НОВЫЯ КНИГИ.
НОВЫЯ КНИГИ.
—-
——
——
П. Г.
‘Дло’, No 4, 1869
Новые книги, Гайдебуров Павел Александрович, Год: 1869
Время на прочтение: 21 минут(ы)
Антропологія первобытныхъ народовъ, Теод. Вайца. пер. А. П. Федченко. T. I, Вып. І-й. М. 1867 г.
Современные вопросы антропологіи. Изд. Ламанскаго. I. Взглядъ на первобытныя времена человческаго рода. К. Фогта. II. Методы и результаты этнографіи. Гексли. III. Бытъ дикихъ народовъ. Шаффгаузена. IV. Физіологія языка. В. Вундта. Петерб. 1867—8 г.
Тоже. Годъ второй. Петерб. 1869 г.
Уроки элементарной ботаники. Д. Оливера, переведено подъ редакціей А. Герда. Изд. В. Ковалевскаго 1869 г.
Записки о современныхъ вопросахъ Россіи, составленныя Георгіемъ Палеологомъ. Выпускъ 1-й. С.-Петербургъ. 1869 г.
Антропологіи, какъ наук о человк, предстоитъ занятъ высшее мсто въ ряду естественныхъ наукъ. Какъ по интересу своего внутренняго содержанія, такъ и по своему вліянію на другія отрасли знанія, она иметъ полное право на эту первенствующую роль. Поэтому изученіе человкъ въ послдніе годы привлекло къ себ сильнйшіе умы изъ среды европейскихъ естествоиспытателей и, благодаря ихъ трудамъ, на нашихъ глазахъ выростаетъ стройная наука, общающая подчинить себ вс науки, имющія своимъ предметомъ человка, съ какой бы стороны он не относились къ нему. И филологи, и психологи, и эстетики и историки начинаютъ сознавать теперь, что ихъ науки могутъ идти впередъ только въ такомъ случа, когда станутъ на почв естествознанія. Такое убжденіе есть ручательство за ихъ будущность, и можно предвидть, что он, быть можетъ, скоре, чмъ мы думаемъ, сдлаются отдлами антропологіи, т. е. науки о человк въ обширномъ смысл слова.
Но пока этого совершилось, въ научной номенклатур слову ‘антропологія’ придаютъ боле тсное значеніе: предметомъ ея является человкъ въ качеств зоологическаго индивидуума, т. е. какъ существо, составляющее высшее звно въ ряду живыхъ существъ, населяющихъ землю. При этомъ она не оставляетъ въ сторон тхъ преимуществъ, которыми человкъ отличается отъ близко стоящихъ къ нему животныхъ, какъ напр., нравственныя чувства, высокое умственное развитіе, даръ слова и проч.,— она до времени предоставляетъ другимъ спеціальнымъ наукамъ разработку этихъ сторонъ человческой природы, а сама пока старается только освтить такіе моменты въ исторіи человчества, которые отстраняютъ отъ себя прочія науки. Она отыскиваетъ слды человка въ такую давнюю эпоху, когда въ европейскихъ лсахъ еще водились слоны и носороги, находя человческіе черепа, вмст съ остатками этихъ животныхъ, она сравниваетъ ихъ съ черепами современныхъ породъ, и старается вывести заключеніе объ умственномъ развитіи нашихъ предковъ, погребенныхъ вмст съ мамонтами, находя остатки первобытной цивилизаціи въ вид каменныхъ и костяныхъ орудій, которыми дикари пріобртали себ пищу и защищались отъ непріятелей, она старается возсоздать картину этой первобытной культуры, и, какъ матеріаломъ для этого, пользуется изученіемъ дикарей, стоящихъ на первой степени развитія. Даже и въ этомъ ограниченномъ смысл антропологія является наукой, въ высшей степени интересной и поучительной. Однако еще не такъ давно у нее оспаривали право на самостоятельность, полагая, что анатомія, физіологія, геологія и исторія — вмст взятыя — ршаютъ вс ея задачи. Анатомія изучаетъ строеніе человческаго тла, физіологія изслдуетъ его отправленія, геологія изучаетъ всякаго рода ископаемые остатки животной и растительной жизни, наконецъ исторія, по возможности, стремится возсоздать картину прошлой жизни человчества, — все это, повидимому, исключаетъ всякую новую и самостоятельную науку о человк. Но въ этихъ паукахъ мы не найдемъ отвта на вопросы, какъ произошелъ человкъ? какъ дйствовала на него природа, окружавшая его въ первое время это существованія? почему именно въ однихъ мстахъ земнаго шара онъ достигъ до того умственнаго состоянія, въ которомъ теперь находятся европейцы, а въ другихъ остался первобытнымъ дикаремъ? всмъ-ли народамъ доступна наша цивилизація, или только блый цвтъ кожи даетъ привилегію на высшее умственное развитіе? отличается-ли негръ отъ европейца не боле, какъ настолько, насколько башкирская лошадь отличается отъ арабской, или это отличіе гораздо дальше и существенне? не есть ли онъ, напр., боле близкій родственникъ обезьяны, чмъ мы? и т. ц. Ршить эти, и множество другихъ подобныхъ имъ вопросовъ, выяснить существо человка, опредлить его мсто въ мірозданіи, освтить его наиболе отдаленное прошлое и заглянуть въ его будущее, не ограничиваясь однимъ цивилизованнымъ человкомъ, а ставя рядомъ съ нимъ и все остальное человчество,— вотъ задачи, надъ которыми работаетъ антропологія. Въ своемъ теперешнемъ состоянія она еще весьма далека отъ положительныхъ выводовъ въ научномъ смысл слова, она можетъ предугадывать ихъ, надяться, что он будутъ такія-то, а не иныя, но не иметъ нрава говорить о нихъ съ полною увренностью. Это не должно удивлять и огорчать насъ: антропологія, сравнительно съ другими науками, такъ недавно выдлилась изъ общей группы естественныхъ наукъ и выступила на тотъ путь, но которому идетъ теперь, матеріалъ ея такъ обширенъ и такъ труденъ для изслдованія, каждое ея ршеніе иметъ такое громадное значеніе для всхъ другихъ наукъ, что она естественно должна представлять свои выводы съ особымъ вниманіемъ и осторожностью. Въ настоящее время она можетъ сказать намъ: ‘только въ какое либо будущее время, когда, быть можетъ, будутъ открыты сотни видовъ угасшихъ четверорукихъ, естествоиспытатель можетъ говорить съ нкоторою достоврностью объ этомъ предмет, теперь же мы должны довольствоваться терпливымъ выжиданіемъ и не измнять наше мнніе относительно перерожденія только вслдствіе отсутствія доказательствъ, которыхъ мы не имемъ никакого права ожидать найдти въ посл-нліоценовыхъ отложеніяхъ какой либо мстности, тщательно изслдованной до сихъ поръ. Ибо, если мы находимъ угасшихъ кенгуру и вомбатовъ въ Австраліи, угасшихъ ламъ и лнивцевъ въ южной Америк, то въ экваторіальной Африк и извстныхъ мстахъ восточнаго Индійскаго архипелага, мы можемъ надяться найдти когда нибудь угасшіе типы человко-подобныхъ обезьянъ, родственныхъ съ гориллами, шимпанзе и орангутангами.’ (Ч. Ляйэлль, Древность человка, пер. Ковалевскаго, стр. 479.) Когда Ляйэлль писалъ эти строки, онъ. дйствительно не имлъ права высказаться боле опредленно, у ‘его было слишкомъ мало фактовъ для этого, но съ тхъ поръ паука пріобрла возможность говорить ясне и ршительне. Она отыскала ископаемыя кости человкообразныхъ обезьянъ, рядомъ съ несомннно человческими костями, указывающими на весьма низкую ступень развитія тхъ людей, которымъ они принадлежали и этимъ уничтожила возможность предположенія, будто человкъ при первомъ своемъ появленіи по своему наружному виду и умственному столько же отличался отъ другихъ животныхъ, сколько онъ теперь отличается отъ нихъ. Она показала, что въ общей систем развитія и усовершенствованія, какую наблюдаемъ мы въ исторіи всхъ живыхъ существъ, человкъ вовсе не представляетъ исключенія, она дала ясно увидть намъ, что въ исторіи его непремнно должно было быть такое время, когда онъ представлялъ близкое сходство съ высшими четверорукими. Т анатомическіе признаки, которые считались характеристическими для человка, были отысканы и у нкоторыхъ животныхъ. Но то, что стало несомнннымъ для науки, долго еще не войдетъ въ жизнь, много времени пройдетъ, пока мы перестанемъ бояться такого рода выводовъ и начнемъ понимать, что они никакъ не могутъ поколебать основъ нашихъ религіозныхъ и нравственныхъ ученіи. До тхъ поръ, пока наступитъ это пренія, антропологіи, на обязанности которой лежитъ добываніе, подтвержденіе и освщеніе этихъ выводовъ, предстоитъ много тяжелаго труда. Ужъ не говоря о томъ, что самый матеріалъ ея неисчислимо громаденъ и трудно доступенъ для изслдованія, что ой приходится доставать его изъ глубины нсколькихъ сотъ футовъ, часто довольствоваться только небольшими осколками костей и вещей, невидимому сдланныхъ рукой человка, проникать, съ опасностью жизни для изслдователя, въ темныя подземныя пещеры, тщательно пересматривать находимыя тамъ кости мамонтовъ, допотопныхъ носороговъ и медвдей, съ неопредленной надеждой, не попадется ли между этими костями какой нибудь остатокъ человка, отправляться въ другіе концы свта съ цлью изучить живущихъ тамъ, первобытныхъ людей, отъ которыхъ отворачивается всякая другая наука,— ни одной наук не приходится выдерживать такой упорной борьбы съ научными и ненаучными предразсудками, стоящими на ея пути… Но вс эти трудности но останавливаютъ дятелей европейской пауки, напротивъ они отдаютъ антропологіи всю свою энергію, и ни въ одной паук не происходитъ теперь такого усиленнаго и плодотворнаго движенія, какъ въ наук о человк. Только у насъ незамтно это движеніе, а если и обнаружится въ вид образованія какого нибудь ученаго общества или изданія, то въ дтскомъ, недозрломъ вид, въ род работъ московскихъ ученыхъ. Даже и готовые результаты западной науки почти вовсе не переносятся къ намъ, и мы, желая познакомить читателя съ послдними новостями русской переводной литературы но антропологіи, можетъ указать только дв, три книжки, выше названныхъ нами. Изъ нихъ первое мсто принадлежитъ сочиненію Т. Вайца, заглавіе котораго мы выписали въ начал этой статьи. Къ сожалнію намъ придется ограничиться только первымъ выпускомъ этого сочиненія, такъ какъ продолженія его не появлялось на русскомъ язык.
Первый вопросъ, который встрчаемъ мы, когда приступаемъ къ наук о человк, есть вопросъ о видовомъ единств человческаго рода, т. е. намъ предстоитъ опредлить: принадлежатъ ли вс люди, живущіе на земл, къ одному естественному виду, или ихъ можно раздлить на- нсколько самостоятельныхъ группъ? Это вопросъ величайшей, существенной важности, до сихъ поръ мы привыкли считать типомъ человка — европейца, или его прямого потомка, только его отличительные признаки позволяютъ намъ видть равнаго въ человк, котораго мы встрчаемъ, все остальное человчество, съ его разнообразіемъ цвта кожи, наружнаго вида и умственнаго развитія, иметъ для насъ что-то чуждое, отталкивающее, и мы, сравнивая ихъ жалкое положеніе съ нашимъ, не прочь поврить тому, кто насъ будетъ уврять, что сама природа поставила ихъ гораздо ниже насъ, что они никогда не могутъ подняться до насъ. Этотъ вопросъ ршится, если будетъ выяснено, одинъ ли біологическій видъ представляютъ собою вс люди, или ихъ можно отнести къ различнымъ видамъ. Понятіе ‘вида’, какъ элемента классификаціи въ біологическихъ наукахъ, занимало естествоиспытателей во времена Диннея и Кювье и Ламарка, по получило особенный теоретическій интересъ со времени появленія теоріи Дарвина. Мы полагаемъ, что сочиненіе Дарвина, по крайней мр въ общихъ чертахъ, знакомо нашимъ читателямъ, и потому не будемъ подробне опредлять то, что въ наук называется ‘видомъ’.
Находящійся передъ нами выпускъ Вайца главнымъ образомъ посвященъ разбору и выясненію вопроса о видовомъ единств человческаго рода. Съ первыхъ страницъ своей книги онъ выставляетъ намъ рядъ тхъ исключительныхъ затрудненій, какія встрчаетъ изслдователь, принимаясь за. естественную исторію человка. Именно, обращаясь съ другими живыми существами, онъ можетъ опредлять ихъ, сравнивать и размщать въ группы на основаніи легко наблюдаемыхъ, физическихъ признаковъ, до въ отношеніи къ человку ему этого сдлать нельзя. Въ человк слишкомъ ярко выступаетъ отличающій его отъ другихъ существъ развитой умъ, чтобъ его можно было оставить въ сторон при попыткахъ указать ему мсто въ природ. Этотъ умъ есть его главное орудіе въ борьб съ природой и подобными себ, большее или меньшее развитіе его составляетъ преимущественный элементъ для характеристики человка, его выдающееся отличіе отъ окружающихъ его людей, лучшее мрило его годности, какъ члена общества, слдовательно, его никакъ нельзя игнорировать, принимаясь говорить о человк, какъ объ объект естественно-исторической науки. На этомъ основаніи Вайцъ находитъ возможнымъ разсуждать о видовомъ единств человка только тогда, когда мы, кром его чисто животной стороны, примемъ въ разсчетъ и его психическія особенности, сравнительно съ другими животными. При неустановленноти теперешней психологіи, при неопредленности и противорчивости взглядовъ на этотъ предметъ, господствующихъ въ наук, эта психическая сторона изслдованія общаетъ еще весьма долгое время оставаться неясной и неточной.
