Очерки социальной истории Малороссии, Мякотин Венедикт Александрович, Год: 1912 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 17 минут(ы)

Очерки соціальной исторіи Малороссіи ¹).

¹) Окончаніе VII главы настоящей статьи не могло появиться въ предъидущей книжк ‘Р. Богатства’ по независвшимъ отъ редакціи и автора обстоятельствамъ. Рукопись статьи подверглась одной изъ тхъ административныхъ случайностей, которыми такъ богата теперь русская жизнь, и благодаря этому въ настоящей книжк статью приходится начинать съ конца VII главы.

I. Возстаніе Богдана Хмельницкаго и его послдствія.

(Окончаніе).

Размръ судебныхъ штрафовъ не былъ установленъ никакими точными правилами и въ каждомъ отдльномъ случа опредлялся волей суда, точне говоря — сотника или полковника. Въ полтавскомъ полку ‘за(при)пана Леонтія Черняка полковникуючого зыманый былъ Собко на богомерзкомъ дл съ быдлиною, именно въ шкапою (кобылой), и тогды врядови мскому платилъ вину надежную, а панъ Чернякъ тую жъ шкапу, въ которою его, Собка, зловлено, взялъ за проступство оного’ {А. М. Лазаревскій, Замчанія на историческія монографіи Д. П. Миллера, X., 1898, приложенія, с. 62.}. Въ 1674 г. сотенный урядъ м. Кереберды судилъ одного изъ жителей этого мстечка за ‘чужоложство’ и, получивъ сознаніе обвиняемаго, обратился къ полковнику за ‘наукой’, приложивъ при этомъ и реестръ ‘худобы’ преступника. ‘Наука’ полковника оказалась такова: ‘до двора полковничого взято за вину: воловъ пять, лошака и ручницу въ рогомъ, а сотникъ Керебердянскій, зо всмъ тамошнимъ урядомъ, за позволенемъ полковниковымъ взялъ быковъ два, овецъ двадцать и дв и жупанъ синій, а остатокъ худобы его, проступцы, зоставленъ его дтемъ’ {Тамже, 54.}. Довольно разнообразны были и самые виды налагаемыхъ такимъ путемъ штрафовъ. Брались они деньгами, но брались также, и притомъ гораздо чаще, скотомъ, различными вещами домашняго обихода, земельными участками, даже мельницами,— смотря по достатку и характеру занятій осужденнаго. Если у приговореннаго къ штрафу не оказывалось ни денегъ, ни пригодныхъ для полковника вещей, ни земель, близкихъ къ землямъ послдняго, случалось, что мстный сотникъ уплачивалъ штрафъ въ пользу полковника изъ своихъ средствъ, а за это бралъ себ снокосъ или пахатное поле осужденнаго {Вотъ для примра одинъ такой случай: въ 1697 г. Гайка Павловская, ‘жителка Ушенская’, судилась на городовомъ уряд за ‘пополнене вшетеченства (прелюбодянія)’, присужденный съ нея штрафъ полковнику заплатилъ менскій сотникъ, а она отдала ему свою сножать. Рум. Опись, въ библіотек Академіи Наукъ, т. 22.}. И эта неопредленность вида и размра судебныхъ штрафовъ создавала опять-таки возможность злоупотребленій со стороны старшины, — возможность, которая недолго оставалась неиспользованной. ‘А кто козакъ или мужикъ упадетъ хотя въ малую вину,— разсказывалъ въ 1667 г. полтавскій полковой судья о дйствіяхъ мстнаго полковника Витязенка — и онъ, полковникъ, того человка животъ вс и лошади и животину емлетъ на себя… А приводитъ его, полковника, на всякое злое дло и на корысть и на грабленіе жена его полковникова да писарь его полковой, а онъ, писарь, и пуще полковника корыстуется и людей невинно грабитъ безъ остатку’ {}.

Эти поборы и доходы, собиравшіеся старшиной съ населенія и повышавшіеся вмст съ повышеніемъ ея власти, замтно отражались, конечно, на хозяйственномъ благосостояніи отдльныхъ ея членовъ. Даже рядовой козакъ, попавшій на тотъ или иной старшинскій урядъ и просидвшій на немъ нсколько лтъ, по большей части сходилъ съ него съ такимъ достаткомъ, который уже не давалъ своему обладателю затеряться въ общей масс ‘обывателей’ и выдвигалъ его въ группу ‘знатнаго товариства’. Власть и соединенные съ нею доходы старшины содйствовали такимъ образомъ постепенному образованію въ ея лиц новаго слоя малорусскаго общества. Но особенно глубокую грань между нею и остальною массою населенія провели т права, которыя пріобрла старшина въ сфер землевладнія.

VIII.

Крушеніе стараго порядка, вызванное возстаніемъ Богдана Хмельницкаго, обратило, какъ мы видли, бывшихъ панскихъ ‘подданныхъ’ въ свободныхъ собственниковъ тхъ земельныхъ участковъ, на которыхъ они сидли. Но рядомъ съ землями, занятыми козаками и крестьянами, одинаково являвшимися теперь собственниками своихъ участковъ, лежали еще значительныя площади собственно ‘панскихъ’ земель и бывшія ‘панскія’ угодья, находившіяся раньше въ непосредственномъ распоряженіи панскихъ дворовъ, равно какъ большія пространства никмъ еще не занятой и не воздланной земли. Право собственности на вс эти земли сосредоточилось теперь въ рукахъ ‘Войска Запорожскаго’ и составлявшихъ его мстныхъ территоріальныхъ общинъ, а право распоряженія такими землями перешло къ войсковымъ властямъ и къ глав ихъ — гетману, являвшимся представителями этихъ общинъ и объединявшаго ихъ въ одну государственную общину ‘Войска Запорожскаго’.

