Новое изслдованіе о реформ Петра Великаго.
Новое изслдованіе о реформ Петра Великаго.
(П. Н. Милюковъ: ‘Государственное хозяйство Россіи въ первой четверти XVIII столтія и реформа Петра Великаго’).
В. Г.
‘Русская Мысль’, кн.IV, 1892
Новое исследование о реформе Петра Великого, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1892
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Знаменательная эпоха петровскихъ преобразованій продолжаетъ вызывать ученыя* изслдованія. Почетное мсто среди этихъ изслдованій займетъ обширный трудъ г. Милюкова, основанный на громадномъ архивномъ матеріал.
Г. Милюковъ принадлежитъ къ числу тхъ историковъ, которые глубоко проникаютъ въ историческій ходъ народной жизни, ищутъ основныхъ причинъ тхъ измненій или переворотовъ, которые мы замчаемъ при обозрніи историческихъ событій. Авторъ Государственнаго хозяйствамъ Россіи склоненъ при этомъ, подобно нкоторымъ другимъ современнымъ историкамъ, придавать въ объясненіи историческаго процесса первенствующее значеніе причинамъ экономическаго порядка. Въ предисловіи къ своему труду г. Милюковъ говоритъ слдующее: ‘Не многіе будутъ теперь спорить противъ положенія, что финансовыя затрудненія должны были быть главною движущею пружиной реформаціонной дятельности Петра и что необходимо, слдовательно, привести ходъ реформы въ связь съ исторіей государственнаго хозяйства въ Россіи’.
Ее привести въ связь не значитъ установить причинную зависимость: ходъ реформы могъ вызываться экономическими условіями и финансовыми затрудненіями, могъ и въ свою очередь вызывать эти затрудненія и создавать неблагопріятныя экономическія условія. Содержаніе войска, почти непрерывныя войны истощали Россію, но велись эти войны не потому, конечно, что наше отечество находилось тогда на низкой ступени хозяйственнаго развитія. Задачи, которыя преслдовало русское государство въ XVII вк и въ особенности при Петр Великомъ, были не по силамъ народу,— въ экономическомъ смысл слова,— и достиженіе ихъ вело къ еще боле глубокому экономическому разстройству {Непосильность этихъ задать превосходно цифровыми данными доказана П. Н. Милюковымъ. Позволяю себ напомнить здсь о предположеніи, которое было сдлано мною по этому поводу на основаніи теоретическихъ соображеній. ‘Если мы замчаемъ,— писалъ я въ книжк Государственное хозяйство во Франціи XVII вка,— что политическое могущество государства возростаетъ, что государственная область увеличивается, что военные и другіе расходы сильно подымаются, мы необходимо должны обратить вниманіе и на измненія въ формахъ податнаго обложенія. При правильномъ поступательномъ движеніи налоговъ наиболе грубые виды ихъ смняются такими, которые ближе подходятъ къ воздвигаемому наукой и исторіей идеалу. Московское государство XVII вка, расширяя свои предлы почти во вс стороны, взвалило на народъ непосильную тягость, начавши съ поземельнаго налога, при удовлетворительномъ для того времени кадастр, оно черезъ подворную подать воротилось опять къ давно отжившей подушной подати’.}.
П. И. Милюковъ признаетъ нкоторое вліяніе за формами государственнаго строя, и за вносимыми въ государственную жизнь идейными началами, а также за личными особенностями государственныхъ дятелей. Такъ, Петра Великаго онъ сравниваетъ съ ураганомъ, который ниспровергнулъ зданіе раньше, чмъ можно было подумать о построеніи новаго. Говоря о неудобствахъ губернской системы, П. Н. Милюковъ замчаетъ, что было бы ошибкою заключать, что эти неудобства вызывались исключительно недостатками организаціи. Въ учрежденіи сената, въ губернскомъ устройств, въ расквартировк арміи по губерніямъ авторъ находитъ несомннное воздйствіе шведскихъ порядковъ.
Мы видимъ въ книг г. Милюкова, какъ правительство, желая достать денегъ для военныхъ и для нкоторыхъ другихъ цлей, придумываетъ разнообразныя мры, передлываетъ на разный ладъ учрежденія. Но, повторяю, не бдностью страны обусловливались усиленныя вооруженія я не доходы опредляли государственные расходы, а наоборотъ. Авторъ отмчаетъ, что черезъ два-три года посл окончательнаго введенія губернской* организаціи государственнаго хозяйства организація эта оказалась весьма неудовлетворительною. И подобныя неудачи постигали то ту, то другую часть петровской реформы. Слдовательно, въ этой реформ ошибка играла немаловажную роль. Г. Милюковъ самъ указываетъ, что ‘старая торговая политика правительства слишкомъ шла въ разрзъ съ интересами русскихъ и иностранныхъ предпринимателей’. Когда эти интересы начали сознательно защищаться, дло измнилось, но именно потому, что на сцену появилось сознаніе, въ смысл общественнаго или, по крайней мр, классоваго.