Но даже и въ чисто естественно-историческомъ изслдованіи природы человка, прикладывая къ нему только ту мрку, съ которой мы подходимъ къ другимъ животнымъ, распредляя ихъ въ естественныя группы, называемыя видами, намъ приходится часто испытывать большія затрудненія. Останавливаясь на опредленіяхъ Кювье и Причарда, но которымъ къ одному и тому же виду принадлежатъ вс особи, происходящія другъ отъ друга или отъ общихъ родителей, а также и т, которыя похожи на нихъ въ такой же степени, въ какой эти похожи другъ на друга, т. е. насколько дти похожи на родителей,— мы очень скоро убждаемся въ практической неприложимости этихъ опредленій даже для животныхъ. Видимое несходство съ родителями, отличія отъ подобныхъ особей, боле глубокія, чмъ т, къ которымъ мы привыкли, слишкомъ часто будутъ сбивать насъ, если мы остановимся на такомъ опредленіи. Неудобство его состоитъ еще и въ томъ, что оно легко можетъ ввести въ ошибку, можетъ заставить смшивать единство происхожденія съ единствомъ вида: дти, происшедшія отъ однихъ и тхъ же предковъ, непремнно принадлежатъ къ одному и тому же виду, по отсюда не слдуетъ, чтобы потомки другихъ предковъ относились къ другому виду. Отыскивая боле существенные признаки для установленія понятія о вид, мы встрчаемся съ весьма распространеннымъ опредленіемъ Бюффона, которому слдовалъ Миллеръ и многіе другіе, но этому опредленію къ одному виду относятся вс т особи, которыя въ свободномъ, состояніи могутъ давать неограниченно плодовитое потомство. Но противъ общности такого опредленія возстаетъ множество фактовъ, слдовательно и оно оказывается неудовлетворительнымъ, и потому никакъ не можетъ быть приложено къ человческой рас. Пробовали указывать, какъ на критеріемъ для распознаванія вида, на способность возврата, т. е. возвращенія плодовитыхъ между собою особей къ типу предковъ, Блюменбахъ даже основалъ на этомъ цлый рядъ доказательствъ въ пользу видового единства человческаго рода, но эти доказательства не могутъ быть вполн научны, пока не будутъ опредлены предлы измненій, которыя обнаруживаетъ человкъ. Законы и границы измняемости, т. е. размровъ уклоненій отъ нормальнаго типа, весьма различны для различныхъ животныхъ, и требуютъ особенно тщательнаго изученія, когда рчь идетъ о человк, здсь уже нельзя ограничиваться одними аналогіями, здсь является необходимымъ строгое, непосредственное изслдованіе. Такимъ образомъ вопросъ о видовомъ единств человческаго рода сводится къ изученію тхъ измненій, которыя проявляются въ человк отъ дйствія окружающихъ его естественныхъ условій, отъ вліянія пищи, образа жизни и умственнаго развитія и результатовъ скрещиванія различныхъ человческихъ типовъ. Изучивши отдльно вліяніе всхъ этихъ факторовъ, намъ легче будетъ судить о дйствіи естественнаго подбора въ человческой рас и представится возможность ршить или предусмотрть ршеніе вопроса о видовомъ единств людей, населяющихъ землю. Но это изученіе не такъ легко, какъ можетъ показаться съ перваго взгляда. Вс эти дятели производятъ свое вліяніе совмстно и одновременно, и наблюдателю очень трудно отдлить при изслдованіи измняемости человческаго типа, дйствіе одной причины, отъ дйствія другой. Стараясь, напр., установить какія нибудь общія правила насколько вншній видъ человка, — выраженіе его лица и вообще складъ его тла — можетъ служитъ отраженіемъ его интеллектуальнаго развитія, мы замчаемъ прежде всего, что климатическія условія весьма ршительно дйствуютъ въ этомъ случа только на первобытнаго человка, неуспвшаго еще подчинить себ природу, хотя они не остаются безъ вліянія и на человка цивилизованнаго, но даже и у низко-стоящихъ расъ, это дйствіе невозможно отдлить отъ вліянія географическихъ условіи мстности, выбора и количества пищи, образа жизни и научнаго знанія. Въ восточной части внутренней Австраліи мы встртимъ племена, приближающіяся повидимому скоре къ животнымъ, нежели къ человку,— такъ они тупы, слабы и жалки на видъ, разсматривая условія, среди которыхъ они живутъ, мы замтимъ, что климатъ ихъ очень горячъ и сухъ, ихъ страна даетъ имъ такъ мало пищи, что они иногда даже не могутъ отыскать съдобныхъ слизняковъ и принуждены голодать по нскольку дней, они отдалены отъ моря, почти не сообщаются съ другими народами и, оставаясь въ своей замкнутой сред, довольствуются тми же первоначальными понятіями, которыми обходились ихъ предки за нсколько десятковъ тысячелтій тому назадъ. Какой же изъ этихъ дятелей вліяетъ преимущественно, какому изъ нихъ они боле обязаны своимъ жалкимъ состояніемъ? ‘Всмъ вмст’, приходится отвтить, и, всматриваясь ближе, приходится отказаться отъ возможности, по крайней мр въ настоящее время, точно измрить и опредлить вліяніе каждаго изъ названныхъ нами факторовъ взятыхъ отдльно. Вайдъ, выставляя множество относящихся сюда фактовъ, отмченныхъ различными наблюдателями, тщательно комбинируетъ и критикуетъ ихъ, разсматривая затмъ вліяніе наслдственности при происхожденіи извстныхъ особенностей человка, и убждаясь, что ‘но наслдству прямо передаются ‘первоначальныя, личныя особенности и не только природныя, но нердко и пріобртенныя’, онъ считаетъ себя вправ дать только такой неопредленный выводъ: ‘утверждать, что различные типы, представляемые отдльными племенами, остаются неизмнными — несправедливо, спорить можно только о предлахъ ихъ измняемости. Что можетъ произвести каждый изъ дятелей, способствующихъ этимъ преобразованіямъ, въ точности ршить также трудно, какъ и то, что произвелъ онъ въ большей части случаевъ при измненіи народовъ, и гд будетъ предлъ его вліянію’ (стр. 80).
