Из страны чудес и курьезов, Ядринцев Николай Михайлович, Год: 1883 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 7 минут(ы)

ИЗЪ СТРАНЫ ЧУДЕСЪ И КУРЬЕЗОВЪ.

(ФЕЛЬЕТОНЪ).

Наши заблужденія.— Какъ переводятъ корреспондентовъ.— Опроверженія и проектъ новой газеты.— Г. Голодниковъ и его реципіенты.— Литераторы-обыватели и литераторы.— Исповдь старичка.— Исторія съ ключикомъ, положившимъ предлъ литературному призванію.

Тяжело сибирской гласности пробивать себ дорогу. Не успетъ она разинуть ротъ о какомъ нибудь мелочномъ факт, о какомъ нибудь прибыльномъ ремонт, о безцеремонномъ отношеніи къ казеннымъ ассигновкамъ, о прогонныхъ деньгахъ и, глядишь, цлая буря. Изо всего этого выясняется и получается масса доказательствъ тому, что господа архитекторы, техники, составители смтъ и казенныхъ отчетовъ, экономы, надзиратели разныхъ вдомствъ и т. д., смотрятъ на міръ и на положеніе вещей съ гораздо боле здравой точки зрнія, чмъ мы, представители печати, и даже наши корреспонденты. Словомъ, мы, предполагающіе и подозрвающіе разныя злоупотребленія въ кра отдаленномъ и неустроенномъ, одни мы ошибаемся. Это очень грустно! Шутка ли анализировать общественныя явленія, изучать вопросы, писать цлую жизнь и вдругъ убдиться, что міръ стоитъ неподвижно на трехъ китахъ, а вы единственный человкъ, который въ суемудріи своемъ заблуждались… Вотъ эту-то горечь мы и испытываемъ всегда, напечатавъ что либо, что идетъ въ разрзъ съ логикой и принятой моралью въ нашихъ палестинахъ. Мы испытываемъ огорченіе не только за себя, но и за нашихъ корреспондентовъ, вводящихъ насъ безпрестанно въ заблужденіе. Мы готовы были бы даже придумать себ наказаніе и искупленіе, но только не знаемъ какое?..

Что касается корреспондентовъ, то они достаточно бываютъ наказаны самими обывателями за грхи ихъ, судя по тмъ воплямъ, которые раздаюся изъ провинціи. Читателямъ и особенно самимъ корреспондентамъ это хорошо извстно.

Какъ существуетъ способъ переводить клоповь порошкомъ или другимъ путемъ, такъ и у насъ теперь на Восток открытъ столь же совершенный способъ ‘переводить’ корреспондентовъ. Терминъ этотъ иметъ здсь два значенія: первое — ‘переводъ’ изъ одного города въ другой, а второе — просто ‘вывариваніе’ или ошпариваніе. Иногда бываетъ, что сначала ошпарятъ, а потомъ переведутъ, или сначала переведутъ, а потомъ ошпарятъ. Способъ сей уже испробованъ въ двухъ щеляхъ на обширномъ лож моей родины: на китайской границ въ Бахтахъ, причемъ участвовала въ выварк одна судомойка города Омска, а другой на берегахъ Ушаковки, гд этимъ занимается тщательно одинъ бурбонъ со шваброй въ рукахъ. И такъ, корреспонденты уже достаточно терпятъ, что же касается насъ, то, чтобы исправить свои ошибки вслдствіе массы присылаемыхъ опроверженій, намъ остается отказаться отъ изданія своей газеты и печатать одни обличенія противъ себя да взгляды на печать разныхъ мстныхъ обиженныхъ жителей. Кажется, этимъ вс заблужденія будутъ исправлены, а самая газета получитъ привлекательный видъ. Здсь будутъ статьи правдивыхъ квартальныхъ надзирателей, безукоризненныхъ волостныхъ писарей, здсь не только не будетъ указываемо недостатковъ, но по всмъ частямъ хроники будетъ раздаваться: ‘все обстоитъ благополучно’,— объ ущерб казны ни-ни! За то будетъ обстоятельное разъясненіе о необходимости прибавки порціоновъ, столовыхъ, прогонныхъ, разъздныхъ и т. д. Вотъ-то будетъ пресса! Нтъ, опытъ такой, право, не мшаетъ сдлать.

На эти размышленія мы наведены были постоянными неотступными настояніями и придирками къ вамъ.

