, и занятия сделали для меня в нынешнем году необходимыми сочинения итальянских гениев и мыслящих англичан, которые вообще предпочитаю безделкам этой блестящей нации бабочек, к которой Монтескье принадлежит одним только телом. И характер, и склонности, и самые занятия привязывают меня к тем who when they speak or write seck the substance et leave the sing, or medium of conveyance to sush as Pope called: word catchers that live on syllabes (которые и в разговоре, и на письме ищут одной только сущности, а знаки, способы выражения, оставляют таким людям, которых Поп называет ловцами слов, живущими на слогах).
Винкельман, Лебрет, жизнь Кромвеля, Historia dlia casa dei Medici25 — эти книги ты должен прислать мне как можно скорее. В Сульцере не имею нужды. Какое мне дело до его непонятных отвлечений и мертвой теории? Лучше познакомь меня с твоим Греем, гений этого человека приводит меня в восхищение с тех пор, как знаю, что он, подобно мне, первыми в свете историками называет Макиавеля и Тацита и ближайшее к ним место дает канцлеру Кларендону26.
Боннет находит в тебе совсем другого человека, он никогда не воображал, чтобы ты мог иметь такую силу и такие крепкие нервы. Слог твой сделался выразительнее и определеннее. Но он приказывает тебе писать ко мне по-немецки, дабы несколько более приобресть навыка в этом языке, а мне приказывает судить тебя без пощады и не прощать тебе ни одной погрешности. Бюффонова слога не почитает он совершенным: он вызывается доказать на письме, что периоды его весьма, весьма необработанны. И я с своей стороны не желаю иметь такого слога, хочу иметь свой собственный, от всех других отличный. Что же значит длинная твоя диссертация об этом предмете? Не хочешь ли ты, чтобы я покорил себя игу Сульцеровых правил27? Или следовать правилам, или предписывать правила! Или быть копиистом, или быть образцом! Гений, Бонстеттен, Гений одушевляет слог, но мертвое слово правил совсем бесполезно! Совет твой разделить мое время между занятием и обществом гораздо благоразумнее прежнего твоего совета: быть Филиппом Стангопом28, а не Юмом.
Кинлох, 19-летний, проницательного, пламенного гения молодой человек — чистое, не знающее никакого притворства сердце — говорит мне: ‘Я еще недавно знаком с вами, Миллер, но уже начинаю иметь к вам уважение, несмотря на то, хочу целый год вас рассматривать, дабы позволить себе назвать вас своим другом’, через неделю потом сказал он: ‘Миллер, правила мои не позволяют мне дать вам имени друг, но я нетерпеливо желаю это сделать, и я уверен, что мы со временем станем друзьями!’ — О Бонстеттен, любезнейший сердцу моему человек, вот люди, которых привязанность должна быть моею наградою, моею славою, моим счастием!
Я отложил Руссо и наслаждаюсь божественным наслаждением в обществе Цицерона, счастливейшего из лучших людей, когда бы он остался верен музам и не жертвовал несколькими годами жизни своей интриге.
Полно собирать и записывать! Надобно обогащать себя правилами: как действовать во всех обстоятельствах жизни, всего важнее на свете смотреть на вещи с истинной точки зрения — тогда понятия делаются ясны, а слог благороден и прост. Я почти перестал писать примечания: все эти записи делают умною одну бумагу и образуют не человека, а писателя. Несчастлив тот друг, несчастлива та страна, которых друг и правитель во время нужды — собственной или чуждой — должны прибегать к своим извлечениям и выпискам, на что собирать такие сокровища, которые могут погибнуть в волнах, сгореть в огне, которые одна опрокинутая чернильница может уничтожить? И отчего философы обыкновенно так худо управляют общим делом? Отчего в наше время гении так редки? Не оттого ли, что Гомер и Шекспир для приобретения бессмертия не имели нужды в компиляциях, не умерщвляли фолиантами своего духа? Будем замечать, глубоко врезывать в душу свои замечания и редко записывать их на бумагу. Мудрость и истинное достоинство свободного человека, одаренного Гением, должны быть в нем самом, и тираны, которые гнетут или хотят угнести Европу, не столь ужасны своими притеснениями, как некоторые наши предрассудки и затруднительные привычки.