Изучивши, по мр возможности, измнчивость человческаго типа подъ вліяніемъ названныхъ выше факторовъ, нужно еще изслдовать эти измненія сравнительно, т. е. пріобрсти сравнительно-анатомическія, физіологическія и статистическія данныя для различныхъ человческихъ расъ, чтобы такимъ путемъ получить возможность опредлить т особенности, какими жители различныхъ странъ отличаются другъ отъ друга, и изслдовать значеніе этихъ особенностей. Чмъ мене глубоки, неизмнны и типичны окажутся он, чмъ боле постепенности въ ихъ образованіи мы замтимъ въ человческомъ род, — тмъ боле у насъ будетъ основаній заключить, что это только частныя измненія особей, принадлежащихъ къ одному и тому же виду.
Вайдъ, приступая къ изученію особенностей разныхъ человческихъ племенъ, предпосылаетъ ему сравненіе человка съ высшими обезьянами. Но для этого вопроса его книга является совершенно неудовлетворительной, особенно для новйшаго времени, когда многіе изслдователи довольно ясно высказались въ этомъ отношеніи. Многія изъ этихъ изслдованій были, впрочемъ, сдланы уже посл появленія книги Вайца, поэтому мы не имемъ права винить его за. эти проблы.. Кром того, онъ только частнымъ образомъ касается этого предмета, онъ пытается только характеризовать типъ обезьяны, чтобы тмъ легче отвтить на вопросъ — можно-ли считать нкоторыя низшія расы, напр. негра, посредствующей стадіей развитія между высшей обезьяной и цивилизованнымъ человкомъ? Для этого онъ приводитъ множество указаній относительно анатоміи, физіологіи и гигіены низшихъ расъ, наблюденія надъ строеніемъ ихъ черепа и остального скелета, ихъ цвта кожи, волосъ, состава крови, общей температуры тла, дятельности пищеварительныхъ органовъ, средней продолжительности жизни, плодовитости, способности къ акклиматизаціи, совершенства чувствъ и пр., л, сознаваясь прямомъ въ недостаточно и убдительности того ряда наблюденій, какія онъ могъ собрать, онъ все-таки склоняется къ тому, что и въ отношеніи физіологическаго сравненія различныхъ человческихъ племенъ, мы должны признать несомнннымъ, что результатъ этого сравненія положительно говоритъ въ пользу видового единства человческаго рода, потому что вс разнообразныя различія, указанныя нами, оказались не постоянными, но измнчивыми и зависящими отъ перемны внутреннихъ и вншнихъ условій жизни ‘ (стр. 132).
Прикладывая къ человческому роду различные законы, выведенные изъ наблюденій надъ животнымъ царствомъ, между прочимъ указывали на вымираніе нкоторыхъ народовъ, и отсюда выводили заключеніе, что эти племена не одарены достаточной живучестью, и самой природой назначены къ уничтоженію. Рядомъ съ этимъ фактомъ ставили вымираніе нкоторыхъ животныхъ видовъ, и, сравнивая эти факты, противники видового единства человческаго рода старались доказать, что не вс племена имютъ одинаковую будущность, что многія изъ нихъ естественно должны подчинить и вытснить другія. Это мнніе въ особенности защищалось и поддерживалось нкоторыми американскими учеными, желавшими дать ему значеніе и всъ въ интересахъ рабовладльцевъ. Но и оставя это частное, ненаучное намреніе, многіе откровенно держались того же мннія, и потому Вайдъ считаетъ нужнымъ подробне разсмотрть этотъ вопросъ о различной живучести разныхъ человческихъ племенъ. При ближайшемъ изслдованіи дйствительно весьма замтное уменьшеніе численности нкоторыхъ народностей Америки и Австраліи оказывается лишеннымъ всякого рокового характера и происходитъ отъ весьма естественныхъ легко устранимыхъ причинъ. Причинами этими оказываются повальныя болзни, голодные годы, войны, дтоубійство, вошедшее въ обычай, изнурительныя работы, вредно дйствующія на плодовитость, развращающее вліяніе европейцевъ и часто прямое истребленіе, производимое послдними. Тамъ, гд дйствіе этихъ причинъ ослабвало или устранялось, почти всегда слдовало увеличеніе народонаселенія, хотя во многихъ случаяхъ, особенно благодаря послдней изъ указанныхъ нами причинъ, происходило совершенное уничтоженіе цлыхъ племенъ, какъ напр., жителей Вандименовой земли. Слдовательно, такія мистическія теоріи, въ род того, что тамъ гд является блый, темнокожій туземецъ часто постепенно слабетъ и гибнетъ, не имютъ никакого смысла и ни одно изъ человческихъ племенъ не носитъ въ себ зародыша смерти. Тому же предмету посвящена статья Шаффгаузена въ 1-мъ выпуск ‘Современныхъ вопросовъ антропологіи’, обозначенномъ нами въ заглавіи этой статейки. Авторъ приводитъ много возмутительныхъ примровъ обращенія европейскихъ колонистовъ и завоевателей съ дикими племенами. И въ настоящее время, хотя уже не охотятся за туземцами съ собаками и не стрляютъ въ нихъ, какъ въ дикихъ зврей, но постоянныя притсненія, нарушеніе всхъ человческихъ правъ, отнятіе обработанныхъ земель и пріобртеннаго имущества производятся образованными европейцами надъ этими несчастными, темными людьми въ гораздо сильнйшей степени и боле безнаказанно, чмъ въ своей стран надъ своей, такъ называемой, низшей братіей…
Рядомъ съ поставленными выше является еще вопросъ, отвтъ на который долженъ имть важное значеніе для ршенія задачи о видовомъ единств: это вопросъ о продуктахъ скрещиванія представителей различныхъ человческихъ расъ, и о свойствахъ происходящихъ Оттого метисовъ. Для животнаго царства большинство естествоиспытателей принимаетъ, что только особи одного вида могутъ давать плодовитое потомство, хотя и есть случаи, что индивидуумы различныхъ видовъ производили дтей, и эти дти представляли собой нчто среднее между отцомъ и матерью (напр., лошадь и оселъ), но такой продуктъ почти всегда оказывается безплоденъ. Проврить этотъ законъ на продуктахъ соединенія человческихъ особей было бы весьма полезно для того, чтобы произнести сужденіе о принадлежности разныхъ человческихъ расъ къ одному и тому же, или къ различнымъ видамъ. Съ своей точки зрнія Вайцъ не придастъ большого значенія такой поврк, допуская множество исключеній изъ этого правила и въ животномъ царств, по разбираетъ и этотъ вопросъ и, сопоставляя наблюденія многихъ натуралистовъ и путешественниковъ надъ метисами, происшедшими отъ скрещиванія всевозможныхъ человческихъ породъ, окончательно высказывается такимъ образомъ: ‘изъ вышеприведенныхъ фактовъ мы считаемъ себя вправ вывести заключеніе, что въ отношеніи полового соединенія и свойства потомства, происходящаго при этомъ, какъ при соединеніи лицъ, принадлежащихъ одному и тому иго племени, такъ и при смшеніи различныхъ народовъ, встрчаются если не антипатіи, то несовмстности, существованіе которыхъ достаточно доказано, хотя причины ихъ далеко не выяснены, что, однако, несмотря на эти несовмстности, было бы совершенно неосновательно, по одному недостатку жизненныхъ силъ, безплодности или вымиранію нкоторыхъ смшенныхъ расъ, заключать о видовомъ различіи тхъ племенныхъ типовъ, отъ которыхъ он произошли’ (стр. 169).
