О подвигахъ русскихъ моряковъ
Составила В. П. Андреевская
Перепечатано безъ измненія съ перваго изданія, допущеннаго особымъ отдломъ ученаго Комитета Министерства Народнаго Просвщенія для библіотекъ низшихъ учебныхъ заведеній и для безплатн. народныхъ читаленъ.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Книгоиздательство H. С. Аскарханова
6, Троицкая ул., 6
1911
За тми самыми Балканами, гд въ недалекомъ еще прошломъ, такъ молодецки показали себя наши храбрые, русскіе войска — лежитъ чудная страна, называемая Греціею, она очень гориста, берега ея изрзаны заливами и бухтами, глубоко вдающимися въ материкъ, а кругомъ ее, почти отовсюду, омываетъ Средиземное море. Климатъ тамъ великолпный, растительность превосходная.
Просвщенная свтомъ Христовымъ съ очень и очень давнихъ поръ, когда наше отечество находилось еще въ грубомъ невжеств, не знало истиннаго Бога и поклонялось идоламъ — Греція, такъ сказать, пролила и къ намъ лучи того самаго спасительнаго свта, и передала, дарованный ей Господомъ, высшій даръ — Православную Христіанскую вру.
Какъ извстно изъ исторіи, жена князя Игоря, убитаго Древлянами, княгиня Ольга, нареченная православною церковью святою, а русскимъ народомъ прозванная мудрою, первая — серьезно задумалась надъ тмъ, что кром языческой вры и поклоненія бездушнымъ истуканамъ, должно существовать другое, невидимое божество, молиться которому хорошо и отрадно… Что есть другая, лучшая вра, которая учитъ насъ быть честными, милостивыми, добрыми, и, желая ближе ознакомиться съ этой врой, она отправилась въ главный тогдашній городъ греческой Имперіи — Царь-Градъ или Константинополь, гд ее исповдывали уже давно, и сама приняла христіанство, получивъ при этомъ имя Елены, въ честь первой христіанской царицы, матери равноапостольнаго Константина Великаго.
Самому греческому народу жилось далеко не завидно, сосди его, магометане — Турки, всегда преслдовавшіе православную вру и всхъ православныхъ, порабощали ихъ и мучили съ неимоврной жестокостью.
Греки долго терпли, но подъ конецъ не въ силахъ были боле сносить терзаній, и ршили попытаться освободить себя изъ-подъ Турецкаго ига, но при первой же попытк понесли пораженіе. Крови Греческой было пролито много, а пользы для нихъ не получилось никакой. Турки между тмъ продолжали свои неистовства, что неоднократно вызывало негодованіе нкоторыхъ европейскихъ державъ, и склоняло ихъ на сторону Грековъ. Русское правительство, войдя въ бдственное положеніе своихъ единоврцевъ, сочло священнымъ долгомъ и обязанностью потребовать отъ Порты, то есть отъ Турецкаго правительства, немедленнаго распоряженія о прекращеніи жестокостей, но Порта требованій не исполнила, вслдствіи чего русскій посланникъ былъ немедленно отозванъ изъ Константинополя и война казалась неминуемой.
Вмшавшіяся въ дло Англія, Франція, а въ особенности Австрія, всми силами старались затянуть объявленіе войны, тратили Массу времени на пустые переговоры и въ конц концовъ добились своего: освобожденіе греческихъ христіанъ изъ-подъ ига магометанскаго было отложено. Возстаніе же не только не прекращалось, а напротивъ росло все боле и боле. Несчастные Греки выбивались изъ послднихъ силъ, кровь по прежнему лилась ркой, а зврствамъ и жестокостямъ со стороны Турокъ кажись не предвидлось конца, на руссокій престолъ въ это самое время вступишь Императоръ Николай I, который въ своей могучей сил, такъ сказать, и явился доблестнымъ защитникомъ и благодтелемъ восточныхъ христіанъ, доказавъ своими распоряженіями, на первыхъ же порахъ, что принадлежитъ къ разряду тхъ людей, которые, задумавъ извстное дло, непремнно доведутъ его до конца и никогда, ни подъ какимъ условіемъ не ограничатся одними словами, какъ это было до сихъ поръ.