Письма твои всегда меня восхищают, особенно когда ты говоришь в них со мною. И в самом деле, человек, который, с таким Гением, какой имеешь ты, учился и наблюдал несколько лет, должен иметь большой запас замечаний, а я твои замечания могу называть моими, и это избавляет меня от трудной работы, от тяжкой потери нескольких лет драгоценной жизни. Итак, прошу тебя, Бонстеттен, остерегай меня всегда, как скоро заметишь, что мои планы и перемены мои в планах нерассудительны или неправильны! Дружба состоит в слиянии, в свободной мене всех правил, мнений и чувств. Какая мне польза, что друг мой и лучше меня, и благоразумнее, когда он вместе с собою и меня не делает благоразумнейшим и лучшим?
Ты создан быть другом моего сердца — так сходны наши мнения о многих важнейших предметах человеческой жизни.
Скажи мне в двух словах, что именно не нравится тебе в Честерфилде?
Бернские статуты29 доказывают мне, что нация наша, в течение нескольких веков спокойствия, почти ничего не сделала для своего усовершенствования, что никакой public spirit не оживляет ее, что ни одна из ее республиканских конституций не делает ей чести, и что я непременно должен поместить в моей истории главу об учреждениях гельветов, имеющих предметами счастие целой нации, прибавив к тому замечание, что все сии учреждения могут быть усовершенствованы только большею деятельностию в народных собраниях, большим патриотизмом в членах совета и в гражданах. Бургундская война30 представляет мне, с одной стороны, варварство наших почтенных предков, в большой противоположности с образованностью италианцев: бешеная жестокость нашего народа, с миролюбивыми городками, державшими сторону своих владельцев, приводит меня в содрогание. 18 ломбардцев, взятых в плен и брошенных в пламя за их безверие31, развалины прекрасного города Стефлиса32, бездна кровопролития и хищничества, Италия, преданная огню и мечу, Елисейские сады миланцев, римлян и неаполитанцев, опустошенные альпийскими медведями — все это вопиет о мщении против сих варваров. Не думай, однако, чтобы я не находил ничего извинительного для таких жестокостей, приводящих в трепет, но признаюсь тебе, что безрассудные крикуны, которые беспрестанно превозносят высокие добродетели наших праотцев, выводят меня из терпения!
‘Энциклопедия’33 (писано в 1775) кажется мне источником ниспровержения французской монархии. Все внутренние беспокойства, производящие вредные общему благу союзы, обыкновенно проистекают от таких людей, которые почитают себя сведущими в политике и науке правления, но в самом деле смотрели на одно только целое без зрительного стекла34 собственной опытности, и не имея понятия о подробностях, оную производящих. Министр, занимаясь важными предметами государства и не имея времени для приобретения полного понятия о ремеслах, может с великою для себя выгодою читать ‘Энциклопедию’, напротив, такое чтение поселяет в голову ремесленника вредную идею, что и он имеет право быть преобразителем государства, и я почитаю весьма важным ограничить распространение знаний поверхностных или общих, ибо они необходимо вредят естественному ходу частной, приватной жизни. Сие-то незнание подробностей прежнего времени заставляет наших демагогов кричать о простоте прародительской и ею восхищаться. Сведения поверхностные произвели у французов (которые, надобно заметить, перед всеми народами Европы отличаются поверхностными знаниями), сих дипломаторов, имеющих дар говорить много и не сказать ничего, и то презрительное для меня нечто, которое называют они жаром (chaleur) — язва, которая, кажется мне, заразила несколько и наших молодых людей. Я, с своей стороны, желаю — первое, чтобы они, остерегаясь своей чувствительности, своего воображения, не предавались стремлению этой лавы красноречивого звука слов, бесплодного, хотя и согревающего сердце, второе, чтобы ты и меня в случае нужды остерегал от этой заразы, и третье, чтобы мы оба страшились противоположной болезни, которой многие бывают подвержены: я называю ее жаркою привязанностию к хладнокровию, сухостию, важным бездушием.
