‘Не разнуздывайте звря!’
‘Не разнуздывайте звря!’
Москва, 16-го января.
‘Не разнуздывайте зверя!’, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1881
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова. Славянофильство и западничество (1860-1886)
Статьи изъ ‘Дня’, ‘Москвы’, ‘Москвича’ и ‘Руси’. Томъ второй. Изданіе второе
С.-Петербургъ. Типографія А. С. Суворина. Эртелевъ пер., д. 13. 1891
Наконецъ заговорила и газета ‘Голосъ’, а съ нею обрлъ снова голосъ и Петербургъ — не въ тсномъ только смысл ‘Невской столицы’ или ‘Сверной Пальмиры’, а въ смысл того историческаго начала, которое, вотъ ухе около двухъ вковъ, изъ своего прекраснаго финскаго далёка, попечительно муштруетъ и ладитъ Россію. На равные лады ладитъ. Теперь на новый, своеобразный, петербургскій же ладъ, о которомъ скажемъ ниже. Мы искренно рады, что Петербургъ — этотъ міръ чиновной и вольно-практикующей, консервативной и либеральной опричиины, литературничающей бюрократіи и бюрократствующей литературы — обзавелся наконецъ снова излюбленнымъ своимъ органомъ, въ которому мы и станемъ предпочтительно прислушиваться, — такъ какъ прочіе органы нашей такъ-называемой ‘либеральной прессы’, хотя бы московской и даже провинціальной, не боле какъ Петербургскіе подголоски.
Передовая статья 1-го No ‘Голоса’ — плодъ долгихъ наблюденій, досужаго мышленія. Онъ всматривался, онъ вслушивался и, наконецъ, воззрившись во врага, нацливъ опасность, вынесъ намъ 6-го января свое ‘глубоко почувствованное’, продуманное, тщательно соображенное и мткое слово. Что же это за слово? кто врагъ? гд опасность?
Основной мотивъ всей статьи: берегитесь звря! ‘не pазнуздывайте звря!’ Этотъ зврь — Русскій народъ, а увщаніе не разнуздывать, врне — обвиненіе въ разнуздываніи звря, относится къ нашей газет и къ ея рчамъ о народности и народ. Воскресшій ‘Голосъ’ не призналъ возможнымъ оставить безъ вниманія посянныя вами, въ періодъ его безмолвія, плевелы, и припоминаетъ теперь своимъ читателямъ нашу статью 14-го ноября о Берлинскомъ трактат (въ 53 No ‘Руси’). Уснащивая выписки изъ этой статьи о томъ, напр., что ‘духъ нашъ недуженъ’, что ‘безнравственна наша атмосфера’ и т. п., одобрительными отзывами: ‘тысячу разъ права ‘Русь’, ‘замчательно врно’, ‘глубоко врно’, — ‘Голосъ’ тутъ же, искуснымъ полемическимъ оборотомъ, тмъ сильне нападаетъ на наше направленіе и на нкоторыя наши подлинныя выраженія и рчи, которыя и цитуетъ, не поименовывая нашей газеты.
Но мы ршаемся себя выдать и признать себя предметомъ не только явной похвалы, но и замаскированной брани: стрлы ‘Голоса’ жалятъ никого другого, какъ ‘Русь’. Стрлы безвредны, я не личные счеты съ ‘Голосомъ’ интересуютъ насъ въ настоящемъ случа, а та позиція, которую пытается теперь, хитроумно, занять Петербургскій либерализмъ и то новое марево, которое онъ пускаетъ въ глаза Русскому Обществу.