Использованіе этихъ правъ на первыхъ же порахъ происходило различными путями. До насъ дошло нсколько свидтельствъ, говорящихъ о томъ, что въ первое время посл изгнанія поляковъ какъ центральныя власти ‘Войска Запорожскаго’, такъ и мстныя общины распродавали оставшіяся посл изгнанныхъ пановъ земли и угодія. Такъ, сохранился универсалъ Богдана Хмельницкаго, данный имъ въ 1655 г. своему шурину Якиму Сомку, такъ трагически впослдствіи окончившему въ борьб за гетманство свою жизнь, на бывшія ‘панскія’ земли селъ Воронкова и Рогозова въ переяславскомъ полку. ‘Ознаймуемъ симъ нашимъ писанемъ, кому бы о томъ вдать надлежало, — говорится въ этомъ универсал — ижъ (что) отдалъ до скарбу нашего войскового Якимъ Сомковичъ, товаришъ нашъ, сумму певную (нкоторую, опредленную) за вс грунта панскій, такъ Воронковскіи, яко и Рогозовскіи, за которими нивами сумму отобравшы, оніи въ поссесню и въ вчное уживанье (пользованіе) помененному Якимови подаемъ’ {Цитированный универсалъ напечатанъ по сохранившейся копіи его Лазаррискимъ (‘Очерки, замтки и документы по исторіи Малороссіи’, вып. V, К., 1899, сс. 94—5), въ копіи же онъ сохранился въ Рум. Описи — Р. О. въ библіотек Кіевскаго университета, Переяславскій полкъ, документы Воронковской сотни, No 1.}. Въ параллель съ этимъ эпизодомъ можно поставить другой, въ которомъ въ аналогичной роли выступаетъ уже не войсковой скарбъ и не гетманская власть, а мстная община. Въ 1719 г. между Мгарскимъ лубенскимъ монастыремъ и обывателями м. Лохвицы шелъ споръ изъ-за мельницы Святской на рчк Сулиц. При разбирательств этого спора высланными отъ лубенскаго полковника коммиссарами ‘бережане (т. е. ‘побережные жители Лохвицкіе’) представили многолтной старости козака годного, иногда (нкогда) въ Лохвиц атаманскій урядъ носившаго, Івана Лесченка, которій созналъ такъ: ижъ за державы еще лядской наипервей прореченную гребелку занялъ и устроилъ шляхтичъ Святскій, которій бивало временемъ и товару (скота) чрезъ оную перепускать не кажетъ, а по вигнанню ляховъ з Малой Россіи заразъ Самохвалъ козакъ набулъ былъ (пріобрлъ) себ отъ товариства, и не за велико, оную’ {Документы монастырей, переданные изъ архива Черн. Каз. Палаты въ библіотеку Кіевскаго университета, No 1616/594.}.

Наряду съ продажей, производившейся отъ имени всего ‘войска’ либо товариства той или другой сотни и даже того или другого села, происходилъ и простой раздлъ бывшихъ ‘панскихъ’ земель. Въ новгородсверской сотн стародубовскаго полка старый козакъ Михй разсказывалъ въ начал XVIII столтія, что онъ владлъ своимъ полемъ и сножатью ‘отъ самой лядчины’. ‘А то поле и сножать — прибавлялъ онъ — были пана Песочинского, якіе намъ, товариству войсковому, блаженные памяти панъ Васюта, полковникъ на тотъ часъ будучи нжински стародубовски, подлилъ былъ за услуги наши къ его царскому величеству пресвтлаго монарха Алекся Михайловича’ {С. П. Моравскій. едоръ Лисовскій, с. 29.}. Еще чаще, надо думать, происходилъ захватъ земель, уже поздне освящавшійся санкціей войсковой власти въ лиц соотвтствующаго ея представителя. Въ 1660 г. кіевскій полковникъ Дворецкій особымъ универсаломъ отдалъ церкви Николая Добраго въ Кіев ‘пляцы ксендзовъ бернадиновъ и езовтовъ и ормянскіе, якіе въ своей долгости и широкости маютъ, въ усими пожитками и куничниками, на нихъ будучими, хто колвекъ (кто бы то ни было) въ мещанъ, окромъ козаковъ, на вышпомененныхъ пляцахъ кляшторныхъ побудовался (построился)’. ‘Стороны зась (а что касается) козаковъ, — продолжалъ полковникъ — которые себ водныхъ пляцовъ шляхетскихъ шаблею добыли и, за вдомостю прежнихъ полковниковъ и моею побудовавшися, живутъ, за заслуги на то листы одъ насъ и одъ ихъ милостей, пановъ гетмановъ войска запорожского, даные маютъ и ведлугъ (согласно) пунктовъ, въ статяхъ на столицы при его царскомъ пресвтломъ величеств поставленныхъ, козаки въ дтками и жонами своими въ вышпомененныхъ пляцовъ кляшторныхъ и шляхецкихъ отъ подачокъ и куницъ волними быти маютъ’ {‘Кіевская Старина’, 1885, No 4, с. 745.}. Такое же добываніе саблею земель происходило и въ другихъ мстахъ и долгіе годы спустя посл возстанія Хмельницкаго крестьяне и посполитые во многихъ мстностяхъ указывали въ числ своихъ владній земли, ‘займаніе по згону ляховъ’.