Рассматривание частного уверяет меня, что слово ‘политика’ почти не имеет смысла, что каждая земля имеет собственную и что две земли не могут иметь одной и той же политики, что англичанин имеет полное право не принимать конституции бернца35, который такое же право имеет превозносить ее, уверен будучи в то же время, что она для другого кантона была бы погибелью. Прости, Бонстеттен, — скорее ответ и, ради Бога, помни, что ты единственный друг моего сердца.
Впервые: ВЕ. 1811. Ч. 56. No 6. Март. С. 83—100 — в рубрике: ‘Изящная словесность. Проза’, с подписью в конце: Ж.
В прижизненных изданиях отсутствует. Печатается по тексту первой публикации. Датируется: не позднее 15 марта 1811 г.
Источник перевода: Muller’s Briefe an Cari Victor Bonstetten [Письма Мюллера к Карлу Виктору Бонштеттену]. Tbingen, 1802. No 1, 6, 8, 9, 12, 17, 36, 44, 49, 51.
См. комментарии к публикации ‘Несколько писем Иоанна Миллера, историка Швейцарии, к Карлу Бонстеттену, другу его’ в настоящем томе.
1 ...Трамблея, Боннета, Клансона — Трамбле А. (1710—1784) — швейцарский натуралист, член Лондонского королевского общества, член-корреспондент Парижской Академии наук, его труды способствовали утверждению экспериментального метода в биологии. Открытием им в 1744 г. пресноводных полипов вложило свой вклад в идею исторического развития органического мира, все настойчивее возникающую во второй половине XVIII в. Если Лейбниц провозгласил принцип градации живых существ, то дальнейшее развитие идея получила в теории ‘лестницы существ’ Бонне (от минералов до человека и высших существ — ангелов и архангелов). Бюффон же построил гипотезу об истории земли. Бонне Ш. (1720—1793) — швейцарский естествоиспытатель и философ.
2 Но Фридриха, я думаю, нельзя назвать невеждой. — Имеется в виду Фридрих II (1712—1786), прусский король (с 1740 г.). В своей внутренней политике афишировал свою близость с французскими просветителями (Вольтером и др.), провел ряд реформ в духе просвещенного абсолютизма. При этом развязал Семилетнюю войну (1756—1763).
3 Переселение народов, случившееся в пятом веке, приготовлено Домицианом и едва ли не Августом. — Имеется в виду так называемое великое переселение народов — совокупность этнических перемещений в Европе IV—VII вв., одной из причин которого являлся упадок Римской империи. Домициан (51—96) — последний римский император, с 81 г., из династии Флавиев. Август (63 до н. э. — 14 н. э.) — первый римский император с 27 г. до н. э.
4 На восток китайцы выгнали гуннов из северных пределов своей Империи — Одной из причин великого переселения народов считается поражение гуннов в военных конфликтах между Хуннской державой, державой древнего кочевого народа хунну (гунны), и Китаем.
5 ерманёриковы готфы — имеются в виду остготы под предводительством своего короля Эрманариха (ум. 375). Ост- и вестготы окончательно обособились после того, как гунны в 375 г. разгромили союз племен во главе с этим королем.
6 во время императора Валентина — Флавий Юлий Валент (328—378) — римский император (364—378).
7 явились на берегах Дуная — Имеется в виду Готская война (367—369) — походы императора Восточно-Римской империи Валента за Дунай на готов в 367 и 369 гг. Император совершил два похода в варварские земли за нижним Дунаем с целью покарать готские племена за их поддержку узурпатора трона военачальника Прокопия. В результате готы запросили мир и отказались от набегов на территорию империи. Война предшествовала началу Великого переселения народов.
8 сделало визиготов владыками Испании — Вытеснение вестготами из Испании аланов, вандалов и свевов, проникших туда в 409 году, произошло в 415 г.
9 Дитриха — Имеется в виду остготтский король Теодорих, превратившийся в Дитриха Бернского — персонаж саг и герой германского цикла эпических сказаний, в своей древнейшей части восходящих к преданиям эпохи Великого переселения народов.
10 …грозного Аттилу. — Аттила (ум. 453) — вождь гуннов с 434 по 453 г., объединивший под своей властью варварские племена от Рейна до Северного Причерноморья.