Благонамренностью дышетъ статья ‘Голоса’. Ёго задача — внести ‘миръ и согласіе въ наше глубоко разъединенное общество’, — ‘умиротворить страсти’, которыя-де возбуждаются ‘иными изданіями’. ‘Главный симптомъ нашей современной болзни — по его словамъ — безотчетный гнетущій страхъ предъ грядущимъ’, а ‘главная причина страха — чувство розни, взаимнаго недоврія’ и пр., разжигаемое и питаемое ‘особымъ направленіемъ нашей печати’… Да, все зло, — вщаетъ и обличаетъ ‘Голосъ’, — въ томъ направленіи, которое постоянно ‘выставляеть и искусно раздуваетъ противоположеніе народа и не-народа’, — ‘ни на кого съ одной стороны не возлагаетъ столько надеждъ, какъ на народъ’, утверждая, что будто бы ‘здсь здравый смыслъ, крпкія преданія, живое національное сознаніе’, — а съ другой называетъ интеллигенцію ‘измнившею народу и отъ него оторванною’, видитъ ‘пугало’ въ образованныхъ классахъ, какъ въ ‘вмстилищ европеизма, духовнаго лакейства предъ Западомъ, либерализма’ и пр. То же зловредное направленіе (т. е. направленіе ‘Руси’) — поясняется ‘Голосомъ’ дале — толкуетъ о необходимости вести ‘народную политику’… ‘Это очень заманчиво’ — возражаетъ Петербургская газета — ‘80% народонаселенія представляются, конечно, наинадежнйшею опорою’, но, прибавляетъ ‘Голосъ’, ‘эта политика, веденная одна и въ тон противоположенія ‘народа’ классамъ отъ него ‘оторваннымъ’, можетъ возбудить въ 80% такіе вопросы, отъ которыхъ можетъ не поздоровиться 20% и по поводу которыхъ придется защищать эти % не одними духовными средствами’… Народъ въ наши дни — восклицаетъ газета, подсмиваясь надъ нами, — ‘обращается въ ‘хрестьянина’, надленнаго высочайшими добродтелями, въ истиннаго носителя нашихъ историческихъ преданій и грядущихъ судебъ Россіи’! А между тмъ — напоминаетъ органъ Петербургской благовоспитанной и либеральной публики — имются въ виду ‘весьма недвусмысленныя проявленія народныхъ инстинктовъ, въ вид ли избіенія жидовъ (неправда! ни одного жида избитаго не было, кром двухъ-трехъ, напавшихъ на христіанъ съ оружіемъ въ рукахъ), ‘въ вид ли разныхъ толковъ объ аграрныхъ перемнахъ’ и т. п. Къ ‘успокоительной формул: врьте въ народъ’ — таково главное положеніе ‘Голоса’ — ‘ежедневные факты и достоврные слухи примшиваютъ частички другой формулы: не разнуздывайте звря’!..
Такъ не дразните же звря! скажемъ мы въ отвтъ ‘Голосу’ и всмъ тмъ, кому онъ съ своими подголосками служитъ органомъ, — не дразните его, если боитесь пробужденія въ народныхъ массахъ тхъ страстныхъ инстинктовъ, которые присущи всякой раздраженной толп, не только простонародья, но даже, если не боле, и ‘почтеннйшей’, хотя бы и ‘либеральной’ публики… А вдь вся дятельность нашего мнимаго либерализма — не боле какъ дразненіе!
Qui trompe-t-on ici? Кого здсь обманываютъ? хотлось бы спросить, потому что самообманъ допустить трудно. Выходитъ по ‘Голосу’, что это мы напустили страхъ на Русское общество и едва ли не на самое правительство — никто какъ мы: вс приводимыя газетою преступныя выраженія выдернуты изъ разныхъ статей ‘Руси’, мы посяли ту рознь, которая грозитъ практической бдой образованнымъ классамъ, держитъ ихъ въ нкоторомъ оцпенніи, лишаетъ ихъ доврія правительства, мшаетъ, по словамъ ‘Голоса’, правильному прогрессу, послдовательности мропріятій самой власти, мшаетъ ‘всмъ Русскимъ сердцамъ’ восчувствовать ‘дерзновеніе и вру’ и ‘сплотиться какъ одинъ человкъ вокругъ нашего молодаго Царя’: таковымъ торжественнымъ аккордомъ заключаетъ ‘Голосъ’ свою статью!! Можно бы, право, подумать, что Россіи и въ самомъ дл грозитъ ‘народная политика’, что наше правительство уже вдалось въ народность сполна, всмъ государственнымъ своимъ корпусомъ, что ‘Голосъ’, по благонамренности именно въ виду такого periculum in mora и бьетъ тревогу, именно потому и запугиваетъ правительство народными демагогическими инстинктами и уже ‘показывающеюся головкою звря’, готоваго растерзать цлыхъ 20% населенія! Въ то же время газета старательно доказываетъ власти, что безъ образованныхъ классовъ правительству никакъ нельзя быть, невозможно-де ни ‘устраивать финансовую часть’, ни вообще ‘управлять страною’ иначе, какъ ‘чрезъ посредство и при поддержк того, что выдляется изъ народа знаніемъ, талантомъ, опытностью, т. е. всмъ тмъ, что возможно при нкоторомъ досуг и достатк’… ‘Тысячу разъ права газета ‘Голосъ’ — воскликнемъ и мы въ свою очередь… ‘Замчательно врно!’ ‘совершенно врно!’… но и наивно, прибавимъ мы: дйствительно нтъ возможности не только устраивать финансовую часть, но даже давать стран указы и грамоты безъ людей грамот умющихъ. Грамот вдь тоже можно выучиться только при нкоторомъ досуг и соотвтственномъ досугу достатк… ‘Глубоко врно!’ Но кто же когда предлагалъ поручать неграмотному писать грамоты? или отрывать пахаря отъ пашни и сажать его за итальянскую бухгалтерію, или же посылать его на Европейскій дипломатическій конгрессъ?! Успокойтесь, ‘Голосъ’: ‘интеллигенція’ по-прежнему наполняетъ вс ряды гражданской правительственной арміи, по-прежнему получаетъ кресты и чины, правда, штатъ чиновниковъ нсколько сокращается, но и ‘свдущіе люди’, приглашавшіеся до сихъ поръ правительствомъ, за исключеніемъ одного волостнаго старшины и г. Морокина (что вроятно вамъ и не понравилось), вс изъ ‘верхнихъ образованныхъ классовъ’.