Рядомъ съ такимъ захватомъ бывшихъ панскихъ земель или раздломъ ихъ старшиною между рядовыми козаками, рядомъ съ случаями продажи прежнихъ панскихъ земель и угодій центральной войсковой властью и мстными общинами, шла, наконецъ, и раздача этихъ земель боле или мене значительными площадями въ одн руки безъ всякой платы. Подобно тому, какъ кіевской церкви Николая Добраго полковникъ Дворецкій далъ ‘пляцы’ бернардиновъ, іезуитовъ и армянъ въ Кіев, Мгарскій монастырь, какъ мы уже видли, получилъ отъ Хмельницкаго принадлежавшія раньше бернардинскимъ монахамъ земли въ Лубнахъ и около Лубенъ, а монастырю Макошинскому полковникъ Гуляницкій отдалъ ‘поля панскія завоеванныя’ въ менской сотн. Подобнымъ же образомъ раздавались прежнія панскія земли и другимъ монастырямъ. Но эта раздача практиковалась не только въ пользу монастырей и охватывала собою не только бывшія панскія, а и вообще свободныя земли.

Верховнымъ распорядителемъ всхъ земель, перешедшихъ въ собственность ‘Войска Запорожскаго’, являлся ‘зврхнйшій властитель’ и ‘рейментарь’ Малороссіи — гетманъ. Ему, какъ глав всего ‘Войска’, олицетворявшему послднее и сосредоточивавшему въ своихъ рукахъ его державныя права, принадлежало право раздачи свободныхъ земель на территоріи всей Малороссіи и гетманы съ первыхъ же лтъ широко пользовались этимъ правомъ для вознагражденія заслугъ отдльныхъ войсковыхъ товарищей. Такое право принадлежало однако не только гетману. Наряду съ послднимъ тмъ же правомъ раздачи земель располагали полковникъ на территоріи своего полка, сотникъ — въ предлахъ своей сотни. Только размръ такого права у всхъ этихъ лицъ не былъ вполн одинаковъ.

Наиболе скромными были права сотника, который могъ лишь раздавать на территоріи своей сотни небольшіе участки свободной земли. ‘Поневажъ (такъ какъ) — писалъ, напримръ, почепскій сотникъ Кошанскій въ своемъ универсал 1677 г.— Мартинъ Щуровичъ, товарищъ войсковыя, въ дозволенія прежнего сотпика селище пустое, прозиваемое Нянково, держалъ и въ покосовъ сннихъ, не зносячи ни отъ кого жадной перешкоди, пожитокъ себ млъ, теди и мы, стосуючись до того (принимая во вниманіе), же онъ просбу свою внеслъ, также по прежнему менеyное селище владли позволяемъ, варуючи (обусловливая) то, абы жаденъ (никто) съ товариства, яко и въ мужей, до ласки войсковой не важился (отваживался) быти перешкодою’ {Обозрніе Румянцевской Описи, III, с. 594.}. Какъ можно видть изъ этого примра, сотникъ самостоятельно давалъ въ своей сотн дозволеніе на пользованіе небольшими участками пустой земли ‘до ласки войсковой’ — до милости войска. Такого рода распоряженія сотника не подлежали никакому постоянному контролю со стороны высшихъ властей, но вмст съ тмъ каждое изъ нихъ могло быть отмнено, не говоря уже о гетман, и тмъ полковникомъ, которому подчинялся данный сотникъ.