‘Милостивый государь!’ пишетъ намъ одинъ обиженный рачитель кабаковъ, ‘въ замтк вашей на мои возраженія вы высказали свое мнніе, но въ тон вашей замтки не трудно прочесть глумленіе, поэтому позвольте узнать вашъ взглядъ на прессу?’…

Каково наше положеніе: извольте развивать цлый взглядъ на прессу, причемъ должно, конечно, выясниться, что онъ, рачитель и распространитель кабачныхъ интересовъ, надъ которыми глумленіе не позволительно, смотритъ на печать правильно, а мы превратно! Любопытно посмотрть, какъ бы иной кабацкій ревнитель самъ развернулъ свой взглядъ на прессу?

Но прискорбне всего то, что взглядъ на нее начинаетъ колебаться, а она начинаетъ вызывать вопли даже среди старыхъ литераторовъ-обывателей, становящихся тоже въ ряды борцовъ противъ сибирской гласности. По крайней мр, въ этомъ убждаетъ насъ жалоба на корреспондентовъ секретаря тобольскаго статистическаго комитета г.Голодникова. Этому прискорбному недоразумнію, къ сожалнію, и мы оказались причастны. Не знаемъ, удастся ли намъ оправдаться.

Дло въ томъ, что г. Голодниковъ — литературная гордость Тобольска, старинный литераторъ, упражнявшійся не только въ стихахъ, но и въ проз, онъ служилъ много лтъ по различнымъ вдомствамъ и въ конц избралъ занятія статистикой, онъ не чуждъ претендовать даже на ученые труды и различныя открытія. Къ сожалнію, съ нимъ случился слдующій казусъ. Въ отпечатанномъ имъ статистическомъ описаніи губерніи, составленномъ на основаніи наиврнйшихъ свдній изъ мстныхъ полицейскихъ управленій, появились весьма любопытныя показанія о 40 душахъ женскаго пола, принадлежащихъ къ регулярному войску,— это вопервыхъ, во-вторыхъ, въ граф о духовенств отыскалось лицо женскаго пола, по сословію изъ католическаго духовенства — по всей вроятности, супруга ксендза. Какъ это вышло — неизвстно, но эта своего рода Елизавета Воробей не ускользнула отъ жаднаго взора рецензентовъ и причинила не мало горечи ученому г. Голодникову.

Дале, какой-то корреспондентъ обнаружилъ въ ‘Сибирской Газет’, что почтенный трудъ секретаря тобольскаго статистическаго комитета, въ такихъ глухихъ городахъ, какъ Тара, распространялся г. исправникомъ, причемъ книги для продажи поручались полицейскимъ надзирателямъ и, для скорости, стоимость ихъ вычиталась заране. Корреспондентъ позволилъ себ неодобрить этотъ фактъ, хоія тутъ собственно трудно видть что либо иное, кром ‘просвщеннаго содйствія’. Обиженный г. Голодниковъ счелъ своимъ долгомъ вступиться за тарскаго исправника, увряя, что знаетъ его за отличнаго человка, который 15 лтъ пользовался въ тюменскомъ и березовскомъ округахъ хорошей репутаціей.

Такъ-какъ фактъ этотъ вызвалъ полемику, а письмо г. Голодникова выказало достаточно дружественныя отношенія его къ г. тарскому исправнику, то мы позволили себ только небольшую замтку въ фельетон No 32 нашей, газеты. И вотъ г. Голодниковъ присылаетъ намъ цлый запросъ. ‘На какомъ основаніи…’ и т. д. Вотъ сущность этой претензіи.

Г. Редакторъ,

‘На какомъ, спрашивается, основаніи вы, г. редакторъ, написавшій эти строки, или все равно — допустившій ихъ къ напечатанію ‘во всеуслышаніе’, проживая за 2000 слишкомъ верстъ отъ Тобольска и Тары, гд живемъ я и тарскій исправникъ, и не зная хорошо обоихъ васъ, вздумали называть насъ ‘друзьями’. Вдь это все равно, что я назвалъ бы васъ другомъ пресловутаго Вулюбапіа (лестное сравненіе для г. тарскаго исправника!). Что, напримръ, хотли вы сказать, называя меня, Богъ всть-почему, ‘другомъ тарскаго исправника?— Что я ретроградъ, защитникъ грубой силы и дикаго произвола властей,— не такъ ли? Ошибаетесь. Этого у меня и никогда въ ум не было, и я, живя на разстояніи 600 слишкомъ верстъ отъ Тары, ршительно не имю Никакихъ свдній о служебныхъ дйствіяхъ г. Павликова. (А зачмъ увряли въ 15-лтней безкорыстной служб?)