11 С другой стороны Марбод… — Маробод (Maroboduus) (2-я пол. I в. до н. э. — 37 г. н. э.), вождь маркоманов. Происходил из знатного рода. Юношей жил в Риме, воспитывался при дворе императора Августа. После переселения маркоманов (в 8 г. до н. э.) на территорию современной Чехии Маробод объединил маркоманов с соседними племенами, возглавив мощный союз племён. По римскому образцу он организовал армию (70 тысяч человек пехоты и 4000 конницы). В 17 г. н. э. армия Маробода была разбита вождем херусков Арминием. В 19 г. н. э. Маробод был свергнут знатью и вынужден был просить убежища у римлян.
12 …Аллеманов — Алеманны или аламанны — германский союз племен, в который вошли племена из распавшихся ранее союзов свебов и маркоманов, а также пришедшие с севера ютунги. Позже стали известны под именем швабов, которые дали название исторической области Швабия в Германии.
13 ...покорили Генготу, Роллону и Рогеру Англию, Нормандию и обе Сицилии. — Генгот — Имеется в виду Генрих I Немецкий, под руководством которого германцы теснили бриттов и продвигались на территорию Уэльса и Корнуолла. Со временем на занятом германскими пришельцами землях сформировались отдельные королевства, образовавшие, в частности, ‘Англо-саксонскую гептархию’ (союз семи королевств).
По договору 911 г. с вождем норманнов герцогом Роллоном германский король Карл III Простоватый (879—929, годы правления — 898—923), из династии Каролингов, вынужден был уступить норманнам территорию Нормандии.
Рожер II (ок. 1095 — 1154) — первый король Сицилийского королевства (с 1130 г.). После длительной борьбы с папством и норманнскими баронами объединил под своей властью владения норманнов в Сицилии и Южной Италии.
14 Наконец явился великий человек… — Имеется в виду Карл Великий (742—814) — король франков с 768 г., император с 800 г. Подчинил себе обширную территорию почти всей Западной Европы. С 771 г. — единодичный правитель. В 800 г. был коронован в Риме папой Львом III императорской короной.
15 …победил Витикинда — Видукинд (ок. 755—810) — вождь саксов в их борьбе за независимость. В 785 г. сдался Карлу Великому, крестился и получил прощение, в отличие от многих рядовых участников восстания.
16 Потом образовалась империя в Германии — Т. е. Священная Римская империя германской нации — государственное образование, существовавшее с 962 по 1806 г. и объединявшее территории Центральной Европы. В период наивысшего расцвета в состав империи входили Германия, являвшаяся её ядром, северная и средняя Италия, Швейцария, Бургундское королевство, Нидерланды, Бельгия, Чехия, Силезия, Эльзас и Лотарингия. Формально состояло из трёх королевств: Германии, Италии и Бургундии. Империя была основана в 962 г. восточнофранкским королём Отгоном I и рассматривалась как прямое продолжение античной Римской империи и франкской империи Карла Великого.
17…с Кинлохом. — Знакомый И. Мюллера.
18 …полезнее всех общих наук: метафизики, всеобщи истории, общи политики и тому подобных. — Здесь Жуковский очень близок И. Мюллеру. См. об этом: БЖ. I. С. 400—465.
19 …до Еразма — Имеется в виду Эразм Роттердамский (1469—1536), гуманист эпохи Возрождения, филолог, писатель, автор сатиры ‘Похвала глупости’, сыграл большую роль в подготовке Реформации, но не принял ее.
20 …белгов. — Белги — кельтские племена, населявшие Северную Галлию (между р. Сеной, Северным морем и Рейном) и отчасти западное побережье Британии примерно с 300 г. до н. э. В 58—51 гг. до н. э. галльские белги были покорены Юлием Цезарем, позже, с 16 г. до н. э., страна белгов стала дальней периферией римского государства, юго-западная её часть вошла в состав римской провинции Белгика, а северо-восточная часть — в состав образованной в 89 г. н. э. римской провинции Германия Нижняя. В середине I в. н. э. римлянами окончательно была завоёвана территория расселения кельтских племён (в том числе и белгов) в Британии. В V в., после завоевания Белгики франками, белги были частично уничтожены завоевателями, частично слились с ними. Эта территория заселялась германскими племенами — франками, отчасти также фризами и саксами, которые в значительной степени германизировали прежнее белго-римское население Северной Белгики (впоследствии ставшее составной частью фламандской народности), германизация белго-римского населения Южной Белгики была незначительной (здесь сложилась впоследствии валлонская народность).