Въ соглашеніе съ Россіей вошла Англія, а къ ней вслдъ за тмъ примкнула и Франція, обязуясь поддерживать угнетенныхъ христіанъ грековъ, устроивъ жизнь послднихъ такимъ образомъ, чтобы Турки не могли притснять ихъ, такимъ образомъ три названныя державы уговорились сообща покровительствовать грекамъ, такъ по крайней мр оно казалось по наружному виду,— русское правительство дйствовало на чистоту, то есть, выступало дйствительно на защиту единоврцевъ и одноплеменниковъ, терпвшихъ горькую долю отъ давнишнихъ, постоянныхъ враговъ Православія,— а Англія и Франція въ тайн руководились корыстными разсчетами, такъ или иначе устранить вліяніе Россіи, и не дать ей возможности управлять востокомъ одной.
Заключивъ договоръ, союзники ршили первоначально отправить къ берегамъ Греціи свои флоты, съ исключительной цлью не допускать туда доставки египетскихъ и турецкихъ подкрпленій, а затмъ передать турецкому министру Рейсъ-Эффенди, отъ имени всхъ трехъ державъ, бумагу, въ которой излагались ихъ требованія касательно положенія длъ Греціи, принимать же участіе во враждебныхъ отношеніяхъ угнетающихъ и угнетенныхъ въ программу дйствій пока не входило.
Турецкій министръ однако бумагу читать отказался, объясняя это тмъ, что Султанъ никогда не согласится ни на- какую уступку.
Рзня и кровопролитіе продолжались, союзники вторично потребовали отвта, но требованіе ихъ оставлено было безъ вниманія. Тогда по общему совту было ршено силою принудить къ перемирію враждующія партіи, а если это не поможетъ, то уже обратиться къ оружію, что въ конц концовъ и пришлось исполнить.
Въ 1827 году, во второй половин мая мсяца въ Кронштадт на судахъ, назначенныхъ къ предстоящему походу, шли дятельныя приготовленія, вс палубы были завалены канатами, снастями, парусами, тутъ же находились различные снаряды, бочки съ порохомъ, мшки съ провизіей, словомъ все, что обыкновенно забирается въ плаваніе, и что въ данную минуту за разными боле спшными длами, не успли еще разсортировать и переставить въ нижнюю чаетъ корабля, служащую мстомъ оклада и носящую названіе ‘трюма’.
Боевые, такъ называемые линейные, корабли того времени во многомъ не были еще на столько усовершенствованы какъ нынче, паровыхъ машинъ напримръ они вовсе не имли, и пользуясь одними лишь парусами, которые дйствовали только при помощи втра,— порою по невол принуждены были по долгу стоять на одномъ мст. Строились они обыкновенно въ два или три дека или яруса орудій въ закрытыхъ батареяхъ,— не считая верхней открытой. Согласно числу дековъ, корабли назывались двухдечными или трехдечяымі.
Корабли меньшихъ размровъ, имвшіе одну закрытую батарею назывались фрегатами, а т, которые кром верхней открытой батареи не имли больше ничего — корветами, за тмъ слдовали бриги, шкуны и прочія мелкія суда, различавшіяся одни отъ другихъ величиною, оснасткою и имвшія орудія т же, только на верхней части палубы.
И такъ, по случаю предстоящаго похода, въ Кронштадт, какъ уже сказано, шли дятельныя приготовленія, работа кипла ключемъ, матросы безъ устали сновали взадъ и впередъ, исполняя приказы офицеровъ, лица ихъ выражали полное оживленіе, полное довольство, полную готовность идти на бой и защиту угнетенныхъ единоврцевъ.
По прошествіи самаго непродолжительнаго времени, вс работы и приготовленія оказались оконченными, Адмиралъ Синявинъ со своей эскадрой, то есть, съ нсколькими военными судами, составляющими одинъ отрядъ, выстроился въ полномъ порядк между Кронштадтомъ и Толбухинымъ маякомъ, эскадра состояла изъ 9-ти кораблей, 7-мы фрегатовъ и одного корвета, 2-го іюня ей былъ назначенъ смотръ.
Государь Итераторъ Николай I въ сопровожденіи Англійскихъ и Французскихъ пословъ, и многочисленной овиты изволилъ прибыть прежде Noсего на 74 пушечный корабль ‘Азовъ’, которымъ командовалъ тогда уже извстный своимъ кругосвтнымъ плаваніемъ, а впослдствіи знаменитый адмиралъ, Командиръ Черноморскаго флота, Михаилъ Петровичъ Лазаревъ.