Но ‘Голосъ’ все это знаетъ не хуже насъ, и не то его пугаетъ, что правительство станетъ устраивать финансовую часть посредствомъ неграмотныхъ мужиковъ, ‘отметая’, какъ онъ выражается, или даже предавая въ жертву послднимъ ‘верхніе образованные классы’, а пугаетъ его то, что образованнымъ классамъ какъ бы не пришлось считаться съ народностью и съ народомъ — не какъ съ мужикомъ, а какъ съ носителемъ Русскихъ историческихъ преданій и народнаго духа. Пугаетъ ‘Голосъ’ — чего добраго — какъ бы и въ самомъ дл внутренняя политика нашего направленія не стала національною!.. Вотъ источникъ гнва и ‘Голоса’ и всей такъ-называемой либеральной партіи на насъ и вашу газету. Страшатся народнаго свидтельства, которое могло бы обличить ненаціональность нкоторыхъ либеральныхъ стремленій, а потому и стараются подорвать значеніе авторитета народности, выдвигаютъ красные призраки! Проявленіе народныхъ ‘недвусмысленныхъ’ инстинктовъ ‘Голосъ’ видитъ между прочимъ и въ толкахъ народа объ ‘аграрныхъ’ перемнахъ. Вотъ уже что значитъ сваливать съ больной головы на здоровую!.. Да кто же, какъ не ‘Голосъ’ и К, по поводу упадка народнаго хозяйства и встрчающагося мстами малоземелья, легкомысленно, безъ точныхъ справокъ, шумно, громко и такъ еще недавно провозглашали въ печати именно ‘аграрный’, да въ добавокъ, безъ всякаго основанія, и ‘рабочій’ вопросъ? А теперь сами же — народнымъ говоромъ объ аграрныхъ перемнахъ пользуются какъ средствомъ интимидаціи противъ народнаго или націовальнаго направленія въ политик! Объ этихъ народныхъ толкахъ разсуждать здсь не мсто. Вызваны они, конечно, не печатью только и не ‘малоземельемъ’, причина ихъ коренится въ историческихъ недоразумніяхъ и усложненіяхъ. Вс они, думается намъ, разсются безъ особеннаго труда именно при народной политик, при первомъ живомъ, непосредственномъ общеніи самой Верховной власти съ народомъ. Питаются же они теперь, несомннно, печальнымъ недовріемъ низшихъ слоевъ населеній къ высшимъ вслдствіе ихъ долгаго, духовнаго и нравственнаго взаимнаго разобщенія. Не тотъ родъ ‘общественной дятельности’, что привелъ къ событію 1 марта, а также и не врачеванія, предлагаемыя теперь для нашего недуга ‘либеральною’ партіей, способны разогнать красные призраки, которые уже будто бы мерещатся ‘Голосу’. Совершенно напротивъ… Но возвратимся на скамью подсудимыхъ, на которую сажаютъ газету ‘Русь’ наши такъ-называемые ‘либералы’.