21 …Штауббаху — Штауббах (Staubbach) — водопад в швейцарском кантоне Берн.
22 Гамильтон — Имеется в виду американский политический деятель А. Гамильтон (1757—1804), секретарь Вашингтона во время Войны за независимость в Северной Америке (1775—1783).
23 …на сражениях при Моргартен и перед Муртемом — Попытка Габсбургов подчинить лесные кантоны закончилась полным разгромом австрийского рыцарского войска при Моргартене (1315). Муртен — город в швейцарском кантоне Фрейбург, на восточном берегу Муртенского озера. Здесь находился замок, где 1400 бернцев, с Адрианом Бубенбергом во главе, выдержали в 1476 г. 10-дневную осаду Карла Смелого и одержали над ним победу.
24 Невтон открыл великие тайны природы. — В 23 года Ньютон доказал, что белый цвет есть смесь цветов, но самым главным было открытие закона всемирного тяготения.
25 Historia dlia casa dei Medici — Имеется в виду рукопись ‘Происхождение и потомки дома Медичи’, приписываемая Козимо Барончелли (1569—1626).
26 …канцлеру Кларендону. — Кларендоны — графский род в Англии. Здесь, по-видимому, речь идет о Генри-Гайде Кларендоне (1638—1709, с 1661 г. глава Палаты общин, с 1674 г. — пэр), авторе ‘The History and Antiquities of the Cathedral Church of Winchester’ (1715) или об его отце, авторе ‘History of the Rbellion and Civil War in Ireland’ (1702), выпущенной в свет Г.-Г. Кларендоном вместе с братом.
27 ...Сульцеровых правил — Имеется в виду ‘Всеобщая теория изящных искусств’ (т. 1—2, 1771—1774) И. Г. Зульцера. Здесь в алфавитном порядке изложены основные понятия эстетики и отдельных видов искусств.
28 …Филиппом Стангопом — Имеется в виду Честерфилд Филипп Дормер Стенхоп (1694—1773) — английский писатель и государственный деятель. С 1750 г. пишет нравоописательные и сатирические эссе. Испытывал влияние идей Просвещения. В историю английской литературы вошел как автор ‘Писем к сыну’ (1774), содержащих обширный свод наставлений и рекомендаций в духе педагогических идей Дж. Локка. Узкопрактическая направленность программы воспитания (подготовка к великосветской и государственной карьере) шокировала многих современников, хотя ‘Письма к сыну’ были высоко оценены Вольтером как образец эпистолярной прозы XVIII в. и искренний человеческий документ. Честерфилд — также автор ‘Максим’ (1777) и ‘Характеров’ (1777).
29 Бернские статуты — Имеются в виду конституции, которые разрешалось иметь в каждом кантоне свою.
30 Бургундская война — Бургундские войны (1474—1477), основной причиной которых стали столкновения интересов Франции и Бургундского государства, имели главной военной силой, выступающей против бургундцев, швейцарцев. Они были союзниками, а фактически наемниками французского короля, заключившего в 1474 г. ‘вечный союз’ со швейцарскими кантонами во главе с Берном.
31 …18 ломбардцев, взятых в плен и брошенных в пламя за их безверие… — В ходе швейцарско-бургундской войны, после первого крупного сражения, произошедшего 13 ноября 1474 г., 18 наемников-ломбардцев, попавшие в плен к эльзасцам, были обвинены в осквернении церквей и других преступлениях, совершенных во время бургундского вторжения в Эльзас, подвергнуты пыткам и сожжены заживо.
32 …развалины прекрасного города Стефлиса… — Имеется в виду бургундский городок Штеффис, все мужское население которого за оказание сопротивления швейцарским войскам было уничтожено.
33 ‘Энциклопедия’ — Имеется в виду ‘Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел’ (35 тт., 1751—1780), создававшаяся французскими просветителями во главе с Д. Дидро.
34…без зрительного стекла — Вероятно, речь идет об увеличительном стекле.
35 ...конституции бернца — Т. е. конституции кантона Берн.