При осмотр корабля Государь въ особенности заинтересовался арсеналомъ, и обратилъ вниманіе на то, съ какимъ замчательнымъ искусствомъ были выложены изъ ружейныхъ замковъ дорогія для каждаго русскаго моряка, наши морскія побды при Гангут, Ревел, Чесм, посл послдняго имени, точно также искусно, изъ тхъ же самыхъ ружейныхъ замковъ была поставлена буква ‘и’, означавшая продолженіе будущаго.
— ‘То есть’ обратился Государь къ Адмиралу Лазареву.
— То есть продолженіе имени слдующей первой побды флота Вашего Императорскаго Величества, отвтилъ Михаилъ Петровичъ.
Государь милостиво улыбнулся.
Слова Лазарева дйствительно оправдались: ровно четыре мсяца спустя, къ именамъ Гангутъ, Ревель, Чесма было приставлено имя ‘Наваринъ’, а буква ‘и’ перенесена дальше.
Посл осмотра ‘Азова’ Императоръ изволилъ обойти еще нкоторыя суда, и при отъзд объявилъ — командирамъ свою монаршую благодарность, офицерамъ благоволеніе, а рядовымъ пожаловалъ по 2 рубля и по двойной порціи, приказавъ готовиться къ походу.
Пріемка всхъ необходимыхъ для дальнйшаго плаванія предметовъ, и прочія тому подобныя приготовленія продолжались съ утра до ночи, изъ чего можно было вывести заключеніе, что перездъ предстоитъ продолжительный, во куда именно, про это обстоятельно никто еще не зналъ, не вдалъ, такъ какъ, кром приказанія быть потовымъ сняться съ якоря въ присутствіи самого Государя (счастье, которымъ русскіе флоты не пользовались со времени царствованія Императора Павла) — другихъ дополнительныхъ приказаній не получалось.
Но вотъ 10 іюня, ровно въ полночь, Его Величество снова изволилъ прибыть на ‘Азовъ’ посл чего, сейчасъ же, былъ данъ сигналъ всей эскадр немедленно сняться съ якорей.
На ‘Азовъ’ подняли штандартъ, то есть флагъ, означающій присутствіе Императора. Вс стояли съ обнаженными головами, на палуб водворилась торжественная тишина, взоры присутствующихъ обратились на священника, который читалъ внятно, медленно, съ разстановкой, какъ бы стараясь, чтобы каждое произнесенное имъ слово было понято, услышано, прочувствовано. Горячи были безмолвныя молитвы храбрыхъ матросиковъ, давно мечтавшихъ на дл доказать Царю и Отечеству свою преданность. Горяча была молитва адмирала и офицеровъ, глубоко проникнутыхъ мыслью о томъ, ради чего они идутъ на бой — горяча была молитва самого державнаго Государя, который на этотъ разъ отправлялъ (всхъ слугъ своихъ не для расширенія и безъ того уже обширной матушки — Россіи. По окончаніи молебна Государь простился съ моряками.
— Надюсь, что, въ случа какихъ-либо военныхъ дйствій, съ непріятелемъ будетъ поступлено по-русски!— сказалъ онъ въ заключеніе.
— Рады стараться, Ваше Императорское Величество!— отвтили матросы.
Затмъ Государь отправился обратно въ Кронштадтъ, а эскадра, отсалютовавъ спущенному съ Азова штандарту, прибавила парусовъ и благодаря попутному втру, по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, скрылась изъ виду.
Нсколько дней спустя она благополучно прибыла въ Англію, и расположилась на Портсмутскомъ рейд — т. е. части моря, прилегающей къ городу, гд обыкновенно корабли становятся на якорь.
По распоряженію начальства, эскадру раздлили на 2 части — первая осталась стоять пока на мст, вторая, заключавшая въ себ 4 корабля: ‘Азовъ’, ‘Гангутъ’, ‘Александръ Невскій’ и ‘Іезекиль’ и 4 фрегата: ‘Константинъ’, ‘Елена’, ‘Проворный’ и ‘Касторъ’, получила приказаніе отправиться въ Средиземное море подъ начальствомъ контръ-адмирала графа Гейдена, который немедленно поднялъ свой флагъ на ‘Азов’.