‘Изученіе административной реформы 1718—1722 гг.,— говоритъ г. Милюковъ,— привело насъ къ выводу, что она не была согласована съ учрежденіями, введенными реформой 1708 — 1712 гг. Сопоставленіе ея съ податною реформой 1718—1722 гг. ведетъ въ заключенію, что он не были согласованы и между собой: новая система взиманія подушной подати существенно подрывала новое камерное устройство’. Такимъ образомъ, оказывается, что финансовыя затрудненія часто усиливались реформами Петра. ‘Распредленіе арміи по уздамъ,— признаетъ г. Милюковъ,— оказывалось величайшею ошибкой, подвергнувшею страну всмъ непріятностямъ солдатскаго постоя и сдлавшею безъ того уже тяжелую подушную подать совершенно невыносимою’.
Недостатки реформы выяснились еще при жизни Петра. ‘Мы не сомнваемся,— говоритъ П. Н. Милюковъ,— что если бы Петръ остался живъ еще нсколько лтъ, онъ еще дальше пошелъ бы по пути націонализаціи своей государственной реформы, какъ онъ уже пошелъ по атому пути со времени перваго введенія въ 1718—1719 годахъ’. Впрочемъ, почтенный авторъ не придаетъ личной дятельности императора того великаго, ршающаго значенія, какъ другіе наши историки. ‘Уже при жизни Петра,— читаемъ мы въ Государственномъ хозяйств Россіи, — мы привыкли, слдя за перемнами въ избранной нами области явленій, наблюдать реформу безъ реформатора. Собственно то же впечатлніе относительно государственной реформы получили въ свое время и боле посвященные участники и наблюдатели реформы. Только люди, стоявшіе дальше отъ дла, наивно отождествили потомъ Петра съ его реформой и подготовили тотъ взглядъ, по которому Петръ былъ единственнымъ творцомъ новой Россіи’. Боле того, г. Милюковъ признаетъ цъ дятельности императора непрерывную цпъ ошибокъ и недоразумній и вспоминаетъ слова Екатерины II о Петр Великомъ: ‘онъ самъ не гналъ, какіе законы учредить для государства надобно’. Авторъ спшитъ прибавить, что онъ не желаетъ давать суммарной характеристики реформы, что его сужденіе опредляется тмъ кругомъ финансовыхъ и экономическихъ явленій, которыя онъ подвергнулъ изученію.
‘Цной разоренія страны,— говоритъ г. Милюковъ,— Россія возведена была въ рангъ европейской державы’. Цифровыми данными авторъ доказываетъ ужасающую убыль населенія и его разореніе. Съ переписи 1680 года до переписи 1710 г. убыль населенія опредляется въ 19,5% (дло идетъ о податномъ населеніи, оно исчислялось въ 791,018 человкъ въ 1680 году, въ 637,005 человкъ въ 1710 году). Этотъ разсчетъ г. Милюковъ считаетъ гораздо ниже дйствительнаго и предполагаетъ, что рабочаго населенія убыло minimum 302,702 человка. Отсылаемъ читателя за подробностями къ переполненному новыми фактическими данными изслдованію П. Н. Милюкова. Оно убдительно доказываетъ, что военное могущество и роль великой державы въ международныхъ отношеніяхъ горькою цной достались русскому народу. ‘Новыя задачи вншней политики свалились на русское населеніе въ такой моментъ, когда оно не обладало еще достаточными средствами для ихъ выполненія’.
Дйствительно, многія изъ этихъ задачъ свалились на Россію въ IVIII вк: он роковымъ образомъ вытекали изъ столкновеній и сближеній съ сосдними государствами. Но нкоторыя изъ нихъ, главнымъ образомъ, кровопролитнйшія войны, происходили вслдствіе придворныхъ интригъ и не содйствовали даже вншнему росту и международному могуществу Россіи. Изслдованіе г. Милюкова даетъ твердую почву для сужденія о финансовой и экономической сторонахъ петровской реформы, ршаетъ неотразимыми данными многіе важные и спорные до настоящаго времени вопросы. Косвенно, оно необходимымъ образомъ вноситъ поправки въ наши взгляды и на другія стороны петровскихъ преобразованій. Достоинства труда велики и очевидны, и мн хотлось только отмтить нкоторую односторонность почтеннаго автора, приближающагося къ теоріи экономическаго матеріализма. Эта важная и плодотворная теорія нуждается въ ограниченіяхъ и поправкахъ, такъ какъ она неправильно оцниваетъ и даже совсмъ игнорируетъ могущественную и всевозростающую роль личнаго и общественнаго самосознанія,— характера, идей, учрежденій {Очень полезныя свднія и соображенія читатель надетъ по этому поводу въ книг П. . Николаева: Активный процессъ и экономическій матеріализмъ. Авторъ соединилъ въ своей книг статьи, печатавшіяся въ Русской Мысли (одна изъ нихъ была помщена въ Эпох).}.