Что нибудь одно: или ‘розни’ въ понятіяхъ, стремленіяхъ, идеалахъ между Русскимъ народомъ и его образованнымъ обществомъ, другими словами, ‘интеллигенціею’, никогда вовсе не существовало и не существуетъ, или она была и еще пребываетъ. Если розни не существуетъ, если интеллигенція никогда отъ народа не отрывалась, не отчуждалась, а все это выдумки какихъ-то славянофиловъ и даже просто клеветы газета ‘Русь’ (какъ увряетъ, напримръ, ‘Русская Мысль’), если Русское общество есть дйствительно тотъ же народъ, только на высшей ступени развитія, въ момент самосознанія (чмъ оно бы должно было быть), — то никакія наши ‘противоположенія’ и ‘противопоставленія’ ему не опасны. Что значилъ бы нашъ голосъ предъ фактами, предъ духовною цльностью самой жизни, предъ дружнымъ свидтельствомъ всего Русскаго общества?! Да въ такомъ случа не только опасаться ‘народной политики’, но и толковать о ней было бы безполезно, ибо политика уже ipso facto, сама собою, была бы народною, иною не могла бы и быть. Однако же ‘Голосъ’ и его присные такой политики опасаются. Утверждая, что 80% Русскаго населенія могутъ ‘возбудить такіе вопросы, отъ которыхъ не поздоровится остальнымъ 20%’, они спшать впередъ оградить интересы этихъ 20% противъ 80%: стало быть они и сами признаютъ существованіе какой-то противоположности интересовъ, конечно не матеріальныхъ только, но и духовныхъ. Мы думаемъ даже, что еслибъ всхъ нашихъ мнимыхъ либераловъ можно было побудить въ прямому, добросовстному отвту на вопросъ: вполн ли національно развитіе Русскаго общества, вполн ли Русская общественная мысль, государственная политика вншняя и внутренняя и вся дятельность какихъ-то вышеупомянутыхъ 20% служатъ выраженіемъ Русскаго народнаго духа, — едва ли бы достало у кого смлости отвчать утвердительно… Но они и теперь не отрицаютъ вполн факта разъединенія. ‘Да — замчаютъ они — было у насъ когда-то въ ходу увлеченіе ‘Западомъ’, но это было, а теперь уже нтъ, теперь мы — интеллигенція — имемъ честь быть и рекомендоваться высшимъ выраженіемъ народнаго духа, можемъ и должны служить исключительными представителями народа’. Но, присвоивая себ такое, въ извстномъ смысл, привилегированное положеніе, наши либералы поняли, что необходимо вмст съ тмъ впередъ оговорить или замаскировать то духовное отступничество отъ народности, то противорчіе ихъ съ народомъ, въ которомъ уличаеть ихъ ‘Русь’ и другія газеты сходнаго съ ней направленія. И вотъ, одновременно съ провозглашеніемъ себя истинной представительницей народнаго духа, наша либеральная интеллигенція возвстила, что ‘никогда никакой Русской народной самобытности въ сфер идей политическихъ, нравственныхъ, религіозныхъ не было и не имлось’ (‘Русская Мысль’), что за нею поэтому нечего и гоняться. Другими словами: Русскій народъ духовно-безличенъ… Но вдь если такъ, то стало бытъ безлична и интеллигенція, олицетворяющая собою, по ея словамъ, разумъ народный? Не врне ли предположить, что и самый разумъ-то въ ней чужой?! Оно такъ и есть. Выводъ изъ всего этого одинъ: народъ духовно-безличный — не боле какъ страдательный матеріалъ, изъ котораго интеллигенція призвана строить государственное зданіе по своему заемному измышленію… Вотъ откуда и гнвъ господъ ‘либераловъ’ на наши напоминанія о народ и народности. Сознавая внутренно свое отчужденіе и ‘рознь’, и не придавая никакого практическаго значенія ‘народной самобытности’, они хотли бы, однако же, чтобъ никто не смлъ оглашать объ этомъ противорій въ печати, такъ какъ такое оглашеніе могло бы, пожалуй, помшать авторитету либеральной партіи — какъ истинно-народнаго голоса! Когда шли въ нашей пресс толки о нкоторыхъ извстныхъ иноземныхъ ‘правовыхъ порядкахъ’, о нкоторыхъ ‘однородныхъ съ Европою учрежденіяхъ’, и когда мы съ своей стороны прямо поставили вопросъ: на чьей сторон будетъ народъ, на сторон ли таковыхъ учрежденій или противъ нихъ, когда мы стали разъяснять, что въ сосднихъ намъ странахъ нердко ‘интеллигенція’, въ качеств лже-народа, присвоиваетъ себ власть надъ дйствительнымъ народомъ, когда мы заявили мнніе, что внутренняя политика государства должна держаться исторической народной основы и народнаго направленія, — негодованію, ненависти нашихъ противниковъ не стало мры…