Напутствуемые добрыми пожеланіями остальныхъ товарищей моряковъ, и громкими, долго несмолкаемыми криками,ура’ со всхъ кораблей — будущіе герои, на слдующій же день, рано утромъ, пустились въ дорогу.
Для сокращенія времени, графъ длалъ только самыя короткія остановки, въ нкоторыхъ лежавшихъ по пути городахъ и, достигнувъ 2 октября береговъ Греціи соединился съ Французской и Англійской эскадрами, т. е. съ нашими союзниками, при чемъ предводительство соединеннаго флота трехъ державъ было возложено на старшаго въ чин, англійскаго адмирала Кондрингтона, ршившаго направиться прямо къ одной изъ окружающихъ Грецію бухтъ, подъ названіемъ Наваринской, тамъ подъ предводительствомъ Ибрагима Паши (сына Египетскаго Вице-Короля) давно уже стоялъ Турецко-Египетскій флотъ въ полномъ состав.
Бухта почти со всхъ сторонъ представлялась закрытою, такъ какъ справа была защищена построенными на берегу укрпленіями, а слва, гд находился единственный свободный проходъ,— береговыми батареями острова Сфактерія, проходъ этотъ кром того еще ограждался съ обихъ сторонъ мелкими судами, наполненными горючими веществами, такъ что при малйшемъ поползновеніи непріятельскаго корабля проникнуть въ бухту брандеры {Брандеры — мелкія суда.} моментально сцпливались и взрывали его.
Убдившись, что идти дальше въ Наваринскую бухту невозможно, союзный флотъ расположился только лишь около нея, оставаясь все время подъ парусами и ршивъ держать бухту въ блокад, то есть, въ такомъ положеніи, чтобы ни въ нее, ни изъ нея никто не могъ ни войти, ни выйти до тхъ поръ, пока не получится ршенія Султана начинать военныя дйствія противъ Грековъ — такъ по крайней мр требовалъ начальникъ союзныхъ эскадръ, только подъ условіемъ и согласившійся на то, чтобы Турецко-Египетскій флотъ оставался въ Наварин. Ибрагимъ Паша однако условія этого не исполнялъ, нарушая данное имъ обязательство при каждомъ удобномъ случа,— Турки рзали несчастныхъ Грековъ, чинили надъ ними, всевозможныя жестокости, а отвтъ отъ Султана не получался и не получался… Вс находились въ высшей степени возбужденномъ состояніи, пока наконецъ, въ одинъ прекрасный день, командирамъ судовъ союзнаго флота было объявлено ршеніе идти въ самую бухту, и силою вынудить Пашу очистить занятую имъ греческую область.
Русскіе матросики, узнавъ о такомъ отрадномъ, давно ожидаемомъ ими ршеніи, радостно встрепенулись — они весело смотрли въ глаза своимъ офицерамъ, ожидая приказаній, а затмъ, получивъ его, выполняли съ какою-то особенной энергіей, тамъ, гд бывало въ обыкновенное время требовалась сила шести человкъ, теперь справлялись трое, свистки раздавались за свистками, на корабляхъ, какъ извстно, каждая команда предупреждается особеннымъ сигнальнымъ свисткомъ, для того, чтобы люди удобне слышали слдующую затмъ команду, каждый унтеръ-офицеръ или урядникъ, а также боцманъ или фельдфебель всегда иметъ при себ на шейной цпи такой свистокъ, который по мр надобности и пускаетъ въ дло. Офицеры съ озабоченнымъ видомъ тщательно осматривали вс принадлежности, посл чего началась раздача патроновъ, разноска по пушкамъ артиллерійскихъ снарядовъ, съ наступленіемъ вечера, посл переклички, людей отпустили на покой, приказавъ хорошенько отдохнуть и выспаться передъ предстоящимъ дломъ, возбужденные усиленною работою дня и вообще тревожнымъ состояніемъ духа, матросы, конечно, не скоро могли успокоиться, разговорамъ, сказамъ, пересказамъ не было конца, вс они сразу почувствовали въ себ нчто особенное, словно вс вдругъ стали какъ-то ближе другъ къ другу, сразу забыли, если у кого между собою случились недоразумнія и размолвки, искренно повряли одинъ другому затаенныя мысли, прося взаимнаго исполненія посмертной воли… въ случа придется умереть въ бою. То же самое происходило и въ каютъ-компаніи {Офицерская столовая.}, къ 10 часамъ вечера однако все умолкло, кругомъ наступила полнйшая тишина, изрдка нарушаемая лишь перекличками часовыхъ, да отдаленнымъ лаемъ собакъ на берегу, близъ расположеннаго сухопутнаго лагеря. Море тоже было совершенно покойно, ни малйшаго втра, ни малйшаго волненія…
Часы шли обычнымъ чередомъ.
