В. А. Смирнов.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 2. М., ‘Большая Российская энциклопедия’, 1992
Ковалевская А. Г.: биографическая справка, Коваленская Александра Григорьевна, Год: 1992
Время на прочтение: 3 минут(ы)
КОВАЛЕНСКАЯ Александра Григорьевна (урожд. Карелина, 21.4(3.5).1829, Оренбург — 1914, Москва), дет. писательница. Сестра Е. Г. Бекетовой. Бабушка поэта С. М. Соловьёва. Детство провела в с. Спасском Оренбург, губ. (см. автобиогр. поэму ‘Марина’ и рассказ ‘Счастливые дни’). Получила хорошее дом. образование. В 1845 вышла замуж за инженера штабс-капитана М. И. Коваленского. Позднее семья К. переехала в Тифлис, где К. ‘блистала на балах наместника Кавказа кн. Воронцова’ (Бекетова М. А., Шахматове. Семейная хроника.— ЛН, т. 92, кн. 3, с. 717), там произошла ее встреча с Я. П. Полонским, А. Н. Бекетовым. Коваленские и Бекетовы нек-рое время жили вместе в имении мужа К.— Дедово, под Москвой. После смерти мужа в 1871 К. вынуждена была сама вести дом, содержать детей. Кроме того, она оказывала мед. помощь крестьянам, делала легкие операции.
Лит. занятия К. носили вначале любительский характер — она сочиняла сказки ‘для дом. употребления’. По совету родных и знакомых К. решилась издать их (‘Семь новых сказок’, СПб., 1864, илл. А. К. Саврасова) — и не одно поколение детей оказалось под их обаянием. Своеобразие сказок К. заключается в том, что, наделяя растительный и животный миры человеческими характерами — выразительными и типичными, она широко прибегает к аллегории и символике: сорока — пошлость, аист — семейственность, фиалка — скромность и чистота сердца, голубка — мир и любовь, паук — добродушная деловитость, соловей — поэзия. После сказок К. перешла к рассказам из нар. быта. С любовью высматривала она среди крестьян положит, типы (по К., это прежде всего сочетание физич. силы с кротостью и простотой). Ее ‘Народные рассказы’ (М., 1876, 1887) были рекомендованы Уч. к-том Мин-ва нар. просвещения для библиотек нар. уч-щ. Вместе с тем в ее пов. ‘Комариха’ жизнь сел. духовенства изображена так мрачно (картины запойного пьянства), что духовная цензура запретила это издание. Как бы в противовес ‘Комарихе’ К. изобразила идеальные типы сел. священников в рассказах ‘Божье дитя’ (в кн.: Новые рассказы и сказки для детей, СПб., [1885], положит, отзыв: ВЕ, 1886, No 1, библ. листок) и ‘Валетка’ (МБ, 1892, No 2, иронич. рец.: РМ, 1892, No 11). Наиб. известны сб-ки рассказов К.— ‘Крутиков’ (СПб., 1881, 11-е изд., М., 1916, в положит, отзыве отмечена, однако, ‘резкая нотка квасного патриотизма’: СВ, 1895, No 3, с. 85, 2-я паг.), за к-рый она была награждена К-том грамотности зол. медалью памяти А. Ф. Погосского, ‘Рассказы и сказки для детей’ (СПб., 1885), ‘Назарыч’ (СПб., 1887, отрицат. рец.: ЖенО, 1888, No 2).
Однако рассказы К. из жизни народа оказались слабее сказок, что отмечалось и критикой (рассказ ‘Валетка’ ‘ничем не отличается от массы подобных слащавых и шаблонных рассказов’ — РМ, 1895, No 12, с. 627—28). Описания сел. быта у К. крайне сентиментальны, речь ее персонажей витиевата и цветиста. М. А. Бекетова писала: ‘Книги ее написаны литературно и живо, со знанием крест. и отчасти мещан, быта, местами там, где вступает фантастика, они отзывают балетом’ (ЛН, т. 92, кн. 3, с. 718). К.Н. Леонтьев, находя, что пов. К. ‘В сорочке родилась’ (РМ, 1880, No 2) ‘полна лит. недостатков’, вместе с тем отмечал, что она содержит ту идею — ‘проповедь смирения перед Богом и примирения с горестями и утратами жизни’,— к-рую ‘надо во всех формах и беспрестанно проповедовать нашему разлагающемуся и влюбленному в прогресс об-ву’ (Собр. соч., т. 8, М., 1912, с. 110). Попытки поэтич. творчества К. (поэмы ‘Марина’ и ‘Летняя сказка’ — в кн.: Новые рассказы и сказки для детей) были неудачны. В рец. на кн. ‘Наташино хозяйство’ (М., 1894) отмечалось, что стихи К. совершенно непоэтичны в большинстве своем (‘Рус. школа’, 1894, No 1, с. 185).
По воспоминаниям Соловьёва, в 90-х гг. К. жила в Москве. Её религиозность имела оттенок сентиментальности, а лит. вкусы односторонни: ‘Поклоняясь Диккенсу, Тургеневу, Лермонтову и Жуковскому, она была равнодушна к произв. иск-ва, в к-рых есть титанизм, где самый беспощадный реализм сливается с глубочайшей символикой. Ей были чужды: все греки, Библия, Данте, Шекспир, Достоевский’ (рукоп. восп. у автора статьи).
Будучи близко знакома с А. Белым, К. проводила с ним целые вечера, охотно рассказывая о своей жизни, о старине. Отец Белого, Н. В. Бугаев, был убежден, что дом Коваленских и Соловьёвых отравлен нездоровым романтизмом, и корень зла усматривал в К., к-рая своим влиянием уводит его сына от науч. пути в сторону мистицизма и поэзии. Отношение же матери Белого к К. и особенно к ее влиянию на сына было совершенно иным.
В глубокой старости К. сблизилась с поэтом Эллисом, к-рый познакомил ее с произв. Новалиса, Ж. Роденбаха и М. Метерлин-ка, ставших ее последними лит. увлечениями.
Изд.: Мачеха, М., 1872, Галка (Наташино хозяйство, книга для первонач. чтения), СПб., 1872, Нар. рассказы. Исаевна, 3-е изд., М., 1898, Клад, М., 1898, Фомушка, М., 1898, Смиренные, М., 1899, Большие люди, М., 1907, Нар. рассказы. Дядя Влас, 4-е изд., М., 1913, Рассказы и сказки для детей, 3-е изд., М., 1913, Баранчик, М.—Л., 1929.
Лит.: Белый А., На рубеже двух столетий, М,— Л., 1931 (ук.), его же, Между двух революций, Л., 1934, с. 10—18, Мемуарные письма M. А. Бекетовой и А. Белого (публ. С. С. Гречишкина и А. В. Лаврова).— В кн.: А. Блок. Иссл. и мат-лы, Л., 1987. + Голицын, Сл. ОЛРС (чл. Об-ва с 1877), Брокгауз, Венгеров. Источ., Альм, и сб-ки (1).
Архивы: ИРЛИ, ф. 377, ф. 57, оп. 3, No 116 (письмо M. С. Волконскому), ЦГИА, ф. 1343, оп. 23, д. 4495, ЦГИАМ, ф. 31, оп. 3, д. 2184.