Но потому ли, что они воображаютъ, будто правительство дйствительно склоняется къ политик народной (ихъ устами и медъ бы пить!), — потому ли, что и вправду опасаются протеста снизу, — только противники наши нашли теперь нужнымъ прибгнуть еще къ новому, боле убдительному пріему, именно: устрашать власть послдствіями, къ которымъ можетъ привести народное направленіе въ политик, представлять народъ не только грубой невжественной массой, но и кровожаднымъ звремъ!… Возгласъ: ‘не разнуздывайте звря’, значитъ: ‘взнуздайте звря, дабы мы могли безопасно властвовать по праву, принадлежащему намъ, интеллигенціи’…
И въ самомъ дл: точно будто лозунгъ данъ по всей ‘либеральной печати’, лозунгъ — чернить нашъ простой народъ, выставлять на видъ самыя темныя его стороны, и въ его исторіи, и въ его настоящемъ. Съ какимъ злорадствомъ, напримръ, подбирала и обобщала газета ‘Порядокъ’, при помощи своихъ корреспондентовъ, вс случайные отдльные факты, свидтельствующіе о прискорбной темнот, грубости, невжеств, проявившихся то въ томъ, то въ другомъ селеніи, только въ нихъ иронически признавала она проявленіе самобытности! Г. Щедринъ съ своей стороны, въ отвтъ на нашъ призывъ къ сближенію съ народомъ, прямо провозгласилъ, что народъ лежитъ въ проказ, смердитъ язвами, и что образованные классы, сближаясь съ нимъ, рискуютъ лишь заразиться сами проказой и засмердть его язвами. Въ то же время гг. Глбъ Успенскій (см. послднюю ‘Русскую Мысль’), Златовратскій (сей писатель только съ недавняго времени — ‘взглянулъ трезво’, по выраженію ‘Порядка’), гг. Утины и имъ подобные, тоже изслдователи народнаго современнаго быта, къ вящему утшенію либеральной партіи, одинъ передъ другимъ въ перегонку, надляютъ нашего крестьянина качествами, уподобляющими его, по истин, хуже чмъ зврю — скоту.
Не знаемъ, долго ли будетъ продолжаться такое ‘либеральное’ направленіе, но несомннно, что оно теперь совершенно на руку не только бюрократической, но и той Русско-польской аристократической, въ Петербургскомъ обществ агитаціи, о которой, по слухамъ, мы сообщили въ 1 No ‘Руси’. Думаемъ, что вожди ея охотно подписались бы подъ статьею ‘Голоса’. Да и почему бы нашимъ ‘либераламъ’ всхъ оттнковъ не подать другъ другу руки во имя ‘общей благой цли’, на почв общаго презрнія, общаго отрицанія ‘всякой народной самобытности въ сфер политическихъ идей’?… Нтъ, не рознь возбуждали мы и проповдывали, а, обличая прискорбное явленіе розни, взывали въ устраненію розни, въ соединенію съ народомъ въ дух, въ существенныхъ началахъ его бытія. Все наше Русское зло — въ отсутствіи той цльности народнаго организма, безъ которой невозможна правильность отправленій и дятельное творчество жизни, — въ отчужденіи, слишкомъ рзкомъ, запечатлнномъ почти двумя вками исторіи, верхнихъ образованныхъ классовъ отъ низшихъ его слоевъ, носившихъ въ старину названіе ‘земскихъ’, или (если принять дленіе ‘Голоса’!) 20% населенія отъ цлыхъ 80-ти. Никакого вншняго приниженія до простоты и грубости крестьянскаго быта мы не требовали, ни отъ какихъ сокровищъ знанія, ни отъ какого высшаго просвщенія не отвращали Русское общество, напротивъ, настаивали на плодотворности званія, на истинномъ, дйственномъ просвщенія, которыхъ смена всходятъ только тогда, когда падаютъ глубоко въ народную, а не безнародную почву. Ибо безъ народнаго, безъ національнаго нтъ и общечеловческаго, и народъ безъ духовной самобытности то же, что и человкъ безличный между людьми. Общество (и эта тема давно, подробно, разработана нами въ ‘Дн’) призвано быть врнымъ органомъ народнаго самосознанія, тмъ же