Обращаясь затмъ къ критик различныхъ воззрній на единство человческаго рода, Вайцъ бгло просматриваетъ теоріи Гамильтона Смита и Агассица, по которымъ типическія расы могутъ существовать съ своей первоначальной чистотой только въ извстныхъ, свойственныхъ имъ мстностяхъ, удерживая видовое отличіе, а другія расы въ той же мстности могутъ происходить только отъ смшенія съ ними,— старается опровергнуть ихъ, и потомъ переходитъ къ вопросу о происхожденіи человка отъ одной или отъ нсколькихъ паръ. Но ни на этотъ вопросъ, ни на вопросъ о сродств человка съ высшими обезьянами, онъ не считаетъ науку способной дать отвтъ въ настоящее время и оканчиваетъ положеніемъ, изъ котораго можно видть, что есть боле основаній за видовое единство человческаго рода, чмъ противъ него, но въ строгомъ смысл наука еще но можетъ произнести своего окончательнаго неизмннаго сужденія.
На этомъ мы должны остановить нашъ анализъ сочиненія Вайца, такъ какъ здсь, оканчивается лежащій предъ нами 1-й выпускъ І-го тома, появившійся на русскомъ язык.
Говорить о достоинствахъ этого сочиненія мы считаемъ излишнимъ, оно пользуется почетной извстностью въ европейской литератур, и хотя его можно назвать нсколько устарлымъ съ естественно-исторической стороны, но за нимъ всегда останется достоинство тщательно собраннаго и критически-разсмотрннаго этнографическаго матеріала. Удерживая за собой этнографическій, или, въ нкоторыхъ случаяхъ, этнологическій характеръ, книга Вайца не можетъ удовлетворитъ тхъ изъ читателей, которые обращаются къ антропологіи съ боле широкими запросами и желали бы познакомиться съ существующими теперь въ наук гипотезами и мнніями объ основныхъ вопросахъ, о прямомъ происхожденіи и доисторическомъ прошломъ человка. Для этой цли имъ нужно будетъ обратиться къ сочиненіямъ тхъ изъ естествоиспытателей, которые посвятили себя наук о человк.
Т, кому извстны сочиненія Ляйэлля ‘Древность человка’, Фогта ‘Человкъ и мсто его въ природ’, Гексли ‘О положеніи человка въ ряду органическихъ существъ’, появившіяся въ разное время на русскомъ язык, прочтутъ съ большимъ интересомъ статью Фогта — ‘Взглядъ на первобытныя времена человческаго рода’, составляющую первый выпускъ поименованнаго нами изданія Даманскаго.
Эту статью Фогтъ предназначаетъ для читателей, знакомыхъ съ его ‘Чтеніями о человк’, резюмируя въ ней то, что было сдлано наукой въ послднее время относительно вопроса о первыхъ слдахъ появленія человка на земл. Припоминая сперва о мстонахожденіяхъ человческихъ остатковъ въ пещерахъ, пловучихъ образованіяхъ, торфяныхъ болотахъ и древнихъ могилахъ, онъ говоритъ еще разъ о трудностяхъ, которыя встрчаетъ изслдователь при опредленіи характера и сравнительной древности этихъ остатковъ. Въ этихъ случаяхъ и геологія и палеонтологія и археологія даютъ часто слишкомъ сбивчивыя указанія, и только отъ сопоставленія этихъ указаній и отъ изслдованія еще нетронутыхъ наукой мстностей можно ожидать боле точныхъ опредленій.
Желая какъ нибудь обезпечить сравнительную древность находимыхъ въ разныхъ мстахъ костей человка, и сдланныхъ его руками каменныхъ орудій, Фогтъ предпочитаетъ называть эти періоды именами господствовавшихъ тогда животныхъ, выбирая изъ нихъ наиболе характеристическія для того времени и той мстности. Такъ, самую отдаленную эпоху, эпоху называемую въ геологіи верхнетретичной, когда нкоторые признаки позволяютъ допускать существованіе человка, онъ называетъ тюхою южнаго слона, желая обозначить этимъ, что въ то время, когда въ Европ жилъ еще южный слонъ, тогда уже рядомъ съ нимъ жилъ и человкъ. Но существованіе его въ этотъ періодъ, т. е. но время предшествовавшее ледяной эпох, подвержено еще сомннію. Но въ томъ, что человкъ жилъ въ Европ въ толу мамонта и пещернаго медвдя ужо нельзя сомнваться, посл находки въ окрестностяхъ Мадрида кремневыхъ топоровъ, расположенныхъ ниже того слоя, въ которомъ отысканы кости мамонта. Изъ этой эпохи до насъ дошли только два черепа, найденные въ пещерахъ Элгисъ, близь Льежа, и Неандерталь, близь Дюссельдорфа, они были весьма тщательно и подробно описаны во всхъ антропологическихъ сочиненіяхъ. Одинъ изъ нихъ (неандертальскій) иметъ длинноголовую форму и, судя по костямъ скелета, найденнаго вмст съ нимъ, принадлежалъ очень рослому и сильному человку, подобныхъ которому уже нигд нельзя встртить теперь. Наука уже можетъ опредлить съ большого вроятностью ту ступень цивилизаціи, на которой онъ стоялъ, она можетъ сказать, что ‘онъ уже чествовалъ своихъ мертвецовъ и хоронилъ ихъ вроятно въ сидячемъ положеніи въ пещерахъ, покрытыхъ простою каменною плитою, причемъ, вроятно, онъ снабжалъ ихъ кусками мяса и надлялъ ихъ, быть можетъ, орудіями и украшеніями. Онъ зналъ употребленіе огня, устранимъ себ жаровню. Онъ разбивалъ трубчатыя кости и чередъ большихъ животныхъ по особой систем, чтобъ вынуть изъ нихъ мозгъ. Его инструменты или оружія состояли изъ грубыхъ каменныхъ топоровъ и ножей, которые были отбиты отъ кремневаго куска посредствомъ другого камня, и лезвее которыхъ, обивалось. Этотъ дикій первобытный человкъ, дикость котораго уже выражается въ рзкихъ надбровныхъ изгибахъ, тмъ не мене заботился украшать себя просверленными коралловыми кусками и зубами дикихъ животныхъ’ (Фогтъ стр. 37—38).