На слдующее утро съ корабля ‘Азовъ’ раздался сигналъ, эскадра получила приказаніе готовиться къ атак непріятеля, по распоряженію Адмирала, людямъ былъ вторично прочтенъ приказъ, заканчивающійся словами: ‘чмъ ближе къ непріятелю, тмъ лучше’.
Въ заключеніе приказа, Командиръ обратился къ матросамъ съ краткой рчью, выражая увренность, что они не посрамятъ имя русское въ брани съ неврными. Въ отвтъ на слова Командира раздалось дружное ‘ура’, которое долгимъ раскатистымъ эхо пронеслось по. воздуху, то же самое повторилось и на остальныхъ корабляхъ почти одновременно.— Нсколько минутъ спустя, восторженные крики затихли, на палуб корабля ‘Азовъ’ появился священникъ въ полномъ облаченіи, онъ держалъ въ рукахъ крестъ и кропило, за нимъ слдовалъ причетникъ съ сосудомъ, наполненнымъ Святою водою, экипажъ съ состоящимъ во глав Адмираломъ, Командиромъ и офицерами по очереди подходили прикладываться къ Кресту.
Священникъ со своей стороны тоже сказалъ нсколько теплыхъ, ободряющихъ словъ, но, впрочемъ, ободрять русскаго солдата не надо, онъ и безъ того всегда радъ показать себя когда и гд нужно, не страшна ему смерть за вру, за отечество! Не страшны никакія преграды, никакія лишенія, въ особенности въ данномъ случа, когда онъ заране увренъ въ побд — увренъ, потому что идетъ за дло правое!
Итакъ, покончивъ со всми приготовленіями, союзный флотъ, одновременно съ нашей русской эскадрой, двинулся двумя отдльными колоннами къ Наваринской бухт, правую колонну составляли Англичане и Французы, лвую — Русскіе.
По мр того, какъ мы приближались ко входу въ бухту, суда Египетскаго паши становились для насъ настолько видимы, что мы могли ихъ пересчитать совершенно свободно, они были расположены въ три линіи, полукругомъ, упираясь однимъ флангомъ въ Наваринскую крпость, а другимъ въ батарею острова Сфактерія, при чемъ первая линія состояла несомннно изъ судовъ большихъ размровъ, а вторая и третья изъ боле мелкихъ, весь огонь былъ, такъ сказать, сосредоточенъ въ полукружіи, вслдствіе чего занятая Турками позиція представлялась почти неприступною, но, несмотря на это, союзный флотъ трехъ державъ подвигался впередъ смло — безостановочно.
Англійскій адмиральскій корабль ‘Азія’ и еще нсколько слдовавшихъ за нимъ другихъ кораблей вошли въ бухту первыми, и расположились противъ двухъ непріятельскихъ линій кораблей, пока прочія суда входили въ заливъ, одну изъ Англійскихъ шлюпокъ послали арестовать первый стоявшій около французскаго корабля брандеръ, откуда немедленно былъ открытъ огонь, лейтенантъ, командовавшій шлюпкою, оказался убитымъ. Тогда фрегатъ, съ котораго была спущена шлюпка, поспшилъ въ свою очередь отвтить ружейными выстрлами, принудивъ такимъ образомъ всхъ, находившихся на брандер, людей сначала зажечь брандеръ, сцпившійся съ Французскимъ кораблемъ ‘Тридонъ’, а затмъ бросаться въ воду.