Права полковника были уже несравненно шире. Онъ также могъ раздавать, и притомъ въ боле крупныхъ размрахъ, лежавшія на территоріи управляемаго имъ полка свободныя земли и ‘пустовщины’ {Иного рода взглядъ неоднократно высказывался А. М. Лазаревскимъ, приписывавшимъ подобныя права лишь нкоторымъ полковникамъ, которымъ ихъ давала особая милость гетмана. Такой взглядъ съ особенной категоричностью былъ высказанъ Лазаревскимъ въ комментаріи къ напечатанному имъ ‘листу’ миргородскаго полковника Даніила Апостола, данному въ 1705 г. власовскому сотнику Сахненку въ отвтъ на просьбу послдняго разршить ему владть пустымъ ‘кутомъ’ земли у р. Цыбулника, ‘якъ бы власнымъ купленымъ грунтомъ’. ‘Яко теды — писалъ въ своемъ лист Апостолъ — пустовскіе, а иле лежачіе добра не кому иншому въ полку нашомъ належитъ вдати и диспоновати, тылко намъ, яко господареви, по милости Божой и рейментарской, того миргородского полку, такъ, уважаючи давны значны въ войску запорожскомъ прислуги п. Устима Сахненка… кутъ оный… яко пустовщину, позволяемъ ему обняти и такъ власне держати и владти въ часы потомны, якъ бы млъ за гроши’. ‘По милости Божьей и гетманской’ — замчалъ Лазаревскій по поводу этого ‘листа’ — ‘Апостолъ считалъ себя полноправнымъ распорядителемъ вольныхъ земель (‘пустовщинъ’). Такіе размры власти могли присвоивать себ далеко не вс полковники: при Мазеп ‘лежачій добра’ могли раздавать лишь т изъ полковниковъ, которые долгою своею службою ‘войску’ пріобртали особый у гетмана почетъ, такими полковниками были — Данило Апостолъ, Яковъ Лизогубъ, Михайло Миклашевскій, Дмитрій Горленко’… (К. Старина, 1892 г., No 9, с. 411). Въ этомъ комментаріи сказалась наклонность покойнаго историка чрезмрно индивидуализировать подмченныя имъ явленія малорусской исторіи. Въ дйствительности и цитированный документъ даетъ не совсмъ то, что содержится въ комментаріи Лазаревскаго. Апостолъ называетъ себя въ этомъ документ ‘милостью Божой и рейментарской господаремъ миргородскаго полка’, а право раздачи земель является въ его лист слитымъ съ должностью полковника. Такъ оно и было на самомъ дл при Мазеп, какъ и до него. Не говоря уже о примрахъ, приведенныхъ въ текст, въ напечатанныхъ въ послдніе годы сборникахъ документовъ малорусской исторіи XVII — XVIII вв. можно видть большое количество полковничьихъ универсаловъ, а еще большее количество такихъ универсаловъ хранится въ архивахъ. И, какъ мы еще увидимъ, права полковника въ сфер землевладнія шли въ эту эпоху много дальше раздачи пустовщинъ.}. Онъ могъ, кром того, выдавать и, дйствительно, постоянно выдавалъ разршенія на постройку ‘млиновъ’ (мельницъ) какъ на собственныхъ земляхъ строителей, такъ и на свободныхъ, и могъ также давать владльцамъ мельницъ серьезныя податныя тяготы. Обычно для устройства водяной мельницы требовалось разршеніе мстной ‘громады’ и ‘товариства’, часть земель которыхъ могла быть подтоплена при постройк ‘гребли’. Особенно же важнымъ являлось это разршеніе въ тхъ случаяхъ, когда будущій владлецъ мельницы затвалъ такую ‘греблю’, поддержка которой превышала его средства и требовала помощи со стороны жителей одного или нсколькихъ свободныхъ селъ. Въ этихъ случаяхъ еще до постройки мельницы предстояло запастись обязательствомъ будущихъ сосдейгатить предположенную греблю. Вотъ одинъ изъ примровъ того, какъ получались подобныя обязательства. Въ 1686 г. лубенскій полковой асаулъ Леонтій Свчка, будучи на пасхальномъ създ старшины съ ‘ральцемъ’ у полковника Илляшевка, получилъ отъ послдняго ‘письмо’ съ разршеніемъ построить ‘млинъ’ на р. Перевод выше Гурбинскаго моста. Съ этимъ ‘письмомъ’ Свчка явился къ гетману и ‘слова были вельможности его: а далиби людямъ тоею греблею великого утяжения не було’. Тогда ‘панъ Леонтій Свчка, скоро пріихавши изъ Батурина, всхъ атамановъ тихъ селъ тракту Пирятинского, которіи тракти до города мютъ презъ той Гурбинскій мостъ, казалъ созвати въ городъ на праздникъ Преполовленія Господня и всю речь имъ вишъ описанную презентовалъ. Теди ус атамани, будучи и съ товариствомъ своимъ, ухвалили листъ его милости мосц пана полковника добродя і милостивое слово велможной его милости мосц пана гетмана, яко единими усти мовили: лучше намъ разъ нарадити греблю у вчность, нежели пущи свои пустопшти то року (каждый годъ) на мостъ, которій мало и маемо, з поля же живучи, и вс зезволили (согласились) греблю гатити’ {Румянцовская Опись, хранящаяся въ библіотек Кіевскаго университета, Документы Дубенскаго полка, No 1.}. Построивъ мельницу, Свчка черезъ нсколько лтъ продалъ ее пирятинскому протопопу, но обязательство окрестныхъ селянъ гатить греблю при ней не потеряло своей силы при этой перемн владльца и было потверждено для нихъ гетманскимъ универсаломъ {Тамже, No 11.}. Въ данномъ случа Свчка обратился къ селянамъ въ виду колебанія гетмана, затруднившагося прямо утвердить разршительное ‘письмо’ полковника на постройку ‘млина’. Чаще же согласіе громады и товариства испрашивалось еще до разршенія полковника и представлялось послднему вмст съ просьбой о такомъ разршеніи. Въ 1655 году, напримръ, въ м. Кобыжч былъ для ршенія нкоторыхъ длъ ‘зосланный’ отъ наказного нжинскаго полковника Григорія Кобилецкого ‘товаришъ’ Иванъ Патока. И, когда ‘громада тамошняя дня первого априля зобралисе при иннихъ Громадскихъ росправахъ’, передъ нею выступилъ ‘зайшлый (зашедшій) въ громаду’ человкъ Сидоръ Сенченко, и, назвавъ себя мельникомъ, ‘оповедилъ и громаде, жемъ (что я) на грунте Кобижскомъ займище давное гребли, на которомъ млинъ станути е пожиткомъ скарбу войскового можетъ, угледлъ’. Патока ‘питалъ громаде, ежели тое займище не есть на перешкоде млиномъ и сножатемъ Кобижскимъ, теди вс одностайне (единодушно) казали, козаки и мещане и мелники, въ громаде будучи, охотне то у себе признали: мы таковому человков и ремесников и ради, ему, Сидоров самому, жон и потомкамъ ихъ ни и чомъ перешкоди отъ громади не есть и не будетъ, але (но) того желаемо и зычимо (хотимъ), жеби подвишался скарбъ Божий ивойсковий’. Въ виду этого наказныйнжинскій полковникъ’именемъ его милостинана гетмана Сверскою’ далъ Сидору Сенченку разршеніе построить мельницу на высмотрнномъ имъ займищ, предлагая, когда она ‘уже и своей станетъ перфекціи, на тотъ часъ удатися до ею милости пана гетмана Сверскою, которий, яко иншимъ за таковне кошти (расходы), будоване новихъ млиповъ, ласку свою панскую показуеть’, такъ можетъ показать ее и Сидору {Тамже, Кіевскій полкъ, Документы Бобровицкой сотни, т. I, No 83. Кобилецкій выдастъ разршеніе именемъ гетмана Сверского’, т. е. тогдашняго нжинскаго полковника Золотаренка, и лишь общаетъ, что послдній дастъ льготы строителю ‘млина’, такъ какъ самое право выдавать разршенія на займища подъ млины и на постройку самыхъ млиновъ принадлежало лишь ‘цлому’ полковнику, ‘наказный’ же, временно назначавшійся на эту должность, самимъ ли ‘цлымъ’ полковникомъ на время его отсутствія изъ полка или гетманомъ впредь до выбора ‘цлаго’, такого права не имлъ. ‘А и вашмости, яко зуполной власти полковнической не имючому,— писалъ въ 1719 г. гетманъ Скоропадскій полковому сотнику и наказному полковнику стародубовскому, Ивану Чарнолузкому,— таковыхъ свдителствъ вмсто универсаловъ на заняте гребель и другихъ угодій давати впредь не надлежитъ, приказуемъ’. Документы монастырей, переданные изъ архива Черн. Каз. Палаты въ библіотеку Кіевскаго университета, No ¹⁶¹⁶/₂₄₀₃.}. Но разршеніе полковника могло и замнить собою согласіе громады, равно какъ обязательство окрестныхъ селянъ гатить нужную для ‘млина’ греблю могло быть не только дано ими добровольно, но и наложено на нихъ властью полковника.