Слдующей затмъ эпох дано названіе ‘эпохи свернаго оленя, который жилъ тогда въ средней Европ вмст съ зубромъ, туромъ, лосемъ и каменнымъ быкомъ. Череповъ и костей человка, относящихся къ этому періоду, отыскано гораздо боле, нежели для предъ идущихъ эпохъ, эти остатки даютъ возможность заключитъ, что въ это время жилъ короткоголовый, не слишкомъ рослый народъ, скоре слабаго тлосложенія. Но о немъ мы знаемъ, что онъ былъ уже весьма искусенъ въ отдлк костей и роговъ свернаго оленя, и украшалъ свою посуду и инструменты не только простыми нарзками, но и цлыми рисунками животныхъ, въ которыхъ мы иногда можемъ угадать какое животное стремится изобразить живописецъ.
За періодомъ свернаго оленя слдуютъ по Фогту каменный періодъ, періодъ кухонныхъ остатковъ и гробницъ Даніи, древнйшія и новйшія свайныя постройки, древнйшіе дольмены, бронзовый періодъ съ его успхомъ въ разведеніи домашнихъ животныхъ, шлифованья каменныхъ ножей, въ воздлываньи почвы и знакомств съ металлами (Ф. стр. 50).
Наука въ настоящее время не иметъ никакой возможности сколько нибудь точно опредлить продолжительность этихъ періодовъ и разстояніе ихъ отъ нашей эпохи. Но если животныя, жившія въ то время, подвергались тмъ же вліяніямъ, какъ и теперь, и обладали такою же живучестью, и мстности, находившіяся подъ водой, также медленно поднимались, какъ и теперь,— намъ пришлось бы прибгнуть къ огромнымъ цифрамъ, чтобъ выразить это время въ нашихъ годахъ. До сихъ поръ было много вдлано попытокъ такихъ хронологическихъ опредленій, по Фогтъ пи одной изъ нихъ не придаетъ научнаго значенія.
Небольшая статья Гексли ‘Методы и результаты этнографіи’, заключаетъ въ себ бглый обзоръ различныхъ попытокъ классификаціи человческихъ расъ. Авторъ, отнимая у филологовъ ту увренность, съ которой они предлагали было услуги своей науки для этой цли, и доказывая, что языки вовсе не представляютъ того постоянства, какое имъ думали приписать,— обращается къ классификаціи Линнея. Окидывая взглядомъ человческія племена съ Линнеевской точки зрнія, онъ пользуется раздленіемъ человческаго рода по волосамъ (курчавымъ или прямымъ), и цвту кожи предложенными Бори де С. Венсегнномъ, и соединяя вмст съ этимъ дленіе нашей расы на длинно-головыхъ и коротко-головыхъ — устанавливаетъ весьма простую классификацію, которую читатель можетъ найдти на 23 стр. его статьи. Эта классификація иметъ если не строго-научное значеніе, то большое практическое удобство.
Статьи Шаффгаузена ‘Бытъ дикихъ народовъ’ и Вундта ‘Физіологія языка’, также прочтутся съ интересомъ. Но достоинство этихъ четырехъ статей, составляющихъ первый выпускъ ‘Современныхъ вопросовъ антропологіи’, все-таки не ручается намъ за достоинство этого изданія. Судя по первымъ выпускамъ еще можно было придавать нкоторое значеніе предпріятію г. Даманскаго, хотя соединеніе этихъ четырехъ статей, о которыхъ мы говорили, иметъ характеръ совершенно случайный, но для такой еще развивающейся и сосредоточивающейся покуда въ мелкихъ изслдованіяхъ науки, какъ антропологія, подобный способъ сообщенія ея результатовъ можно считать весьма удобнымъ. Давать публик отъ времени до времени боле выдающіяся изслдованія по антропологіи, въ вид небольшихъ выпусковъ, было бы весьма полезнымъ дломъ, но при этомъ необходимо держаться строгой системы при выбор статей и способ изложенія. Всякому издателю нужно прежде всего ршить для какого круга читателей онъ назначаетъ выпускаемую имъ книгу, и при изложеніи предмета имть въ виду ихъ требованія и ихъ пониманіе. У насъ, къ сожалнію, это необходимое условіе рдко имется въ виду, издатели переводныхъ книгъ разсчитываютъ не столько на дйствительную полезность и общедоступность переводимаго ими сочиненія, сколько на заглавіе и извстность имени автора, благодаря этому разсчету наша литература завалена большимъ количествомъ книгъ или слишкомъ спеціальныхъ, или представляющихся роскошью при существованіи другихъ сочиненій по тому же предмету.
Повидимому такой же разсчетъ руководилъ и г. Даманскимъ: соображая, что въ публик нкоторыми прежде вышедшими сочиненіями возбужденъ интересъ къ антропологическимъ изысканіямъ, онъ собралъ нсколько статей, совершенно различныхъ по характеру, назвалъ этотъ сборникъ ‘Современные вопросы антропологіи’, иллюстрировалъ обертку изображеніями ископаемаго черепа съ выпуклыми надбровными дугами, и выпустилъ въ свтъ по чрезвычайно дорогой цн. Для какихъ читателей онъ предназначалъ эту первую книжку ршить трудно. Статьи Фогта и Гексли могутъ быть прочтены съ пользой только читателемъ знакомымъ и съ прежними изслдованіями этихъ авторовъ, и съ строго-научными пріемами и терминами, напр. на стр. 19, статьи Фохта онъ найдетъ цлый рядъ именъ ископаемыхъ растеній и животныхъ безъ всякаго объясненія,— такой перечень можетъ имть смыслъ только для людей знакомыхъ съ палеонтологіей, на стр. 10—12 статьи Гексли, онъ увидитъ классификацію Линнея на латинскомъ язык, также безъ перевода, что длаетъ статью для неспеціалистовъ совершенно непригодной. Статья же Шаффгаузена не иметъ никакихъ ученыхъ задачъ и представитъ нчто новое только для читателей, нечитавшихъ даже новйшихъ путешественниковъ. Мы не отнимаемъ у нея ея литературнаго достоинства, мы замчаемъ только, что она не совсмъ у мста рядомъ съ статьями Фогта и Гексли.