Пожаръ вспыхнулъ моментально, и кораблямъ конечно грозила бы большая опасность, если бы во-время подошедшая шлюпка съ другихъ судовъ, не поспшила отвести брандеръ въ сторону и загасить пламя. Одновременно съ этимъ, на Французскомъ Адмиральскомъ корабл ‘Сирена’ было сдлано нсколько выстрловъ, съ одного изъ Египетскихъ фрегатовъ ‘Сирен’ не замедлили отвтить тмъ же, Турецко-Египетскія войска открыли огонь по союзникамъ, дло начинало принимать серьезный оборотъ, въ виду чего, по распоряженію начальства, съ корабля ‘Азія’ тоже уже вступившаго въ бой съ однимъ изъ непріятельскихъ судовъ, былъ командированъ офицеръ на другой Египетскій Адмиральскій корабль, еще не успвшій открыть огонь, офицеру поручалось передать противникамъ, что союзные корабли намрены дйствовать только противъ тхъ судовъ, которыя сами первыя откроютъ огонь, прочихъ же не тронутъ — почему имъ и предлагаютъ сраженія не начинать, но едва только шлюпка, гд находился офицеръ со своей небольшой командой, достигла борта Египетскаго корабля, какъ съ послдняго раздался выстрлъ, моментально сразившій несчастнаго посланнаго.
Несмотря на то, что все это произошло чрезвычайно быстро,— совершившійся фактъ былъ замченъ съ корабля ‘Азія’, который, не долго думая, сейчасъ же началъ дйствовать на оба борта, и въ конц концовъ уничтожилъ непріятеля.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/a1_02-1.jpg)
Нашъ русскій флотъ тмъ временемъ входилъ въ бухту — впереди находился 74-пушечный корабль ‘Азовъ’. Не длая ни одного выстрла и не обращая вниманія на тройную линію непріятельскихъ судовъ, безпрестанно открывавшихъ по нашимъ кораблямъ огонь,— Азовъ гордо шелъ по направленію къ назначенному ему мсту, достигнувъ котораго, бросилъ якорь и принялся разить врага, ему пришлось драться разомъ съ 5-ю большими Турецкими судами, но ни офицеры, ни матросы — хорошо помнившіе заповдныя слова: ‘чмъ ближе къ непріятелю, тмъ лучше’ — не падали духомъ, не теряли энергіи, глядя, какъ нкоторые товарищи и сослуживцы, порою, валились къ ихъ ногамъ мертвые, или — тяжело раненые — истекали кровью, какъ матросы, такъ равно и офицеры отличались изумительнымъ мужествомъ. Лейтенантъ Бутеневъ, напримръ, стоявшій около батареи, съ раздробленною рукою, несмотря на сильную боль, ни за что не хотлъ оставить поста до тхъ поръ, пока не отдастъ надлежащія распоряженія, а капитанъ I ранга Свинкинъ командиръ корабля, ‘Іезекиль’, будучи тяжело раненъ картечью при начал боя, продолжалъ командовать до конца сраженія, стоя на колняхъ на палуб своего корабля, и держась за канаты.
Бой съ каждой минутой принималъ все боле и боле широкіе размры — была минута, когда положеніе корабля ‘Азовъ’ казалось небезопаснымъ — на помощь ему явился Французскій корабль ‘Бреславаль’, а ‘Азовъ‘, съ своей стороны, замтивъ, что одинъ изъ Англійскихъ Адмиральскихъ кораблей начинаетъ терпть пораженіе отъ Турокъ — принялся громить послднихъ, въ минуту самаго сильнаго разгрома мимо нашего русскаго корабля ‘Гангутъ’, который тоже не дремалъ и сразу заставилъ смолкнуть грохотъ орудій береговыхъ батарей, благодаря сдланному имъ залпу — пронеслось горящее Турецкое судаю,— одна секунда и, конечно, между этими обоими судами (между нашимъ и Турецкимъ) произошло бы сцпленіе, результатомъ чего Гангуту бы не сдобровать, но по распорядительности начальства сейчасъ же былъ выпущенъ якорный канатъ, въ 10 саженей длины — ‘Гангутъ’ немедленно отретировался и опасность миновала.
Наши русскія суда тмъ временемъ, одинъ за другимъ, смло входили въ незнакомую имъ бухту, и, не смущаясь тмъ, что кругомъ все настолько покрыто густымъ слоемъ порохового дыма, что на самомъ близкомъ разстояніи съ трудомъ можно различить предметы, по примру ‘Азова’ — каждый занималъ опредленное ему мсто, бой сдлался общимъ. Кругомъ все горло, отовсюду раздавался трескъ, шумъ, гамъ и стоны раненыхъ.— Картина представлялась величественно-ужасной. Не легко дышалось Туркамъ, но зато положеніе и нашихъ кораблей тоже было незавидно, такъ какъ, кром того, что имъ приходилось бороться съ артиллеріей, превышающей по своей сил нашу,— они еще должны были спасаться отъ ежеминутно грозившихъ имъ брандеровъ.