Выдавая разршенія на ‘занятіе’ гребель и постройку мельницъ, полковникъ выступалъ въ роли не только представителя полковой общины, сосредоточивавшаго въ своихъ рукахъ ея права на земли, но и хранителя интересовъ войсковой казны. Дло въ томъ, что мельницы, являвшіяся одной изъ наиболе доходныхъ статей тогдашняго малорусскаго хозяйства, были вмст съ тмъ обложены значительнымъ сборомъ на войсковыя нужды. Половина, а то и дв трети ‘розмра’ т. е. взимавшейся хлбомъ платы за помолъ, шли подъ именемъ ‘войсковой мрочки’ въ пользу ‘войска’ и только остальная половина или треть поступала владльцу мельницы, который долженъ былъ, кром того, уплачивать еще добавочные сборы, носившіе наименованіе ‘покабанщины’ и ‘поколющины’ {Половина ‘розмра’ взималась съ козацкихъ мельницъ, гребли которыхъ гатились окрестными селянами, дв трети ‘розмра’ шли въ войсковой скарбъ съ мельницъ посполитскихъ (см. Лазаревскій. Замчанія на историческія монографіи Д. П. Миллера, приложенія, X, с. 76, см. еще Акты Ю. и З. P., VI, No 1. XVIII, с. 19. Но, повидимому, отъ этого общаго правила допускались и отступленія. По крайней мр, мн приходилось встрчать въ архивныхъ долументахъ и такіе случаи, когда съ козацкой мельницы, содержимой средствами самого владльца, въ войсковой скарбъ взимались все-таки дв трети ‘розмра’.}. Полковникъ въ качеств владыки и хозяина (‘господаря’) своего полка былъ при такихъ условіяхъ озабоченъ увеличеніемъ числа мельницъ въ полку въ интересахъ увеличенія войсковыхъ доходовъ и этотъ мотивъ заставлялъ полковника проявлять свою ‘ласку’ къ строителямъ новыхъ мельницъ и давать такимъ строителямъ временныя льготы въ платеж полагавшихся съ нихъ сборовъ. ‘Будучи я — писалъ, напримръ, въ 1669 г. въ одномъ изъ своихъ универсаловъ черниговскій полковникъ Лисенко — сторожемъ скарбу въ полку моемъ войскового, слушной (справедливой) прозб Кузми Речичанина, товарища сотни березинской, не отмовивши (отказавши), греблю на рц Березной своимъ власнымъ (собственнымъ) коштомъ занявши, млинъ виставити позволилемъ и, по виставленпю того млина, слободи на полтора рока (года) ему надалемъ’ {Обозрніе Рум. Описи, I, с. 97.}. Этотъ же мотивъ велъ права полковника и дальше. Мало того, что послдній, ‘при зврхности подковничой воденъ будучи въ своемъ полку таковыми добрами и грунтами войсковими диспоновати (распоряжаться)’, раздавалъ ‘подлугъ (по) власти полковничой и вол своей доброй’ земли подъ мельницы и разршенія на постройку самыхъ мельницъ {Цитированныя опредленія полковничьей власти см. въ универсалахъ черниговскаго полковника Вас. Борковскаго 1679 г. (документы монастырей, переданные изъ архива Черн. Каз. Палаты въ библіотеку кіевскаго университета, No ¹⁶¹⁶/₂₁₄₁) и кіевскаго полковника Конст. Мокіевскаго 1696 г. (Рум. Опись въ б-къ кіев. уи-та, Кіевскій полкъ, Документы Остерской сотни, т. III, No 308).}. ‘Привлащаючи (умножая) скарбъ войску Запорожскому’, онъвдобавокъ привлекалъ къ гаченью нкоторыхъ гребель жителей окрестныхъ селъ, создавая такимъ образомъ для нихъ особую повинность. При этомъ самую ‘войсковую мрочку’ или ‘войсковую часть’ доходовъ съ мельницы полковникъ могъ отдать и въ частное пользованіе, тому ли или иному монастырю либо священнику ‘для лучтой хвалы Божой’ или какому-нибудь ‘товарищу войсковому’ за ревностную службу ‘Войску Запорожскому’. Такая отдача въ частное пользованіе войскового дохода съ мельницы не мшала однако ни сохраненію, ни установленію для такой мельницы упомянутой повинности гаченья гребли окрестными жителями. Полковникъ могъ и въ этомъ случа требовать отъ послднихъ аккуратнаго выполненія такой повинности, какъ въ цляхъ содержанія въ исправности дорогъ, такъ и въ тхъ видахъ, чтобы ‘пущенный’ властью — предполагалось, въ интересахъ ‘войска’ — въ частное пользованіе ‘пожитокъ (доходъ) войсковой части розмра не гинулъ’. Самая раздача полковникомъ ‘войсковой мрочки’ обычно носила временный и условный характеръ: полковникъ по большей части отдавалъ эту ‘мрочку’ ‘до ласки войсковой’ или ‘до далшой ласки зврхнйшого властителя нашего ясневелможного его милости пана гетмана’ и выданный въ этомъ смысл однимъ полковникомъ универсалъ при вступленіи на урядъ новаго полковника нуждался въ подтвержденіи съ его стороны.