народомъ, но на высшей ступени развитія, — и объ этомъ призваніи мы не уставали твердить и напоминать Русскому обществу, которое, искусственно создавшееся, насильственно разрозненное съ народомъ, росло и развилось въ отчужденіи отъ его историческихъ преданій, основъ, идеаловъ, отъ сокрытаго въ немъ глубоко духа жизни. Къ уваженію этихъ историческихъ основъ, преданій, идеаловъ призывали мы, къ возрожденію въ себ духа народности, къ возвращенію себ доврія отъ низшихъ классовъ народа! Ибо онъ, этотъ низменный народъ, чуждъ самъ для себя политическаго властолюбія, не питаетъ вражды и зависти въ тмъ, кто судьбою поставленъ выше его достаткомъ, знаніемъ, талантомъ и опытомъ, лишь бы заслуживали они его доврія, лишь бы не рознили съ нимъ въ томъ, въ чемъ самая причина его бытія, въ существенныхъ свойствахъ народной личности, — лишь бы были отъ его духа! Но когда верхніе надъ нимъ общественные классы отрицаютъ самое его право на духовную самобытность, отрекаются отъ его историческихъ основъ и преданій, исповдуютъ и практикуютъ поклоненіе духу чуждыхъ національностей и, пользуясь (не говоря уже о неправильно сложившихся, теперь, слава Богу. превратившихся, но имъ еще не забытыхъ, соціальныхъ привилегіяхъ) вншнею, почти безпредльною принудительною властью, коверкаютъ его бытъ и весь государственный строй по иноземнымъ теоріямъ и доктринамъ, — нужно ли удивляться, что онъ съ недовріемъ относится къ современнымъ ихъ либеральнымъ затямъ, клеймя таковыя ироническимъ именемъ ‘господчики’? А къ возстановленію ли поколебленнаго доврія у народа направляютъ Русское общество наши такъ-называемые ‘либералы’? Вмсто того, чтобъ отрезвиться отъ угара рабскаго подражанія Европ, признать искренно и честно свои прошлыя и невольныя вины предъ родною народностью и стать на одной съ 80% населенія исторической національной основ, вмсто того, чтобы воистину, всмъ ‘Русскимъ сердцамъ’ сплотиться въ одномъ политическомъ и нравственномъ, народномъ исповданіи, и вмст поработать надъ искорененіемъ удручающихъ насъ золъ, надъ исцленіемъ нашего больнаго организма, вмст двинуться впередъ путемъ народности, въ лучшимъ формамъ бытія, къ предназначенной нашему народу общечеловческой цли, — что затваетъ, о чемъ мыслитъ, куда стремится и стремитъ Россію наша руководящая интеллигенція въ большинств своихъ печатныхъ и другихъ общественныхъ органовъ?..
Нуженъ рзкій поворотъ. Пора покончить съ Петербургскимъ періодомъ нашей исторіи и начать новую историческую эру. Петербургъ исполнилъ свое дло, разомкнулъ ту исключительность, въ которой задыхалась до-Петровская Русь. Перенесеніе центра тягости управленія на окраину Имперіи, съ образованіемъ новаго вида опричнины, было, можетъ быть, въ свое время и нужно, — но дальнйшее продолженіе такого страннаго положенія центра управленія — не въ центр страны можетъ грозить совершенной остановкой кровообращенія… Петербургъ зачатъ въ дух отрицанія Русской національности, да еслибъ и не въ этомъ только дух былъ зачата, онъ стоитъ вн Русской жизни, не слышитъ ея біенія. Съ Петербургомъ во глав — немыслимо наше національное возрожденіе, ни возсоединеніе съ народомъ, ни возстановленіе нашей органической цльности, и если бы когда Царь благосоизволилъ созвать на совтъ свою Русскую землю (не представителей земствъ въ ихъ современномъ вид, конечно), — этому возможно было бы совершиться лишь въ истинно земской, народной столиц! Обращаемъ вниманіе читателей на записку ‘О значеніи столицы’ въ 1 и 2 NoNo ‘Руси’… Знаемъ напередъ, что отнесутся къ ней не только несочувственно, во враждебно вс т, которымъ Петербургъ отечество по духу, — вс наши ‘либералы’, даже проживающіе въ Москв. Такъ отнеслись они къ нашему прошлогоднему призыву: ‘домой!’ И этотъ ихъ протестъ противъ нашего призыва ‘домой, къ себ, къ народу!’ выразился наконецъ въ опредленной либеральной формул: ‘не разнуздывайте’, другими словами — ‘взнуздайте звря’!..