Командиру корабля ‘Гангутъ’ по счастію удалось одинъ изъ нихъ потопить, при чемъ, какъ разсказывали очевидцы, во время его погруженія, на поверхности воды, вдругъ неизвстно откуда, всплылъ небольшой образокъ Божьей Матери. ‘Это предвстникъ побды надъ нечестивыми!’
Увидавшіе это матросики пришли въ умиленіе.— громко повторяли они другъ другу, пока одинъ изъ нихъ, недолго думая, кинулся съ борта въ догонку за плавно покачивавшимся по’ волнамъ образомъ, подхватилъ его и доставилъ на корабль.
Свалка продолжалась… Противники дрались съ нами около пяти часовъ. Наконецъ счастье видимо повернуло въ нашу сторону. Началось съ того, что одинъ изъ непріятельскихъ фрегатовъ, не будучи въ силахъ бороться дольше, закрывъ борты, и не спуская флага, погрузился въ воду, а другой взлетлъ на воздухъ. Въ воздух произошло такое сильное сотрясеніе, что стоящій поблизости корабль ‘Гангутъ’ содрогнулся всмъ своимъ корпусомъ, на него градомъ посыпались снаряды, и пылающія головни, въ двухъ мстахъ причинили даже пожаръ, но съ помощью нашей пожарной команды бдствіе, однако, удалось предупредить, все окончилось благополучно, и въ общемъ ‘Гангутъ’ остался побдителемъ…
Одновременно съ этимъ, турецкое 80-ти-пушечное судно, дравшееся съ Англійскимъ кораблемъ ‘Азія’ — тоже взлетло на воздухъ. Союзному флоту это было по душ. При подобныхъ условіяхъ, сраженіе можно было считать выиграннымъ, по всей нашей линіи раздалось громогласное ‘ура!’ — но эскадра наша, тмъ не мене, не останавливала дальнйшаго хода дла и, покончивъ съ противниками, стоявшими въ первомъ ряду, принялась за. вторую линію. Тогда Турки сразу сообразили, что съ нами шутки плохія, немедленно перерубили якорные канаты судовъ, и стали буксироваться къ берегу.
Буксировать — значитъ тащить одинъ корабль съ помощью или другого такого же корабля или нсколькихъ шлюпокъ — способ, къ которому часто приходится прибгать во время безвтрія или вслдствіе какихъ-либо другихъ причинъ.
Маневръ Турокъ однако въ данномъ случа не удавался — наши суда не допускали ихъ достигнуть берега, въ виду безвыходности положенія они принуждены были сами поджигать собственные корабли, а затмъ, бросаясь въ воду, искать спасенія на обломкахъ разбитыхъ судовъ.
Барахтаясь въ волнахъ, они тщетно простирали руки, моля о милости и пощад… Матросы союзнаго флота не обращали вниманія. Стоны и вопль стояли неумолкаемые, изрдка, впрочемъ, они заглушались громовыми раскатами взрывовъ, но какъ только взрывы стихали — такъ снова начиналось то же самое… Но вотъ, наконецъ, нсколько времени спустя, грохотъ орудій затихъ… Сраженіе считалось оконченнымъ. Ровно въ 6 часовъ, на всхъ судахъ союзнаго флота пробили отбой, освятили батареи и служили благодарственные молебны. Вс присутствующіе были охвачены чувствомъ радости побды, и въ то же самое время печалью утраты близкихъ товарищей, которыхъ кругомъ выбыло не мало. Описать это чувство трудно, оно понятно только тому, кто самъ испыталъ его.
Людямъ, уцлвшимъ отъ ранъ и контузій, посл молебна, было выдано по чарк рома, и приказано находиться около пушекъ, съ правомъ лечь, оставивъ у каждаго орудія по два часовыхъ, до слдующей смны. Въ нижнемъ помщеніи корабля валялись убитые и раненые, изъ которыхъ нкоторые находились, какъ говорится, уже при послднемъ издыханіи. Священникъ громко читалъ надъ ними отходную…
Относительно офицеровъ — тоже было назначено дв очереди, дружескія бесды велись неумолкаемо, всякій наскоро сообщалъ, что случилось у него въ отряд во время боя, и длалъ различныя предположенія касательно будущаго. Вотъ приблизительно общая картина, конечно, на каждомъ судн съ нкоторымъ видоизмненіемъ.
На поверхности залива между тмъ безпрестанно сновали мелкія суда, длая объзды и передавая приказанія, тамъ и тутъ раздавались разнообразные оклики часовыхъ на русскомъ, англійскомъ и французскомъ языкахъ, порою опять-таки заглушаемые залпами послднихъ догорающихъ Турецкихъ судовъ, затмъ снова перерывъ, снова тишина, снова минуты какого-то торжественнаго, ничмъ не нарушеннаго спокойствія — если только слово спокойствіе въ данномъ случа, примнимо.
Ровно въ полночь на корабл ‘Гангутъ’ ударили тревогу, вызванную тмъ, что большой непріятельскій фрегатъ идетъ прямо на него.
— ‘Абордажные на верхъ!’ раздалась команда капитана.
Абордажъ значитъ сцпленіе двухъ судовъ для боя холоднымъ ручнымъ оружіемъ, на каждомъ корабл съ этой цлью имется особая команда.
Весь экипажъ, конечно, переполошился, въ особенности, когда стоявшій въ недалекомъ разстояніи корабль ‘Азовъ’ поспшилъ отрубить якорные канаты и вмст со своими шлюпками буксировалъ въ сторону. Не подлежало сомннію, что ‘Гангуту’ приходилось имть дло съ брандеромъ, вслдствіе чего, капитаномъ означеннаго судна, тоже былъ отданъ приказъ отрубить канаты и сдлать залпъ цлымъ отдленіемъ орудій, по окончаніи чего ‘Гангутъ’ намревался отойти въ сторону, но это ему не удалось, такъ какъ непріятельскій фрегатъ сильно ударилъ его въ середину.
Разсчитывая на абордажъ, матросы, по приказанію капитана, въ одинъ мигъ вскарабкались на непріятельское судно, гд живо уложили на смерть нсколько человкъ Турокъ, опшившихъ развести огонь, съ цлью поджечь нашихъ, такимъ образомъ бда была отстранена, затмъ фрегатъ отвели въ сторону, въ нсколькихъ мстахъ прорубили въ немъ борты и въ конц концовъ пустили ко дну.
По милости Божьей ‘Гангутъ’ вторично избгнулъ. опасности. Весь экипажъ торжествовалъ, да собственно говоря торжествовала не только вся эскадра, а весь соединенный флотъ, такъ какъ Турки были уже побждены окончательно, изъ громаднаго количества ихъ судовъ, цлымъ — на-лицо остался одинъ только фрегатъ, и не боле 14—15 мелкихъ судовъ, а между тмъ передъ началомъ военныхъ дйствій ихъ флотъ своимъ количествомъ значительно превышалъ нашъ.
У Турокъ имлось 65 судовъ съ 2,106 орудіями при экипаж, не считая сухопутныхъ войскъ, въ количеств 21,960 человкъ, да кром того еще громадное число орудій на береговыхъ батареяхъ и въ крпостяхъ. Союзный же флотъ, весь вообще заключалъ всего 28 судовъ, снабженныхъ, 298 орудіями и 17 1/2 тысячами человкъ команды. Разница громадная — но не даромъ говорится: ‘Не въ сил Богъ, а въ правд’.— Наваринскій погромъ, положившій начало освобожденію нашихъ единоврцевъ Грековъ, доказалъ это на дл и воспоминаніе о немъ сохранится навсегда въ сердц каждаго русскаго человка. Когда всть о его счастливомъ исход пришла въ Россію, то конечно вс приняли ее съ великой радостью.
Императоръ Николай Павловичъ немедленно отправилъ на эскадру, находившуюся посл сраженія на остров Мальта — 10 Георгіевскихъ крестовъ, Графа Гейдена произвелъ въ Вице-Адмиралы, остальныхъ командировъ и офицеровъ наградилъ орденами, кораблю ‘Азовъ’ пожалованъ Георгіевскій флагъ, а Командиру его, Михаилу Петровичу Лазареву чинъ Контръ-Адмирала. Впослдствіи, когда корабль пришелъ въ ветхость и уже считался непригоднымъ для кампаніи, то флагъ былъ перенесенъ на другой, вновь выстроенный корабль, названный ‘Память Азова’ въ честь бывшаго въ сраженіи стараго героя.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/a1_01-2.jpg)