Наряду съ этимъ однако права полковника шли и дальше раздачи ‘пустовщинь’, выдачи разршеній на постройку мельницъ и передачи въ частное пользованіе войскового дохода съ послднихъ. Раздавая пустыя и свободныя земли, полковникъ могъ разршать и поселенія на нихъ, и притомъ не только такія поселенія, которыя имли характеръ новыхъ свободныхъ селъ, но и такія, въ которыхъ складывалась частная зависимость поселенцевъ отъ получившаго полковничій универсалъ владльца земли. Поселенія послдняго рода разршались полковниками съ первыхъ же моментовъ дйствія новаго строя. Такъ, въ 1657 г. черниговскій полковникъ Иванъ Аврамовичъ разршилъ своему ‘пріятелю’ Ивану Войцеховичу сзывать какъ посполитыхъ, такъ и Козаковъ на слободу и далъ этой послдней податныя льготы на двадцать лтъ. Черезъ короткое время изъ этой слободы выросло большое село Дубровна, которое въ 1672 г. было подтверждено гетманомъ Многогршнымъ сыну Ивана Войцеховича, полтавскому полковому писарю Богдану Войцеховичу, какъ ‘по отцу зешлимъ, слушнимъ правомъ, яко синов, належачое’ {Сулимовскай Архивъ, NoNo 173 и 174.}. Подобныя же разршенія на поселеніе слободъ въ большомъ количеств выдавались и другими полковниками. Самыя разршенія на постройку мельницы, когда они давались монастырю, священнику, тому или иному члену старшины, либо ‘значному’ козаку, очень часто сопровождались позволеніемъ осадить при мельниц слободу и такое позволеніе вполн входило въ предлы власти полковника. Въ 1683 г. черниговскій полковникъ Борковскій выдалъ любецкому сотнику Устимовичу универсалъ на пользованіе войсковою частью въ построенной имъ съ разршенія полковника мельниц и на владніе поселенными на расположенныхъ около нея земляхъ ‘людцами’. Дозволилъ я это — пояснялъ онъ въ своемъ универсал — ‘въ надю (надежд) тоей ко мн зврхного владци и господара отчизни нашой, щасливе намъ рейментуючого (правящаго), неневелможного его милости пана Ивана Самойловича, ласки, по якой воленъ естемъ въ полку своемъ при уряд полковничества вшелякими (всякими) войсковими добрами на семъ боку Снови диспоновати (распоряжаться) и не тилко къ моему пожитковъ онихъ уживати (употреблять), овшемъ (но), углядугочи но заслугахъ, и подручному товариству удляти’ {Генеральное слдствіе о маетностяхъ Черниговскаго полка, No 181.}. Но такой же ‘лаской’ гетмана или, точне говоря, такимъ же правомъ, не регулированнымъ никакимъ закономъ, но прочно установленнымъ въ обыча, пользовались и другіе полковники.

Это право встрчало однако себ извстныя ограниченія въ верховныхъ правахъ гетмана. Послдній, въ качеств носителя верховной власти ‘ Войска Запорожскаго’, могъ отмнить всякое распоряженіе полковника въ дл раздачи ‘войсковыхъ добръ’, хотя и не подвергалъ такихъ распоряженій своему постоянному контролю. Поэтому лица, получившія боле или мене значительныя ‘войсковыя добра’ отъ полковника, часто старались получить еще подтвержденіе тхъ же ‘добръ’ отъ гетмана и по большей части успвали въ этомъ. Съ другой стороны, гетманъ и непосредственно осуществлялъ на всей подвластной ему территоріи свое право раздачи ‘войсковыхъ’ земель и угодій, выдавая прямо отъ себя универсалы на свободныя земли, на постройку мельницъ и на пользованіе ‘войсковою частью’ въ нихъ, наконецъ, на осаженіе слободъ. Въ этомъ послднемъ случа распоряженіями гетманской власти, какъ и аналогичными распоряженіями полковниковъ, въ жизни страны создавался новый фактъ въ вид появленія новой группы крестьянъ, находящихся въ частной зависимости. Но одновременно тотъ же фактъ создавался и инымъ путемъ — путемъ прямой раздачи свободныхъ селъ.