Часто спекулятивный характеръ, отличающій этого биржеваго игрока въ издательскіе фонды, и тутъ выразился совершенно ясно въ послднемъ выпуск, на которомъ обозначено: ‘годъ второй’. На первомъ мст здсь помщена подъ названіемъ ‘Устройство вселенной’, статейка Делонэ о спектральномъ анализ, предназначаемая для читателей совершенно незнакомыхъ съ этимъ предметомъ. Спектральный анализъ, какъ одинъ изъ наиболе блестящихъ результатовъ современной пауки, можетъ служить самымъ убдительнымъ доказательствомъ ея силы, и долженъ интересовать всякаго образованнаго человка, но все-таки онъ входитъ въ область химіи, но никакъ не антропологія. Статьи Леббока и Пиндона. Клиффорда могли бы имть минутный интересъ для нкоторыхъ изъ читателей, еслибъ были грамотне переведены, но, во всякомъ случа, предлагать ихъ, какъ результаты антропологическихъ изслдованіи за послднее время — слишкомъ смло, чтобъ не сказать недобросовстно.
Переводъ почти везд весьма неясенъ и небреженъ, такъ что во многихъ мстахъ смыслъ не можетъ быть возстановленъ при всхъ усиліяхъ читателя. Мы не будемъ длать выписокъ, а укажемъ только на первыя попавшіяся намъ страницы статьи Фогта, 8, 14 и 15.
При теперешнемъ гоненіи на естественныя науки, мы съ удвоеннымъ сочувствіемъ встрчаемъ появленіе каждаго хорошаго элементарнаго руководства по какому бы то ни было изъ предметовъ естествознанія. Каждое изъ нихъ возбуждаетъ въ насъ надежду, что, быть можетъ, хоть нкоторые изъ педагоговъ возьмутся за умъ и предпочтутъ знакомить своихъ учениковъ съ живой природой, вмсто мертвыхъ грамматическихъ формъ, и сообразитъ, что основательное изученіе одного цвтка полезне для учащагося, чмъ знаніе всхъ неправильныхъ латинскихъ глаголовъ.
Здравый смыслъ многихъ, въ особенности изъ числа отцевъ, убдившихся на своихъ собственныхъ дтяхъ въ отупляющемъ дйствіи классическаго преподаванія, подсказывалъ имъ, что только реальное, естественно-научное направленіе пригодно для школы въ теперешнее время. Они, быть можетъ, и подумывали, что гораздо бы лучше и полезне было для ихъ дтей, еслибъ эти дти учились предметамъ и интереснымъ и пригоднымъ для жизни, но какъ взяться за дло, какъ познакомить ребенка съ первыми началами естествознанія, они придумать не могутъ. Во всякой книжной лавк они могли найдти латинскія и греческія грамматики, приспособленныя къ различнымъ возрастамъ, достаточно спросить только вообще такую грамматику, чтобъ получить такое руководство, которое поведетъ ученика прямой дорогой, часто съ самымъ незначительнымъ пособіемъ. А для естественныхъ наукъ такого удобства не существовало, руководства, по естественнымъ наукамъ правда также очспь много, но которое изъ нихъ лучшее, и какимъ имъ пользоваться — человкъ мало знакомый съ дломъ обыкновенно затруднялся ршить. Затмъ являлись соображенія о правахъ, даваемыхъ классическимъ образованіемъ, сравнительно съ реальнымъ, представлялся въ заманчивомъ вид университетъ, эти современныя ворота въ храмъ славы, и судьба мальчика была ршена, съ осьми лтъ его сажали за латинскую грамматику.
Мы употребляли форму прошедшаго времени только для грамматической послдовательности, все это длается и теперь, длается повсемстно. Всмъ ищущимъ другого направленія мы рекомендуемъ обратить вниманіе на названное нами выше руководство Оливера. Науку о растеніяхъ мы считаемъ въ особенности пригодной для первыхъ шаговъ въ естествознаніи, на первый разъ она потребуетъ только боле внимательнаго разсмотрнія тхъ самыхъ цвтовъ, которые мы лтомъ во время нашихъ прогулокъ мимоходомъ срываемъ, нюхаемъ и, если они хорошо не пахнутъ, небрежно бросаемъ на дорогу. А только попристальне вглядываясь въ эти цвты, мы узнаемъ, какъ много интереснаго и замчательнаго сообщаетъ намъ природа въ каждомъ листик и каждой травк. И это длается почти безъ всякаго труда, каждая минута пятаго вниманія вознаградится самыми занимательными свденіями и богатыми послдствіями, въ особенности для ума еще развивающагося. Занятія ботаникой имютъ еще то удобство, что на первое время позволяютъ обойтись съ самимъ небольшимъ количествомъ весьма простыхъ инструментовъ, и кром того, обращаясь съ такими красивыми предметами, какъ растенія, будутъ имть характеръ настолько изящный и невозмутительный, что къ нимъ безъ всякаго страха могутъ быть допущены и т изъ дтей, которыя впослдствіи будутъ называться двицами и дамами. Руководство Оливера весьма удобно для такого начинанія. Оно не позволяетъ обойдтись безъ преподавателя, но работа преподавателя имъ облегчается значительно. Преподаватель беретъ какой нибудь цвтокъ и объясняетъ форму, строеніе и отправленіе частей цвтка, листа, стебля и корня. Посл нсколькихъ такихъ примровъ, выбранныхъ изъ различныхъ растительныхъ семействъ, учащійся знакомится съ формами и жизнью растеній, и выучивается ихъ распознавать и распредлять по извстнымъ группамъ, однимъ словомъ, длаетъ близкимъ и роднымъ для себя тотъ отдлъ живыхъ существъ, который называется растительнымъ царствомъ.
Сочиненія, посвященныя разработк современныхъ вопросовъ Россіи, обращаютъ на себя особенное вниманіе. Ботъ почему, не смотря на богатство нашей журналистики ‘ современными русскими вопросами’, мы съ жадностью накидываемся на всякое отдльное изданіе, посвященное этимъ вопросамъ.