Я выразилъ только сомнніе въ правдивости извта на настоящаго тарскаго исправника въ томъ, что онъ, будто бы раздавъ мои книги для продажи полицейскимъ надзирателямъ, вычелъ слдующія за нихъ деньги изъ жалованья сихъ послднихъ. Никакой надобности поступить подобнымъ образомъ ему не предстояло на слдующемъ основаніи: 30 экземпляровъ изданія моего о Тобольской губерніи посланы были г. Павликову вслдствіе письма ко мн предмстника его, г. Козерадскаго, просившаго о высылк этихъ книгъ на основаніи требованій жителей г. Тары. Слдовательно, въ виду извстнаго уже числа покупателей, заявившихъ желаніе имть мою книгу и даже просившихъ исправника Козерадскаго о выписк ея, преемнику его, Павликову, не представлялось никакихъ основаній къ принятію насильственныхъ мръ для сбыта ея.

На это обращеніе г. Голодникова къ намъ лично, мы могли бы отвтить ему слдующее: 1)въ изысканіе родства и дружбы г. Голодникова съ г. тарскимъ исправникомъ намъ не было надобности входить, ибо намъ важна была только солидарность дйствій ихъ по части распространенія книгъ г. Голодникова, 2) фактъ этотъ, занесенный ‘Сибирской Газетой’, подтверждается полученной и нами корреспонденціей изъ Тары, причемъ мнніе о прекрасномъ человк сильно колеблется {См. корреспонденцію изъ Тары въ настоящемъ номер.}.

Дале, что касается заявленія г. Голодникова о томъ, что тарскіе жители въ числ 30 челов. требовали его сочиненіе черезъ исправника Козерадскаго, то мы желали бы, конечно, отъ самихъ тарскихъ жителей подтвержденія этому удивительному запросу. Книги выписываютъ обыкновенно отъ авторовъ, въ крайнемъ случа они могли быть выписаны чрезъ статистическій комитетъ. Но, вроятно, случилась какая-нибудь экстренная необходимость, заставившая сибирскихъ обывателей требовать статистическіе труды г. Голодникова черезъ полицію, къ которой они, изъ чувства страха и трепета, обращаются только въ крайности.

Въ общемъ, намъ остается, однако, сознаться въ своей некомпетентности относительно мстныхъ длъ за 2,000 в. и, вмсто сомннія и высказанной недоврчивости со стороны мстныхъ корреспондентовъ, только ‘порадоваться и поторжествовать’, какъ пишутъ обыкновенно литераторы-обыватели, пробужденію страсти въ тарскихъ жителяхъ къ статистик и особенно къ трудамъ г. Голодникова. Что же касается мстныхъ ученыхъ, то мы можемъ имъ даже рекомендовать распространеніе своихъ трудовъ чрезъ исправниковъ, и полицейскихъ надзирателей, отличающихся безукоризненной службой.

Въ заключеніе мы должны прибавить, что не смотря на прискорбный казусъ о 40 особахъ женскаго пола, служащихъ въ регулярныхъ войскахъ, и особ женскаго пола въ католическомъ духовенств, мы тмъ не мене готовы отдать дань удивленія заслугамъ г. Голодникова не только въ области статистики, но и археологіи. Такъ, сколько мы знаемъ изъ протоколовъ западно-сибирскаго отдла географическаго общества отъ 13 сентября 1883 г., г. Голодниковъ, дебютируя по части раскопокъ, какъ членъ ученыхъ обществъ, и исходатайствовавъ субсидію у Отдла, произвелъ такія открытія, какихъ до сихъ поръ не удавалось сдлать ни одному археологу въ мір. Имъ открыты, какъ значилось въ его отчет, неизвстно кому принадлежащія кости ‘мловиднаго состоянія’, ‘ы еталои и днаго состоянія’, ‘кости въ состояніи окаменлостей’ ‘кости на подобіе зубовъ’ и многія иныя рдкости. Мы уврены, что этому позавидуютъ многіе палеонтологи!

Все это заставляетъ насъ сожалть о разлад, который является между прежними литераторами обывателями и новою сибирскою литературою. Прежде писали въ Сибири бывшіе акцизные чиновники, отставные исправники и смиренные регистраторы — писали почтительно и благонравно. Все цвло кругомъ и благоухало, урожаи были не ныншніе, по исправницкой статистик стада плодились, пчелы роились, травы произрастали, торги умножались, въ войскахъ женскій полъ служилъ, въ земл металовидныя кости лежали, а чиновники безбоязненно прогонныя деньги выводили. И никто объ нихъ рчи не поднималъ.

Тогда литераторамъ, которымъ не годилось писать, предлъ былъ положенъ. Отъ этого и зоиловъ не разводилось, и опроверженій писать не приходилось.