Въ первый моментъ посл окончательнаго отторженія отъ Польши вс села и мстечки Малороссіи, за исключеніемъ лишь тхъ, которыя остались во владніи православныхъ монастырей и немногихъ уцлвшихъ въ ‘войск’ шляхтичей, обратились въ ‘свободныя войсковыя’ села и мстечки. Населявшіе эти мстечки и села посполитые, избавившись отъ частной зависимости, ‘купно подъ сотнею, якъ волніи лгоде, съ козаками были’ {Показаніе Козаковъ с. Семеновки конотопской сотни въ 1754 г., приведенное А. М. Лазаревскимъ въ его очерк ‘Села конотопскаго узда’. Записки Черниг. Губ. Стат. Комитета, кн. II, сс. 189—90.}. При этомъ въ дл распредленія ложившихся на посполитыхъ повинностей на ‘войсковыя потребы’ посполитые каждой сотни тяготли къ своему сотенному мстечку и его ратуш, и села всякой сотня, говоря языкомъ актовъ немного боле поздней эпохи, ‘въ общенародныхъ повинностяхъ городу помогали’. Но такъ какъ самыя ратуши оказались въ непосредственномъ подчиненіи сотниковъ и сотенной старшины, засдавшихъ въ нихъ вмст съ ратушными членами и съ помощью послднихъ, но на правахъ прямого начальства, творившихъ здсь свой судъ и расправу, то посполитское населеніе свободныхъ войсковыхъ селъ и мстечекъ оставалось ‘подъ сотней’, находясь въ непосредственномъ административномъ и судебномъ подчиненіи сотеннымъ и полковымъ властямъ, не говоря ужъ о власти гетманской. Говоря опять-таки терминами, встрчающимися въ актахъ нсколько боле поздняго времени, но, тмъ не мене, точно передающими характеръ складывавшихся въ данную эпоху отношеній, свободныя войсковыя мстечки и села, поскольку рчі шла объ ихъ посполитскомъ населеніи, находились ‘подъ правленіемъ сотеннымъ, въ вдомств полковомъ и въ диспозиціи гетманской’ {Фактъ тяготнія свободныхъ войсковыхъ селъ къ ратушамъ создалъ въ исторической литератур и, въ частности, въ трудахъ А. М. Лазаревскаго нкоторыя недоразумнія. Подробный разборъ этихъ недоразумній данъ мною въ рецензіи на второй томъ ‘Описанія старой Малороссіи’ Лазаревскаго (‘Отчетъ о тридцать седьмомъ присужденіи наградъ гр. Уварова’ и отдльно ‘Къ исторіи Нжинскаго полка’. СПБ. 1896, сс. 74—83).}. Эта непосредственная зависимость свободныхъ посполитыхъ отъ чиновъ войсковой администраціи при примитивности общаго характера государственнаго строя страны отразилась, какъ мы уже отчасти и видли, и на повинностяхъ такихъ посполитыхъ, внеся въ эти повинности нкоторыя черты, свойственныя частно-правовому укладу жизни. Посподитмь несли на себ рядъ разнообразныхъ повинностей въ пользу всего ‘войска’. У посполитыхъ расквартировывались приходившія въ Малороссію московскія войска, посполитые же доставляли кормъ появившимся вскор у гетмановъ наемнымъ отрядамъ ‘сердюковъ’ и ‘компанейцевъ’, равно какъ фуражъ для лошадей тхъ изъ этихъ наемныхъ воиновъ, которые отбывали свою службу на коняхъ. Подобнымъ же образомъ посполитые заготовляли на войсковыхъ степахъ сно на зиму для лошадей войсковой артиллеріи. Лежалъ на свободныхъ посполитыхъ и рядъ другихъ повинностей въ пользу ‘войска’. Но рядомъ съ этимъ они отбывали и нкоторыя повинности въ пользу отдльныхъ членовъ старшины. Въ свободныхъ мстечкахъ и селахъ съ посполитыхъ собирался особый оброкъ въ пользу гетмана, взимавшійся състными припасами и носившій названіе стаціи. Наряду съ этимъ посполитые нкоторыхъ поселеній несли на себ спеціальную повинность — заготовки сна и дровъ для гетманскаго двора. Въ полкахъ подобныя же ‘работизны’ отправлялись свободными посполитыми для полковника и полковой старшины, въ сотняхъ — для сотника {‘Во всхъ сотеннихъ городкахъ — показывали въ 1729 г. сотники и сотенная старшина полтавскаго полка — обртаючіесе сотники зъ урядниками городовими прежде сего посполитихъ обивателей на вспоможене домовъ своихъ употребляли для кошеня въ лтъ на зиму лошадямъ ихъ сна и ради возки дровъ’.}. Трудъ посполитыхъ во всхъ этихъ случаяхъ являлся средствомъ вознагражденія старшины за ея службу ‘Войску Запорожскому’.

