‘Міръ Божій’, No 5, 1898
Каз. Баранцевич. Сказки жизни. 13 рассказов. Спб. 1898 г, Баранцевич Казимир Станиславович, Год: 1898
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Каз. Баранцевичъ. Сказки жизни. 13 разсказовъ. Спб. 1898 г. Ц. 1 р. Новый сборникъ разсказовъ г. Баранцевича ничего не привноситъ въ характеристику автора, какъ беллетриста, пользующагося давно уже заслуженными симпатіями читателей. Какъ художникъ-бытописатель, г. Баранцевичъ съ самаго начала выступилъ вполн сложившимся, и въ первыхъ его очеркахъ, какъ и въ послднихъ, онъ неизмнно одинъ и тотъ же. Предъ нами все т же мелкія, незамтныя стороны жизни, маленькіе люди съ ихъ маленькими интересами, ничтожными скорбями и радостями, съ ихъ сренькой и пошлой жизнью, монотонной, скучной и неглубокой. Симпатіи автора всегда опредленны и ясны, ‘разу подкупаютъ читателя въ его пользу, привлекая къ нему добротой и мягкостью, съ которыми онъ старается заинтересовать насъ въ незамтной жизни ‘го незамтныхъ героевъ, наполняющихъ будничную жизнь. Эта гуманная черта, составляющая едва ли не главное достоинство г. Баранцевича, заставляетъ многое забыть при чтеніи его многочисленныхъ разсказовъ, простить тусклость его схога, тотъ срый колоритъ, который лежитъ на всхъ рисуемыхъ имъ картинкахъ, и поверхностность его наблюденій. Г. Баранцевичъ не принадлежитъ къ числу глубокихъ писателей, съ сильнымъ и яркимъ художественнымъ талантомъ, которые въ самомъ обыденномъ явленіи умютъ раскрыть его сущность, показать, что для художника нтъ ничтожнаго въ жизни, въ которой все глубоко, полно захватывающаго интереса для того, кто уметъ наблюдать и освщать виднное внутреннимъ свтомъ своей души. Г. Баранцевичъ скользитъ по поверхности и только описываетъ, не заглядывая въ глубь жизни. Отъ ‘того его разсказы не производятъ глубокаго впечатлнія, большею частью они имютъ характеръ эскиза, почти анекдота. Содержаніемъ почти всегда служитъ жизнь петербургской мелкоты,— можно сказать, что авторъ рдко выглядываетъ ‘а предлы Петербурга Деревня ему совершенно чужда, да и разсматриваетъ онъ ее больше съ точки зрнія дачнаго жителя.
Въ настоящемъ сборник анекдотъ преобладаетъ, въ нкоторыхъ разсказахъ онъ составляегъ исключительное содержаніе, какъ, напр., ‘Нуда’, написанномъ въ стил тридцатыхъ годовъ, когда даже въ фамиліяхъ героевъ авторы старались напечатлть ихъ характеристику: исправникъ называется Разбейносовъ, ‘таковой Рылло, а весь разсказъ словно позаимствованъ изъ стараго фельетона захудалой провинціальной газетки. Въ другихъ разсказахъ, въ которыхъ авторъ пускается въ психологію, область ему мало знакомую, чувствуется такая натяжка и искусственность, что исчезаетъ всякая иллюзія, и дланность разсказа, пришитая блыми нитками тенденція торчитъ какъ шестъ. Вотъ какъ, разсуждаетъ въ разсказ ‘Весна студенчества’ студентъ Ивревъ, юристъ второго курса: ‘Первымъ лицомъ въ Россіи всегда былъ и будетъ чиновникъ! Ну, что такое наука, въ особенности въ рукахъ нашего брата — средняго человка?.То ли дло чиновникъ! Служи только исправно, составляй докладныя, подписывай, наполняй всю Россію бумагами, да не забывай про ‘собачку дворника’ ю и благо ти будетъ! Братцы, за ‘собачку дворника’ и т. д.! Эта рчь на студенческой пирушк приводится совершенно серьезно, авторъ, увлеченный ‘сочинительствомъ’, вритъ въ возможность такой откровенности, но едва ли кого заставитъ поврить ему, что это не ‘сочинительство’, и при томъ весьма дурного тона.
Большое мсто въ сборник отведено дтямъ, которыхъ г. Баранцевичъ рисуетъ съ большой любовью и теплотой. Таковы разсказы ‘Игрушка Вовика’, ‘День Васи’, ‘Большія волненья маленькаго человка’, которыя обнаруживаютъ въ г. Баранцевич умнье проникнуть въ душу маленькихъ людей и показать, какъ жизнь коверкаетъ ихъ здоровыя чувства. Это лучшіе очерки, отчасти испорченные нкоторой искусственностью фабулы.