Спрашиваю я, напримръ, почтеннаго старичка-старожила, ученыхъ степеней не имющаго:

— Вы вдь, кажется, прежде въ литератур упражнялись, человкъ вы съ опытомъ,— что вы о нашихъ мстахъ не напишете?

А онъ мн въ отвтъ:

— Эхъ, батюшко! Не судьба! Пробовалъ, да закаялся! У насъ времена были особыя. Пытался о Гамбетт — запретный плодъ оказался, пробовалъ о землетрясеніи въ Лисабон извщать, или что изъ Гаги пишутъ, и то певывезло, съ вашимъ, говорятъ, провинціальнымъ рыломъ, да въ политику, перешолъ ко внутреннимъ вопросамъ — еще хуже! О кабакахъ не говори,— откупщика заднешь, о скверной водк — акцизнаго, а податяхъ — земская полиція на свой счетъ принимаетъ, начни о благоустройств въ городахъ — полиціймейстеръ въ амбицію лзетъ, о кривд въ судахъ — судья на стну, даже о нечистотахъ пробовалъ и то какой-то частный приставъ принялъ за личную обиду. Въ фельетон сатиру на мстное общество прозрли, въ театральныхъ новостяхъ актрисъ нельзя было касаться, и въ заключеніе, домъ терпимости оказался подъ покровительствомъ. Бывали случаи, что о грабеж и краж нельзя было написать: за мошенниковъ обижались. Пишу, бывало: 27 числа, въ 10 ч., на стоящей около депо бирж былъ тяжко избитъ извощикъ (‘тяжко’ цензоръ вычеркнулъ) какимъ-то мошенникомъ (вычеркнуто!), подряжавшимся везти его на гору, вроятно, въ тхъ видахъ, чтобы не быть тамъ ограбленнымъ, чему и бывали примры (вычеркнуто). Разсказываютъ, что мошенникъ (смягчено ‘подряжавшій’) вытащилъ ножъ и угрожалъ имъ извощику. И это происходило на такой многолюдной улиц! Почему бы такого разбойника не арестовать и не представить куда слдуетъ! (все вычеркнуто.) Итого — изъ 62 словъ въ маленькой замтк — 36 словъ!! Но это еще ничего, а то въ полемику съ вами пустятся. ‘Неугодно ли, говоритъ, объ этомъ факт справиться у г. полиціймейстера!’ А полиція-то у насъ на куличкахъ, попробуй-ка до нея протесать, да еще полиціймейстеръ на закуск. Какая ужъ тутъ новость пройдетъ. А иногда теб еще нотацію напишутъ, хоть и полуграмотную. Былъ такой случай. Ремесленное заведеніе обокрали, воръ съ краденными вещами на базар оказался. Экономъ заведенія просилъ задержать вора, но полицейскій не шелохнулся. Поэтому мы позволили себ задаться вопросомъ: слдуетъ ли брать воровъ? Получили въ отвтъ: ‘Странно, что редакція задается такимъ вопросомъ. Что если бы кому нибудь вздумалось заподозрить на базар въ какомъ нибудь преступленіи кого нибудь изъ сотрудниковъ редакціи и обратиться къ полицейскому, чтобы онъ тащилъ его въ полицію, а тотъ бы это и сдлалъ. Вдь, я думаю, редакція не оставила бы безъ заявленія этого факта. Любопытно знать: задалась бы, можетъ быть такимъ же вопросомъ редакція, но сомнвалась ли бы, что полицейскій поступилъ неправильно. На этомъ основаніи, упомянутая замтка подлежитъ измненію’. Неугодно ли сдлать было измненіе! Оставалось похвалить полицейскаго за отпускъ вора. Подумали, подумали,— надо выпускать номеръ,— да такъ и сдлали! Но вотъ, сударь, почему я совсмъ пересталъ писать — это былъ уже особый казусъ. Было у насъ разъ освященіе зданія. Публика была. Только стоитъ это передо мной одинъ господинъ, да все ключикомъ часовымъ трещитъ, просто благочестію мшаетъ. Я возьми да на другой день въ газет и напиши. Что же вы думаете?— ключикъ-то у нашего вершителя провинціальной печати оказался! Съ тхъ поръ мн житья не стало и я похоронилъ свое литературное призваніе. А, повидимому, ничтожная вещь часовой ключикъ!

Я понялъ посл этой исповди, почему у насъ нтъ талантовъ и почему процвтаютъ одни ученые секретари съ памятными книжками статистико-юмористическаго содержанія, которыхъ читаютъ одн мыши.

Добродушный Сибирякъ.

‘Восточное Обозрніе’, No 41, 1883

ИЗЪ СТРАНЫ ЧУДЕСЪ И КУРЬЕЗОВЪ.

Читайте также: