О нем писал Лев Толстой
О нем писал Лев Толстой
А. ЛАЗЕБНИКОВ.
специальный корреспондент
‘Литературной газеты’
‘Литературная газета’, No 87, 1959
О нем писал Лев Толстой, Лазебников А., Год: 1959
Время на прочтение: 3 минут(ы)
— Прежде чем зайти к Власову, полистайте тридцать седьмой том,— посоветовали работники яснополянского музея-усадьбы, рассказав все, что знали о герое очерка Л. Н. Толстого ‘Песни на деревне’ — Петре Прокофьевиче Власове. — Ив дневниках Льва Николаевича найдете о Власове, — добавил Александр Дмитриевич Тимрот, исполняющий обязанности директора музея-усадьбы.
Тимрот снял с полки один из томов, привычно нашел нужное место и прочитал нам толстовскую запись пятидесятилетней давности. ‘Были проводы ребят, везомых 8 солдаты. Звуки большой гармонии — залихватски выделывает барыню, и толпа сопутствует, и голошение баб, матерей, сестер, теток… Я стал, указывая на ребят, спрашивать, кто—кто? Гармония не переставала — заливалась, все идем, на ходу спрашиваю у старичка про высокого молодца, хорошо одетого, ловко, браво шагающего: — А этот чей? — ‘Мой’, — и старичок захлюпал и разрыдался. И я тоже’.
— Этот самый Петр Власов и по сей день молодцевато вышагивает, — сказал Тимрот, откладывая том дневников. — Словно и не прошло полувека с тех пор. Семья Власовых, — заметил Александр Дмитриевич, — имеет все основания вскоре отметить своеобразный юбилей — сто лет назад, в числе первых учеников, пришел к Толстому в яснополянскую школу маленький мужичок Прокофий Власов, с которым Лев Николаевич сохранял позже очень дружеские отношения. А пятьдесят лет спустя — в 1909 году — Толстой написал о его единственном сыне Петре в очерке ‘Песни на деревне’. Как видите, достаточно круглые даты.
Тимрот показал на краю Ясной Поляны новый домик с незавершенной пристройкой, и через несколько минут мы уже беседовали с высоким, статным стариком, легко тесавшим бревно у крыльца своего дома. Это и был герой очерка ‘Песни на деревне’ Петр Власов.
Не дожидаясь расспросов, он негромко спросил:
— Что же вам добавить к тому, что рассказал Лев Николаевич в ‘Песнях на деревне’? О чем не написал Толстой — может, и не интересно? Ничего не присочинил он, только разве опустил кое-что.
— О чем же не написал Лев Николаевич?
— Помните строки, где он говорит о моем отце, что как бы на подбор подпадал Прокофий под одно несчастье после другого? Так вот на этом месте, где я сейчас дом заканчиваю для старшего Николая — сын у меня вернулся с действительной флотской службы, — стояла наша изба, которую после пожара поставил нам своими руками сам Толстой. С отцом моим и двумя другими мужиками — Андрианом Фролковым и Осипом Макаровым — Лев Николаевич часто косил сено. В музее есть фотография — Толстой с моим отцом вдвоем на покосе. Он заходил к нам много раз. А когда погорели, сразу пришел и сказал:
— Сам ты, Прокофий, не срубишь себе новый, сила твоя малая.
Начали с того дня вместе резать с корня — в заказе.
Отец возил. Помню, как ставили стропила. Надо было их закрепить. Лев Николаевич наверху, отец на отвес смотрит. Прибил Толстой одну планку, ждет, что скажет хозяин дома.
— Вправо чуть, — командует отец. — Самую малость передали. Влево. Еще. Иль не ясно, ваше сиятельство? — в сердцах воскликнул вдруг отец.
— Бросай это ‘сиятельство’, Прокофий, — с укоризной говорит Толстой и строго глядит на отца. — Будет!
— Как его бросишь, — протянул отец, — кабы сверху был, а снизу, вроде, бросать неловко.
Толстой двинул планку и, не обращая внимания на слова отца, также строго спросил:
— Так, что ли?
— Забивай, Лев Николаевич, правильно.
…Дома того нет теперь. Шальной немецкий снаряд при отступлении гитлеровцев из Ясной Поляны угодил в избу Власовых, построенную Толстым, и
начисто снес ее. Музей, где 35 лег проработал плотником Петр Прокофьевич, помог ему построить на том же месте новый дом.
— Провожал нас в солдаты Толстой рано утром, — продолжает Петр Прокофьевич. — Ходил, наблюдал. А потом направились к Николаю Егорову. Сел у стены на лавку — за стол отказался садиться. Между прочим, был с нами и новобранец Василий Фоканов — знаменитый гармонист. Когда в Ясную Поляну приезжал известный балалаечник Трояновский, Лев Николаевич позвал Василия сыграть перед ним. Он его и в ‘Песнях на деревне’ описывает.
— И с того утра вы уже больше никогда не видели Толстого?
— Единственный раз только.. Видно, показалось Льву Николаевичу лишним рассказывать в ‘Песнях на деревне’, как пришел он к отцу дня через, три узнать, что в Крапивне ответили. В Крапивне было тогда воинское присутствие. Я вышел в сени, когда он говорил с отцом. Уходя от нас. сказал мне: — Не пей, не кури, в карты не играй, — прослужишь.
— Правда, сулил он мне в ‘Песнях на деревне’ службу в отборных частях. ‘Какой молодчина, — улыбаясь своему давнему воспоминанию, смущенно читает по памяти Петр Прокофьевич. — Этого уже верно зачислят куда-нибудь в гвардию’. Ошибся Лев Николаевич, не на много, но ошибся… Вот мой Николай, тот действительно в гвардейском экипаже на Северном флоте служил.
Старик берется за топор. Сегодня по плану должны быть готовы стропила. Летит смоли стая щепа. Высокий, стройный 72-летний человек с ясными голубыми глазами строит дом сыну.
ЯСНАЯ ПОЛЯНА