Мнение по поводу драмы В. А. Соллогуба ‘Местничество’
Мнение по поводу драмы В. А. Соллогуба ‘Местничество’
25 января 1867 г.
Член Совета И. Гончаров.
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
Мнение по поводу драмы В. А. Соллогуба ‘Местничество’, Гончаров Иван Александрович, Год: 1867
Время на прочтение: 4 минут(ы)
И. А. Гончаров. Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах
Том десятый. Материалы цензорской деятельности
СПб, ‘НАУКА’ 2013
‘Местничество’, драма в 5-ти действиях, сочинение) графа Соллогуба.
Г-н ценсор драматических сочинений подробно изложил в докладе своем, в прошедшее заседание Совета, содержание драмы графа Соллогуба, которая, как видно из справки по делам прежней театральной цензуры, была запрещена этою последнею к представлению по причине введенной в пиесу широкой картины своеволия и буйства стрельцов, принимающих на себя роль мстителей за нанесенное их товарищу оскорбление от бояр.
Г-н Кейзер фон Нилькгейм полагает, однако, что с смягчением или исключением сцен буйства стрельцов драма могла бы быть допущена к представлению.
По рассмотрении пиесы, впрочем давно мне известной в печати, я с своей стороны нахожу:
1) Что картины буйства и своеволия стрельцов не составляют в пиесе отдельного эпизода, который бы по произволу мог быть выпущен, на что, может быть, не согласился бы и автор, но составляют органическую, неотъемлемую часть драмы, без которой она не была бы драмою. Оскорбленные боярским сыном стрельцы в лице своего товарища дышат мщением и злобою против всего класса бояр, и хотя автор влагает в уста некоторых из них выражения уважения к царю и его власти, однако в то же время стрельцы буйно врываются в судилище или приказ, чтобы силою освободить оттуда своего товарища, они составляют в пьесе как бы отдельную от государства и правительства силу, предоставляют себе право казнить или миловать бояр, составляют заговоры, жгут города, грабят и разбойничают, так что не местничество собственно, не интрига любви сына Мстиславского и дочери стрельца, а стрелецкое своеволие составляет почти главную, бросающуюся в глаза зрителю картину. Всё остальное является в пьесе бледно, выключая первого акта, где составляет очень удачный эффект появление князя Ромодановского, выданного головою, по царскому приказу, боярину Мстиславскому.
2) Кроме приводимого г-дами и прежним, и нынешним ценсорами затруднения к постановке драмы на сцену, то есть бунта стрельцов, в пьесе есть и некоторые другие второстепенные сомнения, которые, однако, судя по той осторожности, с какою и ныне действующая цензура разрешает пьесы к представлению, не могут не быть приняты в соображение вместе с главным вышесказанным препятствием, хотя, будучи отдельно взяты, они не составили бы капитального затруднения и могли бы быть легко устранены. Это именно горячий протест молодого Мстиславского против злоупотреблений родительской власти в сцене с отцом, от которого он настойчиво требует свободы, укоряя его в стеснениях, жестокости и вообще в деспотизме. Всё это совершенно справедливо и разумно, но сцена русского театра до сих пор не выдерживает постановки таких щекотливых вопросов.
К числу таких же вопросов можно отнести и самую мораль, на которую невольно наводит зрителя смысл местничества, безобразие боярских споров, вызвавшее уничтожение разрядных книг: всё это очень наглядно дает понимать, какая резкая черта отделяет преимущество породы от преимущества личных заслуг, на что у автора местами есть намеки, которые, впрочем, могли бы быть устранены. Таким вопросам цензура неохотно дает проникать и в печать, а еще менее на сцену.
Высокий художественный талант сумел бы оправдать и такие щекотливые и смелые вопросы, отыскав в них и беспристрастно осветив блеском творчества непобедимую силу разума и истины, которую не могла бы не уважить и цензура, но, к сожалению, пьеса графа Соллогуба не выкупает никаким художественным достоинством тех показанных выше уклонений от цензуры, которые были бы незаметны в высокоправдивом творческом произведении.
Во всей драме господствует историческая неверность и художественная неправда. Молодой Мстиславский и Ольга похожи на героев новейшей мелодрамы: и они, и все прочие лица говорят риторические фразы, весь ход фальшив, сцены отличаются многословием и нестройностью, и едва только сцены Мстиславского с Ромодановским в первом акте напоминают, что автор не лишен дарования.
Доставленный мне экземпляр драмы носит следы многих поправок и исключений, так что я не мог видеть определительно, что предположено исключить: можно, конечно, согласиться с г-ном Кейзер ф<,он>, Нилькгеймом, что если исключить, по его предположению, сцены буйства и своеволия стрельцов и, кроме того, смягчить вышеупомянутую сцену протеста против родительской власти, наконец, выпустить кое-какие намеки на преимущества породы параллельно со значением личных заслуг, то драма могла бы быть допущена на сцену. Но при таких капитальных изменениях драма явилась бы другою пьесою, и, если автор сам пожелает представить ее в этом новом виде, тогда, по моему мнению, и может быть дано цензурное разрешение. В противном же случае, то есть если пьеса останется в нынешнем своем виде, лишь с некоторыми легкими изменениями, то я не нахожу достаточных побуждений к отмене запрещения ее прежней театральной цензурой.
25 января 1867 г<,ода>,.
Автограф: РГИА, ф. 776, оп. 3, No 665, 1867, л. 1-3 об.
Впервые опубликовано: Мазон. С. 478—480.
В собрание сочинений включается впервые.
Печатается по автографу.
Документ относится к характеристике драмы В. А. Соллогуба ‘Местничество’, предложенной на рассмотрение Совета Главного управления по делам печати.
Данное ‘Мнение’ было записано и подано Гончаровым спустя 16 дней после заседания Совета, где рассматривалось произведение. В журнале заседаний Совета от 9 января 1867 г. ‘Мнение’ уже было вкратце изложено, за чем последовало заключение: ‘Согласно такому отзыву действительного статского советника Гончарова Совет полагает: состоявшееся 14 июня 1852 г. запрещение к представлению пьесы соч<,инения>, графа Соллогуба под заглавием ‘Местничество’ не отменять, предоставить автору, буде пожелает, сделать необходимые, по мнению члена Совета Гончарова, исключения и изменения и затем снова ходатайствовать о дозволении представлять означенную пьесу на сцене’ (РГИА, ф. 776, оп. 2, No 4, 1867, л. 2 об.-З).
Владимир Александрович Соллогуб (1813—1882) — прозаик, драматург, поэт, мемуарист, автор повестей ‘Сережа’ (1838), ‘История двух калош’ (1839), ‘Большой свет’ (1840), ‘Тарантас’ (1845), пьесы-‘шутки’ ‘Букеты, или Петербургское цветобесие’ (1845), комедии ‘Чиновник’ (1856), нескольких водевилей, занимался изучением театрального дела в Европе и в России, участвовал в реформировании Императорских театров. Историческая драма Соллогуба ‘Местничество’ была написана в 1848 г. и предназначалась для постановки в Александрийском театре в Петербурге в бенефис В. В. Самойловой (2-й) в январе, однако постановка не состоялась из-за цензурного запрета, впоследствии также в петербургских театрах не ставилась.
Действие драмы ‘Местничество’ приурочено к концу царствования Федора Алексеевича (1661 — 1682, царь с 1676 г.), когда происходило уничтожение местничества и поднялось Московское восстание 1682 г., в котором участвовали стрельцы. Главные персонажи пьесы не соответствуют реальным историческим лицам, носящим те же фамилии. В частности, княжеский и боярский род Мстиславских пресекся еще в 1622 г. со смертью последнего представителя рода — боярина Федора Ивановича, фигурирующий в пьесе Василий Иванович Мстиславский умер в 1582 г. В действительности участие в борьбе за влияние при дворе царя принимали боярин Иван Михайлович Милославский (умер в 1685 г.) и выведенный в пьесе под настоящим именем князь Юрий Алексеевич Долгоруков (умер в 1682 г., у Соллогуба — Долгорукой).
С. 260. …впрочем давно мне известной в печати… — Драма Соллогуба ‘Местничество’ была напечатана отдельным изданием (без указания года) в феврале 1849 г. по разрешению цензоров Александра Лукича Крылова (1798—1853), историка по специальности, и Измаила Ивановича Срезневского (1812—1880), филолога-слависта, входивших в состав Цензурного комитета от университета. Появилась также в ‘Литературном сборнике’ (СПб., 1849).
С. 260. …и прежним, и нынешним ценсорами… — ‘Прежним’ цензором драматических сочинений мог быть или Иван Андреевич Нордстрем (1814—1878), служивший в этой должности в III Отделении Собственной Его Императорского Величества канцелярии, или Петр Иванович Фридберг (1818—1887), выполнявший те же обязанности при Императорских театрах.