На первыхъ же порахъ однако такой способъ вознагражденія за службу принялъ и боле рзкую и отчетливую форму — форму раздачи имній въ частное владніе. Т широкіе планы созданія въ Малороссіи громадныхъ частныхъ имній въ рукахъ старшины, какіе явились было посл присоединенія къ Москв въ умахъ нкоторыхъ изъ ближайшихъ сподвижниковъ Хмельницкаго, оказались, правда, неосуществимыми. Но боле скромные шаги въ томъ, же направленіи не остались безъ результатовъ. Такъ, напримръ борзенскій сотникъ Петръ Забла уже въ 1656 г. получилъ царскую грамоту, отдававшую ему и его потомкамъ пять селъ въ борзенской сотн, и усплъ, дйствительно, удержать эти села за собой {А. М. Лазаревскій, ‘Иванъ Петровичъ Забла, знатный войсковой товарищъ’. Кіевская Старина, 1883 г., No 7, с. 506.}. Съ такимъ же успхомъ, большей частью при содйствіи гетмановъ, получили въ первые годы посл присоединенія къ Москв царскія грамоты на небольшія сравнительно имнія и нкоторые другіе члены старшины. Наряду съ этимъ гетманы, начиная уже съ Богдана Хмельницкаго, стали и своей властью раздавать свободныя села и мстечки въ вознагражденіе за службу на томъ или иномъ ‘уряд’ или вообще за ‘войсковыя услуги’. Такъ, миргородскому полковнику Лсницкому Хмельницкій отдалъ во владніе м. Шишакъ {Акты Ю. и З. P., III, сс. 497 и 558.}. Подобнымъ же образомъ надлилъ онъ имніями и нкоторыхъ другихъ членовъ старшины, а ближайшіе его преемники стали пользоваться правомъ раздачи имній въ еще боле широкихъ размрахъ. Вмст съ тмъ и это право не осталось сосредоточеннымъ въ рукахъ одного только гетмана. Если послдній пользовался имъ на территоріи всей Малороссіи, какъ верховный носитель власти ‘Войска Запорожскаго’, то полковники, въ качеств представителей полковыхъ общинъ и ‘депозиторовъ добръ войсковыхъ’ въ ихъ предлахъ, располагали такимъ же правомъ раздачи свободныхъ имній каждый на территоріи своего полка, причемъ распоряженія полковника въ этой сфер не требовали непремнно утвержденія со стороны гетмана, хотя и могли быть отмнены послднимъ. И въ этомъ случа повторялось такимъ образомъ то же соотношеніе территоріальныхъ властей, какое мы имли уже случай наблюдать въ другихъ областяхъ распоряженія имуществами ‘Войска Запорожскаго’. На первыхъ порахъ, пока еще сильна была идея о правахъ ‘Войска’, раздача свободныхъ имній, производившаяся всми этими властями, даже тогда, когда она сопровождалась весьма категорическими формулами передачи ихъ въ частную собственность, на практик носила временный и условный характеръ: не только каждый полковничій универсалъ, данный на свободное село, могъ быть отмненъ гетманомъ или новымъ полковникомъ, не только право, данное кому-либо на такое село гетманомъ, могло быть всегда взято назадъ тмъ же гетманомъ или его преемникомъ, но и царская жалованная грамота не обезпечивала прочности владнія и, случалось, село, отданное такой грамотой въ потомственное владніе, отбиралось у владльца гетманскимъ распоряженіемъ. Но, какъ бы то ни было, путемъ этой раздачи въ стран во всякомъ случа образовывались новыя частныя имнія и новые владльцы, пріобртавшіе права надъ крестьянскимъ населеніемъ. И этотъ фактъ рзкими чертами запечатллся въ народной памяти. Села и деревни Малороссіи — разсказывали въ 1730 г. старожилы мглинской сотни, козаки и тяглые люди,— ‘когда гетманъ Богданъ Хмельницкій въ войскомъ козацкимъ выбилъ всхъ ляховъ въ Украины, стали быть во владніи гетманскомъ и войсковомъ, и якъ уже онъ, гетманъ Богданъ Хмельницкій, поддался подъ высокодержавнйшую руку монарха всероссійскаго, тогда началъ роздавать нкоторіе заслужонымъ и знатнымъ людемъ малороссійскимъ въ подданство за врніе ихъ услуги войсковіе, вмсто ляцкихъ пановъ, заохочуючи малороссіянъ до большихъ услугъ войсковыхъ же, что и протчіе гетманы такожде чинили но Хмельницкомъ’ {Генеральное слдствіе о маетностяхъ Стародубовскаго полка. Рукопись библіотеки А. М. Лазаревскаго, с. 676.}.

На первыхъ же шагахъ новой жизни Малороссіи въ ней стала такимъ образомъ рядомъ съ остатками прежняго владльческаго класса складываться въ лиц старшины и все больше сливавшагося съ нею ‘значнаго товариства’ и новаядрупла владльцевъ имній или, говоря тогдашнимъ языкомъ, ‘державцевъ маетностей’. Селилъ ли такой владлецъ слободу на купленныхъ или свободныхъ земляхъ съ разршенія полковника либо гетмана или получалъ по распоряженію одного изъ нихъ въ свое владніе свободное войсковое село, въ томъ и другомъ случа надъ крестьянами становилась частная власть, вырывавшая ихъ изъ самоуправляющейся сотенной общины и пріобртавшая право на пользованіе частью доходовъ съ ихъ труда. Въ томъ и другомъ случа крестьянинъ равно подчинялся власти ‘державцы’ и обязывался отбывать въ его пользу ‘обыклое послушенство’. Размръ этого ‘послушенства’ не установлялся властями при раздач имній и опредленіе его предоставлялось обычаю. На первыхъ порахъ, пока свжи были воспоминанія о грандіозномъ крестьянскомъ движеніи эпохи Хмельницкаго, такой обычай не могъ, конечно, складываться особенно отяготительно для крестьянъ. Вмст съ тмъ крестьянинъ и во владльческомъ имніи оставался лично свободнымъ человкомъ, сохранялъ право ухода изъ имнія, сохранялъ и свои имущественныя права, вплоть до права собственности на перешедшую къ нему по наслдству или купленную имъ землю. При такихъ условіяхъ права владльцевъ имній были не особенно велики. Но все же появленіе этихъ правъ представляло собою новый шагъ въ дл разслоенія малорусскаго общества. Съ одной стороны, въ немъ образовывался теперь многочисленный и быстро разроставшійся классъ ‘державцевъ’, состоявшій изъ монастырей, части свтскаго духовенства и изъ старшины, съ другой — быстро увеличивалась въ своемъ числ группа находящагося въ частной зависимости крестьянства. И вмст съ этимъ разслоеніемъ въ новыхъ условіяхъ государственной жизни страны вновь возникалъ споръ между двумя формами общественнаго строя — свободнымъ селомъ и владльческимъ имніемъ,— споръ, какъ казалось одно время народнымъ массамъ, уже разршенный возстаніемъ Богдана Хмельницкаго,

В. Мякотинъ.

‘Русское Богатство’, No 11, 1912

Очерки соціальной исторіи Малороссіи 1).

I. Возстаніе Богдана Хмельницкаго и его послдствія.

Читайте также:

Очерки соціальной исторіи Малороссіи ¹).