И въ самомъ дл, какая можетъ быть огромная разница между статьей, помщенной въ одномъ изъ нашихъ журналовъ, и статьей, вышедшей отдльнымъ изданіемъ! Прежде всего — есть нкоторое различіе даже въ такъ называемыхъ ‘вншнихъ условіяхъ’, окружающихъ журналъ и окружающихъ отдльные изданіе то, что можетъ быть удобно напечатано въ вид отдльнаго изданія, не всегда можетъ появиться въ изданіи періодическомъ. Дале, если вы видите книгу, посвященную ‘современнымъ вопросамъ Россіи’, но изданную отдльно — у васъ тотчасъ же является надежда отыскать въ этой книг что нибудь оригинальное, не подходящее подъ направленіе ни одного изъ существующихъ журналовъ, вы ожидаете встртиться съ совершенно новымъ взглядомъ, услышать новое слово, познакомиться съ новою мыслью. Вы знаете, что ‘современные вопросы Россіи’ есть у насъ исключительная монополія журналистики, что на эти вопросы жадно набрасывается каждый журналъ и что если, тмъ не мене, книжка, трактующая о современныхъ вопросахъ, появляется отдльно, то значитъ, она должна заключать въ себ что-нибудь по меньшей мр интересное и совершенно выходящее изъ ряда мнній, господствующихъ въ современной журналистик. Именно такое впечатлніе произвело на насъ названіе книжки г. Георгія Палеолога ‘Записки о современныхъ вопросахъ Россіи’, и мы внимательно стали искать въ ней тхъ оригинальныхъ мыслей и своеобразнаго направленія, которыя помшали ей явиться въ одномъ изъ нашихъ журналовъ.
Мы не увлекаемся идеями заявленнаго (?) либерализма, рекомендуетъ себя авторъ, и не исключительные сторонники консервативнымъ началъ, но признаемъ значеніе того и другаго начала, когда одно пополняется другимъ, составляя плотную связь, укрпляющую внутреннія порядокъ государственнаго устройства.
Начало очень странное. Если предположить, что вся книга написана соотвтственно съ той рекомендаціей, которую сдлалъ о себ авторъ, то длается ршительно непонятнымъ — зачмъ же онъ сталъ издавать свои статьи отдльно? Отчего не отдалъ ихъ въ любой изъ нашихъ журналовъ, въ любую изъ нашихъ газетъ, такъ какъ вс они немножко либеральны и немножко консервативны, то есть какъ разъ соотвтствуютъ направленію самого автора? Изъ всхъ нашихъ органовъ печати мы знаемъ только одну газету, которая прямо, откровенно и постоянно говоритъ о себ: ‘я консервативна въ высшей степени, безъ всякой примси либерализма, я безусловно консервативна’, и не знаемъ ни одного органа, который также откровенно проводилъ бы свой либерализмъ. Вс извстныя намъ русскія періодическія изданія по признаютъ себя консервативными, а подобно автору разбираемой нами книжки ‘составляютъ плотную связь’ изъ консерватизма и либерализма. Во имя чего же г. Палеологъ отпрянулъ отъ этихъ родственныхъ ему изданій и пожелалъ предстать передъ публикой интереснымъ сепаратистомъ?
Нужно думать, что г. Палеологъ разсчитывалъ просто заинтересовать публику такимъ образомъ дйствій. Статьи, которыя онъ собралъ въ своей книжк, до того мало интересны даже по своему содержанію, что въ журналахъ ихъ совершенно не замтили бы и не обратили бы на нихъ ни малйшаго вниманія. И вотъ онъ избираетъ такую тактику: является книга г. Фадева ‘Вооруженныя силы Россіи’ — г. Палеологъ сочиняетъ по этому поводу ‘Замтку’ и кладетъ ее въ портфель, печатаетъ ‘Военный Сборникъ’ статью о конскрипціи — г. Палеологъ пишетъ ‘ возраженіе ‘ и тоже складываетъ въ портфель, является въ ‘Московскихъ Въ домостяхъ’ статья, ‘вызванная смертью генерала фонъ-деръ-Лауница’ — г. Палеологъ опять пишетъ ‘замтку’ и опять кладетъ ее въ портфель, читаетъ онъ въ..Военномъ Сборник’ трактатъ ‘объ учрежденіи юнкерскихъ училищъ’ — онъ составляетъ по этому поводу свою собственную ‘записку’ и препровождаетъ ее все въ тотъ же многотерпливый портфель. Отъ этого постепеннаго накопленія портфель г. Палеолога увеличивался все боле и боле, и наконецъ, когда въ него вошли еще нсколько статей, ‘О градаціи гвардейскихъ офицерскихъ чиновъ и армейскихъ’, ‘Замтка на ршеніе кассаціоннаго департамента Сената, но длу о тайномъ совтник Гаевскомъ и статскомъ совтник Яковлев’ и т. д.— то портфель принялъ уже довольно значительные размры. Тутъ г. Палеологъ произнесъ: ‘довольно’!— и снесъ портфель въ типографію, а черезъ мсяцъ явилась книжка подъ названіемъ: ‘Записки о современныхъ вопросахъ Россіи, составленныя Георгіемъ Палеологомъ’. Авторъ, какъ видно, такъ былъ увренъ въ успх этой книги, что думалъ сдлать ее средствомъ для распространенія другой, имъ же составленной нсколько лтъ тому назадъ книги ‘Историческій очеркъ народной войны за независимость Греціи’. Съ этой цлью онъ прибавилъ къ ‘современнымъ вопросамъ Россіи’ вопросъ о плохомъ сбыт названной нами книги, и, увряя, что эта книга во всхъ отношеніяхъ превосходная, заслуживающая вниманія публики — заявилъ, гд и по какой цн можно ее пріобрсти.
Посл выписаннаго нами содержанія ‘записокъ’ г. Палеолога, читатели, конечно, не потребуютъ отъ насъ боле близкаго ознакомленія ихъ съ этими записками. Цль нашей замтки заключается единственно въ томъ, чтобы предупредить тхъ, которые увлекутся громкимъ названіемъ книги г. Палеолога. Купить сочиненіе, трактующее о современныхъ вопросахъ Россіи и получить рядъ разсужденій о юнкерскихъ училищахъ, гвардейскихъ и армейскихъ чинахъ, пререканія съ ‘Московскими Вдомостями’ и ‘Военнымъ Сборникомъ’ — разумется, никому непріятно, и потому многіе поблагодарятъ насъ за своевременное предупрежденіе.
Г. Палеологъ назвалъ свои ‘записки’ выпускомъ первымъ, изъ чего слдуетъ, что онъ намренъ издать еще по крайней мр второй. Хотя мы не знаемъ, что именно авторъ намренъ включить въ дальнйшіе выпуски, но судя по первому, уврены, что найдемъ въ нихъ, между другими современными вопросами, трактаты о такихъ важныхъ предметахъ, какъ напримръ, пораженіе, понесенное въ Смоленск г. Скарятинымъ, отвтъ по этому поводу ‘Московскимъ Вдомостямъ’ и т. п., въ конц будетъ приложено ‘заявленіе’ о плохомъ сбыт перваго выпуска и восхваленіе его достоинствъ.
Съ нетерпніемъ будемъ ждать продолженія ‘Записокъ’ г. Георгія Палеолога.